<< Пред. стр. 26 (из 29) След. >>
Список литературы по разделу
Позже Мизес развил эту мысль Кейнса: "Экономическая наука -это теоретическая дисциплина, и как таковая она не говорит человеку, каким ценностям ему следует отдавать предпочтение и к каким целям он должен стремиться. Она не устанавливает конечных целей. Эта задача не думающего, а действующего человека. Наука - продукт мысли, действие - продукт ноли"9.
Одним из наиболее известных сторонников позитивной науки являлся и М. Вебер, который, как известно, считал научными только такие рассуждения и выводы, которые не содержали каких-либо оценок или рекомендаций. Однако позиция М. Бебера все же не была столь однозначной, как позиция упоминавшихся выше философов, специально занимавшихся методологией экономической науки.
Отстаивая принцип разделения нормативного и позитивного знания, признавая научным только последнее и подчеркивая, что наука не может разрабатывать идеалы (и в этом состояла его критика марксизма), Вебер, тем не менее, писал в 1904 г., что "без ценностных идей исследователя не было бы ни принципа, необходимого для отбора материала, ни подлинного познания индивидуальной реальности... направленность его веры, преломление ценностей в зеркале его души придают исследовательской деятельности известную направленность.
Ценности же, с которыми научный гений соотносит объекты сио-
10
его исследования, могут определить "восприятие" целой эпохи..." . В конце XIX - начале XX в. большое внимание проблемам методологии уделяли и русские экономисты, разнообразие позиций которых отражало основные тенденции европейской социально-экономической мысли, при том, что в целом для русских экономистов было характерно стремление рассматривать экономическую науку в практической плоскости, не проводя строгой линии демаркации между позитивной и нормативной областями. Наиболее явно этическая ком-
8 Keynes J.N. The Scope and the Method of Political Economy. L, 1891. P 12-13.
' Мизес Л. Бюрократия. Запланиронанный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993. С. 68.
10 Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 19%. С. 380.
745
понента присутствовала у С.Н. Булгакова, своеобразное соединение этих сторон мы находим у М,И.Туган-Барановского(см. гл.24). Вместе с тем среди русских экономистов были и приверженцы идеи строгого разграничения науки как изучающей объективные закономерности и искусства или прикладной области экономики, занимающейся поиском решения практических задач. Так, Д.И. Пихно одновременно и практически теми же словами, что и Дж.Н. Кейнс, предлагал разграничивать "искусство как умение ставить те или иные практические задачи, находить сочетание условий для их осуществления и выполнять эти задачи наиболее пригодным способом" и науку, исследующую содержание и законы тех или иных явлений". В 20-е годы XX в. близкую с этой точку зрения отстаивал Н.Д. Кондратьев. Он выступал за строгое разграничение науки и политики в ходе обсуждения важнейших вопросов экономического развития страны, роли экономической науки в определении общих принципов регулирования (см. гл. 28).
С точки зрения истории методологических дискуссий в экономической науке важные события произошли в 30-е годы. Это было связано с двумя различными обстоятельствами: во-первых, с изменениями в самой экономической науке, прежде всего с пересмотром основ теории и формированием кейнсианства, а во-вторых, со сдвигами, которые имели место в философии и нашли отражение прежде всего в работах К. Поппера и определили формирование логического позитивизма.
Что касается теории Кейнса, то она привнесла изменения в методологию экономической науки де-факто. Как известно, Кейнс, не отрицая познавательную функцию экономической науки, заметно усилил ее практическую роль. Более того, по существу он признал, что формулирование конкретных задач экономической теории неотделимо от осознания экономистом важности тех или иных социально-экономических проблем, что подход к их решению того или иного экономиста зависит от многих обстоятельств, в том числе этической позиции. Главной задачей "Общей теории" Кейнс считал выяснение причин попадания экономики в ситуацию вынужденной безработицы, преодоление которой с помощью внутренних механизмов оказывается невозможным, и указание основных направлений и методов борьбы с безработицей и спадом производства. Решение этой задачи потребовало от него, как известно, не только отказа от некоторых теоретических постулатов, но и пересмотра методологического принципа. Речь идет об утверждении методологического холлиз-
11 Пихно Д И. Основания политической экономии. Киев, 1890. С. 16-17. 748
ма. Значение подобного методологического сд&ига проявилось, например, в "парадоксальном" подходе к проблеме сбережений. Заметим, что кроме методологического этот "парадокс" имел и этическое оснопание, уходящее корнями в отрицание викторианских мораль-ных ценностей.
Признание кейнсианских идей в области теории сопровождалось активизацией противостоящей ему позиции в области методологии, которая получила серьезную поддержку на уровне философии.
В 1934 г. в знаменитой работе "Логика и рост научного знания" К. Попнер12 высказался в пользу решающей роли эмпирической проверки при установлении истинности теории и признал саму возможность подобной проверки критерием ее принадлежности к науке. В качестве основного принципа проверки теории он предположил принцип фальсифицируемости, т.е. опровержимости. Суть этого принципа состояла в том, что никакое конечное число эмпирических подтверждений теории не является основанием для признания ее истинности, поскольку не может быть уверенности в том, что в будущем не появятся свидетельства против этой теории. Единственное, что может дать эмпирическая проверка, - это основание для признания теории неверной, когда найдется хотя бы один факт, ее опровергающим. Формулировка утверждений в такой форме, чтобы опровержение было принципиально возможно, и была объявлена Поп-пером главным признаком научности. Отсюда следует, что все теории в каком-то смысле временные, т.е. они принимаются только до тех пор, пока не будут опровергнуты.
Следует подчеркнуть, что хотя сам по себе принцип фальсификации достаточно убедителен и позволил решить ряд сложных методологических проблем, связанных, например, с критерием верифицируемое(tm) (т.е. эмпирического подтверждения истинности теории), тем не менее он не был лишен и некоторых недостатков. Один из них отражен так называемой проблемой Duhem-Quine. Суть последней состоит втом, что, поскольку теория в действительности представляет совокупность целого ряда гипотез, в случае опровержения неясно, какая именно из этих гипотез опровергнута. Это обстоятельство весьма существенно именно для экономической науки. Экономисты всегда формулируют свои утверждения при прочих равных условиях. Если некое утверждение оказывается опровергнутым, его сторонники могут сослаться на то, что не был учтен ряд факторов, и попытаться дополнить теорию новыми факторами, т.е. пересмотреть рамки "прочих равных условий". Иными словами, даже если факт опровер-
12 Поппер К. Логика и рост научного знания. М, 19S3,
747
жения признается, весьма вероятно, что будет приведена в действие так называемая оборонительная стратегия.
Вспомним, как отреагировали неоклассики на упрек в том, что они не могут объяснить вынужденную безработицу. Они предложили цвести предпосылку о негибкости заработной платы и других цен, и тогда кейнсианская модель оказывалась частным, хотя, возможно, и практически наиболее значимым, случаем неоклассической модели. Поэтому если принцип фальсифицируемости и признается многими методологами и философами, в действительности экономисты его не" придерживаются. Не случайно в истории экономической науки, по существу, нет примеров того, чтобы опровержение стало приговором экономической теории.
В 50-60-е годы оформилось другое влиятельное направление в методологии - новая "неортодоксальная" методология. Его возникновению способствовали идеи философов Т. Куна, И. Локатоша, П. Фейерабенда и др., критиковавших логический позитивизм и пытавшихся разработать новый подход в философии науки, основанный на концепции роста знания. Эти философы отрицали возможность выработки единого объективного критерия оценки теории и исходили из существования несопоставимых парадигм, выбор между которыми предполагает значительную долю субъективизма. Они предложили рассматривать науку какдинамическую область знания, успехи которой не могут приписываться применению определенных исследовательских процедур.
Подобную методологическую или даже мировоззренческую традицию некоторые исследователи называют "вавилонской", чтобы подчеркнуть условность разграничения научного и ненаучного знания, относительность и ограниченность знания вообще, неизбежность множественности взглядов и позиций. В рамках этой традиции не требуется, чтобы все теории строились по единой схеме и базировались на узком наборе исходных предпосылок, касающихся базисных элементов, признается, что многообразие явлений хозяйственной жизни предполагает множественность способов их описания, менее жесткие требования предъявляются и к исходным предпосылкам. Что касается последних, то требуется, чтобы они соответствовали специфике рассматриваемых проблем и были согласованными между собой. Таким образом, речь идет о методологическом плюрализме. В рамках этого направления была высказана идея о присутствии нормативного содержания в экономической науке и невозможности выделения чистой теории, о множественности ее функций, включая функцию утешения и убеждения, и т.д.
748
Формирование первого направления (связанного с логическим позитивизмом) началось с дискуссии между Т. Хатчисоном11 и Л. Роб-бинсом. В знаменитом эссе Роббинс заявил, что предметом экономической науки является поведение человека, определяющего соотношение целей и ограниченных средства, которые могут иметь различное употребление14. Роббинс, а вслед за ним Л. Мизес15, следуя в русле австрийской традиции, выступил как последовательный сторонник принципа априоризма и провозгласил, что теория должна быть построена на основе базисных аксиом, полученных на основе интроспективного анализа и не нуждающихся в эмпирической проверке. Он отклонял идею непосредственной эмпирической проверки теории, хотя не исключал ее косвенную проверку, причем как единого целого в зависимости оттого, насколько удовлетворительно она описывает общие тенденции изменения рассматриваемых явлений.
Напротив, идея эмпирической проверки теории на всех ее этапах (в соответствии с критерием фальсифицируемости) была стержневой для Хатчисона. Он считал, что чистая теория - лишь язык, с помощью которого может быть сформулирована как правильная - базирующаяся на эмпирически достоверных положениях, так и неправильная с этой точки зрения теория. Содержательное значение языку анализа придает эмпирическое содержание. Эта позиция получила впоследствии название крайнего эмпиризма. Наличие проблем, связанных с использованием принципа фальсификации в экономической науке, привело к тому, что не только последователи Поппера, но и он сам в конечном счете отступали от строгого следования принципу фальсификации. Так, было признано, что требование фальсифицируемости не должно распространяться на гипотезу о рациональности16.
В 50-е годы Ф. Махлуп17 и М. Фридмен пошли дальше в пересмотре требований к эмпирической проверке и высказались в пользу непрямой проверки теорий. Махлуп связывал непрямую проверку с оценкой выводов теории, а также так называемых гипотез низшего уровня, которые в отличие от гипотез высшего уровня, или называемых фундаментальных предпосылок (например, гипотезы о макси-
n Hutchison Т. The Significance and Basic Postulates of Economic Theory L.,
14 Robbins L. An Essay on the Nature and Significance of Economic Science L,, 1935.
l' Mises L. Human action. N.Y., 1949.
16 Подробнее см., например: Caldwell BJ. Clarifying Popper //Journal of
Economic Literature. 1991. Vol. 29. № I
17 Machlup F.The Problem of Verification in Economics// Southen Economic
Journal. 1955
749
мизации или о рациональности, которые не могут быть проверены), допускают эмпирическую проверку. К числу последних можно, например, отнести утверждение, что снижение учетного процента центрального банка ведет к определенному расширению кредитной деятельности банков-членов. Важно подчеркнуть, что Махлуп выступил в пользу проверки теории как целого.
М. Фридмен в своем знаменитом "Эссе о методологии позитивной экономической науки"18 высказался в пользу принципа фальси-фицируемости теории в целом, но учитывая сложности, связанные с его реализацией, существенным образом изменил представление о том, что должно подвергаться проверке. Последнее определялось его видением цели теории. В качестве такоиой он называл получение прогнозов, а критерием оценки предлагал считать надежность прогноза при соблюдении требования логической строгости теории как языка анализа. Он отказался от рассмотрения проблемы реалистичности исходных предпосылок, введя принцип "as if". Именно в силу подчиненности теории цели прогнозирования позиция Фридмена была определена как инструментализм.
Отстаивая свой принцип, Фридмен вновь вернулся к вопросу о непосредственной проверке гипотез и дал на него отрицательный ответ, подкрепив его следующими доводами.
Во-первых, сами по себе гипотезы, призванные выражать "многое с помощью малого", уже по одной этой причине являются нереалистичными, более того, предпосылки теории - это, по мнению Фридмена, не утверждения о том, каковы действительно наиболее важные характеристики процесса, а лишь утверждения типа "as if", или "как, если бы". Суть этого принципа заключается в том, что ученый не утверждает, что, например, фирма действительно максимизирует прибыль, он лишь предполагает, что она ведет себя так, как если бы единственным ее мотивом была максимизация прибыли19.
1Я Фридмен М. Методология позитивной экономической науки // THESIS. 1994. Вып. 4.
19 О важности принципа "as if" свидетельствует, например, следующий эпизод из истории церкви и ее отношений к астрономии, который приводит Поп-пер в работе "Три точки зрения на человеческое познание". В свое время церковь была готова согласиться с тем, что ради удобства исчисления можно считать, что Земля движется вокруг Солнца, т.е. рассматривать теорию Галилея как имеющую лишь инструментальное, но не познавательное значение, как удобный способ расчетов, а не отражение закона. В качестве математического "трюизма", "удобной выдумки" с ней готов был согласиться кардинал Бел-лармино - участник суда надДж. Бруно. Нопроблечабылавтом,что Галилеи считал, что теория Коперника - не только полезная выдумка, но что она содержит истинное описание мира. Именно неготовность встать на инструментальную точку зрения и привела Галилея к конфликту с церковью.
730
Во-вторых, невозможен строго контролируемый эксперимент и незаписимый от проверяемой гипотезы отбор контрольных данных.
В-третьих, само разделение выводов и предпосылок весьма условно и имеет смысл только в рамках данной теории,
В итоге Фридмен пришел к выводу, что не следует сосредоточиваться на обсуждении предпосылок, лучше заняться анализом прогнозов. Он пытался найти подтверждение своей позиции, обращаясь к эволюции современных представлений о зависимости между темпами инфляции и уровнем безработицы, и выделял три этапа. Первый - когда экономисты были убеждены в существовании стабильной кривой Филлипса с отрицательным углом наклона касательной, причем эта убежденность поддерживалась удовлетворительным состоянием прогнозов, полученных на основе подобной кривой. Когда же качество прогнозов перестало удовлетворять экономистов, была выдвинута гипотеза о естественном уровне безработицы и о зависимости положения кривой от характера инфляционных ожиданий -это был второй этап. Наконец, и третий был связан с тем, что когда и новая функция перестала давать хорошие прогнозы, активизировались поиски альтернативных гипотез. В частности, была предложена гипотеза рациональных ожиданий.
Инструментальный подход Фридмена имеет большое значение, когда речь идет об абстрактной теории и возникает проблема эмпирической содержательности и практической значимости исходных предпосылок. Так, гипотеза рациональности в рамках подхода Фридмена может уже рассматриваться не как характеристика существенных черт поведения человека, а как условная конструкция - модель, облегчающая выполнение цели получения прогнозов. Конечно, остается вопрос о том, что такое прогноз и что следует прогнозировать, и здесь возможны существенные расхождения: от фридмёновского представления о прогнозе как о вероятном значении конкретных статистических показателей до трактовки неоавстрийцами прогноза как наиболее вероятного направления развития событий.
Второе важное направление в современной методологии можно условно назвать "новой методологической традицией". Его представители (Г. Мюрдаль, Б. Колдуэлл, Л. Боуленд, Д. Макклоски) выступали против жесткого требования единой методологии, поскольку сомневались в том, что философия способна предложить хорошо обоснованный критерий оценки, указать наиболее надежные способы построения теории и т.д. Их интерес к методологии - это скорее интерес к тому, как экономисты в действительности обосновывают свои теории, как и почему одни теории сходят со сцены и заменяют-
751
ся другими. Для этих учений проблема демаркации научного и ненаучного знания не была первостепенной, они необоснованными считали чрезмерные претензии на объективность, сиойственные представителям "позитивной традиции", признали неизбежность нормативных элементов и идеологического содержания.
Из изложенного выше ясно, что представители позитивного направления всячески отстаивали идею этически нейтральной экономической теории, и только такую теорию они были готовы отнести к научному знанию. Однако сомнения в отношении того, возможно ли это сделать, никогда не покидали экономистов.
3. "Нетипичный взгляд":
эпистемологическая функция
ценностных ориентации и язык теории
как способ убеждения
Идея о том, что общество формулирует перед экономистами задачи, которые те решают, - важный тезис сторонников позитивной науки. Однако возникает вопрос, насколько процесс формулирования задач отделен от процесса решения, насколько люди, определяющие задачи, независимы от представлений тех, кто призван их решать.
Здесь мы вновь обращаемся к Дж.М. Кейнсу, который фактически вступал в полемику со своим отцом по поводу функций экономиста и политика. Вспомним, какими словами Кейнс завершил "Общую теорию": "Люди-практики, которые считают себя совершенно неподверженньши интеллектуальным влияниям, обычно являются рабами какого-либо экономиста прошлого. Безумцы, стоящие у власти, которые слышат голоса с неба, извлекают свои сумасбродные идеи из творений какого-нибудь академического писаки, сочинявшего несколько лет назад"20.
Но даже если обратиться к "чистому" теоретику, пытающемуся непредвзято смотреть на мир экономики, становится очевидным, что ему приходится сталкиваться не с упорядоченным набором проблем, а "с бесформенной массой нзаимопереплетающихся и сползающих друг на друга вопросов". В этом хаосе жизни этико-философская позиция ученого выполняет эпистемологическую функцию упорядочения, когда ученый из массы проблем выбирает ту, которая представляется ему наиболее важной, когда он ее формулирует и уже одним
мКеинсДж.М.Общаятеория занятости, процента и денег М., 1978. С 458
752
этим как бы указывает на возможное решение. И в этом процессе ценностные установки ученого играют далеко не последнюю роль. Причем они проникают в теорию не только на стадии формулирования проблемы, а также с языком, которым та теория излагается.
Как утверждают сегодня многие лингвисты, сам по себе язык накладывает определенную структуру на реальность. И "экономическая лингвистика" не является исключением. Используя такие понятия, как эволюционный процесс, конкурентный отбор, функции предпринимателя, равновесное состояние, оптимальное распределение и т.д., экономисты не только определяют аналитический инструментарий, но и задают способ видения реальности и отношение к ней. Лингвистика "работает" и на степень убедительности приводимых доводов. Закономерно, что в прошлом веке экономисты активно заимствовали термины из естественных наук, успехи которых таким образом как бы переносились и на экономику.
Многие важные экономические термины несут двойную нагрузку: "что есть" и "что должно быть". Причем две эти стороны, как правило, трудно поддаются разграничению, часто происходит незаметное "соскальзывание" с позитивной на нормативную плоскость. Примерами подобного "соскальзывания" можно считать термины "совершенная конкуренция" и "равновесие", которые неявно привносят положительную оценку соответствующих явлений. Например, формальный смысл понятия равновесия как оптимального в определенном смысле состояния часто уступает место представлению о нем как о хорошем, желательном состоянии вообще. Соответственно, равновесные цены приобретают "свойства" правильных, хороших цен.
Отдельного упоминания заслуживают термины, включающие прилагательное "естественный". Само использование подобных терминов свидетельствует о том, что экономическая наука исходно была тесно связана с философией естественного закона, в которой норма воспринималась как основанная на природе вещей. Сегодня происходит нечто обратное. Мы встречаемся со словом "естественный" в смысле "неизбежный" и "желательный", причем часто одновременно. Таков смысл терминов "естественная норма безработицы" или "естественный уровень инфляции". Когда этот термин употребляется, мало кто помнит как о предпосылках модели, в рамках которой это понятие было формально введено, а именно что это тот уровень безработицы, снижение ниже которого методами стимулирования агрегированного спроса приводит к ускорению инфляции. "Естественная" безработица воспринимается как неизбежная, но не в модели, а в реальной жизни.
25 История экономических учений 753
Г. Мюрдаль писал, что сила слова формирует мысль. Подтверждая и развивая эту точку зрения, Д. Макклоски заявляет, что экономическая наука - это прежде всего риторика, т.е. наука убеждать21.
В экономической науке существует немало важных терминов, которые вообще скорее могут быть отнесены к разряду убеждающих метафор, чем к строгим понятиям. Возможно, как раз именно этой выразительностью и расплывчатостью и объясняется их долгая жизнь. Важнейшая из таких метафор, возникшая вместе с самой экономической наукой, - знаменитая "невидимая рука" А. Смита. Существует множество смыслов, в которых употребляется это выражение, что само по себе открывает огромный простор для различного рода интерпретаций и толкований. Эти толкования менялись и меняются в зависимости оттого, кто, когда и в каком контексте использовал это выражение. Возможно, особое отношение многих поколений экономистов к этой метафоре объясняется ее поэтичностью.
"Мировоззренческой" метафорой является и "свободный рынок", некоторый метафорический смысл приобретают и исходно вполне конкретные и строгие понятия, например "оптимальный". В том же ряду находится и популярное сегодня выражение "переходный период", часто подразумевающее, что та или иная сложная ситуация признается приемлемой уже в силу ее временного характера.
Выбирая проблемы для рассмотрения, формируя язык анализа и давая интерпретацию происходящему, экономическая теория неизбежно формирует базис селективного одобрения и критики, тем самым активно включается в процесс социального конструирования.
В работах, в которых экономическая политика обсуждается п практических терминах, мы обычно сталкиваемся с тем, что элементы специфических политических доктрин вводятся как простые предположения без каких-либо доказательств, которые заинтересованные авторы могут, как они думают, представить по первому требованию. И ничего другого и нельзя было предположить. Доктрины используются как формулы, которые раз и навсегда доказаны. Трудно увидеть доктринальные элементы за практическими рекомендациями. Они как бы вошли в ткань логики рассуждений и стали интегральной частью экономического мышления. Результатом экономического анализа часто являются законы как нормы, а не как утверждения о регулярных взаимосвязях, на что претендуют сторонники позитивной науки.
Независимо от того, какова позиция экономиста по вопросу о методологии экономической науки, т.е. придерживался ли он прин-
McCloskey D The Rhetoric of Economics. Madison, 1985.
754
ципа этической нейтральности или признавал неизбежность ее нормативного содержания, аналитическая деятельность являлась в той или иной степени одновременно и пропагандой определенного общественного идеала, который определяется целым рядом обстоятельств, начиная с конкретной экономической ситуации и кончая философскими и религиозными взглядами ее автора.
Для А. Смита таким идеалом был капитализм свободной конкуренции, отвечающий его представлению о справедливом устройстве мира вообще и хозяйства в частности, для Дж.Ст. Милля - просвещенный капитализм, для Дж.М. Кейнса - общество, обеспечивающее всем гражданам материальный достаток как условие реализации позитивно понимаемой свободы, для Хайека - общество, в полной мере принявшее и оценившее значение "расширенного рыночного порядка" и не поддающееся искушению заняться исправлением последнего, а для религиозного мыслителя С.Н. Булгакова - христианский социализм. Причем представления о правильном социально-экономической устройстве были тесно связаны с идеей справедливости в ее специфической для данного времени и общества, а также для каждого автора трактовке.
Рекомендуемая литература
Блауг М. Экономическая мысль в репроспективе. М., 1995. Гл. 17. Фридмен М. Методология позитивной экономической науки //
THESIS. 1994. Вып. 4. Блауг М. Несложный урок экономической методологии // THESIS.
1994. Вып. 4. Хаусман Д. Экономическая методология в двух словах // Мировая
экономика и международные отношения. 1994. № 2, 3, КейнсДж.Н. Предмет и метод политической экономии (1891): Русск.
пер. М" 1899. Менгер К. Основания политической экономии (1871): Русск. пер,
Одесса, 1903; Исследования о методах социальных наук (1883):
Русск. пер. СПб., 1894. Милль Дж.Ст. Автобиография. СПб., 1874. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Пргресс, 1983,
755
Глава 42
Единство и многообразие современной экономической теории
? Основное течение и альтернативы ? Специализация
отдельных направлений экономической теории
? Институциональные факторы, определяющие структуру
экономической теории Q Национальные, культурные и прочие
особенности экономической мысли
1. Основное течение и альтернативы
В экономической теории с давних пор наблюдалась борьба "ортодоксии" и "ересей*. "Богатство народов" Смита было вызовом меркантилизму, немецкая историческая школа возникла как протест против английской классической политической экономии; оппозиционным течением не только к господствующей экономической теории, но и к господствующему общественному строю был марксизм.
Важнейшим этапом в развитии экономической науки было оформление научного сообщества ученых-экономистов, становление экономического образования, профессиональных ассоциаций и журналов. Все это в области экономической теории сложилось примерно в конце 1890-х годов, после того как была закреплена победа мар-жиналистской революции. С тех пор господствующей ортодоксией в мировой экономической мысли является маржи нал и стекая (неоклассическая) теория, основанная на модели рационального (максимизирующего) человека в равновесном мире. Оппозиционные направления отныне так или иначе подвергали сомнению одну из этих моделей. Американский институционализм отрицал человеческую рациональность, кейнсианство - равновесное устройство мира. Однако неоклассическая теория оказалась удивительно способной к адаптации. Несколько модифицируя свои предпосылки, она включила в себя анализ рискованных ситуаций (с помощью теории ожидаемой полезности), нерыночного поведения (экономический империализм Беккера), общественных и политических институтов (новый инсти-туционализм).
После второй мировой войны произошла новая консолидация экономической теории вокруг так называемого "великого неоклассичес-
756
кого синтеза", в котором кейнсианская макроэкономика применялась в специальном случае макроэкономического неравновесия, а в общем равновесном случае действовала неоклассическая теория. Ведущей фигурой неоклассического синтеза был Пол Самуэльсон, практически одновременно издавший в 1947 г. последний фундаментальный математизированный трактат экономической теории "Основания экономического анализа" и первый школьный учебник "Экономика". Таким образом, основные идеи неоклассического синтеза оказалось возможным изложить как на высшем уровне сложности, так и на уровне, доступном самым неискушенным читателям. В период господства неоклассического синтеза и активного использования кейнсианской экономической политики (1950-60-е годы) заметно растет общественный престиж экономической теории: экономисты входят в правительства и даже возглавляют их, при главах государств и премьер-министрах создаются различные советы экономических консультантов (наиболее известный совет был сформирован в США).
Современная экономическая теория отличается от других общественных наук (социологии, психологии) значительно большей однородностью, единством подхода. В ней господствует "основное течение" (mainstream), ядром которого является неоклассический подход. Критерии принадлежности той или иной теории к основному течению скорее интуитивны: отражение в учебниках, наличие Нобелевских премий. Границы его постоянно изменяются, включая новые достижения экономического анализа: игровые модели, теорию поиска, гипотезу рациональных ожиданий и др. При этом сохраняются общие методологические принципы, характеризующие неоклассический подход. Теоретические направления, использующие иные модели мира или человека (например, кейнсианская макроэкономика), имеют тенденцию со временем выпадать из основного течения и на их место приходят новейшие приложения неоклассической теории (новая классическая макроэкономика Р. Лукаса и пр.), В настоящее время основное течение включает неоклассическую микроэкономику (включая теорию общего равновесия), новую классическую макроэкономику, Чикагскую макроэкономическую школу и некоторые остатки кейнсианства, неокейнсианские теории' и, все в большей мере, новый институционализм.
1 Обзор современного состояния макроэкономической теории см. в работах: Мэнкью Н.Г. Освежим наши познания макроэкономики // Миро-пая экономика и международные отношения. 1995. № 8; Стиглчп Д. Альтернативные подходы к макроэкономике: методологические проблемы и неокейнсианство // Мировая экономика и международные отношения. 1997. №'5-7.
757
Одной из основных причин господства неоклассического подхода является его универсализм, готовность единообразно, с помощью модели рационального, максимизационного поведения объяснить не только все явления, которые традиционно было принято относить к экономическим, но и процессы, протекающие далеко за пределами хозяйственной жизни. Критики неоклассического подхода, отмечая его отдельные слабые места и предлагая свои частные альтернативы, до сих пор не претендовали на создание всеобъемлющей системы. Достаточно описать ограничения, в которых действует экономический субъект, и любую ситуацию можно представить как максимизацию его целевой функции при данных ограничениях (убедительные примеры см. в работах Г. Беккера). Переходя от одной проблемы к другой, экономисту-неоклассику нет нужды менять язык и инструментарий своей теории, в то время как институционалист, к примеру, вынужден всякий раз начинать все заново.
Вторым преимуществом неоклассических моделей является то, что они позволяют варьировать степень сложности или детализации обсуждаемых проблем (см. приведенный выше пример с Самуэльсо-ном). Трудности можно без особого труда нарастить или убрать. Это чрезвычайно важно с педагогической точки зрения, так как позволяет изучать проблему на дозированном уровне сложности (начальном, промежуточном или продвинутом). В тоже время объяснить какую-либо неоинституциональную модель, к примеру "отношенческий контракт" (relational contract) Уильямсона, можно только на достаточно сложном уровне.
Рациональная модель человека и равновесный подход как стартовые предпосылки исследования позволяют учить студентов-экономистов по одинаковым в принципе учебникам, использующим общую терминологию, оставляя разногласия на долю спецкурсов. (Главное исключение - вопрос о макроэкономической политике - здесь в учебниках приходится излагать конфликтующие между собой неоклассические, монетаристские и посткейнсианские версии. Но это объясняется именно тем, что макроэкономические теории в меньшей степени опираются на гипотезы о рациональном поведении, чем микроэкономические.) Напротив, учебник психологии сразу же подразделяется на изложение различных психологических школ, оперирующих совершенно разными системами терминов. Именно принятые на вооружение экономистами модели рационального человека и равновесного мира способствовали прогрессирующей математизации экономической теории, выделяющей ее из всех общественных наук. Проблема, однако, состоит в том, что математический инструмента-
758
рий имеет собственную логику развития и часто внедряется без какой-либо осмысленной поведенческой интерпретации.
С другой стороны, повышенная степень абстрактности основного течения, его относительная независимость от реальных фактов представляет собой серьезную методологическую проблему. Соотношение теории и фактов нив какой другой общественной науке не является столь болезненным вопросом, как в экономической теории. Повышенный уровень абстрактности, позволяющий применить в чрезвычайно широких масштабах математический инструментарий, приводит в конечном счете к проблеме выбора между "истиной и строгостью".
Более конкретные, поверхностные уровни анализа остаются сферой обитания альтернативных основному течению подходов: институционального, поведенческого, эволюционного, в меньшей степени посткейнсианского и неоавстрийского. Среди них принято выделять австрийскую теорию, посткейнсианство, институционализм, поведенческое направление, радикальную экономическую теорию, хотя четкую демаркационную линию между ними провести трудно и идеи некоторых экономистов укладываются не в одну, а в несколько школ сразу. Все эти направления имеют свои ассоциации и научные журналы, проводят конференции своих единомышленников. Однако по влиянию {которое, например, можно измерить количеством опубликованных работ) все альтернативы вместе взятые далеко уступают основному течению.
Влияние альтернативных направлений значительно возросло в результате кризиса в 1970-е годы неоклассического синтеза, вызванного, в свою очередь, структурным кризисом западной экономики, в ходе которого традиционные кейнсианские меры экономической политики перестали действовать. Развернулась полемика монетаристов, лидером которых стал М. Фридмен, и кейнсианцев. Мнения экономистов о том, что явилось слабым звеном неоклассического синтеза, разошлись. Большинство выступило зато, чтобы снести кейн-сианско-хиксианскую макроэкономическую надстройку и достроить неоклассическую микроэкономику неоклассической же макроэкономикой, основанной на предпосылке рациональных ожиданий. Меньшинство предлагало разрушить до основания все здание неоклассического синтеза и выдвинуло различные альтернативные принципы, на которых можно было бы построить экономическую теорию. Естественно, что внимание к альтернативным школам экономической мысли в этот период значительно усилилось, возрос интерес к методологическим дискуссиям. Не случайно в начале 1980-х годов стала
759
выходить серия "Школы экономической мысли" под редакцией Марка Блауга
Среди альтернативных направлений с основным течением смыкается новый институционализм. Несколько поодаль находится новая австрийская школа с ее акцентом на эволюционный подход, анализ рыночного процесса во времени, проблемы истинной неопределенности и несовершенства информации. С идеологической и политической точек зрения эти альтернативные направления экономической теории находятся, пожалуй, несколько правее центра, т.е основного течения.
Напротив, остальные альтернативные течения представляют левый фланг экономической мысли Это посткеинсианство, институционализм в традициях Гэлбреита, Хайлбронера и др., поведенческая и эволюционная экономика, радикальная (марксистская) экономическая теория. Некоторые исследователи выделяют как самостоятельные направления также наследников классической теории (последователей Пьеро Сраффы), экспериментальную экономику и др.
2. Специализация отдельных направлений экономической теории
Важной чертой современной западной экономической теории является ее углубляющаяся специализация В послевоенный период мы практически не встретим экономическихтрудов под популярнейшим в XIX в. и первой половине XX в. заглавием "Основы (начала, принципы) политической экономии" или "Общая теория денег (капитала, занятости и пр.)". Сам жанр теоретического трактата, дающего последовательное системное изложение всех основных проблем экономической науки, видимо, безвозвратно ушел в прошлое. Монографии наиболее выдающихся экономистов обычно представляют собой сборник статей, написанных данным автором в разное время и по разным специальным поводам.
Выбор уровня абстракции в принципе должен быть функцией от объекта исследования и характера поставленной задачи. Нельзя сказать, что более абстрактный анализ всегда хуже или лучше более конкретного ( или, что то же самое, "строгость" всегда хуже или лучше "реалистичности"). Исследовательские подходы или направления, существующие в экономической науке, имеют определенную специализацию, во многом обусловленную их методологическими особенностями В тех секторах и отраслях экономики, где ситуация приближается крынку совершенной конкуренции (однородный товар, боль-
760
шое количество равных по силе участников, полная и легко доступная информация, неизменные правила игры, в частности, отсутствие непосредственного государственного вмешательства), например, на финансовых рынках, преимущества основного течения и в первую очередь неоклассического подхода весьма ощутимы. По мере же нарастающего отклонения от этой идеальной модели становятся весомыми достоинства альтернативных подходов. Однако на практике экономист редко имеет возможность выбирать между различными парадигмами: он применяет ту, которой его обучили. И здесь играет роль уже упомянутое преимущество неоклассической теории: ей гораздо легче обучать.
Однако, несмотря на определенную степень специализации, она не заходит слишком далеко: приверженцы основных исследовательских подходов стремятся играть не только на своем поле - они активно вторгаются на чужую территорию. В результате в каждой из областей (отраслей) экономического анализа мы можем обнаружить не один, а несколько подходов, обычно конфликтующих друг с другом.
Модно сказать, что структура современной западной экономической теории напоминает матрицу, строки которой образуют различные методологические подходы, а столбцы - различные экономические проблемы. Разумеется, многие элементы этой матрицы будут нулями - практически не существует методологических подходов, позволяющих объяснить все проблемы. Правда, неоклассический подход в принципе на это способен, но, как уже отмечалось, за счет понижения содержательности и утраты нетривиальности выводов.
3. Институциональные факторы,
определяющие структуру
экономической теории
Преобладанию того или иного теоретического направления способствуют и внешние факторы, связанные с условиями существования профессионального сообщества экономистов в разных странах2. Например, преобладанию неоклассического подхода благоприятствует структура рынка экономистов в Северной Америке. На этом рынке (продавцы своих услуг - экономисты и их покупатели - университеты) сложилась ситуация практически свободной конкуренции. Мобильность специалистов в Америке очень велика, длительн ые контракты являются скорее исключением, чем правилом, государствен- ,
2 См.: Frey В. An Economic Analysis of the New institutional Economics // Journal of Institutional and Theoretical Economics, 1993. Vol. 149. P. 351-359.
761
Именной указатель
А
Августин Блаженный 20
Акерлоф Дж. (AkerlofG.) 535
Аксаков И.С. 346
Аксаков К.С. 344-346
Аллен P. (Allen R.)261
АллеМ. (AttaisM.) 50, 225, 226, 531, 549,
Алчиан A. (Alchian А ) 630, 631, 658, 661, 669, 671, 672, 674, 720
Аристотель (Aristotle) 15-21,23, 24, 181, 192
Базаров-Руднев В.А. 377, 384, 434, 435, 437, 438, 475
Баллод К. (Ballod К.) 414, 415, 427
Барбон H.(Barbon N.) 36
БармбиДж. Г. (BarmbyJ.G.) 139
Барри Н. (Barry N.) 606
Бартоло (Bartolus) 22
Бардель И. 658
Бастиа Ф. (Bastiat F.) 97, 138, 341
Бебель A. (BebelA.)414
Бейтсон У. (Bateson W.) 629
Беккариа (Beccaria C.B.) 99
Беккер Г (Becker G.S.) 654, 676, 720, 722-738, 758
Белл В. (Bell V.) 473, 483
Белл К. (Bell С.) 483
БеллерсД, 412
Бём-Баверк Е. (Bom-Bawerk E. von) 183-186, 188, (93-195,
197-200, 216, 277, 305, 306, 366, 367, 374, 375, 379, 386, 387, 494 БеннасиЖ.-П. (Benassy J.-P.) 513
Бентам И, (Bentham J.) 20, 95, 97-102, 138, 203, 209, 241, 260, 320, 339, 340, 502,625 Бентам С. (BentViam S.) 98 Бергсон A. (Bergson A.) 237, 250 Бердяев Н.А. 17) БерльА. (Berle А.) 325, 326, 658 Бернулли Д. (Bernulli D.) 521, 522 Бернулли Н. (Bernuili N.) 521, 525 Бернштейн Э. (Bernstein E.) 369-371,415 Бертран Ж. (Bertrand J.L.F.) 211 Bexepfi.fl.(BecherJ.J.) 33 Бисмарк О. (Bismarck О.) 148 БлайндерА. (Blinder А.) 720 Бланки Ж.-О. (Blanqui J -A.) 138, 140 Блауг М. (Blaug M.) 4, 296, 309, 760 Блеклов СМ. 351 БлэкД. (Black D.) 689, 693 Блюмин И.Г. 516 Боборыкин П.Д. 348 Богданов В. 471
Богданов-Малиновский А.А. 359, 360, 377, 415-421 БоденЖ. (BodinJ.) 31
764
БокльТ. (Buckle Th.) 349
Болотов А.Т. 338
Боскин М (Boskin M ) 562, 563
БоулендЛ. (Boland L.) 751
БоулиА. (BowlyA.L.) 258
Брауэр 523
Брей Дж. 108
Бренная Дж (Brennan J.) 689
Брентано Л. (Brentano L.) 149, 165, 166, 366
Бруннер К. (Brunner К.) 567, 572, 578, 579
Бруцкус Б. 389, 425, 453
Буагильбер П.Л. де (Boisquillebert P.L. de) 42, 43, 50, 51, 75,76, 88
Булгаков С.Н. 171, 359, 360, 364, 366-368, 370-372, 374, 375, 384, 385, 389, 390,
400-409, 440, 746, 755 БунгеН.Х. 384
Бунятян М. (Bouniatian M.) 388, 395, 467
Бухарин Н.И. 184, 379-381, 421, 423, 428, 429, 431, 433, 438, 454 Бьюкенен Дж. (Buchanan J.) 658, 689, 703, 705, 720 Бэрроу P. (Barro R.) 225, 513, 589, 595 Бюхер К. (BucherK.) 150, 151, 355
В
Вагнер A (Wagner А.) 165, 166
ВайнерДж. (Viner J.) 515
Вайнштейн А.Л. 455
Вайцзеккер К. фон (Weizsacker К. von) 549
Вальд A. (Wald A.) 214, 224, 225, 228
Вальрас Л. (Valras L.) 50, 70, 166, 177, 182, 183, 185, 189, 203, 204, 214-229, 231,
232, 246, 248, 255, 257-259, 272, 273, 275, 277, 282, 291, 306, 374, 387, 463-
465, 513, 547, 588-590, 600, 613 Вальрас О. (Valras А,) 182, 214, 217 Ванниски Дж, (Wanniski J.) 557 Василий Великий 19
Вебер М. (Weber M.) 151-154, 313, 403, 745 Веблен Т. (Veblen Т.) 258, 292, 312-321, 324-326, 417, 625, 653 Вернадский И.В. 340-342, 346
Визер Ф. (Wieser V von) 182, 183, 185, 186, 188, 194-197, 199,291,305,374,603 Викселль К. (Wicksell К.) 176,199, 200, 234, 272-280, 287, 290, 298, 299, 388,
396,507,591,594,689,691 Вити де Марко А де 689 Витт У (Witt U.) 623 Витте СЮ. 147 Войтинский В. 387
Воронцов В.П. 349-357, 361, 384, 388 Вольф С. де (WolffS. de) 467 ВулфВ. (WoolfV)483 ВулфЛ.((tm)ооМТ.)483,488
Гакстгаузен А. фон (Haxthausen А.) 345, 346, 356
Галиани Ф. (Galiani F.) 20, 181
Гамильтон У. (Hamilton W.) 312
ГанттГЛ.(ОапПН.Ю 319,417
Гвоздев Р.Э. 365
Гегель Г. (Hegel G.) 110-113
765
Гейне Г. (Heine H.) 100
Гельвеции К. (Heivetius K.A.) 98, 99
ГельдА. (Held А.) 149
Гельдерен Я. ван (G&lderen J van) 467
ГельфандА. (Парвус, Parvus) 467
Герц Ф. (Hertz F.) 371
Герцен А.И. 347, 348
Герценштейн А. 461
Гер^кЯ.П. 428
Гиббс Д. (Hibbs D.) 706, 707
ГилдерДж. (Gilder J.) 557
Гильдебранд Б. (Hildebrand В.) 147, 148
Гилъфердтг P. (Hildebrand В.) 198, 376, 377, 3S1, 3S2, 466
Гладстон У. (Gladstone W.E.) 561
Гоббс Т. (Hobbes Т.) 44-46
ГобсонДж. (Hobson J.) 179, 381
Годскин Т. (Hodgskin Т.) 106-108
Голицын Д. 337
Госсен Г.Г. (Gossen H.H.) 20, 182, 183, 187, 188, 192, 195, 205, 206, 261, 374
Григорий Назианзин (Gregory of Nazianzus) 24
Гриневецкий В.И. 424, 427
Громан В.Г. 435-438,475
Гроссман Г. (Grossman H.) 225, 513, 5S9, 670, 672, 727
Грэшем Т, (Gresham Т.) 28-31
Гэлбрейт Дж.К. (Galbreith J.) 312, 326-329, 515, 653, 760
д
Даниельсон Н.Ф. 349, 350, 353-357, 361, 366, 384
Данилевский Н.Я. 346
Даштоп Дж. (Dunlop J.T.) 517
Дарвин Ч. (Darwin Ch.) 85, 624-626
Дарвин Э. (Darwin E.) 624
Дауне Э. (Downs A.) 689, 695, 696, 702
Де АлессиЛ.675
Дебре Ж. (Debreu J.) 214, 224, 225, 228, 229, 521
Дейвнант Ч. (Davenant Ch.) 36
Демсец Г. (Demsetz H.) 656, 65S, 661, 669, 671,672, 674, 720
Дестют де Траси А.Л.К. (Destutt de Tracy A.L.C.) 138
Дефо Д. (Defoe D.) 36
ДжевонсУ.С. (JevonsW.S.) 176, 177, 182, 183, 185-187, 195, 203-210,256-258,
260, 261, 269, 291, 374, 386-388, 625 Дженкин Ф. (Jenkin F.) 210, 262 Дженнингс P. (Jennings R.) 182, 205 Дженсен М. (Jensen) 658, 669 Джилберт Ф. (Gilbreth F.) 319, 383 Джонсон Л. (Johnson L.) 561 Джордж r.(GeoTgeH.) 160,166-172,218 ДильК. (Diehl К.) 452 Дмитриев В.К. 384, 387, 395 Доджсон Ч.Л. (Dodgson C.L.) 693 Домар Е. (Domar E.) 537, 541, 542, 546-548 Дорфман P. (Dorfman R.) 547 Дояренко А.Г. 456, 461
76В
Дубенеикий Н.О. 439
Дубовиков Ф. Г. 439
Дуне Скот {Duns Scotns J.) 20
Дэвидсон П (Davidson P.) 510
Дюмулен Ш. (Dumoulin Ch,) 26
Дюнуайе Ш. (Dunoyer Ch.) 138
Дюпен Ш. (Dupin Ch.) 142 '
Дюпюи Ж. (Dupuit/.) 182, 256, 264, 560
Ж
Железное В.Я. 384, 395
Жид Ш. (Gide Ch.) 97, 162-164,374
Жюгляр К. (Juglar С ) 594
ЗандЖ. (Sand J.) 139, 346
Зельтен P. (Selten R.) 645
Зибер Н И. 354
Зиновьев Г 477
Зомбарт В. (Sombart W.) 151, 152, 154-158, 313, 317, 321, 349, 515
И
Ибсен Г. (Ibsen H.) 603
Изгоев-Ланде А.С. 374, 425
Ильин Вл. 360, 361, 364, 375, 384, см. Ульянов-Ленин В.И.
Исаев А.А. 384, 3SS
К
КабеЭ. (CabetE.) 139
Какутани Ш (Kakutani Sh.) 228
Калабреэи Г. 676
Калдор Н (Kaldor N.) 249, 250, 515, 537, 551, 552
Кальвин Ж. (Calvin J.) 26
Канеман Д. (Kahneman D.) 529, 532
Кант И (Kami.) 391
Кантильон P. (Cantillon R ) И, 42, 50-53, 57, 90, 92, 299-301, 303
Канторович 462
КарлейльТ. (Carlyle Т.) 52
Кассель Г. (Cassel G.) 395, 471, 542
Кагана Дж. (Katona G.) 651, 652
Каутский К. (Kautsky К.) 371, 373, 380, 414, 415, 417, 443, 466
КвиткинОА.4,33
Кейган Ф. (Cagan Ph.) 567
Кейнс Дж.М. (Keynes J.M.) 3, 37, 43, 44, 89, 210, 225, 235, 255, 277, 280, 289, 388,
394, 395, 456, 460, 463, 479, 481-505, 507, 509-516, 518, 540, 541, 554, 560,
563, 571, 579, 603-605, 616, 651, 741, 744, 746, 752, 755 Кейнс Дж.Н (Keynes J.N.) 483, 744-746 Кемп Дж. 549
Кеннеди Дж. (Kennedy J.R) 513, 547, 56] Кенэ Ф. (Quesnay F.) 11, 42, 43, 50, 53-55, 88, 114, 337 Киреевские И,В. и П.В., братья 346
767
Кирцнер И. (Kirzner I.) 299, 309, 310, 606, 609
Кларк Дж.Б. (Clark J.В.) 167, 185, 216, 281, 290-297, 314, 318, 374, 603
Клауэр P. (Clower R.) 225, 510, 511
Кнапп Дж. (Knapp G.F.) 272
<< Пред. стр. 26 (из 29) След. >>
Список литературы по разделу