БЭНДЛEР Р ГРИНДEР Д ПАТТEРНЫ ГИПНОТИЧEСКИХ ТEХНИК МИЛТОНА ЭРИКСОНА СЫКТЫВКАР ИЗДАТEЛЬСТВО ФЛИНТА 2000 184 С

<< Пред. стр. 1 (из 8) След. >>

Бэндлер Р. Гриндер Д.
Паттерны гипнотических техник Милтона Эриксона
Перевод с английского, исправленный и дополненный
Сыктывкар "Флинта" 2000

Бэндлер Р, Гриндер Д.
Паттерны гипнотических техник Милтона Эриксона/ Издательство "Флинта", Сыктывкар, 2000. - 184 с.
Данная книга представляет собой неповторимый продукт сотрудничества настоящих магов психотерапии и гипноза. Гипнотические техники Милтона Эриксона - основателя таких направлений, как стратегическая психотерапия и Эриксоновский гипноз - скрупулезно анализируются Ричардом Бэндлером и Джоном Гриндером - основоположниками нейролингвистического программирования. В результате мастерство Эриксона может стать доступным всем, то захочет его изучить.
Книга впервые издается в адекватном русскоязычном переводе. Адресована психотерапевтам, психологам, гипнотерапевтам и широкому кругу читателе, интересующихся проблемами психологии, психотерапии, подходами к созданию измененных состояний сознания.

ISBN 7-256-37680-9 (c) Издательство "Флинта", 2000

СОДЕРЖАНИЕ
От издателя 5
Предисловие Эриксона 7
Руководство к первому тому паттернов работы Эриксона 8
ЧАСТЬ I Идентификация паттернов гипнотической работы Эриксона 10
Вступление к Части 1: Карта - это не. Территория 10
Обзор iaooa?iia 16
Гипнотическая техника чередования (вставления
в промежутки) для коррекции симптомов и контроля воли 24
Основная трансовая индукция с комментариями...................45
Специальное исследование проведенное совместно с Олдосом Хаксли,
природы и характера различных состояний сознания, с комментариями 48
Специальное исследование, проведенное совместно с Олдосом
Хаксли, природы и характера различных состояний сознания, с комментариями 50
Введение 50
Предпосылки проекта 52
Исследование трансовых состояний 64
Заключительные ремарки 103
ЧАСТЬ II Ознакомление с паттернами гипнотической работы Эриксона 108
Вступление к Части II 108
Следование, отвлечение и использование доминантного полушария 114
Введение 114
Описание случая I 115
Описание случая 11 118
Описание случая III 119
Причинно-следственные лингвистические процессы моделирования 122
Трансдеривационный поиск 126
Генерализированый референтный индекс 130
Генерализованный референтный индекс с подсказанным
существительным/наименованием 131
Опущение грамматическое и неграмматическое 132
Номинализация 134
Выборочные ограничения 135
Неопределенность 136
Неопределенные последовательности 137
Меньшие включенные структуры 142
Встроенные вопросы 143
Встроенные команды 144
Производные значения 145
Получение доступа к недоминантному полушарию 148
Недоминантное полушарие у человека 151
Визуальный подход 153
Доступ к недоминантному полушарию через мелодию 159
Доступ к недоминантному полушарию через речь 161
Главное 165
Заключение к Части II 166
ЧАСТЬ III Конструирование паттернов гипнотической работы Эрнксоня 168
Вступление к Части III 168
Конструирование и использование лингвистических
причинно-следственных процессов моделирования 168
Трансдеривационные феномены 173
Генерализованный референтный индекс 174
Генерализованный референтный индекс с предложенным
замещением наименования 178
Нарушения выборочных ограничений 178
Опущения 180
Номинализации 182
Неопределенность 183
Фонетическая неопределенность 183
Синтаксическая неопределеность 184
Неопределенность сферы охвата 185
Пунктуационная неопределенность 185
Меньшие включенные структуры 186
Встроенные вопросы 186
Встроенные команды 187
Кавычки. 188
Производные значения 189
Конструирование пресуппозиций 189
Конструирование разговорных постулатов 190
Основное содержание Части 111 192
Наиболее высоко оцениваемые индукция и гипнотическое предложение 193

ЭПИЛОГ
Эпилог 196
ПРИЛОЖЕНИЕ
Синтаксическое окружение для идентификации пресуппозиций
естественного языка в английском 199

ОТ ИЗДАТЕЛЯ
Благодаря настоящему изданию Вы впервые сможете ознакомиться с адекватным изложением паттернов гипнотических техник Милтона Эриксона в трактовке Ричарда Бэндлера и Джона Гриндера. Наша книга решительно отличается от предыдущих изданий "Паттернов" на русском языке (например, Симферополь, 1999) по нескольким принципиальным направлениям.
Во-первых, полнота текста. В предыдущем издании пропущены значительные фрагменты из Вступления к Части II, разделов "Нарушения выборочных ограничений" и "Опущения" в Части III и другие, в результате чего значительно пострадала логическая и смысловая целостность книги. Отсутствуют также авторские примечания к каждой из трех частей. В настоящем издании все пропуски восстановлены, а авторские примечания для удобства восприятия инкорпорированы в основной текст.
Во-вторых, терминологическая адекватность. Предыдущее издание в данном отношении не является корректным, так как, например, даже один и тот же термин переводится в одной части как "опущение", а в другой -"делеция", в результате чего оказались разрушены внутрисмысловые связи между частями. В настоящем издании все термины приведены в соответствие со сложившимися традициями русскоязычного НЛП (см."Структуру магии", "Из лягушек в принцы", "Трансформэйшн / Наведение транса" в любом издании). Так, "делеция / делецировать" переведено как "опущение / опускать", "селекционные рестрикции" - как "выборочные ограничения", "дисторция" - как "искажение", "конверсационные постулаты" - как "разговорные постулаты" и т.д.
В-третьих, восстановлена логическая структура книги, имеющая в научных работах Бэндлера - Гриндера принципиальное значение. Данная структура полностью отражена в Содержании (что репрезентировано его визуальной структурой), в связи с чем издатель рекомендует Вам, приступая к изучению "Паттернов", разобраться в построении частей и глав книги с тем, чтобы понять их внутреннюю взаимосвязь.
В-четвертых, в настоящем издании по сравнению с предыдущими восстановлена точность приводимых цитат как из самого Эриксона, так и из других авторов. Цитаты из Кастанеды сверены с русскоязычным изданием "Карлос Кастанеда, IV - V, Киев, "София", 1992г.".
В-пятых, имеется значительное количество менее значимых изменений и дополнений, перечислять которые здесь не имеет смысла, но которые, тем не менее, сможет обнаружить читатель, знакомый с НЛП даже на любительском уровне.
Таким образом, серьезная и профессиональная работа редактора книги открывает перед Вами возможность обретения нового понимания и мастерства. Издатель верит, что Вы распорядитесь этой возможностью наилучшим для Вас способом.
Поэтому - в добрый путь!

ПРЕДИСЛОВИЕ ЭРИКСОНА
Приступ полиомиелита в 1919 году, вскоре после моего окончания высшей школы, оставил меня почти полностью парализованным на несколько месяцев, не повредив мое зрение, слух и мышление. Так как я был подвержен домашнему карантину на ферме, в моем распоряжении оказалось совсем мало развлечений. К счастью, я всегда интересовался человеческим поведением, а здесь были мои родители, восемь братьев и сестер разного возраста и медсестра, заботившаяся обо мне, представленные для моего наблюдения.
Моя неспособность двигаться сводила все мои контакты с окружающими только к однонаправленному общению - их заботе обо мне. Хотя я уже немного знал о языке тела и других формах невербальной коммуникации, я с изумлением обнаружил частые, а для меня поражающие противоречия между вербальной и невербальной коммуникацией в одном обмене. Это настолько увеличило мой интерес, что я стал интенсифицировать мои наблюдения при каждой возможности.
Это открытие, что "двойные связи" были восприятиями на двух разных уровнях понимания часто базировались на полностью отличных экспериментальных ассоциациях, открывших новое поле для наблюдения. Затем, когда я открыл, что могут быть и "тройные связи", я начал репетировать в уме такие фразы, чтобы одна коммуникация вызывала отличающиеся восприятия, даже противоположные по характеру, на разных уровнях понимания. Эти попытки привели к обнаружению многих других факторов, управляющих коммуникацией, таких, как тон голоса, временные значения, последовательности презентаций, близость и отдаление, слабые ассоциации, внутренние противоречия, опущения, искажения, излишества, над-черкивания и под-черкивания. направленность и ненаправленность, двусмысленности, соответствия и несоответствия. Также стало очевидным, что имеются множественные уровни восприятия и ответа, не все из которых с необходимостью находились на обычном или сознательном уровне осознавания, не были на уровнях понимания. Значительные части коммуникации оказываются на бессознательных уровнях восприятия и реагирования, часто популярно называемых как "инстинктивные" или интуитивные".
Возможно, наиболее простой пример этому - это достижение Фрэнка Бэкона в его звездной роли в пьесе "Молния", в которой, произнося единственное слово "нет" в разное время, он выражал, но крайней мере, шестнадцать различных значений. Эти значения, включенные в выразительное (эмфатическое нет, , подразумевающее обещание нет еще, забавляющее не будьте смешным, и даже изысканное, прелестное негативное нет, даже если копскоп замерз - нет!), измененный тон голоса может быть составлять актуальный словарь трансформаций вербальной коммуникации, как это может язык тела.
Затем я был введен в экспериментальный гипноз Кларком Л. Халлом, и я стал сознавать возможности как уменьшения числа фокусов внимания, так и выбора и выбора и маневрирования специфическим фокусом внимания. Это привело к комбинированию моего осознавания сложностей коммуникации с моим пониманием гипноза для экспериментальных и психотерапевтических целей.
Хотя эта книга Ричарда Бэндлера и Джона Гриндера, для которой я представил это предисловие, далека от полного описания моей методологии, она является гораздо лучшим объяснением того, как я работаю, чем я сам мог бы дать. Я знаю, что я делаю, но объяснить, как я делаю это, для меня гораздо труднее. Простой пример этого может быть процитирован из опыта моей дочери Кристины, студента-медика. Ей случилось приобрести книгу Эрнеста Росси и мою о двойных связях и после прочтения ее прокомментировать: "Так вот как я делаю это!" Доктор Росси, который присутствовал, умышленно спросил: "Вот как ты делаешь что?" Она объяснила: "Каждый пациент имеет право отказаться от осмотра грыжи и прямой кишки, и многие пациенты так и делают. Но когда я подхожу к этой части медосмотра, я говорю своим пациентам с сочувствием, что я знаю, что они утомлены тем, что я смотрю им в глаза, и в уши, и в нос. И тычу и стучу здесь и там. Но что как только я совершу осмотр прямой кишки и грыжи, они могут... сказать "до свидания"."
Пока что я хотел бы продолжать словесный анализ сложностей коммуникации для гипнотических целей, которая требует гораздо большего, чем может представить эта книга Бэндлера и Гриндера. Я хотел бы также проанализировать, как и почему внимательно структурированная коммуникация может извлекать такие экстенсивные и эффективные ответы пациентов, о которых часто в действительности не просят. Несомненно, такие дополнительные исследования в конце концов будут сделаны. Я смотрю вперед, во второй том этой серии Ричарда Бэндлера и Джона Гриндера. Для меня было приятно написать это предисловие к этой книге. Я говорю это не потому, что она сосредоточена на моих гипнотических техниках, а потому, что она является сильно запоздавшим осуществлением необходимости признать, что многозначная коммуникация должна заменить без конца повторяющиеся скучные вербализации, прямые внушения и авторитарные команды.
Милтон X. Эриксон, доктор медицины, Аризона.
РУКОВОДСТВО К ПЕРВОМУ ТОМУ ПАТТЕРНОВ РАБОТЫ ЭРИКСОНА.
Милтон Эриксон провозглашен в мире как ведущий практик медицинского гипноза. Он написал больше ста профессиональных статей по гипнозу и учил и практиковал гипноз с 20-х годов нашего столетия. Он больше чем любое другое человеческое существо в этой области был способен исследовать и демонстрировать огромный потенциал, который гипноз предлагает человечеству. На его способности ставить в тупик научное мышление и на его типичные достижения смотрят или как на чудеса, или осуждают как невозможное, хотя опыт из первых рук - который представляется неоспоримой реальностью, составляющей поразительный контраст с тем, во что верит большинство людей - доступен и для других. Более того, некоторые из его студентов научились проявлять то мастерство в гипнозе, которое Милтон Эриксон использует так легко. Поведение Милтона Эриксона демонстрирует, что индукция и утилизация гипнотических состояний сознания чрезвычайно сложны. Тем не менее, он очень систематичен, то есть его поведение обладает отличительными паттернами.
Наша роль здесь заключается в построении эксплицитной модели сложного человеческого поведения. Это означает то, что мы строим карты этих сложных паттернов поведения, и эти карты позволяют другим людям изучить и использовать эти бихевиоральные паттерны. Мы процитируем ремарку Хомского, касающуюся его начальной формулировки моделей современной трансформационной лингвистики.
"...образует часть попытки сконструировать формализованную общую теорию лингвистической структуры и исследовать основу такой теории. Эта попытка строгой формулировки в лингвистике имеет гораздо более серьезную мотивировку, чем простое требование логической точности или желание очистить хорошо установленные методы лингвистического анализа. Точно сконструированные модели для лингвистической структуры могут играть важную роль. как негативную, так и позитивную, в процессе самого открытия. При продвижении вперед тонкой, но неадекватной формулировки к неприемлемому выводу мы часто можем разоблачать точный источник этой неадекватности, следовательно, получить более глубокое понимание лингвистических данных Более позитивно, формализованная теория может автоматически давать решения многих проблем, других, чем те, для которых она была эксплицитно предназначена".
Этот том представляет собой нашу попытку осуществить эту самую услугу в области гипноза.
Когда Эриксон узнал об этом намерении, он выразил надежду, что этот том можно было бы сконструировать так, что для других практиков гипноза могли бы стать доступны его мощные инструменты и техники. Намерения авторов этого первого тома в том, чтобы предоставить вам некоторые из паттернов поведения Эриксона в гипнозе. Мы намерены дать вам в легко изучаемой пошаговой манере эксплицитную модель, которая сделает это мастерство доступным для вас в вашей собственной работе.
Эта книга имеет три стадии или уровня моделирования, каждый из которых представлен отдельной частью.
Часть первая содержит несколько статей Эриксона, представляющих впечатляющие примеры его работы. Мы предоставим параллельный комментарий, который будет идентифицировать паттерны его поведения. Эти паттерны, которые мы идентифицируем, по некоторым причинам не исчерпывают всего, что представлено в работе Эриксона. Этот том задуман только чтобы начать этот процесс, и в то же время предоставить эти наиболее существенные элементы языковых паттернов Эриксона
В части второй мы возьмем чти паттерны и рассортируем их в естественные группы. Предположительно, это снабдит вас истинным способом как понимания работы Эриксона, так и организации вашего собственного опыта в гипнозе. Наша цель, состоит в том, чтобы познакомить вас с этими паттернами и показать примеры того, как они используются в работе Эриксона. Это будет выполняться путем выделения малых частей разных опубликованных статей о его работе, большинство из которых, по сути, являются транскриптами, т.е. расшифровками стенограмм.
Часть третья этого тома - это эксплицитное пошаговое представление паттернов, идентифицированных в первой и второй частях. В этой части имеется намерение дать вам навыки, необходимые для того, чтобы сконструировать каждый паттерн через понимание его формальных характеристик. Наша вера относительно третьей части состоит в том, что таким способом эти паттерны поведения Эриксона станут доступными для использования их в вашей работе.
Мы настоятельно рекомендуем вам читать этот том внимательно и тратить некоторое время на экспериментирование с каждым паттерном. Эта книга была задумана как тренировочное пособие, а не роман. Внимательное использование и еще раз использование даст вам лучшие плоды.
ЧАСТЬ I
ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПАТТЕРНОВ ГИПНОТИЧЕСКОЙ РАБОТЫ ЭРИКСОНА.
ВСТУПЛЕНИЕ К ЧАСТИ 1:
КАРТА - ЭТО НЕ ТЕРРИТОРИЯ.
По опыту авторов люди, которые используют гипноз для медицинских, стоматологических или психотерапевтических целей, выглядят более, чем другие группы людей, понимающими, что мы как человеческие существа не общаемся в поведении непосредственно с миром, а оперируем картой или моделью (созданной репрезентацией) того, чем, как мы верим, является мир. Полное понимание того, как люди в общем и каждый клиент в частности создают репрезентации этого мира, в котором они живут, дает практикующему гипноз многочисленные преимущества. Среди них это большая скорость трансовой индукции, больший успех с большим числом субъектов и более глубокие трансы. Для дополнительного изучения этих вопросов, посредством которых люди создают модели мира, мы рекомендуем "Структуру магии" - тт. 1 и 2.
Для наших целей здесь мы хотим снабдить вас только базовой моделью этих процессов, посредством которых люди создают модели мира. Во-первых, эти модели, которые мы как люди создаем, будут отличаться от мира реальности по трем главным направлениям. Некоторые части нашего опыта будут опущены, не представлены в нашей модели. Это как необходимый, так иногда и вынужденный аспект наших процессов моделирования. Если бы мы попытались репрезентировать каждый кусок сенсорного входа, мы оказались бы переполненными информацией. Однако, когда мы оказываемся неспособными репрезентировать жизненно важный аспект, результат может оказаться опустошительным. В любом случае, мы опускаем части нашего опыта, когда создаем модели мира.
Эти опущения, как и все остальные процессы моделирования, продолжаются все время и по большей части без нашего осознания.
Второй способ, посредством которого наша модель мира будет отличаться от самого мира - это искажение. Искажение - это процесс моделирования, который позволяет делать нам сдвиги в нашем переживании сенсорных данных. Например, мы можем представить себе зеленую корову, хотя никогда не испытывали такое нашими органами чувств. Мы можем исказить наш опыт и планировать будущее, воображая, что оно происходит сейчас. Этот процесс моделирования может быть ценным качеством или подверженностью, навязчивостью, в зависимости от того, как он используется.
Третий процесс моделирования - это генерализация. Это процесс, посредством которого один элемент нашей модели мира становится репрезентирующим всю категорию, для которой он является только примером. Это позволяет нам знать, что, когда мы читаем книгу, двигая глазами слева направо, мы сможем выделить содержание. Кода мы стоим перед дверью, в точности похожей на любую другую дверь, даже хотя мы не видели этой конкретной двери раньше, мы делаем предположение, что она открывается посредством того же процесса, который мы использовали раньше. Генерализация в нашей модели мира позволяет нам более эффективно переходить от контекста к контексту. Генерализация также позволяет нам сохранять записи наших переживаний на высших уровнях паттернинга. Это делает возможным успехи в знании и технологии - во всех областях человеческого функционирования.
По имеющимся данным, наиболее полно изученной и хорошо понятой репрезентативной системой человека (моделью) является естественный язык. Трансформационная грамматика является эксплицитной, формальной и наиболее полной моделью человеческих языков и систем. В трансформационной грамматике выделены некоторые паттерны этой репрезентативной системы, которые являются общими для всех языков. Следовательно, трансформационная грамматика является мета-моделью, т.е. моделью модели, или моделью языка. В трансформационной грамматике построены эксплицитные репрезентации интуиции, которые демонстрируют и понимают естественный язык. Например, каждое предложение естественного языка имеет две отличные репрезентации: репрезентацию этого способа действительного звучания (или, если это написано, то способа его действительного проявления), которая называется поверхностной структурой, и репрезентацию ее значения (смысла), которая называется глубинной структурой. Когда человек произносит предложение
Это окно было разбито.
то поверхностной структурой является репрезентация действительными звуками, произведенными говорящим, или, в случае письменной репрезентации, словами, написанными выше. В добавление к этой репрезентации данное предложение связано с другой репрезентацией, которая является его значением (смыслом) - с глубинной структурой. В этом случае эта глубинная структура может быть репрезентирована как
ПРОШЛОЕ/РАЗБИТЬ, кто-то, окно, чем-то Эта репрезентация глубинной структуры предназначена для того, чтобы охватить интуиции, которые каждый из нас имеет как прирожденный носитель английского языка, когда мы слышим поверхностную структуру, представленную выше. Мы понимаем, что:
1. некоторое событие случилось в прошлом;
2. это событие было сложным событием;
3. оно состоит из следующих частей:
а) действия разбивать, которое происходит между:
б) агентом - каким-то человеком или вещью, осуществляющем разбивание, здесь репрезентировано кем-то;
в) объектом - каким-то человеком или вещью, которую ломают, здесь репрезентировано этим окном,
г) инструментом - вещью, использованной для разбивания, здесь репрезентировано чем-нибудь.
Заметим, что даже хотя и не все части репрезентированной глубинной структуры проявляются в поверхностной структуре (в данном случае агент и инструмент не репрезентированы в поверхностной структуре), прирожденный носитель английского языка имеет эту информацию в своем понимании этого предложения. Предложение Это окно было разбито подразумевает для прирожденного носителя языка, что не только окно было разбито, но что кто-то (или что-то) разбил окно чем-то. Эти способы, которыми поверхностная структура может отличаться от ассоциированной с ней глубинной структуры, являются предметом исследований трансформационной лингвистики. В ней постулируется серия формальных операций, называемых трансформациями, которые точно определяют, как могут различаться глубинная и поверхностная структуры. Весь этот процесс, который соединяет глубинную структуру с ее поверхностной структурой (структурами), называется деривацией;
Глубинная структура
1-я трансформация
2-я трансформация
....................................
N-я трансформация
Поверхностная структура
В рамках этой модели могут быть сделаны эксплицитные формальные модели всех связей "поверхностная структура / глубинная структура". (Делать это важное различие необходимо для того, чтобы понимать бессознательные языковые процессы, которые происходят в гипнозе). Трансформационная лингвистика, следовательно, взяла невероятно сложную область человеческого поведения и построила ее формальную модель, которая эксплицитно репрезентирует эти правила поведения, которые интуитивно демонстрируют, хотя и без сознательного понимания, прирожденные носители языка.
Авторы (Бэндлер, Гриндер) использовали этот подход формализованных интуиции для построения эксплицитной формальной модели языковых обменов в психотерапии. Что мы сделали, так это создали формальную репрезентацию интуиции, которую эффективные терапевты разных школ психотерапии используют в своей работе, хотя они не обязательно осознают это (эта мета-модель терапии полностью описана в "Структуре магии" -
1).
Мы использовали наши методы формализации для изучения и понимания других репрезентативных систем, используемых человеческими существами для организации и создания моделей своего опыта. Эти кинестетическая, визуальная, аудиальная, обонятельная, вкусовая карты опыта затем использовались как базис для расширения наших моделей терапии. Результаты были как очаровывающими, так и полезными.
Прежде всего, мы нашли, что большинство людей имеют наиболее высоко оцениваемую репрезентативную систему, одну, которую они используют больше, чем другие системы для организации своего опыта, и что эта наиболее высоко ценимая система может быть быстро идентифицирована слушанием предикатов (прилагательные, наречия, глаголы), используемых в речи. Например, человек с наиболее высоко ценимой визуальной системой будет описывать свой опыт предикатами, которые предполагают визуальную репрезентацию. Например:
Я ясно вижу, что Вы сказали. Взгляните на эту работу, и это покажет Вам, как улучшить Вашу работу. Представьте, каким скучным это покажется при чтении. Люди, чьей наиболее высоко ценимой репрезентативной системой является кинестетическая, будут использовать предикаты, которые предполагают кинестетическую репрезентацию, например:
Я хочу, чтобы вы твердо ухват или эту концепцию. Я чувствую, что вы сможете преодолеть некоторые тяжелые проблемы. Вы можете прикоснуться к этому и объяснить, что это значит.
Человек, чьей предпочтительной репрезентативной системой является аудиальная, будет использовать предикаты, подразумевающие аудиальную репрезентацию. Например, он скажет:
Звучание интересно для меня. Я поговорю с вами позже. Я послушаю его позже. Другими словами, мы все соберемся вместе и будем слушать заседание, посвященное этой идее.
Мы также нашли, что эти терапевты и гипнотизеры, наиболее эффективные в своей работе, были систематичными, хотя и не всегда сознающими способ утилизации наиболее высоко ценимой репрезентативной системы клиента. Понимание того, как клиент организует свой опыт в терминах этих репрезентативных систем, даст большую отдачу как терапевту, так и практику гипноза.
Мы делаем различение в нашей формализации этих паттернов поведения между входными каналами, репрезентативными системами и выходными каналами. Человек может слышать (вход) слова, делать картинку (репрезентативная система) и выражать это постукиванием своего кулака (выходной канал). (Формальная модель этого аспекта поведения является предметом "Структуры Магии"-2. которую вы должны прочитать, если желаете дальнейшего изучения).
Для наших целей пока достаточно указать на то, что каждый из нас как человеческих существ создает модели мира, которые отличаются от моделей мира любого другого человека. Более того, можно построить формальные модели - мета-модели, которые репрезентируют паттерны поведения, которые работают, когда мы как люди создаем эти карты. Можно построить мета-модели, которые репрезентируют правила, сознательные и бессознательные, управляющие тем, как работают терапевты и гипнотизеры с этими принципами моделирования.
Работа Милтона Эриксона с гипнозом попадает в одну из таких областей сложного человеческого поведения. Его способности как индуцировать, так и утилизировать гипноз чрезвычайно эффективны. К сожалению, мало людей оказались способны изучить его мастерство. Более трагичным является тот факт, что недостаток формального понимания гипноза и его индукции привел к ослаблению интереса, исследований и практики этого очень полезного терапевтического инструмента. Способность авторов понять и репрезентировать паттерны мастерства Эриксона сделала возможным их изучение и использование. С этой целью, для которой мы должны были создавать формальные репрезентации, он предоставил в наше распоряжение свои произведения, а также видео- и аудиокассеты в надежде на то, что наша формальная модель его работы, которая последует в этой книге, сделает его мастерство доступным для вас, и. таким образом, пробудит большой интерес к исследованиям и клиническому использованию гипноза.
Стратегия, которую мы применили в этой книге, состояла в том, чтобы выделить каждую из техник Эриксона. кусок за куском. Сначала мы выделили малые компоненты. Например, техника вставления в промежутки содержит серию специальных использований языка; когда эти компоненты, которые включают использование пресуппозиций, встроенные команды и фрагменты предложений, складываются вместе со специальным изменением темпа и тона голоса, этот большой паттерн называется вставлением в промежутки.
Мы выбрали серию статей, которые представляют широкий диапазон работы Эриксона с гипнозом. Мы надеемся, что результат будет полезным для вас в вашей области деятельности. Фокус этого первого тома проявляется в том, чтобы дать вам это языковое мастерство на первом уровне паттернинга, так эффективно используемого Эриксоном.
Наша стратегия содержит три шага. Первый - идентифицировать эти паттерны в контексте работы Эриксона. Второй - познакомить вас с каждым паттерном, его формой и использованием. И третий - дать вам формализации, которые обеспечат вам возможность конструировать и утилизировать эти паттерны в вашей собственной работе.
За последние тридцать лет многое было изучено относительно того, как человеческие существа функционируют в языке, поведении и сознании. В области лингвистики и неврологии был осуществлен значительный прогресс в понимании человеческого понимания. Однако осталось еще много для изучения: этот действующий процесс в организме, называемом человеческим существом, составляет еще не отмеченную на карте вселенную личности. Мы намереваемся в этом томе взять кое-что из того, что известно об этих областях, и применить это к изучению гипноза способом, который поможет вам организовать ваш опыт для лучшего понимания работы Эриксона и феноменов гипнотизма.
Одно из главных достижений неврологии, которое поможет вам понимать гипнотическое поведение - это изучение пациентов с расщепленным мозгом. Наблюдения межполушарных различий пациентов с расщепленным мозгом и пациентов с поврежденным мозгом (Гарднер, 1975) обнаруживают, что эти два церебральных полушария мозга выполняют разные функции. Поведение Эриксона в гипнозе демонстрирует интуитивное понимание этих различий.
Область лингвистики снабжает нас обширным ресурсом для понимания того, как человек проводит комплексное сегментирование языка на несознательных уровнях. Исследования в этих двух областях поднимают сильно запоздавший вопрос: "Что такое бессознательное мышление?" Мы пока еще не имеем полного ответа на этот вопрос, однако мы полагаем, что, когда Эриксон пользуется этим термином БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ МЫШЛЕНИЕ, он ссылается больше чем просто на термин, оставшийся от фрейдистской психологии. Как мы полагаем, он ссылается частично на функционирование доминантного церебрального полушария, которое происходит ниже уровня осознавания, и также на функционирование недоминантного церебрального полушария. Вероятно, он ссылается больше чем на два этих аспекта ментального процесса, но мы уверены, что его использование этого термина включает эти две функции. Его полная стратегия при индуцировании гипнотических состояний имеет следующие три измерения:
1) следование и отвлечение доминантного (языкового) полушария;
2) утилизация этого доминантного полушария, языковая обработка, происходящая ниже уровня осознавания;
3) достижение недоминантного полушария.
Наше намерение в остатке этой первой части состоит в том, чтобы помочь вам идентифицировать, как Эриксон использует эти три стратегий для наведения транса. Более эксплицитный анализ будет представлен во второй части.
ОБЗОР ПАТТЕРНОВ
В оставшемся объеме первой части этого первого тома мы представим работу Эриксона в трансовой индукции и внушении. Как мы уже отмечали, мы сфокусируемся на простой идентификации паттернов его работы. Последующие части этого тома касаются формализации и конструкции этих паттернов, делая их таким образом пригодной для вашей работы. Если мы сначала представим обзор этих паттернов, то это поможет вам в попытках понять тот комплексный способ использования, с помощью которого Эриксон применял их в своей практике.
Во всех работах по трансовой индукции гипнотизер должен быть чувствительным ко всем способам, которыми клиент организует свой опыт, то есть к модели мира клиента и к процессам моделирования, которые клиент использует для конструирования этой модели. Способность гипнотизера идентифицировать и утилизировать модель клиента и процессы моделирования клиента будет определять в большой степени его способность успешно следовать переживаниям клиента. Понятие СЛЕДОВАНИЯ - центральное в любом обсуждении успешной трансовой индукции и трансового внушения. Здесь мы ограничиваемся вербальным следованием. Гипнотизер успешно следует за клиентом вербально, когда вербализации гипнотизера принимаются клиентом как точное описание текущего опыта клиента.
В вербальном следовании есть две общие категории описания, которые будут эффективными:
I) описание наблюдаемого текущего опыта клиента;
2) описания ненаблюдаемого опыта клиента.
Первая категория вербального описания зависит прежде всего от способности гипнотизера делать тонкие визуальные и аудиальные различения, когда он наблюдает и слушает клиента, и инкорпорировать эти различения в свое текущее описание поведения клиента. Как отмечено в комментариях к статье о Хаксли в конце первой части, в стандартных индукциях гипнотизер будет часто использовать такие описания, как:
...вдох и выдох...
...рука поднимается, поднимается. ., где эти описания фактически расположены во времени так, что они являются точными описаниями опыта (переживания) клиента, то есть произносятся, когда клиент фактически вдыхает и выдыхает, когда рука клиента фактически поднимается. В этом типе следования нет альтернативы способности гипнотизера делать утонченные визуальные и аудиальные различения. Мы пока отметим здесь, что способность Эриксона делать эти визуальные и аудиальные различения феноменальна и его мастерское включение тех различений, которые он делает, в свои текущие описания, -это не только простое использование того, что он делает эти различения. В процессе следования гипнотизер превращает себя в сложнейший механизм биологической обратной связи. Сначала он может делать это вербально,
Однако дополнительно и чрезвычайно эффективно гипнотизер может использовать позу и движения своего тела, свои тон темп голоса в качестве механизмов следования, как это следует из наших наблюдений за работой Эриксона и из нашей собственной работы. Более определенно, Эриксон часто принимает тон, синтаксис и темп речи клиента, приспосабливает позу своего тела, частоту дыхания и жесты, чтобы подстроиться к клиенту. Так, клиент чувствует свое собственное дыхание, подъем и опускание своей груди и одновременно видит движение тела Эриксона с тем же самым ритмом движения. Эриксон расширяет эти принципы всеми способами. Он не только подстраивает свое дыхание к дыханию клиента, но будет также подстраивать темп своего голоса к дыханию клиента или к частоте пульса, наблюдая расширение и сжатие вен клиента, он будет использовать слова и фразы, которые он слышал от клиента, и изменение голоса, используемые тоном клиента Он, в сущности, делает все свои выходные каналы механизмом обратной связи, который будет подстраивать его субъективный опыт к текущему опыту клиента как на сознательном, так и на бессознательном уровне.
Редко когда клиент осознает эти сложные способы, которыми Эриксон следует за ним. Этот недостаток осознавания для части клиентов, похоже, является существенным ингредиентом в быстрой и эффективной трансовой индукции. Результатом этого сложного типа следования является полная петля биологической обратной связи для клиента. Входным каналам клиента и соответствующему опыту, который он имеет от своего тела, и его аудиальному входу соответствуют выходные - телесные и речевые каналы Эриксона;

выходные каналы клиента ***
входные каналы Эриксона
входные каналы
клиента ***
выходные каналы Эриксона
Мы будем обращаться с этим сложным типом следования на протяжении второго тома паттернов, а здесь мы сфокусируемся на вербальных измерениях работы Эриксона.
Этот первый тип следования включает способность гипнотизера вербально подстроиться к текущему опыту клиента. Это включает как очевидное, например:
...когда вы сидите здесь, слушая звук моего голоса...
так и менее очевидные типы следования к наблюдаемому поведению. Например, в следующем обсуждении левитации руки с Джеем Хэйли (X) и Джоном Виклендом (В):
В.: ...Я неуверен, принимали ли вы отсутствие ответа за ответ или был крошечный ответ, и вы сказали: "Она поднимается". Вы много pat говорили это, когда я не мог заметить, происходит ли что-нибудь или нет.
X.: Была одна вещь. которая происходила. Положите вашу руку на ваше бедро, глубоко вдохните. Что случилось с вашей рукой? В.: Она поднимается!
Э.: Во время вашего вдыхания. И у них нет возможности отрицать это... Дальше я акцентировал это, говоря на каждом вдохе "поднимается".
Эриксон дает обсуждаемые здесь инструкции о том, чтобы рука клиента поднималась. Он делает это во время вдоха клиента. Если ваши руки находятся на ваших бедрах и вы вдыхаете, то ваши руки поднимаются. Его инструкции вербально соответствуют тому, что он знает, каким будет переживание клиента. Это другой пример следования.
В следовании за текущим переживанием клиента цель гипнотизера состоит в том, чтобы начать вести это переживание клиента. Другими словами, как только клиент принял (обычно бессознательно) описания гипнотизера как точный отчет о его текущем опыте, эта линия между описанием гипнотизера актуального поведения клиента и того, что клиент будет испытывать потом, становиться затуманенной, расплывчатой. Обычно Эриксон делает серию предложений следования, которые клиент может проверить и связывает их с предложением, которое является описанием того поведения, которое он желает получить от клиента. Сила этих связей может варьировать. Наиболее слабое связывание - это ПРОСТЫЕ СВЯЗКИ - использования союза и. как, например*:
... вы сидите здесь, прислушиваетесь к звуку моего голоса и
расслабляетесь все больше и больше...
Несколько более сильная связь, которую мы называем НЕЯВНЫМ КАУЗАТИВОМ, показана в предложении:
...когда вы сидите здесь, слушая звук моего голоса, вы становитесь расслабленным все больше и больше...
Наиболее сильная форма соединения происходит с тем, что мы называем ПРИЧИННО - СЛЕДСТВЕННОЙ СВЯЗЬЮ (семантическая неправильность), см. " Структуру Магии"-1, главы 3 и 4.
...То, что вы сидите здесь, слушая звук моего голоса, заставляет вас расслабляться больше и больше...
Важная черта этого типа следования не в том, является ли логика этих следований валидной, но просто а том, организуют ли они успешную связь между текущим поведением клиента и тем, что клиент испытывает лотом. Использование Эриксоном этих предикатов связывания является отличным примером его способности применять собственные процессы моделирования клиента в следовании и ведении новых, выгодных для медицины, стоматологии или психотерапии, направлениях. Особенно в случаях наиболее сильных форм следования, неявных каузативов и причинно-следственных предложений, важным направлением является не логика, а принципы моделирования, которыми клиент организует свой
опыт. Особенно, поскольку клиенты применяют неявные каузативы и причинно-следственные связи как принципы в организации своих переживаний, Эриксон просто использует эти принципы моделирования для достижения трансовых целей.
Вторым типом предложений следования является описание текущего ненаблюдаемого опыта. Это может удивлять читателя как что-то парадоксальное. Как это возможно - точно описать чье-то еще переживание, если это переживание не является наблюдаемым? Здесь мы сталкиваемся с изысканным чувством Эриксона в употреблении языка. Он широко использует лингвистические принципы моделирования, чтобы представить клиенту серию предложений, которые смутно (неопределенно и двусмысленно) описывают его переживания, но для нетренированного уха звучат вполне определенно. Эриксон может сказать, например:
...вы можете осознать определенное ощущение...
*В этом томе мы различаем только три уровня связывания:
а) простое соединение;
б) неявные каузативы;
в) причинно-следственные связи.
Мы сознаем, что есть другие градации связывания в естественном языке, но ограничим себя этими тремя- Более тонкий анализ будет представлен в последующих томах. Эти паттерны составляют начало того, что мы называем ЕСТЕСТВЕННОЙ ЛОГИКОЙ

Клиент сидит здесь, ощущает голос Эриксона, определенно испытывает какое-то ощущение, и когда он слышит фразу Эриксона определенное ощущение, он понимает эту фразу, как будто она относится к одному из его настоящих
ощущений, благодаря чему это предложение является точным описанием текущего ненаблюдаемого переживания клиента. Эта фраза определенное ощущение неспособна выделить какое-то конкретное специфическое ощущение, посредством
чего она оставляет клиенту свободу прикрепить ее к любой части своего текущего опыта. О фразах, которые неспособны выделить специфические части опыта слушателя, говорят, что они не имеют референтного индекса. Соответственно, используя фразы с ОТСУТСТВИЕМ РЕФЕРЕНТНОГО ИНДЕКСА, Эриксон оказывается способным успешно следовать клиенту.
Эриксон часто использует технику, которая близко соответствует технике отсутствия референтных индексов. Например, он может сказать;
...рассада помидоров может чувствовать себя хорошо...
Для многих носителей английского языка это предложение не является хорошо сформированным. Они обычно задерживаются на принятии заявлении о том, что рассада чувствует что-нибудь. До некоторой степени в их моделях мира только животные и люди могут чувствовать что-то;
заявлять, что рассада помидоров может чувствовать что-нибудь, значит нарушать то, что в лингвистике называется выборочными ограничениями. Когда клиент слышит это предложение с таким НАРУШЕНИЕМ ВЫБОРОЧНОГО ОГРАНИЧЕНИЯ, на него наваливается бремя конструирования какого-то другого значения для этой коммуникации. Наиболее частый результат его попыток придать смысл такому предложению в том, что он приходит к пониманию (бессознательно) такого предложения, как:
..бы (клиент) можете чувствовать себя хорошо...
Одна из наиболее мощных среди этих техник лингвистического моделирования - это ОПУЩЕНИЕ, случай, в котором часть значения / смысла предложения/глубинной структуры не имеет репрезентации в поверхностной структуре, то есть в актуальном предложении, которое говорится клиенту. Эриксон может, например, сказать:
...и продолжать удивляться... и действительно...
Предикат удивляться - это слово, которое описывает процесс чьего-то удивления чем-то. Однако, когда оно появляется в этой поверхностной структуре или предложении, то кто производит это удивление и кто этот не упоминаемый человек, который удивляется, - это не конкретизировано:
данные части значения (смысла) были опущены. Это оставляет недостаток информации для того, чтобы он был заполнен слушателем*.
*Некоторые формы опущения оставляют результирующую поверхностную структуру хорошо оформленной, то есть грамматически правильным предложением английского языка. Другие опущения результируют в
20

Лингвистическим процессом, близко соответствующим отсутствию референтного индекса и опущению, является феномен,который называется номинализацией. НОМИНАЛИЗАЦИЯ - это репрезентация процессуального слова - предиката - событийным словом -существительным. Например, Эриксон может сказать:
... определенное ощущение...
Это слово ощущение, как оно использовано в этой фразе, является именем существительным, хотя оно выведено из предиката, который содержит больше информации, ассоциированной с ним, а именно:
ощущать (кто-то ощущает; кто-то/что-то ощущается).
То есть, это слово ощущение является результатом лингвистического процесса номинализации - трансформации предиката ощущать в существительное. В процессе этой трансформации информация о том, кто ощущает и кто или что ощущается, исчезла. Следовательно, референтные индексы ощущающего человека и то, что конкретно он ощущает, исчезли и результирующая номинализация максимально приемлема для интерпретации слушателем этого как предложения, которое применимо именно к его текущему переживанию.
Предикаты естественных языковых систем сильно отличаются по определенности (конкретизации). Например, предикаты:
...прикасаться...целовать. . последовательно более определенны. Предикат касаться просто постулирует, что какие-то люди (предметы) имеют физический контакт, тогда как предикат целовать вносит дополнительный кусок информации, а именно, что человек, инициирующий контакт, осуществляет контакт своими губами. Предикат целовать, однако, остается неопределенным в том, как именно и где на человеке или предмете этот контакт (поцелуй) произошел. Эриксон упражнял свое лингвистическое мастерство в следовании к ненаблюдаемому опыту клиента, выбирая глаголы, которые относительно неконкретны (неопределенны), посредством этого увеличивая вероятность того, что утверждение, которое он делает, будет годиться для описания текущего переживания клиента. Предикаты такие, как
удивляться, думать, чувствовать, ощущать, знать, испытывать, понимать, начать, осознавать, помнить
часто встречаются в его предложениях следования и ведения. Это относительно НЕОПРЕДЕЛЕННЫЕ ПРЕДИКАТЫ. В дополнение многие из этих предикатов являются предикатами, которые просто при своем появлении привлекают внимание клиента к некоторой части своего собственного опыта, посредством чего как следование, так и ведение его
грамматически неправильных предложениях. Эриксон использует в своей работе обе формы. Мы будем обсуждать подходящий контекст для их использования и соответствующую разницу в переживании клиента во второй и третьей частях этого тома. Мы не делаем эти различения здесь, в первой части.
21

