<< Пред. стр. 5 (из 23) След. >>
Список литературы по разделу
"О, Солон, -- восклицает поэт Филемон в одной из своих комедий, -- ты
сделался благодетелем народа: в этом учреждении ты усмотрел его благо и
спокойствие! Ты устроил дома, в которых поместил для общественных нужд
женщин, купленных тобою и служащих для того, чтобы отдавать свои ласки
всякому, кто за это заплатит. Этим ты предусмотрел и предупредил большой
вред и неизбежное зло!"
Входная плата в диктериады, одинаковая для всех посетителей, была очень
умеренная. По словам Филемона, она во времена Солона не превышала одного
обола, что на наши деньги равняется приблизительно 10-12 коп.
Ксенарх в своем "Penthale" и Евбулид в "Parenchis" дают нам описание
женщин, живущих в этих притонах разврата. Они носили платья из прозрачных
тканей, чрез которые взор мог видеть все. Некоторые из них одевались с еще
более тонким цинизмом, прикрывая лица вуалью и грудь тонкими нежными тканями
и оставляя прочие части тела неприкрытыми.
Диктериады, к какому бы разряду они ни принадлежали, пользовались
привилегией полной неприкосновенности: они считались убежищами, где каждый
гражданин находился под защитой общественного гостеприимства, и туда никто
не имел права проникнуть с целью совершения какого бы то ни было насилия.
Ни для одного гражданина, каково бы ни было его общественное положение,
не считалось позорным посещать эти дома терпимости. Напротив, по мнению
одного юмористического римского писателя, осмеивавшего нравы афинян, их даже
должен был посещать всякий молодой человек, чтобы там заканчивать свое
воспитание: non est flagitium scortari hominem adolescentulum.
Проституция эстетическая. Проституция была различных категорий. В числе
их выделяется эстетическая, или просвещенная, проституция, которая
впоследствии наблюдалась в 1500 году в Италии и в 1700 году во Франции.
Проститутки, принадлежащие к этому классу, славились как искусные певицы,
музыкантши и флейтистки. Они вели совершенно свободный образ жизни и
занимались своим искусством особенно во время различных религиозных
празднеств. Гетеры эти не отдавались за деньги, подобно обыкновенным
проституткам диктериад, первому встречному, но следовали в этом отношении
своим симпатиям и антипатиям. Они часто по своему уму, образованию и
изяществу манер становились достойными подругами самых выдающихся людей
Греции.
Их можно разделить на две различные категории, которые обе и составляют
аристократию этого рода проституции: на гетер-наперсниц и гетер-философок.
Представительницы второй категории, находясь постоянно в обществе мудрецов и
поэтов, научились от них искусству трактовать о философии и других науках и
бывали посвящены во все современные вопросы, между тем как
гетеры-наперсницы, менее образованные, чем эти, отличались умением
веселиться, оживленностью и умом, благодаря которому им удавалось подчинить
себе выдающихся людей своими утонченными ласками, и репутацией. Так,
например, в Египте с Птоломеем Филопатором совершенно разделяла власть его
гетера Агатоклея.
Но к какому бы классу проститутки ни принадлежали, положение их в
Древней Греции было официально, и находились они всегда в зависимости от
народа. Они, например, не имели права самовольно оставлять пределы
республики, не испросив на то предварительно разрешения архонтов, которые
давали его только в тех случаях, когда были уверены, что уезжавшие вернутся
назад на свое место жительства.
Гетеры занимались своим ремеслом совершенно свободно, публично, и это
доказывает, насколько нормальным явлением считалась во все времена
проституция. Если молодому афинянину нравилась какая-нибудь гетера, он, по
словам Люциана, Алкифрона и Аристофана, писал ее имя на стенах храма,
прибавляя к нему несколько лестных или шутливых эпитетов.
Утром каждая куртизанка посылала свою рабыню читать на стенах храма
надписи, и если в числе их находилось и ее имя, то она в знак согласия
отправлялась в храм и там ожидала своего поклонника у своей надписи.
Эсхил прямо говорит, что "гетеры торгуют собою у ворот храма".
Люциан выражается более точно, говоря, что "большой рынок гетер
находится в конце двора храма, направо, около ворот Dipylon". Нередко
любовный торг совершался и у подножия той или другой статуи, воздвигнутой в
честь какого-нибудь знаменитого гражданина, павшего в бою.
Значение проституции в жизни греков было так велико, что она породила
даже особую, специальную литературу. Так, например, Киллистрат написал
"Историю гетер", а Макон собрал наиболее остроумные изречения всех
знаменитых куртизанок.
Аристофан Византийский, Апполодор и Горгий собрали сведения о жизни ста
тридцати пяти гетер, которые прославились у афинян и славные подвиги которых
были достойны того, чтобы о них узнало потомство. Те из них, клиентами
которых были военачальники, правители городов, жрецы и философы, подчинялись
одному только ареопагу, между тем как все прочие проститутки зависели
обыкновенно от низших судебно-административных учреждений.
3. Рим. Проституция религиозная. Проституция имела также и в Риме свой
культ. Одним из самых древних храмов в нем был храм Венеры Cloacinae, около
которого по вечерам собирались куртизанки в поисках поклонников и часть
заработанных ими денег посвящали этой богине.
В Риме и вообще в Италии рядом с проститутками принимали участие в
циничных приапических празднествах также и замужние женщины, матроны,
которые отличались от куртизанок только тем, что носили покрывала.
Очень часто при таких церемониях золотые венки и гирлянды цветов
вешались не только на голову чтимого божества, но и на его половые органы.
"Cingemus tibi mentulam coronis", -- говорит один из стихов Приапси.
Точно так же совершались празднества в честь бога Мутинуса, Мутунуса
или Тутинуса, который отличался от изображения бога Приапа тем, что
изображался сидящим на троне, а не стоящим, как последний. Культ этого
божества представляет собой древнейшую форму религиозной проституции в Риме.
Выходившая замуж девушка, прежде чем отправиться в дом к своему жениху,
приводилась к статуе этого божества и садилась к нему на колени в знак того,
что она как бы приносит ему в жертву свою девственность.
"In celebratione nuptiarum, -- говорит св. Августин, -- supra Priapi
scapum nova nupta sedere jubebatur". Лактан-циус делает намеки на то, что
девушки нередко не удовлетворялись одним сидением на коленях этого бога. "Et
mutinus, -- говорит он, -- in cujus sinu pudendae nubentes praesident, ut
illarum pubicitiam prior deus delibasse videatur". Стало быть, приношение в
жертву девственности бывало иногда реальным актом.
Замужние женщины в случае своего бесплодия обращались также к этому
божеству и снова садились на его колени, чтобы сделаться плодовитыми.
По словам св. Августина, в постели новобрачных часто клали изображение
богини Пертунды, или Претонды, чтобы помочь супругу в его трудном деле
дефлорации. Арно-бий на этот счет говорит: "Pertunda in cubiculis praesto
est virginialem scrobem effondientibus maritis".
В этом также видно указание на некогда существовавшую религиозную
проституцию.
Культ богини Изис даже в более цивилизованные времена был не более как
особый вид проституции. Храм ее и посвященные ей рощи служили местом
свидания для пар, расторгнувших свои брачные узы, и влюбленных. Посредницами
между последними являлись жрицы, занимавшиеся устройством свиданий,
передачей писем и всякими иными делами, имевшими целью помочь обольстителю
увлечь свою жертву.
Проституция гражданская. Обширное распространение в Риме гражданской
проституции доказывается богатством синонимов на латинском языке для
обозначения разного рода проституток, что заставляет думать, будто они
делились на множество каст, чего, однако, на самом деле не было.
Так, "Alicariae", или булочницы, держались вблизи булочников и
продавали лепешки, приготовленные из крупитчатой муки без соли и дрожжей,
назначенные для приношений Венере, Изис, Приапу и другим богам и богиням.
Лепешки эти, называвшиеся "coli phia" и "siligines", имели обыкновенно форму
мужских и женских половых органов.
"Bustuariae" назывались те проститутки, которые по но-чам бродили около
могил (busta) и костров и часто исполняли роль плакальщиц во время
погребальных обрядов. Далее "Casalides" (или casoridas, casoritae), жили в
отдельных небольших домиках (casae), откуда они и получили свое прозвание.
"Сорае", или "taverniae", жили в трактирах и гостиницах, a "diobalares", или
"diobalae", было название старых, изношенных женщин, которые требовали от
поклонников за свою любовь только два обола, Плавт говорит в своем Pennulus,
что к услугам последнего рода проституток обращались исключительно негодные
рабы и самые низкие люди (servulorum sordidulorum scorta diobolaria).
"Forariae", или "приезжими", назывались девушки, являвшиеся из деревень в
город, чтобы в нем заниматься проституцией, a "Famosae" -- патрицианки,
матери семейств и матроны, не стыдившиеся развратничать в публичных домах,
чтобы удовлетворить свою ненасытную похотливость и позором заработать
деньги, а потом пожертвовать их на храмы и на алтари чтимых богов.
"Junicae", или "vitellae" обязаны были своим названием исключительно своей
тучности, a "noctilucae", или "noctuvigiles", -- тому, что они бродили по
улицам только ночью, как ночные сторожа.
Публичные женщины носили еще и другие названия, именно: "mulieres", или
женщины "pallacae" -- в воспоминание о вакханках, которые носили туники из
тигровых шкур, "prosedae" -- так как они, сидя, ожидали, чтобы их кто-нибудь
пригласил для coitus'a. Кроме того, они особенно часто назывались, как и в
Библии, "peregrinae", или чужестранками, так как в большинстве случаев они
являлись из чужих стран в Рим, чтобы здесь торговать своим телом. Наконец,
они носили также название "putae" ("puti", "putilli"), корень которого
перешел почти во все романские языки. Затем "Vagae", или "circulatrices",
назывались бродячие проститутки, "ambulatrices" -- те, которые гуляли на
наиболее многолюдных улицах, a "scorta" -- самые низкие из них, каковое
название на простонародном языке можно передать словом "шкуры". "Scorta
devia" назывались те проститутки, которые принимали своих поклонников у
себя дома, но для этого постоянно находились у окон своего жилища, чтобы
обратить на себя внимание прохожих. Для всех проституток было одинаково
оскорбительно, когда их называли "scrantiae", "scraptae" или "scratiae" --
очень бранные слова, приблизительно означающие "ночной горшок" или
"стульчак" -- выражения, которым соответствует в современном миланском
наречии слово "seggiona". Низший класс проституток назывался в Риме еще
"Suburranae", что, собственно, значит "жительницы предместья", потому что
Suburra -- одно из предместий Рима, находившееся около Via Sacra, было
заселено исключительно ворами и проститутками. Название "Schaeniculae"
носили те женщины, которые продавались солдатам и рабам и носили
тростниковые или соломенные пояса как знак своего постыдного ремесла.
Наконец, "naniae" назывались карлицы или маленькие девочки, которые начинали
проституировать с шестилетнего возраста.
В Риме проституция процветала всюду: в храмах, на улицах и даже в
театрах.
Salvian выражается следующим образом про тогдашние оргии: "Минерве
воздают почести в гимназиях, а Венере -- в театрах".
В другом месте он говорит: "В театрах творятся самые непристойные вещи,
а в гимнастических залах имеют место самые безобразные сцены". Исидор из
Севильи идет в своих "Etymologiae" еще дальше. Он говорит, что театры были
синонимами публичных домов, так как в них куртизанки по окончании
представления публично предавались разврату.
В Риме существовал также особый род проституции, которая совершенно не
подчинялась надзору эдилов и которую можно было бы назвать эстетической, или
изящной, соответственно тому, как в латинском языке она называлась словом
"bona". Куртизанки, принадлежавшие к этому классу, назывались "bonae
meretrices", что указывало на их более высокое совершенство в их ремесле. В
действительности они не имели никакого отношения к обыкновенным несчастным
жертвам проституции. У всех у них были свои привилегированные любовники,
"amasii" или "amici", и они совершенно напоминали собою греческих гетер. Как
и последние, они имели большое влияние на моду, на искусства, литературу и
вообще на все патрицианское общество.
Этих куртизанок можно было встретить повсюду: на улицах, в цирках, в
театрах, окруженных целой толпой поклонников. Часто они гуляли по городу,
развалившись в носилках, несомые неграми, полуодетые, с серебряным зеркалом
в руках, покрытые браслетами, драгоценными камнями, с сережками в ушах и с
золотыми диадемами на головах. Находившиеся около них рабы освежали воздух
громадными веерами из павлиньих перьев. Впереди и позади таких носилок шла
обыкновенно толпа евнухов, мальчишек, шутов-карликов и музыкантов, игравших
на флейтах. Менее богатые из этих гетер или же менее тщеславные и наглые
прогуливались пешком, одетые во всевозможные пестрые ткани. Они появлялись
на улицах с зонтиками в руках, с зеркалами и веерами, в сопровождении
нескольких рабов или по меньшей мере одной рабыни.
4. Средние века. Религиозная проституция. В средние века религиозная
проституция существовала среди некоторых сект, проповедовавших общность жен.
Николаиты проповедовали отсутствие всякого стыда в половых отправлениях
и учили, что все страсти, даже самые грубые и низкие, полезны и святы. Они
вместе с так называемыми гностиками слились в несколько союзов, называвшихся
фибионитами, стратиотиками, левитами и бар-боритами, в основу учения которых
легли их взгляды.
Св. Епифаний описывает в IV столетии распространенный между ними
разврат, не знавший никаких пределов. Секты эти просуществовали тайно до XII
столетия, сделав еще одну попытку привиться к жизни.
Карпократ основал секту, которая учила, что стыд должен быть приносим в
жертву Богу. Сын его, Епифан, развил учение своего отца, установив общность
жен, по которой ни одна из них не должна была отказать в своих ласках кому
бы то ни было из мужчин, если он потребует их на основании своего
естественного права.
Секта адамитов была основана неким Продонусом, который был сторонником
учения карпократов и ввел публичное отправление половых потребностей днем,
говоря, что то, что хорошо ночью в темноте, не может считаться дурным при
дневном свете.
Пикардистами назывались последователи Пикарда, главы другой эротической
секты. Когда кто-нибудь из них желал обзавестись подругой, он являлся с ней
к главе секты и говорил: "Мой дух воспламенен ею", на что последний
обыкновенно отвечал словами Библии: "Идите, плодитесь и размножайтесь".
Пикардисты, во время преследований их, укрылись в Богемии у гуситов, но
последние истребили их всех до одного, не пощадив даже их жен, которые были
почти все беременные и которые в темнице упорно отказывались от одежд и
разрешались от бремени, смеясь и распевая непристойные песни (Beyle.
Diction, historique et critique, статья "Picards").
Пикардисты воскресли во Франции в 1373 году под именем "скоморохов"
(Turlupins), которые не только не признавали никакой одежды и ходили голыми,
но даже, по примеру греческих циников, совокуплялись публично днем, в
присутствии посторонних. Вот слова Beyle'a, который цитирует одно место из
речи канцлера Gerson'a, направленной против них: "Cynicorum philosophorum
more omnia verenda publicitis nudata gestabant et in publice velut jumenta
coibant instar canum in nuditate et exercitio membrorum pudendorum
degentes".
То же самое было в долинах Базиликаты, в Абруццких горах и в одном
капище в Ороне в Пьемонте.
Имя св. Prix'a, y французов Ргеу'а и Priet'a, очевидно, произошло из
древнего Priapus.
Проституция гостеприимная. Обычаем гостеприимства, напоминавшим нравы
диких, было так называемое "украшение ложа" рыцаря, являвшегося гостем в
каком-нибудь замке. По поводу этого дикого обычая Lacorne de Saint-Palaye
цитирует одну очень любопытную новеллу (Manuscript du roi No7615, лист 210),
где говорится об одной хозяйке замка, у которой гостил некий рыцарь и
которая не хотела лечь спать до тех пор, пока не послала ему одну из своих
дам разделить с ним ложе.
Проституция гражданская. Епископ, аббат, барон и ленный владетель могли
содержать у себя нечто вроде гарема на счет своих вассалов.
Подобно тому как в настоящее время в кафе-шантанах, так прежде свидания
с проститутками имели место около колодцев во дворах чудес ("Cours de
miracles"), где они жили, или на улицах, где выставляли себя напоказ. Около
такого колодца, служившего, впрочем, для всеобщего употребления, собиралось
по вечерам много женщин с целью потолковать о своих любовных делах.
Можно сосчитать все колодцы, игравшие роль в истории проституции, и в
каждом городе можно было найти один колодец, на котором было бы легко
доказать, что Putagium средних веков (франц. "puits", итал. "pozzo") было
неразрывно связано с забытыми в настоящее время общественными колодцами. Не
требуется дальнейших доказательств того, что слова "putagium", "puteum" и
"putaria" указывают на места сборищ проституток. Слово "putaria"
употребляется в этом смысле в латинском языке итальянцев, на что указывает
устав города Asti: "Si uxor alicujus civis Astensis olim aufugit pro putario
cum aliquo". -- "Puteum" же более употреблялось в латинской поэзии,
смешивавшей его с "putagium",
Слово "borde" употреблялось для обозначения отдельной хижины или
ночного убежища, находившегося где-нибудь при дороге или у реки, вдали от
города, в предместье его или даже в чистом поле. В таких "bordes'ax" и
ютилась вначале проституция, подальше от надзора городской полиции и в
безопасности от шумных скандалов.
Jacques de Vitry следующим образом описывает проституцию в
Университетском квартале Парижа около конца XII столетия. "В одном и том же
доме, -- пишет он, -- живут в верхнем зтаже профессора школ, а в нижнем --
публичные женщины, торгующие своим телом. Ссоры между ними и их любовниками
прерываются по временам учеными спорами и аргументами мужей науки".
Людовик IX был очень добродетельный монарх, но в то же время и очень
наивный, потому что он мечтал искоренить в своем государстве проституцию.
Закон его, изданный в 1254 году об изгнании всех распутных женщин из
пределов Франции, не мог быть приведен в исполнение по той простой причине,
что он противоречил природе вещей.
Вскоре стало ясно, что официальная, регламентированная законом
проституция была менее вредна, нежели тайная, и явилось убеждение, что
искоренить проституцию невозможно, что все репрессивные меры меняют только
ее название и форму, служа в то же время для нее новым возбудительным
средством.
В течение того недолгого времени, когда проституция принуждена была
существовать тайно, все таверны превратились в дома терпимости, и, наоборот,
последние сделались трактирами, когда они снова были восстановлены приказом
того самого короля, который раньше их запретил. По мнению Delamare'a, именно
во время этого, так сказать, междуцарствия признанной законом проституции,
публичные женщины стали называться различными позорными именами,
указывавшими на их постыдное занятие.
В царствование Филиппа Августа получило распространение в народе слово
"ribaud" (от "ribaldo" -- "ribaldus") в смысле "безнравственный",
"развратный". Этим именем вначале обозначали без различия пола ту толпу,
которая вращалась около королевской свиты и жила главным образом развратом,
грабежом, игрой и милостыней.
Эта толпа разрослась до чудовищных размеров во время крестовых походов,
и нередко число обозных служителей или придворных слуг какого-нибудь отряда
далеко превосходило число солдат в нем. Среди них находилась также масса
женщин, скрывавших свое постыдное занятие проституцией под видом служения
королю и его вассалам.
Филипп Август решил воспользоваться для своих выгод этой толпой
бездельников, и, вместо того чтобы стараться избавиться от нее путем угроз и
<< Пред. стр. 5 (из 23) След. >>
Список литературы по разделу