<< Пред. стр. 526 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
свойства воды. Л. водится в средней и сев. Европе в озерах, прудах,
реках и солоноватых водах (во множестве в сев. частях Каспийского,
Черного и Азовского морей), в Сибири встречается лишь в Зауральских
озерах, есть в Аральском море и низовьи Сырдарьи. На крайнем Севере и
Юге России его нет; в сев. Двине он немногочислен и вероятно проник сюда
по каналам из Волжской системы, в Закавказье встречается лишь в немногих
местах (у Ленкорании в Палеостоме). Л. держится обществами,
преимущественно в глубоких местах, поросших растениями. Осторожен и
довольно сообразителен. Нерест происходит на мелких местах, поросших
растениями, и совершается с громким плеском. У самца в это время на теле
образуются многочисленные мелкие тупоконические бугорки, сначала белого,
потом янтарно-желтого цвета. Время нереста в средней и сев. России не
ранее первых чисел мая, на Юге с середины апреля; ход Л. в Волгу со
взморья начинается еще в феврале под льдом, а валовой ход бывает около
середины апреля. Число яиц около 140000 (у самок средней величины).
Зимуют Л. в глубоких местах; живущие у устьев Волги частью зимуют в
море, частью входят в реку. Мясо Л. ценно и он составляет предмет
важного промысла; в Каспийском море, вместе с низовьями Волги и Урала, а
отчасти и Куры и Терека, ежегодно ловится около 20 миллионов штук. Ловят
Л. неводами и другими сетями, на удочку и бьют острогой.
Н. Книпович.
Лжедимитрий I - царь московский (1605 - 1606). Происхождение этого
лица, равно как история его появления и принятия на себя имени царевича
Димитрия, сына Иоанна Грозного, остаются до сих пор весьма темными и
вряд ли даже могут быть вполне разъяснены при настоящем состоянии
источников. Правительство Бориса Годунова, получив известие о появлении
в Польше лица, назвавшегося Димитрием, излагало в своих грамотах его
историю следующим образом. Юрий или Григорий Отрепьев, сын галицкого
сына боярского, Богдана Отрепьева, с детства жил в Москве в холопах у
бояр Романовых и у кн. Бор. Черкасского; затем, навлекши на себя
подозрение царя Бориса, он постригся в монахи и, переходя из одного
монастыря в другой, попал в Чудов м-рь, где его грамотность обратила
внимание патр. Иова, взявшего его к себе для книжного письма; похвальба
Григория о возможности ему быть царем на Москве дошла до Бориса, и
последний приказал сослать его под присмотром в Кириллов м-рь.
Предупрежденный вовремя, Григорий успел бежать в Галич, потом в Муром,
и, вернувшись вновь в Москву, в 1602 г. бежал из нее вместе с неким
Инок. Варлаамом в Киев, в Печерский м-рь, оттуда перешел в Острог к кн.
Константину Острожскому, затем поступил в школу в Гоще, и наконец
вступил на службу к кн. Ад. Вишневецкому, которому впервые и объявил о
своем якобы царском происхождении. Этот рассказ, повторенный позднее и
правительством царя Василия Шуйского, вошедший в большую часть русских
летописей и сказаний и основанный главным образом на показании или
"Извете" упомянутого Варлаама, был сперва всецело принят и историками.
Миллер, Щербатов, Карамзин, Арцыбашев отожествляли Л. с Григорием
Отрепьевым. Из новых историков такое отожествление защищают С. М.
Соловьев и П. С. Казанский - последний, однако, не безусловно. Уже очень
рано возникли сомнения в правильности такого отожествления. Впервые
подобное сомнение было высказано в печати митроп. Платоном ("Краткая
церковная история", изд. 3-е, стр. 141); затем уже более определенно
отрицали тожество Л. и Отрепьева А. Ф. Малиновский ("Биографические
сведения о кн. Д. М. Пожарском", М., 1817), М. П. Погодин и Я. И.
Бередников ("Ж. М. Н. Пр.", 1835, VII, 118 - 20). Особенно важны были в
этом отношении работы Н. И. Костомарова, убедительно доказавшего
недостоверность "Извета" Варлаама. Костомаров предполагал, что Л. мог
происходить из зап. Руси, будучи сыном или внуком какого-нибудь
московского беглеца; но это лишь предположение, не подтвержденное
никакими фактами, и вопрос о личности первого Л. остается открытым.
Почти доказанным можно считать лишь то, что он не был сознательным
обманщиком и являлся лишь орудием в чужих руках, направленным к
низвержению царя Бориса. Еще Щербатов считал истинными виновниками
появления самозванца недовольных Борисом бояр; мнение это разделяется
большинством историков, причем некоторые из них немалую роль в
подготовке самозванца отводят полякам и, в частности, иезуитам.
Оригинальный вид приняло последнее предположение у Бицына (Н. М.
Павлова), по мнению которого было два самозванца: один (Григорий
Отрепьев) был отправлен боярами из Москвы в Польшу, другой - подготовлен
в Польше иезуитами, и последний-то и сыграл роль Димитрия. Это чересчур
искусственное предположение не оправдывается достоверными фактами
истории Л. и не было принято другими историками. То обстоятельство, что
Л. вполне владел русским языком и плохо знал латинский, бывший тогда
обязательным для образованного человека в польском обществе, позволяет с
большой вероятностью предположить, что по происхождению Л. был русский.
Достоверная история Л. начинается с появления его в 1601 г. при дворе
кн. Конст. Острожского, откуда он перешел в Гощу, в арианскую школу, а
затем к кн. Ад. Вишневецкому, которому и объявил о своем якобы царском
происхождении, вызванный к этому, по одним рассказам, болезнью, по
другим - оскорблением, нанесенным ему Вишневецким. Как бы то ни было,
последний поверил Л., равно как и некоторые другие польские паны, тем
более, что на первых же порах явились и русские люди, признавшие в Л.
мнимоубитого царевича. Особенно близко сошелся Л. с воеводой
сандомирским, Юрием Мнишеком, в дочь которого, Марину, он влюбился.
Стремясь обеспечить себе успех, Л. пытался завести сношения с королем
Сигизмундом, на которого, следуя, вероятно, советам своих польских
доброжелателей, рассчитывал действовать через иезуитов, обещая последним
присоединиться к католичеству. Папская курия, увидав в появлении Л.
давно желанный случай к обращению в католичество московского
государства, поручила своему нунцию в Польше, Рангони, войти в сношения
с Л., разведать его намерения и, обратив в католичество, оказать ему
помощь. В начале 1604 года Л. в Кракове был представлен нунцием королю;
17 апреля совершился его переход в католичество. Сигизмунд признал Л.,
обещал ему 40000 злотых ежегодного содержания, но официально не выступил
на его защиту, дозволив лишь желающим помогать царевичу. За это Л.
обещал отдать Польше Смоленск и Северскую землю и ввести в московском
государстве католицизм. Вернувшись в Самбор, Л. предложил руку Марине
Мнишек; предложение было принято, и он выдал невесте запись, по которой
обязался не стеснять ее в делах веры и уступить ей в полное владение
Вел. Новгород и Псков, причем эти города должны были остаться за Мариной
даже в случае ее неплодия. Мнишек набрал для будущего зятя небольшое
войско из польских авантюристов, к которым присоединились 2000
малороссийских казаков и небольшой отряд донцов. С этими силами Л. 15
августа 1604 г. открыл поход, а в октябре перешел московскую границу.
Обаяние имени царевича Димитрия и недовольство Годуновым сразу дали себя
знать. Моравск, Чернигов, Путивль в др. города без боя сдались Л.;
держался только Новгород-Северский, где воеводой был П. Ф. Басманов.
50000 московское войско, под начальством Мстиславского, явившееся на
выручку этого города, было на голову разбито Л., с его 15000 армией.
Русские люди неохотно сражались против человека, которого многие из них
в душе считали истинным царевичем; поведение боярства, которое Борис при
первых вестях о Л. обвинил в постановке самозванца, усиливало
начинавшуюся смуту: некоторые воеводы, выступая из Москвы, прямо
говорили, что трудно бороться против прирожденного государя. Большинство
поляков, недовольных задержкой платы, оставило в это время Л., но за то
к нему явилось 12000 казаков. В. И. Шуйский разбил 21 янв. 1605 г. Л.
при Добрыничах, но затем московское войско занялось бесполезной осадой
Рыльска и Кром, а тем временем Л., засевший в Путивле, получил новые
подкрепления. Недовольный действиями своих воевод, царь Борис послал к
войску П. Ф. Басманова, перед тем вызванного в Москву и щедро
награжденного; но и Басманов не мог уже остановить разыгравшейся смуты.
13 апр. умер внезапно царь Борис, а 7 мая все войско, с Басмановым во
главе, перешло на сторону Л. 20 июня Л. торжественно въехал в Москву;
провозглашенный перед тем царем Федор Борисович Годунов еще раньше был
убит посланными Л., вместе со своей матерью, а уцелевшую сестру его
Ксению Л. сделал своей любовницей; позднее она была пострижена. Через
несколько дней после въезда Л. в Москву обнаружились уже замыслы бояр
против него. В. И. Шуйский был уличен в распускании слухов о
самозванстве нового царя и, отданный Л. на суд собора, состоявшего из
духовенства, бояр и простых людей, приговорен к смертной казни. Л.
заменил ее ссылкой Шуйского, с двумя братьями, в галицкие пригороды, а
затем, вернув их с дороги, простил совершенно, возвратив им имения и
боярство. Патр. Иов был низложен и на место его возведен архиепископ
рязанский, грек Игнатий, который 21 июля и венчал Л. на царство. Как
правитель, Л., согласно всем современным отзывам, отличался недюжинной
энергией, большими способностями, широкими реформаторскими замыслами и
крайне высоким понятием о своей власти. "Остротой смысла и учением
книжным себе давно искусив", говорит о нем кн. Хворостинин и прибавляет:
"самодержавие выше человеческих обычаев устрояя". Он переустроил думу,
введя в нее, в качестве постоянных членов, высшее духовенство; завел
новые чины по польскому образцу: мечника, подчашия, подскарбия; принял
титул императора или цезаря; удвоил жалованье служилым людям; старался
облегчить положение холопов, воспрещая записи в наследственное
холопство, и крестьян, запрещая требовать обратно крестьян, бежавших в
голодный год. Л. думал открыть своим подданным свободный доступ в зап.
Европу для образования, приближал к себе иноземцев. Он мечтал составить
союз против Турции, из императора германского, королей французского и
польского, Венеции и московского государства; его дипломатические
сношения с папой и Польшей были направлены главным образом к этой цели и
к признанию за ним императорского титула. Папа, иезуиты и Сигизмунд,
рассчитывавшие видеть в Л. покорное орудие своей политики, сильно
ошиблись в расчетах. Он держал себя вполне самостоятельно, отказался
вводить католицизм и допустить иезуитов и добился того, чтобы Марина, по
прибытии в Россию, наружно исполняла обряды православия. Довольно
индифферентный к различиям религий, в чем может быть сказалось влияние
польского арианства, он избегал, однако, раздражать народ. Равным
образом Л. решительно отказался делать какие-либо земельные уступки
Польше, предлагая денежное вознаграждение за оказанную ему помощь.
Отступления от старых обычаев, какие допускал Л. и какие стали особенно
часты со времени прибытия Марины, и явная любовь Л. к иноземцам
раздражали некоторых ревнителей старины среди приближенных царя, но
народные массы относились к нему доброжелательно, и москвичи сами
избивали немногих говоривших о самозванстве Л. Последний погиб
исключительно благодаря заговору, устроенному против него боярами и во
главе их - В. И. Шуйским. Удобный повод заговорщикам доставила свадьба
Л. Еще 10 ноября 1605 г. состоялось в Кракове обручение Л., которого
заменял в обряде посол московский Власьев, а 8 мая 1606 г. в Москве
совершился и брак Л. с Мариной. Воспользовавшись раздражением москвичей
против поляков, наехавших в Москву с Мариной и позволявших себе разные
бесчинства, заговорщики, в ночь с 16 на 17 мая, ударили в набат,
объявили сбежавшемуся народу, что ляхи бьют царя, и, направив толпы на
поляков, сами прорвались в Кремль. Захваченный врасплох, Л. пытался
сначала защищаться, затем бежал к стрельцам, но последние, под давлением
боярских угроз, выдали его, и он был застрелен Валуевым. Народу
объявили, что, по словам царицы Марии, Л. был самозванец; тело его
сожгли и, зарядив прахом пушку, выстрелили в ту сторону, откуда он
пришел.
Литература. Миллер, "Sammlung Russ. Geschichte"; Щербатов, "Росс.
