<< Пред.           стр. 1 (из 3)           След. >>

Список литературы по разделу

  Владимирский государственный университет
 
 
 
  П. Е. МАТВЕЕВ
 
 
 
 
 
  ЭТИКА.
  ОСНОВЫ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ
  ЭТИКИ
 
 
 
 
 
 
  Владимир 2003
 
  Министерство образования Российской Федерации
 
  Владимирский государственный университет
 
 
 
 
 
 
 
 
  П.Е. МАТВЕЕВ
 
 
 
  ЭТИКА.
 
  ОСНОВЫ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЭТИКИ
 
  Курс лекций
 
  Ч а с т ь в т о р а я
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  Владимир 2003
 
  ББК 87.715.4
  М 33
 
 
  Рецензенты:
 
 Доктор философских наук, доктор юридических наук, профессор
 Владимирского юридического института
 В.С. Жеребин
 
 Заведующий кафедрой философии ВлГПУ,
 кандидат философских наук, доцент Владимирского государственного
 педагогического университета
 Е.А. Плеханов
 
 
 Печатается по решению редакционно-издательского совета
 Владимирского государственного университета
 
 
  Матвеев П.Е.
 М33 Этика. Основы хозяйственной этики: Курс лекций. Ч. 2 / Владим.
  гос. ун-т. - Владимир, 2003. 64 с.
  ISBN 5-89368-
 
  Курс лекций ставит своей целью ознакомить студентов с основами общей и профессиональной этики. В первой части раскрываются темы, связанные с природой, структурой, функциями морали. Во второй части излагаются темы, связанные с сущностью, спецификой моральных ценностей. Анализируются нравственные аспекты экономики, моральные ценности хозяйственной деятельности. В третьей, планируемой, части будут проанализированы актуальные проблемы профессиональной этики хозяйствования. В книге дан библиографический список к каждой лекции, а также указаны дополнительные вопросы для контроля, темы докладов и рефератов.
  Предназначен для студентов гуманитарных, технических и экономических специальностей очной и заочной форм обучения.
 
  ББК 87.715.4
 
 
 
 ISBN 5-89368 ? Владимирский государственный
  университет, 2003
 
 
  Лекция 4. МОРАЛЬНЫЕ ЦЕННОСТИ,
  ИХ СУЩНОСТЬ И СПЕЦИФИКА
 
 Понятия ценности и оценки ? Специфика моральных
  ценностей и их структура ? Понятия добра и
  зла в этике. Зло и грех
 
 Понятия ценности и оценки
 
  Во время гражданской войны на юге России произошло следующее событие. Одна русская женщина с двумя малолетними детьми оказалась в городе, который был вначале под властью белых, а затем перешёл под власть красных. Она была женой белого офицера, и знала, что будет расстреляна красными, если её поймают. Эта женщина вместе с детьми спасалась на краю города в хижине. И вот однажды вечером в дверь постучали. Когда женщина открыла дверь, то увидела у порога другую русскую женщину примерно её же возраста.
  - Вам надо уходить, вас обнаружили, иначе на рассвете вы будете расстреляны, - сказала вновь пришедшая.
  - Куда же я пойду с ними, - кивнула мать головой на двух маленьких сыновей, - я далеко не уйду.
  - Тогда я за вас останусь и назовусь вашим именем.
  - Но вас же расстреляют?
  - Да, но у меня нет детей, - пришедшая посмотрела на жавшихся к матери малышей.
  Жена офицера ушла с детьми, и им удалось выжить. Они оказались в эмиграции. А оставшаяся женщина, как они точно узнали, была расстреляна на рассвете. Выжившие дети, став взрослыми, всю жизнь старались быть достойными памяти той, которая пожертвовала собой, чтобы спасти их и их мать1.
  Почему данный поступок во всех культурах и всегда будет признан как высшее проявление доброты, благородства, красоты человеческой души? Что делает столь значимыми подобные действия? - Их делает значимыми их ценности. Что же такое ценность?
  Ценности являются одним из основных структурных элементов морали. Моральными ценностями считаются ценности добра и зла, как то: благо, справедливость, свобода, насилие, достоинство, честь, любовь, ненависть и др. Ценности изучает особая философская дисциплина аксиология. Несмотря на то, что понятие ценности применялось в обыденном и в научном языках с древности, оно стало философской категорией только во второй половине XIX века благодаря работам Германа Лотце, а на рубеже XIX-XX веков оформляется уже отдельная научная, философская дисциплина - аксиология. Чем объясняется данный факт столь позднего становления науки о ценностях?
  Причины этого явления как социальные, так и духовные. В XIX веке развилось такое социальное явление, как отчуждение человека, и это сделало актуальной проблему "переоценки ценностей". Появился нигилизм, принявший интернациональный характер, который отрицает какие-либо общие моральные ценности, нормы2. Получил небывалое в истории развитие атеизм, когда "Бог умер" для многих людей, а с Ним порушилась и вся традиционная система ценностей. Возникли системы новой, "более прогрессивной" морали, наибольшее признание из которых получили "пролетарско-классовая" мораль Маркса и мораль "белокурой бестии" Ницше. Всё это потребовало новых средств осмысления духовно-нравственного бытия и его защиты, чем и занимается аксиология.
  Развитие аксиологии сдерживалось также философией эмпиризма Нового времени, её влиянием, которая в лице своих представителей Дж. Локка, Д. Юма и др. утверждала, что в мире нет ничего, кроме фиксируемых в чувственном опыте сущностей, качеств и отношений, в число коих не входят никакие ценности. И лишь после Канта, его учения о трансцендентных и трансцендентальных ноуменах и принципах, стала возможной теория ценностей, ибо ценность по своей природе трансцендентна. И не случайно аксиология формируется именно у неокантианцев Баденской школы (В. Виндельбанд, Г. Риккерт и др.)3.
  Неокантианцы Баденской школы были первыми из философов, которые создали систематическое теоретическое учение о ценностях, у которых понятие ценности стало важнейшей философской категорией. Учение о ценностях у баденцев предстаёт итогом их философских исследований, определённым логическим допущением в целях устранения возникших в их гносеологии "внутренних" противоречий, хотя сами ценности являются, такой они сделают позднее вывод, основанием важнейших мировоззренческих и гносеологических положений. Аксиология и в настоящее время предстаёт определённым логическим завершением той или иной философской системы.
  Рассматривая понятие ценности как философскую категорию, неокантианцы всё же считали, что оно является трудно определимым. "Мы употребляем это, обозначающее понятие, которое, подобно бытию, не допускает уже никакого дальнейшего определения"4.
  Согласно неокантианцам, и здесь надо с ними согласиться, ценности обладают такими свойствами, как единство и единственность. Г. Риккерт, объясняя эти свойства ценностей, приводит пример с алмазом. Почему стоимость цельного алмаза больше, чем стоимость суммы его кусков, если разделить алмаз на части? - Именно потому, что целое и часть обладают разными ценностями. Ценности также трансцендентны и трансцендентальны5 и потому общи для всех людей, и именно эта всеобщность ценностей позволяет иметь научное, общепринятое знание об индивидуальных явлениях, когда к ним применяется ценностный подход.
  Следующий этап в развитии аксиологии связан с персоналистско-феноменологической теорией ценностей Макса Шелера 6. Ценности по М. Шелеру не есть сущности или отношения, а они есть особые качества и при этом являются качествами не вещи, а блага. В то же время независимость ценностей от личности не абсолютна, а относительна, ибо все ценности так или иначе концентрируются вокруг личности, они связаны с её биологической, социальной и духовной природой. Существует неразрывная внутренняя связь между личностью, определённым жизненным миром, определённой ситуацией и той или иной ценностью, которая только и функционирует в этом конкретном единстве, для данного конкретного типа личности, - ценность всегда интенциональна 7. В этом и состоит суть аксиологического закона М. Шелера интенциональности ценности.
  Следующий существенный шаг в развитии аксиологии связан с "критической онтологией" Н. Гартмана 8. Ценности, по учению Н. Гартмана, - это определённые объективные идеальные сущности. Именно благодаря ценностям ценно всё, что причастно им. Материя ценностей доступна реализации, и в этом смысле они онтологичны, т.е. присущи самому бытию. Ценности познаются, прежде всего, не мыслью, а интуитивным, эмоциональным видением, хотя знание о них может иметь рациональный, теоретический характер. Н. Гартман предложил получившую признательность классификацию ценностей, которая основывается на идеи наличия иерархии в онтологических слоях самого бытия. С именем Н. Гартмана связан закон "обоснования ценностей": "вышестоящие ценности обосновываются только нижестоящими, а с другой стороны, они обладают ценностной автономией и не сводимы к иным". Различие ценностей по уровню даётся в классификации ценностей.
  В русской этике теория ценностей наиболее развита у Н.О. Лосского9. Своё учение о ценностях он определяет как идеально-реалистическое. Сами ценности по Лосскому неопределимы традиционно через родовидовые отличия. Это особые идеальные феномены, которые могут быть объективными и субъективными, абсолютными и относительными, положительными и отрицательными. Н. Лосский признавал объективность ценностей, их всеобщность, а также их антиномичность10.
  В марксистской философии, в частности в советской философии, к проблеме ценностей обратились только в 50-е годы XX века, а более интенсивно ею занялись спустя десятилетие. Разработка марксистами проблемы ценностей сразу же повелась в остром теоретическом споре. Наибольшие расхождения возникли между В.П. Тугариновым, внёсшим максимальный вклад из советских философов в развитие аксиологии в России в новых условиях, и О.Г. Дробницким11. Тугаринов определял ценности как "предметы, явления и их свойства, которые нужны (необходимы, полезны, приятны и пр.) людям определённого общества или класса или отдельной личности в качестве средств удовлетворения их потребностей и интересов, а также - идеи и побуждения в качестве нормы, цели или идеала"12. Ценности, таким образом, имеют субъектно-объектную природу.
  О.Г.Дробницкого отличала солидная теоретическая обоснованность своих утверждений. В отношении же возможности развития в рамках марксизма аксиологии он занял критическую позицию. В целом, к ценностям О.Г.Дробницкий подходил также в рамках субъектно-объектных отношений как к определённой значимости объекта для субъекта, особое внимание при этом уделяя субъектным феноменам сознания как ценностям. Именно с его дефинициями ценностей мы встречаемся в первой советской философской энциклопедии, в первом советском философском энциклопедическом словаре13.
  Ценности О.Г. Дробницкий рассматривал как "свойства только общественного предмета", круг которых невелик, которые отличаются дихотомической природой. О.Г. Дробницкий также считал, что понятие "ценности" может широко использоваться лишь на уровне обыденного сознания, где оно тесно связано с эмоциями, субъективными предпочтениями, "для теоретического сознания - это довольно-таки тощая абстракция"14, "суррогат знания". Ценностный подход поэтому может быть "снят" в большинстве случаев конкретным научным подходом.
  В 60-70-е годы прошёл ряд конференций по проблемам ценности в СССР, вышли в свет сборники, монографии по аксиологической тематике. Большинство философов поддержало В.П. Тугаринова. Понятие "ценности" в дальнейшем в советской философии развивалось в рамках субъектно-объектной концепции, когда расхождения шли уже в границах этого подхода. Историзм, классовость, социальная субъективность - эти свойства ценностей наиболее изучены в марксистской философии.
  В современной западной философии аксиология получает дальнейшее развитие. Но по своим основополагающим идеям аксиологические учения второй половины XX века во многом восходят к отмеченным выше классическим концепциям аксиологии15. В этике широкое развитие получили как теоретические, так и нормативные исследования, которые занимаются анализом конкретных моральных феноменов. Так, заслуженное признание получила теория "справедливости как честности" Джона Ролза 16.
  В российской науке в 80-е, 90-е годы XX века также продолжалась работа по изучению ценностей, в том числе нравственных17. Регулярно проводился и продолжает проводится социологический опрос по важнейшим общественным ценностям. Нравственные ценности традиционно предстают предметом анализа современной религиозной этики, в том числе православной.
  С нашей точки зрения, дать исчерпывающее определение ценности невозможно. Можно дать рабочее, но, тем не менее, реальное определение ценности: ценность есть особое качество, которое связано с объектами и субъектами, и характеризует их единственность, единство, их место во всеобщей взаимосвязи. Моральные ценности соответственно определяются как особые свойства объектов и субъектов, характеризующие их единственность, единство, их место в мире с точки зрения добра и зла. Приведенное определение ценности ориентируется на некоторые её существенные свойства, которых, конечно, значительно больше у реальных ценностей.
  Ценность есть специфическое существенное метакачество реальных объектов и субъектов. Мораль с этой точки зрения включает в себя систему определённых ценностей, специфический ценностный "срез" бытия. Нравственность как она функционирует в обществе, в человеке не сводима, конечно, к ценностям, ценности предстают одной их четырёх основных её подсистем: системы нравственного сознания, действий, отношений, ценностей. Ценности при таком подходе к ним выполняют функцию значений, идеалов, оснований для норм, принципов, выбора в системе морали. А мораль характеризуется не только своей автономностью, но и интенциональностью, т.е. существуют определённые моральные ценности природы, экономики, политики, права, гражданского общества, личности, которые объективны и лежат в основании морального сознания, моральных отношений, моральной деятельности и которые "требуют" предметного ценностного анализа.
  Одна и та же ценность может быть по-разному оценена. Оценка ценностей есть процесс определения значения, смысла, статуса тех или иных ценностей. И палитра оценок многообразна и субъективна. Существует плюрализм оценок одной и той же ценности. Более того, плюрализм оценок является нормой существования нравственности. На практике же и в теории очень часто совершается непроизвольная, неосознаваемая подмена в сознании понятия ценности на понятие оценки, подобную подмену тезисов можно обозначить как "аксиологическую ошибку". И в большинстве случаев, когда рассуждают, делают высказывания о ценностях, имеют в виду одноимённые оценки. Однако, если оценки могут быть соотносительными, когда, например, добро оценивается через соотношение со злом, тепло с холодом и т.п., то ценности безотносительны, абсолютны, субстанциональны. Добро как ценность не зависит от зла, оно в этом смысле автономно.
  Ценности и оценки являются одним из важнейших предметов социологического анализа18. Социология не всегда отделяет ценности от оценок, и собственно в большинстве случаев проводит анализ именно оценок ценностей или того, что понимается в индивидуальном и общественном сознании под ценностями. Но это могут быть и мнимые ценности, которые тем не менее играют определённую роль в жизни людей и потому изучаются социологией.
 
 Специфика моральных ценностей
 и их структура
 
  Моральные ценности обладают такими свойствами, как объективность, трансцендентность, всеобщность, единство, единственность,
  иерархичность, интенциональность.
  Вопрос об объективности и абсолютности моральных ценностей является одним из наиболее дискуссионных и сложных. Замкнуты ли конкретные формы добра и зла на человека или социального субъекта, на его субъективные качества, на сознание или свойственны и объективному миру, находящемуся вне человека, - обществу, природе? Очевидно, что утверждение об объективности моральных ценностей не отрицает и существования субъективных моральных ценностей.
  На чём основывается утверждение об объективности 19 моральных ценностей? В защиту данного положения свидетельствует уже факт определённого единства в наших нравственных оценках, теориях, дискуссиях20. Оценки, идеи об одной и той же моральной ценности, несомненно, субъективны, могут быть разными, но мы всегда знаем хотя бы отчасти, что оценивается, что отражается в идеях, о чём идёт спор, мы можем понимать друг друга. В пользу объективности и трансцендентности морали свидетельствует и наличие общечеловеческих моральных ценностей.
  В современную эпоху постиндустриализма наблюдается такое явление, как глобализация. Существуют различные оценки глобализации. С нашей реалистической точки зрения на моральные ценности глобализация имеет и нравственно положительные аспекты. Дело в том, что сами фундаментальные, базисные и системные моральные ценности носят объективный, всеобщий и в этом смысле глобальный характер. Мораль по своей сущности изначально общечеловечна. Собственно, есть одна мораль, которая может иметь исторические, национальные, профессиональные и т.п. особенности. На Земле в настоящее время насчитывается около 2000 этносов, более 1000 крупных религиозных церквей, деноминаций, конфессий. Человечество уже практически освоило земное пространство, так что невозможно решение социальных проблем через переселение народов, через жёсткое разделение "своих" и "чужих". И если всё же человечество не уничтожило себя до сих пор, несмотря на свои религиозные, политические, экономические различия, то потому, в частности, что существует объективная основа сосуществования. И таким объективным всеобщим основанием сосуществования различных человеческих субъектов являются, в частности, объективные моральные ценности, язык добра. И в этом смысле мораль обладает специфической автономией, в том числе по отношению к религии и к этносу.
  Важным аргументом в пользу реализма в вопросах нравственно-аксиологических является факт моральной самоценности природы. При отрицании объективности моральных ценностей уже логически необходимо отрицать моральную самоценность явлений природы, так называемую "естественную мораль", или "моральность" природы, или каким-то косвенным образом связывать это с человеком, с обществом. Однако против подобного редукционизма восстают наше нравственное чувство, наша интуиция, которые требуют признать моральную ценность и за "братьями нашими меньшими" как таковыми, и за природой "неживой", но доброй и прекрасной. Целые пласты бытия при отрицании объективных моральных ценностей оказываются "обесценёнными" как якобы не имеющими какой-либо самоценности, как оказываются тогда они и "неинтересными" для этиков, оставаясь вне этического анализа.
  Аргументом в пользу отстаиваемой здесь реалистической аксиологической позиции может служить и религиозный опыт, в частности, многие положения христианского Церковного Писания и Предания. Например, с 1-й главы 1-й книги Библии "Бытие" вводится нравственная оценка мира как творения и создания Бога. Так, уже в 3-м стихе 1-й главы читаем: "И сказал Бог, да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы"21. Подобным образом оцениваются Богом создания и творения каждого дня, включая и день шестой, когда был сотворён человек: "И увидел Бог всё, что Он создал, и вот хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой".
  Нравственный реализм присутствует в знаменитых оценках природы апостола Павла, представляющих "широкое" понятие морали, несводимое только к человеку: "Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы"22. "Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего её, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободе славы сынов Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне"23. Из отцов Церкви ярко выражена мысль об объективности морали у Дионисия Ареопагита и преподобного Максима Исповедника24.
  Объективное понятие морали обнаруживается у русских философов С.Н. Булгакова, Н.О. Лосского.
  Стихийный реализм в представлении о морали приемлем и для здравого смысла, что получает отражение в обыденном языке. В "Толковом словаре живого великорусского языка" Вл.И. Даля "добро" определяется и как вещественное, т.е. как "имущество, или достаток, стяжание", и как духовное - "благо, что честно и полезно, всё чего требует от нас долг человека, гражданина, семьянина". Многозначность слова "добро" отражается в живом языке в различных пословицах и поговорках, которые приводит также Даль. "За хлебом всё добро". "Кто живёт в добре, тот ходит в серебре". "Много пить, добру не быть". "Худо тому, кто добра не делает никому". Слово "добро" является корневым для многих производных от него слов: добрый, доброта, добродетельство, доброжелательность, доброкачественность, доброконность, добролюбие, добротворительность и т.п. Вл.И. Даль приводит около 180 однокорневых с "добром" слов, означающих различные "добрые" качества человека, животных, социальных и природных явлений.
  Таким образом, мысль об объективном и всеобщем характере морали имеет давнюю традицию, которой неосознанно или сознательно следовали многие.
  Можно признать моральные ценности и за определённые значения объектов, но только для Бога, Который является Абсолютным Субъектом миротворчества. И подобное значение моральных ценностей для человека, как субъекта социального, личностного творчества, всегда является как объективная значимость. То, что для Бога субъективно, то для человека предстаёт объективным.
  Объективность моральных ценностей нельзя, конечно, понимать в духе платоновского объективизма идей. Моральные ценности не существуют самостоятельно вне объектов и субъектов. Они есть определённые свойства этих объектов и субъектов, и предстают объективными постольку, поскольку не зависят от интересов, желаний людей. Так, математические числа, например числа два и три, не существуют в действительности, а только в сознании людей, в действительности же есть два предмета, три вещи и т.п. Однако истина, что два плюс три будет пять, не зависит от желания человека, и в этом смысле она объективна.
  Из признания объективности моральных ценностей следуют определённые теоретические, методологические и практические выводы. Приведём один пример. Когда мы говорим, что моральные ценности являются определёнными объективными общими свойствами объектов и субъектов, то это означает, в частности, что они не могут быть как таковые иллюзиями, т.е. качествами виртуальной реальности. Скажем, нет моральных ценностей у космополитизма, ибо сам космополитизм есть химера. Также нет ценностей единой мировой религии, ибо таковой физически не существует. Здесь можно говорить лишь о квазиценностях или ценностных симулякрах.
  Противореча крупнейшему современному социологу Энтони Гидденсу, можно сказать, что не глобальный космополитизм будет рождать новые моральные ценности, а само объединяющееся в глобальном масштабе человечество, сохраняющее и развивающее свои локальные культуры.
  Однако моральные ценности мы не можем непосредственно наблюдать, воспринимать по аналогии с иными объективными феноменами, как, например физические свойства. Кроме того, один и тот же предмет может оцениваться нравственно по-разному, проявлять разную моральную значимость, превращаясь из Золушки в принцессу и, напротив, из ангела жизни в демона смерти. "И неудивительно: потому что сам сатана принимает вид Ангела света, а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды"25. Подобное различие в ценностях казалось бы одного и того же предмета не опровергает объективности ценностей, ибо, на самом деле в каждом из таких случаев, мы имеем дело не с тождественными предметами, а лишь с аналогичными. Любой предмет, любая вещь всегда находятся в той или иной конкретной системе и в том или ином качестве, но уже потому и ценности этого, казалось бы идентичного предмета, разные. Для рыб продолжительное пребывание на воздухе смертельно, а для млекопитающихся живительно. И используемый в разных "системах", организмах один и тот же по своему химическому и физическому составу воздух проявляет себя в разных качествах и потому являет собой разную ценность26. Кроме того, с одной и той же вещью в реальности может быть связано множество разнообразных моральных ценностей.
  Следует также помнить, что одна и та же ценность может быть по-разному оценена и что существует реальный плюрализм оценок моральных ценностей, и это норма для нравственного бытия людей.
  Объективность ценностей означает также, что относительна всякая "переоценка ценностей". Собственно, эта знаменитая программа имеет смысл лишь в том случае, когда она связывается именно с пере-оценкой, ибо можно действительно по-разному оценивать одну и ту же ценность. Ценности же, как и объективные качества, законы, порушить невозможно, можно лишь изменить их, изменяя сами предметные носители этих ценностей. Точно так, как невозможно нарушить объективные естественные законы, нельзя нарушить и объективные моральные законы добра. Казалось бы, что проще, чем совершить зло?! Мы постоянно грешим, нарушая моральные нормы и принципы. Но, во-первых, моральные нормы и принципы есть субъективные формы осознания объективных моральных ценностей и связанных с ними моральных законов, а потому и могут нарушаться субъектами. А, во-вторых, мы не можем, нарушая нормы добра, оставаться в то же время в рамках самого добра. Моральные императивы столь же категоричны, безусловны, как и объективные законы природы или логики.
  Но чтобы познать объективную моральную ценность, или объективность моральной ценности, надо проделать определённую операцию со своим сознанием, так называемую феноменологическую редукцию, т.е. следует "вынести за скобку" существующее уже в нашем сознании, как сформированное раньше через нашу социализацию, понятие ценности как значения. Говоря образно, надо взглянуть на мир, на вещи чистыми от эгоизма глазами. И тогда откроется самоценность вещей как таковых, а не только их значение для нас, т.е. надо преодолеть наш человеческий эгоизм, который заставляет всё воспринимать с точки зрения наших собственных интересов. - Эгоизм, по мнению многих этиков, главный источник зла.
  Митрополит Антоний Сурожский в одной из своих бесед приводит пример из книги Чарльза Уильямса "Канун для всех святых"27. В этой книге есть фантастический рассказ о женщине, которая погибла в авиакатастрофе, и душа которой оказалась на берегах Темзы, где эта женщина не раз гуляла при жизни. Когда она была жива, то с брезгливостью и ужасом отшатывалась от вод этой реки, видя их замутнёнными, чудовищно загрязнёнными. "Но теперь у неё нет тела, и у неё нет этой физической реакции на эти воды; она видит их такими, какие они есть: именно таковы должны быть воды реки, протекающей через большой город и уносящей всё, что город сбрасывает в реку на её пути к морю. Она видит эти воды как таковые. И потому что она принимает их такими, она начинает сквозь слои густоты видеть дальнейшие слои меньшей густоты, большей прозрачности. Она видит этот поверхностный загрязнённый слой, затем ниже - ещё большую прозрачность, глубже - большую чистоту, дальше и дальше. Так что, переходя от одного слоя к следующему, она обнаруживает, что сердцевина реки состоит из воды, не из отбросов, грязи, там - вода! И вглядываясь ещё глубже, она видит совершенно особенную воду; и в сердцевине этой воды, которая стала частью человеческой истории, так сказать, человеческой жизни, видит воду первозданную, сотворённую Богом воду, совершенно чистую, прозрачную, и в самой сердцевине этой воды сверкающий поток - это та самая вода, которую Христос дал самарянке. (Ин. 4:7-15). Почему она это видит? Потому что в этот момент она совершенно отрешена от себя, у неё нет физического тела, которое мешало ей видеть эти воды, как они есть."28. Вот нечто подобное надо проделать каждому индивиду по отношению к собственному сознанию, чтобы адекватно воспринять самоценность другого субъекта или объекта.
  Отличительной чертой моральной ценности как объективного качества является также то, что она предстаёт по своей природе особым качеством. Моральная ценность непосредственно не проявляется в физическом пространстве и времени, она не есть первичное качество и не ощущается отдельными органами чувств. Её отражение сознанием носит более сложный характер и осуществляется через восприятие, интуицию, умозрение. Здесь проявляется то, что М. Шелер определил как "эмоциональный интуитивизм", или как "непосредственную данность транссубъективных ценностей в чувстве субъекта". Можно сказать, что моральные ценности являются интеллигибельными качествами, которые мы рационально предполагаем за имеющейся у нас определённой чувственной, интуитивной информацией.
  Реальные вещи природы и общества, естественные и созданные человеком, как и сам человек, обладают множеством свойств, в том числе ценностных, и, в частности, моральных. Они, по большей части, одновременно сопричастны и добру, и злу, разным ценностям добра и зла как разным их формам. При этом наблюдается языковая омонимия, когда одним и тем же словом часто обозначаются как материальные феномены, так и их ценности. И очень часто ценности и их предметные носители отождествляются, что предстаёт "натуралистической ошибкой".
  Следующая важная особенность моральных ценностей состоит в том, что они могут быть положительными или отрицательными, но не сопричастными тому и другому одновременно, т.е. они не могут характеризоваться двумя противоположными качествами, что характерно для реальных отдельных объектов и субъектов (субстанций в аристотелевском понимании). Или, другими словами, моральные ценности не содержат в себе противоположных качеств, т.е. качеств добра и зла одновременно.
  Но вне себя моральные ценности имеют, могут иметь, противоположные себе ценности. В реальности определённым ценностям противостоят противоположные по качеству (валентности) ценности: положительным ценностям добра противостоят отрицательные ценности зла, справедливости противостоит несправедливость и т.д. В себе же моральные ценности не содержат противоположных качеств.
  Отмеченные свойства моральных ценностей позволяют разделить реальный социальный, естественный феномен и его одноимённую ценность. Рассмотрим, например, высказывания: "Этот человек является противоречивой личностью" и "Этот человек - личность". Личность, как реальная неповторимая индивидуальность, содержит в себе разные, в том числе отрицательные черты. Поэтому высказывания "Эта личность противоречивая" или "Этот человек является противоречивой личностью" вполне содержательны. Но когда мы говорим "Этот человек - личность", или "Этот человек Личность с большой буквы" мы даём аксиологическую оценку этому человеку как субстанциональному феномену. И здесь "личность" выступает как качество, как предикат, и предстаёт одновалентной ценностью. Личность как ценность есть особое положительное нравственное качество людей. Личность как ценность присуща не в полной мере людям. В наибольшей степени она сопричастна лишь отдельным выдающимся индивидам.
  Итак, с одной стороны, ценность нельзя отождествлять с оценкой, в том числе одноимённой, ибо если ценность объективна, то оценка субъективна. А с другой стороны, ценность нельзя отождествлять с конкретным предметом, хотя здесь также наблюдается омонимия. Во-первых, конкретный предмет есть явление особенное, а ценность - это общее, это - универсалия, хотя и единственная в своём роде. Во-вторых, с любым конкретным явлением связано много других общих, особенных, и единичных свойств, в том числе противоположных. В-третьих, отождествлять натуральные, социальные и интеллигибельные свойства, значит, совершать натуралистическую ошибку. Конкретную вещь можно увидеть или услышать и т. д., то есть непосредственно ощутить. Ценность же, как интеллигибельное свойство, не отражается непосредственно нашими ощущениями.
  С нашей точки зрения, моральные ценности не только объективны, но и трансцендентны. Понятие "трансцендентное" многозначно. В схоластической философии "трансцендентное" означало то, что выходило за пределы чувственного опыта. Трансцендентные причины и действия находились за пределами наличного бытия предметов, были объективными и сверхприродными, т.е. божественными или дьявольскими. Для средневекового мыслителя трансцендентным было и божественное, ангельское бытие, а с другой стороны, и дьявольское, демоническое бытие. С современной точки зрения трансцендентное есть то, что существует относительно независимо от пространства и времени как форм бытия материи. Всякое трансцендентное по определению сверхприродно, если природу связывать с материальным бытием. Сверхприродность трансцендентного означает, что его невозможно всецело "вывести" из природы, что оно не формируется непосредственно природой и только природой, не порождается ею.
  О трансцендентной "сверхприродности" моральных ценностей свидетельствует следующее. Во-первых, моральные ценности не являются обычными природными качествами. Отождествлять их с какими-либо естественными феноменами - значит совершать "натуралистическую ошибку", вскрытую Дж. Муром.
  Во-вторых, моральные ценности не являются всецело и продуктом социального творчества самого человека, например его общественного договора, о чём уже говорилось выше. Мораль не формируется всецело политикой или правом, как считали это Гоббс и Локк. Нельзя по договору или по закону любить или быть справедливым, о чём уже говорилось раньше. Мораль существует на ином, "высшим этаже" бытия, и чтобы придти к принципам моральной справедливости, любви, надо уже иметь в сознании определённые понятия о них. К. Войтыла, Папа Римский Иоанн-Павел II, справедливо напишет об обществе "общественного договора": "Если мы до конца сделаем все выводы из расклада сил, мы сможем утверждать, что справедливость и любовь в том смысле, в каком их понимает христианская этика, не имеют в этом обществе права на существование. Они не могут существовать, ибо свобода личности в такой системе не допускает такой возможности. В рамках договора или разных общественных соглашений можно создать подобие справедливости или любви, но справедливость или любовь создать невозможно. Человеку, от природы нацеленному только на своё личное благо, незачем желать блага другому человеку, тем более - всему обществу, хотя этого по самой своей сути требуют общественные добродетели. Чтобы человек мог осуществить их, он должен найти в себе некое естественное основание для отношений с другим человеком и с обществом"29.
  Моральные трансцендентные ценности не есть и фикция ума, миф, хотя и необходимые для человека. Содержательные моральные идеи не являются иллюзиями ума в силу своей значимости для бытия личности, т.е. в силу своей этической ценности. Такие идеи имеют основание в своей собственной самоценности. Мы вынуждены даже их постулировать для сохранения морального миропорядка. В этом отношении они отличаются от иных идей разума как содержательных, так и бессодержательных или бессмысленных. Подобную неравноценность идей разума отметил Кант, выделив идею бессмертия души и идею Бога как необходимые для нравственного порядка. Ф.М. Достоевский, которого без должного основания Ницше относил к своим единомышленникам, писал в "Дневнике писателя" за декабрь 1876 года: "Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна и именно - идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные "высшие" идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из неё одной вытекают"30. Подобные положения "доказываются" всем духовным опытом человечества.
  Без подобного рода идей разумный человек в лишённом разуме мире обречён на абсурдное существование, как это убедительно показал А. Камю. И выходом из этой ситуации может быть столь же бессмысленная игра с жизнью абсурдного человека или же бунт его против мира. Однако этика абсурда не может дать достаточной силы духа для продолжительной жизни личности как игры или бунта. Воля к жизни здесь зиждется на сохраняющемся природном оптимизме или же "питается" из иных источников. И в этом смысле этика абсурда антигуманная, она не достаточна для подлинного нравственного бытия личности.
  С трансцендентностью моральных ценностей связано и следующее их важнейшее свойство - всеобщность. Моральные ценности всеобщи в том смысле, что с ними интенционально связано всё реальное, всякая форма и вид бытия. Это не означает, что любая вещь есть совокупность всех моральных ценностей, это означает лишь то, что любая вещь, любой предмет, любой субъект сопричастны добру и злу в той или иной степени.
  Моральные ценности являются аксиологическими качествами и как таковые обладают рядом собственно ценностных формальных свойств. Так, им присущи единство и единственность, о которых писали ещё неокантианцы. Единство, или целостность, моральных ценностей означает, что все их элементы находятся в органической взаимосвязи, что всякое их "членение" всегда относительно. И когда мы не учитываем этого, то совершаем ошибку.
  Единство моральных ценностей означает, что адекватное отношение к ним и в теории, и на практике - это целостный, системный, аксиологический подход. Их аксиологическая сущность требует к себе именно подобного системного отношения. Они не допускают формального членения на части без ущерба для своих свойств, даже в теории, что предстаёт одним из оснований для ценностного анализа, для постижения моральных ценностей как таковых, без редукции их к иным элементам.
  Единство, целостность моральных ценностей не исключает сложной структуры как в целом добра и зла, так и более конкретных моральных ценностей. Их элементы содержатся в них как бы в свёрнутом виде - в форме "пиктограммы", как в компьютерной программе "Windows". Мир моральных ценностей имеет "монадальную", а не "атомарную" структуру. Единство моральных ценностей означает также и то, что одна и та же конкретная моральная ценность может быть связана с различными объектами, сферами бытия. Например, справедливость, несомненно, характеризует экономические отношения, но можно и должно говорить о справедливости правовых, социальных отношений, хотя в этих сферах справедливость конкретизируется уже в иных ценностях, равно как и сама справедливость предстаёт конкретизацией добра.
  Единственность моральных ценностей означает их уникальность, "несводимость" к иным ценностям и феноменам. Добро, как и любую конкретную его форму, нельзя без ущерба для их свойств заменить иными ценностями, феноменами. Мораль как мир ценностей не сводима ни к экономике, ни к политике, ни к религии или психологии, она, включая и каждую отдельную её ценность, обладает определенной самобытностью, автономией. Данное свойство ценностей, в частности, и было отражено в законе "обоснования" Н. Гартмана.
  Единство и единственность моральных ценностей проявляется и в том, что при сочетании разных ценностей не создаётся новая ценность; ценности, сочетаясь, не переходят друг в друга, не меняют свою модальность на противоположную. Они могут существовать в единстве, которое не переходит в единообразие.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  Моральная ценность, уже по определению, отличается особым местом во всеобщей взаимосвязи, и совокупность моральных ценностей образует особый мир со своей специфической структурой, где можно выделить определённое "ценностное ядро" или "ценностный центр" и определённую иерархию конкретных ценностей. Мир моральных ценностей предстаёт иерархической системой моральных ценностей, обладающей определённой структурой (см. рисунок)
  Как показывает аксиологический анализ морали её фундаментальными ценностями добра являются бытие, единственность и единство, взятые именно как ценности. В самом деле, человеку органически свойственна точка зрения на сам факт бытия, в том числе и на бытие вещи и высшие его виды - на органическую жизнь природы, на человеческую жизнь как на проявление добра, блага. Всякое бытие, всякое существование, всякая жизнь уже сами по себе оцениваются как самоценность, благо, добро. Единственность есть положительная моральная ценность, которая характеризует уникальность, неповторимость всего существующего, всего как это есть. При оценке единства как добра мы имеем дело с нравственным осознанием единства всего существующего, которое проявляется и в материальном единстве мира, и в идеальном его единстве, в единообразной структурности мира, выявленной по большей части в науке ХХ века. Единство есть у всех форм сущего, когда неживая природа не отрицает, а порождает живую природу и предстаёт фактором её существования, содержит в себе возможности её развития, равно как живая природа служит фактором существования социальной природы. Единство, действительно, есть не только всеобщее онтологическое свойство объектов и субъектов, но и аксиологическое, нравственное. Единство есть добро как таковое уже в силу самого факта единения. Можно также сказать, что во всеобщей ценности единства проявляется нравственная оценка значения любого объекта и субъекта для природы, общества, мира в целом. Даже комар имеет определённое значение для экосистемы, он объективно несёт определённую функциональную нагрузку.
  Все три всеобщие, фундаментальные моральные ценности существуют в единстве, и абсолютизация какой-то одной из них предстаёт существенным искажением истинной морали. Так, абсолютизация ценности единственности, когда не учитывается её связь с ценностями бытия и единства, предстаёт эгоизмом, порождает индивидуализм и является одной из главных причин грехопадения.
  Абсолютизация ценности единства в ущерб единственности в свою очередь рождает зло тоталитаризма и грех социального насилия и является одной из основных причин социальной греховности. Но точно также и абсолютизация ценности бытия в ущерб единственности и единства связано с деградацией индивидуальности и разрушением единства, когда ради бытия, например, преступно жертвуется личность своя или иная, предаются узы братства, дружбы, любви.
  Таким образом, можно сказать, что отмеченные фундаментальные моральные ценности равны друг другу своим ценностным содержанием, и в этом смысле они автономны, не сводимы одна к другой, не заменимы друг другом. Личность нельзя приносить в жертву всеединства, равно как всеединством жертвовать ради личности. И в этом моральная ошибка индивидуализма и тоталитаризма обоюдно. Добро цельно, едино в трёх своих основных ипостасях.
  Эти ценности определяются как основные, фундаментальные, поскольку лежат в основе всей системы моральных ценностей. В то время, как в конкретной системе можно выделить и базисные ценности, а также системные и предметные ценности (по нашей классификации и терминологии) как, например, благо, справедливость, свобода и другие, которые предстают конкретизацией основных ценностей, но также существенны для морального миропорядка.
  Фундаментальность отмеченных трёх моральных ценностей означает, что они предстают основой добра, любых базисных, системных и предметных нравственных ценностей. Ценности бытие, единственность, единство представляют собой аксиологическое ядро, аксиологический стержень мира моральных и нравственных ценностей. Моральность, добро того или иного явления, вещи, предмета, субъекта определяются мерой воплощения, реализации, объективации или опредмечивания, овеществления в них данных трёх ценностей добра.
  Основные фундаментальные ценности добра развертываются в систему более частных ценностей, среди которых можно выделить базисные для той или иной сферы бытия, а также системные. Системные ценности разворачиваются через частные предметные ценности добра и зла. Так и образуется мир моральных ценностей как система моральных ценностей с определённой структурой. В более развёрнутом виде структура системы моральных ценностей выглядит следующим образом:
 
 
 1) Базисные моральные ценности:
 1.1. Неживая природа: естественность - благо - софийность.
 1.2. Живая природа: жизнь - индивидуальность - органичность.
 1.3. Социальная природа: жизнь - личность -соборность (единство ).
 
 Система общественных нравственных ценностей имеет следующую структуру:
 2) Системные общественные нравственные ценности:
 2.1. Экономика: благо - хозяйственность - справедливость.
 2.2. Политика: мир - свобода - солидарность..
 2.3. Право: легальность - достоинство - равенство.
 2.4. Гражданское общество: любовь - честь - содружество.
 2.5. Духовная сфера: (здесь существует своя система моральных ценностей религии, искусства, науки и других духовных институтов).
  При этом моральные ценности социальной системы по рангу более высокие, нежели ценности живой природы, также как ценности живой природы более значимы, нежели ценности неживой природы. В свою очередь, в системе социальных нравственных ценностей наблюдается подобный же иерархический порядок, когда ценности политики оказываются более высокого ранга, нежели ценности экономики, а ценности права выше рангом ценностей политики и т.д. Иерархичность тех или иных ценностей, т.е. их место в ценностной иерархии, их ранг, определяется мерой воплощения в них фундаментальных и базисных ценностей.
  Собственно, можно предложить следующий критерий ранга моральных ценностей: та моральная ценность является более высокой по рангу, которая характеризует более полную реализацию, возможную или действительную, бытия, единства и единственности. Тогда для моральных ценностей общества критерий будет следующий: та моральная ценность является более высокой по рангу, которая характеризует более полную реализацию, возможную или действительную, жизни, личности и единства.
  Используя понятие интереса, можно предложить такой критерий ценностей: та моральная ценность выше рангом, которая более полно соответствует интересам бытия, единственности, единства. Или же, для общественных моральных ценностей: та моральная ценность выше рангом, которая более полно соответствует интересам жизни, личности, единства.
  Например, если сравнить между собой такие ценности как справедливость, свобода, достоинство, то свобода будет выше по рангу справедливости, и при конфликтном выборе следует с нравственной точки зрения предпочтение отдать свободе. Почему? Потому что справедливость характеризует отношения распределения, которые зависят лишь частично от субъектов, а частично зависят от объектов распределения. Свобода же характеризует субъективное качество именно субъектов как личностей. В явлении, характеризуемой свободой, нашла более полную реализацию личность, нежели в явлениях справедливости. Ценность же достоинства выше рангом, нежели ценность свободы, ибо достоинство, где оно есть, характеризует более содержательное воплощение личности, нежели свобода, которая как таковая носит относительно формальный характер.
  Моральные ценности обладают и таким свойством как интенциональность. Интенциональность есть направленность ценности на предмет и на субъект. Это специфическое свойство ценностей, характеризующее их бытие, функционирование. Интенциональность моральных ценностей означает как их реальную предметность, так и избирательность, определённые ценности связаны лишь с определёнными видами вещей, с определёнными типами субъектов. Поэтому возможны ситуации, когда объективно присущие предметному миру моральные ценности не функционируют в общественном бытии, и объясняется это отсутствием субъектов, для которых данные ценности и являются действительно реальными.
  Падение нравственного уровня общества поэтому может наблюдаться и при неизменных, более того, прогрессирующих экономических, политических отношениях, но когда уменьшается или исчезает социальная группа, являющаяся потенциальным носителем, "реаниматором" определённых моральных ценностей. Моральные ценности в подобных случаях продолжают существовать как объективные свойства, не реализуемые в полной мере своих потенций. Подобная трагедия случилась в СССР, когда в процессе коллективизации деревня потеряла 10 - 13 миллионов крестьян, являвшихся носителями ценностей налаженного крестьянского быта, хозяйственности, трудолюбия, любви к земле, патриотизма. И хотя оставалась та же земля, скот, орудия труда, но они уже функционировали в обществе по-иному.
  Интенциональность моральных ценностей не означает механическую связь между самими ценностями и их предметными носителями. Интенциональность, напротив, свидетельствует о сложном характере этих связей, которые нельзя свести к генетическим, причинно-следственным отношениям. Связь ценностей с их предметными носителями можно охарактеризовать как функциональную. Сами моральные ценности не могут существовать автономно от мира вещей, субъектов, атрибутами которых они предстают, но и конкретные вещи, субъекты могут предстать свободными от аксиологических качеств лишь в абстракции.
  Факт интенциональности моральных ценностей имеет определённое гносеологическое и педагогическое значение. Отметим в этой связи лишь следующее. Познание моральных ценностей не может не включать в себя и познание самой природы, общества и человека. Но нельзя и аксиологический анализ действительности выдавать за анализ самих ценностей, которые, повторим, обладают и таким свойством, как трансцендентность, или относительная независимость, автономность.
  Педагогическое значение факта интенциональности моральных ценностей состоит в том, что нравственное воспитание в силу идеальности, трансцендентности и интенциональности моральных ценностей не должно протекать стихийно, а должно включать в себя целенаправленную, содержательную и избирательную деятельность, учитывающую особенность субъектов, специфику их связей с миром добра и зла.
 
  Понятия добра и зла в этике. Зло и грех
 
  С содержательной стороны моральные ценности предстают ценностями добра и зла. Все моральные ценности являются ценностями добра и зла как таковых, а также различных их конкретных форм. Иными словами, мир моральных ценностей - это ценности добра и зла - как ценности справедливости, свободы, достоинства, любви, насилия, эгоизма, злобы и т.д. И здесь сразу же возникают такие кардинальные вопросы для этики, как вопросы: "Что есть добро?" и "Что есть зло?", "Какова природа отрицательных моральных ценностей?". Это всё традиционные для этики вопросы, по которым, однако, этики всегда пытались и пытаются сказать нечто нетрадиционное.
  Следует согласиться с точкой зрения Дж. Мура, проделавшего глубокий профессиональный анализ этой проблемы, что дать исчерпывающего определения "добра" невозможно31. Но потому, считал Дж. Мур, и "все суждения о добре являются синтетическими и никогда аналитическими"32.
  Почему понятие "добра" неопределимо? Прежде всего, потому что оно предстаёт простым понятием, таким же как, например, понятие "жёлтое". Подобные понятия не содержат в себе составных частей, "инвариантно образующих определённое целое". "В этом значении понятие "добра" неопределимо, - пишет Дж. Мур, - ибо оно простое понятие, не имеющее частей (выделено нами - М.П.Е.) и принадлежащее к тем бесчисленным объектам мышления, которые сами не поддаются дефиниции, потому что являются неразложимыми крайними терминами (выделено нами - М.П.Е.), ссылка на которые и лежит в основе всякой дефиниции"33.
  Можно согласиться с тем, что именно простота добра как его единство, цельность, а также его крайность как "угла", на котором строится всё здание морали, и единственность и определяют его неопределимость. Но определённое единство и единственность свойственны любой нравственной ценности, и потому можно предположить, что и любая моральная ценность до конца не определима. В самом деле, как при попытке определить добро или зло, так и при определении производных, конкретных моральных ценностей, всегда остаётся в них "нечто" невыразимое адекватно в языке, но осознаваемое нами на уровне чувств, интуиции, что составляет их такое специфическое, сущностное качество, как определённая моральность.
  Мы можем предложить лишь такие "относительные" вербальные определения добра и зла, как то: "добро есть наиболее общая положительная моральная ценность", а "зло - наиболее общая отрицательная моральная ценность". Рассматривая далее добро как определённое качество реальных явлений, мы можем отметить, что содержание добра проявляется через совокупность различных конкретных моральных ценностей. И что со стороны сущности любая конкретная моральная ценность есть, прежде всего, ценность добра или зла. Само же добро предстает как совокупность полноты бытия, единственности и единства, которые, в свою очередь, проявляются через ценности жизни, личности, всеединства и т.д. Аналогично и зло со стороны содержания предстаёт отрицанием полноты бытия, утверждением хаоса, множественности и эгоизма, которые, в свою очередь, разворачиваются в более частные ценности и т.д.
  Вопросы, касающиеся природы зла, сущности и содержания отрицательных моральных ценностей всегда были актуальными и сложными для тех этических учений, которые исходили из объективной природы добра, и особенно, если при этом утверждали и его божественную сущность. Как всемогущий и благой Бог-Творец может допустить творение и существование зла? Проблемы теодицеи воистину есть испытание нашей веры и разума!
  Концепции зла можно подразделить на два вида: монистические и дуалистические. Дуалистические взгляды на зло представлены в религиозных и идеалистических учениях, как, например, в зороастризме, у манихейцев, Платона, Шеллинга, Бердяева и др. С данной точки зрения в мире признаются два начала - одно доброе, светлое, отождествляемое с идеальным Богом, а другое - злое, тёмное, меоническое, часто отождествляемое с материей. Общим недостатком этих концепций является пессимизм в отношении возможностей добра, конечной победы добра. Здесь, если даже отстаивается Божественная благодать, то ограничивается Божественное всемогущество.
  В монистических учениях о зле можно выделить материалистическое и идеалистическое направления при всей условности подобного деления. В материалистическом направлении, примером чего может служить марксистская философия, признаётся материальная первопричина, действующая с естественной необходимостью, которая поэтому лишена нравственной ответственности. Здесь отрицается метафизическое, физическое и трансцендентное зло и признаётся лишь социальное и нравственное. Но поэтому и главными средствами борьбы со злом признаются только социальные и нравственные. Однако неудача всех подобных социально-нравственных программ борьбы со злом, когда и сама нравственность понимается узко как субъективный или субъективно-объективный феномен, свидетельствует уже о её несовершенстве, что определяется, прежде всего, ограниченным представлением о самом зле. Социальный и личностный факторы в противоборстве со злом необходимы, но не достаточны. Собственно проблема зла в материализме не может получить глубокого осмысления, ибо зло здесь изначально преуменьшено.
  Наиболее сложна проблема зла для монистических религиозных и религиозно-философских учений, в том числе для христианского мировоззрения. Наиболее важные идеи по данной проблеме здесь были высказаны апостолом Павлом, Дионисием Ариопагитом, Иоанном Лествиничником и другими святыми отцами церкви, которые особое внимание уделили нравственному и трансцендентному злу34. Широкую известность получила теодицея Лейбница. Лейбниц признавал метафизическое зло (несовершенство), физическое (страдание) и нравственное (грех). Он рассуждал таким образом, что Всемогущий и Благой Бог сотворил совершеннейший из возможных миров, иной бы не соответствовал природе Бога, и зло здесь имеет частный характер и является необходимым элементом для осуществления более общего добра. Зло, таким образом, относительно и необходимо. Лучше, если будет грешник, который получит за грехи свои вечную кару, нежели мир явится менее совершенным, чем он есть. В общем-то, это страшная логика, используемая радикальными социал-реформаторами всех цветов, признающих необходимость и уже потому оправданность временных жертв, хотя бы и очень больших и кровавых, ради будущего вечного блага.
  Итак, что есть зло как моральная ценность? Может ли существовать отрицательная ценность сама по себе? И не является ли зло лишь стороной, аспектом добра? И может ли в действительности существовать добро без зла? Не переходит ли часто добро во зло как и, напротив, зло в добро? И где граница подобной метаморфозы? И какова может быть природа зла, если признать вечность благого и совершенного Творца и Вседержителя?
  Несомненно, нужно признать реальность зла, которое связано с физическим несовершенством, психическим страданием, с нравственными проступками, с социальным насилием, метафизическими дьявольскими соблазнами. Предметными субстанциями этих видов зла являются определённые, так называемые "отрицательные" свойства, страсти. Зло определяется как наиболее общая отрицательная моральная ценность, которая представлена через совокупность конкретных ценностей. Отрицательная ценность существует сама по себе как определённое качество, а именно как специфическое свойство прежде всего таких свойств, как уродство, насилие, эгоизм, злоба и т.п. Эти качества "отрицательных" качеств не являются просто недостатком добра, а предстают по содержанию своему совершенно иными качествами
  Относительное добро - это также всегда добро, а не зло, хотя и не полное. Добро никогда не переходит во зло, хотя любая тварь, кроме ангелов, причастна добру и злу. И той тонкой границы между добром и злом, о которой так много писали, нет, её нет как таковой в реальности. Ценности добра и зла являются антагонистическими свойствами, существующими изначально различно в действительности или в возможности. Когда утверждается, что вот данный предмет или данное свойство, отношение может быть добром и злом, то это может быть истинным, но это не означает, что добро может быть злом. Просто данный конкретный объект или субъект предстают носителями ценности и добра, и зла. В иной системе то или иное явление может предстать и в иных моральных качествах. Так, например, и страдание, которое иногда ошибочно отождествляется со злом и которое действительно связано с определёнными видами "психического", морального зла, может быть сопричастно и высоконравственному добру. Крест как символ страдания предстаёт в то же время и символом нравственной жизни в данной заражённой злом действительности. Так и через красоту и любовь зло может войти в человека и в мир. Знаменитое замечание Ф.М. Достоевского о страшной силе красоты, в которой сходится божественное и дьявольское, и имеет в виду подобную диалектику добра и зла, жизни и смерти.
  Сами ценности добра и зла трансцендентны. Поэтому можно поставить задачу дереализации зла как достижения совершенства в своём роде, что достигается через совокупность определённых качеств, имеющих положительную нравственную ценность, и через совершенствование мира в целом. Добро, несомненно, может существовать без зла. Зло же не может существовать автономно, оно предстаёт лишь отрицанием добра, оно по сущности своей, по определению есть нечто разрушительное, а не созидающее, творческое. Обычная ошибка в утверждении о том, что добро не может существовать без зла, как без своей противоположности, состоит в том, что здесь ценность добра и зла не отделяется от оценки добра и зла, т.е. совершается аксиологическая этическая ошибка. Но и отрицательные оценки могут быть таковыми не потому, что есть положительные, т.е. не через соотношение с ними, а потому, что есть отрицательные объективные ценности, специфическим выражением которых они предстают.
  Традиционно нравственные ценности и оценки рассматриваются как имеющие горизонтальную структуру:
 
  1)
 
  в то время, как мир моральных ценностей имеет вертикальную иерархическую структуру:
 
  2)
 
 
 
 
 
 
  И положительная оценка может быть дана не через сравнение с отрицательной ценностью, а через соотношение с верхним положительным пределом или с моральным Абсолютом, или для верующего с Царствием Божием. Равно как отрицательные оценки следует давать через соотношение оцениваемого факта с нижним пределом зла, с адом.
  Зло необходимо правильно соотносить не только с добром, но и с грехом. Несомненно, что всякий грех есть зло, но всякое ли зло есть грех? Что же такое грех? В Толковом словаре В.И. Даля отмечено, что грех есть "поступок, противный закону Божию; вина перед Господом". А также это "вина или поступок; ошибка, погрешность", "распутство", "беда, напасть, несчастье, бедствие". В "Этимологическом словаре русского языка" М. Фасмера это слово связывается "с греть с первоначальном значением жжение (совести)"35. Грех в современном языке согласно "Толковому словарю" С.И. Ожегова понимается в двух основных значениях: во-первых, грех "у верующих: нарушение религиозных предписаний, правил", а, во-вторых, "предосудительный поступок".
  Таким образом, понятие греха имеет два основных значения: религиозное, как нарушение религиозных заповедей, как преступление перед Господом; и светское, как предосудительный проступок, за который, по определению слова "предосудительный", человек заслуживает порицания, за который он несёт ответственность.
  Понятие "греха" имело важное значение и для права, по крайней мере, для западной традиции права, формирование которой приходится на ХI - XIII века, - на эпоху "папской революции". В исследованиях данной проблемы отмечается, что "в более ранний период слова преступление и грех были взаимосвязанными. В общем виде все преступления были грехами, а все грехи - преступлениями. Не проводилось чётких различий в природе тех проступков, которые надо было искупить церковным покаянием, и тех, которые надо было улаживать переговорами с сородичами (или кровной местью), местными или феодальными собраниями, королевскими или императорскими процедурами"36. И "только в конце XI и в XII в. впервые было проведено чёткое процессуальное различие между грехом и преступлением"37. Утверждение нового, дошедшего до нас значения понятия "греха" способствовало конкретизации прерогатив права и морали, церкви и государства. "Грех" предстаёт важным понятием культуры.
  В современном языке грех, как видим, имеет религиозное и нравственное значение, что предстаёт отражением их объективной взаимосвязи. Понятие "греха", как оно функционирует в обыденном языке, можно и нужно использовать в этике как определённую категорию. С нашей точки зрения, грех - это поступок, который есть творчество зла и нарушение принципа максимина, когда существует действительная или возможная свобода выбора.
  Что же есть объективного в грехе, позволяющем назвать грех грехом? Во-первых, грех связан с нарушением добра, со злом, с творчеством зла, или сотворчеством, если действие не является осознанным поступком. Грех, таким образом, не предстаёт просто пребыванием во зле, а есть созидание зла. Во-вторых, греха нет там, где отсутствует действительная или возможная свобода. Если действия предопределены естественной или социальной необходимостью, то хотя бы они и приводили субъекта во зло, они не являются грехом, и связанное с ними зло не греховно.
  Например, бизнесмен резко увеличивает цены на свой товар, поскольку произошла девальвация денег. Несомненно, что эти действия скажутся отрицательно на благосостоянии людей, и особенно малообеспеченных. И с этой точки зрения они есть зло, но не есть грех, ибо они жёстко определены экономическими законами бизнеса.
  В-третьих, грех есть там, где есть нарушение принципа максимина. Принцип максимина означает выбор в ситуации альтернативы той из альтернатив, худший результат которой превосходит худшие результаты иных альтернатив38. Принцип максимина схож с принципом наименьшего зла, однако предполагает не только действительные худшие результаты, но и возможные, что требует рационального содержательного осмысления ситуации. В вопросе греха принцип максимина важен именно потому, что не всякое зло, не всякий поступок, связанный со злом, есть грех. Например, употребление мяса в пищу косвенно или непосредственно связано с убийством животных, что есть зло, но оно здесь не является грехом, поскольку подобные действия определяются естественной необходимостью обычного человека в мясной пище.
  Грехи существуют разных видов. Так, можно подразделить грехи на "вольные", которые всецело в сознательной воли человека, "невольные", как непроизвольные, неосознанные и совершаемые под принуждением ("подневольные"). Грехи могут быть также моральные, совершаемые над природой, собственной или внешней, нравственные, совершаемые перед обществом, и этические. Этический грех мы творим в том случае, когда принимаем дополнительные нравственные нормы и связанные с ними обязательства (приносим обеты), а потом их нарушаем.
  Существуют также действия, качества, отношения, сущности, которые безразличны для греха, но не безразличны для добра или зла, что вообще исключено, учитывая всеобщность морали. Подобные феномены можно определить как адиафорные.
  Отношение зла и греха носит исторический характер. Зло вошло в мир через грех. В своей реальной жизнедеятельности никто не может всецело избежать зла, но можно и нужно избежать греха.
  В христианстве творчество зла связывается как с грехопадением человека, так и первоначально с грехопадением ангелов, и главной причиной греха предстаёт в том и в другом случае эгоизм разумных свободных созданий господа, пожелавших стать "как боги"39. Зло, сотворённое Люцифером, или Денницей, и другими ангелами, и творимое ими над природой, а затем и людьми, существенно изменило качество бытия, внеся в него отрицательные ценности. "Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы, - восклицает великий пророк Исаия. - А говорил в сердце своём: "Взойду на небо, выше звёзд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему". Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней"40.
  Грех и связанные с ним проблемы составляют предмет этики греха. Этика греха близка этике ответственности М. Вебера41, однако, есть между ними и различия. М. Вебер этику ответственности связывал, прежде всего, с максимой: "надо расплачиваться за (предвидимые) последствия своих действий"42. И в этом этика ответственности фундаментально отличается от этики убеждения, требующей поступать согласно должному. Этика же греха обращает внимание как на ценность мотивов, так и на ценность результатов, что совершается через моральную оценку самих действий - анализ свободы выбора, принципа максимина и др. Сам М. Вебер, понимая значимость для морали как этики ответственности, так и этики убеждения, писал: "Но должно ли действовать как исповедующий этику убеждения или как исповедующий этику ответственности, и когда так, а когда по-другому - этому никому нельзя предписать"43. Собственно, эти этики, делает верное заключение М. Вебер, "не суть абсолютные противоположности, но взаимодополнения"44.
 
  Контрольные вопросы
 
 1. Что такое аксиология? Какие важнейшие исторические этапы её развития?
 2. Как развивалась аксиология в СССР?
 3. Каково соотношение между ценностью и оценкой?
 4. Как определяется моральная ценность?
 5. Что такое "аксиологическая ошибка"?
 6. Какие основные свойства моральных ценностей?
 7. Какие есть аргументы "за" и "против" идеи объективности моральных ценностей?
 8. Каковы основные виды зла?
 9. Как соотносятся зло и грех?
  10. Может ли существовать добро без зла, а зло без добра?
 
 
 
  Темы рефератов
 
 1. Аксиология: становление и основные этапы развития.
 2. Проблема зла в русской культуре.
 3. Программа "переоценки ценностей" Ницше и её оценка.
 4. Проблема ценностей в марксистской философии и этике.
 
  Рекомендательный библиографический список
 
  Анисимов С.Ф. Введение в аксиологию. - М., 2001.
  Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. - М., 1990.
  Войтыла К.(папа Иоанн Павел II). Основания этики // Вопросы философии. - 1991. - № 1.
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. - М., 1998.
  Дробницкий О.Г. Понятие морали. - М., 1974.
  Леонтьев Д.А., Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопр. философии. - 1996. - № 4.
  Лосский Н. Ценность и бытие // Бог и мировое зло. - М., 1994.
  Дж. Мур. Принципы этики. - М., 1984
  Ролз Джон. Теория справедливости. - Новосибирск. 1995.

<< Пред.           стр. 1 (из 3)           След. >>

Список литературы по разделу