<< Пред. стр. 646 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
Великого важное значение, отрезывая Эстляндию от Ингерманландии и
доставляя опорный пункт для дальнейшего завоевания последней. В виду
этого, в половине октября 1700 г. приступлено было к осаде крепости.
Русские войска (40 тыс. чел., в том числе ок. 14 тыс. конного ополчения
и стрельцов) под начальством самого царя расположились на левом берегу
Нарвы, оградив себя на протяжении всего фронта (7 в.) полевыми окопами.
20 октября открыто было бомбардирование, продолжавшееся 2 недели, но не
имевшее почти никаких результатов вследствие неумелого расположения
батарей и неисправности артиллерии. 6 ноября, за истощением снарядов,
бомбардирование было прекращено. В то же время получено было известие о
прибытии Карла XII в Лифляндию; но царь, предполагая, что он еще не
скоро подойдет к Н., 17 ноября уехал, чтобы поторопить подвоз припасов и
увидеться с польским королем Августом II, а командование армией поручил
герц. де Круа. Герцогу предстояло оборонять чрезмерно растянутую линию
окопов с войсками очень малонадежными: кроме трех полков, они были
сформированы лишь год тому назад, терпели нужду в пище и одежде и с
недоверием относились к своим начальникам, большинство которых были
иностранцы. Резерва почти не было, а путь отступления проходил по
единственному плавучему мосту через Нарву. Между тем 18 ноября Карл XII
был уже в 5 в. от крепости и на следующий день смело атаковал русскую
позицию. Хотя войск у него было всего около 8 тыс., с 37 орудиями, но
это были воины закаленные в боях и безгранично преданные королю.
Стоявшие на лев. фланге русские войска сначала оборонялись упорно, но
сопротивление ослабело, когда начальник их, ген. Вейде, был ранен, и
особенно когда конница Шереметева, никем не атакованная, бежала в
паническом страхе. Стоявшие за укреплениями войска Трубецкого и
Головина, атакованные шведами, тоже бросились назад, и солдаты, крича
"немцы нам изменили", стали убивать своих же офицеров из иностранцев. В
виду такой опасности герц. де Круа и много высших чинов сдались
неприятелю. Только на правом нашем фланге преображенский и семеновский
полки продолжали храбро обороняться и отбили все атаки шведов. Ночь
прекратила сражение. Войска Вейде, отрезанные от прав. фланга, на другой
день капитулировали, согласившись сдать шведам оружие и знамена; полки
гвардейские и Головина сохранили и то и другое, но лишились артиллерии;
все pyccкиe генералы были объявлены военнопленными. Наши разбитые войска
потянулись к Новгороду, причем еще много людей погибло от разных
лишений. В 1704 г. царь Петр, оправившись от нарвского разгрома и
воспользовавшись отсутствием Карла XII, обратившегося против польского
короля, утвердился в Ингерманландии и в мае этого года снова осадил Н.,
где начальствовал тот же Горн, имевший в своем распоряжении около 4,5
тыс. Русской армией (30 тыс. пехоты, 16 полков конницы, 150 орудий)
командовал фельдм. Огильви. После бомбардирования, начавшегося 30 июня,
крепость была 9 августа взята штурмом, сопровождавшимся жестоким
кровопролитием. Погибло множество жителей Н., а из гарнизона уцелела
едва третья часть.
Наречие: 1) язык (диалект) известной (иногда довольно значительной)
части однородного населения той или другой страны, представляющий,
наряду с общими характерными признаками данного языка, и известные
отличия, настолько значительные, что устные сношения данной части
населения с прочими довольно затруднительны. В логическом отношении
понятие Н. может быть сравнено с понятием вида в естественных науках. В
свою очередь Н. может делиться на поднаречия, а эти последние - на
говоры. Так, русский язык делится на Н. великорусское, малорусское и
белорусское; великорусское Н. может быть разделено на поднаречия
северное, или окающее, и южное, или акающее, а эти последние - на разные
говоры. Звуковые отличия говоров друг от друга (наиболее характерный
признак) сводятся, в большинстве случаев, к незначительным звуковым
оттенкам; реже находим более крупные звуковые разницы (напр., новгор. и
вместо московск. е: новгор. хлиб // моск. хлеб). Напротив, звуковые
отличия Н. друг от друга в большинстве случаев сводятся к различию
звуков: малор. хлиб, кинь // великор. хлеб, конь и т.д. Так как для
возникновения подобных многочисленных и довольно резких различий
необходимо более продолжительное время, чем для возникновения
незначительных звуковых оттенков, то уже а priori можно предполагать,
что Н. как известная языковая вариация, древнее, чем говор. Это
предположение может быть доказано и фактически - изучением истории
отдельных Н. и говоров. Причины, вызывающие образование Н., - те же, что
лежат в основе образования говоров и отдельных языков. Вообще установить
вполне твердые и незыблемые границы между понятиями говор, Н. и язык
невозможно. Как и везде в природе, здесь имеется целый ряд промежуточных
форм, которые не всегда могут быть уложены в те или другие логические
рубрики, являющиеся, в действительности, чистыми абстракциями. Ср. Paul,
"Principien der Sprachgeschichte" (2-е изд., Галле, 1886, гл. II); v. d.
Gabelentz, "Die Sprachwissenschaft" (Лпц., 1891, 2-я кн., гл. II).
2) Н. (лат. adverbium, греч. ), как особая часть речи, представляет
собой один из видов обширного класса частиц. По значению Н. отличается
от других частиц тем, что является ближайшим определением для глаголов
(отсюда и термин , adverbium) и имен прилагательных. Н. состоят в тесном
родстве с предлогами; некоторые из них могут употребляться и в значении
последних. Разница между Н. и предлогами заключается лишь в том, что
предлоги могут употребляться не только для ближайшего определения
глаголов и прилагательных, но и как префиксы (приставки) у глаголов,
определяя направление данного действия. Почти все Н. происходят,
по-видимому, из застывших падежей имен существительных или
прилагательных или из падежных форм с предлогами. На основании этого
наблюдения можно думать, что и древнейшие индоевропейские Н. (не
поддающиеся уже анализу) также возникли из имен. Различие их от
исторических Н. только в том, что процесс их образования совершился еще
до развития флексии, и таким образом они сводятся не к падежной форме, а
к чистой основе. Ближайший родич Н. - имя прилагательное. Н. стоит в
таком же отношении к глаголу и прилагательному, как прилагательное
определение - к имени существительному. Это отношение проявляется также
в том, что вообще от любого прилагательного можно образовать
соответствующее Н. Формальное отличие имени прилагательного от Н.
заключается в способности первого склоняться и, следовательно,
согласоваться с именем существительным. Но есть и такие индоевроп. языки
(аналитического строя), как современные немецкий или английский, где
этот формальный признак очень часто отсутствует. В таких языках
различение Н. от прилагательного при помощи языкового чутья уже
подорвано. В предложениях: еr spricht gut и еr ist gut уже не
чувствуется первичной разницы, державшейся еще в средненемецком.
Отсутствие различения сказывается ясно в употреблении превосходной
степени наречия с вспомогательным глаголом там, где в положительной
степени стоит несклоняемая форма прилагательного, тожественная по форме
с Н.: du bist schon и du bist am schonsten, wenn и т.д. Наоборот,
некоторые Н. в сочетании с прилагательными в различных языках склоняются
как прилагательные: по франц. говорят toute pure, loutes pures = coвсем
чистая или чистые. Отсюда ясно, как неопределенны границы между Н. и
прилагательным. От предлогов Н. формально совсем не отличаются; можно
найти массу образований в разных индоевропейских языках, которые
употребляются и как предлоги и как Н. Русские Н. представляют следующие
образования: А) окостеневшие глагольные формы: почти, чуть, небось (= не
бойся), бывало, бывает, будь, будто, ведь, невесть (народн. неведь),
глядь, давай, диви бы, де (=дееть = говорить), знать, мол (=молвил),
может, може, пусть, пускай, пущай, хоть, хошь; причастия: сидя, лежа,
сидючи, идучи, играючи, пимши, емши; Б) разные падежные формы без
предлога: 1) именительный ед. - смерть есть хочется; 2) родит. ед. -
вчера, вчерась, народн. однова (однова дыхнуть - Л. Толстой, "Власть
тьмы"), дома; 3) дат. ед. - кроме (может быть и местным пад.); 4) винит.
ед. - вон, днесь, вечор, крошечку, противу, против, летось, ночесь,
тотчас, сейчас и т.д., а также все Н. от средн. р. имен прилагательных в
положит. и сравнит. степенях: живо, мало, скоро и т.д., более, больше,
дальше, скорее, позже, прежде, инако, иначе, только, сколько, хорошо,
крайне, лучше и т.д.; 5) твор. ед.: иной, одной, босиком, пешком;
верхом, гусем, даром, добром, днем и ночью, вечером, утром, зимой,
летом, кругом, молчком, тайком, ничком, нагишом, ревом реветь, нойком
ныть, опрометью, разом, стойком и т.д.; 5) местн. ед. ч. - ныне, ноне,
утре, лони, лонись, межи, др.-рус. домов, доловь = р. домой, долой,
рядом со старослав. долу и т.д.; 7) местный двойств. - между, межу; 8)
твор. дв. - весьма, дарма, нойма ныть, лежмя, ливмя, торчмя и т.д.; 9)
твор. множ. - чертовски умен, щегольски одет, дружески обратился и т.д.
В) Разные падежные формы с предлогами: 1) род. ед. - искони, издавна,
народн. сружи (снаружи), исподтишка, сызнова, слегка, сперва, спроста,
исстари, сдуру; 2) дат. ед. - кстати, попросту, по-зимнему, по-доброму,
похорошему, помаленьку, потихоньку, полегоньку и т.д.; 3) вин. ед. -
вдоль, вдруг, вниз, вновь, впрямь, вплавь, встречу, навстречу, навзничь,
наискось, наперекоски, невдомек, наугад, наутек, насилу, насквозь,
настежь, оземь, около, опричь, вокруг; 4) твор. единств. ч. - слишком,
совсем и т.д.; 5) местн. ед. - вместе, вкратце, вскоре, наяву, потом,
сзади, позади, впереди, наедине и т.д.; 6) местн. дв. - воочию; 7) дат.
множ. - поделом; 8) твор. множ. - по-русски, поприятельски,
по-купечески, по-дворянски и т.д.; 9) местн. множ. - вместях = вместе,
назадях, наравнях и т.д. Некоторые Н. представляют и целые окостеневшие
синтактические сочетания, в роде онамедни (= д.-русск. ономь дьни,
местн. ед.), сегодня (= род. единств. сего дня), арханг. олонецк.,
вологодск. поседни, посядни, посяднись(по-ся-дни = по эти дни) и т.п.
Довольно большое число наречий (местоименного происхождения)
представляют весьма стертые образования, в которых трудно или невозможно
уже определить первичный падеж: всегда, иногда, тогда, везде, где
(древн. къде, въсьде), доколе, коли, покуль, дотуль, куда, куды, сюды,
всюду, дважды, однажды и т.д. Некоторые Н. представляют соединения с
темными частицами-суффиксами: три-жды, тепери-ча, нынь-че, даве-ча,
даве-чу, зде-ка, здекась, тамотка и т.д. К Н. относятся еще: префикс
наи-, служащий для образования превосходной степени (наилучший, ср.
народн. набольший) и отрицания не-, ни-, которые употреблялись и до сих
пор употребляются (ни, не) и как самостоятельные слова (не в сложениях).
Ср. Paul, "Principien der Sprachgeschichte" (2 изд., Галле, 1886, гл.
XX); L. v. Schroeder, "Ueber die formelle Unterscheidung der Redetheile
im Griech. u. Latein" (Лпц., 1874, гл. II); Miklosich, "Vergl. Gramm.
der slaw. Sprachen" (т. IV, гл. V); Delbruck, "Vergl. Syntax der
indogerm. Sprachen" (ч. I, Страсбург, 1893, гл. XIV).
Наркоз. Наркотические средства - Наркотическими средствами называют
лекарственные вещества, которые в медицинских дозах вызывают паралич или
парез того или другого отдела нервной системы. Различают средства,
парализующие нервные центры, те или другие периферические нервные
аппараты или как центральную, так и периферическую нервные системы. К
средствам, парализующим головной и спинной мозг, принадлежат: хлороформ,
закись азота, бромистый этил и др.; эфир парализует, кроме того, и
периферические окончания нервов. Перечисленные вещества относятся к
группе анестетических средств ( - бесчувственность), в отличие от других
наркотических, парализующих сознание (хлоралгидрат, морфий и др.), не
трогая других отделов нервной системы (напр., спинной мозг). Средства,
понижающие возбудимость спинного мозга и психомоторных центров,
называются успокаивающими средствами (бромистый калий, препараты цинка),
а парализующие преимущественно периферические нервные приборы -
окончания чувствительных, двигательных или секреторных нервов -
определяются как периферические парализаторы чувствительных,
двигательных или секреторных нервных окончаний (кокаин, кураре, атропин
и др.). Некоторые возбуждающие средства, действие которых зависит от
паралича задерживающих центров, как, напр., стрихнин, также относят к
группе наркотических, но такая классификация, во многих случаях
удовлетворяющая научным требованиям, неудобна с точки зрения
практической медицины и, кроме того, затрудняет изложение предмета о
действии лекарственных веществ, наконец, отнесение же таких средств, как
наперстянка, в ту же группу наркотических не имеет уже и научного
основания. Многие жаропонижающие и антисептические средства обладают
болеутоляющими свойствами, но их не относят к группе Н., так как они
отличаются другими, более характерными для них, свойствами. Н. вещества,
действующие на центральную нервную систему, вызывают у животных и
человека полную или неполную потерю сознания, воли и в связи с этим
отсутствие произвольных движений, словом, все явления, по внешнему виду,
вполне напоминающие нормальный сон. Такие средства и называют поэтому
Н., производимые ими явления обозначают словом наркоз (от греч. сон),
самый способ наркоза - наркотизацией. Понятие о наркозе расширили далее,
и Н. средствами в настоящее время называют также и те лекарственные
вещества, которые, оставляя сознание и волю нетронутыми, производят, как
уже сказано выше, паралич только периферического нервного прибора -
напр., кокаин. Для получения общего наркоза пользуются летучими
веществами, так наз. anasthetica, пары которых дают вдыхать больному
(хлороформ, эфир, бромистый этил и др.). Пары эти, поступая из легких в
кровь, производят состояние, при котором больной теряет сознание и
чувствительность. В тоже время все мышцы расслабляются, все произвольные
и рефлекторные движения уничтожаются и только необходимые для жизни
организма дыхательные движения и кровообращение продолжают выполнять
свою обычную работу. При наркотизации летучими анестетическими
средствами температура операционной комнаты должна быть не ниже 18,8°С и
влажность комнаты не должна быть чересчур велика, ибо при менее
значительной температуре и очень влажном воздухе полная наркотизация и
последующее выделение из организма наркотизирующего средства совершается
с большим трудом. Так как наполненный желудок мешает движениям
грудобрюшной преграды и усиливает наклонность к рвоте во время наркоза,
то больной уже за несколько часов до наркоза не должен принимать пищи.
Кишечник, в видах облегчения движения диафрагмы, должен быть
предварительно очищен промывательными. Всякие стесняющие части одежды,
равно и всякие, находящиеся в полости рта инородные тела (искусственные
челюсти или зубы), перед наркозом обязательно должны быть устранены.
Больной помещается в горизонтальном положении на спине со слегка
приподнятой головой. Некоторые операции производятся при боковом
положении (резекция тазобедренного сустава, операции на ребрах и пр.)
или при неполном положении на животе (операция на пятке) или, наконец, в
положении на спине с откинутой назад головой при операциях, в которых
существует опасность затекания крови в трахею или в пищевод (операции,
производимые в полости рта, носа и глотки, в гортани, пищеводе и т.д.).
В последних случаях больной вытягивается за головной край операционного
стола настолько, чтобы плечи его приходились на край стола, а голова
была свободно откинута назад: при таких условиях гортань помещается выше
операционного стола и кровь не попадает в трахею и в пищевод, но стекает
мимо лба и височной части головы на пол. Задачи наркотизатора состоят,
во-первых, в том, чтобы при незначительных и не угрожающих
непосредственной опасностью уклонениях от правильного течения Н. он
быстро и по возможности без перерыва операции восстанавливал правильный
ход; вовторых, чтобы он следил за наступлением таких явлений, которые
могут угрожать больному серьезной опасностью и потребовать для своего
устранения немедленного перерыва операции. Для этой цели он должен
неизменно сосредоточивать свое внимание на состоянии зрачков, цвете лица
и его выражении, на дыхании и пульсе больного. Зрачки во время наркоза
анестетическими веществами сужены. Расширение суженных до того зрачков,
наступающее вследствие рвотных движений и во время пробуждения от
наркоза может считаться безопасным, но при отсутствии этих моментов оно
указывает на очень серьезную опасность (принимаемые в таких случаях меры
указываются в соответствующих статьях). При пробуждении от наркоза
появляются прежде всего рефлекторные движения, затем расширяются зрачки
и под конец возвращается сознание. Больной должен находиться под
контролем врача вплоть до полного возвращения сознания. После
пробуждения от наркоза больного подкрепляют вином, горячим черным кофе,
крепким бульоном. При длительной, последовательной рвоте дают глотать
ледяные пилюли, замороженное шампанское и кладут на область желудка
пузырь со льдом. Наркоз представляет не малые опасности и требует
особенной осторожности при существовании расстройств кровообращения,
особенно ожирения сердца, равно как при расстройствах дыхательного
аппарата (ларингостеноз, плеврит, эмфизема) и, наконец, при таких
расстройствах, которые в случае опасности не позволяют освободить
гортань от запавшего назад надгортанника (анкилоз челюсти). В подобных
случаях наркоз при известных обстоятельствах может быть безусловно
противопоказан. Безусловно противопоказан наркоз при шоке тяжелораненых,
особенно при повреждениях головы. Здесь наркоз угрожает опасностью
внезапной смерти, которую в таких случаях совершенно необоснованно было
бы отнести на счет плохого качества наркотизирующего средства. Что
касается других Н. средств, то они назначаются в порошках, пилюлях,
растворах, для подкожных вспрыскиваний во всех случаях, где болевые
ощущения зависят от различных патологических процессов (различного рода
невралгии, боли при желчной или почечной колике, судорожные сокращения
мышц и т.д.); в этих случаях употребляют обыкновенно опий или его
препараты (морфий, кодеин), индийскую коноплю, воду горьких миндалей и
др. Так как многие Н. средства вызывают сон или понижение нервной
возбудимости, то ими пользуются в различных случаях бессонницы
(хлоралгидрат, паральдегид, сульфонал, трионал и др.), а также при
повышенной нервной раздражительности (бромистые соединения).
Д. Каменский.
Народничество. - Термин этот не имеет вполне точного значения.
Возникнув в 1870х гг., он употребляется в самых разнообразных смыслах.
Так, в начале 1880-х гг., когда шла ожесточенная полемика между
"либеральной" журналистикой и уличным патриотизмом, словом "народники"
иногда обозначались представители грубого шовинизма и разнуздывания
инстинктов толпы. Вместе с тем "Н." часто употреблялось и употребляется
как синоним демократизма и вообще интереса к народу. В обзорах новейшей
русской литературы обыкновенно выделяют в одну общую группу
"беллетристов-народников" и включают в нее как Глеба Успенского, так и
Н.В. Златовратского, хотя они - представители весьма различных взглядов
на народную жизнь. Само название "народник" почти никто из наших
писателей и публицистов за собой не признавал. Один только Каблиц-Юзов
назвал свои взгляды "основами Н.", чем не мало содействовал тому, что
многие, по существу своих воззрений весьма близко подходившие к Н.,
протестовали против именования их народниками. В Н. Юзова было слишком
много примирения с явлениями, возмущавшими гражданское чувство, а еще
более отталкивали грубые нападки на интеллигенцию, обзывание таких
писателей, как Н.К. Михайловский, А.Н. Пыпин и др., "либеральными
будочниками" и т.д. После смерти Юзова и благодаря нарождению так
называемых "марксистов", термин "народник" как будто опять оживает.
Писатели, группирующиеся около журнала "Новое Слово", главным теоретиком
которых является В.П. Воронцов, сами себя не называют "народниками", но
и не возражают, когда их так называют другие. В лучшем своем смысле Н.
должно быть признано весьма знаменательным явлением нашей духовной
жизни. Великий раскол русской интеллигенции, происшедший в конце
тридцатых и начале сороковых годов и разбивший русскую общественную
мысль на два главных русла - западничество и славянофильство, - породил
много партийной односторонности и мешал правильной оценке явлений
русского духа и русской жизни. Так, Белинский пренебрежительно относился
к народной словесности; так, с другой стороны, называя Запад страной
"святых чудес", славянофилы присоединялись к формуле: "Запад сгнил".
<< Пред. стр. 646 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу