<< Пред. стр. 108 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу
И. получает
наиболее полное развитие у Лейбница в его учении о монадах как о множестве
замкнутых в себе
специфич. субстанций бытия. Понятие монады как одушевлённой жизненной И.
используется и Гёте.
Внимание к индивидуальному, в частности понимание историч. эпох как необратимых
индивидуальных образований, характерно для миросозерцания романтизма и позднее
для
восходящей к нему по своим духовным истокам философии жизни.
В разных науках понятие И. получает разный смысл в зависимости от той или иной
его
конкретизации. В биологии И. характеризует специфич. черты данной особи, данного
организма,
заключающиеся в своеобразии сочетания наследственных и приобретённых свойств. В
психологии
проблема И. ставится в связи с целостной характеристикой отд. человека в
самобытном
многообразии его свойств (темперамента, характера и т. п.).
* Т е п л о в Б. М., Проблемы индивидуальных различий, М.. 1961; D i l t h е у
W., Beitrage zum Studium der Individualitat,
B., 1896; V o l k e l t J., Das Problem der Individualitat, Munch., 1928; см.
также статьи Личность, Характер, Темперамент.
ИНДИВИДУАЦИЯ (от лат. individuatio), l) проявление живой и неживой природы как
множества
неповторимых индивидов — сходных, но не тождественных (напр., сходных, но не
тождеств.
личностей; сходных, но не тождеств. состояний атомов и т. п.). И. выражается в
утверждении, что
для любых двух индивидов найдётся разделяющий их признак. Это — т. н. принцип
И., являющийся
классич. утверждением о существовании, поскольку эффективного способа разыскания
разде-
ляющего (индивидуализирующего) признака при этом не требуют, предполагая, что И.
может
зависеть от актуально бесконечного разнообразия свойств.
Термин «принцип И.» встречается впервые у Фомы Аквинского в одноим. соч.
«Принцип
индивидуации» («De principio individuationis»), но идея И. принадлежит стоикам.
В близких
вариантах она встречается вплоть до Лейбница. В ср.-век. философии принципом И.
наз. постулат о
началах (основах) И., при этом соперничали три версии начал: концептуалистская,
реалистская и
номиналистская (см. Концептуализм, Реализм, Номинализм). Сторонники
концептуалистской версии
полагали, что типологич. различия вещей создаёт форма, а индивидуальные —
материя (см. Форма и
материя). Вполне возможны две вещи одной формы. Это означает, что они
принадлежат одному
виду и что одна вещь такая же (idem species), как и другая. Но из тождества
формы вещей не следует
тождественность самих вещей. Понятие «тот же самый» равносильно понятию
«единственный по
числу» (idem numero), а единственность обусловлена объективной мерой материи
каждой вещи.
Сторонники реалистской версии считали, что началом И. является не
количественное, но качеств.
различие. Основу И. они видели не в материи, а в форме, к-рая создаёт
неповторимость и
«отделённость» вещей. В этой версии исторически существенны идея о неделимости
«инди-
видуальной природы» и идея тождественности неразличимых. Первая стала
определяющей в филос.
антропологии, психологии, в науках о живой природе (концепция целостности);
вторая — в первую
очередь в логике, утвердив взгляд на тождество как на гносеоло-гич. предикат,
необходимый для
выражения И. и по-
нятия о числе. Наконец, сторонники яоминалистской версии полагали, что всё
объективно сущее
индивидуально, даже абстракции, поскольку они суть материальные знаки вещей.
Начала И.
номинализм усматривал во внешн. характеристиках вещи — в её положении в
пространстве и во
времени, а также в её имени. Независимо от приверженности к той или иной версии
схолас-тич.
философы имели в виду И. in re, т. е. онтологич. И., осуществляемую самой
природой: тождество и
различие материальных вещей порождаются актом творения универсума, а не
рефлексией над ним.
Вопрос о том, как индивидуализируются объекты в мышлении и опыте, т. е. вопрос о
гносеологич.
И., схоласты не обсуждали.
Для совр. науки этот вопрос стал существенным после того, как выяснилось, что он
связан с
важнейшими проблемами науч. познания: конструктивностью науч. теорий,
определимостью
объектов науки, алгоритмич. разрешимостью задач и вычислимостью свойств и
функций, полнотой
описания физич. процессов; моделированием интеллекта и др. Непременным условием
решения
проблемы И. во всех этих случаях является обращение к абстракциям, порождающим
универсумы,
науч. теорий,— к абстракции отождествления и абстракции неразличимости.
2) В аналитич. психологии Юнга И.— процесс становления личности, её созревания в
результате
ассимиляции сознанием содержания личного и коллективного бессознательного. За
процессом И., по
Юнгу, стоит особая скрытая направляющая тенденция, исходящая из своеобразного
центра
душевной жизни человека — т. н. самости. Процесс этот протекает непроизвольно и
«естественно»,
наподобие растит. роста, и вместе с тем требует сознат. содействия человека
скрытой цели его
бессознательного. Осуществление этой цели и составляет задачу аналитической
психотерапии.
* Штёкль А., История ср.-век. философии, пер. с нем., М., 1912; Новосёлов ?.
?., Категория
тождества и её модели, в кн.: Кибернетика и диалектика, М., 1978; Identity and
individuation, N. ?.,
1971; SchreiderJ. ?., Equality, resemblance and order, Moscow, 1975, p. 250—74.
ИНДУКТИВНАЯ
ЛОГИКА, раздел логики, изучающий индуктивные рассуждения, используемые гл. обр.
с целью
получения индуктивных обобщений, объяснений, предсказаний, описаний и
предписаний (см.
Индукция). Осн. объект изучения в совр. И. л.— индуктивный вывод. Для совр. И.
л. характерно
значит. расширение самого понятия индуктивного вывода. Если в классич. И. л. (Ф.
Бэкон, Дж. С.
Милль) в качестве единств. отношения рассматривалось индуктивное следование, то
в совр. И. л.
исследуется отношение подтверждения и — как его модификация — отношение принятия
(к-рые
могут рассматриваться как обобщение отношения доказательства — осн. объекта
дедуктивной
логики), состоящее в том, что на основания определ. свидетельств е с нек-рой
степенью уверенности
принимается гипотеза h. Иногда степень уверенности отождествляется с индуктивной
вероятностью,
и тогда для формализации И. л. используется аппарат теории вероятностей. На этом
основании нек-
рые логики (напр., Р. Карнап) считают вероятностную логику совр. формой И. л.
* Пятницын Б. Н., Субботин А. Л., О характере и теории индуктивных
умозаключений, в кн.: Логика
и эмпирич. познание, М., 1972; The problem of inductive logic, Amst., 1968.
ИНДУКЦИЯ (от лат.
inductio — наведение), вид обобщения, связанный с предвосхищением результатов
наблюдений и
экспериментов на основе данных опыта. В И. данные опыта «наводят» на общее, или
индуцируют
общее, поэтому индуктивные обобще- -ния обычно рассматривают как опытные истины
или
эмпирич. законы. По отношению к бесконечности охватываемых законом явлений
фактич. опыт
ИНДУКЦИЯ 207
всегда незакончен и неполон. Эта особенность опыта входит в содержание И., делая
её
проблематичной: нельзя с достоверностью говорить об истинности индуктивного
обобщения или о
его логич. обоснованности, поскольку никакое конечное число подтверждающих
наблюдений «...
само по себе никогда не может доказать достаточным образом необходимость» (Э н-
гельс Ф., см.
Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 544). В этом смысле И. есть
предвосхищение основания (petitio
principii), на к-рое идут ради обобщений, принимая И. как истояник предположит.
суждений —
гипотез, к-рые затем проверяются или обосновываются в системе более «надёжных»
принципов.
Объективной основой И. служат закономерности природы и общества; субъективной —
познаваемость этих закономерностей с помощью логич. или статистич. схем
«индуктивных
умозаключений». Логич. схемы применяются в предположении, что явления
(результаты
наблюдений или экспериментов) не являются случайными; статистические, напротив,
основываются
на предположении о «слуяайности явлений». Статистич. гипотезы — это
предположения о теоретич.
законах распределения случайных признаков или оценки параметров, определяющих
предполагаемые распределения в изуяаемых множествах. Задачей статистич. И.
являются оценка
индуктивных гипотез как функций выборочных характеристик и принятие или
отклонение гипотез на
основании этих характеристик.
Исторически первой схемой логич. И. является перечислительная (популярная) И.
Она возникает,
когда в частных случаях усматривается к.-л. регулярность (напр., повторяемость
свойств, отношений
и пр.), позволяющая построить достаточно представит. цепь единичных суждений,
констатирующую
эту регулярность. При отсутствии противоречащих примеров такая цепь становится
формальным
основанием для общего заключения (индуктивной гипотезы): то, что верно в n
наблюдавшихся
случаях, верно в следующем или во всех случаях, сходных с ними. Когда число всех
сходных случаев
совпадает с числом рассмотренных, индуктивное обобщение является исчерпывающим
отчётом о
фактах. Такую И. называют ? о л н о и, или совершенной, поскольку она выразима
схемой
дедуктивного вывода. Если же число сходных случаев конечно-необозримо или
бесконечно, говорят
о неполной И. Неполную И. называют н а у ч-н о и, если, кроме формального,
даётся и реальное ос-
нование И. путём доказательства неслучайности наблюдаемой регулярности, напр.
путём указания
причинно-следственных отношений (динамич. закономерностей), порождающих эту
регулярность.
Схемы умозаключений, предлагаемые логикой И. для «улавливания» причинно-следств.
отношений,
называют индуктивными методами Бэкона — Милля; применение этих схем
предполагает, в свою
очередь, достаточно сильные абстракции, обоснование к-рых равносильно
обоснованию неполной И.
Общепринятых способов обоснования логич. И. пока нет, как нет их и для
статистич. схем, к-рые
оправдываются только тем, что редко дают ошибочные результаты. Поскольку И.
сравнима с
принятием решения в условиях неопределённости, вероятностные критерии играют
заметную роль в
структуре т. н. индук-тивного поведения. Напр., индуктивную гипотезу принимают,
если известен
факт, индуцирующий её с большой вероятностью, и отклоняют, если такой факт
маловероятен. Но
вероятностные критерии не являются единственными. Статистикой подтверждающих
примеров
нельзя, напр., оправдать принятие естеств.-науч. законов, полученных путём И.,
априорная ве-
роятность к-рых пренебрежимо мала. Это, однако, HI·
208 ИНДУСТРИАЛЬНОЕ
противоречит вероятностному подходу к И., а только подтверждает его правило: чем
меньше априорная ве-
роятность «работающей» гипотезы, тем больше шансов за оё «неслучайность», за то,
что она адекватно отражает
состояние природы. Особенно убеждает в этом возможность включить индуктивный
закон в известную систему
знания, доказать его совместимость с этой системой или его выводимость в ней.
Иногда удаётся и большее —
абстрактным рассуждением показать, что, хотя обобщение сделано на частных
примерах, истинность его от этих
и аналогичных примеров не зависит, если только верны нек-рые др. рассуждения.
Последние могут иметь
большую силу убедительности или даже быть общезначимыми, что ведёт уже к чисто
ло-гич. обоснованию И.
Именно так обстоит дело, напр., в математике, где неполная И. проверяется или
обосновывается методом
математической И. * ? и л л ь Д. С., Система логики силлогистической и
индуктивной, пер. с англ., М., 1914; ? у
т к о в с к и и Л. В., Критика методов индуктивного доказательства, в кн.: Избр.
труды рус. логиков 19 в., М.,
1956; Проблемы логики науч. познания. Сб. ст., М., 1964; Логика и змшгрич.
познание. Сб. ст., М., 1972; Кайберг
Г., Вероятность и индуктивная логика, пер. с англ., М., 1978; С z е т w i n s k
i Z., On the relation of statistical
inference to traditional induction and deduction, «Studia Logica», 1958, t. 7;
Induction, acceptance and rational belief, ed.
by M. Swain, Dordrecht, 1970. M. M. Новоселов.
«ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО», бурж. социология, и экономия, теория обществ.
развития,
направленная против марксистско-ленинского учения о социальном прогрессе в ходе
сменяющих
друг друга обществ.-экономич. формаций. Сформулирована в двух вариантах франц.
философом Р.
Ароном в лекциях в Сорбонне в 1956—59 и амер. экономистом и политологом У.
Ростоу в кн.
«Стадии экономия, роста» («The stages of economic growth», 1960). Теория «И. о.»
сводит социальный
прогресс к переходу от отсталого, аграрного «традиционного» (докапиталистич.)
общества, в к-ром
господствуют натуральное х-во и сословная иерархия, к передовому, промышленно
развитому
«индустриальному» (капиталистич.) обществу с массовым рыночным произ-вом и
бурж.-демократич.
строем. В основе этого перехода якобы лежит процесс по-следоват. технич.
нововведений в произ-ве,
во многом объясняемый стечением случайных обстоятельств в сочетании с различными
психология,
мотивами деятельности (национализмом, протестантской этикой, духом
предпринимательства и
конкуренции, личными амбициями политич. деятелей и т. п.). Согласно этой теории,
гл. критерием
прогрессивности обществ. строя считается достигнутый уровень пром. произ-ва, а
по Ростоу,—
произ-ва товаров массового потребления длит. пользования (автомобилей,
холодильников, теле-
визоров и т. п.).
Осн. идеи, а также методология, принципы теории «И. о.» заимствованы её
сторонниками из
вульгарной нем. политэкономии кон. 19 — нач. 20 вв., в частности у К. Бюхера,
сводившего
всемирную историю к противопоставлению натурального и товарного х-ва, а также у
М. Вебера и В.
Зомбарта.
В объяснении обществ. развития теория «И. о.» эклектически соединяет вульгарный
технологич.
детерминизм с политич. волюнтаризмом. С самого начала эта теория носила крайне
апологетич.
характер по отношению к гос.-монополистич. капитализму, обосновывая историч.
правомерность
слияния бурж. гос-ва с моно-полистич. корпорациями и была воинствующе
антикоммунистической
по своему содержанию. Так, Ростоу, давший своей книге подзаголовок
«Некоммунистич. манифест»,
прямо противопоставил марксистско-ленинскому учению о пяти общественно-экономич.
формациях
свои пять «стадий экономич. роста».
Теоретич. и методологич. несостоятельность концепции «И. о.» заключается в
игнорировании
социального прогресса на протяжении всей истории докапиталистич. формаций (где
<< Пред. стр. 108 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу