<< Пред. стр. 244 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу
трюмы боезапас, сухпай и НЗ, уже заворачивали взрыватели в
противотанковые мины и капитан Янин готовился окурком запалить
бикфордов шнур, как ему в голову пришла идея.
- Ребятки, может, сэкономим взрывчатки?
- Поясни.
- Слышите, наши бомбовозы летят? Запалим костры, обозначим
место, и хрен с ним, мостом этим. Наши не промахнутся.
Так и сделали. Только расселись по местам, из-под низких
серых облаков вынырнул, грозно сверкая свежевыкрашенной
фанерой, Як-истребитель, прикрытие тяжелых бомбардировщиков.
- Все, ребята, уходим, - сказал политрук и оттолкнул байду
от чужого берега. В 8.45, раньше, чем самолеты стали заходить
на цель, две защитного цвета байдарки быстро ушли по течению и
скрылись за поворотом реки.
Капитан Янин развернул листок бумаги, на котором он
записывал самую важную секретную информацию и который ни при
каких обстоятельствах не мог достаться врагу. Там было
записано:
"Первая байда: 1. Алексей Дещеревский, капитан
2. Лена, завхоз, начпрод, связная
3. подпольщица Оля
4. подпольщик Олег
5. Наташа, разведчица, санитарка
Вторая байда: 1. Леонид Янин, капитан, политрук
2. связная Ирена
3. диверсант Серега
4. комсомолка Аня
Перед - нос. Зад - корма."
2. За линией фронта
Чудна Торопа при тихой погоде, когда вольно и неторопливо
несет она темные воды свои. Но в тот день погода была гнусная.
С утра накрапывал холодный дождик. Капитан Янин сидел в
середине байды и ничего не делал, только замерзал. Доверил
рулевое весло Ирене и коченел без движения, страдая за свою
доброту. Но вставать и делать физзарядку в байдарке нельзя, это
может привлечь внимание. Прошел еще час и политрук понял, что
пора вскрывать НЗ. Там, вместе с симпатичным кусочком сала
хранилась фляжка с вином. Тут он вдруг сообразил, что не
помнит, куда, в какой рюкзак положили НЗ и судороги прошли по
его телу.
Разведчики, слаженно махая веслами, быстро вошли в рабочий
ритм, сделали большую петлю вокруг Старой Торопы и в 10.00
подошли к железнодорожному мосту на южных подступах к городу.
По этому мосту шли вражеские эшелоны на Смоленщину.
Заминировать мост было сложно, подступы были открыты и,
несомненно, хорошо пристреляны, поэтому разведка тщательно
зарисовала основные ориентиры, отметила и пересчитала охрану
моста. Сильно выручили комсомолки, которые под видом беженцев
пошли в деревню "купить картошки". Дождик кончился.
После моста окоченевший политрук взял в руки рулевое весло
и стал греться. Можно сказать, кровью добыл себе право грести.
Внезапно за байдарками увязалась какая-то подозрительная
моторка. В это время проходили небольшое озеро с рыболовами, но
моторка преследовала разведчиков, не останавливаясь.
"Может, это хвост?" - подумал Леонид. Через полчаса
осторожно оглянулся. Хвост, если это был хвост, отстал.
Опять пошли по Торопе. Нашли хорошее место для лагеря, на
высоком берегу с удобной позицией для обстрела. В 17.00 сквозь
облака пробилось солнце. Политрук отыскал, наконец, свою
родную фляжку и повеселел. Экономно, по 50 грамм разлил на
троих по кружкам, себе, Ане и Наташе. - Ну, давайте, девчата...
За победу!
Дещеревские и Ирена пить отказались. Отказались пить за
победу. Это легко объяснить, подумал политрук. Может, в штабе
предатель работал не в одиночку. Может, это была группа? Надо
присмотреться...
В своем списке напротив Дещеревских и Ирены поставил
крест. Спать решил отдельно ото всех, отшучиваясь, что
девятерым в один ряд будет тесно, разложил свой спальник у
задней стенки палатки.
Глупо погибнуть из-за собственной неосторожности, дать
тайному вражескому агенту возможность перерезать ночью мое
горло. Ничего, ребята, я потерплю пока на этом свете.
Я потерплю пока на этом свете.
Из дневника капитана Янина: "...28 апреля. Спал плохо, как
в карауле, замерз, скатился в какую-то яму. В 8.00 Дещеревский
уже прокукарекал. Торопится плыть по Торопе. Почему? Быстро
позавтракали, собрали лагерь. Осмотрел место ночевки, нашел
веревочку от рюкзака. Кто-то специально оставляет следы? Кто?
Олька потеряла в кустах свою анораку. Преступная растерянность,
это может навести на наш след. По законам военного времени
заслуживает самого сурового наказания. Впрочем, она искренне
раскаивалась, даже плакала. 9.30 - уплыв."
На землю сошла весна и покрыла чистым зеленым бархатом
опаленные войной берега Торопы. Перед неутомимыми байдарками то
и дело взлетали утки, парили над лесом одинокие журавли,
выводили любовные рулады лягушки и соловьи. Но разведчик не
имеет права расслабляться, даже находясь в глубоком тылу. Вот,
например, проходя на хорошей скорости один поворот, экипаж
"Салюта" стал хвататься за низкий корявый сук, чуть не
перевернув при этом лодку. Хорошо хоть, "Таймень" это не видел,
потому что позорно отстал, а то б он обхохотался.
11.30. Перекус на месте старой партизанской стоянки.
Скорее всего, это район действий 3-й партизанской бригады.
Неплохо было б связаться с партизанами. Потом вспомнили, что у
них тоже нет средств радиосвязи и решили не связываться.
Стоянка была неплохая, с горкой валунов для баньки, с
лавками и столиком на чистеньком лугу. Раздали паек. И вовремя.
У некоторых уже начались колбасные ломки. Они более сильные и
продолжительнее, чем, например, наркотические или тортовые. В
мирное время организм привыкает к постоянному потреблению
колбасы и требует увеличения дозы. Люди буквально сходят с ума,
им всюду мерещится колбаса, ее запах, они заходят в
коммерческий магазин и долго смотрят на прилавок...
На фронте солдат выручает тушенка. Сырные ломки тоже
приводят к психическим сдвигам в организме, но их ослабляют,
прикладывая к лицу походный носок.
Паек состоял из двух кусочков хлеба, кусочка сыра,
колбаски и трех трофейных конфеток в красивой, но невкусной
обертке. Подкрепившись, отряд двинулся дальше.
Скоро неширокая Торопа впала в Западную Двину. Правый
берег был залит весенним разливом, где-то здесь была пойма
Жижицы, хрен поймешь, где. Отряд свернул вправо и, обходя
низкие корявые деревца на мелководье, вошел в лабиринт сухой
прошлогодней травы. Берегов Жижицы было не видать. Местами -
мель, а где-то весло уходит в воду целиком. Течения тоже не
чувствовалось. Стали обходить этот огромный разлив справа,
перешли влево и окончательно заплутали. Ирена настойчиво
требовала, чтобы "Салют" шел за байдой Дещеревского. "Боится
остаться одна, без резидента? - размышлял Леонид. - Или не
хочет терять связного? Или решила заманить на мель?"...
Слава богу, в кустиках заметили спрятавшегося дезертира,
на вопрос, где протекает река Жижица, он подробно объяснить не
сумел, только махнул рукой - "там!" и опять скорчился над
поплавком.
Пошли в том направлении и действительно, появилось
встречное течение. В 13.00 вошли в русло неширокой, метров
15-20, Жижицы и сразу почувствовали огромное облегчение, но
ненадолго - встречное течение быстро изматывало истощенных
людей. Тревожно было еще и от того, что брезент левого борта
"Салюта" разорвался и прореха на глазах увеличивалась.
Причалили к левому берегу на обед. Рассупонились,
разомлели под жарким солнышком от горячего походного супа.
Комаров еще не было, только маленькие ящерки шуршали по
прошлогодним дубовым листьям. Малорослые подпольщики
разрезвились вовсю и Малышь стала преподавать им азы
рукопашного боя. Но бестолку: Оля и Олег лезли напролом, а
Серега все время бросался под ноги противнику, надеясь, что об
него споткнутся и упадут. Его пинали по заднице и не трогали.
Утомив до предела инструктора, триада переключилась на
политрука. Отбиваясь от отчаянных атак, он думал, что список
подозреваемых придется увеличить еще на трех человек. Наташу не
трогали бывалая разведчица сразу предупредила, что будет бить
наверняка.
Борт заштопать не успели, так и отчалили и капитан при
каждом гребке с ужасом смотрел, как растет дыра, через которую
уже видны трубки штевневого блока.
Меж тем скорость продвижения отряда значительно упала.
Малейшее отклонение байды от курса тотчас разворачивало ее к
берегу. Река петляла, как пьяная гадюка и это действовало на
нервы. Слегка бесили и Серегины песни, громкие и глупые:
"Стучат колеса паровоза,
Как мне надоела эта поза!" и т.п.
Достал всех. Капитан Янин изловчился и несколько раз
стукнул певца веслом по голове. Это помогло. Серега наступил на
горло собственной песне и подозрительно притих. Как все
надеялись - навсегда. Но оказалось, он просто уснул.
Когда появился первый завал на реке, Серега ожил, вышел на
берег и все началось снова. Специально привлекает внимание,
стервец, зверел капитан. Ладно, пусть знают, что здесь
проходит отряд, генерал же просил отвлекать внимание на себя. И
больше по голове веслом не бил. Но в секретном списке напротив
Сереги появился первый крест.
Район был глухой, незаселенка, довоенная линия
электропередачи шла вдоль кромки леса, без проводов, то ли
немцы их поснимали, то ли партизаны... Впереди показалась
безымянная, не сожженная фашистами деревушка. Серые домики были
скособочены и заколочены, деревня, видимо, давно брошена
жителями.
Опасаясь засады, выгрузили часть людей с детьми на берег,
чтоб они сопровождали лодки по лесу. Вроде бы они должны были
запросто обогнать байдарки - бороться с течением стало уж
совсем тяжко. Но скорость передвижения все равно не
увеличилась, потому что сухопутный отряд, зайдя в лес, исчез,
будто на малину напоролись. Долго ждали, кричали, аукали и
после воссоединения решили все же плыть вместе.
Из дневника капитана Янина: "28 апреля. Река Жижица.
Немцев нет, поэтому деревню жечь не стали. В сапоге большая
дыра, наверно, Серега в драке прокусил. Вряд ли это
совпадение. Подыскали место для лагеря, где то рядом - Святое
озеро. Но там оказалось огромное осиное гнездо и мы очень
быстро смылись. Место старой партизанской стоянки. У костра -
стреляная автоматная гильза. Дыра в байде увеличилась до 20 см.
Буду клеить."
С высокого левого берега можно было держать под прицелом
несколько поворотов реки. Утомленные разведчики ставили палатку
и сушили подмоченные вещи. Байдарки сохли в лучах вечернего
солнца... Устало волоча ноги, капитан Янин брел искать в
ремнаборе клей, чтоб заклеить дырку. Вдруг послышался треск
разрываемого брезента. У "Салюта" сидел капитан Дещеревский и,
прячась за кустиками, рвал ветхий брезент.
"Неосторожно, - подумал политрук, машинально нащупывая в
кармане рукоятку "ТТ". Неосторожно. Так открыто... Убью гада".
Он вынул пистолет и, оттянув затвор, дослал патрон в
ствол. (конец первой серии)
3. Без отпевания и креста
Капитан Дещеревский разодрал огромную, полуметровую дыру и
призадумался, рвать ли дальше или этого будет уже достаточно.
Тут к нему подошел капитан Янин, держа руки в карманах, и
спросил, равнодушно осматривая вид речной долины, зачем же это
он, Дещеревский, делает такие огромные дыры в чужих байдах.
- Да вот, брезент совсем сгнил, не видишь, - отвечал
Алексей. - Надо ставить большую заплату из прорезинки, вот
отсюда и досюда.
- А может, было бы лучше дыру заклеить, когда она
маленькая была?
- Нет, ненадежно. Лучше зашить, прорезинки у меня хватит.
Только давай быстрее, а то солнце скоро сядет.
Вдвоем они зашивали байдарку до темноты. Спасибо Ирене,
она дисциплинированно сидела рядом и вдевала нитки в иголки.
Вечером разожгли костер, дети - еще два костра, три костра
обозначили место сброса продуктов и боеприпасов. Но самолета не
было. Поэтому Лена сготовила плов, всем хватило, даже с
добавкой. Вечернюю тишину изредка нарушали истошные вопли и
визги у костра. Казалось, дети поймали водяного или лешего и
теперь пытают огнем. Нет, это опять Малышь держала оборону
против детского карательного отряда. Били Аню, били, но так и
не побили.
Взошла луна. Полнолуние... И яркая Венера висела над
лесом, как осветительная ракета над нейтралкой. Изредка запоет
соловей, плеснет хвостом рыба и снова на лагерь опустится
тишина. Даже не верится, что где-то идет война...
Кончив работу, капитан Янин присел у костра, подсушил
мокрые штаны. Неторопливо перебирая струны гитары, задушевно
спел вместе с комсомолками "Интернационал". Зорко прищуренный
глаз капитана заметил, что в редкие минуты затишья Аня что-то
торопливо строчит в свой блокнотик. Посмотреть не дала.
"Так. Неужели она - агент абвера? Или - перевербованный
осведомитель гестапо? Нет! Астрономия и предательство - это
несовместимо. Может, письмо домой? Маловероятно... А почему она
не раз говорила, что до войны ходила по Жижице? Знала, что нам
выгодно ее взять. А как она передает информацию? Стоп. Должен
быть контейнер в условленном месте, что-то вроде почтового
ящика, как же я сразу не догадался! А почему Д. отказался петь
с нами "Интернационал " и сразу пошел в палатку? Да его в
разведучилище за такое сразу бы в штрафбат!"... Так напротив
Ани в списке появился крест, а напротив Дещеревского - второй.
Ночью политрук опять замерз в своем спальнике. Утром
оказалось, что кто-то сбил угол тента над Леней и он спал под
открытым небом. Безусловно, в отряде действовал опытный
вредитель.
Утром отдохнувший Леша бестактно вытаскивал из спальников
сонный народ. Но еще раньше разбудил нежный детский голосок:
"Аня, выходи! Будем драться!" В общем, выспаться не дали.
<< Пред. стр. 244 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу