<< Пред. стр. 229 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу
(«De docta ignorantia», 1440, рус. пер. «Об ученом незнании», 1937, 1979): в
осознании названия
«свёрнуто» понимание того, каким должно быть настоящее знание. В непознанном
сказывается, т. о.,
изначально известное; отдельное свидетельствует о предсуществовании целого;
разнообразие
говорит о лежащем в его основе единстве. При этом пестрота чувственного отсылает
к его рацио-
нальным закономерностям; сложность рациональности — к простоте ума (нуса);
различие умов как
единя-ще-собирающих начал — к единству первопричины. Отсюда универс. путь
восхождения у Н.
К.: «Соединяй видимые противоположности в предшествующем им единстве».
Достоверность всего
конкретного для Н. К. каждый раз заново обеспечивается обращением его к божеств.
началу. Начало
«просвечивает» во всём, оставаясь недостижимым именно потому, что оно всему
предшествует:
источник всякого «движения», естеств. и человеч. истории, оно же и его конец. В
отличие от
абсолюта, универсум — единство «определившееся», «стяжёнпое» и потому неизбежно
ограниченное этой определённостью. Всякий веществ. центр относителен
(предкоперниканская
космология), лишённый в себе конца мир имеет и центром и пределом своего творца.
В качестве
единого мир определяется «интеллигенцией» (собирающим смыслом). Через
принадлежность к
универсуму каждая вещь пребывает в каждой; макс. различие вещей совпадает с их
миним.
различием (отсутствием такового). В трактатах «О предположениях» (1430—41, рус.
пер. 1979),
«Богосыновст-
во» (1446, рус. пер. 1979), диалоге «Простец об уме» (1450, рус. пер. 1937)
развёртывается учение об
уме (а «человек есть его ум») как богоподобии. Последнее — не эманация
первоначала, а
воспроизведение его творящей способности в доступной человеку сфере (ср. учение
о монадах
Лейбница). Богопознаиие тоже открывается человеку «на нём самом»: он есть
возможность быть, по-
человечески, всем («О предположениях» II 14, 143). Высшее имя божеств. начала у
позднего Н. К.—
«возможность-бытие» («De possest», 1460, рус. пер. 1937), «не-иное» («De non
aliud», 1462, рус. пер.
1937) и просто posse — «мочь» («О вершине созерцания», 1464, рус. пер. 1980) —
ничем не
детерминированная «возможность», предшествующая всему и совпадающая с
действительностью:
бог заранее уже есть всё, что только может быть.
В многочисл. проповедях Н. К. поднимаются филос. темы; нравств. вопросы он хочет
решать через
просветление сознания. Семь математич. трактатов посвящены квадратуре круга,
проблеме
бесконечности, уточнению числа ?. ?. К. виртуозно применяет геометрич. и
арифметич. величины
для иллюстрации филос. понятий (круг как символ бесконечности, 103 как символ
телесно
осязаемого). Н. К. постоянно касается проблемы бесконечно малых, но в
противоположность
Декарту подчёркивает абс. несводимость конкретных вещей и фигур друг к другу.
Однако эта
несводимая индивидуальность вещей позволяет надёжно идентифицировать их путём
опытных
замеров («Об исправлении календаря» — «De reparatione calendarii», 1436;
«Простец об опытах с
весами», 1450, рус. пер. 1979): Н. К. намечает грандиозную программу табличной
характеристики
всех вещей и процессов.
? Избр. филос. соч., М., 1937; Соч., т. 1—2, М., 1979—80: Opera, v. 1—3,
Parisiis, 1514; Opera, Bd 1—3, Basileae, 1565;
Opera omnia, Bd 1—14 —, Lpz.— Hamb., 1932—70—.
• Лосев А. Ф., Эстетика Возрождения, M., 1978, с. 291 — 316; S a n t i n е l l o
G., II pensiero di Nicolo Cusano nella sua
prospettiva estetica, Padova, 1958; Jaspers K., Nikolaus Cusanus. Munch., 1969;
P r a n t z k i E., Nikolaus von Kues und das
Problem der absoluten Subjektivitat, Meisenheim am Glan, 1972; Velthoven Th.
van, Gottesscnau und menschliche Kreativitat.
Studien zur Erkenntnislehre des Nikolaus von Kues, Leiden, 1977.
В. В. Бибихин.
«НИКОМАХОВА ЭТИКА» (? ? ? N? ???????, Ethi-ca Nicomachea), осн. этич. трактат
Аристотеля, отражающий позднюю фазу развития его этич. учения (датируется 2-м
афинским
периодом — 334 — 322 до н. э.), классич. памятник антич. эвдемонизма. Назван в
память об отце или
рано умершем сыне Аристотеля Ни-комахе (второе вероятнее). Единственный из
крупных трактатов
Аристотеля, дошедший до нас в том виде, как он был задуман и написан, и, видимо,
предназна-
ченный не только для внутришкольного пользования, но и для более широкого круга
читателей.
Состоит из 8 книг равного объёма. Кн. 5—7 «Н. э.» тождественны кн. 4—6
«Евдемовой этики»; на
эту проблему до сих пор не дано однозначного ответа. Согласно И. Дюрингу (1966)
и Ф.
Дирльмайеру (1969), эти три книги скорее принадлежали первоначально «Евдемовой
этике». В 1-й
кн. говорится о высшем благе, причём Аристотель ограничивает задачи исследования
«практически
достижимым благом» (??????? ??? ??), оставляя в стороне платоновское понятие
трансцендентного
блага. Высшее благо — это счастье (эвдемония), к-рое определяется как разумная
деятельность души
по осуществлению своей «арете» (добродетели). Душа (псюхе) распадается на
рациональную и
иррациональную части. Разум должен контролировать иррациональную часть души
(«умерять
страсти») и правильно действовать сам по себе. Так выводятся два типа
добродетелей — этические и
дианоэтические (интеллектуальные). Этич. добродетель (вопреки сократич. тезису)
не есть знание, но
приобретается через воспитание и «привыч-
НИКОМАХОВА 435
ку». Сущность этич. добродетелей — в балансировании между «избытком» и
«недостатком», в
поддержании «середины» между двумя крайностями. Кн. 2—5: виды этич. добродетели.
Особое
место занимает анализ «справедливости» (5-я кн.), в к-рой Аристотель различает
два аспекта —
общий и частный. Общая концепция («справедливость» как «совершенная
добродетель», объ-
емлющая все остальные) совпадает с платоновской («Государство»), частная
рассматривает
«справедливость» как отд. арете в ряду других; в этом значении «справедливость»
разделяется на
«распределительную» и «компенсаторную»: первая основана на распределении благ в
соответствии с
«достоинством» личности, вторая (осуждённая Платоном в «Законах» 757 а слл. и
реаби-
литированная Аристотелем для сферы торг. обмена и суд. наказания) полностью
игнорирует
личность, основана на принципе равной компенсации прибыли (убытка)
соответственно убытком
(прибылью). Кн. 6: виды дианоэтич. добродетелей, к-рые делятся в соответствии с
расчленением
рациональной части души на «научную» (?????????????) и «расчётливую
(планирующую)» спо-
собность (??????????): первая рассматривает необходимость, то, что не может быть
иным, чем оно
есть; вторая — «то, что может быть иначе», т. е. зависит от нашей деятельности.
Дианоэтич.
добродетели первого класса — «науч. знание» (эпистеме) и интуитивный разум
(нус); они образуют
«мудрость» (София). Дианоэтич. добродетели второго класса — «искусство» (?????),
направленное
на «творчество» (??????), и нравств. сознание (????????), направленное на прак-
тич. деятельность
(????????); цель практич. деятельности, осуществляемой согласно «правильному
логосу» («норме»),
заключена в ней самой, цель «пойетич.» (творч.) деятельности — вне неё, т. е. в
произведении. Кн.
8—9: многоаспектный анализ понятия «дружба» (филия) как существ. момента
эвдемонии (её
мотивы, формы, причины распада и т. д.); «дружба» определяется как середина
между лестью, или
угодливостью, и угрюмой замкнутостью (И 08 а 26). Знаменитое выражение культа
истины «Платон
мне друг, но истина дороже» основано на «Н. э.» (1096 а 12 слл.). Проблема
удовольствия
обсуждается в «Н. э.» дважды: кн. 7, гл. 12—15, и кн. 10, гл. 1—5, причём
Аристотель и здесь
занимает среднюю позицию между аскетич. ригоризмом и гедонизмом: удовольствие —
эпифеномен
счастья, оно завершает аретологич. деятельность и сопутствует эвдемонии («Н. э.»
1174 b 31).
Заключит. главы «Н. э.» (кн. 10, гл. 6—10) рисуют этич. идеал Аристотеля, к-рый
он видит в
«cозерцат. жизни» (???? ?????????, vita contemplative), или деятельности (см.
Энергия) ума (нуса) по
осуществлению своей арете, т. е. занятиях философией. Греч. комм.к «Н. э.»—
Гелиодора из Прусы,
Михаила Эфесского, Евстратия и Анонима изданы в серии CAG (соответственно
?.XVIII; ?.XIX 2;
?.XX; ?.XXII 2, 3).
Издания: ?. Susemini, 1887; I. Bywater, 1894, 1957; J. Burnet, 1900.
Важнейшие комм.: J. A. Stewart, v. 1—2, 1892; K. A. Gau-thier et J. I.
Jolif, t. 1—2, 1958—59; Fr. Dirlrneier, 19692
(библ.).
Рус. пер. Э. Л. Радлова (1908).
• Eriksen T. В., Bios theoretikos. Notes on Aristotle's Ethica Nicomachea X, 6—
8, Oslo — Bergen — Tromsо, 1976.
А. В.
Лебедев.
НИЛ СОРСКИЙ (в миру — Николай Майков) (ок. 1433—1508), рус. мыслитель, церк. и
обществ.
деятель, глава нестяжателей. Учение Н. С. отличалось от авторитарного и
внешнеобрядового
направления в рус. православии. В своих соч. Н. С. развивал мистико-аскетич.
идеи в духе исихазма
Григория Синаита, требуя сосредоточения верующего на своём внутр. мире, личного
переживания
веры как непосредств. единения с богом. Опираясь на высказывание из послания
Павла «не тру-
дящийся да не ест», Н. С. требовал от монахов участия в производит. труде;
выступал за реформу
монашества
436 НИЛ
на началах скитской жизни. По отношению к еретикам Н. С. рекомендовал отказ от
насилия и
гонений. Учение Н. С. противостояло воинствующей церкви, идеологом к-рой являлся
Иосиф
Волоцкий. В лит. наследии Н. С. большое место занимают вопросы психологии
человеч. страстей,
при изучении к-рых он опирался на традиции патристики. Продолжателями идей Н. С.
были Вассиан
Патрикеев Косой и Артемий Троицкий.
• Нила Сорского Предание и Устав, [СПБ], 1912.
• Архангельский А. С., Н. С. и Вассиан Патрикеев ..., ч. 1, СПБ, 1882; Лурье Я.
С., Направление Н. С. в идео-логнч.
борьбе кон. XV в., в его кн.: Идеологии, борьба в рус. публицистике кон. XV —
нач. XVI вв., М.— Л., 1960; Л и-
лиенфельд Ф., О лит. жанре нек-рых соч. Н. С., в кн.: Тр. отдела др.-рус. лит-
ры, т. 18, М,— Л., 1962, с. 80—98; L i l i-e n
f е 1 d F. v., Nil Sorskij und seine Schriften, B., 1963.
НИРВАНА (санскр., букв.— остывание, угасание, затухание), одно из центр. понятий
инд. религии и
философии. Получило особое развитие в буддизме, где означает высшее состояние
вообще,
конечную цель человеч. стремлений, выступая, с одной стороны, как этико-практич.
идеал, с другой
— как центр. понятие ролиг. философии.
Буддийские тексты не дают определения Н., заменяя его многочисл. описаниями и
эпитетами, в к-
рых Н. изображается как противоположное всему, что может быть, и потому как
непостижимое и
невыразимое. Н., выступая прежде всего как этич. идеал, предстаёт как
психологич. состояние
законченности внутр. бытия перед лицом бытия внешнего, абсолютной от него
отрешённости. Это
состояние означает негативно отсутствие желаний, позитивно некое не поддающееся
расчленению
слияние интеллекта, чувств. воли, к-рое предстаёт с интеллектуальной стороны как
истинное
понимание, с нравств.-эмоциональной — как нравств. совершенство, с волевой — как
абс.
несвязанность, и в целом может быть охарактеризовано как внутр. гармония,
согласованность всех
наличных способностей, делающих необязательной внеш. деятельность. Одновременно
это означает
не утверждение «Я», а, наоборот,— раскрытие его реального несуществования, т. к.
гармония
предполагает отсутствие конфликта с окружающим, установление шунъи (в частности,
отсутствие
противостояния субъекта и объекта). Н. являет собой определ. уход от обычных
человеч. ценностей
(благо, добро), от цели вообще и установление своих ценностей: с внутр. стороны
— это ощущение
покоя (блаженства — в отличие от счастья как ощущения движения), с внешней —
состояние абс.
независимости, свободы, означающей в буддизме не преодоление мира, а его снятие.
Поскольку
снимается само противопоставление «жизни» и «смерти», споры о том, является Н.
вечной жизнью
или уничтожением, оказываются лишёнными смысла.
В ходе развития буддизма конкретизируются представления о Н. как об абс.
реальности, делаются
попытки онтологизации психологич. состояния. Для хи-наяны в этом отношении
характерна
концепция вайб-хашики, согласно к-рой Н. в роли абс. реальности предстаёт как
некий неподвижный,
неизменный, единственный в своём роде элемент — дхармадхату; в махаяне Н.
отождествляется с
дхармакаей — космич. телом Будды. Хотя в основе концепции Н. в буддизме лежит
общее всем
религиям деление на мир обусловленный и необусловленный и, более того, хотя
концепция Н.
находится в русле мистич. идей о достижении совершенного состояния души,
построения «царства
не от мира сего внутри нас», особенностью буддийской идеи Н., отличающей её и от
брахманистско-
индуистской концепции мокши, и от идей манихейства, суфизма, христ. мистицизма,
является абс.
несвязанность её с идеей трансцендентного бога, утверждение постулата
имманентности абсолюта
миру.
• V а 1 1 ё е P o u s s i n L. de la, Nirvana, P., 1925; Steher-b a t s k у T
h., The conception of Buddhist Nirvana, Leningrad,
1927; W с l b o n G. R., The Buddhist Nirvana and its Western-
interpreters, Chi.— L., 1908; Joliansson E., The psychology of Nirvana, N. Y.,
1970; см. также лит. к ст. Буддизм.
НИСИДА Китаро (19.4.1870, ок. Канадзавы,—7.7. 1945, Камакура), япон. философ-
идеалист,
основатель т. н. киотоской школы. Филос. система Н. была изложена им в кон. 20-х
— нач. 30-х гг. в
работах «Самосознающая система общего» (1929), «Определение небытия в
самосознании» (1931),
«Осн. вопрос в философии» (1933). Н. стремился доказать принципиальное отличие
вост. философии
от западной. Своеобразие культуры Востока усматривал в присущей ей идее небытия.
Небытие Н.
пытался истолковать с позиций учения дзэн как представление о всеобъемлющем
универсуме, к-рый
«будучи всем, сам есть ничто», «действует без действующего», «определяет без
определяющего».
Несмотря на стремление Н. истолковывать свою философию как «подлинно восточную»,
исходящую
из буддизма, его взгляды близки в сущности зап.-европ. идеалистич. философии 20
в., прежде всего
экзистенциализму. Согласно осн. филос. концепции Н., названной им
«антиинтеллектуалистической», истинное бытие достигается интуитивно благодаря
особому
<< Пред. стр. 229 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу