<< Пред.           стр. 3 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу

  (вода смывает грязь) (вода придает пластичность глине)
 
  Бог ритуального омовения Бог художников и
  и устранения скверны ремесленников
  (в первую очередь, гончаров)
 
  Ассоциация по смежности
  (вода, питающая раст., ассоц. с муж. семенем)
 
  Оплодотворяющая сила
 
  ЛЕТОИСЧИСЛЕНИЕ ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
 
 
  В виде дополнения к описанным в лекции "Культура Древней Месопотамии" особенностям летоисчисления мы приводим фрагменты асирийских списков эпонимов (лимму). Отождествление солнечного затмения, упомянутого в списках эпонимов, дает возможность использовать их как твердую опору для хронологии. Списки указывают умя, положение или должность эпонима и важнейшее событие года эпонимата. Для удобства на курсивом на полях приводится современное летоисчисление.
 780 г. до н.э. [В эпонимат] Шамшиили, туртана, поход на Урарту;
 779 г. до н.э. [В эпонимат] Мардукремани, главного кравчего,
  поход на Урарту;
 778 г. до н.э. [В эпонимат] Бэллишира, дворцового герольда,
  поход на Урарту;
 777 г. до н.э. [В эпонимат] Набуишдияукина, абаракку,
  поход на Иту'у;
 776 г. до н.э. [В эпонимат] Паниашшурламура, наместника страны,
  поход на Урарту;
 775 г. до н.э. [В эпонимат] Палилэреша из Расаппы
  поход на кедровую гору;
 774 г. до н.э. [В эпонимат] Иштардури из Насбины
  поход на Урарту и Намри;
 773 г. до н.э. [В эпонимат] Маннукиадада из Шаллата
  поход на Дамаск;
 772 г. до н.э. [В эпонимат] Ашшурбэлусура из Каллаха
  поход на Хатарику;
 771 г. до н.э. [В эпонимат] Ашшурдана, царя Ассирии,
  поход на город Гананату;
 770 г. до н.э. [В эпонимат] Шамшиилу, туртана,
  поход на город Марад;
 769 г. до н.э. [В эпонимат] Бэлилайи из Аррапхи поход на Иту'у;
 768 г. до н.э. [В эпонимат] Аплайи из Мазумуа в стране73;
 767 г. до н.э. [В эпонимат] Курдиашшура из Ахизухины
  поход на Ганнанату;
 766 г. до н.э. [В эпонимат] Мушаллимнинурты из Тилле
  поход на Мидию;
 765 г. до н.э. [В эпонимат] Нинуртамукинниши из Киррури поход
  на Хаттарику. Чума.
 764 г. до н.э. [В эпонимат] Сидкиили из Тушхана в стране;
 763 г. до н.э. [В эпонимат] Бурсагале из Гузанны, восстание в городе
  Ашшур. В месяце симану произошло затмение солнца;
 762 г. до н.э. [В эпонимат] Таббэла из Амеди; в городе Ашшур
  восстание;
 761 г. до н.э. [В эпонимат] Набумукинахи из Ниневии; восстание в
  городе Аррапхе;
 760 г. до н.э. [В эпонимат] Лакипу из Какзу; восстание в городе
  Аррапхе.
 
  Структура года в Древней Вавилонии во времена Хаммурапи
 
 
  В Вавилонии был принят лунный календарь. Год состоял из 12 или 13 лунных месяцев. Тринадцатый месяц вплоть до персидского периода всавлялся крайне нерегулярно, по специальному указу царя, в случаях, когда рассогласование между фактическим (связываемым с днем весеннего равноденствия) и календарным началом года достигало ощутимой величины. Месяцы имели следующие названия:
 
  1. Нисану (конец марта-конец апреля)
  2. Айяру (конец апреля-конец мая)
  3. Симану (конец мая-конец июня)
  4. Дуузу (конец июня-конец июля)
  5. Абу (конец июля-конец августа)
  6. Улулу (конец августа-конец сентября)
  7. Ташриту (конец сентября-конец октября)
  8. Арахсамна (конец октября-конец ноября)
  9. Кислиму (конец ноября-конец декабря0
  10. Тебету (конец декабря-конец января)
  11. Шабату (конец января-конец февраля)
  12. Аддару (конец февраля-конец марта)
 
  В качестве тринадцатого месяца брался либо "второй улулу" либо "второй аддару"
 
 
  Аккадские имена Средневавилонского периода74
  Мужские
 Дин-или-лумур - "Пусть я увижу справедливость бога"
 Таб-ригимшу - "Приятен его голос"
 Таклаку-ана-Мардук - "Полагаюсь на Мардука"
 Син-лике-уннини - "Син, прими мою молитву!"
 Кидин-Гула - "Находящийся под магической защитой Гулы" (Гула -
  богиня врачевания; имя для болезненного ребенка)
 Нинурта-апла-иддин - "Нинурта дал наследника"
  (имя для старшего сына)
 Адад-шум(а)-укин - "Адад укрепил имя" ("имя" означает здесь
  потомство - имя для второго сына)
 Илу-аха-эриш - "Бог захотел брата" (также имя для второго сына)
 Киша-ахбут - "Подари мне - я потерял (сына)"
 Мина-эгу-ана-Шамаш - "Чем я пренебрег для Шамаша?"
 Уль-иди-уль-амур - "Не знаю - не видел" (крайне редкое)
 Мина-эпуш-или - "Боже, что я наделал" (крайне редкое)
  Женские
  Помимо таких же, в основном теоморфных (т.е. содержащих имя бога) имен, у женщин были и специфические имена, такие как
 Калумту - "Овечка"
 Дамикту - "Красавица" или "Милая"
 Хуннубтум - "Цветущая"
 Лалути - "Моя прелесть"
 Арка-ша-илу - "За нею - бог"
 Этирту - "Спасенная"
 
  Города Древней Месопотамии
 
  В этом разделе мы приведем описание города Ура И.М. Дъяконовым, а также некоторые статистические данные относительно размеров городов в Древней Месопотамии.
 
  Город Ур времени династии Ларсы представлял собой возвышающийся над равниной овал, укрепленный по склону толстым слоем слежавшихся рядов сырцовых кирпичей. При III династии Ура вокруг всего овала шла стена из обожженного кирпича, но она была снесена при взятии города эламитами, и жилые дома доходили прямо до обрыва, так что два этажа их глухих стен и плоские крыши заменяли городскую стену. Овал имел длину 1030 м и ширину 685 м. За его пределами, на равнине, также было много жилья, правда, надо полагать, окруженного полями, а не в виде сплошной застройки, как думал Л. Вулли, приписывавший поэтому Уру население в четверть миллиона жителей. По всем расчетам, в пределах городского овала могло жить до 50 тыс. человек, а жилища на равнине к городу относить нельзя, и население их было, несомненно, во много раз меньшим, чем считал раскопщик.
  С западной и северной сторон город обтекал Евфрат, а на севере от реки отходила искусственная протока, тянувшаяся вдоль города с востока. С западной же и с северной сторон, в глубь возвышения, на котором стоял город, через узкие ворота (шириной 8-15 м) на уровне реки втекала вода, заполнявшая два75 затона-искусственные гавани площадью 6800 и 16000 кв.м., где борт к борту могли стоять, вероятно, по нескольку десятков мореходных парусных ладей или речных барж; те и другие были связаны из огромных, загнутых к носу и корме стволов просмоленного тростника. Гавань и пространство вокруг нее назывались по-шумерски кар, по-аккадски - карум; это же слово обозначало "рынок" и "купеческую организацию" с ее самоуправлением. Около главного урского карума - почти единственного места в городе, где была пресная вода, если не считать отдельных колодцев, - находился принадлежавший храму сад с финиковыми насаждениями. На пристани карума, видимо, происходила торговля, мелкая и крупная, толкались проститутки (по-шумерски кар-кида "шляющиеся по рынку"); неподалеку, по всей вероятности, по решению храмового суда совершались водные ордалии, и тут же, надо полагать, стражникам суда случалось казнить, окуная головой в воду, женщин, осужденных за то, что в те времена считалось наиболее тяжкими преступлениями (осужденных преступников-мужчин убивали топориком и, надо думать, не здесь, а у ворот суда, ближе к храму).
  Западный карум отделялся от священной ограды Ура 100-метровым пространством.
  Здесь дома мало отличались от домов периода династии Ларсы, найденных в других частях Ура. Мимо этих домов улочка вела к боковым воротам внутренней священной ограды городской общины - этой цитадели городов Южного Двуречья.
  Священная ограда Ура занимала наиболее древнюю и потому и наиболее высокую часть города. Это был обнесенный сырцовой крепостной стеной не совсем правильный прямоугольник длиной почти 400 м и шириной около 200 м, с несколькими воротами, которые охранялись башнями с привходными помещениями. У одних из ворот собирался суд. В пределах священной ограды находились главные храмы городской общины, прежде всего храм бога Луны Нанны с большим (почти 100-метровым в длину) двором для молящихся и с примыкавшей к нему огражденной площадью, на которой возвышалась многоярусная громада зиккурата: если в "нижнем" храме совершались основные моления и стояли статуи и эмблемы не только бога Нанны, но и многих других божеств и царей, украшенные серебром и золотом, то в "верхний" храм, куда допускались только некоторые наиболее доверенные храмовые чины, бог, как считалось, иногда самолично спускался с небес; возможно, здесь же совершался и обряд "священного брака". Наклоненные, подобно скошенным граням усеченных пирамид, стены ярусов зиккурата заключали в себе сплошной массив из сырцового кирпича, лишь облицованный обожженным. Со стороны фасада три прямые лестницы вели спереди и с боков, как на небо, на высокий первый ярус сооружения через ворота наверху; другие лестницы поднимались по сторонам меньшего в объеме второго яруса и вели на третий, где и стоял "верхний" храм.
  Площадь вокруг зиккурата составляла ограду в ограде; в стене, окружающей площадь, были устроены помещения - видимо, хозяйственные. Позади зиккурата была "кухня", где жарились жертвенные ягнята. Сама площадь предназначалась, как и двор "нижнего" храма, для молящихся. Снаружи помимо "нижнего" храма бога Нанны к ограде зиккурата примыкали различные строения, отделенные от внешней стены улочками и промежуточными воротами. У юго-восточной стены ограды зиккурата возвышались большое здание, восстановленное жрицей Эн-Анатумой, дочерью иссинского царя Ишме-Дагана; дворец жрицы-энтум и одновременно "нижний" храм Нанны и его жены богини Нингаль, однако этот храм не был рассчитан на массовое посещение. Рядом с ним находились нганун-мах - зернохранилище храмов Нанны и Нингаль и дуб-ла-мах - место приема жертвенных поборов и хранения хозяйственного архива храма; здание это считалось священным, и в честь него даже давали имена детям; ранее сквозь него проходил главный вход на террасу зиккурата, и тут же в эпоху III династии Ура заседал царско-храмовой суд, но при царях Иссина этот проход был заложен. В южной части большой общей священной ограды ранее стоял царский дворец (площадью около 3 тыс. кв. м), уже не существовавший ко времени Кудур-мабуга и его сыновей.
  Под юго-восточным углом той же самой священной ограды были мавзолеи царей Ура, но, с тех пор как они были разорены эламитами, весь этот район был застроен жилыми домами - возможно, жилищами храмовой и царской администрации. Разумеется, все эти здания, строившиеся не всегда и не целиком из обожженного, а часто и из сырцового кирпича, довольно быстро ветшали и теряли необходимый импозантный и монументальный вид; каждый царь, владевший Уром, если только он претендовал хоть на какой-либо престиж и могущество, приказывал здесь что-нибудь строить, чинить или хотя бы белить.
  Вся остальная площадь города была застроена, по-видимому, сплошь (см. рис.28). Постройки внутри городских пределов теснились настолько вплотную насколько это было возможно; между домами оставались лишь узкие, кривые, то сужающиеся, то расширяющиеся улицы шириной в 1,5 - 2, редко 3 м, а то и совсем узенькие, неправильные проходы и тупички, едва достаточные для двух встречных пешеходов или для одного вьючного осла: на колесницах по улицам Ура ездить было нельзя! Все остальное было беспорядочно застроено неправильной формы домами (в зависимости от того, как позволяла уже существующая застройка) (см. рис.29). Эти дома выходили на проулки белеными или облупленными глухими стенами; более богатые снаружи были выложены обожженным кирпичом до второго этажа, но у иных из-под побелки можно было видеть лишь несколько рядов обожженного кирпича в самом низу; обожженный кирпич предохранял дом от размыва, когда весенние дожди превращали улочки в потоки грязи.
  Вторые этажи жилых домов и внутренние стены по большей части строились из кирпича-сырца серо-желтого цвета. Глухие стены построек - в этих кварталах чаще двухэтажных - только кое-где прерывались низенькими дверцами, да иногда виднелось под потолком маленькое окошко-отдушина, либо забранное керамической с круглыми отверстиями или тростниковой решеткой, либо оставленное открытым, но тогда такое маленькое, что в него нельзя было пролезть и мальчишке. Крыши были, как и теперь на Ближнем Востоке, плоскими. Кое-где стояли маленькие квартальные храмики, но стены их выделялись не членением на выступы и ниши, как у храмов в священной ограде, а разве что более аккуратной побелкой; для таких храмиков выбиралось место по возможности на перекрестке улиц. А иногда сплошные стены домов вдоль переулка сменялись руинами: полурухнувшие стены, наполовину заваленные глиной помещения; это хозяин дома почему-либо покинул Ур и вывез с собой ценный материал - потолочные балки и двери; но и такие руины, так же как и маленькие пустыри-дворики, образовавшиеся кое-где между домами, имели высокую ценность в переполненном жителями Уре.
  Зелени, кроме как у речных затонов, в городе не было; не было и садов при домах.
  Планировка целиком зависела от того, какой формы место можно было выкроить между уже построенными домами, но почти все дома имели определенные обязательные части. В жилище более или менее состоятельного человека дверца с улицы вела в сени, где стоял кувшин с водой для омовения ног и хранился хозяйственный инвентарь, а оттуда, наискосок от уличной, другая дверь вела во внутренний дворик площадью метров двадцать; он, как и сени, по возможности был мощен обожженным кирпичом, на двери у выхода из сеней во двор могли укреплять апотропей (оберег от злого духа) - фигурку демона; в середине дворика могло находиться углубление-бассейн. На уровне второго этажа по внутренней стене дома, обращенной во дворик, тянулась деревянная галерейка (обыкновенно не кругом, а только с одной стороны). Со двора мог быть ход в людскую - помещение для рабов с глинобитной общей лежанкой, в кухню с врытым в землю очагом (здесь же хранились и каменные зернотерки) и в кладовку.
  В подавляющем большинстве домов, однако, ни помещения для рабов, ни кухни не было (очаги для стряпни устраивались во дворе). Однако в любом доме напротив выхода из сеней обязательно располагалась дверь в парадную горницу; она могла быть различной длины, в зависимости от возможностей владельцев дома, но во всех домах имела стандартную ширину - 2 м (4 локтя), так как здесь, по-видимому, после обрядового семейного или родового пиршества вповалку укладывали спать гостей. Лишь в очень редких домах при горнице устраивали кладовку для постельных вещей (скорее всего циновок или паласов) и умывальную. Чаще же всего мылись просто во дворе (конечно, только перед жертвоприношениями и т. п. Напомним, что мыла еще не изобрели: пользовались речным песком, золой и некоторыми мылящимися растениями). Сквозь горницу был проход во второй, меньший двор, недоступный посторонним; часть его, по-видимому, имела крытый навес, и здесь находился домашний алтарь; в этом же дворике по возможности хоронили умерших членов семейства, впоследствии здесь же получавших посмертные жертвоприношения и возлияния воды от оставшихся в живых родичей. Время от времени эпидемии, как видно, заставляли переносить кладбища за городские стены, по затем обычай хоронить своих мертвых в своем доме возрождался снова: сказывалось могущество древней традиции домашней общины. Младенцев хоронили в глиняных сосудах, взрослых - в плетеных циновках.
  Из первого - не священного - дворика на галерейку вела лестница, а под лестницей всегда находилось еще одно нужное помещение. Нечистот не оставляли в доме, их старались вывести дренажными трубами на улицу, остальное было уже дело собак, коршунов, жгучего солнца и ветра из пустыни.
  На втором этаже находились собственно жилые помещения, но о них мы знаем меньше всего: почти ни один раскопанный дом не сохранился до уровня второго этажа. По-видимому, надстройка (ругбум) почти всегда была меньше по площади, чем первый этаж; для размещения взрослых и детей обычно семье хватало, думается, одной-двух горниц площадью до 18-30 кв.м, имея в виду семью средней состоятельности. Число обитателей могло быть и немалым - часто уже взрослые и создавшие собственную семью братья делили дом только номинально, а фактически не расселялись из него. Правда, спать можно было и во дворе и на крыше, поскольку крыша, как мы уже отмечали, была плоская; на ней могли ночью спать, днем - сушить финики, зерно и овощи, а в прохладное время делать ручную работу и переговариваться или переругиваться с соседями.
  Наряду с описанным типом дома существовал и другой, меньшего размера; в нем сени занимали всю ширину постройки, а из узкого дворика дверь вела в крошечную парадную горницу и оттуда на такой же маленький задний, священный двор; галерейка имелась только наверху, над входом в горницу. Похоже, что в домах подобного типа было не более одной горенки на втором этаже и что их обитатели иногда пользовались одним нужником на два-три дома (если вообще не просто переулком-тупиком). Видимо, такой тип домов возник в результате раздела первоначального семейного жилища.
  Уровень улиц быстро повышался от пыли и отбросов, и крыльцо, первоначально состоявшее из ступенек вверх, вскоре приходилось заменять на ступеньки с улицы вниз.
  Ради удобства ориентировки археологи давали откопанным переулочкам названия лондонских улиц; так, один из них получил условное наименование "Патерностер-роу" - лондонской улочки, где до второй мировой войны было скопление антикварных и букинистических магазинов. По-видимому, название, данное улочке британскими археологами, и навеянные им воспоминания настолько загипнотизировали британских археологов, что Л. Вулли счел довольно многочисленные находящиеся здесь при домах маленькие, совершенно замкнутые помещения за... магазины. Однако в них нет ни места для хранения товаров, ни хода в дом, ни элементарных удобств для продавца, ни окна или прилавка для покупателей; часто такой "магазин" был зажат в тупик между двумя-тремя входами в чужие жилые дома. На самом же деле это вовсе не магазины, а овечьи хлева; нам и из текстов известно, что горожане держали овец, пасли их вне городских стен и перед закрытием городских ворот, вечером, загоняли их домой. Тем не менее на территории квартала раскопано несколько, по-видимому, действительных лавок, где торговали через широкое окно, а на маленькой площади сохранилась печь для хлеба, вероятно принадлежавшая пекарю-торговцу.
  Кроме вышеописанных построек при раскопках первого квартала археологами также найдены казенный склад зерна, видимо собиравшегося с населения, и рядом с ним частный дом учителя, который выделил дворик под школу. Вокруг него найдено множество выброшенной врагами при взятии города клинописной литературы и учебных пособий. В другом месте найдена литейная мастерская. Очевидная перенаселенность кварталов, а значит, и города объясняется, по-видимому, тем, что в это опасное и тревожное время выселяться из него было рискованно; наоборот, скорее сельское население стремилось укрыться в городе. Но в Уре, с тех пор как он был построен еще при III династии, жилая площадь существенно не увеличилась, население же росло, и документы показывают, что не только сыновья, разделявшие хозяйство после смерти отца, часто не расселялись по разным жилищам, но что в некоторых домах поколениями жили вместе совершенно посторонние лица.
  О примерной обстановке дома мы можем судить на основании договоров о разделе имущества между детьми умершего отца. Обычно в семье была одна кровать (для хозяина и хозяйки; прочие спали на циновках), несколько складных или цельных табуреток (но часто обходились вязанками тростника; интересно, что обычай сидеть на земле скрестив ноги был занесен на Ближний Восток впервые в средние века кочевниками-арабами). В доме могли быть еще каменные сосуды, каменная ступка с пестиком, зернотерки, пряслица, деревянные и тростниковые изделия - ларец или два, кадушка, прялка, ткацкий станок, лодка, корзины и несколько медных вещей - нож, мотыга, лопата и т. д.; глиняной посуды и всякого плетения было много, и их даже в акты о дележе наследства не включали. Зато делили, например, двери: одному брату принадлежала дверь на кухню, другому - на галерейку и т. п. В зажиточном доме, обслуживавшемся одним-двумя, а то и десятком рабов, обычно имелось несколько медных и серебряных вещей и с полкилограмма, а то и больше серебряного лома, т.е. наличных денег. Но встречались и дома, в которых даже и одной кровати или табуретки не было и, конечно, не было и рабов.
  При одном дележе наследства, акт о котором дошел до нас, одному из братьев (скорее всего рыбаков, так как каждый получил по лодке) досталась в наследство корзина с клинописными текстами. Вообще, грамотных среди всяких слоев населения было не так мало, и дубсар (аккад. тупшаррум) "писец" было таким же почетным званием, как в некоторых странах сейчас "доктор философии", и его нередко предпочитали действительному званию и должности.
  (История Древнего Востока, ч.1, М., 1983, с.342-351)
 
 
  Размеры городов Древней Месопотамии76
 
 Вавилон - 10,1 кв.км.; Ниневия - 7,5 кв.км.; Урук - 4,5 кв.км.; Ашшур - 0,6 кв.км.
 Для сравнения площадь современной Москвы - 1000 кв.км.; Афин в период расцвета - 2,2 кв.км.
 
  РАЦИОН ПИТАНИЯ ЧАСТНЫХ СЕМЕЙ В СТАРОВАВИЛОНСКИЙ ПЕРИОД
 
  Хлебный паек был для всех почти одинаков (1,5 л ячменя в день на взрослого мужчину; на женщину и детей значительно меньше); ели ячмень в виде каши или лепешек, выпеченных на стенках глиняного очага; к нему шли чеснок, лук, горчица и душистые травки, соль, а иногда и соленосная зола некоторых растений пустыни. Горох, бобы и особенно финики (на которых готовилось множество блюд, а также патока и крепкий напиток) были доступны далеко не всем семьям. Все хозяева приносили жертвы в храм и пользовались вместе с семьей мфясом жертвенных животных, но у состоятельных людей появилась и своя постоянная скотина, главным образом, овцы, от которых получали шерсть и молочные продукты (брынзу и род масла). Настриг шерсти был очень мал. В гораздо большем количестве овец разводили пастушеские племена, меняя, вероятно, шерсть и сыр на хлеб, медные изделия и бусы. Коз и коров всюду было меньше, а газели к этому времени совсем выбыли из домашнего стада; гусей и уток в частных хозяйствах обычно, видимо, не содержали. Зато (в земледельческом хозяйстве в отличие от пастушеского) еще не отказывались от свиней, и топленое масло охотно употребляли - то ли в пищу, то ли для умащения - наряду с кунжутным маслом. Запивали еду по возможности не арычной водой, безусловно опасной для здоровья, а сикерой (шумер. каш, аккад. шикарум). Так назывался любой алкогольный напиток, от слабенького и часто плохо очищенного от зерен и шелухи ячменного пива, которое тянули из кувшина через соломинку, до очень крепкой ячменной же браги, которую пили из лгиняного кубка (а царь и знать - из серебряного); было много сортов сикеры.
  (История Древнего Востока, ч.1, М., 1983, с.333)
 
  ОДЕЖДА В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
  В этом разделе приводится описание И.М. Дъяконовым основных типов одежды, распространенных в Древней Месопотамии, а также изображение внешнего облика различных социальных групп, реконструированное М.В.Гореликом.
  Трудно говорить и читать о жизни людей какой-либо исторической эпохи, не представляя себе, как они выглядели. Физический тип жителей Двуречья был тот же, что и по сей день: это были смуглые люди с курчавыми или волнистыми волосами, с выпуклым или прямым носом и обильной растительностью на лице и на теле. Но чтобы представить их себе более живо, целесообразно немного рассказать об их модах в то время.
  Основным одеянием мужчин были набедренная повязка и туника, т.е. рубашка - либо безрукавка, либо с очень короткими рукавами, в талию - из отбеленной на солнце шерсти или (редко) из отбеленного полотна; такую тунику носили значительно выше колен; ворот мог быть с вышитым кантом или гладким. Распространенной одеждой, которую носили поверх туники, было либо прямоугольное, либо выкроенное полотнище, чаще всего из шерстяной ткани, с бахромой с одной стороны или без бахромы; ширина его определялась обычным размером ручного горизонтального ткацкого станка (нормальная ширина была 1 локоть, или 50 см; набедренники-юбки, сзади более длинные, до 1 м, после III династии Ура почти перестали носить); длина ткани могла быть различной - 5-6 х 2,5 м и более; такая одежда либо просто обматывалась вокруг бедер (поверх туники или на голое тело) и тогда, как правило, закреплялась поясом в виде длинного шнура с кисточкой, либо могла представлять собой нечто более роскошное и замысловатое; например, обмотав один конец трехметровой ткани вокруг бедер, мужчина складывал оставшуюся часть пополам вдоль и пропускал спереди назад справа под мышку и затем перебрасывал конец ткани сзади через левое плечо. Если ткань была достаточно широка, то ее конец охватывал и левый локоть и мог придерживаться левой рукой; образовывалась пазуха, куда можно было что-нибудь положить. Различная длина, форма и расположение бахромы и разные способы перебрасывания ткани через плечо или левую руку создавали значительное разнообразие внешнего вида и позволяли следовать за модой. Ткани, за исключением просто отбеленной, окрашивали в красный, коричневый или светло-голубой цвет, однако краски (привозные!) стоили дорого. Были известны и сандалии (твердые подметки с прикрепленным шнуром, причем его пропускали между большим и остальными пальцами ноги и привязывали вокруг щиколотки), но в храме и дома даже самые знатные люди ходили босиком. Весьма разнообразны и оригинальны были войлочные шапки, шляпы и (чаще всего) колпаки; цари носили круглую шапку е полями или отворотом, войлочную или из бараньего меха; воины иной раз толстым войлоком не только несколько раз обвязывали голову, но и подвязывали лицо и челюсть.
  В плохую погоду надевали плащ-накидку в виде прямоугольного полотнища, в верхней части которого были прикреплены с обеих сторон по одной или по две лямки, завязывавшиеся узлом на груди. Женская одежда сравнительно мало отличалась от мужской; только женщины никогда не ходили без туники, а свободные женщины, по-видимому, обычно носили поверх туники еще другую одежду. Женская туника, в верхней своей части шившаяся в обтяжку, могла доходить до колен и ниже, иной раз с разрезами сбоку; но иногда она превращалась в сплошное, слегка приталенное, иногда полосатое платье до полу; тогда его можно было носить и одно, без всей прочей одежды. Известна, но, кажется, не в моде была и юбка, сшитая из нескольких полуметровых в ширину горизонтальных полотнищ, причем верхнее сворачивалось в жгут-пояс. Изредка сверх туники набрасывался некий предок блузки: перед и спинка до талии, соединенные только воротом и открытые сбоку. Но знатная женщина, если только она была не в платье и не в юбке, непременно носила поверх туники такую же точно ткань-"завертку" (вроде индийского сари), которую мы описали выше как одежду для мужчин; в зависимости от местности и моды могли меняться цвет ткани, характер бахромы и переброски через плечо. Кроме того, знатная женщина имела плащ-покрывало - большой широкий шерстяной плат с бахромой, закрывавший ее от плеч до полу.
  Любопытно, что у нас нет ни изображений, ни достаточно ясных текстов, которые свидетельствовали бы о том, что вавилонские женщины закрывали лицо (кроме невесты во время свадебного обряда), хотя в соседней Ассирии за этим следили очень строго; однако при необходимости можно было легко прикрыть лицо, накинув плащ на голову.
  Характерная особенность старовавилонского богатого женского убранства - тесный "воротник" из прилегавших друг к другу нитей бус, от подбородка до выреза туники. И мужчины и женщины иногда носили на шее шнур с большим серебряным или бронзовым кольцом и металлические браслеты на руках (и на ногах), были в ходу и другие побрякушки. Волосы у женщин свободно спадали до плеч, слегка подвитые на концах, а иногда надо лбом прикалывали косичку, свешивавшуюся концом у одного уха, или оплетали голову двумя косичками. Мужчины по большей части носили бороды, но не очень длинные; обычай выбривать верхнюю губу, которому следовали знатные, возможно, ввели амореи. В каких случаях брили голову, неясно (при исполнении жреческих обязанностей?). Но начисто сбривать волосы по всему телу, как это делали служители богов в III тысячелетии до н. э., перестали. Нижнего белья не было ни у мужчин, ни у женщин; но и те и другие до самой смерти ни при каких обстоятельствах не снимали надевавшегося на голое тело магического двойного шнурка.
 
  КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
 
 1. Почему вопрос о возникновении на Земле первых государств является одним из самых "темных" вопросов исторической науки? Какие гипотезы выдвигают исследователи по этому поводу?
 2. Какой была структура города в древности и как эта структура менялась с развитием государства?
 3. Какие функции выполнял храм в Древней Месопотамии?
 4. Из каких основных элементов состояло храмовое хозяйство и какими группами населения оно обслуживалось?
 5. Какими причинами был вызван и как происходил процесс сакрализации царя в государствах Древней Месопотамии?
 6. Если воспользоваться для описания политической истории Древней Месопотамии метафорой маятника, то какой политической реальности будут соответствовать крайние положения этого маятника?
 7. Что Вы можете рассказать о "царском списке"?
 8. Как Вы понимаете термин "культурное пространство"?
 9. Назовите основных богов месопотамского пантеона. Как изменялись их функции в процессе исторического развития культуры? Какие механизмы за этим стояли?
 10. В чем проявлялся параллелизм между богом и царем в культуре Древней Месопотамии?
 11. Как соотносятся между собой антропоморфные и зооморфные изображения месопотамских богов в процессе становления культа?
 12. Расскажите о концепции "личного бога". Каковы истоки этой концепции?
 13. Проследите общую линию развития мифологических сюжетов от цикла сказаний о Думузи и Инанне к "Энума Элиш". Как она соотносится с изменениями в социальной структуре шумеро-вавилонского общества?
 14. На каком этапе "космостроительства", согласно мифам, боги создают людей и с какой целью они это делают? Как строятся отношения между богами и людьми в главных мифологических преданиях?
 15. Почему использование термина "литература" по отношению к литературе Древней Месопотамии носит условный характер?
 16. Какие функции выполняла "наука" в Древней Месопотамии и как они соотносятся с функциями науки в современном обществе?
 17. Опишите основные типы восприятия "стрелы времени", встречающиеся в различных культурах. Как эти типы соотносятся между собой?
 18. Какая модель времени доминировала в культуре Древней Месопотамии и почему?
 19. В чем состоит качественное отличие различных вариантов летоисчисления, принятых в Древней Месопотамии от современного летоисчисления?
 20. Как связано с доминирующим типом восприятия времени возникновение в культуре Древней Месопотамии представления о судьбе, а также развитая в ней практика гаданий?
 21. Чем отношение к смерти человека Древней Месопотамии отличается от восприятия ее "традиционалом"?
 22. Каковы основные жизненные ценности человека Древней Месопотамии и как они связаны с фундаментальными установками культуры?
 23. С чем связан факт постановки культурой Древней Месопотамии проблемы "невинного страдания"?
  Творческие задания
 1. Опираясь на материал вводных лекций и хрестоматии, выделите в культуре Древней Месопотамии черты, сближающие ее с первобытной и традициональной культурой, и черты, отделяющие ее от этой культуры и приближающие к современной нам культуре теоретического типа.
 2. Вообразите некоторую идеальную ситуацию и представьте себе культуру, в которой доминирующей является ?) линейно-прогрессивная, ?) линейно-регрессивная модель времени. Опишите, а) как такая культура будет воспринимать смерть и посмертное существование, б) будет ли присутствовать в этой культуре понятие судьбы и какие функции в ней оно будет выполнять, в) какими будут основные жизненные ценности человека, живущего в этой культуре. Естественно, на каждый из этих вопросов возможно несколько вариантов ответа. Если потребуется, Вы можете сами ввести дополнительные начальные условия.
 3. Исходя из общих соображений, постройте семантические поля понятия "город" в современном русском языке и соответствующего ему аналога в аккадском. Постарайтесь таким образом продемонстрировать различия в восприятии этого понятия современной культурой и культурой Древней Месопотамии.
 4. Сопоставьте функции, выполняемые именем, а также критерии, по которым присваивается то или иное имя, в современной нам культуре и в культуре Древней Месопотамии. Отметьте сходства и различия.
 5. Приведите факты, свидетельствующие о том, что время в культуре Древней Месопотамии воспринималось как неоднородное, а пространство - как неоднородное и анизотропное.
 6. Сопоставив "Законы Хаммурапи" и "Уголовный кодекс Российской Федерации", покажите как отмеченные в лекции различия в мышлении и мировосприятии человека современной культуры и человека Древней Месопотамии проявляются в различии структуры и функций этих текстов.
 7. Сопоставьте творение космоса Мардуком в "Энума Элиш" с ветхозаветной версией творения. Попытайтесь определить на основании анализа, какой из текстов является более древним.
 
 РАЗДЕЛ III КУЛЬТУРА ДРЕВНЕГО ЕГИПТА
 
 
  Историческое пространство Древнего Египта
 
  Понятие исторического пространства. Мы уже имели возможность пояснить, что использование на страницах данного пособия термина "пространство" в не совсем привычном для него окружении ("культурное", "историческое") не является данью распространенной в последние десятилетия среди гуманитариев моде, а несет важную функциональную нагрузку.77 Ведь прежде чем говорить о культуре, необходимо нарисовать контуры области, в которой эта культура существует, описать тип отношений между различными входящими в нее объектами, то есть, другими словами, задать структуру некоторого пространства. Аналогично обстоит дело и с историей.
  Дело в том, что задача написать историю Древнего Египта (как, впрочем, и любого другого государства) вообще не имеет однозначного решения. Можно говорить не об истории Древнего Египта, а о множестве различных историй, написанных разными исследователями. Ведь историческую "ткань" какой-либо эпохи или совокупности эпох составляет громадное количество единичных фактов, из которых историк всегда выбирает лишь небольшое число. Выдающийся немецкий социолог Макс Вебер ввел для описания механизма совершаемого отбора понятие "идеального типа". Каждый историк в процессе исследования создает идеально-типическую конструкцию, определяя, какие события являются основными, базисными для него, и помещает в заданную этими событиями координатyю сетку все остальные. Разные исследователи, исходя из своих задач, ценностных ориентаций и пристрастий, опираются на разные факты, что приводит к созданию различных "идеальных типов" и, соответственно, различных координатных систем.
  Можно сказать, что, выбирая базисные точки и задавая отношения между ними, исследователь формирует структуру некоторого пространства, в котором хаотичный и неупорядоченый до этого массив фактов организуется в отлаженную систему, подчиняясь "числу, мере и весу". В данном пособии такая система координат определяется устройством культурного пространства. Это означает, что нас будет интересовать не политическая и социально-экономическая история сама по себе, а история, "распахнутая" навстречу культуре, т.е. те ее аспекты, которые дают дополнительный материал для понимания культурных текстов, наполняя эти тексты новым содержанием.
  Древний Египет в европейском историческом сознании. Перед человеком, не получившим специального исторического образования и опирающимся в своем восприятии на школьные впечатления, Древний Египет78 предстает как сохранившаяся "во плоти" глубокая древность человечества со всеми ее атрибутами: эпической мощью, степенностью и величием. Весьма характерным в этом отношении является высказывание русского писателя и философа В.В.Розанова, сформулированное с присущей только ему, чисто "розановской" парадоксальностью, но при этом точно передающее общий тон восхищения перед чудом: "Великий интерес к Египту проистек у меня из удивления к такому подъему в нем жизненной энергии, сочных, ярких сил, какого, я твердо знал, никогда не существовало ни в Греции, ни в Риме, ни у евреев. Меня все занимал вопрос, откуда проистекала эта энергия, не опадавшая на протяжении времени, равного прошедшему от Троянской войны (XII в. до Р.Х.) до наших дней. Греки гениально творили на протяжении каких-нибудь трехсот лет, римляне - на протяжении четырех столетий, но Египет, не уставая, весело, с улыбкой творил начиная уже с 4-й своей династии, по крайней мере за три тысячи лет до Р.Х. и до этого самого Р.Х., когда александрийские художники славились еще изяществом и вкусом своих работ, а знаменитая библиотека, основанная Птолемеем-Филадельфом, видела в стенах своих первых ученых тогдашнего мира. И все это без усталости, без исторического утомления, без того утомления, которое после 1500 лет самобытной европейской истории так явно легло на все народы Западной Европы, французов, отчасти немцев и англичан, на полувыродившихся итальянцев, испанцев, португальцев, не говоря уже о жалком отребье, оставшемся от "эллинов.""
  Наряду с этим представлением об устойчивости и неизменности, навеянным, в первую очередь, весомой и зримой мощью египетских пирамид, Древний Египет связывается в обыденном сознании с образом "первой цивилизации", воспринимаясь как форпост современной культуры, как демаркационная линия, отделяющая "цивилизацию" от "варварства". С Египтом кончается "мрак" первобытности и начинается новая жизнь, жизнь, согретая светом культуры и просвещения. Человек, лучше знакомый с историей, может здесь возразить и назвать еще одного претендента на роль "первой цивилизации" - Шумер, а историк вспомнит и о других, незаслуженно забытых древних культурах, но все это не отменяет сделанного утверждения.
  Парадокс, однако, состоит в том, что источники по истории Древнего Египта гораздо более скупы и обрывочны, чем материалы по истории Шумера, например, и относительно документированной является лишь история Нового царства. О политических событиях и социально-экономическом устройстве Египта времен Старого, Древнего и Среднего царства мы знаем крайне мало. Ведь основным бытовым материалом, на котором писали древние египтяне, был папирус, сохраняющийся гораздо хуже, чем глиняные таблички шумеров. Поэтому главным источником по истории Египта этого времени для нас являются пирамиды, гробницы и заупокойные стелы. Иероглифические надписи и рисунки на их поверхностях таят в себе значительную информацию, но ее явно недостаточно для сколько-нибудь подробной реконструкции социальной и культурной жизни египтян этого периода, кроме того, такая информация далеко не всегда поддается однозначному истолкованию. Из всего сказанного следует малоутешительный вывод: наше представление о Египте как о чем-то давно знакомом и понятном - миф, рожденный европейской культурой и не имеющий под собой реальной исторической почвы. После этих необходимых замечаний мы попробуем выйти за границы изложенного мифа и обратиться фактам, на которые можно более или менее уверенно опереться.
  Природные условия. Человек древности еще не отгородился от окружащей его природы стенами многоэтажек, машинами и самолетами, поэтому природные условия являлись важнейшим фактором, формирующим его мировоззрение. Для древних египтян центром всей повседневной жизни был Нил - великая река, источник жизни. Нильская долина, заполненная плодородным илом, образовывала уникальный оазис, окруженный несущей смерть пустыней, всегда воспринимающейся как нечто враждебное. Поведение Нила определяло особенности жизни египетского государства как в пространстве, так и во времени. Прежде всего, с ним было связано очень важное для политической истории Древнего Египта разделение всей его территории на две большие части: область, в которой Нил тек строго на север по узкой долине, ширина которой колебалась от 1 до 20 км, образовывала Верхний Египет, а контуры Нижнего Египта определялись знаменитой нильской Дельтой, т.е. местом, где река распадалась на несколько рукавов, напоминая по форме одноименную греческую букву. Наряду с этим периодичность разливов Нила задавала и структуру древнеегипетского года, разделяя его на три больших периода: "половодье" ("ахет"), "выхождение" ("перет"), "засуха" ("шему").
  Конечно, нельзя сказать, что долина Нила представляла собой подобие первозданного рая: берега реки обрамляли непроходимые заросли папируса (нильского тростника) и акаций, а также обширные болота, над ними кружились тучи насекомых, с наслаждением набрасывающихся на любую жертву, рядом, в окрестных пустынях, зазевавшегося путника подстерегали ядовитые змеи и хищные звери, а в самой реке - крокодилы и бегемоты. Кроме этого, ежегодные разливы Нила, при которых река выходила из берегов на многие километры, а уровень воды в ней повышался на 8-14 метров, также требовали особых усилий по превращению этого события, вначале воспринимавшегося как стихийное бедствие, в важнейший элемент производственного цикла. Тем не менее предсказуемость поведения реки, ежегодная повторяемость начала разлива79 придавали мироощущению древнего египтянина определенную устойчивость и стабильность, выступавшую как важный культурообразующий фактор.
  Отметим еще, что территория Египта была не слишком богата полезными ископаемыми и материалами для строительства, но этими ископаемыми и материалами в изобилии обладали соседние с ней области, поэтому в дальнейшем завоевательные походы фараонов позволили без труда решить сырьевую проблему. Чуть позже мы расскажем об этом более подробно.
  Общие принципы социального устройства. Место фараона в социальной структуре. Социальное устройство Древнего Египта также имело один ярко выраженный центр. Как Нил был средоточием повседневной жизни египтян, так фараон воплощал в себе основу социальной структуры.80 "Да живет Гор, образ бога, "Обе Владычицы", божественный рождением, царь Верхнего и Нижнего Египта Хакаура81, одаренный жизнью. Да живет... Гор золота, родной сын Ра, возлюбленный им, владыка Обеих Земель, Сенусерт [III], одаренный жизнью, вечностью, счастьем навечно" - так величается в одной из надписей фараон XII династии Сенусерт III. Приведенная титулатура, состоящая из пяти членов, становится общепринятой со второй половины Древнего царства. Не разбирая подробно всех ее составляющих, отметим лишь, что в ее основе лежат две основные идеи: утверждение божественной природы фараона (как сына бога Солнца Ра и как преемника бога Гора, который считался одним из первых царей Египта) и выделение роли фараона как объединителя Верхнего и Нижнего Египта (это проявляется в отождествлении царя с "Обеими владычицами", т.е. с верхнеегипетской богиней Нехбет, изображавшейся в виде коршуна, и нижнеегипетской богиней Уаджит, имевшей облик кобры, а также в именовании царя владыкой Обеих Земель, т.е. Верхнего и Нижнего Египта).
  Если сопоставить статус фараона со статусом царя в типологически близкой Египту Месопотамии, то можно увидеть как определенное сходство, так и достаточно важные различия. По аналогии с месопотамской традицией фараон мыслился как сила, отвечающая за плодородие и связанная с производительными силами природы. Это проявилось в множестве обрядов: так, когда наступало время разлива Нила, фараон бросал в реку свиток, в котором содержался приказ начать разлив, он же срезал первый сноп на общеегипетском празднике жатвы и приносил благодарственную жертву богине урожая Рененут в конце сезона полевых работ. С другой стороны, степень сакрализации фараона была значительно выше и поддерживалась гораздо более длительной традицией, чем в любом из государств, существовавших на территории Древней Месопотамии. Гораздо слабее проявлялось там и представление о царе как воплощении государственного единства, символе его целостности. В связи с этим сделаем одно, важное для дальнейшего отступление.
  Представления о теле в культурах древности. В первом очерке пособия мы показали, что человек первобытной культуры воспринимал мир совсем не так, как наш современник, причем часто это касалось представлений, на первый взгляд, абсолютно элементарных, присущих человечеству как биологическому виду. Одним из примеров таких представлений являются и представления о теле. Действительно, что может быть элементарнее и дальше от культурного контекста, чем человеческое тело, состоящее из рук, ног, туловища и головы, и можно ли воспринимать его как-либо по-другому? Оказывается, можно. Отличное от современного восприятие тела имеет свои корни в первобытной культуре, но отчетливо зафиксировано оно на материале культур древности. Исследователи древнеиндийской культуры показали проявляющуюся во множестве текстов разного рода соотнесенность между телом и имуществом, позволяющую видеть в имуществе один из элементов тела, "плоть" ее владельца (в частности, воспринимать царство как тело царя) и наоборот в теле - один из видов имущества. Подобные мотивы заметны в правовых документах других культур древности82. Зафиксированы они и в древнеегипетской культуре. Занимаясь терминологическим анализом некоторых понятий этой культуры, связанных с имуществом, исследователи сделали любопытные наблюдения, обобщить которые можно следующим образом.
  Тело в древнеегипетской культуре воспринималось как орудие, принадлежащее его владельцу, полностью подчиненное его воле, направляемое и движимое им. Оптимальным образом такое представление в современном языке выражает, видимо, понятие собственности. Понятно, что подобной собственностью могло являться как тело человека, так и его имущество, в частности, другие люди, полностью подчиненные ему и служившие орудием его воли. Некоторые тексты дают основание предположить, что все громадное древнеегипетское государство воспринималось как "плоть" фараона, одна из составляющих его тела. При таком понимании черты образа царя как воплощения единства страны, личности, связывающей Верхний и Нижний Египет в одно целое, отмеченные при анализе титулатуры фараона, становятся более понятными и получают особый смысл.
  Структура государтвенного аппарата. Если статус фараона как главы государства реконструируется по существующим текстам достаточно полно, то остальные элементы государственной структуры скрыты в тени. Понятно, что такое огромное и хорошо организованное государство требовало и хорошо отлаженного государственного аппарата, поддерживающего нормальное функционирование столь сложной системы, однако о структуре этого аппарата известно не слишком много. Ближайшим помощником царя был верховный сановник - чати, который от имени фараона руководил всей хозяйственной жизнью страны, а также главной судебной палатой. Военное ведомство подчинялось другому сановнику - начальнику войска. Существовало еще несколько важных должностей, например, главы столичного управления. Должности иногда совмещались, так чати мог занимать пост главы столичного управления. Больше ничего существенного о составе высших чиновников и их функциях мы сказать не можем, и это не случайно. Наличие или отсутствие тех или иных источников определяется не столько техническими факторами (сохранностью материала, используемого для письма, более или менее удачными раскопками), сколько установками самой культуры. Наиболее хорошо документировано всегда то, что для нее наиболее значимо. Таким наиболее значимым элементом социальной жизни был для египтян фараон, как бы заслонявший собой все остальные звенья социального механизма, и "тематическое" распределение источников служит дополнительным подтверждением этого тезиса.
  Заданные центральной властью "правила игры" воспроизводились и на уровне отдельных номов. Каждый номарх стремился выглядеть "фараоном в миниатюре", а не государственным чиновником, но в зависимости от политической ситуации это удавалось ему в большей или в меньшей степени. Если в Древнем Царстве, судя по всему, степень централизации была велика и правители номов назначались непосредственно царем, то в эпоху Среднего Царства должность номарха передавалась по наследству и царь лишь формально утверждал того или иного чиновника. Наиболее независимые номархи вели летоисчисление по годам собственного правления, в подражание фараону, величавшемуся "сыном Солнца", именовали себя сыновьями местного божества, называли войско нома своим войском и т.д. В дальнейшем мы увидим, что проблема преодоления номового сепаратизма всегда была одной из важнейших политических проблем для фараона и решение ее было одним из главных условий стабильности государства в целом.
  Типы хозяйств. Продолжая сопоставление принципов социального устройства, характерных для Древнего Египта и Древней Месопотамии, остановимся на типах хозяйств, являющихся основой экономической жизни. Здесь также налицо и явное сходство, и определенные различия. Наиболее существенным из них является отсутствие зафиксированных в древнеегипетских источниках упоминаний об общинных хозяйствах. Исходя из общих соображений, можно предположить, что община составляла основу социальной жизни в Египте до возникновения государства, однако в государственной структуре Древнего Египта она, скорее всего, играла весьма незначительную роль. Основными типами хозяйств являлись царские, вельможные и храмовые. Характер отношений между фараоном и вельможами, фараоном и правителями номов, фараоном и храмами, сама структура хозяйств менялись от эпохи к эпохи, но тем не менее мы можем выделить во всем этом процессе некоторые общие черты.
  Царские хозяйства. Мы обладаем весьма скупыми данными о царских хозяйствах эпохи Раннего и Древнего царства, однако структура царского хозяйства в Среднем царстве, сохранившаяся, видимо, и позднее, известна нам гораздо лучше.
  Основу царского хозяйства составляли "слуги царя" (хемуу или хаму).83 Этим термином могли именоваться люди самых разных профессий: земледельцы, пастухи, садовники, огородники, рыбаки, птицеловы, разнообразные ремесленники, слуги, музыканты, брадобреи, учителя и т.д. "Слугами царя" могли быть как мужчины, так и женщины. Женщины, правда, не использовались на полевых работах, однако активно занимались домашними ремеслами. "Слуги царя" не выбирали себе профессию, а получали ее в юности по решению специальных чиновников, исходивших из нужд государства, физической силы "призывников" и их способностей. Процедура получения профессии происходила на ежегодных смотрах, проводившихся по распоряжению высших должностных лиц государства. Здесь достигших совершеннолетия юношей определяли к различной деятельности: наиболее физически сильных и выносливых брали в древнеегипетскую армию, сыновей ремесленников, уже обладавших определенными навыками, определяли в ремесленники, огромные массы новобранцев становились земледельцами. Назначенная таким образом профессия за редкими исключениями являлась уделом человека всю его жизнь.
  В Древнем царстве земледельческие работы осуществлялись специальными отрядами, которые могли по мере надобности перебрасываться с места на место и занимались самой разнообразной деятельностью84. В Среднем царстве таких отрядов не зафиксировано, но некоторым их аналогом являлись царские работы, бывшие одной из повинностей "слуг царя". Для выполнения этих работ хемуу отрывались от своих привычных дел, свозились в специально охраняемые лагеря и получали здесь конкретные задания, связанные с ирригацией, строительством, копанием каналов и траншей, а также поливом вручную государственных садов и огородов, недоступных для естественного орошения.
  Имущественный статус "слуг царя" зависел от вида деятельности. Если положение земледельцев было весьма скромным, то ремесленники достигали иногда относительного материального благополучия. До нас дошли каменные плиты с надписями и изображениями и надписанные изваяния, принадлежащие рядовым ремесленникам таких профессий, как прачечник, горшечник, пивовар, медник и т.д. Наряду с этим мы обладаем многочисленными памятниками, поставленными разнообразными мелкими служащими. В оставшихся на них надписях их владельцы объявляют себя благодетелями родного города, а также приписывают себе другие заслуги, акцентируя внимание на успехах, достигнутых "собственной рукой" и воинской доблести. Так что древнеегипетское общество эпохи Среднего и Нового царства обладало весьма сложной и неоднородной структурой, но, к сожалению, из-за скудости источников мы не в состоянии получить об этой структуре адекватного представления.
  Хозяйства вельмож и храмовые хозяйства. В эпоху Древнего царства, как это следует из анализа источников, ведущее место в экономике государства занимали хозяйства вельмож, структура которых восстанавливается по многочисленным документам.
  В вельможном хозяйстве четко осознавалось и постоянно подчеркивалось различие между людьми и имуществом, принадлежащими самому вельможе, составляющими его "плоть" или "тело", и государственным имуществом, получаемым "по должности" во временное пользование85.
  Штат "собственного дома" вельможи возглавлял управляющий, который осуществлял общее руководство личным хозяйством сановника и управлял подотчетными ему чиновниками, в число которых входили хранитель ведомостей, писцы, измерители и учетчики зерна. Судя по имеющимся данным, писцов было очень много, что позволяло вести добросовестный учет и контроль.
  Владения вельможи составляли "дворы" и "селения", к которым на землях, выделенных для поминальной службы, присоединялись еще "дворы двойника". Вообще, отметим, что процессы, связанные с поминальным культом умерших родственников, а также с подготовкой для себя достойного загробного существования, были одним из важнейших элементов жизни древнего египтянина. Поминальные жрецы, а также ремесленники, связанные с поминальным культом, являлись наиболее обеспеченными среди людей, близких им по социальному статусу.
  Во главе "дворов" и "селений" стояли государственные чиновники, ответственные непосредственно перед вельможей за сбор урожая и за сохранность скота. Как показывают изображения, вельможа особенно не церемонился со своими управляющими, палками наказывая их за просчеты.
  Наряду с земельными угодьями и людьми, их обрабатывающими, в хозяйстве вельможи часто имелись и крупные ремесленные мастерские. При этом в текстах зафиксированы как "совместные" цеха, в которых одновременно работали представители разных специальностей (медники, ремесленники, обрабатывающие золото, драгоценными камни, мастера по изготовлению каменной посуды и ожерелий и т.д.), так и мастерские "по специальностям" (кожевенные мастерские, мастерские по обработке дерева, мастерские каменной посуды и т.д.). В цехах встречаются и элементы "разделения труда" - некоторые изделия изготавливаются сразу несколькими мастерами. Так бусы делали одни работники, а в ожерелья их собирали другие - чаще всего, карлики, обладавшие маленькими и тонкими пальцами. Особое положение занимали ткацкие цеха, в которых преобладал женский труд, и которые назывались даже "дом ткачих", а не "дом ткачей". Однако во главе мастерских стояли исключительно мужчины, не принимающие непосредственного участия в работе, но осуществляющие общее руководство, ведущие учет и контроль. РИС. 30
  Как уже отмечалось, работники вельможных хозяйств не имели в личном пользовании земли и были почти лишены личной собственности. Работали они за паек и некоторые изображения фиксируют процесс кормления рабочих ремесленных мастерских: правитель одной из областей отправляется в "совместную" мастерскую к живописцам и ваятелям, а за ним несколько носильщиков вносят сумки и сосуды с едой и питьем. Затем показывается содержимое сумок и сосудов: мясо разных видов, хлеб, лук и большой кувшин с вином или пивом.
  Храмовые хозяйства в целом имели ту же структуру, что вельможные и царские. Не обладая особой самостоятельностью (должности верховных жрецов часто исполняли по совместительству представители царской или местной номовой администрации), они тем не менее получали от фараона существенные льготы, например, "бронь" в отношении государственных повинностей. Особое место в храмовых хозяйствах занимали "заповедники", на территориях которых выращивались продукты, использовавшиеся при приготовлении жертвенной пищи для богов. Мы уже говорили неоднократно о том, что жизнь бога мыслилась в полном соответствии с жизнью царя, поэтому вся деятельность храма была направлена на воспроизведение этого цикла: кормление бога, обработка его полей, приумножение и слежение за сохранностью его имущества.
  Писцы Древнего Египта. Теперь хотелось бы особо остановиться на статусе писцов в Древнем Египте, так как эта социальная прослойка играла огромную роль в египетском обществе и являлась главной общественной группой, сохранявшей и передававшей египетскую культуру, группой "интеллектуалов", как выражаются современные социологи. Следя за тем, чтобы все "винтики" и "колесики" социального механизма "крутились слаженно", все учитывая, рассчитывая и контролируя, писцы одновременно занимались переписыванием, исправлением и сохранением магических, религиозных, протолитературных текстов.
  Во времена Древнего царства особых школ писцов не существовало и передача знаний происходила, видимо, по наследственной линии - от отца к сыну. Естественно, сын не всегда был способен воспринять знания отца, и часто хранители традиции брали к себе учеников, становившихся затем их помощниками, а потом и просто сменявших их в должности. Интересно, что этих учеников писцы также называли "сыновьями".
  Можно предположить, что деятельность писцов была в определенной степени дифференцирована, и писцы различались как по социальному статусу, так и по виду выполняемой деятельности. В эпоху Среднего и особенно Нового царства при заупокойных храмах появляются так называемые "дома жизни", некоторый аналог шумеро-вавилонской "э-дубы", только ориентированный, естественно, на проблематику египетской культуры. По сведениям источников, здесь составлялись и переписывались тексты заупокойного культа, религиозного и магического содержания (по утверждениям некоторых исследователей, "Тексты саркофагов" и "Книга мертвых" были продукцией "дома жизни"), медицинские, астрономические тексты, составлялись важные в политическом отношении надписи и титулатура царей. "Дома жизни", видимо, являлись одним из главных источников хранения древнеегипетской культурной традиции.
  Социально-экономические отношения в Древнем Египте и Древней Месопотамии: резюме сравнительной характеристики. Подводя итог сопоставлению древнеегипетского общества с обществами Древней Месопотамии, отметим гораздо более слабое проявление в нем "общинного" начала на всех уровнях социальной "вертикали", начиная со статуса царя и кончая устройством простейших хозяйств. Значительно большая роль, которую играли в Древнем Египте хозяйства чиновников, отсутствие независимых, не подчиняющихся непосредственно царю центров (функции которых в Месопотамии выполняли сначала общинные хозяйства, потом городские общины), создавали иной тип мироощущения и существенно влияли на структуру культурного пространства.
  Еще одной важнейшей особенностью древнеегипетского хозяйства, имеющей в основе своей культурные истоки, является огромное значение, отводящееся в нем процессам, связанным с заупокойным культом. Об этих истоках мы будем подробно говорить в следующей статье, посвященной культурному пространству Древнего Египта, здесь лишь отметим, что перед нами реальный пример того, как далекие от бытовых реалий мировоззренческие установки "врастают в быт" и начинают многое определять в структуре повседневной жизни.
  Общие контуры политической истории Древнего Египта. Говоря о Древней Месопотамии, мы представили ее историю в виде колебаний маятника, имеющего два устойчивых положения, одно из которых соответствует сформировавшемуся централизованному государству, а другое - состоянию крайней раздробленности. Как мы уже отмечали, в обыденном сознании образ Египта связывается лишь с одним из этих положений, египетское государство представляется в виде жесткой централизованной системы, с хорошо отлаженными принципами регламентации и упорядочивания жизни. Такое представление справедливо лишь отчасти. Во-первых, о политической истории Раннего и Древнего царства мы не имеем почти никаких свидетельств и соединяем несколько слабо различимых точек прямой линией, следуя скорее привычке, чем каким-либо рациональным аргументам; во-вторых, Египет тоже знал времена смут и вражеских нашествий (например, гиксосского завоевания), о чем весьма красноречиво говорят источники. Тем не менее в целом описанное представление имеет под собой основания и жизнь в Египте, видимо, была более спокойной, чем в Месопотамии. Время, которое маятник находился в положении устойчивости, намного превосходит противоположное. По крайней мере, египетская столица и египетские храмы не знали таких потрясений, которые испытал Вавилон в нашествие Синаххериба.
  Интересно, что принятая в современной науке периодизация египетской истории имеет корни в глубокой древности. Ее основа была предложена в двухтомной "Истории Египта", написанной на греческом языке египетским жрецом Манефоном, жившем вскоре после эпохи Александра Македонского. Само сочинение не дошло до нас, сохранились только отрывки, но общий подход восстанавливается и по ним. Манефон попытался подчинить историю Древнего Египта изящной, но внешней по отношению к фактическому материалу схеме. Он разбил эту историю на три больших периода - Древнее, Среднее и Новое царства, считая каждое из них временем правления десяти династий. Такая равномерность потребовала определенного насилия над фактами, так что иногда в одной династии объединялись представители неродственных царственных домов, а однажды два царственных брата были включены в различные династии. Тем не менее схема Манефона с определенными изменениями принята современными историками за основу периодизации.
  Политическая история Раннего и Древнего царства. Одним из важных изменений, которое внесли исследователи в схему Манефона, является выделение двух первых династий в особую эпоху - эпоху Раннего царства86. Взгляд на две первые династии как на особый период в истории государства вызван неустойчивостью политической ситуации в это время, ситуации, характеризующейся напряженной борьбой за власть и становлением централизованного государственного аппарата. Окончательное превращение Египта в целостное государство происходит лишь к концу второй династии, т.е. к началу Древнего царства.
  По Манефону, царем, впервые объединившим Египет под своей властью, является правитель Верхнего Египта Менес (Мина). Это не совсем верно. Видимо, Менес был не первым верхнеегипетским правителем, стремящимся к господству над Нижним Египтом и добившимся на этом пути определенных результатов. Скорее всего, с его именем связано лишь начало летописной традиции.
  Эпоха Древнего царства также находится "в тени", на заднем плане исторического пространства. Главным ее свидетельством являются знаменитые пирамиды царей IV династии: Хеопса (Хуфу), Хефрена (Хаф-Ра) и Микерина (Менкау-Ра). Эти пирамиды, как известно, считались одним из семи чудес света и постоянно вызывали споры по поводу своего создания. Не обсуждая здесь эту, бесспорно, очень интересную проблему и не описывая подробно механизм строительства, отметим лишь один момент.
  Некоторые учителя на уроках истории задают своим ученикам вопрос: как строили египтяне пирамиды - как рабы, понукаемые палками надсмотрщиков, или, наоборот, в состоянии религиозного экстаза, с песнями и улыбками на лицах? Кажется, сама эта дилемма порождена современным сознанием и не имеет отношения к реальной ситуации. Действительно, и одна, и другая альтернатива предполагает некоторую рефлексию по отношению к осуществляемой деятельности, взгляд на нее "со стороны". Как ним известно, человек первобытной культуры, а также и египетский рабочий эпохи Древнего царства, который практически не отличался от него по мировосприятию, абстрагироваться от непосредственного ситуационного контекста не умели и не хотели, к тому же, как уже говорилось выше, "слуги царя" не имели собственных наделов, которые требовали постоянной обработки и разрыв связи с которыми переживался весьма болезненно. Поэтому для них, видимо, не представляло особой разницы, работать ли в ремесленных мастерских, на полях царя или вельможи, или заниматься строительством пирамид - особого сакрального трепета от своей работы они не ощущали, но и особого протеста тоже.
  Скажем несколько слов о самом процессе строительства. Хорошо известны описания Геродота, в которых изложена душераздирающая история о 100 тысячах человек, работающих ежедневно без праздников и выходных и сменяющих друг друга каждые три месяца. По Геродоту, строители вырубали громадные камни из каменоломен в восточной пустыне, подтаскивали их к Нилу, переправляли через него и лишь затем доставляли к месту строительства. Однако нарисованная Геродотом картина, видимо, не соответствуют действительности. Основным материалом, используемым при строительстве, был местный известняк, добываемый у подножия Ливийского плоскогорья, т.е. рядом с местом расположения пирамид, а издалека, с другого берега, привозился лишь белый известняк, материал высокого качества, используемый для облицовки внутренних и внешних поверхностей. Непосредственно на строительстве трудилось относительно небольшое число специально обученных отрядов, хотя к неквалифицированному труду привлекалось, видимо, достаточно много народа. Но сто тысяч - это, конечно, явное преувеличение.
  Правители Древнего царства не только строили пирамиды, они занимались и другой подобающей им по статусу деятельностью - например, совершали военные походы и покоряли соседние государства. Так основатель IV династии Снефру успешно воевал с Ливией и Эфиопией, цари V династии боролись на Синее с азиатскими племенами и тоже небезуспешно вторгались в Ливию.
  Говоря о V династии, необходимо также отметить возникновение государственного культа бога солнца Ра (Ра был главным богом города Гелиополя, из которого эта происходила V династия). Этот культ имел важнейшие последствия для политической и культурной жизни Древнего Египта. В частности, именно во времена V династии в титулатуру фараонов вводится строчка о том, что царь является сыном бога Ра.
  Отметим в заключение, что в конце VI династии маятник, кажется, отклоняется от своего традиционного состояния - номовый сепаратизм побеждает, власть фараона сохраняется лишь "на бумаге". Можно сказать, что в конце периода Древнего царства страна фактически распадается на множество отдельных номов.
  Политическая история Среднего царства. После длительного (более чем двухвекового) периода "разброда и шатания", смут и постоянной неустроенности, приведшего к развалу сложившейся ирригационнной системы и просто к хозяйственной разрухе, около 2040 г. до н.э. царь усилившегося к тому времени Фиванского нома Ментухотеп I снова подчинил себе весь Египет. Начался следующий период относительной устойчивости и спокойствия - период Среднего царства.
  Подробности политической истории Среднего царства почти так же недоступны для нас, как и история Древнего. Своего расцвета Египет периода Среднего царства достигает при XII династии. Воцарение основателя династии Аменехмета I знаменуется переносом столицы из Фив, расположенных на юге, на западный берег Нила, на границу Верхнего и Нижнего Египта (вблизи Фаюмского оазиса). Перенесение столицы в центр страны было осмысленным политическим ходом, цель которого заключалась в возможности контроля как над Верхним, так и над Нижним Египтом. Название новой столицы - Ит-Тауи (что означает "Овладевший обеими землями") - подчеркивало эту установку.
  Фараоны XII династии вели успешные войны на границах государства, с племенами Ливии и Передней Азии, строили оборонительные крепости и совершали завоевательные походы (например, в Нубию и Эфиопию). Однако внешнее спокойствие скрывало за собой все возраставшую внутреннюю неустроенность: жизнь двора была опутана сетью "многоходовых" дворцовых интриг, препятствующих стабильной жизни.87
  В результате при XIII династии страна распалась на две части, а затем наступил более чем двухсотлетний период смут, внутридинастических распрей, которым не преминули воспользоваться внешние завоеватели. Гиксосы88 вторгаются в Египет и подчиняют себе большую его часть. Столица гиксосского Египта располагается в г.Аварисе (восточная часть Дельты). Коренное население постепенно накапливает силы для сопротивления захватчикам. Во главе освободительного движения встает фиванский ном. Сначала Камес, а затем его брат Яхмес (Амасис I) изгоняют гиксосов и, объединяя Египет под своей властью, кладут начало следующему периоду расцвета египетской государственности, называемому Новым царством.
  Политическая история Нового царства. Время правления трех последних династий (XVIII, XIX, XX) соответствует наибольшему расцвету египетского государства и в отличие от предыдущих эпох гораздо лучше документировано. Два первых царя XIII династии (Яхмес и Аменхотеп I), проведя несколько завоевательных экспедиций, восстанавливают границы Египта времен Среднего царства. Дальнейшее расширение территории происходит в правление Тутмоса I, который осуществляет успешные военные походы в Сирию и Палестину и добирается даже до верховий Евфрата.
  Однако после смерти этого фараона завоевательный пафос египетских правителей ослабевает и в военных походах наступает временная пауза. Династийная история последующих 20-30 лет представляет собой прекрасный сюжет для захватывающего исторического романа. Очередной фараон - Тутмос II - правил очень недолго и от своей жены - царицы Хатшепсут имел лишь дочь. Поэтому наследником стал его сын от наложницы по имени Исида Тутмос III. Однако Хатшепсут, воспользовавшись малолетством нового царя, постепенно прибрала к рукам всю реальную власть, а через некоторое время и открыто провозгласила себя фараонам.89 При этом Тутмос III номинально тоже оставался фараоном, и мог принимать участие в священных празднествах в соответствии со своим титулом. Однако это не делало его зависимость от царицы менее унизительной. Разумеется, подобная экстраординарная ситуация должна была потребовать от Хатшепсут и эсктраординарных усилий, т.е. необычайной политической хитрости и высочайшего профессионализма в политических играх - ведь Тутмос III не был слабовольным правителем, на которого можно было не обращать внимания, и кроме того его право на власть освящала тысячелетняя традиция. Для того, чтобы обрести твердую почву под ногами, Хатшепсут приблизила к себе нескольких фаворитов (ближайший из них - ее управляющий Сененмут), кроме того, она постоянно одаривала знаками внимания вельмож предыдущих царствований и добилась поддержки жречества. Вместо военных походов царица строила храмы и жертвовала многочисленные богатства богу Амону, к храму которого принадлежали вельможи, составлявшие ее ближайшее окружение. Но она поддерживала и жрецов, служивших другим богам.
  После смерти Хатшепсут на двадцатом (или двадцать первом) году "царствования" Тутмоса III ситуация в государстве резко меняется. Тутмос сводит запоздалые счеты со своей мачехой, жестоко расправляясь с ее окружением и стремясь истребить всякую память о ней (уничтожая ее статуи, стирая ее имена со стен храмов). Следующие 20 лет уже единоличного царствования Тутмоса сопровождаются многочисленными захватническими войнами против Сирии и могущественного государства Митанни, также считавшего Сирию сферой своих интересов. Итогом этих войн было завоевание Сирии и Палестины.
  Проведя на троне 54 года, Тутмос III оставил после себя державу, которую можно было уже именовать "мировой". Его преемникам больше не удается расширить территорию государства и они пытаются лишь удержать ее в прежних пределах, занимаясь подавлением мятежей в завоеванных областях. Наряду с этим в Египте происходит огромное каменное строительство. Особенно преуспел в этом Аменхотеп III. В его царствование возводится роскошный храм Амона-Ра в Фивах, строится громадный царский дворец и заупокойный храм царя, а также две колоссальные статуи фараона, "колоссы Мнемона"90.
  "Солнцепоклоннический переворот" Аменхотепа IV. Аменхотепу III наследовал его сын, взявший такое же имя. Аменхотеп IV вошел в историю как автор "солнцепоклоннического переворота", т.е. как человек, который отказался от почитания традиционных богов и ввел вместо этого культ единого божества, бога Атона, являющегося непосредственным воплощением Солнца и не имеющего никакой сакральной "предыстории". Нам сложно сейчас сказать, какие причины (религиозный фанатизм или политические установки, а может быть, и то, и другое вместе) лежали в основе такого беспрецедентного для египетской культуры шага - источники дают слишком мало информации для этого. Остановимся лишь на основных моментах формирования нового культа.
  В конце 4-го года правления нового царя Солнце, получившее титул "Ра-Хор-Небосклонный, ликующий на небосклоне в имени своем как Шу, который есть Атон", было объявлено царствующим фараоном с соответствующей титулатурой и знаками имени. При этом изменилось и его изображение: Ра стали представлять не так, как раньше - человеком с головой сокола, окруженной солнечным кругом, а в виде круга с царской змеей впереди и множеством направленных вниз лучей, заканчивающихся кистями человеческих рук.
  Затем подвергся трансформации и канонический облик царя, которого раньше принято было представлять в идеализированном виде, скрывая его физические особенности. Стремление к реалистическому изображению Солнца в качестве фараона повлекло за собой реалистическую установку и в этом случае - фараон стал изображаться максимально точно, с пунктуальным воспроизведением всех его телесных изъянов. Это привело к возникновению нового ("амарнского") стиля в искусстве, характеризующегося отказом от идеализации, стремлением к портретному сходству. На стенах храма Солнца появляются бытовые зарисовки, не подчиненные никакой осмысленной логике, а носящие случайный характер.
  На 6-ом году своего правления фараон меняет имя с Аменхотепа на Эхнатона91, и строит новую столицу - Ахетатон92 (Ах-Йати), что переводится как "Небосклон Солнца". Затем культ Атона начинает насаждаться и в других городах, что вызвает внутренний протест со стороны чиновников, прежде всего провинциальных. Тем не менее, при жизни Эхнатон не встретил явного сопротивления. Более того, он добился знаков почитания, намного превосходящих традиционные. У него было свое жречество в Фивах и Ахетатоне, а чиновники встречали царя в непривычных для них и унижающих их позах, согнув спины и задрав головы вверх.
  Поведение Эхнатона наглядно показывает, что политические и религиозные мотивы были сплетены в его сознании воедино. Противопоставив введенный им культ традиционному культу Амона, фараон тем самым отделился от фиванского жречества и реализовал в наиболее "чистом" виде идею, которая "вызревала" в течение всей политической и культурной истории Египта - представление о фараоне как главной сакральной фигуре египетской культуры.
  Политическая история Нового царства после "солнцепоклоннического переворота". Реформы Эхнатона слишком резко разрывали с многовековой традицией, поэтому они не могли быть долговечными. Вскоре после его смерти столица Египта возвращается в Фивы, а его идеи и даже память о нем беспощадно искореняются. Внутрення неустроенность опять приводит к временному ослаблению государства.
  Следующий всплеск политической активности Египта связан с XIX династией. Сети I и его сын Рамсес II, отвоевывают в процессе кровопролитной борьбы с хеттами большую часть преднеазиатских владений Египта, но государство больше уже не вырастает до размеров, достигнутых им при Тутмосе III. Отметим кстати, что Рамсес II, наряду с удачной внешнеполитической деятельностью, устанавливает и абсолютный рекорд царственного долголетия. Если верить источникам, то он правил Египтом более 65 лет.
  Во времена ХХ династии Египет постепенно теряет одну за другой подконтрольные ему внешние области. Одновременно происходит последовательное и неуклонное разделение Верхнего и Нижнего Египта. После смерти Рамсеса XI власть в стране переходит к верховному жрецу Амона Херихору, но Нижний Египет отказывается признавать его правление легитимным и создает свою династию со столице в г.Танисе. Это событие знаменует собой конец эпохи Нового царства.
 
  Культурное пространство Древнего Египта
 
 
 
  Принципы сравнительного анализа культур. В основе мировосприятия западноевропейского человека лежит несколько идей, кажущихся ему самоочевидными, но тем не менее отсутствующих в других культурных традициях. Одной из таких идей была до последнего времени идея прогресса, которая представляла ход истории от "варварства" к все более сложным цивилизационным формам как процесс последовательного нарастания "положительных" культурных характеристик (научные достижения, более совершенные общественные институты и т.д.). Опыт двух мировых войн избавил очень многих от "прогрессистских" иллюзий и дал понять, что прогресс в одном всегда сопровождается регрессом в другом, и что однозначные утверждения о прогрессе по крайней мере недальновидны, если не опасны. Однако, преодоление идеи прогресса происходило весьма болезненно и породило другую крайность - установку на "вживание" в другую культуру, считающуюся полностью самобытной и самодостаточной и не допускающей никаких сопоставлений и аналогий. К сожалению, представление о возможности такого "вживания" - миф, который может порождать лишь опасные иллюзии.
  Пытаясь понять, как жил человек другой культуры, мы обречены на постоянное соотнесение его мировосприятия со своим, обречены хотя бы потому, что окружающая нас культура - это единственное, что знакомо нам не "понаслышке", а вошло в нашу "плоть и кровь". Как бы мы ни старались избежать поверхностных аналогий, как бы мы ни пытались воспринимать другую культуру во всем ее неповторимом своеобразии, от удивленных возгласов "да это у них так же, как у нас" или "надо же, у них все совсем по-другому" никуда не деться. Чтобы не обманывать себя иллюзией понимания и воспрепятствовать потоку неуправляемых и бесконтрольных ассоциаций, нужно попытаться вывести эти ассоциации "из подполья" и придать им официальный статус, т.е. создать систему критериев, общую для всех культур и поэтому позволяющую сопоставлять их между собой.
  Опираясь на материалы первого очерка пособия, мы положим в основу такой системы рост "осознанности" действий человека при историческом переходе от первобытности к современности. Это утверждение означает все возрастающее влияние на поведение человека процессов, в которых он как бы "раздваивается" на "Я" действующее и "Я" наблюдающее за этими действиями со стороны и оценивающее их, что позволяет ему (в отличие от животного) преодолеть подчиненность зрительному полю, а также (в отличие от человека традициональной культуры) подчиненность полю повседневной деятельности и способствует формированию рефлексии и абстрактного мышления. Конечно, человек современной культуры тоже подвержен действию различных "полей", задающих разнообразные социальные стереотипы поведения, но множественность этих полей, их гораздо более гибкая структура дают возможность большей осознанности и большей свободы в действиях.
  Общая характеристика культурного пространства. Если пользоваться введенной системой координат, то культура Древнего Египта расположится где-то неподалеку от культуры Древней Месопотамии, что позволяет говорить об их типологической близости. В "моделях мира", построенных каждой из этих культур, мы обнаруживаем много общего с "моделью мира" первобытности, хотя замечаем в них также и новые элементы, порожденные изменившимися социальными реалиями (в первую очередь, связанными с образованием государства).
  Однако эта типологическая близость не должна скрывать от нас и существенных различий. Главное из них можно продемонстрировать, сопоставив доминирующие в каждой из культур модели восприятия времени. Если культура Месопотамии реализовывала атомарную модель, наиболее полно соответствующая "катастрофичности" сознания шумеров и вавилонян, то определяющей моделью для египтянина была циклическая. В ней воплощалась идея "вечного настоящего", составляющая стержень египетской культуры. Не уточняя пока ее содержания (мы сделаем это в следующих разделах очерка), отметим лишь, что за ней стоит хотя и подвергаемое в отдельные эпохи сомнению, но тем не менее чрезвычайно значимое для культуры ощущение устойчивости и постоянства как космического, так и социального порядка жизни.
  Восприятие пространства и времени в культуре Древнего Египта. Связав специфику египетской культуры с типом хронологической модели, мы, кажется, сделаем естественный шаг, если остановимся более подробно на том, как вообще эта культура воспринимала пространство и время. Сразу отметим, что особенности такого восприятия вполне укладываются в схему, построенную нами при анализе первобытной и традициональной культур.
  Прежде всего, пространство и время эмоционально переживались древним египтянином как неоднородные, а пространство - еще и как анизотропное. Это означает, что различные области пространства и времени, а также различные пространственные направления обладали для него разной ценностной значимостью. События сакральной истории превращали хронотоп93 в величественное цветовое полотно, в котором присутствовал весь спектр цветов и оттенков. Каждый крупный храм, как уже говорилось, являлся первобытным холмом, т.е. особым "сгустком бытия", начальной точкой мирового развития, и резко выделялся, таким образом, из окружающего пространства, нарушая его однородность. Не менее специфическими пространственными областями, обладающими особой, сложной и загадочной топологией, были пирамиды и другие погребальные сооружения. День и ночь связывали восток и запад с понятиями жизни и смерти - и сразу исчезала изотропность пространства. Огромное значение имело и направление "север-юг", задаваемое течением Нила. Когда египетские войска увидели Евфрат, текущий с юга на север, они назвали его "перевернутая река".
  Время также обладало неоднородной структурой. Дни разделялись на счастливые, несчастливые и опасные. Связано это было с событиями божественной драмы, происходившей в доисторическую эпоху. Так три дня в конце третьего месяца половодья, когда закончилась борьба Гора и Сета и Гор получил во владение Египет, считались счастливыми. Тринадцатый день месяца "перет" - "день гнева" богини Сехмет, насылающей болезни, признавался опасным днем, а день рождения Сета - одним из самых несчастных. Фараон в этот день не занимался никакими делами. Характер дня влек за собой определенные табу в деятельности не только фараона. И простым египтянам в несчастливые дни лучше всего было сидеть дома ( особенно вечером и ночью), в некоторые дни запрещалось зажигать в доме огонь, произносить имя Сета.
  Однако наряду с описанной неоднородностью важную роль в мировосприятии египтян играло осознание стабильности природного ритма. Неизменное чередование дня и ночи, неизменное появление Ра на утреннем горизонте после очередной победы над змеем Апопом, а также не менее неизменные разливы Нила, совпадающие в области Мемфиса с появлением Сириуса (звезды Сотис) на утреннем небе,94 часто называются исследователями в качестве главных причин доминирования циклической модели времени.
  Динамика развития религиозных представлений. Продолжая наше движение по культурному пространству, обратимся теперь к описанию структуры и эволюции пантеона египетских богов. Общие закономерности развития религиозных представлений воспроизводят в целом картину, знакомую нам по Древней Месопотамии и, по-видимому, являются универсальными, хотя из-за отсутствия достаточного количества источников реконструкция этого процесса носит гипотетический характер.
  Видимо, египетская религия начиналась с обожествления природных стихий, животных и растений, окружавших каждый ном, и возникновения множества маленьких номовых пантеонов весьма аморфной структуры. Затем, по мере формирования единого государства, происходила "социализация" богов, они наделялись новыми для себя властными полномочиями в социуме, и одновременно маленькие пантеоны образовали один большой пантеон, впрочем, не менее аморфный.
  "Быт" богов также напоминает картину, знакомую нам по Древней Месопотамии. Божество жило в храме, являющемся его домом ("дом" и "храм" обозначались одним иероглифом), и обслуживалось жрецами, функции которых заключались в удовлетворении его вполне "человеческих" (или "животных") потребностей, а также в контроле за сохранностью и приумножением его имущества. Местом непосредственного обитания бога считался наос, особое каменное сооружение внутри храма, в котором располагалось его изваяние, скрытое за запечатанными деревянными дверями. Три раза в день священные двери раскрывались и божество "кормили", сопровождая эту процедуру предварительным умащением идола и сменой его одеяний.
  Обычно бог "вел" скрытный "образ жизни" и никуда "не выходил" из наоса, простые люди были лишены возможности лицезреть его, но в египетском календаре существовало множество праздников, во время которых привычный распорядок нарушался и идол покидал место своего обитания. Праздники были двух видов: процессии и мистерии. В дни процессий божество путешествовало, посещая различные "святые места" за пределами родного храма, во время мистерий разыгрывались сцены из жизни божества, также имеющие сакральное значение. Позднее мы расскажем о некоторых из этих праздников более подробно.
  Наряду с отмеченным сходством, пантеон египетских богов обладал и ярко выраженными особенностями, резко отличающими его от пантеона богов "царства Шумера и Аккада". Остановимся на главных из них.
  Особенности "социализации" богов Древнего Египта. Для понимания этих особенностей мы должны снова вернуться к сакральному статусу фараона, подробно обсуждавшемуся в предыдущем очерке. Как уже отмечалось, египетское государство отождествлялось с личностью царя, скрывающей в своей тени все конкретные детали социального механизма. Поэтому "социализация" египетских богов свелась к наделению наиболее значимых из них (Амона-Ра, Осириса, Гора) "регалиями" фараона, правящего в мире живых или в мире мертвых. Остальные боги превратились в их слуг или родственников. В египетской культуре отсутствуют тексты, аналогичные "Энума Элиш", где глава пантеона является лишь "первым среди равных" и для получения определенных полномочий должен добиваться решения "совета богов", здесь верховный бог сосредоточивает в своих руках всю полноту власти и никому не подотчетен.
  Похожая ситуация воспроизводится и на уровне отдельных номов. Ядро номового пантеона составляет семейство богов, обычно представленное богом-демиургом, его женой и сыном (например, в Фивах это были Амон, богиня неба Мут и бог луны Хонсу; в Мемфисе - Птах, богиня войны Сехмет, и бог растительности Нефертум). Каждый демиург творит свой мир и абсолютно не стремится "вступать в долю" с другими богами. Отсюда возникает и упомянутая "аморфность" египетского пантеона. В отличие от Древней Месопотамии, где все боги образуют единое сакральное пространство, в котором каждый наделяется определенными функциями, т.е. становятся "героями одного романа", в Древнем Египте такого "романа" не возникает, точнее, этот роман распадается на несколько не связанных друг с другом фрагментов. Единственной силой, придающей египетской мифологии видимость единства, является верховный бог, подобный фараону, связывающему множество номов в единое целое. Отметим в дополнение к этому, что, начиная со Среднего царства, в описаниях бога-творца и фараона наблюдается явный параллелизм: оба они представляются, во-первых, великими завоевателями, наводящими ужас на врагов, во-вторых, властителями мира, и в-третьих, разумными правителями, заботящимися о подвластном им населении.
  Обратим внимание на еще одну важную особенность египетской мифологии. В Древнем Египте практически отсутствует характерное для традициональных культур и многих культур древности представление о верхнем мире, воспроизводящем по своей структуре земной, но населенном богами. Египетские боги, за редким исключением, обитают на земле или в царстве мертвых - "естественном" продолжении земного царства. Долина Нила является сакральным центром, объединяющим богов и людей. Уже упомянутые Амон-Ра, Осирис, Гор оказываются не властителями какого-то особого небесного мира, не связанного с земным, а первыми правителями Египта, и последующее благоденствие Египта во многом определяется их заботливым и мудрым правлением.
  Еще раз подчеркнем в связи с этим, что религиозная реформа Эхнатона, в результате которой бог Атон был провозглашен единственным истинным правителем Египта, а сам фараон - его сыном, стала логическим завершением описанной традиции. Здесь представление о фараоне как единственном боге, и о единственном боге как царе Египта получило свое наиболее законченное воплощение.
  Главные боги египетского пантеона.95 В предыдущих разделах мы описали общую линию развития религиозных представлений. Посмотрим теперь, как выявленные закономерности подтверждаются конкретным материалом, обратившись к "биографиям" некоторых важнейших божеств пантеона. Начнем с гелиопольского бога Солнца Ра, отождествленного потом в Амоне-Ра с главным фиванским богом Амоном. Как солнечное божество Ра служил гарантом устойчивости всего сложившегося на земле порядка, причем главная мифологема связывала его с центром египетской жизни - Нилом: днем он плыл по небесному Нилу, освещая землю, ночью - по подземному Нилу, сражаясь там с силами мрака, воплощенными в гигантском змее Апопе, и раз за разом побеждая их96. Этот мифологический сюжет являлся, видимо, наиболее древним и наиболее характерным для Ра. Но гелиопольский бог начинает со временем выполнять и другие функции.
  С возвышением V династии, происходившей из Гелиополя, культ Ра распространяется по всему Египту. Соединившись с древним творцом Вселенной Атумом, превращенным в одну из его ипостасей, Ра становится богом-творцом гелиопольской космогонии, создателем людей, главой божественной эннеады: Ра-Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет, Нефтида. При этом образ Ра начинает непосредственно связываться с личностью фараона. Некоторые источники называют Ра первым богом, правившим на земле, т.е. фактически первым царем Египта. "Тексты Пирамид" представляют его как бога умершего фараона. Затем он уступает это место Осирису, а в эпоху Нового царства, после объединения Ра с главным богом правящей фиванской династии Амоном, возникает еще одна мифологема: стоящий у власти фараон объявляется сыном Амона-Ра97.
  "Биография" другого важнейшего божества египетской мифологии - Осириса - тоже соответствует описанной картине. В древности Осирис олицетворял, видимо, производительные силы природы. Сложно сказать, какие конкретно явления стояли за его именем, но, судя по некоторым текстам, он был связан с водами разлива Нила, оплодотворяющими землю и затем отступающими до нового подъема. В некоторых текстах он уподобляется также зерну или хлебу. Затем происходит социализация образа Осириса: он провозглашается четвертым царем Египта вслед за Ра, Шу и своим отцом Гебом. Если верить преданию, правление Осириса было сродни деятельности Прометея - он научил людей земледелию, виноградарству, ремеслам, строительству городов, т.е. позволил им совершить переход от дикости к цивилизованным формам существования. Коварно обманутый своим братом Сетом, Осирис переживает смерть и воскресение, и затем становится царем в царстве мертвых, являясь как бы воплощением умершего фараона.98
  Миф об Осирисе, целиком приводимый в знаменитом сочинении Плутарха и фрагментарно - в различных египетских источниках, возник, видимо, как литературная обработка разыгрывающихся в честь Осириса мистерий, имеющих важнейшее ритуальное значение, и совместил в себе оба мотива его "биографии". Изложим вкратце сюжетную канву этого мифа99.
  Брат Осириса Сет, желая отнять у Осириса царскую власть, решает погубить его. Ему представляется подходящий повод для этого, когда Осирис устраивает пир в честь своего возвращения из победного похода в Азию. Сет является на пир с 72 сподвижниками и предлагает всем присутствующим весьма необычное развлечение. Он выносит изящно украшенный сундук и приглашает каждого лечь в него, объявляя, что тот, чьи размеры будут в точности соответствовать размерам сундука, станет его обладателем. Когда очередь дошла до Осириса и царь устроился в сундуке, изготовленном по заранее снятой с него мерке, Сет захлопнул крышку и, закрепив ее, бросил сундук в Нил100. Через некоторое время ящик прибило к берегу и там его, скрытый ветвями вереска, нашла супруга Осириса Исида. Она чудесным образом зачла от Осириса сына Гора, который после длительной борьбы победил Сета и воскресил отца. Воскресший Осирис передал Гору власть над Египтом, а сам спустился в преисподнюю, где стал судьей в царстве мертвых.
  Все дошедшие до нас виды мистерий, связанных с Осирисом, воспроизводят с различными вариациями этот сюжет. Приведем реконструкцию одной из таких мистерий101 крупнейшим отечественным египтологом Б.А.Тураевым: "... видно, что мистерии состояли из следующих обрядов. 1) Выход Вепуата. Идол шакала на шесте выносился из храма. Он указывал путь Осирису и был первым бойцом. 2) Выезжал сам Осирис на своей барке, поражая врагов. На корабль нападали "враги"; верховный жрец и свита отражали их. 3) Далее следовал таинственный "великий выход", во время которого Осирис был убиваем Сетхом. Следовал плач. 4) Тот перевозил тело Осириса в барке. 5) Духовенство приготовляло тело к погребению и перевозило на барке в местность Пекер, где его погребали. 6) Совершалась расправа над "врагами" Осириса на месте его убиения в местности Недит. 7) Ликование и перевезение идола ожившего Осириса в его храм в Абидосе... Подобные мистерии справлялись, конечно, и в Бусирисе, и вообще во многих храмах, особенно в поздние времена, когда почти везде, в Фивах, Дендере, Эдфу и т.п. были устроены отделения для культа Осириса"102.
  Мистерии другого вида являлись частью процесса коронации нового фараона, во время которой воспроизводились важнейшие моменты осирической драмы. "Вступающий в должность" фараон исполнял в них роль Гора, судя по всему, отсутствующую в мистериях первого типа, а обязанности Осириса "выполняла" мумия умершего царя.
  Существовали и мистерии (зафиксированные, к сожалению, лишь в эллинистических источниках), в которых растительное начало Осириса отчетливо выступало на первый план. Их сюжетная канва, в двух словах, была следующей. Из ила изготавливалось тело умершего бога, в котором помещались зерна хлебных злаков, затем тело на год пряталось в специальном помещении, а через год его "находили" и предавали погребению. Сам процесс погребения, а также "творение" нового тела составляли главную сюжетную линию мистерий.
  Попытаемся гипотетически реконструировать эволюцию представлений об Осирисе на основании приведенных описаний. Опираясь на аналогию с другими культурными традициями, можно предположить, что первоначально мистерии выражали борьбу двух природных начал, стихии жизни, воплощенной в Ниле, и стихии смерти, связанной с окружающей Нил пустыней. Мистерии выполняли магическую функцию и как бы поддерживали сложившийся на земле порядок, "способствуя" строгой периодичности разливов Нила. Позднее, в результате изменения политической ситуации и - как следствие - сакрального статуса божеств отдельных номов, злое начало было отождествлено с богом пустыни Сетом, который сначала вместе с Гором почитался как бог - покровитель царской власти и считался, например, спасителем Ра от змея Апопа. Еще одним важным мотивом для трансформации мистерий стала, видимо, идея непрерывной царственности, передаваемая известной формулой "Король умер! Да здравствует король!" С ее помощью выражался принцип сохранения власти фараона при замене конкретных личностей.
  Другие боги пантеона. Культ животных. Еще одной особенностью древнеегипетской религии является огромное значение, которое играл в ней культ живой природы. Многочисленные животные и растения почитались и сами по себе и как воплощения различных богов. Почитание крокодила, считавшегося воплощением бога Себека, было распространено более чем в двадцати районах Верхнего и Нижнего Египта; многие имена, и даже имена фараонов, звучали как Себекмесаф ("Себек защита его") и Себекхотеп ("Себек доволен"). Культ крокодила принимал часто весьма экзотические для человека другой культуры формы. Ниже мы приведем описание греческим географом Страбоном процедуры кормления животного, увиденной им при посещении храма Себека в городе Арсиное103: "Кормят животное хлебом, мясом и вином; эту пищу всегда приносят с собой чужеземцы, которые приходят созерцать священное животное. Наш хозяин, одно из должностных лиц, который посвящал нас там в мистерии, пришел вместе с нами к озеру, захватив от обеда какую-то лепешку, жареного мяса и кувшин с вином, смешанным с медом. Мы застали крокодила лежащим на берегу озера. Когда жрецы подошли к животному, то один из них открыл его пасть, а другой всунул туда лепешку, затем мясо, а потом влил медовую смесь. Тогда животное прыгнуло в озеро и переплыло на другой берег. Но когда подошел другой чужеземец, тоже неся с собой приношение из начатков плодов, то жрецы взяли от него дары; затем они направились бегом вокруг озера и, найдя крокодила, подобным же образом отдали животному принесенную пищу."104
  Культ крокодила был далеко не единственным в Египте. Тем же Страбоном описывается и мемфисский Серапиум - грандиозный некрополь, в котором позднее при раскопках было обнаружено 64 мумии быков Аписов, причем рядом, на специальных стеллах, с точностью до одного дня царствования того или иного фараона, указывались даты рождения и смерти каждого быка, а также начало выполнения им ритуальных функций. В некоторых текстах Апис представлен как ба105 бога Пта, а в некоторых - как посредник, через которого бог выражал свою волю. Аналогичным посредником для Ра служил в Гелиополе бык Мневис, а в Гермонте для бога Монту - бык Бухис. Сокол (или ястреб) почитался по всему Египту как воплощение бога Гора, но мог отождествляться также и с другими богами, например, с Монту. Богиня Мути, жена бога Амона, видилась египтянам в образе коршуна, а бог мудрости Тот - в образе ибиса. Баран считался в разных местах воплощением бога Хнума, но и фиванского бога Амона изображали иногда бараном с загнутыми вниз рогами. Более шестидесяти богов и богинь изображалось в облике льва. Наиболее известной из них является, наверное, мемфисская богиня Сехмет. Почитались и имели божественные прообразы также кошки, змеи, шакалы, различные рыбы и т.д.
  В этом неуемном почитании всех и вся мы можем выделить два взаимодополняющих аспекта. Во-первых, наличие множества священных животных, культ которых принимал часто весьма экзотические формы. Во-вторых, сохранение большинством богов зооморфного облика или формы, в которой соединены человеческое и животное начала (например, Гор представлялся как человек с головой сокола). Попытаемся связать эти факты между собой.
  Наиболее расхожее их объяснение отсылает к термину "тотемизм", который выражает идею покровительства отдельных животных определенному племени, связанному обычно с ними единством происхождения. Концепция тотемизма была очень популярна в конце прошлого - начале нынешнего века. Некоторые крупные ученые (например, французский социолог Э.Дюркгейм) видели в тотемизме зародыш всех остальных форм религиозного восприятия мира. Однако дальнейшие исследования показали, что подобные представления являются научным мифом106. Под именем "тотемизм" в таких исследованиях были объединены разнородные явления, почти никогда не встречающиеся вместе: называние отдельных племен именами животных; культовые запреты, связанные с животными и их религиозное почитание; признание некоторыми племенами общности своего происхождения с определенными видами животных. Соответственно и при анализе зооморфных представлений древнеегипетской религии слово "тотемизм" тоже мало что объясняет. Причину нужно искать в другом.
  В статье первого раздела учебника мы уже говорили о том, как отечественный психолог Л.С. Выготский прокомментировал факт самоотождествления туземцев бразильского племени бороро с красными попугаями арара. По Выготскому, бороро мыслят не понятиями, а комплексами, и поэтому речь не должна идти об их отождествлении с арара в привычном для нас понимании этого слова - просто арара составляют с бороро один "фамильный" комплекс. Кажется, что открытое Выготским "мышление в комплексах" дает возможность по новому взглянуть на многие особенности как древнеегипетской религии, так и древнеегипетских представлений о человеке и его загробном существовании.
  Образуемые древними египтянами комплексы чрезвычайно сложны и разветвленны. Мы будем неоднократно останавливаться на их структуре в дальнейшем изложении, здесь же отметим, что так легко возникающий религиозный синкретизм, приводящий к отождествлению различных богов или объявлению одного бога частью другого, а также столь длительное сохранение зооморфных представлений являются частным проявлением комплексного мышления, в котором мы узнаем наследие первобытной культуры. Для разрушения подобных "комлексов", для отделения друг от друга различных их составляющих необходим рост рефлексии, вызываемый, в свою очередь, появлением сложных социально-политических структур, становящихся предметом осознания. В Египте, как мы уже неоднократно отмечали, этого осознания не произошло.
  Древнеегипетские космогонии. Мы не будем в этом разделе подробно излагать содержание космогонических мифов107, остановимся лишь на общих особенностях дошедших до нас текстов, содержащих их описание.
  Отметим прежде всего, что эти тексты не являтся космогониями в привычном для нас смысле этого слова, т.е. самостоятельными произведениями, созданными специально для того, чтобы объяснить устройство мира и происхождение сложившегося на земле и на небе порядка. Все они входят в более обширные сочинения, служащие для иных, чаще всего магических целей. Кроме того, сами космогонии сохранились в небольшом количестве списков, причем сравнительно поздних, и полный текст плохо реконструируется. Тем не менее мы можем попытаться выделить в них некоторые характерные черты.
  В центре всех космогоний мы обнаруживаем бога-демиурга, творящего мир "собственными силами", не используя никаких подручных материалов. Обычно в начале процесса мир представляет собой бесконечный первобытный океан, неупорядоченный водный хаос, в котором затем возникает первобытный холм - одна из ипостасей бога-демиурга.108 После этого начинается процесс творения богов и мира. Его можно проиллюстрировать на примере уже упомянутого гелиопольского сказания: Ра-Атум создает бога воздуха Шу и богиню влаги Тефнут, те - бога земли Геба и богиню неба Нут, а последние, в свою очередь, производят на свет Исиду, Нефтиду, Осириса и Сета. Затем из слез бога Ра создаются люди.
  Еще одной особенностью, на которой необходимо остановиться, является огромная роль слова в космогонических текстах. Эта роль наиболее отчетливо выражена в мемфисской космогонии, в которой слово и мысль становятся основными инструментами творения мира богом. Но опора на "игру слов", за которой стоит вовсе не игра, а вера в творящую силу речи, заметна и в других описаниях. Приведем два примера. В гелиопольском сказании фраза "Я еще не изрыгнул Тефнут" опирается на созвучие "тефни" - "я изрыгнул" и Тефнут; процесс начала творения передается в этом тексте звуковыми ассоциациями между "Хепра" - бог солнца, "хепер" - существовать, "хепру" - "существования". Кажется, что здесь само произнесение имени приводит к порождению сущности, названной им. Этой творящей, магической роли имени в мировосприятии древнего египтянина мы еще коснемся позднее.
  Творение человека не имеет в египетской мифологии столь же отчетливого обоснования, как в культуре Древней Месопотамии, например, где люди специально создаются богами для того, чтобы выполнять за них тяжелую работу. В египетской традиции они или изготавливаются богом Хнумом на гончарном круге или, как мы уже упоминали, происходят из слез бога Ра (опять фонетическое созвучие: rmt - люди и слезы), или возникают из тела бога-творца как его подобие. При этом их создание не подчиняется какой-либо осознанной цели.
  Существует в Древнем Египте и миф об истреблении людей богом Ра, обидевшимся на них за нечестивое поведение, но потом простившем их, однако этот миф тоже не реконструируется отчетливо и многие смысловые мотивы в нем остаются загадкой.
  Магия в Древнем Египте. Остановимся теперь более подробно на магических представлениях древних египтян. Магию можно рассматривать как одно из проявлений "мышления в комплексах". Сама идея комплекса предполагает наличие каналов, связывающих различные его части между собой, и допускающих воздействие на одну часть через другую. Подобные попытки неоднократно зафиксированы в дошедших до нас источниках.
  Наверное, наиболее уязвимым для магического воздействия объектом является в египетской культуре имя. Подлинное имя человека или бога - сокровенная тайна, которую нельзя раскрывать даже в самых критических ситуациях. Это утверждение хорошо иллюстрирует миф о Ра и Исиде. Исида, стремясь узнать подлинное имя бога солнца, сотворила змея, который ужалил Ра. Спасти Ра от гибели может только произнесенное богиней заклинание, но для этого она должна назвать его настоящее имя. Ра пускается на всевозможные ухищрения для сохранения тайны и выдает ее лишь под угрозой неминуемой смерти. Интересно, что свое признание он облекает в следующую формулировку: "Да обыщет меня Исида, и да выйдет мое имя из моего тела в ее тело". Очевидно, что имя здесь мыслится как материальная субстанция, обладающая способностью перемещения.109
  Другим хорошо известным примером магического использования имени являются так называемые "черепки проклятий". Известно, что для уничтожения вождей враждебных Египту племен и правителей небольших государств изготавливались статуэтки с их именами, а на специально сделанных глиняных сосудах писались магические заклинания. Сосуды и статуэтки затем предавались проклятию, а сосуды еще и разбивались. Считалось, что подобные действия магическим образом уничтожат врагов фараона.
  Магические заговоры такого рода применялись и в повседневной жизни древних египтян, зафиксировано даже их использование против самих фараонов. Например, в некоторых сохранившихся папирусах эллинистическго периода для уничтожения врагов советуется изготовить их восковые статуи и затем сжечь статуи в огне по определенному ритуальному канону.
  Огромный пласт магических представлений, распространенных в Древнем Египте, проявляется и при анализе верований, связанных с потусторонним миром, но об этом мы будем говорить чуть ниже.
  Древнеегипетская письменность. Сущностная связь имени с обозначаемым им предметом, возможно, находит свое отражение и в особенностях древнеегипетской письменности. Как известно, знаки египетского иероглифического письма110 делятся на три части: идеограммы, фонограммы и детерминативы. Идеограмма - знак, обозначающий определенный предмет. Например, - солнце, - дом. Фонограмма - знак, соответствующий звуку или сочетанию звуков. Детерминатив указывает на смысловую категорию, к которой относится слово и ставится обычно сразу за словом для того, чтобы избавиться от омонимов. Так рука с зажатой в кулак палкой показывает, что обозначаемое слово связано с понятием силы, детерминатив ставится после понятий, связанных с движением. В первоначальном назначении детерминатива некоторые ученые предлагают видеть имя предмета, входящее в образуемый им комплекс и поэтому тоже требующее специального письменного изображения. Если идеограмма изображает сам предмет, то следующий за ним детерминатив, по их мнению, воспроизводит его имя.
  Важно отметить, что иногда один и тот же знак выполнял функцию как идеограммы, так и фонограммы и детерминатива. Например, знак , обозначающий дом (фонетически pr ), мог служить также фонограммой в словах, в которых встречается сочетание pr, словах, никакого отношения к слову "дом" не имеющих. (Здесь полная аналогия с нашим ребусом, только если в современной культуре ребус является искусственно придуманным развлечением, то у египтян он входил в саму ткань языка.) Одновременно этот же знак использовался как детерминатив в словах, указывающих на какое-либо здание или помещение: "комната", "интерьер", "канцелярия" и др. Иероглиф, изображающий сидящего мужчину, мог быть как идеограммой, соответствующей местоимению "я", "мой", так и детерминативом после слов, обозначающих какого-либо человека: "сын", "делающий", "придворный" и т.д.
  "Души" древнего египтянина. Ка, Ба, Имя, Тень. Прежде чем обращаться к анализу представлений древних египтян о потустороннем мире, необходимо предварительно исследовать ту сложнейшую структуру, которая стояла за комплексом "человек" в их сознании.
  Одной из главных его составляющих было понятие "ка", по поводу содержания которого египтологи ведут споры уже более века, но до сих пор не могут прийти к единому мнению. Изложим вкратце связанный с этим понятием фактический материал.
  Слова, частью которых является иероглиф "ка", можно разбить на две группы. Первую из них составляют термины, описывающие процессы размножения, плодородия, и, кроме того, производные, видимо, от них понятия из области сельского хозяйства и садоводства. Во вторую (и наиболее существенную для нас) входят категории двойника, имени, а также связанные с ними термины, относящиеся к колдовству и магии. В "Текстах пирамид", посвященных описанию загробного существования фараонов, "Ка" служит воплощением жизненной силы царей, их производящей способности. Другой аспект этого понятия реконструируется по текстам Среднего царства. Здесь "ка" - это изображение человека, прошедшее, видимо, определенное магическое освящение и составляющее наряду с принадлежащими владельцу слугами, утварью, землей его тело-имущество.111
  Наряду с "ка", у человека существовало и еще несколько сущностей, образующих с ним один комплекс. Остановимся на термине "ба", который переводится обычно как "душа" или "проявление". "Ба" продолжало существовать и после смерти человека. Обычно оно находилось в гробнице, соединившись с телом, однако могло и разрывать с ним связь, выходить из гробницы и подниматься на небо или спускаться в загробный мир. Как мы уже говорили, "ба" некоторых богов были их священные животные ("ба" Себека -крокодил, "ба" Осириса - баран и т.д.), а также другие боги (Хнум, например, считался в различных местах "ба" Шу, Осириса, Геба, Ра). Свои "ба" имели также многие египетские города. Наряду с "ба" существовало и "привидение" "ах", в которое, как считалось, превращался каждый человек после смерти. При этом люди могли иметь по несколько "ах" и "ба" (по крайней мере, тексты говорят это о богах и царях). Также в источниках встречаются упоминания о сущностях, называемых "мощью", "тенью".
  Составляя с человеком единый комплекс, его "души" обладали при этом определенной самостоятельностью и иногда вели независимое существование (как Тень из одноименного рассказа Андерсена). Так "ка" человека могло брать его за руку; про умершего иногда говорили, что он отправлялся к "ка" или к "ах". При этом все сущности мыслились вполне материально: "ка" обладало плотью, ело и мылось, "ба" и "ах" могли оказаться съеденными.

<< Пред.           стр. 3 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу