<< Пред.           стр. 5 (из 9)           След. >>

Список литературы по разделу

  Правовые процедуры должны по возможности полнее обладать качествами многовариантности и диспозитивности, то есть процедура должна предлагать различные варианты реализации основной нормы и предоставлять субъектам право самим выбирать порядок осуществления своих прав и обязанностей, а в ряде случаев - определять его в договоре. Прежде всего, это касается сферы гражданского оборота.
  Властные процедуры не должны быть бюрократическими. Бюрократической следует признать ту юридическую процедуру, которая:
  а) служит официально провозглашенной в нормативно-правовом акте цели, бюрократической по своему характеру;
  б) процедура, которая имеет социально полезную задачу, но построена таким образом, что работает не на эту задачу, а на самодовлеющие интересы бюрократической системы.
  Последняя разновидность бюрократических процедур отличается искусственной сложностью, излишне формализованной структурой.
  Юридическая процедура должна отвечать требованию доступности. Здесь имеются два аспекта. Первый - это доступность информационной модели процедуры, доступность информации о порядке реализации тех или иных юридических норм. Второй аспект - это доступность реальных фактических процедур, которая зависит от простоты порядка обращения в компетентный орган, надежности механизма "запуска" юридической процедуры. Практически этот вопрос означает то, какими условиями обставлено обращение к властной структуре, каковы юридические предпосылки реализации права на возбуждение процедуры и величина денежных расходов на нее.
  Нормативные модели процедуры должны отвечать требованию законности. Данное требование лежит в русле проблемы законности самого законодательства. Нормативная модель процедуры должна соответствовать нормативным актам большей юридической силы (законность "по вертикали") и не вмешиваться в содержание основных норм, не противоречить им (законность "по горизонтали").
  Юридическая процедура должна обеспечивать необходимую для достижения правового результата степень детализации поведения и то же время быть рациональной, отвечать требованию достаточности. Речь идет о том, что должна быть оптимальной степень регуляционного проникновения процедуры в поведенческую ткань. Негативные последствия будут иметь место и тогда, когда этот урегулированный слой будет слишком "тонок", и тогда, когда он будет слишком "толст".
  Особое значение для процедуры имеет качество надежности. В работе процедуры недопустимы сбои, она обязана с высокой степенью вероятности обеспечивать наступление результата, гарантировать достижение поставленной цели. Надежность системы часто связывается с ее простотой: чем проще система, тем она надежнее. Однако применительно к процедуре дело обстоит, скорее, наоборот. Надежность нормативной модели процедуры зависит от обеспеченности ее правовыми и иными гарантиями, оттого, насколько в ней учтены внешние условия ее функционирования, но самый главный специфический фактор для этого параметра - отработанность нормативной модели.
  В принципе, любое нормативно-правовое предписание нуждается в "обкатке", в испытании временем. Но для нормативной модели процедуры этот момент имеет особое значение в силу того, что:
  а) в процессе правотворческой разработки процедуры более велика вероятность ошибки, поскольку в детальной регламентации поведения трудно предусмотреть все обстоятельства;
  б) эти ошибки воспринимаются более болезненно, ибо рвется поведенческий алгоритм, приостанавливается процесс реализации основного отношения.
  Поэтому процедура требует, особенно на первых порах своего существования, пристального внимания со стороны законодателя, его быстрого реагирования на возможные срывы в работе ее нормативной модели.
  Процедурно-правовая регламентация должна отвечать требованию последовательности. Последовательность в развитии содержания является наиболее характерной чертой и важнейшей особенностью всякой процедуры, в том числе и юридической. Последовательность является содержательным качеством процедуры, а применительно к ее нормативной модели означает наличие требования строгой регламентации очередности действий, то есть определение того, что должно быть сделано вначале, а что - потом. От того, насколько правильно в процедуре выбрана последовательность осуществления актов поведения, зависят ее совершенство, оптимальность, эффективность. Недостаточно четкая регламентация последовательности действий, а тем более отсутствие таковой, может привести к нарушению чередования актов поведения в процессе фактической реализации процедурной модели.
  При анализе такого свойства юридической процедуры, как последовательность, возникает вопрос: что еще должно быть отражено в процедурной форме (в нормативной модели процедуры), кроме последовательности в актах поведения? При ответе на этот вопрос прежде всего нужно исходить из того обстоятельства, что процедурно-правовые нормы - это юридические нормы. Как и любые юридические нормы, они регулируют поведение, имеют дело с поведением людей, а следовательно, со всеми теми моментами, которые присущи правовому регулированию вообще. Поэтому в данном случае нужно ориентироваться на общие закономерности правового регулирования, а также учитывать специфику процедурной регламентации.
  Таким образом, нормативная модель процедуры должна определять:
  а) целевое назначение процедуры;
  б) тип основных отношений;
  в) круг лиц, участвующих в процедуре, поскольку для реализации основного отношения могут понадобиться дополнительные субъекты помимо тех, что участвуют в основном правоотношении;
  г) акты поведения, которые могут или должны совершить участники процедуры;
  д) последовательность совершения актов поведения;
  е) сроки (время) и место осуществления как отдельных процедурных действий, так и процедуры в целом;
  ж) правовые средства, обеспечивающие функционирование процедуры.
  Процедура, выполняя в правовой системе роль гаранта, сама нуждается в средствах обеспечения: юридических, материальных, организационных и др. Одним из главных требований, предъявляемых к нормативной модели юридической процедуры, является ее обеспеченность правовыми средствами.
  Правовые средства обеспечения нормального функционирования процедуры разнообразны. Их можно поделить на меры правового принуждения (правовые санкции) и специфические меры процедурной "самозащиты". Последние охватывают такие юридические последствия игнорирования предписаний процедурных норм, как недостижение правового результата: у нарушителя, например, не возникает необходимого ему субъективного права или он не может реализовать то право, которое у него имеется.
  Реализация права нуждается в применении процедурных форм в следующих случаях.
  Во-первых, для регламентации процесса правового принуждения, осуществляемого в рамках охранительных правоотношений. Отсутствие процедурного обеспечения этих отношений чревато опасностью, с одной стороны, нарушения законности, существенного ущемления прав граждан, а с другой - бездействия санкций. Проф. О.Э. Лейст справедливо пишет: "Порядок (процесс, процедура) реализации ряда санкций требует детального нормативного регулирования, без которого многие правоограничения, определенные санкцией, практически не осуществимы". Процедурное обеспечение в данном случае осуществляется на основе процессуальной процедуры (на основе юридического процесса).
  Во-вторых, для процедурного опосредования тех регулятивных норм, которые вообще не могут быть реализованы без помощи надлежащей процедуры. Такие регулятивные нормы имеются почти во всех материальных отраслях права (за исключением уголовного). Сюда входят случаи как регламентации позитивного применения права, так и процедурной реализации правовых норм в ординарных формах, без правоприменения. Здесь речь идет уже о материально-правовой процедуре.
  В-третьих, для оптимизации процесса реализации регулятивных норм. Последние в данном случае могут, в принципе, обойтись и без процедуры, однако процедурные нормы призваны здесь установить наиболее эффективный для достижения правового результата вариант поведения участников регулятивного правоотношения. В этом качестве возможности процедуры велики. Но не безграничны. Материально-процедурные формы должны развиваться в разумных пределах. Процедура - сильнодействующее правовое средство. Чрезмерное увлечение им способно привести к излишней зарегламентированности социальной сферы: сокращению вариантов позитивного, правомерного поведения, снижению оперативности в деятельности государственных органов, перегруженности системы законодательства нормативным материалом и т. д.
  Существование объемных и сложных процедурных форм оправданно в процессуальных отраслях: ошибки в выявлении и реализации охранительных правоотношений грозят человеку и обществу большими бедами, и в процессуальной сфере внимание уделяется в первую очередь надежности процедуры в свете требований законности, а затем уже - затратам процессуальных средств. При формировании же материально-правовых процедур следует в равной степени учитывать все аспекты процедурного регулирования, в частности возможность наступления отмеченных выше негативных последствий.
  Изложенное позволяет сделать вывод, что процедурный механизм в праве -это, по существу, и есть тот самый механизм реализации закона, об отсутствии которого так часто говорят. Ибо юридическая процедура призвана последовательно, шаг за шагом определить поведенческие акты управомоченного и обязанных ему лиц на пути к достижению объекта интереса. Процедурная форма детально регламентирует, к кому, в какие сроки, каким образом должен обратиться управомоченный за реализацией своего права, как и в каком порядке он может защитить его от нарушения и т. д. Последовательная реализация процедурного алгоритма должна неизбежно приводить к наступлению желаемого результата.
  49. ПРАВОВАЯ СИСТЕМА: ПОНЯТИЕ, ЭЛЕМЕНТЫ. ТИПОЛОГИЯ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ
  В отечественной юриспруденции вопросы правовой системы общества стали интенсивно разрабатываться в конце 1970-х - начале 1980-х годов. Правоведы отметили, что к этому времени в юридической науке сложилась ситуация, когда аналитические разработки в праве перешагнули через наличные теории и накопленный теоретический материал в них уже не укладывается. Другими словами, возникла насущная потребность в синтезе правовой мысли, в объединении накопленных знаний и создании целостной, системной картины правового регулирования.
  Научное решение отмеченной проблемы возможно лишь на основе общей теории систем, которая в методологическом плане имеет название системного подхода. Понятие "правовая система" должно быть результатом системного подхода ко всей правовой действительности как к единому объекту, результатом проекции на правовую действительность системных категорий, прежде всего понятия "система". В итоге такого подхода должны быть отсечены ненужные, лишние компоненты и отношения правовой реальности и сформированы необходимые новые, отвечающие системной природе нового образования. Критерием отбора элементов в правовую систему является ее непосредственная цель - правовое регулирование поведения.
  Понятие "правовая система" относится к разряду предельно широких юридических понятий (категорий), таких же, как "правовая надстройка", "правовая действительность (реальность)" и др. И в этом плане правовую систему следует отличать от системы права. Понятие "система права" предназначено для того, чтобы раскрыть внутреннюю сторону объективного права, охарактеризовать его состав (элементы) и структуру (целесообразные связи между элементами). Когда же мы говорим о правовой системе, то объективное право само входит в нее в качестве элемента, хотя и особого.
  Особая роль объективного права в правовой системе состоит в том, что все остальные элементы правовой системы "вытекают" из объективного права в процессе правового регулирования и так или иначе связаны с ним.
  Элементами правовой системы является все то, что необходимо для процесса правового регулирования. Однако иногда круг элементов правовой системы авторы необоснованно расширяют. Так, проф. Бабаев полагает, что в правовую систему входит "все, что имеет правовую (юридическую) окраску". Однако юридическую окраску (то есть отношение к праву) имеют и правонарушения, однако это не означает, что правонарушаемость (в том числе и преступность) нужно относить к элементам правовой системы. Не все, что находится внутри объекта, является его элементам. Элемент - это необходимая, функциональная единица системы. А необходимая и достаточная совокупность элементов системы называется ее составом.
  Надо заметить, что нет оснований относить к элементам правовой системы правовые понятия и юридическую науку в целом. Правовая система для науки выступает как объект отражения, а значит находится за ее пределами.
  Перечислить все без исключения элементы правовой системы достаточно сложно, да в этом и нет особой необходимости. Здесь важен сам принцип отбора явлений в правовую систему. В нее должно войти все из мира правовых явлений, что необходимо для нормального процесса правового регулирования. Правовая система представляет собой совокупность взаимосвязанных правовых средств, необходимых и достаточных для правового регулирования поведения. Разумеется, что это - нормы права, правоотношения, юридические факты, правовые акты (нормативные и индивидуальные), законность, правосознание, правовая культура, правосубъектность, меры правового принуждения и др.
  Наряду с составом (совокупностью необходимых и достаточных элементов) другой стороной правовой системы является ее структура - целесообразные связи между элементами, которые проявляют себя через взаимодействие элементов.
  Задолго до разработки в отечественной юриспруденции системной картины правового регулирования на основе системного подхода понятие "правовая система" использовалось в компаративистике (науке сравнительного права) для исследования общего и особенного в правовых регуляторах отдельных государств. При этом для сравнения избирались определенные стороны (параметры) национальных правовых систем - источники права, особенности построения объективного права (структура права), правовая идеология и юридическая практика. В этой связи некоторые наши правоведы при разработке отечественной теории правовой системы свели к названным явлениям весь набор элементов (состав) правовой системы, что, разумеется, неверно. Здесь произошло смешение хотя и связанных, но тем не менее различных проблематик. Проблема сравнения национальных правовых систем и проблема создания теории системы правового регулирования (правовой системы) -это все-таки разные проблемы.
  В настоящее время в мире насчитывается около двухсот национальных правовых систем. Национальные, то есть индивидуальные правовые системы каждого государства, объединяются в правовые семьи - общего права, романо-германскую, обычно-традиционную, мусульманскую, индусскую. Иногда выделяется славянская правовая семья. В рамках той или иной правовой семьи возможно выделение групп правовых систем. Так, внутри романо-германской правовой семьи выделяют группу романского права (Франция, Италия, Бельгия, Испания, Швейцария, Португалия, Румыния, право латиноамериканских стран, каноническое или церковно-католическое право) и группу германского права (ФРГ Австрия, Венгрия скандинавские страны и др.). Внутри англосаксонской правовой семьи различают английскую правовую систему, правовую систему США и право бывших англоязычных колоний Великобритании.
  Классическими правовыми семьями является семья общего права и романо-германская (континентальная).
  Для правовой семьи общего права характерно преобладание в качестве источника права судебного прецедента и отсутствие кодифицированных отраслей права. Основные принципы в организации этой правовой семьи сложились в Англии в XIII в. и сохранились до сих пор.
  Исторические корни романо-германской правовой семьи относятся к римскому праву (I в.до н.э.- VI в. н.э.). В качестве основного источника она использует писаное право, то есть юридические правила (нормы), сформулированные в законодательных актах государства.
  Традиционные правовые системы построены на обычном праве (Япония, государства Тропической Африки и др.).
  Религиозные правовые системы - мусульманская и индусская правовые семьи. В основе религиозной правовой системы лежит определенное вероучение. Так источниками мусульманского права являются Коран (священная книга ислама, состоящая из высказывании пророка Магомета) сунна (священное предание о жизни пророка) и иджма (комментарии ислама, составленные его толкователями).
  50. ПОНЯТИЕ ПРАВОВОГО ПРИНЦИПА
  Важнейшим инструментом теоретического анализа отрасли права, ее предмета, метода, отраслевого механизма правового регулирования и право вой системы в целом является понятие принципа права
  В марксистско-ленинской теории права этой теме придавалось центральное значение: авторы ни одного учебника или учебного пособия не могли обойтись без освещения "принципов социалистического права" (см. например: Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций в двух томах. Свердловск, 1972. T. 1. C. 102-112). В дальнейшем теоретики права охладели к данной теме. Она или вообще обходится вниманием, или излагается весьма скудно. Принципы права могут не упоминаться даже в тех разделах и главах учебников, которые специально посвящены основным правовым понятиям (см.: Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева М., 1994. С. 29-36, 94-111; Общая теория права: Учебное пособие для юридических вузов / Под ред. А.С. Пиголкина. М., 1994. С. 85-92; Алексеев С.С. Теория права. М., 1993).
  На наш взгляд такая ситуация сложилась в связи с пониманием правовых принципов как руководящих, основополагающих идей, закрепленных в праве. Предельная идеологическая "накачка" этой темы в прежние времена приводила к повышенному вниманию к ней, можно сказать, к ее фетишизации. Отсутствие же такой "накачки" дало обратный эффект. При этом не следует сбрасывать со счетов и сложности с содержательной характеристикой принципов современного права.
  Как основополагающие идеи, начала, тем или иным образом выраженные в праве, правовые принципы трактуются и до сих пор (см.: Общая теория права. Курс лекций / Под общей ред. В.К. Бабаева. Нижний Новгород, 1993. С. 128; Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1993. С. 163-164). Таким образом, существующая в нашем правоведении теория правовых принципов сводится к тому, что принцип права это основополагающая идея, исходное (руководящее) начало тем или иным образом зафиксированное в праве.
  Само по себе сходство во взглядах ученых - это не так уж плохо. Излишняя дискуссионность зачастую вредит делу. Однако в данном случае проблема состоит в другом: принципы права понимаются весьма однобоко, развитие их понятия остановилось на месте, оно не отвечает общему уровню развития правовой теории и тормозит решение связанных с ним теоретических вопросов.
  В то же время соединение таких трех компонентов, как положении общей теории систем идеи механизма правового регулирования (но не как синтеза всего и вся из жизни правовых явлении, а как механизма развертывания объективного права вовне) и знания о двойственной природе права (с одной стороны оно - информационная система содержащая в себе сведения об основных средствах правового воздействия а с другой - главный элемент, основа реальной цепочки правовых средств, "выдвинувшихся" из объективного права в процессе урегулирования конкретного акта поведения) вызывает теоретическую "реакцию" результатом которой предстает совершенно иной взгляд на понятие принципа права.
  Ведь принципы права в том виде, в каком о них идет речь в традиционных формулировках их понятия, - это, на самом деле, не что иное как информационное отражение в праве основных связей, реально существующих в правовой системе. В этом плане принципы остались, по существу, единственным информационным компонентом системы права, относительно которого не предпринимаются попытки отыскать онтологический аналог, "двойник" в правовой действительности.
  Собственно, все сформулированные на данный момент правовые принципы (за исключением надуманных) можно "разнести" по принципам-связям, то есть у каждого принципа-идеи можно найти принцип-отношение, на котором он базируется.
  Отраслевые принципы-идеи основываются на двух группах правовых связей:
  1) связях, существующих в предмете отрасли;
  2) связях в механизме его правового урегулирования, то есть между средствами правового воздействия на предмет.
  Некоторые из этих принципов-связей могут совпадать. Например, важнейшей структурной связью в МПР (механизме правового регулирования) является правовая связь между субъектами, то есть правовое отношение. Вместе с тем предмет отрасли пронизывает именно правовая структура (система правовых отношений).
  Рассмотрим в плане отыскания объективных аналогов некоторые правовые принципы-идеи. Так, принцип законности отражает существенную связь между реальным поведением и нормами права, а точнее, отношение соответствия между реальным (фактическим) поведением и требованиями права как информационно-управляющей системы. Или, например, закрепленный в гражданском процессуальном праве принцип равенства процессуальных прав сторон является отражением важнейшей особенности отношений субъектов в гражданском процессе, обусловленной, в свою очередь, равенством сторон гражданского оборота. А такие принципы-идеи, как диспозитивность (гражданское процессуальное право) и публичность (уголовно-процессуальное право), характеризуют особенности связей гражданского и уголовного процессов с материально-правовой сферой. Процессуальный принцип объективной истины базируется на связи процесса с его объектом и целью.
  Часть принципов-идей, включенных в процессуальное право, является отражением принципов-связей в структурной организации судебной и иных юрисдикционных систем (участие народных заседателей и коллегиальность в рассмотрении дел и др.).
  В системе права нужно различать:
  а) принципы-идеи, которые она содержит как информационная система и которые являются "идейным" отражением объективно существующих связей в МПР и объекте правового регулирования;
  б) принципы собственной структурной организации системы права.
  Речь идет уже о связях внутри самого права, о связях между его элементами: отраслями, институтами и т.д. Несомненна взаимосвязь между принципами структурной организации права и принципами-идеями, которые оно содержит. Обусловленность последних принципами-связями между правовыми средствами и связями в предмете отрасли создает цепь закономерностей, выступающих объективной основой построения и совершенствования системы законодательства.
  Такой подход заставляет законодателя в процессе нормотворческой деятельности не только обращаться к принципам-идеям, закрепленным в законодательстве, но и, в первую очередь, принимать во внимание принципы-связи, реально существующие в правовой системе. Тем более, что первые в некотором роде есть результат его собственной деятельности.
  Нередко в юридической литературе можно встретить утверждения о существовании системы принципов отдельной отрасли или в масштабе всей системы права. Сам по себе аспект исследования проблемы правилен и перспективен, но не всегда подобные утверждения имеют соответствующую аргументацию. Ведь отраслевые принципы-идеи в совокупности могут составить систему минимум при двух условиях:
  а) систему образуют принципы-связи, на которых базируются принципы-идеи;
  б) принципы-идеи адекватно отражают систему принципов-связей, то есть не имеют лишних, включают необходимые и т. д.
  Система связей (отношений) - это то, что в теории системного подхода именуется структурой. Поэтому вопрос о системе правовых принципов-связей - это вопрос о правовой структуре.
  Выше уже отмечалось, что принципы-идеи базируются на двух основных видах правовых связей: в МПР и в предмете отрасли. Поэтому при попытке представить совокупность принципов-идей как систему предварительно нужно изучить этот момент. Ведь названные виды правовых связей относительно самостоятельны. Кроме того, правовой структурой обладает лишь предмет комплексной отрасли, а правоотношения, возникающие в предмете основной, в систему между собой не связаны. Хотя фактический материал для формирования принципов-идей они дают.
  С другой стороны, если в результате исследования содержания какой-либо отрасли права будет установлено, что ее предмет характеризуется целостной совокупностью разнородных принципов-идей, то несомненно, что перед нами комплексная отрасль права.
  Итак, правовые принципы (они же - принципы права, принципы правового регулирования) - это главные, определяющие, важнейшие структурные связи в объекте правового регулирования, внутри правовой системы и вне ее (связи с социальной средой), которые должны найти информационное отражение в содержании объективного права в виде принципов-идей.
  51. ПРАВА ЧЕЛОВЕКА. МЕЖДУНАРОДНАЯ ЗАЩИТА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
  Права человека - это права, объективные по своей сущности, неотъемлемые, естественные, принадлежащие человеку как таковому, поскольку он человек, то есть в силу самой его человеческой природы. Гегель, например, отмечал, что человек как таковой имеет право на свободу.
  Права человека представляют собой определенные социальные притязания, меры социально оправданной свободы поведения человека, которые развиваются вместе с развитием общества и социализацией человека.
  Права человека являются непосредственно-социальными: они фиксируются и существуют вне каких-либо внешних форм социального опосредования. Есть непосредственная связь между феноменом прав человека и идеей естественного права, которая базируется на объективном существовании исходных, социально оправданных и социально необходимых условиях (правах и свободах) жизни человека. При этом в рамках идей естественного права и прав человека оправдана и постановка вопроса о естественных, непосредственно-социальных обязанностях человека перед обществом (ст. 29 Всеобщей декларации прав человека).
  Права человека являются разновидностью непосредственно-социальных прав, если иметь в виду также существование непосредственно-социальных прав социальных общностей (народов, наций, различных ассоциаций и др.). Хотя непосредственно-социальные права коллективов можно расценивать и как форму выражения и средство осуществления человеческих прав индивида. И в этом качестве, как справедливо замечает проф. Лукашева, непосредственно-социальные права коллективов должны проходить проверку "человеческим измерением", то есть правами индивида.
  Несмотря на возможность констатации и фиксации прав человека как таковых, как объективно существующих явлений, их механизм воплощения в жизнь, механизм выхода на поведенческий уровень достаточно сложен. Объем прав человека, их реализация зависят от состояния общества, уровня его развития и характера организации, от того, в какой степени права человека освоены общественным сознанием. Эффективность реализации прав человека зависит и от их нормативного оформления, включения в той или иной форме (в качестве норм обычаев, норм морали, норм права и др.) в систему нормативного регулирования общества.
  В связи с процессом развития прав человека и прогрессом общества в целом выделяют несколько поколений прав человека.
  Первое поколение - права человека, обеспечивающие индивидуальную свободу, защиту от какого-либо вмешательства в осуществление прав члена общества и политических прав: свобода слова, совести и религии; право на жизнь, свободу и безопасность; равенство перед законом; право на правосудие и др.
  Второе поколение - социальные, экономические и культурные права:
  право на труд и свободный выбор работы; право на социальное обеспечение;
  право на отдых; право на образование и др.
  Третье поколение - коллективные права (стали формироваться после второй мировой войны): право на мир, на здоровую окружающую среду, на ядерную безопасность и др.
  При всем современном многообразии прав человека и различии теоретических подходов к этой проблеме можно выделить исходные, основополагающие права человека, которые составляют базу всего комплекса прав человека: право на жизнь, право на свободу, право на равенство (исходное, "стартовое" равенство людей). Эти основные права человека как исходные начала закреплены во Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН 10 декабря 1948 г., которая представляет собой документ негосударственного характера, впервые в истории человечества распространивший права человека на всех людей планеты. Права и свободы человека с этого момента перестали быть только внутренним делом государства.
  Кроме названной Декларации были приняты Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966 г.). Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (1966 г.). На основании этих документов человек стал субъектом международного права. Эти международно-правовые акты имеют приоритет над внутренним законодательством стран-участниц, и их гражданин имеет право обратиться в Комитет по правам человека при ООН, если им исчерпаны все имеющиеся внутренние средства правовой защиты (аналогичная норма содержится в ст. 46 Конституции Российской Федерации).
  20 декабря 1993 г. в ООН учрежден пост Верховного комиссара по правам человека, который назначается Генеральным секретарем ООН и является его заместителем.
  Наряду с органами ООН действует европейская система защиты прав человека, созданная на основе Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (вступила в силу 3 сентября 1953 г.), - Европейская комиссия по правам человека и Европейский суд по правам человека. Вынесенное Европейским судом решение по индивидуальной жалобе носит обязательный характер, является окончательным и обжалованию не подлежит.
  В ноябре 1991 г. в России была принята Декларация прав и свобод человека и гражданина, которая стала органичной частью (глава 2) Конституции Российской Федерации 1993 г.
  Государство обязано признавать, соблюдать и защищать права человека и гражданина. Механизмы внутригосударственного права имеют важнейшее значение для осуществления прав человека. 4 марта 1997 г. официально опубликован и вступил в силу Федеральный конституционный закон "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации".
  Впервые законодательное закрепление права человека получили в 1776 г. в Конституции американского штата Вирджиния, а затем в Билле о правах 1791 г., который представлял собой 10 поправок к Конституции США 1781 г. В 1789 г. во Франции была принята Декларация прав человека и гражданина.
  Ранее вклад в развитие прав человека внесли английская Великая хартия вольностей (1215 г.), Петиция о праве (1628 г.), Хабеас Корпус Акт (1679 г.), Билль о правах (1689 г.).
  52. ВЕРХОВЕНСТВО ПРАВА И ЗАКОНА
  Положение о верховенстве права и закона является одной из важнейших характеристик правового государства (наряду с разделением властей и связанностью государства и граждан взаимными правами и обязанностями). Вместе с тем объективно существующее несовпадение права и закона заставляет рассматривать верховенство права и верховенство закона раздельно. В литературе даже отмечается, что идея верховенства права исторически значительно старше идеи верховенства закона.
  Верховенство закона означает:
  а) верховенство конституции;
  б) особую процедуру принятия и изменения закона;
  в) обязательное соответствие всех иных нормативных актов закону;
  г) наличие механизмов реализации и защиты закона;
  д) конституционный надзор, обеспечивающий непротиворечивость всей законодательной системы.
  Верховенство (господство) права предполагает прежде всего наличие законов с правовым содержанием (правовых законов), а также связанность государственной власти с правовыми законами, то есть правом.
  В марте 1990 г. в Москве и Ленинграде состоялся семинар, посвященный "верховенству права", на котором с докладами выступили 15 ведущих российских и американских юристов - ученых и практиков. Американский профессор Джон Нортон Мур в своем докладе выделил пять основных принципов верховенства права:
  - правительство народа, управляемое народом и существующее для народа;
  - разделение властей и принципы взаимосвязи между законодательной, исполнительной и судебной властью;
  - представительная демократия, процедурные и существенные ограничения в отношении правительственных действий, направленных против частных лиц (защита личной свободы и личного достоинства);
  - ограниченное правительство и федерализм;
  - судебное разбирательство независимой системой судебных органов как центральный механизм проведения конституционных законов в жизнь.
  Продвинуть принципы верховенства права в жизнь стремится Совещание по Безопасности и Сотрудничеству в Европе (СБСЕ). В июне 1990 г. в Копенгагене состоялось историческое заседание СБСЕ по Человеческому Измерению, на котором 35 государств, входящих в СБСЕ, заявили о своем намерении поддерживать и выдвигать принципы справедливости, которые определяют основу верховенства права. Они считают, что "верховенство права означает не просто формальную законность, которая обеспечивает регулярность и последовательность при достижении и приведении в исполнение демократического порядка, но и справедливость, основанную на признании и полном принятии высшей ценности человеческой личности и гарантированную учреждениями, обеспечивающими рамки ее наиполнейшего выражения".
  53. СООТНОШЕНИЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОГО И МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
  Международное право представляет собой систему юридических принципов и норм, выражающих согласованную волю участников международных отношений и регулирующих их взаимное общение. Институты международного права возникли уже в древности, и уже тогда сложился основной принцип их формирования - путем согласования воль участников межгосударственного общения. Поэтому основным источником международного права является нормативно-правовой договор.
  Международное право по своей природе является как бы "ничейным": оно не может быть отнесено ни к одной из национальных правовых систем и занимает "наднациональное" положение. Вместе с тем очевидно, что формируется стойкая тенденция к внедрению общепризнанных принципов и норм международного права во внутригосударственные правовые системы. Так, в Конституции Российской Федерации (ч. 4 ст. 15) записано: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Таким образом, данные нормы международного права не только признаются частью системы права России, но и имеют приоритет над ее внутренним законодательством.
  Международное право подключается к внутренним правовым системам и в плане защиты прав и свобод человека. Конституции ряда стран, в том числе и России (ч. 3 ст. 46), содержат норму, предоставляющую каждому право обратиться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. При этом, как отмечается в литературе, интенсивно развиваются нормы, регламентирующие порядок реализации международно-правовых санкций, - нормы международно-процессуального права.
  Говоря о правовых формах суверенности государственной власти, проф. B.C. Нерсесянц справедливо пишет: "Внутренний и внешний (мировой, региональный и т. д.) правопорядок тесно связаны между собой. Ведь, строго говоря, "международное право" (как и "внутреннее право") становится правом и является правом в собственном смысле лишь с признанием свободы индивидов, их правосубъектности, поскольку только на такой исходной основе возможны право, правопорядок и правовые отношения вообще - как в международных, так и во внутренних делах. Можно надеяться, что в силу такого принципиального единства внутреннего и международного права постепенно будет складываться единое (по своим принципам и нормам) общечеловеческое правовое пространство - главное достижение человечества в борьбе за свободу, право и мир".
