<< Пред. стр. 196 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
глубокое уважение к этим безвестным героям долга и наполняют его
ненавистью к рабству, в котором их держит военная сила. В романе:
"Stello" (1832) Виньи скорбит о том, что поэт одинок в современном
обществе. При всяком государственном строе он является лишним: монархи
его боятся, конституционные государства убивают его презрением,
республики выключают его из своей среды. Иллюстрацией первого случая В.
берет историю Жильбера при Людовике XV, второго - Чаттертона, убивающего
себя после того как лорд-мэр, прочтя его стихи, предлагает ему место
лакея, и третьего - Андре Шенье, умирающего на эшафоте. Особенно
драматичен эпизод Шенье и рассказ о последних днях террора. Историческая
сторона слаба, но книга полна настоящей поэзии и большой красоты в
отдельных эпизодах. В истории романтизма В. занимает большое место не
только стихотворениями и романами, но и несколькими драмами, из которых
самая крупная "Чаттертон", представленный в 1835 г. В "Чаттертоне"
драматизирован один эпизод Стелло, и еще резче чем в романе В. защищает
в драме право поэта на свободное существование. Он показывает, как
материалистическое общество доводит до самоубийства поэта, живущего
высшими интересами; он требует для поэта права жить и мечтать, т. е.
хлеба и досуга. Теперь драма В. кажется сентиментальной; но при
появлении "Чаттертона" общество переживало пароксизм идеализма, и идея
В. находила отклик в сердцах. Театр был полон длинноволосыми юношами,
считавшими, что единственные занятия, достойные "высших натур" - поэзия
и живопись. Эта аудитория аплодировала каждому слову Чаттертона,
идеализирующего искусство, казнящего жизненную пошлость в лице мужа
Китти и лорда мэра.
В 1842 году В. был избран в французскую академию. Еще раньше, со
второй половины тридцатых годов, он почти совсем перестал печатать свои
произведения, да и писал сравнительно немного, ведя уединенную,
замкнутую жизнь в своем имении и только ненадолго приезжал в Париж. Его
биографы приписывают эту перемену разочарованию, которое он испытал в
своей страсти к знаменитой актрисе Дорваль. Оно отразилось в одном из
самых могучих стихотворений Виньи: "La colere de Samson". И прежде
расположенный к меланхолии, он выработал себе теперь своеобразный
пессимизм, чуждый отрицания, но проникнутый сомнением в божественной
справедливости ("Le Mont des Oliviers"), подавленный равнодушием и
холодностью природы ("La maison du berger"), молчаливо и терпеливо
ждущий смерти ("La mort du loup"), полный сострадания к человеческому
горю. "Мирное отчаяние"
- говорит он в своем "Дневнике" ("Journal d'un poеte"), напечатанном,
как и последние его поэмы ("Les Destinees"), уже после его смерти, -
"без гневных судорог и без упреков небу: вот истинная мудрость".
Никогда, может быть, дарование В. не достигало такой силы, как в этом
наименее известном периоде его творчества. Из книг, посвященных В.,
заслуживают внимания: A. France, "Alfred de Vigny, etude etc. " (Пар.,
1866); Godefroy, "Hist. litter, du XIX s. "; Th. Gautier, "Histoire du
romantisme" и в особенности Maurice Paleologue, "Alfred de Vigny" (в
коллекции "Les grands ecrivains francais").
На русский язык переведены "Чаттертон" И. С. Воейковым (1836 и 1859);
"CinqMars" - Очкиным (Спб., 1835); "Стелло или голубые бесы" (1835);
"Смерть волка" (поэма; "Русская Мысль", 1886) и др. Его биографию см.
"Отеч. Записки", 47 т.
Виолончель (Violoncello, сокращенно Cello) - инструмент средний между
альтом и контрабасом; имеет увеличенную форму альта. Он заменил
старинный инструмент viola di Gamba. Строй такой же, как и у альта, но
только октавой ниже. Звуковой объем его очень большой, в три с половиною
октавы. Партия пишется в ключе fa, а для высоких нот - в теноровом ключе
и в ключе sol. Виолончель - один из самых благодарных инструментов, как
в соло, так и в оркестре. Это инструмент мелодичный; после скрипки он
самый богатый по средствам среди группы струнных смычковых инструментов.
Н.С.
Виола (Viola) - название целой группы старинных струнных смычковых
инструментов, из которых многие вышли из употребления, как то: viola
bastarda, viola di bardone, viola di gamba, viola pomposa (последние два
вида вытеснены виолончелью). В настоящее время осталась в употреблении
viola или так называемая viola alta, или viola di braccio (по-немецки
Bratsche, по-русски альт). Этот инструмент применяется в оркестре; по
величине он более скрипки и менее виолончели; 4 струны строятся квинтою
ниже скрипки; do, sol (в малой октаве), re, la (в первой октаве). Объем
оркестрового альта заключает в себе три октавы с большой секундой.
Партия его пишется в альтовом ключе. Звучность альта - туманная,
меланхолическая. Не вполне вышла из употребления и viola d'amour.
Размеры ее немного больше альта; она имеет от шести до семи струн, под
которыми такое же количество металлических струн, настроенных в унисон
или октаву с верхними.
Н.С.
Виотти (Jean-Baptiste Viotti) - глава школы старинных скрипачей,
родившийся в 1753 году. Уже с восьми лет В. обнаружил большое влечение к
игре на скрипке; был скрипачом туринской придворной капеллы, потом
путешествовал по Германии, Англии, Польше, России и Франции. Везде его
талант возбуждал энтузиазм. Позже В. был директором итальянской оперы в
Париже. Умер в 1824 г. Из его сочинений известны: 29 скрипичных
концертов, концерты для двух скрипок, струнные квартеты, дуэты для двух
скрипок. Между учениками В. особенно прославился Роде.
Н.С.
Вирхов (Рудольф Virchow) - один из выдающихся немецких ученых второй
половины XIX столетия и вместе с тем политический деятель. Он родился
13-го октября 1821 года в местечке Шифельбейне, прусской провинции
Померании. Окончив курс в берлинском медицинском институте
Фридриха-Вильгельма в 1843 г., В. сначала поступил ассистентом, а затем
сделан был прозектором при берлинской больнице Charite. В 1847 г.
получил право преподавания и вместе с Бенно Рейнхардом (ум. 1852)
основал журнал "Arebiv fur pathol. Anatomie u. Physiologie u. fiir klin.
Medicin", пользующийся ныне всемирною известностью, под именем
Вирховского Архива. В 1891 г. вышел 126 том этого издания, содержащего
более 200 статей самого В. и представляющего живую полувековую историю
важнейших приобретений медицинской науке. В начале 1848 года Вирхов был
командирован в Верхнюю Силезию для изучения господствовавшей там
эпидемии голодного тифа. Его отчет об этой поездке, напечатанный в
Архиве и имеющий большой научный интерес, окрашен в тоже время
политическими идеями в духе 1848 года. Это обстоятельство, равно как и
вообще участие его в реформаторских движениях того времени, вызвали
нерасположение к нему прусского правительства и побудили его принять
предложенную ему ординарную кафедру патологической анатомии в
вюрцбургском университете, быстро прославившую его имя. В 1856 году он
возвратился в Берлин профессором патологической анатомии, общей
патологии и терапии, и директором вновь учрежденного патологического
института, где остается и поныне, отпраздновав осенью 1891 г. 70-летний
юбилей своей жизни. Институт этот вскоре сделался центром притяжения для
молодых ученых всех образованных стран. Русские ученые-врачи особенно
много обязаны В. и его институту. - В. основатель т. н. целлюлярной
(клеточной) патологии, в которой болезненные процессы сводятся к
изменениям в жизнедеятельности элементарных мельчайших частей животного
организма - его клеток. Воззрения этой научной теории, в связи с
успехами химии и физиологии, навсегда освободили медицину от различного
рода умозрительных гипотез и построений и тесно связали ее с обширной
областью естествознания. Как патологоанатом и в особенности гистолог, В.
самостоятельно и впервые установил гистолого-физиологическую сущность
весьма многих болезненных процессов (белокровия, тромбоза, эмболии,
амилоидного перерождения органов, английской болезни, бугорчатки,
большей части новообразований, трихиноза и проч. и проч.), разъяснил
нормальное строение многих органов и отдельных тканей; показал
присутствие живых и деятельных клеток в соединительной ткани и ее
разновидностях; нашел, что в патологически измененных органах и
новообразованиях находятся обыкновенные физиологические типы тканей,
установил сократительность лимфатических и хрящевых клеток; выяснил
строение слизистой ткани и промежуточной ткани нервной системы; доказал
возможность новообразований серого вещества мозга, разъяснил зависимость
формы черепа от сращения швов и проч. Как антрополога, В. много
содействовал своими работами установлению анатомических особенностей
рас, как биолог вообще устоял против увлечения столь распространенными
во время его молодости исключительно механическими воззрениями на
явления жизни и, можно сказать, имел смелость отстаивать против общего
течения лучших умов обособленность элемента жизни, как начала sui
generis. Оттуда и знаменитый тезис его "omnis ceilula е cellula" (клетка
происходит только от клетки), завершивший, между прочим, собою
знаменитый спор биологов о самозарождении организмов. Как деятель в
области общественной гигиены, В. известен своими работами по
исследованию повальных болезней, соединенных с лишениями и голодом, а
также проказы, своим участием в общественно-гигиенических мероприятиях
по устройству больниц, школ и пр. Из отдельных сочин. В., помимо
специальных работ и небольших брошюр, особенно известны: "Gesammelte
Abhandlungen zur wissenschafti. Medicin" (1856); "Untersuchungen uber
die Entwicklung des Schadelgrundes" (1857); "Die Cellularpathologie in
ihrer Begriindung auf physiol. und pathol. Gewebsiehre" (1858); "Die
krankhaften Geschwiilste" (1863 - 67); "Vier Reden uber Leben und
Kranksein" (1862); "Lehre von den Trichinen" (1865); "Ueber einige
Merkmale niederer Menschenrassen" (1875); "Graberfeld von Koban im Lande
der Osseten" (Берл., 1883); "Gesammelte Abhandi. aus dem Gebiete der
offenti. Medicin und der Seuchenlehre" (1879). Ср. С. М. Лукьянова: "R.
Virchow и его витализм" (Варшава, 1891). И. В. Бертенсона,. "Р. Вирхов,
как гигиенист" ("Вестник общественной гигиены" 1882, янв.) М. Капустин.
Антропологические исследования В. привели его и к археологическим
розысканиям, которые он производил по всей Германии и в других странах
Европы. У него есть сочинения об урнах, о бронзовом периоде, о курганах,
о свайных постройках и пр. В 1879 году он участвовал в знаменитых
раскопках Шлимана, и в результате явились сочинения его: "Zur
Landeskunde der Troas" (Берлин, 1880; на русском языке: "Развалины Трои"
в "Историческом Вестнике", 1880 г., №2) и "Aittrojanische Graber und
Schadel" (Берлин, 1882). В 1888 г. он, вместе с Шлиманом, объездил
Египет, Нубию и Пелопонес и производил свои любопытные исследования над
царскими мумиями в Булакском музее, причем сравнивал их с сохранившимися
изображениями царей. Свои работы по доисторическим древностям он
завершил основанием в Берлине "Германского музея одежд и домашней
утвари". На русском языке еще имеется в перев. его соч. "О древних
могилах и о постройках на сваях" (Спб., 1886).
На политический путь В. был приведен не жаждой славы, а гуманным
чувством. Во время поездки в Верхнюю Силезию, о которой сказано выше, он
пришел к убеждению, что "врачи - естественные адвокаты бедных, и
значительная часть социального вопроса входит в их юрисдикцию". С тех
пор наука и политика идут у В. параллельно, соединяясь в одно целое в
области общественной медицины. Чтобы способствовать развитию санитарного
дела, он стал принимать участие в выборных городских учреждениях. Усилия
В. в этом отношении увенчались полным успехом. Германские правительства
вняли его красноречивым увещаниям и принялись постепенно осуществлять
его планы по санитарной части. Благодаря его неутомимой деятельности,
Германия и в особенности города ее достигли мало помалу той высокой
степени совершенства в санитарном отношении, на какой они стоят ныне.
Особенно многим обязан ему Берлин, в муниципальном управлении которого
он участвует с 1859 г. Сюда относятся его сочинения: "Kanalisation oder
Abfubr" (Берлин, 1869); "Reinigungund Entwasserung Berlins" (Берлин,
1870 - 79); "Die Anstalten der Stadt Berlin fiir die offentliche
Gesundheitspflege" (Берлин, 1886). Наряду с участием в городском
самоуправлении стоит его деятельность в парламенте, где опять таки
санитарные вопросы составляют как бы его личную специальность; но и в
обсуждении вопросов общеполитических он принимает весьма видное участие.
Избранный в депутаты прусского сейма тотчас по возвращении своем из
Вюрцбурга, он в том же 1856 г. сделался одним из основателей и вождей
прогрессистской партии, впоследствии соединившейся с сецессионистами и
превратившейся в партию свободомыслящих. Своим влиянием на ход дел эта
партия в значительной степени обязана В., неуклонной твердости его в
убеждениях, неутомимой его деятельности и безупречной чистоте его имени,
которого никогда не смела коснуться клевета. Во время известного
конфликта прусского правительства с сеймом (1862 - 66) Вирхов был одним
из главным вождей оппозиции. После создания Германской империи Вирхов на
время удалился с политической арены. Громкие победы германского оружия
его не увлекали, в благодетельность империи, железом и кровью
объединившей германский народ, он не верил. "Я не гожусь теперь", -
говорил он депутациям избирателей, неоднократно просившим его принять
депутатские полномочия, "в представители страны; при существующем ее
настроении мне нечего делать в парламенте. Может быть я доживу до того
времени, когда мой голос опять понадобится народу; тогда я явлюсь, если
он позовет меня, но теперь нет". Это время наступило в начале 1880-х
годов, в самый разгар реакционной политики кн. Бисмарка. Тогда В.
впервые вступил в имперский парламент в качестве депутата от города
Берлина и с тех пор занимает одно из первых мест в партии
свободомыслящих. Биография В. в "Вестнике Европы" 1882 г., № 8.
Висконти (Visconti) - итальянский аристократический дом. Первый,
исторически известный из этого дома, был Элипрандо, назначенный в 1037
г. миланским вицеграфом (vicecomes или visconte); сын его, Оттон, принял
отцовский титул, как прозвище, и назвался В. Его потомки играли видную
роль в Милане и Ломбардии, оспаривая первенство у дома делла Торре. -
Оттон В. (1207 - 1295) 18 лет управлял Миланом; но после его смерти
власть перешла опять к делла Торре, над которыми окончательно
восторжествовал только Маттео В. Великий (1250 - 1322), получивший в
1311 г. сан императорского викария и миланского графа. Правнук
последнего Джангалеаццо (1347 - 1402) принял титул герцога, в 1395 г.
Сын его, Филипп-Mapия (1391 - 1447), имел только дочерей, и власть
перешла к его зятю Франческо Сфорца. Боковые линии дома В. существуют до
настоящего времени; к одной из них принадлежит семья известных
археологов. Совершенно отдельный дом представляет собою
швейцарско-итальянский род В.-Веноста.
Витализм - так называется учение о "жизненной силе", как особом
принципе или начале, управляющем явлениями, протекающими в живых
организмах. Виталистами же назывались приверженцы этого учения. Таким
признанием воодушевляющего живые организмы духовного принципа
характеризуется учение анимистов или виталистов, среди которых можно
отметить имена Платона, Аристотеля и в особенности Аретея (50 г. до Р.
X.), кажется впервые употребившего выражение "жизненная сила",
употреблявшееся с тех пор в течение всех последующих столетий, вплоть до
первой половины текущего века, в особенности представителями медицинской
школы Моннелье. В физиологии Бурдаха (1837) мы встречаемся еще с
отголосками учения виталистов; после изучения функций органов он
выражает неуверенность, чтобы этим путем можно было когда-нибудь
выяснить явления жизни. Бюффон утверждал, что в состав живых тел входит
особое им присущее химическое начало, не встречающееся ни в одном из тел
неодушевленной природы.
Против учения анимистов, или лучше виталистов, стояло другое учение
материалистического характера, а именно - атомистов, с главой их
Демокритом, по которому все явления жизни сводятся лишь на движение
атомов. Не духовный принцип, но механическая необходимость определяют,
по словам атомистов, мировой строй со всеми его жизненными явлениями.
Пока в науке о жизни организмов господствовали только одни умозрения и
отвлеченные гипотезы, до тех пор В. в биологии и физиологии имел
бесспорный перевес. Но с применением, с конца прошлого столетия, к
разработке явлений жизни экспериментального метода, вооруженного точными
методами физического и химического исследования, биология и физиология
начали обогащаться многочисленными фактами, доказывавшими как в общем,
так и в частности, что и явления жизни, подобно всем остальным явлениям
природы, подчиняются строго определенной закономерности или
детерминизму, по выражению Клода-Бернара, т. е., что каждое жизненное
психическое или телесное явление протекает только при строго
определенных физико-химических условиях. Одновременно с этим было
доказано, что в состав живых организмов не входит таких тел, которых бы
не было в неодушевленном мире, что многие соединения, вырабатываемые
метаморфозом веществ в организмах, получаются искусственно и
лабораторным путем; было выяснено с весами в руках, что и в животных
организмах ни один атом вещества не исчезает и не нарождается, а только
превращается и что в них также применяется закон превращения сил. В виду
таких огромных приобретений, толчок к которым был дан знаменитым
Лавуазье, живые организмы становились в глазах исследователей полем игры
все тех же общих физикохимических сил природы, находивших здесь,
благодаря своеобразному устройству живых тканей и органов, особое
применение и превращение. Этот механический взгляд на явления жизни,
благодаря высокой научной продуктивности его, за последние десятилетия
совершенно вытеснил воззрение виталистов и ныне физиологию, ближе всего
касающуюся явлений жизни, называют не чем иным, как прикладной физикой и
химией живых организмов. Согласно с этим и всякое физиологическое
исследование явлений жизни имеет в окончательном результате целью
сводить их на физические и химические причины, т. е. на механические
законы, управляющие ими.
Вот против этого-то заключения, служившего путеводной нитью биологов
и физиологов последних десятилетий вооружился известный физиолого-химик
проф. Бунге во вступлении к своей книге "Lehrbuch d. Physiologischen
Chemie" (1887). В талантливом очерке "О витализме и механизме"
(Vitalismus und Mechanismus) автор указывает на недостаточность
механического метода, как орудия исследования жизненных явлений и на
полную несостоятельность его в деле объяснения активных сторон жизненных
явлений. Бунге оспаривает современное учение о том, что в живых
существах действуют только те же силы и вещества, как и в остальной
неодушевленной природе, так как никакими физико-химическими законами
нельзя объяснить главных активных сторон жизненных функций: явлений
развития организмов и отдельных органов из первоначальной яйцевой
клетки, явлений наследственной передачи и развития психических функций в
обширном смысле слова. Столь же необъяснимым с точки зрения механической
представляются, по мнению Бунге: непосредственные причины возникновения
нервных импульсов, управляющих функциями органов, способность выбора
клетками пригодного для них материла и отталкивания негодного,
целесообразная деятельность фагоцитов, своеобразное всасывание пищевых
веществ из пищеварительного канала и выработка железами секретов -
противоположно законам простой физической диффузии и осмоса сквозь
мертвые перепонки. Все, что есть активного в перечисленных жизненных
явлениях, безусловно недоступно ни для физики, ни для химии, ни даже для
гистологии, которая исследование с целого организма переносит на
мельчайшую клетку или часть ее; но и тут приходится сталкиваться с теми
же активными тайнами жизни, которые, по мнению Бунге, недоступны
механическому способу исследования. В качестве существенного возражения
против механической точки зрения неовитализм Бунге приводит тот факт,
что явления внешнего мира не имеют ничего общего с нашими ощущениями и
представлениями о них и что нам доступны лишь проявления собственного
нашего сознания; отсюда вытекает главное требование неовитализма, чтобы
<< Пред. стр. 196 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу