<< Пред. стр. 5 (из 29) След. >>
Список литературы по разделу
капитала перестают действовать и чистые инвестиции прекращают
ся; кризис проявляется в резком падении совокупного спроса, преж
де всего инвестиционного;
в) кризис ведет к резкому увеличению "резервной армии" и как
следствие падению реальной заработной платы, а также снижению
цен и обесцениванию накопленных капитальных запасов;
г) снижение зарплаты и обесценение запасов в свою очередь вы
зывают повышение нормы прибыли, что восстанавливает стимулы к
накоплению капитала, возвращая ситуацию к исходной точке.
Подобный воспроизводственный цикл позволил Марксу совместить в единой теоретической схеме идею регулярности воспроизводственного процесса с идеей системной обусловленности экономических кризисов.
В-третьих, Маркс обратил внимание на то, что, раз начавшись, подобный цикл закономерно приобретает повторяющийся, регулярный характер, поскольку получает материальную основу в виде цикла обновления основного капитала. Кризис синхронизирует выбытие оборудования, а с началом фазы подъема аналогичным образом создает условия для его новых единовременных массовых закупок и, соответственно, синхронизации процессов его изнашивания, последующего выбытия и новых массовых закупок. Выделение материальной основы 10-летних циклов развития производства при капитализме - важное теоретическое достижение Маркса.
4 В связи с этим Маркс критиковал так называемую теорию недопотребления, объясняющую кризисы недопотреблением масс, - в такую теорию явно не вписывался тот факт, что перед началом кризиса заработная плата имеет тенденцию к росту и положение рабочих наиболее благоприятно (см.: Капитал. Т. 2. Гл. 16 (III).
124
3. Политэкономия - наука о производственных отношениях
Отчуждение труда
Главный конфликт капитализма Маркс определил для себя еще до того, как приступил к интенсивным занятиям экономикой. Собственно, стремление объяснить его и было важнейшим побудительным мотивом к таким занятиям. Проблему, ставшую центральной в его творчестве, Маркс четко сформулировал, когда ему было 26 лет, - в работе, известной под названием "Экономическо-философскиерукописи 1844 года". Это была проблема отчуждения труда.
"Отчуждение" - понятие гегелевской философии. Непосредственно Маркс заимствовал его у своего современника немецкого философа-гегельянца Л. Фейербаха, который использовал это понятие при анализе религиозного сознания. По Фейербаху, религия - продукт творческого воображения человека. Но, будучи однажды придуманными, боги затем начинают "жить" собственной жизнью - становятся предметом веры, обретают сиоих служителем; те в свою очередь организуются в церковную иерархию, обзаводятся землями, имуществом и банковскими счетами. В результате религия, будучи сама продуктом человеческой фантазии, обретает власть над сознанием людей. Это превращение продукта в нечто господствующее над его творцом Фейербах и называл отчуждением.
Маркс увидел здесь аналогию с социально-экономическими явлениями, а именно с отношениями между трудом и капиталом. Как и почему богатство общества, его прогресс - все то, что создано трудом человека, - оказывается чуждым, часто враждебным самим рабочим? Почему, например, фабричный труд (наиболее производительный во времена Маркса) действовал на рабочих отупляюще, превращая их в простой придаток машин; почему замена ручного труда машинами нередко оборачивалась л ишь ростом безработицы; наконец, почему созданное человечеством материальное и культурное богатство находится в частной собственности меньшинства, тогда как его действительные творцы - трудящиеся лишены не только контроля над ним, но часто и доступа к нему?
Анализируя этот процесс отчуждения, Маркс начинаете простого: рабочий трудится на фабрике, но продукт фабрики принадлежит i te ему, а владельцу средств производства - капиталисту. Продукт труда оказывается чужим для его создателя - это первая, простейшая форма отчуждения труда. Но вслед за этим чужой и чуждой рабочему ста-
1S5
новится и его собственная производственная деятельность - он не заинтересован втом, что делает; его труд вынужденный, он приходит на фабрику только для того, чтобы заработать себе на жизнь. Эта жизнь начинается для него лишь за воротами фабрики. В результате происходит еще одно превращение: рабочий не воспринимает свой фабричный труд как нечто значимое, как свое участие в созидании общественного богатства. Это ведет к утрате общественного, общекультурного смысла человеческой деятельности. Тем самым жизнь человека как полноправного представителя человечества или, по выражению Маркса, родовая жизнь человека - низводится до роли средства для поддержания его индивидуальной жизни.
Всеобщее отчуждение рабочего от окружающего его общества составляет главную тему экономических исследований Маркса. "Капитал" - это развернутый ответ на вопросы, поставленные им в теории отчужденного труда. В своей теории эксплуатации труда Маркс прослеживает всю "историю" прибавочной стоимости: каким образом она формируется из продукта труда, как она возвращается в производство в виде нового капитала и как замыкается этот цикл "самовозрастания" капитальной стоимости. Маркс показывает, что "самовозрастание" капитала - это особая, присущая капитализму форма общественного прогресса. В ее рамках собственник капитала не только получает власть над трудом нанятого им рабочего, но и подчиняет своим целям сами условия его труда и найма: технологию и организацию производства, направленность технического прогресса, даже характер потребительского спроса. Извлечение прибыли становится самоцелью, подчинение труда капиталу приобретает устойчивый всесторонний характер.
Товар как вещное отношение
Отчуждение, власть, господство и подчинение - темы, необычные для классической политической экономии, и в то же время центральные для Маркса. Именно с их разработкой связана специфика марксистской политической экономии как теории, имеющей свой особый предмет - производственные отношения.
Первоначально свой подход Маркс демонстрирует при анализе товара как элементарной формы богатства в рыночной экономике. На примере понятия "товар" Маркс выделяет три уровня рассмотрения экономических явлений.
Первый уровень - физическое бытие товара. Для обыденного сознания всякий товар - это прежде всего некоторая полезная вещь, конкретная потребительная стоимость. Изготовление (заготовка) та-
126
ких вещей - конкретные технологические процессы, будь то сбор лесных ягод, выпечка хлеба, отливка металла или постройка дома. В любом случае это процесс труда, или, по определению Маркса, "целесообразная деятельность для созидания потребительных стоимостей, всеобщее условие обмена веществ между человеком и природой, вечное естественное условие человеческой жизни" .
Второй уровень рассмотрения товара - стоимостный. В этом случае отдельный товар выступает уже не сам по себе - он понимается как составная часть совокупного продукта труда общества. Как стоимости все товары соизмеримы независимо от их натуральной формы. Величина их стоимости определяется количеством труда, затраченного на их производство. Данный подход - не что иное, как ри-кардианская трудовая теория стоимости, наиболее совершенная для своей эпохи попытка осмыслить внутреннюю взаимосвязанность рыночного хозяйства. Но как мы уже знаем (см. гл. 4), это была теория "естественного состояния", т.е. теория, описывающая мир, в котором труд распределен между различными видами производств пропорционально, товары обмениваются на рынке в соответствии с их стоимостями, а затраты труда разного вида и качества сведены к единой мере. Короче говоря, отношения между людьми (товаропроизводителями) представлены здесь как технологически взаимно согласованные отношения их продуктов, а отношения между основными классами общества - как соотношение долей общественного продукта. Вспомним, что долгосрочная динамика нормы прибыли у Рикар-до определяется изменением именно технической пропорции - ростом удельных затрат в земледелии. Эту же систему жестких пропорций явно имеет в виду и Дж.Ст. Милль, когда пишет о независимости законов производства от воли людей.
Экономисты-классики знали, что в хозяйственной практике теоретические предпосылки, как правило, не соблюдаются, но они верили, что "естественное состояние" - это точка устойчивого равновесия, к которой силы рыночной конкуренции подталкивают реальную экономику. Сам механизм рыночной конкуренции был интересен для них лишь постольку, поскольку он подтверждал, как предполагалось, их веру в "естественное состояние", а следовательно, и значимость их теории.
Согласно Марксу, оба эти уровня рассмотрения товара недостаточны, так как они применимы к продукту труда при любом типе общества и не отражают специфику товара как предмета рыночного обмена, В дополнение к этим подходам Маркс развивает принципи-
' Маркс К Капитал. Т 1// Маркс К., Энгельс Ф Соч.2-еизд Т. 23. С. 195.
127
ально иной взгляд на товар, представляя его как производственное отношение между людьми. Его трактовка товара включает два аспекта, которые можно условно назвать структурным и функциональным.
В структурном аспекте взаимоотношения тонаропроизводителей Маркс противопоставляет отношениям между участниками производства и нерыночных экономиках. В любом обществе производство совокупности благ, удовлетворяющих человеческие потребности, складывается из определенного набора взаимосвязанных трудовых функций. Соответственно, в любом обществе возникает задача координации этих функций, прежде всего пропорционального распределения между ними совокупного рабочего времени. В гипотетическом хозяйстве Робинзона на необитаемом острове эта задача сводилась бы к распределению его собственного времени, а ее решение было бы в его исключительной иоле. В феодальном поместье и патриархальной крестьянской семье аналогичные трудовые функции распределялись между разными людьми, так что координация функций перерастала в координацию их исполнителей. Впрочем, в обоих случаях, как и у Робинзона, координатором выступала единая воля, будь то хозяина-феодала или главы семьи. Но здесь уже в отличие от хозяйства Робинзона воля координатора была отделена от воли координируемых, и между участниками лроизиодства складывались определенные общественные отношения, будь то отношения господства и подчинения между феодалом и его крестьянином или отношения семейного старшинства в крестьянском хозяйстве. И я том и в другом случае речь шла об отношениях личной зависимости, установившихся до и независимо от выполнения их участниками каких-либо производственных функций.
Иначе обстоит дело в обществе товаропроизводителей. Здесь, как и в предшествующих случаях, труд каждого товаропроизводителя - это звено в общественном разделении труда, частица совокупного общественного труда, поэтому каждый товар изначально предназначен для продажи, и каждый товаровладелец жизненно заинтересован в его обмене на другие товары, удовлетворяющие его собственные потребности. Однако в этом случае разделение труда не подкрепляется какой-либо координирующей волей. Речь идет об отношениях людей-атомов, лично друг от друга не зависящих, как правило, даже незнакомых. Единственный и непременный посредник в таких отношениях - товар. Координация деятельности осуществляется здесь лишь косвенно и задним числом, после того как произведенные товары вынесены на рынок. Именно в этом смысле продукт, принимающий форму товара, предполагает особые отношения между участ-
128
пиками производства - отношения атомизированных частных производителей. Это структурный аспект товарного отношения.
Мысль Маркса не сводится ни к банальному выводу, что рынок - необходимый механизм координации в условиях разделения труда, ни к столь же банальному наблюдению, что рыночная конкуренция имеет стихийный характер. Главный тезис Маркса состоит в том, что I) обществе товаропроизводителей производственные отношения закономерно принимают форму вещных отношений (в противовес личным отношениям в прежних типах хозяйства). Причем речь идет во-асе не о стандартном приеме экономистов-классиков, сводивших отношения людей к соотношению их продуктов. Вещи в данном случае - не представители людей, а активные посредники в их взаимоотношениях. В этом случае товарное отношение рассматривается в аспекте его функционирования в процессе рыночной конкуренции.
Интерес к механизму рыночной конкуренции был характерен не только для Маркса. Инициаторы маржиналистской революции (см. гл. 10), приведшей в конечном счете к формированию современной микроэкономики, также стремились к теоретическому осмыслению этого явления. Однако их главный интерес был связан с процессом формирования рыночных цен, тогда как Маркс фокусировал внимание на другой стороне дела - на динамике отношений между самими товаропроизводителями. Колебания спроса и предложения, ведущие к установлению равновесной цены, сопровождаются драматическими процессами расслоения производителей: обогащением одних, массовыми разорениями других. Именно в этих процессах вещи (товары) как бы отделяются от их владельцев и начинают жить собст-иенной жизнью: в рыночную конкуренцию вступают не сами товаровладельцы - только их товары. Судьба же товаровладельцев становится всего лишь ставкой в этой конкурентной борьбе. Маркса постоянно интересует вопрос о том, насколько устойчивы выявленные им производственные отношения, каковы механизмы, которые их закрепляют в динамичной хозяйственной среде или, напротив, подры-нают, предопределяя направленность их эволюции или трансформации. Так, говоря об обществе товаропроизводителей, Маркс часто от-[алкивается от гипотезы простого товарного производства - экономического строя, в котором каждый товаропроизводитель создает свой продукт собственным трудом. Анализ этого гипотетического с гроя дает Марксу пример неустойчивой системы производственных отношений. В таком обществе те, кто в результате расслоения обогатился, не смогли бы развивать свое производство без привлечения дополнительной рабочей силы, а те, кто разорился, оказались бы про-
5 История экономических учений 129
сто без средств существования. Только возможность покупать допол нительную рабочую силу-для первых, и возможность ее продавать ¦ для вторых открывает путь к разрешению противоречия на почве рыночного хозяйства. Но это значит, что производственные отношения, складывающиеся между однородными контрагентами-товаропроизводителями, закономерно эволюционируют в сторону капиталистических производственных отношений, перерождаясь в отношения неоднородных контрагентов: тех, кто нанимает, и тех, кого нанимают.
Капитал и превращенные формы прибавочной стоимости
По Марксу, капитализм - это зрелая форма рыночного хозяйства. Его специфику Маркс подчеркивает сопоставлением с вышеупомянутым простым товарным производством. В условиях такого гипотетического строя смысл рыночного обмена сводится к тому, чтобы товары, произведенные разными производителями, нашли своих потребителей. Это обмен по формуле "деньги - товар - деньги":
Т-Д-Т.
Продажа товара за деньги - здесь всего лишь промежуточный акт, облегчающий общее перераспределение товарной массы, ¦
Формула капиталистического обмена иная: Д-Т-Д^гдеД^Д.
Смысл такого обмена состоит не в том, чтобы получить нужный для жизни товар, а в том, чтобы деньги, вложенные вдело, вернулись назад к тому, кто их и вложил, причем непременно с прибылью.
Формула Д - Т - Д, - удобная отправная точка для прослеживания логики теоретической системы Маркса. Прежде всего он показывает, что приращение Д - Д, нельзя объяснить, оставаясь в сфере обращения. Как все "классики", он исходил из того, что прибавочная стоимость создается в производстве. В результате исходную формулу он расшифровывает как формулу кругооборота капитала:
Д-Т-П...-Т.-Д,,
где Д, Т и П... - соответственно денежный, товарный и производительный капиталы. Чтобы подчеркнуть повторяющийся характер кругооборота капитала, эту формулу можно представить в виде схемы:
П
В теории капитала Маркс повторяет логику исследования, примененную им при рассмотрении товара. На уровне физического бы-
-Д(Д'Ь
130
тия капитал - это предметные условия применения производительного труда, прежде всего средства производства (это представление Маркса - продукт эпохи промышленного капитализма, подобно тому как ассоциация капитала с фондом жизненных средств, характерная для экономистов-классиков предшествующих поколений, отражала опыт земледельческого капитала).
Стоимостное бытие капитала нашло отражение в Марксопом делении капитала на постоянный и переменный и в его теории воспроизводства, объяснившей механизмы возмещения и накопления капитальной стоимости.
Капитал как производственное отношение - это неоднородная структура агентов производства, их устойчивое разделение на тех, кто имеет собственные средства производства, и тех, кто их не имеет и потому вынужден продавать собственную рабочую силу. В этом контексте дополнительный смысл приобретает и Марксова теория воспроизводства общественного продукта: показывая, как может быть реализован весь продукт, Маркс показывает, как одновременно воспроизводится капиталистическое отношение. Речь идет не только о принципиальной возможности возмещения и накопления капитала, но и способе распределения его прироста между классами общества.
В отличие от анализа товара исследование капитала Маркс распространяет на его внутреннюю структуру; показывая, как воспроизводятся различные виды капитала. Вернемся к формуле кругооборота капитала^- Т - П... - Т( - Д,. Каждый ее элемент обозначает фазы кругооборота, которые последовательно проходит каждый индивидуальный капитал. Сначала капитал авансируется в денежной форме. Затем, когда на эти деньги закупаются факторы производства, он переходит в товарную форму, далее эти факторы вступают в производственное взаимодействие - это фаза производительного капитала, именно здесь создается прибавочная стоимость и происходит приращение капитала. Результатом производства выступает товарная масса, и капитал снова обретает товарную форму. После реализации товаров капитал возвращается в исходную, денежную, форму.
Разумеется, реальный капитал фирмы распределен одновременно между всеми этими формами: в виде запасов сырья, производственных фондон, остатков готовой продукции и, наконец, денежных активов. Идея кругооборота подчеркивает единство всех этих внешне разнородных элементов.
Далее Маркс переходит, говоря современным языком, с микроуровня на макроуровень: от индивидуального капитала к капиталу об-
131
щественному. Формула кругооборота капитала как бы накладывается на все общественное производство, и каждая фаза кругооборота выступает уже как специализированная форма общественного капитала: производительной форме капитала в формуле кругооборота соответствует производственный капитал общества: фабрики, мануфактуры, другие предприятия и индивидуальные производители; товарной форме - торговый капитал: оптовые и розничные магазины вместе с их товарными запасами, склады и т.д.; наконец, денежной форме - банковский капитал.
Рассматривая воспроизводство общественного капитала в единстве всех его форм, Маркс последовательно ведет свою главную тему. Подобно тому как на уровне индивидуального капитала прибавочная стоимость создается только в фазе производительного капитала, точно так же на уровне общественного капитала ее создание локализовано там, где действует производственный капитал. Все другие капиталы рассматриваются как отпочковавшиеся от производственного капитала, а все формы дохода на капитал, такие, как торговая прибыль или банковский процент, - как превращенные формы прибавочной стоимости.
Тем самым Маркс предлагает свою разгадку еще одной проблемы: если прибавочная стоимость создается трудом производительного работника, то откуда берется прибыль у торговца или банкира? Согласно Марксу, речь идет о перераспределении прибавочной стоимости между капиталами разных специализаций. Так, производственный капитал может передать часть своих функций, например сбыт продукции, специализированному торговому капиталу, при этом в качестве платы за услугу он уступает последнему часть полученной им прибавочной стоимости. В результате таких перераспределений у производственного капитала также остается только часть прибавочной стоимости - предпринимательская прибыль. Тем самым прибыль оказывается еще одной из превращенных форм прибавочной стоимости.
Аналогично Маркс прослеживает и происхождение из прибавочной стоимости такого дохода, как земельная рента.
Таким образом, выстраивая свою теоретическую систему, Маркс подводит к мысли, что процесс капиталистического воспроизводства в общественном масштабе - это прежде всего воспроизводство самих капиталистических отношений, т.е. постоянное воспроизведение исходного конфликта: рабочему достается только его заработная плата, а вся прибавочная стоимость оседает у разных агентов капитала.
132
Капитал как вещное отношение
Есть ли, однако, основание говорить о неравноправии в отношениях капиталиста и рабочего? Разве это не отношения свободного и | жвивалентного обмена между двумя самостоятельными агентами - продавцом и покупателем рабочей силы?
Известный современный американский экономист П. Самуэль-coii в развитие этой мысли однажды заметил, что в экономике с эффективно действующим рыночным механизмом, включающим рынки труда и управленческих услуг, никакие значимые экономические решения не должны зависеть от того, кто кого нанимает: капиталист - рабочих или рабочие (трудовые коллективы) - управляющих'. При этом теоретическая логика Самуэльсона предполагает, что во власти конкуренции находится даже разделение дохода капиталиста на потребляемую и сберегаемую части: рост его потребления выше уровня рыночной платы за управление обрекает его на разорение. Аргумент Самуэльсона справедлив, если теорию капиталистической эксплуатации свести к "естественным" отношениям найма и распределения доходов.
Однако для Маркса капиталистическое отношение не сводится к таким отношениям. Подобно тому как товар - это вещное отношение товаропроизводителей, так и капитал в теории Маркса - это производственное отношение с непременным вещным посредником в виде средств производства. В процессе функционирования капиталистического отношения этот посредник оказывается активным его участником.
Маркс разграничивает формальное и реальное подчинение труда капиталу, показывая, что формальным оно было только на заре капитализма, когда по своему содержанию труд наемного рабочего не отличался от труда независимого ремесленника. По мере развития капитализма, особенное распространением машинного производства, ситуация качественно меняется, причем капитал как вещь выступает активным фактором таких изменений. Маркс выделяет три этапа в развитии капиталистического производства:
а) простую кооперацию, когда материальная база производства еще
не отличается от ремесла и функция капитала в самом процессе про
изводства сводится к управлению;
б) мануфактуру\ которая резко усиливает внутрипроизводствен
ное разделение труда, предполагающее, по выражению Маркса, "бе-
6 Sannielson P. Understanding the Marxian Notion of exploitation; a Summary ofthe so Called Transformation Problem between Marxian Values and Competitive Prices//Journal of Economic Literature. 1971. №9(2).
133
зуслоеную власть капиталиста над людьми, которые образуют простые звенья принадлежащего ему совокупного механизма" . Именно на этом этапе подчинение труда капиталу становится реальным, а экономическое превосходство мануфактурного производства над ремесленным придает этим отношениям необратимость: "если первоначально рабочий продает свою рабочую силу капиталу потому, что у него нет материальных средств для производства товара, то теперь сама его индивидуальная рабочая сила не может быть использована до тех пор, пока она не запродана капиталу"*',
в) машинное фабричное производство, когда капитал, воплощенный в орудиях производства, полностью подчиняет себе рабочего: "Вмануфактуре рабочие являются членами одного -живого механизма. На фабрике мертвый механизм существует независимо от них, и они присоединены к нему как живые придатки" . Переход к машинному производству знаменует для Маркса еще один важный рубеж; теперь прогресс производства связан почти исключительно с обновлением и совершенствованием его технической базы. В результате происходит "отделение интеллектуальных сил процесса производства от физического труда"10, и капитал ставит себе на службу не только труд своих рабочих, ной науку.
Неудивительно, что, возражая Самуэльсону, современные американские марксисты продолжили именно эту линию Марксова анализа, показывая, что сегодня и в развитии структур управления современными фирмами, и в технической политике развития производства критерии эффективности далеко не всегда являются определяющими - отношения на производстве строятся так, чтобы закрепить подчиненное положение рабочих .
Таким образом, для Маркса эксплуатация труда капиталом отнюдь не сводилась к формальному присвоению капиталистом части продукта. Маркс не раз прямо указывал, что, принуждая к прибавочному труду, капитал способствует развитию производительных сил и и этом заключается "одна из цивилизаторских сторон капитала"12. Для Маркса проблема эксплуатации - это прежде всего проблема контроля над прибавочной стоимостью как ресурсом общественного про-
7 Маркс К. Капитал. Т. 1 //Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 368.
8 Там же. С. 373.
9 Там же. С. 433.
10 Там же. С. 434.
11 Marglin S. What do Bosses do? The Origins and Functions of Hierarchy in
the Capitalist Production // Review of Radical Political Economics. 1974. № 6.
12 Маркс К. Капитал. Т. 3 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25.
Ч. II. С. 386.
134
гресса. Почему этот решающий для развития общества ресурс оказывается в распоряжении капитала и используется только в его интересах? Почему большая часть общества не имеет голоса при распределении инвестиций и формировании технической политики и, следовательно, отчуждена от определения стратегии его развития? В рамках капитализма Маркс не видел позитивного ответа на эти вопросы.
Судьба капитализма
Вопрос об исторической судьбе капитализма был для Маркса вопросом самоисчерпания потенциала данной социально-экономической системы. Отслеживая внутренние противоречия капитализма, он рассчитывал выявить те конфликты, которые сделают этот строй нежизнеспособным. В текстах Маркса имеется по меньшей мере два сценария такого развития событий.
Один содержится в I томе "Капитала" и стал хрестоматийным. Он связан с основной схемой рассуждений Маркса: прибавочная стоимость аккумулируется классом капиталистов, т.е. на одном полюсе общества; в силу конкуренции капиталов одновременно растет степень их концентрации. Это ведет к обострению конфликта, который Маркс называл основным противоречием капитализма - между общественным характером производства и частным характером присвоения его результатов. Если в условиях конкурентного капитализма частные интересы ограничивались неподконтрольным для нихрынком, то постепенно, по мере концентрации капиталов общественное производство перестает быть стихийным, и контроль над ним сосредоточивается в руках крупного частного капитала. Для Маркса такое положение было признаком того, что общественное производство технически и организационно созрело для общественного контроля и, следовательно, для смены экономической системы, т.е. для перехода к социализму.
Именно эта концепция Маркса лежала в основе многих политических программ на рубеже XIX-XX вв., в том числе программы большевиков в русской революции 1917 г.
Попытки реализации данного сценария дали совсем не те результаты, на которые Маркс рассчитывал (причем не только в России, где развитие капитализма явно не достигло того уровня, который предполагался в теории). Сценарий не прошел в значительной мере потому, что тенденция к концентрации капитала оказалась не столь_ всеобъемлющей: одновременно возникали все новые и новые мелкие капиталы. Базовая предпринимательская прослойка сохранялась, ¦л имеете с ней и соответствующая рыночная среда.
135
Второй Марксов сценарий самоисчерпания капитализма имел совершенно другую основу и долгое время оставался неизвестным. Он содержался в черновой рукописи "Капитала", написанной еще в 1857-1859 гг., но опубликованной первоначально только в 30-е годы, причем в виде отдельных фрагментов, а целиком - только в 60-е годы XX в. Этот сценарий опирался на тенденции научно-технического прогресса. Еще в середине XIX в. Маркс обратил внимание на то, что за простым ростом фондовооруженности труда начинает просматриваться нечто большее, а именно тенденция к вытеснению непосредственного человеческого труда из процесса производства. Работник перестает быть прямым его участником, сохраняя за собой роль контролера и регулировщика производственного процесса. С развитием такой тенденции логика системы, построенной на эксплуатации этого непосредственного труда, разрушается. Такой труд отходит на второй план, уступая место главного творца общественного богатства труду научному. Прогресс выражается уже не столько в расширении производства, сколько в постоянном совершенствовании его технологической базы. Поскольку же издержки тиражирования и распространения знаний незначительны по сравнению с затратами на их создание, постольку казалось, что механизм рынка не будет способен эффективно регулировать эту особую сферу человеческой деятельности. Новый источник богатства явно не вписывался, по Марксу, в механизмы капиталистического рыночного хозяйства. Этим сценарием Маркс предвосхитил очень многие тенденции, которые сегодня мы связываем с научно-технической революцией.
Рекомендуемая литература
Маркс К. Капитал. Т. 1-3 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23- 26.
Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года// Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.
Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I, II.
Негиши Т. История экономической теории. М.: Аспект-пресс, 1995. Гл. I и 6.
Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М.: Экономика, 1995.
Багатурия Г.А., Выгодский B.C. Экономическое наследие Карла Маркса. М.: Мысль, 1976.
136
Caravale G.F.(ed.) Marx and Modern Economic Analysis. Vol. 1-II.
Aldershot, Elgar, 1991. Moseley F. Marx's Economic Theory: True or False? // Heterodox
Economic Theories. True or False? Elgar, 1995. Locating Marx after the Fall. Minisymposium // History of Political
Economy. 1995. Vol. 27(1).
Глава 8
Историческая школа в политической экономии
? "Измы" ? Фридрих Лист - экономист-геополитик Q "Старая" историческая школа ? "Новая" историческая школа: историко-этическое направление ? "Юная" историческая школа: в поисках "духа капитализма"
1. "Измы"
С первой половины XIX в. общественная мысль Запада стала развиваться под определяющим воздействием идеологических "измов". Понятие "идеология" ввел в обиход французский политэконом А.Л.К. Дестют де Траси {"Элементы идеологии", 1801-1815). Он предлагал развивать под таким названием науку об общих законах происхождения идей из опыта. Однако вскоре под "идеологиями" стали понимать системы взглядов1, оформленных в программы и лозунги политических партий и общественныхдвижений - разного рода "измы", число которых быстро росло в течение первой половины XIX в.
Классическая политическая экономия в схематизированных изложениях английских эпигонов Рикардо (Дж. Милль, Р. Мак-Куллох) и французских эпигонов Сэя (Ж.-О. Бланки, Ш. Дюнуайе, Ф. Бас-тиа) стала идеологией экономического либерализма, с резюме в формуле laissezfaire: невмешател ьство государства в экономику, в том числе в отношения между нанимателями и рабочими; отмена ограничений внешней торговли. Экономический либерализм, наиболее ярко выраженный манчестерскими фабрикантами-фритредерами, сомкнулся с утилитаризмом Й. Бентама (перефразировавшего laissezfaire по-английски как leave us alone) и философско-политическим либерализмом французского писателя-конституционалиста Б. Констана, обосновавшего новую трактовку свободы - не как деятельного участия в осуществлении народовластия (античный и просветительский смысл понятия "свобода"), а как независимости личности во всем, что касается ее занятий, предприятий и фантазий. Консган противо-
1 Наполеон Бонапарт, между прочим, пренебрежительно называл "идеологами" людей, проповедующих взгляды, оторванные от практических вопросов общественной жизни и от реальной политики.
138
поставлял права личности как авторитарному деспотизму, так и угрозе, исходящей от масс (деспотизм большинства), и подчеркивал, что свободой дорожат лишь зажиточные образованные классы, поэтому ее охраной в конституционном государстве является имущественный избирательный ценз.
Противоположностью-фритредерскому и цензовому либерализму стали оформившиеся в 1830-40-е годы доктрины социализма и коммунизма, отрицавшие частную собственность и стихию рынка, призывавшие к общественной организации производства и справедливому распределению продуктов. Понятие "социализм" ввели и сделали популярным сен-симонист Пьер Леру и французская писательница Жорж Занд (Аврора Дюпен), понятие "коммунизм" - английский журналист Дж. Гудвин Бармби и автор утопического романа "Путешествие в Икарию"(\840) француз Этьен Кабе. Прогремевший на БСЮ Европу "Манифест коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса уже содержал отдельную главу с разбором разных направлений социалистической мысли и действия.
Общей для либерализма, социализма и коммунизма была воспринятая от философии Просвещения предпосылка об универсальной тенденции общественного прогресса. Эту предпосылку отвергли идеологии консерватизма и романтизма, оформившиеся на волне разочарования в последствиях французской революции - якобинской диктатуре и бонапартизме. Эпоха революционного террора и наполеоновской империи предстала как воплощение рационалистической философии и подавление свободы и духовных устоев. Консерватизм выразил феодально-клерикальную реакцию на просветительский материализм и революционный эгалитаризм; романтизм -рост национального гражданского самосознания и трагическое восприятие теневой разрушительной стороны исторического "прогресса".
Выявление романтизмом национальной самобытности (в противовес просветительскому универсализму) подготовило оформление идеологии буржуазного национализма, с особой силой проявившейся в европейских странах, лишенных государственности, - Германии, Италии, Польше. Национализм в политической экономии выразило историческое направление, заявившее о себе в 1840-е годы в Германии и выставившее идеалом третий путь между крайностями экономического либерализма и утопического социализма. Сторонники исторической школы отвергали революцию и не ставили под сомнение частную собстаенность. Но для них были неприемлемы и модель Homo economicus, принцип laissez faire и космополитизм классической школы, выраженный в выводе Сэя: "Административные грани-
139
цы государств, которые все в глазах политика, для политической экономии являются лишь преходящими явлениями" .Почву для исторической школы в политической экономии подготовила германская историческая школа права, установившая понятие "институт" как обобщение норм, не являющееся постоянным типом связных отношений, а имеющее значение лишь для данного времени.
2. Фридрих Лист - экономист-геополитик
Первым, кто стал широко использовать исторические примеры как политэкономические аргументы, акцентируя при этом значение политико-правовых и социокультурных институтов для экономического развития, был Фридрих Лист (1789-1846) - запальчивый критик идей Смита и Сэя, провозгласивший, что "наука не имеет права не признавать природу национальных отношений"1. "Космополитической экономии" Смита и его франко- и германоязычных эпигонов4 Лист противоставил национальную экономию как задачу выяснения условий подъема нации на высшую ступень экономического развития - "торгово-мануфактурно-земледельческое состояние".
Жизнь Фридриха Листа, выходца из среднего сословия южногерманского города Рейтлингена, была довольно бурной; его энергичная общественная и ученая деятельность целиком пришлась на годы Священного союза, созданного Венским конгрессом держав - победительниц бонапартизма (1815) и предопределившего Германии участь политически раздробленной, "лоскутной" страны, экономически остававшейся преимущественно аграрной, с многочисленными препятствиями для образования национального рынка (таможенные барьеры, невысокий уровень развития транспорта и связи, разнобой денежных систем, мер и весов и т.д.),
Лист начал с преподавания "практики государственного управления" в Тюбингенском университете и красноречивой агитации -
2 Цит. по: Жид Ш., Рист Ш. История экономических учении. М., 1995.
С. 97.
3 ЛистФ, Национальная система политической экономии. СПб., 1891.
С. 235.
4 Главным систематизатором и популяризатором смитовских идей был
Ж.-Б. Сэй. К его школе во Франции примыкал Ж.-О. Бланки (1798-1854),
автор "Истории политической экономии в Европе" (1839). По словам Лис
та, Бланки и его немецкие последователи разбавили водой Сэя, так же как
ранее Сэй - Смита. На французском языке (с последующим немецким пе
реводом) издал свой "Курс политической экономии" Г. Шторх, чьи фритре- j
дерские взгляды, как отмечал Лист, пользовались в России не меньшим ува
жением, чем сочинения Сэя во Франции и в Германии.
140
в печати и в парламенте королевства Вюртенберг - за отмену внутренних германских таможен и упорядочение финансов; был лишен из-за сложившейся репутации "революционера" депутатского места, арестован и после годичного тюремного заточения эмигрировал в 1825 г. в США, где вскоре открыл (в Пенсильвании) залежи каменного угля и для их доходной разработки спроектировал и организовал сооружение одной из первых железныхдорог(1831). Разбогатев, Лист устремился на родину с проектом всегерманской железнодорожной сети, основал акционерное общество; вынужден был из-за интриг уехать во Францию; успешно участвовал в конкурсе Парижской академии наук на сочинение о международной торговле; вернулся в Германию для публикации своего главного сочинения "Национальная система политической экономии" (1841).
В экономической истории стран, с которыми его связали перипетии судьбы, Лист черпал аргументы при создании доктрины, которую он противопоставил торжествовавшей классической "космополитической экономии".
Предлагая простую схему пятистадийного экономического развития наций от пастушеского до "торгово-мануфактурно-земледель-ческого" состояния, Лист делал из "уроков истории" вывод, что только для стран, стоящих на равной ступени, может быть взаимовыгодна свобода торговли. Размышляя над экономической гегемонией Англии, Лист заключал, что, создав свое коммерческое и промышленное величие благодаря строгому протекционизму, англичане нарочито стали вводить в заблуждение другие нации доктриной фритредерства, поскольку при свободе обмена между торгово-мануфактурно-земле-дельческой и чисто земледельческой нациями вторая обрекает себя на экономическую отсталость и политическую несостоятельность (примеры Польши и Португалии). Переход к "торгово-мануфактур-но-земледельческой" стадии не может совершиться сам по себе посредством свободы обмена, так же как не может совершиться в отсутствие национального единства (здесь яркими примерами для Листа были судьбы итальянцев, ганзейцев и голландцев).
"Софизму" фритредерства Лист противопоставил идею "воспитательного протекционизма" - таможенной защиты молодых отраслей национальной промышленности, пока они не достигнут уровня международной конкурентоспособности. Вокруг этой идеи Лист очертил свою "национальную систему политической экономии" рядом противопоставлений классической школе.
1. Охарактеризовав систему А. Смита как "политэкономию меновых ценностей", Лист противопоставил ей политэкономию "наци-
141
цы государств, которые все в глазах политика, для политическом экономии являются лишь преходящими явлениями"3. Почву для исторической школы в политической экономии подготовила германская историческая школа права, установившая понятие "институт" как обобщение норм, не являющееся постоянным типом связных отношений, а имеющее значение лишь для данного времени.
2. Фридрих Лист - экономист-геополитик
Первым, кто стал широко использовать исторические примеры как политэкономические аргументы, акцентируя при этом значение политико-правовых и социокультурных институтов для экономического развития, был Фридрих Лист (1789-1846) - запальчивый критик идей Смита и Сэя; провозгласивший, что "наука не имеет права не признавать природу национальных отношений"3. "Космополитической экономии" Смита и его франко- и германоязычных эпигонов4 Лист противоставил национальную экономию как задачу выяснения условий подъема нации на высшую ступень экономического развития - "торгово-мануфактурно-земледельческое состояние".
Жизнь Фридриха Листа, выходца из среднего сословия южногерманского города Рейтлингена, была довольно бурной; его энергичная общественная и ученая деятельность целиком пришлась на годы Священного союза, созданного Венским конгрессом держав - победительниц бонапартизма (1815) и предопределившего Германии участь политически раздробленной, "лоскутной" страны, экономически остававшейся преимущественно аграрной, с многочисленными препятствиями для образования национального рынка (таможенные барьеры, невысокий уровень развития транспорта и связи, разнобой денежных систем, мер и весов и т.д.).
Лист начал с преподавания "практики государственного управления" в Тюбингенском университете и красноречивой агитации -
Цит. по: Жид Ш., Рист Ш. История экономических учений. М., 1995 С. 97.
Лист Ф. Национальная система политической экономии. СПб., 1891. С 235.
4 Главным систематизатором и популяризатором смитовских идей был Ж.-Б. Сэй. К его школе во Франции примыкал Ж.-О. Бланки (1798- ] S54), автор "Истории политической экономии в Европе" (1839). По словам Листа, Бланки и его немецкие последователи разбапили водой Сэя, так же как ранее Сэй - Смита. На французском языке (с последующим немецким переводом) издал свой "Курс политической экономии" Г. Шторх, чьи фритре-дерские взгляды, как отмечал Лист, пользовались в России не меньшим уважением, чем сочинения Сэя но Франции и в Германии.
140
в печати и в парламенте королевства Вюртенберг - за отмену внутренних германских таможен и упорядочение финансов; был лишен из-за сложившейся репутации "революционера" депутатского места, арестован и после годичного тюремного заточения эмигрировал в 1825 г. в США, где вскоре открыл (в Пенсильвании) залежи каменного угля и для их доходной разработки спроектировал и организовал сооружение одной из первых железных дорог (1831). Разбогатев, Лист устремился на родину с проектом всегерманской железнодорожной сети, основал акционерное общество; вынужден был из-за интриг уехать во Францию; успешно участвовал в конкурсе Парижской академии наук на сочинение о международной торговле; вернулся в Германию для публикации своего главного сочинения "Национальная система политической экономии" (1841).
В экономической истории стран, с которыми его связали перипетии судьбы, Лист черпал аргументы при создании доктрины, которую он противопоставил торжествовавшей классической "космополитической экономии".
Предлагая простую схему пятистадийного экономического развития наций от пастушеского до "торгово-мануфактурно-земледель-ческого" состояния, Лист делал из "уроков истории" вывод, что только для стран, стоящих на равной ступени, может быть взаимовыгодна свобода торговли. Размышляя над экономической гегемонией Англии, Лист заключал, что, создав свое коммерческое и промышленное величие благодаря строгому протекционизму, англичане нарочито стали вводить в заблуждение другие нации доктриной фритредерства, поскольку при свободе обмена между торгово-мануфактурно-земле-дельческой и чисто земледельческой нациями вторая обрекает себя на экономическую отсталость и политическую несостоятельность (примеры Польши и Португалии). Переход к "торгово-мануфактур-но-земледельческой" стадии не может совершиться сам по себе посредством свободы обмена, так же как не может совершиться в отсутствие национального единства (здесь яркими примерами для Листа были судьбы итальянцев, ганзейцев и голландцев).
"Софизму" фритредерства Лист противопоставил идею "воспитательного протекционизма" - таможенной защиты молодых отраслей национальной промышленности, пока они не достигнут уровня международной конкурентоспособности. Вокруг этой идеи Лист очертил свою "национальную систему политической экономии" рядом противопоставлений классической школе.
1. Охарактеризовав систему А. Смита как "политэкономию меновых ценностей", Лист противопоставил ей политэкономию "наци-
141
ональных производительных сил", придав весьма широкое толкование понятию "производительные силы", введенному в оборот французским статистиком Шарлем Дюпеном ("Производительные и торговые силы Франции", 1827). По Листу, производительные силы - это способность создавать богатство нации. "Причины богатства суть нечто совершенно другое, нежели само богатство", и первые "бесконечно важнее" второго. В состав производительных сил Лист включал различные институты, способствующие экономическому развитию - от христианства и единоженства до почты и полиции безопасности. Учение Смита о непроизводительном труде и ограничение предмета исследований лишь материальным богатством и меноьыми ценностями Лист счел непониманием сущности производительных сил. Он указывал, что можно написать целую книгу о благодетельном влиянии института майората на развитие производительных сил английской нации, а с другой стороны, отмечал гибельное влияние на промышленность Испании, Португалии и Франции идеи, что для дворянства предосудительны занятия торговлей и промыслами.
2. Учению о разделении труда и принципу сравнительных преимуществ Лист противопоставил концепцию национальной ассоциации производительных сил, подчеркнув приоритет внутреннего рынка над внешним и преимущества сочетания фабрично-заводской промышленности с земледелием. Земледельческую нацию Л ист сравнил с одноруким человеком, и как пример близорукости Смита и Сэя приводил их мнение, что Соединенные Штаты "подобно Польше" предназначены для земледелия. Пропагандируя германскую железнодорожную систему, Лист указывал, что национальная система путей сообщения является необходимым условием полного развития мануфактурной промышленности, расширяя на все пространство государства оборот минеральных ресурсов и готовой продукции и обеспечивая тем самым постоянство сбыта и сложение внутреннего рынка. Неизбежное при протекционной системе повышение цен, по мнению Листа, с выигрышем компенсируется за счет расширения рынков сбыта; благодаря ассоциации национальных производительных сил земледельцы гораздо более выигрывают от расширения рынков сбыта сельскохозяйственной продукции, чем теряют от увеличения цен на промышленные товары.
При "десятерной" полезности развития и удержания за собой внутреннего рынка сравнительно с поисками богатств вне страны, подчеркивал Лист, и во внешней торговле достичь большего значения может та нация, которая довела фабрично-заводскую промышленность до степени высшего развития. Земледельческая же страна не
142
юлько не может получать из-за моря достаточного количества продуктов потребления, орудий производства и возбуждающих средств к деятельности, но и "разрывается" внешней торговлей на приморские и приречные местности, заинтересованные в спекулятивном экспорте продуктов земледелия, и внутренние области страны, оказывающиеся в небрежении.
3. С точки зрения ассоциации национальных производительных
сил Лист трактовал категорию земельной ренты. Различия в естест
венном плодородии земель он считал несущественным фактором, а
местоположение - решающим: "Рента и ценность земли везде уве
личиваются пропорционально близости земельной собственности к
городу, пропорционально населенности последнего и развитию в нем
фабрично-заводской промышленности". Лист обобщил опыт Фран
ции и Англии в том, что касается институциональных аспектов зе
мельной ренты. Во Франции в эпоху расцвета абсолютизма рядом со
столицей, которая превосходила и умственными силами и блеском
все города Европейского континента, земледелие делало лишь сла
бые успехи, и в провинции сказывался недостаток промышленного и
умственного развития. Это происходило потому, что дворянство, вла
девшее поземельной собственностью, не обладало политическим вли
янием и правами, кроме права служить при дворе, и устремлялось ко
диору, к прихотливой столичной жизни. Таким образом, провинция
теряла все те средства прогресса, которые могло доставить расходо
вание земельной ренты; все силы отнимала столица. Напротив, там,
где "дворянство, владеющее земельной собственностью, приобрета
ет независимость по отношению ко двору и влияние на законодатель
ство и администрацию; по мере того, как представительная система
и административная организация распространяют на города и про
винцию право самоуправления и участия в законодательстве и адми
нистрации страны... с большим удовольствием дворянство и образо
ванный зажиточный средний класс остаются на тех местах, откуда
они извлекают доходы, и расходование земельной ренты оказывает
влияние на развитие умственных сил и социальный строй, на успехи
сельского хозяйства и развитие в провинции отраслей промышлен
ности". Это относится к Англии, где землевладельцы, живя большую
часть года в имениях, затрачивают известную долю дохода на улуч
шение качества своих земель и своим потреблением поддерживают
соседние фабрики.
4. Отвергнув фритредерство, Лист развернул критику экономи
ческого индивидуализма. Он писал, что формула "iaissez faire" столь
ко же на руку грабителям и плутам, сколь и купцам. "Купец может
143
достигать своих целей, заключающихся в приобретении ценностей путем обмена, даже в ущерб земледельцам и мануфактуристам, наперекор производительным силам и не щадя независимости и самостоятельности нации. Ему безразлично, да и характер его операций и его стремлений не позволяет ему заботиться о том, какое влияние оказывают ввозимые или вывозимые им товары на нравственность, благосостояние и могущество страны. Он ввозит как яды, так и лекарства. Он доводит до изнурения целые нации, ввозя опиум и водку" .
5. Лист взял под защиту меркантилистов, заслугой которых считал осознание важности фабрично-заводской промышленности для земледелия, торговли и мореходства; понимание значения протекционизма и отстаивание национальных интересов. Вместе с тем в противовес меркантилизму Лист утверждал, что:
- протекционизм оправдан лишь в качестве "воспитательного"
для выравнивания уровней экономического развития стран;
- нация, достигшая уровня перворазрядной промышленно-тор-
говой державы, должна перейти к свободе торговли;
- фабрично-заводская промышленность не должна развиваться
за счет земледелия;
- таможенное покровительство не должно распространяться на
сельское хозяйство.
Лист указывал, что систему воспитательного протекционизма может с успехом применить лишь держава с умеренным климатом, достаточно обширной территорией с разнообразными ресурсами и значительным населением, обладающая устьями своих рек (а следовательно, выходами из своих морей). Островная изолированность обеспечила Англии решающие преимущества перед континентальной Европой в развитии установлений, благоприятствующих росту свободы, духа предприимчивости и производительных сил нации, -спокойное введение Реформации и плодотворная для хозяйства секуляризация, отсутствие военных вторжений и ненужность постоянной армии, раннее развитие последовательной таможенной системы, извлечение из континентальных войн огромных выгод для себя6.
Противоположным примером была Польша. Лист типизировал ее историю, во-первых, как судьбу страны, "которая не соприкасается с морями, которая не имеет ни торгового, ни военного флота, или у которой устья рек не находятся в ее власти", и она "в своей внешней торговле стоит в зависимости от других нации, причем господство иностранцев на приморском рынке угрожает как экономи-
1 Лист Ф. Национальная система политической экономии. С. 106. 'Там же. С. 225.
144
ческой, так и политической целостности страны"7. Во-вторых, Польша была вычеркнута из ряда национальных государств из-за отсутствия в ней сильного среднего сословия, которое может быть выдано к жизни лишь насаждением внутренней фабрично-заводской промышленности.'
Заключительная часть "Национальной системы политической JKOHOMHH", посвященная общим для континентальных стран "чрезвычайным интересам" в их борьбе с "островным господством Англии", представляет собой по сути геополитический трактат. По мнению Листа, Германский таможенный союз должен распространиться по всему побережью Северного моря от устьев Рейна до Польши с включением Голландии и Дании, до масштабов "Средней Европы*, пока же Центр Европейского континента "не выполняет той роли, которая налагается на него естественным положением. Вместо того чтобы служить посредником между востоком и западом по всем вопросам, касающимся территориальных разделений, конституции, национальной независимости и могущества,., центр этот в настоящее время служит яблоком раздора между востоком и западом, причем и гот, и другой надеются привлечь на свою сторону эту срединную державу, которую ослабляет недостаток национального единства". Если бы Германия вместе с Голландией, Бельгией и Швейцарией составила один сильный торговый и политический союз, это стало бы прочным континентальным ядром, обеспечившим бы надолго мир для Европейского континента, а с другой стороны, позволило бы вытеснить Англию из ее "предмостных прикрытий", при посредстве которых она господствует на континентальных рынках8.
Можно сказать, что Лист разрабатывал в противовес "космополитической экономии" не просто "национальную", а "геополитическую" экономию. Он писал о вероятности будущего превосходства Америки над Англией в той же степени, в какой Англия превзошла Голландию, и о том, что французы равно с немцами заинтересованы in том, "чтобы оба пути из Средиземного моря в Красное и в Персидский залив не попали в исключительное распоряжение Англии". Озабоченный судьбами Германии, Лист считал необходимыми условиями ее экономического прогресса и политической устойчивости "округление границ" и развитие среднего класса. В работе "Земельная
7 Как способ "округления границ" Лист не исключал и завоевания, хотя
наиболее приемлемым считал таможенное объединение, а также приводил
примеры удачных династических уний (Англия и Шотландия) и территори
альных покупок (США - Флорида и Луизиана).
8 Лист Ф. Указ. соч. С. 433-434.
145
система, мельчайшие держания и эмиграция" (1842) Лист детально рассмотрел аграрный вопрос в свете широкого сравнительно-исторического анализа как различных регионов Германии, так и различных стран от США до России, но особенно выделил три типа земельных отношений в Европе, примерно соответствующих трем историческим этапам: 1) крупнопоместное сельское хозяйство на старой феодальной основе в странах к востоку от Эльбы; 2) отсталые мельчайшие держания в странах к западу от Эльбы; 3) английское крупнокапиталистическое сельское хозяйство, расширенное "до масштабов фабрики". Оптимальным Лист считал путь "золотой середины" между вторым и третьим типами. Второй тип, характерный для Франции, по мнению Листа, не только не обеспечивал развитие внутреннего рынка, но и готовил основу для бонапартистского режима, тогда как капиталистическое сельское хозяйство Англии, порождая огромную массу пролетариев и пауперов, грозило социальным взрывом. Идеалом Листа была освобожденная от феодальных и общинных стеснений земельная система коммерчески ориентированных владений, при которой средние и мелкие единоличные держания являются правилом, а крупные и мельчайшие - исключениями, что наилучшим образом соответствовало бы представительной политической системе и принципам национальной экономии.
Лист учитывал, что выполнение этой земельной реформы должно было сопровождаться обезземеливанием значительной части крестьян илишь меньшинство из нихбылобы поглощено развивающейся германской промышленностью. Это ставило проблему колонизации, которую Лист ввел в геополитический контекст. Большинству, по мнению Листа, следовало переселиться в качестве сельскохозяйственных колонистов в область Среднего и Нижнего Дуная вплоть до западных берегов Черного моря. Это направление миграции немцев Лист рассматривал как альтернативу переселению в США. Дунайская колонизация могла бы преобразить сельское хозяйство Венгрии и превратить ее в аграрную базу "Восточной империи германцев и мадьяр".
Лист строил широкие планы подъема Венгрии, ее производительных сил за счет развития ее транспортной сети и широкого товарообмена с австрийскими и германскими землями. Он пытался найти поддержку своего германо-пандунайского проекта у влиятельнейших политиков, начиная с австрийского канцлера Меттерниха (который 10 годами ранее назвал Листа "одним из самых активных и влиятельных революционеров в Германии") и вождя венгерских дворян Ште-фана Сеченьи. Но агитация Листа не имела успеха. Усталый и разо-
146
чарованный, экономист-геополитик покончил жизнь самоубийством г, гостинице немецкого города Куфстена.
В 1850 г. Листу был воздвигнут памятник в его родном Рейтлин-гене, и тогда же в Штутгарте вышло собрание его сочинений. Вторая половина XIX в. обеспечила Листу волну посмертного признания. В восторженных тонах писал о нем автор единственной книги о Листе на русском языке СЮ. Витте: "Основательное знакомство с "Национальной системой политической экономии" составляет необходимость для всякого влиятельного государственного и общественно-i о деятеля" .
3. "Старая" историческая школа
Если Ф. Лист подчеркивал, что "дельная система необходимо должна опираться на достоверные исторические факты", то у ряда германских экономистов 1840-50-х годов наметилась тенденция доводить приоритет фактособирания в экономических исследованиях до отрицания системосозидания как такового. В 1843 г. молодой профессор Геттингенского университета Вильгельм Рошер (1817-1894) иыступил с "Программой лекций по историческому методу", но пер-иый том составленного в соответствии с этой программой курса появился лишь в 1854 г. К этому времени вышли книги Бруно Гильдеб-ранда (1812-1878) "Политическая экономия настоящего и будущего" (1848) и Карла Книса (1821 - 1894) "Политическая экономия с точки зрения исторического метода" (1853). Эти три автора не были связаны местом работы и личным общением; их сочинения были весьма отличны одно от другого и более декларативны, чем содержательны. В. Рошер, начав с подбора исторических иллюстраций к основным категориям классической политэкономии, механически сгруппировал в пять разделов разнородные исторические сведения касательно разделения труда, рабства и свободы, собственности и кредита ("производство ценностей"); цен и денег ("обращение ценностей"); трех основных видов доходов ("распределение ценностей"); "потребления 1юобще" и роскоши; народонаселения. Исходя из формулы трех фак-I оров производства, он счел возможным выделить в истории три больших периода: древнейший, когда главный деятель - земля; средне-нековый, когда значительнее становится труд, капитализирующийся благодаря корпоративно-цеховой исключительности; новый, когда господствует капитал и благодаря нему происходят возвышение цен-
Витте СЮ. Национальная экономия и Фридрих Лист//Вопросы экономики. 1992. №2. С. 144.
147
ности земли, вытеснение ручного труда машинным и обострение противоположности роскоши и нищеты. Трехстадийной схемой ограничился также Б. Гильдебранд, обозначив ее заглавием своей второй книги - "Натуральное хозяйство, денежное хозяйство и кредитное хозяйство" (1864),
У К, Книса, сочинение которого имело столь же мало общего с сочинениями Рошера и Гильдебранда, сколь они имели по сравнению друг с другом, эмпиризм был доведен до отрицания дедуктивного метода и экономической теории как таковой; исторический метод в конце концов был сведен к истории экономических мнений на разных ступенях исторического развития наций.
Рошера, Гильдебранда и Книса, работавших в разных университетах и сходившихся заочно в призывах изучать экономические события и экономические мнения в их национальной и временной конкретности, стали объединять в трио экономистов "старой" исторической школы после того, как в 1870-е годы заявила о себе "новая", или "молодая", а по небезосновательному мнению ее лидера Г. Шмолле-ра - единственная в подлинном смысле слова историческая школа в политической экономии. Ока оформилась в годы, когда "железный канцлер" О. Бисмарк не только осуществил мечту Ф. Листа об объединении ("округлении" границ) Германии (хотя и не в таких масштабах), но и решительно направил экономическую политику в сторону таможенного протекционизма. Кроме того, Бисмарк, проводил активную политику государственного регулирования классовых отношений, сочетая реформы в области рабочего законодательства с борьбой против революционного рабочего движения ("исключительный закон" против социалистов). Здесь он нашел идейную поддержку со стороны Г. Шмоллера и других историков-политэкономов.
4. иИовая" историческая школа: историко-этическое направление
1>став Шмоллер (1838-1917), профессор университетов в Страсбурге (1872-1882) и Берлине (с 1882 г.), один из основателей и позднее - председатель "Союза социальной политики", соглашался с выводами К. Маркса о классовом конфликте предпринимателей и рабочих, но рассматривал монархию и государственное чиновничество как нейтрализующую силу в классовой борьбе. Сознание государственной властью своей ответственности перед обществом и защита интересов низших классов, социальное законодательство и гарантирование рабочим коллективных договоров с предпринимателями - та-
148
ковы, по Шмоллеру, условия классового мира и эффективного фун-ционирования экономики. Другой активный деятель "Союза социальной политики" Луйо Бреитано (1848-1931) подчеркивал, что одной из задач политической экономии является разрешение "вопросов, возбужденных агитацией". Брентано обосновывал заинтересо-канность предпринимателей в росте заработной платы, так как это янляется стимулом к повышению производительности труда.
Деятели "Союза социальной политики" - экономисты "новой" исторической школы - приняли данное им прозвище "катедер-социа-' листов", т.е. социалистов с профессорских кафедр. Один из них, Адольф Гельд (1844- 1880) писал в книге "Социализм, социал-демократия и социал-политика" (1878): ""Катедер-социализм" выдвинул в противовес как радикальной приверженности манчестерства к принципу laissez faire, так и радикальному стремлению социал-демократии к перезороту - самостоятельный принцип примирения порядка и свободы. Упрямому консерватизму и социальной революции он противопоставил законную, шаг за шагом продвигающуюся вперед положительную реформу".
Однако реформизмом не ограничилось стремление молодой исторической школы обозначить "третий путь" в политической экономии. В 1874 г. Шмоллер предложил новую концепцию народного хозяйства, в центр которой ставил "общность языка, истории, обычаев, идей", которая глубже, чем что-либо другое (товары, капитал, государственность), связывает отдельные хозяйства. "Этот общий этос, как греки называли кристаллизованное в обычае и праве нравственно-духовное общее сознание, оказывает влияние на все поступки человека, следовательно, и на хозяйственную деятельность тоже"10.
Программа Шмоллера состояла в превращении политической экономии из "голого учения о рынке и обмене" в историко-этическую науку, которая должна была давать, с одной стороны, скрупулезное описание фактического хозяйственного поведения, с другой -теорию моральных норм хозяйствования, этику формирования предпочтений и хозяйственной детельности. Имея в виду либеральную политэкономию и исторический материализм, а также расставленные "старой" ис-юрической школой (особенно Рошером) географические акценты национального своеобразия, Шмоллер сформулировал свое металогическое кредо в критике "двух основных заблуждений":
1) идеи "неизменной, вознесенной над временем и пространством нормальной формы организации народного хозяйства как неко-
Цит. по: Козловски П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории// Вопросы философии. 1996. № 8. С. 70.
149
ей константы, кульминирующей в свободной торговле, свободе предпринимательства, свободе распоряжения земельной собственностью";
2) представления, что "внешние природные и технические данности экономического развития суть абсолютные и единственные факторы, определяющие организацию народного хозяйства".
Не отрицая "ряда природно-технических причин" как "естественного фундамента народного хозяйства", Шмоллер отвергал "ложное стремление" выводить "определенные состояния экономики прямо из первого ряда причин... объяснить из технических и природных предпосылок то, что лежит по ту сторону всякой техники". Вопреки "рационализму и материализму" Шмоллер настаивал на значении иного ряда причин, возвышающегося над природным и техническим фундаментом в качестве "своего рода более подвижной прокладки". Этот ряд составляют этические и культурные факторы, и только на обоих рядах "может быть возведено здание определенной народнохозяйственной системы"11.
Г Шмоллер и его ученики резко подчеркивали не только нормативную сторону политической экономии, но и неприятие абстракт-но-дедуктииного метода Рикардо и анализа экономических явлений, изолированного от истории, географии, психологии, этики, юриспруденции, от особых черт, налагаемых национальностью и культурой. Шмоллер не считал возможным применение математики в общественных науках и указывал, что человеческая психика - слишком сложная задача для дифференциального исчисления. Зато он был активным сторонником применения статистического материала и требовал от своих учеников прежде всего "историко-хозяйственных монографий", основанных на обработке массива эмпирических данных.
Благодаря близости Шмоллера к официальным кругам Германской империи "новая" историческая школа стала господствующей в немецких университетах; ее влияние распространилось и за пределы Германии - в Англии, Франции, США, России. Германская историческая школа в политической экономии способствовала формированию экономической истории и экономической географии как особых научных дисциплин.
У более молодых представителей школы уже не вызывал удовлетворения сугубый эмпиризм Шмоллера. Карл Бюхер (1847- 1930) в монографии "Возникновение народного хозяйства" (1893), выдержавшей множество переизданий, предложил обобщенную схему всего экономического развития народов Западной и Средней Европы с выделе-
" Там же. С. 70.
150
нием трех ступеней в зависимости от длины пути, проходимого продуктом от производителя до потребителя: 1) ступени замкнутого домашнего хозяйства, где предметы потребляются в том же хозяйстве, и котором произведены; 2) ступени городского хозяйства, где произ-иеденные предметы непосредственно поступают в потребляющее хозяйство; 3) ступени народного хозяйства, где предметы проходят ряд посредствующих звеньев, прежде чем дойти до потребителя. С удлинением пути обмена развиваются новые формы промышленности - от работы на себя и на заказ домохозяина к городскому ремеслу и далее к кустарной промышленности и фабричному производству. Две последние формы промышленности соответствуют ступени народного хозяйства. Эволюция форм промышленности сопровождается распространением сферы влияния капитала вплоть до полного охвата им национальной экономики.
На ступени домашнего производства нет капитала, а имеются лишь предметы потребления в разных фазисах их годности. В произ-нодстве на заказ капиталом является лишь инструмент в руках работника, изготовляющего продукт для потребителя либо домаутого, либо дома у себя; в ремесле - капитал пополняют помещение и сырье, но продукт сбывается непосредственному потребителю. В кустарной системе производства и продукт становится капиталом, но не работника, а купца-предпринимателя; раньше, чем перейти к потребителю, продукт становится средством наживы одного или нескольких посредников-купцов - кустарь не имеет ничего общего с рынком сбыта своих изделий. Наконец, в фабричной системе рабочий лишается капитала в виде материала и капитала в виде орудий - все составные части капитала сосредоточиваются в руках фабриканта-предпринимателя, который сам занимается сбытом своих товаров.
Исследование Бюхера подготовило шаг нового поколения молодой исторической школы к сочетанию эмпирического и абстрактного методов, исторического и теоретического анализа.
5. "Юная" историческая школа: в поисках "духа капитализма"
Выступившее в начале XX в. новое яркое поколение "новой" исторической школы влицеВернераЗомбарта (1863-1941) и Макса Вебера (1864-1920) поставило в центр своего внимания историко-этическую проблематику "духа капитализма". Исследования "юной" исторической школы в этой области стали основополагающим вкладом в еще одну новую научную дисциплину - экономическую социологию.
151
В. Зомбарт дебютировал как исследователь в семинарии Г. Шмол-лера; затем прошел через увлечение "Капиталом" К. Маркса, отвергая при этом социалистический интернационализм и оставаясь, как он сам говорил, "буржуазным профессором". Громкую известность Зомбарту принес д.вухюмнУ1к" Современный капитализм" (1902). С выходом этой книги понятие "капитализм" стало общеупотребительным среди западных экономистов. Сам Зомбарт подчеркивал, что "капитализм для науки был открыт Марксом и с тех пор все более становится подлинным предметом экономической науки".
Зомбарт считал Маркса замечательным мыслителем, чей ясный взгляд, однако, омрачала бурная революционная страсть, но чья способность излагать свой анализ как блестящее художественное целое была впечатляющим образцом "вчувствования", необходимого для психологически достоверной картины капитализма как "величайшего цивилизаторского создания человеческого духа". Решающим условием успешности работы экономиста и социолога Зомбарт считал сходную с художественным творчеством способность к открытию великих человеческих типов. Таким типом в разных воплощениях представала на страницах сочинений Зомбарта фигура капиталистического предпринимателя.
В первом издании "Современного капитализма" Зомбарт связал истоки капиталистического "духа" с накоплением в западноевропейских городах феодальной земельной ренты и траты ее на все более изощренные и утонченные удовольствия и предметы роскоши, что стимулировало развитие торговли и мануфактурного производства. Историки-медиевисты признали эту концепцию поверхностной и отвергли ее за вольное обращение с источниками и чрезмерную претенциозность. Последующие сочинения Зомбарта также были насыщены поспешными и рискованными обобщениями, но своими парадоксами будили исследовательскую мысль, "открывая ей новые, часто неожиданные перспективы"12.
<< Пред. стр. 5 (из 29) След. >>
Список литературы по разделу