  Международное право сохраняет деление на международное публичное право (регулирует отношения между государствами) и международное частное право (регулирует гражданско-правовые отношения с участием иностранных физических или юридических лиц либо по поводу имущества, находящегося за границей).
  54. ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И ОБНОВЛЕНИЕ В ПРАВЕ. РЕЦЕПЦИЯ ПРАВА
  Вопросам преемственности в праве была в свое время посвящена монография болгарского правоведа Нено Неновски (Преемственность в праве. М., 1977).
  Процессы преемственности и обновления в праве связаны с закономерностями становления индивидуальных (национальных) правовых систем, с общим историческим движением права как социального феномена (правовым прогрессом, ростом правовой культуры, регрессивными явлениями в праве), с закономерностями связи и соотношения национальных и общечеловеческой правовых культур и др.
  Преемственность и обновление - это две стороны одного и того же процесса - процесса становления и развития национальной правовой системы. Причем пропорции, удельный вес каждой из сторон в каждом конкретном случае и на каждом историческом этапе могут быть различными, что зависит от таких факторов, как:
  а) собственная логика развития права как социального феномена;
  б) социально-экономический строй общества;
  в) религиозно-этические традиции;
  г) историческая обстановка;
  д) внешнее влияние; и др.
  Ю.С. Завьялов в связи с анализом названной работы Нено Неновски отмечает, что главным фактором, обусловливающим преемственность, является необходимость нормативного регулирования ряда общественных отношений, вытекающая из потребностей самого общества, и обнаружена преемственность может быть вне сущности, только в содержании права, его форме, отчасти в функциональном назначении (например, в регулятивном).
  Сам Неновски считает, "что преемственность в праве означает связь между разными этапами (ступенями) в развитии права как социального явления, что суть этой связи состоит в сохранении определенных элементов или сторон права (в его сущности, содержании, форме, структуре, функциях и др.) при соответствующих его изменениях". При этом автор правильно обращает внимание на то, что преемственность может быть отрицательной, то есть иметь консервативное, реакционное, негативное значение.
  Неновски различает преемственность "по вертикали" (во времени) и "по горизонтали" (в пространстве). В любом случае, однако, преемственность по смыслу этого понятия предполагает исторически последовательный характер, и в этом плане "вертикальная" преемственность отличается от "горизонтальной" лишь тем, что означает сохранение элементов при переходе в новые качественные состояния одной и той же национальной правовой системы. "Горизонтальная" же преемственность заключается в восприятии прошлого правового опыта других (территориально) государств.
  Болгарский правовед полагает, что рецепция права может рассматриваться как специфическое проявление преемственности в праве. Думается, что дело обстоит как раз наоборот: правопреемственность является разновидностью правовой рецепции.
  Слово "receptio" в латинском языке означает "принятие", а приниматься, заимствоваться могут:
  а) прошлый правовой опыт (в этом случает как раз имеет место правопреемственность);
  б) элементы современных правовых систем.
  Практический смысл этого различия состоит в том, что рецепция в форме принятия элементов параллельных правовых систем, то есть правовых систем других современных государств, таит в себе больше возможностей механического заимствования чуждых правовых ценностей (чуждых исторически, социально, религиозно-этически). В случае же рецепции права в форме преемственности такие ценности как бы испытываются временем, проходят через "фильтр" общечеловеческой культуры.
  Самым известным примером рецепции права в форме преемственности является рецепция римского частного (гражданского) права в странах континентальной Европы в связи с развитием товарно-денежных отношений.
  Примером удачной рецепции права может служить также принятие Японией в свою правовую систему Германского гражданского уложения 1896 г.
  Обновление в праве связано с процессом создания самобытных правовых ценностей в рамках конкретной национальной культуры. Если бы этот процесс в праве не имел места, то нечего было бы и преемствовать. Ведь то же самое римское право первоначально было создано как нечто новое, то есть ранее не существовавшее в рамках античной культуры Древнего Рима. Затем, уже в эпоху Возрождения, оно было тщательно обработано в западноевропейских университетах своими толкователями (глоссаторами и постглоссаторами), стало правовой ценностью общечеловеческого значения и выступило основой кодификации гражданского законодательства в правовых системах романо-германской правовой семьи.
  55. ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ ЕСТЕСТВЕННО-ПРАВОВОЙ ТЕОРИИ
  Естественное право не является какой-либо особой системой юридических норм: оно представляет собой некий набор социально-правовых притязаний общества, обращенных к государству и основанных на идее существования у человека естественных, неотчуждаемых прав, обусловленных самой его человеческой природой, таких как право на жизнь, свободу, равенство, право на счастье, на справедливое отношение к человеку и др.
  Идея естественного права, естественных прав человека эволюционировала вместе с развитием общества и права. Как замечает проф. В.А. Туманов, доктрина естественного права "стара почти так же, как и само право, сопровождая "действующее право" на всем его историческом пути". И основной смысл идеи естественного права с самого начала ее зарождения состоял в том, что естественные права человека выдвигались в качестве некоего ориентира, своего рода критерия для оценки правового содержания закона (писаного права). Еще знаменитый оратор и государственный деятель Древнего Рима Марк Туллий Цицерон говорил: "Несправедливый закон не создает право".
  Как теория идея естественного права оформилась в XVII-XVIII вв., став идеологическим оружием буржуазии против феодально-абсолютистских порядков. Основателем теории естественного права признается Гуго Гроций (1583-1645 гг.). В дальнейшем она получила развитие в трудах французских просветителей XVIII в. - Руссо, Монтескье, Дидро, Вольтера и др. В России ее сторонником являлся Александр Николаевич Радищев.
  Для классического учения XVII-XVIII вв. характерно то, что естественные права понимались как вечные и неизменные, раз и навсегда установленные человеческой природой.
  В XX в. естественные права стали уже связываться с природой человека как существа социального, субъекта социальных связей и получили свое дальнейшее выражение в форме социально-экономических и политических прав. Немецким теоретиком права и философом Рудольфом Штаммлером (1856-1938 гг.) была выдвинута идея "естественного права с меняющимся содержанием". В литературе начала XX в. такой подход именовали "возрожденным естественным правом". (К настоящему времени этот термин вышел из употребления.)
  С этого момента теория естественного права развивалась по двум основным направлениям:
  1) неотомистская теория (новейшая интерпретация средневекового учения Фомы Аквинского), согласно которой источником естественного закона является Бог (сторонники - Ж. Маритен, В. Катрайн, И. Месснер);
  2) "светская" доктрина, которая исходит из различения права и закона, настаивает на существовании для писаного права некой этической первоосновы (естественного права), базирующейся на принципе справедливости.
  Итак, среди моментов, характеризующих содержание и развитие доктрины естественного права, можно назвать:
  а) утверждение о существовании естественных, вечных, неотчуждаемых и неизменных прав человека, обусловленных самой его природой;
  б) различение права и закона;
  в) идею "естественного права с изменяющимся содержанием", учитывающую реальные процессы развития прав человека вместе с развитием общества;
  г) существование различных направлений развития естественно-правовой теории.
  56. ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА
  Фридрих Карл фон Савиньи в своей работе "Система современного римского права" (1840 г.) писал: "В юридической науке всякий успех зависит от взаимодействия различных видов духовной деятельности. С целью выделения одного из таких видов и определения соответствующего ему направления в правоведении я и другие исследователи в свое время ввели в употребление термин "историческая школа". В тот период эта сторона юридической науки особо выдвигалась на передний план, но делалось это отнюдь не для того, чтобы отрицать или преуменьшать ценность других направлений, а в связи с тем, что в течение длительного времени исторический подход не использовался в правоведении и поэтому здесь больше, чем где-либо было необходимо стимулирующее воздействие с тем, чтобы вновь восстановить естественные права историзма в юридической науке".
  Историческая школа права сложилась в первой половине XIX в. в Германии. Ее основателями были видные немецкие юристы - Гуго, Пухта, Савиньи, которые находились в оппозиции к естественно-правовой доктрине и разработали свою теорию в противовес ей. Хотя позднее, уже в начале XX в., представители социологической школы в Германии Е. Эрлих и Г. Канторович обвинили историческую школу в том, что она не освободилась от концепции естественного права, согласно которой судья только познает и применяет право, но не создает его.
  Действительно, общим у исторической школы права с естественно-правовой теорией можно считать положение о том, что право не создается законодателем, не творится его произволом. Основоположники исторической школы представляли процесс образования и развития права как стихийный, спонтанный, практически независимый от законодательной деятельности государства, так же как формирование духа народа и его языка. При этом главным источником права считался обычай, а законным то, что ранее установилось и существует. В соответствии с этим законы производны от обычного права, которое проистекает из недр национального духа.
  Историческая школа права складывалась под влиянием процессов, происходящих в праве средневековой Европы, когда рецепция римского права требовала исторического анализа правового материала. В этой связи данное теоретическое направление способствовало становлению исторического метода в юридической науке. А историзм как метод вызвал к жизни новую науку -историю права. И во всем этом большая заслуга исторической школы права.
  57. СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА
  Социологическая юриспруденция начала формироваться на исходе XIX в., когда социология выделилась в самостоятельную отрасль знаний. Социологические теории права складывались двумя путями: с одной стороны, путем формирования правовых концепций в рамках общей социологии, а с другой - путем распространения социологических методов познания в юриспруденции.
  К родоначальникам социологической юриспруденции относятся Р. фон Иеринг (Германия), Л. Дюги и Ф. Жени (Франция), Е. Эрлих (Австро-Венгрия), С. Муромцев (Россия).
  Характерный тезис всех вариантов социологического направления - свобода судейского усмотрения. "Под правом, - говорит американский судья и правовед Оливер Вендел Холмс (1841-1935 гг.), - мы понимаем не что иное, как предвидение того, что фактически сделает суд".
  Представители социологической школы противопоставили позитивному праву как "мертвому", "книжному" праву право "живое", "право в действии".
  Значительную роль в развитии социологического направления сыграл Роско Паунд (1870-1964 гг.) - американский юрист, который многие годы был деканом Гарвардской школы права. Он утверждал, что право - это прежде всего фактический правовой порядок и процесс деятельности суда.
  Сторонники социологического направления критиковали формально-догматический, нормативный подход к праву, который называли "юриспруденцией понятий".
  Социологическая юриспруденция так же, как и доктрина естественного права, выходит за рамки закона (писаного права), однако не в сторону естественных прав и свобод, а в сферу реализации права, правоприменительной практики. Хотя негативное отношение к позитивизму эти направления объединяет.
  Положительным моментом в этой теории является ориентация на учет реальных процессов, происходящих в правовом регулировании, их изучение на основе конкретно-социологических методов. В этом же русле находится, скажем, постановка вопроса об эффективности правовых норм, которой в свое время уделялось значительное внимание в советской юриспруденции.
  Российская правовая доктрина в настоящее время по многим аспектам теоретических исследований ориентирована от нормативного подхода к социологическим методам познания правовой системы. Проблематика юридической практики, разработка понятия правовой системы, включение социологии права (наряду с философией права и специально-юридической теорией) в качестве компонента в общую теорию права - все это находится в русле социологического направления.
  Недостатком, слабой стороной социологического направления является то, что возникает опасность размывания понятия права, утраты правом своих границ и, как следствие - появляется больше возможностей для нарушения закона, произвола судебных и административных органов.
  58. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА
  Эта теория создана в начале XX в. российским ученым Львом Иосифовичем Петражицким (1867-1931 гг.). Наиболее полно она изложена в его труде "Теория права и государства в связи с теорией нравственности". В числе последователей этой теории можно назвать А. Росса (скандинавская или упсальская школа права), Г. Гурвича (французская школа микросоциологии права), М.А. Рейснера. Нужно отметить, психологическая теория вообще оказала большое влияние на пути дальнейших правовых исследований, в том числе и на современную американскую теорию права. В свое время русский юрист И. Покровский заметил по этому поводу: "Если юриспруденцию XIX века упрекали в том, что она была "юриспруденцией понятий", то нынешняя юриспруденция тяготеет к тому, чтобы стать "юриспруденцией чувств".
  По существу, Л.И. Петражицкий сосредоточил внимание на психологической стороне формирования правомерного поведения, выводя эту сторону даже за рамки интеллектуальной стороны. Он полагал, что специфическая природа явлений права коренится в области эмоционального, импульсивного, в области переживаний, а не в области разума.
  Такое право он называл интуитивным и противопоставлял его праву позитивному (нормам, велениям, запретам, обращенным к лицам, подчиненным праву и правоотношениям). Интуитивное право определяется психологическим отношением адресата к праву объективному, официальному (позитивному). Таким образом, Л.И. Петражицкий признавал существование и позитивного права, хотя придавал ему весьма ограниченное значение. Автор теории подчеркивал, что интуитивное право является чисто психологическим явлением, явлением индивидуальной психики и не может быть представлено как объективная реальность. Реальным в правовом регулировании Л.И. Петражицкий считал только индивидуальное правосознание, субъективное переживание индивидом сознания двусторонней, императивно-атрибутивной связанности воли. Именно эта связь императивных, повелительных (в отношении других лиц) притязаний и атрибутивных (обязательных для субъекта) притязаний, существующая в психологической сфере индивида, отличает право от других социальных регуляторов и, можно сказать (по Петражицкому), правом и является.
  Согласно теории Л.И. Петражицкого, роль государства в отношении права незначительна, практически ничтожна. Критикуя взгляд на право как веление государства, автор отмечал, что реально правом оказывается не только многое такое, что находится вне ведения государства, не пользуется положительным официальным признанием и покровительством, но и многое такое, что со стороны государства встречает прямо враждебное отношение, подвергается преследованию и искоренению, как нечто противоположное и противоречащее праву в официально-государственном смысле.
  Достоинством теории Л.И. Петражицкого является то, что она обращает внимание на психологическую сторону действия права, тесно связана с проблемой психологического механизма формирования правомерного поведения. Ведь, действительно, в сложной цепи перевода правовых предписаний в качество фактического правомерного поведения чувства и переживания индивида, его психологические импульсы являются тем последним звеном, которое непосредственно соприкасается с конкретным поведенческим актом, определяет его. И вообще право не может регулировать поведение иначе, как через интеллектуально-психологическую сферу человека.
  Другое дело, что нельзя весь сложный механизм формирования правомерного поведения сводить исключительно к психологической, эмоциональной сфере индивида и объяснять все только ей и из нее. Специально-юридические и общесоциальные факторы и механизмы имеют здесь не меньшее значение.
  59. НОРМАТИВИСТСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА
  Правовое учение нормативизма имеет свои корни в формально-догматической юриспруденции XIX в. и сложилось на основе методологии, выработанной в юридическом позитивизме. Проф. В.А. Туманов полагает, что методологические установки позитивизма эта теория довела до крайности, и потому получила название "чистой теории права".
  Родоначальником нормативистской школы является австрийский юрист Ганс Кельзен (1881-1973 гг.). Он преподавал после распада Австро-Венгерской монархии в Венском университете, был советником по юридическим вопросам первого республиканского правительства и подготовил проект Конституции 1920 г. Австрийской республики. После присоединения Австрии к нацистской Германии Кельзен эмигрировал в США.
  Сам автор называл разработанное им учение "чистая теория права", и так же называется самая известная его работа на эту тему.
  Нормативизм развивает тезис позитивизма о том, что право следует познавать лишь из самого права, и подкрепляет его ссылкой на постулат кантианской философии, согласно которому "должное" - это особая, доопытная сфера, создаваемая человеческим разумом и независимая от "сущего" (то есть природы и общества). Поскольку право представляет систему правил должного поведения, оно лежит в сфере "должного" и, следовательно, независимо от "сущего".
  По мнению Кельзена, "право определяется только правом" и "сила права только в нем самом". Он определяет право как совокупность норм, осуществляемых в принудительном порядке. Под чистой теорией права автор понимает юридическую науку, которая исключает в изучении права его экономическую, политическую, идеологическую, моральную и др. оценки. То есть юридическая доктрина должна заниматься не установлением различных оснований права, а изучать его специфическое содержание, "понимать его из самого себя". В этой связи Кельзен являлся противником и теории естественного права.
  Чтобы найти основание внутри самого права, Кельзен выдвигает идею "основной нормы", из которой как из исходного начала вытекают, развертываются все другие элементы системы права, образуя ступенчатую конструкцию в виде пирамиды. (В дальнейшем тезис об "основной норме" Кельзен признал как слабое место своей теории.)
  Основная норма непосредственно связана с конституцией и звучит следующим образом: "Должно вести себя так, как предписывает конституция". Таким образом, придается легитимность существующему правопорядку, в том числе и государству, поскольку, по Кельзену, государство - это тот же правопорядок, только взятый под иным углом зрения: государство есть следствие, продолжение права, которое возникает раньше, чем государство.
  Полезно в нормативизме то, что он обращает внимание на такие качества права, как нормативность, формальная определенность, что способствует совершенствованию права как системы, его формализации, необходимой для использования в праве ЭВМ, данных кибернетики. В литературе (Е.А. Воротилин) отмечается, что с идеями нормативизма связано широкое распространение в современном мире институтов конституционного контроля, создание специального органа для которого было впервые предусмотрено в Конституции Австрии 1920 г.
  Таким образом, сформировавшееся в первой половине XX в. нормативистское учение Ганса Кельзена имеет как свои недостатки, так и положительные стороны. В нашей стране оно, как и другие "классово чуждые" теории, рассматривалось лишь негативно. Действительно, в нормативизме утрирована формально-юридическая сторона права. Однако в нем, как и в любой теории, нужно находить положительные моменты и использовать их.
  60. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МАРКСИСТСКО-ЛЕНИНСКОЙ ТЕОРИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА
  Марксистско-ленинское учение в том виде, в каком оно было официальной идеологией советской тоталитарной системы, представляло собой марксистскую доктрину, дополненную результатами теоретических изысканий идеологов большевизма (Ленина, Бухарина, Сталина). Утратив свой официальный характер, марксизм и по сей день остается одним из направлений обществоведения и учения о праве и государстве, нуждаясь, однако, в осмыслении с новых теоретических позиции и с учетом практики его реализации.
  К основным чертам марксистско-ленинского учения о праве и государстве можно отнести следующие:
  1. Обусловленность генезиса и природы государства и права как надстроечных явлений экономической сферой общества и прежде всего - характером производственных отношений (экономическим базисом общественно-экономической формации). И если не преувеличивать значение данной закономерности, оценивать ее лишь "в конечном счете", то в принципе историко-материалистический подход марксизма к государству и праву является верным.
  2. Объяснение происхождения и сущности государства и права расколом общества на антагонистические классы. По Марксу, природа государства и права не могут быть поняты вне контекста борьбы классов. Теоретики большевизма придали этому тезису первостепенное значение. Для них государство - это прежде всего "машина" классового подавления.
  3. Идея о применении мер насилия в целях ликвидации "старой организации общества". Эта идея в теории и практике большевизма, как известно, была доведена до крайних форм.
  4. Отрицание принципа разделения властей. Идея соединения в одном органе как законодательной, так и исполнительной власти, - один из теоретических постулатов, положенных в основу создания Советского государства.
  5. Идея отмирания государства - одна из наиболее важных в марксизме-ленинизме: государство должно исчезнуть вместе с делением общества на классы. При этом праву предстоит отмереть вместе с государством.
  6. В целом для марксизма характерны недооценка роли права, тезис об отсутствии у него исторических перспектив, скептическое отношение к идее правового государства. В этой связи многие западные авторы относят марксистское учение о праве даже к числу юридико-нигилистических. Вместе с тем в рамках теории марксизма было высказано и немало теоретически ценных положений о праве и его природе. В частности, оценка права как равного масштаба, применяемого к неравным отношениям.
  Таким образом, критически пересматривая марксистско-ленинское учение о праве и государстве, следует сохранить те теоретические положения, которые прошли проверку временем и представляют ценность для современной юридической науки и обществоведения в целом. В первую очередь, это касается общеметодологических принципов и подходов, таких как принцип историзма, принцип диалектики, подход к праву и государству как социальным явлениям, зависимым от материальной жизни общества и его дифференциации на большие социальные группы, и др.
  61. ЭВОЛЮЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ПРАВЕ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЮРИСПРУДЕНЦИИ
  До Октябрьской революции 1917 г. Россия входила в романо-германскую правовую семью, и основные черты русской юриспруденции второй половины XIX в. сформировались под определяющим влиянием правового позитивизма (подхода, отождествляющего право с положительным, "писаным" правом). Причем для России был характерен этатический позитивизм (позитивизм, рассматривающий право как порождение и инструмент государства).
  В начале XX в. российский этатический позитивизм вступил в кризисное состояние и распался на два направления:
  а) формально-догматическое (основанное на логической интерпретации юридических понятий) - Е.В. Васьковский, Д.Д. Гримм, А.А. Рождественский и др.;
  б) социологизированное (основанное на проблеме интереса в праве) - С.А. Муромцев, Н.М. Коркунов и др.
  В это же время значительная часть российских теоретиков права отошла от позитивизма и образовала несколько школ. Так, серьезному натиску в конце XIX - начале XX в. российский позитивизм подвергся со стороны возрожденного естественного права. Эту идею отстаивали П.И. Новгородцев, Б.А. Кистяковский, В.М. Гессен, Е.Н. Трубецкой, Н.И. Палиенко и др.
  Возникла "психологическая школа права" (Л.И. Петражицкий, П.А. Сорокин).
  Накануне первой мировой войны социальные процессы в России приобрели жестокий и неуправляемый характер, что послужило почвой для возрождения этатического позитивизма. И наиболее ярким его представителем выступил Габриель Феликсович Шершеневич. Как заметил проф. Г.В. Мальцев, правовая теория Шершеневича "была ностальгически позитивистской и вызывающе этатической".
  Сразу после Октябрьской революции, в первые годы советской власти отношение к праву среди ученых-правоведов и интерпретаторов марксизма было явно нигилистическим (А.Г. Гойхбарг, В.В. Адоратский, М.А. Рейснер, Е.Б. Пашуканис, П.И. Стучка и др.).
  Однако потребности самой жизни и бурная нормотворческая деятельность Советской власти объективно требовали теоретических разработок права и четкого определения позиции в правопонимании. В этой связи в конце 20-х - начале 30-х годов началось довольно бурное развитие правовой теории. При этом наряду с марксистским направлением в теории права (П.И. Стучка и Е.Б. Пашуканис) появились и другие концепции. Так, имели место попытки возродить традиции психологической школы права (М.А. Рейснер и др.).
  Вместе с тем постепенно начинает набирать силу этатическое правопонимание, которое получило официальную поддержку на 1-ом Всесоюзном съезде марксистов-государственников в 1931 г. Становление тоталитарного режима Сталина требовало соответствующего теоретико-правового обеспечения и в 1938 г. на Всесоюзном совещании работников науки советского права была принята дефиниция, предложенная правовым идеологом сталинского режима Вышинским: "Советское социалистическое право есть совокупность правил поведения (норм), установленных или санкционированных социалистическим государством и выражающих волю рабочего класса и всех трудящихся, правил поведения, применение которых обеспечивается принудительной силой социалистического государства". По сути, это определение составляло основу всех последующих дефиниций советского права.
  Во второй половине 1950-х годов рядом российских правоведов была выдвинута идея "широкого" понимания права. Предлагалось наряду с нормами включать в право и правоотношения (С.Ф. Кечекьян, А.А. Пионтковский), правоотношения и правосознание (Я.Ф. Миколенко), субъективные права (Л.С. Явич). По существу, это была попытка социологизации правопонимания в рамках позитивистской концепции. Как заметил проф. B.C. Нерсесянц, "широкое" понимание права еще не означало различения права и закона.
  С начала 1970-х годов в советском правоведении начали появляться работы, в которых такое различение как раз стало проводиться (B.C. Нерсесянц, Д.А. Керимов, Г.В. Мальцев, Р.3. Лившиц, Л.С. Мамут, В.А. Туманов и др.).
  В последнее время проф. B.C. Нерсесянц предложил интересную концепцию цивилитарного права. Вместе с тем, как верно отметил проф. Г.В. Мальцев, проблема поиска новых определений права остается открытой.*
 
  * В изложении вопроса использованы материалы, опубликованные проф. Г.В. Мальцевым.
 
  62. СОВРЕМЕННОЕ ПРАВОПОНИМАНИЕ: ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ
  Проф. О.Э. Лейст подчеркивает наличие трех основных концепций права: нормативной, социологической и нравственной (естественно-правовой).
  С точки зрения нормативной концепции право есть содержащаяся в текстах законов и подзаконных актов система норм, установленных и охраняемых от нарушений государственной властью.
  Социологическая концепция права, по мнению Лейста, основана на понимании права как "порядка общественных отношений в действиях и поведении людей". То есть в социологической концепции акцент переносится с содержания юридических правил на практику их действия, их практическую реализацию.
  С позиций нравственной школы право рассматривается как форма общественного сознания. Слова закона остаются на бумаге, если они не вошли в сознание и не усвоены им. Закон не может воздействовать на общество иначе как через сознание (массовое правосознание, официальное правосознание). Поэтому право (в соответствии с данной концепцией) - не тексты закона, а содержащаяся в общественном сознании система понятий об общеобязательных нормах, правах, обязанностях, запретах, условиях их возникновения и реализации, порядке и формах защиты.
  Надо заметить, что каждое из правопонимании имеет свои основания, выражая ту или иную реальную сторону права, и поэтому они имеют право на одновременное существование. Так, нравственное видение права важно и для правового воспитания, и для развития действующего права. Без нормативного понимания права практически недостижимы определенность и стабильность правовых отношении, законность в деятельности государственных органов и должностных лиц. Наконец, лишь через социологическое понимание право обретает конкретность и практическое осуществление, без него оно остается декларацией, системой текстов или моральных пожеланий. При этом каждое из правопониманий выступает как необходимый противовес другому. Проф. О.Э. Лейст замечает, что "быть может, польза и социальное назначение каждой из концепций в том и состоит, чтобы через критику уязвимых сторон других концепций высветить негативные свойства и опасные тенденции самого права".
  Проф. В.А. Туманов также выделяет три типа правопонимания. Он отмечает, что достаточно условно основные направления и школы могут быть разбиты на три вида (или группы) в зависимости от того, что является для них исходным в подходе к праву и что соответственно влияет на понимание права.
  Для школ, относящихся к первому типу правопонимания, исходным является то положение, что "человек есть мера всех вещей", а право является (или должно быть) отражением разумных, правильных идей, свойств, интересов и представлений человека. К этому направлению (которое объединяют под названием "философия права") относится концепция естественного права.
  Для второй группы исходным началом является государство. Право для этих школ - продукт государственной воли, суверенной власти, которая таким образом устанавливает необходимый и обязательный порядок отношений в обществе. Это так называемая позитивистская юриспруденция, которая в лице своих наиболее крайних школ требует принимать действующее право таковым, как оно есть, а не должно быть, то есть право отождествляется с писаным законом.
  Третья группа школ отталкивается от понятий общества, реальной жизни. Для них более важным, чем "право в книгах", представляется "право в жизни", то есть практика правового регулирования. Эти школы относят себя к "социологии права" (или "социологической юриспруденции"), и их представители уделяют особое внимание конкретным правовым отношениям, массовому правосознанию и т. п.
  Проф. В.А. Туманов замечает, что в настоящее время можно говорить об известной интеграции этих направлений: их сближает общее признание основных принципов правовой государственности. Хотя в прошлом взаимоотношения этих направлений носили характер противоборства. Так, позитивистская доктрина, к примеру, формировалась как отрицание естественного права - важнейшего понятия философии права.
  Проф. B.C. Нерсесянц кладет в основу типологии правопонимания момент различения или отождествления права и закона и на этой основе проводит принципиальное различие между двумя противоположными типами правопонимания: юридическим (от "ius" - право) и легистским (от "lex" -закон). При этом он подчеркивает, что для легистского подхода вопроса "что такое право?" практически не существует: право для него - это уже официально данное, действующее, позитивное право. У легизма есть лишь трудности с определением (дефиницией) того, что уже есть и известно как право. То есть легистским Нерсесянц называет такой подход к пониманию права, при котором отождествляются право и писаный закон.
  Юридический тип правопонимания охватывает различные прежние и современные философско-правовые концепции понятия права, основанные на различении права и закона. При этом естественно-правовая концепция -лишь частный случай (исторически наиболее распространенный, но не единственный) юридического типа правопонимания, подобно тому, с его точки зрения, как различение естественного права и позитивного права - тоже лишь одна из многих возможных версий различения права и закона.
  Итак, анализ изложенных подходов к пониманию права позволяет сделать вывод, что в основном существует три таких подхода и каждый из них имеет право на существование, обладая собственным основанием. К таким основаниям относятся следующие положения:
  а) закон (официальные формы выражения права) может быть неправовым, ибо объективно существует определяющая его содержание социальная основа - "естественное право", от принципов которого закон может отклоняться. То, что называют "естественным правом", правом в собственном смысле не является, но позволяет определить, правовую или неправовую природу имеет тот или иной закон;
  б) права не может быть вне определенных форм его внешнего выражения - "закона" (официальных форм выражения права), поэтому правом может считаться только единство правового содержания (правил, соответствующих природе права) и форм его объективирования, внешнего выражения и закрепления. Другими словами, право есть правовой закон;
  в) между писаным правом (законом) и его практическим воплощением в вариантах фактического поведения лежит целый пласт опосредующцх звеньев в виде различных правовых и неправовых (в частности, психологических) механизмов, что и дает социологической юриспруденции основание различать "право в книгах" и "право в жизни".
  63. ВЛАСТЬ И ЕЕ ВИДЫ. ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
  Власть в самом общем виде представляет собой способность (свойство) некоего субъекта (индивида, коллектива, организации) подчинять себе волю и поведение другого субъекта (индивида, коллектива, организации) в своих собственных интересах или в интересах других лиц.
  Как явление власть характеризуется следующими признаками:
  1. Власть есть явление социальное, то есть общественное.
  2. Власть является атрибутом (неотъемлемым компонентом) общества на всех этапах его развития. (Поэтому, кстати, не корректно такое, встречающееся в литературе, словосочетание, как "социальная власть", ибо власть всегда социальна). То обстоятельство, что власть является постоянным спутником общества, объясняется тем, что общество представляет собой сложноорганизованную систему (социальный организм), которая постоянно нуждается в управлении, то есть в процессе упорядочения, направленном на поддержание системы в нормальном, работоспособном состоянии - состоянии функционирования. С точки зрения генезиса (происхождения) именно необходимость управления обществом обусловливает в нем присутствие такого феномена, как власть. Но не наоборот, когда предполагается, что упорядочение социальных процессов стало происходить потому, что в обществе появилась власть и ее носители. При этом следует отметить, что власть есть средство именно социального управления, поскольку управление может быть не только социальным, но и, в частности, техническим, то есть управлением технической системой (например, автомобилем). Таким образом, управление - явление более широкое, чем власть, которая представляет собой явление сугубо социальное. Суть этого момента более полно раскрывается в следующем признаке власти.
  3. Власть может существовать и функционировать лишь в рамках общественного отношения, то есть такого отношения, которое существует между людьми (индивидами, их коллективами, иными социальными образованиями). Не может быть отношения власти между человеком и вещью или между человеком и животным (даже если животное находится в собственности хозяина и он может распорядиться его судьбой). Обусловлено это качество уже следующей характерной особенностью власти.
  4. Осуществление власти всегда представляет собой интеллектуально-волевой процесс, когда властный импульс, исходящий от властвующего субъекта, прежде чем детерминировать (обусловить, определить) волю и поведение подвластного, должен быть осознан последним, воспринят его сознанием. По этой причине не могут быть субъектами отношения власти и подчинения люди с деформациями сознания и воли.
  5. Общественные отношения, в рамках которых существует и реализуется власть, являются разновидностью общественных отношений и имеют название властеотношений. Властеотношение всегда представляет собой двустороннее отношение, один из субъектов которого является властным (властвующим) субъектом, а другой - подвластным. С точки зрения общесоциальной оба они являются именно субъектами, то есть людьми, наделенными сознанием и волей, однако в конкретном властеотношении подвластный субъект выступает как объект властного воздействия властвующего субъекта.
  6. Важнейшим признаком власти является то, что она всегда базируется на силе. Именно наличие силы определяет положение того или иного субъекта в качестве властвующего. Сила власти может иметь различную природу: это может быть физическая сила, сила оружия (дубины, ружья, атомной бомбы), сила интеллекта, сила авторитета, убеждения, эстетического воздействия (сила красоты) и т. п. В этой связи не следует путать силу с насилием: "авторитет силы" и "сила авторитета" - это все-таки разные вещи. Насилие предполагает воздействие на субъекта вопреки его воле посредством физического принуждения или под угрозой такого принуждения. При этом понятие "принуждение" по объему шире понятия "насилие". Принуждение не всегда связано с насилием: оно может иметь косвенный характер и в своей основе предполагает определенную зависимость воли подвластного от воли властвующего. Однако такую зависимость предполагает и убеждение. Тогда в чем их различие? Думается, характерной особенностью процесса принуждения является то, что подвластный осознает, что под влиянием власти он действует вопреки своим собственным интересам и ценностным ориентациям. В случае же убеждения подвластный полагает, что предлагаемый властным субъектом вариант поведения отвечает интересам обоих, укладывается в систему ценностей подвластного.
  7. Из-за того, что власть может иметь место только в сознательно-волевом отношении и всегда предполагает подчинение воли подвластного воле властвующего субъекта, отсутствие такого подчинения в конкретном отношении означает и отсутствие в этом отношении власти. Говоря другими словами, сознательное подчинение является условием наличия власти в данном конкретном отношении над данным конкретным субъектом.
  Существуют различные виды власти.
  Власть можно классифицировать по различным основаниям. Например, с точки зрения ее социального уровня можно различать:
  а) власть в масштабе всего общества;
  б) власть внутри того или иного коллектива (организации);
  в) власть в отношении между двумя индивидами.
  Власть можно поделить также на политическую и неполитическую. Политической является та власть, которая способна выступить средством решения политических задач, то есть средством реализации, защиты интересов больших социальных групп. Разновидностями политической власти являются власть одной социальной группы (общности) над другой (например, господство одного класса над другим); государственная власть; власть партийная, а также иных политических организаций и движений; власть политических лидеров. Хотя существует точка зрения (проф. Байтин), что власть государственная и власть политическая - это одно и то же явление. Однако такая позиция вряд ли обоснованна.
  Власть внутри той или иной социальной общности (общества, коллектива, организации и др.) в зависимости от способа организации и властвования может быть демократической или недемократической. Причем это деление касается не только политической власти, но и всякой другой, связанной с управлением коллективами, поскольку демократия может быть и неполитической.
  Политическая власть в обществе (и прежде всего это касается государственной власти) может быть легальной (законной) и теневой (скрытой, невидимой, нелегальной). Носителями последней могут быть неформальные группы в правящей элите, политические секты, мафиозные организации и др. При этом не следует смешивать понятия "легальная власть" и "легитимная власть". Эти понятия хотя и близки, но не тождественны. Легальность характеризует правомерность существования власти с формально-юридической стороны, без ее этической оценки, а легитимность означает признание власти населением, принятие ее в качестве справедливого и политически оправданного явления. И может быть даже так, что государственная власть легальна, но не легитимна. Большой вклад в разработку теории легитимности политического господства (власти) внес известный немецкий политолог, экономист и социолог Макс Вебер (1864-1920 гг.).
  Среди неполитических разновидностей власти можно выделить власть семейную (родительскую власть, властные отношения между супругами) как наиболее важную и имеющую давнюю историю.
  С точки зрения генетической обусловленности, зависимости в развитии явлений государственная власть первична по отношению к государству. Именно потребность общества (на определенном этапе его развития) во власти с такими свойствами, которые присущи государственной власти, и обусловили появление государства. Государство выступает как носитель государственной власти, как та сила, на которую эта власть опирается, поэтому оно должно быть построено таким образом, чтобы иметь возможность продуцировать власть с особыми свойствами (признаками), то есть ту власть, которую и принято именовать государственной.
  Говоря об особенностях государственной власти, ее особых качествах, признаках, следует иметь в виду два обстоятельства: во-первых, тесную, можно сказать неразрывную, связь государственной власти с государством, а во-вторых, то, что государственная власть и государство - это все-таки явления разные, нетождественные. Отсюда следует то, что, с одной стороны, признаки государственной власти и государства взаимосвязаны, тесно переплетаются, а с другой - они полностью не совпадают и подходы к их характеристике должны быть различными.
  К особым свойствам государственной власти можно отнести следующие:
  1. Для государственной власти силой, на которой она базируется, является государство: никакая другая власть подобными средствами воздействия не располагает.
  2. Государственная власть публична. В широком смысле публичной, то есть общественной, является всякая власть. Однако в теории государства в эту характеристику традиционно вкладывается иной, специфический смысл, а именно то, что государственная власть осуществляется профессиональным аппаратом, отделенным (отчужденным) от общества как объекта власти.
  3. Государственная власть суверенна, что означает ее независимость вовне и верховенство внутри страны. Верховенство государственной власти прежде всего состоит в том, что она выше власти всех других организаций и общностей страны, все они должны подчиняться власти государства.
  4. Государственная власть универсальна: она распространяет свою силу на всю территорию и на все население страны.
  5. Государственная власть обладает прерогативой, то есть исключительным правом на издание общеобязательных правил поведения - юридических норм.
  6. Во времени государственная власть действует постоянно и непрерывно.
  64. ПОНЯТИЕ ГОСУДАРСТВА
  Исходными чертами государства является то, что оно есть:
  а) явление общественное;
  б) явление политическое;
  в) представляет собой систему, то есть целостность, имеющую свой состав и свою структуру и ориентированную на решение определенных задач.
  В целом же понятийную характеристику государства следует проводить по двум направлениям:
  а) "по вертикали" - отличие государства от органов власти общинно-родового строя;
  б) "по горизонтали" - отличие государства от других политических организаций общества.
  От органов власти первобытного общества государство отличает следующее:
  - признак "публичной" власти. Вообще-то публичной, то есть общественной, является всякая власть, но в данном случае в этот термин вкладывается специфический смысл, а именно то, что государство как субъект, носитель власти функционально отделено от своего объекта (общества), отчуждено от него (власть организована по принципу "субъект - объект"). Этот момент находит проявление в существовании профессионального государственного аппарата. Органы же власти первобытного общества были организованы по принципу самоуправления и находились как бы внутри самого общества, то есть субъект и объект власти совпадали (полностью или частично). Фридрих Энгельс замечал, что родовой старейшина "стоит внутри общества", тогда как монархи и другие государственные деятели "вынуждены пытаться представлять собой нечто вне его и над ним". Таким образом, одним из основных признаков государства является то, что оно представляет собой аппарат публичной власти. С позиций этого признака государство характеризуется как организация политической публичной власти;
  - в родовом обществе люди управлялись, можно сказать, непосредственно, будучи объединены по признаку кровного родства. В государственно-организованном же обществе непосредственно управляются и организуются социальные процессы, происходящие на определенной (государственной) территории: люди подпадают под власть государства в целом или государственного органа, управляющего той или иной административно-территориальной единицей, постольку, поскольку они находятся на их территории, то есть власть государства организуется по территориальному принципу, и в этом смысле государство есть страна;
  - признак государственной казны, с существованием которой связаны такие явления как налоги (учрежденные публичной властью поборы с населения, взыскиваемые принудительно в установленных размерах и в заранее определенные сроки), внутренние и внешние займы, государственные кредиты, долги государства, то есть все то, что характеризует экономическую деятельность государства и обеспечивает его функционирование. В теории марксизма отмечается, что "в налогах воплощено экономически выраженное существование государства". В учебной литературе можно часто встретить мысль такого рода, что налоги необходимы "для содержания разветвленного государственного аппарата, не принимающего непосредственного участия в производстве материальных благ, для содержания этой публичной власти" (проф. М.И. Байтин). Если бы дело обстояло только так, то было бы проще не заниматься поборами с населения, а упразднить этот аппарат. Видимо, акцент здесь нужно сделать на том, что сбор налогов - это один из важнейших способов формирования, пополнения государственной казны, которая является материальной основой жизнедеятельности государства, экономическим условием выполнения его функций. Разумеется, что содержание государственного аппарата является одной из статей государственных расходов.
  От других политических организаций государство отличает прежде всего его суверенность. Суверенитет государства представляет собой единство двух сторон:
  а) независимости государства вовне;
  б) верховенства государства внутри страны.
  Независимость государства вовне ограничивается суверенитетом других государств (точно так же, как свобода одного человека ограничивается свободой другого).
  Из суверенитета государства (верховенства государственной власти) вытекают и другие признаки государства, отличающие его от иных политических организаций:
  - государство распространяет свою власть на всю территорию страны, обозначенную государственной границей;
  - государство имеет устойчивую юридическую связь с населением (в виде подданства или гражданства), распространяет на него свою власть и обеспечивает защиту как внутри страны, так и за ее пределами;
  - только государство обладает правом издавать властные общеобязательные веления (юридические нормы). При этом оно вправе отменить, признать ничтожным любое проявление всякой другой общественной власти;
  - только государство обладает монополией на легальное применение силы (в том числе и физического принуждения) в отношении населения;
  - у государства имеются такие средства воздействия, какими никакая другая политическая организация не обладает (армия, полиция, органы безопасности, тюрьмы и т. п.).
  Иногда признаком государства называют право. Это не совсем правильно. Право не является признаком государства так же, как государство не является признаком права. Право и государство - явления самостоятельные, и каждое из них обладает своим собственным набором признаков. Право является не признаком государства, а признаком существования государства в обществе, что не одно и то же. (Государственная организация общества таким же образом позволяет судить о наличии в нем и права.) Если же речь идет о прерогативе (исключительном праве) государства на издание юридических норм, то это тоже не дает оснований считать право признаком государства.
  В литературе можно часто встретить как применительно к государству, так и к другим явлениям, такое словосочетание, как "понятие и сущность". Однако в случае целостной понятийной характеристики того или иного явления его сущность выступает как сущностный признак, и этот признак, как и всякий другой, должен входить в понятие как совокупность всех основных признаков объекта. Поэтому характеристика сущности государства является составной частью его понятия. Другое дело, что сущностный признак государства выделяется из ряда других его признаков своей философской природой, а значит сложностью и неоднозначностью. "Сущность" как философская категория характеризует то главное в явлении, что определяет его природу, что делает явление самим собой: при изменении сущности объект перестает быть тем, что он есть, и становится другим явлением.
  По поводу сущности государства высказаны различные мнения. В политической мысли акцент делался то на классовой, то на общесоциальной природе государства. В любом случае, однако, можно сказать, что с определенного момента развития общества государство является необходимым способом его организации, неотъемлемым условием его существования и жизнедеятельности.
  С точки зрения современных представлений, государство должно выступать как властная система, организующая общество в интересах человека.
  И, как и всякая система, государство должно быть целостным: как во властно-организационном плане, так и в территориальном. Государство есть "оболочка", которая сохраняет целостность той или иной социальной общности.
  Сложность государства как социального явления обусловливает и многообразие его определений. В учебной литературе последних лет государство определяется, например, как "форма организации политической власти в обществе, обладающая суверенитетом и осуществляющая управление обществом на основе права с помощью специального механизма" (А. Иванов). Или: "государство есть публично-правовая и суверенная организация власти, обеспечивающая общие интересы всего населения и выступающая гарантом прав и свобод человека и гражданина" (В.И. Гойман-Червонюк).
  Сам термин "государство" может употребляться двояко. Государство в узком смысле, или собственно государство, понимается как особая политическая организация, аппарат публичной власти. Государство же в широком смысле есть государственно-организованная социальная общность, расположенная на определенной территории. Именно к последнему пониманию имеет отношение термин "страна", и лишь в этом случае можно сказать, что мы живем "в государстве".
  Однако государство и как аппарат публичной власти есть конкретная совокупность людей в рамках общества. При этом людской субстрат государственного аппарата должен отвечать определенным требованиям, быть подготовлен профессионально, в том числе и профессионально-этически. Последнее качество весьма важно, ибо именно оно превращает государственных служащих в "государственных мужей". Деятель государства должен думать в первую очередь не о своих интересах, а об интересах государства и общества, и соответственно использовать данную ему власть.
  Людской субстрат - это состав государственного механизма, но государство, как и любая система, имеет и другую сторону - структуру (целесообразный способ связи элементов системы), то есть то, что делает государство организацией. Структура государства относительно самостоятельна: человеческий состав может меняться, а структура системы государства может оставаться неизменной.
  И еще один атрибут государственного механизма: чтобы существовать и полноценно функционировать, он должен опираться на материальную базу, то есть иметь то, что в теории марксизма называли "вещественными придатками" государства.
  65. ГОСУДАРСТВО И БЮРОКРАТИЯ
  Слово "бюрократия" (от франц. "bureau" - стол, канцелярия и греч. "kratos" - власть) буквально означает столоначальство, власть канцелярии, конторы.
  К пониманию бюрократии существует два основных подхода. Один из них связан с именем известного немецкого социолога Макса Вебера (1864-1920 гг.), работы которого оставили заметный след в теории управления. В этом подходе термином "бюрократия" обозначается рационально организованная система управления, в которой дела решаются компетентными служащими на должном профессиональном уровне в точном соответствии с законами и другими правилами. В другом подходе бюрократия оценивается негативно и рассматривается как крайне нежелательное общественное явление. И как всегда в таких случаях существует и некая третья позиция, когда в бюрократии усматривают явление, необходимое обществу, но имеющее свои нехорошие стороны. При этом пытаются иногда провести различие между "хорошими" и "нехорошими" сторонами данного явления на основе различения слов "бюрократия" и "бюрократизм": дескать, бюрократия - это хорошо, а вот бюрократизм - плохо. В такой, достаточно запутанной ситуации, анализ требует точной расстановки акцентов.
  Что касается первого подхода, то можно, конечно, словом "бюрократия" пользоваться в том позитивном смысле, который ему придает Макс Вебер, а для социальной аномалии, на которую указывает слово "бюрократия" в его негативном значении, подыскать какой-нибудь другой термин. Однако такая терминологическая операция ничего не дает, поскольку не избавляет общество от этого зла, а нас - от необходимости его изучать и бороться с ним. Поэтому речь пойдет о бюрократии именно как об определенной социальной аномалии.
  Наметим основные черты этого явления.
  Во-первых, бюрократия - это явление общественное, социальное, присущее только социуму (обществу).
  Во-вторых, бюрократия, как и демократия, - это явление, неразрывно связанное с таким социальным явлением, как власть. Не случайно в составе обоих слов содержится указание на власть. Бюрократия и демократия - это два различных, а точнее - противоположных, способа организации власти в социальном коллективе.
  В-третьих, бюрократия, как и демократия, может касаться не только власти государственной, но и власти в любой общественной организации (например, в партии). Однако бюрократия, в отличие от демократии, может иметь место только в том случае, когда субъект власти и ее объект разделены, отчуждены друг от друга (что как раз и характерно для государственной власти). В этой разделенности субъекта и объекта власти и состоит объективная основа бюрократии, постоянно таящая в себе ее ростки. В этой связи отечественный исследователь бюрократии В.П. Макаренко правильно характеризует бюрократизм государства как "материализацию политического отчуждения".
  Полностью искоренить бюрократию (как в рамках конкретной властно-управленческой системы, так и в масштабе общества) можно, только лишив ее названной объективной основы путем перехода на принципиально иной способ управления, а именно - на самоуправление, которое предполагает совпадение (полное или частичное) субъекта и объекта власти. Так, человек на социальном уровне зачастую выступает как объект управления, а на уровне физиологическом, как целостный живой организм, он представляет собой самоуправляемую систему, которая не может "обюрократиться": человек не может стать бюрократом по отношению к самому себе. Не было бюрократии и в догосударственных формах организации власти, которые представляли собой первобытное, естественное самоуправление. Самоуправление - это апофеоз демократии, ее наиболее полное воплощение. Поэтому демократия и бюрократия и выступают как антиподы.
  Каким же образом разделение субъекта и объекта власти в общественных (социальных) организациях способствует появлению бюрократии? Дело в том, что субъект власти в том или ином социальном образовании (коллективе, организации, обществе) наделен властью в интересах этого коллектива или общества в целом, в целях его эффективного, социально полезного управления. Однако реальное несовпадение субъекта и объекта власти, их разделенность объективно определяют и несовпадение (неполное совпадение) их интересов, что потенциально таит в себе опасность обращения властвующим субъектом данной ему власти в свою пользу, использования ее для удовлетворения интересов властной системы (если она имеет коллективный характер) и ее членов. Именно в этом и заключается суть бюрократизма, его сущность. В литературе справедливо образно характеризуют бюрократизм в масштабе государстве как "кражу власти у народа" (В.И. Лихачев). Что же касается таких распространенных в общественном мнении признаков бюрократизма, как бездушие, формализм, волокита, бумаготворчество и т. п., то они - лишь внешнее проявление его антиобщественной сути.
  Как же все-таки соотносятся понятия "бюрократия" и "бюрократизм"?
  Проф. Б.П. Курашвили полагает, что бюрократизм - это неприемлемый, извращенный стиль (или форма) управления, а "бюрократия - это совокупность бюрократов, образующих некоторый слой, клан или группу в аппарате управления и а обществе". Думается все-таки, что бюрократия - это не совокупность бюрократов (так же, как демократия - это не совокупность демократов), а определенный способ организации власти в официальных общественных образованиях. А бюрократизм (так же, как и демократизм) - это совокупность свойств, качеств, признаков, характеризующих бюрократически (а в случае с демократией - демократически) организованную властно-управленческую систему. По существу, бюрократия и бюрократизм - это одно и то же явление, но рассматриваемое в разных плоскостях, в разных отношениях. Точно так же, как это имеет место с понятиями "государство" и "государственность", которые указывают на одно и то же явление, но слово "государство" обозначает его как некую самостоятельную целостность, а слово "государственность" позволяет рассмотреть государство под углом зрения его неразрывной связи с обществом - "государственность" определяет принадлежность государства обществу, указывает на государство как на определенное свойство (характеристику) общества.
  Бюрократизмом может быть поражен любой уровень государственной власти: должностное лицо, государственный орган, государство в целом. При этом бюрократизм представляет собой явление динамическое, он подвержен трансформации, то есть во властно-управленческой системе его может быть больше, а может быть и меньше. Причем, чем больше в системе бюрократизма, тем меньше в ней демократизма, и наоборот. Следовательно, борьба с бюрократией возможна и необходима. И здесь нужно обратить внимание на следующее обстоятельство.

<< Пред.           стр. 5 (из 9)           След. >>

Список литературы по разделу