ЗОЛОТЫХ В В ПРОВEРКА ДОПУСТИМОСТИ ДОКАЗАТEЛЬСТВ В УГОЛОВНОМ ПРОЦEССE РНД ФEНИКС 1999 288 С 6

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13 августа 1996 г. приговор отменила по следующим основаниям.
В соответствии с частью 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации каждый обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката. Статья 48 УПК РСФСР предусматривает, что для участия в деле защитник приглашается обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия обвиняемого.
Как видно из материалов дела, Газизов на предварительном следствии заявил ходатайство о допуске к участию в деле в качестве защитника адвоката Г., с которой он заключил соглашение, однако следствием было отказано в удовлетворении этого ходатайства по тем основаниям, что указанный адвокат не имеет допуска к секретным документам.
По тем же основаниям следствие не допустило к участию в деле адвоката Р., о чем ходатайствовал обвиняемый Волков, и адвоката Д., которая была приглашена для осуществления защиты обвиняемого Тарасова.
Таким образом, следствием было нарушено право указанных обвиняемых на защиту, так как отстранение адвоката от участия в деле в связи с отсутствием допуска к государственной тайне не соот-
117 См.: ВВС РФ, 1995, № 12, С. 10.
118 См.: п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 года, .№ 5 " О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту". (Сборник постановлений, С. 137).

Глава III 111
ветствует Конституции Российской Федерации, что подтверждено постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 27 марта 1996 г. "По делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 г. "О государственной тайне" в связи с жалобами граждан В.М.Гурджиянца, В.Н.Синцова, В.Н.Бугрова и А.К.Никитина" (Собрание законодательства РФ, 1996, N 15, статья 1768).
При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор Верховного суда Удмуртской Республики отменила, а дело направила для производства дополнительного расследования.119
Адвокат, представитель профессионального союза и другой общественный организации не вправе участвовать в деле в качестве защитника, если он по данному делу оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела, или если он ранее участвовал в качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, эксперта, специалиста, переводчика, свидетеля или понятого, а также если в расследовании или рассмотрении дела принимает участие должностное лицо, с которым адвокат, представитель профессионального союза и другой общественной организации состоит в родственных отношениях (часть 1 статьи 67-1 УПК РСФСР, ст. 70 проекта нового УПК).
Участие в деле защитника при наличии обстоятельств, указанных в части 1 статьи 67-1 УПК РСФСР, рассматривается как нарушение закона, влекущее недопустимость полученных с участием такого лица доказательств.
Так, по делу братьев Агафоновых было установлено нарушение права Агафонова К. на защиту, которое выразилось в следующем.
Ранее, при рассмотрении дела по обвинению Галанова (являвшегося потерпевшим по делу братьев Агафоновых) его защиту осуществлял адвокат В.
По делу же братьев Агафоновых тот же адвокат защищал Агафонова К., а его бывший подзащитный Галанов выступал в качестве потерпевшего.
Поскольку адвокат В. ранее оказывал юридическую помощь Га-ланову, т.е. - лицу, интересы которого противоречат интересам Агафонова К., обратившегося с просьбой к адвокату В. о ведении дела, было признано нарушенным право Агафонова К. на защиту.120
По делу К. и С., рассмотренному Саратовским областным судом, были исключены из разбирательства протоколы допроса С. в качестве подозреваемого и обвиняемого, поскольку при проведении этих допросов было нарушено право С. на защиту. В проведении этих
119 См.: ВВС РФ, 1997, № 5, С. 14.
120 См.: ВВС РСФСР, 1981, № 2, С. 14--15.

112
Часть вторая

допросов участвовал адвокат С., который ранее участвовал по этому же делу в качестве следователя.121
Не признается основанием для устранения защитника от участия в деле факт участия в деле в качестве защитника обвиняемого адвоката, который ранее поддерживал обвинение в отношении этого же лица, но по другому уголовному делу.
Архангельский областной суд возвратил на дополнительное расследование уголовное дело по обвинению Лукина в умышленном убийстве и разбое, усмотрев нарушение требований статьи 67-1 УПК, поскольку в 1980 году при осуждении Лукина по статье 103 УК государственным обвинителем являлся Коростелев, который по настоящему делу уже как адвокат осуществлял защиту Лукина на
предварительном следствии.
Отменяя определение областного суда , Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отметила, что статья 67-1 УПК действительно исключает возможность участия адвоката в качестве защитника, если он ранее по данному делу участвовал в качестве прокурора. Содержание этой нормы прямо указывает, что запрет на участие в деле адвоката распространяется лишь на те случаи, когда он ранее участвовал в этом же деле в ином качестве, в частности в качестве прокурора. Участие же в деле в качестве защитника обвиняемого адвоката, который много лет назад поддерживал обвинение в отношении этого же лица совершенно по другому делу, не является нарушением требований статьи 67-1 УПК.122
Одно и то же лицо не может быть защитником двух подозреваемых, обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого (часть 6 статьи 47 УПК РСФСР, часть 4 статьи 44 проекта
нового УПК).
Указанные противоречия могут быть обусловлены признанием обвинения одним обвиняемым и оспаривание другим; изобличение одним обвиняемым другого. Эти противоречия могут быть вызваны также характером обвинения, предъявленного каждому из обвиняемых.123
Верховный Суд РФ участие защитника на стороне двух обвиняемых, имеющих противоречивые интересы по делу, рассматривает как существенное нарушение уголовно-про-цессуального закона.124
По делу Рожкова и Каменцева Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала, что суд, рассматривающий это дело, обоснованно признал недопустимыми доказательства, полученные первоначально на предварительном следствии, когда двух обвиняемых, у которых имелись противоречия, защищал один ад-
121 См. Друзин Е.В., Указ., соч., С. 19-20.
122 См. БВС РФ, 1993, № 6, С. 15.
123 См. Сборник постановлений, С. 137. 121 См., там же, С. 453.

Глава III 113
вокат. Учитывая, что затем обвиняемых в ходе расследования и в
суде защищали разные адвокаты, то допущенные органами следствия нарушения судебная коллегия не признала влекущими отмену приговора.125
Дело Зубарева, Розова и Камалова определением Свердловского областного суда было направлено для производства дополнительного расследования в связи с тем, что органами предварительного следствия было нарушено право Зубарева на защиту. Нарушение, по мнению суда, выразилось в том, что на предварительном следствии адвокат Т. осуществлял защиту Розова и Зубарева, несмотря на противоречия их интересов.
Прокурор - государственный обвинитель по делу в частном протесте поставил вопрос об отмене этого определения и направлении дела на новое судебное рассмотрение, поскольку, как он считал, в период, когда адвокат Т. осуществлял защиту Розова и Зубарева, противоречие их интересов не было очевидным.
Судебная коллегия по уголовным дела Верховного Суда РФ протест оставила без удовлетворения, указав следующее.
В соответствии с требованием статьи 47 УПК одно и то же лицо не может быть защитником двух обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого. По данному делу с 15 ноября 1991 года защиту Зубарева осуществляла адвокат Т. Она же С 6 ноября 1991 года защищала Розова. Поскольку Розов отрицал свою причастность к покушению на изнасилование О. (допрошен 6 ноября 1991 года), а Зубарев еще на допросе 5 ноября 1991 года уличал его в этом покушении, адвокат Т. не вправе была защищать Зубарева в связи с противоречием интересов своих подзащитных. Допустив адвоката Т. к защите Зубарева, органы предварительного следствия нарушили его право на защиту.
Доводы протеста о неочевидности до 15 ноября 1991 года противоречий интересов Розова и Зубарева несостоятельны, так как к этому времени их различные позиции по вопросу участия Розова в покушении на изнасилование О. уже были известны органам предварительного следствия.
Таким образом, на предварительном следствии Зубарев был лишен гарантированного законом права на защиту, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Суд, установив это обстоятельство, обоснованно возвратил дело для дополнительного расследования.126
в) Приглашение, назначение и замена защитника
Приглашение защитника.
Защитник приглашается подозреваемым или обвиняемым, их законными представителями, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого (часть 1 статьи 48 УПК РСФСР, часть 1 статьи 45 проекта нового УПК).
По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем или
125 См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 1995, С. 21-22. -
126 См.: БВС РФ, 1993, № 6, С. 7.

114 Часть вторая
прокурором (часть 2 статьи 48 УПК РСФСР, часть 2 статьи 45 проекта нового УПК).
Верховный Суд РФ признает существенным нарушением закона факт необеспечения подозреваемому (обвиняемому) права пригласить защитника по своему выбору.
Дело Албогачиева Назрановским районным судом было направлено на дополнительное расследование, поскольку по мнению суда органы следствия нарушили права обвиняемого на защиту.
Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Чечено-Ингушской АССР частный протест прокурора об отмене определения оставлен без удовлетворения.
Постановлением президиума Верховного Суда Чечено-Ингушской АССР оставлен без удовлетворения аналогичный протест прокурора АССР.
Заместитель Прокурора РСФСР в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений с направлением дела на новое рассмотрение, считая, что права обвиняемого Албогачиева на защиту не были нарушены.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР протест оставил без удовлетворения по следующим основаниям.
Согласно статьи 48 УПК РСФСР, обвиняемый, а также другие лица по поручению или с согласия обвиняемого вправе запросить ему защитника по его усмотрению. По просьбе обвиняемого участие указанного им защитника обеспечивается следователем.
Последний вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника или назначить его обвиняемому через коллегию адвокатов лишь в тех случаях, когда участие избранного обвиняемым защитника невозможно в течение длительного срока.
Эти требования закона в данном случае органами следствия не выполнены.
Как видно из материалов дела, обвиняемый Албогачиев просил пригласить для его защиты адвоката Л.
Следователь направил письмо в адрес заведующего юридической консультацией № 1 Советского района г. Орджоникидзе и жены обвиняемого Албогачиева с просьбой обеспечить явку адвоката Л.
В ответ следователь получил письмо заведующего юридической консультацией, в котором сообщалось, что адвокат Л. с Албогачие-вым и его родственниками соглашения не имеет, поэтому поручить ему осуществление защиты Албогачиева он не вправе. А жена обвиняемого отказалась ответить следователю, почему адвокат не явился к следователю.
Эти данные в протесте небоснованно расценены как отказ заведующего юридической консультации направить адвоката Л. для участия в деле Албогачиева и жены Албогачиева принять меры к обеспечению явки адвоката Л.
Заведующий юридической консультацией в письме указал, что при соглашении обвиняемого Албогачиева с адвокатом Л. последний может осуществлять его защиту. В деле нет данных о том, что жена обвиняемого Албогачиева отказалась заключить соглашение с адвокатом Л. на защиту обвиняемого.
Однако следователь, не ознакомив обвиняемого Албогачиева, ни его близких родственников с сообщением заведующего юридической консультацией о том, что для защиты Албогачиева необходимо заключить соглашение с адвокатом Л., а также не выяснив, изве

Глава III 115
щен ли этот адвокат заведующим юридической консультацией о просьбе Албогдчиева осуществлять его защиту и согласен ли он участвовать в деле, заменил его адвокатом С.
Адвокат Л., защищавший Албогачиева в суде, в связи с нарушением права Албогачиева на защиту заявил ходатайство о возвращении дела на дополнительное расследование.
Как видно из выступлений адвоката Л., как в суде первой инстанции, так и в кассационной инстанции, он не отказывался защищать Албогачиева и намеривался осуществлять его защиту.
Таким образом, назначение следователем при указанных обстоятельствах для участия в деле адвоката по своему усмотрению, несмотря на требования обвиняемого пригласить для его защиты адвоката Л., который был согласен на это, является нарушением права обвиняемого на защиту.127
Подозреваемый или обвиняемый вправе пригласить для защиты нескольких защитников.
Хотя это право подозреваемого (обвиняемого) предусмотрено только в проекте нового УПК (часть 1 статьи 45), а действующий УПК РСФСР его не предусматривает, в судебной практике отказ обвиняемому в ходатайстве о приглашении второго защитника признается нарушением уголовно-процессуального закона.
По приговору военного трибунала группы войск прапорщик Почапский был осужден по пункту "г" статьи 102 УК РСФСР.
Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденного и его защитника, нашла, что в ходе судебного разбирательства судом превой инстанции было нарушено право подсудимого на защиту.
Как видно из материалов дела, защиту интересов По-чапского в судебном заседании осуществлял адвокат межреспубликанской коллегии адвокатов. В ходе судебного заседания подсудимый неоднократно заявлял ходатайство о предоставлении ему второго адвоката из другой юридической консультации, с которым он смог бы заключить соглашение.
Свое ходатайство Почапский обосновывал тем, что против участия в судебном заседании предоставленного адвоката у него возражений нет, но он считает, что защита его интересов, осуществляемая этим адвокатом, является недостаточной.
Ходатайство подсудимого поддержал его защитник, который пояснил, что Почапский занимал на предварительном следствии и в суде противоположные позиции по делу,
127 См.: БВС РСФСР, 1989, № 10, С. 7.

116 Часть вторая
а поэтому не мог в полной мере воспользоваться его услугами и осуществить свое право на защиту.
Суд же, необоснованно сославшись на неопределенный характер ходатайства подсудимого оставил его без удовлетворения.
При таких обстоятельствах следует прийти к выводу, что судом допущено нарушение права подсудимого на защиту, поскольку участие второго защитника законом не запрещено и право Почапского на выбор защитника, предусмотренное статьей 48 УПК РСФСР, было ущемлено. Это нарушение закона в силу статьи 345 УПК РСФСР является существенным и влечет отмену приговора.128
Замена защитника.
Если явка защитника, избранного подозреваемым или обвиняемым, невозможна, дознаватель, следователь и прокурор вправе предложить подозреваемому или обвиняемому пригласить другого защитника либо обеспечить ему защитника через юридическую консультацию.
При этом уголовно-процессуальным законом предусмотрено, что в случаях задержания или заключения под стражу подозреваемого или обвиняемого замена избранного ими защитника допускается при невозможности обеспечить явку избранного защитника в течение двадцати четырех часов с момента задержания или заключения под стражу подозреваемого или обвиняемого (часть 2 статьи 47 УПК РСФСР, часть 4 статьи 45 проекта нового УПК), а в остальных случаях - при невозможности обеспечить явку избранного защитника в течение длительного срока (часть 3 статьи 48 УПК РСФСР).129
Енисейским районным народным судом Крсноярского края Ря-занцев осужден по части 2 статьи 108 УК РСФСР к лишению свободы за причинение Токаревой тяжких телесных повреждений, от которых она скончалась.
В кассационном порядке и порядке надзора Красноярским краевым судом приговор оставлен без изменения.
Заместитель прокурора РСФСР в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений в связи с нарушением прав обвиняемого Рязанцева на защиту и о возвращении дела на дополнительное расследование.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР протест удовлетворила, указав следующее.
При предъявлении обвинение Рязанцев заявил ходатайство о выделении ему адвоката X. Это ходатайство оставлено без рассмот-
128 См.: Вестник Верховного Суда СССР. 1991, № 1, С. 20.
129 В проекте нового УПК (часть 3 статьи 45) указано: "в течение длительного (не менее 5 дней) срока".

Глава III 117
рения, при выполнении требований статьи 201 УПК РСФСР (объявлении об окончании предварительного следствия и предъявлении для ознакомления материалов дела) ему был приглашен адвокат Л.
Рязапцев возражал против участия на следствии адовката Л., просил вызвать адвоката X., отказался от совместного с адвокатом Д. ознакомлении с материалами дела. Причина, по которой Рязанцеву вместо требуемоого им адвоката выделен другой, объяснена не была, в связи с чем право Рязанцева на защиту в стадии предварительного следствия было нарушено.
Таким образом, был признано, что защита Рязанцева не была осуществлена. Приговор в отношении Рязанцева был отменен, а дело передано на новое расследование.130
По делу Ефимова Челябинский областной суд установил следующие обстоятельства, признанные им как нарушение части 3 статьи 48 УПК РСФСР.
Ефимов 30 августа 1994 года заключил соглашение с адвокатом Ш. о защите его интересов на предварительном следствии, тем не менее 24 ноября 1994 года Ефимову было предъявлено обвинение с участием адвоката Л., а 27 ноября 1994 года ему было объявлено об окончании следствия и предъявлены для ознакомления материалы дела, при этом присутствовала адвокат Ч. (ордера в деле нет). От ознакомления с материалами дела Ефимов отказался.
В судебном заседании Ефимов пояснил, что отказался знакомиться с материалами дела потому, что не участвовал адвокат Ш., с которым он заключал соглашение о защите. Согласно справке следователя, 24 и 27 ноября 1994 года адвокат Ш. в деле не участвовал, так как до 30 ноября 1994 года был занят в процессах по другим уголовным делам.
Таким образом, участие адвоката Ш. в деле по обвинению Ефимова было невозможно в течение только трех или шести дней и суд пришел к выводу, что этот срок не являетсЗ^длительным,'исключающим участие Ш. в деле. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ рассматривая это дело по частному протесту прокурора признала решение Челябинского областного суда обоснованным, указав, что при таких обстоятельствах право Ефимова на защиту было нарушено, а именно: в ходе следствия были соблюдены требования статьи 48 УПК РСФСР, поэтому оснований для удовлетворения протеста прокурора не имелось.131
Челябинским областным судом дело по обвинению Ефимова в преступлении, предусмотренном части 3 статьи 117 УК РСФСР, направлено для производства дополнительного расследования.
В определении областной суд указал, что в ходе предварительного расследования существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, а именно: право обвиняемого на защиту. 30 августа 1994 г. Ефимов заклГочил соглашение с адвокатом Ш. о защите своих интересов на предварительном следствии. Однако ни при предъявлении обвинения, ни при объявлении обвиняемому об окончании предварительного следствия и предъявлении материалов для ознакомления адвокат Ш. без Достаточных к тому оснований участия в деле не принимал.
В частном протесте прокурор поставил вопрос об отмене определения суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение, ссылаясь на то, что адвокат Ш. не имел возможности участвовать в
130 См.: ВВС РСФСР, 1989, № 9, С. 5-6.
131 См.: ВВС РСФСР, 1996, № 2, С. 11.

118 Часть вторая
деле, фактически отказался от защиты и обвиняемому были предложены другие защитники - адвокаты Л. и Ч.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 24 мая 1995 г. определение областного суда оставила без изменения, признав его законным и обоснованным, по следующим основаниям.
Как видно из материалов дела, Ефимов заключил соглашение с адвокатом Ш. о защите его интересов на предварительном следствии. Тем не менее 24 ноября 1994 г. Ефимову было предъявлено обвинение с участием адвоката Л., а 27 ноября 1994 г. ему было объявлено об окончании следствия и предъявлены для ознакомления материалы дела, при этом присутствовала адвокат Ч. (ордера в деле нет). От ознакомления с материалами дела Ефимов отказался.
В судебном заседании Ефимов пояснил, что отказался знакомиться с материалами дела и потому, что не участвовал адвокат Ш., с которым он заключил соглашение о защите. Согласно справке следователя, 24 и 27 ноября 1994 г. адвокат Ш. в деле не участвовал, так как до 30 ноября 1994 г. был занят в процессах по другим уголовным делам.
Таким образом, участие адвоката Ш. в деле по обвинению Ефимова было невозможно в течение только трех или шести дней и суд обоснованно пришел к выводу, что этот срок не является длительным, исключающим участие Ш. в деле. При таких обстоятельствах право Ефимова на защиту было нарушено, а именно: в ходе следствия не были соблюдены требования ст. 48 УПК РСФСР, поэтому оснований для удовлетворения протеста прокурора не имелось.
Верховный Суд РФ указывал, что, принимая решен^ о вынужденной замене защитника, необходимо объяснить заинтересованному лицу, чем вызвано принимаемое решение,132 а также получить от него согласие на участие в
I 'ЭЧ
качестве защитника другого адвоката.-
Назначение защитника.
' Если в случаях обязательного участия защитника он не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, их законными представителями или другими лицами по их поручению, дознаватель, следователь и прокурор обязаны обеспечить участие защитника в деле (часть 3 статьи 49 УПК РСФСР, часть 3 статьи 46 проекта нового УПК).
Говоря о назначении защитника, хотелось бы обратить внимание на заключение Европейского комитета по правам человека о том, что "обвиняемые, которые получают право безвозмездно пользоваться услугами защитника, не могут сами выбирать себе защитника".134
Аналогичные решения принимались и в российской.до-революционной судебной практике.
132 См. ВВС РФ, 1989, № 9, С. 5-6.
133 См. ВВС РФ, 1986, № 1, С. 15-16.
134 См. Алексеева Л.Б. Применение судами международных норм в области прав человека и Конституции Российской Федерации // Комментарий Российского законодательства. М., 1997, С. 27.

Глава III 119
Так, по делу Граматина (решение Кассационного де-партамена Правительствующего Сената 1888 года № 595) было указано, что обвиняемый не имеет право требовать возложение защиты его на то лицо, которое он указывает.130
В прежней российской судебной практике также признавалось, что обвиняемый "не имеет право просить о назначении более, чем одного защитника" (дело Данилова, решение 1867 года, № 178. )
г) Отказ от защитника
Подозреваемый и обвиняемый вправе в любой момент производства по делу отказаться от защитника. Такой отказ допускается только по инициативе самого подозреваемого или обвиняемого (часть 1 статьи 50 УПК РСФСР, часть 1 статьи 47 проекта нового УПК).
Допуская право на отказ от защитника, закон формирует жесткое условие: такой отказ юридически значим только в том случае, если он сделан по инициативе самого обвиняемого (подозреваемого), о чем должно быть четко и однозначно указано в соответствующем протоколе либо в добровольно представленном обвиняемым (подозреваемым) письменном ходатайстве или заявлении.
Президиум Верховного Суда РСФСР исключил из кассационного определения, которым приговор отменен и дело направлено на дополнительное расследование, указание за нарушение следственными органами требований пункта 5 статьи 49 и статьи 50 УПК РСФСР об обязательном участии защитника с момента объявления обвиняемому об окончании предварительного следствия и предъявлении ему для ознакомления всего производства по делу, как неоснованное на законе.
Как видно из материалов дела, обвиняемый дважды подавал заявления на имя прокурора района, в которых отказывался от усйуг адвоката, а в третьем заявлении указал, что ему не нужен адвокат ни при предъявлении обвинения, ни при ознакомлении с материалами дела. В этих заявлениях он также отказывался и от услуг конкретного адвоката, с которым его родственники заключили соглашение на ведение дела в стадии предварительного следствия. Следователь своим постановлением принял от-
13а См.: Щепловитов С.Г. Судебные уставы императора Александра П. Устав уголовного судопроизводства. С-П., 1898, С. 496.

120 Часть вторая
каз обвиняемого от защитника, что соответствует требованию закона (статья 50 УПК РСФСР).136
Отказ обвиняемого Сподыревского от защитника может иметь место только при наличии реальной возможности участия адвоката в деле.137
При отказе обвиняемого (подозреваемого) от защитника следователь должен выяснить, не является ли отказ от защитника вынужденным, например, ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката. Установив вынужденность отказа следователь обязан обеспечить участие защитника в деле.
По делу Гурьянова и Боголея, рассмотренному Саратовским областным судом, были исключены из разбирательства протоколы допроса Боголея в качестве обвиняемого.
Перед допросом Боголея в качестве обвиняемого он отказался от услуг адвоката и следователь допросил Боголея без участия адвоката.
В суде Боголей пояснил, что его отказ на предварительном следствии от защитника был вынужденным, в связи с материальными затруднениями, в услугах же адвоката в тот период он нуждался.138
Рассматривая поступившее заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защитника, необходимо различать отказ от помощи защитника вообще и от назначенного защитника, поскольку в указанных случаях должны наступить различные процессуальные последствия:
в первом случае отказ может быть принят, во втором случае, поскольку по существу нет отказа от защитника, его участие должно быть обеспечено и должен быть решен вопрос о необходимости замены конкретного защитника.
5. Недопустимость протоколов допросов подозреваемого и обвиняемого, связанная с нарушением закона об обязательном участии в допросе переводчика и педагога
а) Участие переводчика Право пользоваться услугами переводчика. Подозреваемый (обвиняемый), не владеющий языком на котором ведется судопроизводство, вправе давать показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика (часть 2 статья 17 УПК РСФСР, часть 2 статьи 23 проекта нового УПК).
136 См.: Обзор законодательства и судебной практики Рерховного Суда РСФСР за 4-й квартал 1990, С. 13.
137 Сборник Постановлении, С. 137. •
138 См.: Российская юстиция, 1995, № 6, С. 6.

Глава III 121
Не владеющими языком судопроизводства признаются лица, не понимающие или плохо понимающие обычную разговорную речь на языке судопроизводства, не умеющие свободно изъясняться на данном языке в понимании тех или иных терминов или обстоятельств, связанных с производством по делу.'39
Верховный Суд РФ признавал наличие нарушений требований статьи 17 УПК РСФСР при следующих обстоятельствах:
- по делу Шимана - "Шиман по национальности румын, малограмотный, окончил всего 4 класса, в школе учил молдавский язык. В судебном заседании установлено, что в связи со слабым знанием русского языка он плохо понимал в период следствия термины и обстоятельства, связанные с производством по делу, однако переводчиком обеспечен не был";140
- по делу Забихулина - "Забихулин по национальности башкир. В характеристике средней школы указано, что он "показал слабые знания, очень трудно давались такие предметы, как русский язык и литература". В акте судебно-психиатрической экспертизы, проведенной в отношении Забихулина, отмечено: "Личность примитивная, интеллект низкий, запас знаний крайне ограничен..."141
- по делу Юсупова - "Как установлено по делу, Юсупов по национальности узбек, проживал в Узбекистане, окончил 8 классов узбекской школы. В материалам дела имеются собственноручные объяснения Юсупова, которые со всей очевидностью свидетельствуют о том, что он нуждается в переводчике".142
Вместе с тем, в ряде случаев Верховный Суд РФ признавал, что нарушений требований статьи 17 УПК РСФСР допущено не было. При этом Верховный Суд учитывал следующие обстоятельства:
- по делу Айдаболова - "При задержании в порядке статьи 122 УПК Айдаболов (казах по национальности, - В.З.) собственноручно написал, что русским языком владеет хорошо. В дальнейшем он не изъявлял желания давать показания на казахском языке либо пользоваться услугами переводчика. Наоборот, при ознакомлении с материалами дела по окончании предварительного следствия он при прочтении документов на руа^ком языке от услуг переводчика отказался и пользовался услугами переводчика лишь при ознакомлении с документами на казахском языке, которым владеет слабо.
Ссылка Московского городского суда на то, что Айдаболов говорит с акцентом и не понимает отдельных юридических терминов, еще не свидетельствует о незнании русского языка";143
139 См.: Научно-практический комментарий к УПК, С. 40.
140 См.: Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, 1974- 1979гг., М., 1981, С. 276.
141 См.: Сборник постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, 1981-1988 г.г. М., 1989, С. 318.
142 См.: ВВС РФ, 1993, № 4, С. 11.
143 См.: ВВС РФ, 1993, № 7, С. 15-16. .

122 Часть вторая
- по делу Дадашевой - "На предварительном следствии Дада-шева заявляла, что в услугах переводчика не нуждается, закончила русскую школу, училище и давала показания на русском языке. Ходатайства ею о переводчике не заявлялись как в ходе расследования, хотя ей разъясняли статью 17 УПК, так и при ознакомлении со всеми материалами дела. Причем, она собственноручно сделала запись, что в услугах переводчика не нуждается, в том числе и в присутствии адвоката".144
Лицами, не владеющими языком судопроизводства признаются не только лица, не владеющие этим языком в связи с их иной национальной принадлежностью, но и другие лица.
По делу Сусловой (глухонемой, инвалида III группы) Верхов ный Суд РФ признал недопустимыми протоколы ее допросов, проведенных в ходе предварительного следствия, поскольку ей "не был предоставлен переводчик, хотя она просила об этом, так как испытывала затруднения при изложении ответов в письменной форме на письменные вопросы следователя".145
Право подозреваемого и обвиняемого давать показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика должно быть разъяснено, а также должна быть обеспечена возможность реализации этого права. Пригласите переводчика для участия в допросах подозреваемого и" обвиняемого обязано лицо, производящее допрос: дозна-ватель или следователь (статья 58, часть 1 статьи 134 УПК РСФСР, часть 2 статьи 23, часть 1 статьи 184 проекта УПК).
Любое ограничение прав подозреваемого (обвиняемого), обусловленное незнанием ими языка, на котором ведется судопроизводство, и необеспечение этим лицам возможности пользоваться родным языком признается существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона.146
По делу Г., осужденного Ульяновским областным судом. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР отменила приговор ввиду нарушения органами следствия требований статьи 17 УПК РСФСР, поскольку Г. допрашивался на предварительном следствии без переводчика и ему, как обвиняемому не было разъяснено право пользоваться услугами переводчика при производстве
147-
следственных действии.
144 См.: Архив Верховного Суда РФ, дело № 926 п 98 пр.
145 См.: ВВС РФ, 1997, № 11, С. 17.
146 См.: п. 13 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 г., № 5; п.7 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 ноября 1990 г., № 10; п.7 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 17 апреля 1984 г., № 2; п.п. 9 и 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г., № 8 (Сборник постановлений, С.с. 137, 341, 419, 530, 534).
147 См.: ВВС РСФСР, 1985, № 10, С. 12.

Глава III 123
Допуск, переводчика к. участию в деле.
Переводчиком является лицо, владеющее языками, которые необходимы для перевода, и назначенное органом дознания, следователем, прокурором в случаях, когда подозреваемый или обвиняемый не владеют языком, на котором ведется производство по делу (часть 1 статьи 57 УПК РСФСР, часть 1 статьи 58 проекта УПК).
Переводчиком может быть только лицо, свободно владеющее языком судопроизводства и языками, знание которых необходимо для перевода.
Переводчик не может принимать участия в производстве по делу при наличии следующих оснований:
1) если он является потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком, свидетелем, а также если он участвовал в данном деле в качестве эксперта, специалиста, лица, производившего дознание, следователя, обвинителя, защитника, законного представителя обвиняемого, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика;
2) если он является родственником потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей, родственником обвиняемого или его законного представителя, родственником обвинителя, защитника, следователя или лица, производившего дознание;
3) если имеются иные обстоятельства, дающие основания считать, что переводчик лично, прямо или косвенно заинтересован в деле;
4) если обнаружится его некомпетентность. Предыдущее участие в деле лица в качестве переводчика не является основанием для его отвода (статья 66 УПК РСФСР, статья 67 Проекта нового УПК РФ).
В качестве примера нарушения требований уголовно-процессуального закона относительно запрета участия лица одновременно в качестве следователя и переводчика можно сослаться на дело Андреева.
Определением Верховного Суда Марийской АССР дело Андреева было направлено на дополнительное расследование.
В определении суд указал, что предварительное следствие по Делу проведено с существенным нарушением процессуального закона. Обвиняемый Андреев, потерпевшая Степанова М. и свидетель Степанова Л. допрашивались на марийском языке, однако следователь протокол оформлял на русском языке сам, без участия специалиста-переводчика, т.е. предварительное следствие проведено с нарушением статьи 17 УПК РСФСР.

124 Часть вторая
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР
частный протест прокурора Марийской АССР, в котором ставился вопрос об отмене определения суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение, оставила без удовлетворения, указав следующее.
Как установлено судом и не оспаривалось в частном протесте прокурора Марийской АССР, следователь допросил обвиняемого, потер певшую и свидетеля на их родном языке - марийском, а протоколы допросов оформил на русском языке, т.е. в ходе предварительного следствия было соблюдено право указанных лиц дать показания на родном языке. Однако в нарушение статьи 17 УПК РСФСР следова- , тель для участия в допросе Андреева, Степановой М. и Степановой Л. не пригласил переводчика, сделал перевод их показаний с марийского языка на русский язык сам. По существу одно лицо выполняло функции следователя и переводчика, что противоречит требованиям, изложенным в статьях 59, 64, 66 УПК РСФСР.
С учетом этих обстоятельств допущенные в ходе предварительного следствия нарушения уголовно-процессуального закона следует признать существенными, влекущими направление дела на дополнительное расследование.148
Относительно запрета российским уголовно-процессу-альным законом совмещения в одном лице функций переводчика и защитника хотелось бы обратить внимание > на практику Европейской комиссии по правам человека, которая заявила, что права, гарантированные статьей 14 ' Международного пакта о гражданских и политических правах, являются правами защиты в целом, а не только обвиняемого. Из этого вытекает, что, если защитнику понятно обвинение, он сможет осуществить надлежащую защиту обвиняемого и, следовательно, участие переводчика во всех следственных действиях не обязательно. В деле "X. против Австрии" обвиняемый, который не говорил по-немецки, а лишь по-французски и по-итальянски, утверждал, что австрийский суд нарушил статью 14, отказав в предоставлении ему в полном объеме перевода судебной документации. Европейская комиссия отметила, что часть документации была изложена на немецком языке, который понимал адвокат обвиняемого, а многие другие документы были составлены на французском языке и, таким образом, могли быть прочитаны самим обвиняемым. Обвиняемому была предоставлена помощь переводчика в тот момент, когда его уведомляли о выдвинутых против него обвинениях, а затем был предоставлен текст обвинительного заключения, переведенный на французский язык. Поэтому Комиссия не установила •• нарушений.149
1(8 См.: ВВС РСФСР, 1980, № 1, С. 10. 149 Комментарий Российского законодательства. М., 1997, С. 22.

Глава III 125
б) Участие педагога
В допросе несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), не достигшего 16-летнего возраста, может участвовать педагог. Участие педагога возможно и при допросе несовершеннолетнего старше 16 лет, если он признан умственно отсталым (часть 1 статьи 397 УПК РСФСР).150
Необходимость участия в допросе указанных лиц определяется по усмотрению следователя или прокурора. Педагог может участвовать в допросах также по ходатайству защитника (часть 1 статьи 397 УПК РСФСР).
Участие педагога в допросе несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), не достигшего 16 лет, обусловлено необходимостью использовать в связи со сложностью такого допроса данные педагогики и психологии при его подготовке, проведении и фиксации показаний, а также - необходимостью компенсировать слабость умственного развития подозреваемого (обвиняемого).
Отсутствие педагога при допросе несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого может в определенных случаях влечь признание протокола<"какого допроса недопустимым доказательством.
По делу Тукуева, осужденного Павлодарским областным судом, Пленум Верховного Суда СССР отменил все состоявшиеся решения в связи с непринятием всех предусмотренных законом мер для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.
Одним из оснований к отмене состоявшихся по делу решений явилось отсутствие при допросе Тукуева педагога.
В этой части Пленум Верховного Суда указал следующее.
Некоторые допросы четырнадцатилетнего Тукуева производились без участия педагога, причем*ртдельные вопросы ему задавались в явно недопустимой форме. Не исключено, что это могло отрицательно сказаться на всесторонности, полноте и объективности исследования обстоятельств дела и в значительной мере объясняет противоречия в показаниях Тукуева.151
6. Нарушения установленного законом порядка фиксирования хода и результатов проведения допросов подозреваемых и обвиняемых
О каждом допросе подозреваемого и обвиняемого доз-наватель или следователь составляет протокол (часть 2 статьи 123, часть 1 статьи 151 УПК РСФСР, часть 1 статьи 204 проекта УПК).
150 По проекту нового УПК в указанных случаях участие педагога обязательно (часть 1 статьи 488).
151 См.: ВВС СССР, 1982, № 3, С. 158,

126 Часть вторая
К составлению протокола допроса уголовно-процсо.у альный закон предъявляет ряд требований, нарушение ко торых влечет признание соответствующего протокола недопустимым доказательством, а именно:
а) По прочтении протокола, составленного после про веденного допроса, обвиняемый (подозреваемый) должен своей подписью удостоверить правильность записи его показаний. Если протокол написан на нескольких страницах, обвиняемый (подозреваемый) подписывает каждую страницу отдельно (части 4 и 5 статьи 151 УПК РСФСР,. часть 6 статьи 204 проекта нового УПК);
По делу Гурьянова и Боголея, рассмотренному Саратовским областным судом, в связи с нарушением указанного требования был признан недопустимым протокол показаний подозреваемого Гурьянова.152
б) Все дополнения и поправки в протоколе должны быть удостоверены подписью обвиняемого (подозреваемого) и следователя (часть 5 статьи 151 УПК РСФСР).
По делу Кузнецова, Михайлова и Писарева, рассмотренному Рос-? товским областным судом, в связи с указанным нарушением были исключены из разбирательства протоколы допросов Михайлова.153
в) В судебной практике возникал вопрос о допустимости протокола допроса подозреваемого или обвиняемого в случаях, когда подозреваемый или обвиняемый отказывались подписать протокол и он заверялся подписью лица, производившего допрос, и, иногда, другими лицами, удостоверяющими факт отказа подозреваемого (обвиняемого) подписать протокол.
Представляется, что такой протокол следует признать недопустимым. Статья 142 УПК РСФСР допускает возможность заверения протокола допроса подозреваемого и обвиняемого, но только в случаях, когда подозреваемый или обвиняемый не может подписать протокол в силу физических недостатков. Кроме того, для этих случаев предусмотрена особая процедура: следователь должен пригласить постороннее лицо, которое с согласия допрошенного лица удостоверяет своей подписью правильность записи его показаний. Этот протокол подписывает и следователь, производивший допрос (часть 4 статьи 142 УПК РСФСР).
По делу братьев Студеникиных и Костенко судья исключил протокол показаний Костенко, поскольку законность данного протоко-' ла оспаривалась самим Костенко при его допросе и он в этой связи отказался от своей подписи после составления данного протокола.
152 См.: Друзин. Указ., соч., С. 32.
153 См.: Архив Ростовского областного суда, дело № 2-32/98 г.

Глава III 127
Кассационная палата Верховного Суда РФ признала правильным указанное решение судьи.154
г) Если допрос обвиняемого (подозреваемого) проводится с участием переводчика, то протокол допроса должен включать указание на разъяснение переводчику его обязанностей и предупреждение об ответственности за заведомо неправильный перевод, что удостоверяется подписью переводчика. В протоколе также отмечается разъяснение обвиняемому (подозреваемому) его права на отвод переводчика и поступившие в связи с этим заявления обвиняемого (подозреваемого). Переводчик подписывает каждую страницу протокола и протокол в целом (части 6 и 7 статьи 151 УПК РСФСР, часть 7 статьи 208 проекта УПК).
По делу Янг Пиня и Яо Джайфенга, рассмотренному Челябинским областным судом, были установлены следующие нарушения статьи 151 УПК РСФСР: переводчик 3. не была предупреждена следователем об уголовной ответственности за заведомо неправильный перевод; обвиняемым не разъяснено их право заявить отвод переводчику; в протоколах допросов Янг Пиня и Яо Джайфенга в качестве обвиняемых переводчиком не подписана каждая страница протоколов допроса. При таких обстоятельствах суд возвратил уголовное дело для производства дополнительного расследования.155
7. Недозволенные приемы и методы ведения допросов подозреваемых и обвиняемых
а) Запрещение применения физического
и психического насилия
Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению (часть 2 статьи 21 Конституции РФ, статья 5 Всеобщей декларации прав человека, статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, часть 5 статьи 11 проекта нового УПК РФ). Запрещается домогаться показаний подозреваемого, обвиняемого путем насилия, угроз и иных незаконных мер (часть 3 статьи 20 УПК РСФСР).156
154 См.: Архив Ростовского областного суда, дело № 2-136/98.
135 См.: ВВС РФ, 1997, № 11, С. 13.
156 См.: Устав уголовного судопроизводства 1864 года также запрещал применение каких бы то ни было мер вымогательства показаний обвиняемого (статьи 404, 406, 479, 680, 685).
О недопустимости мер принуждения писали известные русские процессуалисты, такие как: И.Я. Фойницкий (см.: указ. соч. т. 2 С. 269);
и,В. Духовской (см.: его. Русский уголовный процесс, М., 1897, С. 129);
'_-VL. Викторский (см.: Русский уголовный процесс. М., 1911, С. 209);
ч.о. Познышев (см.: его, Элементарный учебник русского уголовного процесса, М., 1913, С. 187).

128 Часть вторая
Принуждение подозреваемого, обвиняемого к даче показаний с применением насилия, издевательств или пыток, а также путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание, влечет уголовную ответственность (статья 302 УК РФ).
Последствием применения недозволенных мер при допросе подозреваемого, обвиняемого должно являться безусловное признание протоколов их допросов недопустимыми доказательствами.
При рассмотрении дел в кассационном порядке заявления обвиняемых о применении к ним недозволенных мер являлись основанием к отмене состоявшихся судебных решений.157
Запрет применения к обвиняемому физического насилия с целью получения признательных показаний не вызывает затруднения в интерпретации. Несколько сложнее обстоит дело с пониманием психического принуждения, а потому представляет несомненный интерес толкование" этого вида принуждения Комитетом по правам человека и Комиссией по правам человека.
Комиссия рассмотрела дело никарагуанского солдата, содержавшегося под стражей по обвинению в шпионаже, который утверждал, что заявление о признании вины, которое было им сделано в течение 30-дневного содержания под стражей, было дано под давлением и поэтому является недействительным. Правительство Никарагуа утверждало, что обвиняемый не подвергался никакому фактическому давлению, за исключением давления, обусловленного содержанием под стра ксй :' расследованием; обвиняемый якобы самостоятельно решил сделать заявление и поэтому не может' утверждать, что оно было получено под давлением. Комиссия постановила, что признание, которое было получено во время содержания под стражей, представляет собой нарушение пункта 3g статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах158 и является недействительным. Комитет отмечает, что продолжительное одиночное заключение содержащегося под стражей обвиняемого может приравниваться к актам, запрещенным статьей 7 Пакта189 и, следовательно, признательные показания обвиняемого, которые он дал во время такого содержания, должны рассматриваться как полученные под давлением.160
157 См.: Например, дело Мирзолина<Сборник постановлений Пленума и определений коллегии ВС СССР по уголовным делам. 1959-1971, М., 1973, С. 349-352); дело Рагаускаса (ВВС РФ, 1998, № 1, С. 11-13).
158 Согласно пункту 3g статьи 14 Пакта каждый обвиняемый имеет право не быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным.
159 Статья 7 Пакта гласит: "Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению или наказанию".
160 Комментарий Российского законодательства. М., 1997, 35-36.

Глава III
129

С.П. Пашин справедливо обращает внимание на то, что "в России содержание подозреваемых и обвиняемых в нечеловеческих условиях следственных изоляторов входит в технологию признания".161
Оценка С.А. Пашина относительно условий содержания в следственных изоляторах подтверждается Комиссией по правам человека при Президенте РФ, которая пришла к следующим выводам: "Не улучшается положение с соблюдением прав человека в местах лишения свободы и предварительного заключения в особенности. Условия содержания арестованных и заключенных в некоторых учреждениях таковы, что могут квалифицироваться в соответствии с международной Конвенцией ООН № 39/46 от 10 декабря 1984 года как жестокое и унижающие человеческое достоинство".162
Сложившееся положение с содержанием подозреваемых и обвиняемых в следственных изоляторах, безусловно, известно органам прокуратуры.163 ^
Именно поэтому Генеральный прокурор Российской Федерации в своем приказе от 18 июня 1997 года № 31 потребовал "не допускать использования задержания и ареста как средства получение от подозреваемого или обвиняемого признания вины в совершении преступления".
б) Этические критерии допустимости применения некоторых тактических приемов при допросе подозреваемых и обвиняемых
Говоря о недопустимых мерах воздействия на подозреваемого (обвиняемого), нельзя ограничиваться лишь правовыми запретами относительно применения насилия. Важное значение для определения допустимости того или иного тактического приема имеют нравственные (этические) критерии.164
И в этой связи следует отметить недопустимость таких приемов, которые: основаны на обмане; связаны с шанта-
161 Пашин С.А. Указ. соч., С. 344.
162 Доклад Комиссии по правам человека при Президенте РФ "О соблюдении прав человека и гражданина в РФ за 1993", М., 1994, С. 5.
163 В № 4 журнала "Законность" за 1994 год (стр. 34), например, Щелковский городской прокурор М. Селезнев констатирует, что "задержание используется работниками органов дознания... для получения недостающих доказательств".
164 О выделении нравственного (этического) критерия как самостоятельного критерия допустимости доказательств мы говорили выше в п. 4 "Нормы нравственности и правила проверки допустимости доказательств" §2 главы I части первой настоящей работы.
5. Зас. N° 36

130
Часть вторая
жом; понуждают подозреваемого (обвиняемого) к аморальным поступкам; используют низменные побуждения (чувства корысти, мести, ревности, национальной вражды и др.); эксплуатируют невежество, предрассудки, суеверие;
основаны на использовании религиозных чувств; направлены на разжигание конфликта между несколькими обвиняемыми (подозреваемыми).
Профессор Н.А. Селиванов приводит такие примеры недопустимых тактических приемов, связанных с обманом и имитацией действий, рассчитанных на то, чтобы запугать обвиняемого.
Обман.
Обман это прежде всего - утверждение о факте, которого в действительности не было и нет. Например, следователь ложно говорит обвиняемому, что его соучастник признал вину, или заявляет, что эксперт дал категорическое заключение об оставлении обвиняемым следа на месте происшествия, тогда как вывод эксперта облечен в форму предположительного суждения.
Формой обмана является заведомо неверная юридическая оцен- _ ка содеянного. На практике отмечались две ситуации. В одной из\ них следователь, зная, что преступление умышленное, предъявляет обвинение в неосторожном преступлении, расслабляет таким образом обвиняемого, получает от него признание вины, а на следующий день предъявляет обвинение в умышленном преступлении. В другом случае следователь предъявляет обвинение в заведомо более тяжком преступлении, чтобы затем "поторговаться" с обвиняемым, принудить к признанию вины обещанием смягчить юридическую квалификацию, применить статью (часть статьи) уголовного кодекса, предусматривающую более мягкое наказание. Иногда обман принимает форму различного рода фальсификаций и имитаций. Например, следователь, оглашая показания другого обвиняемого или свидетеля, заведомо искажает смысл, добавляя или опуская какие-либо слова, фразы, либо кладет на стол перед обвиняемым протокол допроса, предварительно закрыв какую-то часть, например в слове "не похищал" частицу "не".
Приведем взятые из практики примеры фальсификации.
Обвиняемый в убийстве своей жены, находясь под арестом, проявил повышенный интерес к возможности выявления изображения убийцы путем исследования глаз жертвы. Узнав об этом, следователь сфотографировал глаз человека, изготовил его крупномасштабный снимок, вмонтировал в изображение глаза портрет обвиняемого и репродукцию монтажа предъявил обвиняемому на очередном допросе, в результате чего получил от него признанрге вины.
В другом случае следователь напечатал на пишущей машинке от имени несуществующего эксперта "заключение" с категорическим выводом о том, что след пальца на месте происшествия оставлен обвиняемым, изобразил "подпись эксперта" и предъявил обви- • i-лемому, в результате чего тот сознался в преступлении. След пальца хотя и изымался с места происшествия, однако оказапся непригодным для идентификации.
Находившийся под арестом обвиняемый направил жене впоследствии перехваченную и прочитанную оперативными работника- .

Глава III 131
ми записку, в которой написал, что ему, видимо, лучше сознаться, и просил жену при согласии на это пометить передачу "крестиком". Поступившая передача оказалась без "крестика", который не преминули поставить работники милиции. Результатом было признание вины арестованным.
Опасность подобных "мероприятий" обусловлена тем, что при этом не учитывается очень высокая степень вероятности самооговора лица, которое при наличии некоторых улик считает лучшим исходом признание несуществующей вины ради смягчения неизбежного, на его взгляд, наказания.
Имитация действий, рассчитанных на то, чтобы запугать
обвиняемого.
Так, во время допроса коллега следователя в соседнем кабинете бил ремнем по кожаному дивану, создавая иллюзию избиения другого, якобы не сознающегося допрашиваемого.
Другой следователь во время допроса обвиняемого достал из сейфа ветеринарный шприц, флакон с водой и передал их коллеге, заверив, что после введения этого препарата обвиняемый, якобы находившийся в другом кабинете, начнет давать правдивые показания.165"

<< Пред. стр. 6 (из 15) След. >>

Список литературы по разделу