ЛАЗАРEВ-ОБЩАЯ ТEОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА 3

г) право закрепляет специфические интересы наций и народностей и тем самым воздействует на государственную власть в ее взаимоотношениях с нациями и народностями. Для многонационального федеративного государства эта сторона воздействия права является объективно необходимым условием его (государства) существования;
д) правовая форма обеспечивает возможность осуществления действенного контроля за деятельностью государственного аппарата и тем самым создает юридические гарантии ответственного поведения государства перед населением;
е) право выступает в современных условиях языком общения государства не только с населением, но и с другими государствами, мировым сообществом в целом;
ж) право (и только оно) является основным средством легитимации государственного принуждения. Право определяет основания, пределы и формы государственного принуждения.
Принцип связанности государства правом (верховенство права). В свое время юрист Рудольф Иеринг настаивал на том, что "государство дает индивиду несравненно больше, чем право". Очевидно, трудно спорить с тем, что государство действительно много дает индивиду. Однако, как точно заметил уже Томас Гоббс, "тот, кто имеет власть всех защищать, обладает и властью всех угнетать". Государство, с этой точки зрения, выступает в двух противоположных ипостасях: как неотъемлемый гарант прав человека и как их потенциально опасный противник.
Современное государство как суверенная власть не может существовать и функционировать вне права. Оно не в состоянии разрушить объективно необходимый правопорядок, без которого данный способ производства оказывается невозможным. Опыт историй утверждает: отказ от использования права всегда имеет серьезные экономические последствия, ослабляет государственную власть и создает предпосылки для революционной смены существующего строя.
Концепция права как раз и исходит из того, что право связывает, ограничивает государство в интересах личности и общества в целом. Оно выступает мощным ограничителем государственного произвола. В указанном смысле право выступает как сила, способная подчинить государство. Образно говоря, право встает над государством для того, чтобы государство не встало над обществом.
Влияние права на современное государство столь значимо, что последнее только и может существовать как государство правовое. В современных условиях связующая роль права в отношении государства усиливается. При этом наблюдается следующая закономерность: чем точнее право отражает объективные потребности общественного развития, тем в большей мере оно связывает государство. Активность государства в этом случае не подавляется. Напротив, она расходуется результативно и исключительно в интересах общества и отдельной личности. Только будучи связанным правом, государство может действовать "свободно" (А.А. Кененов), а значит, соответствовать своему историческому предназначению.
Государство творит законы, но творит их в соответствии с субъективными требованиями развития свободы в общественной жизни, поскольку оно - именно государство, а не тоталитарная управляющая система, творящая насилие над гражданским обществом. Право "производно" от государства лишь в том смысле, что государство своей силой защищает и гарантирует правоотношения. "Вместе с тем политическая организация силы является государством постольку, поскольку это сила, защищающая естественно-исторически складывающееся право и ограниченная этим правом". Справедливо замечено, что право немыслимо без законодательных ограничений, которые общество налагает на возможные репрессивные действия самого государственного механизма. То же можно сказать о государстве. Государство - не государство, если его институты и функции не ограничены объективной мерой свободы, обусловливающей содержание права. С этой точки зрения, "любое государство связано правом в меру его цивилизованности, развитости права у соответствующего народа и общества".
Обоснование принципа связанности государства правом не колеблет вывода о двустороннем характере связи государства и права, поскольку государству необходимы правовые нормы, а праву нужна сила, чтобы оно могло себя реализовать.
Право и государство, выражаясь философским языком, взаимоперекрещивающиеся понятия. Право предстает формой выражения свободы в общественных отношениях, а государство оказывается институцией, не столько устанавливающей право, сколько фиксирующей и формулирующей право в законе и обеспечивающей его исполнение. "Государство находит в праве порядок, а право в государстве - власть, которую оно утверждает". Обладая относительной самостоятельностью, государство и право в то же время взаимопроникают и взаимообусловливают друг друга. Отрицание права неизбежно ведет к отрицанию государства и умалению его роли. Исторический опыт неумолимо свидетельствует о том, что когда государство пренебрегает правом, добивается целей политики неправовыми средствами, то страдает не только население, но и сама государственная власть. Пренебрежение правом вызывает законное недовольство населения властями, которые призваны издавать законы и проводить их в жизнь. Правовой нигилизм государства порождает государственный нигилизм населения.
Принцип связанности государства правом (верховенства права) означает, что лишь в соотносимости с правом выявляется истинная ценность современного государства. В этой связи социальной ценностью обладает лишь то государство, которое, обеспечивая право и оставаясь на почве права, служит общественной пользе.

Тема 8. Относительная самостоятельность государства и права

8.1. Понятие относительной самостоятельности государства

Вопрос об относительней самостоятельности государства является вопросом методологическим. Ведь если рассмотрение государства в обусловленности экономическим строем общества, классовой структурой и прочим является составной частью общих философских требований, несомненно и то, что оборотной стороной тех же требований является признание относительной самостоятельности государства. То и другое служит ответу на вопрос, как изучать государство. То и другое относится к числу теоретических принципов подхода к исследованию государственно-правовых явлений, тех принципов, которые в своей совокупности составляют основу научной методологии.
В философской литературе иногда указывают два метода изучения истории философии: внешний и внутренний. Тот и другой имеют место в изучении любых надстроечных явлений, в том числе государства и права.
Внешним методом изучения государства будет такой метод, при котором исследователь, отталкиваясь от экономических, классовых, политических и иных условий существования государства, излагает принципы организации и деятельности государственного механизма, форм и функций данного конкретного государства, излагает принципы организации и деятельности государственного организма, т.е. вскрывает содержание государственной деятельности на основе предварительного анализа внешних (по отношению к государству) факторов.
Внутренним нужно считать такой метод, при котором исследование начинается с анализа механизма, форм и функций данного конкретного государства и в ходе которого доходят до уяснения всех внешних факторов, с разной силой воздействующих на государственное образование. Нельзя отдавать предпочтение какому-нибудь из названных методов. Выбор того или другого в каждом конкретном случае определяется и ближайшими целями исследования, и тем исходным материалом, которым располагает исследователь. Лучше, если внешний и внутренний методы используются (по возможности) в сочетании.
Между тем до известного времени в некоторых работах государство исследовалось исключительно внешним методом. Мало того, внешний метод применялся искаженно. Вместо того чтобы исходить из социально-экономических факторов, некоторые авторы замыкались на них, наклеивая соответствующие ярлыки и посылая различные эпитеты в адрес собственной государственной деятельности. Такой подход далек от подлинно научного.
Как реакция на схематическое, механическое применение внешнего метода появилось стремление изучать надстроечные явления в отдельности, в отрыве от их социально-экономической основы. Применение внутреннего метода при такой постановке вопроса означало бы восприятие тех концепций государства, которые никогда не поднимаются до признания ведущей роли социально-экономических предпосылок.
Одностороннее использование внешнего или внутреннего методов приводит к искажению роли государства. В первом случае оно представляется марионеткой, куклой в игре внешних, социально-экономических условий. Во втором - государство представляется самодовлеющей, абсолютной и независимой силой. Истина посередине - государство относительно самостоятельно. Заметим, однако, что речь идет не о поиске какой-либо "середины" между материализмом и идеализмом. Речь идет о преодолении догматического истолкования отдельных материалистических положений вне связи с практикой и в интересах бюрократического аппарата.
Вот почему неразработанность вопроса об относительной самостоятельности государства обедняет методологическую базу изучения разных исторических типов государства, включая так называемое социалистическое, препятствует всесторонней оценке идей и суждений о сущности и функциях конкретных государств в тот или иной исторический период их развития.
Относительная самостоятельность государства - лишь частный случай относительной самостоятельности общественных явлений, особая ее разновидность, специфическая форма. Поэтому к ней вполне подходит общий вывод о том, что различные стороны общественной жизни являются особыми и относительно самостоятельными областями общества благодаря своим различным функциям в обществе, а также различному составу и свойствам, обусловленным этими различными функциями.
Понятие "относительная самостоятельность" предполагает наличие, по меньшей мере двух компонентов, находящихся между собой в какой-либо связи (причинной и функциональной). Каждый из них состоит в известной зависимости от другого, подвергается его воздействию, хотя и имеет внутренние собственные источники развития. Вместе с тем анализируемое понятие указывает на первенство, главенство одного из компонентов, в связи с чем и приходится отстаивать самостоятельность другого. По отношению к главенствующему явлению или в случае "равенства" их в смысле воздействия друг на друга лучше говорить просто об их самостоятельности. Понятием "относительная самостоятельность" подчеркивается именно тот факт, что "абсолютной самостоятельности" ни в природе, ни в обществе быть не может по причине всеобщей взаимосвязи процессов и явлений, а "абсолютная зависимость" несовместима с реальным бытием предмета.
Для диалектической социологии характерно рассмотрение самостоятельности и зависимости в единстве (одновременном существовании), которое как раз и призвано отразить понятие относительной самостоятельности. Степень самостоятельности представляет собой переменную величину, зависящую от условий, места и времени взаимодействия предметов.

8.2. Относительная самостоятельность государства по отношению к экономике

В числе явлений, с которыми связаны существование и деятельность государства, не без оснований указывают на экономику. На определенной ступени экономического развития государство стало необходимостью. В последующем смена одного способа производства другим во многом обусловливает в итоге смену исторических типов государства. Будучи предопределено в своем развитии в конечном счете экономическими условиями общественной жизни, государство в целом чаще всего являлось лишь выражением в концентрированной форме экономических потребностей класса, господствующего в производстве. Определения государства, как особого аппарата, особей машины в руках экономически господствующего класса для подчинения классов эксплуатируемых все-таки, несмотря на их ограниченность, имеют под собой реальные основания. И такие характеристики государства позволяют понять Ф. Энгельса, когда он как бы отвергает самостоятельность государства. В работе "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" Энгельс пишет, что "государство не составляет самостоятельной области и не развивается самостоятельно", а в письме к Мерингу от 14 июля 1893 г. он признал за государственным устройством только " видимость самостоятельной истории"*.

*См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 310? Т. 39. С. 83.

В письме к К. Шмидту Ф. Энгельс пишет: "Общество порождает известные общие функции, без которых оно не может обойтись. Предназначенные для этого люди образуют новую отрасль разделения труда внутри общества. Тем самым приобретают особые интересы также по отношению к тем, кто их уполномочил; они становятся самостоятельными по отношению к ним, и - появляется государство.
...Новая самостоятельная сила, правда, в общем и целом должна следовать за движением производства, но она, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на условия и ход производства в силу присущей ей или, вернее, однажды полученной ею и постепенно развивающейся дальше относительной самостоятельности"*.

*Там же. Т.37.С. 416.

"Государство не имеет собственной истории", поскольку его появление, дальнейшее движение и особенно смена одного типа другим были обусловлены экономическим развитием и связанным с ним развитием социальной структуры общества. Государство в то же самое время имеет свою историю. Ведь сама марксистская теория утверждает, что экономическое движение определяет развитие государства, лишь в конечном счете. Экономика испытывает активное воздействие со стороны государства.
Указанное обстоятельство позволяет говорить об относительной самостоятельности государства и по отношению к экономике. Если бы государство не обладало известной самостоятельностью, своей внутренней и внешней свободой, оно было бы пассивным,
мертвым и, следовательно, лишним звеном в общественном механизме. Относительная самостоятельность государства есть непосредственная основа его деятельности, его активности, его воздействия на общественную жизнь. Относительная самостоятельность государства является его естественно необходимым состоянием.
Может показаться, что признание относительной самостоятельности политических, юридических, идеологических форм означает поход против признания несомненной зависимости сознания от бытия, против признания определяющей роли базиса в развитии надстройки.
В признании государства относительно самостоятельным нет ни того, ни другого. Речь идет о независимости некоторых сторон общественной жизни от других ее сторон, о независимости, которая сама является объективной реальностью. А первенство и главенство одной из сторон, как мы видим, как раз четко отражены в понятии относительной самостоятельности.
Понятие "относительная самостоятельность государства" выражает, таким образом, прежде всего зависимость государства от внешних факторов: экономики, классовой борьбы, политики, идеологии, культуры. В противоположность сугубо идеалистическим трактовкам речь идет не об абсолютной, а об относительной самостоятельности государства. Понятие "относительная самостоятельность государства" призвано оттенить особенности развития и функционирования государственных форм в отличие от форм экономических и социально-культурных. Это понятие, наконец, призвано отразить активность государства во всех сферах общественной жизни. В том числе - в области экономики.
Обратное влияние государства на экономическую жизнь (даже самое активное, даже чрезвычайное) мыслимо только в рамках его относительной самостоятельности. Всякий выход за ее пределы чреват неблагоприятными последствиями. Об этом говорит хотя бы попытка советского государства после Октября 1917 г. подняться над уровнем экономической и социальной отсталости страны. Позднее даже В.И. Ленин вынужден был признать ошибочность такой политики: "Мы рассчитывали - или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета - непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку"**.

** Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 151.

Относительную самостоятельность государства следует рассматривать конкретно-исторически, принимая во внимание специфические условия развития экономической и общественно-политической системы той или иной страны, учитывая соотношение социальных сил, международную обстановку и т.д. Она имеет тенденцию возрастать по мере научно-технического и общественного прогресса. Для доказательства сказанного достаточно обратиться к источникам (основаниям), питающим относительную самостоятельность государства. Среди них следует назвать четыре:
1. Разделение общественного труда, обособляющее государственную деятельность от другой общественной деятельности. Вряд ли подлежит сомнению, что по мере научно-технического и общественного прогресса усиливается общественное разделение труда.
2. Вмешательство государства в экономическую жизнь страны, являющееся, с одной стороны, следствием, а с другой - причиной относительной самостоятельности государства.
3. Относительная самостоятельность идеологических и политических форм, в значительной степени предполагающих деятельность государства.
4. Объективные противоречия общественного бытия и общественного сознания, позволяющие государству возвышаться над их борьбой.
Относительная самостоятельность государства по отношению к экономическому базису проявляется в основном таким образом. Государство, следуя в принципе экономическим законам, имеет свои логические закономерности и свои этапы развития, не всегда совпадающие с изменениями экономической структуры. Политический переворот и следующие за ним коренные преобразования в экономике не влекут автоматического и немедленного преобразования государственного аппарата.
К сожалению, далеко не всегда в дискуссиях об этапах развития государства учитывают факт его относительной самостоятельности. Между тем у государства есть своя логика развития.
Наличие особых этапов развития государства является одной из форм проявления его относительной самостоятельности.
Государство следует своему собственному движению, над которым, в общем и целом главенствует движение производства, но которое в отдельных частностях и внутри этой общей зависимости следует опять-таки своим собственным законам, присущим природе этого нового фактора. Это движение имеет свои собственные фазы и, в свою очередь, оказывает обратное действие на движение производства.
Обратное воздействие государства на экономические отношения как раз и является еще одним свидетельством его относительной самостоятельности. Можно согласиться с тем, что экономическое движение, в общем и целом проложит себе путь, но оно будет испытывать на себе также и обратное действие политического движения, которое оно само создало и которое обладает относительной самостоятельностью. С правом дело обстоит точно так же. Как только становится необходимым новое разделение труда, создающее профессиональных юристов, открывается опять-таки новая самостоятельная область (сфера права), которая при всей общей зависимости от производства и торговли все же обладает особой способностью обратно воздействовать на эти области*.

1См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 415 - 418; Т. 39. С. 84.

При этом можно говорить об обычной и чрезмерной (исключительной) самостоятельности государства. Чрезмерная относительная самостоятельность наблюдается там, где государство настолько поднимается над экономикой, что оказывается способным тормозить экономическое развитие и разрушать производительные силы. Чем больше деятельность государства не соответствует экономическим потребностям развития общества, тем с меньшей эффективностью оно развивает экономику и тем меньше его обычная самостоятельность, ибо только овладение экономическими законами, использование их и сближение с экономической сферой позволяют достигнуть в этой области положительных результатов.

8.3. Относительная самостоятельность государства по отношению к господствующему классу и классовой борьбе

Государство, едва возникнув, приобретает самостоятельность по отношению к обществу и тем более успевает в этом, чем более становится органом определенного класса и чем более явно осуществляет господство этого класса. К тому же есть явные, открытые, прочные, прямые формы господства определенных классов и есть различные опосредованные, неустойчивые формы такого господства, могущие свидетельствовать об известном расхождении деятельности государства и политики господствующих классов. Примером является хотя бы царское самодержавие, которое участники Февральской революции в России могли характеризовать как самовластие чиновников и полиции в ущерб интересам всего народа, в том числе и имущих классов.
Когда призванные к управлению специальные группы людей приобретают особые интересы также и по отношению к тем, кто их уполномочил, говорят об относительной самостоятельности государства по отношению к господствующему классу (обществу в целом). Ф. Энгельс, указывая на то, что по общему правилу государство является орудием самого могущественного, экономически господствующего класса, писал: "В виде исключения встречаются, однако, периоды, когда борющиеся классы достигают такого равновесия сил, что государственная власть на время получает известную самостоятельность по отношению к обоим классам как кажущаяся посредница между ними. Такова абсолютная монархия XVII и XVIII вв., которая держит в равновесии дворянство и буржуазию друг против друга; таков бонапартизм Первой и особенно Второй империи во Франции, который натравливал пролетариат против буржуазии и буржуазию против пролетариата. Новейшее достижение в этой области, при котором властитель и подвластные выглядят комично, представляет собой Германская империя бисмарковской нации: здесь поддерживается равновесие между капиталистами и рабочими, противостоящими друг другу, и они подвергаются одинаковому надувательству в интересах оскудевшего захолустного юнкерства"*.

* Маркс К . Энгельс Ф. Соч. Т. 21 С. 172.

Служащих государственной организации очень многое объединяет и в положении, и в средствах оплаты труда и т.д. Все это обособляет их интерес от интереса остальной массы народа. Однако и привилегированность управляющих, и вместе с тем их неустойчивое положение рядом с систематическим использованием господствующими кругами массы средств влияния на органы государственной власти и управления образуют достаточные гарантии того, чтобы государство служило экономически могущественным классам. В то же время если допустить, что государство не обладает самостоятельностью, то следовало бы отрицать и ответственность государственных служащих. Государственный аппарат, даже если он выполняет политические директивы, должен располагать свободой самоопределения, необходимой для принятия решений, избрания соответствующих методов для их осуществления, более всего подходящих для государственной организации. Избранные средства государство применяет не иначе, как под свою ответственность.
Пониманию относительной самостоятельности государства служит образное определение его как машины в чьих-то руках. Любая машина помимо назначения служить определенным целям нуждается в удовлетворении своих собственных нужд, поддерживающих ее работоспособность. Сложная государственная машина имеет в своем механизме особые части, призванные к удовлетворению запросов ее бесперебойного и надежного функционирования.
Видимой самостоятельности государства способствуют политические противоречия групп и фракций внутри господствующего класса или между различными классами. Независимость от одних и зависимость от других групп, временное возвышение над интересами борющихся классов - таковы результаты подобной ситуации. В зависимости от того, чьи интересы правящая группа (государство) ставит на первое место, ученые различают обычную относительную самостоятельность государства и исключительную (необычную, чрезвычайную, "чрезмерную"). Первая означает, что государство, служа прежде всего интересам уполномочившего его класса (классов, общества), обеспечивает и свои интересы. При исключительной относительной самостоятельности государство, удовлетворяя своим интересам, служит тем самым интересам господствующего класса (общества).
Исключительная самостоятельность государства прослежена на примере самых различных абсолютистских государств Европы, и особенно на опыте бонапартистских режимов во Франции и в России. В качестве основного исторического признака бонапартизма исследователями указывалось на лавирование опирающейся на военщину (на худшие элементы войска) государственной власти между двумя враждебными классами и силами, более или менее уравновешивающими друг друга. Опорой бонапартистского государства служат не определенные классы или не они только, не они главным образом, а искусственно подобранные деклассированные элементы, подонки общества и штык. Элементы бонапартистской самостоятельности государства ввиду равновесия борющихся классов просматривались в правительстве Керенского в республиканской России, когда Советы стали бессильными и буржуазия еще не набрала силы, чтобы разогнать их.
Обобщение положений, высказанных в разное время по поводу бонапартизма, позволяет выделить следующие частные признаки чрезвычайной (исключительной) относительной самостоятельности государства:
1) обострение противоречий между интересами власти и потребностями экономического и общественного развития страны;
2) удесятерение репрессий и бесцеремоннейшее нарушение закона; фальсификация выборов, подлог, шантаж, подкуп и прочие формы проявления произвола и авантюризма;
3) приукрашивание фасада государственности, принаряжение его модными лозунгами и обещаниями и вместе с тем игнорирование решений конституционных органов власти;
4) потеря правительством доверия даже у господствующих классов (власть правеет, в то время как вся страна левеет);
5) обладание правительством большой самостоятельностью, но в довольно узких рамках. Эти рамки могут расширяться, если правительство связано абсолютистскими формами, если в стране сильны традиции военщины и бюрократизма;
6) опосредованность и неустойчивость форм такого государства в принципе и вместе с тем его жизнеспособность, требующая "крутых переломов".
Много сильных замечаний сделано в адрес бонапартизма В.И. Лениным. Но, читая Ленина, следует помнить, что он связывал этот режим лишь с буржуазным обществом и не замечал, не хотел замечать условия, которые с неизбежностью предопределяли чрезвычайную относительную самостоятельность государства после Октября 1917 г.*

* См.? Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 22. С. 130? Т. 25. С 364? Т. 34. С. 49,82.

"Бонапартизм", по В.И. Ленину, есть форма правления, которая вырастает из контрреволюционности буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической революции.
Среди основных условий, при которых развивается бонапартистский режим, он отмечал следующие:
- правительство не может опереться ни на один класс, отсутствует прочная, испытанная цельная социальная опора, так как силы враждебных или соперничающих классов уравновешены;
- классовая борьба развивается в мелкобуржуазной стране с революционным пролетариатом;
- классовая борьба между пролетариатом и буржуазией обостряется до крайних пределов (классическая почва бонапартизма);
- господствующие классы недостаточно сильны, а демократические классы бессильны или ослаблены временными причинами;
- демократическая обстановка отнюдь не исключает бонапартизма, наоборот, именно в ней он и может вырасти.
Классические положения о формах обычной и чрезвычайной относительной самостоятельности государства необходимо заново осмысливать в свете современного процесса развития государственности в самых различных странах. При этом следует иметь в виду, что вместе с известными формами проявления относительной самостоятельности государства появляются новые ее виды, а старые, приспосабливаясь к современности, могут принимать иную окраску. На исторической арене могут выступать и выступают совершенно иные классы и силы, как это имело место в СССР. Известные черты бонапартизма можно наблюдать в некоторых молодых авторитарных и военно-диктаторских государствах, образовавшихся в ходе распада колониальной системы. Бонапартистские методы применяли маоисты, которые, опираясь на армию и специальные отряды молодежи, лавировали между классами, принося общие интересы в жертву интересам маоистских и националистических элементов. Анализ фашизма, маоизма и сталинизма требует в дополнение ко всему смотреть еще и на положение личности в обществе. Все названные режимы культивировали стадную личность.

8.4. Относительная самостоятельность отдельных органов государства

В отличие от проявлений относительной самостоятельности государства в целом, существует особая форма самостоятельности внутригосударственной. Речь идет о тех случаях, когда "самостоятельность" приобретают отдельные звенья государственного аппарата по отношению к другим его частям и по отношению к государству в целом.
Относительная самостоятельность чиновничьего аппарата в России наблюдалась в период двоевластия и сразу после Октябрьской революции, когда аппарат исполнительной власти на местах сознательно и бессознательно работал против советской власти. Заслуживает особого анализа относительно самостоятельное положение исполнительных органов в перестроечный и постперестроечный период развития российской государственности.
И в буржуазных, и в социалистических государствах наблюдалось анализируемое явление в процессе министерилизации, когда правительственные учреждения, играя особую роль, вставали над высшими органами государственной власти.
Внутригосударственную относительную самостоятельность также можно разделить на обычную и исключительную ("чрезмерную").
Первая выступает как естественный результат наделения компетенцией соответствующих органов, вторая - как результат узурпации компетенции. Примеры последней можно видеть в том числе и в истории советского государства, когда бюрократический аппарат насаждал командно-административную систему в ущерб законодателю, когда НКВД возвышался над всеми другими органами. Формирование президентской формы правления и усиление исполнительной власти требуют одновременно цивилизованных сдержек и противовесов против злоупотреблений чиновников в центре и на местах. Отсутствие таковых показывает чрезмерное возрастание роли администрации.

8.5. Относительная самостоятельность права

Многое из того, что сказано об относительной самостоятельности государства, относится и к праву, в особенности если иметь в виду понятие относительной самостоятельности определенного явления, если смотреть на право через призму законодательства, если функции последнего уподоблять функциям государства. Вместе с тем законодательство является специфическим феноменом. Это не тот живой организм, который всякий раз меняется, когда сталкивается с политическими интересами, личными интересами должностных лиц. Законодательство воплощает статическую волю государства, проявленную на момент принятия соответствующего акта.
Прежде всего следует вести речь об относительной самостоятельности права по отношению к государству. В теме о соотношении права и государства, а также в теме о правовом государстве раскрывается определяющая роль права в организации и деятельности государства. Право должно предшествовать государству и выполнять по отношению к нему главенствующую роль.
Следовательно, речь в таком случае должна идти, скорее, об относительной самостоятельности государства по отношению к праву. И в том, что законодательство не всегда соответствует праву, как раз и проявляется обычная относительная самостоятельность, а в том, что иногда в закон возводится произвол, усматривается относительная самостоятельность чрезмерного характера. Только одно пояснение к сказанному: обычная относительная самостоятельность - естественное явление, и, следовательно, там, где государство сознательно, намеренно игнорирует право в ходе законотворчества, будет уже "чрезвычайная" относительная самостоятельность.
Относительная самостоятельность законотворчества по отношению к экономике проявляется естественно, по мере того, как начинают рассогласовываться требования юридических и экономических законов. Законы начинают жить своей жизнью, а экономика своей - теневой. Относительная самостоятельность законодательства по отношению к воле общества или воле правящих классов также проявляется в связи с естественной способностью законов к устареванию. На какой-то момент нарушается гармония воли, выраженной в законе, и воли общества, класса, группы. Но в силу разных причин воля исторического законодателя (воля закона) может входить в противоречие с волей новых законодателей. В условиях рассогласования интересов и воль начинают заявлять о себе собственные закономерности действия законов и закономерностей социальной жизни.
Одной из сторон проявления относительной самостоятельности права является его взаимодействие с иными социальными нормами: обычаями, моралью, нормами общественных организаций. Здесь имеют место и взаимовлияние, и расхождение между нормами, и собственные закономерности развития.

РАЗДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. ТЕОРИЯ ПРАВА

Тема 9. Современные подходы к пониманию права и их значение для юридической практики

9.1. Общие вопросы понимания права и их значение для практической деятельности

Право как категория философии и теории, будучи наполненной реальным содержанием, выполняет инструментальную роль. Можно спорить о том, что есть право, какую реальность оно отражает, можно по-разному осмысливать происхождение права, расходиться во мнениях на сущность и назначение права и т.д., но если вопрос ставится в практической плоскости, следует искать единую точку отсчета, единый взгляд, одну позицию. На самом деле: если юрист-практик обращается к праву для вынесения правильного решения, если право позволяет соизмерять действия граждан и должностных лиц, если это всеобщий масштаб поведения, то должна быть полная определенность хотя бы в одном - к каким источникам следует обращаться, из каких источников черпать решение.
Право утратило бы свою ценность, перестало бы выполнять свою роль по стабилизации и упорядочению общественных связей, если бы понималось всеми по-разному. Определенность в понимании права - исходное начало определенности и порядка в общественных отношениях.
В разных частях света, в группах государств или в отдельно взятой стране исторически складывалась своя система права. Обстоятельства места, времени и условий развития тех или других народов объективно формировали свои источники права. Вместе с тем на каждом отдельном отрезке времени и при каждой специфической ситуации в действие вступало конвенционное начало, которое в числе других субъективных моментов способствовало единообразию в представлениях о праве.
Существующие в мире правовые системы и правовые семьи наглядно иллюстрируют сказанное. Граждане при переезде из одной страны в другую быстрее адаптируются к жизни, а юристы без больших усилий могут осуществлять судейскую деятельность, если правовые системы этих стран родственны. Единое понимание права способствует экономической и культурной интеграции народов Европы, сближению народов разных континентов.
Возникает вопрос: почему в нашей стране сегодня налицо различные подходы к пониманию права? Вряд ли кто-то заинтересован в этом и сознательно к этому стремится. И хотя можно предположить (и история знает такое), что в сознательном запутывании вопроса для кого-нибудь заключается свой интерес, однако, скорее всего, главная причина состоит в том, что старое понимание права перестало работать. Теневые отношения породили теневое право. То, что считалось правом официально, осталось без должного использования и применения. Писаное право утратило ценность. Разразился кризис законности, когда общество (и внизу, и на верхних его ступенях) начало тяготиться собственными законами, когда последние стали невыносимыми как для обездоленных, так и для власть имущих. Рассогласование между жизнью и правом не могло остаться незамеченным. Поиск подходов к новому пониманию права следует расценивать и как бессилие теоретиков изменить что-либо в существующей действительности, и как стремление легализовать (оправдать) отношения, складывающиеся помимо (или вопреки) официальных форм и структур.
Разные подходы к праву согласуются с демократизацией общества, признанием, в частности, плюрализма мнений. Разные силы, общественные движения и партии могут иметь свои взгляды на нашу жизнь, на системы вообще и право в частности.
По мере того как открывались "железные занавесы" и рушились "берлинские стены", глубже стали осмысливаться буржуазные правовые системы, допускающие иные трактовки права. Этому способствовали также и освобождение от идеологических догм, обращение к истории. Последняя, как оказалось, отличалась многообразием в понимании права.
Новый импульс поиску того, что есть (что представляет собой) право, дает ориентация на построение правового государства. Доктрина правового государства и теория "государства права" изначально ориентировались на установление соответствия между законом и правом, на подчиненное положение актов государственной власти. В ракурсе формирования правового государства становится очевидным значение рассматриваемого вопроса для практической деятельности. Что охранять, чему подчиняться и что игнорировать - эти вопросы встают перед каждым практическим работником. В общей форме можно сказать одно: для правоприменителей и рядовых граждан имеют значение изданные в надлежащем порядке, сохраняющие юридическую силу законы и подзаконные акты. Для субъектов правотворчества, для творцов законов важно отыскать право.
Существует гносеологическая причина разных подходов к праву. В процессе познания всегда существует возможность увлечься какой-то одной стороной явления, превознести ее, не заметить или пренебречь другими. Отсюда разные определения права, что само по себе даже неплохо, если при этом не искажается общая картина, если такое одностороннее определение не претендует заменить все другие, стать единственно правильным, играть роль всеобщего.
Для глубокого познания права все определения, если они отражают хоть какую-то часть реалии, полезны. Для практического использования пригодно единое понимание права.

9.2. Нормативный подход к праву как средству поддержания законности и стабильности

Нормативное понимание права самое пригодное для отражения его инструментальной роли. Определение права как совокупности охраняемых государством норм позволяет гражданам и другим исполнителям правовых предписаний знакомиться с содержанием последних по тексту нормативных актов и соответственно сознательно избирать вариант своего поведения. Уже по одной этой причине нельзя отвергать данный подход. Нельзя связывать его с одними именами (например, именем Вышинского), забывая о других, или с одним временем (например, временем культа личности), не принимая во внимание позитивную роль нормативистских воззрений и нормативистской практики.
В наибольшей степени нормативистская теория права разработана Г. Кельзеном. У него право поставлено в такую связь с государством, что последнее само рассматривается как персонифицированный правопорядок. Право в названной теории представляет собой иерархическую (ступенчатую) систему норм, представляемую в виде лестницы (пирамиды), где каждая верхняя ступенька обусловливает нижнюю, а нижняя вытекает из верхней, ей подчиняется.
И если верхней ступенькой являются конституционные нормы, а далее соответственно идут нормы обыкновенного закона, нормы правительственного акта, нормы инструкций министерств и ведомств, вплоть до индивидуальных актов, то принцип соответствия одной нормы другой как раз и означает утверждение строгого режима законности.
Кельзен ранее подвергался безоговорочной критике. Сегодня мы понимаем, что критика эта была в большей степени обусловлена идеологическими факторами. Кельзен, например, не задавался вопросом о классовой сущности права, отвергал изучение права в аспекте экономики и политики, не входил в решение вопроса, откуда берется исходная норма права (изучение права из самого права), так называемая основная норма, стоящая над конституцией и нормами международного права.
Но для практического юриста это действительно второстепенные вопросы! Он отдавал первенство норме международного права перед нормой внутреннего. Теперь большинство государств вынуждено признать необходимость соотносить свое законодательство и юридическую практику с актами о правах, международными соглашениями, резолюциями ООН и т.д.
Правом признается государственная воля, выраженная в обязательном нормативном акте, обеспеченном принудительной силой государства.
Чистый практик нормативного толка в решении конкретного дела не задумывается о классовой окраске государственной воли. Это может быть воля всего народа или отдельной его части, воля большинства или меньшинства, прогрессивных или консервативных слоев общества. Государственную волю могут сформировать и единственно интересы правящей элиты, расходящиеся с интересами страны и даже государства в целом.
Во взгляде на действительность и решение дела через юридические очки, через призму принятых государством нормативных актов - содержание нормативного подхода к праву (одновременно положительное и отрицательное). Вначале о положительном.
1. Нормативный подход больше, чем какой-либо другой, подчеркивает определяющее свойство права - его нормативность. Иметь в виде руководства общее правило - это благо, особенно если оно всеобщее и устойчивое.
2. Нормативность в данном подходе органически связана с формальной определенностью права, что существенно облегчает возможность руководствоваться правовыми требованиями.
3. Фиксированность средств государственного принуждения в случаях нарушения права.
4. Противостояние режиму произвола и беззаконию.
5. Косвенная ориентация на необходимость возведения в закон надлежащей (справедливой, моральной, прогрессивной и т.п.) воли.
6. Ориентация на подзаконное нормативное регулирование общественных отношений в ходе юридической практики.
7. Признание широких возможностей государства влиять на общественное развитие.
Последний пункт в качестве положительного обстоятельства не бесспорен. И если приводить его здесь, то надо иметь в виду то государство, которое выражает интересы общества, служит им, ориентируясь на такие ценности, как справедливость, свобода, гуманность. Нормативное понимание права хорошо служит в те исторические периоды, которые отличаются стабильностью. Оно не вызывает нареканий с точки зрения практики, если законодательство обновилось, если при этом соблюдены все демократические процедуры, если в нормах отразились передовые настроения широких масс.
Отрицательное в нормативном подходе проявляется в игнорировании содержательной стороны права: положения и степени свободы адресатов правовых норм, субъективных прав личности, моральности юридических норм, соответствия их объективным потребностям общественного развития. Сам по себе нормативный подход к праву был бы неплох. Уязвимым его делает, как это ни парадоксально, государство. В силу разных причин в определенных обстоятельствах оно удовлетворяется устаревшими нормами или, хуже того, издает акты, идущие вразрез с жизнью, принимает нормы, работающие на консервативные силы.

9.3. Социологический подход к праву как средству обеспечения динамизма общественной жизни

Социологический подход концептуально сформировался во второй половине XIX в., в рамках школы "свободного права". Нормы права, рассчитанные на свободную конкуренцию, в новых условиях развития капитализма перестали удовлетворять потребности общественного развития. Суды вынуждены были так интерпретировать законы, что под видом толкования фактически устанавливались новые нормы. Идеологи нового правового мышления призвали к открытому и свободному судейскому правотворчеству. Отсюда тезис: "Право следует искать не в нормах, а в самой жизни". Уподобление писаного закона пустому звуку, сосуду, который еще следует заполнить, и т.п. - вот постулаты социологического направления, и в частности реалистической теории права в США. Наполнять законы правом призваны судьи и администраторы. Как убеждаемся, недоверие к закону и законности - вот суть реалистического подхода к праву.
На почве критики старых законов после Октябрьской революции социологический подход пропагандировался и в марксистской теории права (например, взгляды П.И. Стучки). Утверждались совершенно новые общественные связи, и их спешили объявить правовыми, самим правом. Но поскольку в то же время издавались декреты советской власти и ставить их под сомнение в качестве права марксистские политические деятели не могли, то правом объявлялись одновременно и новые законы, и новые отношения.
В последние десятилетия получил распространение взгляд на право как на деятельность физических должностных и юридических лиц, реализующих в той или иной форме свои правомочия. В большей степени этому способствовала компрометация лицемерного юридического позитивизма сталинской эпохи, когда писаное право (законодательство) для многих оставалось на бумаге, а нарушения конституционных норм являлись едва ли не нормой жизнедеятельности отдельных ведомств и многих ответственных работников. Однако следует различать, как представляется, консервативную и прогрессивную ветви социологического подхода к праву. Те, кто объявлял правом практику государственного строительства, преобразования общественного бытия на коммунистических началах или даже "саму общественную жизнь" в целом в период застоя нашего общества, - все они вольно или невольно оправдывали теневые отношения во всех их разновидностях, придавали им характер правовых. Жизнь тогда, как хорошо известно, шла своим чередом в обход закона, помимо закона и в нарушение закона. Напротив, в условиях, когда наблюдаются глубокие перемены в жизни в сторону поворота ее к международным стандартам, в социологических взглядах ряда авторов можно усмотреть весьма прогрессивные мотивы.
Как бы то ни было, для правореализующей практики, для правоприменителей рассматриваемый подход к праву менее предпочтителен, поскольку он, скорее, дестабилизирует правовой порядок, а не укрепляет его. Он вносит неопределенность и сумятицу в отношения субъектов правового общения. Каковы причины этого? Каковы отрицательные стороны правового реализма? Назовем три основные:
- отсутствие прочной юридической основы предпринимаемых действий и уверенности в конечных их результатах;
- решение юридических дел в пользу экономически и политически сильного, в ущерб слабым, малообеспеченным, не стоящим у кормила политической власти;
- опасность некомпетентного решения и откровенного произвола со стороны нечистоплотных должностных лиц.
В условиях нашей действительности, когда работники правохранительных органов не прочь удовлетворить свои интересы в обход и вопреки закону, трудно даже вообразить, что было бы, если бы они вообще не были связаны никакими законами. У нас очень мало материальных, политических, юридических (процессуальных, в частности) и моральных (общекультурных) гарантий против произвола судей, прокуроров и администрации. В отношении всех должностных лиц, милиции самый лучший принцип, какой можно предложить, это, как уже отмечалось, "дозволено только то, что прямо разрешено законом". Социологический подход к праву очень хорош для исследователя и для законодателя. Чтобы познать право, издать полезный и эффективный закон, надо изучать законодательство в действии. Социально реализованное бытие писаных норм - источник их постоянного совершенствования. Жизнь права - источник выявления пробелов в законодательном регулировании общественных отношений. Сами общественные отношения выступают в разных ипостасях: они и предпосылка (источник) права, и форма его реализации (жизни), и критерий справедливости, ценности, эффективности правовых норм. Рассмотрение их непосредственно в качестве права обедняет теорию и дезориентирует практику.

9.4. Психологическая теория права и возможности ее использования в юридической практике

В рамках так называемого широкого подхода к праву отдельные ученые наряду с нормами и правовыми отношениями включают в право правовое сознание. Тем самым отдается дань психологической теории права, которая в свое время претендовала на самостоятельную роль в науке и практике, а впоследствии очень часто вступала и вступает до сих пор в союз с идеями правового реализма и иными теориями. Замечалась даже своего рода психологизация основных направлений правовой мысли.
Советская правовая теория отвергала психологический подход к праву за его приверженность субъективному идеализму. Однако в первые годы советской власти даже в декретах признавалось обращение судей к правовому сознанию, если законы не давали возможности решения вопроса в интересах пролетарского государства. А практика (в том числе расстрелы на месте) основывалась на "социологическом правовом сознании" в весьма широких масштабах. Возможно, именно поэтому А.М. Рейснер пытался как-то соединить постулаты психологической теории с марксизмом. Попытки эти имели определенный успех в польском правоведении, где традиционно со времен Л.И. Петражицкого, эмигрировавшего из России в Польшу, идеи представителей рассматриваемой теории имели хождение. Теория Петражицкого содержала большой критический заряд в адрес других подходов к праву. Особенно доставалось нормативизму. Петражицкий, например, резко критиковал то положение, при котором право определяют в зависимости от факта государственного вмешательства, в зависимости от "случайного признака наличия или отсутствия начальственного познания известных положений" правом*.

* Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 1909. Т. 1. С. 83, 101, 257-258, 265-266, 267 и др.

Резонны возражения (недоумения) Петражицкого и в том, что наука, различая два права (в объективном и субъективном смысле), принимает во внимание при определении природы права, при образовании права только нормы, объективное право.
Критикуя теорию о том, что право является велением государства, Петражицкий приводит три довода:
1) пришлось бы отрицать общеобязательность международного права;
2) определение заключает в себе definition per idem, определяет х через х, безысходный логический circulus.
"Формулу: юридическая норма есть норма, признанная государством, - можно превратить в формулу: норма права (х) есть норма, признанная в предписанной правом (х) форме со стороны установленных правом (х) органов правового (х) союза - государства";
3) признанием со стороны государства пользуются не только нормы права, но и разные другие правила поведения: религиозные, нравственные. Теория государственного признания не содержит критерия для отличия норм права от прочих правил поведения, признанных органами государственной власти путем включения в законы.
"...Связывая понятие права с государством, наука далее лишается богатого и поучительного материала - тех правовых явлений, которые возникали и возникают вне государства, независимо от него и до появления государства, и сужает свой горизонт зрения до узкого, можно сказать, официально-канцелярского кругозора".
Что же предлагается взамен? Чем руководствуются и должны руководствоваться субъекты правового общения в своем поведении? Л.И. Петражицкий не уходил от ответа на этот сугубо практический вопрос. Ответ его однозначен - эмоциями, "обязательственно-притязательными переживаниями". "Специфическая природа права, нравственности, эстетики, их отличия друг от друга и от других переживаний коренятся не в области интеллектуального, а в области эмоционального, импульсивного. Не позитивные нормы, а "императивно-атрибутивные переживания и нормы" интуитивного происхождения ставятся во главу угла. Правом "оказывается не только многое такое, что находится вне ведения государства, не пользуется положительным официальным признанием и покровительством, но и многое такое, что со стороны государства встречает прямо враждебное отношение, подвергается преследованию и искоренению, как нечто противоположное и противоречащее праву в официально-государственном смысле".
Очень многие тонкости теории Л.И. Петражицкого обнаруживаются там, где он объясняет деление права на объективное и субъективное, интуитивное и позитивное, официальное и неофициальное. Представляется, что наша практика (законодательная и правоприменительная) могла бы более плодотворно использовать некоторые его выводы. Нельзя издавать законы без учета социальной психологии, нельзя применять их, не учитывая психологического мира индивида. Психологические процессы разных уровней - такая же реальность, как и экономические или политические процессы. Право опосредуется ими, живет в них, проявляет через них свою эффективность. Практический юрист не может игнорировать того факта, что часто люди осуществляют свою деятельность, не зная законов, вопреки законам, в обход законов, при пробелах в законе и т.д.
Важно знать психологический механизм действия правовых норм, мотивацию правоприменения в связи с ценностной детерминацией и профессиональной ориентацией правоприменителя.

9.5. Теория естественного права (философский подход к праву) как утверждение свободы и справедливости в практике правового государства

Еще в глубокой древности наметилось различие права (естественного) и закона. Кульминацией такого подхода были взгляды и практика буржуазной революции, направленной против феодального произвола и беззакония (часто возводимого властью в закон). Возрождение естественно-правовых идей имело место после Второй мировой войны как реакция на юридический позитивизм и фашистскую политическую систему. Естественно-правовые взгляды всегда активизировались при переходе от полицейского государства к государству правовому.
Хорошей иллюстрацией могли бы служить взгляды И. Канта, для которого свойственно было соединение теоретического (философского) и практического начал. Право, по Канту, - "это совокупность условий, при которых произвол одного (лица) совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы"*.

*Кант И. Соч. Т. 4 Ч. 2 С. 139.

Философия права получила свое развитие у Гегеля. По Гегелю, право означает осуществление свободы свободной воли или еще короче - "наличное бытие свободы"**.

**Гегель. Философия права. М., Л., 1934. С. 54.

Основной постулат рассматриваемого направления - вывод о существовании высших, постоянно действующих, независимых от государства норм и принципов, олицетворяющих разум, справедливость, объективный порядок ценностей, мудрость Бога, не только являющихся директивами для законодателя, но и действующих напрямую. Оттенки мнений многообразны, но практика ориентируется на поиск лучшего решения - справедливого и разумного. Теология призывает обратиться к Богу, светский вариант ориентирует на природу вообще, природу человека, природу вещей.
Из современных ученых разделение права и закона, обращение к справедливости как одному из абстрактных определений права последовательно и весьма обстоятельно аргументирует В. С. Нерсесянц. Им, в частности, замечено, что различение права и закона велось и ведется (и теоретически можно вести) не только с естественно-правовых позиций. Это необходимый момент любого теоретического подхода к правовым явлениям. В позиции B.C. Нерсесянца привлекает, во-первых, признание им нормативности права, а во-вторых, указание на то обстоятельство, что в законе не может быть конкретизируемо "любое произвольно взятое содержание, но лишь определенное по своей сущности содержание (т.е. свобода)..."*. Последнее замечание, собственно как и естественно-правовое направление, как любой "философский" подход, представляет ценность для законодателя. Не подлежит сомнению значение данного подхода для науки права. Однако весьма примечательно, что общеобязательность и возможность властно-принудительной защиты B.C. Нерсесянц связывает с нормой закона, а не права. По-видимому, он осознает, какие могут наступить неблагоприятные последствия, если допустить применение права наряду с законом и вопреки закону.

*Нерсесянц В. С. Право и закон. М., 1983. С. 353.

Обоснование таких предложений встречается у ряда представителей теории "возрожденного естественного права". Но именно они представляют собой опасность для режима законности.

9.6. Интегративный подход к пониманию права

Подробное ознакомление с разными теориями права создает впечатление, будто нет или мало положений, которые бы кем-то не оспаривались. Спорят о том, что есть право, выражает ли оно чью-то волю, где его искать, чем оно отличается от иных явлений, чем обеспечивается его действие и т.п. Мы обнаруживаем также массу фикций, которые до поры до времени могут служить практике. Так, закон, коль скоро он не отменен, считается целесообразным и справедливым, соответствующим общественным потребностям, выражающим волю большинства и т.п. А между тем он может быть и несправедливым, и необоснованным, и нецелесообразным, и народной воли не выражающим. Были фикции другого рода, прямо призванные скрыть реалию. Практиков всегда ориентировали на то, чтобы они руководствовались только законом. Этот принцип фиксировался законодателем. И в то же время все знали, что куда более весомым регулятором общественных отношений было "партийное право".
Знакомство с разными подходами к праву обнаруживает также много ценного и приемлемого в каждом из них. И в этой связи возникает соблазн объединить в единое понятие все признаки, более всего отвечающие интересам правоприменительной практики. Опасность одна: где гарантии, что этот выбор не будет субъективен, что он не объединит все недостатки, все пороки? Следуя интегративному подходу, не стоит настаивать на том, что тот или другой признак права является неприемлемым или, напротив, существенным, необходимым, без которого права вообще нет. По-видимому, есть такие качества, отсутствие которых делает право несовершенным, ущербным, консервативным, реакционным и т.д. Вряд ли в действительности мыслимо вполне совершенное право. Ни уж если и искать существенные признаки права, то делать это надо отдельно по отношению к содержанию и к форме права. И тогда справедливые меры свободы будут характеризовать содержание права, а формальным свойством существенного характера будет общеобязательность, основывающаяся на принуждении со стороны главенствующей структуры данного социума. Таким образом, для практика (судьи, прокурора, работника милиции, юрисконсульта) не столь уж и важно, где содержатся нормативы, которыми он должен руководствоваться, - в писаных актах-документах, в правовых отношениях, в правосознании (интеллектуальной или чувственной его части), - главное, чтобы решение выражало ту меру свободы и справедливости, которая фактически защищена в этом обществе. В противном случае неизбежны конфликты, попрание всякой справедливости.
Представляется интересным давнее суждение Л. Петражицкого: "Проблема определения известного класса явлений есть проблема теоретическая (изучение сущего, как оно есть), а вопрос о том, к чему следует стремиться, что разумно, что было бы идеалом в данной области, есть проблема практическая (указания желаемого, должного я т.д.). Ответ второго типа на вопрос первого рода есть недоразумение, смешение совершенно различных вопросов и точек зрения"*. И далее: "Определение права должно обнять и те нормы, которые нам представляются неразумными, которые не содействуют достижению разумных целей и т.д.** Итак, право в действительности всегда в чем-то неудовлетворительное, несовершенное, требующее разных изменений и неодинаковой трансформации в зависимости от условий места и времени. Поэтому в научных целях и в интересах эффективного правотворчества следует приветствовать разные подходы к праву, разные определения права и стремление к их синтезу в рамках единого понятия. Определение права как совокупности норм, общих правил поведения ориентирует на такие свойства, как формальная определенность, точность, однозначность правового регулирования. Сторонники нормативного подхода не ограничиваются формальными признаками. Но содержательная сторона указывается ими опосредованно (косвенно) через указание на волю, которая в данных нормах отражается, и на отношения, которые эту волю обусловливают. Предполагается (далеко не всегда оправданно), что воля большинства как раз и отражает надлежащую степень справедливости и свободы. Материальные и иные условия жизни общества, которые формируют государственную волю, должны в идеале справедливо отражаться в писаных нормах. При демократических процедурах предполагается непременное выражение в принимаемых актах настроений, чувств и интеллектуальных достижений народа.

*Петражицкий. Л. И. Указ. соч. С. 301
**Там же С. 302.

Широкие определения права хороши тем, что они ориентируют на рассмотрение жизни права в правоотношениях, правосознании, правоприменительных актах, субъективных правах. Авторы "философского" подхода озабочены качеством законов, соответствием последних общечеловеческим и иным ценностям. Через споры о том, что есть право, решаются многие практические вопросы: основания права, источники права, пределы правового воздействия, эффективность права, разрешение противоречий права. По каждому из них имеется обширная литература, а некоторые проблемы рассматриваются в других темах. В заключение повторим интегративное определение права. Право - это совокупность признаваемых в данном обществе и обеспеченных официальной защитой нормативов равенства и справедливости, регулирующих борьбу и согласование свободных воль в их взаимоотношении друг с другом (рис.1).

Рис. 1. Подходы к пониманию права

Тема 10. Право в системе нормативного регулирования

10.1. Право в системе социальных норм

Поведение, деятельность людей, отношения, в которые они вступают, являются объектом регулирования различных норм. Так, права и обязанности члена садоводческого общества закреплены в уставе данного общества, относящегося к так называемым корпоративным нормам. Взаимоотношения между студентами учебной группы подлежат моральной оценке. Отправление религиозных культов осуществляется в соответствии с религиозными нормами. Участникам свадебного торжества надлежит вести себя соответственно существующим народным обычаям и обрядам. Действия человека, управляющего автомобилем, находятся под "юрисдикцией" правил дорожного движения.
Вся совокупность норм, посредством которых осуществляется регулирование поведения и деятельности, представляет собой систему нормативного регулирования общественных отношений. Право - уникальный, высокозначимый авторитетный регулятор, но оно лишь один из компонентов системы нормативного регулирования. Выявление места и роли права среди иных социальных регуляторов (норм) имеет важное значение для понимания его природы, определения возможностей и пределов регулятивного действия.
Степень и характер регулирующего влияния на общественные отношения позволяет выделить в системе нормативного регулирования наряду с правом следующие группы норм (рис. 1).

Рис. 1. Группы норм

Объединенные единой нормативной природой, все эти нормы характеризуются следующими общими чертами (рис. 2).

Рис. 2. Характеристики социальных норм

Право и обычаи. В собственном смысле под обычаями понимают правила поведения, которые в результате многократного, более или менее длительного применения входят в привычку людей и таким образом регулируют их поведение. Поэтому обычаи - это привычные или обычные нормы. В более широком значении к обычным нормам относят не только обычаи, но и нравы, традиции, обряды, ритуалы. К большинству традиций, ритуалов и обрядов право индифферентно. В то же время оно опирается на привычные формы поведения, а в ряде случаев закрепляет их в своих нормах. В частности, имеющий высокую общественную значимость ритуал приведения главы государства, судей Конституционного Суда к присяге регламентируется нормами Конституции и федерального конституционного закона (в Российской Федерации эта процедура предусмотрена ст. 82 федеральной Конституции и ст. 10 Закона "О Конституционном Суде РФ").
Общая схема влияния права на обычаи такова: прогрессивные обычаи стимулируются правом, а те из них, которые противоречат закону, квалифицируются как правонарушения. Таковыми, в частности, действовавший до 1 января 1997 г. уголовный закон признавал преступления, связанные с пережитками местных обычаев (ст. 231-235 УК РФ).
Испытывая на себе воздействие права, обычаи в то же время оказывают влияние на право. При определенных условиях обычаи признаются в качестве источников права. В частности, гражданское право (ст. 5 ГК) признает обычай делового оборота - правило поведения, сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности. Следует подчеркнуть, что удельный вес деловых обыкновений, являющихся по своему содержанию источниками российского права, возрастает. Очевидно, есть основания и применительно к российской правовой системе правовые обычаи (обычное право) не считать исключением в числе иных источников права.
Право и религиозные нормы. Назначением религии является выработка "смыслов", позволяющих человеку так или иначе освоиться и определить свое место в том мире, в котором он живет. Религия, с этой точки зрения, выступает мерилом "хорошего" поведения. Религиозные нормы есть разновидность социальных норм, установленных различными вероисповеданиями и имеющих обязательное значение для исповедующих ту или иную веру. Внешне эти нормы имеют определенное сходство с юридическими установлениями: в известной мере формализованы и содержательно определены; хотя в значительно меньшей степени, но все же определенным образом институционализированы и документально зафиксированы в Библии (Ветхом и Новом завете), Коране, Сунне, Талмуде, религиозных книгах буддистов и др.; выступают, а некоторых случаях в качестве источников права (в качестве иллюстрации таковых являются не только страны мусульманской правовой системы, но и некоторые страны континентальной Европы. В России до 1917 г. источниками права признавались Устав духовных консисторий, Книга Правил Св. Синода, Кормчая Книга и др. В Германии каноническое право и ныне является частью национальной правовой системы).
В то же время между правом и религией существуют принципиальные различия. Секуляризация общественной жизни, утверждение свободы совести одновременно означает, что сфера действия религиозных норм значительно уже права. Так, предписания Торы распространяются исключительно на лиц, исповедующих иудаизм, Корана - соответственно на исповедующих ислам и т.д. Различны механизмы действия религии и права. В частности, религии (в особенности этические) обосновывают в своих священных книгах абсолютную непреложность предписываемого ими кодекса поведения ссылкой на высший авторитет, или, как сказали бы философы и богословы, "трансцендентное миру начало".
Влияние права на религию в известной мере достаточно специфично. Конституция РФ (ст. 14), Федеральный закон "О свободе совести и религиозных объединениях" гарантируют свободу совести и вероисповеданий, равноправие конфессий, возможность для верующих замены военной службы альтернативной гражданской службой. В то же время право не должно быть безучастно к "причудливым" формам пользования свободой совести и, в частности, к оккультным религиям и тоталитарным сектам, подавляющим личность и путем зомбирования превращающим ее в слепого исполнителя воли "гуру", "мастера", "учителя" и стоящих за ними темных сил. Право в этой ситуации должно быть правом, иначе неизбежен синдром "Аум Сенрикё".
Право и корпоративные нормы. К корпоративным нормам относят те нормы, которые регулируют отношения, складывающиеся между членами, участниками общественных объединений (общественных организаций, фондов, политических партий, профессиональных союзов, добровольных обществ и др.). Корпоративные нормы закрепляются в уставах (иных документах) общественных объединений, принимаемых на общих собраниях, конференциях, съездах.
Сфера действия корпоративных норм обусловлена тем, что они выражают волю участников (членов) общественных объединений и имеют для них обязательное значение. Корпоративные нормы имеют определенное сходство с юридическими. Они, так же как и правовые, документально зафиксированы в "Уставах", "Пoлoжениях", в известной степени детализированы. Так, устав общественного объединения закрепляет перечень прав и обязанностей его членов, определяет меры воздействия к ним, которые во многом сходны с мерами дисциплинарного и морального воздействия. В частности, Устав ЛДПР содержит положение о том, что "член партии может быть исключен из ЛДПР за действия, порочащие партию или наносящие ей вред" (кто и как это определяет, устав не оговаривает; кстати, в этом и есть принципиальное расхождение данной нормы с юридической, закрепляющей санкцию).
Влияние права на корпоративные нормы определяется характером и пределами регулирования им организации и деятельности общественных объединений. Положения, содержащиеся в Конституции РФ (ст. 6, 7, 30, 52, 96 и др.), Федеральном законе "Об общественных объединениях" и других законодательных актах, определяют сферы действия корпоративных норм, их гарантируемость. В частности, Закон предусматривает, что несоблюдение уставных норм либо осуществление объединением деятельности, противоречащей нормам устава, является основанием для приостановления и даже ликвидации общественного объединения. Можно сказать, что право оказывает влияние на корпоративные нормы, в какой-то мере различного рода корпорации, объединения, учреждения, действующие на основе Устава, Положения, входят в единое правовое пространство и в этой связи призваны согласовывать свою деятельность (и нормы) с действующим правопорядком.
Право и мораль. Связь между правом и моралью обусловлена той ролью, которую мораль занимает в системе нормативного регулирования. Наряду с правом мораль доминирует в этой системе. В сравнении с иными социальными нормами у нее (морали) наиболее обширная сфера действия. Лишь небольшие участки социальной действительности свободны от моральных оценок. Сказанное означает, что сферы действия права и морали в значительной мере пересекаются. Однако, действуя зачастую в одних и тех же сферах, мораль и право остаются самостоятельными суверенными нормативно-регулятивными образованиями (С.С. Алексеев).
Мораль (нравственность) есть особый тип нормативной регуляции, представленный совокупностью норм и принципов, распространяющих свое влияние на всех и каждого и воплощающих в себе нравственные ценности. Справедливо замечено, что общечеловеческое содержание морали в обобщенном виде выражено в "золотом правиле": "поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе". Мораль (нравственность) воплощает в своих нормах абсолютные ценности, в силу чего моральные нормы и оценки являются высшим критерием поведения. Мораль по этой причине правомочна оценивать право с точки зрения его соответствия требованиям справедливости и моральным ожиданиям.
Формирование морали имеет естественно-историческое происхождение, неотделимое от самой жизнедеятельности людей, в процессе которой апробированные опытом человеческого общежития ценности и идеалы закрепляются в общественном и индивидуальном сознании в виде определенных взглядов, нравственных представлений и ожиданий. Субъект формирует моральные нормы и сам же обращает их на себя. Формирование права также имеет естественно-историческую основу. Вместе с тем позитивное право (право, содержащееся в актах правотворческих органов государства) нередко заключает в себе нормы, противоречащие ценностям и приоритетам человеческой личности. По этой причине право и мораль сохраняют принципиальные расхождения.
Право и мораль по-разному оценивают поведение. Мораль оценивает поступки и действия людей с позиции моральных императивов: "добрые" и "плохие", "справедливые" и "несправедливые", "честные" и "бесчестные", "добросовестные" и "недобросовестные" и т.д. Оценочными категориями права выступают "правомерное" и "неправомерное", "законное" и "незаконное", "юридически допустимое" и "юридически запрещенное".
У морали в отличие от права нет специализированных проводников ее норм и принципов. Мораль воспроизводится силой убеждений, привычек, нравственного долга и т.п. Право применяется специальными учреждениями государства с использованием специальных средств и механизмов. Однако у права нет самого мощного проводника, коим для морали является совесть человека. Право может рассчитывать на чувство законности, но последнее в отличие от совести не относится к статусным качествам человека.
Мораль - универсальный регулятор и ее влияние распространяется на все или почти все сферы поступков и действий человека. Право действует все же избирательно. Есть сферы, недоступные для его воздействия, либо же его влияние достаточна специфично. Так, обращенное ко всем и к каждому безусловное требование одной из заповедей христианской морали "чти отца своего и мать свою" в праве находит своеобразное воплощение. Семейный кодекс РФ, Конституция РФ возлагают на совершеннолетних трудоспособных детей юридическую обязанность заботиться о своих нетрудоспособных родителях. Большего от права нельзя требовать, иначе оно потеряет свою юридическую самобытность, превратившись в свод рекомендательных норм и пожеланий.
От морали право отличается государственной обеспеченностью. В этом, думается, заключено его принципиальное отличие не только от морали, но и от всякого иного социального регулятора. Возлагая на физических и юридических лиц обязанность, право располагает такими инструментами воздействия, которые позволяют ему добиться требуемого поведения. Исторически право потому и возникло, что в новых условиях иные регуляторы, в том числе и мораль, оказывались недостаточными для обеспечения организованности и порядка, защиты производителя от частного случая и произвола. Свойства права отвечали этому требованию.
Право в отличие от морали, религии не терпит конкуренции. Партикуляризм в принципе не приемлем для правовой системы. Юридическая система (как и система права), поэтому может быть только одна в обществе. Моральных же или религиозных систем может быть несколько: господствующая мораль, корпоративная, мораль правящей элиты и управляемых, или, как иначе сказал немецкий философ Фридрих Ницше, "мораль господ и мораль рабов".
Являясь приоритетными типами нормативного регулирования, право и мораль оказывают взаимное влияние друг на друга. Формула такого влияния может быть выражена следующим образом: мораль не должна требовать нарушения закона; право не должно закреплять в своих нормах (и соответственно требовать исполнения) безнравственных поступков.
Влияние морали на право придает ему моральную направленность. Моральная ценность права заключается в том, что его нормы и институты призваны юридическими средствами и механизмами гарантировать действенность прав и свобод человека и гражданина, обеспечить возможность пользования ими, исключить произвольное вмешательство в частную жизнь и сферу личной свободы. Моральный долг права заключается в том, чтобы утверждать и проводить в жизнь требования социальной справедливости. В этом смысле право должно стать выражением "нормативно закрепленной справедливости" (Р.З.Лившиц).
Сближение права и морали вместе с тем не означает, что право должно превратиться в саму мораль. Такое сближение имеет свои границы, за пределами которых право рискует утратить свою уникальность.
Право и технические нормы. В системе нормативного регулирования технические нормы занимают особое место. Принято считать, что эти нормы не имеют социального характера: это правила, характеризующие отношение людей к природе, технике, орудиям и средствам производства. В то же время, очевидно, что нарушения технических норм и их последствия - аварии и катастрофы, нередко сопряженные с человеческими жертвами и огромным материальным ущербом, - имеют социально ощутимый резонанс.
К техническим нормам в широком смысле относят нормы биологические, санитарно-гигиенические, санитарно-эпидемиологические, технологические, научно-технические, экологические и др. В силу своей значимости часть этих норм находит закрепление в законодательстве, получив название технико-юридических. Это технические условия, различные ГОСТы, правила (техники безопасности, эксплуатации водного, железнодорожного транспорта и др.), индексы загрязнения окружающей среды и т.д. За нарушение этих правил установлена юридическая ответственность: имущественная, административно-правовая и уголовно-правовая.
Взаимосвязь права и технических норм, таким образом, означает, что некогда недоступная праву область становится объектом его регулирования и охраны. При этом уже не только отдельные нормы и институты, но и целые законодательные массивы, отрасли законодательства и даже отрасли права вовлечены в этот процесс. В частности, экологическое право призвано юридическими средствами защитить экологические права граждан, обеспечить разумное и цивилизованное отношение к природе и природным ресурсам; целям обеспечения безопасности личности, общества и природы от неразумного освоения атомной энергии служит атомное право. Итак, являясь одним из важнейших регуляторов поведения и деятельности, право вместе с тем вынуждено учитывать регулирующую роль и возможности иных социальных норм. Схематично это можно представить следующим образом (рис. 3).

Рис. 3. Взаимосвязь права и технических норм

Постоянно происходящий обмен регулятивной энергией, избирательное отношение участников общественных отношений к различным социальным регуляторам должно учитываться как законодателем, так и правоприменительной практикой.

10.2. Сущность права. Признаки права

Вопрос о том, что есть право, в чем его сущность, традиционно рассматривается в теоретической юриспруденции в качестве основного. Но, как было отмечено, с течением времени понятие права менялось. Так, для Аристотеля право - это политическая справедливость, для средневековых ученых - божественное установление, для Ж.Ж. Руссо - общая воля, Р. Иеринга - защищенный интерес, Л. Петражицкого - императивно-атрибутивные эмоции, для представителей юридического позитивизма право есть веление, приказ государства и т.д.
Многозначность определений права, неутихающие споры о его существе привели некоторых исследователей к пессимистическому выводу, что сущность права познать нельзя. Очевидно поэтому, поправляя И. Канта, который сетовал, что юристы столетиями ищут определение права, русский теоретик права Н.Н. Алексеев заметил: "Юристы никогда не найдут определение права, как естествоиспытатели не ответят на вопрос, что такое природа вообще".
Действительно, мы уже убедились, что проблема правопонимания в достаточной мере сложна. Ведь в праве находят выражение самые разнообразные отношения и интересы людей, оно имеет различные формы проявления в зависимости от характера экономического развития общества, его социальной структуры, уровня культуры, исторических традиций. Право напрямую связано с природой человека, его жизнедеятельностью, оно непосредственным образом вторгается в сферу поведения и поступков человека, дозирует объем его свободы, воздействует на характер и способы удовлетворения различных потребностей как отдельными индивидами, так и общностями людей. Итак, какова же природа права, в чем, иначе говоря, заключена его сущность? Известно, что сущностью любого предмета, явления философия считает совокупность наиболее важных, решающих, устойчивых свойств и отношений, составляющих их основу, проявляющих природу и выражающих самые необходимые, внутренне глубинные связи и отношения предмета, явления, которыми определяются все их остальные свойства и признаки. Сущность права - это главная, внутренняя, относительно устойчивая качественная основа права, которая отражает ее истинную природу и назначение в обществе.
Регулятивная природа права определяется тем, что оно отличается волевым характером. В истории правовой мысли это обстоятельство подмечено уже давно. Так, уже Гуго Гроций отмечал, что "право имеет своим источником волю". Эта конструктивная мысль поддерживается и в современной юридической литературе. Если учесть, что в понимании психологов воля есть сознательная целеустремленность, активность человека, проявляющаяся в действиях, то можно заключить, что признание волевого характера права позволяет наиболее точно отобразить социально-психологический механизм действия права. Принципиально важным в этой связи является уяснение того, чья воля находит выражение в праве, интересы каких социальных групп и слоев населения оно защищает. Сущность права, таким образом, отражает основную, решающую его связь с социальной структурой и материальными производственными отношениями, социально-культурными условиями, приоритетами и ценностями человеческой личности. При анализе этого положения наблюдаются существенные расхождения в правовых учениях прошлого и современных теориях. Так, Томас Гоббс утверждал, что "право есть продукт воли тех, которые имели верховную власть над другими". Для марксизма характерно понимание права как возведенной в закон воли господствующего класса. В современной западной юридической литературе обоснована мысль о том, что "право есть свободное выражение воли индивидов". Менее заметным для правоведов, а между тем весьма примечательным по своему значению является высказанное уже в работах Ж.Ж. Руссо суждение о том, что право заключает в себе общую волю.
Категория "общая воля", следовательно, может быть признана первоосновой права, его сущностью. Такой подход позволяет более точно связать право с приоритетами и ценностями человеческой личности, ее интересами и потребностями. Надо лишь уточнить, что общая воля не есть механическое сложение (сумма) индивидуальных воль, как это считал Руссо. Общая воля есть результат их (индивидуальных воль) согласования, сочетания, результат достигнутого общественного компромисса различных специфических интересов.
Итак, сущность права - это обусловленная материальными и социально-культурными условиями жизнедеятельности общества, характером классов, социальных групп населения, отдельных индивидов общая воля как результат согласования, сочетания частных или специфических интересов, выраженная в законе либо иным способом признаваемая государством и выступающая вследствие этого общим (общесоциальным) масштабом, мерой (регулятором) поведения и деятельности людей.
Признание общей воли сущностью права выделяет право среди иных нормативных регуляторов, придает ему качество общесоциального регулятора, инструмента достижения общественного согласия и социального мира в обществе. Понимание воли в праве в отстаиваемом подходе исключает сведение права к орудию насилия, средству подавления индивидуальной воли.
Воля, закрепляемая в праве, официально удостоверяется и обеспечивается государственной властью; отвечает требованиям нормативности; имеет специфические формы внешнего выражения (закон, судебный прецедент, нормативный договор, правовой обычай и т.д.); является результатом согласования интересов участников регулируемых отношений и в силу этого выступает именно общей волей, в той или иной мере приемлема для них; соответствует прогрессивным идеям права и др. Соответствие общей воли этим требованиям придает ей характер всеобщей, государственной воли, вследствие чего право приобретает качество реально действующего феномена, утверждается в качестве господствующей системы нормативного регулирования. Для понимания природы права принципиально важно иметь в виду следующее: право выступает 1) в форме идей, представлений; 2) юридических предписаний (велений или установлений), исходящих от государства, и 3) действий или отношений, в которых реализуются идеи, принципы и предписания права. В теоретической юриспруденции с давних пор ведутся споры о том, что следует признавать важнейшим элементом права - идеи, нормы или действия (отношения).
В предшествующей главе было показано, что для представителей естественно-правового направления и так называемой психологической школы правовые идеи выступают первоосновой, главным компонентом права. Нормы или же действия способны лишь с той или иной степенью достоверности отразить то, что выражают эти идеи. Представители нормативной школы наиболее важным элементом признают юридические предписания. Это, по их мнению, и является собственно правом, регулятором поведения. При таком подходе к пониманию права четко определяются границы дозволенного и запрещенного поведения; правоприменительный орган сориентирован в отношении источников права - таковыми признаются законы, иные нормативно-правовые акты. Однако право с позиции нормативного правопонимания поставлено в подчиненное по отношению к государству положение. По этой схеме, то, что не исходит от государства, есть "не право", различие между правом и законом нивелировано - любой акт государства, содержащий общие установления, есть частица права, даже в том случае, если оно содержит правонарушающие предписания. Эти положения входят в явное противоречие с концепцией правового государства. В отечественном правоведении нормативное правопонимание получило распространение в рамках так называемого узконормативного подхода. Сторонники так называемого социологического направления приоритетным в содержании права признают действия или отношения. Социологический подход в отличие от нормативного правом признает не систему абстрактных и формально определенных норм, а непосредственно саму общественную жизнь, практику (сеть правоотношений, правопорядок), складывающуюся под влиянием действия права: право - это определенным образом упорядоченное взаимодействие социальных субъектов, это "живое" или "свободное" право, создаваемое деятельностью органов, осуществляющих право, - судей, администрации. При таком подходе право как "нормальное" социальное поведение и право как правила (модель) этого поведения, которые обобщены и сформулированы в законе, соотносятся как форма и содержание. Столь "широкий" взгляд на право, призывающий правоприменителя отыскивать право не в нормах (законах), а в фактической деятельности по их осуществлению, таит в себе опасность произвола, свободного обращения с законом, нивелирования его регулятивных свойств. В то же время социологический взгляд на право позволяет определить круг истинных детерминант образования права, а также факторов, обеспечивающих его реализуемость. В отечественном правоведении утвердилось и получило значительное распространение так называемое широкое правопонимание, сходное с социологическим подходом. В аспекте "широкого" правопонимания, явившегося противопоставлением "узконормативному" подходу, содержанием права охватываются правовые идеи, "правосознание", нормы права и правоотношения. Стремление избежать одностороннего подхода к праву - "узко-нормативного" или "широкого" обусловило появление так называемого интегративного подхода. Соответственно из нормативного правопонимания интегративный подход "берет" учение о нормативности права, его связи с государством, из социологического - теорию социальных факторов образования и осуществления права, из философского - представление о праве как сфере действия свободы. С этой позиции право рассматривается как правовая идея, воплощенная в норме (законе, правовом обычае, нормативном договоре, принципах права) и фактических правомерных действиях. Право в таком понимании - это объективно обусловленная, отвечающая требованиям социальной справедливости, поддерживаемая авторитетом и силой государственной власти система нормативной регуляции, представленная взаимосвязанными, реально действующими правовыми принципами и установлениями.
В рамках интегративного подхода каждое из проанализированных выше правопониманий выступает как бы противовесом иному. Тем самым становится возможным исключить абсолютизацию какого-то одного взгляда на право. Вместе с тем интегративный подход не разводит по разным полюсам философский, нормативный и социологический подходы к праву, но на общей методологической основе синтезирует их достоинства, предостерегает от крайностей. Таким образом, интегративный подход представляет собой методологическую платформу для сближения различных концепций права, позволяет максимально учесть требования полноты и всесторонности научного анализа в оценке природы права, определении источников, механизмов и закономерностей его действия в обществе.
Итак, по своей сущности право выражает согласованную волю участников регулируемых отношений, приоритеты и ценности личности и вследствие этого выступает мерой свободы и ответственности индивидов и их коллективов, средством цивилизованного удовлетворения ими разнообразных интересов и потребностей. Соответствие права согласованным интересам или общей воле придает ему реальность, а в конечном счете, социальный вес. И, напротив, если нормативные требования не выражают общей воли, то никакими механизмами, в том числе принудительной силой государства, нельзя обеспечить их полное исполнение. Выражение в праве согласованных интересов участников регулируемых отношений придает ему обязательность, всеобщность, утверждает в качестве господствующей системы нормативного регулирования.
Признаки права. Это совокупность основных черт права, придающих ему характер специфической системы нормативного регулирования. Праву присущи такие признаки, как:
1) системность, означающая, что право есть упорядоченная, внутренне согласованная система норм. Вследствие присущей праву системности оно представляет целостные образования, дифференцированные на специфические группы норм. Таким образом обеспечивается закрепление и охрана регулируемых отношений;
2) право есть мера, масштаб свободы и поведения человека. В указанном аспекте право отражает: а) меру полноты (объема), доступности, реальности прав, свобод личности, возможностей для ее инициативного поведения; б) меру допустимых ограничений свобод человека. Заметим, что уже в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. (ст. 4) было зафиксировано: свобода состоит в возможности делать все, что не вредит другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми границами, которые обеспечивают другим членам общества пользование этими же правами;
3) нормативность права - означающая, что правовому регулированию подлежат те отношения и действия людей, которые в данных условиях типичны, наиболее устойчивы, характеризуются повторяемостью и всеобщностью. Нормативность означает, что право представлено нормами - правилами поведения, определяющими права и обязанности участников регулируемых отношений, их ответственность;
4) государственная обеспеченность, означающая, что создание, реализация, охрана права неразрывно связана с государственной деятельностью. Государство есть та социальная сила, без которой действие права оказалось бы невозможным; общеобязательность права, означающая, что правовые установления обязательны для всех, кому они адресованы, они действуют, не ограничиваясь кругом лиц, во времени и в пространстве;
5) формальная определенность - означающая, что принципы и предписания права характеризуются определенностью, т.е. всегда содержат определенное указание относительно границ правомерности поведения их адресатов и находят закрепление в том или ином источнике права (законе, договоре нормативного содержания и т.д.);
6) право есть реально действующая система нормативной регуляции. Право существует, напоминает о себе постольку, поскольку оно действует, т.е. отображается в сознании, психике людей, осуществляется в их практических действиях;
7) право не тождественно закону. Законодательство выступает одной из форм выражения права. Закон (иной нормативный акт государства), не отвечающий идеям права, его природе, ценностям и приоритетам личности, может в установленном порядке признаваться недействительным и, следовательно, в этом случае правом не является.

10.3. Принципы права

Принципы права - это общеобязательные исходные нормативно-юридические положения, отличающиеся универсальностью, общей значимостью, высшей императивностью, определяющие содержание правового регулирования и выступающие критерием правомерности поведения и деятельности участников регулируемых правом отношений. Принципы права по своей сущности являются обобщенным отображением объективных закономерностей развития общества. Присущие принципам права свойства универсального и абстрактного освоения социальной действительности обусловливают их особенность в структуре правовой системы, механизме правового регулирования, правосознании и т.д. Принципы права являются синтезирующими положениями, объединяющими связями, идеологической основой происхождения, образования, становления и функционирования правовых явлений. Они определяют нормотворческую и правоприменительную деятельность, координируют функционирование механизма правового регулирования, являются критериями оценки правомерности (правовой природы) решений органов государства и действий граждан, формируют правовое мышление и правовую культуру, цементируют систему права. Принципы права возникают при наличии соответствующих объективных условий, имеют исторический характер или отображают результаты рационального, научного осмысления закономерностей развития объективной действительности. Формы существования принципов права разнообразны: в виде исходных положений правовых теорий и концепций, как правовые ориентиры субъектов права, содержания правовых норм или их групп, требований правового регулирования, правовых ценностей и т.д. Принципы права в формально-юридическом аспекте находят отражение в нормах права, благодаря их формулированию в статьях нормативно-правовых актов или детализации в группе норм права и отображения в соответствующих статьях нормативно-правовых актов.
Назначение принципов права заключается в том, что они обеспечивают единообразное формулирование норм права, а также их влияние на общественные отношения в форме правового регулирования и иных форм правового воздействия (информационного, ценностно-ориентационного, психологического, системо-образующего и т.д.). Действие принципов права не ограничивается только через правовую систему или механизм правового регулирования, они, кроме того, непосредственно воздействуют на возникновение и стабильное существование конкретных правоотношений, естественных прав человека. В развитых правовых системах принципы права чаще всего выполняют роль переходного звена от общественных отношений к системе права и правового регулирования.
В зависимости от функционального назначения и объекта отображения принципы права подразделяются на социально правовые и специально правовые (рис. 4).

Рис. 4. Классификация принципов права

Социально-правовые принципы отображают систему ценностей, свойственных обществу, и имеют или должны иметь форму выражения и обеспечения (доминирование общечеловеческих ценностей по отношению к интересам классов, наций, признание личности, ее прав и свобод высшей ценностью общества, единство общих и специфических интересов и др.). Специально-правовые принципы отражают начала формирования и существования собственно права как специфического социального феномена и в зависимости от сферы действия подразделяются на общеправовые, межотраслевые, отраслевые принципы, внутриотраслевые принципы, или принципы институтов права.
1) Общеправовые (общие или основные) принципы присущи всем отраслям права, отображают природу, качественное своеобразие права в целом. К ним относят: принцип гуманизма - доминирование в формулировании и функционировании правовой системы неотъемлемых естественных прав и свобод человека; принцип равенства граждан перед законом, согласно которому все граждане независимо от национальности, пола, расы, религиозной и иной принадлежности, должностного положения имеют равные общегражданские права и обязанности, несут равную ответственность перед законом; принцип демократизма, означающий, что право, законодательство адекватно отображает волю народа (общую волю), формируется через демократические институты народовластия; принцип законности (правозаконности) - осуществление всех форм государственной деятельности, функционирование гражданского общества на основе и в соответствии с требованиями права, естественными правами и обязанностями человека; принцип справедливости, конкретизирующий требования справедливости применительно к правовым формам деятельности государства, его органов и должностных лиц, правовой деятельности участников, регулируемых правом отношений и выраженный в равном юридическом масштабе поведения, и в строгой соразмерности юридической ответственности допущенному правонарушению. Общеправовые, или общие принципы права являются разновидностью источников права. В качестве источников права общие принципы применяются практически во всех правовых системах, хотя и далеко не в одинаковой мере. Законодательство, сформировавшаяся практика (правовые традиции) стран как общего, так и континентального права допускают в процессе правоприменительной деятельности при отсутствии в законе конкретного юридического предписания, а также правового обычая или прецедента ссылаться на общеправовые принципы: справедливости, доброй совести, общих начал права и т.п. Для мусульманских правовых систем характерно разрешение судами дел при наличии пробела в законодательстве в соответствии с принципами шариата (они-то как раз и признаются основными источниками права). В законодательстве ряда стран (к примеру, в Гражданском кодексе Испании) содержится прямое указание об отнесении общих принципов к источникам права. В качестве универсального источника общие принципы права применяются в международном праве. Статья 38 Статута Международного Суда гласит, что к числу применяемых судом источников относятся: "общие принципы права, признанные цивилизованными нациями". Основные (общие) принципы международного права сформулированы в Уставе ООН и более пространно - в Декларации о принципах международного права 1970 г. К их числу отнесены следующие принципы: неприменение силы или угрозы силой; мирного разрешения международных споров; невмешательства в дела, входящие во внутреннюю компетенцию государств; обязанность государств сотрудничать друг с другом; равноправия и самоопределения народов; суверенного равенства государств; добросовестного выполнения сторонами международных правоотношений взятых на себя обязательств.
2) межотраслевые принципы - принципы, характерные для нескольких отраслей права: осуществление правосудия только судом, гласность судебного разбирательства, национальный язык судопроизводства, независимость судей и подчинение их только закону и др.;
3) отраслевые принципы, определяющие специфику конкретной отрасли права (обеспечение свободы труда и занятости - в трудовом праве; принцип устойчивости, права на землю - в земельном праве и др.);
4) внутриотраслевые принципы, или принципы институтов права - их действие ограничено предметом регулирования.
Принципы нрава могут быть: а) легализованы, т.е. закреплены в законе; б) выведены из содержания и смысла законодательства; в) сформулированы юридической практикой, например: "выслушаем и другую сторону", "res judicta" (решенный окончательно судом вопрос не подлежит рассмотрению вновь тем же судом или судом параллельной юрисдикции), "никто не может передать другому больше прав, чем он сам имеет", "бремя доказательства возлагается на сторону, предъявившую иск"; принципы незлоупотребления правом и др. Все принципы права независимо от объема их нормативности оказывают специально-юридическое, т.е. регулятивное воздействие на поведение людей. Однако в отличие от конкретных предписаний они действуют двояко - опосредованно (через конкретные предписания, присутствуя в них, так сказать, "незримо") и непосредственно, т.е. выступают ориентирами поведения конкретных участников правоотношений. Тем самым как уникальные средства организации правовой жизни общества принципы права распространяют свое влияние на все области правового, охватывают своим содержанием как акты саморегуляции, так и те действия, которые непосредственно регламентированы юридическими предписаниями. Наложение правовых принципов на практические действия позволяет при отсутствии конкретных предписаний закона, норм обычного или прецедентного права определять их соотносимость с природой права.

10.4. Ценность права

В общесоциологическом смысле понятие социальной ценности характеризует те явления объективной действительности, которые способны удовлетворять определенные потребности социального субъекта, необходимые, полезные для его существования и развития. Понятие ценности права, следовательно, призвано раскрыть его положительную роль для общества, отдельной личности. Отсюда ценность права - это способность права служить целью и средством для удовлетворения социально справедливых, прогрессивных потребностей и интересов граждан, общества в целом.
Можно отметить следующие основные проявления социальной ценности права:
1. Право обладает, прежде всего, инструментальной ценностью. Оно придает действиям людей организованность, устойчивость, согласованность, обеспечивает их подконтрольность.
Право тем самым вносит элементы упорядочения и порядка в общественные отношения, делает их цивилизованными. Государственноорганизованное общество не может без права наладить производство материальных благ, организовать их более или менее справедливое распределение. Право закрепляет и развивает те формы собственности, которые имманентно присущи природе данного строя. Оно выступает мощным средством государственного управления.
2. Ценность права заключается в том, что оно, воплощая общую (согласованную) волю участников общественных отношений, способствует развитию тех отношений, в которых заинтересованы как отдельные индивиды, так и общество в целом.

<< Пред. стр. 3 (из 12) След. >>

Список литературы по разделу