<< Пред.           стр. 6 (из 12)           След. >>

Список литературы по разделу

 
  История развития законодательства о половых преступлениях уходит в далекое прошлое, когда ответственность за эти преступления регулировалась в основном церковным законодательством. Однако уже Устав князя Ярослава (1015-1054 гг.) "О церковных судах" предусматривал не только церковно-правовую, но и уголовную и гражданскую ответственность. В зависимости от социального положения потерпевшей различное наказание предусматривалось за изнасилование (ст. 3). Этим же Уставом предусматривалась ответственность за групповое изнасилование (ст. 7); двоеженство (ст. 16), блуд с монахиней и скотоложство (ст. 18), половое сношение между родственниками и свойственниками (ст. 12, 14-15, 19-23), включая, например, половое сношение мужчины с двумя сестрами (ст. 20) и братьев с одной женщиной (ст. 23)*(243).
  Соборным Уложением 1649 г. в качестве квалифицированного состава предусматривалось изнасилование, совершенное ратным человеком, наказуемое смертной казнью (ст. 30 гл. VII)*(244).
  В Артикуле воинском Петра I имелась специальная глава (22), в которой говорилось о "содомском грехе, о насилии и блуде". Так, Артикул воинский предусматривал ответственность за скотоложство (арт. 165), добровольное мужеложство, квалифицирующим признаком которого являлось мужеложство, совершенное начальством (арт. 166), изнасилование (арт. 167-168), прелюбодеяние (арт. 169-170), двоеженство (арт. 171), половую связь между свойственниками (арт. 173-174).
  Некоторый интерес представляют отдельные особенности уголовной ответственности, предусмотренные Артикулом воинским. Так, за изнасилование полагалось равное наказание, независимо от того, на своей или на неприятельской территории было совершено преступление; против честной женщины или блудницы. Установление наказания за изнасилование женщины на неприятельской территории является особенностью Артикула, отличающей его от западноевропейского законодательства.
  Для решения вопроса о виновности лица имела значение своевременность подачи заявления потерпевшей. В толковании ст. 167 Артикула говорилось, что ежели потерпевшая "умолчит единый день или более потом, то весьма по-видимому будет, что и она к тому охоту имела". Покушение на изнасилование, согласно этому толкованию, наказывалось по судейскому усмотрению.
  Известны Артикулу воинскому и смягчающие наказание обстоятельства. Так, при совершении прелюбодеяния "ежели прелюбодеющая сторона может доказать, что в супружестве способу не может получить телесную охоту утолить, то мочно наказание умалить" (арт. 170)*(245). Артикул впервые ввел понятие "проституция". Согласно артикулу 175 блудниц предписывалось изгонять из полков*(246).
  Специальная глава "О преступлениях против общественной нравственности" (гл. 4 разд. 8) впервые была выделена в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В этой главе предусматривалась ответственность за мужеложство без насилия (ст. 995) и с насилием либо с малолетним или слабоумным (ст. 996), скотоложство (ст. 997). Церковному покаянию подвергались граждане, христиане за противозаконное сожитие неженатого с незамужней по взаимному согласию (ст. 994)*(247).
  Специальная глава о половых преступлениях содержалась и в Уголовном уложении 1903 г. Это гл. 27 "О непотребстве". Дифференцированно, в зависимости от возраста потерпевшего, подошел законодатель к ответственности за любострастные действия. Так, за подобные действия с ребенком в возрасте до 14 лет виновный нес ответственность, даже если эти действия совершены с согласия потерпевшего (ч. 1 ст. 513). Ответственность за аналогичные действия с потерпевшим в возрасте от 14 до 16 лет наступала при отсутствии согласия потерпевшего или "хотя бы с его согласия, но по употреблении во зло его невинности" (ч. 2 ст. 513). За любострастные действия без согласия потерпевшего с лицом, достигшим 16-летнего возраста, ответственность была предусмотрена ст. 514. Наконец, ст. 515 предусматривала ответственность за любострастные действия с лицом, находящимся под властью виновного (ч. 1), с лицом посредством насилия или угрозы угрожаемому или члену его семьи (ч. 2), "с растлением, но без плотского сношения" (ч. 3).
  Уложение 1903 г. сохраняло ответственность за мужеложство (ст. 516), кровосмешение (ст. 518), сводничество "для непотребства лица женского пола, не достигшего 21 года" (ст. 524). Вместе с тем Уложение отказалось от ответственности за скотоложство.
  Первый советский Уголовный кодекс 1922 г. в гл. V разд. 4 предусматривал ответственность за преступления в области половых отношений. Содержавшиеся в нем нормы условно можно разделить на составы, связанные и не связанные с удовлетворением половой потребности. К первым составам относились половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости (ч. 1 ст. 166), квалифицирующие признаки - сношение, сопряженное с растлением и удовлетворением половой страсти в извращенных формах (ст. 167); изнасилование (ч. 1 ст. 169, квалифицирующий признак - самоубийство потерпевшего лица - ч. 2 ст. 169) и понуждение женщины ко вступлению в половую связь с лицом, в отношении которого женщина является материально или по службе зависимой. Ко вторым составам относились развращение малолетних и несовершеннолетних (ст. 168), понуждение к занятию проституцией (ст. 170), сводничество, содержание притонов разврата, а также вербовка женщин для проституции (ч. 1 ст. 171, квалифицирующим признаком было вовлечение в проституцию лица, состоявшего на попечении обвиняемого или не достигшего совершеннолетия, - ч. 2 ст. 171).
  Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. не предусмотрел специального раздела о половых преступлениях. Однако в гл. 6 "Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности" содержались статьи, аналогичные статьям Кодекса 1922 г. об ответственности за половые преступления (ст. 151-155). При этом Кодекс 1926 г. объединил в одну статью простое и квалифицированное половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости (ст. 151). Также в одну статью были объединены понуждение к занятию проституцией и сводничество (ст. 155).
  Квалифицирующими признаками изнасилования, кроме самоубийства потерпевшего, являлись недостижение потерпевшим половой зрелости и изнасилование несколькими лицами (ч. 2 ст. 153). Наказуемым стало понуждение женщины не только в половую связь, но и к удовлетворению половой страсти в иной форме (ст. 154).
  Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 1 апреля 1934 г. Уголовный кодекс 1926 г. был дополнен ст. 154-а, предусмотревшей ответственность за добровольное и насильственное (ч. 1) либо с использованием зависимого положения потерпевшего (ч. 2) мужеложство*(248).
  Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 г. ответственность за изнасилование была существенно повышена - заключение в исправительно-трудовом лагере на срок от 10 до 15 лет, а за изнасилование несовершеннолетней, а равно изнасилование, совершенное группой лиц или повлекшее за собой особо тяжкие последствия, была установлена ответственность в виде заключения в исправительно-трудовом лагере на срок от 15 до 20 лет.
  Уголовный кодекс 1960 г., как и 1926 г., не предусмотрев раздела о половых преступлениях, содержал составы этих преступлений в основном в гл. 3 "Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности". Кодекс 1960 г., как и прежний, устанавливал ответственность за изнасилование (ст. 117), понуждение женщины к вступлению в половую связь (ст. 118), половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости (ст. 119, без состава с квалифицирующими обстоятельствами), развратные действия (ст. 120), мужеложство (ст. 121).
  Части 2 и 3 ст. 117 УК 1960 г. предусмотрели ряд новых квалифицирующих обстоятельств: изнасилование, сопряженное с угрозой убийством или причинением тяжкого телесного повреждения, либо совершенное группой лиц или лицом, ранее совершившим изнасилование (ч. 2). За предусмотренное ч. 3 ст. 117 УК изнасилование, совершенное особо опасным рецидивистом или повлекшее особо тяжкие последствия, а равно изнасилование несовершеннолетней, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. было усилено наказание вплоть до применения смертной казни. В УК была дана соответственно новая редакция ст. 117 Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 июля 1962 г. В дальнейшем Законом РФ от 18 февраля 1993 г. редакция ст. 117 УК была изменена: в ч. 4 было выделено изнасилование, совершенное особо опасным рецидивистом или повлекшее особо тяжкие последствия, а равно изнасилование малолетней с наказанием в виде лишения свободы на срок от 8 до 15 лет либо смертной казни.
  Законом РФ от 29 апреля 1993 г. было декриминализировано добровольное мужеложство и оставлена ответственность за мужеложство, совершенное с применением физического насилия, угроз, или в отношении несовершеннолетнего, или с использованием зависимого положения либо беспомощного состояния потерпевшего.
 
 _ 2. Общая характеристика, понятие и виды половых преступлений
 
  "Сексуальная революция" в развитых странах Запада бурно проявилась в 60-х гг. ХХ в. Хотя в 80-х гг. и утверждалось, что в нашей стране "секса нет", однако и Россию "сексуальная революция" не миновала. Так, если в 60-х гг., согласно опросам 25 студентов в возрасте до 18 лет, вступили в половую связь 29% юношей и 9% девушек, в 70-х гг. - соответственно 50 и 25%, то в 80-х гг. - 70% старшеклассников имели половые контакты. А анонимное обследование ряда школ Москвы показало, что первое половое сношение у 50% опрошенных девочек состоялось в 13-14 лет, а у 9% - еще раньше*(249).
  Если обратиться к статистике таких наиболее распространенных половых преступлений, как изнасилования (около 80%), то может сложиться ошибочное впечатление, будто половая активность населения (точнее, криминогенной ее части) в последние годы несколько поубавилась. Так, в 1987 г. было совершено 10 902 изнасилования и покушения на изнасилование, в 1990 г. - 15 010, в 1998 г. - 9014*(250). Некоторые процессы последних лет, даже негативные, конечно, сдерживают рост этих преступлений (либерализация сексуальной сферы, делающая половые контакты более доступными, фактическая легализация проституции, распространение ВИЧ-инфекции и пр.). Однако действительное положение дел далеко от статистического благополучия.
  Дестабилизация обстановки в стране, рост преступности (в 1987 г. в России было совершено 1 185 914 преступлений, в 1998 г. - 2 581 940, что составило 217,7%*(251)), эскалация различных форм насилия, высокий уровень тяжких насильственных преступлений, ослабление борьбы с "фоновыми" преступлениями (хулиганство, причинение вреда здоровью, незаконное хранение и ношение оружия), увеличение количества преступлений, связанных с наркотиками, безнаказанность многих преступлений, свидетельствующая о неэффективности обращений потерпевших с заявлениями в правоохранительные органы, боязнь мести со стороны преступников - все это свидетельствует о том, что реальное количество таких наиболее тяжких половых преступлений, каким является изнасилование, в два-три раза больше официально зарегистрированного. Об этом же свидетельствует значительное уменьшение дел о покушении на изнасилование - наиболее латентных насильственных половых преступлений. В 1985 г. такие дела составляли 35% от общего количества дел об изнасиловании, а в 1995 г. - 14,1%.
  Высокая латентность изнасилований характерна не только для России. Для сравнения можно отметить, что в США, где уровень официально зарегистрированных изнасилований значительно выше, чем у нас (в 1989 г. там было зарегистрировано 94 504 изнасилования), согласно опубликованным данным, 25% американок хотя бы раз в жизни были изнасилованы, но менее чем 10% из них сообщили об этом в соответствующие органы.
  В юридической литературе даны различные определения половых преступлений. Так, Я.М.Яковлев определял половые преступления как предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния, посягающие на половые отношения, присущие сложившемуся в обществе половому укладу, заключающиеся в умышленном совершении с целью удовлетворения половой потребности субъекта или другого определенного лица сексуальных действий, нарушающие половые интересы потерпевшего или нормальные для этого уклада половые отношения между лицами разного пола*(252).
  Аналогично определяет половое преступление Б.В.Даниэльбек - как предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние, имеющее сексуальный характер, посягающее на нормальный уклад половых отношений в обществе, совершаемое для удовлетворения своей или чужой потребности*(253).
  А.Н.Игнатов, критикуя эти определения половых преступлений, пишет, что в этих определениях, во-первых, характеристика деяния отрывается от половой нравственности как основного регулятора половых отношений и, во-вторых, исключается возможность признания половым преступлением общественно опасных действий, совершенных не по сексуальным мотивам*(254). К критике А.Н.Игнатова можно добавить, что с учетом криминализации насильственного мужеложства и лесбиянства излишним является указание, будто половые преступления посягают на половые отношения между лицами разного пола.
  Справедливо считая, что применительно к области уголовного права любое преступление является безнравственным поведением, но только некоторые преступления нарушают нормы половой морали, А.Н.Игнатов определяет половые отношения как общественно опасные деяния, грубо нарушающие установленный в обществе уклад половых отношений и основные принципы половой нравственности, направленные на удовлетворение сексуальных потребностей самого виновного или других лиц.
  Соглашаясь в основном с определением половых преступлений, данным А.Н.Игнатовым, вместе с тем следует отметить, что, поскольку в число половых преступлений включены развратные действия в отношении малолетних, это определение нуждается в дополнении: "а также умышленные действия, направленные против нравственного и физического развития лиц, не достигших 14-летнего возраста".
  Видовым объектом половых преступлений являются половая неприкосновенность и половая свобода личности. Как пишет А.В.Корнеева, "видовым (групповым) объектом этих (половых) преступлений является совокупность общественных отношений, обеспечивающих половую неприкосновенность и половую свободу личности"*(255).
  Н.К.Семернева, аналогичным образом определяя объект половых преступлений, добавляет, что в ст. 134, 135, а также в п. "д" ч. 2 ст. 131, п. "в" ч. 3 ст. 131, п. "д" ч. 2 ст. 132, п. "в" ч. 3 ст. 132 УК дополнительным объектом является физическое и нравственное развитие детей и подростков*(256). Вряд ли можно согласиться с тем, что в ст. 135 УК (развратные действия) физическое и нравственное развитие детей и подростков является дополнительным объектом. В развратных действиях это основной объект, а не дополнительный. Половая же неприкосновенность и половая свобода личности в развратных действиях не являются ни основным, ни дополнительным объектом. Видовой объект преступлений, включенных в гл. 18 УК, шире, чем указано в названии главы.
  Видовым объектом этих преступлений являются личность и уклад половых отношений, основанный на нормах половой морали.
  Общее для всех половых преступлений - их объективная сторона выражается в активных действиях, посредством которых причиняется вред или создается угроза его причинения половым интересам личности. По законодательной конструкции, по мнению А.В.Корнеевой, половые преступления имеют формальный характер, за исключением квалифицированных видов изнасилования. Аналогичную позицию занимает Н.К.Семернева, утверждая, что составы половых преступлений (основные) формальные. Как нам представляется, эти утверждения неточны, ибо формальными являются не только основные составы, но и некоторые квалифицированные составы, не предусматривающие в качестве обязательного признака наступление каких-либо последствий. Например, изнасилование, совершенное неоднократно или лицом, ранее совершившим насильственные действия сексуального характера (п. "а" ч. 2 ст. 131 УК).
  Все половые преступления совершаются только с прямым умыслом. Сексуальный мотив не является их обязательным признаком, так как изнасилование возможно, например, из хулиганских побуждений, из мести, с целью добиться согласия потерпевшей на вступление в брак, а при понуждении лица к совершению действия сексуального характера с третьим лицом возможны корыстные или карьеристские мотивы и цели.
  Утверждая, что сексуальные цели не являются специфическими только для половых преступлений и поэтому не могут быть положены в основу отграничения этих преступлений от других, М.Д.Шаргородский писал о возможности сексуальной цели при совершении иных (а не только половых) преступлений (например, убийства сексуальными психопатами с садистскими наклонностями; эксгибиционирование в общественном месте, грубо нарушающее общественный порядок и выражающее явное неуважение к обществу; кражи предметов женского туалета фетишистами)*(257).
  Сексуальные побуждения возможны также при совершении не только садистских, но и мазохистских действий. Так, Антон Ноймайр пишет, что Гитлер просил своих любовниц топтать его ногами, что очень возбуждало его. "Для получения полного сексуального удовлетворения Гитлеру было необходимо, чтобы женщина, сидя на корточках над его головой, мочилась ему на лицо"*(258). Подобные действия, очевидно, не проходили бесследно для психики женщин. Не случайно многие женщины, близкие Гитлеру, покончили с собой (в том числе известная киноактриса Рената Мюллер) или покушались на самоубийство (Ева Браун дважды пыталась покончить с собой)*(259).
  Субъектом половых преступлений могут быть вменяемые лица, достигшие в зависимости от состава 14, 16 и 18 лет.
  Половые преступления классифицируются по различным основаниям. Так, Н.Г.Иванов и Ю.И.Ляпунов, положив в основание классификации характерные особенности способа совершения деяния, подразделили половые преступления на четыре группы: 1) соединенные с половым сношением (с изнасилованием) - ст. 131 УК; 2) не соединенные с половым сношением (не являющиеся изнасилованием) - ст. 132 УК; 3) развратные действия, обладающие собственной спецификой, - ст. 135 УК; 4) деяния, имеющие универсальный характер - половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, - ст. 134 УК (в ред. до принятия Федерального закона от 25 июня 1998 г.*(260) Вряд ли эта классификация удачна. В группу преступлений, соединенных с половым сношением, можно отнести не только изнасилования, но и преступления, предусмотренные ст. 133, 134 УК, а в группу преступлений, не соединенных с половым сношением, - преступления, установленные ст. 132 и 135 УК. Если исходить из собственной специфики, то при классификации любых преступлений каждое их них следует выделять в отдельную группу. Наконец, указание на универсальный характер слишком общо и не определяет каких-либо особенностей входящего в эту группу преступления.
  Большинство авторов классифицируют половые преступления исходя из непосредственного объекта. Так, А.В.Корнеева подразделила половые преступления на две группы: 1) посягательства на половую свободу и половую неприкосновенность личности: изнасилование (ст. 131 УК), насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК), понуждение к действиям сексуального характера (ст. 133 УК); 2) посягательства на половую свободу, половую неприкосновенность, нравственное и физическое здоровье несовершеннолетних: половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16 лет (ст. 134 УК в прежней редакции), развратные действия (ст. 135 УК)*(261). Очевидно, нельзя говорить о половой свободе применительно к несовершеннолетним, а о половой неприкосновенности - к взрослой женщине. Нет, по нашему мнению, посягательства ни на половую свободу, ни на половую неприкосновенность при совершении преступных действий сексуального характера. Для потерпевшего подобные действия - надругательство над его личностью, а не половое сношение. Характерно, что в местах лишения свободы, когда хотят унизить человека, "опустить" его, над ним совершают насильственные действия сексуального характера. Половым же преступлением эти действия являются при рассмотрении их с позиций виновного. Исходя из этого все половые преступления по непосредственному объекту можно разделить на три группы.
  Это преступления, непосредственным объектом которых является:
  1) половая свобода, здоровье и честь взрослого человека: изнасилование (ст. 131 УК), понуждение к половому сношению (ст. 133 УК);
  2) половая неприкосновенность и нормальное физическое, умственное и моральное развитие несовершеннолетних: изнасилование несовершеннолетних и малолетних (п. "д" ч. 2 и п. "в" ч. 3 ст. 131 УК), половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 14-летнего возраста (ст. 134 УК), развратные действия в отношении малолетних (ст. 135 УК);
  3) отношения, сопряженные с причинением вреда здоровью, чести и достоинству личности: насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК), понуждение к мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера (ст. 133 УК).
 
 _ 3. Изнасилование
 
  Изнасилование - самое опасное и наиболее распространенное из половых преступлений. До введения в действие Уголовного кодекса РФ изнасилования составляли 85-90%. С выделением в самостоятельный состав насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК) изнасилования составили в 1997 г. 59,6% (9307 из 15 620), а в 1998 г. - 50,6% (9014 из 17 809)*(262). В соответствии со ст. 15 УК изнасилования, квалифицируемые по ч. 1 и 2 ст. 131 УК, являются тяжкими, а квалифицируемые по ч. 3 ст. 131 УК - особо тяжкими. Повышенная общественная опасность определяется насильственным характером этих преступлений, причинением серьезного физического вреда потерпевшей, унижением чести и достоинства женщины. Психическое расстройство, наступившее в результате изнасилования, нередко преследует женщину в течение всей жизни. Иногда не в силах преодолеть полученную травму, потерпевшая кончает жизнь самоубийством.
  Определение изнасилования дано в ч. 1 ст. 131 УК (основной состав), согласно которой изнасилование - это "половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей". Для анализа понятия изнасилования прежде всего необходимо определить, что является половым сношением. При всей очевидности этого понятия до принятия Уголовного кодекса 1996 г. этот вопрос был дискуссионным. Так, в курсе советского уголовного права, подготовленном институтом государства и права, утверждалось, что "под половым сношением следует понимать не только естественный, но и всякий противоестественный половой акт"*(263). Подобная точка зрения была господствующей в уголовном праве. Аналогичную позицию занимала в большинстве случаев и судебная практика, квалифицируя удовлетворение половой страсти в извращенной форме как изнасилование. Особенно решительно возражали против подобного понимания полового сношения представители медицины. Так, М.И.Авдеев писал: "Половое сношение как нормальный, т.е. физиологический, акт может иметь место только между лицами разного пола, между мужчиной и женщиной. Все остальные действия, направленные на удовлетворение половой потребности в иной форме, не являются половым сношением. Их можно и следует определять только как удовлетворение половой потребности в извращенной форме"*(264). Подобной проблемы не существовало в Украинской, Эстонской, Молдавской и Армянской союзных республиках, уголовные кодексы которых предусматривали, кроме изнасилования, ответственность за удовлетворение половой страсти в извращенной форме.
  Против упомянутой судебной практики в Российской Федерации возражали и некоторые криминалисты. Так, Н.Д.Дурманов отмечал, что насильственное удовлетворение половой страсти в извращенных формах, поскольку отсутствует естественное половое сношение, не может считаться изнасилованием. Оно подлежит ответственности в зависимости от обстоятельств дела как тяжкое, менее тяжкое или легкое телесное повреждение, как побои, истязания, оскорбление личности, хулиганство*(265). С включением в новый Уголовный кодекс ст. 132, предусматривающей ответственность за насильственные действия сексуального характера, указанная проблема получила окончательное разрешение: половое сношение при анализе состава изнасилования следует понимать в буквальном значении этих слов - это сношение различных полов.
  Непосредственным объектом изнасилования являются половая неприкосновенность и половая свобода. Представляется, что о половой неприкосновенности как объекте изнасилования можно говорить лишь при изнасиловании несовершеннолетней или взрослой женщины, психически неполноценной. В остальных случаях объектом изнасилования является половая свобода женщины, которая свободна в решении вопроса о вступлении в близкие отношения с мужчиной. М.Д.Шаргородский и П.И.Осипов, говоря об охране законом половой свободы женщин, а не половой неприкосновенности, не без юмора писали, что половая неприкосновенность женщин охранялась у весталок*(266). Дополнительным объектом может быть здоровье женщины, ее жизнь, так как изнасилование может повлечь расстройство здоровья, смерть потерпевшей (п. "а" ч. 3 ст. 131 УК) или психическую травму.
  Н.Г.Иванов и Ю.И.Ляпунов утверждают, что изнасилование "относится к категории так называемых беспредметных преступлений, ибо рассматривать человека женского пола в качестве предмета посягательства и с этической, и с нравственной, и с правовой точек зрения было бы глубоко ошибочно"*(267). Рассматривать женщину (как и мужчину) в качестве предмета было бы действительно ошибочно. Однако в Уголовном праве общепринято в таких случаях термин "предмет преступления" заменять понятием "потерпевший"*(268).
  Потерпевшей от изнасилования может быть только женщина, независимо от ее отношений с виновным (жена, сожительница и т.д.). Не имеет значения аморальное поведение потерпевшей. Так, в периодической печати был описан случай, когда двое мужчин пригласили в машину двух проституток для совершения половых актов. Строение полового члена одного из них было таково, что исключало половой акт без причинения серьезных телесных повреждений женщине, вследствие чего этим мужчиной с одной из женщин с ее согласия были совершены действия сексуального характера (coitus per os). В результате употребления спиртных напитков женщина "отключилась". Воспользовавшись этим, мужчина совершил с ней половой акт. Виновный был осужден за изнасилование, повлекшее тяжкие последствия.
  Объективная сторона изнасилования, согласно ч. 1 ст. 131 УК, состоит в половом сношении с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей*(269). Как следует из диспозиции этой статьи, изнасилование возможно только в отношении женщины и только мужчиной в естественной форме. Квалификация в качестве изнасилования по ст. 117 УК 1960 г. насильственного удовлетворения половой страсти в извращенной форме, при отсутствии специальной статьи, было не чем иным, как аналогией.
  Физическое насилие при изнасиловании должно быть необходимым средством либо преодоления сопротивления потерпевшей, либо противодействия лицам, пытающимся помешать изнасилованию, и может выражаться в побоях, причинении вреда здоровью любой тяжести и прочих насильственных действиях, направленных на лишение потерпевшей возможности сопротивляться либо на устранение противодействия со стороны других лиц. Причинение побоев и вреда здоровью охватывается составом изнасилования и не требует дополнительной квалификации по совокупности с другими статьями Кодекса.
  Угроза применения физического насилия к потерпевшей как признак изнасилования должна применяться в качестве средства преодоления сопротивления потерпевшей. Такая угроза должна быть действительной, а не существующей лишь в воображении потерпевшей: непосредственной, т.е. такой, которая может быть реализована немедленно, а не в будущем, и достаточно серьезной, способной сломить сопротивление, - например угроза здоровью. Угроза может выражаться как конкретно, так и в общей форме, может заключаться в словах, жестах, действиях, вытекать из создавшейся обстановки. Намеревался ли виновный осуществить угрозу или рассчитывал исключительно на психологическое воздействие, значения не имеет.
  При изнасиловании, квалифицируемом по ч. 1 ст. 131 УК, угроза не должна заключаться в угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, так как последняя является квалифицирующим признаком изнасилования (п. "в" ч. 2 ст. 131 УК).
  К другим лицам, к которым может быть применено физическое или психическое насилие, относятся граждане, препятствующие или могущие воспрепятствовать изнасилованию. С помощью угрозы без физического насилия, по данным исследований, совершается 15-16% изнасилований. Угроза совершить какие-либо иные действия, например, разгласить позорящие сведения о потерпевшей или ее близких, не образуют признака состава преступления, предусмотренного ст. 131 УК.
  В 10-14% случаев изнасилование совершается с использованием беспомощного состояния потерпевшей. По этому признаку изнасилования Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 22 апреля 1992 г. N 4 "О судебной практике по делам об изнасиловании" разъяснил: "Изнасилование следует признать совершенным с использованием беспомощного состояния потерпевшей в тех случаях, когда она в силу своего физического или психического состояния (малолетний возраст, физические недостатки, расстройство душевной деятельности и иное болезненное или бессознательное состояние и т.п.) не могла понимать характера и значения совершаемых с нею действий или не могла оказать сопротивление виновному и последний, вступая в половое сношение, сознавал, что потерпевшая находится в таком состоянии"*(270).
  В судебной практике встречались случаи необоснованного осуждения за изнасилование женщин, находившихся в состоянии опьянения, вследствие чего Пленум Верховного Суда РФ в названном постановлении указал, что беспомощным состоянием при изнасиловании может быть признана лишь такая степень опьянения, которая лишала потерпевшую возможности оказать сопротивление виновному. При этом не имеет значения, привел ли женщину в такое состояние сам виновный или она находилась в беспомощном состоянии независимо от его действий.
  В случаях, когда потерпевшая была приведена в беспомощное состояние в результате применения лекарственных препаратов, наркотических средств, сильнодействующих или ядовитых веществ, для установления их действия на организм человека может быть назначена экспертиза. Совершение полового акта путем обмана или злоупотребления доверием потерпевшей, например ложного обещания вступить с нею в брак, не является изнасилованием.
  По вопросу о том, по достижении какого возраста потерпевшей добровольное половое сношение с нею не является изнасилованием с использованием ее беспомощного состояния, в литературе высказаны различные мнения. Так, Я.М.Яковлев считает таким возрастом 14 лет*(271). Во-первых, такая позиция противоречит судебной практике. Например, Президиум Верховного Суда РСФСР действия А., признанного виновным в половом сношении с малолетней П. (13 лет 11 месяцев), с учетом того, что половые акты совершены с согласия потерпевшей и она сознавала характер этих действий, переквалифицировал с ч. 4 ст. 117 на ст. 119 УК РСФСР (половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости)*(272).
  Во-вторых, ст. 134 УК РФ предусматривает ответственность за добровольное половое сношение с лицом, не достигшим 14-летнего возраста, из чего следует, что подобные действия не должны квалифицироваться как изнасилование.
  Более реальной является точка зрения, согласно которой как изнасилование с использованием беспомощного состояния потерпевшей следует квалифицировать добровольное половое сношение с девочкой, не достигшей 12-летнего возраста*(273). Однако суды должны руководствоваться упомянутым выше разъяснением Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. о том, что в каждом конкретном случае необходимо устанавливать, могла ли потерпевшая в силу своего возраста и развития понимать характер и значение совершаемых с нею действий.
  Изнасилование сформулировано как формальный состав и считается оконченным с момента начала полового сношения, независимо от его последствий. Покушением на изнасилование являются действия, непосредственно направленные на совершение насильственного полового сношения, если по не зависящим от воли виновного обстоятельствам половой акт начат не был. Если лицо до того, как изнасилование признается оконченным, т.е. до начала полового сношения, сознавая возможность доведения преступления до конца, добровольно отказалось от его совершения, оно в соответствии со ст. 31 УК не подлежит уголовной ответственности. Вместе с тем уголовная ответственность возможна, если фактически совершенные действия содержат состав иного преступления (хулиганство, причинение вреда здоровью, оскорбление, развратные действия и пр.). Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 22 апреля 1992 г., не может быть признан добровольным отказ, вызванный невозможностью дальнейшего продолжения преступных действий вследствие причин, возникших помимо воли виновного.
  С субъективной стороны изнасилование возможно лишь с прямым умыслом: виновный сознает, что совершение полового сношения происходит в результате физического или психического насилия либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей, и желает совершить половое сношение. Мотив, как правило, сексуальный, но такой мотив необязателен.
  Субъектом преступления является вменяемое лицо, достигшее 14 лет. Вместе с тем, как справедливо отмечает А.П.Дьяченко, для субъекта изнасилования недостаточно вменяемости и достижения определенного законом возраста. Субъектом преступления "может быть признано лицо мужского пола, имеющее пенис и обладающее либидо, потенцией, эрекцией, сексуальной ориентацией. Отсутствие у индивида этих дополнительных характеристик исключает его уголовную ответственность даже в случаях, когда им совершаются действия, представляющие объективную сторону преступления"*(274).
  Следует уточнить. Действия такого лица не могут образовать объективную сторону ни оконченного изнасилования, ни покушения на такое преступление. Внешне похожие на покушение на изнасилование действия такого лица не могут квалифицироваться по ч. 3 ст. 30 и ст. 131 УК, так как такие действия являются покушением на изнасилование с абсолютно негодными средствами. За подобные деяния лицо может быть привлечено к ответственности за хулиганство, причинение вреда здоровью либо за побои.
  Вместе с тем ответственность такого лица возможна за соучастие в любой форме в изнасиловании и за соисполнительство, выразившееся в применении насилия или угрозы его применения к потерпевшей или к другим лицам. За соисполнительство в указанных формах может быть привлечена к ответственности и женщина.
  Лица, осужденные в 1998 г. за изнасилование и покушение на изнасилование, характеризуются следующими данными. Из 7746 человек, осужденных за эти преступления, было: мужчин - 99,3% (7695 человек), женщин - 0,7% (51), в возрасте 14-17 лет - 15,2% (1174), 18-29 лет - 57,4% (4443), 30 лет и старше - 27,5% (2129). По социальной принадлежности: рабочих - 23,8% (1842), служащих - 1,9% (150), работников сельского хозяйства - 2,0% (158), учащихся - 7,5% (580), студентов - 1,3% (103), предпринимателей - 1,4% (107). 57,6% (4463) из числа лиц, совершивших преступления, не имели постоянного источника дохода; были безработными 6,4% (499), совершили преступления в состоянии опьянения: алкогольного - 73,0% (5657), наркотического и токсического - 0,6% (44)*(275).
  Квалифицированным видом является изнасилование, совершенное неоднократно или лицом, ранее совершившим насильственные действия сексуального характера (п. "а" ч. 2 ст. 131 УК), т.е. такое изнасилование, которому предшествовали изнасилование или насильственные действия сексуального характера либо приготовление к такому преступлению или покушение на такое преступление, причем не имеет значения, был виновный исполнителем или соучастником совершенных ранее преступлений. Необходимо, чтобы по этим ранее совершенным преступлениям не истек срок давности привлечения к уголовной ответственности, а судимость не была погашена или снята.
  Если все ранее совершенные виновным изнасилования по квалификации тождественны последнему изнасилованию, квалификации по совокупности не требуется. В случаях же, когда два или более изнасилования предусмотрены различными частями ст. 131 УК, а также если в одном из них было приготовление к изнасилованию, покушение на изнасилование, а в другом - оконченное преступление, либо в совершении одного изнасилования виновный действовал в качестве исполнителя, а в другом - соучастника, каждое деяние должно квалифицировать самостоятельно. Последовательное изнасилование двух потерпевших квалифицируется по п. "а" ч. 2 ст. 131 УК.
  Дела об изнасиловании, квалифицируемые по ч. 1 ст. 131 УК, являются, согласно ч. 2 ст. 27 УПК РСФСР, делами частно-публичного обвинения, т. е. такие дела возбуждаются не иначе, как по жалобе потерпевшей, но прекращению за примирением потерпевшей с обвиняемым не подлежат. В связи с этим следует согласиться с Т.В.Кондрашовой в том, что при совершении двух изнасилований второе следует рассматривать как совершенное повторно, если первая потерпевшая подала заявление о привлечении виновного к уголовной ответственности*(276).
  Однако вызывает возражение позиция автора, согласно которой если во время расследования первого изнасилования обвиняемый совершает второе, то для привлечения его за последнее преступление как за повторное требуется заявление потерпевшей. По мнению Т.В.Кондрашовой, потерпевшая по второму изнасилованию вправе самостоятельно решать вопрос о привлечении виновного к уголовной ответственности. Такая позиция представляется ошибочной. Во-первых, она противоречит правильному утверждению о том, что при двух изнасилованиях для возбуждения уголовного дела достаточно заявления потерпевшей по первому изнасилованию. Во-вторых, обвиняемый, совершивший второе изнасилование в период расследования дела о совершении им первого изнасилования, представляет повышенную общественную опасность в сравнении с лицом, привлекаемым к ответственности одновременно за два случая изнасилования, и поэтому не должен находиться в привилегированном положении.
  Не могут рассматриваться как неоднократное изнасилование случаи, когда насилие над потерпевшей не прерывалось либо прерывалось на непродолжительное время и обстоятельства совершения насильственных половых актов свидетельствуют о едином умысле виновного, совершении им второго и последующего половых актов.
  Так, надзорная инстанция изменила приговор народного суда, которым М. был признан виновным в изнасиловании З. в своей квартире. Когда она попыталась уйти, М. остановил ее и вновь, применяя насилие, совершил второй половой акт. Надзорная инстанция, указав, что второй половой акт с той же потерпевшей был совершен через непродолжительное время, переквалифицировал действия М. с ч. 2 на ч. 1 ст. 117 УК РСФСР*(277). Вместе с тем последовательное изнасилование двух удерживаемых потерпевших образует признак неоднократности*(278).
  Если изнасилованию предшествовали совершенные ранее насильственные действия сексуального характера, они квалифицируются (в зависимости от наличия или отсутствия квалифицирующих обстоятельств) по соответствующей части ст. 132 УК, а изнасилование, при отсутствии других квалифицирующих признаков, по п. "а" ч. 2 ст. 131 УК. По совокупности ст. 131 и 132 УК следует квалифицировать действия виновного, если он, изнасиловав потерпевшую, затем совершает с ней насильственные действия сексуального характера. Так, действия лица, изнасиловавшего потерпевшую, заведомо не достигшую 14-летнего возраста, и совершившего с ней действия сексуального характера, судом были квалифицированы по п. "в" ч. 3 ст. 131 и п. "в" ч. 3 ст. 132 УК*(279).
  По п. "б" ч. 2 ст. 131 УК квалифицируется изнасилование, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Согласно ч. 1 ст. 35 УК преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора. Соисполнителями являются не только лица, вступившие в половое сношение с потерпевшей, но и лица, сами в половое сношение не вступавшие, но непосредственно перед половым сношением или в процессе полового сношения с другим лицом применившие к потерпевшей физическое или психическое насилие с целью подавления ее сопротивления. Из этого следует, что по п. "б" ч. 2 ст. 131 УК без ссылки на ст. 33 УК могут квалифицироваться действия и импотента, и женщины.
  В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.
  Изнасилование признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК). Отличие этого квалифицирующего признака от "группы лиц по предварительному сговору" в устойчивости организованной группы. Лица, объединившиеся в организованную группу, как правило, тщательно готовят и планируют преступления, распределяют роли между соучастниками.
  Изнасилование, совершенное группой лиц, имеет место и тогда, когда виновные, действуя согласованно и применяя физическое насилие или угрозу в отношении нескольких женщин, совершают половой акт каждый с одной из них.
  Из 7746 человек, осужденных в 1998 г. за изнасилование и покушение на изнасилование, совершили преступление в группе 41,8% (3237 человек)*(280).
  Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей (п. "в" ч. 2 ст. 131 УК) может быть выражена словесно, а может вытекать из действий виновного (угроза ножом, пистолетом и пр.). Собирался ли виновный осуществить свою угрозу или оказывал на потерпевшую психическое воздействие, значения для квалификации не имеет. Этот квалифицирующий признак наличествует и при угрозе макетом пистолета.
  Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью является квалифицирующим для ч. 2 ст. 131 УК признаком только в том случае, если угроза немедленного применения насилия осуществлялась с целью преодоления сопротивления потерпевшей при изнасиловании. Такая угроза охватывается п. "в" ч. 2 ст. 131 УК и не требует дополнительной квалификации по ст. 119 УК.
  Угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, выраженную после изнасилования с той, например, целью, чтобы потерпевшая не сообщила о случившемся, при отсутствии квалифицирующих признаков следует квалифицировать по ч. 1 ст. 131 УК, а также по ст. 119 УК, если имелись основания опасаться ее осуществления.
  В литературе высказывалось заслуживающее внимания мнение о нецелесообразности сохранения в качестве квалифицирующего признака угрозы убийством или причинением тяжкого телесного повреждения. Так, Б.В.Даниэльбек отмечал, что "вряд ли можно признать обоснованным, когда лицо, фактически нанесшее менее тяжкое телесное повреждение, несет смягченную ответственность (ч. 1 ст. 117 УК РСФСР) по сравнению с лицом, лишь угрожавшим причинить тяжкое телесное повреждение (ч. 2 ст. 117 УК РСФСР)"*(281).
  А.Н.Игнатов, соглашаясь с Б.В.Даниэльбеком и считая необходимым исключить указанный квалифицирующий признак из уголовного законодательства, пишет: "Изучение судебной практики показало, что во многих случаях изнасилований, квалифицированных по ч. 2 ст. 117 УК РСФСР по признаку угрозы смертью или причинением тяжкого телесного повреждения, общественная опасность не больше, чем в случаях, квалифицируемых ч. 1 ст. 117 УК РСФСР"*(282).
  По п. "в" ч. 2 ст. 131 УК квалифицируется также изнасилование, совершенное с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или другим лицам. Особая жестокость может выражаться в применении пыток, глумлении над потерпевшей, истязании ее или других лиц. Особая жестокость может проявляться также в изнасиловании потерпевшей на глазах жениха, мужа, родителей, детей и других близких людей.
  Изнасилование, повлекшее заражение потерпевшей венерическим заболеванием или ВИЧ-инфекцией, квалифицируется соответственно по п. "г" ч. 2 или п. "б" ч. 3 ст. 131 УК. Виновный должен знать о наличии у него венерической болезни или ВИЧ-инфекции. Президиум Верховного Суда РФ в постановлении по конкретному делу, обосновывая особо тяжкие последствия, связанные с заражением сифилисом при изнасиловании, указал, что сифилис может привести к тяжелым заболеваниям внутренних органов: пороку сердца, гепатиту, поражению сосудов, костей, органов зрения, центральной и периферической нервной системы, которые в отдельных случаях ведут к инвалидности больного. Кроме того, сифилис вызывает при беременности потерпевшей поражение плода в виде врожденного сифилиса*(283).
  Согласно ч. 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. действия лица, знавшего о наличии у него заболевания СПИД и заразившего потерпевшую либо заведомо поставившего ее в опасность заражения этой болезнью, следует квалифицировать по совокупности преступлений по ст. 117 и 115.2 УК РСФСР (ст. 131 и 122 УК РФ).
  С принятием нового Уголовного кодекса РФ, включившего в качестве признака квалифицированного состава заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией, указанная рекомендация утратила силу. Правы Н.Г.Иванов и Ю.И.Ляпунов, считающие, что если менее опасное преступление является признаком другого более опасного преступления и непосредственно указано в диспозиции соответствующей уголовно-правовой нормы (в данном случае в диспозиции ч. 2 ст. 131 УК РФ), то оно поглощается более опасным преступлением и не нуждается в самостоятельной правовой оценке, поскольку уже учтено законодателем*(284).
  Итак, изнасилование, повлекшее по неосторожности заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией, квалифицируется по п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ и дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 122 УК РФ не требуется. Вместе с тем п. "б" ч. 3 ст. 131 УК предусматривает в качестве квалифицирующего признака фактическое заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией. Заведомое же поставление потерепевшей в опасность заражения ВИЧ-инфекцией не является квалифицирующим признаком изнасилования, вследствие чего такое преступление должно квалифицироваться по совокупности ч. 1 ст. 131 УК (при отсутствии и других квалифицирующих признаков) и ч. 1 ст. 122 УК.
  Пункт "д" ч. 2 ст. 131 УК предусматривает ответственность за изнасилование заведомо несовершеннолетней, не достигшей 18-летнего возраста, а п. "б" ч. 3 ст. 131 УК - потерпевшей, заведомо не достигшей 14-летнего возраста. Указание в новом Уголовном кодексе на заведомость несовершеннолетия или недостижения 14-летнего возраста потерпевшей не случайно. В Кодексе 1960 г. такое указание отсутствовало, вследствие чего Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 24 марта 1964 г. "О судебной практике по делам об изнасиловании" разъяснил: для обвинения в изнасиловании несовершеннолетней необходимо установить, что лицо знало или допускало, что совершает насильственный половой акт с несовершеннолетней, либо могло и должно было это предвидеть. Указанное постановление Пленума подвергалось справедливой критике. Как писал А.А.Пионтковский, постановление Пленума ввело, по существу, неизвестное нашему законодательству понятие "неосторожное изнасилование несовершеннолетней". Практика судов первой инстанции по делам об изнасиловании несовершеннолетних после издания указанного постановления Пленума Верховного Суда СССР нередко переходит на позиции объективного вменения*(285).
  Очевидно, с учетом этих критических замечаний Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 22 апреля 1992 г. указал: при совершении таких преступлений виновный должен знать или допускать, что совершает изнасилование несовершеннолетней или малолетней. В противном случае эти квалифицирующие признаки отсутствуют.
  Так, Верховный Суд РФ переквалифицировал с ч. 3 ст. 117 УК 1960 г. (изнасилование несовершеннолетней) на ч. 1 ст. 117 УК действия Ильина, изнасиловавшего Н., которой было 17 лет 9 месяцев 13 дней, по тем основаниям, что при знакомстве потерпевшая говорила ему, что она замужем, ее облик и физическое развитие не давали оснований сомневаться в этом, а ее заявление в процессе преодоления сопротивления, что она малолетняя, он мог расценивать как носящее защитный характер и не поверить ей*(286).
  Изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей. Этот особо квалифицированный вид изнасилования, предусмотренный п. "а" ч. 3 ст. 131 УК, предполагает двойную форму вины: прямой умысел по отношению к изнасилованию и неосторожность в виде легкомыслия или небрежности по отношению к смерти потерпевшей. Такое последствие должно находиться в необходимой причинной связи с действиями виновного. Дополнительной квалификации подобных действий по ст. 109 УК (причинение смерти по неосторожности) не требуется.
  Так, М. и Н. были признаны виновными в изнасиловании К., в процессе которого они закрывали руками дыхательные пути потерпевшей, стремясь не дать ей возможности кричать. После изнасилования М. и Н. обнаружили, что К. не подает признаков жизни. Причиной смерти явилась механическая асфиксия. Судом первой инстанции М. и Н. были осуждены по ст. 106 (неосторожное убийство) и ч. 4 ст. 117 УК РСФСР. Пленум Верховного Суда СССР, исключая из приговора ст. 106 УК, указал, что смерть потерпевшей, явившаяся результатом действий, совершенных по неосторожности, охватывается объективной стороной состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 117 УК РСФСР*(287).
  В случае если в процессе изнасилования или покушения на него совершено умышленное убийство, действия виновного также квалифицируются по п. "а" ч. 3 ст. 131 УК и по совокупности по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК.
  Если же умысел на совершение убийства возник после изнасилования (например, с целью сокрытия преступления или по мотивам мести за сопротивление, оказанное потерпевшей при изнасиловании), то налицо два самостоятельных преступления - изнасилование, которое должно квалифицироваться в зависимости от наличия или отсутствия квалифицирующих признаков по соответствующей части ст. 131 УК, и убийство, совершенное с целью скрыть другое преступление, по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК.
  Так, Верховный Суд РСФСР переквалифицировал действия Г. с ч. 4 ст. 117 (изнасилование, повлекшее особо тяжкие последствия) и п. "е" ст. 102 УК 1960 г. на ч. 1 ст. 117 и п. "е" ст. 102 УК 1960 г. (умышленное убийство, совершенное с целью скрыть другое преступление) по тем основаниям, что "смерть потерпевшей наступила после изнасилования и не была непосредственно связана с действиями, составляющими объективную сторону этого преступления". Г. убил потерпевшую ударами топора, испугавшись ее угрозы "посадить" его, высказанной после изнасилования*(288).
  Пункт "б" ч. 3 ст. 131 УК, кроме изнасилования, повлекшего заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией, предусматривает изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей или иные тяжкие последствия. Как и при изнасиловании, повлекшем смерть потерпевшей, при квалификации действий виновного по указанным квалифицирующим признакам необходимо установить двойную форму вины по отношению к изнасилованию и к наступившим последствиям, а также необходимую причинную связь между действиями виновного и причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей или иным тяжким последствиям.
  В Уголовном кодексе 1960 г. соответствующий квалифицирующий признак предусматривал изнасилование, повлекшее особо тяжкие последствия, не выделяя в качестве самостоятельного квалифицирующего признака причинение при изнасиловании тяжких телесных повреждений (ч. 4 ст. 117). Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 25 марта 1964 г. N 2 "О судебной практике по делам об изнасиловании" в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий при изнасиловании указал на причинение потерпевшей телесных повреждений в процессе изнасилования или покушения на него, повлекших потерю зрения, слуха, прерывание беременности или иные последствия, предусмотренные ст. 108 УК РСФСР (тяжкие телесные повреждения). Более краткое, но по существу аналогичное разъяснение по этому вопросу содержится в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г., указавшем в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий на причинение в процессе изнасилования телесных повреждений, повлекших последствия, предусмотренные ст. 108 УК РСФСР. Указание на последствия, наступившие в результате причинения тяжкого телесного повреждения, исключило тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни, в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий изнасилования.
  По такому же пути пошла и судебная практика. Так, Пленум Верховного Суда СССР не нашел особо тяжких последствий изнасилования в действиях Щ., причинившего потерпевшей Б. в процессе изнасилования тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни, и переквалифицировал действия виновного на ч. 2 ст. 117 и ч. 1 ст. 108 УК РСФСР*(289).
  Подобная практика подверглась критике. Так, А.Н.Игнатов и А.П.Дьяченко писали: "Возникает парадоксальная ситуация, когда насильник, заявивший потерпевшей "я тебя задушу", будет отвечать по ч. 2 ст. 117 УК РСФСР (изнасилование, сопряженное с угрозой убийством или причинением тяжкого телесного повреждения. - А. Я.), а преступник, реально душивший за горло спящую женщину до потери сознания и потом ее изнасиловавший, может быть привлечен к ответственности по ч. 1 ст. 117 и ч. 1 ст. 108 УК РСФСР, санкции которых мягче санкции ч. 2 ст. 117 УК РСФСР"*(290).
  О несостоятельности подобной судебной практики свидетельствует также то, что неосторожное убийство (ст. 106 УК РСФСР, наказание до 3 лет лишения свободы), являющееся менее тяжким преступлением в сравнении с тяжким телесным повреждением, опасным для жизни (ч. 1 ст. 108 УК РСФСР, наказание до 8 лет лишения свободы), отнесено к одним из проявлений особо квалифицированного признака изнасилования, а тяжкое телесное повреждение, опасное для жизни, таковым не является.
  Законодатель в п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ указал в качестве самостоятельного признака особо квалифицированного изнасилования причинение потерпевшей тяжкого вреда здоровью, в содержание которого входит и тяжкий вред здоровью, опасный для жизни.
  Некоторые авторы, несмотря на новую формулировку закона, остаются по рассматриваемому вопросу на прежних позициях. Так, Н.К.Семернева пишет: "К иным тяжким последствиям необходимо относить все виды причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей, перечисленные в ч. 1 ст. 111 УК, не опасные для жизни, но отнесенные к тяжким по исходу (по фактически наступившим последствиям)"*(291). Такая позиция, хотя и соответствует требованиям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г., но противоречит п. "б" ч. 3 ст. 131 УК, предусматривающему причинение любого тяжкого вреда здоровью потерпевшей в качестве самостоятельного особо квалифицирующего признака изнасилования.
  Согласно п. "б" ч. 3 ст. 131 УК особо квалифицирующим признаком является неосторожное причинение при изнасиловании тяжкого вреда здоровью, и поэтому умышленное причинение такого вреда не охватывается данной статьей и, подобно квалификации умышленного убийства, совершенного при изнасиловании, квалифицируемого по совокупности п. "б" ч. 3 ст. 131 и п. "к" ч. 2 ст. 105 УК, должно квалифицироваться по совокупности п. "б" ч. 3 ст. 131 и ст. 111 УК.
  Предусмотренные п. "б" ч. 2 ст. 131 УК в качестве особо квалифицирующего обстоятельства "иные тяжкие последствия" - признак оценочный. Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. такими последствиями могут быть признаны, например, самоубийство потерпевшей, душевная болезнь, последовавшая в результате изнасилования. Эти последствия должны находиться в необходимой причинной связи с изнасилованием. Отношение к таким последствиям может быть и в форме неосторожной вины. Покушение на самоубийство не может рассматриваться в качестве иного тяжкого последствия изнасилования. Квалификация по п. "б" ч. 3 ст. 131 УК возможна лишь в случае, если в результате покушения на самоубийство здоровью потерпевшей был причинен тяжкий вред.
  В литературе высказано мнение о признании квалифицирующим и особо квалифицирующим признаком последующую в результате изнасилования беременность потерпевшей. Поскольку беременность является дополнительной травмой для потерпевшей, Т.В.Кондрашова предлагала закрепить законодательным путем такое последствие, как беременность, в качестве квалифицирующего обстоятельства в ч. 2 ст. 117 УК РСФСР*(292). По мнению А.П.Дьяченко, "во всех случаях беременность малолетних, несовершеннолетних и лиц, не достигших половой зрелости, следует признавать тяжким последствием изнасилования"*(293).
  Более убедительны доводы А.Н.Игнатова, считающего, что, поскольку беременность является естественным, хотя и не обязательным последствием полового акта, рассматривать ее как особое последствие нет оснований, и такого рода последствия, равно как и возможность тяжелых моральных страданий потерпевшей, учтены законодателем при установлении санкции за изнасилование*(294). Следует также добавить, что законодателем предусмотрены в качестве квалифицирующего и особо квалифицирующего обстоятельств изнасилование несовершеннолетней (п. "д" ч. 2 ст. 131 УК) и потерпевшей, не достигшей 14-летнего возраста (п. "в" ч. 3 ст. 131 УК).
  В то же время изнасилование беременной женщины, последовавший в результате этого выкидыш и утрата способности к деторождению должны квалифицироваться по п. "б" ч. 3 ст. 131 УК по признаку причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей.
  Нельзя согласиться со следующим утверждением Н.К.Семерневой. "Убийство женщины с целью совершения полового акта с трупом следует квалифицировать по ч. 1 ст. 105. Основания для вменения убийства, сопряженного с изнасилованием, нет, так как отсутствует объект - половая неприкосновенность или половая свобода потерпевшей. Нет и самого факта изнасилования, в связи с чем ст. 131 УК не вменяется"*(295).
  Во-первых, в указанной ситуации половой неприкосновенности или половой свободы потерпевшую лишает своими действиями виновный, убивший потерпевшую, и это обстоятельство не может расцениваться как освобождающее виновного от ответственности по одной статье (131 УК) и смягчающее ответственность по другой статье (105 УК).
  Во-вторых, ситуация получается парадоксальная: если, например, виновный с целью убийства затянул петлю на шее потерпевшей и успел совершить с нею половой акт, пока она еще была жива, он несет ответственность и за убийство, сопряженное с изнасилованием, и за изнасилование, повлекшее тяжкие последствия. Если же к моменту совершения полового акта потерпевшая была мертва, действия виновного квалифицируются только как простое умышленное убийство. В обоих случаях действия виновного следует квалифицировать по совокупности п. "к" ч. 2 ст. 105 и п. "б" ч. 3 ст. 131 УК.
  Уголовные кодексы некоторых государств содержат и иные квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки изнасилования. Так, уголовные кодексы Франции (ст. 222-24), Испании (п. 4 ст. 180), Узбекистана (п. "б" ч. 3 ст. 118) предусматривают в качестве таких признаков изнасилование, совершенное с использованием родственных связей. Уголовные кодексы Казахстана (п. "г" ч. 3 ст. 120), Узбекистана (п. "в" ч. 3 ст. 118), Таджикистана (п. "г" ч. 3 ст. 138) в качестве особо квалифицирующего признака указывают изнасилование, совершенное с использованием условий общественного бедствия или в ходе массовых беспорядков.
  Статья 131 УК РФ предусматривает наказания в виде лишения свободы на срок: от 3 до 6 лет - по ч. 1; от 4 до 10 лет - по ч. 2; от 8 до 15 лет - по ч. 3. С момента введения в действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. "Об усилении уголовной ответственности за изнасилование" до введения в действие УК РФ 1996 г. за особо квалифицированный вид изнасилования была предусмотрена смертная казнь.
  Уголовные кодексы Кыргызской Республики (ч. 3 ст. 129), Таджикистана (ч. 3 ст. 138) и Узбекистана (ч. 3 ст. 118) предусматривают смертную казнь за особо квалифицированный вид изнасилования.
  Уголовный кодекс Франции (ст. 222-26) в качестве наказания за особо квалифицированный вид изнасилования предусматривает пожизненное заключение.
  Согласно ст. 180 УК Испании, если присутствуют два или более квалифицирующих обстоятельства изнасилования или иных действий сексуального характера, наказание назначается ближе к верхнему пределу санкции.
 
 _ 4. Насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК)
 
  Как и изнасилование, насильственные действия сексуального характера относятся к одному из наиболее распространенных и опасных половых преступлений. В 1997 г. из 15 620 половых преступлений 4478 были преступления, квалифицированные по ст. 132 УК (28,7%), в 1998 г. эти цифры были соответственно 17 807, 6660 (37,4%). В соответствии со ст. 15 УК деяния, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 132 УК, следует отнести к тяжким, а предусмотренные ч. 3 ст. 132 УК - к особо тяжким преступлениям. Статья 132 УК предусматривает ответственность за насильственное мужеложство, лесбиянство и иные действия сексуального характера.
  Объект этого преступления - личность, которой наносится вред таким посягательством.
  Объективной стороной мужеложства является насильственное удовлетворение половой потребности мужчины с мужчиной в форме coitus per anum. Содержание и характер физического насилия, угроз его применения к потерпевшему или к другим лицам и использование беспомощного состояния потерпевшего тождественны таким же понятиям в составе изнасилования. Некоторые авторы ошибочно считают, что насилие и угроза его применения должны выступать способом подавления воли лишь потерпевшего (потерпевшей), а не посторонних лиц, способных оказать противодействие преступлению, предусмотренному ст. 132 УК*(296). Состав является формальным, и преступление считается оконченным с момента начала совершения указанных в законе действий.
  Уголовный кодекс 1996 г. впервые в Российской Федерации ввел ответственность за лесбиянство (сексуальные отношения между женщинами) и иные действия сексуального характера с применением насилия и иных противозаконных действий*(297). Название женского гомосексуализма лесбиянством или сафизмом происходит от имени древнегреческой поэтессы Сафо, жившей на острове Лесбос и якобы одержимой этим влечением. Одной из форм лесбиянства является трибадия (от греческого tribo - тереть), при котором половое удовлетворение достигается путем трения половыми органами о различные части тела партнерши*(298).
  В литературе обоснованно отмечается сложность привлечения к уголовной ответственности за лесбиянство, так как ни уголовный закон, ни толковые словари не дают криминального понятия этой формы гомосексуализма*(299). По мнению Ю.Трунцевского и И.Уварова, уголовная ответственность за насильственное лесбиянство вообще невозможна, так как гомосексуальные ласки лесбиянок предполагают взаимное половое влечение. Можно согласиться с тем, что насильственное лесбиянство в такой форме действительно трудно представить, однако насильственное лесбиянство в форме, например, трибадии вполне возможно.
  К иным действиям сексуального характера относятся различные сексуальные действия между мужчиной и женщиной или между мужчинами, кроме естественного полового акта и мужеложства (например, coitus per os - в отношении мужчины или женщины или coitus per anum - в отношении женщины)*(300), а также половое сношение мужчины и женщины, совершенное под принуждением со стороны женщины.
  Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом, т.е. виновный сознает, что совершает мужеложство, лесбиянство или иные действия сексуального характера, и желает совершить их.
  Субъект преступления - вменяемое лицо, достигшее 14 лет. Соисполнителями в форме применения физического насилия или угроз при мужеложстве может быть и женщина, а при лесбиянстве - и мужчина.
  Число лиц, осужденных за мужеложство, в последние годы уменьшилось. Если в 1986 г. за мужеложство было осуждено 1010 человек, то в 1995 г. - лишь 315. Объясняется такая динамика тем, что Законом РФ от 29 апреля 1993 г. было декриминализировано ненасильственное мужеложство. Кроме того, официальная статистика не отражает действительной динамики этих преступлений. Характерным для субъектов мужеложства, в отличие от изнасилования, является более высокий образовательный уровень: до 40% составляют лица со средним общим и специальным образованием и до 28% - лица с незаконченным высшим и высшим образованием.
  Квалифицированные и особо квалифицированные составы насильственных действий сексуального характера аналогичны соответствующим составам изнасилования, рассмотренным ранее.
  При решении вопроса о совершении виновным насильственных действий сексуального характера возможно проведение судебно-медицинской экспертизы с участием врача-сексопатолога.
 
 _ 5. Понуждение к действиям сексуального характера (ст. 133 УК)
 
  Статья 118 УК 1960 г. предусматривала ответственность за понуждение женщины к вступлению в половую связь или к удовлетворению половой страсти в иной форме лицом, в отношении которого женщина являлась материально или по службе зависимой. Количество лиц, осужденных за это преступление, оставалось незначительным. Так, если в 1986 г. по ст. 118 УК было осуждено 4 человека, то в 1995 г. - 8 человек. В связи с тем, что не все случаи понуждения к половому сношению подпадали под признаки указанной нормы, в юридической литературе высказывались предложения о целесообразности дополнить ст. 118 УК 1960 г. указанием на использование иной зависимости потерпевшей, а также включением таких форм понуждения женщины к вступлению в половую связь, как угроза применения насилия в будущем, угроза истреблением имущества или разглашением позорящих сведений*(301). Кроме того, встречались случаи понуждения к вступлению в половое сношение не только женщин, но и мужчин.
  Некоторые из этих предложений были учтены в ст. 133 УК 1996 г., предусмотревшей ответственность за понуждение лица к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера путем шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо с использованием материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей). Изменения в законодательстве повлекли увеличение дел этой категории. В 1997 г. по ст. 133 УК РФ было осуждено 47 человек, а в 1998 г. - 56 человек.
  Объектом преступления является половая свобода либо, если преступление совершается в отношении несовершеннолетней, половая неприкосновенность, а также в зависимости от того, в какой форме осуществляется понуждение, личность и уклад половых отношений. При угрозе уничтожением, повреждением или изъятием имущества дополнительным объектом являются также отношения собственности, а при использовании материальной или иной зависимости - материальные или иные интересы потерпевшего (потерпевшей).
  Объективная сторона заключается в понуждении, т.е. психическом воздействии на лицо с целью добиться согласия на совершение полового сношения, мужеложства, лесбиянства или к совершению иных действий сексуального характера. Способом воздействия может быть шантаж, т.е. угроза разоблачения, разглашения позорящих, компрометирующих сведений (истинных или ложных) о потерпевшем (потерпевшей), а также угроза уничтожением, повреждением или изъятием имущества, либо использование материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей). Угроза уничтожением, повреждением или изъятием имущества должна восприниматься как реальная.
  Под материальной зависимостью понимается ситуация, когда потерпевший находится на полном или частичном иждивении виновного, вынужден проживать на его жилой площади, не располагая собственной, либо виновный имеет возможность серьезно ухудшить материальное положение потерпевшего. Иная зависимость - это служебная подчиненность или подконтрольность потерпевшего виновному в государственных или негосударственных учреждениях и организациях, зависимость от представителя власти (дознаватель, следователь) или от иного лица (больного от врача, студента от преподавателя и др.).
  Сам факт вступления в половое сношение или совершение иных действий сексуального характера с лицом, находящимся в материальной или иной зависимости, еще не свидетельствует о совершении преступления, предусмотренного ст. 133 УК. Необходимо, чтобы эта зависимость использовалась в качестве угрозы наступления для потерпевшего (потерпевшей) неблагоприятных последствий. Так, Пленум Верховного Суда СССР отменил приговор и прекратил производство по делу А., указав, что "хотя А. и является преподавателем училища, студенткой которого была потерпевшая, однако по делу не установлено, что это обстоятельство было использовано А. для склонения П. к интимной близости. Сам же факт вступления преподавателя А. в половую связь со студенткой хотя и является аморальным, однако состава преступления не содержит"*(302).
  По вопросу о том, угрозу каким интересам представляет использование материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей), в литературе высказаны различные точки зрения. Так, А.А.Пионтковский считал, что "понуждение женщины может быть совершено и путем применения угроз, и путем обещания каких-либо выгод"*(303). Такой позиции обоснованно возражает А.Н.Игнатов, по мнению которого "в данном случае имеет место не понуждение женщины, а склонение к вступлению в половую связь"*(304).
  В связи со сказанным следует согласиться с А.В.Корнеевой, полагающей, что понуждение имеется лишь в тех случаях, когда виновный угрожает ущемлением законных интересов потерпевшего, например увольнением с работы, а не обещает предоставить льготы и преимущества*(305).
  При "понуждении" исключаются насилие или угроза его применения либо использование беспомощного состояния потерпевшей. Подобные действия являются признаком составов преступления, предусмотренных ст. 131, 132 УК. В качестве способа достижения указанных в ст. 133 УК целей состав преступления не предусматривает психологическое давление на близких потерпевшему (потерпевшей) лиц*(306).
  Состав формальный, и преступление признается оконченным с момента оказания психического воздействия, независимо от достижения виновным конечной цели.
  Субъективная сторона преступления - только прямой умысел: виновный должен сознавать, что он, вопреки желанию потерпевшего (потерпевшей), с помощью шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо используя материальную или иную зависимость, понуждает потерпевшего (потерпевшую) к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или к совершению иных действий сексуального характера и желает этого.
  Субъектом преступления может быть вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. В случае понуждения с использованием материальной или иной зависимости необходимо, чтобы потерпевший находился в такой зависимости от виновного.
  Как правило, виновный преследует цель самому вступить в половое сношение или понудить потерпевшего (потерпевшую) к совершению действий сексуального характера, однако он может действовать и в интересах третьего лица. Поскольку преступление считается оконченным с момента оказания психического воздействия, действия третьего лица, вступившего, например, в половое сношение с потерпевшей, находятся за пределами состава, и это третье лицо, если оно не являлось организатором, подстрекателем или пособником, ответственности не несет.
  Такое положение вряд ли справедливо. Представляется целесообразной иная формулировка ст. 133 УК. Например: "Половое сношение, мужеложство, лесбиянство или совершение иных действий сексуального характера, совершенные с использованием материальной или иной зависимости, шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества потерпевшего (потерпевшей)". При такой формулировке и лицо, воздействовавшее на потерпевшую, и лицо, вступившее с нею в половую связь, если его сознанием охватывалось, что действия потерпевшей не являются добровольными, отвечали бы как соисполнители. Если же психическое воздействие на потерпевшую не достигло цели, действия виновного квалифицировались бы как покушение на преступление.
  Иногда возникает необходимость действия виновного, наряду со ст. 133 УК, квалифицировать по совокупности с другими статьями Кодекса. Так, в случае реализации угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества действия виновного при уничтожении или повреждении имущества, причинившем значительный ущерб потерпевшему (потерпевшей), должны квалифицироваться по совокупности ст. 133 и ст. 167 УК, а при изъятии имущества, в зависимости от конкретных обстоятельств, по совокупности ст. 133 УК со статьями, предусматривающими ответственность за противоправное завладение чужим имуществом.
  Действия должностного лица, использовавшего "иную зависимость" потерпевшей (потерпевшего) для достижения указанных в ст. 133 УК целей, следует квалифицировать, помимо ст. 133, по ст. 285 УК*(307).
  В тех случаях, когда понуждение и последующее половое сношение, мужеложство или совершение иных действий сексуального характера имеют место в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста, действия виновного должны квалифицироваться по совокупности ст. 133 и 134 УК.
 
 _ 6. Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 14-летнего возраста (ст. 134 УК)
 
  Статья 119 УК 1960 г. предусматривала ответственность за половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости (ч. 1) и за "те же действия, сопряженные с удовлетворением половой страсти в извращенных формах" (ч. 2).
  В большинстве союзных республик Союза ССР, в отличие от РСФСР, была предусмотрена уголовная ответственность за половое сношение с лицом, не достигшим 16-летнего либо брачного возраста, что более четко определяло предел уголовно-правовой охраны несовершеннолетних от ненасильственных сексуальных посягательств и резко сокращало вероятность объективного вменения*(308).
  Уголовный кодекс 1996 г. также пошел по этому пути, предусмотрев в ст. 134 ответственность за половое сношение, мужеложство или лесбиянство, совершенное лицом, достигшим 18-летнего возраста, с лицом, заведомо не достигшим 16-летнего, а в редакции Федерального закона 1998 г. - не достигшим 14-летнего возраста. Статья 134 УК не предусматривает ответственности за иные действия сексуального характера, что некоторыми авторами обоснованно отмечается как недостаток*(309).
  Следует также отметить неполное соответствие названия ст. 134 УК, в котором говорится об иных действиях сексуального характера, и диспозиции этой статьи, в которой из иных действий сексуального характера упоминается лишь о мужеложстве и лесбиянстве.
  Число указанных преступлений характеризуется следующими данными: в 1997 г. таких преступлений было совершено 542 (3,5% от общего количества половых преступлений), в 1998 г. - 349 (1,6%). Уменьшение числа этих преступлений в 1998 г. объясняется изменением законодательства: Федеральным законом от 25 июня 1998 г. возраст потерпевшей, предусмотренный ст. 134 УК, был понижен с 16 до 14 лет.
  Объектом преступления является половая неприкосновенность и нормальное физическое, умственное и моральное развитие лиц, не достигших 14-летнего возраста. Потерпевшим может быть лицо как женского, так и мужского пола.
  Объективная сторона состоит в добровольном половом сношении, мужеложстве или лесбиянстве с лицом, не достигшим 14 лет. В случае, если потерпевшая (потерпевший) не понимала значения и характера совершаемых с нею действий вследствие малолетства или умственной отсталости, совершенное виновным преступление следует квалифицировать как изнасилование или насильственные действия сексуального характера с использованием беспомощного состояния потерпевшей. Преступление считается оконченным с момента начала совершения указанных в законе действий.
  Субъективная сторона преступления состоит только в прямом умысле: виновный сознает, что совершает половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 14-летнего возраста, и желает совершить с этим лицом такие действия.
  Субъектом преступления может быть, как указано в ст. 134 УК, лицо, достигшее 18-летнего возраста (как мужчина, так и женщина).
  Если потерпевшая, не достигшая 14-летнего возраста, сначала была изнасилована или с потерпевшей (потерпевшим) были совершены иные насильственные действия сексуального характера, а затем такие действия совершались добровольно, преступление квалифицируется по совокупности ст. 131 (132) и 134 УК*(310).
  В случае, если половое сношение, мужеложство или лесбиянство с лицом, не достигшим 14-летнего возраста, было совершено под воздействием шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо с использованием материальной или иной зависимости, действия виновного квалифицируются по совокупности ст. 133 и 134 УК. В зависимости от последствий полового сношения мужеложства или лесбиянства с лицом, не достигшим 14 лет, действия виновного могут быть квалифицированы по совокупности со статьями: 109 (причинение смерти по неосторожности), 118 (неосторожное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью), 121 (заражение венерической болезнью), 122 (заражение ВИЧ-инфекций) УК РФ.
  Уголовный кодекс Таджикистана предусматривает в качестве квалифицирующих обстоятельств полового сношения и иных действий сексуального характера совершение указанных действий с использованием служебного положения либо родителем, педагогом или иным лицом, на которое возложены обязанности по воспитанию*(311).
 
 _ 7. Развратные действия (ст. 135 УК)
 
  В отличие от ст. 120 УК 1960 г., предусматривавшей ответственность за развратные действия в отношении несовершеннолетних, ст. 135 УК 1996 г. предусматривает ответственность за совершение развратных действий без применения насилия в отношении лица, заведомо не достигшего 14-летнего возраста.
  Из всех половых преступлений развратные действия являются третьим по распространенности преступлением вслед за изнасилованием и насильственными действиями сексуального характера. Количество преступлений, квалифицированных по ст. 135 УК, характеризуется следующими данными: в 1997 г. было совершено 1169 таких преступлений, что составило 7,5% от общего числа половых преступлений, в 1998 г. - 1653 (9,3%)*(312).
  Объектом преступления является нормальное физическое и моральное развитие малолетних. Потерпевшими, так же как по ст. 134 УК, могут быть лица мужского и женского пола.
  Объективная сторона преступления выражается в развратных действиях в отношении малолетнего. По характеру выражения эти действия бывают физическими и интеллектуальными. Физическими действиями, направленными на развращение малолетних, является, например, совершение полового акта в присутствии малолетнего, а интеллектуальными действиями, развращающими малолетних, - показ порнографических изданий (квалифицируется по совокупности со ст. 242 УК), рассказы такого содержания, которое направлено на сексуальное возбуждение.
  Преступление считается оконченным с момента совершения развратных действий; произошло ли развращение малолетнего в действительности, значения для состава преступления не имеет. Если развратные действия непосредственно предшествовали изнасилованию, совершению насильственных действий сексуального характера, добровольному половому сношению, мужеложству или лесбиянству с лицом, не достигшим 14-летнего возраста, действия виновного квалифицируются по направлению умысла на совершение преступления, являющего окончательным результатом его деятельности, т.е. по п. "в" ч. 3 ст. 131, п. "в" ч. 3 ст. 132 или ст. 134 УК.
  Субъективная сторона преступления - прямой умысел: виновный сознает, что совершает развратные действия в отношении малолетнего, и желает их совершить. Если лицо добросовестно заблуждалось относительно возраста малолетнего, ответственность исключается.
  Субъектом преступления могут быть лица обоего пола, достигшие 16-летнего возраста. Однако Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 22 апреля 1992 г. "О судебной практике по делам об изнасиловании", отмечая, что субъектом развратных действий может быть лицо, достигшее 16 лет, вместе с тем указал, что при решении вопроса об уголовной ответственности лиц, не достигших совершеннолетия, за указанное преступление необходимо в каждом конкретном случае строго дифференцированно подходить к решению вопроса об ответственности и мере наказания виновного, учитывая возраст обоих несовершеннолетних, данные, характеризующие их личность, степень тяжести наступивших последствий и иные обстоятельства дела.
  Следует отметить непоследовательность законодателя, предусмотревшего в качестве субъекта преступления лицо, достигшее 18-летнего возраста, при совершении более общественно опасных действий, каковыми являются половое сношение, мужеложство с лицом, не достигшим 14-летнего возраста (ст. 134 УК), и оставившего, как это было и по УК 1960 г., 16-летний возраст субъекта преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ*(313). Одним из выражений развратных действий является совершение полового акта в присутствии лица, не достигшего 14-летнего возраста. Получается парадоксальная ситуация. Если лицо в возрасте 17 лет в присутствии лица, не достигшего 14-летнего возраста, совершило половой акт с третьим лицом, то виновный может быть привлечен к ответственности за развратные действия по ст. 135 УК. Если же это лицо совершило половой акт с самим лицом, не достигшим 14-летнего возраста, то в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 134 УК.
 
 Глава VII. Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина
 
 _ 1. Понятие, общая характеристика и виды преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина
 
  Охраняя такие неотъемлемые блага человека, как жизнь, здоровье, достоинство, уголовный закон берет под свою защиту и иные права и свободы личности, закрепленные в Конституции РФ. Правам и свободам человека и гражданина*(314) посвящена гл. 2 Конституции, в ст. 17 которой провозглашается: "В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права*(315) и в соответствии с настоящей Конституцией".
  Провозглашенные Конституцией РФ права и свободы человека и гражданина обеспечиваются в процессе осуществления деятельности законодательной и исполнительной власти, органов местного самоуправления, органов правосудия. Определенные правовые гарантии провозглашенных Конституцией РФ прав и свобод содержатся в нормах всех отраслей права в силу их разнообразия, обусловленного социальным назначением этих прав и свобод. В теории государства и права выделяют четыре большие группы прав и свобод: политические, социально-экономические, личные и культурные*(316). В литературе в эту группу обоснованно предлагается включить и экологические*(317) на том основании, что в ст. 42 Конституции РФ провозглашается: "Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением". Однако ответственность за посягательства на экологические права граждан не предусмотрена в рассматриваемой главе. Такого рода нормы отнесены законодателем к числу преступлений против общественной безопасности и общественного порядка (разд. IX) и выделены в самостоятельную гл. 26 "Экологические преступления".
  Указанные права и свободы охраняются нормами различных отраслей законодательства (конституционного, гражданского, трудового, экологического и др.).
  Уголовное же право охраняет права и свободы граждан от наиболее опасных на них посягательств. В каждой главе Особенной части УК РФ содержатся нормы, предусматривающие ответственность за посягательства на те или иные права либо свободы граждан. Вместе с тем законодатель выделяет отдельную главу, озаглавленную "Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина" (гл. 19).
  Расположение названной главы в системе преступлений против личности свидетельствует о том, что личность как объект преступлений, ответственность за которые предусмотрена в разд. VII "Преступления против личности", трактуется законодателем в Уголовном кодексе 1996 г. более широко, нежели он понимался в Кодексе 1960 г. Личность как объект - это не только биологический индивид, но и участник функционирующих общественных отношений. С учетом данного обстоятельства законодатель и включил в названный раздел гл. 19 "Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина".
  Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина представляют собой предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния, посягающие на права и свободы граждан, провозглашенные Конституцией РФ.
  Преступления рассматриваемой главы объединены законодателем в одной главе по признаку видового*(318) объекта, каковым являются общественные отношения, обеспечивающие соблюдение провозглашенных Конституцией РФ основных прав и свобод человека и гражданина.
  Непосредственным объектом данных преступлений выступают те конкретные конституционные права или свободы, на которые осуществляются посягательства. Потерпевшими в этих случаях являются те лица или их родственники, чьи права были нарушены.
  С объективной стороны преступления, посягающие на конституционные права граждан, совершаются, как правило, путем активных действий. Однако в некоторых случаях возможно совершение таких преступлений и путем бездействия. Например, нарушение правил охраны труда (ст. 143 УК), выразившееся в непроведении должного инструктажа по технике безопасности.
  По конструкции составы рассматриваемых деяний сформулированы законодателем в конкретных статьях по-разному, поэтому момент окончания у них будет различным. Так, отказ в предоставлении гражданину информации будет окончен лишь при наличии таких последствий, как причинение вреда правам и законным интересам граждан (ст. 140 УК), воспрепятствование же осуществлению права на свободу совести и вероисповедания признается оконченным с момента осуществления такого действия, как воспрепятствование (ст. 148 УК). Наступившие же в этих случаях последствия (например, вред здоровью) данным составом преступления не охватываются и влекут за собой квалификацию по совокупности преступлений.
  С субъективной стороны все преступления против конституционных прав граждан, за исключением нарушения правил охраны труда (ст. 143 УК), совершаются умышленно. При этом в некоторых случаях умысел может быть только прямым. Это касается таких преступлений, которые осуществляются путем принуждения, воспрепятствования или совершаются с конкретной целью (ст. 137, 141, 144 и др.). В остальных случаях умысел может быть как прямым, так и косвенным. Нарушение же правил охраны труда предполагает только неосторожную вину в виде легкомыслия или небрежности.
  Субъектом преступлений против конституционных прав или свобод гражданина может быть вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. В некоторых случаях в статьях данной главы Кодекса обозначены признаки специального субъекта, например должностного лица*(319). Так, в ст. 140 УК прямо сказано: "Неправомерный отказ должностного лица:".
  В ряде статей законодатель в качестве квалифицирующего признака соответствующих преступлений выделил лицо, использующее свое служебное положение.
  В зависимости от направленности, определяемой непосредственным объектом, преступления против конституционных прав и свобод могут быть классифицированы на:
  1) преступления, посягающие на политические права и свободы (ст. 136, 141, 142, 149 УК);
  2) преступления, посягающие на социально-экономические права и свободы (ст. 143, 144, 145, 146, 147 УК);
  3) преступления, посягающие на личные права и свободы (ст. 137, 138, 139, 140, 148 УК).
  Выделение этих групп преступлений носит в некоторой степени условный характер, поскольку речь идет о единой целостной системе общественных отношений.
  В учебной литературе по уголовному праву в целом воспринята такая же классификация рассматриваемых преступлений, за исключением отдельных различий, которые сводятся к следующему: 1) несколько иное название выделяемых групп*(320) и, что представляется более важным, 2) различные определения непосредственного объекта некоторых деяний. Так, нарушение равноправия граждан (ст. 136 УК) предлагается относить к группе преступлений против социальных прав и свобод*(321), а отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК) и воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 144 УК) - к группе преступлений против политических прав и свобод*(322). Однако вопрос о непосредственном объекте этих преступлений и отнесении их к определенной группе целесообразно рассмотреть при анализе соответствующих составов преступлений.
  В соответствии с категоризацией преступлений (ст. 15 УК) большинство преступлений против конституционных прав и свобод граждан отнесены законодателем к числу преступлений небольшой тяжести, и лишь часть преступлений (в основном это квалифицированные виды) являются преступлениями средней тяжести. В определенной мере это объясняется тем, что многие основные составы преступлений сконструированы законодателем как формальные составы, что предполагает отсутствие общественно опасных последствий. При наступлении конкретных последствий такие деяния в ряде случаев квалифицируются по совокупности (при реальной совокупности).
  Изучение материалов судебной практики свидетельствует о том, что в общей структуре преступности удельный вес преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина небольшой.
  Так, удельный вес осужденных за рассматриваемые преступления составлял в 1991 г. - 0,1%, в 1992 г. - 0,04%, в 1993 г. - 0,04%, в 1994 г. - 0,04%, в 1995 г. - 0,04% (по УК 1960 г.)*(323). Основная масса дел приходилась на ст. 140 УК (нарушение правил охраны труда).
  Количество осужденных за преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина в 1997 г. составило 756 человек, т.е. 0,1% от общего числа осужденных по вступившим в законную силу приговорам*(324).
  Однако вопрос о декриминализации таких деяний не поднимается, так как наличие в уголовном законодательстве этих статей является гарантией соблюдения конституционных прав и свобод граждан.
  Преступления, посягающие на конституционные права и свободы граждан, необходимо разграничивать с аналогичными административными правонарушениями, ответственность за которые предусмотрена в Кодексе РСФСР об административных правонарушениях (ст. 40, 41).
  Это тем более необходимо, что некоторые составы преступлений и составы административных правонарушений дублируют друг друга. Например, в ст. 141 УК предусмотрена ответственность за воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий, а в ст. 40 КоАП (в ред. Федерального закона от 28 апреля 1995 г. N 66-ФЗ) за воспрепятствование осуществлению гражданином Российской Федерации своих избирательных прав либо работе избирательной комиссии. Этот пример не единичен. Одинаковые формулировки в Уголовном кодексе и Кодексе об административных правонарушениях затрудняют выработку четких критериев их разграничения. Поэтому вопрос о том, совершено ли преступление или административное правонарушение, должен решаться в каждом случае в зависимости от степени опасности и характера деяния, наступивших или возможных последствий и всех других конкретных обстоятельств дела.
 
 _ 2. История развития законодательства об ответственности за преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина
 
  В дореволюционном уголовном законодательстве, в частности в Уголовном уложении 1903 г., единая глава о преступлениях, посягающих на права и свободы граждан, отсутствовала и не было четкой классификации таких норм. Однако нельзя сказать, что в Уголовном уложении не было отдельных глав и норм, предусматривающих ответственность за посягательства на конкретные права граждан.
  Так, в главе "О преступных деяниях против личной свободы" предусматривалась, в частности, ответственность за принуждение к отказу от своего права или за принуждение к участию в стачке.
  В главе "Об оглашении тайны" уголовно наказуемым признавалось ознакомление с письмами или телефонными переговорами других лиц. Однако в случаях, когда такие действия совершались служащими почтового, телеграфного или радиотелеграфного учреждения, содеянное квалифицировалось как преступление по службе.
  В главе "О нарушении постановлений о личном найме" были классифицированы по разным группам такие деяния, как нарушения нанимателем постановлений о работе малолетних, несвоевременная выдача оплаты труда, выдача ее не деньгами, а какими-либо предметами. В то же время в этой главе предусматривалась и ответственность нанимателя за незаконную стачку, связанную с досрочным прекращением работы, пьянство, разглашение коммерческой тайны.
  Как имущественное преступление рассматривалась как Уложением 1845 г., так и Уголовным уложением публикация чужого произведения под своим именем либо издание чужого произведения или его части под своим именем без согласия автора или собственника*(325).
  Предусматривало Уголовное уложение и ответственность за посягательство на неприкосновенность жилища. К числу таких норм относились: насильственное вторжение в чужое помещение, умышленное без согласия хозяина пребывание ночью в чужом помещении, отказ покинуть помещение при условии, что виновный проник в него тайно.
  Весьма детально в Уложении о наказаниях регламентировалась ответственность за религиозные преступления. Этим преступлениям был посвящен целый раздел, с которого начиналась Особенная часть Уложения. В этом разделе содержалось несколько глав, например "О богохулении и порицании веры", "Об отступлении от веры и постановлений церкви", насчитывающих более 70 статей. Нормы этих статей были направлены не столько на защиту личных прав верующих, сколько на обеспечение контроля за религиозной жизнью граждан. Уголовное уложение 1903 г., сохранив общую направленность норм на охрану церкви и государства, вместе с тем более четко отразило цель спасения человеческой души. Защита религиозных чувств и взглядов осуществлялась, в частности, наличием норм о ересях и расколах.
  В Уголовном уложении имелись и иные нормы, предусматривающие ответственность за посягательства на права граждан. Анализ таких норм свидетельствует, что законодатель дореволюционной России довольно много внимания уделял охране трудовых, имущественных прав граждан. Однако Уголовное уложение полностью не вступило в законную силу. Вступившие же в силу в первую очередь такие главы, как "О смуте", "О бунте против верховной власти", "О государственной измене", норм о посягательствах на права граждан не устанавливали. Многие из них содержались в Уложении о наказаниях 1846 г. в ред. 1885 г., которое действовало в полной мере до 1917 г.
  Принятые в постреволюционный период Уголовные кодексы РСФСР 1922 и 1926 гг. не содержали глав о посягательствах на права граждан. Однако отдельные нормы об охране политических, трудовых и иных прав граждан в них имелись. Так, в ст. 83 УК 1922 г. ввел ответственность за агитацию и пропаганду, заключающиеся в возбуждении национальной вражды или розни. УК 1922 г. предусматривал, в частности, ответственность за нарушения предпринимателем правил об охране труда (например, нарушение нанимателем коллективных договоров, заключенных им с профсоюзами, воспрепятствование законной деятельности профсоюзов или иных представителей)*(326).
  Уголовный кодекс 1922 г. устанавливал ответственность и за посягательства на избирательную систему социалистического государства. В ст. 104 Кодекса, например, предусматривалась ответственность за участие в выборах лиц, не имеющих на то права (в частности, к таким лицам относились осужденные судом к лишению избирательных прав).
  Названный Уголовный кодекс содержал также и нормы, призванные сохранять личные права и свободы граждан. Так, ст. 135 УК 1922 г. признавала преступлением выселение из жилища рабочих и государственных служащих иначе, как по приговору суда. Статьи 119-125 Кодекса устанавливали наказуемость преступных посягательств на свободу совести и вероисповедания. Ответственность за такие преступления была предусмотрена в разделе "Нарушение правил об отделении церкви от государства". Помимо нарушений правил об отделении церкви от государства в этом разделе Кодекса предусматривалась ответственность за препятствия исполнению религиозных обрядов при условии, что они не нарушали общественный порядок и не были сопряжены с посягательствами на права граждан.
  Вместе с тем включение в Уголовный кодекс 1922 г. понятия "социально опасный элемент" как самостоятельного основания уголовной ответственности, введение высылки по неуголовно-правовым основаниям ее применения и некоторые другие положения негативно влияли на охрану прав граждан, что не умаляет роли и значения этого первого кодифицированного уголовно-правового закона, охватывающего как Общую, так и Особенную части, в становлении и развитии уголовного права России.
  Принятый через четыре года Уголовный кодекс 1926 г. также содержал статьи, предусматривающие ответственность за посягательства на права граждан. Это были такие, например, нормы, как участие в выборах в Советы и их съезды лица, не имеющего на то права (ст. 91), об охране трудовых прав граждан, например от незаконных действий нанимателя, личных прав, например от незаконных выселений, о защите свободы совести и вероисповедания.
  В 1929 г. Уголовный кодекс 1926 г. был дополнен ст. 91.1, предусматривающей ответственность за воспрепятствование со стороны нанимателя в сельских местностях осуществлению лицами наемного труда принадлежащих им избирательных прав*(327). С принятием в 1936 г. Конституции СССР, провозгласившей всеобщее, равное и прямое избирательное право при тайном голосовании, была предусмотрена уголовная ответственность за воспрепятствование любым лицом осуществлению избирательного права, а также за подлог избирательных документов или заведомо неправильный подсчет голосов, совершенные должностными лицами Советов или членом избирательной комиссии.
  В Уголовном кодексе 1926 г. в качестве самостоятельного состава преступления выделяется нарушение специальных норм об охране труда.
  Уголовный кодекс 1926 г., так же как и 1922 г., предусматривал ответственность за полную или частичную публикацию чужого произведения без согласия автора*(328).
  28 апреля 1929 г. было принято постановление ЦИК и СНК "О религиозных объединениях", определившее порядок деятельности религиозных объединений, их права и обязанности, порядок регистрации и пр. Это постановление не столько было направлено на обеспечение свободы совести, сколько на пресечение деятельности, несовместимой с законодательством о культах (например, использование молитвенных собраний верующих для пропаганды против Советской власти и пр.). Вместе с тем принцип свободы совести находит законодательное закрепление, и посягательства на свободу совести и вероисповедания рассматриваются как уголовно наказуемые деяния.
  Уголовный кодекс 1926 г. действовал в течение 35 лет. Однако многочисленные изменения и дополнения, а также "... отступление от принципа личной ответственности только виновного...", "расширение оснований и пределов уголовной ответственности"*(329), в определенной мере сыграли отрицательную роль в деле защиты прав и свобод советских граждан. Эти, а равно другие причины поставили на повестку дня принятие нового Уголовного кодекса, разработка которого началась в конце 30-х годов, а затем после перерыва, вызванного ведением военных действий в 1941-1945 гг., продолжилась с конца 40-х годов.
  Принятию УК РСФСР 1960 г. предшествовали бурные дискуссии, в частности по структуре Особенной части. Многие ученые поддерживали идею о выделении в Особенной части главы, в которой были бы сконцентрированы статьи об ответственности за посягательства на политические, трудовые и иные права граждан*(330).
  Это мнение базировалось, в частности, на выделении в качестве одной из задач уголовного законодательства в ст. 1 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. охраны прав и свобод граждан. Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве в СССР также предусматривали охрану от всяких посягательств социально-экономических, политических и личных прав и свобод граждан, провозглашенных и гарантированных Конституцией СССР и советскими законами (ст. 3). Результаты этой дискуссии были учтены законодателем. В Кодексе 1960 г. появилась новая гл. IV "Преступления против политических и трудовых прав граждан"*(331).
  По сравнению с ранее действовавшим уголовным законодательством об охране политических, трудовых и иных прав граждан гл. IV Кодекса 1960 г. вносила следующие существенные изменения и дополнения:
  1. Сконцентрировав в отдельной главе статьи о посягательствах на политические, трудовые и иные права и свободы граждан, Кодекс включил в эту главу новые нормы об ответственности: за воспрепятствование осуществлению равноправия граждан (ст. 134), нарушение тайны переписки (ст. 135), нарушение неприкосновенности жилища граждан (ст. 136)*(332).
  2. Из Кодекса были исключены нормы, утратившие свое значение в связи с ликвидацией эксплуататорских классов и изменением законодательства (например, ст. 91 и 91.1, касающиеся избирательных прав).
  3. В Кодекс не была включена имевшаяся в УК 1926 г. глава "Об ответственности за нарушение правил отделения церкви от государства" (ст. 122-127) вследствие изменения социально-политической обстановки. Однако две статьи этой главы вошли в Кодекс 1960 г.: о нарушении законов об отделении церкви от государства и школы от церкви (ст. 142)*(333) и воспрепятствование совершению религиозных обрядов (ст. 143).
  В отношении наименования гл. IV УК 1960 г. в доктрине уголовного права высказывались разные мнения. Так, многие ученые полагали, что заголовок рассматриваемой главы должен быть дополнен указанием на иные основные права и выглядеть следующим образом: "Преступления против политических, трудовых и иных основных прав"*(334). Однако и такое название было бы неполным, так как в статьях рассматриваемой главы Кодекса предусматривалась ответственность за посягательства не только на права, но и на свободы граждан*(335). В пользу такого мнения свидетельствовало и название гл. VII Конституции СССР 1977 г., в которой, в отличие от Конституции СССР 1936 г., говорилось не только об основных правах, но и об основных свободах граждан. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 августа 1981 г. в целях приведения в соответствие с Конституцией СССР и дальнейшего совершенствования уголовного законодательства была изменена редакция ст. 1 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. В новой редакции этой статьи в качестве задач уголовного законодательства предусматривалась охрана не только прав, но и свобод граждан.
  В это же время в литературе высказывалось мнение о необходимости включения в заголовок гл. IV УК 1960 г. указания на иные права и свободы граждан*(336). Однако указание на иные права и свободы граждан было включено в Уголовный кодекс 1960 г. только в 1991 г.
  Таким образом, к моменту принятия Кодекса 1996 г. в уголовном законодательстве России сложилась следующая система норм об охране политических, трудовых и иных прав и свобод граждан:
  1. Преступления против политических прав граждан: воспрепятствование осуществлению гражданином Российской Федерации своих избирательных прав либо работе избирательных комиссий (ст. 132); подлог, подделка избирательных документов (документов референдума), заведомо неправильные подсчет голосов или установление результатов выборов (референдума) (ст. 133); нарушение избирательного законодательства (законодательства о референдуме) лицом, ранее подвергавшимся административному взысканию (ст. 133.1); воспрепятствование осуществлению равноправия женщин (ст. 134); нарушение законных прав профсоюзов (ст. 137)*(337).
  2. Преступления против трудовых (или, как их зачастую называли в литературе, социально-экономических) прав граждан. К числу этих преступлений законодатель относил: нарушение законодательства о труде (ст. 138); отказ в приеме на работу или увольнение беременной женщины или кормящей матери (ст. 139); преследование граждан за критику (ст. 139.1 включена в Кодекс в 1985 г.*(338)); нарушение правил охраны труда (ст. 140); воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 140.1 включена в Кодекс в 1991 г.*(339)); нарушение авторских и изобретательских прав (ст. 141). Редакция ст. 138, 140, 141 УК менялась в 1982 г.
  3. Преступления против личных прав и свобод граждан*(340). Это нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений (ст. 135); нарушение неприкосновенности жилища (ст. 126); нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви (ст. 142, исключенная из Кодекса в 1991 г.*(341)); нарушение свободы совести и вероисповедания (ст. 143); организация объединений, посягающих на личность и права граждан (ст. 143.1 включена в УК в 1993 г.).
  Подводя итог изложенному, можно сказать, что Уголовный кодекс 1960 г. содержал довольно развернутую систему норм об ответственности за посягательства на права и свободы граждан.
  Уголовный кодекс 1996 г. сохранил данную главу, озаглавив ее: "Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина". В этом Кодексе под уголовно-правовую защиту поставлены права и свободы, провозглашенные Конституцией РФ 1993 г., закрепившей поворот всей правовой системы страны к признанию и гарантированности прав и свобод человека и гражданина*(342).
  Изменение названия главы отразило изменение и расширение ее содержания. Это выразилось в том, что одни составы преступлений, известные Кодексу 1960 г., были декриминализированы, другие - подверглись определенным изменениям. Кроме того, законодатель криминализировал ряд деяний, посягающих на конституционные права и свободы граждан.
  Существенным фактором, определяющим объем и характер криминализации и декриминализации посягательств на права граждан, был характер и степень общественной опасности этих деяний, что, в свою очередь, определялось тяжестью причиняемого вреда, их распространенностью, динамикой и пр.
  К числу декриминализированных деяний относятся: ст. 137 (нарушение законных прав профсоюзов), ст. 138 (нарушение законодательства о труде), ст. 139.1 (преследование граждан за критику). В уголовно-правовой литературе отмечалось, что "декриминализация этих деяний вряд ли достаточно обоснована"*(343).
  Особые возражения вызывает декриминализация нарушений законодательства о труде, которые в последнее время приняли массовый характер*(344). Представляется, что декриминализация этого состава преступления преждевременна.
  Статья, предусматривающая ответственность за организацию объединений, посягающих на личность и права граждан (ст. 143.1 УК 1960 г.), перенесена законодателем в главу "Преступления против здоровья населения и общественной нравственности" (ст. 239) УК 1996 г. и рассматривается теперь с точки зрения родового объекта как посягательство на общественную безопасность и общественный порядок. Такое решение обусловлено тем, что в ст. 239 УК предусмотрена ответственность за создание не только религиозного, но и общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью либо с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных действий. Однако в уголовно-правовой литературе при характеристике общественной опасности этого деяния делается акцент на права и свободы граждан.
  "Общественная опасность этого преступления заключается в том, что оно попирает конституционное признание прав и свобод человека высшей ценностью, препятствует свободному осуществлению гражданами своих прав и выполнению обязанностей, причиняет вред их здоровью"*(345).
  Общественно опасные деяния, криминализированные УК РФ 1996 г., а равно те составы преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, которые подверглись изменениям и дополнениям, будут проанализированы в последующих параграфах.
 
 _ 3. Преступления, посягающие на политические права и свободы
 
  Преступлениями против политических прав и свобод граждан признаются посягательства на равноправие граждан (ст. 136 УК), избирательные права (ст. 141 и 142 УК), а также на право проведения собраний, митингов, демонстраций и т.п. (ст. 149 УК).
  Политические права и свободы - это предоставленные Конституцией РФ возможности гражданина в государственной, общественной, политической жизни, обеспечивающие его политическое самоопределение и свободу, участие в управлении государством и обществом.
  Во вступившем в силу в России 23 марта 1976 г. Международном пакте о гражданских и политических правах отмечается, что каждое участвующее в данном пакте государство обязано обеспечить любому лицу осуществление его политических прав и свобод*(346).
  Политические права и свободы провозглашены Конституцией РФ и гарантированы законодательством. Наиболее опасные посягательства на политические права и свободы влекут уголовную ответственность.
  Общественная опасность этой группы преступлений определяется значимостью политических прав и свобод для формирования подлинно демократического государства, граждане которого, свободно реализуя предоставленные им политические права и свободы, принимают, таким образом, участие в дальнейшем развитии своего государства.
  Непосредственным объектом рассматриваемой группы преступлений являются, как уже отмечалось, провозглашенные Конституцией РФ политические права и свободы граждан. Применительно к определенным составам данной группы преступлений этот объект может быть конкретизирован.
  Нарушение равноправия граждан (ст. 136 УК)*(347). Конституция РФ провозглашает: "Все равны перед законом и судом" (ст. 19). Таким образом, Конституция РФ провозглашает равноправие граждан во всех областях государственной, социальной, общественно-политической, экономической, культурной жизни, независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.
  Непосредственным объектом рассматриваемого преступления является такая разновидность политических прав и свобод, как равноправие граждан. Нарушение равноправия гражданина может иметь место в различных областях жизни - политической, экономической, социальной. Поэтому представляется не совсем точным отнесение некоторыми авторами этого преступления к группе преступлений против социальных прав и свобод*(348). То обстоятельство, что нарушения равноправия зачастую совершаются в сфере трудовых отношений, не предопределяет тем самым объекта этого преступления, но значительно суживает его. Статья 19 Конституции РФ провозглашает равенство граждан не только в сфере социально-экономических отношений, но и в любой сфере жизни, в том числе и политической.
  Потерпевшими при совершении этого преступления могут быть граждане Российской Федерации и лица без гражданства, постоянно проживающие в России. Таковыми могут быть признаны также лица без гражданства, не проживающие постоянно в России, и иностранцы. В ст. 62 Конституции РФ говорится, что "Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации".
  Объективная сторона выражается в совершении действий (реже бездействия), направленных на лишение или ограничение одного лица или группы лиц по основаниям, указанным в ч. 1 ст. 136 УК, какого-либо права, провозглашенного Конституцией РФ, что повлекло причинение вреда правам и законным интересам граждан.
  Нарушение или ограничение прав гражданина может выразиться в непредоставлении ему возможности реализовать свое право либо в создании препятствий к реализации последнего. К числу таких форм проявлений относятся, например: необоснованное задержание лиц определенной национальности, отказ в приеме на работу вследствие несогласия с убеждениями поступающего, незаконное увольнение с работы по мотиву принадлежности к определенному общественному объединению, необоснованный отказ в аренде помещения по признакам религиозной принадлежности и пр.
  Указанные в ч. 1 ст. 136 УК такие последствия, как вред правам и законным интересам граждан, могут заключаться в ущемлении гражданина в том или ином праве, например, в непредоставлении жилища по мотиву "не той" национальности, "не тех" религиозных убеждений. Причиняемый при совершении рассматриваемого преступления вред может быть материальным (например, вследствие необоснованного увольнения с работы по мотивам несогласия с политическими взглядами, уволенный лишается на какой-то период заработка), моральным (в случаях унижения чести и достоинства лица определенной национальности) и др.
  Если нарушение равноправия гражданина совершается с применением насилия, повлекшего причинение вреда его здоровью, содеянное должно квалифицироваться по совокупности с соответствующими статьями гл. 16 "Преступления против жизни и здоровья". В остальных случаях способ совершения этого преступления обычно на квалификацию по ч. 1 ст. 136 УК не влияет.
  Для признания преступления оконченным налицо должны быть следующие признаки: нарушение прав граждан (деяние), вред, причиненный правам и законным интересам граждан (общественно опасное последствие), и причинная связь между ними.
  С субъективной стороны рассматриваемое деяние совершается только умышленно, при этом умысел может быть как прямым, так и косвенным.
  При прямом умысле виновный сознает опасность своих действий, нарушающих равноправие граждан, предвидит неизбежность или возможность причинения в результате этого вреда правам и законным интересам граждан и желает этого. При косвенном умысле субъект, сознавая опасность своих действий, предвидит возможность причинения вреда правам и интересам граждан и относится к этому безразлично, сознательно допускает наступление таких последствий*(349).
  Такой вывод следует из того, что законодатель не включает в качестве признаков состава мотив или цель. Таковым могут быть неприязнь, зависть, месть, корысть, неприязнь к национальности или убеждениям лица и пр. Наличие тех или иных мотивов на квалификацию не влияет, но должно учитываться судом при определении наказания в пределах санкции.
  Учитывая изложенное, представляется недостаточно обоснованным мнение о том, что "Обязательным признаком этого преступления является мотив - побуждение нарушить равноправие гражданина из-за недоброжелательного отношения к его полу, расе, национальности, языку:"*(350) и т.д. Признание мотива обязательным признаком рассматриваемого деяния без указания на то закона является ограничительным толкованием ст. 136 УК. К тому же эти авторы допускают возможность совершения рассматриваемого преступления с косвенным умыслом, что, как правило, предполагает отсутствие специального мотива.
  Субъектом нарушения равноправия граждан может быть любое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
  В ч. 2 ст. 136 УК предусмотрена ответственность за квалифицированный вид нарушения равноправия граждан. Квалифицирующим признаком этого деяния законодатель называет совершение его лицом с использованием своего служебного положения. Таким лицом может быть должностное лицо, т.е. лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ.
  Субъектом ч. 2 ст. 136 УК могут быть также лица, занимающие государственные должности Российской Федерации или субъектов федерации, а равно государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц (см. примечание к ст. 285 УК).
  Кроме того, субъектом данного преступления может быть лицо, наделенное полномочиями в общественной или иной негосударственной организации (см. примечание к ст. 201 УК).
  Следовательно, субъект преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 136 УК, является специальным. Использованием таким лицом своего служебного положения при нарушении равноправия граждан может заключаться как в непосредственном использовании предоставленных ему полномочий, так и в использовании тех возможностей, которые имеются у лица в связи с его служебным положением. Например, декан учебного заведения отказывает в зачислении лицу вследствие того, что оно является членом определенной общественной организации.
  В соответствии с категоризацией преступлений нарушение равноправия граждан, предусмотренное в ч. 1 ст. 136 УК, относится к преступлениям небольшой тяжести, а в ч. 2 - к преступлениям средней тяжести.
  Посягательства на равноправие граждан предусмотрены в уголовных кодексах большинства зарубежных государств (Франции, Германии, Испании, Италии, Польши и др.). Однако эти статьи расположены в разных главах кодексов. Так, в УК ФРГ разжигание расовой ненависти против части населения или определенной группы, характеризующейся национальными, расовыми, религиозными особенностями (_ 130), рассматривается как одно из деяний, посягающих на общественный порядок. Уголовный кодекс Франции считает дискриминацией любое различие, проводимое между физическими лицами на основании их происхождения, пола, политических взглядов и пр. (ст. 225-1). Это преступление помещено в главу о посягательствах на достоинство лица. В УК Испании ответственность за дискриминацию, ненависть или насилие против групп и объединений по мотивам расы, антисемитизма, идеологии, религии, убеждений, этнической принадлежности и пр. (ст. 510) предусмотрена в гл. IV "О преступлениях, связанных с осуществлением основных прав и публичных свобод и обязанностью исполнения специальных работ" разд. XXI "Преступления против Конституции". Аналогичное положение содержится и в ст. 314.
  В уголовных кодексах Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана, Казахстана составы нарушения равноправия граждан помещены в специальную главу о преступлениях против конституционных прав граждан.
  Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий (ст. 141 УК). Статья 32 Конституции РФ предоставляет всем гражданам страны право избирать и быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме*(351).
  Ответственность за воспрепятствование осуществлению избирательных прав была предусмотрена и в прежнем законодательстве*(352). УК 1996 г. значительно расширил, уточнил и дополнил данную норму во исполнение ст. 3 Конституции РФ, согласно которой "высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы" (ч. 3).
  Статья 141 УК является гарантией реализации гражданами своих избирательных прав и прав на участие в решении важнейших задач общества путем волеизъявления в референдумах.
  Общественная опасность рассматриваемого деяния определяется в значительной степени тем, что лишение либо ограничение прав граждан участвовать в управлении делами государства непосредственно или через своих представителей препятствуют созданию правового демократического государства.
  Объектом преступления, предусмотренного ст. 141 УК, являются общественные отношения, обеспечивающие право граждан на беспрепятственную, свободную реализацию своего избирательного права и права на участие в референдумах*(353). Потерпевшими при совершении рассматриваемого преступления являются граждане Российской Федерации, чье избирательное право или право на участие в референдуме нарушено. В случаях воспрепятствования работе избирательных комиссий или комиссий по проведению референдума потерпевшими могут быть члены этих комиссий.
  Предметом преступлений в отдельных случаях могут быть избирательные документы и документы референдума, например списки избирателей.
  С объективной стороны рассматриваемое преступление совершается путем воспрепятствования: 1) осуществлению гражданином своих избирательных прав; 2) осуществлению права участвовать в референдуме; 3) работе избирательной комиссии или комиссии по проведению референдума.
  Воспрепятствование осуществлению избирательного права предполагает совершение таких действий (бездействия), которые либо лишают, либо существенно ограничивают возможности гражданина Российской Федерации участвовать в выборах и реализовать предоставленное Конституцией РФ свое избирательное право (например, отстранение кандидатов от участия в предвыборной кампании, создание трудностей при выдвижении конкретных кандидатов, отказ в выдаче удостоверения на право голосования при перемене избирателем места жительства)*(354).
  Воспрепятствование осуществлению права участвовать в референдуме*(355) может выразиться в таких действиях (бездействии), которые лишают или существенно ограничивают возможности гражданина высказать свое мнение по проводимому официально опросу, имеющему большое государственное значение (например, противодействие созданию или деятельности инициативной группы по проведению референдума, незаконное исключение гражданина из списка лиц, намеченных к опросу).
  В тех случаях, когда имеет место ограничение права гражданина на участие в выборах или референдуме в зависимости от национальной принадлежности, социального положения, убеждений и пр., содеянное должно квалифицироваться по совокупности ст. 136 УК (при наличии указанного в ч. 1 вреда) и ст. 141 УК, так как данные нормы не являются конкурирующими. В подобных случаях имеет место идеальная совокупность, которая согласно ст. 17 УК предполагает квалификацию каждого совершенного в совокупности преступления как самостоятельного.
  Воспрепятствование работе избирательной комиссии может выражаться в создании препятствий работе как комиссии в целом, так и отдельных ее членов, например, лишение избирательной комиссии помещения, запрещение члену избирательной комиссии посещать ее заседания.
  Воспрепятствование работе комиссий по проведению референдумов также может выражаться в создании препятствий работе этой комиссии или ее членов, например, необоснованный отказ в регистрации инициативной группы по проведению референдума, уничтожение списка лиц, подлежащих опросу, лишение члена инициативной группы возможности посещать ее заседания.
  "В 1995 г., - отмечал заместитель Генерального прокурора РФ, - преступления в сфере реализации избирательных прав носили единичный характер. В минувшие два года органами внутренних дел зафиксировано восемьдесят пять подобных нарушений"*(356).
  Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 141 УК, признается оконченным с момента совершения действий (бездействия), являющихся воспрепятствованием осуществлению гражданином своих избирательных прав или права участвовать в референдуме, а равно воспрепятствованием работе избирательных комиссий или комиссий по проведению референдума, независимо от того, удалось или нет осуществить такое воспрепятствование. Возможные последствия воспрепятствования на квалификацию по ч. 1 ст. 141 УК не влияют, но должны учитываться при назначении судом наказания в пределах санкции.
  С субъективной стороны данное преступление может иметь место только с прямым умыслом: субъект сознает, что совершает общественно опасные действия (бездействие), препятствуя осуществлению избирательного права, а равно права участвовать в референдуме, либо работе избирательной комиссии, а равно комиссии по проведению референдума, и желает совершить эти действия (бездействие). При этом мотивы совершения им таких действий (бездействия) на квалификацию не влияют. Они могут быть самыми различными: как личными (месть, неприязнь, ревность), так и политическими (нежелание выдвижения кандидатом лица, являющегося членом определенной партии, желание "протолкнуть" в кандидаты "своего" человека и пр.).
  Субъектом воспрепятствования осуществлению избирательных прав (ч. 1 ст. 141 УК) может быть любое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста, за исключением лиц, использовавших при совершении данного преступления свое служебное положение.
  Квалифицированным видом рассматриваемого деяния (ч. 2 ст. 141 УК) является воспрепятствование: а) соединенное с подкупом, обманом, применением насилия либо с угрозой его применения*(357); б) совершенное лицом с использованием своего служебного положения; в) совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.
  Подкуп - это склонение к выполнению действий, необходимых виновному, в обмен на предоставление денег, материальных ценностей либо услуг, а также каких-либо благ нематериального характера, например, внеочередного продвижения по службе.

<< Пред.           стр. 6 (из 12)           След. >>

Список литературы по разделу