<< Пред. стр. 1 (из 3) След. >>
Список литературы по разделу
Роберт Дилтс
СТРАТЕГИИ ГЕНИЕВ, ТОМ 1
Аристотель Шерлок Холмс Уолт Дисней Вольфганг Амадей Моцарт
Перевод с английского В.П. Чурсина
В первом томе серии "Стратегии гениев" Роберт Дилтс с позиции НЛП анализирует творческие и мыслительные стратегии таких всемирно признанных гениев, как Аристотель, Вольфганг Амадей Моцарт, Уолт Дисней и Шерлок Холмс. Автор ставит перед собой задачу расширить возможности применения этих стратегий, перенеся их из тех областей, где они изначально получили развитие, в другие сферы человеческой деятельности и сделать их доступными каждому, кто желает максимально развить и усовершенствовать свои творческие и умственные способности.
Книга будет полезна всем, кто интересуется последними достижениями психологии и хотел бы глубже понять процессы человеческого мышления.
ПРИГЛАШЕНИЕ НА ПАРТИЮ
И музыке вселенной внемля стройной, И мастерам времен благословенных, На праздник мы зовем, на пир достойный Титанов мысли вдохновенных.
Герман Гессе "Игра в бисер ". Из стихотворений, оставшихся от Йозефа Кнехта
Первой ассоциацией, которую вызвала у меня эта книга, был роман Германа Гессе "Игра в бисер". Мастер игры у Гессе должен был составить партию из запахов летнего утра, мелодии Моцарта, математической формулы, а другой мастер - продолжить ее. И чем красивее были ассоциации, чем шире они охватывали разные сферы искусства, науки, реальной жизни, тем прекраснее считалась партия. Искусству составления партии учились годами, и только через много лет ученик становился Мастером, способным понять и оценить красоту настоящей партии.
И хотя такая партия иногда приводится как пример никчемности псевдонаучных исканий, мне кажется, что это скорее пример прекрасного и вечного поиска единого языка, который описывал бы то, что происходит в мире, - одновременно и поэтично, и фундаментально, и близко, и понятно каждому. Даже тем, кто не слишком хорошо разбирается в фундаментальных науках и скорее просто читатель, чем поэт.
Такой поиск можно назвать попыткой найти современное разрешение травмы, описанной в библейском мифе о Вавилонской башне. Когда вокруг много людей, говорящих на разных языках, живущих в разных культурах, порой вкладывающих разный смысл в одинаковые слова, очень хочется хоть в чем-нибудь найти согласие. Роберт Дилтс в этой книге взял в качестве предмета для исследования такую уникальную черту, как Гениальность, и попытался найти в ней то, что может быть понятно, узнаваемо и приемлемо для всех.
В свою "партию" Дилтс включил философа Аристотеля, музыканта Моцарта, великого детектива Шерлока Холмса, создате-
ля мультипликации Уолта Диснея. Можно ли угадать внутреннюю логику авторского выбора "персонажей" и чем объяснить именно такой ассоциативный ряд? Возможно, это поиск корней, начал, "патриархов", столь свойственный американскому менталитету? Стремление убедить, что метод, который сам Дилтс много лет исследует и развивает, происходит от великого источника (в книге Аристотель трогательно назван провозвестником НЛП!), в тех или иных проявлениях встречается в творчестве множества гениальных людей и, трансформируясь, следует в XXI век?
Исследование творчества известных людей традиционно для психологии. Поиск Роберта Дилтса выполнен "по законам НЛП". Одна его часть связана с нейронными системами, другая посвящена лингвистическому анализу текстов, третья - моделированию и программам. И, наконец, самая важная часть - тому, как все это может быть полезно самому обычному - гениальному читателю.
Если Вы, уважаемый читатель, делаете в НЛП первые шаги, начните с конца книги - с главы "Истоки и основные принципы НЛП". Этот краткий и четкий обзор поможет Вам не растеряться в начале, выбрать свой путь и в результате обрести уверенность истинного знатока "шахматных партий", понимающего язык гамбита и остроту эндшпиля.
Метафора, связанная с попыткой поиска особого - единого - языка, наверное, возникла у меня не случайно. НЛП создало метаязык описания внутренних процессов. Пока это, вероятно, только реконструкция, а не обретение потери. Но, как и всякий другой, метаязык тоже нуждается в изучении.
И Вам, читатель, решать, станет ли этот язык Вашим и как Вам захочется на нем себя выразить.
Мастер начал партию... Первоначала Аристотеля, улыбка Шерлока Холмса, Диснеевская Фантазия, мелодии Моцарта... Теперь Ваш ход. Торопитесь. Впереди еще два тома - две партии.
Елена Виль-Вильямс
ПРЕДИСЛОВИЕ
В предисловии к первому тому "Нейро-лингвистического программирования" я и мои соавторы попытались наметить границы и определить задачи созданного нами направления. Мы подчеркивали:
"НЛП можно охарактеризовать как продолжение лингвистики, неврологии, или психологии; данное разделение, каким бы условным само по себе оно ни было, вполне оправдано с точки зрения процесса обучения и углубления практических знаний, оказывающих влияние на нашу жизнь... [НЛП] - это не просто полезные модели и схемы, взятые из различных сфер человеческой деятельности, но и изначальное глубокое понимание причин их возникновения, и, следовательно, область не только чисто информативная, но и практически значимая и, что самое главное, - ... уникальная по своим целям и методологии".
Мы предсказывали НЛП большую, полную дерзаний будущность - как науки, расширяющей горизонты нашего познания, и выразили уверенность в том, что благодаря НЛП "знания и опыт из совершенно различных областей человеческой деятельности получат возможность прийти к единому знаменателю и взаимодействовать в таких сочетаниях, которые обеспечат наш дальнейший рост, понимание и совершенствование себя как биологического вида ".
В этой книге мы определили систему категорий и методологию изучения "структуры субъективного опыта". Мы определили средства и методы, которые могут применяться при изучении и описании мыслительных процессов отдельной личности в форме познавательных "стратегий". В книге были рассмотрены принципы выявления, применения, разработки и внедрения таких стратегий. В качестве пояснения этих принципов предложено несколько путей применения новой технологии мышления в сфере здравоохранения, обучения, управления и психотерапии.
В заключении первого тома "Нейро-лингвистического программирования" мы обещали:
"...Следующая книга этой серии - второй том "Нейро-лингвистического программирования "- будет посвящена демонстрации и анализу стратегий, наиболее эффективных и совершенных в получении результатов, на которые они были нацелены при создании. Мы рассмотрим стратегии, оказавшиеся наиболее эффективными, изящными и успешно применяемыми в таких разных областях, как физика, шахматы, принятие решений, обучение игре на музыкальных инструментах, включая разработку совершенно новых моделей миропонимания. Кроме того, мы более подробно рассмотрим способы применения НЛПъ работе и в повседневной жизни".
По ряду причин нам не удалось сдержать своего обещания. Но данное обязательство и стоящий за ним замысел не давали мне покоя с того самого времени, когда еще только возник замысел первого тома "НЛП". Новая серия "Стратегии гениев" во многом задумана как исполнение давнего обещания.
Данная работа воплощает и другой замысел, возникший почти двадцать лет назад, за добрых пять лет до того, как был опубликован первый том. На одном из занятий курса "Реальность человеческого общения" в Калифорнийском Университете в Санта Крус я беседовал с Джоном Гриндером о том, возможно ли составить "карту" той последовательности, в которой незаурядные люди бессознательно используют свои чувства в процессе мышления. В то время я был студентом, а Джон Гриндер - профессором лингвистики.
Эта беседа заронила во мне зерно замысла о более масштабном исследовании когнитивных моделей всемирно признанных гениев, которое, с одной стороны, воздало бы должное их дарованиям, а с другой - сняло бы с них покровы таинственности и позволило найти им широкое практическое применение. Отчасти этот замысел основьвался на том, что такие стратегии могут быть преобразованы в элементарные, по сути своей достаточно простые операции, и в таком виде их смогут усвоить даже дети, готовясь к перипетиям взрослой жизни.
Это зерно дало всходы, и на свет появился настоящий труд.
Данная книга является первым томом "Стратегий гениев". В нем я займусь исследованием мыслительных процессов четырех выдающихся и очень разных личностей, внесших значительный вклад в облик современного мира, - Аристотеля, Шерлока Холмса, Уолта Диснея и Вольфганга Амадея Моцарта. Области, в которых действовали все эти личности, были весьма различны, к тому же один из них является персонажем вымышленным. Но тем не менее, все они обладают уникальными и мощными стратегиями анализа, принятия решений и постановки проблем, которые продолжают удивлять и восхищать нас и по сей день.
Второй том данной работы целиком посвящен Альберту Эйнштейну. Величие вклада Эйнштейна в понимание нами самих себя и всей системы мироздания заслуживает отдельного тома.
Последующие тома будут посвящены Леонардо да Винчи, Зигмунду Фрейду, Джону Стюарту Миллю, Николе Тесла и некоторым более близким к нам по времени "гениям", таким, как Грегори Бейтсон, Мойша Фельденкрайз и Милтон Г. Эриксон.
Данный выбор не определятся каким бы то ни было конкретным планом. Скорее, это люди, пробудившие во мне искру вдохновения или создавшие нечто поистине фундаментальное.
Хотя главы данной работы несут в себе взаимные ссылки, нет нужды читать их подряд, поскольку каждый из названных гениев действовал в своей специфической области и применял свои особые методы, которые могут быть в разной степени интересны читателю.
