АНТОНОВ А И МИКРОСОЦИОЛОГИЯ СEМЬИ (МEТОДОЛОГИЯ ИССЛEДОВАНИЯ СТРУКТУР И ПРОЦEССОВ) УЧEБН ПОСОБИE ДЛЯ ВУЗОВ М 1998 360 С 12

Этот метод использовался и по мотивации второго ребенка, здесь в
соответствии с теорией следовало ожидать ведущую роль психологических мотивов, поэтому подбирались самые сильные индикаторы экономических и социальных мотивов и ослабленный референт психологического мотива.
Рождение второго ребенка в семье:
1. Позволяет улучшить жилищные условия (19%);
2. Обеспечивает связь поколений и продолжение рода (28,5%);
3. Эмоционально обогащает жизнь (52,5%).
Преобладание психологических мотивов над остальными можно также зафиксировать, когда ставится задача измерения тех мотивов, которые действительно побуждали респондентов к рождению уже имеющихся у них детей разной очередности. Разработка индикаторов мотивов появления в семье 1-го, 2-го, 3-го и т. д. ребенка ведется с учетом представительства в анкете всех трех типов мотивации, лучше по три индикатора на каждый тип. Перечислим индикаторы рождения первенца из исследования "Москва-78": "Рождение первого ребенка: помогало улучшить жилищные условия, отвечало ожиданиям родственников, определялось желанием родить ребенка, как только возникнет первая беременность, позволяло занять совершенно новое для себя положение матери, основывалось на обычном убеждении, что надо иметь ребенка, если вышла замуж, продиктовано желанием не остаться бездетной, требовалось для благополучного разрешения сложившихся обстоятельств, определялось верой в полезность родов для женского организма, основывалось на стремлении укрепить семью". Каждый индикатор оценивался по пятибалльной системе: 5 - да; 4 - скорее да, чем нет; 3 - трудно сказать; 4 - скорее нет, чем да; 5 - нет.
Полученные данные по 1343 двухдетным москвичкам выявили преобладание социальных мотивов: в тройке самых значимых мотивов два социальных индикатора - "занять новое для себя положение матери" (60% - да и 18,3% - нет), "надо иметь ребенка, если вышла за-
291

муж" (51,2% - да, 37,4% - нет). Психологический индикатор "стремление укрепить семью" получил 52,7% да и 36,5% нет. Измерение мотивов рождения второго ребенка потребовало расширения числа индикаторов: "С чем именно было связано в Вашей семье появление второго ребенка? С желанием иметь ребенка другого пола (74% - да и 19% - нет), желание иметь больше чем одного ребенка рекомендовано врачами для укрепления здоровья, стремление не остаться бездетной в случае возможного несчастья с первым ребенком (30% да), с желанием имеющегося ребенка иметь сестру (брата) - 57,4% - да, 36,2% - нет; хотелось малыша (76,4% - да, 13,4% - нет), позволяло укрепить семью (39% - да), для разрешения жизненных затруднений; желание улучшить жилищные условия (34%), отвечало ожиданиям родственников (16%), надежда на повышение уважения со стороны окружающих".
Для сравнения приведем также индикаторы мотивов рождения третьего ребенка (напомним, что в советский период жилье предоставлялось по числу членов семьи и что имелись льготы для "многосемейных", т. е. индикаторы экономических мотивов было разрабатывать легче, чем в предшествующих случаях.Труднее обстояло дело с индикаторами социальных мотивов, поскольку в крупных городах наличие трех детей уже считается многодетностью и осуждается большинством населения.
Тем не менее, вот перечень этих индикаторов: "Если как следует все взвесить, то, видимо, рождение третьего ребенка в семье... расширяет круг интересов семьи, повышает моральный авторитет родителей и семьи в обществе, быстрее всего улучшает жилищные условия (53% - да, 26% - нет), позволяет лучше и правильнее воспитывать детей, расширяет возможности в использовании общественных фондов, создает льготы для матери, родителей и семьи в быту и на производстве, возвращает вновь к заботам о малыше (94,6% -да и 2,2% - нет), стремление просто иметь больше детей связано со стечением обстоятельств, с желанием детей иметь маленького брата или сестру, определяется тем, что в семье есть только 2 мальчика или 2 девочки (64,5% - да и 23% - нет)". Здесь вновь психологические мотивы преобладают над остальными, хотя "квартирный вопрос" также внес свою лепту.
Следует отметить, что есть еще один способ измерения мотивов уже имеющихся в семье детей. Можно задать вопрос о мотивах рождения последнего ребенка, с досгаточно большим перечнем индикаторов, охватывающих конкретные виды мотивов рождения детей разной очередности. И тогда однодетные отметят те индикаторы, которые связаны были с рождением первенца, двухдетные - второго ребенка, и т. д.
292

Среди методов исследования репродуктивных установок и мотивов можно выделить измерение установок и мотивов рождения детей определенного пола, сыновей и дочерей. Это направление исследований не связано с разработкой каких-либо особых средств измерения, находится где-то на периферии интересов социологов, видимо, в связи с незначительной распространенностью данного явления. Уменьшение потребности в детях сопровождалось ослаблением желания иметь сыновей, и сегодня этот феномен в странах с низкой рождаемостью в связи с массовой однодетностью семьи потерял былое значение. В рамках инструментального подхода исследование установок на пол ребенка (в т. ч. и при усыновлении (удочерении) - еще одного феномена, мало изучаемого ныне, и все по тем же, пожалуй, причинам) в дальнейшем не имеет никаких теоретических перспектив
Вместе с тем, с точки зрения феноменологической эта тема столь же актуальна и важна, как и все прочие направления исследований семейного поведения. Следует помнить, что вообще репродуктивные установки и ориентации, помимо своего инструментально-технологического значения в рамках системы социально-диспозииионного действия, характеризуются также социально-символической функцией. Само наличие тех или иных установок и эксплицируемых вслух мотивов обладает ценностью. Публичная демонстрация установок и убеждений, отвечающих принятым в обществе (в общности, этносе, группе, среди значимых других) нормам, также приветствуется, как и подобающие результаты проявляемого вовне поведения.
Кстати говоря, где-то здесь истоки двойного стандарта - убеждения, декларируемые на собрании, могут не совпадать с "личными" взглядами. Все это почти не исследовано в области репродуктивного поведения, поэтому вполне может быть, что выявляемые при инструментальном подходе ценности поведения всего лишь средства для респондентов доказать свою сопричастность "прогрессивному человечеству", лишь символы принадлежности к "культурным, сознательным, рационально мыслящим" личностям. Поведение, ориентированное на подобную солидарность, столь же экзистенциально, что и само инструментальное поведение. Поэтому анализ социального символизма репродуктивных действий в конечном счете оказывается также инструментальным по экзистенциальному критерию, т. е. по определению того, что способствует, а что нет самосохранению и выживанию отдельных индивидов, семей, групп, общностей и общества в целом. Качественные методы анализа должны применяться прежде всего к подобным феноменам.
По этим проблемам социологам семьи не помешала бы учеба у этнографов или антропологов, которые издавна при расшифровке сим-
293

волики пережитков реликтовых форм поведения, "туземного бытия", прибегают к сюрреалистическим с точки зрения инструментального подхода приемам. А как понять иначе значение "аталычества", "двой-ничества, близнечества и андрогинизма", наконец, значение "мужского и женского" и т. д.? Разумеется, во всем этом опять же не обойтись без теории, и психоанализ тут - ярчайший пример метода "качественного" анализа символики бессознательного с помощью вскрытия "черного ящика" пережитков прошлого в психике современного человека Положение осложняется тем, что в сегодняшней семейной жизнедеятельности роль разного рода табу и тотемических регуляторов выполняют ускользающие от социологических измерений социокультурные нормы. В отечественной литературе есть прекрасный пример применения подобных качественных методов к анализу форм семейного поведения на материале поведенческих паттернов прошлого - это замечательная книга под редакцией А. К. Байбурина и И. С. Кона "Этнические стереотипы мужского и женского поведения", выпушенная в Санкт-Петербурге в 1991 году и к которой я с удовольствием отсылаю читателя в надежде, что радость ее открытия компенсирует длинноты данного повествования.
Путеводная нить при анализе сегодняшней символики репродуктивного, социализационного и брачного поведения - умение находить магнит той интеграции, к которой тяготеют члены семей. Фиксируемые иногда в сегодняшних исследованиях разорванность и противоречивость индивидуального поведения есть следствие не различаемой учеными символической сопричастности их респондентов с невидимыми силами новой нормативности (табуированности). Мощь этих современных "демонов" человеческого поведения такова, что желание хотя бы даже символически подчеркнуть свою принадлежность к системам общепринятого оказывается зачастую важнее явной экзистенциальной несостоятельности многих действий.
Социология семьи, по определению, не может не стремиться при использовании "качественных методов" исследования символики, практикуемой членами семьи, к выяснению того, в какой мере сама семья выступает в качестве референтной системы отсчета для ее членов. Наличие или отсутствие подобного фамилизма и есть тот свет маяка, который позволяет в массе обиходных интерпретаций своего семейного жития-бытия находить все то, что коррелирует либо с семейным МЫ или же с отдельным Я, ищущим другие, помимо семьи, опоры социальной сопричастности с миром. К примеру, анализ семейного языка и поиск в нем сугубо семейных словечек и клише, понятных только избранным (членам семьи), есть способ "одомашнить" общекультурные стереотипы речи и речевого поведения. Существование такого
294

жаргона говорит не о низкой языковой культуре, а есть составная часть семейного единения. Симметричность, бинарность поведенческих ритуалов и мифологических ситуаций, отмечаемая этнографами, не может не присутствовать и в современных стереотипах малодетного образа жизни. Обнаружить и понять смысл привычных манипуляций - задача социолога, но такого, который стремится сам сегодня (а не оставляет на завтра и послезавтра будущим этнографам) произвести расшифровку тайнописи, творимой на наших глазах мифологии современной семейности. Огромным подспорьем в этом анализе обиходного символизма семьи с его "естественной" социокультурной оппозицией свое - чужое*1 будет вновь применение техники семантического дифференциала. Проблема в том, чтобы на основе СД сконструировать методику, позволяющую осуществлять контент-анализ "символических тестов" поведения семьи.
5.6. ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИАЛИЗАЦИОННОГО (РОДИТЕЛЬСКОГО) ПОВЕДЕНИЯ
Социализационное поведение представляет собой систему действий и отношений по содержанию и воспитанию детей, по формированию социально компетентной личности. В социологии семьи акцент делается на исследование фактически используемых родителями приемов заботы о детях, организации их учебного и свободного времени, участия в домашней работе и семейных дедах. Не из учебников по педагогике, а из конкретных действий родителей по выполнению социальных ролей отца и матери социологом извлекаются "педагогические системы" семьи. Каким должно быть "правильное" или "эффективное" воспитание - это не предмет социологического интереса, хотя цели и задачи, которые ставят перед собой семейные воспитатели, являются составной частью системы диспозиций, блока определения ситуаций.
Общая задача социализации в семье заключается в приобщении ребенка к нормам и ценностям социальных общностей и групп, в формировании социально зрелой личности (с учетом того, что в разных социальных группах социальная зрелость или компетентность интерпретируется различным образом вплоть до форм криминального поведения). Бригитта и Питер Бергеры называют семью местом, где ребенок пребывает в ожидании, дожидается своего часа соприкосновения с макромиром, в котором ему предстоит проложить свой путь.
47 Рапопорт С О системе норм семейного поведения // Молодая семья Ред -сост. А. И. Антонов М., !977.
295

Реальное воспитание ребенка в семье начинается сразу, хотя не всегда имеется определенность относительно того, что надо воспитывать, и тем более, как именно.
Важно, какова атмосфера семьи, как интерпретируется родителями роль семьи - трактуют ли ее как убежише от внешнего мира или как трамплин к будушему завоеванию его. Отсюда идут и стратегии обращения с детьми: строгая дисциплина вплоть до суровых наказаний; акцент на поддержание чистоты и телесного здоровья; или же родители берут на себя функцию советчиков и наставников, когда они, скорее, товарищи и друзья, чем властители, и избегают ситуаций, в которых требуется проявить авторитет и власть. При этом имеет значение, каковы традиции семьи, считается, что родители копируют образцы общения с детьми своих собственных родителей. Семейная социализация выделяет линии подобной семейной преемственности, но в более широком плане трансляции семейных ценностей и стереотипов поведения Вместе с тем, под семейной социализацией понимается подготовка к выполнению в будущем семейных ролей мужа и жены, матери и отца. В феминистической социологии большое внимание уделяется семейной социализации с точки зрения "принуждения" детей (якобы андрогинным по своей "природе") к тендерным ролям мальчиков и девочек.
Разумеется, все родители хотят, чтобы их дети были здоровыми и счастливыми и выросли хорошими людьми. Дифференциация семей по социально-экономическому положению и по наличию семейной памяти, семейных традиций ведет к дифференциации результатов социа-лизационного поведения. Степень выраженности намерений родителей по передаче детям семейного дела и собственности, по наследованию детьми их профессии - еще один аспект интереса социологии к семейной социализации. При этом надо учитывать конкретные обстоятельства времени и места, исторические изменения семьи. Рост разводов, например, отчасти связан с повторными браками, с возникновением весьма своеобразного положения, когда кровные отцы становятся приемными по отношению к детям новой жены и "приходящими" по воскресеньям отцами по отношению к собственным детям, оставшимся с первой женой.
Возникает странная ситуация "современного аталычества", когда отцы передают своих детей на воспитание чужим дядям, а сами начинают воспитывать чужих детей. Подобное разделение родителей и детей является самым конфликтным видом семейных разлук и не может не исследоваться в рамках социализационного поведения, для которого колоссальное значение имеют непосредственность и частота психофизиологических и социально-психологических контактов родителей и детей.
296

Следует четко различать социологический и социально-психологический подходы к изучению социализационного поведения. Социолога волнуют процессы социализации и взаимодействия родителей и детей в связи с институциональными изменениями семьи и динамики семейных состояний в ходе жизненного цикла. Как семьи стремятся сохранить или повысить свой социальный статус, специфику семейного стиля жизни, как осуществляется социальная мобильность семейных поколений в контексте изменения соотношений между социокультурными семейными ролями и проявлением всего этого своеобразия в межличностных и внутрисемейных взаимоотношениях - вот угол зрения социолога.
И конечно же, данная проблематика лучше всего проясняется в рамках системного исследования, реализуемого в русле сочетания инструментального исследования диспозиций социализации с феноменологическим осмыслением отношений родители - дети. Соответственно этому строятся стратегии социологического исследования, подбираются методы исследования - количественные и качественные. При инструментальной методологии в центре внимания оказывается процесс достижения того или иного результата родительского поведения, складывающийся из потребности вырастить детей людьми в конкретных условиях семейной жизни, но под решающим воздействием механизма определения соииализационных ситуаций, под влиянием иерархии ценностей семьи, диктующей выбор путей и средств социализации детей.
В какой мере родители и семейные наставники ориентированы на определенные результаты социализацией ного поведения, что считать таковыми - подготовку здоровых и социально зрелых личностей, гарантов родительской старости, или же умение добиться перевеса семейных влияний на ребенка над внесемейными влияниями остальных проводников социализации - это вопросы, ждущие ответа. В области исследований социализации множество познавательных средств, относящихся к потребности в воспитании и к конечным итогам воспитания, и к остальным элементам диспозиционной системы, но мало попыток обобщить это в единой системе взаимодействия диспозиций. Однако самым сложным является измерение иерархии жизненных ценностей и места в ней ценности семьи и детей. Исследование ценностей обзаведения детьми связано с предположением, что высокая ценность их сопровождается сильной любовью к ним, которая есть главный механизм воспитания, т. к. считается, что у любящих родителей (при прочих равных условиях) вырастают счастливые и хорошие дети.
Классическим является определение ценности, предложенное К. Клакхоном: "Ценность - это явное или неявное представление о
297

желательном, характерное для индивида или группы, которое влияет на выбор возможных вариантов, средств и типов действия"48. Одной из первых методик изучения ценностей явилась предложенная американскими социальными психологами Г. Олпоргом, П. Верноном и Г. Лин-дзеем на основе теории ценностей Э. Шпрангера, представителя немецкой школы "понимающей социологии". Шпрангер выделил шесть основополагающих типов ценностей: теоретическую ориентацию (поиск истины), экономическую (утилитарный интерес к людям и миру), эстетическую (восприятие жизни через красоту, симметрию, форму), социальную (как бы отречение от себя во имя любви к людям, поиск своего Я в другом), политическую (господство над другими людьми, которые всегда - объект манипулирования), религиозную (надежда на спасение, единение с высшими ценностями).
В реальности эти идеальные типы не представлены в чистом виде, между ними устанавливается определенная иерархия. Мужчины предпочитают теоретические, экономические и политические ценности, женщины - эстетические, социальные и религиозные. Шкала ценностей, разработанная Олпортом и Верноном, измеряет относительный вес каждой из ценностей с помощью 30 суждений и вопросов, имеющих два варианта ответа (а и б), оцениваемых 3 баллами со следующими возможными комбинациями: я = 3 5=0, я = 2 6=1, а = I ? = 2, а = 0 б = 3. Вот пример одного такого вопроса из адаптированного варианта: "Чему бы Вы предпочли уделить больше внимания при воспитании своего ребенка: а) духовному развитию, б) физическому развитию и спорту?". Вторая часть теста состоит из 10 вопросов с четырьмя вариантами ответов, которые оцениваются 10 баллами (респондент волен определить, каким именно вариантам дать соответственно 4, 3, 2 и 1 балл).
Примером суждения подобного типа может быть следующее: "Если Вы вступаете в брак, то предпочтете жену, которая ...а) вызывая всеобщее восхищение, поможет повысить Ваш социальный престиж, б) обладает артистическим даром, в) окажется религиозной в своем отношении к жизни, г) которой по душе вести домашнее хозяйство?". Подсчет баллов позволяет в итоге определить значимость для индивида (группы) каждого из 6 типов ценностей.
Измерение ориентации родителей и детей по этой шкале показывает степень влияния родительских ценностей на становление системы жизненных ориентации детей. Одновременно направленность ценностей родителей помогает понять характер воспитательных воздей-
45 Цит, по: Ольшанский В. Б. Практическая психология для учителей М., 1994. С. 102,
298

ствий и целей, которые могут ставить перед собой родители относительно воспитания детей. Данная методика позволяет осуществлять различные сопоставления. К примеру, в курсовой работе студентки кафедры социологии семьи Е. А. Богачихиной на основе исследования старшеклассников двух московских школ, одной - общего типа и другой - с религиозной ориентацией, удалось сравнить ценностные ориентации школьниц из однодетной и многодетной семьей.
Оказалось, что при попарном суммировании баллов по двум ори-ентациям сразу ценности экономические плюс политические сильно различаются у школьниц из многодетной и однодетной семьей (88 и 77 балов), разность 11 баллов у подростков из школы общего типа и (85 и 68 баллов) разность 17 баллов у подростков из школы с религиозной ориентацией. Не было различия в религиозной школе по теоретической и эстетической ориентации (соответственно 77 и 76 баллов) и в общей школе по религиозно-социальной ориентации (85 и 84 баллов). Установлено различие в теоретико-эстетической ценности 88 и 103 балла у подростков из общей школы и по религиозно-социальной ценности 94 и 107 баллов - из религиозной школы. Таким образом, подростки под влиянием профиля школы различаются по своим теоретико-эстетическим и религиозно-социальным ценностям, тогда как под влиянием семейного образа жизни изменяются экономические и политические ориентации: они значимее среди подростков из многодетных семей.
Наиболее известным измерением ценностных ориентации является методика, разработанная американским социальным психологом Милтоном Рокичем. Оригинальным является заполнение теста: респонденту предъявляется бланк, на двух страницах которого наклеены в алфавитном порядке ярлыки с наименованием вида ценности. Эти ярлыки следовало переклеить по значимости для респондента с 1-го до 18-го места сначала на одной странице с 18-ю терминальными ценностями - целями жизни, потом на другой странице с инструментальными ценностями - средствами достижения этих целей. Процедура давала возможность решить и переклеить ту или иную ценность на соответствующее ей место, сохраняя сам бланк. Данная методика привлекла внимание отечественных социологов и была использована в одном из ленинградских исследований49.
В исследовании "Москва-78" для определения ценности семьи и детей была применена модифицированная шкала Ликерта, содержащая 12 высказываний, одна половина из которых выражает позитивное, а
49 См. подробнее об этом. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности / Под ред. В. А Ядова. Л., 1979. С. 90.
299

другая негативное отношение к детям. Предлагалось оценить степень согласия с каждым из суждений по 5-балльной системе от " аниям, причем итоговая оценка 60 соответствует самому положительному, а 32 - самому отрицательному отношению к детям в семье. Было образовано 4 группы по росту ценности детей, до 36 баллов (7,35 опрошенных), 36-41 (38,8%), 42~47 (40,2%) и свыше 48 баллов (12,3%), причем менее 1,4% не дали ответа. Эти четыре типа по ценности детей потом позволили сделать ряд интересных группировок,
Вот как распределились ответы двухдетных москвичек (приведены лишь объединенные проценты по ответам "правильно": всегда интересно наблюдать за детьми (97,5%), приятно опекать малыша и заботиться о нем (96,3%), уход за малышом требует слишком больших усилий (75,6%), когда возникают неприятности, дети подают надежду (63,4%), дети часто не отвечают теплом и благодарностью на заботу родителей (30,7%), супруги, имеющие детей, упускают возможности для других радостей (36,5%), среди детей всегда чувствуешь себя свободнее, лучше (76,2%), наибольшее удовлетворение современной женщине приносит работа (26,4%), часто бывает трудно сдерживаться в обращении с детьми (64,2%), играя с детьми, всегда узнаешь что-то новое (88,8%), дети всегда отнимают какую-то важную часть жизни (39,4%), рождение и воспитание детей - самое главное в жизни женщины (83,3%)30.
Индекс ценности детей при сопоставлении с показателями предпочитаемого числа детей обнаруживает прямую связь с желанием иметь 3-х и более детей и обратную с желанием 0. 1 и 2 детей. Поскольку детьми обзаводятся не ради процесса деторождения, то данные корреляции имеют прямое отношение к воспитанию детей. Различие в потребности в детях - это одновременно различие в целях и средствах воспитания детей. Чем выше установки детности (и чем меньше установки на интервалы между рождениями детей), тем лучше, по мнению респонденток, уход за детьми, крепче их здоровье, тем успешнее воспитание детей, причем, чем выше индекс ценности детей, тем больше доля позитивных ответов. Чем выше индекс ценности детей, тем в два с лишним раза чаще отмечается, что рождение двоих детей эмоционально обогащает жизнь (75% и 35% соответственно), тем в три раза реже отмечается социальный мотив (15% и 45%) и в 2 раза реже - экономический индикатор мотивации (9% и 19%). Интересно, что резкое по своей формулировке суждение "чем меньше детей в семье, тем в конечном счете счастливее семейная жизнь" в семь с лишним раз чаше отмечено среди имеющих низкий индекс ценности детей (28% и 3,7%)51.
Антонов А. И., Медков В. М Второй ребенок С 165-166. Там же. С. 176, 179, 180, 185.
300

Эти примеры приведены для того, чтобы показать полезность введения индекса ценности детей как одного из важнейших индикаторов характера социализационного поведения родителей. Различия в ценности детей при одной и той же потребности семьи в детях и при одинаковых примерно условиях жизни ведут к различиям результатов воспитания. При высокой ценности детей проявляются в полной мере любовь к детям и все связанные с этим способы поведения и воспитания детей.
ТИПОЛОГИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПОЗИЦИЙ (по О. Коннеру)"

Тип позиции Словесные выражения Способ поведения Влияние на
развитие ребенка Приятие и любовь Ребенок - центр моих интересов Нежность, занятия с ребенком Чувство безопасности, нормаль- ное развитие Явное отвержение Ненавижу этого ребенка, не буду о Невнимательность, жестокость, избега- Агрессивность, эмоциональная нем тревожиться ние контактов недоразвитость Излишняя требова- Не хочу ребенка такого, какой есть Отсутствие похвал, придирчивость, Неуверенность в себе, фрустрация тельность критика Чрезмерная опека Все сделаю для ребенка, посвящу ем> себя Чрезмерные поблажки или ограничения свободы Инфантилизм, особенно в социальных отношениях, неспособ- ность к самосто- ятельности По мнению многих ученых, в социологических теориях воспитания и социализации решающая роль отводится социальной среде, ролевым взаимодействиям и формированию Я. Используя дискурс дис-позиционной регуляции, можно видеть многоуровневую детерминацию поведения и центральную роль механизма определения ситуаций. Социальные факторы действуют на каждый элемент поведения только сквозь призму диспозиционного взаимодействия элементов. Социальные нормы интернализуются, усваиваются и служат основой индивидуальной системы потребностей, которая характеризует лишь один аспект ценностных ориентации, связанный с лаговым, остаточным влиянием прошлых условий жизни, законсервированных в сохраняющихся нормах. Текущие условия жизни образуют общий фон функциониро-
52 Цит по: Стол и н В В. Самосознание личности. МГУ, 1983. С. 31
301

вания семьи, причем семейные ситуации не есть точные копии внешних условий, они одновременно и следствие результатов семейного поведения, активности самой семьи. Барьерами или стимулами к реализации потребностей они становятся не сами по себе, а благодаря критериям оценки ситуаций - ценностным ориентациям, обусловленным ценностями среды и ценностью собственного Я. В обшей системе диспозиций и в блоке определения ситуаций главная роль принадлежит Я, если рассматривается поведение индивида, и МЫ, если речь идет о семье.
Само по себе изучение Я и МЫ относительно и обретает смысл, когда измеряются различия между людьми и семьями, когда об Я и МЫ начинают судить по взаимодействию потребностей и результатов поведения, а не как о неких трансцендентных сущностях. Во всяком случае, в социологии семьи признается важность измерений Я и МЫ, особенно в связи с формированием Я - концепции индивидуальной уникальности и Мы - концепции семейной идентичности. Однако методология подобных исследований целиком психологическая и далека от социологического проникновения в процесс дислозиционного определения ситуаций.
Отстраняется от этого и психологическая теория решений53, пытающаяся "очеловечить" экономическую теорию рационального выбора с помощью вроде бы поведенческой терминологии "уровня притязаний", "субъективной полезности и вероятности", "теории удовлетворенности", "теории реактивного сопротивления личности" (кстати говоря, описывающей ограничение свободы выбора под давлением разных обстоятельств, в том числе сюда попадает и давление, оказываемое родителями на выбор детьми института или профессии, которое порождает обратное уменьшение ценности рекомендуемой альтернативы) и т. д. Вместе с тем, ЛПР (лицо, принимающее решение) и человек, обладающий уникальным Я со всей системой ценностных ориентации, установок и мотивов, - это вовсе не одно и то же. Методы исследования принятия решений посредством измерения "субъективной ценности" или "полезности", а также математические описания самого "процесса оценки", хотя и могут послужить основой для моделирования процесса определения ситуаций, но пока еще неприменимы в социологических исследованиях на больших выборках,
Поэтому приходится ограничить проблему измерения методами исследования Я-концепции, поскольку степень включенности в Я тех или иных семейных ролей будет служить основой для дальнейшего
3j См., например: Козелецкий Ю. Психологическая теория решений. М., 1979.
302

изучения пропорций семейных и внесемейных ориентации в системной направленности личности. В связи с этим полезной может оказаться схема Р. Бернса, которая отражает структуру Я-концепции и служит упорядочению терминологии, встречающейся в психологической литературе по Я-концепции54.
Как отмечает Р. Берне, "подавляющее большинство методик измерения Я-концепции основаны на самоотчетах. Это в основном тщательно продуманные опросники, весьма удобные при групповом тестировании. Комбс и его коллеги считают, что такого рода методики, претендующие на измерение Я-концепции. на самом деле измеряют самоотчеты, а это не одно и то же. Они придерживаются следующей точки зрения: как следует из всех определений, Я-концепция - это все, что индивид считает самим собой или своим, все, что он думает о себе, все свойственные ему способы самовосприятия. Самоотчет - это самоописание, даваемое в ситуации коммуникации, то есть для другого. Это высказывание о себе. Нет сомнения, что Я-концепция влияет на эти высказывания. Однако между ними не может быть полного тождества. Самоотчет являет собой пример интроспекции и как таковой не может считаться объективным показателем не только с позиций современной феноменологической психологии, но даже и с позиций более ранних, традиционных направлений психологической мысли"55.
Существует множество тестов и методик измерения Я-концепции, ими пестрят психологические издания. Измерение Я с помощью СД снимает многие недостатки использования самоотчета, но при тщательном отборе нейтральных шкал и при сопоставлении с другими объектами. Конечно, наиболее интересно характеризуется Я при сличении с другими людьми, в дифференциации с ними. Об этом специально пойдет речь в следующей главе. Однако с точки зрения исследования механизма определения ситуаций и ценностных ориентации как критериев этого определения чрезвычайно продуктивно ввести в эту цепочку измерение Я, но не самого по себе, а в сравнении с индикаторами ценностей. При этом, чем большее число объектов сопоставляется с Я, тем шире и глубже оно раскрывается. Но не ради этого привлекается СД: эта тончайшая техника позволяет многократно продифференцировать Я с релевантными, уместными по отношению к целям социологического исследования ценностями.
В теории ролей есть термин Я-включение или включенность в Я той или иной роли. Термин появился в 1947 г., сразу после Второй
Берне Р. Развитие Я-кониегшии и воспитание. М., 1986. С. 62. Там же. С. 65.
303

мировой войны, когда тысячи и тысячи людей рисковали жизнью и погибали во имя ценностей, ставших неотъемлемой частью Я. "Покушение на такие ценности, отмечает В. Б. Ольшанский, человек воспринимает как покушение на его личность, ибо самосохранение есть стремление сохранить свое Я, а вовсе не тело Убежденный человек скорее пожертвует жизнью, чем убеждениями."56 • , ,
СООТНОШЕНИЕ Я И РОЛИ

На рисунке, предложенном В. Б. Ольшанским, изображен континуум соотношения Я и роли, слева - полюс полной "несостыковки", а справа - почти абсолютное слияние то ли роли с Я, то ли Я с ролью. В промежутке располагаются все остальные случаи, чаше всего встречающиеся в повседневности: и вхождение в роль и дистанциро-ванность от нее. По глубине включения различают "случайное" (нерадивый ученик), "ритуальное" (дежурная улыбка официантки), "одухотворенное" (актер, вошедший в роль), "гипнотическое" (художник под гипнозом идентифицируется с Репиным и пишет картину по-репински), "истерическое" (изматывающая душу и тело одержимость ролью), "экстатическое" (когда "вселяется дух" и ходят по углям, жуют стекло и т, п.), и "сверхъестественное" отождествление Я и роли5"7.
Большое значение идентификации Я с ролями нашло отражение в формуле ролевого поведения В. Б. Ольшанского:

где RB - ролевое поведение, R - роль как значение, в котором зафиксированы ожидания участников совместного действия, Я - концепция, значение самого себя, t - момент времени,f, & - обозначения функциональной зависимости58.

С. 181
Ольшанский В. Б. Практическая психология для учителей. М ., 1
Там же. С. 60. Там же. С. 164.

304

По распространенному тесту на самооценку Я (когда предлагается бланк с 20 пустыми линейками и надо 20 раз вписать ответ на вопрос КТО Я? Не "какой", а именно "кто") в одном из исследований более 2000 молодых людей по самым значимым трем самооценкам среди "убежденных холостяков" на первые места вышли тендерные характеристики "Я - представитель своего пола", "Я - представитель сильного пола", "Я - представитель своей нации>\ Среди "семенников" значимыми оказались "Я - мать", "Я - женщина", "Я - отец". Сопоставление групп холостяков и "семьянинов" по индикаторам семейных и внесемейных ориентации подтвердило обоснованность различения этих двух категорий. Более того, В. Б. Ольшанский сделал вывод, "что ориентация на семейную жизнь является существенным Я-аттитью-дом социально желательной Я-концепции и, следовательно, не может оставаться в стороне от воспитательного процесса"59.
Таблица 5, 7. ОТНОШЕНИЕ К СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ

Критерий различения убежденный семьянин убежденный
ХОЛОСТЯК коэффициент конти н гентности Преданность семье 87,4% 41,2% 0,46% Невоз.можно жить без семьи 77,6 42.8 0,32 План: не меньше двух детей 88,8 67,7 0,31 Чувство собственного достоинства определяется наличием крепкой семьи 93,5 62,8 0,29 Домашняя обстановка доставляет радость 61,3 34,5 0,24 Мнение родителей и родственников не важно 4,6 19,7 0,24 Общение с природой доставляет радость 58,1 39,7 0,21 Посещение баров и ресторанов 7,0 19,9 0,20 Опрошено 1567 272 Источник. Ольшанский В. Б.Практическая психология для учителей. М. 1994. С. 168.
Таким образом, построенные по самооценкам Я категории респондентов дают значимые различия при сопоставлении с высказываниями, дискриминирующими ориентации на тот или иной образ жизни.
59 Там же С. 168-169
305

Экспериментально-диагностическая процедура В. В. Столина и М. Кальвиньо по шкалированию на 30 шкалах ключевого понятия Я с семантически противоположными полюсами предложениями-конста-тациями показала, что словарное значение Я содержательно близко к личностным определениям или смыслам, приписываемым себе респондентами "При этом, как видно из приведенного и типичного примера (см табл. 5.8. - Л. А.), эти определения не подразумеваются словарным значением слова (ср.: Я достигну многого Я горда. Я нужна близким и друзьям и т. д. - все это не подразумевается значением Я}60 Другими словами, отдельно взятое Я или абстрактно оцениваемое слово "Я" может выражать личностный смысл, тяготеющий к позитивному полюсу оценки.
Таблица 5.8. БЛИЗОСТЬ ПОЛЮСОВ КЛЮЧЕВОМУ ПОНЯТИЮ "Я*

полюс ключевое понятие коэффициент Спирмена уровень значимости Я независима Я 0,34 незначимо Я достигну многого Я 0,46 1 Я достойна уважения Я 0,22 незначимо Я уверена в себе я 0,52 1 Я вызываю симпатию я 076 0,] Я нужна близким и друзьям я 0,42 5 Я горда я 0,50 1 Интересный результат получен (см табл. 5 9) по всем статистически значимым сопоставлениям Я с суждениями-констатациями, полученными по обобщенным протоколам ТАТ (теста тематической апперцепции) в группе испытуемых, где "наибольшее число значимых семантических связей обнаружилось у ключевого понятия Я с предложением "Я одинок и никому не нужен". Это объясняется тем, что среди наших испытуемых не было ни одного семейно-благополучного человека"61.
Результаты, полученные при выборке семейно-неблагополучных испытуемых, показывают, что в случаях тяготения Я к позитивному полюсу оценки тем не менее Я не может служить эталоном положительной оценки. Фактически оценка Я индивидом всегда конфликтна, но при перевесе личностных смыслов, тяготеющих к позитивно-
СтолинВ В Самосознание личности М, 1983 С 155, 156 Там же С 162
306

сти, доминирует положительная самооценка, при перевесе негативных смыслов - отрицательная. Но эту самооценку следует понимать как кризис самоопределения, а не как приговор самому себе. Конфликтный смысл оценки Я означает либо двойное отрицание обоих полюсов (негативного и позитивного), либо это борьба альтернатив самоосмысления, незаконченность выбора между двумя полюсами оценки Я.
Таблица 5.9. ПСИХОСЕМАНТИКА СМЫСЛОВ Я

'я Позитивный смысл Негативный смысл Конфликт ный смысл независимый 0,6! 0,52 0,45 достигну многого 0,46 0,58 0,59 достоин уважения 049 -0,45 -0,46 0,36 уверен в себе 0,52 0,48 -0,56 -0,55 0,47 вызываю симпатию 0,76 0,44 -0,42 -0,42 0,40 нужен близким и друзьям 0 42 0.55 0,37 0,45 0,47 горд 0,50 0,53 -0,65 0,45 0,47 завишу от многих 0,74 0,44 вряд ли чего достигну 0,68 0,62 0,70 не очень уважаемый -0,53 0,57 0,36 не уверен -0,43 0,69 0,40 0,50 несимпатичен 0,57 0,67 0 6] одинок, никому не нужен -0,49 0,74 0,41 0,56 часто унижаюсь -0,46 -0,41 0,36 0,42 0,55 несчастлив 0,38 переменчив 0,47 Во всяком случае, понятие Я, которое может использоваться в сопоставлении с другими объектами для характеристики механизма определения ситуаций, при общей тенденции к положительной оценке сопровождается также и негативными аспектами самооценки. Поэтому значения Я по СД будут варьировать на континууме измерения в соответствии с вариациями Я среди респондентов. Другими словами, введение Я для сопоставления с ценностями и любыми объектами вообще преследует иную цель, чем введение объектов, - эталонов положительного или отрицательного значения. При исследовании индивидуального механизма определения ситуаций процедура включения в Я или ролей, или же индикаторов жизненных ценностей необходима для введения в исследование индивидуального свое-
307

образия, индивидуальной идиосинкразии. Тогда уникальность определения ситуаций разными индивидами найдет выражение в вариативности Я. Давая разным респондентам для оценки одни и те же вербальные объекты, можно получить разные величины СД благодаря различиям Я этих респондентов. Следовательно, процедура расчета значений Д между Я и объектами оценки адекватна целям улавливания специфики диспозиционного определения ситуаций, что и требовалось доказать.
Проиллюстрируем данными исследований сравнение ценности "рождение и воспитание детей" с другими жизненными ценностями, измеренными по СД, Из выборки 100 московских семей с двумя детьми были взяты для экспериментального тестирования 49 семей, проживающих в одном доме. По итогам тестирования были выделены две группы семей - сплоченные (18) и конфликтные (17), которым в свою очередь предъявлялись для оценки 6 жизненных ценностей. После заполнения бланков мужьями и женами рассчитывались величины Д между Я респондента и каждой из 6 ценностей. Затем каждое включение ценности в Я (Я - включение) одного супруга сопоставлялось с аналогичным другого. Например, ориентация "Я - достаток" жены сопоставлялась с самооценкой "Я - достаток" мужа, и так по всем 6 ценностям. Величина Д, близкая к 0, при этом говорит о близости оценок супругов.
В таблице 5.10 видна разница величин Д в сплоченных парах (0,09-0,33) и в конфликтных (0,28-0,50), а также разница структур ценностных ориентации супругов. Рождение и воспитание детей в сплоченных семьях оказались ведущими ценностями и по сходству ориентации мужа и жены в пять раз более сильными, чем в конфликтных семьях, где эта ориентация оказалась лишь на четвертом месте.
Таблица 5.10.
РАЗЛИЧИЕ ЦЕННОСТЕЙ В СПЛОЧЕННЫХ И КОНФЛИКТНЫХ СЕМЬЯХ (по данным исследования "Москва-78")

Сплоченные семьи Конфликтные семьи 1 Рождение и воспитание детей 0,09 1 Своболное время 0,28 2. Достаток 0,15 2 Достаток 0,36 3. Образование 0,20 3 Образование 0,40 4. Свободное время 0.29 4. Рождение и воспи- тание детей 0,44 5. Отдых 0,31 5 Работа 0,46 6. Работа 0,33 6. Отдых 0.50 308

При установлении ориентации родителей на воспитание детей возможно дальнейшее изучение содержательных характеристик социали-зационного поведения. Во многих социологических исследованиях наблюдаются отдельные измерения элементов диспозиционной системы, но нет фокусирования всей стратегии исследования (а значит, методик и технологий измерения) на соотношении между потребностями, целями и результатами воспитания.
Какие из элементов диспозиций поседения изучаются больше всего? В блоке изучения потребностей чаще встречаются попытки оценить поведенческие модели "хорошего отца (матери)" с точки зрения самих родителей (крайне мало исследований с точки зрения детей и подростков). Также мало исследований модели "хорошего сына (дочери)", причем в основном они касаются репродуктивной стадии семейного цикла, а не его завершающих стадий, когда можно было бы определить удовлетворенность родителей итогами своей социа-лизационной деятельности. Блок результатов воспитания так же, как и блок ситуаций социализации, в большей мере представлен исследованиями девиантного, неблагополучного и лаже криминального поведения, чем нормы. Различие исследований социализации как раз проводится именно по различиям семейных ситуаций в этом отношении, поэтому разброс научных интересов здесь широк. Однако изучение линий воспитательного поведения по стадиям семейного цикла под воздействием того или иного определения ситуаций, соответствия итогов социализации поставленным целям фактически не проводится. Какова роль непосредственных контактов родителей и детей при этом, каково значение разлук и вообще депривации родителей и детей, насколько сильно воздействие на эти процессы вне-семейных ориентации и внесемейного поведения родителей - все это еще долго предстоит выяснять. В этом смысле впереди непочатый край работы. Завершая раздел методологии и методов изучения социализации, хотелось бы привлечь внимание к необходимости тщательной подготовки инструментария в исследовании наиболее интимных моментов родительского поведения. Следующий пример касается сложности разработки методик по выявлению отношения окружающих к приемным родителям, оказавшимся в маргинальной ситуации, в положении социального меньшинства и потому сталкивающихся постоянно с обиходными предубеждениями и стереотипами.
Когда американские социологи Кирк и Фейт проводили исследование отношения к семьям с приемными детьми, они первоначально вопрос о возможных недоброжелательных замечаниях со стороны окружающих поставили в прямой форме. На него утвердительно
309

ответила только шестая часть опрошенных, и это заставило социологов переформулировать вопрос, специально сконструировать целый ряд конкретных ситуаций общения, в которых могут оказаться приемные родители и дети. Вот первоначальная формулировка: "Делал ли кто-нибудь когда-либо недружелюбные замечания или неприятные и причиняющие беспокойство ребенку поступки именно потому, что они знали, что ребенок приемный?". После пилотажного опроса, обнаружившего неэффективность подобной формулировки, была создана другая процедура, имитирующая возможные ситуации. "Здесь приведен список конкретных ситуаций, в которых могут оказаться приемные родители и дети. Для каждого высказывания отметьте, пожалуйста, в соответствующем столбце, случалось ли Вам встречаться с чем-либо подобным, и если да, то насколько часто (один раз| редко, часто).
1. Приятель замечает: "Не правда ли, замечательно, что Вы взял! этого ребенка?". 2. Кто-то из гостей, женщин, говорит: "Как Вам по-j везло, что Вы не прошли, как я, через все трудности беременности родов". 3. Друг спрашивает: "Скажи,' ты знаешь что-нибудь о прошло? этого ребенка?". 4. Доброжелатель говорит: "Это же премилый ребЫ нок, а, кроме того, никогда не узнать, каким бы получился Ваш с ственньтй". 5. Вашего ребенка спрашивает его друг по игре: "Ну, а кт< твои настоящие родители?". 6. Вас представляют кому-либо на вече] ре, и хозяйка говориг: "Они не эгоистичны, у них приемный ребенок".^ 7. Друг говорит: " Этот ребенок выглядит так, как будто он Ваш собственный". 8. Кто-то говорит о Вашем приемном ребенке: "Ему повезло, что Вы ему попали в родители". 9. Сосед замечает: "Как хорошо Вы заботитесь о Вашем ребенке, как настоящая магь". 10. Вы случайно услышали, как кто-то сказал: "Не прекрасно ли, что он такой хороший отец ребенку, который не его собственный". 11. Гость восклицает: "Это ведь особый дар -- любить чужого ребенка как своего собственного". 12. Мать приятеля Вашего ребенка: "Трудно представить себе, как управиться с моим Джонни, когда он разбалуется. Я часто удивляюсь, как Вы справляетесь со своим приемным".
ПРАКТИКУМ. Составьте перечень ситуаций по аналогии с вышеприведенными в отношении окружающих к "повторной семье", где оба супруга оказались разведенными и у каждого есть ребенок от первого брака, но в семье, помимо "совместного" ребенка, еще только сын жены. Предварительно проведите пилотажное интервью в нескольких повторных семьях указанного типа и постарайтесь выяснить часто встречающиеся негативные ситуации.
Проведите в учебных целях опрос среди холостых и семейных (с разным числом детей - О, 1, 2) на основе техники СД. Объекты оце-
310

Таблица 5.11.
ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙ (по опросу 1319 двухдетных москвичек)

Самооценка Я Величина Д между Я и объектами Объект опенки Величина Д между эталоном и объектами оценки ДЕТИ Я 2,487 дети 0 дети Я 2,172 I ребенок 4,483 дети Я 1,94] 2 детей 0,637 дети я 1,716 3 детей 2,898 дети я 1,045 Моя жизнь 1,70) дети 1 ребенок 3,075 Моя жизнь 1,502 3 детей Моя жизнь 1,269 2 детей в семье 1,269 Моя жизнь Таблица 5.12.
ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЖИЗНЕННЫХ ЦЕННОСТЕЙ
(по опросу 31 трехдетной москвички)

Самооценка Я Величина Д между Я и объектами Объект оценки Величина Д между эталоном и объектами оценки ДЕТИ Я 2,300 Дети 0 дети Я 3,266 1 ребенок 5,368 дети я 1,687 2 детей 1,021 дети я 1,385 3 детей 1,524 дети я 1,686 Отдых 2,975 дети я 1,368 Свободное время 2,139 дети я 2.868 Рождение и 2,320 дети воспитание детей я 2,382 Достаток 3,855 дети я 2,272 Образование 2.790 дети я 2,057 Учеба 3,174 дети я 0,558 Работа 2,095 дети 311

312

Схема 5.9.
ПРОФИЛИ ЦЕННОСТИ ДЕТЕЙ ПО ОЦЕНКАМ ДВУХДЕТНЫХ ЖЕНЩИН (1319)
Я И ДЕТИ

нивания надо взять из таблиц 5 11 и 5 126', приведенных выше Следует построить профили объектов Можно добавить новые объекты, раскрывающие ценность воспитания детей, и ценности, конкурирующие с воспитанием Попробуйте ввести эталонные объекты "хороший ребенок" и "плохой ребенок", а также "мать" и "отец" в целях сопоставления с Я По итогам напишите курсовую работу
5.7. МЕТОДЫ ИЗУЧЕНИЯ
САМОСОХРАНИТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ, НОРМ,
ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИИ, УСТАНОВОК К ЗДОРОВЬЮ
И ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ
Сам ос охранительное поведение выражается а системе действий и отношений, направленных на сохранение здоровья в течение полного жизненного пикла, на установку продления срока жизни в пределах этого цикла Социологические исследования по данной тематике начались в 80-е годы в рамках кафедры демографии экономического факультета Московского государственного университета имени Ломоносова (МГУ) Автор данной книги имел к этой работе прямое отношение В основу изучения поведения, опосредующего жизнь и смерть, здоровье и продолжительность жизни, была положена концепция диспозиционной регуляции социального поведения В общих чертах казалось ясным, что конечные результаты исследования связаны с сохранением здоровья и жизни членов семьи, обусловлены (разумеется, при прочих равных условиях) состоянием семейных отношении и спецификой определения ситуации образа жизни Но оставалось совершенно неизвестным, как организовать изучение элементов диспозиционной системы
Медицинские и демографические сведения о структуре заболеваний, ведущих к смерти, о выходе на первый план сердечно-сосудистых и онкологических "причин" смерти (а также несчастных случаев на транспорте, производстве и т д ) свидетельствовали о росте эндогенных факторов смертности, т е не связанных с внешними факторами., как-то эпидемиями, стихийными бедствиями и войнами Все это говорило о влиянии внутренних факторов социального поведения на состояние здоровья, на ту или иную степень риска заболеть, особенно в результате поражения сердечно-сосудистой системы Однако врачи, концентрируя внимание на профилактике заболевании, на программах оздоровления населения и пропаганде
Антонов А И , Медков В М Второй ребенок М , 1987 С 264-265
313

здорового образа жизни, недооценивали все направления самосох-ранительного поведения, в частности сохранение индивидами "вредных привычек".
Казалось, что алкоголизм, курение (да и социальная патология разного рода) есть продукт бескультурья и невежества. Предположить, что эти негативные формы поведения могут для их носителей представлять особую ценность, было не просто: над учеными довлел стереотип "инстинкта самосохранения". Но как бы с социологических позиций работал и другой стереотип сверхценности жизни и здоровья. Факты самоубийства в силу явной девиантности относились к проявлениям психической неадекватности, а случаи самопожертвования в связи с их чрезвычайной редкостью возводились в ранг исключительности, геройства.
Поэтому отдельные опросы мнений, обнаружившие, что не все мечтают жить до 100 лет, хотя и показались парадоксальными, но не пробудили интереса к поведению респондентов. Обыденная интерпретация старости как дряхлости "проливала свет" на данные этих редких опросов. Тем не менее, постепенно развитие социальной терапии алкоголизма и социальной работы с больными и умирающими людьми вело к фиксированию отдельных аспектов самосохранитель-ного поведения. Особенно важна была в этом отношении работа с потенциальными самоубийцами. Первые измерения установок на срок жизни возникают в рамках танатологии - науки о смерти и умирании, но основным импульсом к этим исследованиям было сокращение смертности и рост средней продолжительности предстоящей жизни.
Изучение связанных со здоровьем и сроком жизни желаний людей
считалось доступным и диктовалось верой в то, что анализ этих жела
ний дает достоверные итоговые результаты. Однако трудность измере
ния результатов поведения, особенно индивидуальной продолжитель
ности жизни, не внушала оптимизма. Но с точки зрения диспозиций,
если измеряешь установки - сопоставляй с результатами поведения,
которые доступны лишь статистическому наблюдению на уровне все
го населения или регионов. Те или иные стратегии самосохранитель-
ного поведения проявляют себя не сразу, а в течение длительного вре
мени, т. е. последствия поведения отдалены во времени от "причин" и
поэтому не связываются обыденным сознанием в единую цепочку де
терминации. "
На схеме показана отмеченная выше особенность - продолжительность жизни и смертность измеримы в рамках демографической структуры, тогда как индивидуальная вероятность заболеть и умереть определяется спецификой линий ССП. Сложную для измерения ситуацию
314

Схема 5,10. СТРУКТУРА САМОСОХРАНИТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЛИЧНОСТИ

представляет собой непосредственное сопоставление мотивации и этой вероятности в контексте поведения личности.
Необходимо отметить еще одно обстоятельство: на схеме изображено поведение индивида вообще, поведение любого члена семьи. Это - поведение родителей в отношении собственного здоровья и детей - по поводу собственного самосохранения. Поведение родителей, направленное на сохранение здоровья и жизни их детей, а также - детей по отношению к родителям, так же как и поведение медицинского персонала в отношении пациентов и т. д., не входят, по определению, в самосохранительное поведение. Забота родителей о детях и взрослых детей о родителях - отдельный вид социального поведения, который может включаться в состав семейного поведения, причем забота родителей прямо относится к родительскому поведению, тогда как забота о своих родителях - разновидность родственного поведения.
Перспектива исследования потребности в самосохранении соответствующих установок и мотивов была столь обширна, что не сопровождалась одновременным изучением риска заболеть или умереть. В значительной степени этот разрыв в фиксации мотивационных элементов поведения и его результатов на уровне членов семьи не преодолен до сих пор. Поэтому в данном разделе речь идет в основном о методах исследования потребности в самосохранении самого себя и об опера-ционадизации этой потребности с помощью эмпирических референтов или индикаторов установок и мотивов самосохранения.
315

Потребность в индивидуальном самосохранении является частью общей иерархии потребностей В терминах динамической концепции потребностей А Маслоу она не относится к уровню физиологических потребностей, куда, как отмечалось ранее, входят потребности в сне, пище, воде, сексе и поддержке температурного баланса На втором уровне потребностей в безопасности можно разместить потребность в ССП, но только, если интерпретировать ее как разновидность "узла" потребностей в здоровье, сохранении целостности тела и самой жизни
Однако можно постулировать многослойный характер потребности в ССП, и тогда придется признать, что вся система потребностей сводится к потребности в ССП И действительно, высший уровень иерархии потребностей - социальный можно рассматривать как потребность личности в социальном самосохранении, в сохранении социального статуса и "лица" (сюда относятся, по Маслоу, также потребности в самоактуализации) Резкое изменение социального положения, интерпретируемое как понижение, падение, крах (в связи с сильной ключенностыо в Я доселе привычных социальных ролей), может вест ! как известно, к отказу от телесного существования Потребность OL ' психологическом самосохранении, в сохранении опреде-jt-нности Я при контактах с другими чюдьми - это потребности в уважении Я, в общении и принадлежности к себе подобным Наконец, третий уровень самосохранения Я как телесного существа описывается потребностью в сохранении жизни, целостности организма, потребностью в здоровье на всех стадиях жизненного цикла и потребностью в связи с этим в длительном сроке жизни, позволяющем пройти все этапы жизненного цикла личности
Вот этот уровень и образует движущую силу самосохранительного поведения личности, причем квинтэссенцией комплекса всех потребностей, относящихся к данному уровню, безусловно, является потребность в определенных сроках жизни Если люди стремятся достичь завершающих стадий жизненного цикла, то, конечно, на каком-то приемлемом уровне здоровья Поэтому потребность в ССП, допускающая стремление к длительному существованию, в установках на сроки жизни находит свое наиболее полное операциональное выражение По аналогии с выявлением индикаторов предпочитаемого числа детей (в связи с воздействием социологической демографии) первоначальные измерения установок на сроки жизни у нас в стране оказались связанными с выявлением идеального, желаемого и ожидаемого числа лет своей жизни, продолжительности жизни
В США под влиянием танатологии (науки о смерти) и геронтологии (на>ки о старости) измерение установок на индивидуальные сроки
316

Схема 5.11. ГИПОТЕТИЧЕСКИЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ ЭКСПЕКТАЦИЙ СМЕРТИ

жизни стало осуществляться с конца 60-х гг и производилось с помо
щью прямого вопроса "Я ожидаю (собираюсь) дожить до лет"63 Этот
индикатор получил название "субъективной продолжительности жиз
ни", что соответствовало "ожидаемому числу лет жизни" в отечествен
ных исследованиях Большое значение придается в американских ис
следованиях влиянию семьи на установки к срокам жизни Об этом
можно судить по приводимой ниже концептуальной схеме американс
ких психологов Линн Д Нельсон и Джулии А Хоннольд, где наряду с
детерминантами пола, возраста, национальности и социально-эконо
мического статуса вводится в качестве промежуточной переменной
опыт "смертельной социализации" в семье и также новый индикатор
"желаемой продолжительности жизни" (Я хочу дожить до лет)м
63 Н a n d a I P J The relationship between subjective life expectancy, death anxiety and general anxiety// Journal of Clinical Psychology, 1969 25, 39-42, Tea han J & Kastenbaum R Subjective life expectancy and future time perspective as predictors of job success m the -hard-core unemployed" Omega, 1970 1 189-200, Tolor A & Murphy V M Some psychological correlates of subjective life expectancy//Journal of Clinical Psychology, 1967 23, 21-24
6J Ly n n D, Nelson &Honn old J Socialisation and Demogiaphic Determinants of Mortality Expectations // Population and Environment Behavioral and social issues Vol 3, № 1 19SO P 11
317

Опрос, проведенный учеными университета штата Виргиния среди 513 респондентов от 18 до 29 лет (175 мужчин и 338 женщин), показал, что опыт соприкосновения со смертью сходного с респондентом пола влияет на снижение показателя субъективной продолжительности жизни (СПЖ) только у женщин (почти на 23 года!). Эта тенденция среди мужчин почти не наблюдается (в 8 раз слабее выражена - ниже лишь на 3 года). Никакой связи нет с социальными факторами, и обратная связь имеется с размером семьи Желаемая продолжительность жизни не обнаружила корреляций с опытом соприкосновения со смертью в детстве. В исследовании около 200 сотрудников и студентов МГУ сопоставлялись респонденты, у которых оба родителя живы, с теми, у кого умер один из них. Оказалось, что опыт смертельной социализации понижает субъективную СПЖ на 5 лет в сравнении с неимеюши-ми такового опыта, у которых к тому же на 3 года выше идеальное и желаемое число лет жизни.
Формулировки вопросов о предполагаемых сроках жизни были следующие. Идеальная продолжительность жизни выяснялась по вопросу "Какова, по Вашему мнению, наилучшая продолжительность жизни?". (Отвергнутые по итогам пилотажных исследований варианты: "Сколько лет лучше всего прожить?" и "Какая продолжительность жизни казалась Вам наилучшей в 13-17 лет?".)
Желаемая продолжительность жизни устанавливалась по ответам на вопрос "Если бы у Вас была возможность выбора, то какое число лет жизни Вы предпочли бы для себя при самых благоприятных условиях?". (Отвергнутые варианты: "Как много лет Вы хотели бы прожить?", "Сколько лет по крайней мере Вы хотели бы прожить?".) Для ожидаемой продолжительности жизни была отобрана формулировка "Как Вы думаете, до какого примерно возраста Вам удастся дожить?". (Отвергнутые варианты "Сколько лет Вы надеетесь прожить?" и "Сколько еще лет Вы собираетесь прожить?".)
В пилотажных исследованиях применялись вопросы еще одного типа, связанные с выяснением мнения респондентов о том сроке жизни, который характерен для представителей разных профессий, уроженцев разных мест и т д. К примеру, спрашивалось, какая в среднем продолжительность жизни шахтеров, летчиков и т. д., горожан и сельчан, грузчиков и шахматистов и т. д. Здесь вопрос провоцировал на стереотипные ответы, и результат не замедлил сказаться при общей неосведомленности населения относительно тенденции смертности в стране (начало 80-х гг.) представления о социальной дифференциации средней продолжительности жизни выглядели прямо-таки фантастическими.
Все формулировки вопросов о предполагаемых сроках жизни были ориентированы на какие-то явно не выражаемые вслух, но конкрет-
318

ные ситуации жизненного цикла. Вариативность ответов свидетельствовала о том, что в пределах видовой (или потенциальной) длительности жизни человека (примерно 98 лет) возможно разнообразие интенсивности воли к жизни. Вместе с тем, по зарубежным и отечественным данным, обнаружилось существенное различие в установках мужчин и женщин. Особенно заметна эта тенденция по желаемому сроку жизни (95,8 года у мужчин и 86,3 года у женщин) при незначительной разнице по ожидаемому сроку (67,5 и 66,5). Обращает на себя внимание превышение по всем показателям предполагаемых сроков у мужчин над предпочтениями женщин, находящееся в явном противоречии с тогдашними (да и нынешними) статистическими измерениями средней предстоящей продолжительности жизни (вот уже свыше трех десятилетий у наших женщин жизнь в среднем на 10 лет больше, чем у мужчин). И здесь дело не только в общепсихологической склонности мужчин переоценивать свои личные достижения, а женщин - недооценивать65. Имеет значение также фактор семейного состояния, каким-то образом связанный с результатами самосохранительного поведения, как известно, неблагоприятными у мужчин и более благополучными у женщин.
По желаемой продолжительности жизни различие с учетом семейного состояния между женатыми мужчинами и замужними женщинами увеличивается почти в 2 раза (99,3 и 81,9), а между холостыми и одинокими резко уменьшается (90,9 и 87,3). По ожидаемому сроку жизни происходит увеличение разрыва и у семейных (74,0 и 69,9) и у одиноких (60,7 и 63,7) респондентов. Признак семейного состояния, таким образом, сильнее всего сказывается по субъективной продолжительности жизни (в среднем 71,8 у семейных и 62,7 у холостых) и меньше по желаемой (соответственно 90,2 и 88,3).Полученные результаты значимы статистически и содержательно, поскольку по выборке в целом действует другая тенденция: с увеличением возраста желаемое и ожидаемое число лет уменьшается соответственно 95,2 и 79,3, 66,1 и 62,1. Следовательно, различия по семейному состоянию возникли вопреки влиянию фактора возраста и оказались столь сильными, что преодолели это влияние.
Описанные выше различия по семейному состоянию, полу и возрасту обнаружены и в других отечественных исследованиях. Подобная картина проявилась в исследованиях (где впервые стали измеряться побуждения к тому, чтобы жить - или нет - как можно дольше), проведенных под руководством А. И. Антонова в 1985-87 гг. в Вильнюсе и
65FeatherN Т &SimonJ G Fear of Success and Causal Attribution for Outcome // Journal of Personality. 1973 P. 525-542
319

Шяуляе, Львове и Черновцах и в исследованиях 1985^93 гг., осуществленных на Урале А. И. Кузьминым. В уральских исследованиях анализ влияния фактора семьи на самосохранительные установки получил новое измерение - желаемое и ожидаемое число лет жизни сопоставлялось со стажем брака, числом детей в семье, мотивами их рождения, с идеальным, желаемым и ожидаемым числом детей в семье.
В этих опросах применялись иные по сравнению с названными ранее формулировки вопросов: об ожидаемой продолжительности жизни ("До скольких лет Вы могли бы дожить, если бы условия жизни не изменились?") и о "нормативной" продолжительности жизни ("Прожить долго - значит, прожить сколько лет?"). Сравнение уральских данных с другими говорит о близости формулировки о годах дожития к ожидаемому сроку жизни и о том, что вопрос о "нормативной" продолжительности близок по смыслу к желаемому сроку жизни.
Таблица 5.13.
ИЗМЕНЕНИЕ ПОКАЗАТЕЛЕЙ
САМОСОХРАНИТЕЛЬНОГО И РЕПРОДУКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СТАЖА БРАЧНОЙ ЖИЗНИ

Число лет ' в браке Ожидаемое число детей на 100 семей Ожидаемый срок жизни, число лет Доля низкой самооценки здоровья, % до 5 лет 1S9 66,7 47,6 5-14 лет 175 69.0 41,7 15-24 164 68,7 30,4 25-29 148 76,9 19,2 Источник. Кузьмин А И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути) Екатеринбург, 1993 С. 213
ПРАКТИКУМ. Стаж брака противоположным образом влияет на ожидаемые числа детей и лет жизни. Можно ли считать, что между ними обратная связь?
В таблице 5.13 увеличение стажа брака и упрочение семейного состояния ведут к росту ожидаемых сроков жизни и тем самым перекрывают действие фактора возраста в противоположном направлении, в сторону уменьшения ориентации на срок жизни. Подобное влияние семьи заставляет непосредственно рассмотреть вклад детей в эту тенденцию, изучить воздействие имеющегося уже числа детей в семье на ожидаемые родителями сроки своей жизни. У бездетных средняя ожидаемая продолжительность жизни - 69,1 года, у однодетных - 68,7,
320

среди двухдетных - 72,0 и трехдетных - 75,4. Эти цифры, если взять лишь детей в возрасте 3-5 лет, составят среди однодетных 68,7, а среди семей с двумя детьми - 78,9 года. "По-видимому, дети, - отмечает А. И. Кузьмин, - это мощный стимул жизни и тем более намерений прожить долгую жизнь. Этот вывод находит подтверждение и в группе семей со старшими детьми: средняя продолжительность жизненного пути в однодетных семьях с ребенком более 16 лет составила 71,9 года, в двухдетных - 75,7 года"66.
Таким образом, уменьшение числа детей в семье прямо влияет на сокращение ожиданий сроков своей жизни, и поэтому следует думать, что точно так же действует уменьшение установок на число детей. Но данные таблицы 5.13 как бы противоречат этому суждению. Рассмотрим некоторые результаты уральских исследований применительно к респондентам 30-39 лет, относящимся к когорте, практически завершившей репродуктивное формирование семьи, но имеющей наибольшую вероятность рождения детей в сравнении со всеми когортами старше 30 лет. Оказалось, что среди них собирающиеся (и нет) иметь еще ребенка ожидают прожить соответственно 66,1 (66,3) года, тогда как ожидающие рождение второго и третьего ребенка в семье соответственно ожидают прожить 70,8 (71,4 - лишь женщины) и 69,6 года67. "Рассмотрение линий самосохранительно-го поведения, - приходит к заключительному выводу А. И. Кузьмин, - наталкивает на мысль о том, что часть из них совпадает с линиями репродуктивного поведения личности, представленными, например, в книге А. И. Антонова и В. М. Медкова "Второй ребенок". Авторы используют деление по степени проявления потребности в детях, а это значит - по аналогии, по степени проявления потребности в самосохранении"68. Однако в этой взаимосвязи двух типов семейного поведения ведущим по своему влиянию является репродуктивное поведение, обусловливающее в конечном счете са-мосохранительное поведение.
Дальнейшее ослабление потребности семьи в детях и уменьшение установок детности могут способствовать ослаблению воли к жизни и ориентации на предполагаемые сроки жизни и сокращению средней продолжительности жизни мужчин и женщин, определяемой по таблицам смертности (причем безотносительно к возможному улучшению состояния здоровья населения в связи с более эффективной организацией здравоохранения и с ростом благосостояния).
66 Кузьмин А. И Семья на Урале. Екатеринбург. 1993 С. 214-215.
67 Там же. С. 216.
68 Там же. С 218.
321

При исследовании ориентации на сроки жизни, как уже отмечалось, трудно оценить их действенность, т. к. в принципе нельзя до смерти индивида определить степень реализации этих ориентации по главному результату самосохранительного поведения - продолжительности жизни. Конечно, по числу уже прожитых лет можно судить об этом, так сказать, ретроспективно, но в таком случае в выборке следует представить все необходимые для анализа возрастные группы (что увеличивает объем выборки и трудоемкость исследования). Но есть другой путь: косвенно, по поведенческим параметрам приблизительно установить риск смерти. Применение диспозиционного подхода тем самым сужается. Однако расширение круга изучаемых переменных позволяет при последовательном опросе всех возрастных групп, а также при изучении различных категорий людей - по профессиям, по типам заболеваний и несчастных случаев, по суицидальным попыткам и т. д., произвести достаточно обоснованные измерения взаимосвязи индикаторов воли к жизни и результатов действия этой воли.
В целом ряде исследований в связи с этим были предприняты попытки измерения мотивов длительности жизни, самооценок здоровья (и роли личной заботы о здоровье в продлении сроков жизни), а также изучения страха смерти (тревожности), интроверсии, невротизма и других характеристик. Для изучения мотивации задавался вопрос "Хотели бы Вы прожить как можно дольше?". Для ответивших да и нет предлагались разные наборы "причин".
"Если да, то какие из перечисленных причин побуждают Вас жить как можно дольше? (Сначала внимательно прочтите весь список причин, а затем выберите для себя не более трех):
1. Хочу испытать и увидеть в жизни как можно больше.
2. Хочется оттянуть момент смерти.
3. Боюсь неизвестности после смерти.
4. Не хочется расставаться со своими родными и близкими.
5. Лучше жить болея, чем не жить вовсе.
6. Надеюсь дожить до времени, когда медицина найдет средства от
всех моих болезней.
"Если же Вы не хотите прожить как можно дольше, то какие причины заставляют Вас не стремиться к этому? (Также выберите не более трех причин):
1. Не хочу в старости быть обузой своим родным и близким.
2. Боюсь остаться одиноким.
3. Не хочу быть беспомощным.
4. Не хочу пережить своих родных и близких.
5. Ради продления жизни не хочу себя ни в чем ограничить.
6. Лучше умереть, чем мучиться от болезней.
322

Для контроля ответов на эти закрытые вопросы обычно предлагают написать подробнее, с чем еще может быть связано Ваше желание. Следует отметить, что проведение исследовании на рабочих местах в рабочее время (а так именно и было при сборе материалов сектором социологии здоровья Института социологии) не способствует стремлению респондентов к рассказу о своих проблемах, тем более если анкета написана на неродном языке. В качестве дополнительного контроля можно задать следующий вопрос: "Если Вам хотелось бы жить как можно дольше, то для того, чтобы (отметьте не более трех утверждений):
1. Достичь высокого материального благополучия".
2. Как можно дольше пользоваться достигнутым в жизни.
3. Лучше обеспечить своих близких.
4. Полностью воспользоваться всеми положенными с возрастом
правами и льготами.
5. Занять почетное положение долгожителя.
6. Завершить дело всей моей жизни.
7 Увидеть, какое положение в обществе займут мои дети69.
ПРАКТИКУМ. Мотивы самое охранительного поведения, как и всякого социального поведения, в т. ч. семейного, подразделяются на три вида. Предлагается определить, какие из приведенных выше индикаторов относятся к экономическим, социальным и психологическим. Для курсовой работы на тему "Семья и мотивы самосохранительно-го поведения" следует прочитать три классические литературные работы и выписать оттуда разновидности мотивации, произведя типо-логизацию внутри каждого из трех видов мотивов. Вот эти литературные произведения: Лев Толстой. Смерть Ивана Ильича; Александр Сол женииын. Раковый корпус; М ихаил Зощенко. Повесть о разуме. Дополнительно следует использовать книги: Илья Мечников. Этюды оптимизма и Ю. Л. Бессмертный. Жизнь и смерть в средние века.
Обычно анкеты содержат целый комплекс вопросов о состоянии здоровья, в целях контроля эти вопросы объединяются в различные группы, образующие систему индексов, характеризующих те или иные аспекты здоровья или отсутствия его. В целом подобная система самооценок достаточно надежно фиксирует особенности здоро-
69 Все приведенные на этих страницах методики взяты из анкеты "Здоровье населения", разработанной под руководством А И. Антонова в 1985 году в Институте социологических исследований АН СССР для проведения опросов в России и в католических регионах Западной Украины и в Литве (было опрошено свыше 1000 чел )
323

вья респондентов, позволяя подразделить их на две полярные группы: считающих, что здоровье и продолжительность жизни зависят от усилий самого человека или же от внешних обстоятельств. Вот формулировка основного вопроса: "Как Вы считаете, что в наибольшей степени влияет на здоровье и продолжительность жизни человека?" (нужно выбрать только один ответ): 1 - условия жизни, 2 - усилия самого человека, 3 - наследственность, 4 - трудно сказать. Первые социологические исследования, проведенные в этом направлении, обнаружили необычайно высокий процент людей, которые вообще не считают нужным заботиться о своем здоровье (30%), причем ожидаемые сроки жизни у них в среднем намного ниже заботящихся о здоровье - 71 против 79 лет! Любопытно, что и возраст наступления старости они занижают до 67 лет, тогда как предпринимающие усилия по сохранению здоровья относят его к 76 годам.
Анализ самооценок обнаружил, что среди заботящихся о здоровье в 2 с лишним раза больше женщин, считающих, что сроки жизни зависят от самого человека. Они предпринимают больше усилий по сохранению своего здоровья (имеют меньше вредных привычек, меньше заболеваний и патологии разного рода), т, е. для них характерно более осторожное, самосохранительное поведение. Это подтверждается также итогами тестирования по шкале тревожности, связанной со смертью. Чем выше индекс тревожности, тем больше усилий по самосохранению, тем чувствительнее человек к сигналам опасности и угроз разного рода.
В танатологии к настоящему времени накоплен целый арсенал подобных шкал, из которых наиболее распространенными оказались шкала страха смерти Сэрнофа и Корвина (1959), Бойара (1964), Лестера (1966 и 1969), шкала тревожности смерти Хэндала, Толэра и Резникова (3967 и 1969), Темплера (1969), шкала Нельсонов (1975) и серия шкал Хопера и Спилка - 1970 (5 шкал: отсутствия страха смерти, чувствительности к смерти, страха самого процесса умирания, осознания смысла смерти, невозможности контроля смерти и отсутствие опыта смерти, а также 8 шкал, построенных по принципу незавершенных высказываний и выясняющих отношение к смерти, как к боли, переживаемой в одиночку, как к вознаграждению после жизни, как к чему-то неизвестному, безразличие к смерти, смерть как возможность показать свое мужество, смерть как прощание с зависимостью и греховностью, смерть как полный крах и смерть как естественный конец жизни)70.
70 Clinical and Social Psychology Vol. I. Eds. D. Mangen & W.Peterson. University of Minnesota Press., 1982. Ch. 7. P. 365-380.
324

В первых исследованиях, проведенных у нас в стране, применялся адаптированный в пилотажных экспериментах вариант шкалы смертельной тревожности американского психолога Дональда Темплера71. Шкала состоит из 15 утверждений, шесть из которых ложные (№№ 3, 6,8, 10, 13, 15):

<< Пред. стр. 12 (из 14) След. >>

Список литературы по разделу