<< Пред. стр. 12 (из 53) След. >>
Список литературы по разделу
преодоления тех видимых, поверхностных различий, которые обнаруживаются в
конкретных желаниях представителей разных культур.
Бесспорно, сознательное содержание мотивационной жизни может быть
совершенно разным у представителей разных культур. Однако, большинство
антропологов сходятся во мнении, что у всех людей, и в том числе у
представителей разных культур, столь разных на первый взгляд, так непохожих
друг на друга, на самом деле очень много общего, и что по мере того, как мы
узнаем людей ближе, мы обнаруживаем все больше и больше сходства между ними.
Только тогда мы начинаем понимать, что самые броские, самые разительные
различия, такие, например, как разница в прическах, в одежде, в
гастрономических предпочтениях, ѕ на самом деле внешние и несущественные. В
какой-то мере и наша классификация базовых потребностей обусловлена
стремлением найти то общее, что объединяет всех людей независимо от цвета их
кожи, национальности, стиля жизни, привычек, манеры держаться и прочих
внешних вещей. Мы не готовы со всей уверенностью заявить, что наша
классификация ѕ истина в последней инстанции, что она универсальна абсолютно
для всех культур. Мы утверждаем лишь, что она несколько более универсальна,
несколько более ультимативна, что она позволяет нам приблизиться к пониманию
общих характеристик человека, помогает нам понять, что базовые потребности
являются гораздо более универсальной характеристикой человека, чем его
сознательные желания.
Множественная мотивация поведения
Ни одна из упомянутых нами потребностей почти никогда не становится
единственным, всепоглощающим мотивом поведения человека. Подтверждением
этому могут стать исследования таких форм поведения, которые принято
называть физиологически мотивированными, например, исследования пищевого или
сексуального поведения. Клиническим психологам давно известно, что
посредством одного и того же поведенческого акта могут выражаться самые
разные импульсы. Иначе говоря, практически любой поведенческий акт
детерминирован множеством детерминант или множеством мотивов. Если говорить
о мотивационных детерминантах, то поведение, как правило, детерминировано не
одной отдельно взятой потребностью, а совокупностью нескольких или всех
базовых потребностей. Если мы сталкиваемся с поведенческим актом, в котором
мы можем выявить единственную детерминанту, единственный мотив, то нужно
понимать, что мы имеем дело с исключением. Человек ест для того, чтобы
избавиться от чувства пустоты в животе, но это не единственная причина.
Человек ест также и потому, что стремится к комфорту, к безопасности или
пытается таким образом удовлетворить иные свои потребности. Человек
занимается любовью не только под воздействием сексуального влечения. Для
одного половой акт служит способом мужского самоутверждения, для другого это
возможность властвовать, почувствовать себя сильным, третий, занимаясь
любовью, ищет тепла и сочувствия. Хорошей иллюстрацией этому тезису
послужило бы специальное исследование. Мне кажется, что возможно было бы
(если не практически, то хотя бы теоретически) проанализировать любой
отдельно взятый поведенческий акт конкретного индивидуума и попытаться
обнаружить в нем конкретные проявления его физиологических потребностей, его
потребности в безопасности, потребности в любви, потребности в самоуважении
и потребности в самоактуализации. Такой подход в корне отличен от наивного,
прямолинейного подхода, принятого в психологии личности, когда поведенческий
акт жестко соотносится с определенной чертой характера или с определенным
мотивом, например, акт агрессии рассматривается как свидетельство
агрессивности человека.
Множественная детерминация поведения
Базовые потребности не предопределяют все поведение человека. Можно
сказать даже, что не за всяким поведенческим актом обязательно стоит
какой-то мотив. Есть и иные, кроме мотивов, детерминанты поведения. В роли
одной из важнейших детерминант выступает внешняя среда, или так называемое
поле. Все поведение человека может, по крайней мере теоретически,
предопределяться влияниями среды или даже каким-то одним, специфическим,
изолированным внешним стимулом, и такое поведение мы называем ассоциативным
или условно-рефлекторным. Если в ответ на стимульное слово "стол" в моей
голове мгновенно возникает картинка стола или стула, то очевидно, что эта
реакция никак не связана с моими базовыми потребностями.
Кроме того, хочу вновь привлечь ваше внимание к прозвучавшему выше
тезису, согласно которому те или иные формы поведения имеют большую или
меньшую связь с базовыми потребностями, то есть характеризуются разной
степенью мотивированности. Одни поведенческие акты можно назвать
высокомотивированными, другие ѕ слабомотивированными, третьи ѕ вовсе не
мотивированными (это не мешает нам утверждать, что все поведенческие акты
чем-то детерминированы).
Необходимо также учитывать различия между экспрессивным и
функциональным (или целенаправленным) поведением. Эспрессивное поведение не
имеет цели, оно не более чем отражение личности, индивидуальности. Глупец
ведет себя глупо не потому, что хочет выглядеть дураком или старается вести
себя так, а просто потому, что он таков, каков он есть. То же самое можно
сказать о певце, который поет басом, а не тенором или сопрано. Спонтанные
движения здорового ребенка, улыбка, озаряющая лицо счастливого человека,
бодрая, пружинистая походка молодого, здорового мужчины, его всегда
расправленные плечи ѕ все это примеры экспрессивного, нефункционального
поведения. Общий стиль, манера поведения, ѕ как мотивированного, так и
немотивированного, ѕ сами по себе могут считаться экспрессивным поведением
(8, 486).
Поневоле задаешься вопросом: всякое ли поведение экспрессивно, или
иначе, всякое ли поведение отражает индивидуальность человека? Отвечу: нет.
Механическое, автоматизированное или конвенциональное поведение может быть и
экспрессивным, и неэкспрессивным. То же самое можно сказать и про большую
часть поведенческих актов, спровоцированных теми или иными внешними
стимулами.
В заключение считаю нужным подчеркнуть, что термины "экспрессия" и
"целенаправленность" в применении к поведению не являются
взаимоисключающими. В повседневном поведении человека несложно обнаружить
как один, так и другой компонент. Более подробно этот вопрос мы обсудим в
главе 10.
Антропоцентризм против зооцентризма
За отправную точку в данной теории мотивации мы взяли человека, а не
какое-нибудь низшее, более простое животное. Мы поступили так потому, что
слишком многие выводы, сделанные на основании экспериментов с животными,
бесспорные по отношению к животным, оказываются совершенно неприемлемыми,
когда мы пытаемся распространить их на человека. Я не понимаю, отчего многие
исследователи, желающие исследовать мотивацию человека, начинают с
экспериментов над животными. Причем логика, а вернее нелогичность этой
всеобщей погони за псевдопростотой навязывается нам не только
учеными-естественниками, ей зачастую следуют философы и логики. Если
согласиться с тем, что изучению человека обязательно должно предшествовать
изучение животных, то несложно сделать и следующий шаг и заявить, что,
прежде чем браться за психологию, нужно досконально изучить, например,
математику.
Мотивация и теория психопатогенеза
Итак, мы оцениваем содержание осознанной мотивации как более или менее
важное в зависимости от того, в какой мере оно связано с базовыми целями.
Желание съесть мороженое может быть косвенным выражением потребности в
любви, и в этом случае оно является чрезвычайно важной мотивацией. Но если
причина вашей потребности в мороженом исключительно внешняя, если вам жарко
и вы просто-напросто хотите чего-нибудь прохладного или у вас неожиданно
разыгрался аппетит, то это желание можно отнести к разряду несущественных. Я
призываю относиться к повседневным осознанным желаниям лишь как к симптомам,
как к внешним проявлениям иных, более базовых потребностей и желаний. Если
же мы будем принимать их за чистую монету, если мы примемся оценивать
мотивационную жизнь индивидуума по этим внешним, поверхностным симптомам,
поленимся искать их подоплеку, мы можем очень сильно ошибиться.
Преграды, встающие на пути удовлетворения внешних, несущественных
желаний, не грозят человеку ничем существенным, но если неудовлетворенными
окажутся важные, базовые потребности, ему угрожает психопатология. А потому
любая теория психопатогенеза должна иметь в своей основе верную теорию
мотивации. Конфликт или фрустрация не обязательно приводят к патологии, но
они становятся серьезными патогенными факторами тогда, когда угрожают
удовлетворению базовых потребностей или тех парциальных желаний, которые
тесно связаны с базовыми потребностями.
Что остается от потребности после ее удовлетворения
Уже несколько раз в этой книге я говорил о том, что потребность
пробуждается только тогда, когда удовлетворены потребности нижележащих
уровней ѕ более насущные по отношению к ней, более сильные, препотент-ные
ей. И еще раз подчеркну, что концепция удовлетворения имеет чрезвычайно
важное значение для теории мотивации. Впрочем, она важна не сама по себе, а
сокрытым в ней смыслом. Например, она предполагает, что потребность, после
того, как она удовлетворена, уже не может влиять на поведение человека, не
может предопределять и организовывать его.
Я близок к тому, чтобы сделать еще более сильное заявление, я почти
готов утверждать, что человек, удовлетворив свою базовую потребность, будь
то потребность в любви, в безопасности или в самоуважении, лишается ее. Если
мы и предполагаем за ним эту потребность, то не более чем в метафизическом
смысле, в том же смысле, в каком сытый человек голоден, а наполненная вином
бутылка ѕ пуста. Если нас интересует, что в действительности движет
человеком, а не то, чем он был, будет или может быть движим, то мы должны
признать, что удовлетворенная потребность не может рассматриваться как
мотив. С практической точки зрения правильно было бы считать, что этой
потребности уже не существует, что она угасла. Считаю необходимым особо
подчеркнуть этот момент, так как во всех известных мне теориях мотивации его
либо обходят стороной, либо трактуют совершенно иначе. Я со всей
ответственностью заявляю, что у нормального, здорового, благополучного
человека нет сексуального и пищевого позывов, что он не испытывает
потребности в безопасности, любви, престиже или самоуважении, за исключением
тех редких моментов, когда он оказывается перед лицом угрозы. Если вы
захотите поспорить со мной на эту тему, то я предложу вам признать, что вас
мучает множество патологических рефлексов, например, рефлекс Бабинского,
ведь ваш организм может продуцировать его в случае расстройства нервной
системы.
На основании всего вышеизложенного я со всей прямотой и резкостью
заявляю, что человека, неудовлетворенного в какой-либо из базовых
потребностей, мы должны рассматривать как больного или по меньшей мере
"недочеловеченного" человека. Нас ничто не останавливает, когда мы называем
больными людей, страдающих от нехватки витаминов и микроэлементов. Но кто
сказал, что нехватка любви менее пагубна для организма, чем нехватка
витаминов? Зная о патогенном влиянии на организм неразделенной любви, кто
возьмется обвинить меня в ненаучности на том лишь основании, что я пытаюсь
ввести в сферу научного рассмотрения такую "ненаучную" проблему как проблема
ценностей? Терапевт, столкнувшись с цингой или пеллагрой, рассуждает о роли
витаминов, с тем же правом психолог говорит о ценностях. Следуя этой
аналогии, можно сказать, что главной движущей силой здорового человека
является потребность в развитии и полной актуализации заложенных в нем
способностей. Если человек постоянно ощущает влияние иной потребности, его
нельзя считать здоровым человеком. Он болен, и эта болезнь так же серьезна,
как нарушение солевого или кальциевого баланса.18
Может быть, это заявление покажется вам парадоксальным. В таком случае
спешу заверить вас, что этот парадокс ѕ лишь один из множества, которые
ожидают нас при исследовании глубин человеческой мотивации. Невозможно
понять сущность человека, не задав себе вопроса: "Что нужно этому человеку
от жизни, чего он ищет в ней?"
Функциональная автономия
Гордон Олпорт (6, 7) сформулировал и ввел в научный обиход принцип,
гласящий, что средство достижения цели может подменить собой цель и само по
себе стать источником удовлетворения, то есть может стать самоцельным в
сознании индивидуума. Этот принцип лишний раз убеждает нас в том, что
обучение играет важнейшую роль в мотивации человека. Но не это существенно,
а то, что он заставляет нас заново пересмотреть все изложенные выше законы
человеческой мотивации. Парадокс Олпорта ни в коем случае не противоречит
им. он дополняет и развивает их. Вопрос о том, насколько уместно
рассматривать эти средства-цели в качестве базовых потребностей и насколько
они удовлетворяют выдвинутым выше критериям отнесения потребности в разряд
базовых, остается открытым и требует специальных исследований.
Как бы то ни было, мы уже убедились в том, что на базовые потребности,
удовлетворяемые достаточно постоянно и достаточно длительное время, уже не
оказывают такого существенного влияния ни условия, необходимые для их
удовлетворения, ни сам факт их удовлетворения или неудовлетворения. Если
человек в раннем детстве был окружен любовью, вниманием и заботой близких
людей, если его потребности в безопасности, в принадлежности и любви были
удовлетворены, то, став взрослым, он будет более независим от этих
потребностей, чем среднестатистический человек. Я склоняюсь к мнению, что
так называемый сильный характер является самым важным следствием
функциональной автономии. Сильный, здоровый, автономный человек не боится
осуждения окружающих людей, он не ищет их любви и не заискивает перед ними,
и эта его способность обусловлена чувством базового удовлетворения.
Испытываемые им чувство безопасности и причастности, его любовь и
самоуважение функционально автономны или, говоря другими словами, не зависят
от факта удовлетворения потребности, лежавшей в их основе.
ГЛАВА 5
ЗНАЧЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ ДЛЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
В данной главе мы раскроем некоторые из теоретических последствий
постулированного нами подхода к изучению человеческой мотивации; она должна
стать позитивным, здоровым противовесом тому одностороннему подходу, при
котором основное внимание ученого обращено на фрустрацию и на вызванную
фрустрацией патологию.
Выше мы заявили, что основным принципом организации мотивации человека
является иерархия препотентности базовых потребностей. В качестве главного
динамического закона, приводящего в движение эту иерархию, мы выдвинули
принцип актуализации потребностей более высоких уровней по мере
удовлетворения потребностей более низких уровней. До тех пор, пока не
удовлетворены физиологические потребности, именно они играют доминирующую
роль в организме, именно им подчинены все его силы и способности, именно они
организуют их и направляют к единственной цели ѕ к удовлетворению. Но,
получив удовлетворение, пусть даже не полное, эти потребности отступают на
задний план, уступая место потребностям следующего уровня, и теперь уже эти,
более высокие потребности доминируют в организме и руководят поведением
человека (человек теперь стремится не к утолению голода, а к безопасности).
Этот же принцип действует и в отношении других групп потребностей ѕ
потребностей в любви, в самоуважении и в самоактуализации.
Можно допустить, что потребности более высоких уровней иногда
пробуждаются не под воздействием удовлетворения нижележащих потребностей, а,
наоборот, в результате вынужденной или сознательной их депривации. или
вследствие невозможности их удовлетворения, отказа от их удовлетворения, их
подавления (как это бывает в случаях аскетизма, сублимации, в условиях
жесткой дисциплины, изоляции и т.п.). Мы очень мало знаем о природе и
степени распространенности этих явлений, я лишь могу сказать, что, похоже, в
восточных культурах одобряется подобное отношение к низшим потребностям. Как
бы то ни было, эти феномены не противоречат главному тезису этой книги, ибо
я никогда не говорил и никогда не возьму на себя смелость заявить, что
базовая удовлетворенность ѕ это единственный источник силы и прочих
психологических преимуществ.
Концепция удовлетворения, бесспорно, ѕ частная концепция, она не может
существовать в отрыве от общей теории мотивации. Для того, чтобы убедиться в
валидности этой концепции, имеет смысл рассмотреть ее во взаимосвязях: 1) с
теорией фрустрации, 2) с теорией научения, 3) с теорией неврозов, 4) с
теорией психологического здоровья, 5) с теорией ценностей и 6) с теорией
дисциплины, воли, ответственности и т.д. В этой главе мы проследим
направление лишь одной нити в сложной паутине психологических детерминант
поведения, личности и характера человека. Мы не беремся за создание
грандиозного полотна человеческой психологии, мы ограничимся тем, что
выдвинем и попытаемся доказать несколько предположений. Среди них такие: 1)
помимо базового удовлетворения существуют другие детерминанты поведения, 2)
базовое удовлетворение ѕ необходимое, но не достаточное условие
психологического здоровья, 3) и удовлетворение, и депривация, могут иметь
как благоприятные, так и неблагоприятные последствия, 4) удовлетворение
базовой потребности в корне отличается от удовлетворения невротической
потребности.
ОБЩИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ
Основным и самым важным последствием удовлетворения всякой потребности
нужно считать исчезновение этой потребности и замещение ее другой, более
высокой потребностью.19 Все прочие последствия являются вторичными,
эпифеноменальными по отношению к этому, фундаментальнейшему следствию.
Приведем несколько примеров вторичных последствий удовлетворения
потребностей.
1. Человек обретает независимость от прежних источников удовлетворения
потребностей, прежде желанных и необходимых, в известном смысле он даже
презирает их. Одновременно с этим возникает зависимость от новых источников
удовлетворения потребностей, прежде казавшихся неважными, несущественными,
второстепенными. Смена источников удовлетворения со старых на новые влечет
за собой множество третичных последствий, например, смену интересов.
Человека начинают интересовать вещи и явления, прежде не пробуждавшие ни
малейшего интереса, и в то же самое время то, что раньше было ему интересно,
теперь вызывает скуку или даже отвращение. Этот феномен можно трактовать как
смену ценностей. Как правило, он характеризуется следующими тенденциями: 1)
преувеличенной оценкой возможных источников удовлетворения наиболее насущных
из неудовлетворенных потребностей; 2) недооценкой источников удовлетворения
менее насущных из неудовлетворенных потребностей; 3) недооценкой и даже
обесцениванием источников удовлетворения уже удовлетворенных потребностей (и
значения этих потребностей). Глобальный феномен смены ценностей конкретно
проявляется, например, в следующем: изменяются взгляды индивидуума на
будущее, происходит ревизия жизненной философии, представлений об идеальном
обществе, о рае и аде, о хорошей жизни, перестраивается бессознательный
образ удовлетворенной потребности, причем в совершенно предсказуемом
направлении.
Короче говоря, то, что у нас есть, особенно если это досталось нам без
труда и борьбы, мы принимаем как должное. Если у человека всегда была пища,
если он всегда был в безопасности, всегда любим, ценим и свободен, если
человек никогда не испытывал недостатка во всем этом, то он игнорирует
значимость этих ценностей, но мало того ѕ он может считать их
малосущественными, может презирать стремление других людей к ним, может
пренебрежительно относиться даже к самим условиям, обеспечившим ему
удовлетворение этих потребностей. Подобная неспособность дорожить ценными
<< Пред. стр. 12 (из 53) След. >>
Список литературы по разделу