Как я уже упоминал, данная работа зрела во мне на протяжении почти двадцати лет. За это время мое понимание стратегий гениальных людей окончательно сформировалось, как и я сам. Я уповаю на то, что с помощью данной работы я сумею передать идею всей необъятности человеческого разума и содействовать осознанию беспредельности возможностей, заложенных в так называемом "субъективном опыте" и надеюсь, что вы будете довольны предстоящим путешествием.
"Я хочу узнать, как Господь создал этот мир. Меня не интересует то или иное явление природы, спектр того или иного элемента;
мне хочется знать Его замысел; все остальное - детали ".
Альберт Эйнштейн
"Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою.
И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.
И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день второй.
И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод... И стало так. И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию ее, и дерево плодовитое, приносящее плод... И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер и было утро: день третий.
И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для освещения земли и для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов... И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большое, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды... И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвертый.
И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. И стало так.
И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее, и увидел Бог, что это хорошо... И был вечер, и было утро: день пятый.
10
И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо.
И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему... И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их... И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой.
Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал ".
Бытие 1-2, 2
ВВЕДЕНИЕ
Когда мы читаем приведенное в качестве эпиграфа начало Книги Бытия, перед нами в могучих мазках предстает история сотворения мира, изложенная на нескольких уровнях. Помимо описания того, что было создано, приводится описание процесса - как это было создано. Описание помысла Божьего дается в виде стратегии творения, обладающей собственной внутренней структурой. Эта стратегия содержит ряд шагов, которые происходят во времени в виде своего рода последовательности с обратной связью. Творение начинается с распознавания - осознания различий. Данный первый акт ведет к следующему, а этот, в свою очередь, еще к следующему, и таким образом каждый предыдущий замысел таит в себе причину последующего. Следствием каждого акта творения является повторение цикла, заключающего в себе три основополагающих процесса:
1. Рождение замысла - "И сказал Бог: да будет... "
2. Воплощение - "И создал Бог... "
3. Оценка- "И увидел Бог, что это хорошо".
Каждый цикл ведет ко все более точным и развернутым формулировкам замысла. С каждым циклом замысел облекается все большей плотью и сам по себе приобретает способность "порождать", "преумножать" и служить опорой для других замыслов. Заключительное описание передает процесс Творца настолько подробно, что может послужить для "восполнения" всех остальных актов творения, и к тому же еще способно к саморазрастанию.
В некотором смысле данная серия работ, посвященных "стратегиям гениев" повествует о том же, будучи по сути своей изучением процессов, стоящих за появлением замыслов, в той или иной степени повлиявших на судьбы мира. Внимание в этих исследованиях концентрируется не на них самих, а в первую очередь на стратегиях, ведущих к этим замыслам, вплоть до обретения ими конкретных форм.
12
Заявление Эйнштейна о том, что он старается понять "замысел Божий", заключает в себе квинтэссенцию гениальности и идею данной работы. Ее объектом является не суть акта творения и не суть гениальности, а то еще непознанное в "замысле Божьем", что мы можем открыть, всмотревшись пристально в "пути Господни". Для меня один из символов гениальности отражен в той части росписи свода Сикстинской капеллы кисти Микеланджело, где Адам изображен распростертым на Земле, с рукой, воздетой к небесам, и длань Господа простирается ему навстречу. Их пальцы вот-вот должны встретиться. Чудо, по моему мнению, заключается в той искре, что пробегает между сближающимися пальцами. В этом - гениальность. Ее я и пытаюсь исследовать в этой книге - связь, существующую между божественным и мирским, между картой и территорией, между видением и действием.
Нейро-лингвистическое программирование
"Человеческая история по сути своей есть история идей". Герберт Уэллс "Мое понимание истории "
Говорят, что история человечества не более чем хроника деяний и идей великих личностей. Со времен первых летописей целью историков, философов, психологов, социологов и всех прочих летописцев рода человеческого было выявление и описание первопричин подобных деяний и идей.
Основополагающей задачей психологии, в частности, было выяснение ключевых факторов эволюции идей. С тех самых пор, как человеческие существа впервые начали устремлять свой взор внутрь самих себя и изучать свои собственные процессы мышления, из того, на что уповали и что сулили психологические исследования, не на последнем месте была надежда на то, что рано или поздно удастся скопировать те решающие свойства "ума", которые позволили бы нам самим воспарить мыслью наравне с гигантами истории.
13
Нейро-лингвистическое программирование (НЛП) предоставляет совершенно новый набор технических средств и методов, позволяющих продвинуться далеко вперед в направлении этой многообещающей, но неуловимой цели. Задачей НЛП был дальнейший прогресс знания, в том числе - знания о самом роде человеческом. Исследование стратегий гениальных людей составляет часть этой задачи. Моей целью было создание моделей когнитивных стратегий людей, которые не только способствовали познанию окружающего мира, но и внесли вклад в познание людьми самих себя, а кроме того - поиск способа применения этих стратегий для дальнейшего совершенствования рода человеческого.
НЛП является прагматической школой мышления - "теорией познания", которая в полном объеме отвечает многоуровневой категории, обозначаемой словом "человек". НЛП является многомерным процессом, включающим в себя развитие поведенческой компетентности и гибкости, и наряду с этим - стратегическое мышление и понимание мыслительных и познавательных процессов, скрывающихся за поведением.
НЛП предоставляет в наше распоряжение технические средства и навыки самосовершенствования личности, а кроме того - предлагает свой взгляд на систему общечеловеческих ценностей, заставляет поверить в потенциал межличностного общения и в те качественные сдвиги, что неизбежно произойдут в каждом из последователей. На другом уровне НЛП служит для самопознания, самооценки и выбора пути, а кроме того - дает ключ к пониманию "духовной" стороны человеческого бытия, которое выходит за рамки нашего личного опыта. Цель НЛП состоит не только в самосовершенствовании, но и в накоплении мудрости и приобретении широты взглядов - качеств, присущих гению.
Тремя важнейшими составляющими, отвечающими за приобретение личностного опыта, являются нервная система, язык и программирование. Нервная система регулирует жизнедеятельность нашего организма, язык дает нам средство общения с другими членами общества, а программирование позволяет создавать субъективные модели окружающего мира. Нейро-лингвистическое программирование дает описание динамики взаимодействия между сознанием (нейро-) и языком (лингвистика) и определяет, каким образом это взаимодействие влияет на нашу жизнедеятельность и поведение.
14
НЛП позволяет нам заглянуть за поведенческую "ширму" человеческой деятельности и разглядеть истинные, ранее скрытые движущие мотивы этой деятельности, и в конечном итоге - обнаружить структуры мышления, позволившие гениальным людям достичь того, чего они сумели достичь. НЛП предоставляет как механизм, так и язык, при помощи которых мыслительный процесс, к примеру Леонардо или Эйнштейна, может быть разложен на элементарные составляющие, которым можно обучить других.
Еще одной заслугой НЛП является то, что, тщательно исследовав структуру поведения, мы можем так преобразовать мыслительные процессы людей, гениальных в какой-либо области, что сумеем применять их совершенно в иных областях. Мы можем выявить составляющие мыслительной стратегии Эйнштейна в области физики и применить ее при обдумывании социальных или личных проблем. Точно так же мы можем извлечь ключевые элементы моцартовской стратегии музыкального творчества и применить их в решении организационных задач или при обучении детей чтению.
НЛП основывается на убежденности в том, что именно процесс мышления, стоящий за конкретным достижением, является важнейшим элементом гениальности. И то, что эффективно в стратегии приготовления пищи, может быть с успехом применено в стратегии съемки фильма или в литературном творчестве.
В первом томе "Нейро-лингвистического программирования" я и мои коллеги указывали:
"Путем выявления [мыслительных] последовательностей, приводящих к особым результатам, мы, по сути, можем повторить любую специфическую форму поведения, будь то бизнесмена, ученого, целителя, спортсмена, музыканта или кого бы то ни было, умеющего хорошо делать свое дело. Мы уверены, что при помощи НЛП любой может стать современным "человеком ренессанса".
НЛП целиком построено на двух фундаментальных принципах:
7. Карта не есть территория. Человеческие существа никогда не могут постичь всей полноты действительности. То, что мы познаем, - лишь наше восприятие этой действительности. Мы создаем представление об окружающем мире и реагируем на него через сенсорные репрезентативные системы. И именно наши "нейро-лингвистические" карты действительности, а не сама действительность, определяют наши поступки и придают им смысл. И, как правило, не сама действительность сдерживает или, наоборот, побуждает нас идти вперед, а наша карта-отражение этой действительности.
2. Жизнь и "сознание" являются системными процессами. Процессы, протекающие в человеке и при взаимодействии человека с окружающей средой, являются системными. Наши тела, сообщества и Вселенная образуют экологию сложных систем и подсистем, которые постоянно взаимодействуют и влияют друг на друга. Невозможно полностью изолировать какую-либо отдельно взятую часть от всей остальной системы. Подобные системы основываются на определенных принципах "самоорганизации" и, естественно, стараются прийти в состояние оптимального равновесия, или гомео-стазис.
Все модели и техники НЛП основываются на сочетании этих двух принципов. Основные принципы НЛП не допускают возможности познания человеком всей картины объективной реальности. Мудрость, этика и экология не проистекают из обладания одной "правильной" или "точной" "картой" мира, ибо ее создание превосходит человеческие возможности. Задачей, скорее, является создание возможно более подробной и точной "карты", которая отдавала бы должное системной природе и экологии нас самих и мира, в котором мы обитаем.
Индивидуальные модели мира
Область, которой занимается НЛП, можно определить, как "субъективный опыт", включающий в себя то, что в различных контекстах называется "мышлением", "сознанием", "разумом" и в более широком значении относится к деятельности нашей нервной системы во всем ее объеме. Именно через наш личный субъективный опыт мы познаем окружающий мир. В первом томе книги "Структура магии" ("The structure of Magic") Ричард Бэндлер и Джон Гриндер указывали:
"Ряд людей в истории цивилизации пришли к выводу, что между этим миром и нашим представлением о нем существует непреодолимое различие. Мы как человеческие существа не оказываем непосредственное влияние на этот мир. Каждый из нас создает свою репрезентативную "карту" мира, в котором мы обитаем - то есть, некую "карту-отображение" или модель, которую используем, решая, как поступать. Наша репрезентативная "карта" мира во многом определяет, каким будет наше миропонимание, насколько успешно мы сумеем постигать этот мир, какие возможности будут нам доступны... Нет двух людей с одинаковым жизненным опытом. Модель же, которую мы себе создаем и которой руководствуемся в этом мире, основывается в какой-то степени на нашем жизненном опыте. Поэтому каждый из нас может создать отличную от других модель общего мира и, таким образом, оказаться живущим в несколько иной действительности".
Таким образом, наши поступки будет определять скорее наша умозрительная модель действительности, нежели сама действительность. До тех пор, пока чей-то разум не создал "карту" таких понятий, как "атом", "вирус" или "земля в форме шара", данные стороны действительности не могли оказывать влияние ни на поступки наших предков, ни на нас самих.
Бэндлер и Гриндер пошли дальше, указав на то, что различие между людьми, эффективно взаимодействующими с окружающим миром, и теми, чье взаимодействие неадекватно, в значительной степени определяется различием моделей мира в их сознании.
"Личности, творчески взаимодействующие с миром и успешно преодолевающие трудности...- это те люди, у которых репрезентация или модель их жизненных обстоятельств обладает богатой палитрой красок, открывая им широкий спектр возможностей в выборе своих поступков. Другие же люди уверены в ограниченности своего выбора, и при этом ни один из возможных вариантов их полностью не устраивает... Как выяснилось, дело не в том, что мир слишком тесен, и не в том, что выбор отсутствует. Причина в том, что такие люди сами создают себе препоны на пути к открытому для них выбору и возможностям уже только тем, что таковые отсутствуют в их моделях мира и таким образом ускользают из их поля зрения".
Как я ранее указывал, НЛП берет свое начало с пресуппозиции, что "карта не есть территория". Каждый обладает своей собственной индивидуальной "картой-отображением" или моделью мира, и ни одна "карта" не является хоть сколько-нибудь более "правильной" или "настоящей", чем любая другая. Вернее было бы сказать, что наиболее преуспели те люди, чья "карта" мира позволяет им держать в поле зрения наибольшее количество доступных им вариантов и возможностей. Человек, являющийся "гением", в этом смысле просто обладает большей широтой взглядов и большими способностями к организации и взаимодействию с миром. НЛП располагает рядом методов, позволяющих значительно увеличить возможности выбора в окружающем нас мире.
Цель данной книги состоит, говоря словами антрополога Грегори Бейтсона, в поиске определения "разницы, в которой заключаются различия". Мы собираемся создать модель моделей мира нескольких великих людей в истории человечества. И в таким образом, НЛП можно назвать "метамоделью", или МОДЕЛЬЮ МОДЕЛЕЙ.
Моделирование
"По сути говоря, нет истории, есть только биография". Эмерсон "Эссе"
Моделированием называется процесс, в ходе которого сложное событие или ряд сложных событий дробится на небольшие отрезки, чтобы его можно было повторить, не выпуская из поля зрения. Область нейро-лингвистического программирования развилась в процессе моделирования навыков человеческого мышления. Процесс моделирования в НЛП включает в себя выяснение того, как работает мозг ("нейро-") путем анализа языковых стереотипов ("лингвистическое") и невербальных средств коммуникации. Результаты этого анализа вводятся затем в многоэтапные стратегии или программы ("программирование") для передачи данных навыков другим людям и в иные сферы деятельности.
НЛП берет свое начало с того времени, когда Ричард Бэндлер и Джон Гриндер занялись моделированием стереотипов языка и поведения на основе трудов Фрица Перлза (основоположника гештальт-терапии), Вирджинии Сатир (основательницы системной семейной терапии) и Милтона Эриксона (основателя Американского общества клинического гипноза). Первые "методики" НЛП были получены из ключевых вербальных и невербальных стереотипов, которые Гриндер и Бэндлер наблюдали в поведении этих выдающихся психотерапевтов. Как подразумевалось в названии их первой книги "Структура магии" ("The Structure of Magic"), все кажущееся чудесным и непостижимым часто обладает более глубокой структурой, которая, будучи изучена, становится понятной и может быть применена на практике другими людьми, а не только теми выдающимися "магами и волшебниками", первыми познавшими это "чародейство". НЛП - это процесс, посредством которого соответствующие фрагменты поведения этих людей сначала были выявлены, а затем сведены воедино в действующую модель.
НЛП разработало технику и критерии различий, при помощи которых идентифицируются и описываются стереотипы вербального и невербального поведения людей, то есть ключевые моменты того, что люди говорят и делают. Первостепенные цели НЛП заключаются в моделировании выдающихся способностей, а также в возможности их использования другими людьми. Задача такого типа моделирования - наиболее эффективное практическое применение всего, что наблюдалось и было описано.
Методы моделирования НЛП позволяют нам выявлять специфические репродуцируемые стереотипы языка и поведения успешно действующих ролевых моделей. Значительная часть анализа методом НЛП осуществляется в процессе наблюдения и слушания ролевой модели в действии, однако много полезной информации может быть извлечено и из письменных источников.
В этой книге я постараюсь смоделировать мыслительные процессы ряда исторических личностей, признанных гениями в различных областях, путем анализа моделей и стереотипов их языка, в том виде, в каком они дошли до нас в их сочинениях. Я также исследую плоды их деятельности с точки зрения породившего их творческого процесса. После обобщения данная информация будет введена в "программы" или стратегии, которые мы с успехом сможем использовать для обогащения наших собственных творческих и мыслительных процессов.
Уровни моделирования
При создании модели конкретной личности учитывается ряд различных уровней, систем и подсистем, в которых данная личность действовала и которые мы можем исследовать. Нам следует взглянуть на историческую и географическую обстановку - то есть когда и где данный индивидуум осуществлял свою деятельность. Нам нужно изучить присущие ему линии поведения и поступки - то есть чем этот индивидуум занимался в конкретной обстановке. Нам следует также принять во внимание стратегии мышления и познания, а также врожденные способности, благодаря которым данный индивидуум определял и направлял свои действия в данной обстановке - то есть как он вырабатывал данные линии поведения в данном контексте. Далее мы можем исследовать убеждения и ценности, мотивировавшие и формировавшие конкретные стратегии мышления и способности, развитые индивидуумом применительно к своим поведенческим целям в данной обстановке - то есть почему данный индивидуум делал то, что он делал в данное время и в данном месте. Мы можем более тщательно исследовать, какова была самооценка этой личности и как она проявлялась внешне через убеждения, способности и действия данной личности - то есть кто стоял за "почему", "как", "что", "где" и "когда".
Возможно, нам также потребуется исследовать способы проявления данным индивидуумом себя как личности по отношению к семье, коллегам, современникам, цивилизации, планете, Богу - то есть то, чем был данный индивидуум относительно кого-то еще. Другими словами, каким образом линии поведения, способности, убеждения, ценности и личность данного индивидуума оказывали влияние и приходили во взаимодействие с более крупными системами, частью которых был он сам в личном, общественном, и духовном смысле.
Один из способов визуализации связей между этими компонентами заключается в построении их в виде схемы генеративных систем, фокусирующихся или сходящихся на личности данного индивидуума, как на исходной точке процесса моделирования.
В итоге моделирование процесса гениальности может повлечь за собой изучение взаимодействия на ряде различных уровней личного опыта, включая следующее:
Духовное
Видение и цель
А. Кто я есть
Идентичность Миссия
Б. Моя система убеждений
Убеждения, метапрограммы Разрешение и мотивация
В. Мои способности
Состояние, стратегия Направление
Г. Что я делаю
Особенности поведения
Действия
Д. Мое окружение
Внешний контекст
Реакции
Схема логических уровней
• Окружение определяет внешние возможности, либо ограничивающие факторы, на которые индивидуум должен реагировать. Относится к где? и когда гениальности.
• Поведение - это особые действия или реакции, производимые индивидуумом в пределах данного окружения. Относится к что ? гениальности.
• Способности руководят и направляют поведенческие акты при помощи ментальных "карт", планов или стратегий мышления. Относятся к как? гениальности.
• Убеждения и ценности обеспечивают дозволение и мотивацию, которые либо поддерживают, либо противодействует способностям. Относится к почему? гениальности.
• Идентичность индивидуума подразумевает его роль, предназначение, и/или самовосприятие. Относится к кто? гениальности.
• Духовное подразумевает ту большую по масштабу систему, частью которой индивидуум является, а также влияние этой системы на состояние его духа. Относится к кто еще и что еще? гениальности.
21
Таким образом, частью процесса моделирования является определение нескольких уровней стратегии.
Стратегии
Стратегия - это особая область моделирования, в которой ведется поиск ментальной "карты", применявшейся моделируемым индивидом для организации своих действий, направленных на достижение конкретного результата.
Нейро-лингвистическое программирование предоставляет в наше распоряжение набор технических средств и категорий, которые позволяют создавать "карты" когнитивных процессов, лежащих в основе трудов творчески одаренных и выдающихся людей. Вместо того, чтобы сосредоточивать свое внимание на содержании трудов конкретного моделируемого индивида, НЛП ведет поиск более глубинных структур, позволивших получить данные результаты. В частности, НЛП исследует пути использования таких базовых неврологических процессов, как чувства (зрение, слух, осязание, обоняние и вкус), отражения этих процессов в языке, и выработки конкретной программы или стратегии с помощью этих двух компонентов. Согласно модели НЛП, именно способ организации наших сенсорных и лингвистических функций в запрограммированную последовательность умственной деятельности в огромной степени определяет восприятие нами окружающего мира.
Нейро-лингвистическое программирование появилось на свет в Калифорнии в то самое время, когда произошла другая важная технологическая и социальная революция - появление персонального компьютера. Как и во все времена, прогресс в понимании умственной деятельности непосредственно отражает прогресс в технологии (и наоборот). Многое в подходе НЛП к изучению умственной деятельности основано на взглядах, уподобляющих работу мозга работе компьютера. Это находит свое отражение и в терминологии НЛП, значительная часть которой (как и само название) происходит из языка вычислительной техники.
Стратегия сходна с компьютерной программой. Она указывает на то, что необходимо делать с получаемой информацией, и подобно компьютерной программе, одна и та же стратегия может применяться для обработки большого объема совершенно различной информации. Как и компьютерные программы, человеческие стратегии не зависят от характера вводимой в них информации. Как и программы, стратегии могут быть более или менее эффективны. Выражаясь языком аналогий, человеческие стратегии являются программным обеспечением, разработанным для биокомпьютера, называемого "человеческий мозг". В некотором смысле самый мощный персональный компьютер в мире заключен в пределах нашей черепной коробки. Проблема в том, что он не идет в комплекте с "Руководством пользователя", и его программное обеспечение не всегда достаточно "дружественно". Целью психологии, и в частности НЛП, является поиск "языка программирования" нервной системы человека, чтобы мы могли заставить нашу нервную систему функционировать более изящно, эффективно и экологично. И превратившись в "кудесников программирования", мы сможем переписать на новом языке какую-то часть программного обеспечения тех, кто сумел в совершенстве овладеть этим компьютером.
Микро-, макро- и метастратегии
Стратегии применяются на различных уровнях и подразделяются на микро-, макро- и метастратегии.
Микростратегия концентрирует внимание на том, как именно конкретный индивидуум думает в данный конкретный момент, выполняя конкретную задачу. Если кому-то потребовалось вспомнить какую-то определенную информацию, скажем, номер телефона, то как он поступает с этой информацией, чтобы сохранять и извлекать ее из своего персонального биокомпьютера - то есть из своего мозга? На данном микроуровне вам, возможно, потребуется точно знать, в каком масштабе высвечивается этот номер в его памяти. Существует ли особый цвет, которым данное лицо изображает этот номер? Произносит ли человек его про себя? Испытывает ли он какие-либо внутренние ощущения? Все это и будет микростратегией, которую можно уподобить машинному коду компьютера.
Макростратегия - это моделирование "успеха" или "лидерства". Стратегия успеха и лидерства представляет собой программу более высокого уровня, содержащую в себе несколько микростратегий и занимающую более продолжительный отрезок времени. В отдельных случаях это могут быть более общие этапы процесса, важные для достижения определенного результата, и конкретный путь попадания из точки А в точку В на микроуровне может не иметь большого значения. В данном случае важен результат, а не пути его достижения. Таким образом, макростратегия имеет дело с более общими операциями и этапами процесса мышления.
Метастратегия, или метамодель является моделью построения моделей, или стратегией поиска стратегий. В определенном смысле, большая часть того, что вы узнаете из этой книги, является метамоделью и набором метастратегий - стратегиями и моделями поиска стратегий выдающихся личностей и создания практических моделей из этих стратегий.
Моделирование стратегий гениев
Целью моделирования является не создание единственной "подлинной" "карты" или модели чего-либо, а скорее обогащение нашего понимания, для того чтобы взаимодействовать с действительностью более результативно и более экологично. Модель призвана не подменить собою действительность, а лишь представлять некоторые аспекты действительности в конкретном и практически пригодном виде.
Цель данной книги состоит в том, чтобы показать, как методы НЛП помогают анализировать поведение важных исторических лиц, создать практически применимые и эффективные "стратегии гениев", которые могут использоваться в различных ситуациях. Лично я более всего заинтересован в применении этих стратегий в "гуманитарной" сфере, в познании процессов, связанных с человеком. В первом томе книги "Нейро-лингвистическое программирование" я и мои коллеги указывали:
"Понимая и применяя НЛП с тем изяществом и прагматизмом, с каким оно было создано, мы сможем не только выяснить, как Фрейд дал возможность появиться на свет теориям Эйнштейна, но и открыть способы предопределения и предсказания самих факторов, позволивших людям стать людьми, субъективно оценивая результаты их творческого процесса".
И быть может, если мы обретем способности складывать из нот музыку - подобно Моцарту, переосмысливать наши взгляды на вселенную - подобно Эйнштейну и переносить на холст работу своего воображения - подобно Леонардо, и затем сумеем применить их для преобразования форм взаимодействия между людьми в общественных структурах, - то сможем по-настоящему ускорить прогресс человечества.
Это и есть то, о чем я мечтаю, и что составляет замысел моей книги.
1. АРИСТОТЕЛЬ:
У ИСТОКОВ ГЕНИАЛЬНОСТИ
Слагаемые гениальности
Первым из гениальных людей, модели стратегий которого я хочу воссоздать в данной работе, является древнегреческий философ Аристотель, живший в 385-322 гг. до н.э. Аристотеля принято считать "отцом" современной науки. Он признан одним из наиболее авторитетных гениев западной цивилизации. Его мысль охватывала множество наук, включая физику, логику, этику, политику, риторику, биологию, поэтику, метафизику и психологию. Большинство открытий Аристотеля были столь фундаментальны, что на протяжении столетий продолжали оставаться основой всех указанных учений.
[Академия Знакомств [Soblaznenie.Ru] - это практические тренинги знакомства и соблазнения в реальных условиях - от первого взгляда до гармоничных отношений. Это спецоборудование для поднятия уверенности, инструктажа и коррекции в "горячем режиме". Yoi eiaeaeaoaeuiue iiaoia e ?aaioa ai iiei?eoaeuiiai ?acoeuoaoa!]
Использованная Аристотелем стратегия познания окружающего мира несла в себе нечто особенное, что позволило ему совершить столь величественный интеллектуальный подвиг. Благодаря своим мыслительным процессам Аристотель сумел творчески переработать в стройную систему информацию из совершенно различных сфер бытия. Принято считать, что именно вторичное открытие аристотелевского процесса мышления позволило западной цивилизации перейти от мрачной эпохи средневековья к Ренессансу.
С точки зрения НЛП, Аристотель обладал собственной очень эффективной стратегией моделирования. В сущности, он и был "разработчиком" моделей, и, обращаясь к наиболее важным областям человеческого бытия, создавал весьма эффективные их модели. Он не был "узким специалистом" в какой-либо одной области, и в то же время - обладал способностью до самых глубин постигать различные стороны изучаемого им мира.
Для нас в данном случае наибольший интерес представляет то, каким образом Аристотель осмысливал свой опыт. Пользуясь техникой моделирования НЛП, мы можем вычертить схему некоторых особенных элементов его стратегии, чтобы получить новое практическое видение его выдающегося гения и наметить области ее применения в сегодняшней жизни.
Любопытно, что среди предметов, которым Аристотель никогда не уделял внимания, был и тот, которому мы посвящаем данное исследование, - "гениальность". Интересно, какой подход избрал бы Аристотель при изучении данного феномена? Хотя сам Аристотель не оставил нам прямого ответа на этот вопрос, его можно найти в тех многочисленных подсказках и намеках, содержащихся в трудах великого философа.
К "первоначалам"
Наиболее важной стороной гения Аристотеля была его способность выявлять основополагающие принципы, или "законы", в любой исследуемой им сфере человеческих знаний. Как он поясняет в своей "Физике":
"Так как знание, и [в том числе] научное познание, возникает при всех исследованиях, которые простираются на начала, причины и элементы, путем их уяснения (ведь мы только тогда уверены, что знаем ту или иную вещь, когда уясняем ее первые причины, первые начала и разлагаем ее вплоть до элементов)..." (Физика, II, 184 а 10- 15)
"Для нас же в первую очередь ясны и явны скорее слитные [вещи], и уж затем из них путем их расчленения становятся известными элементы и начала. Поэтому надо идти от вещей [воспринимаемых] в общем, к их составным частям... И дети первое время называют всех мужчин отцами, а женщин матерями и лишь потом различают каждого в отдельности". (Op. cit. I 1, 184 а 21-25 b 12-14)*
*3десь и далее русский перевод Аристотеля приводится по изданию: Аристотель. Собр. соч. в 4 тт. М.: Мысль, 1976-1984 ("Философское наследие").
Как явствует из вышеприведенного отрывка, аристотелева стратегия достижения "первоначал" состоит в продвижении на базе аналитического процесса "от вещей [воспринимаемых] в общем, к их составным частям", то есть от наиболее крупных, но еще доступных нашему восприятию явлений, вплоть до самых малых, элементарных составных частей, не обладающих уже собственным наполнением.
Следуя за Аристотелем, в данном исследовании мы будем "расчленять" имеющуюся в нашем распоряжении информацию, чтобы обнаружить "первопричины ", или "первоначала" за счет выявления "простейших элементов". Другими словами, "стратегия гениальности" должна определять "первопричины" и "первоначала" процессов, относящихся к гениальности, в качестве их "первичных элементов". Для нас наибольшую сложность представляет то, как именно данные "слитные вещи", то есть исходная масса информации, могут быть разделены на свои "первичные элементы" и "первоначала".
Постановка фундаментальных вопросов
Согласно Аристотелю, раскрытие данных первоосновных элементов и принципов осуществляется через анализ наших ощущений. Во "Второй аналитике" Аристотель дает частичное описание своего аналитического подхода. Как и его учитель и наставник Платон, Аристотель начинает с постановки фундаментальных вопросов. Очевидно, что характер вопросов определяет и характер ответов. Согласно Аристотелю:
"Виды искомого по числу равны видам знания. Искомого четыре вида: "что", "почему", "есть ли" и "что есть". В самом деле, когда вопрос касается сочетания [вещи и свойства] - вот такая ли [вещь] или такая, например затмевается ли Солнце или нет, тогда мы ищем, что [вещь] есть [такая-то]... Когда же мы знаем, что нечто есть [такое-то], тогда мы ищем [причину], почему оно [такое-то]. Например, когда мы знаем, что происходит затмение Солнца и что Земля колеблется, тогда мы ищем [причины], почему происходит затмение и почему колеблется Земля. Их мы ищем именно так. Но о некоторых вещах мы спрашиваем по-другому, например: есть ли кентавр или бог?... А когда мы уже знаем, что нечто есть, тогда мы спрашиваем о том, что именно оно есть, например: что же есть бог или что такое человек?" (Вторая аналитика, II 1, 89 b 21-35}
Итак, данные четыре вида искомого - суть четыре фундаментальных вопроса: 1) имеется ли на самом деле связь свойства с вещью? 2) что является причиной данной связи? 3) существует ли сама вещь? 4) какова природа вещи? В своей совокупности они представляют:
"... то, что мы ищем и что мы знаем после того, как мы его нашли, и его именно столько-то". (Op. cit., II 2, 89 b 36)
Для того чтобы применить стратегию Аристотеля к изучению гениальности, нам необходимо постоянно ставить эти четыре фундаментальных вопроса (в данном случае изучаемой нами "вещью" является "гениальность"). Слегка изменив приведенный у Аристотеля порядок, мы должны спросить следующее:
1. Действительно ли существует "гениальность"?
2. Если да, то в чем природа гениальности? Каковы ее "свойства"?
3. После того, как мы определились с тем, что есть "свойства" гениальности, нам следует спросить: "А в самом ли деле эти свойства связаны с "гениальностью"?"
4. Если это так, каковы причины или характер этой связи?
Цель Аристотеля не в том, чтобы на четыре данных вопроса получить четыре разных ответа, а в том, чтобы свести их к одному, то есть к "первоначалу".
Согласно Аристотелю, "знать, что именно есть, и знать, почему есть, означает ... одно и то же." (Ор. cit, II 2, 90 а 31)
"...Очевидно, что вопрос "что есть" и вопрос "почему есть" - одно и то же. Что такое затмение Луны? Лишение Луны света вследствие загораживания ее Землей. Почему происходит затмение? Или: почему Луна затмевается? Потому что Луна лишается света загораживающей ее Землей". (Ор. cit., II 2, 90 а 14-18)
Данное утверждение подразумевает наличие прочной взаимосвязи между знанием и приложением в системе Аристотеля и показывает, что "свойства" и "причины" отчасти равнозначны. Другими словами, если мы утверждаем нечто вроде: "Гений умеет сосредоточиться на ключевых вопросах", - тогда мы должны быть вправе сказать: "Умение сосредоточиться на ключевых вопросах есть причина гениальности". Истинным "первоначалом" в таком случае является то, которое обладает такой двойственностью. Оно не только "научает", но и "оповещает". Иными словами, подобное "начало" не только позволяет нам понять нечто, но и указывает, откуда оно берется и чем определяется.
Данные основные элементы, служащие одновременно и "свойствами" и "причинами" чего-либо, и были тем, что Аристотель назвал "средним", то есть находящимся между общим и конкретным знанием. Хотя Аристотель утверждал, что мы должны "продвигаться от общего к частному", мы не можем просто остановиться на частностях. Как сформулировал Аристотель, "доказательство общего постигается умом, частного же - ограничено чувственным восприятием". Раз уж мы сумели расчленить нечто на частные составляющие, мы должны уметь соединить их обратно, чтобы найти "среднее". Согласно Аристотелю, "во всяком исследовании ищут среднее", которое и есть то, что соединяет "общее" с "частным".
"Таким образом, при всех таких поисках спрашивают, есть ли среднее или что оно есть, ибо среднее есть причина и именно его ищут во всех таких случаях, например:
затмевается ли [Луна]? Есть ли этому какая-то причина или нет? После этого, когда мы узнали, что есть какая-то причина, мы спрашиваем: что же именно она есть?" (Ор. cit., II 2, 90 а 5-9)
Из рассуждений Аристотеля следует, что вопрос: "Обладает ли Аристотель гениальностью?" - означает: "Существует ли причина, пробудившая гениальность в Аристотеле?" Если на первый вопрос мы ответим, что "Аристотель обладал гениальностью, потому что ставил фундаментальные вопросы", - мы одновременно будем подразумевать, что "постановка фундаментальных вопросов является причиной гениальности Аристотеля". "Причина" (постановка фундаментальных вопросов) является "средним" или связующим звеном между общим свойством "гениальность" и частным случаем "Аристотель". Выявление "первоначала" и является установлением такой причины.
29
Стратегия поиска "среднего"
Коль скоро мы начали задавать вопросы, необходимо научиться получать на них исчерпывающие ответы. Нас может заинтересовать, к примеру, как именно следует заниматься поиском взаимосвязей, "первоначал", "основных причин" и "общего" в пределах частного? Во "Второй аналитике" Аристотель приводит специальное описание своей стратегии "сочленения" частных с получением более "универсальных" свойств.
"Искать же при этом следует, обращая внимание на подобное, т.е. неразличимое по [виду], и прежде всего на тождественное в каждом..." (Op. cit., II 13, 97 Ь 6-7)
В качестве иллюстрации Аристотель приводит следующий пример:
"... Если мы хотим выяснить, что такое благородство, то следует у некоторых благородных людей, которых мы знаем, посмотреть, что же тождественного имеется у них всех как благородных людей; например, если Алкивиад благороден или Ахилл и Аякс, то что же тождественного у них всех? То, что они не терпят бесчестья, ибо [из-за] этого один начал войну, другой был охвачен бурным гневом, третий лишил себя жизни". (Op. cit.., II 13, 97 b 15-19)
Алкивиад, Ахилл и Аякс являются "неразличимыми по виду" личностями, поскольку все они были афинскими полководцами, предпринявшими жесткие и решительные действия, обусловленные их собственным "благородством". В данном примере Аристотель ограничивается тремя случаями и, хотя он нигде не отмечает, насколько достаточным является данное число, можно предположить, что в случае его уменьшения мы не могли бы быть уверены, что полученное подобие будет достаточно общим. С другой стороны, в случае большого количества примеров анализ может стать громоздким и путаным.
Коль скоро мы нашли то, что является общим для первого ряда примеров, обратимся опять к Аристотелю. Он рекомендует обратить внимание:
"...в свою очередь, на другое, что хотя и принадлежит к тому же роду, что и те [вещи], и само оно одного и того же вида, но отличается от тех [вещей] [по виду]". (Op. cit.., II 13, 97 b 8-9)
Продолжая исследование того, что есть "благородство", Аристотель отмечает:
"...Следует обратить внимание на других [благородных], например на Лисандра или Сократа". (Op. cit.., II 13, 97 b 20)
Лисандр и Сократ относятся к одному виду (человек) и "неразличимы по роду" с Алкивиадом, Ахиллом и Аяксом, поскольку также являются людьми "благородными", не будучи при этом "неразличимыми по виду", поскольку Лисандр был спартанским полководцем, а Сократ - философом.
Следующий шаг стратегии Аристотеля - выявление какого-либо сходства между членами второй группы:
"Если же для этих вещей взято то, что есть во всех них тождественного и точно так же и для других [видов], то относительно тех и других следует снова рассматривать, нет ли у них чего-то тождественного, пока не дойдут до одного понятия. Оно-то и будет определением вещи. Если же доходят не до одного [понятия], а до двух или больше, то ясно, что искомое имело бы не одну суть, а несколько". (Op. cit., II 13, 97 Ь 10-15)
То, что Аристотель подразумевает под "тождественным", есть | некоторое качество, присущее обеим группам сопоставляемых вещей. Далее он поясняет на примере Лисандра и Сократа:
"Если же они остаются невозмутимыми и в счастье и в несчастье, то, уловив оба [признака], я обращаю внимание на то, что есть тождественного в невозмутимости при превратностях судьбы и нетерпимости к бесчестью. Если же у них нет ничего [тождественного], то было бы два рода благородства". (Op. cit., II 13, 97 b 20)
Аристотелева стратегия поиска "первоначал"
В конечном итоге, Аристотелева стратегия анализа представляет собой "индуктивный" процесс, состоящий из следующих этапов:
1. Подбор группы сходных образцов чего-либо, обладающих общим качеством, являющимся предметом анализа.
2. Сравнение этих образцов и поиск некоего общего для них качества.
3. Подбор второй группы из других образцов, обладающих тем же качеством, и подобное же.сравнение.
4. Сопоставление качества, объединяющего первую группу, с качеством, объединяющим вторую группу. Определение наличия общего качества для обеих групп.
Если объединяющее качество группы 1 имеет что-либо общее с объединяющим качеством группы 2, то это значит, что мы еще на шаг продвинулись в направлении "первоначала".
Разумеется, процесс может быть продолжен с привлечением все новых групп, пока мы наконец не обнаружим единое качество, присущее всем представителям данного рода без исключения. Каждое последующее сравнение будет вести нас ко все более и более мелким членениям, состоящим из простых и все более обедненных содержанием элементов. Группа образцов является членением довольно крупного масштаба. Качество, объединяющее эту группу, - меньшим и более простым. Качество, общее для объединяющих элементов группы 1 и группы 2, является еще более мелким и простым, и т.д.
Чтобы применить стратегию Аристотеля к изучению "гениальности" вместо "благородства", нам следует прежде всего обозначить группу "неразличимых по виду личностей", каждой из которых присуще это качество. К примеру, мы можем подобрать группу ученых, считающихся обладавшими "гениальностью", - например, Альберт Эйнштейн, Никола Тесла, Грегори Бейтсон, да и сам Аристотель. Далее нам следует рассмотреть, какие у них есть общие "элементы".
Затем мы повторим процесс с другим набором лиц, которые являются "неразличимыми по роду, но не по виду". Например, мы можем подобрать людей, которые также считались гениями, но были не учеными, а созидателями или людьми искусства - Моцарт, Леонардо да Винчи и Уолт Дисней. Далее нам следует определить, что общего было между всеми тремя.
Следующим шагом будет выяснение, имеют ли "элементы" или качества, общие для ученых, также нечто общее с качествами, общими для созидателей и людей искусства. Если нет, то мы можем на этом остановиться, заключив, что гениальность научная и гениальность художественная суть два различных "рода" гениальности. Если же обе группы и в самом деле обладают некими общими качествами, это будет означать, что мы нашли потенциальное "определяющее условие или первоначало" гениальности. Мы можем далее повторить процесс с другой выборкой "гениальных", в которую, например, входили бы психотерапевты и врачеватели, - Милтон Эриксон, Зигмунд Фрейд и Мойша Фельденкрайз.
Данная серия работ во многом основывалась именно на этой стратегии.
"Силлогизм" как выражение "первоначал"
Разумеется, обнаружение общих элементов и причин является лишь первым шагом. Мы должны также уметь излагать свои выводы и давать оценку их значимости и практической ценности. Аристотель был признан гением не столько из-за накопленных им знаний, сколько из-за того, что он сумел сообщить о своих познаниях. Его способность изложить "первоначала" оказалась столь же важна, как и способность открыть их. Аристотелева стратегия выявления взаимосвязи между общим и частным путем нахождения "среднего" или причины стала основой его знаменитых "силлогизмов". Аристотель определил понятие "силлогизма" как языкового построения, служащего для выражения проистекающих из его анализа принципов. В "Первой аналитике" он так пояснил это:
"Силлогизм же есть речь, в которой, если нечто предположено, то с необходимостью вытекает нечто отличное от положенного в силу того, что положенное есть". (Первая аналитика, I 1, 24 а 18-20)
В сущности, силлогизм наводит мосты между знанием и его практическим применением, сосредоточиваясь на последствиях этого знания. Выражаясь данным языком, знание становится рабочим инструментом или, как назвал его Аристотель, - органоном (что означает буквально "орудие труда").
Коль скоро принцип получил определение посредством ранее описанной "индуктивной" стратегии, он может быть применен и "дедуктивно" - через структуру силлогизма. "Силлогизм" определяет взаимосвязь между "вещами" и сопутствующими им "свойствами". Строго говоря, силлогизм соотносит свойства общего класса с "частными" составляющими данного класса, как явствует из классического примера:
Все люди смертны. Сократ человек. Сократ смертен.
"Средний термин" есть свойство или причина, связующая данный класс с его отдельными членами. Аристотель дал ему следующее определение: "Средним термином я называю тот, который сам содержится в одном, в то время как в нем самом содержится другой, и который по положению оказывается средним ".
В примере с Сократом "человек" является одним из свойств, связывающих конкретное лицо - "Сократа" с первичным условием - "быть смертным". В обобщенном виде структура силлогизма будет представлять собой следующее:
Определение "среднего термина" в силлогизме
Явление или класс вещей имеет некоторое свойство или причину.
Конкретная ситуация или личность обладает этим свойством или причиной.
Данная конкретная ситуация или личность является примером или проявлением данного явления или класса вещей.
С точки зрения языка, силлогизм, как правило, имеет три "термина": два "крайних" - А (общий класс вещей или явлений) и В (конкретное лицо или явление) - и "средний" Б, связующий В с А. В примере с затмением Аристотель поясняет: "Пусть А обозначает затмение, В - Луну, Б - загораживание Землей. В таком случае спрашивать, происходит ли затмение или нет, - значит спрашивать, есть ли Б или нет".
Таким образом, для того чтобы стать "орудием", результаты исследования должны быть выстроены следующим образом:
Б есть свойство или причина общего класса вещей или явлений А.
В есть конкретный случай, обладающий свойством или причиной Б.
В является примером или проявлением А.
В нашем исследовании: если "постановка фундаментальных вопросов" является "свойством" или "причиной" (Б) "гениальности" (А), мы можем построить следующий силлогизм:
Постановка фундаментальных вопросов (Б) является свойством гениальности (А).
Аристотель (В) ставил фундаментальные вопросы (Б). Аристотель (В) был гениален (А).
При подобном построении, как полагал Аристотель, знание, примененное на практике, может принести плоды.
Модель SOAR
Построения Аристотеля во многом отражают наиболее передовые на сегодняшний день модели искусственного интеллекта. В частности, они поразительно сходны с моделью SOAR - общей моделью решения задач и самообучающейся системой, разработанной Аденом Невелом, Гербертом Саймоном и Клиффордом Шоу в пятидесятых годах нашего века. Она была впервые использована для создания компьютерных шахматных программ. Составленные с ее помощью шахматные программы гроссмейстерского уровня и по сей день остаются наиболее ярким примером практического применения искусственного интеллекта.
SOAR является сокращением от "State-Operator-And-Result" ("Состояние-Оператор-и-Результат"). Данная модель определяет существеннейшие этапы переходных процессов в любой системе. "Состояние" определяется по взаимоотношениям с более крупным "проблемным пространством". "Операторы" стимулируют новое состояние путем изменения некоторых параметров прежнего. Желаемое состояние достигается рядом последовательных "переходных состояний", приводящих в итоге к цели.
"В соответствии с моделью, вся умственная деятельность, направленная на решение поставленной задачи, происходит в пределах познавательной области, называемой проблемным пространством. Проблемное пространство, в свою очередь, состоит из ряда состояний, описывающих положение вещей в любой момент времени, и из ряда операторов, описывающих, как решающий задачу может изменить положение вещей переходом из одного состояния в другое. В шахматах, например, проблемным пространством будет являться [набор параметров, определяющих] "партию в шахматы" [т.е. противники, шахматная доска и т.д.], состояние будет включать в себя конкретные положения на шахматной доске, а оператором будет являться сделанный по правилам ход, к примеру "пешка Е-2, Е-4". Решающий задачу должен найти такую последовательность операций, которая приведет его из данного начального состояния (фигуры расставлены перед началом партии) и до состояния выполнения задачи (мат королю противника)". (Уолдроп, 1988)
Проблемное пространство Важнейшие элементы модели SOAR
После определения необходимых параметров решающий задачу должен выработать стратегию поиска последовательности операций, способную привести из начального состояния в желаемое. Это выполняется на основе иерархии правил "состояние-действие", формулируемых в виде: "ЕСЛИ наблюдается такое-то состояние, ТО необходимо применить такую-то последовательность операций". В случае тупиковой ситуации, когда продвижение к цели невозможно, задача "расчленяется" на ряд субцелей и субоператоров, пока не будет найден новый путь к цели. Эти новые "членения" заносятся в память наряду с остальными правилами "состояние-действие". Следуя данному пути, решающий задачу переходит от руководящей стратегии "проб-и-ошибок" (новичок) через стратегию "восхождения к вершине" (выполнение кажущегося наилучшим на данный момент) к стратегии на базе анализа "средства-цели" (эксперт).
Построения, принятые в SOAR, лежат в основе процесса моделирования НЛП. Принципы SOAR дают нам метастратегию или метамодель, опираясь на которую можно определить и разработать эффективные макро- и микростратегии. SOAR предоставляет самую основательную базу для моделирования эффективной деятельности в совершенно различных областях. Если в качестве иллюстрации взять компьютер, то проблемным пространством будет процессор и периферия, способные порождать множество различных состояний, а команды программного обеспечения будут операторами, которые, осуществляя изменения в этих состояниях, приходят к определенным результатам.
Если вновь обратиться к началу Книги "Бытия", небо и земля будут представлять собой проблемное пространство, на котором Бог осуществляет ряд операций, чтобы получить ряд все более облагороженных состояний, завершающийся сотворением "мужчины и женщины".
Аристотелев подход к познанию очень напоминает модель SOAR. Физика, логика, риторика, политика и т.д. - являются "проблемными пространствами". Аристотель приступает к определению данных проблемных пространств с выявления "начал, причин и элементов", из которых они образованы. Явления, образующие каждую из данных областей, представляют собой различные состояния в пределах данного проблемного пространства. Далее Аристотель производит "разукрупнение" от "общего к частному", с каждым разом выявляя все больше деталей. Искомые Аристотелем "средние термины" и "причины", по сути - не что иное, как операторы, определяющие и влияющие на состояния в пределах проблемного пространства. Аристотелевы силлогизмы являются правилами "состояние-действие", определяющими процесс познания в схеме модели SOAR.
Таким образом, при моделировании метастратегий гениев необходимо учитывать и то, как эти люди выявляли и определяли проблемное пространство, ставшее предметом их деятельности, и выделяли и раскладывали на составляющие соответствующие желаемые и переходные состояния в пределах этого пространства. И самое главное - нам предстоит обнаружить операторы, с помощью которых они прокладывали себе путь в проблемном пространстве, двигаясь к желаемым состояниям.
Основные типы причин
Общие "элементы", "средние термины" и "причины", искомые Аристотелем, по сути своей являются "операторами" модели SOAR. Когда мы задаемся вопросом, что же явилось "причиной" гениальности в той или иной области, мы как бы спрашиваем: "Какие операторы или операции позволили этому гению достичь прославивших его высот?" Таким образом, основным вопросом данного исследования можно считать выявление этих типов операций
или причин.
Согласно Аристотелю ("Вторая аналитика"), существует четыре основных вида причин: 1) "формальные" - "суть бытия [вещи]";
2) "предшествующие", "побудительные" или "ускоряющие" - "то, при наличии чего необходимо есть что-то [другое]"; 3) "воздействующие" или "сдерживающие" - "первое двигавшее"; и 4) "конечные" - "то, ради чего".
Формальные причины
Формальные причины соотносятся с основополагающими определениями и восприятиями чего-либо. "Формальная причина" некоего явления содержит определение его сущности ["сути бытия"]. Мы называем "лошадью" бронзовую статую лошади, поскольку она обладает формой, или "формальными" признаками лошади (т.е. имеет четыре ноги, хвост, гриву и т.д.)
Как правило, формальные причины больше говорят о воспринимающем, чем о воспринимаемом. Чтобы дать определение формальным причинам, прежде всего следует проанализировать наши собственные ощущения и схемы мышления, нацеленные на воспринимаемый предмет. Когда такой художник, как Пикассо, изображает "козлиную" голову при помощи руля и седла велосипеда, он фактически прибегает к "формальным причинам", поскольку берет существеннейшие элементы конкретной формы.
Данный тип причин относится к тому, что Аристотель определил как "нус" ("noys" - ум), или, говоря современным языком, - к "интеллектуальной интуиции". Прежде чем рассмотреть с научных позиций такие понятия, как физика, этика, благородство или гениальность, мы должны заранее представлять, что таковые явления вообще существуют. При анализе того, что является "благородством", интуиция ("нус") прежде всего должна подсказать нам, в каких именно людях мы можем ожидать исследуемое свойство. В формулировке Аристотеля это выглядит так:
"...Так как только нус может быть истиннее, чем наука, то он будет иметь своим предметом начала; это видно также из того, что доказательство не может быть началом доказательства, а потому и наука не может быть началом науки. Таким образом, если помимо науки не имеем никакого другого рода истинного [познания], то началом науки будет нус". (Вторая аналитика, II 19, 100 b 11-15)
К примеру, при изыскании формальных причин гениальности потребуется рассмотреть все наши основные определения, предположения и интуитивные представления, касающиеся того, что есть гениальность. Мы, например, можем сказать: "Аристотель был гением, поскольку людей, так же как и он, глубоко и всесторонне повлиявших на наше общество, мы называем гениями". Моделирование формальных причин гениальности данного конкретного лица потребует принятия в расчет тех постулатов, на которые данное лицо опиралось в областях, где проявился его гений.
Предшествующие причины
Предшествующие, или побудительные причины относятся к прошлым событиям, действиям или решениям, влияющим на настоящее положение вещей через линейную цепь "действий и противодействий". Это, пожалуй, наиболее общая форма нестрогих рассуждений, к которым мы прибегаем для описания чего бы то ни было. Мы, к примеру, можем сказать: "Человек срубил дерево, потому что недавно купил новый топор". Или: "Дерево упало, потому что человек сделал большую зарубку топором на его стволе" .
Предшествующая или побудительная причина
Исследование побудительных причин гениальности сопряжено с поиском цепи событий в биографиях гениев, повлиявших на развитие их исключительных способностей, будь то их генетический код или приобретенный опыт. Например, мы можем сказать: "Гений Аристотеля был следствием его обучения в Афинской Академии у Платона и Сократа и интереса к биологии и научному знанию, которые он унаследовал от своего отца, придворного медика.
Сдерживающие причины
Сдерживающие причины включают в себя текущие взаимоотношения, предположения и ограничивающие условия (либо отсутствие ограничений) в пределах системы, сохраняющей свое состояние (независимо от цепи событий, приведших к ее появлению). Примером такой причины может быть высказывание: "Человек срубил дерево потому что из-за плохой погоды не мог пойти дальше в лес и срубить другое дерево". Или "Дерево упало, потому что сила тяжести тянула его к земле и не давала ему возможности стоять".
Поиск сдерживающих причин гениальности повлечет за собой изучение внешних обстоятельств, сопровождавших гениальную личность в период ее расцвета, включая общественные условия в целом, а также принятие и поддержку со стороны окружающих. Например, мы можем сказать: "Гений Аристотеля проявился благодаря тому, что афинская система правления и его положение наставника Александра Македонского дали ему возможность сосредоточиться на интересующих его предметах. У Аристотеля не было значительных конкурентов, потому что в то время лишь немногие имели представление о научном мышлении, а образование было доступно лишь правящему классу. Многие из его наиболее значительных работ были воссозданы по записям его лекций и изданы его учениками". В природных условиях сдерживающие причины, как правило, более "системны", и их можно охарактеризовать как потенциально присутствующие, но не проявившиеся, в отличие от тех, которые дали о себе знать естественным образом.
Конечные причины
Конечные причины относятся к будущим задачам, целям или перспективам, которые направляют или оказывают влияние на состояние системы в данный момент, определяя смысл, значение или ход текущих событий. Конечные причины служат также подоплекой самого существования отдельных вещей. В этом смысле конечные причины часто соотносятся с назначением и местом отдельных вещей в более крупных системах, органической частью которых они являются. В своих работах по биологии Аристотель наиболее подробно рассмотрел этот тип причинно-следственных связей - осмысленную цель природы, которую он отличал от механических причинно-следственных связей, имеющих место только в неорганической среде. Так, пытаясь найти предшествующие причины в механической среде и неживой природе, Аристотель открыл, что конечные причины чаще всего обнаруживаются в сфере разума и явлениях живой природы или, говоря его словами:
"И цель, ради которой [что-либо происходит], и начало исходят из определения и рассуждения..." (Физика, В 9, 200 а 34-35).
Он замечает, что при сжигании желудь уничтожается механически, но, если будет возможность, он превратится в дуб. Рассуждая в терминах конечных причин, мы можем выразить это так: "Из желудя выросло дерево, поскольку по природе желудь должен превратиться в дерево".
Конечная причина
Поиск конечных причин гениальности потребует рассмотрения намеченных целей, задач и желаемых результатов, которые направляли и воодушевляли дела и помыслы исследуемых нами личностей. Понадобится также изучить их личностную самооценку в конкретных природных и социальных системах. В частности, можно сделать следующее утверждение: "Гений Аристотеля проявился благодаря тому, что он был постоянно охвачен желанием открывать и делать всеобщим достоянием первоначала, объединяющие и приводящие в равновесие всю систему мироздания".
Разумеется, ни одна из этих причин в отдельности не сможет дать полной картины искомого. Современная наука занимается главным образом поиском механических причин, то есть тех, которые Аристотель называл предшествующими причинами. Рассматривая явление с научной точки зрения, мы стремимся найти цепь причинно-следственных связей, вызвавшую это явление. Мы, например, говорим: "Вселенная образовалась в результате "большого взрыва", который произошел миллиарды лет тому назад". Или: "Данная организация преуспела, поскольку она предприняла конкретные шаги в конкретные моменты времени". Эти заключения, разумеется, весьма важны и полезны, но они не дают нам полной картины явления.
Выяснение формальных причин "вселенной" или "преуспевшей организации" потребует некоторых предположений и определенного понимания данных явлений. Что именно мы подразумеваем под "вселенной", "успехом" или "организацией"? Каковы наши представления об их строении и "природе"? (Именно такого рода вопросы привели Альберта Эйнштейна к пересмотру всех наших представлений о времени, пространстве и строении вселенной.)
Поиск сдерживающих причин потребует рассмотреть, за счет чего сохраняется целостность структуры данного явления, независимо от причин его появления. Если вселенная продолжает расширяться после "большого взрыва", то чем в настоящий момент определяется скорость ее расширения? Какие сдерживающие факторы могут остановить расширение вселенной? Какие сдерживающие обстоятельства или их отсутствие могут вызвать внезапное банкротство или, наоборот, неожиданный успех данной организации, независимо от ее предыдущей истории?
Поиск конечных причин потребует исследования необходимости и целевого назначения данного класса вещей по отношению к остальному миру. Есть ли у Вселенной какой-либо план или причина всему - игра случая? Какие цели должна ставить себе организация и чем руководствоваться, чтобы преуспеть?
Те же самые соображения важны и для целей нашего исследования. Попытка обнаружить формальные причины гениальности заставляет рассматривать ее как функцию определений и предположений, сделанных нами в отношении жизни и деятельности данной личности. Поиск побудительных причин заставляет нас рассматривать гениальность как результат стечения особых обстоятельств и особого опыта, имевших место в жизни данного лица. Обнаружение сдерживающих причин дает нам основания рассматривать гениальность как нечто, вызванное совершенно особыми обстоятельствами в жизни данного лица; изучение конечных причин - основания поверить, что гениальность является либо результатом личных мотиваций, либо судьбой.
Роль восприятия времени
Кажется вполне очевидным, что различные типы причин у Аристотеля подразумевают различную временную соотнесенность между явлениями. Предшествующие причины относятся к прошлому, в то время как конечные - к будущему. Сдерживающие причины относятся к настоящему. И только формальные причины напрямую не связаны со временем.
Для Аристотеля понятие времени, как и другие концепции, было "инструментом", который можно применить совершенно по-разному. В своей "Физике" он не без юмора вопрошает о существовании времени:
"Что время или совсем не существует, или едва [существует], будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была, и ее уже нет, другая - будет, и ее еще нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый [промежуток] времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию". (Физика, (10, 217 b 33-218 а 3)
Разумеется, одно из важнейших достижений процесса моделирования - это организация соответствующих познавательных и поведенческих воздействий во временные последовательности. Способ организации событий и их распределения во времени может в значительной степени повлиять на ожидаемые от них результаты.
Точно так же, как Аристотель указывал на разную значимость различных типов причин для органических (в отличие от механических) процессов, он, вероятно, так же по-разному оценивал степень влияния фактора времени на различные классы вещей. В случае механических причинно-следственных связей Аристотель, как правило, опирался на традиционные представления о времени как о явлении линейного характера. Предшествующие причины, к примеру, образовывали непрерывную линейную последовательность противодействий. Он поясняет это так:
"И действительно, мы и время распознаем, когда разграничиваем движение, определяя предыдущее и последующее, и тогда говорим, что протекло время, когда воспримем чувствами предыдущее и последующее в движении. Мы разграничиваем их тем, что воспринимаем один раз одно, другой раз другое, а между ними - нечто отличное от них; ибо когда мы мыслим крайние точки отличными от середины и душа отмечает два "теперь" - предыдущее и последующее, тогда это [именно] мы и называем временем, так как ограниченное [моментами] "теперь" и кажется нам временем... Время есть не что иное, как число движений по отношению к предыдущему и последующему. ... В некотором отношении оно соответствует точке, так как точка и соединяет длину и разделяет: она служит началом [одного] отрезка и концом другого". (Физика, (11, 219 а 21-219 b 2, 220 а 10-13)
Данный способ представления времени в виде "точек" или "отрезков" прямой для численного выражения событий, где настоящее или "теперь" есть "последующее" по отношению к прошлому и "предыдущее" по отношению к будущему, был с тех пор взят на вооружение и активно применяется учеными и всеми, кто занимается планированием. Фактически "линии времени" стали основным способом мышления о времени в западной цивилизации.
В распоряжении базовой модели НЛП имеются две основные перспективы времени -восприятие явления "включенным во время" и "сквозь время"*.
"•Понятие линий времени "включен во время" и "сквозь время" впервые было разработано в НЛП в 1979 г. и связано с появлением моделей так называемых "метапрограмм". Исследование других форм восприятия времени проводилось мной и Ричардом Бэндлером в начале 80-х годов. Методическое применение линий времени проводится с середины 80-х годов.
Линия времени "сквозь время"
При восприятии события "сквозь время" позиция для наблюдения выбирается вне последовательности событий, с полным абстрагированием от наблюдаемого или моделируемого. При такой перспективе "линия времени", как правило, наблюдается таким образом, что "ранее" и "после" - линии расходящиеся соответственно влево и вправо, "теперь" при этом находится где-то посередине.
Для восприятии события "включенным во время" наблюдательная позиция должна выбираться в привязке к развивающемуся событию. При такой позиции "теперь" становится настоящим физическим положением наблюдателя; будущее - линией, идущей в том направлении, куда он обращен лицом, а линия прошлого уходит в диаметрально противоположную сторону. Таким образом, наблюдатель устремлен в будущее, оставляя прошлое позади себя.
Линия времени "во времени"
Две данные перспективы, представленные либо наглядным изображением, либо посредством реального физического пространства, создают два различных восприятия одного и того же события. Перспектива "сквозь время" удобна для качественного анализа, но более пассивна в силу своей оторванности от наблюдателя. Перспектива "включен во время" более активна и подразумевает непосредственное участие, но чревата "утратой видения целого".
Однако с позиций Аристотеля два данных линейных метода восприятия и измерения времени в сущности едины, что, в первую очередь, справедливо для механических причин. Влияние времени на биологические и мыслительные процессы он оценивал по иному:
"Отсюда и обычная поговорка: человеческие дела называются круговоротом и переносят это название на все прочее, чему присущи природное движение, возникновение и гибель. И это потому, что все перечисленное оценивается временем и приходит к концу и к началу, как бы определенным образом чередуясь, ибо и само время кажется каким-то кругом... Таким образом, называть совершающееся [в мире] вещей круговоротом - значит утверждать, что существует какой-то круг времени, - и это потому, что время измеряется круговращением". (Физика, (14, 223 Ь 24-35)
Таким образом, время, относящееся к механическим процессам, основывающимся на восприятии "предыдущего" и "последующего", границей между которыми является "теперь", может быть представлено классической "линией времени". Тем не менее, время, относящееся к органическим процессам, которым "присущи природное движение, возникновение и гибель ", может быть представлено в форме кругов и "циклов".
"Круговая" или цикличная линия времени
Каждый из этих способов восприятия времени вынуждает нас уделять различное внимание различному виду причин. К примеру, линия времени "сквозь время" требует рассмотрения предшествующих, или побудительных, причин. Перспектива "включен во время" делает акцент на сдерживающих причинах. Для циклической линии времени необходимы конечные и формальные причины.
Подобным же образом разные типы линий времени в различной cтепени пригодны для разных стадий процессов. К примеру, при подготовке к совершению каких-либо физических действий сподручнее использовать линию времени "включен во время". Разработка плана действий или оценка собственных возможностей потребует более широкого взгляда на вещи, что позволяет линия времени "сквозь время". Процессы, связанные с убеждениями и личностями, лучше всего представлять в виде циклов, поскольку они заключают в себе повторяющиеся во времени элементы чаще, чем одноразовые линейные события.
В нашем исследовании необходимо рассмотреть роль фактора времени во всех представленных перспективах. Линия времени "сквозь время" позволит нам выявить и описать особые и разграниченные последовательности действий. Линия времени "включен во время" облегчит нам задачу "побыть на месте" моделируемых нами гениев и увидеть их действия во временной последовательности так, как они представлялись им самим. Восприятие событий в "круге" или "цикле" времени выявит повторяющиеся элементы, поможет разглядеть процессы в их целостности и определить, как различные шаги соотносятся с "естественным движением" целого.
Оценка собственных посылок
Если при анализе мы будем исходить из различных причин, то это приведет нас к отличающимся выводам. В свою очередь, если рассматривать события, по-разному представляя время их совершения, то наше восприятие этих событий также будет меняться. Таким образом, необходим какой-то способ оценки выводов, полученных в результате исследований. Согласно Аристотелю, для обоснованности выводов о началах, между явлением и его свойствами или причинами, открытыми нами, должна существовать прочная "универсальная" взаимосвязь. Эту взаимосвязь Аристотель и назвал "посылкой" вывода.
"Всякая же посылка есть посылка или о том, что присуще, или о том, что необходимо присуще, или о том, что возможно присуще; и из них в соответствии с каждым способом высказывания одни утвердительные, другие отрицательные". (Первая аналитика, 12, 25 а 1-4)
В первом случае мы можем утверждать, чем нечто является или чем оно не является. Например, можно сказать, что человек есть живое существо и что человек не есть растение.
Что касается посылок второго вида, то мы можем утверждать, что человек должен обладать способностью владеть речью и что человек не должен иметь хвост.
В третьем виде посылок мы можем сказать, что некоторые люди могут ваять статуи, или что некоторые люди не могут говорить по-гречески.
Данные виды посылок являются двумя первыми терминами "силлогизма": (А) общий класс вещей и (Б) "среднее" или причины и свойства, присущие общему классу вещей. Значимость этих двух терминов определяет значимость любого сделанного на их основе вывода.
Первая проверка всех этих посылок состоит в том, что Аристотель назвал "обратимостью":
"Посылка о присущем, если она общеотрицательная, необходимо обратима в отношении своих терминов; например, если никакое удовольствие не есть благо, то и никакое благо не есть удовольствие. [Обще]утвердительная же посылка, хотя и необходимо обратима, однако не в общую, а в частную; например, если всякое удовольствие есть благо, то какое-нибудь благо есть удовольствие;
из частных посылок утвердительная необходимо обратима в частную же (ибо если какое-либо удовольствие есть благо, то и какое-нибудь благо будет удовольствием), отрицательная же необходимо не обратима, ибо если некоторым живым существам не присуще быть человеком, то [отсюда не следует, что] какому-то человеку не присуще быть живым существом". (Первая аналитика, I 2, 25 а 5-14)
С точки зрения Аристотеля, для оценки "первоначала" в таком случае неизбежно потребуется поиск "обратных примеров" или исключений из правила, что с помощью процесса "обращения" поставило бы под сомнение его "универсальность".
Однако значимость обратимости должна быть подтверждена наблюдением. Аристотель был убежден, что единственным надежным "доказательством" любого "первоначала" может быть только "демонстрация". Коль скоро начало было определено, оно должно быть использовано и оценено на практике. Другими словами, пригодность карты определяется тем, как хорошо она позволяет ориентироваться на местности. В своем трактате "О возникновении животных" Аристотель утверждал, что "доверять следует прежде наблюдению, а затем уже теориям, а таковым лишь настолько, насколько они подтверждаются наблюденными фактами".
Ценность процесса обращения состоит в том, что он подсказывает нам, где искать возможные обратные примеры. Так, если мы говорим: "У всех птиц есть крылья", то это значит, что мы не найдем птиц, не имеющих крыльев. С другой стороны, мы можем обнаружить живые существа с крыльями, но не относящиеся к птицам. Если мы говорим: "Нет птиц, не покрытых перьями", - то нам не удастся найти ни одного не покрытого перьями существа, которое было бы птицей.
Важным моментом в поиске обратных примеров на основе принципа обращения является выяснение силы зависимости, выраженной в посылке. К примеру, посылка может выглядеть следующим образом:
<< Пред. стр. 1 (из 3) След. >>
Список литературы по разделу