<< Пред. стр. 58 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу
и «Общей теории понимания» («Teoria generale della interpretazione», t. 1—2,
1955) Бетти связывает Г.
с методологией исто-рич. и гуманитарных наук, обращаясь к традиции нем.
романтизма и классич.
идеализма. Вслед за Дильтеем Бетти видит гл. задачу в раскрытии историч.
текстов, в «перемещении
в чужую субъективность» (сб. «Hermeneutik als Weg heutiger Wissenschaft», 1971).
Гадамер, ученик Хайдеггера, понимает Г. не просто как метод гуманитарных наук,
но как учение о
бытии, как онтологию («Истина и метод. Осн. черты филос. Г.» — «Wahrheit und
Methode. Gruudziige
einer philosophischen Hermeneutik», 1960). Однако в отличие от Хайдеггера
Гадамер не отвергает
«метафизич.» традиции от Платона до Декарта, он хочет связать хайдег-геровскую
Г. с гегелевским
мышлением, объединить в повом синтезе «речь» и «логос», Г. и диалектику. Он
стремится «больше
следовать Гегелю, чем Шлейерма-херу» («Wahrheit und Methode», Tub., 1960, S.
162). Если Бетти
требует максимальной актуализации субъективного начала, личности исследователя,
к-рый должен
заново оживить в себе историч. прошлое, воплотившееся в продуктах культуры, то
Гадамер,
напротив, считает такую актуализацию лишь помехой для историч. понимания: только
отмирание
всех актуальных связей с историч. явлением позволяет выявить его подлинную
ценность. Здесь
Гадамер выступает как критик не только философии Просвещения, но и романтизма и
историч.
школы вплоть до Дильтея. Согласно Гадамеру, основу историч. познания всегда
составляет
«предварит. понимание», заданное традицией, в рамках к-рой только и можно жить и
мыслить;
«пред-понимание» можно исправлять, корректировать, но полностью освободиться от
него нельзя,
это необходимая предпосылка всякого понимания. Беспредыосылоч-ное мышление —
это, по
Гадамеру, фикция рационализма, не учитывающего конечности человеч. опыта, т. е.
его
историчности. Носителем понимания, традиции является, по Гадамеру, язык.
Критикуя позити-
вистское отождествление слова естеств. языка со знаком, Гадамер видит заслугу В.
Гумбольдта в
том, что он «раскрыл сущность языкового понимания как миро-
ГЕРМЕНЕВТИКА 111
понимания» (там же, S. 419), положив тем самым начало герменевтич. направлению в
лингвистике.
Развивая хайдеггеровскую концепцию языка, Гадамер определяет его как игру:
«играет сама игра,
втягивая в себя игроков...» (там же, S. 464), язык, а не говорящий индивид,
является субъектом речи.
Т. к. история, по Гадамеру, подобно произведению иск-ва, есть своего рода игра в
стихии языка,
именно Г. оказывается у него самым адекватным средством если не постижения её,
то участия в ней.
Это эстетически-игровое отношение к истине, «эстетич. необязательность»
(Гадамер), находящая
своё выражение в «двусмысленности оракула»,— один из источников свойственных
филос. Г.
скептицизма, субъективизма и релятивизма.
В 1960—70-х гг. проблемы Г. разрабатывались П. Рикёром во Франции, Г. Куном, А.
Аппелем в ФРГ, Э.
Коретом, Э. Хайнтелем в Австрии, а также рядом философов в Дании, Нидерландах,
США. При всём различии
вариантов филос. Г. общими её чертами являются недоверие к непосредств.
свидетельствам сознания, к
провозглашённому Декартом принципу непосредств. достоверности самосознания и
обращение к «косвенным»
свидетельствам о жизни сознания, к-рые воплощаются не столько в логике, сколько
в языке. • Ильенков Э. В.,
Гегель и Г., «ВФ», 1974, № 8, Г а й-д е н к о П. П., Г. и кризис бурж.
культурно-историч. традиции, «Вопросы
лит-ры», 1977, № 5; И о н и н Л. Г., Понимающая социология, М., 1979; Васильева
Т. Е., Проблема герменевтич.
метода в совр. бурж. философии, «ФН», 1980, ?? 4; M e i e r G. F., Versuch einer
allgemeinen Auslegungskunst,
Dusseldorf, 1965; Goret h E., Grundfragen der Hermeneutik, Freiburg, 1969;
Hermeneutik und Dialektik, hrsg. v. R.
Bubner, Bd 1—2, Tub., 1970; Hermeneutik und Ideologiekritik, Fr./M., 1971; R i с
o e u r P., Hermeneutik und
Psychoanalyse, Munch., 1974; Bauman Z., Hermeneutics and social science, N. ?.,
1978.
П. П. Гайденко.
ГЕРМЕТИЗМ, религ.-филос. течение эпохи эллинизма и поздней античности.
Представлено
большим числом соч. на греч., лат., коптском и др.-арм. языках, в к-рых
посвящённому от имени бога
Гермеса Триждывеличай-шего открываются все тайны мира. Подразделяется на
«популярный Г.» (3
в. до н.э.— 3 в. н. э.), включающий в себя трактаты по астрологии, алхимии,
магии и оккультным
наукам, и «учёный Г.» (2—а вв.), содержащий трактаты религ.-филос. характера. В
«учёном Г.»
наблюдаются две противоречивые тенденции: оптимистически-пантеистическая
(трактаты. 5, 8, 9) и
пессимистически-гностическая (трактаты 1, 4, 6, 7, 13).
Связное изложение учения Г. дано гл. обр. в сочинениях пессимистически-гностич.
группы
(особенно в 1-м трактате «Поймандр»), Оно подразделяется на теологию,
космологию,
антропогонию, сотериологию (учение о спасении) и эсхатологию. Его суть в
следующем: изначально
существует божеств. свет, или верховный ум. Затем появляется мрак (или материя),
«страшный и
угрюмый, скрученный спиралью и подобный змее». Благодаря первой эманации
верховного ума-
логоса происходит разделение этого естества на четыре первоэлемента. Вторая
эманация высшего
божества — ум-демиург творит из огня и воздуха семь небесных сфер. Затем
совокупными усилиями
его и логоса созидается весь космос. Третья эманация верховного ума— перво-
человек («антропос»),
соединением к-рого с природой объясняется происхождение человека. Человек
двойствен по своему
естеству: бессмертен, благодаря душе и уму, наследованным от антропоса, и
смертен, благодаря телу,
полученному от дольней природы. Спасение для человека заключается в познании
(«гносисе») своей
божеств. сущности и уподоблении богу. После смерти человеч. душа возносится к
своему божеств.
перво-истоку и, проходя через семь небесных сфер, очищается, оставляя в каждой
из них
чужеродные наросты (влечение, кичливость, наглость, сребролюбие и т. д.).
В целом Г. является типичным продуктом религ. синкретизма эллинистич. эпохи и
представляет
собой
112 ГЕРМЕТИЗМ
синтез греч. и вост. традиций. Наиболее родствен он гностицизму. Г.
способствовал подготовке
неоплатонизма и оказал большое влияние на культуру ср. веков и особенно эпохи
Возрождения.
Источники: Манандян X., Определение Гермеса Трисмегиста Асклепию, «Вестник
Матенадарана», 1956, № 3, с. 287—
314; Hermes Trismegistus. Corpus Hermeticum, v. 1—2, P., 1946.
• Reltzenstein R., Poimandres, Lpz., 1904; F e s-t u g i ё r e A. M. J., La
revelation d'Hermes TrismiSgiste, v. l—4, P., 1944—54;
его же, Hermetisme et mystique pai'enne, P., 1967; Yates F. ?., Giordano Bruno
and the Hermetic tradition, CM., 1964; Troger
K. W., Mysterienglaube und Gnosis in Corpus Hermeticum XIII, B., 1971.
ГЕРОИЗМ, героическое, совершение выдающихся по своему обществ. значению
действий, отвечаю-
щих интересам нар. масс, передовых классов и требующих от человека личного
мужества, стойкости,
готовности к самопожертвованию. С древних времён люди отказывали в Г. тем
необыкновенным и
ярким действиям, к-рые не отвечали интересам народа, обществ. идеалам.
Вопрос об историч. природе Г. был впервые поставлен итал. философом Вико (18
в.), считавшим Г.
характерной чертой лишь определ. периода в развитии человечества, т. н. века
героев,
предшествующего «веку людей». Эта концепция получила развитие у Гегеля, к-рый
отличит.
признаком «героич. века» считал совпадение индивидуальной самостоятельности
личного дела и его
всеобщего значения и относил его к периоду, предшествующему становлению
развитого гос.-пра-
вового строя. Однако история показала, что и установление бурж. гос-ва в борьбе
с феодализмом
породило своих героев. «...Как ни мало героично буржуазное общество, для его
появления на свет
понадобились героизм, самопожертвование, террор, гражданская война и битвы
народов» (Маркс К.,
см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 8, с. 120). Идеологи Просвещения и революц.
романтизма создали
концепции бунтарства героич. личности, борющейся за нац. и политич. свободу и
«естественное»
равенство людей. В реакц. романтизме, наоборот, герой противопоставлялся народу,
«толпе», и даже
обожествлялся в «культе героев» (Т. Карлейль); в образе «сверхчеловека» у Ницше
он получил
моральное право на насилие. Эти идеи нашли развитие и в реакц. течениях бурж.
мысли 20 в., к-рые
подчёркивают индивидуальную исключительность героя и связывают Г. с
милитаризмом.
В освободит. движении России 19 в. проблема героич. личности ставилась в связи с
воспитанием
революционера-профессионала у народников, у идеологов анархизма. Однако
абсолютизация
единичного героич. акта и индивидуального подвига личности критиковалась уже Н.
Г.
Чернышевским, а затем марксистами Г. В. Плехановым и В. В. Воровским. Марксизм
провозглашает
Г. масс необходимым условием победы социалистич. революции и коммунистич.
общества. Именно
в эпоху перехода от капитализма к социализму получила широкую разработку
марксистско-
ленинская концепция Г., отличит. чертой к-рой является слияние индивидуального
подвига с
массовыми героическими действиями. ?кт. революция 1917 и строительство
социализма и
коммунизма, Великая Отечеств. война породили в народе героич. подвиги в вооруж.
борьбе и героич.
повседневный труд, нашедший своё выражение в социалистич. соревновании,
ударничестве, в дви-
жении за коммунистич. отношение к труду. По словам В. И. Ленина, победа
социализма «... ни в
коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого
длительного,
самого упорного, самого трудного героизма массовой и будничной работы» (ПСС, т.
39, с. 17—18).
Величие героич, подвигу придаёт не абстрактное самопожертвование личности, а его
всемирно-
историч. содержание, участие в поступательном движении народов за победу
коммунизма,
обеспечивающего мир, труд Е свободу человеку.
ГЕРЦЕН Александр Иванович (псевд.— Искандер) (25.3(0.4). 1812, Москва,----
9(21).1 .1870, Париж), рус.
писатель и публицист, философ-материалист, революционер. Из дворян:
незаконнорождённый сын бога-
того помещика И. А. Яковлева. Окончил физико-мате-матич. отделение Моск. ун-та
(1833).
В июле 1834 за участие в университетском кружке революц. направления был
арестован и выслан (Пермь,
Вятка, Владимир), в нач. 1840 вернулся в Москву, в мае переехал в Петербург. В
1841 за резкий отзыв в
частном письме о полиции выслан в Новгород. После возвращения из ссылки (1842)
жил в Москве,
активно участвовал в идейно-филос. борьбе, сотрудничал в «Отечеств. записках»,
выступал с критикой
идеологии офиц. народности и воззрений славянофилов. В 1847 уехал с семьёй за
границу, был свидетелем
Революции 1848 во Франции и её поражения. В 1849 переехал в Женеву. Участвовал в
газете Прудона
«Голос народа». В 1850 поселился в Ницце, где сблизился с деятелями итал.
освободит. движения. В 1852
переехал в Лондон, где основал (1853) для борьбы с крепостничеством и царизмом
Вольную рус.
типографию. С 1855 издавал альманах «Полярная звезда», в 1857—07 вместе с
Огарёвым выпускал первую
рус. революц. газету «Колокол». Программа «Колокола» на первом этане (1857—61)
содержала
общедемократич. требования: освобождение крестьян с землёй, общинное
землевладение, уничтожение
цензуры и телесных наказаний. После реформы 1861 Г. резко выступил против
либерализма, опубликовал
статьи, разоблачающие реформу, революц. прокламации. В период Польского
восстания 1863—64, хотя и
понимал его обречённость, выступил в защиту Польши. В последние годы жизни
разошёлся по ряду
принципиальных вопросов с молодой революц. эмиграцией.
Наряду с выдающимися лит. произв.— романом «Кто виноват?» (1841—46), повестью
«Доктор Крупов»
(1847), мемуарами «Былое и думы» (1852—68) — перу Г. принадлежат также филос.
работы, в к-рых Г.
«...сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими
мыслителями своего времени» (Л
е н и н В. И., ПСС, т. 21, с. 256). Осн. тема филос. творчества Г.— единство
бытия и мышления, жизни и
идеала. Г. стремился найти и сформулировать метод познания, адекватный
действительности и
являющийся единством опыта и умозрения, «эмпирии» и «спекуляции». В области
философии истории в
центре его внимания — проблема обществ. закона, к-рый представляется Г. в
конечном счёте как
сочетание стихийного хода истории (бессознат. жизни народов) и сознат.
деятельности индивидов
(развития науки). В социально-политич. области лозунг единства теории и практики
вел Г. к борьбе за
революц. просвещение нар. масс, подготавливающее их к социалистич. перевороту.
Эта многосложная, но
внутренне связанная проблематика по-разному выступает на различных этапах
идейного развития Г.
В ранних произв. («О месте человека в природе», 1832 и др.), свидетельствующих
об интересе Г. к воп-
росам естествознания и к совр. филос. и социальным учениям (Шеллинга, Кузена,
Сен-Симона и др.),
обнаруживается тенденция к осмыслению единства природы и человека, материи и
сознания, эмпирич.
опыта и рационального мышления. В цикле статей «Дилетантизм в науке» (1842—43),
трактуя диалектику
Гегеля как «алгебру революции», Г. пытался обосновать закономерность движения
человечества к
обществу, лишённому антагонизмов. По Г., этот грядущий мир, царство разума,
воплотит и осуществит
рациональные моменты предшествующей истории: реалистич. преклонение перед
природой, свойственное
античности, и принципы суверенности личности, свободы духа, развитые, как
полагал Г., в первонач.
христианстве. Такое будущее отождествлялось Г. с социалистич. идеалом. Формой
движения к новому
миру было, по Г., соединение философии с жизнью, науки с массами. Когда
произойдёт такое слияние
духа и материи, начнётся пора «сознательного деяния». Понятие «деяние» выступает
у Г. как
характеристика сущности человеч. личности, возвышающейся как над неосмысленным
существованием,
так и над бесстрастным занятием наукой, свойственным «цеховым учёным».
В осн. филос. соч. «Письма об изучении природы» (1845—46) Г. развил идею
единства противоположнос-
тей преим. в методологич. аспекте. Центр. идея этого произв.— настоят.
необходимость ликвидации анта-
гонизма, существующего между естествознанием и философией, или, как писал Г.,
между «эмпирией» и
«идеализмом». Ратуя за преодоление созерцательности старого, метафизич.
материализма и науч.
переосмысление принципов активности познания, диалектич. мышления, развитых — в
идеалистич.,
спекулятивной форме — Гегелем, Г. называл «подвигом» разработку Гегелем «методы»
науки и призывал
учёных-эмпириков воспользоваться ею. Вместе с тем вопреки Гегелю Г. стремился
<< Пред. стр. 58 (из 449) След. >>
Список литературы по разделу