<< Пред. стр. 5 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу
выбрать из имеющихся альтернатив ту,
которая в наибольшей степени способствует
удовлетворению всех притязаний, причем
выбор должен быть беспристрастным. Это
возможно в том случае, если все притязания
мы будем считать равноценными, чьи бы они
ни были. Поскольку, как вы знаете, имеется
великое множество разных вариантов
утилитаризма, и некоторые из них (например,
упомянутая выше натуралистская версия) вы-
зывают серьезные возражения, необходимо
уточнить, какой именно вариант мы
обсуждаем. Далее я буду защищать свой соб-
ственный вариант, свободный от тех
недостатков, которые часто служат объектом
критики.
Чаще всего критики обнаруживают
противоречия между теми предписаниями,
которые, по их мнению, должен давать
утилитарист, и общепринятыми моральными
убеждениями. Наличие этих противоречий
доказывают, как правило, с помощью условных
примеров, в которых описывают какие-то нео-
бычные, невероятные обстоятельства. Краткий
ответ на такого рода критику состоит в том,
что наши обычные моральные убеждения и
связанные с ними нормальные нравственные
чувства не предназначены для экзотических
ситуаций. Они - результат воспитания,
которое (если наши воспитатели достаточно
31
мудры) имеет целью подготовить нас для
жизни в этом мире, каков он есть, с его
законами и случайностями. Чтобы удержаться
на стезе добродетели, мы должны быть
носителями сильных и глубоких нравственных
убеждений. Мудрый воспитатель-утилитарист
приложит для этого все усилия. Но в
необычных ситуациях эти глубокие убеждения
вступают в неразрешимый конфликт между
собою, что порождает мучительные проблемы,
столь любимые беллетристами.
Этот краткий ответ на критику можно
развить далее, вплоть до детального
изображения нравственной жизни во всей ее
сложности. Главной особенностью такой
картины было бы выделение в моральном
сознании двух уровней. Это, во-первых,
интуитивный уровень; здесь нравственные
принципы и убеждения, полученные через
воспитание, прилагаются к обычным стуациям.
Философы-интуитивисты, вообще говоря, верно
понимают этот уровень сознания. Нравственно
воспитанному человеку, говорят они,
интуиция подсказывает, что он должен
делать. Но они ошибочно полагают, будто
этого достаточно для полного описания
морального сознания, ибо без ответа
остаются два ключевых вопроса. Во-первых,
как мы можем знать, какие именно моральные
убеждения правильны и, следовательно,
достойны быть ориентирами в деле
нравственного воспитания? Во-вторых, что
нам делать, когда эти моральные убеждения
вступают в конфликт между собой, как это
неизбежно случается в нестандартных ситу-
ациях?
Утилитарист, в отличие от интуитивиста,
способен ответить на эти вопросы. Суть
32
ответа в том, что имеется еще один уровень
морального сознания, который я называю
критическим и на котором как раз и
возникают вопросы о наилучших нравственных
убеждениях и установках, и о том, как
поступать в затруднительных конфликтных
ситуациях.
Такая точка зрения (и в этом ее
достоинство) оставляет в неприкосновенности
наиболее привлекательную сторону интуи-
тивизма - его трактовку морального сознания
в обычных ситуациях, позволяет в то же
время объяснить (чего не могут интуити-
висты), как должно вести себя в
экстраординарных ситуациях и как обосновать
те исходные убеждения, к которым апеллирует
интуитивизм. Обоснование этих убеждений
состоит в том, что иметь их - самое лучшее
для нас. Это именно те убеждения, которые
мудрый воспитатель-утилитарист стремится
привить своим воспитанникам. Религиозные
люди скажут, что Бог как мудрый воспитатель
дал их нам в виде "совести".
Итак, ответ на главный вопрос статьи -
как же решать моральные вопросы рационально
- заключается в следующем. Прежде всего,
нам следует понять, что всякий, кто берется
за решение некоторого морального вопроса,
должен обратиться к универсальной
прескрипции, имеющей силу для любого
события данного типа. Поскольку эта
прескрипция универсальна, мы не сможем при
выборе ее отдать преимущество нашим
собственным интересам, а должны будем
сделать беспристрастный выбор в интересах
тех, кого это касается. Это значит, коротко
говоря, поступать наилучшим для всех
образом; и это также означает, что
33
одинаковые интересы разных людей должны
одинаково цениться.
Если бы мы были всецело рациональными
существами, обладающими всей полнотой
информации и сверхчеловеческой способностью
ясного мышления, нам следовало бы тогда
собрать все факты и решить, что именно
является наилучшим в каждом конкретном
случае. Так поступило бы существо, которое
я в своей последней книге называю
"архангелом". Можно предположить, что так
поступает и Бог.
Но поскольку мы, люди, не столь
рациональны, мы можем лишь стремиться и в
какой-то степени приближаться к тем оп-
тимальным решениям, которые способно
выработать совершенное рациональное
существо. Наша информация всегда неполна,
мы подвержены множеству человеческих
слабостей, поэтому, видимо, остается только
один путь принятия решений - утилитарный
расчет в каждом конкретном случае. Однако и
сам утилитарист рекомендовал бы нам не
заниматься подобными расчетами, а
использовать свою интуицию; правда, он
добавил бы, что при этом необходимо
развивать в себе навыки критического мышле-
ния, которое держало бы интуицию под
контролем и давало возможность убедиться,
что интуитивно принятые решения являются
наилучшими. Такие навыки полезны и в тех
сравнительно редких случаях, когда интуиция
оказывается неспособной дать нам ясные и
последовательные указания.
Итак, если меня спросят, как же решать
моральные вопросы рационально, мой ответ
будет варьироваться в зависимости от того,
насколько рациональным является тот, кто
34
принимает решение. Существо в высшей
степени рациональное решало бы любой
моральный вопрос путем критического
размышления, то есть стремилось бы
выяснить, какие универсальные прескрипции
пригодны для ситуаций, подобных данной; при
этом подразумевалось бы, что следует
максимально удовлетворить притязания всех
участников спора (при условии однотипности
этих притязаний и беспристрастном подходе к
ним). Но для того, кто осознает собственную
иррацинальность, было бы разумным не
пытаться всегда мыслить так, как это делает
всецело рациональное существо. Ведь он
может прийти и к неверному решению. Однако
по мере сил мы должны развивать свои
мыслительные способности, ибо у нас нет
другого надежного путеводителя и
авторитета, помимо собственного разума.
Даже если Бог и архангелы существуют, мы не
можем быть уверены в том, что правильно
понимаем их. Лучше обладать слабым
человеческим разумом, чем вообще не иметь
разума. Когда мы сомневаемся в своей
ситуации (из-за того, например, что в
каком-то случае интутивно принятые решения
противоречат друг другу, и мы не в
состоянии установить, какое из них
правильное), нам следует выбрать лучшее из
того, чем мы располагаем.
35
Л.В.Максимов
Аргументация и обоснование в моральном
рассуждении
Возможно ли в принципе рациональное
обоснование морали? И если возможно, то как
именно оно может быть осуществлено? Эти
вопросы относятся к числу важнейших среди
тех, что выросли на проблемном поле
метаэтики в ХХ веке. В специальной
литературе представлен широкий спектр
ответов на эти вопросы, причем ответов
нередко взаимоисключающих, даже несо-
поставимых из-за различия в самих
категориальных основах, через которые
осмысливаются рациональные процедуры
морального сознания.
Чтобы продвинуться к некоторому
взаимопониманию хотя бы относительно
предмета споров, необходимо выявить общез-
начимые моменты в истолковании самой
процедуры рационального обоснования морали.
Сделать это можно, обратившись к источнику,
откуда берут начало практически все
современные трактовки этой процедуры, - к
классической концепции обоснования.
Обоснование знания: рационалистическая
модель
Для классической философии нового времени
обоснование морали не было совершенно
36
самостоятельной задачей, она обычно
сопутствовала разрешению более
фундаментальной, как представлялось,
проблемы - обосновать знание. В философии
имплицитно утвердился методологический
принцип, согласно которому все то, что
составляет духовный мир, психику человека,
может быть редуцировано к знанию
(познанию). Мораль не составляла
исключения, ее оценки и императивы
рассматривались как когнитивные
высказывания, как знание, к которому приме-
нима вся исторически выработанная
эпистемологическая атрибутика: истинное -
ложное, опытное - умопостигаемое, чувствен-
ное - рациональное и т.д. Даже у Канта, при
всей масштабности его этической концепции,
необходимым предварительным условием
обоснования морали (в "Критике
практического разума") явилось обоснование
знания (в "Критике чистого разума"): не оп-
ределив вначале, "что я могу знать",
нельзя, по Канту, ответить на вопрос "что я
должен делать". Этический рационализм есть,
по сути, не что иное, как частный случай
или одно из приложений эпистемологического
рационализма, результат распространения его
на моральное сознание. То общее, что может
быть выявлено при сопоставлении разных
способов и приемов рационального
обоснования морали, определяется общностью
или сходством соответствующих рациональных
моделей обоснования знания. Эти модели,
вообще говоря, хорошо известны, однако
обычно они рассматриваются в теоретико-
познавательном контексте, безотносительно к
своим этическим приложениям.
37
Обоснование знания традиционно понимается
как критическая деятельность, направленная
на выявление и уточнение понятий и
принципов, составляющих основу знания1. При
этом речь может идти либо о возведении
единого и окончательного фундамента всего
человеческого знания (так чаще всего
ставилась эта задача в классической
философии), либо о прояснении исходных
принципов отдельно взятой научной теории
(такая трактовка больше распространена в
современном науковедении).
Обоснование знания включает в себя два
относительно самостоятельных уровня, или
этапа. На первом из них выдвигаются
некоторые базисные положения, составляющие
логическую основу всего производного
<< Пред. стр. 5 (из 45) След. >>
Список литературы по разделу