<< Пред.           стр. 3 (из 8)           След. >>

Список литературы по разделу

 4. Дайте общую характеристику обществоведческих идей периода средневековья.
 5. Объясните, в чем проявилась эпоха Возрождения в обществознании.
 6. Охарактеризуйте эволюцию концепций естественных прав человека.
 7. Зафиксируйте общее и отличительное в разных вариантах теории общественного договора.
 8. Раскройте причины существования в обществознании утопических теорий и их развития в XVII-XVIII вв.
 9. Выпишите общие идеи непосредственных предшественников социологии.
 10. Зафиксируйте (письменно) общие идеи основоположников социологии.
 11. Установите общность и различия положений основоположников социологии и их предшественников в европейской социокультурной традиции.
 12. Приведите аргументы "за" и "против" признания основоположником социологии: а) Аристотеля, б) Д. Вико, в) Ш. Монтескье, г) Сен-Симона, д) О. Конта, е) Г. Спенсера, ж) К. Маркса, з) Ж. Кетле, и) Э. Дюркгейма.
 13. Подумайте и решите, почему теория исторического материализма К. Маркса является социологической. Чем она отличается от других общесоциологических теорий?
 14. В чем заключена суть подходов к изучению общества, называющихся: а) организмическими, б) системными, в) структурными, г) функционалистскими, д) диалектическими? Какие из названных подходов: 1) предложены основоположниками социологии, 2) использованы классиками европейской социологии, 3) применялись и развиты русскими дореволюционными социологами?
 15. Выделите общие идеи классиков европейской социологии XIX в. и охарактеризуйте отличия их теорий.
 16. Почему в социологии нет одной общепризнанной теории, объясняющей общественную жизнь, развитие жизненных сил человека и общества?
 17. С какими из следующих определений социологии Вы согласны? Социология - наука, изучающая:
 а) все общество как целостную систему;
  б) только одну сферу общества - социальную;
  в) большие группы людей, образующие общество - этносы, классы, страны, регионы, все человечество;
  г) малые группы людей (семьи, организации, трудовые коллективы);
  д) всякие группы людей, в т.ч. половозрастные, профессиональные и др.;
  е) поведение людей в обществе.
 18. В чем Вы видите особенности развития социологии в азиатских странах?
 19. Что общего и в чем заключено отличие между теоретической и эмпирической социологией? Сравните свой ответ на данный вопрос с тем, который дан в четвертом параграфе следующей главы.
 20. Раскройте содержание формулы "русская социологическая традиция", охарактеризуйте традиционные начала современной российской социологии.
 
 
 
 
 Рекомендуемая литература
 
 1. Арон Р. Этапы развития социологической мысли / Пер. с англ. М., 1993.
 2. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество / Пер. с англ. М., 1998.
 3. Бестужев-Лада И.В. Альтернативная цивилизация. М., 1999.
 4. Бехтерев В.М. Коллективная рефлексология. Ч. 1 и 2. Пг., 1921.
 5. Вакио Хаяси. Особенности национального характера японцев // Япония о себе и о мире. М., 1994. №3. С. 26-32.
 6. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс. М., 1991.
 7. Григорьев С.И. Виталистская социология: парадигма настоящего и будущего: Статьи по неклассической социологии. Барнаул, 2001.
 8. Григорьев С.И., Суббето А.И. Основы неклассической социологии. М., 2000.
 9. Гумилев Л. География этноса в исторический период. Л., 1990.
 10. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
 11. Жизненные силы человека: социальная метатеория или виталистская социологическая парадигма? / Под ред. С.И. Григорьева и Л.Д. Деминой. Барнаул, 2000.
 12. История буржуазной социологии XIХ - начала ХХ века. М., 1979.
 13. История социологии / Под ред. А.Н. Елсукова. 2-е изд., перераб. и доп. Минск, 1997.
 14. Китайские социальные утопии / Под ред. Л. Делюсина и Л. Борох. М., 1987.
 15. Кон И.С. Позитивизм в социологии. Л., 1964.
 16. Кукушкина Е.И. Русская социология XIХ - начала ХХ вв. М., 1993.
 17. Лаппо-Данилевский А.С. История русской общественной мысли и культуры: XVII-XVIII вв. М., 1990.
 18. Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993.
 19. Немировский В.Г., Невирко Д.Д. Теоретическая социология: нетрадиционные подходы. Красноярск, 1997.
 20. Несбит Дж., Эбурдин П. Что нас ждет в 1990-е годы. Мегатенденции. Год 2000 / Пер. с англ. М., 1992.
 21. Осипова Е.В. Социология Эмиля Дюркгейма: Критический анализ теоретико-методологических концепций. М., 1977.
 22. Первобытное общество. Основные проблемы развития / Под ред. А.И. Першиц. М., 1975.
 23. Позитивизм и наука: Критический очерк. М., 1975.
 24. Родоначальники позитивизма. СПб., 1912. Вып. 1-4.
 25. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Ярославль, 1920.
 26. Справочное пособие по истории немарксистской западной социологии. М., 1986.
 27. Тернер Дж. Структура социологической теории. М., 1985.
 
 
 Глава 2. Научный статус социологии в начале XXI в.
 
  Для определения статуса любой науки требуется рассмотрение специфики ее объекта и предмета, методологии и конкретных методик, ее структуры и места в системе наук. Рассмотрим эти атрибуты социологической науки, акцентируя внимание на дискуссионности их понимания в настоящее время, а также зависимости от социологических школ и конкретно-исторических социокультурных контекстов, условий разных стран, регионов планеты.
 
 
 
 
 2.1. Современные представления об объекте и предмете социологии
 
  Объектом любой науки называют то, что она изучает, то есть ту реальность, которая попадает в поле зрения данной науки. Объект науки следует отличать от ее предмета, под которым понимается то, под каким углом зрения она рассматривает свой объект, какие закономерности в этой связи она выявляет.
  К настоящему времени сложилось многообразие трактовок объекта и предмета социологии. Все эти трактовки делятся на три большие группы, представляющие разные стратегические подходы к пониманию природы и содержания социологического знания.
  Согласно первому подходу, объект социологии мыслится как общество в целом, а предмет - как закономерности развития общества в виде целостной общественной системы.
  Начало такому пониманию предназначения социологии положил еще Огюст Конт. Ныне оно воспроизводится многими зарубежными авторами: Дж. Марковичем, Н. Смелзером, Н. Луманом и др. В России тоже есть сторонники такой позиции, выражающие ее не только в научных, но и учебных публикациях 78>>> .
  Представители второго подхода полагают, что объектом социологии выступает не все общество, а лишь его особая часть - сфера социальных отношений. Предметом социологии при этом признается специфика закономерностей функционирования и развития этих отношений, их воспроизводства и изменений. В данном случае мы имеем дело с более поздней, сложной и довольно противоречивой системой взглядов на социологическую науку. Сложность и противоречивость данного подхода обусловлена многозначностью понятия "социальные отношения".
  Им можно обозначать:
 * все взаимодействия людей, возникающие в их общественной жизни (эта широкая трактовка социальных отношений возвращает нас к первому подходу);
 * те взаимодействия людей, которые выходят за рамки экономических, политических и духовно-культурных отношений, существуют наряду с ними и относительно автономны от них;
 * отношения между большими группами общества - классами, этносами, населением разных стран и регионов;
 * отношения между всеми социальными группами, в т.ч. малыми - семьями, трудовыми коллективами, соседскими общностями, дружескими компаниями и т.п.;
 * взаимодействия людей и их групп, образующих так называемое гражданское общество, т.е. ту сферу общественной жизни, которая не регулируется государством и бизнесом;
 * все взаимосвязи людей, возникающие в ходе их совместной деятельности, имеющие как непосредственно контактный (очный), так и опосредованный (заочный) характер;
 * только те взаимосвязи индивидов, которые образуют микросреду ее жизнедеятельности;
 * отношения людей в семейно-бытовой жизни, т.е. вне производственной, экономической, учебной и общественно-политической жизни;
 * иные стороны и грани взаимоотношений людей и их групп в обществе.
  В зависимости от того или иного понимания социальных отношений предлагаются различные трактовки атрибутов социологической науки. Например, Г.В. Осипов объектом социологии считает совокупность социальных связей и отношений, характеризующих взаимодействия людей в качестве представителей общностей, которые занимают в обществе существенно различное положение. Предметом социологии в таком контексте признаются закономерности функционирования и изменения тех связей и отношений людей, которые воспроизводят или меняют ранее сложившееся социальное неравенство людей и их групп 79>>> . По мнению Ж.Т. Тощенко, объектом социологии выступает гражданское общество, а предметом - закономерности его формирования, функционирования и развития 80>>> . В.Г. Харчева исходит из того, что ее объектом является социальная жизнь, осознаваемая как система отношений личности, а предметом - закономерности воспроизводства и эволюции личности в роли субъекта общественной жизни 81>>> . Известный американский социолог Э. Гидденс полагает, что социология призвана изучать социальный опыт субъектов общественной жизни, начиная с индивида и завершая большими группами (общностями) людей, упорядоченность этого опыта во времени и пространстве.
  Перечень отличающихся друг от друга определений научных атрибутов социологии, связанных с многозначностью социальных отношений, этим не ограничивается. Но мы не станем его продолжать, ибо дискуссионный характер трактовок ее объекта и предмета уже очевиден.
  Представители более древних наук нередко упрекают социологов в том, что они постоянно спорят об объекте и предмете своей науки. Кое-кто иронизирует на этот счет, говоря, что социологи не знают то, что они изучают. В этой связи важно отметить следующее.
  Во-первых, научные дискуссии об объекте и предмете своей науки ведут не только социологи, но и все ученые, представляющие активно развивающиеся отрасли знания. Исчезновение таких дискуссий - верный признак стагнации науки.
  Во-вторых, социология моложе многих наук, а потому естественно ее повышенное стремление к самопознанию и поиску корректив дельнейшего развития.
  В-третьих, (по счету, но не по важности) следует сказать о сложности и специфике социальной формы реальности. Она не только сложнее биологической, химической, физической и прочих форм материального мира, но и принципиально отлична от них включенностью сознания людей в саму себя, особой диалектикой объективных и субъективных факторов развития и функционирования. Эти обстоятельства исключают возможность единомыслия исследователей, изучающих разные социальные явления и процессы, проникающих в суть этих явлений с разной мерой глубины. Они определяют зависимость социологии от национально-культурного и социально-исторического контекстов развития жизненных сил человека и общества.
  В-четвертых, нужно отметить повышение динамизма социальных процессов в XX в., появление в общественной жизни всех стран, России особенно, новых социальных явлений, которые не могут быть проигнорированы социологией. Изучение актуальных социальных трансформаций, выяснение их причин и следствий, естественно, корректирует представления об ее объекте и предмете.
  В-пятых, дискуссии о научных атрибутах социологии дают позитивные для нее результаты, задают новые векторы ее дальнейшего развития. Главным итогом споров социологов об объекте и предмете своей науки, длившихся, то затухая, то обостряясь, на протяжении всего XX в., стало формирование третьего подхода к пониманию предназначения и задач социологии. Этот подход, с одной стороны, противостоит двум первым, а с другой - аккумулирует их. В упрощенном виде его суть можно выразить примерно так.
  Социология призвана изучать и социальные отношения (во всех вышеперечисленных смыслах), и жизнедеятельность всего общества, если под последней понимать не сумму экономической, политической, духовно-культурной и других сфер общественной жизни, а систему взаимовлияний этих сфер друг на друга. Социальные отношения при этом осмысливаются не как рядоположенные с экономическими, политическими, духовно-культурными, экологическими и иными, а как пронизывающие все эти сферы и обеспечивающие их взаимосвязанность в системную целостность. Иначе говоря, предметом социологии являются закономерности не этих сфер (они изучаются, соответственно, экономическими, политологическими, культурологическими и другими науками), а их взаимовлияния, которые становятся объективной реальностью в силу того, что все общественные отношения суть отношения между людьми, общественными слоями, стратами, классами, этносами, иными общностями и социальными группами.
  Третий подход, конечно, не исключает продолжения дискуссии о научных атрибутах социологии, но направляет их в новое русло - на поиск оснований интеграции двух первых подходов. О том, к чему это ведет, расскажем в следующем параграфе.
 
 <<<78 См., например: Фролов С.С. Социология: Учебник для вузов. М., 1996. С. 20 и др. <<<79 Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие/ Под ред. Г.ВОсипова, Л.Н.Москвичева. М., 1996. C. 80-84. <<<80 Тощенко Ж.Т. Социология: Учеб. пособие. М., 1994. C.11-15. <<<81 Харчева В.Г. Основы социологии: Учебник. М., 1997. C.8-12.
 
 
 2.2. Макросоциология и микросоциология: отличия и принципиальное единство
 
  Социология как наука сформировалась и в первые десятилетия своего существования развивалась в Европе как макросоциология, претендующая на раскрытие глобальных законов общества (что отражено в самом ее названии: социос - общество, логос - наука). Но вскоре появилась так называемая микросоциология, отказавшаяся от философствования об обществе вообще, занявшаяся изучением поведения индивидов в различных социальных условиях, мотивации их поступков, механизмов межличностных взаимодействий и другой конкретной проблематики.
  С тех пор развитие социологии шло по двум параллельным курсам, которые слабо коррелировались друг с другом. Макросоциологи оперировали понятиями "общество", "социальная система", "социальная структура", "социальный институт", "цивилизация", "культура", "массовые социальные процессы" и т.п., то есть абстрактными категориями. Микросоциологи предпочитали рассуждать о стимулах поведения людей и их реакциях, факторах, предопределяющих их конкретные поступки, динамике показателей социальной жизнедеятельности индивидов, норме и патологии их поведения и т.п.
  Принято думать, что развитие макросоциологии привело к формированию современной теоретической социологии, а микросоциологии - эмпирической (прикладной) социологии. Такая оценка не лишена основания, но не может быть признана в полной мере истинной. И в макросоциологии, и в микросоциологии есть как теоретический, так и эмпирический уровень. Макросоциологи (Э. Дюркгейм, М. Вебер, Ф. Теннис, П. Сорокин и др.) активно занимались эмпирическими социологическими исследованиями, а микросоциологи (например, представители американской социологической школы) стали основателями важнейших социологических теорий.
  Принципиальное различие макро- и микросоциологии заключено в другом - в разном понимании предназначения социологии, ее предметной области и исследовательских методов. Поэтому происходящее ныне сближение микро- и макросоциологии весьма значимо для современного понимания ее объекта, предмета и всех прочих атрибутов.
  Это сближение выражается в том, что и макротеоретики, и микротеоретики все более солидаризируются друг с другом в признании того, что социальная форма материи имеет первичную "клетку" (социальный атом), с изучения которой следует начинать социологический анализ как общества, так и поведения конкретных людей. Разные теоретики представляют эту "клеточку" не однозначно. Охарактеризуем два основных варианта ее трактовок.
  В первом речь идет об актах действий социального "актора", т.е. активно и творчески действующего субъекта, включенного в систему разнообразных (в т.ч. очных и заочных) социальных отношений. Началу теоретизирования в данном плане положили К. Маркс, обосновавший тезис о преобразующей общество деятельности социальных субъектов, и М. Вебер, создавший концепцию социального действия человека. Заметный вклад в развитие этих идей внесли Т. Парсонс, Р. Мертон, У. Бакли, М. Арчер, Э. Гидденс, А. Турен, П. Бурдье, П. Монсон, П. Штомпка и многие другие социологи. По их мнению, с которым трудно не согласиться, практическая деятельность людей:
 * первооснова общественной жизни, главный источник ее возникновения, сохранения и изменения;
 * обусловлена реально сложившимися в обществе социальными, а также экономическими, политическими, духовными отношениями, включенностью личности в их систему;
 * выражает сущность действующего субъекта, его социальные роли и социальный статус;
 * изменяет субъекта, содействует его самореализации;
 * в чем-то преобразует общественные отношения или консервирует их;
 * трансформируется на каждом цикле перемен самого субъекта и общественных отношений, задавая тем самым импульс очередному циклу социальных изменений.
  Анализ актов социальных действий "акторов" (индивидов, их групп, партий, классов, этносов, классовых движений и др.) понимается многими, но не всеми, в качестве фундаментальной задачи социологической науки. Ее решение обеспечивает слияние макро- и микросоциологии в принципиально единое знание об обществе, ибо исследование актов социальных действий "акторов" открывает путь к познанию закономерностей не только поведения людей, но также развития и функционирования надличностных структур общества.
  Второй вариант трактовок "первичной клеточки" социальных отношений связан с ее поиском среди имманентно присущих любому обществу явлений. Начало таким рассуждениям положили Г. Зиммель, Ф. Теннис и А. Фиркандт, считавшие основной задачей социологии изучение извечных форм человеческого общежития (по терминологии Г. Зиммеля - "социаций").
  В современной российской социологии эта позиция ярче всего выражена В.А. Ядовым. По его аргументированному мнению, "...в качестве ключевой, основополагающей категории социологического анализа" должна быть признана "социальная общность", под которой подразумевается "...такая взаимосвязь человеческих индивидов, которая обусловлена общностью их интересов благодаря сходству условий бытия и деятельности людей, составляющих данную общность, их материальной, производственной и иной деятельности, близости их взглядов, верований, их субъективных представлений о целях и средствах деятельности" 82>>> .
  Социальной общностью В.А. Ядов называет "все... устойчивые формы самоорганизации социального субъекта, ...различающиеся пространственно-временными масштабами и содержанием объединяющих их интересов" - семьи, поселения, социодемографические и социально-профессиональные группы, классы, этносы, государства, человечество в целом, "а также малые недолговременные групповые образования" 83>>>.
  Важно заметить, что социальные общности возникают под воздействием, с одной стороны, деятельности людей, а с другой - сложившихся в обществе структур и социальных институтов. Но, возникнув, они влияют на функционирование и развитие общественных отношений, всей их системы, образующей общество. Поэтому понимание социологии как науки, изучающей, прежде всего, наличествующие в обществе социальные общности людей:
 * устраняет былое противостояние микро- и макросоциологии;
 * уточняет предмет социологии как синтеза макро- и микросоциологии.
  Обобщая ранее сказанное, социологию можно определить как науку о социальных действиях, поведении людей и их групп, изучающую закономерности формирования, функционирования и изменения социальных общностей, отношений между ними, социальных институтов, общественных систем и их структур, взаимозависимость субъектов социальной жизни, их жизненных сил по поводу жизненного пространства, средств жизнеосуществления.
  Данное определение не отменяет необходимости специализации социологов на исследовании макро- и микросоциальной проблематики, целесообразности использования ими различных методологических подходов к изучаемым явлениям и процессам, учета национально-культурной и социально-территориальной специфики общественного развития.
 
 <<<82 Ядов В.А. Стратегия социологического исследования: Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 1998. С.32-33. <<<83 Там же. C. 34.
 
 2.3. Методология и методика современной социологии
 
  Любая наука использует свои способы и приемы познания, совокупность которых образует ее методологию и методику. Методологией называют исповедуемые наукой парадигмы познания, общие способы и принципы исследований, проводимых в ее рамках. Методологию не следует путать с методикой науки, т.е. совокупностью конкретных приемов организации и проведения исследований, сбора, обработки и анализа полученной в них информации.
  Методология и методика - тесно взаимодействующие атрибуты науки. При этом первая определяет содержание и характер второй, а не наоборот. Образно говоря, методика - служанка методологии. Выбор и использование тех или иных методик в научном исследовании определяется тем, какими методологическими установками руководствуется исследователь.
  Современное состояние социологии характеризуется решенностью многих методологических и методических проблем, вызывавших ранее острые споры. Однако и сейчас по ряду вопросов нет полной ясности. Наибольшую значимость для дальнейшего развития социологии имеют, естественно, методологические вопросы. Главный из них - вопрос об основном методе социологии, который можно конкретизировать так: "Есть ли у социологии такой лишь ей присущий метод познания, который обеспечивает изучение всей ее предметной области?"
  "Да", - говорили многие социологи XIX - начала XX вв., имея в виду, при этом совершенно разные методы. Э. Дюркгейм назвал этот метод "социологическим реализмом" (изучением реальных социальных фактов), К. Маркс - историческим материализмом, М. Вебер - разработкой реальных и идеальных типов, А. Шюц - эскалацией процедуры "типизации" и т.д.
  "Нет", - утверждают многие современные социологи, убедившиеся на опыте предшественников и собственной исследовательской практики в необходимости совмещения не только многих методов социологического анализа, но и парадигмальных подходов к этому анализу, его социально-философских оснований. При этом всегда важно учитывать те научные картины мира и способы его познания, на которые опирается социологическое знание, а также их взаимодействие, сосуществование.
  Научные картины мира и способы познания определяют основания, угол зрения на проблематику, формулировку объекта и предмета социологии как науки, осмысление ею жизненных сил человека и общества, их жизненного пространства. Это во многом задает фундамент формирования различных социологических парадигм, парадигм социального мышления в целом, чему мы посвящаем следующий параграф пособия.
 
 
 2.3.1. Смена научных картин мира и социология
 
  Социологическое знание испытывает масштабное влияние эволюции научных картин мира. Минувшее столетие дало многочисленные тому примеры.
  Результирующей критики всех прежних научных картин мира является вывод о том. что наука к исходу XX в., несмотря на огромные достижения, оказалась неспособной к решению стратегических задач развития общества и человека, эволюции их жизненных сил. И не потому только, что ей не хватает аргументов, способности решать актуальные проблемы. Наука настолько хорошо приспособилась к сложившемуся порядку жизни, типу господствующей социальной культуры, уравняв истину с получением пользы, что вывести ее из этого состояния можно лишь нарушив классический характер общественного развития, классическую социологию, традиционно сложившийся и развивающийся социальный интеллект.
  На индивидуально-личностном, социально-психологическом уровне эта доминирующая тенденция оказалась закрепленной рядом типичных смысложизненных ориентаций, представлений о справедливом и несправедливом, характерных именно для классической истории, классического общественного интеллекта, ориентирующегося на такие механизмы, как индустриализм, рационализм, индивидуализм, экономизм, демократия, ставящие главной целью удовлетворение потребностей выживания, обогащения, наслаждения, обеспечения прав личности, индивида на свободное развитие. Вехой этой классической философии и социологии жизни стало признание приоритета прав личности над всеми иными жизненными ценностями общества и человека. Такая позиция все более обстоятельно критикуется с точки зрения нового, неклассического видения истории. Имеются веские аргументы, обстоятельные теоретические доказательства того, например, что конец XX в. характеризуется новой сменой научной картины мира, формированием адекватного ей доминирующего способа познания, в том числе в сфере социологии.
  В системе научного знания нового времени наибольшее влияние и признание имели, по крайней мере, пять доминирующих научных картин мира и способов его познания: схоластическая (можно говорить и о мифологической картине мира как исторически первой), в рамках которой природа и общество трактуются как некий шифр, текст, поддающийся (или нет) прочтению, расшифровке, пониманию; механистическая, в пределах которой природа и общество характеризуются как механизм, машина, все детали которой выполняют строго предназначенные для них, характерные функции; стохастическая, в соответствии с которой общество и природа мыслятся как баланс, равнодействующая различных сил (природных, культурных, экономических, политических, социально-бытовых, общественных и личностно-индивидуальных, групповых); системная, где природа и общество характеризуются главным образом как организованные системы, подсистемы, состоящие из элементов, способных к изменению, но обеспечивающих целостность и жизнестойкость как подсистем, так и больших систем; диатропическая картина мира и способ познания, в рамках которых реальность трактуется как ярмарка, сад, где возникающие флуктуации, объединения сил, образующие ряды тропов, признаков сущего, позволяют видеть мир многомерно, полицентрично, изменчиво.
  На стыке системной и диатропической картин мира, соответствующих им способов познания активно развивается синергетика, синергетическое видение мира, технологии его синергетического осмысления. Как и диатропика, синергетика объединяет многое из западной и восточной социокультурных традиций. Данное обстоятельство нам видится как один из решающих факторов, стимулирующих переход истории из ее классического этапа в неклассический (постклассический), классической социологии в неклассическую.
  Ключевой идеей, принципом, способствующим этому является целостное осмысление единства человека, общества и природы, материального и духовного, характеристика человека как развивающегося и функционирующего биопсихосоциального существа. При этом ни диатропика, ни синергетика не отрицают собой предшествующие картины мира и способы познания, но скорее выступают их продолжением, дополнением, объединением. Для них по-своему значимо и то, что Г. Галилей, И. Кеплер видели мир как текст, шифр, книгу, и то, что И. Ньютон рассматривал его как часы, сложную машину, и то, что Ч. Дарвин понимал мир как баланс, равнодействующую случайностей, среди которых природа по праву сильного производит соответствующий отбор, и то, что В.И. Вернадский характеризовал мир как организм, и то, что Лейбниц был склонен фактически оперировать всеми известными истории науки моделями мира и способами познания.
  Акцентируя внимание на диатропике и синергетике, мы исходим из того, что сегодня они находятся в фокусе внимания научной общественности и воздействуют на использование, модернизацию классических социологических парадигм, возникновение и развитие неклассической социологии, контекст их сосуществования, взаимодействия в современном научном знании. При этом мы опирается не только на собственное научное понимание социогенетики, развития жизненных сил человека, но и на те заделы, что уже имеются в отечественной литературе. Обобщение и анализ этой литературы, логика нашего осмысления данного круга вопросов позволяют сделать вывод о том, что диатропическая модель познания мира, его соответствующая научная картина концентрируют внимание на общих свойствах разнообразий независимо от природы элементов, образующих множества таких элементов. Ключевым понятием диатропики является "ряд", подобно тому, как для опытных, "наблюдательных" научных дисциплин" таковым является факт, в том числе и социальный факт. И подобно тому, что факт не имеет смысла вне объясняющей его схемы, теоретической конструкции, и ряд немыслим для диатропики без сопоставления с другим рядом, без его интерпретации с точки зрения роли, специфики объединения каждой совокупности рядов. При этом ряды для сопоставления могут быть взяты из далеких областей знания.
  Сопоставление рядов - первичная, элементарная операция диатропики. Причем ряд вовсе не обязательно должен быть целостной системой. Он может быть просто известной общностью, упорядоченностью самых разнородных элементов изучаемого множества. Это позволяет анализировать максимально широкий спектр явлений, касающихся изучаемого явления природы, общества и человека, их жизненных сил, характер бытия. На основании сопоставления рядов можно выделить архетип - обобщенный образ изучаемого объекта, сочетающий характеристики внутренней логики, генезиса и развития и показатели, характеризующие специфику функционирования и развития во взаимодействии со средой существования, внешним миром. В этом смысле популярная в последние годы синергетика отражает скорее все-таки особенности диатропической познавательной модели, соответствующей ей картины мира, чем системной. Хотя и сохраняет с ней весьма существенные связи.
  Диатропика позволяет по-новому подойти к решению и самых разнообразных прикладных задач, проблем практики. Например, она вполне реально, практически может переориентировать на новую стратегию развитие экономики. Общеизвестно, что экономика до сегодняшнего дня носила и носит по преимуществу механистический характер, организована механистически (прямое воздействие на природу с целью получения прибыли, удовлетворения материальных потребностей), а также во многом статистически, ибо ориентируется на поиск равновесия через рынок или хозяйственное планирование, учитывающее равнодействующие балансы сил хозяйствующих объектов. Между тем социальная жизнь второй половины XX в. вполне определенно поставила задачу согласования самых разнообразных форм хозяйствования, собственно. Новых материальных и моральных факторов стимулирования труда, взаимовлияния природных и социокультурных факторов производства, экономики в целом. В особенности это относится к ресурсам и целям производственно-экономической деятельности, ее издержкам.
  В социально-политической сфере традиционно задачи развития, функционирования общества, его взаимодействия с природой тоже решались преимущественно механистически. Например, ставились цели революционной ломки системы политического управления, ликвидации так называемых эксплуататорских классов, священнослужителей, защищавших монархию и православие в России, буржуазной интеллигенции как "вредных насекомых" (В.И. Ленин). Более того, уже в наше время в России, как "правые", так и "левые" очень часто демонстрируют стремление к ликвидации, устранению друг друга с арены политической жизни. Не лучшим образом действуют и другие политические силы.
  Между тем необходимость прогрессивной эволюции, оптимального функционирования российского общества, как и любого другого, в современных условиях требует диатропического видения ситуации, согласования интересов, потенциалов различных социальных и политических сил, общественных групп от рядовых трудящихся до "аппаратчиков" и предпринимателей, от русских, других коренных народов России до национальных меньшинств, имеющих за пределами нашей страны свои национально-государственные образования. Особым образом, но в принципе в этом контексте развития складывается ситуация и в других странах.
  Существенно важно и то, что диатропика позволяет в формировании современной научной картины мира в главном преодолеть противопоставление восточной и западной социокультурных традиций, соответствующих им мировоззрений. Она дает возможность социальным наукам, формирующимся в русле неклассического (постклассического) обществознания и человековедения преодолеть доминирование западной социологии, психологии, культурологии, педагогики, социальной философии, ввести в научный оборот богатейшие источники культуры Востока, традиции социальной мысли России как оригинального евразийского национально-государственного, культурно-национального образования.
  С учетом достижений мировой науки в ее западных и восточных традициях и прежде всего возрождения отечественных идей антропокосмизма, соборности культуры можно сказать, что в России на рубеже XX-XXI вв. возникла особая ситуация, уникальная по возможностям прорыва в знаниях о природе и обществе, человековедении, в их использовании для решения проблем развития и социальной защиты жизненных сил человека. Эвристический и социально-технологический, социоинженерный потенциал такой ситуации усиливается широким распространением в России социологической литературы самых разнообразных направлений, парадигм социального мышления, прежде всего из западных стран. Эта экспансия социальных идей Запада отчасти уравновешивается переизданием классических работ по русской философии и социологии, а также трудов ученых Японии, Индии, Китая. Благоприятную роль в этом направлении играют работы тех крупных социологов и социальных философов Запада (А. Печчеи, Э. Тоффлер, Дж. Несбит, П. Эбурдин, Б. Бейн, А. Турен и др.), кто, анализируя глобальные проблемы современности, связывает их с национально-культурной, социально-экологической спецификой жизни современных народов, эволюцией их жизненных сил. На мой взгляд, Россия в плане развития современного социального мышления, культуры в целом представляет сегодня арену противостояния различных классических картин мира и социологических парадигм, формирования неклассической социологии, которая рождается тоже не как монолит единообразного социального мышления, но как совокупность новых социологических концепций, на основе которых может развиться полноценное полипарадигмальное социологическое мышление, адекватное эпохе неклассической истории.
  Прежде чем обозначить некоторые из возникших в этом направлении тенденций, отметим очевидную, хотя и не прямую, не линейную, но стратегически важную и показательную связь господствующих научных картин мира, способов его познания, с одной стороны, и разнообразия классических социологических парадигм - с другой. Эта проблематика обозначена во многих трудах зарубежных (Н. Луман, А. Турен, Р. Арон, И. Валлерстайн и др.) и отечественных (И.В. Бестужев-Лада, Ю.Н. Давыдов, В.Г. Немировский, А.О. Бороноев и др.) авторов. Однако в полном объеме она не раскрыта, хотя и является наиболее значимой в контексте становления неклассической социологии. Именно здесь можно уяснить, как и какие задаются алгоритмы анализа общества, формы знания в каждой из сосуществующих классических социологических парадигм.
  Если рассматривать вторую половину XX в., то наиболее очевидна связь системной научной картины мира характерного для нее способа познания с системной социологией. В США это социологическое направление последовательно защищал и защищает И. Валлерстайн, не избежавший влияния и других парадигм, в особенности марксистской.
  Вполне очевидна известная зависимость от механистической и статистической картин мира социологического функционализма и структурно-функционального анализа, а также первых этапов развития ряда направлений позитивистской социологии. Так, например, Р. Мертон, считающийся одним из основоположников функционализма, в характеристике различных видов целесообразной человеческой деятельности, функций социальных организаций, общественных институтов во многом шел именно от механистического и статистического понимания мира. Конечно, развитие науки, социального знания во второй период исследовательской деятельности Р. Мертона, его знакомство с творчеством П. Сорокина обусловили определенный "дрейф" методологической базы функционализма в сторону системной картины мира. Это же можно сказать и о Т. Парсонсе, родоначальнике структурно-функционального анализа в социологии.
  Более того, как нам представляется, развитие функционализма и структурно-функционального анализа в социологии стимулировало эволюцию системных представлений о мире. В известном смысле формировало основания для распространения системной модели познания мира, соответствующей научной картины, по крайней мере, в социокультурном контексте. Можно говорить о том, что системная социология во многом "стоит на плечах" социологического функционализма и структурно-функционального анализа. Доказательством тому, в частности, могут служить характеристики целостности и жизнестойкости социальных систем зависимости от их элементов (структур), выполняющих те или иные функции. Само определение системы как совокупности элементов, функции которых обеспечивают целостность и жизнестойкость данной системы, говорит в этом смысле само за себя.
  Зависимость больших социологических теорий, социологических парадигм от научных картин мира и моделей его познания обнаруживает себя и в современных условиях, когда становящаяся новая картина мира стимулирует рождение нетрадиционных социологических концепций. В данном ключе следует назвать, прежде всего, социоэкологию, социологическую концепцию жизненных сил человека, универсумную социологическую теорию.
  Характерен в этом плане пример с универсумной социологической теорией, развиваемой красноярским социологом В.Г. Немировским и его единомышленниками. Они прямо указывают на обусловленность рождающейся универсумной социологической парадигмы не только восточной, русской социокультурной традицией, но и влиянием диатропической картины мира, ее познавательной моделью. Так, они утверждают: "Диатропическая познавательная модель позволяет подойти к решению самых разнообразных практических проблем... необходимость прогрессивной эволюции нашего общества требует диатропического согласования интересов различных социальных групп... остро ощущается потребность в разработке новых социологических парадигм, учитывающих особенности диатропики... Опираясь на достижения современной мировой науки, традиции русской социально-философской мысли, прежде всего, антропокосмизма, можно выдвинуть принципиально новую социологическую парадигму - "универсумную"".
  Логика развития современного социологического знания нам видится не только в борьбе различных школ, но в трех основных типах ее изменения. Значительную часть таких изменений составляет естественная эволюция, саморазвитие классических социологических парадигм, их использование в пределах определенных теоретических построений и прикладных исследовательских стратегий. Еще один тип изменений - реформирование, трансформация практики, их экспериментального, прикладного и теоретического использования. К третьему типу изменений мы относим возникновение новых социологических теорий, обладающих парадигмальным статусом, либо тяготеющих к его оформлению. При этом не исключается, что новые большие социологические теории могут возникать и в пределах "старых" научных картин мира и способов его познания. Однако более вероятно и показательно иное - формирование новых социологических теорий, опирающихся на современную научную картину мира, ее эволюционные и революционные изменения.
  В контексте определения важных детерминант развития современной социологии мы учитываем и такую группировку условий и факторов, как: а) объективные потребности социальной жизни, проблемы социального развития общества; б) саморазвитие, взаимовлияние различных систем социологического знания, парадигм социологии как науки, опирающейся на понятийно-категориальный аппарат, определенные принципы, методы анализа; в) субъективные творческие результаты деятельности выдающихся социологов, специалистов в области социального знания. Названные факторы и условия испытывают взаимовлияние различных наук о человеке и обществе, а также социогуманитарного и естественнонаучного знания.
  Не менее важным нам представляется отметить и те противостоящие тенденции в развитии мировой социологии, о которых сейчас уже пишут многие авторы. В частности, авторский коллектив многотомной "Истории теоретической социологии" и пособия для гуманитарных вузов "Очерки по истории теоретической социологии XX столетия" под научным руководством Ю.Н. Давыдова констатирует как принципиально значимые следующие из них: социологический реализм и социологический номинализма, эволюционизм - функционализм, позитивизм - антипозитивизм, кризисное - стабилизационное социологическое мышление, "правое" и "левое" социологическое знание как часть общественного сознания, делимого традиционно на право- и левоориентированное, теоретическая и прикладная социология и др.
  Доминирование или равновесие таких встречных, противоречащих друг другу тенденций, как и в целом сосуществование, взаимодействие различных социологических парадигм, их известное противостояние в классической социологии было и остается важным условием саморазвития социологического знания, расширения его возможностей в исследовании общества. Вместе с тем постоянно сохраняется и еще одно противостояние в развитии социологии - ориентация, с одной стороны, на монизм, логическую непротиворечивость социального знания, а с другой - на полипарадигмальность, неизбежность сосуществования различных больших социологических теорий. Все более широкое распространение получает и понимание того, что различные социологические парадигмы на различной социокультурной основе могут интерпретироваться и применяться по-разному. Не случайно многие сегодня пытаются выявить эффективность различных парадигм в разных странах, специфику использования полипарадигмальной социологии в разных национально-государственных условиях, в том числе и в России. В главном эти попытки сводятся к выявлению социально-эвристических возможностей современного социологического знания, его способности объяснить и прогнозировать происходящее в глобальном и локальном измерении современного общества.
  Как уже отмечалось, вторая половина XX в. в истории социологии отмечена нарастающей критикой классических социологических парадигм, остротой их противостояния, поиском преодоления ограниченности классической социологии. При этом, разумеется, нельзя не видеть и того, что социология продолжала "работать", развиваться, распространять свое влияние на различные регионы мира. Тем не менее мощным стимулятором критики классической социологии стали, как известно, разработки, осуществленные под эгидой "Римского клуба", а также ряда футурологических трудов в русле поисков Э. Тоффлера, П. Эбурдин, Дж. Несбита и др.
  По мнению французского социолога А. Турена, классическая социология преимущественно создавалась как идеология современности, отражение актуальной реальности. В доминировавшей длительное время позитивистской традиции она часто служила оправданием действий просвещенных военных или (и) гражданских правителей по общеизвестному примеру Бразилии, Турции, Чили и др. Она также выступала отражением возрастающей роли новых социальных слоев. Во Франции, например, начиная с Э. Дюркгейма, было много сделано для сближения социологии и социализма, социологического знания и социального просвещения рабочих, служащих, интеллигенции. Однако чаще всего, полагают А. Турен и его единомышленники, она (социология) была идеологией центра, общественной интеграции, идентификации национально-культурного сообщества с современностью. Именно поэтому она полустихийно отождествлялась с наукой об обществе, в чем особенно преуспел Т. Парсонс как родоначальник структурно-функционального анализа. При этом тождество порядка (структуры) и движения (функции), модернизации и социальной организации не ставилось под сомнение, принималось как объективная данность.
  Между тем оставалось и остается непонятным то, каким образом целое (общество), находясь в непрерывном движении, прогрессивных (и регрессивных) изменениях, может представлять одновременно стабильную, интегрированную систему, способную поддерживать свои основные взаимодействия, отношения равновесия и внутреннюю организацию, наделенную чаще всего достаточно эффективными механизмами регуляции? Классическая социология, полагает А. Турен и многие другие известные европейские социологи, не может ответить на этот вопрос. При этом идея коллективного сознания больше запутывает проблему, чем решает ее. Обнаруживается разорванность понятийного аппарата, описывающего структурные и деятельностные, функциональные составляющие общества, его зависимость от естественных основ личностно-индивидуальной, групповой и общественной жизни.
  Европейская и североамериканская классическая социология, каким является социологическое знание развитых индустриальных стран XX в., изучает главным образом смешанные системы, одновременно экономические, политические, социально-бытовые и духовно-культурные. При этом социологические теории, как мы уже отмечали, чаще играли и играют роль идеологий государственно-национального объединения. Например, парсонcовская социология, как одна из наиболее значительных парадигм современной классической социологии, была прежде всего, зеркалом США как наиболее могущественного государства. По такому же пути пошла возрождавшаяся с 1950-х гг. социология в СССР. Так случилось и потому, что это был тоже процесс социально-идеологического оправдания советского строя, и потому, что наиболее массовыми заимствованиями советских социологов (А. Ядов, Т. Заславская, Р. Рывкина, А. Здравосмыслов и др.) 1960-1970 гг. были именно заимствования из британской и американской социологии, где господствовал структурно-функциональный анализ Т. Парсонса. Классическая социология в различных системах ее парадигмального построения в XX в. по существу потеряла субъекта социального действия, человека как биопсихосоциальное существо, действующее в определенном жизненном пространстве. Действующие лица в классической социологии рассматриваются преимущественно с точки зрения того, помогают ли они прогрессу, социальному развитию или противятся ему, выступают как антиобщественные силы. А. Турен в этой связи справедливо критикует Никоса Пулантзаса, который довел до крайности эту традиционную точку зрения, потребовав полного отделения социальных ситуаций и действующих лиц. Связанная с этой концепцией историография, преодолев, в свою очередь, идею цивилизации, т.е. естественной истории ансамблей общественной эволюции, придала центральное значение идее прогресса, формирования современного общества и национальных государств с их актуальной социальной проблематикой. Причем важно отметить и то, что она постепенно перешла от романтического восхваления прогрессивного развития современного общества, где еще находилось место вере в творческие силы индивидов, их сообществ, наций, к менее динамичному видению, согласно которому соотношение политических сил и культурных процессов, соответствующих представлений определяются состоянием инфраструктуры общества.
  Таким образом, марксистская социология, функционализм и структурно-функциональный анализ оказались в фокусе серьезной критики, в ситуации явного кризиса. Они, как и многие другие классические социологические парадигмы, по преимуществу продолжают опираться на три ключевых принципа: принцип слияния определенного типа общества и "смысла истории" в характеристике современного общества; принцип отождествления социальной системы с национально государственным устройством, обществом в рамках государства, в силу чего приобретает центральное, ключевое значение понятие социального института; принцип замены действующих лиц данного общества статистическими ансамблями, системами относительно равновесного взаимодействия общественных образований, обусловливаемых уровнем и формой социального участия, а также знаками внутренней логики функционирования общественной системы. При этом центральной идеей в классической социологии была идея соответствия между институционализацией ценностей и социализацией действующих лиц, субъектов социальной жизни. Она, так или иначе, цементировала системы понятий во всех классических парадигмах.
  Между тем эти основания классической социологии на Западе были серьезно разрушены еще в первой половине XX в. Это произошло, конечно, отчасти в результате интеллектуальной и теоретико-методологической критики. Однако главными их разрушителями, очевидно, все-таки стали исторические перемены, события и процессы, характерные для этого времени (в Европе, прежде всего). Европа постепенно перестала верить в идею модернизации и рационализации современного общества вследствие великого кризиса, фашизма в германии, распространения концентрационных лагерей в СССР и Европе вопреки социальным идеалам демократии и справедливости, идеям социализма. Немаловажно и то, что история XX в. дала основания для вывода о невозможности, ошибочности смешения, отождествления социальной системы и государства. В это время исчезает традиционный фетиш государственной власти, социально контролируемой и контролирующей социум, свершились национально-освободительные революции, социальные революции во многих странах мира, возникли новые авторитарные государства и индустриалистские общества. В эти годы классическая социология утрачивает доверие к фигуре действующего лица в качестве исторического персонажа. Ключевую роль начинают играть политические режимы, субъекты политической власти. При этом явно слабеет роль пролетариата, буржуазии, национально-этнических групп, наций. Они все более сильно начинают зависеть от политических структур власти, от международных организаций финансистов и политиков.
  На волне таких изменений возникла сильная критическая струя классической социологии. Она выявила за социальным порядком насилие, силу, за консенсусом - сговор и репрессии. Открыла в рациональной модернизации иррациональность, в формулировках общих принципов справедливости - частный эгоистический интерес. Угнетенный классы и слои, колонизированный нации, недовольные цензурой люди творчества, заклейменные как маргиналы и диссиденты с аномальным поведением. Отбросили претензии нового общества на универсализм и установление свободы и справедливости. В результате развилась не столько другая социология, сколько антисоциология, разрушающая классические постулаты.
  В рамках таких изменений в социологическом знании произошло отделение социальной системы от действующего лица. Система стала пониматься как совокупность правил и принуждений, которые действующее лицо должно научиться, скорее, использовать или обходить, чем уважать и совершенствовать. Со своей стороны, индивид не стал уже пониматься как гражданин и трудящийся, но как член первичных общностей, связанных с культурной традицией (субкультурой, масскультурой, национальной культурой и др.). Кроме того, что особенно важно, оказались разделенными формы функционирования общества и его эволюция, историческое развитие. Историческое изменение перестало определяться как прогресс или модернизация. Оно стало характеризоваться как совокупность стратегий, стремящихся оптимизировать употребление ограниченных ресурсов и контролировать зоны неопределенности. От такой трансформации содержания социологического и социально-исторического знания один шаг до постановки вопроса об управляемой социоприродной эволюции, учитывающей баланс жизненных сил человека и его жизненного пространства. Но этого шага классическая социология первой половины и середины XX в. ни в ее конструктивной, ни в критической составляющей не делает.
  Кризисное развитие-разрушение классической социологии, как минимум, имеет две группы следствий. Во-первых, финализм, ориентированность на некую законченность представлений об обществе, его справедливом устройстве, функционировании и развитии уступает место более глубокому и разностороннему научному анализу общественных отношений. На развалинах взаимодействовавших длительное время эволюционализма и функционализма вырастает новый анализ культуры, хозяйственной деятельности, общественных систем, который исключает всякое обращение к природе, типологии общества, а также к поискам смысла истории. В этом плане общество перестает быть объектом социологии, которая переключает свое внимание на изучение специфики общественных отношений, взаимодействий, поведения людей. Во-вторых, ориентацию на общий отказ от идеи социального действия и стремление к прямому применению в анализе современных обществ понятий, заимствованных из естественных наук, из анализа более простых, чем социальные системы, объектов естествознания (растений, животных, неживой природы). Ограниченность такого рода подходов в европейской социологии осмыслена и зафиксирована. Об этом говорят Э. Морен и А. Турен.
  В отечественной социологии свидетельством наличия данного явления в категориальных системах различных парадигм, в их пограничных зонах является широкое употребление понятий из социобиологии и биосоциологии, валеологии, медицины. Например, довольно часто используются понятия "социальное здоровье", "социальная терапия", "социальная энергия", "социальные болезни", "социальная диагностика" и пр. В этом мы усматриваем, кроме отмеченного обстоятельства. Еще и то, что такого рода явления в современном социологическом знании выступают значимыми свидетельствами внутрипарадигмальной категориальной недостаточности. В рамках каждой из классических социологических парадигм с изменением объекта исследования, с их саморазвитием обнаруживается отсутствие понятий, которыми можно было бы описать новые явления, заполнить возникшие категориальные пустоты. Во второй половине XX в. данные процессы стали весьма распространенными, размывая фундамент традиционных, классических представлений об обществе, культуре и т.п.
  В этой связи можно по существу во многом согласиться с категоричным выводом А. Турена о том, что "социология в точном смысле больше не существует: классическая социология разрушена, а чисто критическая социология может разрушиться очень скоро... история как конкретное изучение конкретных ансамблей растягивается на настоящее. Политическая наука, следуя рекомендациям Ханны Аренд, освобождается от социологии. Последняя, будучи лишена интеллектуального определения, погружается в незначительные описательные работы или в бессмыслицу корпоративизма".
  В отечественной социологической теории до недавнего времени не было столь острого ощущения недостаточности классической социологии. Отчасти это объясняется известным доминированием марксистской социологии, ориентированной у нас на модернизацию, эволюционное развитие и критику всего остального социального знания как ошибочного. Отчасти такая ситуация в России обусловлена массовым (в рамках социологического сообщества и профессионального образования) освоением новой зарубежной и отечественной литературы, недоступной еще совсем недавно для читателя, специалиста в области человековедения и обществознания. В 90-е гг. этот процесс стал десятилетием массового ученичества российских социологов и не позволил возникнуть широкому фронту теоретического переосмысления классической социологии.
  В настоящее время ситуация и в эмпирической и в теоретической социологии России быстро меняется в лучшую сторону. И это порождает новый фронт и новое содержание эволюции социологического знания в стране, глубокое проникновение отечественных специалистов в переосмысление достоинств и недостатков классической социологии, формирование новой социологической культуры. По существу мы стоим на пороге прорыва российской (как и в целом мировой) социологии в новые пределы, уже востребованные развитием неклассической истории, обусловленные формированием новой научной картины мира. Предчувствие этого прорыва явно обозначено в трудах отечественных и зарубежных историков социологии, крупных специалистов в этой области обществознания. Есть нечто существенное, что определяет внутреннюю логику развития социологии. И мы формулируем тезис: основанием внутренней линии развития неклассической социологии является социогенетика. Именно она позволяет понять единство организации и развития социума, роль в этом развитии человека, взаимозависимость его жизненных сил и жизненного пространства. Но это уже тема для отдельной статьи
 
 
 2.3.2. Полипарадигмальность социологии
 
  Парадигмой науки называют систему ее исходных категорий, идей, положений, допущений и принципов научного мышления, позволяющую давать непротиворечивое объяснение изучаемым явлениям, выстраивать теории и методы, на основе которых реализуются исследования. У каждой науки есть свои парадигмы. Крупные научные открытия всегда связаны со сменой парадигм, кардинальным изменением представлений об объекте и предмете науки, созданием новых теорий, обоснованием новых понятий и их систем, исследовательских методов и процедур.
  Между парадигмами всех наук есть некоторая общность, проявляющаяся в господствующем в те или иные времена человеческой истории способе научного мышления. Науковеды считают, что в разные периоды истории доминировали и сменяли друг друга следующие научные картины мира: мифологическая (схоластическая), механистическая, системная, диалектическая и диатропическая.
  Схоластический (мифологический) способ познания характеризуется представлением о природе и обществе как целостности, поддающейся осмыслению с помощью кодов, роль которых играют мифы, мистические представления, априорное (доопытное) знание.
  Механистическое сознание формирует представление об окружающем мире, в т.ч. обществе как о большом механизме (машине), каждая деталь которого неизменна, выполняет определенную функцию, но который можно регулировать и ремонтировать.
  Статистическое видение общества нацеливает на изучение его явлений путем выявления средней равнодействующей общественных сил и факторов, фиксации различных отклонений от усредненных показателей, установления причин и следствий этих отклонений.
  Статистический метод и научная картина мира, согласно которым мир представляется как равновесие противодействующих сил (экономических, политических, военных, культурно-идеологических и др.) или (и) его временные нарушения. В этой связи особое внимание придается проблемам устойчивости (неустойчивости) мира, отдельных обществ.
  Системный принцип научного мышления предполагает, что исследователь представляет изучаемый объект (природный или общественный) в качестве целостности, образуемой взаимодействиями элементов, руководствуясь идеей, согласно которой изменение типа взаимодействования элементов системы меняет ее качество. При этом мир видится как сложная макросистема.
  Диалектическое мышление акцентирует внимание на том, что любое явление природы и общества постоянно меняется, находится в процессе "самодвижения", ибо оно внутренне противоречиво, несет в себе противоположные начала. Развитие (в т.ч. гибель) общественных и природных явлений происходит по определенным объективным законам - общим, присущим и природе, и обществу, а также специфическим, свойственным лишь какой-то одной сфере реальности. К числу общих диалектических законов относят закон перехода количественных изменений в качественные, закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания. Специфические законы развития социальных явлений оцениваются, прежде всего, как частные случаи проявления общих законов диалектики.
  Диатропический способ познания основан на допущении возможности осмысления общественных явлений в качестве реалий, не имеющих жестко детерминированных постоянно действующих законов, переживающих такие процессы (флуктуации), которые предопределяют появление качественно новых признаков, смену векторов и закономерностей дальнейших трансформаций.
  В настоящее время диатропический подход к осознанию сущности социальной жизни все явственнее теснит ранее названные, но не отвергает их полностью, а расширяет и определенным образом аккумулирует их. От диалектического мышления он отличается тем, что усматривает сущность изучаемых явлений в единстве многообразия, а не только противоположностей. Системный анализ в диатропическом контексте критикуется за формализованное рассмотрение социальных систем, при котором люди исчезают из поля внимания. В связи с этим предлагается сосредоточиться на исследовании того поведения людей, которое: а) обеспечивает создание и функционирование социальных систем, б) существует наряду с социальными системами в качестве, как говорил Ю. Хабермас, параллельного "жизненного мира".
  Становление социологической науки, как отмечалось в первой главе, происходило под флагом мифологического, механистического и статистического осмысления общественных явлений. Современное социологическое мышление характеризуется доминированием парадигм, имеющих системный, диалектический и диатропический характер, но в нем встречаются рецидивы и трех первых способов познания.
  К числу основных системных парадигм следует отнести функционализм, структурализм, структурный функционализм и институционализм. Между названными парадигмами много схожего, обусловленного их нацеленностью на анализ социальных систем. Но они не тождественны друг другу. Кратко обозначим их суть.
  Функционализмом называют такой анализ социальных систем, как больших (государств, общественных классов, социальных институтов и т.п.), так и малых (семей, трудовых коллективов, иных микросоциумов), который основан на выяснении функций элементов, взаимодействие которых образует исследуемую систему. При этом функции дифференцируются на: а) эвфункции и дисфункции (первые способствуют выживанию системы, стабилизируют ее, вторые ведут к противоположным результатам); б) явные и латентные (первые означают те следствия, которые вызваны действующим субъектом намеренно; вторые - неожиданные для действующего субъекта последствия его действий, оказавшие воздействие на систему; в) по другим основаниям.
  Структуралисты не ограничиваются анализом функций, доводят его до изучения структур системы, т.е. ее устойчивых частей, образующихся взаимодействиями элементов системы. Главное внимание при этом уделяется особо значимым для системы структурам, изменения которых ведут к качественным сдвигам в функционировании (сохранении) и развитии (изменении) всей системы.
  Структурный функционализм - не простая сумма двух названных подходов, а такой их синтез, который позволяет глубже осмыслить механизмы жизнедеятельности и стабильности социальных систем. Это достигается, прежде всего, выяснением того, каким образом совмещаются друг с другом функции: а) элементов системы относительно друг друга, основополагающих структур и всей системы; б) структур относительно друг друга, составляющих их элементов и всей системы; в) системы относительно ее структур и элементов; г) разных систем относительно друг друга.
  Парадигма институционализма утверждает особую роль в социальных системах тех форм социальной практики, посредством которых обеспечивается устойчивость связей между субъектами социальной жизни и которые называются социальными институтами. В свете этой парадигмы изучается предназначение и функции социальных институтов, закономерности их функционирования, видоизменения и взаимосвязей с другими социальными структурами общества, а также друг с другом.
  Главная цель всех системных парадигм - поиск факторов, стабилизирующих социальные системы, обеспечивающих их функционирование, сохранение в качественно неизменном виде. Это обстоятельство предопределяет ограниченность возможностей их применения. Исследователи, стремящиеся к познанию причин дестабилизации социальных систем, их развития, исходят из других социологических парадигм. К отказу от охарактеризованных парадигм толкает и то, что они жестко формализованы и предельно обезличены.
  Диалектическое видение социальной проблематики четче всего прослеживается в парадигмах, сформировавшихся в рамках марксистcкой (К. Маркс и Ф. Энгельс), неомарксистской (Д. Лукач, Г. Грамши, Р. Дарендорф) и критической социологии (Т. Адорно, М. Хоркхаймер, Г. Маркузе и др. представителей так называемой франкфуртской школы). Они тоже ориентируют на изучение социальных систем, структур и элементов, но фокусируют внимание исследователя на механизмах их изменений. Кроме того, в них содержится требование, образно говоря, "заселения" социальных систем и структур людьми, учета того, что без субъективно-личностной деятельности никакие социальные системы и структуры невозможны.
  Диатропическое осмысление социальной жизни проявляется в разнообразных интерпретативных парадигмах, к которым относят понимающую социологию, символический интеракционизм, феноменологию и этнометодологию.
  Основоположник понимающей социологии М. Вебер полагал, что в полной мере понять и объяснить социальную жизнь можно лишь тогда, когда социологи поймут то, как ее понимают сами люди, какой смысл они придают своим поступкам и поведению других. Исследование социологами содержания и механизмов понимания индивидами своих социальных действий открывает дорогу для научного управления людьми, их группами, всем обществом. Приверженцы символического интеракционизма исходят из того, что люди обретают свою человеческую природу, образуют и реализуют социальную жизнь благодаря взаимодействиям (интеракциям) с помощью разнообразных символов. Отсюда вытекает их повышенный интерес к анализу процессуального аспекта взаимодействий (Дж. Мид, Т. Блумер, Т. Шибутани, Т. Партленд и их ученики).
  Суть феноменологической парадигмы заключена в осмыслении общества как явления, созданного и постоянно воссоздаваемого духовным взаимодействием людей, в т.ч. процессами межличностных коммуникаций (А. Шюц, Э. Тириакьян, П. Бергер, Н. Лукман и др.). Исследователи, взявшие на вооружение эту парадигму, изучают содержание и формы тех коммуникаций, которые особенно значимы для социальной жизни, понимания людьми друг друга.
  Этнометодологическая парадигма близка к предыдущей, но отличается от нее распространением методов этнографии и социальной антропологии на социологию. Она нацеливает на изучение процедур не только субъективного истолкования людьми своей социальной жизни, но и скрытых и неосознаваемых ими механизмов социальных коммуникаций. В ее рамках реализуются исследования обыденной повседневной жизни (Д. Циммерман, М. Поллнер), социальных функций разговорной речи (Г. Сакс, Дж. Джеферсон), герменевтических процедур толкования текстов (А. Блюм, П. Мак-Хью), способов достижения консенсуса в научных спорах (Б. Латур, С. Вулгар) и другая проблематика.
  Наряду с названными парадигмами следует выделить такие теоретико-методологические конструкции, которые имеют объединительный характер и синтезированное содержание. Современные социологи-теоретики стремятся к созданию универсальной парадигмы, объединяющей резоны вышеозначенных и дающей должный набор эвристически ценных ориентировок (идей, категорий, принципов и т.п.), пригодных для исследования любого социального явления и процесса как микро-, так и макроуровней. К сожалению, пока никому не удалось справиться с этой задачей.
  Среди многочисленных попыток конструирования универсальной парадигмы отметим в качестве наиболее удачной "общую теорию социального действия" Т. Парсонса, "интегральную социологию" П. Сорокина, учения П. Бурдье, П. Уилса, Э. Гидденса, П. Монсона, П. Штомпки, В.А. Ядова, Г.В. Осипова и В.Г. Немировского.
  В то же время заметим, что все ныне претендующие на роль объединительно-универсальных парадигм теории кардинально противоречат друг другу. Они отвергают друг друга в большей мере, чем несинтезированные парадигмы системного, диалектического и диатропического характера. Поэтому их появление не привело к монопарадигмальности социологии. Одной, разделяемой всеми социологами (или хотя бы их большинством) парадигмы до сих пор нет и, надо полагать, еще долго не будет. Ни одна из ныне действующих социологических парадигм не дает всеобъемлющего знания социальной реальности, но вносит свой вклад в ее понимание.
  Сказанное означает, что социолог, взявшийся за исследование, например, современных проблем семей россиян, может исходить из представления о семье как о:
  а) системе, созданной взаимоотношениями ее членов, каждый их которых исполняет определенные функции;
  б) системе, состоящей из нескольких структур - супружеской, межпоколенной (отношения между родителями и детьми, бабушками и внуками, братско-сестринской);
  в) подсистеме, входящей в более обширные системы (население города, края, страны, общества, человечества);
  г) специфическом социальном институте, взаимодействующим с другими институциями общества (экономикой, политической властью, моралью, образованием, здравоохранением и т.п.);
  д) социальном явлении, в основе образования которого лежит брак (санкционированная обществом форма сексуальных отношений) и кровное родство;
  е) социальном образовании, меняющимся вод воздействием системы внешних и внутренних факторов;
  ж) сосредоточии специфических социальных действий и противодействий (конфликтов), для понимания которых необходимо выяснить те смыслы, которые вкладываются в эти действия и противодействия ее отдельными членами и совокупной семейной группой;
  з) малой социальной группе, базирующейся на общности хозяйственной и духовной жизни;
  и) проявлении повседневной жизни людей;
  к) средоточии особых коммуникаций, специфицирующих семью как социальное явление;
  л) синтезе тех или иных (как названных, так и неназванных) характеристик.
  В связи с этим важно заметить, что выбор исследовательской парадигмы осуществляется не произвольно, не по прихоти социологов. Он предопределяется, прежде всего, замыслом исследования, его темой, целью и задачами. Продолжим наш пример. Если мы намерены изучить конкретную проблему семейной жизни россиян, скажем, супружеские конфликты (их причины, способы профилактирования и разрешения, социальные последствия), то первостепенно важными для нас будут те парадигмальные представления о семье, которые означены в вышеприведенном списке символами а), е), ж) и к).
  Итак, современная социология полипарадигмальна, предполагает возможность и необходимость использования разных подходов к осознанию изучаемых ею явлений и процессов. Это обстоятельство имеет как позитивное, так и негативные следствия.
  Первые выражаются в том, что полипарадигмальность обеспечивает разносторонность социологических исследований, создает возможность рассмотрения одного и того же явления в разных аспектах, обнаружения в нем многих граней. Вторые осложняют сопоставление полученных в разных исследованиях данных и выводов в ситуациях, когда эти исследования основываются на разных парадигмах.
  Полипарадигмальность нашей науки накладывает на социологов ряд специфических обязательств, порождает необходимость соблюдения ими особых принципов научного анализа. Рассмотрим основные из них.
 
 
 2.3.3. Методологические принципы социологического анализа
 
  Социология - одна из наук, поэтому на нее в полной мере распространяются общеобязательные для всякого научного анализа правила. К их числу следует отнести, прежде всего, принципы:
 * служения истине, познания сущности и природы изучаемых процессов и явлений;
 * выработки достоверной (валидной) информации, ее систематизации и теоретического обобщения;
 * соблюдения логики построения научных выводов;
 * изучения явлений как в статическом состоянии, так и динамике;
 * обнаружения в исследуемых объектах существенных и устойчивых связей, а также изменчивых свойств;
 * выявления каузальных (причинно-следственных) зависимостей;
 * моделирования изучаемых явлений и процессов;
 * сочетания теоретического и эмпирического анализа, взаимодополняющей разработки фундаментальных и прикладных проблем;
 * процессуальности и взаимопроверки эмпирических исследований, их систематичности, повторения через определенные промежутки времени, сопоставимости и контролирующего друг друга характера;
 * сравнительного анализа информации, полученной из разных источников и на основе отличающихся друг от друга методик;
 * использования математико-статистических процедур обработки и интерпретации полученной информации;
 * завершения исследований формулированием выводов и рекомендаций, имеющих теоретическую и практическую ценность.
  Поскольку социология относится к разряду наук об обществе и человеке, постольку ей присущи общие для всех этих наук принципы:
 * историко-генетического анализа изучаемого явления, предполагающего выяснение причин его рождения, изменения и исчезновения;
 * субстратно-событийного анализа, при котором за субстрат признаются реально происшедшие события (социальные факты);
 * многофакторности объяснений социальных изменений;
 * признания решающей роли в социальных изменениях активности социальных субъектов;
 * субъективно-деятельностного анализа, основанного не только на фиксации и интерпретации поведенческих актов людей, но и выяснением того смысла, который вкладывается ими в свои поступки;
 * гуманистической ориентированности исследований, призванных служить человеку, повышать его возможности для удовлетворения своих потребностей, интересов, прав, для дальнейшего развития и совершенствования индивидов и социальных форм их жизнедеятельности.
  В силу того, что социология суть специфическая наука, имеющая свой особый предмет, отличающий ее от всех прочих отраслей знания, у нее есть свойственные только ей принципы. О главном из них - полипарадигмальности - уже говорилось. Сейчас отметим вытекающие из этого принципа требования, которые могут быть истолкованы как третья группа принципов социологического анализа.
  Во-первых, как отмечалось выше, социолог должен четко определять и обозначить ту парадигму (или их совокупность), в рамках которой он проводит свое исследование. Нарушение этого правила порождает многообразные недоразумения, своего рода "разговор на разных языках", затрудняет сравнительный анализ итогов разнопарадигмальных исследований.
  Во-вторых, выбор той или иной парадигмы обязывает исследователя определить свое отношение к тем теориям, которые созданы на ее основе. Дело в том, что эвристическую (поисково-исследовательскую) ценность имеют не только парадигмы, но и представляющие их теории.
  Одна и та же парадигма может выражаться в нескольких далеко неоднозначных теоретических построениях. Например, в рамках парадигмы интеракционизма сложились не только разные теории символического истолкования межличностных взаимодействий (чикагская, айовская и другие школы), но и теории социального обмена. При этом теоретики последнего направления (Дж. Хоманс, П. Блау, Р. Эмерсон) неоднозначно преподносят идеи о взаимодействии людей как обмене услугами, деятельностью, затраченными ресурсами и вознаграждениями.
  Излагая предыдущий подпараграф, мы специально сопроводили характеристику каждой парадигмы указанием (в скобках) фамилий тех наиболее видных ее представителей, теории которых отличаются друг от друга. Это освобождает нас от необходимости приведения других примеров, подтверждающих теоретическую вариабельность социологических парадигм.
  В-третьих, принятие на вооружение определенной парадигмы и подходящей к исследуемой проблеме теории предполагает использование тех методов сбора и анализа социологической информации, которые им соответствуют. Если социолог, изучающий, скажем, социальный статус предпринимателей в современной России, решил опираться на марксистскую парадигму и теорию классов, то он обязан применить такие методы, которые позволят обнаружить классовые признаки изучаемой категории людей, прежде всего, показатели, характеризующие их собственность на средства производства и взаимоотношения с другими классами общества. Но если та же проблема будет изучаться на базе структурного функционализма и теории многомерной социальной стратификации, то потребуется более широкий набор методов, с помощью которых можно зафиксировать и обобщить информацию о всех реально исполняемых предпринимателями социальных функциях, характере их труда и образа жизни, уровне материального достатка, численности и внутренней сгруппированности, возможностях влияния на власть, их духовно-нравственных ценностях, по другим признакам, принятым за основания стратифицирования.
  В-четвертых, работая в рамках определенных парадигм, теорий и методов, нужно постоянно помнить об ограниченности данного подхода, возможности иных вариантов методолого-теоретического осмысления изучаемой проблемы, исследовательской стратегии и тактики.
  В-пятых, в силу всего ранее сказанного, исследования, проведенные в духе только одной парадигмы, даже если оно опиралось на несколько конкретизирующих ее теорий и солидный арсенал методов, не могут претендовать на раскрытие истины в последней инстанции. Выводы таких исследований могут иметь только вероятностный характер. Для повышения степени их истинности необходимы проверочные исследования, реализующие другие парадигмы, теории и методы.
  Кроме названных принципов существуют строгие правила определенных действий социологов - разработки исследовательской программы, реализации каждого метода исследования, исследовательских процедур и т.п. О них будет рассказано позже.
 
 
 
 
 2.3.4. Социологические методики
 
  Все последующие главы посвящены описанию методик (методов, процедур, техник и технологий) социологических исследований. Здесь мы дадим самое общее представление о них, необходимое для адекватного восприятия последующего текста.
  Вышеозначенные понятия по разному толкуются социологами различных школ и направлений. "Одну и ту же систему действий некоторые авторы называют методом, другие - техникой, третьи - процедурой или методикой, а иногда - методологией" 84>>> . Эта путаница затрудняет изучение социологии, поэтому оговорим тот смысл, который вложен в данные понятия в нашем учебном пособии.
  Метод - основной способ сбора, обработки и анализа данных (в определении данной категории мы полностью солидарны с В.А. Ядовым 85>>>).
  Инструментарий метода - совокупность исследовательской документации (вопросников, бланков, дневников наблюдателя и т.п.), обеспечивающих реализацию метода.
  Процедура метода - одна отдельно взятая операция реализации метода (например, заполнение дневника исследователя).
  Техника метода - специальные приемы, повышающие эффективность метода (разработки его инструментов и осуществления процедур).
  Технология метода - последовательность процедур и техник используемого метода.
  Методика социологического исследования - собирательное понятие, обобщающее все используемые в исследовании методы, их инструменты, процедуры, техники и технологии.
  Современная социология располагает богатым арсеналом методик. Для удобства их последующего анализа мы будем разделять их на методики:
 * теоретических и эмпирических исследований (при этом основное внимание уделим последним);
 * организации и проведения эмпирических исследований (первые рассмотрим в следующей главе, вторые - в двух последних);
 * основанные на количественных и качественных методах (о них пойдет речь, соответственно, в четвертой и пятой главах);
 * "жесткие" и "мягкие", подразумевая под первыми наиболее формализованные способы обработки количественной информации, а под вторыми - малоформализованные операции обработки информации, полученной качественными методами;
 * традиционные и инновационные. Учитывая важность внедрения в исследовательскую практику инновационных методов и методик, мы посвятим им пятую главу и охарактеризуем их подробнее, чем традиционные. Наиболее детально будут раскрыты методики БОУ и "проблемного колеса", которые не описаны в другой учебной литературе.
 
 <<<84 Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. М., 1998. С.63. <<<85 Там же.
 
 2.4. Структура современной социологии
 
  К концу XX в. социология превратилась в сложно структурированную науку. В качестве основных структур в ней выделяют:
 * макроциологию и микросоциологию (их отличия и взаимодействия охарактеризованы в п. 2.2);
 * общую и прикладную социологию (первая занимается разработкой фундаментальных основ социологии, вторая - исследованием конкретных актуальных социальных проблем);
 * теоретическую и эмпирическую социологию, которые решают вопросы либо теоретического свойства, либо комплекс методологических и методических проблем организации и проведения конкретных социологических исследований;
 * отрасли социологии (социология личности, феминосоциология, социология образования, политическая социология, экономическая социология и т.д. и т.п. Число отраслей социологии велико и постоянно растет);
 * направления и школы социологии, т.е. союзы социологов-единомышленников, исповедующих одинаковые парадигмы, близкие теории, единые методологические и методические ориентировки. Если такой союз имеет четкие пространственно-временные границы, признанного лидера (или нескольких лидеров), более или менее выраженную формализованность, то его называют школой. Направление социологии - более аморфное, как правило, интернациональное объединение единомышленников.
  Для понимания дальнейшего содержания данной книги нужно рассмотреть соотношения между теоретической и эмпирической социологией, а также отраслями социологии.
  Теоретическая социология имеет четырехуровневый характер. Различают: а) парадигмальный уровень теоретизирования; б) "большие", т.е. общесоциологические теории; в) теории так называемого среднего уровня; г) специальные (или частные) концепции.
  Общесоциологические ("большие") теории призваны дать цельное объяснение социальной формы материального мира, вскрыть основные закономерности социальной жизнедеятельности людей и их групп, тенденции развития социальных отношений как целостной системы. На это претендуют теоретические конструкции, созданные Г. Спенсером, Э. Дюркгеймом, Г. Зиммелем, К. Марксом, М. Вебером, П. Сорокиным, Т. Парсонсом, А. Шюцем, Дж. Мидом, Дж. Хомансом, П. Бурдье и другими классиками социологии. Однако ни одна из когда либо предложенных "больших" социологических теорий не может быть признана в полной мере соответствующей ее претензиям. Всем им присуща (одним - в большей, другим - в меньшей степени) односторонность истолкования социальной жизни, недооценка тех или иных ее граней и закономерностей. Социальная материя до такой степени сложна, что не поддается всеобъемлющему осмыслению даже гениев. Но о ней можно получить достаточно полное представление, если изучить все имеющиеся общесоциологические теории, каждая из которых истолковывает социальную жизнь в каком либо одном аспекте (или их определенной совокупности).
  К теориям "среднего уровня" относят те, которые претендуют на осмысление не всей социальной жизни как целостной системы, а лишь некоторых ее структур (страт, классов, этносов, трудовых коллективов и т.д.) и процессов (конфликтов, социализации и адаптации личности, аномального поведения людей и т.п.).
  Общесоциологическую теорию можно сравнить с глобусом - моделью нашей планеты, а среднеуровневую - с географической картой определенного материка и/или страны.
  Основные параметры географических карт, как известно, предопределены местоположением картографируемого объекта на глобусе. Подобно этому содержание среднеуровневой теории зависит от содержания той общесоциологической теории, которую она конкретизирует.
  Продолжая географическую аналогию, отметим, что когда люди путешествуют по какой-либо незнакомой стране, то предпочитают пользоваться не глобусом, а картами соответствующей местности. Этим мы хотим сказать, что среднеуровневые теории оказываются в определенных случаях нужнее общесоциологических. Речь идет о ситуациях разработки программ эмпирических социологических исследований, формулирования гипотез, определения методов и методик их проверки, интерпретации полученной информации. Повышенная теоретико-методологическая роль концепций среднего уровня в эмпирических исследованиях объясняет обилие последних в условиях отсутствия удовлетворяющей всех социологов общесоциологической теории.
  Среднеуровневых социологических теорий гораздо больше, чем "больших". Их численность постоянно растет и в этом проявляется один из векторов развития социологии. На основе именно этих теорий формируются и развиваются многочисленные отрасли социологии.
  Не менее, а для практики проведения эмпирических исследований более, значимы специальные (частные) теории, конкретизирующие среднеуровневые. Например, одной их теорий среднего уровня является концепция коллектива. Исследования, проведенные на ее основе, установили, что закономерности коллектива по разному проявляются в производственных, учебных, воинских, управленческих и иных их типах. Более того, обнаружены закономерности, специфически присущие каждому типу коллектива. Поэтому сложились специальные теории вышеуказанных типов коллектива, имеющие частный характер относительно данной среднеуровневой концепции. Естественно, что исследователю, взявшемуся за изучение какой-либо проблематики коллектива, скажем, цеха какого-то предприятия, в первую очередь, понадобится специальная теория производственного коллектива.
  Отрасли социологии. Ныне их так много, что возникла потребность их классификации. Чаще всего отраслевые социологии типологизируют по трем основаниям: а) изучаемым субъектам социальной жизни; б) сферам социальной жизни, в коих действуют исследуемые субъекты; в) междисциплинарному характеру отраслей социологии, их связанности с другими науками.
  Третью типологию рассмотрим в следующем параграфе, а сейчас осветим две первых.
  По субъектам социальных действий различают отраслевые социологии:
 1. личности,
 2. семьи,
 3. малой группы,
 4. коллектива,
 5. профессиональных групп,
 6. страт и классов,
 7. молодежи (ювиносоциология),
 8. лиц зрелого возраста (акмесоциология),
 9. пожилых людей (геронтосоциология),

<< Пред.           стр. 3 (из 8)           След. >>

Список литературы по разделу