<< Пред. стр. 283 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
3) Хорс, от имени которого Д. в начал, летописи не отделен союзом и,
тоже есть солнечный бог, как это явствует и из "Слова о полку Игореве".
Дажьбог, может быть, нечто иное, как эпитет, который позднее становится
синонимом. Предполагалось также, что Д. не встречается у славян южных.
Последнее обстоятельство, в связи с неудовлетворительностью славянской
этимологии имени, заставило Гедеонова ("Варяги и Русь" I, 350 - 1), а за
ним и Фаминцына ("Божества славян" стр. 207 и след.), производить его с
севера; Гедеонов ведет его от вендов из земли Оботритов, а Фаминцын
считает его прямо скандинавским божеством (хотя скандинавская мифология
такого не знает), усвоенным русскими славянами от их варяжских князей.
Ягич указал, однако, сагу (напечатана Новаковичем в журн. "Vila"),
свидетельствующую, что Д. в форме Дабог был известен у южных славян и
пользовался таким уважением, что под влиянием известной дуалистической
ереси обратился в сатану и стал врагом Господа и владетелем земли;
только Сын Божий победил его и лишил этой власти. Это очень важное
свидетельство в пользу Д., который, до указания новых данных, остается
одним из наименее сомнительных божеств наших языческих предков.
А. Кирпичников.
Дайна (daina) - лит. народная песня; слово неизвестного
происхождения. Литовская Д., содержанием своим напоминающая не только
обрядовые и любовные песни славян и германцев, но также и малорусские
думы, отличается светскостью тем от духовных песен, назыв. gisme, и
причитаний, назыв. рауда. У родственных литовскому племени латышей такая
же песня в виде романсов называется, с немецкого, зингес, у восточных
латышей - дзиасма, дзасма. Д. поются по особенным напевам (balsas,
gaida), отличающимся оригинальностью и древностью гаммы. Первые Д. в
Германии стали известными в XVIII в. В 1745 Филипп Рухич издал три Д., с
немецким переводом, обратившие на себя внимание Гердера и Гёте. Лессинг
в 1759 г. заговорил о литовской нар. поэзии в своих "Literaturbriefe",
Гердер в 177 8 - 79 г. в "Stimmen der Volker"; Гётe в 1781 - 82 г.
поместил перевод одной чрезвычайно поэтической Д. в оперетке
(Singspiel): "Die Fischerin" (рыбачка). В Польше и интеллигентной Литве
Д. впервые получили распространение и заслуженную известность благодаря
Симону Станевичу (1829) и Сим. Довконту (1846). Самые богатые сборники
литовских Д. (более 2,5 тыс., записанных в Ковенской и Виленской губ.)
изданы были в России братьями Юшкевичами, в "Записках" казанского унив.
и имп. акд. наук и в "Сборн. 2-го отделения акд. наук" в 1867 и 1879 -
1883 гг.
В переводе на русск, яз. Д. имеются у Берга, "Песни разных народов"
(М. 1854, стр. 37 - 62); Киркора, "Этнографич. взгляд на Виленскую губ."
(1853); Ив. А. Юшкевича, "Лит. нар. песни" (1867); Bс. Миллера и Ф.
Фортунатова, "Литовские народн. песни" (Людвиновской гмины,
Кальварийского уезда, Сувалкской губ., Москва 1872). Особенно богатой в
поэтическом отношении оказалась местность Велены на Немане; одних
свадебных дайн там записано около 1000. Напевы литовских песен собраны
Станевичем, Нессельманом ("Litauische Volkslieder" Берл. 1853, всего 410
песн. и 55 напевов), О. Кольбергом (по Сувалкской губ.) и в Сборнике
литов. литер. общ. в Тильзите, изданном Хр. Барчем в 1889 г. Музыкальной
обработкой лит. пес. мотивов занимался д-р Кудырка (им изд. вальс
"Varpelis") и др.
О Д. и народной поэзии литовцев писали Костомаров, "Истор.
монографии", (3-ий т. 1882, стр. 345 - 373); Хр. Барч в "Mitteilungen"
назв. общ. (т. 2, стр. 73); А. Бецценбергер, "Litauische Forschungen"
(1882); А. Leskien u. Brugmann, "Litauische Volkslieder u. Marchen"
(Страсбург, 1882). Из рукописных сборников Имп. русск. геогр. общ.
особенно замечательны записи учителей Сувалкской губ. Ф. Зыкуса и Фр.
Ужуниса. Исторических Д. не существует, есть только в обрядовой песне
намеки на тяжелое иго немцев (Voketys) и крестоносцев (kryzaivin). В яз.
Д. заметна своеобразная поэтическая терминология и символика; напр.,
вместо прозаического arclys (лошадь пахотная) употребляется zirgas
(конь); вместо Nemunas (Немана) встречается Dunojus (Дунай); упоминается
Черное (или Синее) море, Венгерская земля, оливковое дерево. Главный
символический цветок - рута. Из рус. филологов лит. нар. поэзиею и ее
символикою занимался А. А. Потебня (Ср. "Библиогр. матер. о нем",
Вольтера, 1892, № 7 и 39 сл.). О слове daina, кельт. daena см. "Zeitsch.
f. d. Alterthum" 32, стр. 281. Обзор главных поэтических мотивов и симв.
дал О. Кольберг. Д. отличаются грустью и поются на распев. Четверостишия
встречаются в детской и пастушеской песне; веселые стишки изредка носят
следы влияния польской городской культуры и нового времени. Влияние
христианской символики менее заметно, чем у славян, но есть дух. стихи,
колядки и Ивановские (купальские) Д. Переход к раудам представляют песни
о воине, его смерти и возвращении его коня. Ср. "Отчет о поездке к
прусским литовцам", Вольтера, 1873 г.
Э. Вольтер. Дакар - гор. во франц. Сенегамбии, у мыса Зеленого, с
4800 ж. (1891), большими факториями и превосходной гаванью. Процветание
Д., основанного в 1857 г., началось с окончания жел. дороги в С.-Луи, в
1886 г. Климат очень нездоровый. Станция французских пароходов, идущих в
Южн. Америку.
Дакка - г. в Бенгалии, на левом берегу Бури-Ганга, одного из
соединяющих Ганг с Брамапутрой рукавов. 79076 ж.; в XVII в. население
превышало 300000. О прежнем величии Д. свидетельствует масса развалин
мечетей, дворцов, укрепленного замка Джихангира и др. Во время
полноводья Д. напоминает Венецию. Прежняя значительная промышленность Д.
пала. Особенно громкой известностью пользовались кисейные изделия Д.
Торговля в последнее время начинает оживать. В Д. находится большое депо
слонов. Ср. Watson, "The textilte manufactures of India" (1866).
Дактиль (греч. daktuloV - палец) - стихотворный размер, состоящий из
трехсложной стопы, в которой первый слог - долгий, а остальные два -
краткие ( - (И). В римской и греческой поэзии Д. встречаются обыкновенно
в шестистопных (гекзаметрах) и пятистопных (пентаметрах) стихах, в
русской поэзии - обыкновенно в четырехстопных стихах ("Вырыта заступом
яма глубокая").
Далай-лама - высшее духовное лицо сев. буддистов, с светскою властью.
Лама, слово тибетское, значит "верховный" (старший); далай
по-монгольски: "великий". Этот термин появился в буддийской иерархии
сравнительно недавно. У реформатора новейшего буддизма, Цзонхавы (XV
ст.), было 8 учеников, которых считают перерожденцами (х-убильганами).
От одного из них, Кень-дюн-Чжукба, основателя монастыря Чжамхлюмбу, и
пошли Д., в некотором роде живые божества, утвердившиеся в Тибете, в
Хлассе. Китайцы из политических расчетов стали покровительствовать Д., а
с 1751 г. вверили им светскую власть над всем Тибетом. Д. живет в
златоверхом монастыре, выстроенном на холме Будале. По смерти Д. ему
сооружается на кровле будалинских палат небольшой храмик, с позолоченною
крышею, и там ставится золотой обелиск с пеплом умершего. Новый Д.
избирается из тех мальчиков, которые родились в момент смерти прежнего.
Прежде это совершалось путем гадания, а теперь по жребию, причем
руководящую роль играют китайские чиновники; поэтому избранные всегда
принадлежат к семействам, преданным Китаю. В доказательство своего
достоинства мальчик-перерожденец должен признать какуюнибудь вещь из
употреблявшихся прежним Д. Родители избранного мальчика получают
пожизненно княжеское достоинство 5-й степени. См. о. иакинеа, "Описание
Тибета" (СПб., 1828); Koppen, "Die Religion des Buddha und ihre
Entstehung" (Б., 1857 - 1859); Schlagintweit, "Buddism in Tibet" (Лпц.,
1863); Wordworth, "The Church of Thibet and the historical analogies of
Budhism and Christianity" (Л., 1877).
Н. Веселовский.
Далида (Делила) - коварная филистимлянка, возлюбленная Самсона. За
беззаветную его любовь и преданность она отплатила ему выдачей открытого
ей секрета его богатырской силы злейшим его врагам, филистимлянам (Суд.
XVI, 4 - 21).
Даль (Владимир Иванович - известный лексикограф. Род. 10 ноября 1801
г. в Екатеринославской губ., в Луганском заводе (отсюда псевдоним Д.:
Казак Луганский). Отец был датчанин, многосторонне образованный,
лингвист (знал даже древнееврейский яз.), богослов и медик; мать -
немка, дочь Фрейтаг, переводившей на рус. яз. Геснера и Ифланда. Отец Д.
принял русское подданство и вообще был горячим русским патриотом,
действуя на детей в том же направлении. Окончив курс в морском корпусе,
Д. несколько лет служил во флоте; но, не вынося моря, вышел в отставку и
поступил в дерптский унив., на медицинский факультет. Походная жизнь
его, как военного доктора, сталкивала его с жителями разных областей
России, и материалы для будущего "Толкового Словаря", которые он начал
собирать очень рано, все росли. В 1831 г. Д. участвовал в походе против
поляков, причем отличился при переправе Ридигера через Вислу у Юзефова.
За неимением инженера, Д. навел мост, защищал его при переправе и затем
сам разрушил его. От начальства он получил выговор за неисполнение своих
прямых обязанностей, но имп. Николай I наградил его орденом. По
окончании войны Д. поступил ординатором в спб. военносухопутный
госпиталь. Однако, медицина не удовлетворяла Д., и он обратился к
литературе, причем близко сошелся с Пушкиным, Жуковским, Крыловым,
Гоголем, Языковым, кн. Одоевским и др. Первый опыт ("Русские сказки.
Пяток первый", СПб. 1832 - пересказ народн. сказок) обнаружил уже
этнографические наклонности Д. Книга эта навлекла неприятности на
автора. По доносу Булгарина, она была запрещена, и Д. взят в III
отделение, но в тот же день выпущен, благодаря заступничеству
Жуковского. Тем не менее Д. долго не мог печататься под своим именем.
Семь лет он прослужил в Оренбурге; за это время сопутствовал в 1837 г.
наследнику (покойному имп. Александру) в его поездке по краю и
участвовал в несчастном хивинском походе 1839 г. В 1836 г. он приезжал в
СПб. и здесь присутствовал при трагической кончине Пушкина, от которого
получил его перстеньталисман. Все это время Д. не оставлял и медицины,
пристрастившись особенно к офтальмологии и гомеопатии (одна из первых
статей в защиту гомеопатии принадлежит Д.: "Современник" 1838, № 12). В
1834 - 39 г. он выпустил свои "Были и небылицы". В 1838 г. Д. был выбран
(за свои естественноисторические работы) в члены-корреспонденты Имп.
акд. наук; в 1841 г. назначен секрет. к Л. А. Перовскому, товарищу мин.
уделов, а потом заведовал (частно) особой канцелярией его, как министра
внутренних дел, причем вместе с Н. Милютиным составлял и вводил
"Городовое положение в СПб.". За это время им напечатаны статьи:
"Полтора слова о нынешнем русском языке" ("Москвитянин", 1842, I, № 2) и
"Недовесок" к этой статье (т. же, ч. V, № 9), брошюры "О скопческой
ереси" (1844, редкость (другая записка Д. о законодательстве против
скопцов напечатана в "Чтениях общ. ист. и др." 1872, кн. IV.) и "Об
убивании евреями христианских младенцев" (1844), повесть "Похождения X.
X. Виольдамура и его Аршета" (1844). В 1846 г. вышли "Сочинения Казака
Луганского". В то же время Даль составил для военных заведений учебники
ботаники и зоологии и напечатал ряд повестей и очерков в "Библиотеке для
"Чтения", "Отечест. Записках", "Москвитянине" и сборнике Башуцкого
"Наши", в том числе статьи "О русских пословицах" ("Современник", 1847,
кн. 6), "О поверьях, суевериях и предрассудках рус. народа" ("Иллюстр.",
1845 - 46, 2-е изд. СПб., 1880). В 1849 г. Д. назначен управляющим
нижегородской удельной конторой и прослужил на этом посту, доставившем
ему возможность наблюдать разнообразный этнографический материал, до
1859 г., когда вышел в отставку и поселился в Москве. За это время
напечатаны статьи и сочинения Д.: "О наречиях русского яз." ("Вестн.
Имп. Г. Общ.", 1852, кн. 6; перепечатана в "Толковом Словаре"),
"Матросские досуги", написанные по поручению вел. кн. Константина
Николаевича (СПб., 1853), ряд статей о вреде одной грамотности без
просвещения ("Рус. Беседа", 1856, кн. III; "Отеч. Зап.", 1857, кн. II;
"СПб. Вед.", 1857 № 245) и целая серия очерков (100) из русской жизни
(отдельное издание "Картины из русского быта", СПб., 1861). В Нижнем Д.
приготовил к изданию свои "Пословицы" и довел обработку словаря до буквы
П. Вскоре после переселения Д. в Москву, начал выходить в свет его
"Толковый слов." (1-е изд. 1861 - 68; второе изд. СПб. 1880 - 82) и
напечатан другой капитальный труд всей жизни Д.: "Пословицы русск.
народа" (М., 1862; 2 изд. СПб., 1879). За это время появились в печати
сочинения и статьи Д.; "Полное собр. соч." (СПб., 1861;:2 изд. СПб.,
1878 - 1884), "Повести" (Спб., 1861), "Солдатские досуги" (2 изд. СПб.,
1861), "Два сорока бывальщинок для крестьян" (СПб., 1862), записка о
русск. словаре ("Русск. Беседа", 1860, № 1), полемика с Погодиным об
иностранных словах и русск. правописании ("Pyccкий", 1868, №№ 25, 31,
39, 41). В 1861 г. Д. за первые выпуски "Словаря" получил
константиновскую медаль от Имп. геогр. общ., в 1868 выбран в почетные
члены Имп. акд. наук, а по выходе в свет всего словаря удостоен
ломоносовской премии (см. подробные разборы Грота, Шренка и Рупрехта в
отчете о 4-м присуждении ломоносовской премии, Прил. к XVll т. "Зап.
Имп. Акд. Наук" 1870; статью А. Н. Пыпина в "Вестн. Евр." 1873, кн. 12;
Котляревского в "Беседах общ. люб. росс. слов." 1868, вып. 2; заметки
Николича в "Филол. Зап.", Воронеж, 1871, № 6, 1875 № 3, 1876 № 2;
дополнения и заметки Шейна: "Прилож. к XXV т. "Зап. Имп. Акд. Наук",
1873, и Наумова, СПб., 1874; Грота и Жизневского в "Отчете о присуждении
ломоносовской премии"). Собранные им песни Д. отдал Киреевскому, сказки
- Афанасьеву. Богатое, лучшее в то время собрание лубочных картин Д.
поступило в Имп. публ. библ. и вошло впоследствии в издания Ровинского.
В последние годы жизни Д. увлекался спиритизмом и сведенборгианством,
занимался переложением первых книг Библии на простонародный язык
("Бытописание"; см. его историю в воспоминаниях Мельникова), печатал
новые "Картины русского быта" в "Русском Вестнике" (1867 - 1868). Умер
22 сент. 1872, приняв еще в 1871 г. православие (до тех пор Д. был
лютеранином). Материалы для биографии Д.: ст. П. Б. "В. И. Д." ("Р.
Арх." 1872, № 10); автобиограф. записка Д. (неокончена, там же № 11; ср.
заметку о ней Дм. Завалишина, "М. Вед.", 1872, № 290); "Воспоминания о
В. И. Д." (с извлечением из его писем и другой полной автобиогр.
запиской), Я.К.Грота ("Зап. И. Акд. Н.", 1873, т. XXII); "Из
воспоминаний о покойном В. И. Д." ("Церк. Летоп.", 1873, № 37);
"Воспоминания о Д." П. И. Мельникова ("Русск. Вестн." 1873 г.; поправка
в "Моск. Вед." 1873 г., № 72); биография Максимова, с подробной
библиографией, в "Справ. энциклопед. словаре" Старчевского (СПб., 1855,
т. IV); "Дневники Т. Г. Шевченко" ("Основа", 1861 - 62) и А. В.
Никитенко ("Русск. Старина", 1889 - 90); "Д., по воспоминаниям его
дочери, Е.Даль" ("Русск. Вестн.", 1879, № 7). Подробной биографии Д. до
сих пор нет. Самая полная характеристика деятельности Д. у А. Н. Пыпина:
"История русской этнографии" (т. I); о его отношении к крестьянскому
вопросу см. у В. И. Семевского ("Крестьянский вопрос", т. II, стр. 273 -
278). Главное значение Д. - собирателя-этнографа. Ни морской корпус, ни
медицинский фак. не могли дать ему надлежащей научной подготовки, и он
до конца дней остался дилетантом-самоучкой. На свой настоящий путь Д.
попал чисто инстинктивно, и собирание материалов у него шло сначала без
всяких определенных научных целей. Только личные отношения к писателям
пушкинской эпохи, а также к московским славянофилам, помогли ему сознать
свое настоящее призвание и поставили определенные цели деятельности. С
другой стороны, в природе Д., несмотря на естественно-историческое
образование, полученное в дерптском унив., было что-то мешавшее ему
сделаться спокойным и точным ученым. Причиной этому была отчасти
беспокойная бродячая жизнь, отчасти наклонность к поэтическому
творчеству, отчасти, быть может, некоторый коренной, органический
недостаток во всем духовном складе Д. (вспомним его увлечения
гомеопатией, спиритизмом, Сведенборгом и т. д.). Его словарь, памятник
огромной личной энергии, трудолюбия и настойчивости, ценен лишь как
богатое собрание сырого материала, лексического и этнографического
(различные объяснения обрядов, поверий, предметов культуры и т. д.), к
сожалению, не всегда достоверного. Д. не мог понять (см. его полемику с
А. Н. Пыпиным в конце IV т. Словаря), что ссылки на одно "русское ухо",
на "дух языка", "на мир, на всю Русь", при невозможности доказать, "были
ли в печати, кем и где говорились" слова в роде пособ, пособка (от
пособить), колоземица, казотка, глазоем и т. д., ничего не доказывают и
ценности материала не возвышают. Характеристичны слова самого Д.: "с
грамматикой я искони был в каком-то разладе, не умея применять ее к
нашему языку и чуждаясь ее не столько по рассудку, сколько по какому-то
темному чувству, чтобы она не сбила с толку" и т. д. (напутное слово к
Словарю). Этот разлад Д. с грамматикой не мог не сказаться на его
Словаре, расположенном по этимологической системе "гнезд", разумной в
основе, но оказавшейся не по силам Д. Благодаря этому, у него дышло
(заимствованное из нем. Deichsel) стоит в связи с дыхать, дышать,
простор - с простой и т. д. Тем не менее, Словарь Д. до сих пор является
единственным и драгоценным пособием для каждого занимающегося русск. яз.
Д. один из первых занимался также русской диалектологией и был
превосходным практическим знатоком русских говоров, умевшим по двум-трем
сказанным словам определить местожительство говорящего, но никогда не
мог воспользоваться этим знанием и дать научную характеристику знакомых
ему диалектических особенностей. Как писатель-беллетрист, Д. теперь
почти совсем забыт, хотя в свое время высоко ставился такими ценителями,
как Белинский, Тургенев и др. Многочисленные повести и рассказы его
страдают отсутствием настоящего художественного творчества, глубокого
чувства и широкого взгляда на народ и жизнь. Дальше бытовых картинок,
схваченных на лету анекдотов, рассказанных своеобразным языком, бойко,
живо, с известным юмором, иногда впадающим в манерность и
прибауточность, Д. не пошел, и главная заслуга его и в этой области
заключается в широком пользовании этнографическим материалом. Своей
этнографической цены некоторые очерки Д. не утратили и до сих пор.
С. Булич. Дальтон или Дольтон (John Dalton) - знаменитый физик и
химик (1766 - 1844). По окончании курса в школе родного местечка в
Кумберленде, Д. с 13 лет отдался учительской деятельности, помогая в
свободное от уроков время отцу в полевых работах. В 1781 г. Д.
переселился в Кендаль, где его родственник содержал учебное заведение.
Склонность к физике и математике, которыми Д. усиленно занимался,
создали ему круг знакомств полезных и для его дальнейшего образования, а
также и для материального обеспечения. В 1793 г. Д. перешел на место
учителя математики и естеств. наук в манчестерский колледж. Работы по
физике и химии доставили вскоре Д. большую известность в Англии и на
континенте; но Д. не старался извлечь из своей научной славы никаких
материальных выгод или создать себе блестящее положение; с скромностью
истинного философа он продолжал вести свой прежний образ жизни частного
учителя. Физические работы Д. касаются: расширения газов от нагревания,
упругости газовых смесей, испарения жидкостей, поглощения газов
жидкостями. Все эти работы, требовавшие большого искусства ставить и
производить опыты, подготовили Д. к его дальнейшим работам с болотным и
маслородным газами, при изучении состава которых Д. впервые обратил
внимание на закон кратных отношений, господствующий в химич.
соединениях. Этот закон подтвердило и изучение состава углекислоты и
окиси углерода, окислов азота, т. е. соединений двух элементов, дающих
целый ряд разнообразных веществ, соединяясь друг с другом в различных
пропорциях. Для объяснения найденных им законов Д. выдвинул древнюю
атомистическую теорию, которая, развиваясь и опираясь на все более и
более накоплявшиеся благоприятные ей факты, вошла теперь во всеобщее
научное сознание. С признанием законов Д. твердо установилась и
численная сторона изучения химич. соединений и утвердился окончательно
точный язык химических формул, хотя обозначение различных химич.
соединений, предложенное Д., и не удержалось, уступив место более
удобным формулам Берцелиуса. Работы Д. публиковались в "Memoirs of the
literary and philosophical Society of Manchester" (с 1798 г.);
<< Пред. стр. 283 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу