<< Пред. стр. 21 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу
ситуациях одинаково трудно определить, в
чем состоит рациональность поступка и в чем
- его полезность. Аргумент Хайека против Д-
утилитаризма по существу не отличается от
его более общего довода против того, что он
называет конструктивистским, картезианским
или всеобъемлющим (synoptic) дедуктивизмом
в социальной политике. Д-утилитарист легко
согласиться с критическими соображениями
Хайека по поводу самого акта принятия
решений и, следовательно, согласится с его
концепцией социально выработанных правил.
Понятые таким образом правила и нормы
морали не похожи на законы науки. Когда у
Джорджа Вашингтона была лихорадка, ему
пустили кровь в согласии с канонами
благонамеренной, но невежественной
медицины. Сегодня врач, пустивший кровь
пациенту в аналогичной ситуации, скорее
всего оказался бы в тюрьме, и поделом.
Часто приходится делать выбор, не будучи
достаточно уверенным в моральных
последствиях принятого решения. Во времена
Вашингтона врачи, находясь во власти
абсурдной теории, неверно представляли себе
последствия своих действий. Подобным же
образом еще не так давно питомцев Итона
наказывали за "некурение". Некоторая
неопределенность моральных и иных норм и
законов корениться в самой природе вещей.
Споры относительно ограничений разума
могут быть разрешены на практике разными
способами. Самый очевидный из них состоит в
том, чтобы просто держать под контролем
непосредственные, относительно
предсказуемые последствия поступков. Можно,
однако, предпочесть ту или иную социально
выработанную линию поведения (такова
146
позиция Хайека и многих других П-
утилитаристов). Но очевидно, что следование
правилам на том, например, основании, что
само их существование свидетельствует об их
полезности, не может вызвать возражений у
здравомыслящего Д-утилитариста. Вследствие
ограниченности знаний и самого разума мы
можем судить о полезности того или иного
поступка, вероятно, только по тому
признаку, соответствует ли этот поступок
некоторому правилу, сложившемуся в обществе
в ходе естественной эволюции. Конечно,
иногда можно указать и другие признаки,
свидетельствующие о полезности поступка
более убедительно, чем апелляция к
возникшей эволюционным путем норме. Кроме
того, социальная эволюция может
продуцировать как хорошие, так и дурные
обычаи. Ссылка на якобы высшую "мудрость"
исторически сложившихся обычаев и
институтов нередко скрывает за собою
консервативную попытку заглушить всякие
разговоры о необходимости перемен, в
особенности тех, что ведут к большему
социальному равенству.
Чем же тогда П-утилитаризм отличается от
Д-утилитаризма? Только более жесткой
приверженностью правилам. Можно
предположить, что Мур был П-утилитаристом в
строгом смысле слова. Решительно выступив в
защиту утилитаризма, он обратился затем к
морали "здравого смысла" как лучшему руко-
водителю утилитарного поведения. Он
задается вопросом, могут ли вообще быть
какие-то основания для того, чтобы нарушить
хотя бы одно из моральных правил, диктуемых
здравым смыслом. И заявляет, что "на этот
вопрос возможен только отрицательный
147
ответ"13. За этим ответом стоит следующее
рассуждение: социально-эволюционный статус
норм морали является надежным
свидетельством их полезности, если при
выборе поступка наши расчеты подтолкнут нас
к нарушению этих утилитарных норм, то
правильность этих расчетов надо поставить
под сомнение. Данное рассуждение есть
чистый утилитаризм, а точнее - если учесть
заявления Мура об ограниченных возможностях
разума - это Д-утилитаризм. Позицию Мура не
так легко уяснить, что обусловлено его
странной эпистемологией, согласно которой
произведенное обществом знание обязательно
превосходит индивидуальное знание.
Поскольку сам этот эпистемологический
принцип не выработан обществом, остается
лишь удивляться тому, что Мур так уверен в
его правильности.
Существует ли достаточно строгий
критерий, позволяющий различить П-
утилитаризм и Д-утилитаризм? Многие
философы полагают, что существует. Однако
они, в отличие от Мура, не замечают того,
что эта проблема обусловлена
ограниченностью разума и потому имеет
весьма отдаленное отношение к моральному
содержанию утилитаризма. В процессе
повседневной жизни люди убеждаются в
практическом значении не только техничес-
ких, сельскохозяйственных, медицинских и
т.п. правил и норм, но также и норм
моральных. Наука не в состоянии доказать
полезность многих их этих правил, будь то
практические или моральные. Таким образом,
____________________
13 Hayek F. The Mirage of Social Justice.
P. 162.
148
общественный опыт оказывается нередко
лучшим руководителем наших поступков, чем
абстрактные дедуктивные рассуждения. Как
заметил Уайтхед, "по мере развития
цивилизации растет количество операций,
выполняемых автоматически, без специального
размышления о них"; нам нет надобности
думать об этом, потому что другие люди уже
до нас осмыслили эти операции и проверили
их на практике"14.
Лайонз уже на других основаниях
доказывал, что Д-утилитаризм и П-
утилитаризм "потенциально равноценны"15.
Чтобы обосновать этот тезис, он выдвинул
предположение, что при выборе поступка мы
производим расчеты, позволяющие судить,
приведет ли следование правилу к иным
результатам, нежели те, которые могли бы
быть в случае нашей ориентации на всеобщую
пользу. По существу, он утверждает, что П-
утилитарист должен определенным образом
квалифицировать все нормы, системати-
зировать их с учетом конкретных
обстоятельств, в которых эти нормы
применяются. Следовательно, хорошо
упорядоченный набор норм даст тот же
эффект, что и исчисление всеобщей пользы.
Но увы, любой аргумент, предполагающий
наличие полной и точной информации,
безукоризненного расчета и совершенной
теории, эфемерен. И Д-утилитаристские, и П-
утилитаристские расчеты, которые имеет в
виду Лайонз, невозможны в принципе, так же,
____________________
14 Whitehead A. Introduction to
Mathematics. L., 1911. P. 61.
15 Layons D. The Forms and Limits of
Utilitarianism. Oxford, 1965. P. 15-118.
149
как и предложенная им "хорошо упорядоченная
система норм". Утилитаристский призыв
следовать нормам может опираться лишь на
одно из двух оснований: либо на то, которое
выдвинул Мур (о чем сказано выше), либо на
то, согласно которому нормы нередко
помогают нам скоординировать наши действия
к взаимной выгоде, тогда как отсутствие
норм препятствует такой координации. Если
бы у нас была возможность произвольно вво-
дить новые социальные регламентации, то,
наверно, мы предложили бы что-то получше
тех норм и правил, что фактически су-
ществуют. Однако мы не в состоянии
декредитировать или менять нормы по своему
усмотрению. Пусть они несовершенны, но это
все же лучше, чем их полное отсутствие.
Возьмем ли мы исторически обусловленные
нормы, или нормы координирующие, - в любом
случае они не будут столь строгими и
определенными, как те, что имеет в виду
Лайонз. Моральные правила здравого смысла у
Мура - это продукт незнания, но принятого в
расчет Лайонзом. Координирующие же нормы
(особенно когда они далеки от совершенства)
- это ответ на те трудности и издержки, с
которыми сопряжен всякий переход к новым
правилам.
150
Р.Г.Апресян
Нормативные модели моральной рациональности
1
В развитии европейской философской этики,
начиная с Сократа и вплоть до 60-х годов
нашего столетия, объяснительно-
теоретические задачи всегда предполагались
более существенными в сравнении с задачами
нормативно-прескриптивными. При этом в
классической философии (включая Дж.С.Милля
и А.Шопенгауэра) анализ форм существования
и функционирования морали сочетался (даже у
И.Канта) с рассмотрением ее содержания,
определением того, что человек должен
делать и как он должен жить. Однако под
влиянием кантианства, в особенности как оно
было переосмыслено Дж.Э.Муром, этическое
рассуждение стало признаваться теоретически
адекватным лишь при условии вынесенности
"за скобки" всякого ценностно-императивного
содержания, по аналогии, на самом деле
зыбкой, с научной теорией, "чистота"
которой считалась гарантированной при
условии последовательного "снятия" всех
данных опыта. Продолжая воспринимать этику
как практическую философию европейские фи-
лософы стремились саму практичность этики
продемонстрировать в первую очередь
методологически строгим философским
151
рассуждением. В моральной философии
последних полутора веков эта тенденция к
объективизации и рационализации этического
рассуждения выразилась в том, что с
развитием методологии частных гуманитарных
и социальных наук, а также с освоением
разнообразного культурно-исторического,
этнографического материала доминирующими
стали вопросы функционирования морали.
Именно формы актуализации морали в требова-
ниях, суждениях, мотивах предстали в
качестве субстрата универсальной
нравственности. Содержание же требований,
суждений, мотивов относилось более к
области субъективного, социально или даже
ситуативно детерминированного, исторически
и/или культурно изменчивого, стало быть
того, что не может рассматриваться как
предмет научного изучения философской
этики. Содержание морали было таким образом
отнесено к нравам, спутано с нравами.
Очевидно, что когда речь идет о морали,
вообще о культуре, механизмах ее
наследования, индивидуального и
индивидуально-массового воспроизведения,
изменения и обогащения, понятия
"содержание" и "форма" требуют
дополнительного осмысления. Требования
морали и, шире, культуры, носят обобщенный,
универсализированный характер, они
"сконструированы" таким образом, что могут
применяться различными лицами в различных
обстоятельствах. Именно благодаря тому, что
одинаковые механизмы применяются в
различных ситуациях, одни и те же правила
(нормы, установления) актуальны в отношении
различных действий, становится возможным
единое пространство морали, культуры
152
вообще; многообразие охватывается
единством. Поэтому моральное или культурное
действие является таковым не в силу того
только, что оно совершено; действие
становится моральным, культурным лишь в
контексте морали, культуры - как действие,
совершенное сообразно объективному
требованию.
Различие между формой и содержанием
отнюдь не совпадает с очевидной границей
между нормой (требованием), с одной сто-
роны, и деянием - с другой. Оно подвижно и
относительно. Характерен в этой связи
пример высказывания: "Христианский принцип
<< Пред. стр. 21 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу