<< Пред. стр. 76 (из 284) След. >>
Список литературы по разделу
- Древние видящие развили очень странную методику закрытия своих
зазоров, - продолжал дон Хуан. - по существу, они были правы в
предположении, что волосяной зазор более долговечен, чем чашеобразный.
- Существует ли эта методика до сих пор? - спросил я.
- Нет, больше нет, - ответил он. - но есть некоторые видящие, которые
практикуют этот метод.
По неизвестной мне причине его заявление вызвало во мне приступ
чистого ужаса: мое дыхание мгновенно ускорилось, и я не мог сдержать его.
- Они ведь живы до сего дня, не так ли, Хенаро? - спросил дон Хуан.
- Совершенно верно, - пробормотал Хенаро сквозь очевидное состояние
глубокого сна.
Я спросил дона Хуана, знает ли он причину того, почему я так
испугался. Он напомнил мне предыдущий случай в той самой комнате, где они
спросили меня, заметил ли я странных существ, которые вошли, когда Хенаро
отворил дверь.
- В тот день твоя точка сборки ушла очень глубоко влево и собрала
пугающий мир, - продолжал он. - ну, я уже говорил тебе это: ты не помнишь,
что ты ушел прямо в очень далекий мир и напугался там до полусмерти.
Дон Хуан повернулся к Хенаро, который мирно похрапывал, причем его
ноги были вытянуты прямо вперед.
- Не напугался ли он до недержания мочи, Хенаро? - спросил дон Хуан.
- Точно, до недержания мочи, - пробормотал Хенаро, а дон Хуан
засмеялся.
- Я должен сказать тебе, - продолжал дон Хуан. - что мы не упрекаем
тебя за трусость. Мы сами смотрим с отвращением на некоторые действия
древних видящих. Я уверен, что теперь ты понял: то, чего ты не можешь
вспомнить о той ночи, так это то, что ты видел древних видящих, которые до
сих пор живы.
Я хотел запротестовать, что ничего еще не понял, но не мог выговорить
своих слов. Я должен был все снова и снова прочищать горло, прежде чем
смог произнести хоть слово. Хенаро встал и мягко похлопал меня по верху
спины и шее, как если бы я поперхнулся.
- У тебя жаба в горле, - сказал он.
Я поблагодарил его высоким попискивающим голосом.
- Нет, там у тебя, наверное, цыпленок, - добавил он и сел досыпать.
Дон Хуан сказал, что новые видящие взбунтовались против всех странных
ритуалов древних и объявили их не только бесполезными, но и вредными для
всего нашего существа. Они пошли даже настолько далеко, что полностью
убрали эти ритуалы из того, что преподавалось всем воинам: много поколений
ничего не знало о них. И только в начале хvi века нагваль себастьян, один
из членов прямой линии нагвалей дона Хуана, вновь открыл существование
этих методов.
- Как ему удалось открыть это вновь? - спросил я.
- Он был великолепным следопытом, - ответил дон Хуан. - и благодаря
своей безупречности получил возможность узнать чудотворное.
Он сказал, что однажды, когда нагваль себастьян собирался начать свою
ежедневную службу, а он был псаломщиком в соборе того города, где жил, он
обнаружил индейца средних лет, который, казалось, был в замешательстве
перед дверью церкви.
Нагваль себастьян подошел к человеку и спросил его, не нуждается ли
он в помощи. "Мне нужно немного энергии, чтобы закрыть свой зазор, -
ответил ему человек громким ясным голосом. - не дашь ли ты мне немного
своей энергии?"
Дон Хуан сказал мне, что, согласно этой повести, нагваль себастьян
онемел: он не знал, о чем этот человек говорит. Он предложил индейцу
отвести его к приходскому священнику. Человек потерял терпение и яростно
обвинил нагваля себастьяна в притворстве: "мне нужна твоя энергия, так как
ты нагваль, - сказал он. - давай спокойно выйдем."
Нагваль себастьян сдался перед магнетической силой незнакомца,
послушно пошел за ним в горы. Он отсутствовал много дней. Когда он
вернулся, у него был не только новый взгляд на древних видящих, но и
подробное знание их методики. Незнакомец был древним толтеком - одним из
последних выживших.
Нагваль себастьян узнал много чудесного о древних видящих, -
продолжал дон Хуан. - он был первым, кто узнал, какими уродливыми они были
и как заблуждались. До него это были только слухи.
Однажды ночью мой благодетель и нагваль Элиас показали мне образцы
этих заблуждений. На самом деле они показали их нам с Хенаро вместе,
поэтому вполне уместно, что мы с ним покажем их тебе тоже.
Я хотел поговорить, чтобы уклониться от этого: мне нужно было время,
чтобы успокоиться и обдумать все, но прежде, чем я смог сказать что-либо,
дон Хуан и Хенаро буквально вытащили меня из дома. Они направились к тем
же выветренным холмам, на которых мы были раньше.
Мы остановились в лощине большого пересеченного холма. Дон Хуан
указал на какие-то отдаленные горы на юге и сказал, что между местом, где
мы стоим, и естественным провалом в одной из этих гор, который выглядит,
как разинутый рот, есть по крайней мере семь мест, где древние видящие
сфокусировали всю силу своего сознания.
Дон Хуан сказал, что те видящие были не только знающими и смелыми, но
и довольно успешными в осуществлении своих намерений. Он сказал, что его
благодетель показал ему и Хенаро место, где древние видящие, загнанные
своей любовью к жизни, погребли себя заживо и действительно намеренно
отвергли накатывающую силу.
- Нет ничего в тех местах, что могло бы остановить взгляд, - сказал
он. - древние видящие старались не оставить заметных следов - просто
ландшафт. Нужно видеть, чтобы узнать, что представляют собой эти места.
Он сказал, что не хочет говорить об удаленных местах, но отведет меня
к ближайшему. Я настаивал на том, чтобы знать, что будет дальше. Он
сказал, что мы собираемся видеть погребенных видящих и что для этого мы
должны подождать до темноты, укрывшись где-нибудь в зеленых кустах. Он
указал на такие - они были примерно в полумиле на крутом склоне.
Мы дошли до группы кустов и устроились насколько можно удобней. Затем
он начал объяснять очень тихим голосом и сказал, что для того, чтобы
получить энергию от земли, древние видящие погребли себя на время - в
зависимости от того, чего хотели добиться: чем более трудной была задача,
тем более длительным было погребение.
Дон Хуан встал и мелодраматическим жестом показал мне какое-то место
в нескольких ярдах от того, где мы были.
- Двое видящих древних погребены там, - сказал он. - они погребли
себя около двух тысяч лет назад, чтобы избежать смерти - не в том смысле,
чтобы убежать от нее, но в смысле победить ее.
Дон Хуан попросил Хенаро показать мне точное место, где погребены
древние видящие. Я обернулся к Хенаро и увидел, что он сидит рядом и опять
глубоко спит, но к моему совершенному удивлению он вскочил, залаял, как
собака, и побежал на всех четырех к месту, указанному доном Хуаном. Затем
он обежал это место, в совершенстве подражая манерам собаки.
Мне его представление показалось забавным. Дон Хуан почти катался на
земле от смеха.
- Хенаро показал тебе нечто необычайное, - сказал дон Хуан после
того, как Хенаро вернулся туда, где мы сидели, и опять погрузился в сон. -
он показал тебе нечто относительно точки сборки и сновидения. Он сновидит
сейчас, однако он может действовать так, как если бы был полностью
пробужденным, и слышит все, что ты скажешь. Из этой позиции он может
сделать больше, чем если бы он был пробужден.
Минуту он помолчал, как бы оценивая, что же еще сказать. Хенаро
ритмично похрапывал.
Дон Хуан заметил, как легко найти дефекты в том, что делали древние
видящие, хотя, ради справедливости, он никогда не устанет повторять, как
удивительны были их достижения. Он сказал, что они понимали землю в
совершенстве. Они не только открыли и использовали толчок земли, но также
обнаружили, что если остаться погребенными, то точка сборки может
настроить эманации, которые обычно недоступны, а такая настройка вовлекает
необъяснимую земную способность отклонять непрестанные удары накатывающей
силы. Вследствие этого они разработали совершенно поразительную и сложную
методику погребения без всякого вреда для себя. В своей битве против
смерти они научились продлевать эти периоды на тысячелетия.
День был облачным, и ночь спустилась быстро. Почти мгновенно все
погрузилось в темноту. Дон Хуан встал и повел меня и спящего Хенаро к
огромному плоскому овальному камню, который привлек мое внимание, как
только мы пришли туда. Он был подобен той скале, на которой мы были
раньше, но был еще больше. Мне пришло в голову, что тот камень, каким бы
громадным он ни был, поместили здесь намеренно.
- Это другое место, - сказал дон Хуан. - эта огромная скала помещена
здесь как ловушка, чтобы привлекать людей. Вскоре ты узнаешь, зачем.
Я почувствовал, как дрожь побежала по моему телу: мне казалось, что я
сейчас упаду в обморок. Я знал, что определенно преувеличиваю, и хотел
сказать об этом, но дон Хуан продолжал говорить громким шепотом. Он
сказал, что у Хенаро, поскольку он находится в состоянии сновидения,
достаточно контроля за своей точкой сборки, чтобы сдвинуть ее, пока не
достигнет особых эманаций, которые могут пробудить все, что находится
вокруг этой скалы. Он посоветовал, чтобы я попытался тоже сдвинуть свою
точку сборки и последовал за Хенаро. Он сказал, что я могу сделать это,
если, прежде всего, установлю свое несгибаемое намерение сдвинуть ее, а
затем позволю самому содержанию ситуации продиктовать, куда ее следует
сдвинуть.
После некоторого размышления он прошептал мне в ухо не заботиться о
процедурах, поскольку большинство действительно необычайных вещей,
случающихся с видящими или обычными людьми в таких ситуациях, происходит
само по себе только путем вмешательства намерения.
Он помолчал минуту, а затем добавил, что опасностью для меня является
неизбежная попытка погребенных видящих запугать до смерти. Он увещевал
меня сохранять спокойствие и не поддаваться страху, но следовать за
Хенаро.
Я безнадежно боролся с тошнотой. Дон Хуан похлопал меня по спине и
сказал, что я старый воробей, а играю роль невинного свидетеля. Он уверил
меня, что я не делаю сознательного усилия для удержания точки сборки, но
что все люди поступают так автоматически.
- Что-то собирается заслонить от тебя свет жизни, - прошептал он. -
но не сдавайся, поскольку если сдашься, то умрешь, и древние ястребы
отсюда устроят пирушку на твоей энергии.
- Давай выберемся отсюда, - попросил я. - мне наплевать на отсутствие
примера уродливости древних видящих.
- Уже слишком поздно, - сказал Хенаро, теперь уже полностью
пробужденный и стоящий рядом со мной. - если мы даже попытаемся уйти, те
двое видящих или их олли из другого места сразят тебя. Они уже окружили
нас: шестнадцать сознаний уже сфокусировались на тебе сейчас.
- Кто они? - прошептал я в ухо Хенаро.
- Те четверо видящих и их двор, - ответил он. - они знали о нас с
того момента, как мы пришли сюда.
Я хотел поджать хвост и бежать, спасая жизнь, но дон Хуан взял меня
за руку и указал на небо. Я заметил, что произошло заметное изменение
видимости: вместо смоляной черноты, которая стояла до сих пор, проявился
приятный сумеречный полусвет. Я быстро сориентировался по сторонам света:
небо определенно было светлее к востоку.
Я почувствовал странное давление вокруг головы. В ушах гудело. Мне
было холодно и жарко одновременно. Я был так напуган, как никогда раньше,
но что досаждало мне особенно, так это унылое чувство поражения, трусости.
Меня подташнивало, и я чувствовал себя несчастным.
Дон Хуан зашептал мне в ухо. Он сказал, что мне следует быть начеку и
что нападение древних видящих мы почувствуем все трое и в любой момент.
- Ты можешь перебраться ко мне, если хочешь, - сказал Хенаро быстрым
шепотом, как если бы что-то подгоняло его.
Я колебался мгновение. Я не хотел, чтобы дон Хуан поверил, что я так
напуган, что должен держаться за Хенаро.
- Вот они идут, - сказал Хенаро громким шепотом.
Мир перевернулся для меня вверх ногами, когда что-то схватило меня за
левую лодыжку. Я почувствовал смертный холод во всем теле. Я знал, что
ступил в железный капкан, поставленный, может быть, на медведя. Все это
пронеслось у меня в уме прежде, чем я испустил пронзительный визг, такой
же интенсивный, как и мой испуг.
Дон Хуан и Хенаро громко засмеялись. Они были у меня по сторонам не
дальше трех футов, но я был так перепуган, что даже не заметил их.
- Пой! Пой, спасая жизнь! - слышал я приказание дона Хуана со звуком
его дыхания.
Я попытался высвободить ногу и тогда почувствовал острую боль, как
если бы в мою ногу вонзились иглы. Дон Хуан снова и снова настаивал, чтобы
я пел. Он и Хенаро начали известную песню. Хенаро выговаривал слова, глядя
на меня с расстояния едва ли в два дюйма. Они пели фальшиво, сиплыми
голосами, так безнадежно выбиваясь из ритма и настолько выше диапазона
своих голосов, что я рассмеялся.
- Пой, или ты погибнешь, - сказал мне дон Хуан.
- Давай-ка устроим трио, - сказал Хенаро. - запоем-ка болеро.
Я присоединился к этому фальшивому трио. Мы довольно долго пели на
пределе своих голосов, как пьяные. Я почувствовал, что железный захват на
моей ноге начал постепенно ослабевать. Я не осмеливался посмотреть вниз на
свою лодыжку, но на мгновение я все же взглянул, и увидел, что там не было
капкана, удерживающего меня: темная головообразная форма кусала меня!
Только сверхусилие удержало меня от обморока. Я почувствовал, что
меня рвет, и автоматически хотел наклониться, но кто-то держал меня
безболезненно и с нечеловеческой силой за локти и затылок и не позволял
двигаться. Я весь обблевался.
Моя опустошенность была такой полной, что я начал терять сознание.
Дон Хуан брызнул мне в лицо из тыковки, которую всегда носил, когда мы
уходили в горы. Вода попала за ворот, и это охлаждение восстановило мое
физическое равновесие, но не повлияло на силу, державшую меня за локти и
затылок.
- Я думаю, ты зашел слишком уж далеко в своем страхе, - сказал мне
дон Хуан громко и таким официальным тоном, что это сразу воспринималось
как приказ.
- Давайте опять запоем, - добавил он. - давайте споем песню с
содержанием, я не хочу больше болеро.
Я мысленно поблагодарил его за трезвость и возвышенный стиль и так
растрогался, когда услышал, как они запели "ла Валентина", что даже начал
плакать.
Из-за той страсти,
Все, говорят,
С ним те напасти,
Да наплевать!
Пусть даже дьявол
Стучится в дверь -
Я и без правил
Готов умереть!
О, валентина, ты, валентина,
Меняю себя я на блеск твоих глаз!
И если я должен
Погибнуть сегодня,
То пусть это будет
Сегодня, сейчас!
Все мое существо было потрясено воздействием этого немыслимого
смещения ценностей. Никогда еще песня не значила для меня столько. Когда я
услышал их, распевавших такую незатейливую песенку, какие я всегда считал
отдающими дешевой сентиментальностью, я почувствовал, что понял характер
воина. Дон Хуан вбил в меня, что воины живут рядом со смертью, и из этого
знания, что смерть с ними, они извлекают мужество для любой встречи. Дон
Хуан говорил, что худшее, что с нами может случиться, это то, что мы
должны умереть, ну а раз уж это наша неотвратимая судьба, то мы свободны:
тому, кто все потерял, нечего бояться.
Я подошел к дону Хуану и Хенаро и обнял их, чтобы выразить свою
безграничную благодарность и восхищение ими. Тут я понял, что ничто уже не
держит меня больше. Без единого слова дон Хуан взял меня за руку и повел,
чтобы посадить на плоский камень.
- Спектакль еще только начинается, - сказал Хенаро весело, усаживаясь
поудобнее. - ты только что оплатил свой входной билет: он весь у тебя на
груди.
Он посмотрел на меня и оба они залились смехом.
- Не садись слишком близко ко мне, - сказал Хенаро. - мне не нравятся
пукалки. Но и не отходи слишком: древние видящие еще не закончили свои
трюки.
Я придвинулся к ним настолько близко, насколько позволяла вежливость.
Мгновение я беспокоился о своем состоянии, но затем все мои приступы
тошноты стали пустяками, потому что к нам шли какие-то люди. Я не мог ясно
видеть их формы, но видел человеческие фигуры, перемещающиеся в полумраке.
У них не было фонарей или фонариков, хотя было ясно, что в этот час они
нуждались в них. Почему-то эта деталь беспокоила меня. Мне не хотелось
фокусироваться на них и я преднамеренно начал рассуждать. Я представил,
что мы привлекли внимание своим громким пением, и они вышли узнать, в чем
дело. Дон Хуан положил руку мне на плечо. Он указал движением подбородка
на людей, идущих перед группой других:
- Эти четверо - древние видящие, - сказал он. - остальные - их олли.
И не успел я сказать, что они кажутся мне местными крестьянами, как
услышал свистящий звук у себя за спиной. Я быстро обернулся в состоянии
полной тревоги. Мое движение было таким внезапным, что предупреждение дона
Хуана запоздало:
- Не оглядывайся! - услышал я его крик, но его слова были только
фоном: они уже ничего не значили для меня. Повернувшись, я увидел, что три
чудовищно уродливых человека взбираются на скалу сразу же за моей спиной:
они крались ко мне, их рты были полуоткрыты в кошмарной гримасе, а руки
простирались, чтобы схватить.
Я хотел крикнуть во всю мощь своих легких, но вышло только
агоническое клокотание, как если бы что-то забило мне дыхание. Я
автоматически выкатился из их досягаемости и оказался на земле.
Когда я остановился, ко мне прыгнул дон Хуан - как раз в то
мгновение, когда орда людей, возглавляемая теми, на кого указал мне дон
Хуан, устремилась ко мне, как коршуны. Они вскрикивали, как летучие мыши
или крысы. Я завопил в ужасе. На этот раз у меня получился пронзительный
крик.
Дон Хуан так проворно, как первоклассный атлет, выхватил меня из их
окружения и увлек на скалу. Он велел мне суровым голосом не оглядываться,
как бы запуган я ни был. Он сказал, что олли совсем не могут толкнуть, но
они могут запугать меня так, что я упаду на землю, а на земле олли могут
прижать кого хочешь, и если бы я упал на месте, где были погребены эти
видящие, то оказался бы в их власти. Они бы растерзали меня, пока олли
удерживали. Он добавил, что не сказал мне всего этого, потому что
надеялся, что я буду "видеть" и пойму это сам. Это его решение чуть не
стоило мне жизни.
Ощущение, что чудовищные люди находятся сзади, было почти
<< Пред. стр. 76 (из 284) След. >>
Список литературы по разделу