<< Пред. стр. 4 (из 37) След. >>
Список литературы по разделу
Хайраддин Барбаросса
(1468? —1546)
Турецкий мореплаватель, могущественный средиземноморский пират,
подчинивший своей власти почти все побережье Алжира Унаследовав после
гибели старшего брата крупную пиратскую флотилию в несколько тысяч
человек, провозгласил себя Барбароссой и признал верховную власть Османской
империи Турецкий султан Селим I назначил его главнокомандующим всего
своего флота и берлербеем ("эмиром эмиров ")
Ацор родился на острове Митилини (Лесбос) в семье бывшего офицера Османской империи, вероятно албанца, и гречайки Стал пиратом под влиянием старшего брата, правителя Алжира Барбароссы
После гибели брата Ацор занял его место Позже ему дали другое имя — Хайраддин, что означает "хранитель верующих"
I
58
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
Унаследованное Хайрадцином от Барбароссы, казалось, должно было подчеркивать его мощь и влияние в этом районе Средиземного моря. Ему досталась крупная пиратская флотилия, в состав которой входило несколько тысяч человек, а кроме того, как преемник родного брата, пусть и недолго, но восседавшего на троне, он претендовал на власть над Алжиром
Однако Хайраддин был слишком умен, чтобы не понимать шаткости своего положения. В отличие от брата, он сознавал силу испанцев и не рассчитывал справиться с ними самостоятельно. Нужен был влиятельный сеньор, который бы взял пиратов под свою опеку. Кандидаты на эту роль имелись, поскольку политический расклад сил на Средиземном море в описываемую эпоху выглядел так. Господствовала на политической сцене Испания, королем которой под именем Карлоса I был император Священной Римской империи Карл V Габсбург. Его поддерживали сильные в морском отношении итальянские города-республики, такие, как Генуя и Венеция, а противостояла ему османская Турция, союзником которой стала Франция, желавшая завладеть Италией.
Само собой разумеется, что мусульманин Хайраддин не мог опираться на какую-либо христианскую страну. Он мечтал стать властелином Алжира и — при благоприятном стечении обстоятельств — Туниса, но осуществить эти мечты одному было явно не по силам.
Взвесив свои возможности, Хайраддин принял решение и в 1518 году отправил своих посланцев к Константинополь. Они передали турецкому султану желание Хайраддина стать вассалом Высокой Порты, за что султан должен был помогать пирату в осуществлении его планов
Султан согласился. Предложение Хайраддина было ему выгодно: Турция только что завоевала Балканы и была не прочь распространить свою власть и на Северную Африку. Не долго думая, султан присвоил новому вассалу титул паши и отрядил ему в помощь несколько тысяч янычар, солдат своей гвардии. А кроме того, султан не имел ничего против притязаний пирата на Алжир
Ободренный такой поддержкой, Хайраддин приступил к осуществлению своих намерений. Возвратить Алжир было невозможно, ибо путь туда преграждал испанский гарнизон на острове Пеньон, отбивавший всякие попытки захватить его
Роль Пеньона отлично понимали в Испании, поэтому в 1519 году Карл V направил на помощь острову целый флот из пятидесяти кораблей под командованием вице-короля Сицилии, и испанцы ничуть не сомневались в успехе своего предприятия, но обстоятельства повернулись против них. Угоде Мон-када с десантом в 1500 человек высадился в окрестностях Алжира, но поднялась буря, которая выбросила на берег половину испанских кораблей. Погибли четыре тысячи человек, а дальнейший разгром эскадры довершили пираты Хайраддина
Таким образом, попытка оказать помощь осажденному Пеньону провалилась, и гарнизон острова, насчитывавший всего пятьсот человек, еще десять лет защищал свои позиции от превосходящих сил арабов и турок.
Но в конце концов пал и Пеньон В мае 1529 года Хайраддин, для которого остров стал буквально как кость в горле, сосредоточил возле него почти полсотни кораблей, орудия которых открыли по стенам форта ураганный огонь Этот обстрел без перерыва продолжался шестнадцать дней и ночей, и стены наконец не выдержали Повсюду в них образовались огромные проломы, куда устремились штурмующие, как уверяют письменные источники — числом около пяти тысяч человек.
ХАЙРАДДИН БАРБАРОССА
59
Как видим, соотношение сил нападавших и защищавшихся было десять к одному, и тем не менее бой на развалинах форта шел целый день. Лишь к исходу дня 21 мая укрепления были взяты Комендант острова дон Мартин де Вар-гае, весь израненный, был приведен пиратами на рыночную- площадь Алжира, привязан там к столбу и насмерть забит розгами. Это — по одной версии; по другой — Хайраддин приказал разрубить дона Мартина на куски и выбросить их в море.
Чтобы навсегда избавиться от угрозы со стороны острова, Хайраддин пригнал на него тысячи христианских невольников, которые в течение двух лет возводили огромный каменный мол, соединивший остров с материком. Так Пеньон стал полуостровом, а порт Алжира — главной базой берберских пиратов.
Достигнув вершины власти, став правителем Алжира, Хайраддин тем не менее не забывал и о другой своей цели— овладеть Тунисом. Однако прошло пятнадцать лет, прежде чем Хайраддину удалось исполнить задуманное.
В августе 1534 года, побывав предварительно в Константинополе у султана Сулеймана Великолепного, он во главе большого флота появился у берегов Италии. Хайраддин захватил и разграбил города Реджо, Санта-Лусию и Фон-ди, пираты взяли в плен большое количество жителей, которых незамедлительно продали в рабство. Обогатившись, Хайраддин повернул свои корабли на юг и в середине августа оказался недалеко от Туниса, точнее в виду небольшого, хорошо укрепленного городка Гулетты, прикрывавшего морские подходы к метрополии.
Захват Гулетты сильно напоминал захват Пеньона — бомбардировка стен корабельными орудиями, а затем штурм и расправа с защитниками. Эта акция предопределила падение Туниса, в котором в то время правил султан Мулай Хасан — узурпатор, отобравший власть у своего родственника Мулай эль-Рашида, пользовавшегося покровительством Испании. Изгнанный из Туниса, Мулай эль-Рашйд нашел убежище в Константинополе, но в городе остались его приверженцы, с которыми Хайраддин вступил в переговоры. Он уверил их, что восстановит в правах свергнутого Мулай эль-Рашида, и этим добился того, что в городе возник заговор против Мулай Хасана. В назначенный час заговорщики открыли ворота Баб-эль-Зира и впустили войско Хайраддина в город.
Без единого выстрела была занята цитадель, все предвещало бескровный успех, но в это время по городу поползли слухи, что Хайраддин воспользовался именем свергнутого султана в корыстных целях. Тунисцы взялись за оружие, и Хайраддин едва не погиб в уличной схватке, но дело в конце концов решилось в его пользу, в основном благодаря мужеству самого предводителя пиратов, который с мечом в руке кинулся в самую гущу побоища, увлекая за собой своих воинов. Узурпатор Мулай Хасан бежал, и Хайраддин стал полновластным хозяином Туниса
Перемена власти в нем очень обеспокоила Карла V. Владея Тунисом, Хайраддин представлял большую угрозу для Сицилии и Неаполитанского королевства, находившихся под эгидой Испании; помимо этого Карла V страшила и возможность заключения союза между берберскими пиратами и французским королем Франциском I, который, как уже говорилось, мечтал подчинить Италию своему влиянию Этого нельзя было допустить, и король испанский стал собирать силы, что вернуть Тунис под покровительство императорской короны.
60
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
ХАЙРАДДИН БАРБАРОССА
61
В подготовке нападения на Тунис приняла участие целая коалиция европейских государств. Помимо Испании, солдат и корабли для их перевозки предоставили Португалия, Италия, Германия, Мальта и Франция. Но, как выяснилось впоследствии, Франция помогала одновременно и Хайраддину.
Командующим сухопутной объединенной армией был назначен военачальник Карла V дю Гваст, флотом — генуэзец Адреа Дориа, считавшийся самым выдающимся флотоводцем своего времени.
16 июня 1535 года объединенные сиды подошли к Тунису, а на другой день началась высадка десанта. Как и при захвате Туниса Хайраддином год назад, на пути наступавших вновь оказалась Гулетта. Ее осада началась в двадцатых числах июня, но только в середине следующего месяца осаждающие решились на штурм. При поддержке артиллерии с сухопутных и морских батарей армия, разделенная на три корпуса, устремилась в брешь, пробитую ядрами к полудню 15 июля.
В Гулетте под началом Хайраддина находилось семь тысяч человек, в основном турецкие янычары, снискавшие себе славу храбрых воинов. На их мастерство и приходилось надеяться Хайраддину, поскольку против него выступала армия не менее профессиональная, но во много раз многочисленнее.
Янычары встретили наступавших яростным сопротивлением, однако ружейный и орудийный огонь испанцев был столь силен, что производил страшные опустошения в рядах защитников Гулетты. Она продержалась недолго, после чего Хайраддин с уцелевшими янычарами отступил непосредственно в Тунис, а победители собрались на военный совет. Решался вопрос, продолжать ли наступление или дожидаться подкреплений. Мнения разделились, но решающим оказался голос Карла V, который заявил, что надо немедленно воспользоваться взятием Гулетты и идти на Тунис. Кстати, именно в Гулетте обнаружились следы двойной игры со стороны Франции: на захваченных испанцами пушках были обнаружены клейма в виде лилий, что всегда являлось знаком принадлежности к французскому королевскому дому.
В отличие от Гулетты, Тунис не мог пожаловаться на малочисленность своего войска. В самом городе и вне его стен собралось более ста тысяч человек. Правда, регулярного войска среди такого количества людей было немного, и только этим объясняется тот факт, что двадцатидвухтысячная армия Карла V, пошедшая 20 июля на приступ Туниса, достигла быстрых результатов. Не помогло и мужество Хайраддина, который решил закрыться в цитадели и взорваться вместе с ней. Ему не дали сделать этого: горожане затворили ворота цитадели и не пустили туда Хайраддина. Тому ничего не оставалось, как отступить.
По обычаям тех времен, захваченный город подвергался разграблению. Не избежал этой участи и Тунис, хотя его знать обратилась к Карлу V с мольбой о пощаде. Император пообещал не допускать бесчинств, однако распаленные боем солдаты не слушали ничьих уговоров. Три дня и три ночи продолжались грабежи и убийства, в результате которых, по свидетельству хроник, в Тунисе погибло более семидесяти тысяч человек.
Первого августа 1535 года испанский вассал Мулай Хасан был восстановлен на тунисском троне, Хайраддин же направил свои стопы в родной и давно обжитый Алжир. Там, придя в себя и пополнив свои силы, он подготовился к новым набегам и вскоре, неожиданно напав, опустошил остров Ме-норку, где захватил шесть тысяч пленных. Они пригодились Хайраддину, когда он в октябре этого же года отправился к турецкому султану.
Сулейман Великолепный весьма обрадовался подарку — за шесть тысяч рабов на константинопольском рынке можно было получить баснословные деньги — и назначил Хайраддина командующим всем турецким флотом и одновременно бейлербеем Африки. С этого дня все беи африканских государств должны были неукоснительно подчиняться одному человеку — Хайраддину.
Потерпевший поражение в Тунисе, Хайраддин быстро наращивал мощь в Алжире. Его внезапные набеги буквально терроризировали острова и города Средиземноморья. Так, во Франции, то есть во владениях своего союзника, короля Франциска I, он пытался разорить Ниццу, и только мальтийские рыцари, несшие там гарнизонную службу, спасли город. Однако, возвращаясь из Франции в Алжир, Хайраддин опустошил Эльбу и Липарские острова. В Алжир была привезена огромная добыча в семь тысяч пленников-христиан. Затем настала очередь Бизерты и острова Корфу.
Алжирский пират был постоянной головной болью всех европейских государей, и в 1538 году они послали против него мощный флот, состоявший из двухсот кораблей. Командовал им давний знакомец Хайраддина Адреа Дориа. Помимо кораблей, у него в подчинении была шестидесятитысячная армия и две с половиной тысячи орудий. Сила, что и говорить, внушительная, но читатель наверняка удивится, узнав, каким числом кораблей и людей располагал Хайраддин — вдвое большим! Так что он недаром носил имя Барбаросса — султаном он был отнюдь не игрушечным.
В конце сентября 1538 года оба флота встретились в заливе Превеза. Был штиль, и корабли стояли в бездействии, но вскоре подул ветер. Он дул в спину пиратам Хайраддина и в лицо христианскому воинству, и это обстоятельство решило исход битвы. Наполнив свои паруса свежим ветром, пиратские корабли обрели возможность маневра, тогда как корабли Дориа оставались по-прежнему беспомощны. Генуэзец потерпел полное поражение.
Лишь через три года Карл V решился на реванш. На этот раз его флот был еще больше и насчитывал более пятисот кораблей, а командовал им снова Дориа. В составе эскадры находился испанский идальго Эрнандо Кортес — будущий завоеватель Мексики, а в составе армии было пятьсот мальтийских рыцарей, которые считались лучшими воинами того времени.
18 октября 1541 года флот вышел из Майорки и через два дня занял позиции на подступах к Алжиру. Карл V, находившийся на флагманском корабле, посовещавшись с герцогом Альбой, который командовал армией, послал к коменданту Алжира парламентеров с требованием сдаться. Естественно, алжирцы не пошли на это, и 23 октября, выбрав удобное место восточнее города, испанцы начали высадку десанта. Всего высадилось двадцать пять тысяч человек, которых, по мнению испанских командиров, должно было хватить для штурма города. Тем более что произведенная разведка показала: укрепления Алжира не представляют большого затруднения для осадной артиллерии. Предполагалось быстро разрушить их крупнокалиберными ядрами, после чего начать штурм.
Вероятно, все так и произошло бы, но в дело опять вмешался случай: вечером 23 октября поднялся сильный северо-восточный ветер, сопровождаемый ливнем. Ночью он перешел в ураган, который разметал солдатские палатки, сорвал с якоря несколько десятков кораблей и бросил их на прибрежные скалы. В довершение всего на рассвете 24-го алжирцы совершили вылазку и, пользуясь паникой, царившей в испанском войске, устроили настоящую
62
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
резню. Дело дошло до того, что сам Карл V, обнажив шпагу, встал во главе растерянных солдат и повел их в контратаку.
Буря между тем продолжалась, и с якорей срывались все новые корабли Скоро их число перевалило за сорок, весь алжирский берег был завален их обломками Гибли люди, боевые припасы и продовольствие. Это была катастрофа, и, видя ее, Карл V приказал отступать
Но и отступление было сопряжено с колоссальными трудностями. Из-за ливня вышли из берегов все реки и речки, их невозможно было перейти вброд, необходимо было налаживать переправы, для которых не имелось никаких подручных средств. Бедствие усугубляли алжирцы, которые преследовали отступавших по пятам, постоянно нападая на них и нанося большой урон.
Лишь 30 октября испанская армия оторвалась от преследования и на одном из мысов к востоку от Алжира расположилась на отдых Сюда же прибыли уцелевшие корабли, которые спешно загружались солдатами и отправлялись в различные города Италии.
Так закончилась крупнейшая попытка европейских государств расправиться с пиратами Хайраддина. После этого поражения Карл V и его преемники в течение тридцати лет не могли собрать силы для новой борьбы.
Шли годы. Хайраддин старел Ему было уже далеко за семьдесят, когда он решил наконец-то уйти на покой. Но в Алжире, пашой которого Хайраддин продолжал оставаться, покоя не было, там происходили постоянные стычки, участие в которых стало раздражать старого пирата. Поэтому он отправился в Константинополь и там провел остаток жизни. Награбленные богатства позволили Хайраддину быть независимым от кого бы то ни было, даже от самого султана. Кстати, Сулейман Великолепный до конца дней относился к своему флотоводцу с искренней любовью.
Обзаведясь на старости лет молодой женой (она была дочерью губернатора итальянского города Реджо, который Хайраддин разорил в 1535 году), Хайраддин построил в живописном месте Константинополя, над Босфором, роскошный дворец. Как истинный правоверный, старый пират не забыл и Аллаха — неподалеку от дворца были воздвигнуты мечеть необыкновенной красоты и мавзолей. В нем Хайраддина и похоронили (4 июля 1547 года он умер в своем дворце), и с тех пор на протяжении многих лет все турецкие корабли, выходившие из бухты Золотой Рог, салютовали мавзолею, а команды возносили благодарственные молитвы в честь выдающегося турецкого флотоводца, каким Хайраддин считается и по сей день.
Любопытен портрет Хайраддина, который приводится в истории французского флота, вышедшей в свет в 1841 году: "...у него были лохматые брови, густая борода и толстый нос. Его толстая нижняя губа пренебрежительно выступала вперед. Он был среднего роста, однако обладал богатырской силой На вытянутой руке он мог держать двухгодовалую овцу до тех пор, пока та не погибала.. Поистине необычайное влияние, оказываемое им на своих командиров и простых пиратов, поклонники его объясняют огромной храбростью и ловкостью этого человека, а также тем, что даже самые отчаянные его предприятия всегда оканчивались успехом. Ум и храбрость в нападении, прозорливость и отвага в обороне, огромная работоспособность, непобедимость — все эти похвальные качества заслонялись приливами неумолимой и холодной жестокости ."
ГРЕЙС О'МЕЙЛ
63
Грейс О'Мейл
(1530 — 1603)
Дочь предводителя одного из ирландских кланов Оуэна О 'Мейла. Знаменитая
пиратка.
Грейс О'Мейл родилась около 1530 года. После смерти отца главой клана был провозглашен ее младший брат Адульф, однако Грейс заявила свои права и во время поединка убила брата. Она укрепила родовой замок и продолжила дело отца заметив торговый корабль, немедленно окружала его своими легкими баркасами, наполненными отчаянными головорезами, и брала на абордаж.
Во время атаки она всегда была впереди Уже один вид ее, высокой, разъяренной, с развевающимися волосами, приводил обороняющихся в трепет. Захватив добычу, они перегружали награбленное на свои суда, а корабль и команду пускали на дно.
Старейшины клана выдали Грейс О'Мейл замуж за Доннела Икотлина, главу клана О'Флагерти. Клан пользовался недоброй репутацией у других, более миролюбивых жителей Ирландии. "Боже, защити нас от свирепых О'Флагерти и других напастей!" — гласила надпись, высеченная на гранитных воротах города Гэлуэй. А папа Иннокентий VIII еще в 1484 году так писал об этом клане: "Жестокие люди, самым наглым образом грабящие и убивающие своих сограждан". Муженек Грейс, известный пират и беспринципный наемник, всемерно поддерживал семейную репутацию, пока не был убит в 1553 году во время очередного налета на купеческие корабли. Согласно его завещанию, все руководство кланом, его армией и флотом перешло к молодой вдове.
В течение почти сорока лет — до самой смерти — Грейс О'Мейл оставалась на этом посту. Слава ее была так велика, что под ее знамя стекались авантюристы не только со всей Ирландии, но и из Англии, Шотландии и Уэльса. Было время, когда под ее командованием находилось до тридцати галер — сила, с которой приходилось считаться любому правительственному флоту Подати, которыми Грейс самовольно обложила жителей прибрежных городов, уплачивались исправней, чем королевские налоги — до Лондона далеко,
64
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
а головорезы Грейс могли нагрянуть в любой день. Они боготворили свою повелительницу и были готовы выполнить любой ее приказ. Многие добивались руки О'Мейл, хотя было ясно, что "король" будет играть при ней второстепенную роль. Так оно и случилось. Мужем Грейс стал известный предводитель береговых пиратов Южной Ирландии Ричард Берк по прозвищу Железный Ричард, человек недюжинного ума, бесстрашный и волевой. Но и он немало претерпел от вспышек необузданного гнева предводительницы клана, а не успел закончиться медовый месяц, как ее люди заняли замки Берка, и О'Мейл расторгла ставший теперь ненужным брак.
Потом Грейс влюбилась в одного из своих пленников, и элегантный кастилец несколько лет участвовал во всех ее походах.
Купцы-владельцы судов, которым приходилось пересекать воды, подвластные Грейс, буквально "волками выли" от ее поборов. Их бесчисленные жалобы побудили власти принять действенные меры по охране судоходства в этом районе.
Именно усиление правительственных войск и флота на побережье Ирландии вынудило Грейс отправиться на поклон к королеве.
В 1576 году в устье Темзы вошли три большие галеры. Первой на берег сошла высокая, с величественной осанкой женщина, ярко-рыжие волосы которой были перевязаны широкой белой лентой. Появление Грейс О'Мейл в королевском дворце произвело сенсацию.
В одном конце огромного зала сидела на троне представительница династии Тюдоров, роскошно одетая, увешанная бриллиантами, в другом — стояла королева ирландских вод, весь наряд которой состоял из нескольких метров желтого холста, обмотанного вокруг тела, да куска черной парусины вокруг талии Обута Грейс была в обычные морские сапоги. Когда шталмейстер подал знак подойти поближе, она решительными шагами пересекла зал, схватила протянутые ей для поцелуя хрупкие пальцы королевы и принялась энергично трясти. С трудом высвободив руку, Елизавета широко раскрытыми глазами смотрела на необычную гостью. Удивление сменилось весельем, когда Грейс с деловым видом тут же уселась рядом, не дожидаясь, пока ее пригласят.
Затем, запустив руку в складки своего платья, Грейс вытащила табакерку и отправила в обе ноздри солидную порцию нюхательного табака — какой-то шутник рассказал ей, что при дворе очень модно нюхать табак. Немедленно она начала чихать. Королева грациозным жестом предложила ей кружевной носовой платок. Грейс грубо высморкалась и швырнула платок на пол.
В ужасе смотрели придворные на брошенный лоскут тончайшей ткани, ожидая взрыва королевского гнева. Увидев их испуганные взгляды, ирландка, подняла платок.
"Он вам нужен? Но в моих краях ими не пользуются больше одного раза!" — сказала Грейс и кинула платок свите.
Елизавету очень позабавило эксцентричное поведение гостьи, и она отпустила Грейс с миром, одарив ее землями в Ирландии. Королевская стража с почетом проводила капитаншу до самых галер, намекнув на прощание, что ей лучше отплыть обратно с первым же приливом.
По возвращении домой она принялась за старое, и с еще большим усп хом, так как теперь выступала в качестве "правительственной служащей". Грейс! была осведомлена обо всех передвижениях судов и сухопутных войск короле-1 вы. Когда в следующем году ее пираты захватили два больших судна, на борту| которых находилось принадлежащее казне золото, воинственную ирландку!
ГРЕЙС О'МЕЙЛ
65
объявили вне закона и отправили против нее карательную экспедицию. Начальником экспедиции назначили Железного Берка! Кто-кто, а он знал всю систему укреплений, окружавших клан О'Мейлов, а еще лучше тактику своей бывшей супруги.
Вскоре правительственные суда настигли ее в море. Силы были слишком неравны, и Грейс предпочла сдаться, чтобы не губить своих людей.
Свидетелей по ее делу оказалось более чем достаточно. Следствие тянулось долго, она провела в тюрьме около полутора лет. Но за это время подручные Грейс сумели ей переслать драгоценности, так что в конце концов ей удалось подкупить стражу и бежать. Очень скоро ирландское побережье вновь целиком оказалось в ее власти.
В марте 1579 года из Гэлуэя вышла эскадра в составе четырех кораблей, капитан которой Вильям Мартин имел категорический приказ изловить ослушницу и доставить ее в Лондон. Несколько недель гонялся Мартин за пиратскими галерами, пока, наконец, обе флота не встретились лицом к лицу у Каригаули — постоянной резиденции Грейс.
На этот раз перевес на стороне правительственных войск был небольшим, а пираты сражались так яростно, что закаленный в боях Мартин вынужден был отступить, потеряв половину своих людей и два корабля. Разъяренная королева приказала во что бы то ни стало схватить Грейс О'Мейл, за ее голову была назначена награда в целое состояние. Чего не смогло добиться оружие, сделали деньги — бывший капитан одной из галер Грейс, разжалованный ею за какую-то провинность, выдал ее властям.
Через неделю его нашли в собственной постели с ножом в груди, но самой Грейс это не помогло: охранялась она тщательней, чем другие преступники, и была приговорена к повешению.
Ирландка обратилась к королеве с прошением о помиловании, предлагая отдать в казну все накопленные ею богатства и обещая всемерно содействовать замирению Ирландии — в этой провинции происходило одно восстание за другим. Королеву особенно заинтересовало второе предложение, так как поддержание английского владычества на "зеленом острове" требовало таких сумм, перед которыми бледнело даже состояние клана О'Флагерти. Елизавета оставила у себя заложниками двух детей Грейс, предложив ей самой немедленно отправиться выполнять обещанное. Явилось ли это результатом деятельности Грейс или нет, но Ирландия, действительно, немного поутихла. По крайней мере, почти полностью прекратились нападения на английские посты с моря.
В 1593 году Грейс О'Мейл получила письмо от королевы Англии, которая приглашала ее в гости! Во второй раз пиратка вошла со своими галерами в устье Темзы, но теперь она была воплощением скромности.
На королевском приеме она вела себя столь почтительно, что, растрогавшись, королева предложила ей поступить в королевский военный флот, вернула значительную часть состояния и отпустила домой ее детей.
Что Елизавета поторопилась, стало ясно в ближайшие же дни. Возвращаясь домой, Грейс была застигнута штормом. Она укрылась в ирландской гавани Хаут и сошла на берег, надеясь найти приют в замке у местного лорда. Но сэр Лоуренс, один из немногих ирландских аристократов, которые сотрудничали с английскими завоевателями, не соизволил открыть ворота. Слуги заявили, что "Его лордство обедает и просит не беспокоить".
Разгневанная Грейс решила проучить заносчивого лорда. Она разыскала дом, где жила кормилица сына Лоуренса — по ирландскому обычаю того времени,
66
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
ребенок до определенного возраста воспитывался в доме кормилицы, — и похитила младенца. Бедный лорд сунулся было в Каригаули с вооруженным отрядом, но еле унес ноги. Через полгода О'Мейл вернула ребенка, но с условием, чтобы всегда, когда лорд Лоуренс будет сидеть за обедом, ворота его дома были открыты для всех проходящих путников.
Говорят, что ворота фамильного замка Лоуренсов постоянно'открыты и по сей день...
Грейс умерла, как и ее отец, в родовом замке Каригаули. Потомки ее дружинников до сих пор показывают туристам развалины ее замка и место, где глубоко под землей покоится гроб с ее останками.
Однако существует легенда, повествующая о том, что кастилец — ее последняя любовь, тайно похитил тело Грейс, погрузил его на баркас и вышел в море...
Фрэнсис Дрейк
(1540 — 1596)
Английский мореплаватель, вице-адмирал (1588), руководитель пиратской экспедиции в Вест-Индию. В 1565 году перевозил рабов из Гвинеи в Южную Америку. Организатор и участник ряда успешных морских походов в Вест-Индию с целью захвата судов испанских работорговцев и грабежа испанских владений. Совершил второе (после Магеллана) кругосветное плавание (1577— 1580). В 1588 году фактически командовал английским флотом при разгроме испанской Непобедимой Армады.
Фрэнсис Дрейк, родившийся в Девоншире близ Тейвистока, был старшим из двенадцати детей фанатичного протестанта, который в начале пятидесятых годов XVI века переехал в Кент. Там многочисленное и бедное семейство
ФРЭНСИС ДРЕЙК
67
обитало в протекающем, полуразвалившемся корабле. Корабль был первым домом, который помнил Дрейк. В двенадцать лет он стал юнгой. Воспитание Дрейк получил с помощью дальнего родственника сэра Джона Хоукинса, знатного вельможи и известного моряка. Юношей Дрейк принимал участие в плаваниях Хоукинса. В 1567 году он уже командовал кораблем "Юдифь", который вместе с другими судами Хоукинса совершал нападения на испанцев у берегов Америки. Однажды эскадра Хоукинса попала в засаду и была разгромлена. Дрейку на "Юдифи" удалось выбраться из бухты, после чего капитан взял курс домой. Адмирал Хоукинс был краток: "Он бросил нас в минуту несчастья", однако впоследствии Дрейку удалось вернуть себе расположение влиятельного родственника.
В 1572 году Дрейк возвратился к американским берегам с двумя небольшими судами и совершил одну из первых пиратских десантных операций — ему удалось захватить испанский город Номбре де Диос, ограбить его и разрушить церкви. Но налетевший шквал намочил порох, а сам Дрейк был ранен в ногу. Пришлось спасаться бегством. Затем он отправился в путешествие, которое сразу выделило его из числа простых искателей приключений. Чтобы попасть в Тихий океан, он организовал переход через Панамский перешеек.
Из этого путешествия Дрейк, ограбивший по пути несколько сухопутных испанских караванов, возвратился в Плимут 9 августа 1573 года. Он обрел славу смельчака, знающего путь к незащищенным испанским владениям. Нельзя сказать, что Дрейк разбогател, но он предпочитал не разочаровывать общество: успех его следующего похода в значительной степени зависел от произведенного впечатления.
Дрейк, невысокий, широкоплечий, плотного сложения, казался моложе своих лет. У него были вьющиеся каштановые, коротко подстриженные волосы, острая бородка и пышные усы. Главным украшением круглого лица были широко открытые, веселые голубые глаза. Английский биограф Бенсон отметил, что на всех портретах у авантюриста "удивленный и в то же время настороженный взгляд, как будто он узнал только что о чем-то крайне важном и очень смешном и тут же готов действовать, не исключено, что за чей-то счет". Как бы продолжая эту мысль, другой английский исследователь, Уилкинсон, говорил: "Это, без сомнения, самое внимательное и открытое лицо во всей портретной галерее елизаветинского времени".
Экспедиции Дрейка была необходима поддержка. Королеву и ее ближайших помощников он хотел соблазнить возможностью найти путь к Молуккским островам и другим землям, пока закрытым для англичан. Тех, кого Дрейк надеялся убедить финансировать его плавание, он соблазнял сказочной добычей у тихоокеанских берегов Америки. А для всех остальных капитан Дрейк готовился отплыть .. в Александрию. Пайщиков для своего предприятия он подобрал солидных, и, вероятно, кое-кто из них знал об истинной цели путешествия.
Сам Дрейк вложил в предприятие тысячу фунтов стерлингов, практически треть всей необходимой суммы. Рассчитывали, что королева отдаст ему один из своих кораблей. Но королева не захотела, чтобы ее имя связывали с "торговой поездкой в Александрию", которая могла закончиться совсем не у берегов Африки. Тогда пайщики приобрели корабль "Елизавета". Дрейк снарядил "Пеликана", а также маленькую "Мэриголд" и два небольших вспомогательных судна, которые следовало потопить после того, как припасы, погруженные на них, будут использованы экспедицией.
68
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
Весной 1577 года, когда подготовка к путешествию шла полным ходом, адмирал (в действительности Дрейк еще не был адмиралом, просто так обычно именовали старшего из капитанов эскадры) вдруг исчез из Англии. Мало кто знал, что эти несколько недель он провел в Португалии, где встретился с крупнейшими картографами и штурманами того времени. Ему надо было раздобыть сведения из секретных лоцманских карт португальцев и испанцев и проверить, правда ли, что сильное течение в Магеллановом проливе позволяет кораблям проходить из Атлантического океана в Тихий, но вернуться тем же проливом не дает.
Тайных лоцманских карт, связанных с путями через Тихий океан, Дрейку в Португалии достать не удалось, зато он смог встретиться со знаменитым картографом Дураде и приобрести у него новейшую и подробную карту. Достал он и общее руководство для португальских лоцманов, однако о Магеллановом проливе сведения в руководстве были краткими и ненадежными — ведь уже несколько десятилетий никто этим проливом не проходил.
Когда Дрейк вернулся из Португалии, подготовка к плаванию заканчивалась. Его пайщики были деловыми людьми и не впервые снаряжали морскую экспедицию. Загоревший под португальским солнцем адмирал вновь окунулся в светскую жизнь, проводил весело время, уверял всех, что отдыхал где-то на юге.
Дрейк полагал, что внешний блеск укрепляет авторитет, поэтому приказал тщательно оборудовать и украсить свою каюту, заказал у лучших портных несколько камзолов для торжественных встреч и, помимо пажа (своего двоюродного брата Джона), раба-негра и лакея в дополнение к обычным в таких экспедициях трубачу и барабанщику, нанял еще трех музыкантов, которые должны были услаждать слух адмирала и поднимать настроение команды.
Всего на борту пяти маленьких суденышек было сто шестьдесят четыре человека.
На островах Зеленого Мыса, скрываясь от португальцев в тихой бухте, они набрали свежей воды. Потом, уже выйдя в открытое море, подстерегли два португальских корабля, и Дрейк с удовольствием воспользовался случаем для того, чтобы вспомнить старое ремесло пирата, а также проверить в деле своих новых спутников. Но главное, на что он рассчитывал, нападая на португальцев, — это найти на кораблях секретные карты или взять в плен хорошего кормчего. Последнее ему удалось. Кормчий да Силва сначала отказывался вести корабли англичан к Бразилии и дальше на юг, но после порки стал более сговорчивым.
Пришло время поставить команды кораблей в известность о цели путешествия. Капитанам сообщили пароль, набор сигналов, которыми следовало пользоваться, и пункты встречи на случай, если флот разбросает бурей. Основным сборным пунктом было побережье Чили в 30 градусах южной широты.
Как только Фрэнсис Дрейк достиг берегов Америки, он переименовал свой корабль "Пеликан" в "Золотую лань". Под этим именем корабль и вошел в историю.
Путешествие через Атлантический океан заняло пятьдесят четыре дня. Дрейк узнал, что его старый друг Том Доути во время месячной стоянки на Темзе имел тайную беседу с противником путешествия лордом Бэгли. Не вызывал у него доверия и капитан "Елизаветы" Уинтер, сын одного из пайщиков, навязанный компаньонами.
20 июля 1578 года мореплаватели увидели знак, оставленный Магелланом на том месте, где он подавил бунт и расправился с недовольными. Неподале-
ФРЭНСИС ДРЕЙК
69
ку нашли человеческие кости Дрейк также объявил, что раскрыл заговор. Друг капитана Доути, обвиненный в измене, был обезглавлен тут же на берегу. Дрейк надеялся, что теперь никто из капитанов не посмеет ослушаться его.
20 августа корабли вошли в Магелланов пролив. Дрейк приказал пристать к берегу, срубить дерево и положить его в трюм, чтобы привезти его королеве Англии, как доказательство того, что он прошел пролив. Затем Дрейк высадился на один из островов в проливе и объявил его собственностью королевы.
7 сентября 1578 года первые английские корабли прошли Магелланов пролив, и для Дрейка и его спутников начались суровые испытания. Через два дня после того, как корабли вышли в Тихий океан, налетела буря. После штормов "Золотая лань" продолжила путь одна.
Поскольку владения испанцев были уже близко, Дрейк пристал к берегу неподалеку от современного города Консепсьон и позволил команде отдохнуть.
5 декабря с помощью индейца "Золотая лань" проникла в гавань Сантьяго, где стоял галион "Капитан". К испанцам направилась лодка Дрейка. На "Капитане" в знак приветствия забил барабан — там были убеждены, что в гавань вошел испанский корабль, ибо появление англичан казалось невероятным. Восемнадцать англичан во главе с Дрейком пристали к галиону и без единого выстрела захватили корабль.
Вечером на борту "Золотой лани" был пир в честь начала пиратской кампании. Дрейк поклялся своим спутникам, что не уйдет из этих вод, пока не соберет миллиона дукатов. На "Капитане" было найдено тридцать семь тысяч золотых дукатов из Вальдивии да еще две тысячи бочонков хорошего вина.
Путешествие продолжалось. У маленьких испанских поселений "Золотая лань" высаживала десанты и грабила их дочиста.
Дрейк вошел в один из испанских портов, узнав, что туда должен войти галион, груженный серебром. В порту на якорях стояло двенадцать кораблей, их команды сошли на берег. Англичане обыскивали корабль за кораблем, срубая мачты, чтобы избавиться от погони. Оказалось, что галион с серебром уже вышел из порта. Дрейк организовал погоню, пообещав первого, кто увидит галион, наградить золотой цепью.
Незадолго до этого о появлении Дрейка у Тихоокеанского побережья узнал вице-король Перу в Лиме. Он долго не мог поверить, что это не выдумка перепуганных торговцев. Но все новые известия о нападении английского пирата, доходившие до вице-короля, заставили его собрать двухтысячный отряд для защиты собственной персоны и послать два больших военных корабля в погоню за Дрейком. Эти-то корабли и увидели англичане на рассвете. Преследование длилось до рассвета, но потом испанцам пришлось повернуть обратно, так как они в спешке не взяли с собой ни воды, ни пищи. К тому же, как писали испанцы в докладе вице-королю, "многие из наших сеньоров страдали морской болезнью и не могли держаться на ногах, не говоря о том, чтобы сражаться".
А Дрейк тем временем в поисках "серебряного" галиона продвигался на север, продолжая грабить по пути торговые суда. Ему удалось захватить вспомогательное судно, груженное канатами и тросами. Здесь же нашли тяжелое золотое распятие, украшенное изумрудами. По возвращении в Англию Дрейк приказал вставить эти изумруды в золотую корону, которую он преподнес королеве.
1 марта 1579 года паж Джона Дрейка ворвался в каюту адмирала с криком: "На горизонте галион!" Сняв с шеи массивную цепь, адмирал надел ее на подростка. Цепь доставала ему до колен.
70
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
Галион оказался плавучей сокровищницей. На нем было найдены четырнадцать сундуков с серебряными монетами, восемьдесят фунтов золота и тысяча триста серебряных слитков, не говоря уже о драгоценных камнях и экзотических товарах. Всего, как подсчитал Дрейк, захваченный груз оценивался в четверть миллиона фунтов стерлингов, то есть в сто раз превышал затраты на снаряжение экспедиции Дрейка. Один из современных исследователей полагает, что это примерно пятьдесят миллионов долларов.
Когда обыскивали личное имущество членов команды, в сундуке испанского кормчего обнаружили две серебряные чаши. Увидев их, Дрейк сказал испанцу: "У вас две чаши. Одна из них мне может пригодиться". Кормчий поклонился и передал чашу лакею Дрейка. Адмирал кивнул и обратился к следующему сундуку.
На радостях Дрейк отпустил галион. Он вообще гордился тем, что не пролил крови ни одного испанца, за исключением тех, кто погиб в честном бою. Дрейк выработал хитроумную стратегию: он приказывал рубить мачты у захваченных кораблей и отправлял их плыть по воле волн...
Дрейк еще не был пресыщен добычей, но уже думал о том, как довезти ее до дома. Задержав корабль Франсиско де Зарате, двоюродного брата могущественного герцога Медины, он оставил ему не только знаки ордена Сантьяго, но и почти весь остальной груз, забрав лишь китайский фарфор и шелк. Извинившись за изъятие, Дрейк объяснил, что берет эти вещи для жены, которая умоляла его привезти китайский фарфор. Затем Дрейк и испанский вельможа обменялись подарками и разошлись.
По воспоминаниям Зарате, Дрейк был весел, хотя и прихрамывал из-за того, что в ногу попала пуля из испанской аркебузы. "Все люди Дрейка перед ним трепещут, — писал позднее Зарате, — и, когда он проходит по палубе, они приближаются к нему, лишь сняв шляпу и склонившись в поклоне до земли... С ним на корабле едут девять или десять кабальеро, все из знатных английских родов, но ни один из них не смеет надеть шляпу или сесть в его присутствии до тех пор, пока сам Дрейк их об этом сам не попросит. Ест он на золоте, и при этом играет оркестр". Вероятно, это была часть представления, до которых Дрейк был большой охотник.
К тому времени, когда адмирал появился у берегов Молуккских островов, положение султана Баабулы было тяжелым. У него на складе скопилось много непроданных пряностей: ведь торговля в этом районе была практически блокирована португальцами и лишь единичные корабли из Индии и Китая прорывались сквозь португальскую блокаду.
Первым на борт английского корабля ступил брат султана, привезший дары от своего царственного родственника. На следующий день Дрейк ответил султану равной любезностью. К счастью, у него на борту тоже был брат, которого можно было отправить на берег во главе посольства.
Прием у султана произвел на гостей сильное впечатление. Султан восседал на троне в огромном зале под вышитым золотом балдахином, окруженный тысячью придворных и шестьюдесятью мудрыми советниками Страшного вида телохранители стояли за троном, обнажив сабли, а паж обмахивал султана веером, украшенным сапфирами. Торжественность приема подчеркивалась и тем, что рядом с троном стояли турецкие послы в алых халатах и высоких тюрбанах: победив португальцев, султан стал надеждой мусульманского мира.
Дрейк мог радоваться своей предусмотрительности — расшитые камзолы, которые он приказал своим офицерам держать в сундучках и беречь от плесени, ничем не уступали одежде португальцев. Англичане платили султану за
ФРЭНСИС ДРЕЙК
71
пряности награбленным золотом и серебром, платили щедро, и обе стороны — редкий случай в истории отношений азиатов с европейцами в те времена — были довольны друг другом и мечтали о том, чтобы эти отношения продолжить и в будущем. Правда, Дрейка команда на берег не пустила, опасаясь, чтобы с ним что-нибудь не случилось.
Через несколько дней "Золотая лань" снова пустилась в плавание. На Яве состоялась встреча с местными владетелями. Весть о прибытии врагов португальцев неслась от острова к острову, лишний раз подтверждая, насколько велика была ненависть в Индийском океане и Южных морях к португальцам и сколько замечательных возможностей открылось здесь для их конкурентов. Слухи о "Золотой лани" вскоре дошли до португальцев, которые развернули за ней настоящую охоту.
Сократив стоянку на Яве, Дрейк пустился напрямик через Индийский океан, стараясь держаться в стороне от торговых путей. Ни о каких пиратских набегах и авантюрах и речи быть не могло. Главное сейчас было добраться до дома. И 26 сентября 1580 года, пробыв в плавании два года десять месяцев и одиннадцать дней, "Золотая лань" благополучно прибыла в Плимут. Дрейк стал первым капитаном, который обошел земной шар, сохранив при этом жизнь большинства матросов.
Особые почести оказала Дрейку королева Елизавета, обращавшаяся к нему "мой дорогой пират". Знаменитая "Золотая лань" стала объектом поклонения. Сам же Дрейк был осыпан почестями англичан и, естественно, проклятиями испанцев. Испанский посол в Лондоне во всеуслышание назвал его "главным вором", на что королева и лорды лишь улыбались
Ранней весной следующего года королева во время торжественного приема подозвала к себе посла своего "возлюбленного брата", короля Испании, взяла его за руку, а другую свою руку возложила на плечо коленопреклоненного Дрейка и произнесла: "Поднимись, сэр Фрэнсис Дрейк!"
Так Дрейк стал рыцарем. Посол не посмел вырвать руку. Посвящение в рыцари считалось очень большой наградой — в Англии было всего 300 рыцарей.
В 1585—1586 годах сэр Фрэнсис Дрейк снова командовал английским флотом, направленным против испанских колоний Вест-Индии, и так же, как и в прошлый раз, возвратился с богатой добычей. Впервые Дрейк командовал таким большим соединением: у него в подчинении был 21 корабль с 2300 солдатами и матросами.
Благодаря энергичным действиям Дрейка выход в море Непобедимой Армады был отсрочен на год, что позволило Англии лучше подготовиться к военным действиям. 19 апреля 1587 года Дрейк, командуя эскадрой из 13 небольших кораблей, вошел в гавань Кадиса, где готовились к отплытию корабли Армады. Из шестидесяти кораблей, стоявших на рейде, он уничтожил тридцать, а часть оставшихся захватил и увел с собой, в том числе и громадный галион водоизмещением 1200 тонн.
В 1588 году сэр Фрэнсис приложил свою тяжелую руку к полному разгрому Непобедимой Армады. Но это было зенитом его славы Экспедиция в Лиссабон в 1589 году закончилась неудачей и стоила ему расположения и милости королевы Взять город он не смог, а из 18 тысяч человек в живых у него осталось только шесть тысяч. Кроме того, королевская казна понесла убытки, что не могло понравиться королеве.
И в последнем плавании к берегам Америки адмирала преследовали неудачи. В местах высадки оказывалось, что испанцы уже предупреждены и готовы к отпору, сокровищ не было, а англичане несли потери не только в боях, но и
72
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
от болезней Адмирал также заболел тропической лихорадкой Почувствовав приближение смерти, Дрейк поднялся с постели, с большим трудом оделся, попросил своего слугу помочь ему облачиться в доспехи, чтобы умереть как воину На рассвете 28 января 1596 года адмирала не стало Через несколько часов эскадра подошла к Номбреде-Диосу Новый командующий Томас Баскервиль приказал поместить тело сэра Фрэнсиса Дрейка в свинцовый фоб и с воинскими почестями опустить в море
Мартин фробишер
Английский пират, исследователь, приватир В 1585—1586 годах в качестве вице-адмирала участвовал в плавании Дрейка в Вест-Индию и сыграл важную
роль в захвате Санто-Доминго и Картахены В 1588 году за участие в сражении с испанской Непобедимой Армадой возведен в рыцарское достоинство
26 июля 1588 года на борту флагманского судна английского флота "Ак Рой-ял" адмирал Хоуард посвящал в рыцари моряков, отличившихся в сражении с Непобедимой Армадой На палубе, среди удостоенных высокой чести, стоял командир корабля "Триумф", самого крупного корабля королевских морских сил Этот человек, блестящий представитель когорты "морских волков" Елизаветы, оказался, пожалуй, самой героической фигурой в сражении После разделения флота на четыре эскадры ему было поручено командование одной из них И вот теперь прежние и нынешние подвиги были оценены по заслугам Отныне этот человек стал именоваться сэр Мартин Фробишер
Фробишер — человек грубоватого, неистового нрава, сокрушавший все препятствия на своем пути, был невероятно силен и храбр, как лев Несмотря на ужасный характер, он снискал огромную популярность среди англичан и добился уважения самой Елизаветы
Он родился в 1539 году в Йоркшире в уэльской семье, переселившейся в Англию еще в середине XV века Его отец, Бернард Фробишер, был одним из наиболее почтенных в округе людей Мать происходила из семьи сэра Джона Йорка, известного лондонского купца В 1542 году отец умер, и мальчика отправили в Лондон к деду Вн>к понравился сэру Джону, в одном из писем он
МАРТИН ФРОБИШЕР
73
с удовлетворением замечал, что маленький Мартин обладает "сильным характером, отчаянно дерзкой храбростью и от природы очень крепок телом" Сэр Джон, который вкладывал деньги во многие морские экспедиции, решил сделать из Мартина моряка С ранних лет мальчик начал выходить в море Первые большие плавания он совершил к берегам Гвинеи в 1553 и 1554 годах Во время второго из них произошли события, позволившие юноше проявить свой характер Один из туземных вождей перед началом торговли потребовал от англичан оставить заложника Мартин отправился на берег добровольцем В течение девяти месяцев туземцы удерживали его как заложника, бросили его в тюрьму Он и пират по имени Стренгуэйс пытались захватить португальскую крепость в Гвинее, но португальцы схватили его Каким образом он сумел выбраться на свободу — неизвестно, но уже в 1559 году он находился в Англии и совершил плавание в Средиземное море к берегам Магриба
В 1563—1574 годы Фробишер занимался и пиратством, и приватирством В сообществе с Хоукинсами и Киллигрю он захватил в море много призов Когда ему не удавалось достать каперскую грамоту, он действовал на свой страх и риск
В 1563 году некий купец снарядил три корабля для каперства, одним из них командовал Фробишер В мае он привел в гавань Плимута пять захваченных французских кораблей, в 1564 году захватил в Ла-Манше корабль "Кэтрин", который вез в Испанию гобелены для самого короля Филиппа II По возвращении в Англию Фробишера посадили в тюрьму, но длилось заключение недолго Уже в 1565 году он оказался на свободе и на корабле "Мэри флауэр" вновь вышел на промысел В последующие годы он грабил на "законных" основаниях Так, располагая лицензиями, полученными от вождей французских гугенотов принца Конде и кардинала де Шатильона, он в 1566 году захватывал суда французских католиков В 1569 году Фробишер получил патент на прива-тирство от принца Вильгельма Оранского В эти годы его неоднократно арестовывали, и английское правительство отправляло неукротимого разбойника в тюрьму, однако до судебного разбирательства дело ни разу не доходило Знание и опыт молодого моряка, несомненно, делали его услуги необходимыми правительству, и оно закрывало глаза на его "проступки" В августе 1569 года его арестовали за пиратство Он почти год провел в лондонской тюрьме Освободили его благодаря ходатайству леди Элизабет Клинтон, жены адмирала Англии и фаворитки королевы Елизаветы
В 1570 году Мартин Фробишер был уже на службе у королевы Однако это не мешает ему нападать на корабли для личных целей Однажды, плывя в Ирландию по поручению королевы, он захватил немецкое и несколько французских судов
Имя Фробишера было известно и за пределами Англии Филипп II в 1573 году интересовался возможностью приема моряка на испанскую службу, но точные обстоятельства, при которых это происходило, неизвестны Во всяком случае, авантюрист был замешан в различные заговоры в Англии и в Ирландии в 1572—1575 годах и, возможно, приложил руку к их раскрытию
Третий этап жизни Фробишера знаменателен тем, что удалой пират и приватир превратился в пионера покорения Арктики и поневоле стал одним из знаменитейших мистификаторов эпохи XVII век жил надеждой открыть северо-западный проход в Китай, Японию и Индию Фробишер, знакомый с географическими данными того времени, полученными им от португальских мореплавателей и английских ученых, решил отыскать неизвестные пути в восточные страны
74
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
В 1574 году власти санкционировали его экспедицию. К ней присоединился Майкл Лок, как и Фробишер, стремившийся отыскать этот путь. Деньги на экспедицию поступали медленно частично из-за того, что еще не были забыты пиратские подвиги Фробишера.
<< Пред. стр. 4 (из 37) След. >>
Список литературы по разделу