<< Пред. стр. 1 (из 2) След. >>
Список литературы по разделу
Томский государственный университет.
Исторический факультет
Томское региональное отделение общества "Знание"
Томское отделение Академии гуманитарных наук
Томское отделение Академии социальных наук
РОССИЯ И РУССКИЕ
ГЛАЗАМИ ДАЛЬНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ
Сборник статей
Под редакцией проф. Ю.В. Куперта
Томск - 2002
Материалы заседания
томского дискуссионного
гуманитарного клуба
"История и современность"
25 марта 2002 г.
Н.В. Ковалева
ОБРАЗ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ НА СТРАНИЦАХ ЖУРНАЛА "DER SPIEGEL"
Еженедельник "Der Spiegel", издаваемый в Гамбурге, выходящий миллионными тиражами, является одним из авторитетных и респектабельных изданий современной ФРГ. Известный своими разоблачительными публикациями, он сохраняет многолетнюю репутацию серьезного издания. Журнал либеральной ориентации предлагает своим читателям материалы по различным областям, уделяя большое внимание и событиям за рубежом.
Интерес к происходящему в современной России традиционно высок в немецком обществе. Нас связывают не только тесные экономические контакты, но и интересы стратегического партнерства. Журнал имеет постоянно работающее бюро в Москве. Журналисты московского представительства (Й. Меттке и У. Клуссманн) являются, как правило, основными авторами статей и заметок о России. Фактически каждый второй номер еженедельника освещает события, разворачивающиеся на постсоветском пространстве. Немецкие журналисты проявляют интерес и к жизни российской глубинки, внимательно следят за ситуацией в Калининградской области и вокруг нее. Тема войны в Чечне потеряла былую актуальность и ушла постепенно на второй план.
Что касается образа России в целом, то его определяет в последнее время фигура нового президента, Владимира Путина. В основном во всех материалах так или иначе оценивается деятельность нового российского лидера. Внешний облик Путина, представленный читателям журнала, может вызвать реакцию отторжения. Это человек, "похожий на лисицу", худощавый, с "непроницаемым" лицом, "холодными", "выцветшими" глазами, с "тонкими поджатыми губами"1.
Как правило, за фамилией "Путин" следуют определения наподобие "агент КГБ", "экс-шпион", "полковник КГБ", гораздо реже "разведчик". Этот факт биографии, похоже, имеет знаковое значение для немецких корреспондентов. Читатели узнают, что в академии КГБ Путин был "педантичным курсантом", имел кличку "Панин", все окружающие видели в нем "типичного пруссака". По глубокомысленному замечанию журналиста, впоследствии "прусский стиль" жизни и мышления под девизом "быть больше, чем казаться" стал отличительной чертой Путина2.
Работая в ГДР резидентом советской разведки, по едким комментариям авторов статьи, он ни в чем себе не отказывал, живя в спокойной и сытой Саксонии. Прекрасное знание немецкого, полученное в известных структурах, оценивается, скорее, отрицательно. С усмешкой рассказывается о том, что Г. Шредер, в первый раз разговаривая с Путиным по телефону, принял его за кремлевского переводчика3.
Немецкие журналисты полагают, что годы, проведенные в ГДР, во многом определили мировоззрение будущего президента (идея т.н. "немецкого следа"). Оттуда идет его недоверие к демократическим порядкам и к западным демократиям. Путин был якобы восхищен политической системой социалистической Германии, где тотальный контроль за гражданами сосуществовал с вполне цивилизованными атрибутами жизни общества. Из истории краха ГДР Путин будто бы сделал вывод о том, что причиной падения режима Хоннекера стал только "паралич власти", неспособность руководства справиться с быстро менявшейся ситуацией4.
Деятельность Путина на посту президента вызывает довольно резкие суждения. Так, серьезные возражения вызывает внешнеполитический курс российского руководства. По мнению немецких журналистов, в России наметился возврат к старым, обанкротившимся ценностям. Она пытается вернуть себе потерянный статус супердержавы, а США вновь рассматриваются как "геополитический противник"5. Россия, оказавшись в изоляции, не очень разборчиво ищет союзников на Востоке. В российском МИДе и в Министерстве обороны побеждают сторонники антизападной "геополитической" доктрины6.
При рассмотрении отношений России и Германии подчеркивается тот факт, что атмосфера в области российско-германского сотрудничества давно изменилась: время закадычных друзей, Коля и Ельцина, безвозвратно прошло. Звучит критика немецкого канцлера за его мягкость в общении с Путиным в связи с продолжением войны в Чечне и с ситуацией вокруг НТВ. В одной из статей озвучивается вопрос: Кто такой Путин - "друг Германии или новый Бонапарт"? Пока, видимо, он остается открытым. При этом России припоминаются бесперспективная война в Чечне, огромные долги, нежелание вовремя платить по счетам, неблагоприятные условия для иностранных инвестиций, коррупция и произвол российских чиновников. Вспоминается и резкая реакция российских властей на позицию Германии во время событий на Балканах, в отношении политики расширения НАТО7.
Возвращение музыки сталинского гимна было однозначно воспринято как символ возврата к старым временам. Тем более, что коммунисты в последнее время оказывают поддержку президенту. С другой стороны, чтобы расколоть коммунистический лагерь, под контролем Кремля создается лояльный блок во главе с Г. Селезневым8.
Острую и справедливую критику вызвала запоздалая реакция президента Путина на катастрофу подводной лодки "Курск". Для журналистов это стало своеобразным моментом истины. Продемонстрированная позиция Путина была расценена как открытая демонстрация пренебрежения к своему народу. В критической ситуации проявилась и поразительная некомпетентность и несостоятельность различных российских структур, пытавшихся до последней минуты скрыть реальное положение вещей. Власть, даже во имя спасения людей, не смогла отказаться от курса на закрытость и секретность9.
Резким нападкам подвергается экономическая политика российского правительства. В основном говорится о том, что благоприятная ситуация, связанная с высокими ценами на нефть, не была использована. Цифры прироста не отражают ситуации в стране. На самом деле растет инфляция, а повышение зарплат и пенсий не может улучшить реального уровня жизни населения10. Мягко говоря, вызывает непонимание реформа Совета Федерации и укрепление "вертикали власти", проводимое Путиным. Представителей президента в округах называют не иначе как "сатрапами" и "надсмотрщиками"11.
В последний период наиболее обсуждаемой темой на страницах журнала была история с телекомпанией НТВ. Гонения на канал, события вокруг Гусинского, история с закрытием ТВ-6 были единодушно восприняты как уничтожение свободы слова в России и ликвидация публичной оппозиции вообще ("Adieu, Meinungsfreiheit !")12. НТВ Гусинского позволяло себе критику политики властей в Чечне, подвергало насмешкам сам стиль, взгляд и т. д. президента (знаменитые "Куклы")13. Во всех акциях иностранные журналисты увидели знакомые методы борьбы с неугодными: использование недопустимых приемов, удары ниже пояса, выброс компромата14.
Интересно, что в одной из статьей сообщается, что якобы "каждый второй русский желает возвращение цензуры". Видимо, это явилось объяснением того, что "чешский вариант" с независимым телевидением в России не прошел15. Гонимые властью журналисты не получили массовой поддержки со стороны населения. По выражению известного российского журналиста А. Черкизова, интервью с которым было опубликовано в одном из номеров, русский народ похож на "наивного ребенка", он верит всему и ничего не понимает16. Как отмечает немецкий корреспондент, ситуация в российских СМИ напоминает сегодня "политическое кладбище"17. Особое внимание в этой связи было уделено "доктрине информационной безопасности", подписанной Путиным. Это было также расценено как очередной шаг, направленный против иностранных инвесторов и как закономерный этап в установлении тоталитарного контроля за средствами массовой информации18.
Постоянно развивается тезис о том, что в своей деятельности Путин все больше опирается на своих старых друзей из КГБ, знакомых по Ленинграду. Из известных людей обычно называют фамилии Сергея Иванова (он - тоже "бывший шпион"), Грызлова, Полтавченко и т. д.19 Если вначале высказывались предположения, что Путин несамостоятелен в своей политике, то вскоре всем стало ясно, что он крепко держит нити управления в своих руках.
К годовщине президентства Путина была опубликована разгромная статья под названием "Итог одного бюрократа". По выражению немецкого журналиста, "сапоги Петра Первого" оказались "явно велики" нынешнему президенту России. На самом деле "ничего не сделано", все как всегда, успешно создается лишь видимость перемен. Экономическая политика "некомпетентна и беспомощна". Увеличение объемов производства было связано только с последствиями августовского кризиса 1998 г., в результате которого иностранные конкуренты исчезли с российского рынка. Российская бюрократия становится с каждым днем более сильной и коррумпированной. Крупный бизнес дрожит перед налоговой полицией и прокуратурой. Укрепляется путинская команда КГБ. Продолжаются гонения на свободную прессу, этот процесс перешел в регионы.
Подводя итог этим устрашающим тенденциям, журналист замечает, что "бетонная" стабильность, создаваемая Путиным, является стабильностью на "гнилых ногах". Примечательно, что он именуется в этой статье не иначе как "новый фюрер". По мнению немецкого корреспондента, в России создается сейчас новый миф, миф нового президента, который может все. Явный сарказм вызывает то, как это делается: Путин на корабле, в воздухе, в Чечне, в спортивном зале и т.д. Появляются первые полотна в стиле "Фюрер, мы следуем за тобой", веет пока еще "мягким бризом культа личности". Одним словом, в России появился "34 Московский царь (считая и всех советских правителей от Ленина до Ельцина)", очередной "спаситель Отечества"20.
По утверждению Й. Меттке, Россия находится сейчас на распутье: Путин колеблется между евразийскими "нашептываниями" и западниками, которых становится в его окружении все меньше. Вопрос стоит так же, как после февраля 1917 года - возможно ли сохранение слаборазвитой России с демократической системой и либеральной экономикой как единого государства?21. На наш взгляд, данное сравнение явно хромает.
Итак, ситуация в современной России на страницах "Der Spiegel" выглядит следующим образом: парламент поставлен под контроль, свободная пресса ликвидирована, страна движется к "чилийскому варианту". Неугодные олигархи обезврежены, оставшиеся пресмыкаются. Курс на либеральные реформы в экономике закончен. В "путинской империи" очень быстро растет роль тайной полиции. Появилось такое понятие как "тихая реставрация". При этом все еще полную загадку представляет "Homo postsovieticus". Почему Путин имеет такую популярность, когда все недовольны неуклонным падением уровня жизни в стране?
Образ современной России, представленный за последние два года на страницах немецкого журнала, это - образ чужого, написанный черными красками, все больше во враждебных тонах. К власти пришел выходец из спецслужб, устанавливается авторитарный режим. Читателю настойчиво дается понять, что в демократической системе, человек, имевший такое прошлое, не мог бы занять этого пост. Следует отметить, что при всей, казалось бы, полноте при подаче информации, не наблюдается серьезных попыток разобраться в ситуации. Многие статьи похоже друг на друга, как будто написаны по одному трафарету. Нелюбовь к Путину и нынешним российским властям (к ним, конечно, можно относиться по-разному) автоматически переносится на всю Россию. Происходит возврат к старым избитым стереотипам, когда советская империя рассматривалась как угроза всему цивилизованному миру. Проявляется все больше какой-то иррациональный страх, старая враждебность.
То, что образ России так персонифицирован, наталкивает также на определенные размышления. Очевидно, что Запад не верит в необратимость демократических перемен в нашей стране, все зависит от того, кто будет стоять у руля и какой курс он изберет. В принципе, эти опасения понятны. Понятно и то, что "Der Spiegel" в своих оценках и пристрастиях ориентируется прежде всего на настроения в немецком обществе и тех, с кем его журналисты общаются в России.
Е.В. Дмитрова
ВЕЛИКОБРИТАНИЯ И СССР: ПЕЧАЛЬНЫЙ ОПЫТ
"ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ"
С учётом роли Великобритании в прошлом и в современном мире интерес к исследованию её роли в истории нашей страны остаётся значительным. К тому же, в настоящее время в мировой историографии наблюдается повышение исследовательского внимания к истории "холодной войны", к изменению характера взаимоотношений между бывшими союзниками после перехода от сотрудничества в годы второй мировой войны к блоковому противостоянию и ядерной дипломатии. В настоящее время отсутствуют крупные фундаментальные труды по истории отношений между Великобританией и СССР в послевоенный период. Опубликованные ранее работы несут неизбежный отпечаток идейно-политического и административного диктата. Как отметил академик В.Г. Трухановский, "русско-английские и советско-англий-ские отношения - тема, на которой наиболее сильно отразился тенденциозный подход в старых книгах некоторых советских англоведов"22. Это объясняется не только рядом идеологических и политических причин, но и сложностью самих отношений, насчитывающих несколько веков, их острым политическим характером. Россия и Британия - великие державы. Их роль в мировой истории огромна, соответственно велико их воздействие на исторические судьбы друг друга.
Для отношений нашей страны с Британией характерен удивительный феномен. За последние два столетия Россия и Британия прошли через три великие войны, когда им грозила страшная опасность и речь шла о выживании государств и народов. В этих трёх эпохальных испытаниях обе державы объединились в тесном союзе против общего врага, сплачивали вокруг себя в мощных коалициях другие страны и в результате обеспечили три величайшие в мировой истории победы. Но как только эти победы одерживались, союзнические отношения разрушались и сменялись острой конфронтацией. Имеется в виду совместными усилиями одержанная в начале XIX в. победа в наполеоновских войнах, победа в первой мировой войне, после которой отношения между Россией и Британией опять стали конфронтационными. Наконец, во второй мировой войне угроза для обеих стран со стороны Германии и её союзников была самой страшной за всю историю. Тесный союз СССР и Англии вместе с США и другими странами снял эту угрозу и обеспечил огромного исторического значения победу. Но не успели умолкнуть орудия, как союзнические отношения между СССР, Британией и США начали перерождаться в конфронтацию, и открылся длительный период "холодной войны".
Вторая мировая война положила начало новому послевоенному устройству мира. Она ослабила Британию, закрепила её отставание, выводя на первый план две новые державы: США и СССР, хотя после них Британия была, бесспорно, самым крупным субъектом международной политики.
Я бы хотела раскрыть одну из причин возникновения "холодной войны" через призму фактической потери Великобританией положения великой державы. Отсюда острое желание вернуть утраченные позиции на мировой исторической сцене и, как последняя попытка, - ставка на англо-американский союз, желание столкнуть в противоборстве США и СССР. Британия, по мере того, как оба государства будут всё больше втягиваться в новую конфронтацию, ослабляя тем самым себя и свои международные позиции, могла бы, по мысли её лидеров, вернуть положение великой державы.
В ретроспективе история заката Британии как мировой державы представляется процессом неизбежным. Две мировые войны расточили её богатство и приблизили Америку и Россию к мировому преобладанию. Действительно, история свидетельствует о постоянном упадке - от британского преобладания на рубеже веков до положения военного сателлита США, на что только и могла претендовать Британия после 1945 г. Потеряв империю, Британия получила роль, которую до того с презрением отвергала, - роль члена Европейского сообщества.
Чтобы лучше понять историю подъёма и упадка Британии, надо определить, что же такое могущество. Дэвид Рейнольдс, профессор Кембриджского университета, предлагает такую, верную, на мой взгляд, трактовку данного слова. "Могущество - это сумма взаимоотношений, это возможность склонить кого-либо сделать то, чего они иначе не сделали бы"23. То есть могущество зависит не только от собственной силы, но и от слабости противников. В викторианскую эпоху Британия была, безусловно, великой державой, но степень её величия зависела, в первую очередь, от слабости других стран. Экономическое преобладание Британии основывалось на том, что она первой вступила на путь индустриализации. Её международные позиции во многом были обязаны в общем мирному и стабильному для Европы столетию после 1815 г.
В двадцатом веке соперники Британии оказались более дерзкими, а её колонии - менее уступчивыми. Германия, Америка, Япония прошли собственный промышленный переворот, догнав, а затем и обойдя Британию. Длительный европейский мир завершился двумя попытками Германии установить свою гегемонию, что истощило богатство Британии и позволило другим странам, прежде всего США и СССР, расширить собственное могущество и влияние. В 1916-1917 гг. страна стояла перед лицом безнадёжного кризиса. Её союзники, а тогда это были Франция и Россия, сами находились на грани истощения. Война ежедневно обходилась Великобритании в 5 млн. фунтов стерлингов, из которых 2 млн. поступали из США.
После первой мировой войны промышленное производство Англии продолжало оставаться в состоянии застоя, тогда как в других странах, особенно в США, оно развивалось. С 1913 по 1929 гг. американское производство увеличилось на 70 %, а английское уменьшилось на 1 %. К этому добавилось техническое отставание, а ведь Британия раньше возглавляла промышленную революцию. Застой в промышленности привёл к уменьшению экспортной торговли. В 1932 г. экспорт угля составлял около половины, а экспорт чугуна - менее 1/5 довоенного уровня. В 1924-1933 гг. экспорт уменьшился более чем наполовину24. Уже тогда можно было предположить, что наступила заря "века Америки", а солнце Британии пошло на закат.
Однако могущество относительно. После 1919 г. США избегали политического вмешательства в европейские дела; после 1929 г. их огромное богатство было направлено внутрь страны, чтобы справиться с великой депрессией. Тем временем, Россия, другая потенциальная сверхдержава, была также поглощена внутренними проблемами - консолидацией коммунистического режима и созданием современного индустриально развитого государства. Британия, хотя и ослабленная войной, находилась в лучшем положении, чем все её европейские соперники. Более того, её империя достигла наибольших размеров после 1918 г., когда в её состав вошли Палестина и Ирак, и Великобритания стала первостепенной иноземной державой на Ближнем Востоке.
Всё же в период между мировыми войнами Англия уступала США одну за другой свои ведущие позиции. США превратились в первого в мире экспортёра товаров, главного экспортёра капиталов, в центр международного денёжного рынка. По своим военно-морским силам США также начали приближаться к Англии. Однако благодаря наличию империи Англия всё ещё экспортировала значительно большую долю своих промышленных изделий, чем США. Хотя американские капиталовложения за границей увеличились (причём США всё более вторгались в традиционные сферы влияния Англии, включая даже Грецию), Англии удалось сохранить капиталовложения за границей. Последние ещё превышали капиталовложения США в Азии, Африке и Австралии и даже в некоторых южноамериканских странах (Аргентина, Бразилия). Ослабление экономических позиций ускорилось в период второй мировой войны. Несмотря на значительный рост производства в военное время, английская промышленность продолжала сильно отставать от американской, экспорт уменьшился, и Англия стала превращаться в должника. Ценные колониальные владения на Дальнем Востоке были потеряны. Имперские связи ослабли, и отдельные страны, входящие в империю, установили тесные экономические связи с США.
Для Великобритании решение о вступлении в войну в 1939 г. предопределило дальнейшее ослабление положения как мировой державы. По мысли немецкого историка Хильгрубера, "как бы ни закончилась война в Европе, нельзя было надеяться на восстановление британского влияния в Восточной и Центральной Европе, как это было после первой мировой войны вследствие ослабления России (в результате войны и революции), что сделало еще на два десятилетия возможным восстановление равновесия сил в Европе. На это нельзя было надеяться ни в случае победы Германии, ни в случае победы Великобритании, возможной только с помощью США и Советского Союза25". Тем самым, равновесие сил, как предпосылка активной международной политики Великобритании, уже ни в коем случае не могло быть восстановлено.
Когда в 1940 г. немецкие успехи на Европейском континенте достигли апогея, перед Великобританией остро встала уже давно существовавшая проблема - или стать младшим партнером несущей угрозу германской мировой державы, или признать руководство США, что, с другой стороны, также означало превращение в младшего партнера. По традиционно историческим, а также по принципиальным причинам о первом решении для Великобритании не могло быть и речи. Чтобы избежать зависимости от "супервеликой Германии" гитлеровского образца, правительство Н. Чемберлена решилось на объявление войны Германии. Естественным было и принятие У. Черчиллем летом 1940 г. решения об опоре на Америку, так как сотрудничество с США зародилось ещё в XVIII в. Конечно же, не всё было гладко, многое разделяло эти страны, но они были связаны многим: религией, языком, интересами, традициями.
Но правящие круги Великобритании, особенно У. Черчилль, не собирались мириться с положением всего лишь "особого союзника Соединённых Штатов", уже не задающего тон в мировых делах. Поэтому после смерти президента США Ф.Д. Рузвельта У. Черчилль посчитал своевременной смену отношений в мировой политике.
Во-первых, Ф. Рузвельт старался относиться к Советскому Союзу как к равному, сводить до минимума трения и регулировать расхождения путём обсуждения и компромисса26. При всех мировоззренческих, социально-экономических и политических различиях между СССР и США он хотел строить отношения на равных. Это подтверждает английский историк Дэвид Стаффорд, полагая, что Рузвельт не разделял конфронтационные тенденции политики Черчилля в отношении СССР. До последних дней своей жизни он надеялся сохранить союз военных лет, исходя из того, что исчерпаны ещё не все шансы на послевоенное партнёрство со Сталиным27.
Во-вторых, Ф.Д. Рузвельт избегал каких-либо совместных американо-английских акций в отношении СССР, к чему периодически пытался склонить его У. Черчилль. Например, в своём дневнике в марте 1945 г. Рузвельт высказывал опасение, что "англичане очень хотели бы, чтобы Соединённые Штаты начали войну против России... следовать британским планам - значит идти к этой цели"28. Новый президент Г. Трумэн, политический деятель совершенно другого склада, нежели Рузвельт, был настроен менее дружелюбно к Советскому Союзу. Это очевидно из заявления, которое он сделал ещё будучи сенатором на следующий день после нападения Германии на СССР: "Если мы увидим, что Германия выигрывает войну, нам следует помогать России, а если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они убивают друг друга как можно больше29". Через 48 ч после смерти Рузвельта Г. Трумэн в качестве своей первой внешнеполитической акции обратился к британскому премьеру с предложением направить Сталину совместное послание с ультимативным требованием принять западные условия решения польского вопроса. Черчилль, конечно, с радостью дал согласие на предложение Трумэна, а в телеграмме А. Идену написал: "Добиваясь, как я это делаю, прочной дружбы с русским народом, я вместе с тем уверен, что она может основываться только на признании русскими англо-американской силы. Я с удовольствием отмечаю, что новый президент не позволит Советам запугать себя30". У. Черчилль понял, что колесо истории ещё можно повернуть в свою сторону, небезосновательно полагая, что новый президент США будет обращаться к нему за советами, ориентироваться на курс своего именитого союзника.
Поэтому Англия вначале пыталась взять на себя посредническую функцию между США и СССР, а затем, опираясь на Америку, стала нагнетать "холодную войну". Самые одиозные примеры этого: выступление У. Черчилля 5 марта 1946 г. в американском городе Фултоне и влияние Великобритании на формирование в США концепции сдерживания. Влияние на формирование этой концепции правящие круги Англии проводили через Дж. Кеннана, на чьи взгляды повлиял Ф. Робертс, сотрудник посольства Великобритании в СССР. Это утверждение можно доказать, сравнивая "длинную телеграмму" Дж. Кеннана и послания Ф. Робертса в британское министерство иностранных дел.
В заключение хотела бы сказать, что могущество Британии в послевоенное десятилетие было реальным, хотя и преходящим, и, что ещё важнее, это десятилетие предопределило политический курс, которого страна с тех пор придерживается. Убеждение в том, что экономическое будущее Британии лежит в использование ресурсов её империи, а её международное будущее - в "особых отношениях" с США, привело к недооценке потенциала европейской интеграции, как со стороны лейбористов, так и со стороны консерваторов. Отказавшись участвовать в европейском объединении угля и стали (1952 г.) и в Европейском экономическом сообществе (1958 г.), Британия поставила себя вне так называемой "Шестёрки" - движущей силы в Европе с начала 60-х гг. Вынужденное вхождение Британии в Европейское сообщество с запозданием и на невыгодных условиях привело к тому, что британское правительство сразу же стало бороться за исправление его в свою пользу. Другими словами, проблема не просто в упадке Британии. Все европейские страны после второй мировой войны испытали упадок по сравнению с США. Проблема заключена, прежде всего, в той политике, которая при этом проводилась. Например, Франция испытала те же сложности - экономические неурядицы, падение международного престижа, крушение колониальной империи, но её ответ был совершенно иным - Европейское сообщество, место, добровольно уступленное ей Великобританией.
Таким образом, для отношений конфронтации, как и для союзнических, на отдельных этапах истории отношений Великобритании и России, были достаточно серьёзные объективные и субъективные основания. Думается, наиболее благоприятной перспективой этих отношений на будущее должен быть поиск компромисса и согласия.
Л.А. Корецкая
ОБРАЗ В.В. ПУТИНА НА СТРАНИЦАХ
"FRANKFURTER ALLGEMEINE ZEITUNG"
"Frankfurter Allgemeine Zeitung" - одно из наиболее авторитетных изданий Германии, известное как в странах Западной Европы, так и во всём мире. Газета выходит ежедневно в финансовой столице ФРГ, во Франкфурте-на-Майне и представляет интересы торгово-промышленных кругов. Её объем в среднем достигает 60-70 страниц. Основными разделами газеты являются: "Политика", "Германия и мир", "Новости дня", "Экономика" и т. д. Статьи, посвященные России, встречаются почти в каждом номере. Обычно они расположены на первых или последних страницах раздела "Политика" или в разделе "Новости дня".
В.В. Путин стал появляться на страницах "Frankfurter Allgemeine Zeitung" задолго до своего президентства. Уже в марте 2000 г. в Германии не осталось вопроса о том, кто станет вторым президентом Российской Федерации, ответ был один - В.В. Путин. Так, номер от 25 марта 2000 г., т. е. за день до выборов, был посвящён исследованию личности Путина, попытке ответить на вопрос - что же он за человек и по какому пути пойдёт Россия31. Позже в газете был опубликован ряд статей, озаглавленных как "Россия Путина"32.
В одной из первых статей, посвящённых личности Путина, "Я этого не скажу", прослеживается история его появления в большой политике и анализируется его программа. Отмечается, что главный бонус Путина в том, что он представляет яркий контраст Б.Н. Ельцину, который ассоциировался с уже отжившим своё порядком и всеми отрицательными явлениями, которые накопились за последние годы его президенства. Но и оценки Путина не отличались радужными тонами: "робкий", "улыбающийся шеф КГБ", "мальчик, который брался за всё", "рациональный", "логически мыслящий", "холодный", "оценивающий","контролирующий свои мысли и своё поведение"33. Фактически не назвав ни одной отрицательной черты, авторы формируют у читателя отталкивающий образ, образ холодного человека, робота.
Представляя биографию В.В. Путина, делается акцент на то, что в детстве он был дворовым хулиганом, выросшим в бедности, у которого была стандартная советская мечта "стать шпионом"34. И тема "Путина-шпиона" походит красной нитью, что лишь добавляет подозрения и недоверия. Продвижение Путина по служебной лестнице, по мнению немецких журналистов, зависело только от его усидчивости и старательности, а не от выдающихся умственных способностей.
Заголовок ещё одной статьи гласит: "Путин - человек нового времени в России, который, возможно, не всегда будет использовать вполне демократические методы"35. Победа Путина на выборах вызвала у немецкой общественности опасения установления в России нового тоталитарного режима. С сарказмом говорится о начинающемся новом культе личности. В качестве примера этого приводится открытое письмо возмущённого декана юридического факультета, где учился Путин, который выражал протест против наглого изображения президента в сатирической программе "Куклы". Автор статьи констатирует "обгоняющую покорность новому фюреру"36. Подтверждением возможного возвращении былых времён явился и ряд статей о реабилитации советского гимна и упоминание того, что дед В.В. Путина был поваром сначала при Ленине, а потом при Сталине37.
Большое внимание уделяется тому, что Путин не индивидуалист, как Ельцин, а игрок команды, что тоже объясняется привычкой, идущей от КГБ. В силу своей подозрительности и недоверчивости, он привёл к управлению своих бывших сослуживцев, людей хорошо проверенных.
Среди его положительных качеств отмечается педантичность и пунктуальность, но делается существенная оговорка, что все эти качества были приобретены уже в более поздний период его жизни - во время работы в Германии.
В статье, посвящённой анализу первого года правления Путина, читателям сообщается, что в экономике наблюдаются положительные тенденции, которые были достигнуты благодаря повышению цен на нефть, и это позволило увеличить зарплаты и пенсии. Но год не был использован для проведения ряда реформ. Путин добивается западных инвестиций, когда свой капитал утекает за границу и в руки коррупционеров. В Чечне продолжается безысходная война, действительные военные потери ещё долгое время будут тайной для российских граждан. Во внешней политике устанавливаются связи с бывшими союзниками СССР, но в общем внешнеполитический курс пока неясен. За границей новый президент выставляет себя борцом за демократические свободы, а сам в России пресекает её зарождающиеся ростки. Итогом статьи стал вывод о том, что Путин стремится восстановить силу и влияние СССР, он хочет носить имя "Путин Великий" и неизвестно, понравится ему демократия или нет38.
Если говорить в целом, то, как признаются сами немецкие журналисты, однозначный ответ на вопрос "Кто такой В.В. Путин?" дать пока сложно. Его нельзя отнести ни к либералам, ни к консерваторам, ни к коммунистам, т. к. у него есть от каждого понемногу. От его дальнейшей политики будут зависеть место и роль России39.
О.А. Харусь
КОНФЛИКТ КУЛЬТУР И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ
Тема, которой посвящено заседание дискуссионного клуба, интересна сама по себе. Но ее значимость особенно рельефно предстает в контексте постановки и рассмотрения более широкой проблемы межкультурной коммуникации. Исключительная актуальность этой проблемы обусловлена объективными тенденциями, характеризующими современное мировое развитие. С одной стороны, явные приметы обострения межцивилизационных противоречий становятся поводом для осознания реальности угрозы, зафиксированной в прогнозе Сэмюэля Хантингтона: важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов новой исторической эпохи будут определяться культурой, цивилизационной принадлежностью различных наций и групп1. С другой стороны, образование информационного общества как один из основных итогов ХХ века дает определенные основания для оптимизма в оценке перспектив развития человечества. Интенсификация постиндустриальных видов деятельности, связанных с производством, распространением и использованием новых знаний и технологий, создает условия для разрушения барьеров, отделяющих национальные рынки от мировой экономики. Отличаясь беспрецедентной мобильностью, новые виды деятельности выходят за рамки существующих национально-государственных границ, которые в целом ряде мировых регионов становятся пунктирными. Формируется новый транснациональный класс - профессиональная аристократия, творческая и управленческая элита нового поколения2.
Признавая сосуществование двух разнонаправленных тенденций (дифференциация и интеграция, дивергенция и конвергенция), определяющих диалектику современного мирового развития, можно отметить, что одним из перспективных путей блокирования первой и одновременного стимулирования второй является развитие межкультурного общения на основе воспитания терпимости к чужим культурам, пробуждения интереса и уважения к ним. Этим, по-видимому, и определяется чрезвычайная актуальность проблем межкультурной коммуникации и повышенный интерес к ним со стороны специалистов и самых широких кругов общественности.
Термином "межкультурная коммуникация" принято обозначать адекватное взаимопонимание двух и более участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам3. Между тем практика межкультурного общения зачастую демонстрирует отсутствие такого взаимопонимания. Подтверждением этого могут служить многочисленные анекдоты на тему "Русские за границей" и "Иностранцы в России"; реальные истории из жизни людей, имеющих опыт общения с иностранцами; результаты всевозможных опросов, свидетельствующие о "неправильном" восприятии русской литературы и фольклора представителями иных культурных миров. Интереснейшие примеры такого рода приводит в своей монографии доктор филологических наук, профессор МГУ С.Г. Тер-Минасова, иллюстрируя тем самым проявления национальных характеров в конфликтах культур. По ее наблюдениям, американские студенты резко негативно воспринимают столь симпатичного большинству русских читателей Стиву Облонского. Для американцев он - негодяй, изменяющий жене, швыряющий деньги на развлечения, когда детям нужно купить пальто и т.п. Сказка "Морозко" вызывает у зарубежных читателей не просто недоумение, а негодование. Что поучительного в девочке-сиротке, которая зачем-то врет Морозу, что ей тепло, когда она замерзает? И почему наказана мачехина дочка, которая честно кричит: "Холодно! Остановись!"4 ?
Весьма затрудняют межкультурное общение и невербальные коммуникационные барьеры. Исследованиями доказано, что значительная часть речевой информации при обмене воспринимается через язык поз и жестов, через звучание голоса. Мехребиен в книге "Невербальная коммуникация" приходит к выводу, что 55 % сообщений воспринимается через выражение лица, позы и жесты, а 38 % - через интонации и модуляции голоса. Иными словами, то, как мы говорим, во многих случаях оказывается важнее того, что именно мы говорим. Частным подтверждением этого может служить пример, который приводит в своей монографии С.Г. Тер-Минасова. Студенты из Таиланда отказались посещать лекции по русской литературе. "Она на нас кричит", - сказали они о преподавательнице, говорившей в соответствии с русской педагогической традицией, громко, четко и ясно. Эта манера оказалась неприемлемой для студентов-тайцев, привыкших к иным фонетическим и риторическим параметрам5.
Крупнейший специалист в области кинесики (науки о поведенческих проявлениях бессловесного общения между людьми), профессиональный антрополог Э Холл на многочисленных примерах показал, что в целом ряде случаев жесты, гримасы, манеры, присущие представителям разных народов, не совпадают по смысловой нагрузке6. Хрестоматийной по своей сути и весьма наглядной иллюстрацией этого тезиса может служить "разница в улыбках". Отсутствие улыбки как проявление мрачности, неприветливости и даже агрессивности является в глазах Запада одной из характерных особенностей представителей русской культуры. В свою очередь, русских людей, попавших в англоязычный мир, поражает обилие улыбок на лицах: они улыбаются всем, всегда и везде. С.Г. Тер-Минасова усматривает в этой "загадке" типичнейший пример конфликта культур. В западном мире вообще и в англоязычном в особенности улыбка - это знак культуры, традиция, обычай, демонстрация отсутствия агрессивных намерений и вместе с тем способ формальной демонстрации окружающим своей принадлежности к данной культуре, к данному обществу7. В России же исторически сложившееся в силу целого ряда причин неприятие формальной логики, формального права, формального равенства, формального выполнения социальных ролей находит естественное продолжение в неприятии "формальной улыбки", адресованной в качестве приветствия незнакомым людям. Со времен Древней Руси "наш" человек искал в жизни подлинности чувства, был ориентирован на душевный диалог со своими ближними. Поэтому русским присуща совершенно иная улыбка - "улыбка искренняя", предназначенная в соответствии с традицией близкому и приятному человеку. В остальных случаях улыбка по большей части воспринимается как проявление глупости: "Смех без причины - признак дурачины".
В целом различия и даже контрасты на уровне цивилизационной ментальности есть некая данность, с которой необходимо считаться для обретения взаимопонимания в процессе межкультурной коммуникации. Обращение к изучению образа России и русских в восприятии представителей иных цивилизационных миров позволяет приблизиться к осознанию специфики их ментальности. Поскольку же межкультурная коммуникация является процессом, предполагающим участие всех заинтересованных сторон, залогом ее эффективности служит взаимное стремление к пониманию, основанному на терпимости и уважении к иным культурам. "В чужой монастырь со своим уставом не ходят", - гласит русская пословица. "When in Rome, do as Romans do (Приехав в Рим, делай как римляне", - так выражает ту же мысль пословица английская. По-видимому, следование этим рецептам народной мудрости и логике здравого смысла дает мировому сообществу шанс на преодоление межцивилизационных конфликтов.
Ю.Н. Колов
РОССИЙСКИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ ГЛАЗАМИ ЭКОНОМИСТОВ ЗАПАДА
В настоящее время в работах экономистов Запада, частично опубликованных в журнале "Вопросы экономики", содержится критика российских экономических реформ, но можно встретить и восторженные оклики. Так, Андерс Ослунд, автор книги: "Россия: рождение РЭ" (директор Стокгольмского института экономики стран Восточной Европы, ведущий исследователь Фонда Карнеги за Международный Мир, в 1991-1994 гг. работал экономическим советником правительства России) считает, что из российских преобразований можно вывести много заключений.
Он полагает, что с экономическими преобразованиями Россия преуспела, поэтому можно говорить о переходе к рыночной экономике (далее РЭ). Здесь оказалось возможным произвести сознательно и намеренно крупные экономические преобразования. При всём несовершенстве программы реформ в России, команда Гайдара, по мнению Ослунда, разработала жизнеспособную экономическую стратегию, которая в значительной степени выполнена, несмотря на сопротивление со стороны коррумпированных, преступных и иждивенчески настроенных элементов. Россия доказала, что ничем существенным не отличается от других стран. Россия - страна очень сложная и имеет массу особенностей, но это не означает, что обычные законы социальной науки в ней неприемлемы.
Как отмечает Ослунд, преобразования в России были проявлением идеализма тех, кто верил в построение лучшего общества с личной свободой, демократией, РЭ, широко распространенной частной собственностью и властью закона. В течение первых двух лет российских преобразований царил идеологический и идеалистический дух. Позже идеалисты потерпели поражение, но они успели заложить основы свободной экономики и свободного общества.
Социальным слоем, представляющим наибольшую опасность для успешного проведения реформ, как считает Ослунд, был старый истеблишмент - в основном директора государственных предприятий, а также государственная бюрократия. В то же время народ и рабочие России не создавали никаких серьезных проблем. Страх популизма в его прямом смысле был необоснованным. Из-за сочетания слабого государства и сильной агрессивной государственной элиты России, на взгляд Ослунда, была жизненно необходима радикальная и последовательная либеральная стратегия, которая объединила бы в себе демократизацию, приватизацию и переход к рынку. Любое отклонение от последовательной либеральной модели обходилось России дороже, чем странам Восточной Европы. Россия оказалась более чувствительной к отклонениям от модели радикальных либеральных реформ.
Социальная цена экономических преобразований в России, по мнению Ослунда, была сильно преувеличена. Суммарное ухудшение действительного материального уровня жизни не превысило 10 %. Кто бы мог поверить, что кончина коммунизма обойдется так дешево? Социальная цена выросла из-за медленности перехода. Это породило большую коррупцию и более высокую инфляцию, чем это могло бы быть, а оба эти явления действуют как регрессивный налог.
Ульрих Базелер, Золтан Сабо, Йурген Хайнрих, Вальтер Кок - немецкие исследователи, авторы базового курса: "Основы экономической теории: принципы, проблемы, политика. Германский и российский путь" попытались ответить на вопрос: "Является ли современная российская экономика социально-рыночной?" Точный и однозначный ответ, как подчеркивают немецкие ученые, на этот вопрос невозможен. Делать окончательные выводы относительно социальности или рыночности преждевременно, но можно обозначить тенденции развития российской экономики по направлению к тому или иному типу.
Такую возможность дает анализ Конституции РФ. С одной стороны, Конституция РФ содержит положения, согласно которым Россия является страной со свободной РЭ. Конституция гарантирует основные права и свободы, закрепленные в нормах международного права. В частности, россияне наделены различными экономическими свободами. Им гарантируются свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности. Признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещенной законом, экономической деятельности.
С другой стороны, Россия - социальное государство, в котором обеспечиваются основные социальные гарантии: охраняются труд и здоровье людей; устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда; государственная поддержка семьи, инвалидов и пожилых граждан; право на защиту от безработицы; каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом; каждый имеет право на жилище.
А как положения Конституции РФ выполняются на практике? Начиная с 1992 г., Россия уверенно движется по пути к РЭ: либерализация цен и внешней торговли, приватизация государственных предприятий. К концу 90-х гг. все основные институциональные элементы РЭ уже созданы. В ходе реформирования экономики было обращено внимание на социальную составляющую: осуществлено законодательное обеспечение социального страхования, пенсионного обеспечения, социальной защиты безработных. Однако лишь будущее покажет, по мнению немецких ученых, насколько россияне преуспеют в создании экономической системы социальной рыночной экономики.
Американский экономист Курт Флекснер, автор книги: "Просвещенное общество. Экономика с человеческим лицом", одним из первых подверг резкой критике проводимую в России политику экономических реформ. Он отмечает, что западные наблюдатели и сторонники шоковой терапии утверждают, будто бы катастрофическое положение экономики в эпоху реформ является лишь продолжением условий, унаследованных от старой системы. Между тем факты показывают, что нынешние хаотические условия не были унаследованы от старой системы, а являются результатом плохо продуманной и неумело проводимой в жизнь политики реформ. Все, что необходимо, дабы довершить разгром российской экономики, - это слепое следование курсу шоковой терапии.
Курт Флекснер считает, что с учетом условий России переход к рыночной экономике превратится в санкционированное воровство, т. е. сторонники РЭ и их иностранные партнеры, вкладывающие капиталы, будут обогащаться за счет большинства населения, которое окажется в состоянии отчаянной бедности. Американский исследователь полагает, что в России проведение реформ было доверено советникам, которые недооценили важность тщательной подготовки перехода в стране, нуждающейся в новом импульсе для развития. По его мнению, для прекращения экономического хаоса и страданий населения на место слепых экономических формул, которые произвели разрушительное действие, следует поставить тщательное планирование.
На взгляд К. Флекснера, рекомендации для России американских экономистов традиционного толка и российских экономистов - сторонников рынка в чистом виде во многом способствовали тому, что реформы в этой стране были пущены под откос. Поэтому экономическая модель, предусматривающая шоковую терапию и рынок в чистом виде, должна быть признана негодной; она должна уступить место более реалистическому подходу к экономическому развитию и перестройке экономики. Хотя в период реформ должен совершиться отход от авторитарной командной экономики, твердый и неизменный курс правительства на экономический рост, рассчитанный в соответствии с пятилетними планами, необходим, если Россия хочет, чтобы переход к РЭ был успешным.
Дж. Стиглиц, главный экономический советник Всемирного банка, опубликовал в журнале "Вопросы экономики" статью " Куда ведут реформы? ", которая затем была подвергнута резкой критике многими либеральными российскими экономистами. По его мнению большинство наблюдателей склоняются к выводу, что китайский путь в отличие от российского пока что был успешным. Стиглиц утверждает, что провалы реформ в России и во многих республиках СССР обусловлены не тем, что плохо осуществлялась в общем-то здравая политика. Причины неудач гораздо глубже, они коренятся в непонимании реформаторами самих основ РЭ и процесса институциональных реформ. Модели реформ, опирающиеся на общепринятые положения неоклассической теории, недооценивают роль информационных проблем, в том числе проблем корпоративного управления, социального и организационного капитала, а также институциональной и правовой инфраструктуры, необходимой для эффективного функционирования РЭ. Недооценивают данные модели и важность открытия новых предприятий и связанные с этим трудности.
Нынешнее столетие, по его мнению, ознаменовалось двумя великими экономическими экспериментами. Исход первого, социалистического эксперимента, начавшегося в наиболее крайней форме в России в 1917 г., сегодня ясен. Вторым экспериментом является возврат социалистических стран к принципам РЭ. Безусловно, это - одно из самых крупномасштабных и относительно внезапных изменений правил игры в истории. С такой же поспешностью, с какой данные страны провозгласили отказ от коммунизма, западные советники выступили со своими "безошибочными" рецептами быстрого перехода к РЭ. Стиглиц отмечает, что через 10 лет после начала переходных процессов в странах Восточной Европы и республиках бывшего СССР и через 20 лет после их начала в Китае картина представляется неоднозначной. Контраст между стратегиями (и результат развития) двух крупнейших стран, России и Китая, может быть поучительным. Американский экономист привел следующие данные. За 10 лет, начиная с 1989 г. ВВП Китая почти удвоился, а России сократился почти в 2 раза. В начале периода ВВП России более чем в 2 раза превышал ВВП Китая, в конце его он оказался меньше на 1/3. Но в эти 10 лет Россия не только переживала стагнацию. Ей также удалось перевернуть с ног на голову теоретическое соотношение между неравенством доходов и экономическим ростом: в процессе сокращения ВВП степень неравенства доходов (измеряемая коэффициентом Джини) возросла в 2 раза. Число лиц, находящихся на уровне бедности, определяемом доходом 1 долл. в день, возросло к середине десятилетия с 2 млн. до более чем 60 млн. чел.
Несостоятельность тех, кто консультировал Россию, постоянно предсказывая, что она находится в преддверии успеха, и заявляя о победе даже накануне недавнего краха, по мнению Стиглица, совершенно очевидна. Да, России удалось "приватизировать" большую часть промышленности и запасов природных ресурсов, однако уровень валовых инвестиций в основной капитал - более важный признак быстрого развития РЭ - за последние 5 лет значительно снизился. Россия быстро превращается в страну с сырьевой, а не с современной индустриальной экономикой.
С этими провалами контрастируют огромные успехи, достигнутые Китаем, который сумел выстроить собственный путь перехода (не используя чертежи или рецепты западных консультантов). Он преуспел не только в обеспечении быстрого экономического роста, но и в создании полнокровного негосударственного сектора коллективных предприятий. Инвестиции в обрабатывающую промышленность в Китае в отличие от России росли как на дрожжах.
Стиглиц пишет и о причинах провалов. Отчасти проблема состоит в чрезмерном доверии к моделям экономики, почерпнутым из учебников, которые могут быть весьма удобными для обучения студентов, но на них нельзя опираться при консультировании правительств, пытающихся воссоздать РЭ. Стиглиц также отметил смешение средств и целей. Например, проведение приватизации или снятие ограничений на вывоз капитала рассматриваются в качестве показателей успеха реформ, а не средств достижения более фундаментальных целей. Даже создание РЭ важно не само по себе, а как фактор повышения жизненного уровня населения и обеспечения основы для устойчивого демократического развития, отвечающего принципам справедливости.
Те, кто выступал за приватизацию, с гордостью указывали, что значительная часть государственных предприятий перешла в частные руки, но это было весьма сомнительным достижением. Приватизация при отсутствии институциональной структуры подорвала более долговременные перспективы РЭ. Нарождающиеся частнособственнические интересы привели к разрушению общественного порядка посредством коррупции и присвоения имущества представителями властных органов.
Грабительская приватизация, как считает Стиглиц, подорвала репутацию РЭ сильнее, чем доктрина "эры коммунизма". Есть три различные стратегии приватизации:
Проводить приватизацию по возможности быстро, считая наиболее важным само её осуществление, а не то, как это происходит.
Проводить приватизацию, как только установлены ее рамки, однако при этом не ждать, когда будет сформирована соответствующая правовая база, в том числе нормы регулирования и конкуренции (поскольку провал государства имеет куда более серьезные последствия, нежели провал рынка).
Проводить полную приватизацию только тогда, когда будут созданы надлежащие правовые условия.
Одна из теорий, как отмечает Стиглиц, - теория грабящей руки государства. Она рассматривает государство как безнадежно коррумпированное, в то же время на частный сектор смотрит через розовые очки. Однако осуществляемая программа передачи активов в частный сектор без регулирующих гарантий всего лишь надела на грабящую руку мягкую перчатку приватизации. Грабящая рука продолжает грабить, и надежд на ограничение обществом такого грабежа стало даже меньше. Облачение грабящей руки в мягкую перчатку не решает центральной проблемы - проблемы безответственности власти, общественной или частной. Вот почему Стиглиц настаивает на стратегии децентрализации, на перемещении власти вниз, на уровни, где можно использовать местные институты для защиты собственных институтов.
Д. Эллерман, сотрудник Института экономического развития при Всемирном банке, советник Всемирного банка в статье "Ваучерная приватизация как инструмент холодной войны" пишет, что, оглядываясь назад, можно заключить, что ваучеризация служила не столько методом приватизации, сколько инструментом политики в постсоциалистическую эру. Ваучерная приватизация в сочетании с инвестиционными фондами - таков путь преобразования собственности, который в качестве наилучшего рекомендовал Вашингтонский консенсус для экономической трансформации постсоциалистических стран.
Была ли у России в то время реальная альтернатива ее "Большому скачку" ? Д. Эллерман на этот вопрос отвечает следующим образом. Россия могла бы, например, использовать нечто вроде лизинговой модели, чтобы создать важнейший сектор малых и средних предприятий. В годы горбачевской перестройки в СССР была разработана сходная модель, которая называлась "аренда с правом выкупа". Следует признать, что этот путь являлся именно поэтапной приватизацией. Аренда с правом выкупа оказалась слишком быстрым, а не слишком медленным путем. В России и во многих других республиках бывшего СССР реализация программы аренды с правом выкупа была прервана потому, что нужно было оставить часть имущества для осуществления ваучерной приватизации. То есть Россия имела собственный проверенный метод приватизации (аренда с правом выкупа), который после небольших улучшений мог бы стать более или менее равноценным одному из самых успешных в Восточной Европе проектов (польскому лизингу) с точки зрения как быстроты, так и глубины приватизации. Но он был отклонен реформаторами при полном одобрении и даже нажиме со стороны западных советников.
Подход к проблемам переходной экономики, получивший название шоковой терапии, - не просто неудачное заимствование способов борьбы с инфляцией. Это прежде всего нравственный порыв рыцарей экономической холодной войны, стремившихся разрушить до основания дьявольские институты коммунизма и на их месте методами социальной инженерии (руководствуясь на сей раз правильными учебниками) построить новые, гладкие и чистые книжные институты РЭ, опирающейся на частную собственность. Под властью реформаторов-якобинцев, ведомых пророками, вооруженными ясными учебными моделями, по мнению Эллермана, русские пройдут мучительный путь, пока не оценят старое изречение: "Не столь вредно незнание, сколь ложное знание".
И. Сегвари, экономист Европейского Банка Реконструкции и Развития, автор статьи "Семь расхожих тезисов о российских реформах: верны ли они?" пишет, что эти семь тезисов можно обобщенно представить в виде следующих заявлений: 1. Рыночные реформы в России провалились. 2. Международные финансовые организации и Запад в целом должен уважать и в большей мере учитывать историю, культуру и национальные особенности стран с переходной экономикой. 3. МВФ пытается навязать России единые для всех узколобые принципы, но эта затея изначально обречена на провал. 4. Ваучерная приватизация (кредиты за акции) пошла в России по неправильному пути и не увенчалась успехом. 5. Последовательность реформ в России была неверной по замыслу, да и советы в этой области давались (Западом, конечно же) никуда негодные. Кроме того, институциональные реформы являются в силу их характера задачей не одного дня, и из этого важного обстоятельства нужно исходить при разработке текущих директивных направлений развития. 6. Одна из ключевых проблем российской экономики - нехватка денег (или ликвидности), что и породило широкое распространение неплатежей и бартера. 7. Разразившийся кризис служит свидетельством того, что достижения России в деле становления демократического общества, основывающегося на РЭ, оказались мизерными.
Г. Вурцер (ФРГ)
Мир чужой и непостижимый: к образу России Эдвина Эриха Двингера
В ходе Первой мировой войны в русский плен попали 167 тыс. солдат из Германии и более 2 млн. из Австро-Венгрии. Из немцев умерли 16 тыс. человек, судьба 51 тыс. осталась неизвестной.
Следует сразу отметить, что жизнь немецких офицеров и солдат в русском плену различалась коренным образом. Офицеры пользовались по существу теми же привилегиями, что полагались русским офицерам. Они жили небольшими группами в хорошо обустроенных квартирах, имели в своем распоряжении денщиков и получали в соответствии со званием оклад в размере от 50 до 120 рублей в месяц. Рядовые, напротив, были собраны большими группами в лагерях Сибири и Туркестана, где находились в очень тяжелых условиях, многие стали жертвами сыпного тифа.
С лета 1915 г. они стали привлекаться на различные работы. В то время как с работавшими в крестьянских хозяйствах часто обращались как с членами семьи, привлеченные на строительство Мурманской железной дороги должны были выполнять непосильную работу и терпеть горькую нужду. После подписания Брест-Литовского мирного договора немецкие военнопленные, находившиеся в европейской части России, быстро вернулись на родину. А попавшие в Сибирь оказались на территории, занятой белыми, они сумели вернуться только после окончательной победы Красной Армии.
По возвращении многие из бывших военнопленных опубликовали репортажи о пережитом в России в газетах, журналах, в виде книг. Только отдельными изданиями вышло около 150 воспоминаний. Такие заголовки как "35 месяцев в Империи кнута", "Четыре года в русских цепях", "Из сибирского ада" и др. позволяют догадаться о низкопробном уровне этих сочинений, что бросается в глаза уже при их беглом просмотре. Самым значительным среди немецких писателей-военнопленных стал Эдвин Эрих Двингер.
Эдвин Двингер как раз был предрасположен к особому пониманию российской действительности благодаря одному факту своей биографии. Он родился 23 апреля 1898 г. в Киле в семье немецкого морского инженера, его мать была русской. Отец запрещал матери обучать юного Эдвина русскому языку. Но вопреки воле отца они упражнялись, когда он был в море.
С началом Первой мировой войны 16-летний Двингер записался добровольцем в кавалерию. В августе 1915 г. в чине прапорщика, тяжело раненый, он попал в русский плен недалеко от реки Виндава, в Прибалтике. Поступил первоначально в один из лазаретов Москвы. Он подробно описывает весь ужас, пережитый там. Грозившая ему ампутация в результате неправильного лечения русских врачей была предотвращена только благодаря вмешательству военнопленного медика40. После выздоровления, по утверждениям Двингера, он попал в лагерь для военнопленных в Самарской губернии41.
Затем оказался на короткое время в лагере Иркутска. Через некоторое время был переведен в лагерь Даурия на монгольской границе, где находился до конца 1918 г. Бежал, был схвачен белыми, служил, как он пишет по принуждению42, в рядах армии Колчака, принимал участие в наступлении колчаковских войск западнее Урала, а затем в катастрофическом отступлении белой армии в Восточную Сибирь. Когда его группа была настигнута красными, он сумел затеряться среди немецких военнопленных. В 1920 г. Двингер возвратился на родину.
Его ранние романы, посвященные России, не имели резонанса. Писательский успех, а также и финансовый, был заложен трилогией о плене: "Армия за колючей проволокой" (1929), "Между Белым и Красным" (1930), "Мы зовем Германию" (1932). При национал-социализме ему было оказано много почестей, он был одним из любимейших авторов. В годы второй мировой войны Двингер был назначен оберштурмфюрером СС на Восточный фронт. Затем, якобы из-за его критики бесчеловечной политики нацистов, он был отправлен домой.
В ФРГ он опубликовал большое количество новых романов, но довоенный успех так и остался для него недостижим. Общий тираж его почти 30 книг составил более 2 млн экземпляров, его книги были переведены на 14 языков мира. Он умер в г. Гмунд на Тегернзее (Бавария) 12 апреля 1981 г.
В романе "Армия за колючей проволокой" Двингер описывает пережитое им в плену с момента его пленения до побега из лагеря Даурия в конце 1918 г. Книга написана, предположительно, на основе дневников автора. Литературная критика того времени от крайне левых и до крайне правых засыпала ее восторженными откликами43. Этот роман вошел в список бестселлеров Дональда Рихарда за 1915-1940 гг.44
В книге "Между Белым и Красным" Двингер описывает свое участие в гражданской войне до возвращения на родину. Это была самая удачная его книга. Представители различных лагерей вновь восторгались творением Двингера. Хотя, судя по обращению к читателям, роман был решительно антикоммунистическим, критик из центрального органа КПГ "Rote Fahne" чествовал Двингера как объективного наблюдателя, который кристально чистым и поэтому захватывающим языком сумел описать свои приключения в России. По мысли немецкого коммуниста, автору невольно удалось показать мощь большевистской идеи45.
В "Армии за колючей проволокой" Двингер часто вспоминает о своей матери. Когда он сильно заболел, он страдал от мысли, что должен будет умереть в ее стране46. В начале плена у него было чувство, что он вступает в " ... новый, чужой, непостижимый мир". Он и его товарищи по несчастью думали, что эта сумрачная страна сотрет их в порошок47. Когда Двингер в этой книге пишет о России, это всегда, в первую очередь, место ужасных страданий, происходит ли действие в лазарете, в процессе транспортировки или в лагере. В романе один австрийский лейтенант говорит о России, что эта страна была и остается "империей произвола", сегодня, как и триста лет назад48. На сборном пункте они были обмануты при обмене денег. "Чисто по-русски, да...",- прокомментировал один из военнопленных 49. Правда, у группы, в рядах которой был Двингер, имелся не только отрицательный опыт.
О встречах с русскими он пишет по-разному, даже казаки представлены неоднозначно. По мнению Двингера, русский народ хороший "...в глубине своей души, в своем ядре". Он становится злым только тогда, когда его "подстрекают или когда начальники приказывают ему что-то злое". При плохом командире русские солдаты были "азиатами и бестиями", при хорошем они являются "безвредными и добродушными людьми". "Так как этот народ еще молод, он еще так силен в своей любви и своей ненависти"50, - заключает автор.
Однако этому дифференцированному представлению противоречат многочисленные примеры русской жестокости. Один его герой утверждал, что русские власти намеренно способствовали смерти раненых военнопленных51. На марше из Москвы на сборный пункт Двингер был жестоко избит конвойным. Прохожие, правда, без колебаний встали на сторону военнопленного52. Жестокий комендант в лагере получил определение "...закостенелого ("gekalkter") азиата"53. Этому извергу автор противопоставляет образцового капитана казаков. Двингер характеризует адъютанта коменданта лагеря Даурия как человека грубого и жестокого54.
Очень подробно и почти всегда позитивно он отзывается о своих встречах с русскими женщинами. На фронте ему дала попить русская девочка. Это вернуло ему веру в человечность55. На остановках в ходе транспортировки деревенские женщины с кружками ходили от вагона к вагону. Когда казаки оплевали его, некоторые из них плакали, одна вытерла ему лицо, юная девочка положила на грудь еду56. В лазарете в Москве некоторые медсестры особенно заботились о молодом тяжелораненом. Двингер описывает их с явным эротическим подтекстом57.
В книге "Между Белым и Красным" (1930) происходит интересная смена перспектив в изображении России. Если в "Армии за колючей проволокой" русские были фигурами второго плана, то здесь Двингер вращается в группе белых офицеров. Эта группа должна была быть, по замыслу автора, зеркалом русского общества.
Полностью в соответствии со стилем Двингера фигуры вырисованы, словно вырубленные из дерева. Они очень хорошие или очень плохие. Показательны образы двух графов, которые представляют часто повторяющийся мотив - тему гибнущей аристократии. Оба выросли в Париже, вели французский образ жизни, являлись утонченными натурами, распространяли запах французских духов и разговаривали в бою о живописи.
Позднее к их группе присоединяются еще три оставшихся в живых офицера. Один дикий и жестокий, другой - мужественный и спокойный, третий имел отталкивающую внешность. Примечательно, что уже по внешнему описанию становится ясным, какой характер даст Двингер своим героям. Это был довольно распространенный прием бульварной литературы того времени.
В романе часто подчеркивается, что тот, кто был дик и жесток, являлся горьким пьяницей. Двингер рисует его как настоящего русского в том отношении, что у него имелось здоровое ядро, правда оно было давно утоплено в бутылке58.
<< Пред. стр. 1 (из 2) След. >>
Список литературы по разделу