<< Пред. стр. 4 (из 8) След. >>
Список литературы по разделу
ALAN (shyly, earnestly): And it isn't true. It really isn't. Because— (Hesitates, and is lost.)
MADGE deliberately changes the subject.
MADGE: I hope you're doing something besides this popular journalism now, Kay. Have you begun another book?
KAY: No.
MADGE: Pity, isn't it?
KAY (after a pause, looking steadily at her): What about you, Madge? Are you building Jerusalem—in England's green and pleasant land?
MADGE: Possibly not. But I'm trying to put a little knowledge of history and a little sense into the heads of a hundred and fifty middle-class girls. It's hard work and useful work. Certainly nothing to be ashamed of.
HAZEL enters, from outside. She is extremely well dressed, the best dressed of them all, and has not lost her looks, but there is something noticeably subdued, fearful, about her.
83
ХЕЙЗЛ: Здравствуй, Мэдж. (Увидела КЕЙ.) Кей! (Целует ее.)
КЕЙ: Хейзл, дорогая, ты стала такая роскошная дама, и раз от разу все роскошнее.
ХЕЙЗЛ : Нравится тебе? Джоан здесь?
ЭЛАН: Да. Она наверху, у мамы. Эрнест придет?
ХЕЙЗЛ (с запинкой): Я... я не знаю.
МЭДЖ: Я думала, это само собой разумеется. И мать его ждет. По-моему, она на него рассчитывает.
ХЕЙЗЛ (поспешно): Это она напрасно. Я ведь ее предупреждала. Я даже не знаю, придет ли он.
МЭДЖ (с досадой): Но это смешно. Нам говорят, что положение отчаянное. Мы с Кей вынуждены бросить работу, тащимся в такую даль, только об этом и думаем, а теперь оказывается, ты даже не знаешь, соизволит ли твой супруг пройти несколько шагов по улице.
ХЕЙЗЛ: Но ты же знаешь Эрнеста. Он сказал, что, возможно, вечером зайдет. Я переспросила его сегодня за завтраком... и он сказал, не знает... и мне не хотелось больше...
МЭДЖ (резко перебивает): Не хотелось! Вернее, ты не посмела! Этот жалкий коротышка...
ХЕЙЗЛ: Мэдж! Пожалуйста, перестань,
Мэдж смотрит на нее с презрением и отходит. Лицо у ХЕЙЗЛ глубоко несчастное.
КЕЙ: Как дети?
84
HAZEL: Hello, Madge! (Sees КАY) Кау! (Kissesher.)
KAY: Hazel, my dear, you're grander every time I see you.
HAZEL: So you like it? Is Joan here?
ALAN: Yes. She's upstairs with mother. Is Ernest coming to-night?
HAZEL (hesitating): I—don't—know.
MADGE: I thought it was understood he was coming. Mother thinks he is. I believe she's rather counting on him.
HAZEL (hastily): Well, she mustn't. I've told her not to. I don't even know yet if he'll be here at all.
MADGE (annoyed): But this is ridiculous. We're told that things are desperate. Кау and I have to leave our work, travel miles and miles, stop thinking about anything else, and now you don't even know if your own husband will walk down the road to be here.
HAZEL: But you know what Ernest is. He said he might come to-night. I asked him again only at lunch time to-day—and he said he didn't know—and then I didn't like—
MADGE (cutting in sharply): Didn't like! You mean you daren't. That miserable little—
HAZEL: Madge! Please stop.
MADGE looks at her in contempt, then walks off. HAZEL looks very miserable.
KAY: How are the children?
85
ХЕЙЗЛ: Питер опять простужен... бедненький, вечно у него насморк. Маргарет здорова. С ней-то у меня никаких хлопот. Знаешь, она учится балету, и учительница даже удивляется — совсем еще малышка и такие успехи! А я читала твою статью о Глирне Фосс... помнишь, месяца три назад, когда она приехала из Голливуда. Она и правда тебе все это говорила, Кей, или ты просто выдумала?
КЕЙ: Кое-что она говорила. Остальное я выдумала.
ХЕЙЗЛ: Звучит ужасно, но, наверно, их нельзя судить по разговору, уж такой у них жаргон. И я знаю, Кей, ты думаешь, что тебе в жизни не очень повезло...
КЕЙ: Когда как. Иногда мне удается помнить, что приходится выносить почти всем женщинам, самым разным женщинам во всем мире, и тогда я не просто думаю, я знаю — мне повезло. Но обычно... я себя чувствую безнадежной неудачницей.
ХЕЙЗЛ: Понимаю, про это я и говорю. Но по-моему, тебе очень, очень повезло, ты встречаешь таких людей, и живешь в Лондоне, и вообще. Подумай, вот я до сих пор торчу в Ньюлингеме, а ведь я его ненавижу, и здесь становится все хуже и хуже. Правда, Элан? Хотя ты, наверно, этого не замечаешь?
ЭЛАН: Город, по-моему, все такой же... вот, может быть, мы сами становимся хуже.
ХЕЙЗЛ (смотрит на него отстраненно-изучающим взглядом): Мне только на днях говорили, что тебя считают ужасным чудаком, Элан, и ты ведь правда чудак, верно? Понимаешь, почти все люди о
86
HAZEL: Peter has a cold again—poor lamb—he's always getting colds. Margaret's all right. Never any trouble with her. She's been doing some ballet dancing, y'know, and the teacher thinks she's marvellous for her age. (Eagerly.) I read your article on Glyrna Foss—you know, about three months ago—when she came over from Hollywood. Did she really say all those things to you, Kay, or did you make them up?
KAY: She said some of them. The rest I made up.
HAZEL: She sounds awful, but I suppose you can't judge by the way they talk, using all that slang. And I know you don't think you're very lucky, Kay—
KAY: I vary. Sometimes when I manage to remember what most women go through, all kinds of women all over the world, I don't think, I know I'm lucky. But usually—1 feel clean out of luck.
HAZEL: I know, that's what I say. But I think you're very lucky, meeting all these people, and being in London and all that. Look at me, still in Newlingham, and I loathe Newlingham, and it gets worse and worse. Doesn't it, Alan—though I don't suppose you notice?
ALAN: I think it's about the same—perhaps we get worse, that's all.
HAZEL (looking at him in a sort of impersonal fashion): Somebody was saying to me only the other day how queer they thought you were, Alan,
87
разном беспокоятся, волнуются, а тебя вроде ничто не трогает. Я часто думаю, то ли ты в душе счастливый, то ли просто скучный. Но мне вообще интересно думать о людях, а тебе, Кей? Хотя ты теперь такая умная, и писательница, и вообще, наверно, ты все про людей понимаешь. А я нет. Я просто не могу разобраться по внешности. У нас была горничная, знаешь, Джесси, с виду очень веселая девушка, всегда улыбалась, что-то напевала... Эрнест даже сердился... и правда, она была уж чересчур веселая... и вдруг взяла и проглотила сразу двадцать таблеток аспирина, пришлось нам вызывать доктора, и всякое такое, и она сказала, это потому, что она просто больше не может... она сказала — ей все на свете опостылело. Правда, странно?
КЕЙ: А у тебя разве никогда не бывает такого чувства?
ХЕЙЗЛ: Бывает. Но мне всегда странно, когда и с другими так бывает, почему-то по ним это совсем не заметно. Да, вот что... (Встает, говорит тише.) Вчера мне звонил Робин... знаете, он сейчас живет в Лейстере... и я ему сказала про сегодняшний вечер... и он сказал, может быть, тоже заглянет, это ведь недалеко.
ЭЛАН: Надеюсь, что он не придет.
КЕЙ: Чем он сейчас занимается, Хейзл?
ХЕЙЗЛ: Право, не знаю, вечно он переходит с места на место... Как будто по торговой части, комиссионером или вроде этого.
88
and you are—really, aren't you? I mean you® don't seem to bother about everything as most people do. I've often wondered whether you're happy inside or just dull. But I often wonder about people like that— (to KAY)— Don't you? Though I suppose being so clever now, and a writer and everything, you know about them. But I don't. And I simply can't tell from what people look like. We had a maid, y'know, Jessie, and she seemed such a cheerful little thing—always smiling and humming—Ernest used to get quite cross with her—she was too cheerful really—and then suddenly she took over twenty aspirins all at once, we had to have the doctor and everything, and she said it was simply because she couldn't bear it any longer—she'd had enough of everything, she said. Isn't it strange?
KAY: But you must feel like that sometimes, don't you?
HAZEL: Yes, I do. But I'm always surprised when other people do, because somehow they never look it. Oh—(gets up and lowers her voice) Robin rang me up yesterday—he's living in Leicester just now, you know—and I told him about to-night—and he said he might look in because he wouldn't be far away.
ALAN: I hope he doesn't.
KAY: What's he doing now, Hazel?
HAZEL: I don't know really—he's always changing, y'know—but it's something to do with commission.
89
Недоговаривает, потому что входит миссис КОНВЕЙ и за нею ДЖОАН. Миссис КОНВЕЙ уже шестьдесят пять, она не стала подтянутой современной женщиной, а полностью сохранила облик и повадки дамы предвоенных времен.
Миссис К. (с прежней живостью): Как, Хейзл, разве ты не привела с собой Эрнеста?
ХЕЙЗЛ: Нет, мама. Но, надеюсь, он скоро придет.
Миссис К.: Конечно, придет. Ну, все равно мы не можем начать без Джералда. Он в точности знает, как обстоят дела. А где Мэдж?
КЕЙ: Кажется, пошла наверх.
Миссис К. (ходит по комнате, зажигает еще и еще лампы): Наверно, она в ванной, прихорашивается. В жизни не видела, чтобы женщина употребляла столько косметики, как бедняжка Мэдж. Она столько всегда изводила кремов и притираний и прыскалась духами, бедняжка, что ни один мужчина по второму разу на нее и не посмотрел. Элан, я думаю, нужно подать и портвейн и виски, правда? Я сказала девушке все приготовить в столовой. А напитки ты принеси сюда. (ЭЛАН выходит и во время дальнейшего разговора возвращается с подносом, на подносе — портвейн и рюмки, виски, содовая и стаканы.) Я вот о чем думаю — надо нам сидеть чинно и официально, знаете, как полагается деловым людям, у нас ведь и правда серьезное дело, — или постараемся, чтобы всем было удобно и уютно? Как по-вашему?
90
Doesn't say any more because Mrs. CONWAY comes in now, followed by JOAN. Mrs. CONWAY is now a woman of sixty-five, and has not gone neat and modern, but kept to her full-blown Edwardian type.
Mrs. C. (who is still very brisk): Now then, Hazel, haven't you brought Ernest with you?
HAZEL; No, Mother. I hope—he'll be here soon.
Mrs. C.: Of course he will. Well, we can't do anything until Gerald arrives. He knows how things are—exactly. Where's Madge?
KAY: I thought she went upstairs.
Mrs. C. (as she goes to turn on more lights): She's probably taking something in the bathroom. I've never known anybody who took so many things as poor Madge. She's given herself so many lotions and gargles and sprays that no man has ever looked twice at her—poor thing. Alan, I think we ought to have both port and whisky out, don't you? I told the girl to leave it all ready in the dining-room. Better bring it in. (Alan goes out, returning, during following dialogue, carrying a tray, with port and small glasses, whisky and soda and tumblers.) Now what I'm wondering is this—should we all sit round looking very stiff and formal—у'know, make it a proper business affair, because, after all, it is a business affair—or should we make everybody comfortable and cosy? What do you think?
91
КЕЙ: По-моему, тебе все это доставляет удовольствие, мама.
Миссис К.: А почему бы и нет? Так приятно опять увидеть вас всех дома, дети. Даже Мэдж. (Входит МЭДЖ. Мать, вероятно, заметила ее раньше и уж во всяком случае видит ее сейчас.) Я говорю, как приятно опять видеть всех вас дома, дети, — даже тебя, Мэдж.
МЭДЖ: Я уже не ребенок, и это давно не мой дом.
Миссис К. (резко): Когда-то ты была ребенком, да еще каким капризным, и целых двадцать лет здесь был твой дом, и пожалуйста, не говори со мной в таком тоне. Не забудь, ты сейчас не в классе.
ХЕЙЗЛ: Ну, мама... пожалуйста... сегодня все и так будет не просто... и...
МЭДЖ (холодно): Не беспокойся, Хейзл. Мама обожает, когда все не просто.
Она садится. Миссис КОНВЕЙ следит за нею недобрым взглядом, потом обращается к КЕЙ.
Миссис К.: Кей, с кем это ты обедала, когда Филипсоны видели тебя в... забыла, как называется ресторан?
КЕЙ: "Плющ", мама. А этого человека зовут Хьюго Стил. Я тебе уже сказала.
Миссис К. (вкрадчиво): Да, дорогая, но ты мне очень мало сказала. Филипсоны говорили, похоже, что
92
KAY: I think—Mother—you're enjoying this.
Mrs. C.: Well, after all, why shouldn't I? It's nice to see all you children at home again. Even Madge. (MADGE enters. Mrs. C. probably saw her before, but undoubtedly sees her now.) I say it's nice to see all you children home again—even you, Madge.
MADGE: I'm not a child and this is no longer my home.
Mrs. C. (sharply): You were a child once—and a very troublesome one too—and for twenty years this was your home—and please don't talk in that tone to me. You're not in a classroom now, remember.
HAZEL: Now—Mother—please—it's not going to be easy to-night—and—
MADGE (coldly): Don't worry, Hazel. Mother enjoys things not being easy.
She sits down. Mrs. C. observes her maliciously, then turns to KAY.
Mrs. C.: Kay, who was the man the Philipsons saw you dining with at the—what's the name of that restaurant?
KAY: The Ivy, Mother. And the man is a man called Hugo Steel. I've told you already.
Mrs. C. (smoothly): Yes, dear, but you didn't tell me much. The Philipsons said you seemed
93
вы с этим Стилом закадычные друзья. Он что же, твой старый приятель?
КЕЙ (резко): Да.
Миссис К. (в том же вкрадчивом тоне): Не правда ли, как жаль... что ты не можешь... я хочу сказать, если он и в самом деле милый человек...
КЕЙ (пытаясь прекратить этот разговор). Да, очень жаль.
Миссис К.: Я часто думала, вот бы тебе выбрать какого-нибудь милого человека... и когда филипсоны рассказали мне...
КЕЙ (в сердцах обрывает): Мама, мне сегодня стукнуло сорок. Ты забыла?
Миссис К. (ничуть не обижена): Конечно, не забыла. Кто-кто, а мать всегда помнит. Джоан! Я ведь говорила тебе, что сегодня день рожденья Кей? И подарок у меня приготовлен...
КЕЙ: Нет, мама, не надо... право же...
Миссис К (достает маленькую бриллиантовую брошку): Вот! Твой отец подарил мне эту брошку на второе рождество после нашей свадьбы, очень хорошенькая вещица. Бразильские бриллианты. Она уже тогда была старинная. Посмотри, какого они цвета. Старые южно-американские алмазы всегда такие. На, возьми.
КЕЙ (мягко): Очень мило с твоей стороны, мама, но, право, лучше не надо.
Миссис К.: Не глупи. Брошка моя, вот я тебе ее и дарю. Возьми, не то я рассержусь. И конечно, поздравляю тебя. (КЕЙ берет брошку и вдруг, растроган-
94
awfully friendly together. I suppose he's an old friend?
KAY (sharply): Yes.
Mrs. C. (same technique): Isn't it a pity—you couldn't—1 mean, if he's a really nice man.
KAY (trying to cut it short): Yes, a great pity.
Mrs. C.: I've so often hoped you'd be settled with some nice man—and when the Philipsons told me—
KAY (harshly): Mother, I'm forty to-day. Had you
forgotten?
Mrs. C. (taking it well): Of course I hadn't. A mother always remembers. Joan—Didn't I tell you it was Kay's birthday? I've something for you too—
KAY: No, Mother, you mustn't—really—
Mrs. C. (producing small diamond brooch): There! Your father gave me that, the second Christmas after we were married, and it's a charming little brooch. Brazilian diamonds. It was an old piece then. Look at the colour in the stone. You always get that in the old South American diamonds. There now!
KAY (gently): It's very sweet of you, Mother, but really I'd rather not take this from you.
Mrs. C.: Don't be absurd. It's mine and now I give it to you. Take it or I'll be corss. And many happy returns, of course. (KAY takes the brooch, then,
95
ноя, целует мать.) Когда ты была моложе, я больше любила Хейзл, а теперь вот думаю, что была неправа.
ХЕЙЗЛ: Мама!
Миссис К.: Да-да, знаю, Хейзл, милочка, но ты преглупо себя ведешь со своим коротышкой-муженьком. Будь он моим...
ХЕЙЗЛ (для нее довольно резко): Ну, он не твой муж... и ты очень мало его знаешь.
Миссис К. (оглядывается): Пора уже мужчинам прийти. Всегда терпеть не могла такое — женщин хоть отбавляй, а мужчин нету. Преглупо выглядят эти дамские сборища, и я тоже чувствую себя глупо. Сама не знаю почему. (Заметила ЭЛАНА. С подковыркой.) Ах да, ты здесь, Элан. Всегда про тебя забываю. Или забываю, что ты мужчина.
ЭЛАН (кротко): Мне надо отрастить косматую бороду, бить себя кулаками в грудь и р-рычать!
ДЖОАН (старается вставить словечко кстати): Когда дядя Фрэнк... знаете, муж Фреды, они живут в Лондоне... первый раз повел моих деток в зоопарк... Ричарду было только пять лет... там была огромная обезьяна... Элан сейчас так сказал, вот я и вспомнила... Она...
Миссис К. (безжалостно прерывает): Кто хочет рюмочку портвейна? Кей? Хейзл? А ты, Мэдж? Портвейн — напиток ученых людей. Помнишь, Мередит пишет об этом в "Эгоисте". Правда, теперь никто не читает Мередита и никто не пьет портвейн. В молодости я читала романы Мередита и воображала, что я очень умная. А теперь мне зато нравится портвейн. (Успела налить себе рюмочку
96
suddenly rather moved, kisses her mother.) When you were younger, I never liked you as I did Hazel, but now think I was wrong.
HAZEL: Oh—Mother!
Mrs. C.: I know, Hazel dear, but you're such a fool
with that little husband of yours. Why, if he
were mine—
HAZEL (sharply for her): Well he isn't—and you really know very little about him.
Mrs. C. (as she looks about her): It's time the men were here. I've always hated seeing a lot of women sitting about, with no men. They always look silly, and then I feel silly myself. I don't know why. (Notice ALAN. With some malice.) Of course you're here, Alan. I was forgetting you. Or forgetting you were a man.
ALAN (mildly): I must grow a shaggy beard and drum on my chest and ro-o-ar!
JOAN (doing her best): When their Uncle Frank— you know, Freda's husband, they live in London—took the children to the Zoo for the first time, little Richard was only five—and there was an enormous monkey—what Alan said reminded me of it—and—
Mrs. C. (cutting this ruthlessly): Would anybody like a glass of port? Kay? Hazel? What about you, Madge? It's a scholarly wine. You remember what Meredith wrote about it in "The Egoist". But nobody reads Meredith now and nobody takes port. I used to read Meredith when I was a girl and thought I was very clever. But I
97
и понемножку отпивает. У парадного звонят.) Слышите? Это, наверно, Джералд.
МЭДЖ (устало): Наконец-то.
Миссис К. (с подковыркой): Да, Мэдж, но не надо быть такой нетерпеливой.
Мэдж гневно смотрит на мать. Входят ДЖЕРАЛЬД ТОРНТОН с портфелем в руках и ЭРНЕСТ БИВЕРЗ, за ними ЭЛАН, который открывал им дверь. ДЖЕРАЛЬДУ уже за пятьдесят, и хотя он по-прежнему хорошо одет и тщательно следит за собой, но выглядит ничуть не моложе своих лет. Он седой и в очках. Теперь он явно человек гораздо более сухой и жесткий, чем в первом действии. ЭРНЕСТ БИВЕРЗ выглядит куда более преуспевающим, чем прежде, от былой застенчивости не осталось и следа.
Миссис К: Хотите выпить, Джеральд, пока не начали разговор?
ДЖЕРАЛЬД: Нет, благодарю. (Поворачивается к КЕЙ.) Здравствуйте, Кей, как живете?
КЕЙ: Спасибо, Джеральд, все хорошо.
ХЕЙЗЛ (ухитрилась на минуту отвести мужа в сторонку): Эрнест... я так рада, что ты пришел...
ЭРНЕСТ (отнюдь не любезно): Вон как?
ХЕЙЗЛ (она успела хорошо его изучить): Надо думать, ты останешься... не только затем, чтобы доказать мне...
ЭРНЕСТ: Мне незачем что-то доказывать. Ты давно сама все знаешь.
98
rather like port. (She has poured herself a glass of port, and now sips it. Ring at bell.) There! That's probably Gerald.
MADGE (wearily): At last!
Mrs. C. (maliciously): Yes, Madge, but you mustn't be so impatient.
MADGE glares at her. ALAN is now ushering in GERALD THORNTON, who carries a briefcase, and ERNEST BEEVERS. GERALD is over fifty now, and though careful of his appearance, he looks it. He is grey and wears glasses. He is much drier and harder than he was in Act I. ERNEST BEEVERS looks far more prosperous than he did before, and has lost his early shyness.
Mrs. C.: Well, Gerald, will you have a drink before you begin talking?
GERALD: No, thank you. (He turns to KAY.) How are you, Kay?
KAY: Quite well, thank you, Gerald.
HAZEL (who has managed to get ERNEST to herself a moment): Oh—Ernest—I'm so glad you're here—
ERNEST (not pleasantly): You are, eh?
HAZEL (who knows him by this time): I suppose that means you won't stay now—just to show me—
ERNEST: I don't need to show you. You know, by this time.
99
ХЕЙЗЛ (понизив голос): Эрнест... прошу тебя... будь с ними сегодня помягче... особенно с мамой... ты мог бы так помочь, если б только захотел...
ЭРНЕСТ (перебивает): Не понимаю, о чем ты.
Тут они оба замечают, что совсем близко стоит МЭДЖ и смотрит на них, презрительно улыбаясь. ЭРНЕСТ кинул на нее злой взгляд и отвернулся. ХЭЙЗЛ отчаянно смутилась, потом, видимо, хочет что-то сказать сестре.
МЭДЖ (холодно): На твоем месте я бы не говорила ни слова, Хейзл. Мне — ни слова. Будет только еще хуже.
Миссис К. (громко, весело): Ну-с, прошу у всех тишины и внимания. Мы должны вести себя очень по-деловому, не так ли, Джеральд. Я очень рада, что вы смогли прийти, Эрнест? Вы поможете нам быть деловыми людьми, не так ли?
ЭРНЕСТ (угрюмо): Да.
МЭДЖ: Но это не значит, что вам позволяется быть невежливым.
Миссис К. (резко): Помолчи, Мэдж. (С улыбкой, самым светским тоном, ДЖЕРАЛЬДУ.) Итак, Джеральд, мы ждем. Расскажите нам все как есть.
ДЖЕРАЛЬД (сухо, как истинный законник): Когда было решено, что всем вам надлежит здесь собраться, я по поручению миссис Конвей приготовил краткий отчет о финансовом положении миссис Конвей в настоящее время...
100
HAZEL (lowering voice): Ernest—please—be nice to them to-night—especially to Mother—you could be such a help if you wanted to be—
ERNEST (cutting through this): I don't know what you're talking about.
They both notice then that MADGE is quite near, regarding them with a contemptuous smile. ERNEST gives her a sharp look, then turns away. HAZEL looks deeply embarrassed, then looks as if she was about to appeal to MADGE.
MADGE (coolly): I shouldn't say a world, if I were you, Hazel. I mean, to me. It would only make it worse.
Mrs. C. (loud cheerful tone): Now then, everybody, please be quiet and pay attention. We must be very business-like, mustn't we, Gerald? I'm so glad you were able tocome, Ernest. You'll help us to be business-like, won't you?
ERNEST (grimly): Yes.
MADGE: And that doesn't mean you're at liberty to make yourself unpleasant.
Mrs. C. (sharply): Be quiet, Madge. (Turning, with smile and great social air, to GERALD.) Now then, Gerald, we're all waiting. Tell us all about it.
GERALD (in dry legal tone): Acting under instructions from Mrs. Conway, after it was decided you should all meet here, I have prepared a short statement of Mrs. Conway's present financial position—
101
Миссис К. (с упреком): Джеральд!
ДЖЕРАЛЬД (безнадежно): Да?
Миссис К.: Неужели вам непременно надо говорить таким ужасным, нечеловеческим языком? В конце концов, я знала вас еще мальчиком, и дети знакомы с вами всю свою жизнь, а вы говорите так, будто мы все вам чужие. Это звучит чудовищно, не по-людски.
ДЖЕРАЛЬД: Но я сейчас пришел не как друг дома, а как ваш поверенный.
Миссис К. (с достоинством): Нет. Вы — Друг дома, а к тому же еще и мой поверенный. И я думаю, будет гораздо лучше, если вы просто, по-дружески скажете нам, как обстоят дела.
ЭЛАН: Я тоже думаю, что так будет лучше, Джеральд.
КЕЙ: И я. Когда вы держитесь таким сухим законником, я не могу принимать вас всерьез. Мне кажется, вы все еще разыгрываете одну из наших старых шарад.
ХЕЙЗЛ (вдруг из глубины души): Ах, это бывало так забавно! И вы так хорошо играли свои роли, Джеральд! Вот если бы нам опять...
ДЖЕРАЛЬД (его все это ничуть не забавляет): Надеюсь, вы не предлагаете превратить наш разговор в шараду, Хейзл?
Миссис К.: Так вот, Джеральд, просто расскажите нам, как обстоят дела... и не читайте разные цифры и даты и прочие подробности. Я знаю, они при вас, но оставьте их тем, кто захочет все это посмот-
102
Mrs. С. (protesting): Gerald.
GERALD (rather desparing): Yes?
Mrs. C.: Must you talk in that awful dry inhuman way? I mean, after all, I've known you since you were a boy, and the children have known you all their lives, and you're beginning to talk as if you'd never seen any of us before. And it sounds so horrid.
GERALD: But I'm not here now as a friend of the family, but as your solicitor.
Mrs. C. (with dignity): No. You're here as a friend of the family who also happens to be my solicitor. And I think it would be much better if you told us all in a simple friendly way what the position is.
ALAN: I think that would be better, you know, Gerald.
KAY: So do I. When you turn on that legal manner, I can't take you seriously—I feel you're still acting in one of our old charades.
HAZEL (with warmth): Oh—weren't they fun! And you were so good in them, Gerald. Why can't we have some more—
GERALD (not amused by all this): You're not proposing to turn this into a charade, are you, Hazel?
Mrs. C.: Now then, Gerald, just tell us how things are—and don't read out a lot of figures and dates and things—1 know you've brought them with you-but keep them for anybody who
103
реть... может быть, вы потом захотите посмотреть, Эрнест...
ЭРНЕСТ: Возможно. (ДЖЕРАЛЬДУ.) Давайте дальше.
ДЖЕРАЛЬД (сухо): Ну-с, положение дел таково. Миссис Конвей долгое время черпала доходы из двух источников. Это акции Компании "Фарроу и Конвей" — и кое-какая недвижимость в Ньюлингеме, дома в северном конце Храмовой улицы. Компания "Фарроу и Конвей" сильно пострадала во время кризиса, и ее акции до сих пор не поднялись. Дома на Храмовой безнадежно упали в цене, и добиться, чтобы эта недвижимость себя окупала, можно одним-единственным способом: сдавать квартиры внаем. Но для этого понадобится сначала вложить немалый капитал. Миссис Конвей предлагали перекупить у нее акции, но давали за них гроши. Их не хватит, чтобы переоборудовать недвижимость на Храмовой улице. Между тем от этих домов очень скоро вместо дохода будут одни долги. Так что, как видите, положение очень серьезное.
МЭДЖ (холодно): Признаться, мне весьма странно это слышать. Я всегда полагала, что мать прекрасно обеспечена.
Миссис К. (с гордостью): Разумеется. Твой отец об этом позаботился.
ДЖЕРАЛЬД: И недвижимость и акции сильно упали в цене.
МЭДЖ: Да, и все же... это весьма странно. Должно быть, мать была слишком расточительна.
ДЖЕРАЛЬД: Миссис Конвей была недостаточно осторожна.
104
wants to have a look at them—perhaps you'd like to have a look at them—afterwards, Ernest —
ERNEST: I might. (To GERALD.) Go ahead.
GERALD (dryly): Well, the position is this. Mrs. Conway for a long time now has derived her income from two sources. A holding in Farrow and Conway Limited. And some property in Newlingham, the houses at the north end of Church Road. Farrow and Conway were hit badly by the slump and have not recovered yet. The houses in Church Road are not worth anything like what they were, and the only chance of making that property pay is to convert the houses into flats. But this would demand a substantial outlay of capital. Mrs. Conway has received an offer for her holding in Farrow and Conway Limited, but it is a very poor offer. It would not pay for the reconstruction of the Church Road property. Meanwhile that property may soon be a liability instead of an asset. So, you see, the position is very serious.
MADGE (coldly): I must say I'm very much surprised. I always understood that mother was left extremely well provided for.
Mrs. C. (proudly): Certainly I was. Your father saw to that.
GERALD: Both the shares and the property have declined in value.
MADGE: Yes, but even so—I'm still surprised. Mother must have been very extravagant.
GERALD: Mrs. Conway hasn't been as careful as she might have been.
105
Миссис К.: Мне надо было вырастить и воспитать шестерых детей...
МЭДЖ: Не в том суть. Сколько стоило наше воспитание, мне известно. Деньги потрачены после. И я знаю, кому пошла львиная доля — Робину!
Миссис К. (рассердилась): Довольно, Мэдж! Это были мои деньги...
МЭДЖ: Нет, не твои, а только вверены тебе, чтобы ты сохранила их для нас. Элан, ты самый старший, и ты все время был здесь, почему ты не вмешался?
ЭЛАН: Боюсь, я... меня это как-то... не очень заботило.
МЭДЖ (все напористей): А надо было заботиться. Я считаю, это просто возмутительно. Больше двадцати лет я тяжелым трудом зарабатывала свой хлеб и надеялась — в конце концов получу долю того, что оставил отец, и смогу съездить куда-нибудь, по-настоящему отдохну или куплю себе скромный домик... а теперь мои надежды рухнули, просто потому что мать и Робин вдвоем пустили все деньги на ветер...
Миссис К. (в сердцах): Постыдилась бы, как ты разговариваешь! Да, я помогала Робину, ну и что? Ему нужна была помощь, а я ему мать. Если б ты нуждалась, я бы и тебе помогла...
МЭДЖ: Ничего подобного. Прекрасно помню, я сказала, что подвернулся случай стать совладелицей той школы, а ты рассмеялась мне в лицо...
Миссис К.: Потому что тебе и так было неплохо и вовсе незачем было покупать право на какое-то там владение.
106
Mrs. С.: There were six of you to bring up and educate—
MADGE: It isn't that. I know how much we cost. It's since then that the money's been spent. And I know who must have had most of it—Robin!
Mrs. C. (angry now): That'll do, Madge. It was my money—
MADGE: It wasn't. It was only yours to hold in trust for us. Alan, you're the eldest and you've been here all the time, why didn't you do something?
ALAN: I'm afraid—1—haven't bothered much about —these things—
MADGE (with growing force): Then you ought to have done. I think it's absolutely wicked. I've been working hard earning my living for over twenty years, and I've looked forward to having something from what father left, enough to pay for a few really good holidays or to buy myself a little house of my own—and now it's all gone—just because mother and Robin between them have flung it away—
Mrs. C. (angrily): You ought to be ashamed of yourself, talking like that! What if I have helped Robin? He needed it, and I'm his mother. If you'd needed it, I'd have helped you too—
MADGE: You wouldn't. When I told you I had a chance to buy a partnership in that school, you only laughed at me—
Mrs. C.: Because you were all right where you were and didn't need to buy any partnerships.
107
МЭДЖ: Зато деньги нужны были Робину, да?
Миссис К.: Да, потому что он мужчина, ему надо содержать жену и детей. Как это похоже на тебя, Мэдж. Называешь себя социалисткой, возмущаешься людьми, которые думают о деньгах, а потом оказывается, из всех нас ты самая корыстная.
МЭДЖ: Я не называю себя социалисткой... хотя это тут ни при чем.
ЭРНЕСТ (до сих пор просматривал вечернюю газету, теперь грубо перебивает): Долго вы будете препираться? У меня есть и другие дела.
Миссис К. (поспешно, примирительно) :Да-да, Эрнест, сейчас. Смотри, что ты натворила, Мэдж. Довела Джоан до слез.
ДЖОАН (в уголке, вдруг расплакалась, негромко): Извините... просто я... мне столько всего вспомнилось...
ДЖЕРАЛЬД: В настоящее время миссис Конвей значительно превысила свой кредит, в банке. Возможны два выхода из положения. Либо продать недвижимость, сколько бы за нее ни дали, и сохранить акции "Фарроу и Конвей". Но предупреждаю, за эти дома дорого не дадут. Либо продать акции, как-то собрать недостающую сумму — около двух тысяч фунтов, в крайнем случае три, — перестроить дома и сдавать квартиры...
Миссис К. (бодро): Один архитектор предложил нам такой симпатичный план. Получится самое малое тридцать очень миленьких квартир, а ведь вы
108
MADGE: And Robin did, I suppose?
Mrs. C.: Yes, because he's a man—with a wife and children to support. This is just typical of you, Madge. Call yourself a Socialist and blame people for taking an interest in money, and then it turns out you're the most mercenary of us all.
MADGE: I don't call myself a Socialist—though that's nothing to do with it—
ERNEST (who has been glancing at an evening paper, breaking in brutally): How long does this go on? Because I've something else to do.
Mrs. C. (trying hard to placate him): That's all right, Ernest. Look what you've done now, Madge. Made Joan cry.
JOAN (suddenly weeping quietly in the background): I'm sorry—1 just—remembered—so many things—that's all—
GERALD: At the present moment, Mrs. Conway has a considerable overdraft at the bank. Now there are two possible coursed of action. One is to sell the houses for what they'll fetch, and to hold on to the Farrow and Conway shares. But I warn you that the houses won't fetch much. The alternative is to sell the shares, then to raise an additional sum—probably between two or three thousand pounds—and to convert the houses into flats—
Mrs. C. (hopefully): We've had a sort of scheme from an architect, and really it looks most attractive. There'd be at least thirty nice flats, and you
109
знаете, сколько теперь платят за квартиру. Как по-вашему, Эрнест, правда, блестящая мысль? (Он не отвечает. Она улыбается ему, потом улыбка гаснет, но миссис КОНВЕЙ, не теряя надежды, продолжает свое). Мне кажется, если все мы дружески, полюбовно это обсудим, можно будет что-то решить. Я знаю, вы деловые люди и решать любите по-деловому, раз-два и готово, но мне кажется, лучше все устроить дружески, полюбовно. Разве только из-за денег, по расчету люди поступают? (Не договорила, потом обводит взглядом женщин и продолжает искреннее.) Только на прошлой неделе я была на похоронах старой миссис Джип-сон, а обратно шла по кладбищу с миссис Уайтхед... я там уже столько лет не была... и вдруг вижу могилу Кэрол... и, конечно, расстроилась... хотя она такая ухоженная, и цветы растут... прелестные цветы. И я подумала, вот пример... никто не велел служащим ухаживать за могилой и не платил им, они просто по доброте сердечной...
МЭДЖ (резко): Ничего подобного. Уж наверно, кто-то за это платит.
КЕЙ (обернулась): Элан! Это, наверно, ты, да?
ЭЛАН: Ну... иногда я им что-то посылаю... понимаешь, раз в год... понемножку.
ХЕЙЗЛ: Ох, мама... Я совсем забыла о Кэрол... уже шестнадцать лет прошло.
ЭЛАН: Семнадцать.
КЕЙ: Я тоже почти забыла Кэрол.
Миссис К. (с некоторым волнением): Не думайте, что я забыла... хоть с могилой и глупо вышло. Просто я
110
know what people will pay for flats nowadays. Don't you think it's a splendid idea, Ernest? (He does not reply. She smiles at him and then her smile falters, but she returns hopefully to the theme.) I felt if we all discussed it in a nice friendly way, we could decide something. I know you business men like everything cut-and-dried, but I believe it's better to be nice and friendly. It isn't true that people will only do things for money. (Looks at the women, more intimate tone.) Only last week, I went to old Mrs. Jepson's funeral, and I was walking back through the cemetery with Mrs. Whitehead—1 hadn't been round there for years—and I saw Carol's grave—and, of course, I was rather upset, suddenly coming on it like that—but it was so beautifully kept, with flowers—lovely flowers—growing there. And I thought, now there's an instance—nobody's told them to do that or paid them for it—it's just natural kindness—
MADGE (harshly): No it isn't. Somebody must have been paying for it.
KAY (turning): Alan! It must be you. Isn't it?
ALAN: Well—I do send them something—once every year, y'know—it isn't much.
HAZEL: Oh, Mother—I'd forgotten about Carol-it's sixteen years ago.
AIAN: Seventeen.
KAY: I'd nearly forgotten about Carol too.
Mrs. C. (with some emotion): Don't think I had— because I was so stupid about that grave. I'm
111
не из тех, кто помнит могилы, я помню живых. Только на днях я сидела у себя и вдруг слышу, Кэрол зовет: Мама! Мама! — она всегда снизу мне кричала. И я стала думать про нее, мою бедняжечку, как она пришла в тот ужасный день, бледная-бледная, прямо серая, и говорит — Мама, у меня какие-то очень противные боли, — а когда сделали операцию, было уже поздно...
ХЕЙЗЛ: Да, мама, мы помним.
ЭРНЕСТ (резко, совершенно неожиданно): Ничего вы не помните... а кое-кто из вас ничего и не понимал. Она была лучше вас всех, эта малышка... вы все вместе взятые не стоите ее одной.
ХЕЙЗЛ (тоном жены, которой стыдно за мужа): Эрнест!
ЭРНЕСТ: Да, и ты в том числе. Заполучить я хотел тебя, это верно, я и получил, которую хотел... но я тогда в два счета понял, что малышка Кэрол самая лучшая из вас. (Чуть помолчав, мрачно.) Я вовсе не удивился, что ее вдруг не стало. Раз — и конец. Слишком была хорошая, не для долгой жизни.
Миссис К. (теперь она готова заплакать): Эрнест совершенно прав. Она была лучше всех. Крошка моя дорогая, я тебя не забыла, не забыла.
Выходит в слезах. Минуту-другую все молчат.
МЭДЖ: Конечно, при таких условиях нелепо матери и Элану оставаться в этом доме. Он для них чересчур велик.
112
not one of those people who remember graves, it's human beings I remember. Only the other day, when I was sitting upstairs, I heard Carol shouting "Mo-ther, mo-ther—you know how she used to do. And then I began thinking about her, my poor darling, and how she came in that awful day, her face quite greyish, and said, "Mother, I've the most sickening pain," and then it was too late when they operated—
HAZEL: Yes, Mother, we remember.
ERNEST (harsh and astonishing): I'll tell you what you don't remember—and what some of you never even knew. She was the best of the lot— that one—little Carol—worth all the rest of you put together.
<< Пред. стр. 4 (из 8) След. >>
Список литературы по разделу