<< Пред. стр. 276 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу
Опять в самом низу пещера. Двое смертников-любителей, Боря
с Лешей, полезли смотреть, глубока ли? грязна ли? гнусна ли?
Лезли вверх по расщелине, пока не достигли, так сказать,
потолка. Спустились. Но самая таинственная пещерка была правее,
с виду - просто узкая щель. Они улезли туда и долго не
выходили. Потом замогильный голос из расщелины попросил у
Сереги фонарик. Он дал, умоляя, чтоб не разбили. Тягостную
тишину ожидания известий нарушали глухие стоны, междометия,
бормотания... Потом я услышал стук и шум падения. Фонарик
кокнули, подумал я. И точно. Через 15 минут они вылезли ногами
вперед. Живые. У фонарика разбилось только стекло, но Серега
долго в слезах извергал угрозы и проклятия по неизвестному
адресу. Зато все живы. Дети сразу захотели залезть в эту
таинственную щель и посмотреть, что же там такое. Но уже не
было времени. Отплыли в 18.30.
Поднялся холодный ветер. Ничего, моряки не мерзнут! Жаль,
я не моряк... Руки к веслу примерзают. Камень Тюрик 114 км."
Через три поворота - ручей Илень и брошенная деревня. Черные
избы без окон и без дверей. А там, небось, теплее, чем в байде.
Пора уж искать место для лагеря...
За деревней - поломанный мост. Когда подплыли поближе,
разглядели, что один пролет железного моста лежит на дне, и
напор воды образует над ним большой вал. Небольшой водопадец,
я бы сказал. Почти с метр высотой, как мне тогда показалось.
Мудрый Боря высадил свою команду на сушу и повел первую байду
вдоль берега. Я насторожился. Вторая байда, в которой рулевое
весло держал Леша, обожала подплывать поближе к торчащим из
реки камням, бурунам, туда, где нашу байду могло перевернуть, и
подойдя вплотную, поворачивать в сторону, отчаянно выгребая.
Вот и сейчас Дещере устремился к водопаду, чтобы еще раз
испытать судьбу.
И мы, как дураки, понеслись на встречу с бушующей бедой.
- Будем проходить на отрицательной скорости, - принял
решение Леша.
Раскаиваясь, что не привязал свое тело к пустому баллону
из-под "Пепси", я направил наш утлый челн в пенные волны
разбушевавшейся стихии.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утром ударил мороз.
Здравствуй, мой остеохондроз!
(Стих )
Нечасто в студеный майский денек судьба дает шанс
полюбоваться незабываемыми пейзажами глубин и познакомиться
поближе с обитателями речного дна.
В этот миг, когда замерли сердца, наш шкипер, заядлый
любитель иррациональности, выбрал рациональный курс. Сиганув с
трамплина, байда пронеслась по стоячим волнам катаклизма и
величаво закачалась на спокойной волне.
Я оглянулся.
Все мои путники были живы. Третья байдарка под
руководствам Лени Дубовского перед водопадиком стала, конечно,
отчаянно поворачивать, но, конечно, не успела повернуть из
стремительного потока и на моих глазах пошла с водопада боком!
Если бы не мои способности к телекинезу, они бы неминуемо
перевернулись. Жаль, не успел сфотографировать. А повторить
этот фокус они не захотели. В рубашке родились.
За этим поломанным мостом - камень Журавлик 133 км . На
скале - венок. Не всем везет. Все, хватит приключений на наши
головы. Встали лагерем, напротив ручья на левом берегу, среди
редких осинок и елочек. Зато было много сушняка. Наши
замечательные повара стали готовить плов по-уральски. Жаль,
риса было мало. Хотел их вразумить, добавьте, мол, хоть
вермишели с гречкою, но они не вняли. В таких случаях в котелок
бросают несколько комаров пожирнее. Хороший комар, он навар
дает, сок пускает, сало... Что и придает лесному вареву
дополнительную пикантную сытность. Но в связи с похолоданием
комары попрятались, больше в плов бросить было нечего. А он
получился невероятно вкусный. Даже до желудка не дошел, а
рассосался где-то в защечных мешках. Помню, добавка была, по
две ложки. И клюковки дерябнули, конечно, за второе рождение.
Не каждый день в походе люди рождаются.
Через полчаса после того, как часы пробили полночь,
начался дождь. А потом пошел снег. Ибо наступило 3 мая.
Сбылось пророчество старого колдуна...
Утром я приподнял свою несчастную головушку и сквозь
парашют палатки увидел заснеженные поляны вокруг нашего лагеря.
Все, приплыли. Может, и реку уже сковал лед. И воду можно будет
увидеть только в проруби. Попросил радиста передать на Большую
Землю: Байдарки затерты чусовыми льдами. Шлите валенки, в
сапоге дырка." И опять заснул со счастливой улыбкой на лице.
Снег майским утром мог обрадовать только белых медведей, но я
был рад, что выспался, наконец-то. На завтрак скушал овсянку
без изюма. Зато много. Экспедиция копила силы весь день. Ведь
нам придется туго. Читали сказки вслух, играли в "Тетрис". Леня
Дубовский сболтнул, что взял с собой 500 тысяч. Леша с Борей
оживились и, отыскав в ремнаборе колоду крапленых карт,
раскачали Леню на партию в преферанс.
Может быть, этот день прошел бы без приключений, но
неугомонный Леша заманил часть людей, детей и мужиков, обманом
на левый берег. Обещал, что там есть пещеры. Переплыли никак не
замерзавшую, почему-то, реку и долго шли по мокрому бурелому в
гору. Потом - с горы. Зачем и куда идем, никто не знал.
Наконец, группа туристов - авантюристов под руководством
Дещеревского нашла цель в жизни и решила дойти до истоков
попавшегося нам лесного ручья. Но я уже знал, что ручей течет
из земли и с ними не пошел. Группу благоразумных романтиков
повела обратно Олька. Ей было дадено указание вести нас до реки
вдоль ручья, и юное создание, страдая, что не запомнила дорогу
назад, повела нас в неведомую даль, роняя чистые детские слезы.
Склероз в ее шестилетнем возрасте простителен, но она не могла
себе простить, что не запомнила пути назад и этим обрекла на
неминуемую гибель одиннадцатилетнего Диму и старца Фура, так и
не наевшегося плову перед смертью. Мы уже совсем отчаялись, но
тут неожиданно сквозь густые лианы заблестела речная вода.
А на берегу нас ждал костер.
Этот эпизод напомнил мне чем-то трагический переход по
африканским пампасам, когда нам, чтобы успеть дойти до корабля,
пришлось возвращаться через пустыни Берега Скелетов.
После сытного обеда на зимовке воцарилась скука, от
которой старец Фура слегка рехнулся, вспомнил военное детство,
Чечню , вооружился топором и стал периодически брать
заложников, требуя самолет в Швамбранию и два миллиона
долларов. Родители безучастно созерцали, лузгая семечки, как их
любимых деток берут в заложники, да и сами потерпевшие только
глупо хихикали, хоть им и был обещан солидный процент от
прибыли... Их несерьезное отношение к терракту и сорвало оный.
Ни самолета, ни денег никто не прислал. Ну и оставайтесь
нищими, босяки, - сказал мудрый старец Фура. - Гребите теперь
веслами, как дураки!
Так что день прошел тихо, без человеческих жертв. Ночь -
тоже. Выспался на славу, под шорох снежинок. А утром сбылись
пророческие слова старца Фура, ибо все решили: плыть! Ничего,
распогодится!
Так и поплыли на север сквозь снегопад.
Дошли до Сулемы и там Иренка моментально выпросила
буханку. У нее дар от Бога: жалобный голос и отчетливая дикция.
Нищие в электричках, говорят, зарабатывают по миллиону в день.
Когда буду клянчить милостыню по поездам, обязательно возьму с
собой Ирену.
Прошли камень Гилевский 134 км. Снегопад не кончался. За
поворотом высадились на берег, разожгли костер и обогрели
озябшие члены свои. До загадочного Кына осталось 80 км. Камень
Афонины брови 141 км. Так себе, ни Афони, ни бровей. Потом
пошли острова с порогами, пришлось повертеться... Снегопад
незаметно кончился.
Показалась деревня Утка. Высадились и пошли за утиными
яйцами. Но купили куриные, две дюжины. Дали бабульке купюру в
10 тысяч, у нее при виде таких крупных денег руку свело
судорогой и дать сдачи она не смогла. Пришлось купить на эти
деньги творогу, морковки и еще чего-то. У бабульки пенсия 37
тыс. У деда - 17. Затерянный мир, как у Конан Дойдя. Сразу за
деревней - камень Красный 150 км . Высокая скала с пещеркой и
отличное место для лагеря. Пещерка маленькая, только для детей.
Дети осмотрели ее и сосредоточились у входа, от которого шла
узенькая тропинка наверх. Я сидел, свесив ноги вниз и собирался
спихнуть вниз камешек покрупнее, когда на фоне далекого леса
показалась голова Сереги, которая сразу же принялась
рассказывать какой-то анекдот. Как он залез по отвесной стене,
на чем держится, было непонятно, да и вряд ли он успел бы
рассказать свой анекдот до конца, поэтому мы втащили его за
руки ко входу в пещерку. Для страховки Серега всегда лазил по
скалам в спасжилете. Может в нем и мягче падать, не знаю. Не
довелось. Полезли на самый верх скалы. Там - площадка с
маленькой башенкой.
В щель между камнями недобитые коммунисты воткнули красный
серпасто-молоткастый советский флаг. Как на рейхстаге. На
башенке справа - малюсенький узкий выступ в рост человека. Если
у кого храпят соседи ночью, можно переспать здесь, на свежем
воздухе. Высота скалы 70 метров, поэтому с нее в сто раз
безопаснее падать, чем, например, с Пика Коммунизма.
Вечером проплыли мимо деревни Утка (второй). На 163 км -
камень Смутный. Несколько огромных розоватых отвесных скал,
очень красивых на закате. Страшно, даже ужасно красивых. Река
глубокая, веслом не достал дна. На левом берегу - идеальное
место для стоянки: кострища, бревна. Грех проплывать мимо.
Встали здесь на ночлег. Костер удался на славу. Ни ветра, ни
искр, ни дыма. Впервые за много дней все отогрелись и
обсушились. К столу был подан плов необыкновенной вкусноты.
Даже на банкете в Голивуде такого не едал. Ночь прошла
спокойно. До самого утра над лагерем не стихал сатанинский
хохот, плач уральского койота и злобный рык ископаемого
кашалота. Но все крепко спали и никто ничего не услышал.
Пятница 5 мая. Утро. Неугомонная молодежь со старцем Фура
отправились на правый берег смотреть пещерку. Так себе, 7
метров глубины, внутри маленькая каменная скамеечка и зеленые
натеки на камне.
Отплыли в 11.00. С каждым утром отплываем все раньше и
раньше. Куда спешим, непонятно. Через километр у поворота -
огромная черная дыра в скале. Похоже на туннель метро. Но
поезда долго не было, поэтому решили, что это пещера и полезли
ее открывать.
Снаружи это место напоминает затерянный буддийский храм:
колонны и стены, обросшие лианами и мхом, разрушенная лестница
у входа, полузасыпанная землей и заваленная обломками священных
стен. Все заросло мхом и бурыми лишайниками. Громадная
дыравход быстро сужается и продолжается щелью метров 8 высотой.
Щель раздваивается на левый и правый проход, они уходят вглубь
скалы метров на 15-20 и поворачивают навстречу друг другу,
сужаясь до сырого крысиного лаза. Из левого прохода есть узкая
смотровая щель наверх. Если вход обвалится, из нее можно неделю
любоваться на дневной свет.
Пещера всем понравилась. Извилистые ходы, темно,
страшненько. То, что надо. Назвали пещеру "Крутой". Только
сели в байды и поплыли, как откуда ни возьмись появилась
следующая скала - камень Дыроватый 165 км. На высоте 15 метров
заманчиво чернела новая дыра, дыроватая такая дырень. Полезли.
Ничего не поделаешь - надо. Но не тут-то было. Скала отвесная,
а под самой дырищей даже отрицательный наклончик. Так и не
влезли... Зато слева, внизу - узкая вертикальная щель
поднимается вглубь скалы, а из нее бежит вниз холодный ручей.
Стали подниматься вверх по ручью. Стены гладкие, скользкие,
можно лезть вглубь только враспорку, упираясь ногами. На первых
же 5 метрах народ отсеялся. Остались усугублять свою жизнь
Дима и Игорь, самые ногастые из группы задержки.
Внизу ручей шумит, заглушая стоны и кряхтение. Он поможет
нам найти выход, когда погаснут факела. Группа отважных
передохнула на маленьком выступе, от которого ход пошел влево и
вниз. Леша полез и вылез над ручьем. За ним еще кто-то
попробовал прогнуться и искривиться. Я не стал кривиться и
полез дальше по щели, вперед, и через узость прилез в
расширение. Щель сузилась и дальше не залез бы никто, даже если
его заколачивать туда кувалдой. На стенах были автографы наших
предшественников, исполненные простым карандашом. Самые ранние
- от 30-х годов нашего века. Надо же...
Неожиданно за узкой щелью, в которую никто бы не пролез,
послышались глухие крики живого человека. Как из могилы. Кричал
Леша.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
По шкуродеру ползут друг другу навстречу два спелеолога.
Встретились.
- У меня сзади завал, - сообщил один.
- У меня - тоже...
(Быль)
Ничто не предвещало беды. Только Дещеревского, видимо,
завалило.
Как Леша там очутился, мы не поняли. А кричал он что-то
про сталактиты, про залу и про кончившийся плекс. Хорошо, что
напомнил, - плекса и у нас осталось мало, минут на 10, и мы
полезли обратно. Весь народ повыбирался из дыр и стал нарушать
кислотно-щелочной баланс во рту. Появился Леша, живой, чем
очень меня удивил, и стал агитировать посмотреть открытую им
залу и другие достопримечательности. Леня Дубовский, который
сегодня дебютировал в качестве спелеолога, стукнулся головой об
камень, решил, что этого недостаточно и полез испытывать судьбу
до конца. За ним - веселые пофигисты Дима с Игорьком, рисковый
парень Боря и старец Фура. Он прихватил последние запасы плекса
и свечку, которую можно будет потом съесть. Было по-мужски
быстрое и немногословное прощание с родными, близкими, слезы
расставания, просьбы "Береги себя", "...а мамане моей
передайте, что..." и спецотряд стал подниматься по расщелине
вверх. Метров через 30 открылся горизонтальный узкий коридор,
поросший каменным мхом и похожий на пищевод гигантского ящера
Гемозавра. Кое-где как зубы, торчали над головой сталактиты, не
хватало рук и ног, горящий плекс приходилось держать зубами, но
шестерка отчаянных храбрецов упорно ползла на карачках все
глубже и глубже в скалу. Однажды, когда почти добрались до
желудка Гемозавра, Дима чуть не загремел вниз в расщелину, еле
удержался. Но ему сразу захотелось наружу. Ближайшее окружение
стало его утешать, думая, что он испугался.
- Нет! Только вперед! - воскликнул Дима громовым голосам,
обводя своих попутчиков горящим взором. Старец Фура дрожащей
рукой пожал твердую ладонь юноши, сверкая очами, они крепко
сжали факела и устремились вперед в таинственный мрак
подземелья.
Прошли извилистый аппендикс, поросший известковыми
кораллами и вновь стали подниматься по скользким стенам. Один
байдарочник, вооруженный только веслом, мог бы задерживать
здесь целый полк американских коммандос. Скоро щель опять пошла
<< Пред. стр. 276 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу