<< Пред.           стр. 2 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу

  Один из богатейших источников данных о представлении перед другими идеализированных исполнений предлагает нам литература по социальной мобильности. По-видимому, в большинстве обществ есть главная или общая система стратификации, а в большинстве стратифицированных обществ существует некоторая идеализация высших слоев и определенное стремление части людей продвинуться с низших позиций на более высокие. (Здесь следует учесть, что это стремление содержит не просто желание заполучить престижное место, но и желание приблизиться к священному средоточию общепринятых ценностей общества.) Обычно продвижение вверх требует представления себя соответствующими действиями, исполнениями определенных партий, а усилия продвинуться так же как и усилия удержаться от скатывания вниз выражаются в жертвах, сделанных ради поддержания своего представительского переднего плана, своей парадной вывески. Как только действующим лицом достигнут надлежащий уровень знакового снаряжения и свободного владения им, это снаряжение может быть использовано для разукрашивания ежедневных исполнений в том стиле, который предпочтителен в данной социальной среде.
  Возможно, самую важную часть знакового снаряжения того или иного социального класса, составляют статусные символы, через которые выражается материальное благосостояние. В этом отношении американское общество похоже на другие, но, кажется, заслуживает выделения как крайний пример существования ориентированной на благосостояние классовой структуры - возможно потому, что в Америке широко распространено снисходительное попустительство злоупотреблению символами богатства и финансовой состоятельности. Индийское общество, напротив, нередко описывали не только как общество, в котором [стр.69]
  социальное продвижение осуществляется и оценивается в характеристиках кастовых групп, а не индивидов, но и как общество, в котором люди склонны в исполнениях своих действий придерживаться предпочтительно нематериальных ценностей и притязаний. Один из исследователей Индии, например, высказался об этом так:
  Кастовая система далека от модели жесткой системы, где положение каждой ее составляющей закреплено навечно. Движение всегда было возможно, и особенно - на средних ступенях иерархии. Какая-нибудь низшая каста через одно или два поколения имела возможность подняться на более высокую позицию в иерархии, практикуя вегетарианство и воздержание и санскритизируя свои ритуалы и пантеон богов. Короче говоря, такая каста, насколько возможно, перенимала обычаи, ритуалы и верования брахманов, и принятие брахманского образа жизни той или иной низшей кастой, по-видимому, было частым, хотя теоретически запретным явлением...
  Стремление низших каст подражать высшей было мощным фактором в распространении санскритских ритуалов и обычаев, а также в достижении определенного уровня культурной однородности не только в масштабе касты, но и по всей Индии24.
  Конечно, в действительности есть много индуистских групп, члены которых эгоистически заинтересованы во внесении знаков богатства, роскоши и высокого классового статуса в исполнение своих повседневных дел и слишком мало думают об аскетической чистоте, чтобы бояться повредить ей. Соответственно, в кичащейся богатством Америке всегда были влиятельные группы, члены которых чувствовали, что каждое исполнение определенных действий в каком-то отношении обязано приглушать внешние выражения атрибутов чистого богатства, чтобы поддерживать впечатление о преобладании в их жизни стандартов породы, культуры или моральной серьезности.
  Возможно, из-за ориентации на продвижение вверх, наблюдаемой сегодня в ведущих обществах, люди склонны думать, что подчеркнутая выразительность исполнения обязательно требует от исполнителя каких-то проявлений в поведении более высокого классового статуса, чем был свойствен ему в обыкновенных обстоятельствах. К при-
  меру, вряд ли кого-либо удивят следующие подробности домашних "исполнений" из прошлого Шотландии:
  Одно совершенно ясно: средний помещик и его семья в обычное время жили гораздо скромнее, чем когда они принимали гостей. Лишь тогда они поднимались до высоты большого события и подавали блюда, напоминавшие о пирах средневековой знати. Но подобно тем же былым нобилям, между пиршествами они, так сказать, "вели секретное домашнее хозяйство" и держали самый простой стол. Этот секрет хорошо охранялся. Даже Эдуард Берт, при всем его знании шотландских горцев, очень затруднялся описать их повседневную пищу. Все, что он мог сказать определенно, сводилось к тому, что когда бы они ни принимали гостя-англичанина, они предлагали ему слишком много еды. И он заметил по этому поводу: "Там часто говорят, что шотландский лаэрд скорее ограбит всех своих арендаторов, чем позволит англичанам плохо подумать о его умении вести хозяйство. Но я слышал от многих, что..., хотя за обедом таким помещикам прислуживали пять или шесть человек, они, при всем при том, часто вкушали овсянку в разных видах, селедку или другую такую же посредственную и дешевую пищу"25.
  В жизни, однако, разные классы людей имели в прошлом множество причин для систематического культивирования скромности и приглушения всяческих проявлений богатства, выдающихся способностей, духовной силы или самоуважения.
  Детскую наивность, безделие, беззаботность и другие черты поведения, которые негры в южных штатах иногда почитали своей обязанностью демонстрировать во взаимодействии с белыми, показывают, как исполнение может преувеличивать ценностные идеалы, придающие исполнителю более низкую позицию, чем та, на которой он втайне видит себя. Вот современная версия подобного маскарада:
  Там, где существует реальная борьба за работу выше уровня неквалифицированных занятий, обычно воспринимаемую как "работа для белых", некоторые негры по собственной воле будут принимать символы пониженного статуса, фактически исполняя работу человека более высокого ранга. Так, негр-экспедитор может согласиться на звание и зарплату рассыльного, медсестра позволит называть себя простой сиделкой, а мастер
  24Srinivas M. N. Religion and society among the University Press. 1952 P. 30
  of South India Oxford Oxford
  25 Plant M. The domestic life of Scotland in the Eighleenlh century Edinburgh Edinburgh University Press, 1952 P. 96-97
  72
  И. Гофман. Представление себя другим...
  Исполнения. Идеализация
  73
  педикюра будет посещать дома белых сограждан поздним вечером с заднего крыльца26.
  Американские студентки преуменьшали, преуменьшают и, без сомнения, будут преуменьшать и впредь свой ум, способности и решительность в присутствии парней-ровесников, тем самым проявляя глубокую психологическую самодисциплину, несмотря на их международную репутацию легкомысленных созданий27. Сообщают, что эти исполнительницы житейских ролей позволяют своим "мальчикам" нудно разъяснять уже известные им вещи, скрывают действительный уровень владения математикой от своих менее способных партнеров и проигрывают в настольный теннис под самый конец партии. Вот пример использования этого девичьего арсенала:
  Один из самых простых и изысканных приемов - изредка писать или выговаривать длинные слова неправильно. Кажется, мой парень от этого тащится, потому что с удовольствием поправляет меня в письме: "Милая, ты явно не знаешь, как пи-
 
  шется это слово" .
  Благодаря всем этим приемам доказывается "естественное превосходство" мужчины и подтверждается привычная роль женщины как представительницы слабого пола.
  О подобной маскировке рассказывали мне и жители одного из Шетландских островов: их деды имели обыкновение воздерживаться от улучшения внешнего вида своих домов, чтобы лорд-землевладелец не воспринял такое улучшение как сигнал о возможности вытрясти из них повышенную арендную плату. Эта традиция отчасти нашла продолжение в спектаклях нищеты, иногда разыгрываемых перед шетландским чиновником, принимающим решения об оказании материальной помощи. Еще характернее, что на островах есть мужчины, которые давно расстались с традиционным жребием островитянина - фермерством ради пропитания и суровым образом жизни с нескончаемой работой, минимумом удобств и рыбно-карто-фельной диетой. И все-таки эти люди на публике часто носят кожаную куртку на шерстяной подкладке и резино-
  26JohnsonCh. Patterns of Negro segregation N.Y Harper Bros . 1943. P. 273.
  27 Komarovxky M. Cultural contributions and sex roles // American Journal of Sociology Vol.52. P.186-188.
  28 Ibid P. 187
  вые сапоги, что воспринимается как общеизвестный статусный символ фермера-арендатора. Они представляют себя местному обществу как "настоящих мужиков", которые верны социальному статусу своих собратьев-островитян. Эта "партия" разыгрывается со всей искренностью, душевной теплотой, употреблением соответствующего диалекта и большим самоконтролем. Однако в уединении на собственных кухнях эти "мужики" позволяют себе расслабиться и насладиться некоторыми современными удобствами из обихода среднего класса, к которым уже привыкли. Негативная идеализация того же рода была в ходу в Америке во время великой депрессии 1929-1930 гг., когда нередко нищета семьи утрированно демонстрировалась перед обследующими ее работниками социального обеспечения и благотворительных организаций, тем подтверждая мнение, что везде, где для назначения социальных пособий проводится проверка доходов, там, скорее всего, появится и спектакль нищеты.
  В этой связи некоторые интересные случаи из своего опыта сообщает обследовательница материального положения семей для одного из правительственных департаментов. Она итальянка, но белокожая и светловолосая, совершенно не похожая на итальянку. Ее главной задачей было обследование итальянских семей, получающих пособие по безработице от федеральных властей. То обстоятельство, что она не выглядела как итальянка, позволило ей с избытком наслушаться не предназначенных для посторонних ушей разговоров по-итальянски, раскрывающих отношение клиентов к этому вспомоществованию. Например, во время собеседования в гостиной мать семейства зовет ребенка, чтобы тот предстал перед обследовательницей, но при этом велит ему надеть сперва старые башмаки. В другом случае можно услышать, как мать или отец просят кого-то за дверью убрать с глаз долой вино или еду, прежде чем впустить ОбСЛеДОВа-'Эй
  тельницу в дом 29 .
  Еще один пример из недавнего исследования поведения сборщиков утиля говорит о том же типе удобного для них впечатления о своем деле, навязываемого другим:
  ...Старьевщик жизненно заинтересован в сокрытии информации об истинной стоимости "старья" от широкой публики. Он хотел бы увековечить миф, будто утиль ничего не стоит, а
  29 Bakke Е. W. The unemployed worker. New Haven Yale University Press. 1940 P.371
  74
  И. Гофман. Представление себя другим...
 
  75
  те, кто занимается им, - это выбитые из колеи люди, которых надо пожалеть30.
  В подобных представлениях нужен момент идеализации, потому что для успеха исполнитель должен предлагать публике инсценировку, использующую все накопленные у зрителей стереотипы крайней нищеты и несчастья.
  Из таких идеализированных рутинных партий, возможно, ни одна их разновидность не обладает такой привлекательностью для социолога как "исполнения" уличных бродяг. В западном обществе, однако, по сравнению с началом этого столетия сцены, которые ставят бродяги, по-видимому, много потеряли в своей театральности. Сегодня гораздо реже можно услышать о картинном представлении "достойной бедности" или "приличной семьи", в котором семья выступает в заплатанных, но неправдоподобно чистых одеждах, а лица детей сияют от слоя мыла, отполированного мягкой тряпкой. Больше не увидишь представлений, в которых полуголый дядя давится грязной коркой хлеба, и, кажется, не в силах проглотить ее из-за крайней слабости, или сцен, в которых оборванный мужчина отгоняет воробья от куска хлеба, медленно обчищает его рукавом пальто и, по виду не сознавая присутствия собравшейся вокруг него публики, начинает его жевать. Редким стал и "стыдящийся бродяга", кроткий умоляющий взгляд которого без слов говорит о тонкой чувствительной натуре, не позволяющей ему просить у прохожих милостыню. Между прочим, сценки, исполняемые бродягами, люди называют очень разнообразно: попрошайничество, афера, охмуреж, вымогательство, ловля на живца, мошенничество, одурачивание и т. п. - слова, которые подходят для описания исполнений больше в юридических категориях законности, чем в категориях искусства31. Если индивид хочет довести свое исполнение до идеального образца, тогда ему придется воздерживаться или скрывать действия, несовместимые с этим идеалом. Когда, как часто случается, это неправильное поведение само по себе приносит удовлетворение, то обычно его позволя-
  30 Ralph J.B. The Junk business and the junk peddler / Unpublished M.A. report Department of sociology University of Chicago, 1950 P. 26
  31 Mayhew H. London labour and the London poor. 4 vols. Vol. I. L.:Griffin. Bohn, 1861. P. 415-417; Vol 4. 1862. P. 404-438.
  ют себе втайне, ухитряясь таким образом и изобразить воздержание от поедания пирога и попробовать его. Например, в американском обществе восьмилетние дети часто заявляют об отсутствии интереса к телепрограммам для пяти и шестилетних, но нередко тайком смотрят эти программы32. Известно также, что домашние хозяйки из среднего класса пользуются (тоже тайком) дешевыми заменителями кофе, мороженого или масла. Таким путем они имеют возможность экономить деньги, или усилия, или время и при этом поддерживать впечатление, будто приготовляемая ими пища сплошь самого высокого качества33. Одни и те же женщины могут держать на журнальном столике в гостиной "Saturday Evening Post" и прятать в своей спальне дамский роман серии "Подлинные любовные истории" (из тех, что "должно быть, забыла наша уборщица")34. Не раз писали, что аналогичное поведение, которое допустимо назвать "секретным потреблением", можно обнаружить среди индуистов:
  Когда их видят другие, они подчиняются всем своим обычаям, но в уединении их поведение не так безупречно35.
  Я получил достоверную информацию, что некоторые брахманы, работающие в небольших компаниях, тайно посещали дома Шудра, от которых они зависели, и без всяких угрызений совести потребляли мясо и крепкие напитки36.
  Тайное потребление опьяняющих напитков встречается еще чаще чем потребление запретной пищи, так как первое легче скрыть. И все же это вещь неслыханная - встретить пьяного брахмана на людях37.
  Можно добавить, что сексологические обследования под руководством А. Кинси придали новую энергию изучению и анализу секретного потребления38.
  32 Неопубликованные отчеты корпорации "Социальные исследования" в Чикаго. Выражаю благодарность корпорации за разрешение использовать эти и другие данные из ее отчетов.
  33 Там же.
  34 Сведения из доклада профессора Чикагского университета У. Уор-нера, сделанного на семинаре 1951 г.
  З5 Dubois H.A. Character, manners, and customs of the people of India 2 vols. Philadelphia: M'Carey& Son. 1818. Vol 1.P.235. 36 Ibid. P 237. 37lbid. P. 238.
  Как настаивал Адам Смит, добродетели тоже могут быть скрыва-''мыми подобно порокам: "Тщеславные люди часто делают вид, будто они
  76
 
 
  77
  Важно отметить, что когда индивид выступает с каким-то исполнением, он, как правило, скрывает нечто большее, чем неподобающие удовольствия и благоразумные умолчания. Можно привести некоторые из таких скрываемых вещей.
  Во-первых, вдобавок к тайным удовольствиям и удобным умолчаниям исполнитель может быть занят неким выгодным делом, скрываемым от глаз аудитории и несовместимым с тем образом своей деятельности, какой он надеется донести до публики. Хрестоматийный образец такого поведения можно обнаружить у продавцов сигар, совмещающих это занятие с букмекерством, но нечто подобное найдется и во многих других местах. На удивление большое число работников, по-видимому, оправдывают для себя привязанность к своим местам работы возможностью красть нужные инструменты, перепродать служебные запасы продовольствия, попутешествовать за счет компании, распространить определенную пропаганду или завязать и соответственно направлять полезные контакты и т. д.39 Во всех таких случаях место работы и официальная деятельность становятся чем-то вроде раковины, которая укрывает самую энергичную часть жизни исполнителя.
  Во-вторых, почти неизбежные ошибки и погрешности часто исправляются еще до окончания исполнения, хотя наиболее красноречивые свидетельства совершения этих ошибок и последующего их исправления скрываются. Таким путем исполнители поддерживают впечатление своей непогрешимости, столь важное во многих представлениях себя другим. В частности, об этом говорит известная острота о врачах, которые хоронят свои ошибки. Другой пример содержится в диссертации П. Блау о социальном взаимодействии в трех правительственных учреждениях, в которой утверждается, что чиновники этих учреждений
  не чужды модному распутству, которое в глубине души не одобряют и в котором, очень возможно, в действительности неповинны. Они жаждут похвал за то, что про себя не считают достойным хвалы, и стыдятся немодных добродетелей, коих иногда придерживаются втайне и к коим в душе питают известное почтение" (Smith A Op. cit. P. 88).
  39 Для обозначения тайных источников дохода работников социальных служб предложен термин "побочная кормушка". См. неопубликованные материалы: Boganoff E. Glass A. The sociology of the public case worker in an urban area / Unpublished Master's report Department of sociology University of Chicago. 1953.
  не любили диктовать доклады стенографистке напрямую, потому что предпочитали заранее пройтись по тексту и исправить ошибки прежде чем их заметит стенографистка, не говоря уж о начальнике40.
  В-третьих, в тех взаимодействиях, где индивид представляет другим свою продукцию, он обычно предпочтет показать им только конечный результат и тем вынудить их судить о себе на основании чего-то полностью завершенного, отшлифованного и упакованного. В некоторых случаях, когда доводка объекта потребовала незначительных усилий, исполнители будут скрывать этот факт. В других, наоборот, они постараются утаить, сколько утомительных часов уединенного труда понадобилось им на доведение дела до конца. К примеру, вежливо-утонченный стиль некоторых ученых книг полезно сопоставить с нудной, лихорадочно-спешной работой, которую, возможно, пришлось вытерпеть автору, чтобы закончить в срок необходимые указатели к книге, или с оскорбительными пререканиями между ним и издателем по поводу размеров заглавной буквы в фамилии автора на обложке.
  Можно добавить и четвертое расхождение между видимостью и полной неприкрашенной действительностью. Вполне правдоподобно, что многие исполнения не состоялись бы вовсе, если бы по ходу дела не решались задачи, не совсем чистоплотные, полузаконные, жестокие или еще как-то иначе предосудительные. Но эти прискорбные факты редко выплывают на свет во время самого исполнения. По словам Хелен Хьюз, люди склонны скрывать от своей аудитории все свидетельства "грязной работы" независимо от того, делается ли эта работа секретно ими самими или поручается доверенному лицу, безличному рынку, признанному или подпольному непризнанному специалисту.
  С понятием "грязной работы" тесно связано и пятое расхождение между видимостью исполнения и фактическим его содержанием. Если деятельность какого-то индивида обязана воплощать в себе определенные идеальные стандарты и если ее необходимо показать людям в наилучшем виде, то тогда очень вероятно, что некоторые из этих
  40BlauP. Dynamics of bureaucracy P. 184.
  78
  И, Гофман, Представление себя другим...
  стандартов будут выдержаны перед публикой за счет тайного пожертвования какими-то другими нормами. Без сомнения, исполнитель чаще будет поступаться теми нормами, несоблюдение которых легче скрыть, и делать это ради поддержания таких стандартов, отсутствие которых скрыть невозможно. Так, во времена нормированного снабжения, если ресторатор, бакалейщик или мясник захочет сохранить привычную картину разнообразия продуктов и подтвердить свою репутацию в глазах потребителей, то он сможет достичь этого, видимо, только через нелегальные источники снабжения. Точно так же, если об услуге судят по скорости и качеству, то, по всей вероятности, в затруднительных обстоятельствах качеством пожертвуют раньше, чем скоростью, ибо можно скрыть плохое качество, но не медленное исполнение услуги. По тем же причинам, если смотрителей в психиатрической лечебнице обязывают поддерживать порядок и одновременно не избивать пациентов, и если такое сочетание нормативных требований оказывается трудноисполнимым, то беспокойного больного могут "повязать" мокрым полотенцем и привести в повиновение другим насильственным способом, который не оставляет видимых следов плохого обращения41. Можно подделать неприменение к больным насилия, но не вещественные свидетельства порядка:
  Наиболее легко отслеживать соблюдение тех правил, распоряжений и порядков, повиновение или неповиновение которым оставляет материальные свидетельства. Таковы правила относительно уборки больничной палаты, запирания дверей, употребления алкогольных напитков при исполнении служебных обязанностей, применения методов лишения свободы и т. п.42.
  Заботясь в первую очередь о "видимом", не стоит быть слишком уж большим циником. Часто оказывается, что при достижении главных идеальных целей организации иногда бывает необходимо пренебречь на время другими ее идеалами, в то же время поддерживая впечатление, будто эти другие идеалы все еще в силе. В таких случаях жертвуют не в пользу самого очевидного идеала, а скорее ради сохранения наиболее легитимно важного идеала. Это можно
  41 Willoughby R. U. The attendant in the Slate Mental Hospital / Unpublished Master's thesis. Department оf Sociology University of Chicago, 1953 P. 44. 42 Ibid P. 45-46
  Исполнения. Идеализация
  79
  пояснить примером, взятым из статьи о флотской бюрократии:
  Эту характеристику [навязываемую группой секретность] никак нельзя целиком приписать страху членов данной группы, что выйдут на свет неприятные факты. Хотя такой страх всегда присутствует в практике сокрытия от чужих глаз "интимного портрета" любой бюрократии, навязчивая секретность принадлежит к тем свойствам всякой неформальной структуры как таковой, которые важнее, чем обычно думают. Ибо неформальная структура играет весьма значительную роль в создании каналов для обхода формально предписанных правил и процедурных методов. Ни одна организация не может позволить себе обнародовать свои методы (которыми, это важно отметить, решаются определенные проблемы), прямо противоположные официально санкционированным, а в данном случае - строго санкционированным дорогими группе традициями43.
  И, наконец, в жизни достаточно часто встречаются исполнители, активно насаждающие впечатление, что в прошлом у них были какие-то идеальные мотивы для принятия роли, в которой они теперь выступают, что они идеально подходят к этой роли по своим качествам и квалификации и что им не пришлось сносить всяческие оскорбления, поношения и унижения или молчаливо соглашаться на разные сомнительные "дела", чтобы получить данную роль. (Хотя такое общее впечатление священной гармонии между человеком и его работой чаще всего стараются создать у других работники "высоких" профессий, похожее поведение встречается и в менее престижных профессиях.) Для закрепления таких идеальных представлений существует своеобразная "риторика обучения", при помощи которой рабочие союзы, университеты, торговые ассоциации и другие выдающие лицензии учреждения вынуждают практиков глотать мистические пилюли в виде традиционного объема и длительности обучения, отчасти чтобы сохранить свою монополию, а отчасти, чтобы навязать впечатление, будто дипломированный практик - это человек, заново созданный в процессе его обучения и отделенный тем самым от всех прочих людей. Так, о фармацевтах рассказывают, будто они сознают, что четырехлетний университетский курс обучения, требуемый для полу-
  43 Page Ch. H. Bureaucracy's other face // Social Forces Vol. 25. P. 90.
  80
 
  чения лицензии на занятия фармацевтикой, в общем "полезен для профессии", но вместе с тем некоторые из них признают, что практически достаточно всего лишь нескольких месяцев обучения44. К этому можно добавить, что во время второй мировой войны в американской армии бесхитростно подходили к таким профессиям как аптекарь и часовщик с чисто прагматических позиций и готовили успешно работавших практиков за пять-шесть недель к ужасу официально признанных членов этих корпораций. По таким же соображениям можно предположить, что клирики, создающие впечатление, будто они пошли в церковь исключительно по зову сердца и призванию, в Америке склонны скрывать свою заинтересованность в социальном продвижении, а в Англии - в том, чтобы не скатиться вниз слишком безнадежно. Вдобавок клирики предпочитают внушать другим, будто они выбрали свои теперешние конгрегации за предложение особо ценных духовных даров, а не потому, как возможно было в действительности, что церковные старосты предложили им хороший дом или полную оплату расходов на переезд. Аналогично, в медицинских учебных заведениях Америки существует тенденция набирать часть своих студентов по признаку этнического происхождения, поскольку пациенты определенно учитывают этот фактор при выборе лечащего врача, но в практическом взаимодействии между докторами и пациентами рекомендуется создавать впечатление, что док-тор есть доктор просто в силу его профессиональной пригодности и специального образования. Подобным же образом, руководящие работники часто просто изображают своим видом компетентность и общее владение ситуацией, заставляя себя и других не замечать, что они занимают свои рабочие места отчасти именно потому, что выглядят как руководители, а вовсе не потому, что умеют работать как положено руководителям:
  Очень немногие из руководящего персонала понимают, насколько важным может быть их физический облик для работодателя. Эксперт по трудоустройству Анн Хофф делится своими наблюдениями, что работодатели наших дней, видимо, ищут идеальный "голливудский тип". Одна компания отвергла кандида-
  44 Weinlein A. Pharmacy as a profession in Winsconsin / Unpublished Master's thesis Department of Sociology University of Chicago, 1943. P. 89.
  Исполнения. Идеализация
  81
  та за то, что "у него слишком квадратные зубы", а других браковали потому, что их уши торчали, или что они слишком усердно курили и пили во время ознакомительной беседы. Расовые и религиозные требования к претендентам тоже часто и откровенно выдвигаются работодателями"45.
  Исполнители могут даже пытаться изображать, что их теперешняя представительная сановитость и профессионализм - это нечто такое, чем они обладали всегда, и что им никогда не надо было с трудом продираться через период ученичества. Во всем этом исполнителей могут молчаливо поощрять учреждения, в которых им приходится действовать. Так, многие школы и институты объявляют серьезные вступительные собеседования и экзамены, но в действительности отвергают очень немногих абитуриентов. Психиатрическая больница может обязать своих будущих служителей пройти тест Роршаха и углубленное интервью, но фактически принять всех пришедших наниматься на работу46.
  Достаточно интересен случай, когда присуждение неофициальных квалификаций приобретает характер скандального или политического происшествия. Тогда сколько-то человек, которым хронически не хватало таких неформальных квалификаций, под звуки фанфар могут признать их и придать им очень заметную роль в доказательство честной игры. Таким образом создается впечатление легитимности этих квалификаций47.
  Как уже говорилось, исполнитель склонен утаивать или приглушать те мотивы, действия, факты, которые несовместимы с идеализированной версией его самого и продуктов его деятельности. Более того, исполнитель часто внушает своей аудитории убеждение, будто вот сейчас он связан с ней более идеально и интимно, чем всегда. В пояснение можно привести две обобщающие иллюстрации.
  Во-первых, люди любят создавать впечатление, что рутинная партия, которую они исполняют в данный момент, - единственная или, по меньшей мере, важнейшая
  45 StrykerP. How executives get jobs // Fortune. 1953. August. P. 182.
  46 WiltoughbyR.H. Op. cit. P. 22-23.
  47 Kornhauser W. The Negro union official: A study of sponsorship and control // American Journal of Sociology. Vol. 57 P. 443-452; Greer S. Situated pressures and functional role of ethnic labor leaders // Social Forces Vol. 32. P. 41-45
  82
  И. Гофман. Представление себя другим.
  Исполнения. Идеализация
  S3
  из всех. Как сказано ранее, аудитория, в свою очередь, часто довольствуется предположением, будто демонстрируемый перед нею характер - это все чем располагает выступающий перед нею индивид. Реальное же положение дел описано в хорошо известном отрывке из Уильяма Джеймса:
  ...Практически можно утверждать, что человек имеет столько же разных социальных Я, сколько существует различных групп, состоящих из лиц, чьим мнением он дорожит. Обычно он показывает каждой из этих различных групп разные стороны самого себя. Многие юноши, достаточно скромные в присутствии родителей и учителей, в "крутой" компании друзей-юнцов пыжатся и ругаются словно пираты. Мы не показываем себя нашим детям так, как нашим клубным компаньонам; нашим клиентам так, как рабочим, которых мы нанимаем; нашим собственным хозяевам и работодателям так, как нашим близким друзьям48.
  Вследствие и по причине этой своеобразной соглашательской верности партии, исполняемой в каждый данный момент, происходит "разделение аудитории". Благодаря такому разделению индивид добивается, чтобы при исполнении разных партий в разной обстановке перед ним каждый раз была бы другая аудитория. Разделение аудитории как прием, охраняющий насаждаемые впечатления, будет рассмотрено позже. Пока же заметим, что если даже исполнители попытаются нарушить такое разделение и связанные с ним иллюзии, аудитории очень часто будут этому противодействовать. Конкретная аудитория может усматривать громадную экономию времени и эмоциональной энергии в своем праве воспринимать исполнителя по его номинальной профессиональной стоимости, как если бы исполнитель весь без остатка был только тем, кем его представляет людям деловая униформа49. Городская жизнь стала бы невыносимо трудной для многих, если бы каждый контакт между двумя индивидами тянул за собой шлейф взаимных личных переживаний, совместных тревог и секретов. И потому, если мужчина хочет просто пообедать в покое, он, возможно, предпочтет услуги официанта, а не жены.
  48 Flournoy Т. The philosophy of William James / Authorized translation by W. James (jr.).L: Constable. 1917.
  49 Я благодарен Уоррену Питерсону за это и другие соображения.
  Во-вторых, исполнители предпочитают внушать всем впечатление, будто их сегодняшнее исполнение своей рутинной партии и их отношение к своей сегодняшней аудитории имеют в себе нечто особенное и уникальное. Этим затемняется рутинный характер исполнения (обычно сам исполнитель не сознает, насколько в действительности рутинизированы его поступки) и подчеркиваются спонтанные элементы ситуации. Яркий образец такого поведения показывает исполнитель-медик. Как пишет один автор:
  ...Он должен симулировать непогрешимую память. Больной, сознающий лишь неповторимую важность событий вокруг и внутри себя, помнит о себе все и при собеседовании с доктором буквально задыхается от "полноты воспоминаний". Больной не может поверить, что доктор не помнит всего как он, и его самолюбие будет жестоко уязвлено, если врач позволит ему заметить, что вовсе не держит в голове какие именно таблетки он прописал при своем последнем посещении больного, сколько надо было их принимать и когда50.
  Подобно этому, как свидетельствует одно исследование о работе чикагских докторов, врач-терапевт рекомендует больному выбрать лучшего врача-специалиста, приводя чисто технические доводы, но в действительности рекомендация этого специалиста может быть обусловлена, в частности, его дружескими связями с коллегой-терапевтом, либо их сговором о разделе платы за лечение, либо каким-то иным ясно определенным quid pro quo* в отношениях между двумя медиками51. В коммерческой жизни такую характеристику исполнений эксплуатировали и поругивали под ярлыком "персональные услуги". В других областях жизни по тому же поводу обычно отпускаются шутки о "постельном искусстве" или о "легкой руке". (Мы часто забываем, что, исполняя роль клиента, сами деликатно поддерживаем эту видимость персонального подхода, пытаясь создать впечатление, будто "не приценивались" к данной услуге и не рассматривали возможность ее получения где-либо еще.) Вероятно, мы сами виноваты, что наше внимание приковано к таким грубым проявлениям псев-
  On doctors // New Stateman and Nation. 1953 7 March. P. 255-
  256.
  * Одно вместо другого (лат). 51 Solomon D. Op. cit P. 146
  84
 
  до-Gemeinschaft'a, хотя едва ли найдется исполнение в какой бы то ни было области жизни, которое не опиралось' бы на личную манеру преувеличивать уникальность происходящего между исполнителем и его аудиторией. Например, мы чувствуем легкое разочарование, когда слышим, как наш близкий друг, чьи неподдельные знаки теплоты и приязни мы почитали своим личным кладом, так же интимно беседует с кем-то еще из своих друзей (особенно с тем, кого мы не знаем). Четкое описание этого явления дано в американском руководстве XIX в. по хорошим манерам:
  Если вы сделали комплимент какому-нибудь одному человеку или употребили по отношению к нему особенно вежливое выражение, то вы в его присутствии не должны точно так же вести себя в отношении любого другого человека. К примеру, если некий джентльмен посещает ваш дом и вы тепло и заинтересованно говорите ему как "рады его видеть", он, вероятно, будет польщен вашим вниманием и поблагодарит вас. Но если он услышит, как вы то же самое говорите двадцати другим людям, он не только воспримет эту вашу вежливость как ничего не стоящую вещь, но и почувствует некоторую обиду, нанесенную ему вами"
  62
  ПОДДЕРЖАНИЕ ЭКСПРЕССИВНОГО КОНТРОЛЯ
  Ранее уже говорилось, что исполнитель может надеяться на восприятие своей аудиторией его маленьких реплик-намеков как знаков чего-то очень важного в его выступлении перед нею. Это удобство имеет, однако, одно неудобное следствие. На основании той же самой установки знакового восприятия, аудитория может ложно понять значение поданной реплики или намека либо углядеть нескромный смысл в жестах и событиях, бывших несущественными, неумышленными или случайными со стороны исполнителя, который вообще не намеревался вкладывать в них какое-либо значение.
  В ответ на эти возможные случайности коммуникации исполнители обычно пытаются практиковать своего рода синекдохическую ответственность, добиваясь, чтобы как
  52.
  52 The canons of good breeding: Or the handbook of the man of fashion. Philadelphia: Lee&Blanchard, 1839. P. 87
  Исполнения. Поддержание экспрессивного контроля 85
  можно больше второстепенных событий в данном исполнении (какими бы прагматически непоследовательными ни выглядели эти события) были представлены таким обра* зом, чтобы не создавать впечатления, несовместимого и несогласующегося с принятым общим определением ситуации. Когда известно, что аудитория втайне скептически относится к внедряемому в нее представлению о реальности, то склонность членов этой аудитории придираться к пустякам обычно расденивается как знак того, что для них весь данный спектакль фальшив. Но ученым-исследователям общественной жизни труднее поверить, что даже симпатизирующие исполнителю аудитории можно моментально расстроить, потрясти и ослабить в их вере ничтожными диссонансами во впечатлениях, полученных в представленном им исполнении. Иногда некоторые из этих маленьких нечаянностей и "невольных жестов", не предназначенных для других, так удачно создают впечатление, противоположное насаждаемому исполнителем, что это не может не отпугнуть аудиторию от искреннего включения во взаимодействие, даже если аудитория догадывается, что в конечном счете диссонансное событие в действительности ничего не значит и на него не надо бы обращать внимания. Главное в таких случаях состоит не в том, что мимолетное определение ситуации, спровоцированное неумышленным жестом, само по себе заслуживает осуждения, а скорее просто в том, что оно отличается от официального определения. Это отличие заставляет остро почувствовать смущающий разрыв между официальной проекцией ситуации и реальностью, ибо в том и состоит роль официальной проекции, что она есть единственно возможная при данных обстоятельствах. Возможный вывод из этого тот, что не следует анализировать людские исполнения по критериям механики, когда большое приобретение обязательно возмещает малую потерю, или большое всегда перевешивает малое. Законы артистической образности будут поточнее законов механики, ибо они подготавливают к восприятию факта, что всего одна фальшивая нота способна испортить тон всего исполнения.
  В обществе западного типа некоторые непроизвольные жесты встречаются в столь обширном и разнообразном множестве исполнений и передают впечатления, настоль-
  86
 
  ко несовместимые с желанными исполнителям, что эти не-удобные события успели приобрести статус коллективных символов. Грубо можно наметить три группы таких событий. Во-первых, исполнитель может нечаянно передать другим информацию о своей неловкости, неприличных манерах или неуважительном отношении к своей аудитории, на мгновение потеряв мышечный контроль над собою. Он может, например, споткнуться, поскользнуться, упасть; может рыгнуть, зевнуть, облизнуться, почесаться или пустить газы; может нечаянно навалиться на другого участника и т. п. Во-вторых, исполнитель может действовать таким образом, чтобы другим передавалось впечатление его очень большой либо очень малой заинтересованности во взаимодействии. Он может заикаться, терять нить рассуждения, казаться нервным, виноватым или застенчивым; может давать волю неуместным взрывам смеха, гнева или других бурных чувств, которые мгновенно выводят его из строя как участника взаимодействия; может демонстрировать слишком много или слишком мало личного серьезного интереса и увлеченности. В-третьих, исполнитель может пострадать от неудовлетворительной сценической постановки своего представления другим. Возможно, например, что обстановка или не была приведена в порядок, или была подготовлена невпопад, не для того исполнения, или поистрепалась во время исполнения. Непредвиденные случайности могут стать причиной несвоевременного прихода или ухода исполнителя, вызвать неловкие паузы в процессе взаимодействия и т. п.53
  53 Один из способов для участников взаимодействия справиться с подобными неумышленными нарушениями - это посмеиваться над ними в знак того, что их экспрессивный смысл понят, но не принят всерьез. При таком допущении, эссе А. Бергсона о смехе можно рассматривать как описание известных рамок, в которых, по-нашему ожиданию, исполнитель будет придерживаться нормы человеческих способностей к развитию действия; как описание тенденции аудитории приписывать эти способности исполнителю с самого начала взаимодействия; и как описание путей расстройства успешного представления, когда исполнитель развивает действие не "по-человечески". Аналогично, очерки 3. Фрейда об остроумии и психопатологии обыденной жизни могут быть истолкованы на одном уровне как описание направлений, в каких от исполнителей ожидается достижение определенных стандартов такта, скромности и добродетели, а на другом уровне как описание путей возможного обесценения таких успешных исполнительских проекций маленькими промахами, умо-
  Исполнения. Поддержание экспрессивного контроля
  87
  Разумеется, исполнения различаются между собой чередованием и* степенью требуемого от них экспрессивного напряжения. В некоторых чуждых нам культурах мы склонны во всем усматривать высокую степень экспрессивной гармонии. М. Гране, к примеру, приписывает ее исполнениям сыновнего долга в Китае:
  Их [детей] тонко обдуманный туалет сам по себе выражает почтение. Хорошие манеры считаются обязательной данью уважения. В присутствии родителей требуется торжественная серьезность, и потому каждый должен следить за собой, чтобы не рыгать, не чихать, не кашлять, не зевать, не сморкаться и не плевать. Любое отхаркивание грозит опасностью осквернения родительской святости. Преступление - показать во время церемонии даже подкладку собственной одежды. Дабы продемонстрировать отцу, что его чтят как главу семьи" отпрыск обязан всегда стоять в его присутствии, смотреть прямо, держаться прямо, никогда не облокачиваться ни на что, не сутулиться, не стоять на одной ноге. Именно так и тихим, смиренным голосом, который становится второй натурой, каждый приходит утром и вечером засвидетельствовать почтение родителю, после чего ожидает его приказаний54.
  Конечно, и в сценах западной культуры, где в символически важных действиях участвуют высокопоставленные персонажи, тоже требуется гармоническая выразительность элементов. Сэр Фредерик Понсонби, последний конюший британского королевского двора, писал:
  Когда я посещал двор, меня всегда поражала несуразность музыки, исполняемой оркестром, что заставляло делать все возможное для исправления этого зла. Большинство придворных, совершенно нечувствительное музыкально, ратовало за популярные мелодии... Я доказывал, что зги популярные мелодии лишали королевские церемонии всякого достоинства. Представление при дворе часто было огромным событием в жизни любой женщины, но если она проходила мимо короля и королевы под мотивчик "нос его красней чем был" - все впечатление портилось. Я настаивал, что менуэты и старомодные мелодии, оперная музыка с "мистическим" оттенком были бы тем, что нужно55.
  Я поднял также вопрос о музыке, исполняемой оркестром почетного караула на церемониях введения в должность, и напи-
  рительно смешными для непрофессионала, но очень симптоматичными для психоаналитика.
  Chinese civilization L: Kegan Paul, 1930. P. 328. 55 PonsonbyF Recollections of three reigns. L.: Eyre & Spottiswoode, 1951
  88
 
  Исполнения. Поддержание экспрессивного контроля
  сал по этому поводу капельмейстеру капитану Рогану. Мне со-всем не нравилось видеть выдающихся людей, посвящаемых в] рыцари под звуки комических песенок, или наблюдать как ми-| нистр внутренних дел внушительно зачитывает указ о награждении человека орденом Альберта за особенно героическое де-яние, а оркестр при этом играет тустеп, который лишал всю це-ремонию какого-либо величия. Я предложил капельмейстеру ис-поднять в таких случаях оперную музыку драматического ха-рактера, и он с этим полностью согласился...56.
  Аналогично, на похоронах в среде американского сред-него класса водителю катафалка, благопристойно одетому в черное и тактично держащемуся в сторонке пока идет церемония, может быть прощено курение, но он, вероятно, шокирует и разгневает близких покойного, если раз-вязно запустит окурок в кусты эдакой живописной дугой, вместо того чтобы незаметно уронить его возле себя57.
  Как дополнение к признанию необходимости согласования элементов в священных церемониях, легко признать и то, что во время мирских конфликтов, особенно высокого уровня, каждый их участник должен тщательно следить за собственным поведением, чтобы не подставлять противнику легко уязвимых моментов в своих действиях для прямой критики. Так, X. Дейл, обсуждая возможные случайности в работе высших государственных служащих, утверждает:
  Черновики официальных писем проверяются даже более тщательно, чем об этом заявляют, ибо неверное высказывание или неудачная фраза в письме, содержание которого безобидно и тематика не очень важна, может привести в смятение целый департамент, если за этот случай ухватится одна из тех личностей, кому обыкновеннейшая ошибка в правительственном департаменте - лакомое блюдо для подачи широкой публике. Три-четыре года такой дисциплины в еще восприимчивом возрасте от двадцати четырех до двадцати восьми лет неуклонно наполняют ум и характер страстью к точным фактам и строгим выводам, а также решительным недоверием к смутным обобщениям58.
  Несмотря на готовность признавать экспрессивные требования вышеуказанных видов ситуаций, мы все-таки склонны рассматривать эти ситуации как особые редкие
  56 Ponsonby F. Recollections of three reigns. L.: Eyre & Spottiswoode, 1951 P. 183. 57 Habenstein R. W. Op. cit. 58DaleH. E. Op. cit. P. 81.
  случаи. Людям вообще свойственно закрывать глаза на тот факт, что, как правило, самые обычные, повседневные мирские исполнения в нашем собственном англо-американском обществе должны проходить строгую проверку на соответствие норме, на приспособленность к обстоятельствам, благопристойность и соблюдение внешних приличий. Возможно, эта слепота частично обусловлена тем, что нередко лучше осознаются нормы, которые люди могли бы применить, но не применили, чем нормы, которые они применяют бездумно, автоматически. Во всяком случае, люди науки должны быть готовы изучить диссонанс, порождаемый ошибкой в слове, или всего лишь полоской нижнего белья, не совсем скрытого юбкой, а также понять, почему близорукий водопроводчик, дорожа впечатлением грубой силы, которое почитают de rigueur* в его профессии, чувствует необходимым для себя быстро сунуть очки в карман, когда приближение хозяйки превращает его работу в театрализованное исполнение; или почему мастеру по ремонту телевизоров советники по работе с клиентами рекомендуют держать детали, которые он не собирается ставить в аппарат обратно, рядом со своими собственными, чтобы не создавалось нежелательного впечатления о малозначительности произведенных замен. Другими словами, исследователи должны быть готовы к тому, что впечатление о реальности, насаждаемое исполнением, - вещь деликатная и хрупкая, которая может быть разрушена самыми мелкими происшествиями.
  Экспрессивная согласованность, требуемая в исполнениях, выявляет важнейшее рассогласование между нашими общечеловеческими Я и нашими социализированными Я. Как природные человеческие существа мы, по-видимому, сотворены порывистыми, импульсивными особями, чьи настроения и энергетические заряды поминутно меняются. Но как исполнители характерных ролей, принятых на себя для представления перед аудиторией, мы не должны допускать резких перемен и капризов. Э. Дюркгейм писал об этом, что мы не позволяем высшим проявлениям нашей социальной деятельности "плестись по следам наших телесных состояний, подобно нашим ощущениям и наше-
  * Обязательным (фр.).
  му общему телесному самочувствию"59. От нас ожидают известной бюрократизации духа, так чтобы на нас можно было положиться в получении совершенно одинакового по качеству исполнения в каждый назначенный момент времени. По мнению Дж. Сантаяны, процесс социализации не только преобразует, но и закрепляет духовные состояния:
  Выбирая и принимая радостное либо печальное выражение лица, мы определяем наш собственный суверенный характер. С этого момента, до тех пор пока длится магия этого акта самопознания, мы не просто живем, но действуем. Мы сочиняем и разыгрываем выбранный нами характер, надеваем на себя путы осмотрительности, обороняем и идеализируем наши страсти, красноречиво воодушевляем самих себя быть такими, каковы мы теперь: увлекающимися или презрительно бесстрастными, легкомысленными или суровыми. Мы произносим монологи в абсолютной тишине (перед воображаемой аудиторией) и как можно изящнее кутаемся в мантию неотделимой от нас роли. Задрапированные таким образом, мы жаждем оваций и одновременно надеемся исчезнуть со сцены при всеобщем молчании. Мы тщимся жить прекрасными чувствами, громко провозглашенными нами, точно так же как стараемся верить в заповеди исповедуемой нами религии. Чем больше наши трудности, тем больше наше рвение. Под нашими обнародованными принципами и клятвенными обещаниями мы вынуждены старательно укрывать от других все перепады наших настроений и переменчивость поведения, и отнюдь не лицемерно, ибо обдуманные проявления нашего характера более правдиво говорят о нашем Я, чем поток непроизвольных мечтаний. Очень возможно, что портрет, рисуемый таким образом и выдаваемый за наше истинное лицо, будет портретом в стиле монументального классицизма: с колоннами и занавесями, красивым ландшафтом на дальнем фоне, и перстом, указующим на земной шар или, по-гамлетовски, на череп бедного Йорика. Но если этот стиль естествен для нас и наше портретное искусство жизненно, то чем больше он преображает свою модель, тем более глубоким и правдивым искусством становится. Грубые линии архаической скульптуры, едва намеченные в камне, могут выразить жизнь человеческого духа гораздо точнее унылых утренних выражений лица или случайных гримас. Каждый, кто верен собственному разуму, или горд службой, или тревожится об исполнении своего долга так или иначе принимает трагическую маску. Он поручает ей представлять его
  самого и передает ей почти все свое тщеславие. Будучи живым и подверженным, как все живое, размывающему потоку собственного существования, такой человек отформовал свою душу в идее и более с гордостью, чем с печалью возложил свою жизнь на алтарь Муз. Самопознание, подобно любому искусству или науке, переводит свое предметное содержание в новый материал, материал идей, в котором оно теряет свои старые измерения и свое старое место. Совесть преобразует ваши животные привычки в акты верности и долга, и мы превращаемся в "лица" или маски60.
  Благодаря социальной дисциплине, характерная маска может удерживаться на месте внутренними усилиями. Но, как подсказывает Симона де Бовуар, нам помогают сохранять принятую позу то скрытые, то демонстративные аксессуары наружной поддержки, носимые прямо "на теле":
  Даже если каждая женщина одевается по своим возможностям, во всех случаях речь идет об игре. Лукавство, искусное умение, изобретательность, как и вообще искусство, порождаются воображением. Не только эластичный пояс для чулок, бюстгальтер, перекрашивание волос, макияж меняют фигуру и лицо женщины; даже самая скромная женщина, когда она элегантно одета, уже становится другой: она словно картина, статуя, актриса на сцене, это ее аналог, кто-то сходный с ней, некий субъект, созданный ею персонаж, но не она сама. Вот такое соединение с вымышленным объектом, чем-то, с ее точки зрения, очень достойным и совершенным, как герой романа, как живописный портрет или скульптурный бюст, доставляет ей удовольствие, поднимает в собственных глазах; она стремится раствориться в этом воображаемом образе, показаться в этом новом, ошеломляющем облике и почувствовать себя защищенной61.
  ЛОЖНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
  Ранее было сказано, что аудитория способна ориентироваться в ситуации, принимая поданные в исполнении намеки на веру, трактуя эти знаки как свидетельство чего-то иного или большего чем знаковые средства выражения сами по себе. Если эта наклонность аудитории так воспринимать знаки ставит исполнителя в положение человека
  69DurkheimE. The elementary forms of religious life / Translated by J. W. Swain. L. Allen &Unwin, 1926. P 272
  60 Santayana G. Soliloquies in England and later soliloquies. L.: Constable, 1922.
  61 BeauvoirS. de. The second sex / Translated by H.M. Parshley. L.:Cape, 1953. [Бовуар С. де. Второй пол. М : АО Издательская группа "Прогресс"; СПб : Алетейя, 1997. С. 603.].
  92
 
  Исполнения. Ложные представления
  93
  неправильно понятого и вынуждает его усиленно заботиться о выражении каждой мелочи, исполняемой перед нею, то и саму аудиторию эта тенденция знакового восприятия ставит в положение обманутой и обманувшейся, ибо край* не мало таких знаков, которые нельзя было бы использовать, чтобы подтвердить присутствие чего-то такого, чего в действительности там нет. И вообще, это малоинтересное, плоское мнение, будто многие исполнители имеют богатейшие возможности и мотивы ложно представлять факты, и только стыд, вина или страх удерживают их от этого.
  Как членам аудитории нам свойственно чувствовать, что то впечатление, которое стремится передать исполнитель" может быть истинным или ложным, искренним или поддельным, обоснованным или "дутым". Это сомнение столь распространено, что, как было сказано, мы часто уделяем особое внимание тем характеристикам исполнения, которыми не так-то легко манипулировать, и на этом пути обретаем возможность судить и о надежности более податливых к лживым манипуляциям сигнальных знаков в исполнении. (Научно-полицейское расследование и проективное тестирование - ярко выраженные случаи применения этой тенденции.) И если мы, скрепя сердце, позволяем определенным статусным символам утверждать право исполнителя на данную трактовку, то мы же всегда готовы обрушиться на трещины в его символических доспехах, чтобы развенчать его притязания.
  Когда думают о тех, кто представляет фальшивый передний план исполнения или "просто" передний план, о тех, кто притворяется, надувает и обманывает, - то думают о расхождении между насаждаемой видимостью и реальностью. Обычно помнят и о рискованном положении, в какое эти исполнители ставят себя, ибо в любой момент их спектакля может случиться событие, грубо противоречащее тому, что ими открыто заявлено, и на котором их поймают, следствием чего будет немедленное сиюминутное унижение, а иногда потеря репутации навсегда. Нередко полагают, что честный исполнитель способен избежать этих ужасных возможностей, вытекающих из факта поимки flagrante delicto* в очевидном акте лживого пред-
  * На месте преступления (лат.)
  ставления. Таким здравомысленным воззрением и ограничивается аналитическая полезность наших соображений.
  Иногда, когда задаются вопросом, правдиво или лживо насаждаемое впечатление, в действительности хотят спросить, уполномочен или нет исполнитель давать обсуждаемое представление, то есть фактическое исполнение само по себе не является здесь главным объектом нашего интереса. Когда кто-то открывает для себя, что его партнер, с кем у него были общие дела, обманщик и отъявленный мошенник, то тем самым он открывает, что партнер не имел права играть ту роль, какую играл, что он не был полноправным ответственным носителем соответствующего статуса. При этом, вполне вероятно, что исполнение обманщика, вдобавок к тому, что оно лживо представляет его перед людьми, будет стараться сбить их с толку и в других отношениях, но часто такой маскарад разоблачается прежде, чем можно будет почувствовать какую-либо другую разницу между фальшивым и социально признаваемым, легитимным исполнением, которое обманщик подделывает. Парадоксально, что чем удачнее исполнение обманщика приближается к реальному образцу, тем сильнее это может нас напугать, ибо компетентное выступление кого-то, кто оказался надувалой, способно подорвать присущую человеку веру в существование определенной моральной связи между авторитетностью законных социально признанных полномочий на исполнение определенной роли и способностью играть ее. (Умелые имитаторы, с самого начала готовые признавать шутовскую несерьезность своих намерений, по-видимому, указывают один из путей, каким можно "проскочить" сквозь заградительную сеть таких общественных страхов.)
  Однако само социальное определение обманного исполнения ролей не отличается последовательностью. Например, считая непростительным преступлением против социальной коммуникации выдавать себя за кого-то из представителей "освященного" статуса (вроде врача или священника), люди гораздо меньше тревожатся, когда некто исполняет роль члена обесцененной, малозначительной, профанной статусной группы (типа бродяг или неквалифицированных рабочих). На тот случай, когда какое-ни-
  94
 
  Исполнения. Ложные представления
  будь разоблачение показывает, что некто сотрудничал с исполнителем более высокого статуса, чем этот человек позволял другим думать о себе, имеется хороший христианский пример отзываться на это не враждой и злостью, а скорее радостным изумлением, смешанным с легким огорчением. Мифология и современные популярные журналы полны романтическими историями, где злодей и благородный герой - оба морочат окружающих, и в последней главе открывается, что в действительности злодей не принадлежит по статусу к высшему классу, а герой к низшему.
  Далее, мы можем сурово относиться к исполнителям (таким, как мошенники), которые сознательно представляют в ложном свете каждый факт своей жизни, но в то же время мы способны испытывать некоторое сочувствие к тем, кто имеет лишь один роковой изъян и вместо признания своей вины и честной попытки ее загладить пытается скрыть, кто он (она) теперь на самом деле: бывший заключенный, потерявшая девственность, эпилептик, расо-во нечистый и т. п. И еще, людям свойственно проводить различие между обманным исполнением роли именно этим конкретным индивидом, когда пороки исполнения обычно ощущаются ими как нечто совершенно непростительное, и обманным исполнением роли просто представителем некоей социальной категории, когда люди негодуют на это гораздо слабее. В обществе также по-разному относятся, с одной стороны, к тем, кто ложно представляет себя людям, чтобы протолкнуть то, в чем, по общему мнению, просто состоит интерес какого-то коллектива, или к тем, кто искажает свое представление шутки ради и случайно, а с другой стороны, к тем, кто делает это ради личной психологической или материальной выгоды.
  Наконец, как имеются смысловые неясности в понятии статуса, точно так же существуют неясности и в понятии обманного исполнения ролей. Например, существует множество статусов, причастность к которым явно не зависит от какого-то формального утверждения. Можно официально установить обоснованность чьих-либо притязаний на статус дипломированного юриста, но притязания на статус друга, истинно верующего или любителя музыки можно лишь более или менее поддержать или оспорить. Там,
  где стандарты компетентности не объективны и где честные практикующие специалисты коллективно не организованы для защиты своих полномочий, некоторые люди могут самозванно величать себя экспертами, а наказать их можно только насмешкой.
  Все эти источники затруднений поучительно пояснить на примере переменчивости общественного отношения к злоупотреблениям ложным возрастным и половым статусом. Конечно, для пятнадцатилетнего подростка, который водит автомобиль или пьет в таверне, наказуемо выдавать себя за восемнадцатилетнего, но что касается женщины, то во многих социальных контекстах ее просто не поймут, если она не постарается "ложно представить" себя более молодой и сексуально привлекательной, чем она есть на самом деле. Когда в одном случае говорят о конкретной женщине, что в действительности она совсем не так хорошо сложена как выглядит, а в другом, что она в действительности не врач, хотя выдает себя за такового, то это означает, что используются разные значения термина "действительность", или "реальность". Более того, изменения в чьем-то личном представительском переднем плане, которые в одном году считаются вводящими в заблуждение, несколькими годами позже могут рассматриваться как чисто декоративные, безобидно украшательские, и подобные разногласия можно найти в любое время между разными подгруппами нашего общества. К примеру, совсем недавно закрашивание седины стало считаться приемлемым, хотя все еще имеются группы населения, для которых это непозволительная слабость62. Для новых иммигрантов считается нормальным обманно изображать из себя коренных американцев по одежде и соблюдению внешних приличий, но по-прежнему сомнительными воспринимаются попытки американизировать свое имя63 или свой нос64.
  Попробуем подойти к пониманию ложных представлений, разыгрываемых перед окружающими, с иной точки зрения. Откровенную, глупую, или наглую ложь можно
  62 Tintair // Fortune. 1951 .November. P. 102.
  63 Mencken H. L. The American language. N.Y.: Knopf, 1936. P. 474-525.
  64 Plastic surgery // Ebony. 1949 May, Macgregor F. C., Schaffner B. Screening patients for nasal plastic operations: Some sociological and psychiatric considerations // Psychosomatic Medicine. Vol. 12. P. 277-291.
  96
 
  Исполнения. Ложные представления
  97
  определить как случай, в котором имеются бесспорные доказательства, что лгущий человек знает, что он врет, но упрямо продолжает свое. Например, некто твердит, будто он был в определенном месте в определенное время, а на самом деле этого наверняка не было. (Некоторые, но не все, виды исполнения ролей включают такие образчики лжи, однако, многие разновидности подобной лжи никак не связаны с исполнением ролей.) Уличенные в наглом вранье не только "теряют лицо" во время взаимодействия, но могут потерять его и навсегда, ибо многие аудитории смутно чувствуют, что человеку, который единожды сумел так беззастенчиво солгать, уже никогда нельзя доверять полностью. Однако существует много видов "белой лжи", произносимой докторами, отказывающимися от визита гостями и т. п., чтобы поберечь нервы публике, которой лгут, и эти виды уклонений от правды не воспринимаются как нечто ужасное. (Такие разновидности лжи, предназначенные оберегать других, а не защищать себя, будут рассмотрены ниже подробнее.) Кроме того, в обыденной жизни исполнитель обыкновенно имеет возможность целенаправленно создавать почти любой вид ложных впечатлений без того, чтобы попасть в уязвимое положение явного лжеца. Технические приемы коммуникации, такие, как косвенные намеки, искусные двусмысленности и принципиальные умолчания, позволяют дезинформатору получать выгоду от обманов, не опускаясь, в техническом смысле, до прямой лжи. Средства массовой информации имеют свой вариант таких приемов, демонстрируя нам, как рассчитанными ракурсами съемок н монтажом вялый ручеек какой-нибудь торжественной церемонии можно превратить в бурный поток всеобщего восторга65.
  Тонкие переходы от истины ко лжи и обескураживающие трудности, причиняемые существованием этого континуума, получили некоторое официальное признание. В организациях, вроде фирм по торговле недвижимостью, разрабатываются формальные инструкции, уточняющие, когда и в какой мере сомнительные впечатления от прода-
  65 Хороший пример этого дан в описании прибытия генерала Макар-тура в Чикаго для участия в национальном съезде Республиканской партии в 1952 г. См.: Lang К. and G. The unique perspective of television and its effect: A pilot study // American Sociological Review Vol. 18. P. 3-12.
  ваемых объектов можно подправить преувеличениями, недоговоренностями и умолчаниями66. На подобных компромиссах держится, по-видимому, и государственная служба в Англии:
  Правило здесь (в отношении "заявлений, которые предназначены для публики или имеют вероятность опубликования") простое. Нельзя говорить ничего, что не соответствует истине. Но вовсе не обязательно, а иногда и не желательно, даже с точки зрения общественных интересов, говорить всю истину, кроме того представляемые факты могут быть поданы в любом удобном порядке. Удивительно, что способен сделать в этих пределах умелый оратор или составитель документов. Цинично, но с некоторой долей истины можно утверждать, что идеальный ответ на щекотливый запрос в Палате Общин должен быть кратким, с виду исчерпывающим, при попытке опровержения доказуемым и точным в каждом слове, не дающим поводов для неуклюжих "дополнений" и в то же время реально не раскрывать ничего важного67.
  Закон перечеркивает много обычных и привычных социальных тонкостей, вводя свои собственные. В американском праве различаются: намерение, преступная халатность и точно определенная ответственность. Ложное представление людям считается намеренным актом, кроме случаев, когда оно возникает следствие неумышленного слова или поступка, двусмысленного высказывания или ошибочного буквального понимания какой-то истины, анонимности или помех раскрытию анонимности68. Степень наказуемости анонимности исполнителя зависит от области жизни, где ее используют: один стандарт принят, например, для рекламного бизнеса и другой для профессиональных консультантов-адвокатов. Далее, закон тяготеет к тому, что
  Ложное представление, сделанное с искренней верой в его истинность, все же может быть оставлено без последствий, если оно вызвано недостатком внимания к разумному отбору фактов, к манере выражения, или отсутствием необходимой к вали-
  66 Hughes E .C. Study of a secular institution. The Chicago Real Estate Board / Unpublished Ph.D. dissertation. Department of Sociology. University of Chicago, 1928. P. 85.
  67 Dale H. E. Op.cit. P. 105.
  68 Prosser W. L. Handbook of the law of torts / Hornbook Series. St. Paul (Min.) West Publishing Co., 1941 P. 701-776
  4-231
  98
 
  Исполнения. Ложные представления
  99
  фикации и компетентности, требуемой данным конкретным делом или профессией69 и
  ...аргумент, что обвиняемый был лично не заинтересован, что он имел самые лучшие намерения и думал, что делает истцу благо, не освобождает от ответственности, если будет доказано, что фактически ответчик действовал с намерением ввести в заблуждение"70.
  Если от преднамеренного обмана в исполнениях ролей и бесстыдной лжи обратиться к другим типам ложных представлений, то здравый смысл окажется еще менее надежной основой для различения истинных и ложных впечатлений. То, что десяток лет считалось шарлатанством в какой-то профессии, в следующем десятилетии иногда становится приемлемым законным занятием71. Выясняется также, что виды деятельности, которые в одних аудиториях данного общества воспринимаются как законные, в других считаются аферами.
  Еще важнее то всем известное обстоятельство, что вряд ли найдутся какие-нибудь законные повседневные профессии или отношения, исполнители которых не прибегали бы к тайным практическим уловкам, несовместимым с предназначенными для других впечатлениями. Хотя конкретные исполнения и даже отдельные партии или рутины могут ставить исполнителя в положение человека, которому нечего скрывать, в полном цикле его деятельности где-нибудь обязательно найдется нечто такое, с чем он не может работать открыто. Чем больше проблем и больше работающих элементов в сфере действия данной роли или отношения, тем больше, похоже, вероятность существования таких тайных, скрываемых пунктов. Так, даже в хорошо налаженных браках следует ожидать, что каждый из партнеров может таить от другого секреты, относящиеся к финансовым делам, прошлому опыту, флирту в настоящем, потворству своим "дурным" или дорогостоящим привычкам, личным надеждам и тревогам, поведению детей, истинным мнениям о родственниках и общих друзьях и
  69 Prosser W. L. Handbook of the law of torts/ Hombook Series. St. Paul (Min): West Publishing Co.. 1941. P. 733.
  70 Ibid. P. 728.
  71 McDowell H. D. Osteopathy: A study of a Semi-orthodox Healing Agency and the recruitment of its clientele / Unpublished Master's thesis Department of Sociology. University of Chicago, 1951.
  т. д.72 При стратегически правильном распределении пунктов умолчания возможно поддерживать желанный status quo в отношениях, без необходимости строгого соблюдения всех признаков того, что вы состоите в браке, во всех жизненных перипетиях.
  И, возможно, наиболее важно отметить, что ложное впечатление, поддерживаемое индивидом в какой-то одной из его рутинных партий способно стать угрозой отношению или роли как целому, только частью которого является данная рутина, ибо позорное разоблачение даже в одной области деятельности индивида ставит под сомнение многие другие области, где ему может быть даже нечего скрывать. Подобно этому, даже если индивид должен скрывать во время исполнения всего лишь один секрет и вероятность разоблачения реальна только при особом повороте событий или разговоров в ходе представления, - даже при этих условиях вполне возможно, что исполнитель будет тревожиться за успех всего выступления.
  В предыдущих разделах этой главы читателю были предложены некоторые общие характеристики человеческого исполнения: деятельность, ориентированная на чисто рабочие задачи, тяготеет к превращению в деятельность, ориентированную на задачи коммуникации; передний план, который представляет определенную рутинную деятельность, по всей вероятности, подойдет также и для других, несколько отличающихся рутин и потому, наверно, не подойдет в полной мере ни к какой конкретной рутине; для поддержания рабочего согласия в исполнении необходим достаточный уровень самоконтроля; неизбежное акцентирование одних фактов и сокрытие других создает идеализированное впечатление об исполнении; экспрессивная гармония поддерживается исполнителем больше заботой о недопущении малых дисгармоний, чем о главной поставленной цели данного исполнения, о которой, возможно, надо было бы заставить думать и аудиторию. Все эти общие характеристики исполнений можно рассматривать как ограничители взаимодействия, которые воздействуют на индивида и преобразуют обыкновенные проявления его деятельности в театрализованные представления. Вместо простого выполнения своей задачи и вольного излияния чувств, индивид будет усиленно изображать процесс своей дея-
  4*
  100
  И. Гофман. Представление себя другим...
  Исполнения. Мистификации
  101
  тельности и передавать свои чувства окружающим в приемлемой форме. В таком случае представление деятельности перед другими будет, в общем, до некоторой степени отличаться от деятельности самой по себе и тем самым неизбежно подавать ее искаженно. И поскольку индивид будет вынужден опираться на знаковые средства, чтобы выстроить это свое представление своей деятельности, то создаваемый им образ, как бы он ни соответствовал фактам, будет подвержен всем опасностям разрушения, свойственным впечатлениям.
  Хотя можно и дальше придерживаться здравой идеи, что насаждаемые видимости могут быть развенчаны диссонирующей реальностью, часто нет причин полагать, будто факты, расходящиеся с насаждаемым впечатлением, являются более реальной реальностью, чем та реальность, которую они ставят под сомнение. Циничный взгляд с позиций обыденных исполнений может быть таким же односторонним как и точка зрения самого исполнителя. Для многих социологических проблем, возможно, даже и не нужно решать, что более реально: то ли созидаемое в исполнении впечатление, то ли впечатление, от которого исполнитель пытается оградить публику. Принципиальное социологическое соображение (по меньшей мере, для этой работы) сводится попросту к тому, что впечатления, созидаемые в обыденных представлениях, подвержены разрушению. Социолог хочет знать, какого рода впечатления от реальности способны потрясти воспитанное впечатление о реальности, а вопрос о том, что же такое реальность практически, можно оставить другим ученым. Для социолога интересен вопрос "Каким образом возможен подрыв доверия к данному впечатлению?" - и это совсем не то же самое что вопрос "Каким образом данное впечатление становится ложным?".
  После всего сказанного, можно вернуться к пониманию того, что хотя представления, предлагаемые самозванцами и врунами, безнадежно лживы и этим отличаются от обычных представлений, обе разновидности похожи тем, что их исполнители должны заботиться о поддержании желаемого впечатления. Так, например, известно, что официальные кодексы поведения британских государственных
  служащих73 и американских бейсбольных судей74 обязывают их воздерживаться не только от незаконных "сделок", но и от невинных действий, могущих создать (ложное) впечатление, будто они вступили в такие сделки. Честный ли исполнитель рвется передать другим истину или бесчестный хочет внушить ложь - оба они должны позаботиться о живости и выразительности своих представлений, исключить из них все выражения, которые могли бы развенчать желанное впечатление, и быть осторожными, чтобы аудитория не приписывала их действиям непредусмотренных смыслов75. Поскольку существуют такие общие театральные условия, можно с пользой изучать совершенно фальшивые представления, чтобы понять свойства совершенно честных исполнений76.
  МИСТИФИКАЦИИ
  В предыдущем изложении были описаны способы, какими в индивидуальном исполнении выпячиваются одни вещи и прячутся другие. Если посмотреть на восприятие как на форму контакта и общения между людьми, тогда контроль над воспринимаемым есть контроль над завязанным контактом, а ограничение и регулирование содержания показываемого есть также ограничение и регулирова-
  72 Dressier D. What don't they tell each other // This Week. 1953 13 September.
  73 Dale H. ?.Op.cit.P. 103.
  74PtnelliB. Op. eft. P. 100.
  75 Следует упомянуть одно исключение из этого сходства поведения различных индивидов, хотя оно не в пользу честных исполнителей. Как сказано ранее, обычные законопослушные исполнения склонны преувеличивать степень неповторимости конкретного исполнения рутинной партии. Напротив" полностью лживые исполнения могут усиленно выпячивать свою рутинность, чтобы усыпить подозрения.
  76 Есть еще один резон для особого внимания к вопиюще бесчестным исполнениям и их представительским передним планам. Когда узнаешь, что фальшивые телевизионные антенны продаются людям, которые не имеют приемников, пакеты экзотических дорожных ярлыков - людям, безвылазно сидящим дома, накладные спицы и ступицы - владельцам автомобилей с обычными колесами, то эти факты явно говорят о показной, демонстрационно-выразительной функции предметов заведомо прагматического назначения. При изучении реальных вещей, то есть лиц с реально действующими антеннами и телевизорами и т. д., во многих случаях бывает трудно убедительно доказать показное назначение того, о чем заявляют как о спонтанном или практически необходимом действии.
  102
  И. Гофман. Представление себя другим...
  Исполнения. Мистификации
  103
  ние контакта. Между информационными и ритуальными моментами существует некоторая связь. Неспособность регулировать информацию, потребляемую аудиторией, влечет возможный распад проецируемого определения ситуации; неспособность регулировать контакты означает возможное разложение ритуальной дисциплины исполнителя. Широко распространено мнение, что ограничения на контакт, поддержание известной социальной дистанции между исполнителем и другими - это способ пробудить и поддерживать в публике некий благоговейный трепет, или как сказал Кеннет Берк, способ, которым аудиторию можно мистифицировать в отношении исполнителя. Иллюстрацией такого взгляда могут послужить рассуждения Ч. Кули:
  Как долго человек сможет работать с другими людьми, представляя им ложную идею о себе, зависит от ряда обстоятельств. Как уже говорилось, сам человек может быть простым частным случаем без всякой определенной связи с общей идеей о нем - последняя является самостоятельным продуктом воображения. Работу воображения едва ли можно исключить там, где отсутствуют непосредственные контакты между лидерами и их последователями. Это частично объясняет, почему социальные авторитеты, особенно если они прикрывают внутреннюю личную слабость, всегда склонны окружать себя формальностями и искусственной таинственностью с целью предупредить фамильярно-панибратские отношения и тем дать шанс людскому воображению для идеализации носителей авторитета... Военные, например, отчетливо понимают, что для поддержания дисциплины в армии и на флоте совершенно необходимы те формальные отношения, которые отделяют командира от подчиненного и потому помогают добиваться безоговорочного повиновения последнего. Точно так же, как отмечает профессор Росс в своей работе о "социальном контроле", светские люди используют манеры преимущественно как средство самоприкрытия, и это самоприкрытие служит, среди прочих целей, сохранению своеобразной власти над непосвященным77.
  Ф. Понсонби, давая совет королю Норвегии, придерживался той же теории:
  Однажды вечером король Хаакон рассказал мне о своих затруднениях из-за республиканских наклонностей оппозиции и о том, каким осторожным он вынужден быть во всем что делает и
  77Cooley Ch. Op. cit. P 351
  говорит. В частности, он намеревался как можно больше выходить в народ и полагал, что его популярность возрастет, если он и королева Меуд вместо автомобиля будут пользоваться трамваями.
  Я откровенно отвечал ему как думал, что это было бы большой ошибкой, поскольку панибратство порождает лишь снисходительное пренебрежение. Как морской офицер, король должен бы знать, что капитан корабля никогда не ел вместе с другими офицерами, но держался в гордом отдалении. И это конечно же для того, чтобы пресечь всякую фамильярность в обращении с ними. Я посоветовал королю подняться на пьедестал и там оставаться. Тогда он мог бы при случае сходить с него без всякого вреда для своего достоинства. Народ не хочет короля, которого можно запросто похлопать по плечу, - он хочет чего-то возвышенно-неопределенного, вроде дельфийского оракула. Монархия в действительности всегда результат творческого воображения рядовых людей. Каждый человек любит иногда помечтать, что бы он сделал, если б был королем. Люди вкладывают в фигуру монарха все мыслимые добродетели и таланты. Поэтому они обречены на разочарование, если видят его ходящим по улицам подобно самому обыкновенному человеку78.
  Логически крайний вывод, подразумеваемый теорией такого рода (независимо от ее фактической правильности или неправильности), требует совсем запретить аудитории смотреть на исполнителя, и временами, когда тот притязал на божественные качества и способности, это логическое умозаключение, по-видимому, становилось руководством к действию.
  Несомненно, что в деле сохранения социальной дистанции аудитория сама часто будет сотрудничать с исполнителем, соблюдая правила вежливости, чтя и уважая сакральную цельность и честь, приписываемую исполнителю обществом. У Г. Зиммеля можно прочитать об этом следующее:
  Действовать таким образом значит следовать чувству (которое возникает и в других случаях), что вокруг каждого человеческого существа имеется некая идеальная сфера. Несмотря на то что она разнится по своей протяженности в различных направлениях и соответственно изменяется в зависимости от лица, с кем действующий индивид поддерживает отношения, она обладает одним неизменным свойством - в эту сферу нельзя вторгнуться, не разрушив тем самым личного достоинства индивида.
  78 Ponsonby F. Op. cit.
  му общему телесному самочувствию"59. От нас ожидают известной бюрократизации духа, так чтобы на нас можно было положиться в получении совершенно одинакового по качеству исполнения в каждый назначенный момент времени. По мнению Дж. Сантаяны, процесс социализации не только преобразует, но и закрепляет духовные состояния:
  Выбирая и принимая радостное либо печальное выражение лица, мы определяем наш собственный суверенный характер. С этого момента, до тех пор пока длится магия этого акта самопознания, мы не просто живем, но действуем. Мы сочиняем и разыгрываем выбранный нами характер, надеваем на себя путы осмотрительности, обороняем и идеализируем наши страсти, красноречиво воодушевляем самих себя быть такими, каковы мы теперь: увлекающимися или презрительно бесстрастными, легкомысленными или суровыми. Мы произносим монологи в абсолютной тишине (перед воображаемой аудиторией) и как можно изящнее кутаемся в мантию неотделимой от нас роли. Задрапированные таким образом, мы жаждем оваций и одновременно надеемся исчезнуть со сцены при всеобщем молчании. Мы тщимся жить прекрасными чувствами, громко провозглашенными нами, точно так же как стараемся верить в заповеди исповедуемой нами религии. Чем больше наши трудности, тем больше наше рвение. Под нашими обнародованными принципами и клятвенными обещаниями мы вынуждены старательно укрывать от других все перепады наших настроений и переменчивость поведения, и отнюдь не лицемерно, ибо обдуманные проявления нашего характера более правдиво говорят о нашем Я, чем поток непроизвольных мечтаний. Очень возможно, что портрет, рисуемый таким образом и выдаваемый за наше истинное лицо, будет портретом в стиле монументального классицизма: с колоннами и занавесями, красивым ландшафтом на дальнем фоне, и перстом, указующим на земной шар или, по-гамлетовски, на череп бедного Йорика. Но если этот стиль естествен для нас и наше портретное искусство жизненно, то чем больше он преображает свою модель, тем более глубоким и правдивым искусством становится. Грубые линии архаической скульптуры, едва намеченные в камне, могут выразить жизнь человеческого духа гораздо точнее унылых утренних выражений лица или случайных гримас. Каждый, кто верен собственному разуму, или горд службой, или тревожится об исполнении своего долга так или иначе принимает трагическую маску. Он поручает ей представлять его
  самого и передает ей почти все свое тщеславие. Будучи живым и подверженным, как все живое, размывающему потоку собственного существования, такой человек отформовал свою душу в идее и более с гордостью, чем с печалью возложил свою жизнь на алтарь Муз. Самопознание, подобно любому искусству или науке, переводит свое предметное содержание в новый материал, материал идей, в котором оно теряет свои старые измерения и свое старое место. Совесть преобразует ваши животные привычки в акты верности и долга, и мы превращаемся в "лица" или маски60.
  Благодаря социальной дисциплине, характерная маска может удерживаться на месте внутренними усилиями. Но, как подсказывает Симона де Бовуар, нам помогают сохранять принятую позу то скрытые, то демонстративные аксессуары наружной поддержки, носимые прямо "на теле":
  Даже если каждая женщина одевается по своим возможностям, во всех случаях речь идет об игре. Лукавство, искусное умение, изобретательность, как и вообще искусство, порождаются воображением. Не только эластичный пояс для чулок, бюстгальтер, перекрашивание волос, макияж меняют фигуру и лицо женщины; даже самая скромная женщина, когда она элегантно одета, уже становится другой: она словно картина, статуя, актриса на сцене, это ее аналог, кто-то сходный с ней, некий субъект, созданный ею персонаж, но не она сама. Вот такое соединение с вымышленным объектом, чем-то, с ее точки зрения, очень достойным и совершенным, как герой романа, как живописный портрет или скульптурный бюст, доставляет ей удовольствие, поднимает в собственных глазах; она стремится раствориться в этом воображаемом образе, показаться в этом новом, ошеломляющем облике и почувствовать себя защищенной61.
  ЛОЖНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
  Ранее было сказано, что аудитория способна ориентироваться в ситуации, принимая поданные в исполнении намеки на веру, трактуя эти знаки как свидетельство чего-то иного или большего чем знаковые средства выражения сами по себе. Если эта наклонность аудитории так воспринимать знаки ставит исполнителя в положение человека
  69DurkheimE. The elementary forms of religious life / Translated by J. W. Swain. L. Allen &Unwin, 1926. P 272
  60 Santayana G. Soliloquies in England and later soliloquies. L.: Constable, 1922.
  61 BeauvoirS. de. The second sex / Translated by H.M. Parshley. L.:Cape, 1953. [Бовуар С. де. Второй пол. М : АО Издательская группа "Прогресс"; СПб : Алетейя, 1997. С. 603.].
  92
 
  Исполнения. Ложные представления
  93
  неправильно понятого и вынуждает его усиленно заботиться о выражении каждой мелочи, исполняемой перед нею, то и саму аудиторию эта тенденция знакового восприятия ставит в положение обманутой и обманувшейся, ибо край* не мало таких знаков, которые нельзя было бы использовать, чтобы подтвердить присутствие чего-то такого, чего в действительности там нет. И вообще, это малоинтересное, плоское мнение, будто многие исполнители имеют богатейшие возможности и мотивы ложно представлять факты, и только стыд, вина или страх удерживают их от этого.
  Как членам аудитории нам свойственно чувствовать, что то впечатление, которое стремится передать исполнитель" может быть истинным или ложным, искренним или поддельным, обоснованным или "дутым". Это сомнение столь распространено, что, как было сказано, мы часто уделяем особое внимание тем характеристикам исполнения, которыми не так-то легко манипулировать, и на этом пути обретаем возможность судить и о надежности более податливых к лживым манипуляциям сигнальных знаков в исполнении. (Научно-полицейское расследование и проективное тестирование - ярко выраженные случаи применения этой тенденции.) И если мы, скрепя сердце, позволяем определенным статусным символам утверждать право исполнителя на данную трактовку, то мы же всегда готовы обрушиться на трещины в его символических доспехах, чтобы развенчать его притязания.
  Когда думают о тех, кто представляет фальшивый передний план исполнения или "просто" передний план, о тех, кто притворяется, надувает и обманывает, - то думают о расхождении между насаждаемой видимостью и реальностью. Обычно помнят и о рискованном положении, в какое эти исполнители ставят себя, ибо в любой момент их спектакля может случиться событие, грубо противоречащее тому, что ими открыто заявлено, и на котором их поймают, следствием чего будет немедленное сиюминутное унижение, а иногда потеря репутации навсегда. Нередко полагают, что честный исполнитель способен избежать этих ужасных возможностей, вытекающих из факта поимки flagrante delicto* в очевидном акте лживого пред-
  * На месте преступления (лат.)
  ставления. Таким здравомысленным воззрением и ограничивается аналитическая полезность наших соображений.
  Иногда, когда задаются вопросом, правдиво или лживо насаждаемое впечатление, в действительности хотят спросить, уполномочен или нет исполнитель давать обсуждаемое представление, то есть фактическое исполнение само по себе не является здесь главным объектом нашего интереса. Когда кто-то открывает для себя, что его партнер, с кем у него были общие дела, обманщик и отъявленный мошенник, то тем самым он открывает, что партнер не имел права играть ту роль, какую играл, что он не был полноправным ответственным носителем соответствующего статуса. При этом, вполне вероятно, что исполнение обманщика, вдобавок к тому, что оно лживо представляет его перед людьми, будет стараться сбить их с толку и в других отношениях, но часто такой маскарад разоблачается прежде, чем можно будет почувствовать какую-либо другую разницу между фальшивым и социально признаваемым, легитимным исполнением, которое обманщик подделывает. Парадоксально, что чем удачнее исполнение обманщика приближается к реальному образцу, тем сильнее это может нас напугать, ибо компетентное выступление кого-то, кто оказался надувалой, способно подорвать присущую человеку веру в существование определенной моральной связи между авторитетностью законных социально признанных полномочий на исполнение определенной роли и способностью играть ее. (Умелые имитаторы, с самого начала готовые признавать шутовскую несерьезность своих намерений, по-видимому, указывают один из путей, каким можно "проскочить" сквозь заградительную сеть таких общественных страхов.)
  Однако само социальное определение обманного исполнения ролей не отличается последовательностью. Например, считая непростительным преступлением против социальной коммуникации выдавать себя за кого-то из представителей "освященного" статуса (вроде врача или священника), люди гораздо меньше тревожатся, когда некто исполняет роль члена обесцененной, малозначительной, профанной статусной группы (типа бродяг или неквалифицированных рабочих). На тот случай, когда какое-ни-
  94
 
  Исполнения. Ложные представления
  будь разоблачение показывает, что некто сотрудничал с исполнителем более высокого статуса, чем этот человек позволял другим думать о себе, имеется хороший христианский пример отзываться на это не враждой и злостью, а скорее радостным изумлением, смешанным с легким огорчением. Мифология и современные популярные журналы полны романтическими историями, где злодей и благородный герой - оба морочат окружающих, и в последней главе открывается, что в действительности злодей не принадлежит по статусу к высшему классу, а герой к низшему.
  Далее, мы можем сурово относиться к исполнителям (таким, как мошенники), которые сознательно представляют в ложном свете каждый факт своей жизни, но в то же время мы способны испытывать некоторое сочувствие к тем, кто имеет лишь один роковой изъян и вместо признания своей вины и честной попытки ее загладить пытается скрыть, кто он (она) теперь на самом деле: бывший заключенный, потерявшая девственность, эпилептик, расо-во нечистый и т. п. И еще, людям свойственно проводить различие между обманным исполнением роли именно этим конкретным индивидом, когда пороки исполнения обычно ощущаются ими как нечто совершенно непростительное, и обманным исполнением роли просто представителем некоей социальной категории, когда люди негодуют на это гораздо слабее. В обществе также по-разному относятся, с одной стороны, к тем, кто ложно представляет себя людям, чтобы протолкнуть то, в чем, по общему мнению, просто состоит интерес какого-то коллектива, или к тем, кто искажает свое представление шутки ради и случайно, а с другой стороны, к тем, кто делает это ради личной психологической или материальной выгоды.
  Наконец, как имеются смысловые неясности в понятии статуса, точно так же существуют неясности и в понятии обманного исполнения ролей. Например, существует множество статусов, причастность к которым явно не зависит от какого-то формального утверждения. Можно официально установить обоснованность чьих-либо притязаний на статус дипломированного юриста, но притязания на статус друга, истинно верующего или любителя музыки можно лишь более или менее поддержать или оспорить. Там,
  где стандарты компетентности не объективны и где честные практикующие специалисты коллективно не организованы для защиты своих полномочий, некоторые люди могут самозванно величать себя экспертами, а наказать их можно только насмешкой.
  Все эти источники затруднений поучительно пояснить на примере переменчивости общественного отношения к злоупотреблениям ложным возрастным и половым статусом. Конечно, для пятнадцатилетнего подростка, который водит автомобиль или пьет в таверне, наказуемо выдавать себя за восемнадцатилетнего, но что касается женщины, то во многих социальных контекстах ее просто не поймут, если она не постарается "ложно представить" себя более молодой и сексуально привлекательной, чем она есть на самом деле. Когда в одном случае говорят о конкретной женщине, что в действительности она совсем не так хорошо сложена как выглядит, а в другом, что она в действительности не врач, хотя выдает себя за такового, то это означает, что используются разные значения термина "действительность", или "реальность". Более того, изменения в чьем-то личном представительском переднем плане, которые в одном году считаются вводящими в заблуждение, несколькими годами позже могут рассматриваться как чисто декоративные, безобидно украшательские, и подобные разногласия можно найти в любое время между разными подгруппами нашего общества. К примеру, совсем недавно закрашивание седины стало считаться приемлемым, хотя все еще имеются группы населения, для которых это непозволительная слабость62. Для новых иммигрантов считается нормальным обманно изображать из себя коренных американцев по одежде и соблюдению внешних приличий, но по-прежнему сомнительными воспринимаются попытки американизировать свое имя63 или свой нос64.
  Попробуем подойти к пониманию ложных представлений, разыгрываемых перед окружающими, с иной точки зрения. Откровенную, глупую, или наглую ложь можно
  62 Tintair // Fortune. 1951 .November. P. 102.
  63 Mencken H. L. The American language. N.Y.: Knopf, 1936. P. 474-525.
  64 Plastic surgery // Ebony. 1949 May, Macgregor F. C., Schaffner B. Screening patients for nasal plastic operations: Some sociological and psychiatric considerations // Psychosomatic Medicine. Vol. 12. P. 277-291.
  96
 
  Исполнения. Ложные представления
  97
  определить как случай, в котором имеются бесспорные доказательства, что лгущий человек знает, что он врет, но упрямо продолжает свое. Например, некто твердит, будто он был в определенном месте в определенное время, а на самом деле этого наверняка не было. (Некоторые, но не все, виды исполнения ролей включают такие образчики лжи, однако, многие разновидности подобной лжи никак не связаны с исполнением ролей.) Уличенные в наглом вранье не только "теряют лицо" во время взаимодействия, но могут потерять его и навсегда, ибо многие аудитории смутно чувствуют, что человеку, который единожды сумел так беззастенчиво солгать, уже никогда нельзя доверять полностью. Однако существует много видов "белой лжи", произносимой докторами, отказывающимися от визита гостями и т. п., чтобы поберечь нервы публике, которой лгут, и эти виды уклонений от правды не воспринимаются как нечто ужасное. (Такие разновидности лжи, предназначенные оберегать других, а не защищать себя, будут рассмотрены ниже подробнее.) Кроме того, в обыденной жизни исполнитель обыкновенно имеет возможность целенаправленно создавать почти любой вид ложных впечатлений без того, чтобы попасть в уязвимое положение явного лжеца. Технические приемы коммуникации, такие, как косвенные намеки, искусные двусмысленности и принципиальные умолчания, позволяют дезинформатору получать выгоду от обманов, не опускаясь, в техническом смысле, до прямой лжи. Средства массовой информации имеют свой вариант таких приемов, демонстрируя нам, как рассчитанными ракурсами съемок н монтажом вялый ручеек какой-нибудь торжественной церемонии можно превратить в бурный поток всеобщего восторга65.
  Тонкие переходы от истины ко лжи и обескураживающие трудности, причиняемые существованием этого континуума, получили некоторое официальное признание. В организациях, вроде фирм по торговле недвижимостью, разрабатываются формальные инструкции, уточняющие, когда и в какой мере сомнительные впечатления от прода-
  65 Хороший пример этого дан в описании прибытия генерала Макар-тура в Чикаго для участия в национальном съезде Республиканской партии в 1952 г. См.: Lang К. and G. The unique perspective of television and its effect: A pilot study // American Sociological Review Vol. 18. P. 3-12.
  ваемых объектов можно подправить преувеличениями, недоговоренностями и умолчаниями66. На подобных компромиссах держится, по-видимому, и государственная служба в Англии:
  Правило здесь (в отношении "заявлений, которые предназначены для публики или имеют вероятность опубликования") простое. Нельзя говорить ничего, что не соответствует истине. Но вовсе не обязательно, а иногда и не желательно, даже с точки зрения общественных интересов, говорить всю истину, кроме того представляемые факты могут быть поданы в любом удобном порядке. Удивительно, что способен сделать в этих пределах умелый оратор или составитель документов. Цинично, но с некоторой долей истины можно утверждать, что идеальный ответ на щекотливый запрос в Палате Общин должен быть кратким, с виду исчерпывающим, при попытке опровержения доказуемым и точным в каждом слове, не дающим поводов для неуклюжих "дополнений" и в то же время реально не раскрывать ничего важного67.
  Закон перечеркивает много обычных и привычных социальных тонкостей, вводя свои собственные. В американском праве различаются: намерение, преступная халатность и точно определенная ответственность. Ложное представление людям считается намеренным актом, кроме случаев, когда оно возникает следствие неумышленного слова или поступка, двусмысленного высказывания или ошибочного буквального понимания какой-то истины, анонимности или помех раскрытию анонимности68. Степень наказуемости анонимности исполнителя зависит от области жизни, где ее используют: один стандарт принят, например, для рекламного бизнеса и другой для профессиональных консультантов-адвокатов. Далее, закон тяготеет к тому, что
  Ложное представление, сделанное с искренней верой в его истинность, все же может быть оставлено без последствий, если оно вызвано недостатком внимания к разумному отбору фактов, к манере выражения, или отсутствием необходимой к вали-
  66 Hughes E .C. Study of a secular institution. The Chicago Real Estate Board / Unpublished Ph.D. dissertation. Department of Sociology. University of Chicago, 1928. P. 85.
  67 Dale H. E. Op.cit. P. 105.
  68 Prosser W. L. Handbook of the law of torts / Hornbook Series. St. Paul (Min.) West Publishing Co., 1941 P. 701-776
  4-231
  98
 
  Исполнения. Ложные представления
  99
  фикации и компетентности, требуемой данным конкретным делом или профессией69 и
  ...аргумент, что обвиняемый был лично не заинтересован, что он имел самые лучшие намерения и думал, что делает истцу благо, не освобождает от ответственности, если будет доказано, что фактически ответчик действовал с намерением ввести в заблуждение"70.
  Если от преднамеренного обмана в исполнениях ролей и бесстыдной лжи обратиться к другим типам ложных представлений, то здравый смысл окажется еще менее надежной основой для различения истинных и ложных впечатлений. То, что десяток лет считалось шарлатанством в какой-то профессии, в следующем десятилетии иногда становится приемлемым законным занятием71. Выясняется также, что виды деятельности, которые в одних аудиториях данного общества воспринимаются как законные, в других считаются аферами.
  Еще важнее то всем известное обстоятельство, что вряд ли найдутся какие-нибудь законные повседневные профессии или отношения, исполнители которых не прибегали бы к тайным практическим уловкам, несовместимым с предназначенными для других впечатлениями. Хотя конкретные исполнения и даже отдельные партии или рутины могут ставить исполнителя в положение человека, которому нечего скрывать, в полном цикле его деятельности где-нибудь обязательно найдется нечто такое, с чем он не может работать открыто. Чем больше проблем и больше работающих элементов в сфере действия данной роли или отношения, тем больше, похоже, вероятность существования таких тайных, скрываемых пунктов. Так, даже в хорошо налаженных браках следует ожидать, что каждый из партнеров может таить от другого секреты, относящиеся к финансовым делам, прошлому опыту, флирту в настоящем, потворству своим "дурным" или дорогостоящим привычкам, личным надеждам и тревогам, поведению детей, истинным мнениям о родственниках и общих друзьях и
  69 Prosser W. L. Handbook of the law of torts/ Hombook Series. St. Paul (Min): West Publishing Co.. 1941. P. 733.
  70 Ibid. P. 728.
  71 McDowell H. D. Osteopathy: A study of a Semi-orthodox Healing Agency and the recruitment of its clientele / Unpublished Master's thesis Department of Sociology. University of Chicago, 1951.

<< Пред.           стр. 2 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу