§ 49. Сущность и свойства вечной природы
Л. Фейербах: История философии. Том
I. Яков Бёме
Природа есть не что иное, как свойства приятности собственного возникшего
влечения, которое возникает в раздельности живого слова как живой силы, ибо
свойства вводятся в сущность. Эта сущность называется естественной и не есть сам
бог, ибо бог проникает природу, но природа понимает его, лишь поскольку
единство бога вводится в естественную сущность и делает её существенной как
сущность света, которая в природе действует в себе самой и проникает природу,
иначе единство бога непостижимо для природы как жаждущей удовольствия (Clavis
к нескольким важным пунктам,25).
Природа возникает из выделенного слова божественной чувствительности и знаний и
есть постоянное образование и формирование знаний и ощущений. Что слово творит
через мудрость, то природа образует и формирует в свойства. Она подобна
плотнику, который строит дом, спланированный предварительно духом;
так же следует понимать здесь: то, что вечный дух планирует в мудрости бога, в
божественной силе и сводит к идее, природа образует как свойство (26, 27).
Природа в своей первой основе состоит из семи свойств, которые делятся до
бесконечности. Первое свойство природы есть влечение, которое создает терпкость,
остроту, твердость, холод и сущность. Таким образом, как мы понимаем, влечение
есть основа я, чтобы из ничто стало нечто; как мы должны полагать, оно было
началом этого мира, через которое бог привел в сущность все вещи. Другое
свойство есть движение или притяжение, которым влечение колет, ломает и режет
твердость, приводя её к множеству, и составляет основу горького страдания и
настоящий корень жизни;
это начало мира, разделитель сил, которым творец, воля бога, привел все вещи из
mysterio magno великой тайны к одной форме. Третье свойство есть
чувствительность в разрушении терпкой твердости и основа боязни и природной
воли, в которой вечная воля хочет обнаружиться. Эта чувствительность есть
причина огня, духа и чувств. Если бы не было чувствительности, то воля ничего
не знала бы в свойствах, ибо она была бы лишь едина. В этих трех первых
свойствах состоит основание гнева и ада и всего, что злобно (28—31 и 41-43).
Четвертое свойство, или форма вечной природы, есть духовный огонь, в котором
свет обнаруживается как единство, ибо блеск огня возникает от исходящего
единства, которое сообщилось природному влечению, а качество огня и горение как
жар возникает из острой истребительности первых трех свойств (48, 49). Это
происходит так: вечное единство, или свобода, есть кроткая тишина и по силе
любви равно кроткому благодеянию, и невозможно высказать, какова кротость вне
природы в единстве бога, а три свойства природы остры, мучительны, страшны; в
этих трех мучительных свойствах состоит исходящая воля, которая возникла через
слово или божественное дыхание, в них состоит также единство; так воля стремится
к единству, а единство стремится к чувствительности как к огненной основе.
Таким образом, одно стремится к другому, и это стремление подобно испугу или
молнии, подобно трению стали о камень или литью воды в огонь (48, 49).
В этот миг единство ощущает чувствительность и воля воспринимает кроткое
единство, так что единство становится блеском огня, а огонь становится
горением любви, ибо он получает сущность или силу от кроткого единства. Огонь
есть противомет великой любви единства бога, ибо таким образом вечное
удовольствие становится ощутимо; и это ощущение единства называется любовью,
как горение или жизнь в единстве бога; и в силу такого горения любви бог
называется милосердным, добрым богом, ибо единство бога любит или проникает
мучительную волю огня. Поэтому в огне и свете состоит жизнь всех вещей (50, 54,
57).
Пятое свойство есть огонь любви, или сила и мир света. Под этим пятым свойством
разумеется другой принцип, чем ангельский мир, ибо это есть движение единства, в
коем все свойства огненной природы горят в любви. Подобие этого основания и
действия огня видно на зажженной свече: в ней все имеется рядом и ни одно
свойство не обнаруживается перед другим, пока она не зажжена; так в ней видны
огонь, масло, свет, воздух и вода из воздуха, обнаруживаются все четыре стихии,
которые сначала были скрыты в единой основе. Таким образом, в свойстве огня
различается и обнаруживается единство бога (58, 61, 62).
Шестое свойство вечной природы есть звук, шум или понимание, ибо в блеске огня
все свойства становятся звучными, звук есть разум, в котором все свойства
восполняют друг друга. По откровению св. троицы, с истечением единства этот звук
есть божественное, творящее слово, как разум вечной природы, через который
обнаруживается сверхъестественное знание, и по природе и творению он есть
познание бога, в котором естественный разум познает бога. Ибо естественный
разум есть противомет и истечение божественного понимания (69,70).
Седьмое свойство есть сущность как субъект или вместилище шести других, где все
они существенны, как душа с телом. В седьмом все свойства состоят в темпераменте
как в единой сущности; подобно тому как все они возникают из единства, так все
они снова входят в одну основу; и хотя они действуют различимым способом и
свойствами, однако везде лишь одна сущность, коей сила называется тинктурой, как
святая проникающая сущность (73). Эттингер (в цит. соч., ч. V, стр. 385)
объясняет эти два последних свойства так: “Шестое есть источник всякой
чувствительности, перцепции и апперцепции. Каббалисты называют его “иесод”
(основание). Седьмое делает то, что все находятся вместе в ненарушимой
телесности, которая называется собственно субстанцией, когда духовная сущность
получает свое неразрушимое тело через совершенный порядок и совместное действие
шести предыдущих сефиров”.
Под этими семью свойствами надо всегда понимать две сущности. Во-первых, бездну
(Abgrund). Под такими свойствами разумеют божественную сущность как
божественную волю с исходящим единством бога, которое исходит из природы и
приходит к приятности, к остроте, через которую вечная любовь чувствительна и
деятельна, включая нечто страдающее, где она может обнаружиться и быть познана,
из чего она снова становится любимой и рождается как мучительно страдающая
природа, которая в любви переходит в вечное царство радости: когда любовь
обнаруживается в огне и свете, то она проникает пламенем природу, как солнце —
траву и огонь — железо (36).
Другая сущность есть собственная сущность природы, которая мучительна и
страдательна и есть орудие творца, ибо, где нет страдания, там нет и влечения к
освобождению или чему-либо лучшему, а где нет влечения к лучшему, там вещь
покоится в себе самой, и потому вечное единство через свое истечение и
раздельность вводится в природу, чтобы иметь противомет, в котором оно
обнаруживается, чтобы любить нечто и в свою очередь быть любимым, чтобы, таким
образом, стало ощутимым действие и воление (37).
Особенно надо заметить, что первое и седьмое свойства всегда считаются одним,
так же второе и шестое, а равно третье и пятое, лишь четвертое есть
промежуточное звено, ибо существуют лишь три свойства природы, по откровению
божьей троицы. Первое влечение приписывается богу-отцу и есть лишь дух, а в
седьмом влечение существенно. Второе приписывается сыну как божественная сила,
которая во втором числе есть лишь дух, а в шестом есть разумная сила. Третье
приписывается богу, св. духу, по его откровению, и в начале третьего свойства
оно представляет дух огня, а в пятом обнаруживается великая любовь. Таким
образом, истечение божественного откровения по трем свойствам в первом
принципе, до света, естественно, а во втором, в свете, духовно (75—79).