Ист." (VIII); Карамзин, "История Г. P." (XI); Арцыбашев, "Повествование
о России" (кн. V); Погодин, "Историко-критические отрывки" (I, М.,
1846); Соловьев, "История России" (VIII); Костомаров, "Кто был первый
Лжедимитрий?" (СПб., 1864) и "Смутное время московского государства"
(тт. IV, V и VI "Историч. монографий"); Бицын (Н. М. Павлов), "Правда о
Лжедимитрии", в "Дне" 1864 г., и полнее в "Русском Архиве" 1886 г., № 8
(здесь перепечатана и полемика его с Костомаровым); Добротворский, "Кто
был первый Лжедимитрий" ("Вестник Зап. России", 1866, №6); Казанский,
"Исследование о личности первого Лжедимитрия" ("Русский Вестник", 1877,
№№ 8, 9 и 10); Белов, "Об историческом значении русского боярства до
конца XVII в." (СПб. 1886); Левитский, "Из истории Лжедимитрия I. Где,
когда и кем был обращен в католичество Л. ?" ("Христианское Чтение",
1883, №№ 9 - 10); его же, "Лжедимитрий I, как пропагандист католичества
в Москве" (СПб., 1886); Pierling, "Rome et Demetrius" (Пар., 1878);
БестужевРюмин, "Обзор событий смутной эпохи" ("Ж. М. Н. Пр." 1887, №7);
Платонов, "Древнерусские повести и сказания о смутном времени" (СПб.,
1888); Иконников, статьи в "Kиев. Унив. Известиях" (1885 г., №№ 2 и 3;
1889, №№ 5 и 7); Иловайский, "Русс. История" (т. III).
В. М - н.
Лжедмитрий II, прозванный "Тушинским вором"? самозванец, выступивший
на сцену в 1607 г., прежде всего в Стародубе Северском; происхождения
темного; родом, вероятно, из Белоруссии; хорошо знал русскую грамоту и
весь церковный круг, говорил и по-польски; по одним известиям - попович,
по другим - крещеный еврей. Он знал многие тайны Лжедмитрия I, был,
вероятно, в числе его приближенных; по некоторым известиям, под именем
Богданка был учителем в Могилеве; взялся за роль самозванца в интересах
польской партии. По наружности он не походил на Лжедмитрия I; был груб и
развратен. Сначала он называл себя московским боярином Нагим и
распространял в Стародубе слухи, что Дмитрий спасся; когда его, с его
пособником, подьячим Алексеем Рукиным, стародубцы подвергли пытке,
последний показал, что называющий себя Нагим и есть настоящий Дмитрий.
Он был освобожден и окружен почестями; к нему присоединились Заруцкий ,
Меховицкий, с польскорусским, отрядом и несколько тысяч северцев. С этим
войском Л. взял Карачев, Брянск и Козельск; в Орле он получил
подкрепления из Польши, Литвы и Запорожья. Весной 1608 г. он двинулся к
Москве, разбил на дороге войско Шуйского под Болховым и призывал на свою
сторону народ, отдавая ему земли "изменников" бояр и позволяя даже
насильно жениться на боярских дочерях. Обойдя другое войско Шуйского, Л.
подошел к Москве с севера и после ряда передвижений занял село Тушино, в
12 верстах от столицы (угол, образуемый р. Москвою и ее притоком
Сходней); лагерь свой он скоро обратил в укрепленный городок, с 7000
польского войска, около 10000 казаков и десятками тысяч вооруженного
сброда. Часть освобожденных по ходатайству Сигизмунда поляков, отъезжая
в Польшу, попала в руки тушинцев в авг. 1608 г.; находившаяся в числе их
Марина Мнишек, уговоренная Рожинским и Сапегой, признала Л. своим мужем
и, для заглушения укоров совести, была с ним тайно обвенчана. Сапега и
Лисовский присоединились к Л.; казаки все еще стекались к нему массами,
так что у него было до 100000 чел. войска; в столице и окрестных городах
влияние его все росло. Захваченный его пособниками митр. Филарет был
возведен им в патриаршее достоинство. Ему подчинились Ярославль,
Кострома, Вологда, Муром, Кашин и многие другие города. После неудачи
Сапеги перед Троицкой лаврой положение "царька" Л. пошатнулось; дальние
города стали от него отлагаться. Новая попытка овладеть Москвой не имела
успеха; с севера надвигался Скопин со шведами, в Пскове и Твери тушинцы
были разбиты и бежали; Москва, благодаря помощи извне, была освобождена
от осады. Новые планы Сигизмунда III, его поход под Смоленск еще более
ухудшили положение Л.; поляки стали отходить к королю. Л. тайком бежал
из стана, переодетый крестьянином. В укрепленной Калуге его приняли с
почестями. В Калугу прибыла и Марина, с конвоем, данным ей Сапегою; Л.
жил окруженный некоторым блеском и без надзора польских панов чувствовал
себя свободнее. Ему вновь присягнули Коломна и Кашира. Он снова
приступил к столице, сделал лагерем Коломенское, жег слободы и посады.
Боязнь измены заставила его, однако, возвратиться в Калугу. За него
стоял весь юго-восток; на севере его признавали многие земли. Главной
силой его были донские казаки; полякам он не доверял и мстил им за
измену пытками и казнями пленников. Он погиб вследствие мести крещеного
татарина Урусова, которого подверг телесному наказанию. 11 дек. 1610 г.,
когда Л., полупьяный, под конвоем толпы татар выехал на охоту, Урусов
рассек ему саблей плечо, а младший брат Урусова отрубил ему голову.
Смерть его произвела страшное волнение в Калуге; все оставшиеся в городе
татары были перебиты донцами; сын Л., Иван, был провозглашен калужцами
царем. Монографии о Л. нет.
А. М. Л.
Лианы ? разнообразные вьющиеся растения, как деревянистые, с
вечнозелеными или опадающими листьями, так и травянистые, с многолетними
или однолетними стеблями. Не будучи в состоянии свободно держаться в
воздухе, они опираются на соседние растения и поднимаются высоко в
воздух, где и развивают листву и цветки. Л. свойственны преимущественно
тропическим лесам (по Гризебаху в вест-индских лесах 33% Л.), где они,
обвиваясь вокруг деревьев, цепляясь за них усиками, присосками,
перекидывая свои ветви с дерева на дерево, образуют иногда непроходимые
чащи. В умеренных же климатах Л. не так часты (в Европе около 1,8 %).
Здесь они не придают ландшафтам той характерной особенности, как под
тропиками. В систематическом отношении Л. очень разнообразны. Есть между
ними и тайнобрачные растения (Pteridophyta), напр. Equisetum giganteum
(гигантский хвощ), Lycopodium volubile (вьющийся плаун), Selaginella,
множество папоротников (Lygodium, Gleichenia и др.), так и явнобрачные
растения, как голосеменные, напр. виды Ephedra, Gnetum, так и
покрытосеменные; преобладающее число Л. относится именно к последней
группе растений. Из однодольных лианами богаты следующие семейства:
лилейные (205 р.), амариллидовые (63 р.), ямсовые (Dioscoreaceae, 9 р.),
злаки (315 р.); из двудольных: перечные (11 р.), шелковичные (55 р.),
крапивные (41 р.), маревые (83 р.), аноновые (Anonaceae, 61 р.),
лютиковые (27 р.), рутовые (101 р.), молочайные (212 р.), камнеломковые
(66 р.), мелистомовые (133 р.), розоцветные (79 р.), бигнониевые (55
р.), норичниковые (166 р.), мареновые (346 р.), сложноцветные (835 р.) и
др. В морфологическом и анатомическом отношении Л. представляют много
интересных особенностей, находящихся в связи с их разнообразным образом
жизни. Стебли их, выступая при прорастании из семени, часто производят
сначала усы, присосала и т. п., а затем уже листья. По способу
прикрепления, Л. распадаются на 4 более или менее обособленные группы:
1) одни прикрепляются усиками, как напр. виноград, бриония; 2) другие
особыми органами, называемыми присосалами; напр. плющ, который
присасывается особыми короткими корнями, выходящими из нижней
поверхности ветвей; 3) третьи не имеют особых органов прикрепления, но
самые стебли обвиваются вокруг деревьев, тычинок, и пр., напр. хмель,
вьюки, а под тропиками многие огромные, снабженные деревянистыми
стволами Л. из разных семейств; 4) Наконец, четвертые особых органов
прикрепления также не имеют, но стебли их держатся между разветвлениями
деревьев, опираясь на них своими боковыми ветвями, иглами, колючками и
пр., напр. многие пальмы. Подробности см. Н. Schenk, "Beitrage zur
Biologie und Anatomie der Lianen" (Иена, 1892 - 93).
С. P.
Либерализм - в политике так наз. направление, противоположное
консерватизму; в философии и религии он противополагается
ортодоксальности (редко, напр. у Бокля, встречается термин
иллиберализм). Это слово происходит от лат. liber - свободный. Л., в
общем, есть стремление к общественным реформам, имеющим целью свободу
личности и общества, а также к свободе человеческого духа от стеснений,
налагаемых церковью, традицией и т. д. Хотя слово Л. входит в
употребление (и связанное с ним понятие усваивается обществом) лишь в
ХVIII в., а общераспространенным делается лишь в XIX в., но либеральные
стремления можно найти уже в глубокой древности. С образованием древнего
<< Пред. стр. 526 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу