<< Пред. стр. 6 (из 10) След. >>
Список литературы по разделу
Иначе говоря, что из всех этих работ я могу доверить другим, а что придется сохранить за собой?
И как только выделяется первое дело, которое можно отдать, его нужно пройти целиком самому, хотя бы в воображении, а потом подробно записать. Вот это и будет должностная обязанность или Мастырь - образ рабочего места.
Начинать тут, конечно, нужно с главных дел - больших участков, которые впоследствии станут производствами, цехами или отделами. И отдавать их нужно не просто работникам, а своим Помощникам, по сути, заместителям.
А уж они пускай сами думают, как раздать себя, то есть продленного внутрь предприятия тебя, по своим работникам. Иначе говоря, прописывание Мастыр дальше надо делать сквозь Помощников.
И так место за местом, пока ты вдруг не поймешь, что все предприятие работает без тебя. Тогда ты свободен!..
Может показаться, что я предлагаю делать какую-то работу, которая, может быть, и желательна, но так излишня, что ни один начальник в действительном предприятии никогда не будет ее делать, потому что она просто отвлечет его от действительных дел. Неверно! Любой Начальник делает то, что я описал, но не очень осознавая, чем же он занят. Я всего лишь предлагаю делать это осознанно.
Когда Начальник занимается созданием Описания Жилы? Когда он расписывает все свое предприятие как иерархически увязанную последовательность мест, дающих определенное достоинство?
Тогда, когда он определяет цену этого достоинства в деньгах. Проще говоря, тогда, когда вместе с главных бухгалтером составляет Ведомости на зарплату.
Мало кто рассматривал этот документ в качестве Образа мира. Но это только потому, что нас приучили считать, что Образ мира - понятие географическое. А на самом деле он гораздо больше понятие общественное, и основа его - описание устройства общества, Велик-стола, за которым на княжеском пиру приглашенные в мир кормятся. Или получают деньги на кормление.
Вот эта бумага и есть обычно завершение работы Начальника на предприятии. Далее дело передается Руководителю, чтобы он объяснил людям, за что они получают свои деньги, и научил, как их надо отрабатывать. Но об этом позже.
Расписывать творение образа предприятия подробнее не имеет смысла, потому что все остальное, что для этого необходимо, или уже имеется в Материке и Сулопе, или же может быть взято в Стодне из рассказов об источниках силы, скажем, из таких, каким является Закон о предпринимательстве.
Тонкости же и детали образов предприятий разрабатываются, исходя из общего понятия решения задачи, которой является предприятие, как способ преодоления помех выживанию на Земле. Иными словами, детали предприятия разрабатываются Разумом естественно, стоит только понять, что предприятие - это задача.
Поэтому обучаться надо не тому, как делать предприятие. Это приведет к запоминанию образцов, а тому, как решать задачи или думать. Но это особый курс, который кратко не расскажешь.
Тем не менее, об этом можно сказать такую вещь: думать - это естественное состояние Разума. Чистый Разум делает только одно - думает, создавая образы преодоления помех выживанию. Его даже не надо этому учить, он все придумает сам. Достаточно снять проклятия, запреты и прочие помехи его работе. Вот это и должно быть основным содержанием учебного курса раскрытия творческих способностей и обучения начальников, если мы такой создадим.
Понимать основные законы обращения силы в нашем мире и научиться думать - вполне достаточно для того, чтобы создать любое предприятие и сделать его успешным.
Однако не надо покупаться на кажущуюся простоту этого совета. Большинству людей кажется, что они умеют думать, только потому, что их голова постоянно занята какими-то мыслями, и временами эти мысли захватывают воображение даже их собеседников.
Это мышление. Мыслить и думать - не одно и то же. Повторю, думать - это решать задачи и решать их, творя Образы действия и Образы миров. Проверки показывают, чем лучше человек мыслит, тем труднее ему думать. Или то, или другое. Хорошие мыслители редко бывают хорошими предпринимателями.
Но именно из-за того, что в общественном мнении мыслитель оценивается выше, я бы не хотел развенчивать это предубеждение поспешно. Этому должна быть посвящена отдельная глубоко обоснованная работа.
В заключение же хочу сказать, что, научившись думать в рамках Стодня, однажды надо попробовать создать образ предприятия, извлекающего силу из совсем иного мира, в Стодне не описанного. Написать такой фантастический роман смеху ради. Тогда со всей очевидностью станет ясно, как мы зависим от Сулопа и Материка. Множество самоочевидных вещей поднимут бунт и станут видны.
С этого упражнения может начаться следующий шаг к самоочищению и свободе, который оправдает все усилия, затраченные на изучение предпринимательства.
Предложение написать рассказ можете воспринимать как шутку, но вот учиться писать Начальнику надо непременно, хотя бы потому, что жизнь его все равно заставит это делать.
Заключение
Начальник - это тот, кто творит Начала, Начальные образы, ложащиеся в основания нового Мира. Они же - образы нового предприятия. И если мы хотим, чтобы эти образы воплотились и исполнялись потом работниками, мы вынуждены записать их в виде Устава предприятия и, самое главное, Мастыр, образов рабочих мест, имеющихся на предприятии, хотя бы в виде Ведомости оплаты труда.
Создание этих бумаг и есть основная работа Начальника. Создав их, он может уходить на покой. Время Начал завершилось, пришло время тех, кто будет воплощать эти образы. Время Руководства.
Единственное, что можно к этому добавить, - это то, что творит все эти образы Начальник, находясь как бы на должности Начальника отдела кадров, поскольку воплощаться они могут только через людей. По сути, работа Начальника отдела кадров во время творения Начал сводится к тому, чтобы раздать эти большие начальные образы считанному числу людей, способных такие образы понять. Их называют руководителями.
Если Начальник подобрал Руководителей для всех составных частей своего предприятия - оно будет жить. Вопрос только в том, где брать таких людей, которые способны вмещать в свое сознание достаточно большие образы, чтобы быть руководителями.
Глава 1. Наука полководца и руководителя
Глава 2. Преданность и самопознание
Глава 3. Руководство
Глава 4. Тяжело в ученье
Глава 5. Взаимодействие. Битва за силу
Глава 6. Дееспособность
Глава 7. Образы Разума и Дурак
Заключение
Глава 1. Наука полководца и руководителя
Я начну рассказ о руководстве предприятием, вероятно, с неожиданного сопоставления руководителя с полководцем. Эту подсказку я услышал от стариков-мазыков.
Что нужно, чтобы стать полководцем? Нужно иметь полк. Или дружину. Как стать руководителем? Нужно иметь тех, кого руко-ведешь. Тех, кто признает тебя своим Полководцем.
Задача Руководителя - воплотить в жизнь те образы, что создал Начальник. Как он может это сделать, в кого он на самом-то деле их воплощает и кем? Не задумывались?
Предприятие не воплощается в вещи, строения и технику. Их оно только подтягивает по мере надобности.
Предприятие воплощается в людей и в них и живет.
Вот поэтому Хозяин начинает свое творение предприятия с должности Начальника отдела кадров, воплощая образы Начал в сознании Руководителей. Они же воплощают их, разбивая на части в соответствии с должностными обязанностями, в сознание множества работников своих отделов.
И уж после этого сознание людей подтягивает необходимую ему материальность.
Руководитель не работает с материей, он работает лишь с сознанием людей, способных переделывать действительность.
Во время моих этнографических сборов один старый боец по прозвищу Поханя, который, как мне кажется, был последним мастером русской народной борьбы, называвшейся Любки, как-то сказал мне: "Да не старайся ты так махать кулаками. Стать бойцом лучше всех - это не так уж много. Ну, станешь ты чемпионом, потратишь время, а там впереди еще целая лестница. На остальное уже ни сил, ни времени не хватит..."
Под "остальным" он понимал еще три воинских посвящения, кроме бойца. Как он говорил:
"Боец побеждает других.
Воин- себя.
Полководец- другими, то есть полками.
Князь- для других".
Как это ни странно, но примерно то же самое объяснял мне за несколько лет до Похани другой дед. Дядька, который рассказывал об устройстве Предприятия. Вот только Князь у него звучал как Хозяин, Боец - это, скорее всего. Художник, Воин - Управляющий, а Полководец - это Руководитель.
Это от Дядьки я услышал впервые, что Предприятие ведет битву за выживание, чаще всего, более серьезную, чем битвы Воинов и Бойцов, потому что она неизбежна и безжалостна.
Или мы побеждаем, или планета уничтожает нас. Следовательно, мы вполне можем говорить о предпринимательстве на воинском языке. Поэтому Дядька, хотя и не был знатоком боевых искусств, постоянно рассказывал мне собственную Науку Побеждать, названную им так в честь Суворова. Главное же правило этой науки - Победу надо готовить!
Возможно, на первый взгляд, сопоставление экономики и войны покажется легкой натяжкой, как бы литературным приемом. Однако я в этом строго этнографичен. Достаточно вспомнить исследования народов, находившихся на той стадии развития, когда полноценная торговля в нашем понимании еще не возникла, и ее заменяли такие общественные институты, как потлач, обмен дарами, к примеру.
Потлач - это индейский праздник и пир, во время которого ведется обмен подарками. Этот обмен, кажущийся добровольным, на самом деле вещь строжайше обязательная и для того, кто дарит. При этом один оказывается кредитором, а другой с неизбежностью становится должником. При этом, как пишет Марсель Мосс, "тот факт, что один является должником, а другой - кредитором, делает того, кто обретает таким образом превосходство, правомочным оскорблять другую сторону, своего должника" 28.
Но это не самое страшное в том, чтобы оказаться должником. Если ты не в состоянии достойно возвратить дары, ты теряешь лицо и с тем оказываешься в рабах.
Подобные отношения, очевидно, были свойственны всем первобытным народам, в том числе и индоевропейцам. Во вся-
28 Мосс М. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. - М.: Изд. Фирма "Восточная Литература" РАН, 1996. - С. 171-172.
ком случае, следы этих отношений многочисленны. Поэтому слова Мосса, которые я хочу привести, обретают вполне осязаемую силу:
"Часть ритуалов дарения включает разрушения. <...> Но разрушение в собственном смысле составляет, по-видимому, высшую форму траты. У цимшиан и тлинклитов (индейские племена северной Америки- А.А.) ее называют "убивать собственность". <...> В эту практику разрушения в потлаче вторгаются также две движущие силы. Во-первых, тема войны: потлач - это война. Он носит название "танец войны" у тлинклитов. Точно так же, как на войне можно овладеть масками, именами и привилегиями убитых обладателей, в войне собственностей убивают собственность: либо свою, чтобы другие ею не обладали, либо собственность других, отдавая им имущество, которое они будут обязаны вернуть или не смогут вернуть".29
Война и экономика только кажутся противоположностями друг друга. В мифологическом мышлении они служат чему-то такому, что едино в глазах всего общества. Они различные, но вполне достойные средства достижения богатства. Но богатство, собственность - это лишь знак, которым боги отмечают того, кто обладает большей жизненной силой. Прямо и непосредственно понятие чести перетекает в этих обществах в войну.
"Политический статус индивидов в братствах и кланах, ранги разного рода достигаются "войной имуществ", - пишет Мосс и добавляет к этому в сноске. - Об имущественной войне смотри песнопение Маа: "Мы сражаемся с помощью имущества"". м
Экономика - это тоже своего рода война или боевое искусство.
Как удавалось Дядьке сохранять в чистоте это первобытное видение мира, я не знаю, но получалось у него, что Руководитель - это тот же Полководец. И воплотить образцы, созданные Начальником, он может только своими людьми, то есть полками. Посмотрите на эти русские слова. Кажется, немногие замечали их сущностное сходство. А ведь и Полководец, и Руководитель водят. Водят людей. Некоторым кажется, что Руководитель водит руками. Это насмешка, родившаяся в советскую эпоху. Руководитель водит за руку, водит рукой полки.
м Там же.-С. 141-142. то Там же.-С. 141.
Полки - это орудия победы полководца, его инструменты, как предприятия - орудия Руководителя. Орудия же надо готовить, как и победу. В отношении полков, то есть людей,- это учеба. Полки надо учить. Вот главная задача Руководителя на предприятии. Тяжело в ученье - легко в бою. Чему учить? И с чего начать?
Это вопрос вопросов. Можно прекрасно подготовить армию и потерпеть поражение, потому что начал не с того. Как это ни странно, но умение владеть оружием и умение сражаться - это последнее дело в подготовке войска. Этому люди должны были научиться еще раньше, изучая путь Бойца. Точно так же и умение не сдаваться и умение учиться должно быть освоено или хотя бы понято и принято при изучении пути Воина.
При изучении пути Полководца, то есть Науки побеждать, первое, что изучается ~ это преданность, а затем - управление, дееспособность и взаимодействие.
Именно в такой последовательности, иначе можно обучить людей взаимодействию, и все войско, хорошо взаимодействуя, перейдет на службу к другому.
Но преданность не изучается как необходимость быть верным господину, хозяину. Если это и приходит, то как бы попутно. Там же, где это исходит как требование от главаря, дело превращается или в банду, мафию, или в феодальное государство. И все это стоит на крови, на страхе смерти.
Преданность, которую рассматриваем мы, - понятие внутреннее, это отказ от предательства как способа улучшить свою жизнь, это выбор быть верным себе! Можно сказать, что это один из способов познать себя.
Вот это, наверное, звучит неожиданно. Тем не менее, это так. Изучение преданности - это наука психологическая, продолжающая самопознание, начатое воином. Без изучения и очищения собственного Мышления преданности не обрести.
Дело в том, что в основе любой преданности лежит способность соблюдать простейшие договора с собой. Именно простейшие - решения, которые ты принимаешь, когда о чем-то договариваешься. Приведу как пример одну коротенькую прибаутку из сборника И. Д. Фридриха "Русский фольклор в Латвии", где наша неспособность быть верным самому себе показана изящно и ярко:
"- Ерема, куда едешь ?
- Не скажу.
- Еремушка, голубчик,, скажи!
- В город.
- Ерема, возьми меня с собой!
- Не возьму.
- Еремушка, голубчик, возьми!
- Садись.
- Ерема, купи мне пряник!
- Не куплю.
- Еремушка, голубчик, купи!
- Куплю".
Мы начали изучать эту дисциплину в ключе культурно-исторических экспериментов с лета 1999 года. По крайней мере, официально это было объявлено на нашем ежегодном летнем семинаре-празднике Общества русской народной культуры на озере Чебаркуль, где мы начали изучение Науки побеждать в посвящении полководца.
Это было прямо связано с Программой "Назад в Россию". Создание собственного предприятия, в котором так или иначе принимала участие вся Тропа, внесло определенность в наши отношения. Теперь, когда появился вполне осязаемый договор, исполнение которого можно проверить, стало возможным видеть несоответствия в словах и действиях людей.
Цель создать прибыльное предприятие - совсем не то же самое, что, скажем, узнать русскую народную культуру или даже -~ познать себя. Про любого из познающих себя можно сказать с уверенностью только одно: пока он еще себя не познал! Надо идти дальше. И все. Ты не можешь с него ничего потребовать, а он вправе отказаться от твоей помощи и подсказок, даже если ты трижды прав.
В итоге большинство самопознающих, как только достигают первых успехов, а для этого надо прорваться сквозь немалые трудности, сдаются, предают себя и перестают работать. И заставить их идти дальше нельзя, хотя бы потому, что это их дело.
Но вот с теми, кто заявляет, что хочет идти дальше, но не знает как, еще можно поработать. Для начала просто отсеять болтунов, которые врут. А тут лучше проверки, чем общее дело, предприятие, и не придумать. Ведь познавать себя можно в любом деле.
Человек, действительно познающий себя, очищаясь от инородного, однажды должен прийти к тому, что все сказанное им соответствует его сути, то есть ему самому. Просто он такой. И изменить сказанному он не может, не поменяв себя.
Сказки многих народов отразили такое состояние человеческого сознания, когда герой, сказав слово, уже не может от него отказаться и вынужден часто платить за это даже цену жизни. И это очень верно, потому что, если ты таков, как у тебя сказалось, для того, чтобы поменять слова, нужно умереть тем, что ты был, и родиться новым, соответствующим этим новым словам.
Возможно ли такое психологическое состояние в действительности? Да, конечно, если у тебя отсутствует то, что называют культурой. На языке народной психологии я бы предпочел сказать, отсутствует мышление, а слова есть лишь звучание тех образов, из которых состоит основа твоего Разума.
Эти самые простейшие образы Разума называли у мазыков Истотами. И это явно связывает их с Истиной, если доверять Далю. Состояние же сознания, когда ты всей своей сущностью соответствуешь своему слову, и слово твое становится волшебным, как в детстве, называлось Истотностью.
Обратите внимание, подобное состояние верности сказанному описывают не только волшебные сказки, но и бытовые, да еще и посвященные плутам и ворам. Вот, к примеру, кусочек сказки "Деревенский пентюх и московьский кесарь" из собрания сказок братьев Соколовых3'.
"Был деревеньской пентюх. Жил он бенно. И насыпал он куль опилку. "И пойду, говорит, в город и променяю вместо муки на соль!" Прежде соль дорогая была. Пентюх отправился в город. А в Москве жил кесарь. Тоже жил тонко. У того не было соли. И насыпал куль
31 Сказки и песни Белозерского края. Сборник Б. и Ю. Соколовых // Издание Отделения Русского Языка и Словесности Императорской Академии Наук. - СПб.: 1915. (Переиздано: СПб.: Тропа Троянова, 1999.)
песку. "Поеду в город, променяю на муку!" Вот и съехались в городе деревеньской пентюх с кесарем. Вот московьский кесарь и спрашивает пентюха: "У тебя што в куле?" Один говорит: "У меня мука ". Л у другого соль. "Давай менять соль на муку!" Соль прежде была дороже. Кесарь припрашивает с пентюха копейку. Тот говорит: "У меня копейки сейчас нету; если обождешь копеечки таково числа, тогда сменяем ". Ну, значит, перевесили куль с дрог на дроги и поехали домой.
Московьский кесарь приехал домой и свалил куль с мукой. С радостью жена, значит, сбежала за мукой. А вместо муки оказались опилки. Стало, тот привез опилок. "Ну, хоть то я у него обменял, да копечку с него обменял ". Значит, радость есть у него. Деревеньской пентюх приехал домой. "Жена, говорит, беги за солью! Соли куль привез ". Жена сошла. Вместо соли оказался песок. "Што, говорит,вместо соли привез песку?"- "Ну, жена, совсем обменялся: я еще копейку придал ".
Число то подходит, штоб московскому кесарю быть за долгом. А этому копеечки взять негде. "Ну, что, жена, мне копеечки взять негде! Я лягу, говорит, помру! "Лег на лавку. И, значит, помер, будто бы. Кесарь приходит и спрашивает: "Где хозяин? Надо бы с него долгу получить!" Жена и говорит: "Копеечки нет, да и сам муж помер"..."
Фольклорист или литературовед мог бы сказать, что эта сказка о том, как странно уживались в русском народном мировоззрении такие противоположные явления как крайнее плутовство и крайняя честность, и отнести все это к чертам непредсказуемого русского характера.
С точки зрения психологической, эти явления однородные и всего лишь описывают природу того, что мы называем Разумом. Разум плут, но состоит он из образов простейших взаимодействий, которые передаются в слове. Разум может плутовать с помощью слов или образов, но он не может нарушить или поменять сам образ, это саморазрушение, поэтому подобно смерти.
И не русское национальное это, а общемифологическое, свойственное не определенному народу, а определенной стадии в развитии всех народов, а точнее, в развитии человеческого Мышления. Поэтому во всех живых мифологиях, то есть в мифологиях, которые не записаны на бумаге несколько столетий назад, а рассказываются людьми, существуют рассказы, которые можно обобщенно назвать "Неосторожное слово". Очень часто они рассказываются как былички, это значит, рассказывающие верят, что это было на самом деле. Приведу один из таких рассказиков про чертей-лембоев, опубликованный Афанасьевым:
"Жил в Заонежье старик со старухою, кормился охотою, и была у него собака - цены ей нет! Раз попался ему навстречу хорошо одетый человек. "Продай, говорит, собаку, а за расчетом приходи завтра вечером на Мянь-гору". Старик отдал собаку, а на другой день пошел на гору. Поднялся на верх горы- стоит большой город, где живут лембои; пришел в дом того, что купил собаку; тут гостя накормили, напоили, в бане выпарили. Парил его молодец и, докончив это дело, пал ему в ноги: "Не бери, дедушка, за собаку денег, а выпроси меня!" Дед послушался: "Отдай, говорит, мне добра молодца; за-место сына у меня будет ". - "Много просишь, старик, да делать нечего, надо дать ". Пришли домой, и сказывает молодец старику:
"Ступай ты в Новгород, отыщи на улице Рогатице такого-то купца ". Старик пошел в Новгород, попросился к купцу ночевать и стал его спрашивать: "Были ль у тебя дети?"- "Был один сын, да мать в сердцах крикнула на него: "Лембои те возьми!" Лембои и унес его".- "А что дашь, я тебе ворочу его?" Добрый молодец, которого вывел старик от лембоев, и был тот самый купеческий сын. Купец обрадовался и принял старика со старухою к себе в дом".
В этом коротеньком рассказе на самом деле множество примеров работы Разума в ту пору, когда он был прост. В литературоведении есть даже такое понятие "простецы", которым обозначают людей той далекой эпохи, а точнее, тех, кто по тем законам живет среди современных людей. И не только люди бывают простецами. Если присмотреться, мифологический персонаж лембои, черт, по-русски говоря, такой же простец и так же верен своему слову.
Когда небо было близко к земле, а люди просты, чтобы выжить, нужно было обмануть другого. Это свойственно главному простецу, богу простецов, которого в мифологии принято называть Трикстером, Плутом. Но обмануть можно только с помощью слов, но не в слове. Я надеюсь подробнее рассказать об этом в книге, посвященной мифологическому мышлению.
Пока же мне достаточно обратить ваше внимание на то, что такое явление существовало в народном мировоззрении. И существовало как само собой разумеющееся. Более того, оно до сих пор живет в общественном мнении. Дал слово - держись. Я помню из своей юности, что в тех дворовых компаниях, где я бывал, появлялись взрослые мужики, балагуры, которые под всеобщее одобрение обманывали других. К примеру, когда я однажды усомнился, что можно любого заставить сделать все, что хочешь, один из них прямо предложил мне:
- Ну, давай на бутылочку пивка я тебя надую. Только "да" и "нет". И ты мне сам бутылку поставишь?
Тут же вся толпа, где было много старших, то есть значимых для меня парней, обратилась к нам.
- Да не поставлю, - ответил я.
- Значит, согласен? - уточнил мое слово балагур.
- Ну, согласен, - ответил я и внутренне собрался, намереваясь внимательно следить за всеми его словами.
Мужик какое-то время хитро крутил словами. Этого я даже передать сейчас не могу, балагуры обладают потрясающим талантом вязать слова. Единственное, что я после понял, что он это делал для потехи зрителей, потому что окончание не имело ко всей его болтовне никакого отношения:
- Ну ты же не откажешься поставить мне бутылочку пива!?
Что ответить? Да или Нет?
И как не поставить? Я не поставил, но так никогда и не стал своим в той компании.
Почему? Я не захотел играть по их правилам, значит, оказался неуправляемым. А сообщество выживает только, если его члены управляемы. И чем опаснее способ зарабатывания на жизнь, избранный сообществом, тем жестче и определеннее должна быть управляемость его членов.
Вспомните блатные сообщества, попросту говоря, вспомните всем известные способы проверки на свойство (свой-чужой), применяемые в тюрьме. В первую очередь, они выражаются в вопросе: Ты за свои слова отвечаешь? И расплата, в случае нарушения слова, просто страшная. В этом смысле, тюрьма, блатной мир - наследники разбойной культуры, которая прямо вырастает из мифологической эпохи. Их бы надо изучать и изучать этнографам.
Однако моя задача была не дать очерк этнопсихологии мышления, а показать, что у каждого из нас есть возможность выйти на такой уровень простоты, который позволит напрямую, без помех и искажений, видеть, как устроен твой Разум. Только тогда над ним можно работать, улучшать и менять на такой, какой нужен тебе для победы, для достижения твоей Мечты.
Иначе говоря, задача Руководителя, конечно, обучать людей. Но возможна ли она, а если возможна, то какими средствами, если сами люди не хотят учиться? Значит, руководитель стоит перед выбором: запустить придуманное Начальником предприятие любой ценой или же сделать так, чтобы люди на нашем предприятии наслаждались жизнью.
Мы изначально ставили условие, что избираем второй путь. И только его. Как же его достичь, если приходящие на предприятие люди откажутся учиться?
Пока я вижу только один способ: не брать их и работать только с теми, кто учиться хочет.
А что такое учиться? В нашем случае - это явно не то же, что и в школе, где требуется запоминать то, что считается нужным человеку. Для нас - это раскрывать способность менять самого себя до самого основания, до Истот или Начал твоего Разума.
После этого уже можно говорить о создании орудий для достижения мечты, но не ранее. Но как дойти до такой глубины? И почему бы не сделать этого самому?
Вот это и есть вопрос, с которого начинается совместная работа: могу ли я достичь всего, нужного для достижения мечты, сам? Если да, то нет никакой необходимости усложнять свою жизнь. Иди прямо к цели.
Если же нет, то появляется следующий вопрос: где, какую и как получить помощь?
И получается, как показывает опыт, что большей частью мы не можем достичь своих целей, потому что у нас не хватает силы. А силы у нас не хватает потому, что мы не можем ее собрать в единый кулак и использовать всю целиком. Мы разбросаны и раскиданы по вселенной нашего мышления...
И это выводит нас на следующую тему - Наука полководца, Наука побеждать, кроме преданности, включает в себя и Науку самопознания и самосовершенствования. А это основа и армии, и производства. Странно, правда? Армия, производство - школы самосовершенствования! Однако, если вы приглядитесь к тем, кто только поступает на службу или работу, то увидите, что для них это всегда пора сильнейшей работы над самими собой. Отупение приходит значительно позже.
По сути же, армия и первая работа - это место Мечты для очень многих из нас. И говорить об этом лучше на языке воинском, потому что он позволяет собраться и выдержать это испытание как битву.
Офицерство, армия - это только внешнее оформление внутреннего состояния полководца. На самом деле любой человек, затевающий большое дело, открывающий предприятие, идущий к мечте, которую не достичь в одиночку, хочет он того или не хочет, вынужден пребывать в состоянии полководца.
А это значит, что путь полководца стоит изучить любому, кто больше не хочет быть "маленьким человечком" и кто захотел стать самим собой.
И как только это решение - перестать унижаться и прятаться и стать тем, кто ты есть или занять достойное место в мире - будет тобой принято, тут же станет ясно, что наука полководца - это, как кажется, наука управления людьми, а по сути, наука создания условий для их обучения через самопознание и самораскрытие. Тяжело в ученье...
Управление возможно лишь в самом бою, ради которого учились. Но там полководец пропадает как личность, там за него будут действовать его полки. Можно сказать, что армия, которая бьется, - это большое тело полководца, воплощенное во множество людей. В бою поздно что-либо менять, в бою нужно лишь поддерживать те образцы, которые заложены в сознание множества людей во время обучения. Это и есть Управление.
В этом отличие науки полководца от науки Управляющего. Управляющий как бы находится уже внутри битвы. Для полководца она - лишь миг, лишь проверка того, как правильно он подготовил ее. Поэтому большую часть времени полководец занят подготовкой победы, а когда приходит время битвы, он превращается в Управляющего.
Повторю. Путь Полководца на предприятии - это путь Руководителя, готовящего людей.
Глава 2. Преданность и самопознание
Вернусь еще раз к преданности. Но теперь попробую рассказать о ней не с мифологической, а с психологической точки зрения.
Итак, разговор о преданности принято вести как разговор об измене своему господину. Но если твоя задача стать самим собой, то гораздо важнее поговорить о преданности самому себе, соответственно, и о предательстве себя. Способность быть верным себе чрезвычайно редка и сложна в освоении.
Расскажу об этом на примере американцев, которые приезжали на наш летний праздник на Чебаркуле в 1999 году. На них будет виднее, чужую культуру мы всегда видим лучше.
Они все бизнесмены. А это значит, что они все ощущают себя хозяевами собственного дела, людьми властными и способными добиваться того, что решили.
Поэтому, когда я говорил им о важности соблюдать договора и, в первую очередь, договора с самими собой, они меня просто не слышали. Это словно бы к ним не относилось. Они-то знают про себя, что способны хранить свои решения. Но при этом, как полагается настоящим крутым американским бизнесменам в России, они были упрямы и непреклонно требовали выдать им то, за что они заплатили деньги. А за что они их заплатили?
Приехали они все через школу русских боевых искусств, которую ведет бывший русский человек в Канаде. Приехали, насмотревшись пленок с наших семинаров, где я и другие инструктора показывали Любки.
Любки штука обманчивая. С виду их можно принять за борьбу, за боевое искусство. Но это какими глазами смотреть. Для нас они - движение и материал для выявления Мышления. Как ты мыслишь, так ты и движешься. И соответственно, наоборот - если у тебя что-то не идет в движении, ищи сбой в Разуме или Мышлении.
Если исходить из той лестницы развития в боевых искусствах, что давал Поханя, то Любки относятся к ступени Воина, они орудие самопознания. Человек, пришедший к Любкам, даже если он не боец высшего класса, все равно ощущает, что путь Бойца для него исчерпан.
Американцы приехали именно за Любками, но как за искусством боя. Это значит, что-то в них отозвалось на Любки как на инструмент самопознания, инструмент тонкий, нужный для оттачивания уже имеющихся бойцовских навыков. Но они этого, видимо, не осознали. С ними бы надо было очень мягко и тонко поработать над целеустроением, то есть помочь разобраться с тем, что они хотят от боевых искусств и зачем им могут пригодиться Любки. Но они попали, как говорят американцы, не в то время и не в то место.
Они приехали на первый семинар, где я начинал давать Науку полководца, как следующую ступень за посвящением Воина. И при первой же нашей встрече я им об этом долго и подробно говорил. Даже пытался показывать на примерах. Они улыбались. Они были благодарны и вежливы. Но они не смогли понять, что я говорю то, чем живу. Мне кажется, они приняли мою беседу за реверанс почетным гостям.
Как настоящие американские бизнесмены они позволили мне высказаться, но остались при своем. Они рассмотрели в Любках каждый что-то свое и хотели подучить именно это. И не важно, что хотел "навялить" им хранитель традиции. Они были верны своему решению, потому что знали: приехал в дикую страну - не верь ничему, не бери то, что тебе будут подсовывать, стой на своем.
Но при этом они вежливо кивали мне, соглашаясь на все мои предложения! Способность предпринимателя хранить свои решения, быть верным самому себе - это всего лишь очень узкая часть его разума, это тот мирок, в котором он однажды избрал создать себя как новую землю. За счет этого островка новой земли он и стал более-менее успешным предпринимателем. Будь этот островок больше, он был бы гораздо более крупным и более успешным предпринимателем. Называется это - узколобость. Покивать в знак согласия, но при этом остаться при своем, означает не получить ни того, ни другого!
В последующие дни они всем своим видом показывали мне, что для них все, что я говорил про способность быть верным договорам с собой, само собой разумеется, что уж они-то договора хранить умеют, и им можно было бы такие пустяки не разжевывать, это даже где-то унизительно, говорить о таких азах, о таких началах с людьми достаточно продвинутыми. И при этом они так и не связали происходившее на занятиях с тем, о чем мы договорились в первый день.
Я обратил внимание, что при общении с ними я начал очень часто трясти головой. Говоришь им что-то, они кивают. Все четко - поняли. Можно идти дальше. Вдруг кто-то из них задает вопрос, который вообще не имеет отношения к разговору... Отступаешь, объясняешь все сначала, спрашиваешь: это понятно? Понятно. На всякий случай договариваешься: могу я объяснять, что из этого вытекает? Да, конечно, пожалуйста! Только начинаешь строить красивый и чарующий образ - хлобысь, новый тупой вопрос, не имеющий никакого отношения к развивающемуся повествованию! Проклятие! Только голова трясется...
Вот это состояние "несвязывания" я и хочу показать как основу неспособности быть преданным.
Эта неспособность не есть вина современного человека. Это часть культуры современного общества. Называется она - недоверчивость и очень ценится в современном бизнесе. По сути, недоверчивость заменила преданность как психологический механизм, обеспечивающий успех предпринимательства. Купец, начиная с раннего средневековья, а может быть, и с античности - это плут, обманщик. Главная ценность - это нажива, способность получить наивысшую выгоду любым путем. А победителей не судят.
Человек традиционного общества судит о себе по-другому. Деньги не так важны, как самоуважение, как уверенность в собственном пути, в том, что ты - это ты и поэтому сможешь сохранить себя таким, какого ты знаешь даже после смерти, совершив переход в иные состояния. Человек первобытный - это человек религиозный, говоря словами Мирчи Элиаде, что значит, он весь одержим идеей re-ligio - вос-соединения с собой, со своей небесной прародиной или природой. Деньги в этом не помощник. Ты можешь унести туда только душевные качества.
Все традиционные воинские искусства рождались как способы воссоединения с собой, как служение. Поэтому военных называли "служба", "служака".
Америка же сегодня является самым ярким представителем обратного этому пути - это храм чистогана. Я с удовлетворением использую это избитое выражение. Успешный храм. Россия - ее условная противоположность. Она противоположна Америке совсем не как страна воссоединения с собой, это - зеркало Америки, но неудачное. Это страна чистогана без чистогана. Все новые русские мечтают быть американцами, потому что хотят быть богатыми и наглыми, хотят повелевать миром.
Следовательно, традиционный путь полководца - не для них. Он для тех, кто избрал познать себя и вернуться к себе, кто не хочет жить ради оценки общества и других людей, и кому достаточно внутреннего самоощущения, что он возрождается.
Когда я так жестко говорю об Америке или американцах, включая и русских американцев, я вовсе не хочу обидеть всех людей современной культуры. Я видел по тем же нашим американским гостям, как и по нашим русским слушателям, что они старались. Но как же трудно сходу понять то, что не узнается ни мышлением, ни разумом.
Как поверить, что, если вчера какой-то незнакомый человек сказал тебе, что мы начинаем изучать искусство Полководца, как оно понималось в традиционной русской культуре, то сегодня все, что он делает, будет только показом этого искусства, только действиями Полководца, а не просто разговорами?!
Как в мире, где так много болтунов и обманщиков, поверить, что человек, сказавший: "Мы больше не занимаемся путем Бойца и путем Воина - мы перешли к изучению пути Полководца", - не преподает эти знания, как университетский преподаватель, то есть не рассказывает о пути полководца и не показывает его на примерах, а живет им и ведет по нему?!
Ведь это так привычно: выслушать лекцию, обсудить ее; посмотреть примеры, обсудить их; подумать лет пять, получить диплом об окончании колледжа или университета по специальности "полководец", потом от трех до десяти лет постажироваться на полководца, а потом вдруг понять, что жизнь проходит и пора делать выбор: уходишь ты из армии или делаешь карьеру и действительно становишься полководцем.
Поэтому, когда я провел первые беседы о том, что мы на этом семинаре будем изучать путь полководца, и спросил: "Согласны ли?" - все, и русские и американцы, дружно сказали: "Да!".
Но при этом они видели в качестве образа действия в ответ на заключение такого договора обычный, привычный для них способ обучения или изучения - вот тот университетский подход, когда много лет им будет позволено знакомиться с материалом, а уж потом они сами сделают свой выбор.
А тут сразу же после пустячного первого разговора и после первого же ничего не значащего "да" их вдруг погружают в саму материю, в самую жизнь полководца, готовящего свои полки. Причем это делает на их глазах учитель, но при этом сама дисциплина такова, что они обязаны проживать это все каждый миг, отвечая за все свои поступки и мысли как полководцы. Да, да, неся полную ответственность за все свои поступки, и самое главное, за своих людей, за то, что с ними случится, если ты дал слабину и не повел себя полководцем, не подготовил победу своим людям.
Конечно, все, что было - лишь учеба, лишь игра или психологический тренинг, но наше мышление тут же выявляется и показывает себя, как если бы это было в настоящей битве. И это значит, что в битве оно поведет себя так же!
Заключив со мной договор на изучение пути полководца, не только американцы, но и очень многие наши слушатели на самом деле его не приняли. Они сказали мне "да", но тут же отменили его, скрыв это от меня и, самое главное, от себя.
Вот это, как принятые договора отменяются незаметно для самого себя, нужно увидеть и нужно показать в учебе, когда Руководитель готовит людей для предприятия.
Мы не в состоянии хранить договора с собой не потому, что мы плохи, а потому что такова сама "операционная среда" нашего мышления. Мы принимаем решение согласиться на какой-то договор, но тут же его незаметно отменяем, поскольку перескочили в другую часть мышления или были в нее переведены легким, почти невидимым изменением в окружающем мире, в способе воздействия на нас.
Я приводил выше прибаутку о нашей неспособности хранить собственные решения. Приведу еще одну из Афанасьева:
"Куда, миленький, снаряжаешься?"- "Не скажу".- "Скажи, мой дорогой, куда снаряжаешься?"- "В город на ярманку".- "Ми-
ленький,возьми меня с собой".- "Не возьму".- "Возьми, мой дорогой,меня с собой". - "Садись на самый краешек". - "Что у тебя, миленький,в возу?"- "Не скажу".- "Что, мой дорогой,в возу?"- "Яблоки". - "Дай мне, миленький, яблочко". - "Не дам". - "Дай, дорогой,яблочко".- "Возьми одно".- "Где мы, миленький, ночуем с тобой?"- "Не скажу".- "Скажи, мой дорогой, где ночуем с тобой?"- "В большой деревне, у попа в пелевне".
Когда американцы пришли на следующий день на работы, они, как мне кажется, уже забыли о том, что пришли учиться Науке полководца, и просто изучали Любки. То есть изучали особый вид боя, а не Науку полководца. Очевидно, в глубине души они смутно помнили о том, что Наука полководца будет изучаться на семинаре, но когда-то. А пока мы изучаем бой на Любки.
Соответственно, как я сейчас вижу, все мои действия рассматривались сквозь изучение боя, а не сквозь изучение полко-водчества. И я не смог это объяснить. Можно сказать, что я проиграл ту битву за становление Науки полководца, хотя и очень старался. Но это неверно. Битва бывает проиграна только тогда, когда ты принял поражение. Я проиграл ее, если бы был Бойцом. Я не смог сразу объяснить, что я делаю и что происходит.
Но я полководец. По крайней мере, я изучаю этот путь и иду им. Поэтому я отступил и продолжаю ту незавершенную, не доведенную до победы битву и буду ее продолжать снова и снова, пока не погибну или не одержу победу.
Победой тут было бы достижение ясности в том, что же такое действия Полководца, когда он обучает людей началам этого искусства. И мы уже определили, что самая первая наука, которую он должен привить себе и своему войску - это способность быть верными. Но поскольку мы не собираем армию, а изучаем народную психологию и строим на ней свою экономику, то быть преданным, быть верным изучается нами как способность быть верным себе, хранить договора с собой и со своим предприятием.
И это выбор: быть верным себе, а через это любому решению, которое ты принял, и о котором заявил - это то, что стоит достигать в жизни? Иначе говоря, стоит ли обретать такую способность? Ведь она очень ко многому обяжет, и из сора, плывущего по потоку чужой жизни, может превратить тебя в Хозяина собственной.
Сделать такой выбор - это принять очень жесткий жизненный вызов. Тут очень просто потерпеть поражение.
Многие его делают, и можно считать, что вся остальная книга - для них. Стать верным себе - значит больше никогда не предавать то большое и настоящее, что ты несешь в глубине души. И также означает это постоянную работу над собой, постоянное убирание всего, что делает тебя предателем и слабаком.
Что для этого надо? Желание очищать свое сознание от внутреннего предательства. Умение очищать. Возможности для выявления подобных нечистот.
О том, как очищать, рассказывать сейчас я не могу - это тема особого курса в нашем Училище народной культуры. Именно там она и должна изучаться, потому что вся прикладная психология в рамках народной культуры всегда и во всех традиционных обществах строилась именно на науке очищения.
Но определенно, Руководитель должен подобными знаниями владеть, потому что по мере разворачивания подобной работы мы все больше убеждаемся, что почти все необходимые знания, которым, как кажется, надо научить работников, у них уже есть. Надо лишь помочь им их вскрыть. А для этого часто бывает достаточно лишь убрать помехи.
Желание - дело личное. Его я не обсуждаю.
А вот как предоставить людям возможности для выявления помех - это важная тема. И нет лучшего способа выявить их, как засовывая людей в игры, повторяющие то, с чем они столкнутся в жизни.
Производство можно считать жизнью, а можно - лишь игрой, которая готовит наших людей к настоящим свершениям и к настоящим битвам, ради которых они и пришли на эту планету. К каким - вопрос тоже личный. И мы его не задаем, но есть ощущение, что каждый человек знает что-то подобное про себя.
И если подобную возможность за человеком признавать, то все производство превращается в одну огромную учебную игру, где людей готовят к чему-то сущностному и главному. Тогда у них появляется возможность относиться к предприятию легко и делать дела играючи и постоянно учась. Это очень выгодно для всех. Так вот, если использовать этот игровой прием, то можно сделать следующий шаг: если мы изучаем верность себе сквозь путь полководца, то мы обязаны посмотреть на преданность с двух сторон: как быть верным себе, будучи преданным своему Полководцу, командиру или работодателю; и как быть верным себе, будучи преданным своим воинам, подчиненным или работникам.
Если я воин, то будет ли преданностью себе принести ложную присягу? Иначе говоря, если я как работник нанялся на чье-то предприятие и подписал ведомость о получении зарплаты, тем самым подписав присягу, то могу ли я работать кое-как, обманывая своего Начальника-полководца?
Конечно, если я хочу жить ради денег, например. Но если я хочу быть самим собой, то каждый миг жизни становится моей битвой за то, чтобы стать собой. И получается, что если я работаю кое-как, то я и живу кое-как! Я, устраиваясь на разные работы по лживым присягам, и большую часть жизни отдаю лжи, можно сказать, вырезаю из настоящей жизни.
Если я верен себе по договорам с собой, то, присягнув, я буду работать на своем пределе, потому что где бы внешне ни проходила моя жизнь, внутренне это моя жизнь! И я живу для себя, делая любое дело. И, значит, любое дело я делаю для себя. Пробовать делать дело кое-как, живя полноценно лишь после работы, можно. Но приводит это только к тому, что ты живешь по-настоящему те мгновенья жизни, которые осознаешь настоящими, и выкидываешь из жизни те мгновения, которые осознаешь ложью. Вглядитесь в эти слова и вы увидите: когда ты не живешь по-настоящему, ты не живешь!
И это закон, потому что наше осознание себя точечно и в единицу времени может находиться только в одном месте. И когда ты врешь или обманываешь себя, твоя жизнь вся в той точке лжи. Когда ты не осознаешь себя живущим настоящей жизнью, ты осознаешь себя живущим жизнью ненастоящей. А какой?
Что это значит с точки зрения изучения пути полководца? А то, что если у тебя есть хоть малейшая возможность не заключать договора, которые кажутся тебе невыполнимыми или неподходящими, ты их не должен заключать. "Да" из вежливости есть ловушка для твоей верности самому себе. И она обязательно сработает.
Американцы пришли на второй день после такого условного договора на Любки и не понимали, что происходит. Большая часть моих объяснений просто ускользнула от них, потому что они не были на нее настроены. Наверное, им казалось, что им мешает языковой барьер. Но им мешало совсем другое. С языком, если бы было единение душ, мы справились бы. Они оставались как бы туристами, что есть силы старающимися остаться со стороны, приглядеться.
Это вполне достойная и очень разумная позиция в новых условиях. Единственное, что им нужно было сделать - это не соглашаться со мной, не говорить "Да", а заключить свой договор примерно такого рода: "Да, мы согласны изучать посвящения полководца, но не сразу, а как только мы освоимся. Поэтому сначала мы хотим походить туристами. Не берите нас в работы, пока мы не попросим".
Этого они не произнесли, утаив. Вся Тропа приняла их внешний договор с нами, прозвучавший на моей первой лекции:
изучаем путь полководца.
Никто не сказал: вот эти люди идут путем туристов, ответственность за себя и своих людей не несут, поэтому будьте с ними осторожны и бережны.
Люди Тропы были искренне погружены в работу над собой и скидок никому не делали. В итоге несколько американских туристов пошли на экскурсию в нашу "тюрьму", был у нас такой психотренинг, и там впустили свою женщину в женское отделение. "Зэчки" тут же попытались ее "изнасиловать", как и полагается в настоящей тюрьме. Такова Тропа - чтобы ты ни делал, делай на пределе, и на пределе возможностей, и на пределе искренности, на пределе соответствия самому себе, то есть тем образам, из которых ты состоишь.
Бедные американцы! Такого они не ожидали. Как не ожидают они, что чеченцы, к примеру, украдут их и будут требовать выкуп, если они приедут в Чечню и заявят о своей любви к чеченцам и о полной поддержке их борьбы. Не благодетельствуй насильно! - так говорили на Руси. Все, что случилось, было шоком и потрясением для туристов, хотя их и предупреждали, что все, происходящее на Острове, - не просто игра, а серьезнейший психологический тренинг с полной ответственностью за себя, свою жизнь и за жизнь и психику своих людей. Они вылетели из "тюрьмы" как ошпаренные.
Если бы договор об изучении пути Полководца был принят на самом деле и не подменен хитростью на тайный договор о том, что: "Я турист! Я с вами об этом не договаривался, конечно, но вести себя буду именно так!", - то, приняв решение идти в "тюрьму", американцы вели бы себя совсем иначе. А как?
Сначала они сели бы и подумали как следует, а зачем им это. Они никогда бы не полезли туда смотреть достопримечательности. Тюрьма - это место боли, какие туристы! Они бы задались вопросом: а что я хочу для себя от тюрьмы? И поняли бы, что поскольку от тюрьмы и от сумы никто не застрахован, то им было бы полезно или подготовиться к тюрьме, или освободиться от страхов попасть в тюрьму.
Иначе говоря, они бы поняли, что пребывание в психологическом тренинге "тюрьма" может быть им полезно и выгодно. А раз так, то идти туда можно только как в настоящую тюрьму. Проживая не столько то, что происходит в ней, сколько то, что отзывается в себе. А затем, убирая то, что делает тебя несвободным, освободиться от твоей внутренней тюрьмы, от тюрьмы, которая всегда с тобой. Наши идут в тюрьму только так. Да и за чем еще можно идти в тюрьму, кроме как за свободой?!
Вот тогда бы этот тренинг был полезен и не только для освобождения от страхов, но и для изучения Науки полководца. Почему?
А потому мы опять возвращаемся к самому началу: главное в Науке полководца - быть верным самому себе. И вот когда ты избираешь в качестве упражнения верности своим решениям такие пугающие и болезненные тренинги, как Тюрьма или Правеж (работала у нас и такая мастерская, где желающих пороли так, как когда-то это было принято на Руси), ты настолько поглощен ими, что не можешь отстраниться и пройти их туристом. Тут не настоящим быть не получается.
Трудно висеть на дыбе или лежать на "кобыле" под розгами и думать, как ты выглядишь на моментальных снимках. В это время ты думаешь только одно: Я это выдержу! Я смогу! А что это? Ты принял решение пройти порку. При этом ты знаешь: ты свободен и в любой миг ты можешь сказать вслух:
все, я больше не хочу! Очень похоже на нашу жизнь вообще.
И тебя тут же отпустят. Никому, кроме тебя, не нужно тебя пороть, также как никому не нужно и чтобы ты жил. Это работа, и работа не простая и не легкая. От нее просто устают те, кто порют, и те, кто живет с тобою рядом. Ведь им же нужно так тебя пороть, чтобы ты верил, что все на самом деле, но в то же время, чтобы не только тебя не повредить, а еще и подправить, где надо, и чему надо, подучить. Порка - это искусство утомительное. Как и вообще воспитание человека.
Ты решаешь лечь на "кобылу" и ты решаешь уйти с нее. Но у тебя есть выбор: выдержать и дойти до победы или прервать порку и уйти с поражением. Только твое решение выдержать удерживает тебя на "кобыле". Следовательно, заклинание: Я это выдержу! - означает вовсе не: Выдержу удары, выдержу боль? А что оно означает?
Все проходившие наши правежи знают: работают психотерапевты-профессионалы и больно не бьют, точнее сказать, они как бы вообще не бьют: они восстанавливают в твоей памяти прошлые наказанья, изображая удары. Само воздействие их розог не сильнее, чем при глубоком массаже. Но ты кричишь и корчишься, и пребывание на "кобыле" для тебя непереносимо, потому что старая боль растравливается и ты оказываешься в пространствах памяти, в переживании каких-то прошлых болей. Трудно выдержать именно это переживание. И этот символ всей нашей жизни...
Именно относительно него ты и принимаешь решение выдержать, пройти насквозь этот ад, чтобы освободиться от него. Победой и здесь оказывается Свобода.
Но решение выдержать означает и еще одну пытку - выдержать желание отменить собственное решение, предать себя. Ведь так просто: как только встретился с болью, сбежать. А когда эта боль не внешняя, а живущая в тебе, то отвлечь себя и посмотреть что-нибудь занимательное. Скажем, стать туристом и смотреть на других, чтобы только не задумываться о себе, не заглядывать в себя.
На примере "тюрьмы" или правежа показать верность договору с собой проще. На примере Любков - гораздо сложнее.
Я показал, как в Науке полководца убирается из людей склонность к предательству. А убирается она уничтожением предателя.
Все, кто изучает Любки, заключают согласие, договор: "В Любках не звереть". "Любки или зверки", - говорил Поханя. "Зверками" он называл борьбу на победителя, то есть то, что делают спортсмены, когда им все равно, как победить. Любки - это не орудие победы над другими, это орудие самопознания, повторяю, то есть орудие победы над собой.
А озверевший в Любках - предатель договора и предатель Любков. И как это трудно, оставаться в договоре. Вот встают два человека в Любки. Всю жизнь их учили: сцепился бороться, делай все, что можешь, но победи! Им, может быть, этого и не говорили словами! Но чествовали только победителей, а победителей не судят. Как ты там победил, кому какое дело! Главное, что закрепляются в культуре только те способы борьбы, которые ведут к победе. Пусть даже грязной.
А тут полная смена установок: никакой победы, вы должны просто войти в совместное движение и пребывать в нем как потоке. На тренировках тренеры часто сами пытаются давать борцам сходные установки: не вяжитесь, не упирайтесь, работайте технично, просто подвигайтесь!
Можно сказать, что в Любках это доведено до совершенства. Просто двигаться, не упираться и не ломить. Бросок получится сам, если ты будешь верен своему видению движения. Любки - это что-то вроде мужского воинского танца. Там есть и удары, и броски, и болевые приемы, но нет обиженных и проигравших. Это надо видеть. Когда Любки получаются, играющие воины бросают друг друга и летают по воздуху, кувыркаются и катаются по земле, выламывают друг другу руки, ноги и головы, но царит радостное веселье и нет боли.
И вдруг пришел победитель, вдруг кому-то захотелось выйти из движения и доказать, что он сильней. Он тут же звереет и начинает ломать другого. И есть борьба, но нет Любков. Договор нарушен.
Нет способа проще для выявления собственной неспособности хранить договора, чем Любки.
Когда-то отец русской психофизиологии Сеченов сказал, что наше мышление доступно нам только через движение. Все верно, говоришь ли ты, пишешь, ли, ты совершаешь движения, чтобы выразить свои мысли. Народной культуре это было известно задолго до Сеченова.
И народ создал красивый и утонченный способ выявлять не только Мышление, но и его погрешности. Любки. Все так просто: ты берешь и договариваешься сам с собой, что будешь двигаться в Любках. А теперь двигайся и следи, что заставит тебя предать договор и озвереть.
И ведь не будет ничего случайного в твоих сбоях. Или это, условно говоря, твое сумасшествие, нечто, что внесено в твое сознание помимо твоей воли, когда ты не был в своем уме. К примеру, во время болезни или потери сознания. Или же вылезет одна из основных твоих жизненных целей, например, стать победителем, которая вдруг, посреди Любков, подчинит твое тело и заставит не двигаться, а побеждать. Точно так же может вылезти Месть, и Ненависть, и Неуязвимость... Впрочем, это уже пошла Наука мышления, о которой отдельно. Важно лишь то, что какое бы из проявлений неуправляемости ни выявилось в таком нарушении договора на Любки, было известно, как от него освободиться. Затем и боролись те, кто уже не боролся на Победителя.
И это, как видите, то же самое, что выявлять предателя через договор создавать предприятие. Производство тоже может быть Любками.
На Любках есть возможность научиться и еще одному искусству из Науки побеждать - безжалостности. Полководец, если он верен договорам, вынужден быть безжалостным и жертвовать людьми, потому что он должен обеспечить выживание всего общества. Пока мы существуем в рамках общего договора, ценны только те, кто искренне и полноценно работает на общую победу. Тех, кто мешает, надо научиться выбрасывать с Предприятия. Это трудно. В нас воспитали потребность больше возиться как раз с бездарями. Хороших же работников - не замечать. Везет - ну и \ пусть везет себе. А вот кляузник или крикун требуют особого внимания, особого отношения и особенных условий для работы. Почему?
А это старая традиция! Кто более ценен для религиозного человека: истинно верующий или раскаявшийся грешник? Конечно, вновь обратившаяся мразь. Истинно верующий уже сам никуда не денется, а вот вновь обращенные позволяют расширяться, захватывать пространство и отчитываться перед вышестоящими, хотя бы перед богом. Цена тому, кто обратил в пионеры или комсомольцы настоящего хулигана, выше. Вот мы и гоняемся за шпаной и пройдохами на своих предприятиях, пока стоящие работники хоть как-то тянут дело. И очень многие руководители не в силах просто выгнать такого мерзавца и дать вздохнуть остальным, не попробовав его перевоспитать. Общественное мнение осудит!
Вспомним: исходный договор, с которого начинаются наши экспериментальные работы над самораскрытием, таков: мы вместе, лишь пока не можем идти дальше самостоятельно. Значит, мы верны друг другу лишь в рамках присяги, общего договора вместе достичь чего-то. Значит, каждый сам определяет срок, сам определяет, когда он уйдет. И однажды каждый должен обрести свободу.
Получается, что предательство - это не уход от остальных, а нарушение договора, нарушение присяги, которую принес.
Еще точнее - ты волен уйти в любой миг, но объяви заранее всем, кого приручил, что ты уйдешь тогда-то или после того-то, чтобы они знали, до какой поры на тебя можно рассчитывать. Получается, что ты предатель лишь тогда, когда не соответствуешь заявленному о себе, образу себя, который создал.
Для полководца или руководителя это означает, что он должен видеть такие несоответствия и приводить людей в постоянное единство со своими образами. Даже если эти образы гадки.
Если ты ощущаешь себя гадким в каком-то образе - убирай его! Становись таким, каким ты можешь гордиться. Это в твоих руках. Жить недовольным собой - предательство. Заставлять других жить с таким собой - предательство вдвойне.
При таком подходе, выгнать того, кто предал себя - это подчас единственный способ помочь ему обрести цельность. Пусть это соображение облегчит ваши действия на посту Руководителя.
На Любках это видно ярче. Когда ты ведешь Любки, тот, кто постоянно нарушает договор и из Любков перескакивает в зверки, калечит остальных. Это можно наглядно показать. И Руководителю проще на этом примере научиться безжалостно выгонять таких людей, потому что боль и вред тут очевидны, а он в Любках гораздо больше ощущает себя Полководцем, чем на Предприятии.
А это значит, он ощущает себя тем, кем не правит общественное мнение. Когда начинается война, есть только одна цель - победить, чтобы выжила Родина. И больше нет цели занять достойное место в обществе. А это значит, что, когда ты в состоянии Полководца, для тебя имеет значение только жизнь и здоровье людей, с которыми ты идешь в бой, потому что от них зависит победа. И никакого общественного мнения! Никакого озирания на то, что скажут зрители и свидетели. Это сложно, это так сложно... Это так же сложно, как решение жить для себя.
Итак, я думаю, что сейчас уже довольно отчетливо заметен первый психологический сбой, мешающий нам побеждать в жизни, да и просто жить, который был заметен по нашим американским гостям: согласившись изучать Науку полководца, сказав мне "да", они, условно говоря, обманули, то есть поступили так, как это предписывала им их культура - их воспитание и образование: они не приняли это "да" как действительность, не начали его исполнять сразу и однозначно. Предпочли сначала присмотреться, походить туристами.
Это было вполне возможно, но об этом надо было заключить другой договор, уточняющий их "да". Он заключен не был, потому что сам собой разумелся для американца: американец, едущий в другую страну не по делам правительства или бизнеса, - всегда турист. Он об этом знает, поэтому об этом должен знать весь мир.
В народной психологии такие убеждения имели свое наименование - "настоятель". То, что стоит перед внутренним взором вместо действительности. Об этом тоже подробнее рассказывается в Науке мышления, которая отчитывается как особый курс в Училище народной культуры. По сути же, это выражение того, что американцы - дети по своему психологическому состоянию. Они искренне верят, что спасают мир и считают, что все человечество должно их любить, восхищаться и знать. И это в первую очередь. Учеба и взаимодействие только после того, как получено восхищение.
Первейшее условие совместной деятельности, делающее ее возможной, - научиться передоговариваться, перезаключать договора, если ошибся или не продумал всего заранее!
Второе нарушение договоров, которое они сделали, не так очевидно, хотя очень важно из него извлечь урок. Возможно, что на своих, привычных, не на американцах, его бы и вообще не удалось рассмотреть.
Когда я говорил, что на этом семинаре мы будем изучать посвящение полководца, то я заключал договор на две вещи, на два вида действий: на изучение полководчества и на учебу, как основу любого изучения.
Именно этот как бы скрытый за само собой разумеющимся договор и не смогли рассмотреть. А ведь, по сути, он составляет как бы следующую иерархическую ступень по отношению к любой теме, которую мы можем рассматривать на наших семинарах: полковод-чество ли это, Любки ли, народная психология или психотерапия. И уж тем более, такое ответственное дело, как создание экономики.
Научиться учиться, может быть, важнее всего в начале движения. Это очень высокая цель, потому что она позволяет достигать вообще любые цели.
Также очень важно научиться соотносить цели между собой. Когда они расположены иерархически, по мере возрастания их ценности, предательство становится все трудней. И тут мы подходим к тому, как может полководец быть верным своим воинам, а работодатель, предприниматель - своим работникам.
Где-то на очень высоких уровнях наши цели, цели всех собравшихся на Тропу, должны совпадать. Иначе что же могло свести нас вместе, таких разных. И там, где хранятся наши мечты, мы равны.
Так разложились наши судьбы, что здесь, в этой непосредственной битве, я лучше владею орудиями Полководца, а ты - Воина. Или наоборот. Но бьемся мы за одно и то же. И когда битва завершится, то я могу остаться все тем же Полководцем или стать простым работником, а ты станешь Князем или моим Хозяином. Как часто это происходило с заслуженными боевыми командирами, которые на гражданке оказывались на службе у бывших подчиненных. И это будет новая битва, где мы преданно пойдем рука об руку к новой победе, потому что она нам важнее, чем временные должности, которые мы занимаем, или чем оценки посторонних людей.
Для нас на Тропе договор об учебе важнее всего. Мы пришли ради нее. Значит, что бы ни происходило, как бы ты ни был обижен или уязвлен, учебу ты все равно можешь получить и даже обязан извлечь урок из всего.
Точно так же и я. Что бы ни происходило, как бы это ни разрушало привычное и правильное, как бы ни отталкивало друг от друга - сначала углубиться в себя и подумать: дает ли мне это какой-то урок, полезно ли это для моей учебы или работы над собой. И если так, то, прежде чем уходить, убедись, было ли целью учителя навредить тебе или же все делалось для твоей учебы.
А кто может быть учителем? Учителем является любой, кто дал тебе урок. Попробуй принять это простейшее правило. Рассмотри его. Учитель - это не звание и не должность. Это стечение обстоятельств. В тот миг, когда кто-то получил от тебя урок или чему-то научился из-за тебя, ты учитель. Я намеренно говорю "научился из-за тебя", а не благодаря тебе. Мы не вольны не быть учителями, потому что мы не вольны ими быть. Вопрос не в том, чтобы учить. Вопрос в том, чтобы кто-то захотел у тебя научиться. Учителем быть нельзя, можно быть учеником. Вот какая хитрость.
И когда я сижу на преподавательском месте и читаю лекции о народной культуре, меня слушают, а я созерцаю то, что происходит. И когда я вижу, что кто-то учится, а это каким-то образом всегда видно, я с удивлением думаю: вот это состояние, в котором я только что был, оказывается, и есть состояние учителя!.. Как его запомнить, как удержать?.. Но это неповторимо. И это недостижимо усилием.
А вот когда тебе кто-нибудь из твоих же слушателей навешивает по роже, тут и выбор и усилие возможны. Ты можешь избрать быть обиженным, а можешь сделать над собой усилие и сказать себе: Но мне же больно! Значит, он что-то задел, что можно задеть, и что болит. Единственный способ избавиться от боли навсегда, это войти в нее и найти причину. Я хочу научиться видеть такие болячки и убирать их!
И тогда это урок. Ты вышел из схватки с болью, но не с поражением.
Как ни странно это прозвучит, но Руководитель учится у подчиненных больше, чем они у него. И боли он от них получает больше, чем они. Почему? Да просто потому, что их больше, и они все хотят доказать ему, что у них тоже есть достоинство и они значат не меньше, чем он.
При этом Руководителю гораздо проще бросить все, забрать избыток денег, который вращается в деле, и жить спокойно в собственное удовольствие. У него есть такая возможность, в отличие от работников. И это будет предательство тех, кого повел за собой.
Мир так сложен, жесток и коварен, что нам придется проходить сложнейшие и разрушительнейшие ситуации. Мы будем приходить в тупики, нам будут наговаривать кучи лжи друг про друга, наша боль будет гнать нас прочь.
Только более высокие договора могут спасти тебя в миг, когда все рушится, - это решение учиться, решение познать себя и решение однажды вернуться к себе, стать собой.
Быть верным себе - значит постоянно помнить эти решения, постоянно все проверять на полезность для достижения этих целей.
Если твоя задача - ненавидеть и выпускать ненависть, то лучший способ, который изобрели дети, - видеть во всех обидчиков и на всех обижаться.
Если ты хочешь идти к себе, то себя надо изучить, а для этого придется самому себе создавать разнообразнейшие положения, которые вскроют тебя, как консервную банку, и покажут тебе, что же ты прячешь, каков ты в глубине.
Мне думается, что из американских гостей наибольший урок могут извлечь те, кто сунулся в "Тюрьму" и был ею потрясен.
Конечно, это можно использовать для обиды. А можно поглядеть на то, как заключались и незаметно отменялись договора. Как из желающего изучать Науку полководца ты превращался в туриста, что привычнее и уютнее, как родное болото. Как договор об учебе вообще не начал действовать, и ты полез в тренинг, словно бы и не подозревал, что он создан, чтобы давать урок.
Я пишу это, конечно же, не для американцев. Может быть, они никогда больше не приедут и не прочитают этих строк. Я это пишу для желающих учиться. Я просто использую американцев как иллюстративный материал, считая, что этим они заплатили мне за учебу.