текущего переживания успешны, как в случае фразы определенное
ощущение, приведенной выше.
Эриксон часто совмещает употребление этого класса неопределенных предикатов с техникой ЧТЕНИЯ МЫСЛЕЙ. Предложения чтения мыслей
- это предложения, в которых один человек утверждает, что он имеет знания о мыслях и чувствах другого человека, не определяя процесс, посредством которого он пришел к обладанию этой информацией. В некотором смысле все это обсуждение способов, которыми Эриксон следует и потом ведет ненаблюдаемое поведение клиента, является обсуждением его способности читать мысли. Пример этой техники таков:
...я знаю, что вы удивлены...
Здесь Эриксон утверждает, что он имеет знание о внутреннем, ненаблюдаемом поведении клиента, не определяя процесс, посредством которого он получил эту информацию.
Когда производят трансовую индукцию, количество следований в противоположность ведению, которые делает гипнотизер, сдвигается драматически. Трансовые индукции и внушение клиенту в трансе являются обычно смесью следования и ведения. Мы кратко просмотрим некоторые из техник, которые использует Эриксон, которые встречаются чаще как ведущие предложения следования. При ведении опыта клиента Эриксон не инструктирует клиента прямо, чаще он мастерски использует различные принципы языкового моделирования. Например, вместо того, чтобы инструктировать клиента сидеть на стуле, он может сказать:
...да, и я не знаю, заметили ли вы этот стул, в котором вы скоро найдете себя удобно сидящим...
Здесь он использует принцип ПРЕСУППОЗИЦИИ. В естественных языковых системах, когда относительное предложение -в котором вы вскоре найдете себя удобно сидящим - прикреплено к именной фразе - этот стул
- для того, чтобы это предложение, в котором оно появляется, имело смысл, слушатель должен принять как точное описание то, что дано в относительном предложении. Пресуппозиции являются лингвистическим эквивалентом того, что более общо называется предложением, основанным организующим принципом, без которого представленная информация не имеет смысла. Другой пример типичного использования пресуппозиций Эриксона:
...я не знаю, сознаете ли вы, что вы глубоко в трансе... Здесь Эриксон использует предикат осознавать. Это фиктивный предикат, то есть предикат, который предполагает истинность предложения, которое последует за ним. Для того, чтобы придать смысл коммуникации Эриксона, клиент должен принять это предложение, которое следует за предикатом осознавать, как истинное, а именно: что вы глубоко в трансе. Более того, это предложение что вы глубоко в трансе само содержит другой план пресуппозиций - использование наречия глубоко. Использование этого наречия (предикат глубинной структуры) в предложении предполагает
22

остаток предложения. Если Эриксон скажет клиенту:
...вы глубоко в трансе?...
то результат не в том, что клиент глубоко в трансе, или клиент не в трансе, а в том, что это сильно предполагается. Естественные языки содержат большое число планов для коммуникации в пресуппозициях. Так, в случае этого первого примера:
...я не знаю, сознаете ли вы, что вы глубоко в трансе... Эриксон соединяет пресуппозиций , делая очень трудным для клиента оспорить истинность предложения вы в трансе.
Другой общий паттерн в работе Эриксона - это использование РАЗГОВОРНЫХ ПОСТУЛАТОВ. Вместо того, чтобы прямо инструктировать клиента положить свои руки на бедра, Эриксон обычно скажет:
...можете ли вы положить свои руки на бедра?... Эта коммуникация имеет форму вопроса, подходящий ответ на который да или нет. Однако, эта форма да/нет вопросов обычно проводится с силой команды, близко соответствующей ей, а именно: положите свои руки на бедра. Используя эту непрямую коммуникацию, Эриксон обходит весь выход сопротивления и контроля, оставляя клиента отвечать так, как он выберет.
Эриксон широко использует очень мощную форму языкового паттернинга, которая близко соответствует этой последней, паттерн МЕНЬШИХ ВКЛЮЧЕННЫХ СТРУКТУР. Эриксон может, например, сказать клиенту:
...я знал когда-то человека, который действительно понял, как чувствовать себя хорошо при...
Заметим, что эта часть коммуникации Эриксона в отчетливом виде сама идентична команде чувствовать себя хорошо. В другом, слегка отличном случае, Эриксон может сказать:
...я не знаю, вполне ли вам удобно... Здесь наименьшая включенная структура - это непрямой вопрос: вам вполне удобно?
Однако, так как этот вопрос является меньшей частью предложения, то нет прямой просьбы Эриксона ответить на него. Характерно то, что клиент дает ответ, скрыто отвечая на коммуникацию как на вопрос. Меньшие включенные структуры являются очень мощным способом направления опыта клиента и выстраивания потенциала ответа. Эта техника становится даже более мощной, когда комбинируется с техникой аналогового маркирования. Аналоговая маркировка - это использование нелингвистических средств коммуникации для идентификации и сортировки лингвистической коммуникации на отдельные единицы сообщения. Эриксон будет, например, сдвигать свою тональность (аналоговую отметку) для части предложения отчетливым образом:
23

.. знал человека, кто действительно понял, как чувствовать себя хорошо при...
Так как клиенты редко сознают такие аналоговые сдвиги (и даже если сознают, то очень маловероятно ассоциируют их с одновременно представленным вербальным материалом), результатом коммуникации Эриксона будет история, которую Эриксон рассказывает для сознательного ум,| и команда чувствовать себя хорошо для бессознательного ума. Эриксон использует визуальные, так же как и аудиальные намеки, чтобы аналогово промаркировать свою вербальную коммуникацию, фрагментируя ее на отдельные единицы сообщения.
Мы представили краткий и эскизный набор некоторых паттернов, применяемых Эриксоном в его работе. Есть несколько дополнительных эффектов этого типа коммуникации, которые важны для понимания того мощного эффекта, который Эриксон производил своей работой. При непрямом коммуницировании он в значительной степени избегает результатов сопротивления. Более того, он оставляет клиенту максимум свободы для выбора (на бессознательном уровне), на какие части коммуникации он будет отвечать. При этом непрямая коммуникация, привлекая клиента на бессознательном уровне, одновременно занимает сознательный ум клиента способом, который отвлекает его от бесполезного вмешательства в процесс трансовой индукции и внушения. В конце концов, клиент способен участвовать более активно и креативно (снова на бессознательном уровне поведения) в процессе гипнотической работы.
Это дополнят обзор некоторых паттернов, которые часто встречаются в трансовой работе Эриксона. Мы приведем теперь одну из статей Эриксона, которая включает трансовую работу. Сначала мы представим эту статью полностью, а потом будем выделять отдельные линии индукции и внушения, иллюстрирующие каждый паттерн, который мы представили. Мы хотим подчеркнуть, что в статье есть множество примеров этих паттернов; мы выделим только несколько примеров, которые позволят читателю обнаружить эти Эриксоновские паттерны. Кроме того, мы сознаем, что в этой статье Эриксон использует в своей трансовой работе и другие паттерны, которые мы на некоторое время проигнорируем; то есть представленные здесь комментарии не являются исчерпывающими.
ГИПНОТИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА ЧЕРЕДОВАНИЯ (ВСТАВЛЕНИЯ В ПРОМЕЖУТКИ) ДЛЯ КОРРЕКЦИИ СИМПТОМОВ И КОНТРОЛЯ ВОЛИ.
Много раз автора просили опубликовать в печати материал о гипнотическом методе, которым он пользуется для уменьшения непереносимой боли или -для коррекции других различных проблем. Устные ответы на этот вопрос, кажется, никого не удовлетворили, несмотря на их подробность и многочисленность, в связи с чем автор и пришел к
24

решению опубликовать достаточно давно подготовленную работу на
указанную тему.
Так как гипнотический метод - прежде всего средство для достижения какой-то цели, и терапия исходит из управления способностями человека и его поведением, то из этого следует, что в пределах некоторых границ тот же самый гипнотический метод можно использовать для пациентов с совершенно различными затруднениями. Чтобы проиллюстрировать данное положение, автор приведет два примера из своей практики, в которых был использован один и тот же метод: один раз для пациента, страдающего от неврологических стрессовых затруднений, а второй раз для пациента, страдающего от невыносимой боли из-за злокачественного заболевания. Этот метод автор применял на безграмотном пациенте и на выпускнике колледжа, в клинических целях и в экспериментальных ситуациях. Очень часто он применялся для закрепления и фиксации изменений у трудного пациента и для отвлечения его от создания трудностей.
Этот метод, где используются идеи, которые четки и понятны, но которые за счет своей откровенной неуместности применительно к взаимоотношениям между врачом и пациентом и всей ситуации отвлекают внимание клиента. Тем самым пациент отключается от ненужного и бесполезного вмешательства в ситуацию, которую он не может понять и из-за которой ему приходится обращаться за помощью. В то же время внутри пациента создается готовность понять и реагировать. Таким образом, создается благоприятная обстановка для приведения в действие полезных и желательных потенциалов поведения, которые прежде не использовались пациентом. Первый пример будет описан без полного отчета о примененном гипнотическом методе. Вместо него автор дает ряд полезных инструкций, внушений и рекомендаций, которые помогли пациенту достичь нужной терапевтической цели и которые были вставлены там и тут среди фраз, составляющих гипнотический метод. Эти терапевтические внушения не будут цитироваться так же часто и повторно, как они преподносились пациенту, по той причине, что они будут более понятны в напечатанном виде, чем когда они произносятся, как часть потока фраз и высказываний. Однако эти повторяющиеся по несколько раз внушения в гипнотической ситуации выполняли свою службу в удовлетворении нужд пациента адекватным способом.
Пациентом был 62-летний бывший фермер только с восьмилетним образованием, но с довольно хорошо развитым интеллектом, умом, который был к тому же хорошо начитан. Он фактически обладал восхитительной, обаятельной откровенной личностью, но был очень несчастлив, наполнен горечью, негодованием, враждебностью, подозрительностью, отчаянием. Приблизительно двумя годами раньше по неизвестной или забытой причине (которую автор счел не имеющей
25

большого значения и не относящейся к проблеме лечения), он стал часто мочиться, что очень подавляло, расстраивало его. Почти каждые полчаса он ощущал непреодолимую потребность помочиться, потребность, которая вызывала боль, которую он не мог преодолеть, и которая приводила к тому, что его брюки были мокрыми, если у него не было возможности или он не успевал удовлетворить свою нужду! Эта потребность не оставляя его ни днем, ни ночью. Она мешала ему спать, есть, его общению с людьми, вынуждала его всегда держаться поблизости от туалета и носить с собой портфель, в котором он держал несколько брюк с тех пор, как он "поймал эту штуку". Он объяснил, что и сейчас в кабинет врача принес портфель с тремя парами брюк, и заявил, что сходил в туалет, прежде чем выйти из дома, потом по дороге сюда, и что ему, вероятно, придется прервать беседу с автором раз-другой для посещения этого заведения.
Он рассказал, что был на консультации более чему ста врачей и хорошо известных клиницистов. Ему делали цитоскопию более 40 раз, много раз просвечивали рентгеном, делали сотни анализов, среди которых были и энцефалограммы и электрокардиограммы. Его всегда успокаивали тем, что с мочевым пузырем у него все в порядке, ему много раз предлагали придти в данную поликлинику через месяц-два для дальнейшего обследования, и много раз ему говорили, что все дело "в его голове"; что у него нет никаких проблем, что ему нужно чем-то заняться, а не уходить на отдых, не преследовать врачей, и что вообще он - "старая кляча". Все это вместе взятое привело его на грань самоубийства.
Он рассказывал о своей проблеме ряду ученых, пишущих статьи для медицинских колонках в газетах, некоторые из них предлагали в заветных конвертах целые банальные проповеди относительно его затруднений, подчеркивая и упирая на то. что его болезнь туманного органического происхождения. Во всех его поисках помощи ему не раз предлагали обратиться к психиатру.
По собственной инициативе он, прочитав вводящие в заблуждение и мошеннические книги о "самогипнозе", обратился за помощью к трем гипнотизерам из тех, кто дает сценические представления своего мастерства. Каждый из них пробовал на нем свои обычные трюки, давал ему свои заверения и обещания, обычные для этого типа псевдомедицинской практики, и ни один из них не мог вызвать у него гипнотический транс. Каждый из них брал большие деньги, если сравнивать со стандартной медицинской платой, да еще и учесть отсутствие результатов.,
В результате всего такого неправильного лечения (при этом медицинская помощь была не лучше, чем средства шарлатанов, что еще более непростительно для специалистов), он оказался разочарованным, злым и откровенно враждебным и стал серьезно подумывать о самоубийстве. Один из его знакомых, работающий на обслуживании газовых установок, предложил ему сходить к психиатру и порекомендовал
26

автора, прочтя статью о последнем в воскресной газете. Это и объяснило его визит к автору.
Закончив свой рассказ, он отклонился к спинке кресла, сложил руки на груди и сказал с ноткой вызова в голосе: "А теперь загипнотизируйте меня и вылечите мой проклятый мочевой пузырь".
Во время рассказа автор слушал пациента с выражением полного внимания. Но постоянно перебирал, переставляя предметы, находящиеся на столе, то есть его руки были постоянно заняты. При такой перестановке предметов он перевернул часы циферблатом от пациента. Слушая горький рассказ пациента о своих мытарствах, автор был занят размышлениями о возможных приемах лечения пациента, такого несчастного, такого злого на всех медиков, врачей и такого сомневающегося. Он не показался автору восприимчивым и легко реагирующим на все, что тот может сделать или сказать. Пока автор размышлял над этой проблемой, ему пришла в голову мысль о проблеме контроля над болезнью у больного, страдающего от нее в конечной стадии раковой, злокачественной болезни. Этот пациент представлял собой похожий случай, где терапевтический прием был особенно затруднен и, однако, достиг в конце концов успеха. У пациентов было много общего в том, что они зарабатывали себе на жизнь выращиванием растений, в том, что оба были враждебны и злы, в том, что оба с презрением и недоверием относились к гипнозу. Следовательно, когда пациент бросил такую фразу "загипнотизируйте меня", автор больше не стал ломать себе голова, решив попробовать тот же прием, использованный с вышеупомянутым пациентом, чтобы создать гипнотерапевтическое состояние, при котором все полезные внушения, инструкции и указания можно было бы предложить таким разумным способом, чтобы они были восприняты и чтобы на них реагировали в соответствии с действительными потребностями и моделями поведения пациента.
Единственным различием у этих двух пациентов было то, что сотканный терапевтический материал для одного пациента относился к функции мочевого пузыря и длительности времени. Что же касается другого пациента, то терапевтические инструкции касались покоя, • комфорта тела, сна, аппетита, общения с семьей, отсутствия какой-либо необходимости в лекарствах и постоянного наслаждения жизнью безотносительно завтрашнего дня.
Фактически, была предложена словесная терапия, в которую, как и предполагала сама идея этого метода, были вплетены следующие слова, которые выделены точками. "Вы знаете, нам нужно подумать о том, чтобы опорожнять ваш мочевой пузырь не один раз за полчаса, а каждые 15 минут... не трудно думать об этом... часы идут медленно... или быстро...могут ошибаться даже на минуту... даже на две, на пять минут...или думать о мочевом пузыре каждые полчаса... как вы делали и раньше...может быть, это было каждые 35, 40 минут иногда...хорошо
27

бы, это было целый час... какая разница... 35, 36 минут, 41, 42, 45 минут...небольшая разница...неважная разница...45, 46, 47 минут... одно и то же... пропасть времени вам, может быть, приходилось ждать, когда пройдет одна секунда или две...казалось, что это час или два... вы делали это... вы снова можете... 47 минут, какая разница... перестаньте думать, нет большой разницы, ничто не имеет большого значения... просто как 50 минут, 60 минут, просто минут... всякий, кто может ждать полчаса, может ждать и час... я знаю это... вы учитесь... неплохо учиться... фактически, хорошо... давайте подумаем об этом, вам приходилось ждать, когда кто-нибудь входил туда, в туалет, раньше вас... вы справлялись с этим... и снова можете... и снова... все, что вам нужно... час и пять минут... час и 5,5 минуты... никакой путаницы... или даже 6,5 минуты... пусть это будет 10,5 минут, всего час и 10,5 минут... одна минута, две минуты, один час, два часа, какая разница... у вас уже позади полвека практики ожидания... вы можете использовать все это... почему бы не применить это... вы можете сделать это... я, вероятно, вас очень удивлю... даже не думайте об этом... почему не удивиться дома... хорошая идея... нет ничего лучше удивления... неожиданного удивления... как долго вы можете сдерживаться... вот это удивление... больше, чем вы даже думали... гораздо дольше... можно было и начать... продолжать... скажем, почему бы вам просто не забыть, что я говорил об этом, и просто держать все это в задней части разума. Хорошее место для этого - не сможете потерять это. Не обращайте внимания на томатную рассаду - важно то, что случилось с вашим мочевым пузырем, - очень хорошо, прекрасно ощущать прекрасное, хорошее, понятное
удивление.

<< Пред. стр. 1 (из 8) След. >>

Список литературы по разделу