3.6. Информационное противоборство на стратегическом уровне

Рассмотрим ситуацию с внезапным нападением на СССР фашистской Германии в 1941 году, 70 летие которого отмечается в 2011 году.

Надо учесть и то, что операция по дезинформации проводилась не только пропагандистами Геббельса, но и британской разведкой Ми 6, агентом которой являлся адмирал Канарис – руководитель военной разведки Германии.

Осуществляя подготовку к войне против СССР, немцы тщательно маскировали свои действия, засекречивали все организационно административные мероприятия, связанные с подготовкой войны. Понимая, что полностью скрыть масштабные военные приготовления невозможно, гитлеровское руководство подготовило тщательно продуманный план мероприятий по их прикрытию.

ДЕЗИНФОРМАЦИОННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ осуществлялись на уровне ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ, в их разработке принимали личное участие высшие руководители ТРЕТЬЕГО РЕЙХА, а после санкционированного Гитлером перелета Р. Гесса в Великобританию 10 мая 1941 года – в тесном и ТАЙНОМ взаимодействии с британской разведкой МИ 6.

В конце 1940 года руководителям основных информационно пропагандистских центров рейха – министерства пропаганды, иностранных дел, Главного управления имперской безопасности (РСХА), а также Восточного отдела внешнеполитического управления имперского руководства нацистской партии (НСДАП) – лично Гитлером была поставлена задача по подготовке к ведению войны против СССР.

В начале 1941 года, когда подготовка к войне приняла широкий размах, немецкое командование привело в действие целую систему мер по ЛОЖНОМУ ОБЪЯСНЕНИЮ осуществляемых в массовом порядке военных приготовлений на границах с СССР. Так, 15 февраля 1941 года генерал фельдмаршал Кейтель подписал РУКОВОДЯЩИЕ УКАЗАНИЯ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ ПО МАСКИРОВКЕ ПОДГОТОВКИ АГРЕССИИ ПРОТИВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. Дезинформационную кампанию предписывалось осуществлять в два этапа. На первом этапе, примерно до середины апреля 1941 года, предлагалось «сохранять существующую неопределенность в отношении намерений Германии». Характерными направлениями немецкой дезинформации в это время были попытки дать ложное объяснение целям передвижений войск и военно инженерным работам вблизи границ СССР, создать впечатление, что главным противником Германии по прежнему остается Англия, хотя это было не так.

21 февраля 1941 года с планом нападения на Советский Союз был ознакомлен начальник отдела пропаганды Вермахта полковник Ведель. С этого момента для подразделений пропаганды операция «Морской лев» превратилась в стратегическую дезинформационную кампанию под кодовым названием «Ледокол», в ходе которой ими было проведено более 100 отдельных мероприятий. В ходе одного из них якобы для вторжения в Великобританию формируется батальон пропаганды «К», в состав которого включается специалисты по Великобритании, переводчики английского языка со всех подразделений пропаганды, в том числе и расположенных на восточных границах, при этом допускается определенная утечка информации. В Берлине тиражируются листовки, предназначенные для распространения на территории Англии после вторжения на нее немецких войск, которые доставляются, хранятся на соответствующих аэродромах. Военные корреспонденты готовят репортажи о проводимых крупномасштабных учениях по десантированию, на публикацию которых налагается строгий запрет, но 1–2 материала из за «упущений» цензуры попадают на страницы газет, тираж которых якобы полностью изымается.

А 10 мая 1941 года состоялся знаменитый перелет Р. Гесса на территорию Великобритании с целью добиться тайных соглашений с Британской империей о поддержке нападения Германии на СССР. Тайный сговор Гитлера и главарей Британской империи состоялся, второй сговор – после мюнхенского сговора 1938 года.

И уже 12 мая 1941 года Кейтель подписал еще одну директиву, уточняющую направления и приемы глобальной дезинформационной операции против СССР. Эта директива была подписана ровно через сутки после достижения тайных договоренностей Гесса (человека № 2 в фашистской Германии с верхушкой Британской империи). Дезинформация стала осуществляться и британской разведкой в кругах, где она могла стать достоянием советской агентуры. Стали проводиться совещания, якобы с целью нападения на Англию, о которых «информировали» советскую резидентуру.

Для иллюстрации дезинформационных мер гитлеровцев приведем несколько кратких выдержек из документов.

«…Указания ОКВ. Управлению военной разведки и контрразведки.

В ближайшие недели концентрация войск на Востоке значительно увеличится… Из этих наших перегруппировок у России ни в коем случае не должно сложиться впечатление, что мы подготавливаем наступление на Восток…

Для работы собственной разведки, как и для возможных ответов на запросы русской разведки, следует руководствоваться следующими основными принципиальными положениями:

1. Маскировать общую численность немецких войск на Востоке, по возможности, распространением слухов и известий о якобы интенсивной замене войсковых соединений, происходящей в этом районе. Передвижения войск обосновывать их переводом в учебные лагеря, переформированием…

2. Создавать впечатление, что основное направление в наших перемещениях сдвинуто в южные районы генерал губернаторства… и что концентрация войск на Севере относительно невелика…» И далее много мер такого же рода.



«…Распоряжение начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил от 12 мая 1941 г. по проведению второй фазы дезинформации противника в целях сохранения скрытности сосредоточения сил против Советского Союза.

1. Вторая фаза дезинформации противника начинается с введением максимально уплотненного графика движения эшелонов 22 мая. В этот момент усилия высших штабов и прочих участвующих в дезинформации органов должны быть в повышенной мере направлены на то, чтобы представить сосредоточение сил к операции «Барбаросса» как широко задуманный маневр с целью ввести в заблуждение… противника. По этой же причине необходимо особенно энергично продолжать подготовку к нападению на Англию…

2. Все наши усилия окажутся напрасными, если немецкие войска определенно узнают о предстоящем нападении и распространят эти сведения по стране. Распоряжения по этому вопросу должны разрабатываться для всех вооруженных сил в централизованном порядке…



…Вскоре на ряд министерств будут возложены задания, связанные с демонстративными действиями против Англии…» И так далее.

Таким образом, и своим войскам гитлеровское командование карты не открывало. На французском побережье с полным напряжением шла подготовка операции вторжения «Морской лев». Причем до тайного полета Р. Гесса 19 мая 1941 года на встречу с лидерами Британской империи, многие мероприятия германских войск были реальными.

Надо сказать, что советская разведка на первый взгляд передавала очень точную информацию о сроках нападения. Кто не знает о сообщениях Р. Зорге, других разведчиков? В массовом сознании неколебимо утвержден стереотип: точнейшие сообщения по этому вопросу сыпались, как из рога изобилия. Но реальность была куда сложнее.

С конца 1940 года в Центр поступали очень противоречивые сведения о сроках начала войны. Война, указывалось в них, начнется во второй половине 1941 года, весной 1941 года. С мая 1941 года характер этой информации несколько меняется. Ее уже нельзя назвать не очень точной. Она становится ложной. Сообщается, что нападение произойдет в середине мая, в конце мая. Причем эта информация поступает за считанные дни до называемого срока вторжения. Например, Р. Зорге 21 мая сообщает о начале войны в конце мая. Это – «деза», потому что 30 апреля Гитлер установил срок нападения – 22 июня. Когда проходят эти сроки начала войны, наши разведчики естественно начинают сообщать о новых: вторая половина июня, после окончания сельскохозяйственных работ, 15–20 июня, 20–25 июня, 22 июня. Это уже неточно. Но учтем и то, что наиболее точные сведения стали поступать за две три недели до начала войны, а то и за несколько дней. При этом они шли в информационном потоке неточных сведений. Если учесть все имеющиеся сообщения о более или менее конкретных сроках нападения, то можно увидеть интересную картину: постоянное «скольжение» информации по календарю. И это «скольжение» наряду с потоком неточной и просто ложной информации, надежно «топило» достоверную информацию.

Представим: один указанный срок начала войны проходит, другой – проходит, третий – проходит. А войны все нет. То, что ее нет, это, конечно же, очень хорошо. Но то, что наша разведка дает явно неверную информацию – очень плохо, так как приходится оставаться в неведении по важнейшему вопросу. Какова могла быть реакция нашего высшего политического и военного руководства? Вздох облегчения? Наверное. Поддержание в постоянном напряжении? Безусловно. Но способствовало ли это поддержанию доверия к нашей разведке, к ее информаторам, к источникам информации, которыми пользовались наши разведчики?

А что советская разведка сообщала о мощи германской армии, предназначенной для вторжения в СССР? По этому вопросу Центр получал совершенно искаженную информацию.

Сталину непросто было разобраться, где истина.

Вот мнение по данному вопросу Г. К. Жукова, занимавшего перед войной пост начальника Генерального штаба (См.: Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 3 х томах. Т.1. – 8 е изд. – М., – 303 с.).

«20 марта 1941 года начальник разведывательного управления генерал Ф. И. Голиков представил руководству доклад, содержащий сведения исключительной важности. В этом документе излагались некоторые варианты возможных направлений ударов немецко фашистских войск при нападении на Советский Союз. В документе указывается, что «начало военных действий против СССР следует ожидать между 15 мая и 15 июня 1941 года». Однако выводы из приведенных в докладе сведений, по существу, снимали все их значение и вводили И. В. Сталина в заблуждение.

В конце своего доклада генерал Ф. И. Голиков писал: «Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки» (стр.196).

6 мая 1941 года И. В. Сталину направил записку народный комиссар Военно Морского флота адмирал Н. Л. Кузнецов, в которой говорил о подготовке немцами вторжения в СССР через Финляндию, Прибалтику и Румынию. Данные, изложенные в этом документе, также имели исключительную ценность. Однако выводы адмирала Г. И. Кузнецова не соответствовали приводимым им же фактам и дезинформировали И. В. Сталина. «Полагаю, – говорилось в записке Г. И. Кузнецова, – что сведения являются ложными и специально направлены по тому руслу с тем, чтобы проверить, как на это будет реагировать СССР» (с.216).

Аналогичного мнения придерживался и Маршал Советского Союза Василевский, считавший, что наши разведорганы не смогли в должной мере объективно оценивать поступавшую информацию о военных приготовлениях фашистской Германии (См.: Василевский А. М. Дело всей жизни. Кн.1. – 6 изд. – М., 1988. – с.118).

А вот как действовала разведка НКВД, по мнению одного из ее руководителей Павла Судоплатова (См. Павел Судоплатов. Разведка и Кремль. М., 1996).

С.134 Разведка НКВД сообщала об угрозе войны с ноября 1940 года. Хотя полученные данные изобличали намерения Гитлера напасть на Советский Союз, однако многие сообщения ПРОТИВОРЕЧИЛИ ДРУГ ДРУГУ.

С.141 Сообщения разведки о возможном начале немецкого вторжения были противоречивы. Так, Зорге сообщал из Токио, что вторжение планируется на 1 июня. В то же время наша резидентура из Берлина сообщала, что вторжение планируется на 15 июня. До этого, 11 марта, военная разведка докладывала, что немецкое вторжение намечено на весну.

В книге СЕКРЕТЫ ГИТЛЕРА НА СТОЛЕ У СТАЛИНА. РАЗВЕДКА И КОНТРАЗВЕДКА О ПОДГОТОВКЕ ГЕРМАНСКОЙ АГРЕССИИ ПРОТИВ СССР, основанной на архивных документах отмечается следующее.

С.11 С марта 1941 года поток информации, поступавшей от источников берлинской и других резидентур, о военных приготовлениях Германии резко усилился. Увеличился и объем данных, получаемых контрразведывательными органами. Суммарный анализ всей этой информации позволял сделать вывод о том, что германское руководство приняло политическое решение о нападении на Советский Союз. Приводимые в сборнике документы убедительно об этом свидетельствуют. Однако внешняя разведка и контрразведка ТОГДА НЕ ОЦЕНИЛИ СОВОКУПНОСТИ ДОБЫТЫХ СВЕДЕНИЙ, НЕ ПРОАНАЛИЗИРОВАЛИ ПОСТУПИВШЕЙ ИНФОРМАЦИИ, НЕ СДЕЛАЛИ НЕОБХОДИМОГО ВЫВОДА. В те времена существовал порядок докладывать руководству страны каждый материал в отдельности, как правило, в том виде, в каком он поступал, БЕЗ АНАЛИТИЧЕСКОЙ ОЦЕНКИ И КОММЕНТАРИЕВ. Определялась лишь степень надежности источника и достоверность полученных данных.

С.12 Будучи доложенной руководству страны в разобщенном виде, информация о военных приготовлениях НЕ СОЗДАВАЛА УБЕДИТЕЛЬНОЙ ЦЕЛОСТНОЙ КАРТИНЫ ПРОИСХОДЯЩИХ СОБЫТИЙ, НЕ ОТВЕЧАЛА НА ГЛАВНЫЙ ВОПРОС: С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ ЭТИ ПРИГОТОВЛЕНИЯ ОСУЩЕСТВЛЯЮТСЯ, ПРИНЯТО ЛИ ПРАВИТЕЛЯМИ ГЕРМАНИИ ПОЛИТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИИЕ О НАПАДЕНИИ, КОГДА СЛЕДУЕТ ОЖИДАТЬ АГРЕССИИ, КАКОВЫ БУДУТ СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ТАКТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ВЕДЕНИЯ ПРОТИВНИКОМ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ. Для убедительного ответа на эти вопросы требовалась ГЛУБОКАЯ АНАЛИТИЧЕСКАЯ РАБОТА.

22 июня 2001 года газета ИЗВЕСТИЯ напечатала интервью с историком Юрием Нежниковым, который рассказал о недавно рассекреченных документах внешнеполитической разведки СССР.

К 21 июня 1941 года о точной или приблизительной дате нападения Германии на СССР, Сталин получил три сообщения политической разведки и четыре – военной.

Однако, советская разведка до этого называла ШЕСТЬ РАЗНЫХ СРОКОВ нападения на СССР. Ни один из этих сроков не подтвердился.

Более того, к 21 июня 1941 года разведка четырежды КРУПНО ОШИБАЛАСЬ В СВОИХ ПРОГНОЗАХ. Сталин ей не очень доверял.

1. Ввод германских войск в Австрию 12 марта 1938 года стал неожиданностью для СССР.

2. Сведений о мюнхенском сговоре западных стран (США, Англии, Франции) по поводу оккупации Чехословакии Германией в 1938 году не удалось добыть. Более того, именно в дни подписания соглашений, наша разведка предупреждала о близости войны.

3. Информацию о подготовке к нападению Германии на Польшу разведка также получить не смогла.

4. Разведка не смогла предупредить о подготовке нападения Германии на Францию 10 мая 1940 года и одновременном вводе войск в страны Бенилюкса.



Сообщения разведчиков о стратегическом замысле фашистского руководства часто не соответствовали действительности. В результате Кремль имел комплекс противоречивой информации, подготовленной в значительной своей части в недрах германских и британских спецслужб. Сталину пришлось приложить немало усилий, чтобы разобраться в потоке точной и лживой информации. Генералиссимус Сталин впервые открыто заявил о готовящемся нападении фашистской Германии в мае 1941 года, выступая перед выпускниками военных академий в Кремле. Затем Сталин начал с 12 июня, за 10 суток до войны, вывод частей Красной Армии на позиции, предназначенные им по плану обороны границы. Началось минирование дорог, мостов, вывод фронтовых управлений на основные командные пункты. Не в ночь с 21 на 22 июня совершенно внезапно для нее самой была поднята по тревоге Красная Армия. Последние предвоенные 7 10 дней она жила ожиданием этой тревоги и подготовкой к ней. Почему указания Сталина не были выполнены – отдельный разговор.

< Назад   Вперед >
Содержание