Но пример именно с американцами хорош еще и тем, что он показывает всеобщность тех психологических законов, которые мы с вами изучаем. Различия в культуре - только пена над ними.
Точно так же лишь пена различия в наименованиях Полководца и Руководителя.
Поэтому Наука полководца - это основа того, как нам сделать свою экономику и стать народом.
Глава 3. Руководство
Как сделать преданность и верность самой сутью взаимоотношений между работниками на наших предприятиях? Возможно ли это? Мне кажется, возможно, но сначала поговорим о народной психологии.
Итак, ясно, что договор сегодня воспринимается не так, как во времена магии, когда слово изреченное означало то, что означало. Сегодня договор - это не способ говорить, а особая бумага, оформленная со всеми необходимыми юридическими уловками. Ничто без такого оформления договором не считается, и уж совсем не может заставить кого-то действовать соответственно. Причем вовсе не обязательно, чтобы эта бумага действительно была написана. Даже если этот договор заключается устно, он все равно торчит в наших головах чем-то вроде этой бумаги.
Сегодня договор - это внешняя сила, пугающая наказаниями, договор в прошлом, скорее, внутреннее состояние верности себе и своему слову. Конечно, это идеальный случай, иначе не было бы таких понятий, как индоевропейское Рита (rta), от которого произошло русское Рота, - договор, присяга, хранимый Богом порядок или устроение.
Но мы и говорим не о юридических взаимоотношениях с деловыми партнерами или зарубежными странами. Если жизнь заставит, то будешь коварным, чтобы выжить. Науку выживания надо изучать отдельно.
Мы говорим о науке самопознания, о том, можешь ли ты верить самому себе. Хоть самому-то себе!
На самом деле это сложнейшая дисциплина, малодоступная для человека мыслящего. И сказать, что кто-то не умеет хранить договора, - это отнюдь не обидеть человека, это просто сказать, что он обычный человек.
Вопрос даже не в том, что культура наша такова, что верность договорам и верность себе не существуют в общественном сознании как ценность. Возможно, что верность пропала сейчас из числа ценностей как раз потому, что хранить ее невозможно.
А почему так трудно быть верным?
Да потому, что верность определяется имеющимися целями и, по сути, является верностью определенной цели. Это значит, что когда у тебя очень мало целей и все они выстроены в лествицу достижения одной самой большой цели, то ты ясно видишь, ради чего делаешь все дела и как достижение одной цели ведет к следующей, как ступень.
Когда целей очень много, они тоже все увязываются в огромную лествицу достижения твоей сверхцели, того, ради чего ты живешь.
Вот это очень важно понять, что как бы много ни было у тебя целей, все они на самом-то деле последовательны, все они вытекают одна из другой как необходимые шаги. Вот только мы постепенно перестаем это замечать. Их слишком много, их слишком трудно распутывать, поэтому кажется, что навалены наши цели беспорядочной кучей. И повсюду более высокие и более низкие цели перемешиваются в твоем восприятии, оказавшись рядом. Поэтому каждый раз при таком столкновении целей тебе приходится делать выбор. И тем предавать одну цель ради другой.
Если же при этом ради какой-то цели ты договорился с людьми, а завтра утром, взглянув на свое целеустроение с другой ноги, понял, что должен жить ради другого, то вместе с целью ты предал и людей, и себя.
Почему людей - понятно. А почему себя? А потому что любая имеющаяся у тебя цель - это твоя цель. Раз она однажды появилась, значит, однажды тебе открылось, что ради достижения твоей высокой цели нужно совершить и этот шаг. Не забывайте, все цели - последовательно увязаны в общую нить. И все они необходимы для чего-то. Это значит, что если не будут совершены все однажды намеченные шаги, ты никогда не станешь тем, что наметил. Следовательно, любой выбор между целями - это предательство той мечты о себе, которую ты вынашиваешь всю жизнь.
При этом разум говорит: целей так много, что от чего-то надо отказываться, чем-то жертвовать. Так что мы смиряемся с выбором между целями.
Но это неверно, потому что, если ты станешь собой, совершив только все намеченные шаги, то отказ от любого шага есть предательство себя.
Следовательно, выбор надо совершать не между двумя отдельными, но нужными целями-шагами, а между путем достижения себя, между сверхцелями, которые ты хранишь.
Почему? А потому, что если путь намечен, то без любого шага он будет неполон, даже если этот путь далеко не самый краткий. И ты изначально обрекаешь себя на поражение, если отказываешься хоть от одной цели. Путь, не пройденный хоть на один шаг, не пройден!
Но если ты выбираешь пересмотреть все свое целеустроение, то очень даже вероятно, что выяснится такая вещь: ты намечал весь свой путь еще в детстве и юности, отнюдь не умом взрослого, разумного человека. И ты совсем не думал о достижении своей самой большой цели, которая затерялась где-то в глубинах самого раннего детства. Ты просто прилеплял и прилеплял к уже имеющемуся новые куски и петли, которые подсовывала тебе жизнь под видом необходимого для выживания или же более удачного, чем имеющееся у тебя.
В итоге "твой" жизненный путь - это куча наворованных у других образцов того, как надо жить умному человеку. Люди, у кого ты заимствовал эту "умность", были разными, их жизни тоже, как и цели, к которым они стремились. И теперь из разнонаправленных кусков ты склеил собственный жизненный путь и надеешься, что он может быть цельным.
Похоже, что выбор, который надо сделать, - это выбор между своей жизнью и чужой. Жить для себя и по-своему или жить так, как "умные люди" живут.
Если избирается свой путь, то отваливается все чужое, и неожиданно твое собственное целеустроение оказывается во много раз короче и проще.
Иначе говоря, надо сделать себе Целеустроение, как это называется в народной психологии мазыков. Попросту говоря, не выбирать между отдельными целями: чем можно пожертвовать ради другого, - а выкинуть все целеустроение разом и сделать заново, но уже как хозяин, осознанно и взрослым умом.
Но как его сделать, если совершенно невозможно назвать самую главную, самую большую свою цель? Мечту жизни.
Невозможно для некоторых, потому что они ее не знают или не помнят, для других - потому что она звучит так простецки, что стыдно вслух назвать, а для третьих - не имеет ни имени, ни слова для обозначения...
Тут надо понять такую вещь. Ты не можешь сегодня ясно ощущать то, что ощутишь завтра после очищения. Завтра твое сознание будет обладать большими способностями, если ты искренне идешь к себе.
Значит, тебе необязательно давать точное имя своей сверхцели. Ты можешь ее назвать как угодно, например, сказать, что считаешь своей целью такое состояние сознания, в котором сможешь понять, какова твоя окончательная или следующая цель.
И тогда такое состояние сознания, назовем его условно ясным сознанием, и становится твоей целью на этом участке жизненного пути. При этом ясному сознанию можно дать дополнительные определения. К примеру, если мы собираемся вместе для какого-то дела или в одно предприятие, то можно сказать, что ясное сознание - это такое сознание, когда мне ясно, ради чего мы должны быть вместе и когда я освобожусь от остальных, потому что смогу дальше пойти один.
Тогда можно принять решение: пока я не понял, что дальше я могу идти один, я останусь вместе в другими и буду делать общее дело. Почему так?
Потому что пока у меня всего две задачи: выжить и познать себя. Где и как выживать, мне все равно. Лучше там, где идет учеба и создаются условия для самопознания. Поскольку все мы собрались ради этого, то лучше всего, не упуская учебы, создать условия для выживания, то есть предприятие, которое будет нас кормить, и использовать все, что в нем происходит, для самопознания.
А это несложно, потому что любое предприятие - это мирок, соответствующий Образу мира. Жить же - значит пребывать в мире, умирать - покидать мир. Следовательно, познать себя, пока мы живем в мире, - это, в первую очередь, познать самую доступную часть, ту, которою мы живем. Что означает, что чем более точно мы в своем предприятии будем воспроизводить части мира, тем вернее наше естество, соответствующее миру, вскроется и покажет себя, то есть станет доступно познанию.
Живое, то есть "Я", познается через жизнь, жизнь же познается через свою среду, делающую ее возможной. Среда, в которой возможна жизнь, называется мир. Наилучший способ познания себя - это познание в себе отражения мира.
Не зря изначальные мифологии говорили о том, что мир был сделан из первочеловека и все части мира соответствуют частям человека. Таков традиционный подход мифологического мышления. Это же самое можно обосновать и психологически.
Что же в таком случае мы имеем с точки зрения Науки полководца и Науки руководителя?
Если ты хочешь иметь преданное войско, то должен сделать его не преданным себе, а преданным общей цели, например, ясности сознания.
Соответственно, и ты сам должен избрать ее же своей главной целью.
Тогда ты больше не обижаешься на предавших тебя. Их просто не будет, потому что не будет тебя. Но самое главное, что больше не будет и тех, кто обидится, если ты его накажешь за предательство, как бы жестоко ты это ни сделал. Почему?
А потому, что теперь предать можно только свою собственную большую цель, только договор с собой о ее достижении. И значит, ты не бьешь предателя лично, ты помогаешь ему не сдаться и победить однажды. Наказывая за предательство, ты теперь не бьешься против человека, а бьешься за него. И он это всегда видит и чувствует.
<< Пред. стр. 6 (из 10) След. >>
Список литературы по разделу