<< Пред. стр. 34 (из 35) След. >>
Список литературы по разделу
Смягчен трагизм смерти и в философии античности. Платон, например, рассматривал смерть как отделение души от бренного тела, которая через определенный срок снова вселяется в новое тело. А Эпикур вообще считал, что человек со смертью не встречается. Известны его слова: "Пока я живу, смерти нет, когда есть смерть, меня нет" [1].
1 Антология мировой философии. М., 1983. Т. 1. Ч. 1. С. 356.
В эпоху европейского Средневековья доминировала точка зрения о том, что смерть - это кара Господа за первородный грех Адама и Евы. Смерть сама по себе - это зло, несчастье, но оно преодолевается верой в Бога, верой в то, что Христос спасет мир, а праведников после смерти ждет блаженное существование в раю.
В Новое время гуманистическая направленность социального и. духовного развития вообще отодвинула проблему смерти на второй план.
Иррационалистическая философия XIX в. рассматривала смерть как возврат к первоосновам подлинного бытия, как завершение кратковременного и случайного отклонения от подлинной экзистенции. Смерть в конечном счете рассматривается как главная цель человеческой жизни.
Марксистская философия видит в смерти диалектический момент существования человечества. Диалектику жизни и смерти описал Ф. Энгельс в "Диалектике природы". Он утверждал, что отрицание жизни находится в самой жизни. Жить - значит умирать. А сама жизнь возникает из неорганической природы, и если бы ее не было на Земле, то она возникла бы где-то в другом месте при благоприятном стечении определенных обстоятельств.
599
Выступая против точки зрения о случайном возникновении жизни, некоторые ученые обращали внимание на то, что живая клетка в синергетическом смысле значительно сложнее фабрики. Но ведь даже фабрика, т.е. более простая организация, не может нигде возникнуть случайно. Следовательно, жизнь - явление не случайное. Эта мысль получила глубокое обоснование в трудах В.И. Вернадского, рассматривавшего жизнь и смерть человека как моменты существования Вселенной, понимаемой как живой сверхорганизм. На примерно такой же позиции стоял и П. Тейяр де Шарден, считавший, что преджизнь, жизнь, мысль и сверхжизнь присущи Космосу как сверхразумному сверхорганизму в его эволюции.
Сегодня мы можем с достаточной уверенностью утверждать, что смерть - это антипод жизни и что жизнь достойна того, чтобы жить. Жизнь каждого - это уникальный невозобновимый дар. А в силу того что невозобновимое всегда ценнее возобновимого, смерть лишь подчеркивает ценность жизни. Смерть - это таинство и тайна, отсюда и страх перед смертью как перед неизвестностью.
Но всегда ли жизнь достойна того, чтобы жить? Скорее всего это так. Однако достойной может быть только подлинно человеческая жизнь. Последнее предполагает, что человек обеспечен минимумом человеческих благ - работает не больше, чем он может; пользуется поддержкой семьи или общества; восстанавливает свои физические силы ночью; имеет пищу, крышу над головой, надежду на будущее и т.д.
Вместе с тем существуют ситуации, когда смерти желают, когда жизнь прекращают добровольно, совершают эвтаназию или суицид. Причины последнего могут быть разными. Основными из них в современных условиях выступают наркомания, бедность, неизлечимая болезнь, предательство, позор, другие психические потрясения. В конечном итоге человек приходит к убеждению, что смерть - единственное средство избавления от боли, пытки, душевной муки или позора.
Наконец, существует и насильственная смерть, преднамеренное лишение человека человеком жизни, т.е. убийство. В этике и праве не прекращаются дискуссии о квалификационных признаках убийства. В США принята официальная классификация убийств на три степени, делаются попытки устано-
600
вить грань между убийством и самозащитой, между убийством и войной, между убийством добровольным и убийством по приказу. Ведутся споры о том, следует ли считать эвтаназию благом для безнадежно больного или убийством, пусть и по отчаянной просьбе последнего. Но дискуссии дискуссиями, а во всем цивилизованном мире убийство осуждается. И основывается это осуждение на том постулате, что человеческая жизнь - ценность. Во-первых, человеческая жизнь создана Богом и в силу этого священна (религиозное обоснование). Во-вторых, каждый человек высоко ценит свою жизнь и не может безразлично относиться к ней (субъективно-ценностное обоснование). В-третьих, убийство нарушает естественное право человека на жизнь, фундаментальность которого была доказана еще Т. Гоббсом и Дж. Локком.
В естественном процессе перехода от жизни к смерти существует своя градация, свои этапы.
Этап старения сопровождается ограничением выбора сферы деятельности, снижением уровня здоровья, переходом от независимости к зависимости от других. В общем-то старение дискомфортно. Поэтому человечество всегда волновала проблема продления жизни. Детально эти вопросы изучает геронтология. Здесь отметим лишь, что первый опыт продления жизни был зафиксирован еще в древние времена, когда царя Соломона обкладывали молоденькими девушками чтобы вдохнуть силу и молодость в немощное тело. Аристотель искал "квинтэссенцию" - пятую сущность, стоящую выше земли, воды, воздуха и огня, в которой, как он полагал, заключена тайна рождения и умирания. Алхимики Средневековья искали "философский камень", дающий не только богатство, но и вечную жизнь, с его помощью предполагалось создать "эликсир молодости". В общем-то и до сегодняшнего дня человечество не отказалось от попыток продлить жизнь человека. Частично это удается. Но мечты о "вечной жизни" остаются. Наглядный пример тому - популярность фильмов типа "Горец", различных триллеров о жизни после смерти.
Этап обратимой (клинической) смерти некоторые представители интуитивизма объясняют как такое качественное состояние организма человека, в котором он продолжает жить. Так, Р. Моуди в книге "Жизнь после смерти" приводит результаты исследования ста случаев клинической смерти. Эти исследования показали, что перенесшие клиническую смерть испытывали одни и те же ощущения - "движение по тоннелю",
601
"встречу с покойными близкими" и т.д. Это дало основания Моуди сделать вывод о том, что человек после смерти продолжает жить. Однако пока этот вывод является лишь слабым утешением, не более того.
Третий этап - необратимая биологическая смерть. Для человека это грядущая вселенская катастрофа. И он боится смерти, поэтому страх перед смертью - это естественное, нормальное состояние нормального человека.
Перед лицом этого страха человек ищет защиты. Он не может постоянно находиться под гнетом осознания неизбежности смерти. Поэтому он вытесняет это осознание, создает различные способы компенсации своей смертности. В качестве такой защиты от страха неминуемой смерти человек создает механизм упрочения в сознании идеи своего бессмертия, идеи отрицания смерти, т.е. механизм иммортализации.,
Эти способы зависят от того, какие смысложизненные ценности берутся в качестве основополагающих, в каких из них человек видит свое бессмертие. Наибольшее распространение имеют следующие способы иммортализации: а) родовое бессмертие, т.е. видение продолжения себя и своей жизни в потомстве, в детях; б) творческое бессмертие, т.е. оставление памяти о себе в результатах своей деятельности (в построенном доме, написанной книге, в своих учениках); в) религиозное бессмертие, основанное на установке о продолжении жизни в раю, на стремлении слияния с Богом и т.п.; г) натуралистическое бессмертие, ориентированное на слияние с природой или на перерождение в буддийском смысле; д) чувственное бессмертие, представляющее собой стремление к потере чувства времени в экстазе, наркотическом опьянении и т.д.
Сегодня ученые, художники, политики много размышляют о клонировании как одном из способов достижения бессмертия. Человек вступил в соперничество с природой и Богом. Принесет ли это ему счастье, или он в результате окажется на краю пропасти, как уже не раз бывало? Ответа пока нет.
Так есть ли бессмертие? И да, и нет. В него можно верить, но это дело каждого.
В качестве вывода можно лишь отметить, что важнейшей философско-этической проблемой, имеющей смысложизненное значение для человека, является проблема сохранения достоинства перед лицом смерти. Достойный образец решения этого вопроса дают нам наши предки. Вспомним слова князя Святослава
602
Игоревича перед решающей битвой: "Да не посрамим земле Русские, поляжем косьми, мертвии бо срама не имам".
А есть ли смысл у смерти? Трудно сказать. Не знаем. Поживем - увидим.
ЛИТЕРАТУРА
Анисимов С.Ф. Духовные ценности: производство и потребление. М., 1988.
Дробницкий О.Г. Мир оживших предметов. М., 1967.
Здравомыслов А.Г. Потребности, интересы, ценности. М., 1986.
Кузнецов А.С. Человек: потребности и ценности. Свердловск, 1992.
Назарова О.Н. О смысле жизни, его утрате и творении. М., 1989.
Сержантов В.Ф. Аксиология и теория личности // Вестник ЛГУ. 1988. Сер. 6. Вып. 3.
Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.
Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Что есть благо?
2. Какова роль учения И. Канта в возникновении аксиологии?
3. Чем различаются понятия "ценность", "оценка", "оценочное отношение"?
4. Какие ценности являются высшими и почему?
5. В чем смысл жизни?
6. Какие существуют способы иммортализации?
7. Какое место в дихотомии жизни и смерти занимают эвтаназия и клонирование?
Глава 27
ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЕ И ЦЕННОСТНЫЕ ИМПЕРАТИВЫ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ
1. Духовное и нравственное как высшие измерения социального бытия
Различные понимания духовного и духовности, имеющиеся как в религиозной, так и светской мысли, объединяет один общий момент. Духовное всегда означает выход за пределы эгоистических интересов, личной пользы, своекорыстия. Духовное предполагает, что цели и экзистенциальные ориентиры личности укоренены в системе надындивидуальных ценностей.
В традиционно философском понимании духовность включает три начала - познавательное, нравственное и эстетическое. Этим трем способностям человеческой природы соответствуют три сферы духовной деятельности - созидающие научное знание и философию, нравственность, искусство. Им, в свою очередь, соответствуют духовные ценности, относимые к разряду высших - истина, добро, красота. В истории человечества выработались и три "чистых" типа духовных творцов - познающий (мыслитель, мудрец, ученый), праведник (святой), художник (поэт, композитор, музыкант, живописец и т.д.). Все три стороны образуют то, что называется духовной жизнью, духовным поиском.
По своей сути добро, истина и красота - экзистенциальные константы в духовных исканиях людей, различные способы обретения одного и того же - высшего смысла жизни, согласия с собой и миром, гармонии. И хотя взаимоотношения их между собой складывались весьма непросто в истории духовной жизни людей, можно определенно сказать, что нравственность является ядром, "нервом" духовности. Ибо красота без добра холодна и бездуховна, а одно лишь бесстрастное знание способно привести к злу.
Между тем в последние несколько столетий в западной культуре доминирующим началом являлся рационализм, интеллектуализм. На этом пути достигнуты, бесспорно, впечатляющие результаты. Однако и разрушительные начала не менее "убедительны" - рациональность не воспрепятствовала, скорее даже способствовала инквизиции, уничтожению самобытных цивилизаций, использованию рабского труда, аморальным отношениям с колониями, приходу в Европу нигилизма, религиозным и
604
двум мировым войнам и т.п. Следствием утилитарного отношения к природе, опиравшегося на понимание науки и техники как средств силового овладения природным и социальным миром, стал экологический кризис. Утилитаризация человеческих отношений привела к отчуждению между людьми и между поколениями, утрате смысложизненных ориентиров, потере самоидентификации, к "одномерности" (Г. Маркузе) существования. Как заметил М. Вебер, процесс рационализации сопровождается "расколдовыванием мира", не нуждающегося более в духовных измерениях, а посему добро, истина и красота превратились в разных богов, тянущих человека в разные стороны. Дезинтеграция внутренних духовных сил человека достигла высочайшей степени.
Перспективы технологической цивилизации, подошедшей к пределам своего развития исключительно на пути рационализма, видятся в возврате к духовности. Суть этого процесса состоит во включении достижений технологического развития в преобразованном виде в состав качественно новой целостности, в переходе к новой системе отношений человека, общества и природы. Возврат к духовным измерениям современной цивилизации предполагает признание суверенности и ценности Иного - природной реальности, другого человека, иной культуры и системы ценностей, прошлого. В этом контексте по отношению к ним становятся невозможными прежние средства - стремление подчинить, грубая сила, чисто рациональные и утилитарные подходы. С Иным возможны диалог, коммуникация, в ходе которых меняется каждый участник, но не нажим, не давление.
Мысль Бентама о том, что "сообщество - это фикция", слишком надолго пережила его время. Одиночество, покинутость, неприкаянность могут и должны быть преодолены в таких социальных формах бытия и действия, в которых личность признается и принимается как таковая другими людьми. Это могут быть любовь, дружба, творчество, религиозное единение. Но в любом случае атомизированное бытие людей в обществе устраняется на основе духовного возвышения человека, отречения от себя только как потребляющего, ожидающего участливого отношения лишь со стороны других людей.
Иными словами, партикулярность преодолевается на основе нравственности, в соединении с другими не просто в наслаждении, пользовании, но безусловно - в заботе, милосердии, альтруизме. Сама мораль начинается с различенности Я и Ты, с внутренней раздвоенности Я, с интенции к преодолению обо-
605
собленности людей в обществе. Это обстоятельство выражено в классических формулах золотого правила (Мф. 7:12) и заповеди любви (Лк. 10:27), составляющих существенное содержание морали. И хотя повседневный нравственный опыт не способствует восприятию этих формул как отражения фундаментальных оснований бытия человека, заключенное в них ценностно-императивное содержание, во-первых, является транскультурным, во-вторых, во всех культурах воспринимается как базовое, в-третьих, конструктивно коррелирует с теоретическими выводами моральной философии.
Это позволяет определить мораль как систему ценностей, ориентирующих человека на идеал единения, который выражается в примиренности, солидарности, милосердной любви [1]. Более того, согласно предложенной А. Швейцером и получившей признание этике "благоговения перед жизнью", высшей ценностью является сама жизнь. Основной принцип нравственного состоит в том, чтобы испытывать побуждение выказывать равное благоговение перед жизнью как по отношению к своей воле к жизни, так и по отношению к любой другой. Добром в этой системе координат является только то, что служит сохранению и развитию жизни; всякое уничтожение жизни или нанесение ей вреда независимо от того, при каких условиях это произошло, есть зло.
1 См.: Апресян Р.Г. Первичные детерминанты нравственного опыта // Вопросы философии. 1993. № 8. С. 43, 32.
Понимаемая подобным образом мораль задает спонтанно-экзистенциальным поискам человека ориентиры, которые бы соответствовали потребностям и ожиданиям, сформированным в рамках первичного опыта, в частности материнства и детства. Тем самым мораль предлагает императивы таких человеческих отношений, которые не вытекают из характера и парадигм общественных связей, т.е. связей, формирующихся в рамках функционирования людей как членов социальных систем, носителей извне воспринятых ролей, участников политических движений и т.п. Иначе говоря, мораль не выводима рационально исключительно из логики социальной жизни. Именно поэтому она и может быть и абсолютной, и категоричной, и трансцендентной - в той мере, в какой она утверждает идеал совершенства и предоставляет человеку возможность выйти за пределы внешних обстоятельств и обрести себя как внутренне свободную личность. Обоснование морали возможно из нее самой, из ее априорных императивов [1], предназначение которых достаточно очевидно - стоит лишь содержательно включить их в контекст социальной жизни.
1 См.: Вопросы философии. 1993. № 8. С. 44, 45.
606
Нравственное расположение духа - условие экзистенциально осмысленных бытия, социальной деятельности и, в частности, социальной работы. Духовность, окрашенная высокой нравственностью, проявляется в восстановлении и развитии системы высших, надличностных гуманистических ценностей, определяющих цели, идеалы и смыслы общественного и индивидуального бытия, в осознании ценности человеческой личности, ее совести, чести и достоинства, самой человеческой жизни.
Духовность означает возрождение "сакральных" зон, не допускающих цинизма, нигилизма и глумления над тем, что имеет отношение или к антропологическим пределам человеческой жизни - священности рождения, материнства, отцовства, детства, болезни, смерти, или к сущностным признакам человеческого духовного образа, с утратой которого индивид может называться "особью", но не человеком в смысле нравственного, культурного, свободного человека.
2. Гуманизм как форма жизненной практики
Фундаментальным основанием и духовно-нравственным измерением социальной работы является гуманизм.
"Явление" гуманизма в Жизненный мир - многоплановый, развернутый в историю процесс, который предстает в виде серии мироощущенческих ценностных революций, вызвавших глубокие преобразования "второй" человеческой природы. Жизнь дарована человеку непосредственно и как таковая ближе всякого иного бытия. Но этой жизненной данности имманентна гуманность, составляющая одну из онтологических форм человеческого бытия и полагания мира (наряду с двойственностью полов, трудом, языком, волей, интеллектом, игрой, смертью). Гуманность, рассматриваемая как человечность, человеколюбие, уважение к достоинству человека, относится к бытийному строю человеческого конечного существования и является фундаментальным моментом, основанием возможности человека, с одной стороны, и его конечности как таковой - с другой.
Так понятая гуманность есть то, в чем существо человека содержит источник своего определения. Как онтологическая форма она охватывает человеческую жизнь до самого основания и существенным образом определяет бытийный склад чело-' века и его способ понимания бытия.
607
М. Хайдеггер в известном "Письме о гуманизме" (1947) заявил, что "гуманизм" означает теперь, если только мы решимся сохранить это слово, только одно: существо человека существенно для истины бытия" [1]. В этом гуманизме, мыслящем "человечность человека из близости к бытию", во главу угла поставлено "историческое существо человека с его истоком в истине бытия" [2].
Хайдеггер видит направленность экзистенциала "забота" (одна из ключевых категорий его труда "Бытие и время", 1927) в возвращении человека его собственному существу. И в этом нет никакого иного смысла, кроме возвращения человеку человечности, т.е. гуманности (humanitas). Человечность же человека, согласно Хайдеггеру, покоится в его сущности.
Так трактуемая гуманность лежит в основе различных определений гуманизма как "системы воззрений" или совокупности взглядов [3]. Собственно, обеспокоенность человеческой мысли относительно человечности человека и есть гуманизм. Иначе говоря, гуманность есть то, по поводу чего обеспокоен гуманизм. И сколько бы версий гуманизма ни существовало, к нему в его "историографическом" понимании всегда относится, считал Хайдеггер, культивирование "человечности", т.е. гуманности.
1 Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 340.
2 Там же. С. 338.
3 Подробнее о соотношении понятий "гуманность" и "гуманизм" см.: Мит-рошенков О.А. Онтология гуманизма и тоталитаризма. М., 1993. С. 10-13.
С точки зрения фундаментальной онтологии гуманность (и, соответственно, гуманизм) не является чем-то безусловно первичным, изначальным. Она скорее обнаружение человеческого бытия, его внутренней формы. Как экзистенциально-онтологическое основание гуманность исторична. И мыслить это событие надо бытийно-исторически, что позволяет обнаружить, что у гуманности есть свое "прошедшее бытие", равно как "настоящее" и "будущее бытие". Именно в этом смысле она носит феноменальный характер. Онтологическую сущность "человеческой человечности" следует в таком случае искать в том "движении самого бытия", "движении становления и перехода" (Гегель), которое порождает возможность полагания и приближения человека к своему существованию в истине бытия.
608
Рассматривая гуманность как человечность, мы не можем ограничиваться фиксацией лишь одной ее стороны - структуры самодетерминации, целевой причинности. Она также не может быть сведена к желанию, стремлению, хотению, неосознанному инстинкту, хотя и может бытийствовать в них. Природа гуманности, на наш взгляд, дифференцированнее. Гуманность, во-первых, предполагает, что есть нечто, что является объектом человечности, человеколюбия, во-вторых, являет собой такой феномен, который находится в отношении взаимополагания с другими формами духовно-практического самоопределения человека и человечества - свободой, искусством, наукой, техникой, культурой, властью, цивилизацией, прогрессом и т.д. Последние в зависимости от степени, силы "положенности" могут быть более или менее гуманными, а нередко и антигуманными.
Гуманность, или "человечность человека", как экзистенциально-онтологическая форма самополагания индивида в мире, куда он "заброшен" без его собственного согласия, оказывается вместе с тем формой соотнесенности, единения с этим миром. Э. Фромм, усматривая ключ к гуманистическому психоанализу в особенностях человеческого существования, увидел возможность такой соотнесенности с жизненным миром в одном из фундаменталных гуманистических экзистенциалов - любви. Любовь является одним из моментов того, что Фромм обозначил как продуктивную ориентацию: деятельное и творческое отношение человека к другому человеку, а также к самому себе и природе. Любовь - это опыт деления и общности, позволяющий развить собственную внутренюю активность. Опыт любви делает излишними иллюзии - человеку больше не нужно преувеличивать образ другого или представление о самом себе, поскольку реальность любви позволяет индивиду трансцендировать, т.е. преодолевать собственное изолированное существование и одновременно переживать себя в качестве субъекта тех сил, которые составляют гуманистический акт любви. Это касается особого качества процесса любви, а не ее объекта. Любовь, согласно Фромму, проявляется в солидарности с окружающими нас людьми, в эротической любви между мужчиной и женщиной, в любви матери к ребенку и в любви к самому себе как человеческому существу. Деятельная любовь включает такие ориентации, как забота, ответственность, уважение и понимание [1].
1 См.: Фромм Э. Ситуация человека - ключ к гуманистическому психоанализу // Проблема человека в западной философии. С. 452, 453.
609
И в западной, и в отечественной философской традиции любви - любви к человеку, человеколюбию, иначе говоря, любви как форме гуманистической соотнесенности человека с другими людьми и миром в целом - отведена значительная роль. Уже в древнегреческой мысли любовь присутствует как строящая, движущая и соразмеряющая энергия мироздания (орфики, Эмпедокл, Аристотель, Посидоний). Другая линия античной философии любви идет от Платона. По мысли А.Ф. Лосева, глубинный смысл платоновского Эроса - "рождение в красоте". Своим гуманистическим Эросом Платон хотел победить преграды между отдельными душами [1]. Христианство усматривает в любви сущность Бога и одновременно главную заповедь человеку. То направление западной философии, истоки которого коренятся в Возрождении, предпринимает ряд попыток восстановить понимание любви как пути к глубинной истине и самой этой истины (Л. Фейербах, М. Шелер, Г. Марсель, М. Бубер).
В отличие от западных философов с их преимущественно интеллектуалистски-гуманистической онтологией любви русские мыслители оригинально разрабатывают аксиологически гуманистическую традицию в понимании любви. Эротическая энергия человека распространяется не только на продолжение рода, но и на духовную культуру - творчество, религию, но прежде всего на поиски нравственных ценностей. Одна линия, представленная именами B.C. Соловьева, Н.А. Бердяева, Л.П. Карсавина, ориентирована на обоснование идеи неоплатонического Эроса, попытки просветления и возвышения чувственности, отрицание аскетизма и усмотрение связи любви и творчества, другая линия - богословское направление (С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, С.Л. Франк), понимающее любовь как сострадание, милосердие, жалость [2].
1 См.: Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 202.
2 Более подробный анализ западной и отечественной философской традиции любви см.: Митрошенков О.А. Онтология гуманизма и тоталитаризма. М., 1993. С. 14-20.
Гуманизм как "культивирование человечности" (и в этом смысле одна из структур человеческой жизни) полагает сущее, т.е. порождает бытие в определенном - аксиологическом - его аспекте. Это утверждение, разумеется, не обязывает признавать гуманность сущностью бытия в целом, речь идет о человеческой жизни как особом уровне и форме бытия. Как форма жизненной практики гуманизм порождает конкретные совокупности отношений гуманности и негуманности, добра и зла, свободы и насилия между социальными, этническими, политическими и иными субъектами.
610
В этом качестве гуманизм проявляется в таких ориентациях и установках, как "человечность", "забота", "любовь", "уважение", "понимание", "ответственность", "обеспокоенность", "добрая воля", "моральный закон", "долг", а также в интенции устранения отчуждения в его бесчеловечных формах. Антропологическая парадигма, одна из философских основ гуманизма как системы мышления, держит в центре внимания человека как определяющую ценность. Человек в жизненном мире, в исторической, социальной, психологической, экзистенциальной ситуации - таков исходный пункт гуманистического философствования.
Поместив человека как определяющую ценность в центр социального бытия, гуманизм мыслит все проектируемое на сегодня и на будущее от и для человека. Ничто не может быть выше человека, и ни один человек не может быть ниже другого человека. Любая попытка поставить выше человека иные ценности и начала определяется как угнетение и насилие.
Гуманистическая природа человеческого мышления отчетливо обнаруживается и в структурах демократической организации общества, в принципах "активного ненасилия", "недискриминации", "свободы выбора", "кооперативизма". Гуманизм как мышление выражает готовность к преодолению не только условий, стесняющих в действиях меня, но и условий, вызывающих боль и страдание у других. Угнетение любого человека - это также угнетение меня. Его страдание - это мое страдание, и мои действия направлены против страдания и того, что его вызывает.
И как форма жизненной практики, и как система мышления гуманизм неоднозначен, внутренне противоречив, испытывал и испытывает взлеты и падения. Он не всегда способен предложить адекватные этические, социальные, политические критерии и ориентиры. Развитие цивилизации ввергло гуманизм в глубокий кризис, проявлениями которого стали "одномерность" бытия, духовный нигилизм, снятие внутренних и внешних ограничений для людей, преобладание технократических подходов к человеку и культуре, одиночество людей, утрата ясного и спокойного отношения к смерти, конфликт поколений.
Трудности, с которыми столкнулся и которые не смог разрешить гуманизм, выступают одновременно онтологическими основаниями негуманности, насилия, зла, угнетения, зримо
611
проявившихся в разных сферах общества в форме волюнтаризма, авторитаризма в худших его выражениях, но прежде всего тоталитаризма и отчуждения. В результате многие люди отброшены на периферию бытия, периферийными становятся их потребности и интересы.
Все это означает, что гуманизм должен обрести новое качество. Те обстоятельства, что гуманизм бытийно укоренен в жизненном мире, что именно на основе гуманизма возможен экзистенциальный плюрализм, что гуманизм приобретает институциональные формы - возникают гуманистические партии, союзы, ассоциации, клубы, - позволяет надеяться, что он предоставляет человечеству возможность восстановления целостности собственного бытия и обретения людьми его сущностных сил.
3. Ценности и нравственные императивы социальной работы
Духовную силу люди обретают лишь тогда, когда в каждом отдельном случае добиваются гуманности. Однако они слишком мало для этого прилагают усилий, чувствуя себя во власти расчетливой и безличной морали благоприятных обстоятельств, обычно не требующей значительных усилий ума и воли. Эта мораль способна ради осуществления ничтожных интересов оправдать любое зло. Поэтому часто одна безличная мораль благоприятных обстоятельств противостоит столь же безличной морали неблагоприятных обстоятельств. Все проблемы решаются бесцельной борьбой этих сил, ибо не существует нравственных убеждений, которые могут сделать эти проблемы разрешимыми. Только в действиях по достижению гуманности рождаются силы, способные добиваться истинно разумного и целесообразного и одновременно оказывать благотворное воздействие на существующие нравственные убеждения.
Возведение жизни до уровня высшей ценности побуждает людей почувствовать безграничную ответственность в их отношениях с другими людьми. Нравствен человек только тогда, когда он повинуется внутреннему побуждению помогать любой жизни, которой он может помочь, и воздерживается от того, чтобы причинить вред. Он не спрашивает, насколько та или иная жизнь заслуживает его усилий, как и то, может ли она и в какой степени ощутить его доброту. Для него священна жизнь как таковая. Если субъективная воля одного индивида действует
612
на благо жизни другого, то эта воля переживает единение с бесконечным, в котором всякая жизнь едина и являет собой высшее ценностное измерение и инстанцию. Это способствует нейтрализации экзистенциального вакуума и обретению полноты бытия в мире, представляющем собой драму раздвоения воли к жизни в результате самоутверждения одной воли к жизни за счет другой.
Состояние современного общества в любой точке планеты таково, что оно нуждается, хотя и в разной степени, в развитии социальной сферы и особой разновидности социальной деятельности - социальной работы. Как культура, философия, наука, образование, отношение к прошлому и будущему, так и уровень и качество социальной работы отражают самоидентификацию и самосознание нации, степень цивилизованности и гуманности государства. Социальная работа призвана оказывать помощь тем, чьи физические, психологические и моральные ресурсы недостаточны, возможности невелики, а способности самостоятельно разрешить свои трудности неудовлетворительны.
Основываясь на гуманизме и нравственном расположении духа, социальная работа ориентируется на ключевые элементы комплекса ценностей, сохраняющиеся с незначительными изменениями в ходе всей ее истории - благополучие людей, социальную справедливость, достоинство индивида. Повседневные же этические проблемы социальных работников под воздействием времени больше подвержены трансформациям. Так, возникшая в 1970-е гг. биоэтика явилась ответом на "проблемные ситуации" в клинической практике - эвтаназию, клонирование, искусственное оплодотворение, пересадку жизненно важных органов и т.п.
Принципиальная новизна "проблемных ситуаций" заключается в следующем. Во-первых, они продуцируются теми направлениями медицины и биологии, где врачи и ученые манипулируют процессами рождения и умирания. Во-вторых, в рамках "проблемных ситуаций" некоторые классические этические стандарты врачевания обнаружили очевидную недостаточность. Поиск выходов из этих ситуаций - это нечто большее, чем моральный выбор конкретного врача, это - человечество перед нравственным выбором, открытость самого идеала гуманности. В-третьих, широкое обсуждение "проблемных ситуаций" в обществе стало манифестацией идеологии защиты прав человека в медицине, что оказалось созвучным моральным дилеммам, возникающим при оказании психиатрической помощи.
613
В этом контексте смысл биоэтики как разновидности интеллектуальной деятельности и социальной практики заключается в попытке обнаружить возможности диалога и солидарности людей в защите добра и противостоянии злу в ситуациях, порожденных современной медициной. Таким же образом в результате масштабной компьютеризации социальные работники столкнулись с этическими проблемами относительно сохранения конфиденциальности, что является новым явлением по сравнению с иными обстоятельствами и возможностями прошлого.
Широкий круг традиционных и новых духовно-нравственных детерминант и ценностных ориентиров социальной работы касается трех различных и вместе с тем взаимосвязанных уровней и аспектов. Речь идет, во-первых, о зависимости ее ценностной базы от миссии, целей и задач, во-вторых, о внедрении этических стандартов професии, в-третьих, об этических дилеммах, с которыми сталкиваются социальные работники при выполнении своих обязанностей.
Гуманистической целью и ключевой ценностью социальной работы является, как отмечалось, благополучие людей, которых одолевают проблемы бедности, здоровья, психологического состояния, занятости, обеспеченности жильем, детством, старостью, голодом и т.п. Это означает, что подход к жизни каждого индивида как высшему ценностному измерению дополняется пониманием того обстоятельства, что сама эта жизнь должна быть достойной человека. Каждый человек ценен своей уникальностью, которую следует учитывать и уважать. Обладая основными потребностями - в пище, одежде, жилище, здоровье - люди имеют право на уважение и достойное существование и должны иметь равные возможности удовлетворять эти потребности.
В данном случае речь идет о принципе социальной справедливости, одном из основных элементов комплекса ценностей социальной работы. Правом на помощь со стороны субъектов социальной работы обладает каждый, кто обращается к ним, без несправедливой дискриминации по половым, возрастным, расовым, национальным, религиозным, политическим признакам и мотивам. (Собственно, признание и уважение этих прав в практике социальной работы проистекает из признанной мировым сообществом Декларации прав человека ООН и других международных конвенций, вытекающих из этого документа.)
614
Гуманистические ориентиры побуждают субъектов социальной работы к тесному взаимодействию с субъектами ожиданий и притязаний на благо последних, причем не в ущерб другим. Поощряя их к сотрудничеству, социальные работники исходят из того, чтобы клиенты вместе с ними предпринимали усилия по изменению своего положения, хотя это и не всегда возможно, особенно когда последние беспомощны в силу возраста, болезни, иных причин. Наконец, социальная работа несовместима с прямой или косвенной поддержкой индивидов, групп, властных структур, использующих террор, пытки, неоправданное насилие или другие действия, направленные на угнетение людей.
Ввиду динамизма развития общества, трудностей ориентации в рассмотренных ценностях едва ли возможны универсальные этические рецепты в социальной работе. Существует лишь одна возможность оказаться на высоте по отношению к нынешним и грядущим моральным вызовам - поощрять нравственное сознание. Наиболее актуальными являются развитие профессиональной этики и соответствующее образование.
Рост интереса к профессиональным ценностям и этике в социальной работе обусловлен несколькими причинами. Технический прогресс поставил профессионалов перед нравственным выбором, который был неизвестен предыдущим поколениям социальных работников. Развитие здравоохранения, компьютерные технологии, политические и иные факторы сопровождались чрезвычайным усложнением требований, относящихся к ценностям и этике. Кроме того, социальные работники столкнулись с необходимостью опираться на все более ограниченные ресурсы, невысокий социальный статус профессии, что внесло свои изменения в ценностные ориентации и этику профессиональной жизни. Внимание к последним отражает также становление и развитие самой профессии, ибо на них основывается ее репутация.
4. Ответственность как конституирующий принцип социальной работы
Принципы и стандарты этического поведения сведены, как правило, в национальные и международные уставы, кодексы, декларации. В них формулируются программные цели и долговременные ценности социальной работы; предписывающие и запрещающие принципы; ключевые положения, определяющие ответственность и обязательства социальных работников.
615
Если рассматривать их как всего лишь моральные сентенции, то они выглядят азбучными. Если же их поместить в контекст реальных трудностей и невзгод конкретных людей, то их можно сравнить с "архимедовым рычагом", с помощью которого производятся радикальные изменения в социальной работе, особенно в последние десятилетия.
Поведение и образ действий, предписываемые профессиональной этикой, основываются на балансе личных интересов социального работника и его обязанностей. Последние предусматривают конкретные действия по улучшению положения людей, профессиональное обучение и компетенцию, участие в исследовательской деятельности, честность и категорически исключают мошенничество, оскорбление, обман, дискриминацию.
Этическая ответственность перед клиентами предполагает приоритет интересов последних, запрет на использование их для получения частной выгоды и на раскрытие информации третьим лицам. Ответственость перед коллегами касается проблем, возникающих при контактах с другими профессиональными работниками - сотрудничество, корректность, разрешение конфликтов, использование коллег для получения личной выгоды, временное предоставление услуг клиентам коллег и т.п. Этическая ответственность перед работодателями базируется на необходимости твердо выполнять свои обязанности перед соответствующим агентом (органом) социальной работы (защиты) - действовать в соответствии с принятыми процедурами, в интересах совершенствования его политики и повышения результативности; не препятствовать профессиональной деятельности социального работника, проводимой в интересах его клиента; не преследовать его в связи с такой деятельностью; не допускать дискриминационной политики в вопросах приема на работу; рационально использовать ресурсы учреждения.
Этическая ответственность социальных работников перед профессией заключается в сохранении ее ценностей и предназначения, в использовании и развитии специальных знаний. В частности, от них требуется защищать и утверждать достоинство и честь своей профессии; давать ответ на неэтичное поведение коллег, включая незаконную или неквалифицированную практику; избегать дезориентирующей рекламы; основывать практические действия на точных знаниях; исследовать новые ситуации; вносить вклад в базу профессиональных знаний, методов и подходов.
616
Сказанное требует дополнения в виде общефилософской концепции ответственности, в которой были бы учтены требования времени. Идея моральности неразделима с идеей человеческого достоинства. Человеку, обладающему развитым чувством достоинства, присуще брать на себя ответственность, поскольку он является действующим и относительно свободным в своей способности оказывать воздействие существом. Свобода действия и ответственность обусловливают друг друга. К идее человеческого достоинства относится уважение к ближнему и к собственной личности, а также идея существования, достойного человека. Будучи разумным, т.е. способным частично познавать, расшифровывать взаимосвязи бытия и управлять ими, человек может и должен брать на себя ответственность за познанную сферу бытия. Только в качестве способного нести ответственность существа человек является зрелой моральной личностью.
Однако в эпоху глобального переплетения различных взаимосвязей и взаимодействий этика любви к ближнему хотя и необходима, но уже недостаточна. Условия ее применения изменились довольно ощутимо. "Фаустовский договор" с социальным прогрессом нельзя односторонне расторгнуть, не примирившись с ухудшением обеспеченности, снижением жизненного уровня, эффективности экономики и т.п. И этого договора можно придерживаться только в рамках гуманной ответственности, за счет более зрелого, более гуманного обращения с возможностями социальной (особенно технической) экспансии.
<< Пред. стр. 34 (из 35) След. >>
Список литературы по разделу