<< Пред. стр. 25 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу
направляет человека к достижению
поставленных целей с помощью оптимальных
средств, требует вместе с тем
актуализации принципов свободы,
равенства, справедливости, идеи прав
человека и т.д.
174
перестают быть морально нейтральными, более
того, они оказываются разрушительными для
морали.
Именно это качество отношений, что люди
оказываются связанными в них как субъекты
частных интересов, провоцировало наиболее
острую критику этики пользы. Польза ни под
каким видом не может заменить добродетель.
И вопрос не заключается в определении меры
включения принципа полезности в обоснование
поведения, так, чтобы нравственность и
целесообразность как бы опосредствовали
друг друга. Ведь стоит принципу полезности
возобладать в сознании человека, как он
вытесняет все иные регулятивы. Но дело не
только в этом. В соориентированном на
пользу сознании любые ценности, не
относящиеся к доминирующей ориентации,
признаются производными и, следовательно,
второстепенными. Тем самым неизбежно
задаются границы добродетели, ей
предписываются условия и отношения
зависимости. Если в этих границах,
обусловленных своекорыстием, и остается
место для добродетели и долга, то в таком
виде, который исключает полноту жизненных
проявлений человека. Цельность в самоотдаче
духу полезности возможна лишь при условии
частичности в жизни духовной.
Выяснение социального смысла прагматизма
позволяет иначе взглянуть на соотношение
моральности и полезности. Конечно,
компромисс между добродетелью и принципом
полезности невозможен; во всяком случае
невозможен в плане разрешения реальных
жизненных противоречий. Но строгий анализ
требует уточнить постановку этого вопроса:
какой морали и в каких отношениях
175
противоречит принцип полезности?
Безусловно, он противоречит этике
наслаждения: если утилитаризм требует
социальной активности от человека, то
гедонизм осуществляется как правило в
рамках межличностного, индивидуального
общения, проявляясь в тех или иных фигурах
ухода, эскапизма. Утилитаризм предполагает
достаточно высокий уровень толерантности,
конформности. Гедонизм, наоборот, нередко
становится единственно возможным способом
протеста против конформизма и
корпоративности, царствующих в социальных
институтах, формой отстаивания личностного
начала в общественном бытии человека. С
позиций принципа наслажения, принцип пользы
мог бы быть скорректирован следующим
образом: "Успешно осуществляя свой интерес,
во всей полноте, насколько это возможно,
удовлетворяй свои потребности и оставайся
верным себе". Этика пользы, безусловно,
противоречит высокой морали универсальных
принципов совершенства и милосердной любви.
С позиции перфекционистской этики,
прагматизм в своих исключительных
воплощениях становится фактором мер-
кантилизации и дегуманизации человеческих
отношений, а потому принцип пользы должен
быть скорректирован так: "Успешно
осуществляя свой интерес, стремись к
гармонизации человеческих и общественных
отношений и не относись к другим людям
только как к средству". С позиции же этики
любви, принцип пользы как моральный принцип
преобразуется в принцип солидарности и
взаимопомощи: "Успешно осуществляя свой
интерес, содействуй благу других".
176
Очевидно, что в отношении к принципу
пользы менее всего уместно рафинированное
морализирование. Принцип пользы адекватен
практическим отношениям людей, в
особенности тем, которые разворачиваются в
пространстве партикулярных интересов и
взаимообособленных воль. Он соответствует
морали социального сотрудничества с ее
принципами справедливости (по личным
заслугам), равенства (прав), автономии
личности. (Другое дело, что разные общества
не сразу приходят к такому уровню
социально-экономического и культурного
развития, когда эти принципы могут быть
реализованы, а принцип пользы стать
независимым от исключительно
меркантилистских приложений). Эта
социокультурная роль, по крайней мере,
тенденция принципа полезности должна быть
осознана. Лишь при этом условии возможны
конструктивные этические противовесы утили-
таризму.
Иные основания моральной рациональности
задает система ценностей, основанная на
принципе совершенства, т.е. перфекционизм.
В принципе совершенства выражается
существенная для морального сознания и
этики ориентация на идеал. Трансцендентный,
универсальный и абсолютный характер нрав-
ственного идеала придает этой ориентации
особый характер. Предъявляя этот идеал
посредством разнообразных требований в
качестве образца, или стандарта поведения,
этика ставит человека в определенное -
духовное - отношение к абсолютному,
вечному. Поэтому принцип совершенства можно
было бы выразить следующим образом: "Храни
в сердце своем высший идеал и стремись во
177
всем соответствовать ему". Известны
различные трактовки совершенства и путей
его достижения, например, аристотелевское,
стоицистское, христианское, кантианское,
ницшеанское; но содержащиеся в них
существенные моменты позволяют дать
обобщенное представление об этике самосо-
вершенствования. Она покоится на: а)
самоограничении и личной дисциплине, б)
стойкости в исполнении долга и подчинении
себя сознательно выбранной цели, в)
внутренней свободе, г) верности этическому
абсолюту, д) непрестанных усилиях по
практическому осуществлению идеала.
В той мере, в какой мораль задает
человеку координаты абсолютного и вечного,
она мистична: помня о должном, ориентируясь
на него, человек преодолевает сущее, -
доверяясь высшему, вечному, человек
побеждает преходящее. Как таковая мораль
оказывается одним из действенных способов
обращения человека к духовности и ее
освоения. Нравственная жизнь человека как
правило рассматривается как воплощение
духовности. При этом духовность совершенно
справедливо понимается как возвышенность,
обращенность к абсолютному и высшему
идеалу, сознательное стремление приблизить
свою жизнь к этому идеалу. Но если мы
примем во внимание все многобразие
нравственного опыта, включающего в себя и
гедонический, и утилитаристский опыт, то
будет ясно, что этика сама по себе, без
обращенности к идеалу не является духовной,
что мораль, игнорирующая высшие требования
и образцы, представляет собой лишь правила
поведения, пусть даже оформленные в кодекс.
Как правила, как повеления они
178
сформулированы в оппозицию спонтанному
опыту, они извне положены этому опыту12.
Между тем, в той мере, в какой духовное
инобытийно повседневному, любая
инобытийность может восприниматься и
пониматься как выражение духовности.
Понятно, что поскольку нравственное
совершенствование и духовное восхождение
личности начинается с преодоления чув-
ственно-телесного, обыденного и рутинного
опыта, духовные переживания будут
различными для разных людей на разных сту-
пенях их внутреннего развития. Но и сам
мистический опыт неоднороден. Есть мистика
негативная, жизнеотрицающая, тотально
увлекающая человека в трансцендентность и
лишающая его индивидуальности; и есть
мистика позитивная, обогащающая и
одухотворяющая человека как деятельную,
практически ориентированную личность13.
____________________
12 Так же ценности гедонизма могут
восприниматься как выражение социальной
неангажированности, поскольку они реально
позволяют индивиду проявить свою
независимость по отношению к обычным
социальным регулятивам; со своей стороны,
правила и установления утилитаристской
этики ограничивают своеволие и
неумеренность потребностей и т.д. Однако
иноположенность некоторых мыслительных
или регулятивных форм не означает
непременно их духовности, хотя сама по
себе иноположенность может рождать
иллюзию духовности.
13 Встречающееся в некоторых работах
деление различных видов мистики в
соответствии с различием восточной и
179
Наличие различных тенденций в мистике
проявляется и в нравственности. Мистичность
этики, опосредствование ею должного и
сущего таят в себе глубокое напряжение.
Этика мистична, но мистика сама по себе
отнюдь не предполагает этики, то есть
практического вовлечения в земные дела.
Смысл этики заключается в том, чтобы
определить человеку меру должного и
подобающего в отношениях с другими людьми;
только имея в виду эту задачу, этика
стремится быть этикой совершенствования.
Смысл мистики заключается в том, чтобы
возвысить человека до универсального;
только имея в виду эту задачу, мистика
допускает перенесение мистического опыта на
отдельные элементы повседневной жизни. Но
коль скоро этика утверждает возвышенный
идеал, идеал совершенства, она не может не
___________________________________________
европейской духовно-религиозных традиций,
а внутри европейской - неоплатонистской и
паулинистской, не вполне соответствует
действительному культурно-историческому
опыту. Дело в том, что мистика сама по
себе, независимо от мировоззренческих и
духовных ориентаций, обозначая путь от
конечного к вечному, от бренного к
возвышенному и т.д., оказывается открытой
как, говоря словами А. Швейцера,
жизнеотрицанию, так и жизнеутверждению.
Действительно, восточный и
неоплатонистский мистицизм более склонны
к негативизму и квиетизму, а западный,
паулинистский - к позитивной
мирообращенности. Однако, повторяю, и в
той, и в другой традиции можно проследить
обе тенденции.
180
основываться на мистике. В соединении с
этикой снимается самоценность и
самопредназначенность мистики. Этика не
просто ориентирует человека на отношения с
другими людьми, она требует от него
практического воплощения высших
нравственных принципов и совершенствования,
одухотворения человеческих отношений.
Очевидно, что нравственное совершенство
не заключается в воспитанности или
естественной, спонтанной доброте; оно пред-
ставляет собой результат целенаправленных
усилий человека по изменению себя, его
стремления соответствовать тому образу,
который предполагается нравственным
идеалом. Совершенствование начинается с
осмысления себя и своего места в мире,
своего отношения к нравственным ценностям и
предположения о собственном несоответствии
этим ценностям. Оно предполагает автономию
и внутреннюю свободу человека и его
позитивную определенность в отношении
нравственности. Иными словами, появление
стремления к нравственному само-
совершенствованию возможно на основе хотя
бы минимального совершенства. К логически
парадоксальному выводу этики о том, что
стремление к самосовершенствованию
рождается из осознания собственного
несовершенства, человеческая мысль пришла
давно. Одним из первых его сформулировал
Августин: "Совершенство представляет собой
знание человека о собственном
несовершенстве"14.
____________________
14 St.Augustinus. Sermo CLXX, 8 //
Patrologia Latina 5. C. 931.- Цит. по:
Taterkiewicz W. Paradoxes of Perfection
<< Пред. стр. 25 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу