<< Пред. стр. 699 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
его переписка и дневники путешествий его в Киев и заграницу. Гр.
Владимир имел одного бездетного сына, сенатора Григория Владимировича
(1777-1826), жившего большей частью в Париже. Он написал: "Memoires
historiques, politiques et literaites sur le royaume de Naples"
(1819-25), "Essai sur l'histoire de la peinture en Italie" (1823),
"Voyage dans une partie la France" (1824), "Fables de Kryloff" (1825) и
др. Одна из дочерей гр. Владимира Григорьевича О. была замужем за Петром
Львовичем Давыдовым; сын последней, Владимир Петрович Давыдов (1809-82),
получил в 1856 г. титул и фамилию графа О. и стал именоваться
О.Давыдовым. Род гр. Давыдова внесен в V часть родословной книги
Московск. губ. (Гербовник, I, 23 и 24).
Орлы. - О. в широком смысле слова называют хищных птиц из сем.
соколиных (Falconidae), принадлежащих к нескольким различным родам,
каковы собственно О. (Aquila), орланы (Haliaetus), гопии (Thrasaetus),
хохлатые О. (Spizaetus) и др. Их соединяют иногда в особое подсемейство
орлиных (Aquilinae), но границы его довольно неопределенны и возбуждают
много разногласий. Сюда относятся самые крупные хищные птицы, не считая
грифов, но также и виды средней величины, прилагаемые таблицы изображают
О. в этом широком смысле слова; на них изображены представители родов
Aquila, Thrasaetus, Pandion, Spizaetus и Haliaetus. У собственно О., т.
е. рода Aquila, клюв большой, высокий, длиной равный половине головы, с
округленным выступом на краю верхней челюсти, но без зубца, с загнутой,
начиная от основания, спинкой; уздечка покрыта волосовидными перьями; в
заключенных, сильно развитых, крыльях 4 и 5-е маховые самые длинные;
хвост средней длины, широки, прямой, лишь у A. audax ступенчатый; цевка
спереди вполне оперена; перья на затылке и шее удлинены. Сюда относятся
крупные или средней величины птицы, во всех частях света, кроме Южн.
Америки; в русской фауне различают до 13-ти видов (подробнее см.
Мензбир: "Птицы России", М. 1895). Беркут (А. поbilis Pall.) сверху и
снизу темно-бурого цвета, все малые перья с белыми основными частями,
внутренние опахала маховых с белыми основаниями, верхняя сторона головы,
затылок, бока и задняя часть шеи ржавого цвета с белыми основаниями и
бурыми серединами перьев, хвост округленный, рулевые перья окрашены в
серый, черный и белый цвета, распределение которых с возрастом меняется,
клюв сине-рогового цвета, лапы и восковица желтого. Молодые птицы
подвергаются длинному ряду изменений окраски и достигают окончательного
цвета лишь через несколько лет. Длина самца около 80-91 стм., самки
93-100 стм., размах крыльев самки до 2,3 м. В Европ. России гнездится на
Ю до 50 и 48 1/2° сев. шир., на С до Лапдандии и, кроме того, на горах
Крыма, в Зап. Европе на З до Рейна, на С до южн. Швеции, но в Зап.
Европе он сильно преследуется и почти везде редок; в Азии водится в зап.
и вост. Сибири и в Туркестане. Беркут живет в гористых местностях или
среди обширных лесов. Это очень сильный хищник, питающийся птицами от
мелких до самых крупных и всевозможными млекопитающими от мышей до
зайцев, лисиц, молодых серн, ягнят и т. п. Охотится беркут на открытых
местах. По силе, смелости и хищности он приносит значительный вред дичи,
стадам и домашней птице, а иногда похищает и детей. Охотно питается
также падалью. Живет парами. Гнездится на высоких деревьях или скалах;
гнездо в нижних частях состоит из очень толстых ветвей, выше из тонких и
выстлано травой; яйца кладутся, обыкновенно, в апреле, числом l-3, но
выводится не более двух птенцов; цвет яиц белый с красно-бурымии
лилово-серыми пятнами. Во время выкармливания птенцов беркуты, как и
другие О., приносят особенно большой вред, истребляя громадное
количество животных. В степях Азии беркута употребляют для охоты на птиц
и млекопитающих до лисиц и волков включительно и хорошие беркуты высоко
ценятся. Холзан, неправильно называемый иногда беркутом (A. cbrysaеtos
L.), стройнее и немного меньше беркута; преобладающий цвет верхней
стороны темнобурный, нижней - смесь темно-бурого с ржавым; перья с боков
головы, затылка, боков и задней стороны шеи ржаво-желтые с бурыми
основаниями; большая часть мелких перьев с бурыми основаниями,
внутренние опахала маховых без белого цвета; хвост серый с поперечными
тонкими черноватыми полосками и широкой черной полосой у конца, форма
его усеченная. Холзан распространен от Скандинавии до Тихого океана, в
Европ. России гнездится от сев. границы лесной полосы на Ю местами до 50
и 52° сев. шир. Очень сходен по образу жизни с беркутом, но живет
преимущественно в глухих лесах. Холзан и беркут иногда дают помеси.
Могильник (A. impеriales s. heliaca) меньше предыдущих; длина самки до
86 стм. Цвет темный черно-бурый; затылок, ушная область, бока и задняя
сторона шеи охристо-рыжие с бурыми полосками, на плечах обыкновенно
белое пятно. Хвост серый с черными полосками. Окраска молодых и здесь
подвергается ряду изменений и окончательный цвет имеет лишь 4-е
оперение, получаемое на 7-й год. Хвост могильника сравнительно короток и
концы крыльев выдаются за него. Водится в качестве гнездящейся птицы в
двух полосах: от Дуная и Балканского полуо-ва до Монголии и от
сев.-вост. Африки до вост. окраин Гималайских гор. Питается
преимущественно мелкими млекопитающими: сусликами, молодыми сурками, а
также зайцами, птицами, особенно молодыми, и падалью. Монее осторожен,
чем беркут и холзан. Во время переплета иногда собирается значительными
стаями. Лодорлик большой (A. clanga Pall.) чернобурого цвета с более
светлой головой и шеей и желтоватым горлом; молодые пестрые, но пестрина
постепенна исчезает и с пятой линькой птица получает окончательную
окраску. Длина самца приблизительно до 70, самки до 76 стм. По образу
жизни сходен с могильником; держится особенно в лиственных лесах около
рек и озер. Гнездится в большей части Европ. России на С приблизительно
до 60° сев. шир., на Кавказе, в Галиции, Трансильвании, в Киргизской
степи и Туркестанском крае.
Н. Кн.
Орнамент - исполненное в одной плоскости, выделенное рельефно или
резанное вглубь, одноцветное или иллюминованное красками изображение,
служащее в архитектуре украшением различных частей зданий (полов,
потолков, карнизов, фризов, капителей колонн, самых стен и пр.), а в
художественно-промышленных производствах употребляемое для придания
красивого вида изделиям всякого рода (вазам и другим сосудам, ювелирным
вещам, коврам, материям для одежд и комнатного убранства, обоям, мебели
и т. д.). Из самого назначения О. вытекают главные требования, которым
он должен удовлетворять: необходимо, чтобы он не имел самостоятельного
значения, какое представляет напр. картина, но был вполне подчинен
украшаемому им предмету, сколь возможно более соответствовал ему по
стилю и величине, согласовался с его материалом, не затемнял собой его
общей формы и расчленении, а только скрывал их наготу, уничтожал их
монотонность и через то возвышал эстетическое достоинство предмета.
Художник, занимающийся сочинением О., или, как его обыкновенно называют,
орнамеитист, обязан постоянно подчиняться этим требованиям. Ему
необходимо помнить разницу между его задачей и задачей живописца или
скульптора в строгом смысле слова и постоянно иметь в виду, что напр. О,
прекрасный для пола, непригоден для потолка, что основание вазы нельзя
орнаментировать точно так же, как ее корпус или крышку, что обрамление
окна, как бы оно ни было изящно, не может быть целиком превращено в раму
для картины, что те украшения, которые как нельзя лучше идут к
ювелирному изделию, теряют всякую прелесть в керамике, и т. д. При всем
том, орнаментисту открыт широкий простор при выборе мотивов для его
композиции. Их доставляют ему в изобилии два источника - геометрия и
природа. Прямая и всевозможные кривые линии, ломаясь под различными
углами, изгибаясь, пересекаясь одни с другими и образуя в промежутках
разнообразные фигуры - треугольники, квадраты, ромбы, многоугольники,
звезды, круги, эллипсы, мениски и пр. - дают несчетное множество
комбинаций, из которых художник, наделенный изобретательностью и вкусом,
может составлять весьма изящные и сложные узоры. Красоту подобного О.,
называемого "линейным" или "геометрическим", обусловливают, главным
образом, ритмичность и плавность движения образующих его линий и
соразмерность частей этих последних. К числу простейших форм
геометрического О. принадлежат зигзаги, меандры, кружки, синусоиды,
циклоиды, волюты, спиры, посты и пр. Что касается до природы, то в ней
элементы для О. доставляет преимущественно растительный мир. Формы этого
мира - ветви, листья, цветы и плоды тех или других растений, - переходя
в О., воспроизводятся либо с возможной близостью к действительности,
либо в упрощенном и измененном виде. В первом случае, растительный О.
называется "естественным", а во втором - "стилизированным". Последний,
возникший еще в древности и породивший, между прочим, в античном
искусстве пальметы, розетки и аканфовые капители, по своему характеру
приближается к геометрическому О. и потому весьма часто употребляется в
соединении с ним. Естественный растительный 0. был любим преимущественно
в эпохи, пристрастные к блеску и роскоши, и доныне играет важную роль в
орнаментации многих произведений. Особенно благодарные результаты
получаются через его сочетание с чисто-геометрическими мотивами.
Животное царство, с своей стороны, представляет неисчерпаемое обилие
форм, которые, в известных случаях, способствуют к оживлению и
уразноображению орнаментальной композиции. В нее могут входить все
породы живых существ, млекопитающие, птицы, рыбы, гады, насекомые,
моллюски и даже человеческая фигура, коль скоро они в ней уместны и не
нарушают общих требований от О. Воспроизводить их в совершенно
натуральном виде, со всеми деталями, допускается только тогда, когда
своей реалистичностью они не убивают прочих составных частей данного О.,
приведены в прямую связь и согласие с ними, не вредят общему
впечатлению. В большинстве случаев, формы животного царства получают в
О. упрощенный вид, изображаются лишь в главных чертах, без выделки
подробностей, и более или менее сфантазированными. Таким образом, на
ряду с натуральными детскими, мужскими и женскими фигурами, лошадьми,
птицами, бабочками, явились небывалые крылатые гении, сирены, тритоны,
гиппокампы, грифоны; человеческие лица превратились в чудовищные или
комические маскароны, торс мужчины или женщины стал изображаться
выступающим из середины цветка, как бы его приростком, и т. д. Наконец,
ингредиентами О. могут быть всякого рода неодушевленные предметы, каковы
напр. воинские доспехи, принадлежности религиозного культа, музыкальные
инструменты, орудия искусств и ремесел, изображаемые группами (так наз.
трофеи) или отдельно, в значении символов и эмблем. По способу
исполнения, орнамент бывает троякого рода: 1) впалый, т. е. резанный или
гравированный вглубь на гладкой поверхности, 2) плоский исполненный
чертами, одним каким-либо тоном или многими красками (полихромный О.) на
плоскости, и 3) рельефный. Впалый О. может быт превращен в плоский, если
его углубления будут заполнены каким-нибудь стекловидным сплавом, как
напр. в ячеистой эмали и чернети, или веществом другого рода, чем фон,
как напр. в деревянной и металлической инкрустации. Плоский О. находит
обширное применение в особенности при росписи стен зданий, при живописи
на вазах, при украшении тканых изделий и обоев узорами, при вышивках,
плетении кружев, иллюстрировании книг и т. п. Он является также в
мозаике как штучной, так и наборной. Преимущество рельефного О. перед
прочими состоит, главным образом, в эффекте игры света и теней,
производимой возвышенными и углубленными местами изображения, а потому
он употребляется тогда, когда этот эффект может оживлять ту или другую
часть в архитектуре здания, то или другое пространство в
художественно-промышленном изделии, не подвергаясь при этом порче от
трения и прикосновения к ним чего бы то ни было. Он очень хорош для
стенных и дверных панно, для фризов антаблемента, для колонных
капителей, но не годится для полов и стенных панелей, - превосходно идет
к картинным рамам, обрамлению зеркал, фигурным резным алтарям и ларцам,
многим произведениям золотых дел мастерства. наружности сосудов, но
совершенно неудобен для украшения внутренности последних. Изображение в
О. этого рода может значительно выдаваться над фоном и даже представлять
собой как бы настоящее скульптурное произведение, обходящееся без фона,
или же оно может возвышаться над фоном весьма немного. В первом случае
О. называется высокорельефным, во втором - низкорельефным или
полурельефным. Иногда О. образуется только двумя поверхностями, из
которых одна служит фоном, а в другой находится изображение; такому О.
присвоено название плоскорельефного и полурельефного (mezzorilievo).
Видоизменение и постепенное усовершенствование 0. шли в тесной связи
с развитием образных искусств вообще, самые простые орнаментальные формы
мы находим на глиняных сосудах и на орудиях, дошедших до нас от так наз.
доисторической эпохи. Это - ломаные прямые линии, образующие зигзаги или
взаимно пересекающиеся, волнообразные кривые, извивающиеся полосами,
маленькие кружки, спирали и пр. Почти такой же незатейливый О.
представляют нам изделия более поздних времен, принадлежащие племенам.
еще не вышедшим из состояния дикости. Много общего с ним имеет также
орнаментация предметов, открытых при раскопках остатков древней Трои, в
Микенах, Тиринее и на о-ве Кипре. Однако, еще в эту младенческую пору
искусства делаются попытки вводить в линейный О. фигуры животных,
начерченные грубо и сухо, лишь с слабым намеком на действительность, -
попытки, благодаря которым мало-помалу развивается животный О.
древнейших греческих ваз. У ассирийцев, на ряду с линейным О.,
употреблялся растительный, господствующими мотивами которого были
розетки, распустившиеся и нераспустившиеся цветы, пальмовые ветви,
кедровые шишки и пр. Равным образом и египтяне очень любили растительный
О., при чем брали для него формы из своей отечественной флоры,
преимущественно формы лотоса и других водяных растений; кроме того, в их
орнаментистике важную роль играли стилизированные воспроизведения
животных, каковы напр. скарабеи, змеи-уреи, ибисы и т. д.; узоры же
египетских тканей имели по большой части геометрический характер.
Искусство классической Греции, получив элементы О. из Азии, развило их
блестящим образом и создало в высшей степени изящный, оригинальный стиль
орнаментики, отличающийся строгой систематичностью - стиль, в котором
каждый 0. подчиняется украшаемому предмету, соразмеряется с ним,
соответствует его характеру, отличается в одном случае простотой, в
другом - сложностью. Особенность греческой орнаментики составляют полное
стилизирование растительных форм, приведение их к прочно установленному
типу и употребление выработанных таким образом мотивов согласно
определенным правилам. Главные элементы линейной и растительной
орнаментики греков - меандр, пальмета и аканфовый лист. Греческий О.
перешел к этрускам и римлянам. Первые внесли в него, вместе со своим
народным оттенком, некоторую сухость и грубость; вторые развивали его
постепенно, и в эпоху императоров довели до поразительной роскоши.
Мотивы архитектурной орнаментации у римлян остались почти совершенно так
же, что и у греков, но только разрабатывались с большей пышностью; для
украшения же стенных пространств и полов, римляне гораздо обширнее
пользовались растительными формами, совсем не стилизируя или мало
стилизируя их, и любили включать в композицию фигуры человека и
животных. Римские мозаики и декоративные стенные фрески нередко
представляют центральное изображение, светло рисующееся на красном,
черном, желтом или ином цветном фоне и обрамленное гирляндами цветов и
плодов, полосами извивающихся ветвей, или бордюром, в состав которого
входят фигурки человека и разных животных, небывалые чудовища, части
фантастических зданий, лабиринты и пр. Как на образцы этой роскошной
орнаментации можно указать на остатки стенной росписи; уцелевшие в
развалинах Помпеи, римских термов, загородных вилл и колумбариев.
Христианское декоративное искусство в начале было сколком с языческого,
даже пользовалось его эмблемами и символами для выражения идей новой
религии; но по перенесении столицы всесветной империи из Рима в
Константинополь, образовался в орнаментике, точно так же как и в
архитектуре, особый византийский стиль, в котором к унаследованному от
греко-римского искусства примешалось много восточного. Характерные черты
этого стиля - довольствование лишь геометрическими и растительными
мотивами, пристрастие к бьющей в глаза полихромии, стремление
производить впечатление блеском золота, серебра и дорогих камней;
сильным контрастом ярких красок. Из античных и византийских элементов
сложилось декоративное искусство последователей ислама - азиатских и
африканских арабов, испанских мавров, персов, турок и племен Средней
Азии. Основанием арабского и вообще мусульманского О. служат комбинация
кругов, многоугольников, трапеций, треугольников, менисков и других
геометрических фигур, с примесью сильно офантазированных растительных
мотивов. Поклонники Магомета, при живости своей фантазии, тем усерднее
возделывали этот геометрический и растительный О., тем замысловатее
изобретали его формы, тем больше увлекались эффектами красок, что
религия воспрещала им изображать живые существа. Этому воспрещению не
покорялись только персияне О. которых, в начале близкий к арабскому, в
конце средних веков подвергся влиянию Индии и Китая. Византийский О. лег
также в основание древнерусского, заимствовавшего, кроме того, немало
элементов из Центральной Азии и от финских племен, населявших наше
отечество; в него проникло также коечто с европейского Запада. От
греко-римской орнаментики произошла романская, господствовавшая в Европе
с X по XIII стол. Не довольствуясь усвоением античных элементов, которые
в ней значительно исказились, она обратилась к прямому наблюдению
природы, извлекла из ее новые мотивы и в своих композициях отводила
особенно видное место фантастическим фигурам животных. В готическом О.,
явившемся на смену романского, преобладающее значение получили снова
растительные формы, сперва в сильно-фантастической, а потом в
натуралистической обработке, которая под конец превратилась в капризную
игру вычурностями и пустую забаву. В XV ст. итальянское Возрождение
возвратило О. к простоте и благородной стильности долго забытых и
заброшенных памятников греко-римского декоративного искусства, которые
приобрели теперь значение образцов, единственно достойных подражания.
Художники Италии пересадили призванный снова к жизни стиль во Францию и
Германию. Первая из этих стран долго следовала ему неуклонно, порой
внося в него черты, обусловливаемые национальным вкусом; вторая
разрабатывала его более свободно, в натуралистическом духе, с
припоминанием готических преданий. Дальнейшее уклонение в сторону
натурализма и, вместе с тем, усиленное стремление к роскоши представляет
нам орнаментика позднего Возрождения; эпоха стилей барокко и рококо,
следовавших один за другим. Гоняясь за пышностью и блеском, О. барокко
нередко впадает в неосмысленную обремененность и крайнюю напыщенность,
тогда как стиль рококо отличается причудливостью и игривостью форм, не
лишенных однако, своеобразной грации. Реакцией против разнузданности
этого стиля явилась сперва чопорная и некрасивая орнаментика так наз.
париковского стиля, а потом мнимо-близкое, но на самом деле манерное
подражание античным образцам, характеризующее стиль первой французской
империи. Царство этого стиля окончилось вскоре после падения Наполеона.
В орнаментике 1815 - 70 гг. наблюдаются неустойчивость, опутанность
принципов, робость и холод. Только после того, как художники, благодаря
новейшим успехам образованности и в особенности распространению
специальных училищ и изданий, стали, с одной стороны, более внимательны,
чем их предшественники, к памятникам своего старинного искусства, а с
другой более основательно знакомы с художественными произведениями чужих
стран и античного мира, - архитектура и орнаментика вступили на широкий,
свободный путь. Стили всех эпох - Возрождения, барокко, рококо, империи,
византийский, арабский, романский, готический и пр. применяются к делу,
смотря по роду задачи, по большей части уместно, правильно, без примеси
элементов, нарушающих их характер, при чем внимание, главным образом,
обращается на общий эффект декоративной композиции, основанный столько
же на рисунке, сколько и на вкусных сочетаниях красок. Современная
орнаментика не гнушается даже, когда это может содействовать упомянутому
эффекту, почерпать для себя данные из самородного искусства крайнего
Востока-Китая и особенно Япопии, которая с незапамятных времен создала у
<< Пред. стр. 699 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу