3.4. Становление и развитие государственной школы
В «Очерках гоголевского периода русской литературы» Н.Г. Чернышевский характеризовал середину 40-х гг. XIX в. как время, когда «мы встречаем строго ученый взгляд новой исторической школы, главными представителями которой были гг. Соловьев и Кавелин: тут в первый раз нам объясняется смысл событий и развитие нашей государственной жизни».
В 1844 г. К.Д. Кавелин защитил диссертацию «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период от Уложения до Учреждения в губерниях». В 1846 г. С.М. Соловьев сформулировал основные положения своей концепции истории России в докторской диссертации «История отношений между князьями Рюрикова дома», а в 1851 г. вышел первый том его «Истории России с древнейших времен». В 1853 г. завершил работу над диссертацией «Областные учреждения в России в XVII веке» Б.Н.
Чичерин. Именно с этими именами связывают новое направление в нашей исторической науке, за которым утвердилось название «государственная школа».
При всех особенностях восприятия и осмысления каждым из них исторического процесса их объединяла система взглядов на отечественную историю. Они проявляли интерес к философии истории Гегеля, его диалектическому методу, их привлекали в той или иной степени идеи позитивизма. В трудах ученых получила обоснование необходимость теоретического осмысления прошлого, и они сделали попытку соединить историческую теорию с конкретно-историческим материалом, сформулировали концепцию исторического развития российской государственности, ее институтов и правовых норм. Государство рассматривалось ими как субъект и двигатель исторического прогресса. Признание ведущей роли государства нашло отражение в теории «закрепощения и раскрепощения сословий», характеристике государства как органа внесословного и внеклассового. Гражданская история стала основным предметом русской историографии. Ученые государственной школы рассматривали историю как науку самопознания. Они были солидарны в утверждении способности русского народа к развитию и принадлежности его «к семье народов европейских». Русский исторический процесс при всех его особенностях — исторических, физических и нравственных — следовал общим с Западной Европой законам и «началам жизни».
И Кавелин, и Чичерин, и Соловьев критически относились к николаевскому режиму, признавали необходимость реформ и были единодушны в методах их проведения.
Индивидуальность каждого ученого проявлялась как в восприятии и трансформации идей эпохи, использовании тех или иных методов исследования, так и в определении содержания и хронологических рамок отдельных периодов русской истории, отношении к отдельным событиям и явлениям.
Кавелин пытался представить историю России как «живое целое», проникнутое одним духом, одними началами. Заслуга Соловьева в использовании богатейшего фактического материала и создании цельной, органической концепции русской истории, истории формирования и развития государства. Чичерин посвятил свое научное творчество изучению правовых норм и юридических учреждений.
Ко второму поколению представителей государственной школы современная историография относит В.И. Сергеевича, автора работ о роли земских соборов, удельновечевой Руси XIV в. и др. Основные подходы к изучению русской истории Чичерина разделял А. Д. Градовский, известный своими работами в области истории и теории права Древней Руси и европейских стран. Отмечают близость к государственной школе Ф.И. Леонтовича, изучавшего законодательство о крестьянах XV-XVI вв., историков русского государственного права И.Е. Андреевского, А.В. Романовича-Славатинского и др. Главным предметом исследования этих ученых были правовые и юридические институты, законодательство российского государства. Они, в отличие от своих предшественников, практически не касались истории России в целом. Их труды рассматривают в рамках эволюции государственной школы.
Некоторые аспекты концепции истории России, сформулированные учеными государственной школы, получили свое развитие и в трудах многих историков конца XIX — начала XX в. Сегодня наши современники снова обращаются к ним.
К.Д. Кавелин (1818-1885)
В отечественной историографии имя Константина Дмитриевича Кавелина историка- юриста, общественного деятеля, педагога связывают со становлением государственной школы.
Он происходил из старинного, но не богатого дворянского рода. Получил домашнее воспитание. Для подготовки к поступлению в Московский университет к нему был приглашен в качестве учителя В.Г. Белинский, который, как писал Кавелин в своих воспоминаниях, учил плохо, но «благотворно действовал на меня возбуждением умственной деятельности, умственных интересов, уважения и любви к знанию и нравственным принципам». Впоследствии Кавелин был участником кружка Белинского, и дружба их не прерывалась до смерти последнего.
Время учения Кавелина в университете (1835-1839 гг.) совпало с активным участием университета в общественной и культурной жизни страны. Он окончил юридический факультет первым кандидатом права. В 1844 г. Кавелин защитил магистерскую диссертацию «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до Учреждения о губерниях» и был оставлен в должности адъюнкта на кафедре истории русского законодательства. В 1848 г. он оставил университет из-за конфликта с профессором римского права Н.И. Крыловым.
Почти десять лет Кавелин служил в Министерстве внутренних дел и канцелярии Комитета министров. В 1857 г. он возвратился к преподавательской деятельности в качестве профессора гражданского права в Петербургском университете, но через несколько лет вынужден был уйти в отставку вместе с другими профессорами в связи со студенческими волнениями. Позднее он некоторое время преподавал в Новороссийском университете (Одесса), в Военно-юридической академии.
Кавелин — ученик профессора философии П. Г. Редькина, Н.И. Крылова, историка М.П. Погодина, друг А.И. Герцена и Т.Н. Грановского, А.С. Хомякова и К.С. Аксакова. Как и многие его современники, он увлекался философией Гегеля, в последние десятилетия своей жизни отдавал предпочтение научному позитивному знанию. Он оказался в центре споров славянофилов и западников о путях развития России. Себя Кавелин определял как сторонника европеизации России, отстаивал необходимость ее реформирования, стал одним из лидеров русского либерализма. Убежденный в необходимости сильной самодержавной власти, он тем не менее поддерживал борьбу с деспотизмом николаевской эпохи, требование отмены крепостного права. Он много работал над проектами крестьянской реформы и перестройки государственных учреждений. Кавелин глубоко верил в высокую нравственность русского народа и величие его судьбы.
Теория исторического процесса
В статьях о русской истории «Взгляд на юридический быт древней России», «Краткии взгляд на русскую историю», «Мысли и заметки о русской истории» и др. Кавелин неоднократно обращался к историческому знанию предшествующих эпох. Он выделял несколько этапов в развитии этого знания, определяемых формою «народного самосознания». Первоначально история привлекала как «любопытная сказка о старине», затем история стала «поучением» и «справкой», превратилась в «архив старых политических и государственных дел». Наконец, наступает время «глубоких раздумий». Но, приходил к выводу Кавелин, до сих пор «наше народное самосознание еще не установилось». Взгляд на русскую историю, оценки исторических событий оказываются «детским лепетом незрелой и нетвердой мысли». Время диктует необходимость понять «смысл и значение нашего исторического существования», сделать историческую науку «источником и зеркалом народного самосознания».
Решить эту задачу Кавелин считает возможным лишь при условии выработки теории, которая бы представила историю как «живое целое», как развивающийся организм, проникнутый «одним духом, одним началом». Теоретическое осмысление прошлого, неоднократно обращал внимание ученый, должно основываться на анализе источников. Они создают фундамент исследования и позволяют подойти к изучаемому предмету не абстрактно, а исторически. Однако даже изучение всех исторических фактов в их хронологической последовательности ничего не прибавит к имеющемуся знанию. Основываясь на фактах, историческая наука должна выступить в форме теории.
Работы Кавелина, как правило, имеют теоретический характер, но, вспоминал слушавший его лекции Б.Н. Чичерин, в основание своего курса он «полагал изучение источников, не внося в них никакой предвзятой мысли. Он брал факты, как они представлялись его живому и впечатлительному уму, и излагал их в непрерывной последовательности... не ограничиваясь общими очерками, а постепенно следя за памятниками, указывая на них и уча студентов ими пользоваться».
История для Кавелина — это открытие «народного духа», характера и наклонностей, достоинств и недостатков человека, представление его в определенном бытии. В этом высшем значении история воспитывает, развивает и укрепляет «народный дух», оказывает нравственное действие, является не только повестью о прошлом, но и дает понимание настоящего, предвидение будущего.
Основные положения своей теории исторического процесса Кавелин определил в следующих положениях: целостность и единство исторического процесса, постепенное изменение вследствии внутренних причин, взаимосвязь всех явлений и процессов. На основе этого он попытался создать теорию истории общества и русского народа, проникнутую одним духом, одними началами. Явления истории понимались как различные выражения этих начал, «необходимо связанных между собой, необходимо вытекающих одно из другого».
Содержание исторической жизни народов имеет два основных элемента — формирование общественного организма и развитие личности. Развитие их имеет определенные черты и направление, заложенные в них от рождения. Они изменяются, но не сразу, а постепенно под влиянием внутренних и внешних обстоятельств и случайностей. Следовательно, делал вывод Кавелин, ключ к пониманию русской истории «в нас самих, в нашем внутреннем быте», в начальных формах образования.
История России, писал он, являет с половины IX до XVIII в. изменение форм государственного быта, суть которых в постепенном упадке родственных отношений и развитии государственных, а также развитии личности. Особое значение он придает становлению государственных отношений как основы всей жизни русского народа. «Вся русская история, как древняя, так и новая, есть по преимуществу государственная, политическая, в особенном, нам одним свойственном значении этого слова». В государстве сосредоточились все силы и соки народной жизни.
Показу развития российской государственности, ее юридического и гражданского быта России подчинено все творчество Кавелина.
Становление государства в России
Основы государственности — сформулировал он свое основное положение в статье «Взгляд на юридический быт древней Руси» — лежат в первоначальном быту и обстоятельствах, в которых он развивался, т.е. в кровном, родственном быте «русских славян». В этом быту лежали и зачатки его будущего разложения. Увеличение количества семей, усиление их самостоятельности, сосредоточение на собственных интересах ослабляли родовые отношения, власть старшего в роде, вели к междоусобиям. Призванные для прекращения раздоров варяги не нарушили в целом ход русской истории. Их попытки, длившиеся около двух веков, внедрить гражданские начала не увенчались успехами. Ярослав — «князь чисто русский», как называл его Кавелин, первый задумал основать государственный быт Руси и утвердить политическое единство на родовом начале. Оно вступает в противоречие с семейными интересами. Последние торжествуют, и князь превращается в вотчинника. Русь распадается на несколько независимых территорий. Наступает период уделов.
Московское княжество, продолжал Кавелин, — переходная эпоха в русской политической жизни. Оно являлось важным шагом в развитии внутреннего быта. Московские князья начали упрочивать свою власть как великих князей, поставили себя выше семьи, отказались от кровного союза во имя идеи государства. Удельная система была разрушена, появилось понятие государства, начала формироваться новая политическая система, законодательство, судопроизводство, появилось понятие государственной службы.
Представляя эволюцию вотчинных отношений в государственные, Кавелин первостепенное внимание обращает на внутренние процессы — постепенное, естественное распадение родовых отношений, вступление «на сцену действия» личности. «Смешно утверждать», писал он, что Московское государство было создано татарами. Стремление к объединению появилось гораздо раньше и проявлялось постоянно под различными формами. Однако татаро-монголы выдвинули на первый план в своих отношениях с русскими князьями личные качества последних, а не родственные связи и тем способствовали («не подозревая об этом») разрушению родовых отношений и воссозданию политического единства, проявлению личности. Этим и воспользовались «даровитые, умные, смышленые князья Московские».
Московское государство, по представлениям Кавелина, подготовило почву для новой жизни. Начало ее — правление Ивана IV, окончание — Петр Великий. Он видел сходство в стремлении и направлении их деятельности. Оба, считал Кавелин, осознавали идею государства и были «благороднейшими ее представителями». Естественно, что время и условия наложили отпечаток на их деятельность.
В реформах Ивана IV для Кавелина было главным то, что они укрепляли государство, уничтожая власть областных правителей. Тем же задачам отвечало введение опричнины, создание служилого дворянства, принятие Судебника. На место кровного начала царь поставил в государственном управлении начало «личного достоинства». Таким образом обозначился второй главный элемент общественной жизни — личность. Но Кавелин считал, что реформы «не удались», так как в самом обществе не хватало еще «элементов лучшего порядка вещей». Однако главное, идея государства, уже глубоко проникла в жизнь. Об этом, по мнению ученого, говорили события Смутного времени: «Россия сама встала на свою защиту во имя Веры и Москвы, тогдашнего государственного нашего отечества». Новая династия продолжила на время прерванную борьбу царя с отжившими остатками догосударственной России. Завершила процесс образования государства во всех его проявлениях эпоха Петра I.
Такова теория русской истории, предложенная Кавелиным. Суть ее состояла в смене родовых отношений вотчинными и последних государственными, т. е. переход от естественных природных объединений к сознательному — государству. Процесс перехода есть отражение и претворение в жизнь идеи государства, изначально присущей русским.
Факт образования государства для Кавелина является наиважнейшим моментом русской истории. Это результат, с одной стороны, естественного, закономерного хода развития общества, с другой — воплощения основной идеи исторической жизни русского народа, проявления его духовной силы. Он неоднократно подчеркивал, что только великорусский элемент, единственный между славянскими племенами сумел основать прочное государство.
Внутренний строй российского общества к XVII в. (вплоть до Петра I) был определен, считал Кавелин, первоначальными отношениями, сложившимися в великорусском племени — дом, двор, состоящий из главы семьи и домочадцев. Появившийся затем княжеский двор повторял прежнюю структуру отношений: князь — глава семьи, члены которой и дружина являются его слугами. То же и в основании политической власти Московского государства. Только пределы больше и развитие выше. Царь — безусловный господин и наследственный владелец земли. Масса народа — его холопы и сироты. Он защитник народа. Это его долг и обязанность. В свою очередь каждый член общества также обязан нести службу в пользу государства. С XVII в. устанавливается всеобщее крепостное право, где отправлять определенную повинность должен был каждый «до смерти и наследственно». Отсюда Кавелин делал вывод о надклассовости государства.
Крепостное право
Таким образом, Кавелин пришел к выводу, что в основе общественного построения лежал древний, великорусский быт, в том числе и крепостное право возникло из домашней власти и развивалось по ее образцу. Оно не было ни строго юридическим, ни экономическим явлением. В народных нравах и убеждениях крепостное право поддерживалось не насилием, а сознанием. Крепостные не считали себя рабами, «ни предметом промышленной эксплуатации, а несовершенными, неразумными, темными людьми, которых надо учить, наставлять». В Древней Руси крепостное право было властью, иногда жесткой и суровой, вследствие грубости тогдашних нравов, но не правом собственности на человека. К XIX в. оно начало выражаться в возмутительной эксплуатации. Людей стали обращать в рабов, и это поставило вопрос о его отмене.
Кавелин не считал закрепощение крестьян единичным актом, он видел в его установлении общую политику. Закрепощались не только крестьяне, а постепенно все группы населения. К земле, ведомству, учреждению были приписаны дворяне, купцы, мастеровые и т.д. Крепостное право, Кавелин неоднократно возвращался к этому вопросу, было основанием всей общественной жизни и прямо, по его мнению, вытекало из внутреннего быта великорусского дома и двора.
С середины XVIII в. началась постепенная отмена крепостных начал и дарование гражданских прав русскому народу. Совершался этот процесс, как и все движение в России, сверху вниз, от высших слоев общества к низшим. Получили гражданские права дворянство, духовенство и купечество, потом разнородные слои среднего общества, затем казенные крестьяне и, наконец, помещики. По мере распространения гражданских прав на все состояния и звания создавалась сословная организация, появилось общинное земское устройство. Таким образом формировался новый общественный быт, совершался переход «от несовершеннолетия к возмужалости».
Самодержавие
Суть политической системы России — это сильная централизованная власть, самодержавие. В основе его лежал тот же патриархальный быт — полная власть родоначальника в своем роде. Андрея Боголюбского Кавелин считал таким же самодержцем, как и Всеволода Большое Гнездо, как московских князей и царей. При Петре Великом царская власть приобрела новое значение, но именно Петр выразил начала старинной власти гораздо резче, определеннее и сознательнее, чем его предшественники (исключая Ивана IV). Петр был не только царь, он был двигателем и орудием преобразования российского общества. Своей личной жизнью он придал самодержавию новый характер и в этом смысле, определил весь последующий ход нашей истории, внес навеки в наш государственный устав мысль о том, что прежде всего власть «есть труд, подвиг, служба России». Он укрепил царскую власть, поднял ее и придал ей высокое нравственное и «народное значение». В этом Кавелин видел величайшую заслугу Петра.
Личность
Вместе с развитием внутреннего быта и государства Кавелин рассматривал и другой, по его мнению, важнейший элемент жизни народа — личностное начало. «Я беру личность, — писал он, — в самом простом, обиходном смысле, как ясное сознание своего общественного положения и призвания, своих внешних прав и внешних обязанностей, как разумное постановление ближайших практических целей и такое же разумное и настойчивое их преследование». Если быт определяет содержание общественного развития, то «двигает» его личность. Уровень ее развития соответствующим образом сказывается на самом обществе. Он с сожалением констатировал, что русская история началась с совершенного отсутствия личностного начала. Но, утверждал Кавелин, «если мы народ европейский и способны к развитию, то у нас должно было обнаружиться стремление к индивидуальности, высвободиться из-под давящего его гнета; индивидуальность есть почва всякой свободы и всякого развития, без нее немыслим человеческий быт».
Переход от естественного союза людей к сознательному их образованию делал неизбежным развитие личности. Первое проявление мысли о достоинстве человека и человеческой личности Кавелин связывал с принятием христианства, которое признало нравственное и умственное развитие человека целью жизни всех народов. Следовательно, истоки появления личности на Руси надо относить ко времени крещения. Однако ни родственный быт, ни вотчинные отношения не позволяли личности проявить себя. Первые зачатки ее проявления относятся только ко времени Московского государства. Но быт его, в частности всеобщее закрепощение, делал невозможным какие-либо действия индивидуальности. Поэтому пробуждение личного начала к нравственному и духовному развитию, полагал Кавелин, началось только в начале XVIII в. под влиянием внешних обстоятельств и только в высших слоях.
Петр — «первая свободная великорусская личность со всеми характеристическими чертами: практичность, смелость, широта... и со всеми недостатками». Частная жизнь его, государственная деятельность есть «первая фаза осуществления личности в истории». В его лице она отрешалась от «непосредственно природных, исключительно национальных определений», победила их и подчинила себе. Отсюда и оценка Кавелиным Петровской эпохи в целом и самого преобразователя, который, действуя во всех отношениях в связи с потребностями и возможностями своего времени, поставил развитие начала личной свободы как требование, которое должно быть осуществлено в действительности. Эту задачу русское общество решало в XVIII и первой половине XIX в. Таким образом, Кавелин представляет Петра как великого государя, творца новой России, ее политического могущества и «устроителя внутреннего быта».
Россия и Западная Европа
Уяснив для себя смысл русской истории, Кавелин определил и свой взгляд на отношение России к мировой истории, в его понимании истории Западной Европы. В основе решения вопроса лежит представление ученого о единстве исторического процесса, однако «предполагающее различия в качественной своей основе». Свое воплощение оно находит в единстве цели всех народов, определенной христианством. Цель эта состоит в утверждении достоинства человека и всестороннем его развитии, в первую очередь духовном. Но пути достижения этих целей различны, как разнообразна сама природа и исторические условия жизни народов. Пути определяются конкретными обстоятельствами: их внутренним первоначальным бытом, географическими условиями, культурным влиянием других народов и т.п. Кавелин не ведет речь о сравнении. Оно затруднено и иногда даже невозможно, так как история каждого народа имеет свои качественные характеристики и находится на разных ступенях развития. Сравнение событий и процессов, происходящих в Европе и на Руси, может показать только их «совершенную противоположность». Поэтому Кавелин сосредоточил внимание на качественных характеристиках тех факторов, под влиянием которых происходило развитие русского народа. В первую очередь, как говорилось выше, речь шла о внутреннем быте. Кавелин, подобно другим ученым, указывал на такую особенность россиян, как принятие христианской веры восточного вероисповедания. Православие не только способствовало выработке национального самосознания, но и стало «выражением нашего государственного единства». Вера и церковь на Руси получили характер государственного и политического учреждения.
Другую особенность Кавелин видел в постоянном расселении великороссов, колонизации ими северных земель, начало которой он относил к XI-XII вв. За 700 лет были освоены огромные пространства и создано государство.
Кроме этого, отличительной чертой русской истории было то, что Россия не подверглась влиянию завоевателей. Она также не имела в своем распоряжении наследия культурных, просвещенных народов. «Мы осуждены были жить своим умом», — делал вывод Кавелин.
Однако все это не способствовало быстрому достижению общей цели — развитию личности, выработке норм гражданской жизни. Чрезвычайная замедленность этого процесса являлась особенностью русской истории, и в конечном итоге перед россиянами и народами
Западной Европы встали разные задачи. Вторым предстояло развивать личность, а первым — создать. Этот вывод раскрывал содержание положения Кавелина «о совершенной противоположности истории России истории западных государств». В то же время утверждение личностного начала в эпоху Петра I позволило ему сделать вывод о том, что Россия, «исчерпав все свои исключительно национальные элементы, вошла в жизнь общечеловеческую». Подтверждая свой тезис, что ключ к русской истории находится в ней самой, Кавелин предостерегал от необдуманного перенесения каких-либо западноевропейских образцов жизни на русскую почву. «Принимая из Европы, без критической проверки выводы, сделанные ею для себя из своей жизни, наблюдений и опытов, мы воображаем, будто имеем перед собой чистую, беспримесную научную истину, всеобщую, объективную и неизменную, и тем парализуем собственную деятельность в самом корне, прежде чем она успела начаться. Еще недавно мы точно также относились к европейским учреждениям и нравам, пока, наконец, опытом не убедились, что обычаи и учреждения всегда и везде носят на себе отпечаток страны, где они образовались, и живые следы ее истории».
С этих позиций рассматривая реформы Петра, Кавелин отверг обвинения в его адрес о якобы насильственном разрыве истории России на две несхожие половины. Петр решал вопросы, поставленные в Древней Руси, и потому реформы его, считал ученый, не отделили старую Русь от новой «беспроходимою бездною». Он также опровергал упреки в адрес Петра о приверженности его Западу, о нарушении нравов и обычаев русских людей, лишения их «народности». В народность связывается народ, разъяснял Кавелин, находящийся в «природном состоянии», внешними физическими формами его существования. Поэтому перемена этих форм для него означает утрату «народности», под другой внешностью он себя не узнает. Когда народ начинает жить духовной жизнью, то народность (национальность) проявляется в «особой народной физиономии, как нечто неуловимое, неопределенное, чисто духовное». В первом смысле «народность» начала изменяться особенно в высших классах, еще до Петра, в Московском государстве. Во втором — «мы никогда не теряли своей народности, не переставали быть русскими и славянами». «Мы всегда будем мы, и никогда они, кто-нибудь другие». Ни Петр, ни Екатерина II, писал он, даже в самый разгар вторжения иностранных элементов в Россию не жертвовали русскими интересами и вполне самостоятельно представляли русское государство. При этом Кавелин не отрицал, что петровские преобразования происходили под влиянием европейским. Но, еще раз подчеркивал он, «мы оевропеились, оставаясь русскими по- прежнему, ибо, когда человек и народ что, то берет, заимствует у другого, он не перестает быть тем, чем был прежде». Все начала, заимствованные у иностранцев и пересаженные на русскую почву, изменили свой характер.
Итог развития России Кавелин видит в создании гражданского общества, выработке почвы для нравственного развития свободной личности. Внимание и интересы государства должны быть сосредоточены на умственных и общественных силах. Россия — явление «новое в истории», государство с самобытным путем развития, но в рамках всемирной цивилизации. Начинается новый период, что он принесет России, и что она внесет в сокровищницу всемирной истории, покажет будущее, заключал он.
Теория исторического процесса, сформулированная Кавелиным, представляет стройную картину развития русской общественной жизни, проникнутую единым началом. В основании ее лежала идея саморазвития и определяющего влияния на судьбу народа его внутреннего быта и личности. Содержание русской истории Кавелин представлял как переход от родовых отношений к вотчинным (семейным) и государственным (личностным). Таким образом, государство являлось результатом исторического развития, высшей формой общественного образования, при которой создаются условия для духовного и нравственного развития всего общества.
В построении своей теории Кавелин опирался на достижения современной ему западноевропейской философии истории и традиции отечественной исторической мысли. В основе ее лежали идеи о развитии как необходимом последовательном переходе от одной стадии развития к другой, более высокой, об обусловленности исторического процесса в первую очередь внутренними источниками. Он утверждал мысль органичности, плавности развития, постепенном возрастании нового в старом и отрицании последних первыми.
Кавелин утвердил в отечественной историографии представление об исторической науке как науке самопознания, как необходимом условии духовного развития общества. Первейшей ее задачей он поставил изучение истории государства, его правовых норм и институтов. Впервые он попытался решить вопрос о роли личности, индивидууме как субъекте, основе развития общества, обратился к определению понятий «народность», «национальность».
Кавелин выступал как сторонник более тесной связи с Западной Европой, однако заявлял, что «каждый мыслящий человек, принимающий к сердцу интересы своей Родины, не может не чувствовать себя наполовину славянофилом, наполовину западником».
Эти и другие положения, в том числе характеристики отдельных явлений и событий русской истории, положили основания новому направлению в отечественной историографии — государственной школе.
Б.Н. Чичерин (1828-1904)
Борис Николаевич Чичерин — теоретик государственной школы, известный общественный деятель, публицист. Он происходил из старинного дворянского рода, получил хорошее домашнее образование. В 1849 г. окончил юридический факультет Московского университета. Большое влияние на становление его мировоззрения и исторические взгляды оказали Т.Н. Грановский, И.Д. Кавелин. В студенческие годы он познакомился с А.С. Хомяковым, К.С. Аксаковым, много читал по истории: Ф. Шлессера, Б.Г. Нибура, Г. Эверса, С.М. Соловьева. Он основательно изучил гегелевскую философию и увлекся «новым миросозерцанием», раскрывшим ему «в удивительной гармонии верховные начала бытия». Знакомство с памятниками старины приучило «рыться в источниках и видеть в них первое основание серьезного изучения науки», писал в своих воспоминаниях Чичерин.
В 1853 г. Чичерин представил к защите магистерскую диссертацию «Областные учреждения в России в XVII веке». Несмотря на высокую оценку коллег, в том числе Грановского, она не была принята к защите на юридическом факультете Московского университета. Декан факультета отклонил ее, заявив, что в ней «древняя администрация России представлена в слишком непривлекательном виде». Защита состоялась только в 1857 г.
В 1858 г. Чичерин уехал за границу. Там он познакомился с социальноэкономическими и политическими идеями западноевропейской общественной мысли и науки. В 1861 г. он был избран профессором Московского университета и приступил к чтению лекций на кафедре государственного права. Чичерин увлекся политикой и стал лидером либерального движения в России. «Либерализм! — писал он в 1855 г. — Это лозунг всякого образованного и здравомыслящего человека в России». Его программа выдвигала требования свободы совести, общественного мнения, свободы книгопечатания, преподавания, публичности всех правительственных действий, гласности судопроизводства. Одним из величайших зол, которым страдала Россия, он полагал крепостное право. Несмотря на увлечение либеральными идеями, Чичерин связывал возможность их достижения с «отдаленным будущим» и предпочитал «честное самодержавие несостоятельному представительству».
В 1866 г, Чичерин ушел из университета в знак протеста против нарушения принятого в 1863 г. университетского устава, самого либерального в истории России, и в связи с «неблаговидной» деятельностью Ученого совета. С этого момента он сосредоточил свое внимание на научной работе. В конце 70-х гг. Чичерин возвратился к политической деятельности, в начале 80-х гг. был избран Московским городским головою. Однако его либеральные настроения вызвали недовольство правительства, и он вынужден был подать в отставку. Чичерин продолжил свою научную работу, сделав ее главным занятием жизни. В 1893 г. его избрали почетным членом Петербургской Академии наук. Сочетание научной и общественно-политической деятельности было характерной чертой жизни и творчества Чичерина. Современность и история шли у него рядом. «Только изучение прошедшего, — писал он, — дает нам ключ к уразумению настоящего, а вместе и возможность прозревать будущее».
Круг научных интересов Чичерина широк. Главное место в его творчестве занимали труды по отечественной истории. Особое внимание он уделял вопросам происхождения и развития государства, истории правовых и общественных институтов, взаимоотношениям государства и общества, власти и закона. Они получили освещение в его диссертации, в работах «Обзор исторического развития сельской общины в России», «Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей», «Холопы и крестьяне в России до XVI в.», «О народном представительстве» и др. Чичерин был одним из первых ученых России, обратившимся к теоретическим проблемам социологии и политики, что нашло отражение в его работах 80-90-х гг.: «Собственность и государство», «Курс государственной науки», «Философия права».
Методология истории
В осмыслении исторического процесса ученый опирался на идеи философии истории Гегеля. История человечества есть для него история развития «духа», реализуемого в частных стремлениях отдельного человека и в общих нормах общественной жизни. Реальный исторический процесс Чичерин представлял как смену общественных союзов, постепенно возводящих человеческое общество к установлению «нравственно-юридически целого», примиряющего все области духа, — государству. Формы общественных союзов отражали соотношение на том или ином этапе общего начала и личностного. Он выделял три ступени в развитии общества. Первая — патриархальный быт. В основе его кровное родство. Люди связаны общим происхождением. При развитии личности кровные связи постепенно теряют свое значение, и общественное образование разрушается.
Вторая ступень — гражданское общество (Средние века). Оно основывается на началах свободы личности и частного права. С этой точки зрения люди смотрели на все общественные явления. Общественные связи опирались на вотчинное право землевладельца, либо свободный договор, либо личное порабощение одного лица другим. Но «личность во всей ее случайности, свободе, во всей ее необузданности» привела «к господству силы, неравенству, междоусобиям, анархии, которая подрывала самое существование союза». Это сделало необходимым установление нового порядка — высшей формы общественного союза — государства. Оно «сводит к единству, стремящиеся врозь элементы, укрощает борьбу, ставит каждого на свое место... и таким образом водворяет внутренний мир и порядок». «Только в государстве может развиться и разумная свобода, и нравственная личность». Такова, делал вывод Чичерин, диалектика развития общественных элементов.
Эти представления о развитии человеческого общества являлись для Чичерина основой рассмотрения и истории России как одного из проявлений общей истории. Ей присущи все основные элементы, из которых слагается общество, она проходит те же стадии развития. Однако в России они имеют свои особенности, являющиеся следствием условий, в которых совершается ее история.
Во-первых, Чичерин обратил внимание на специфику природно-географических условий: безграничные степные пространства, отсутствие естественных преград, однообразие природы, малочисленность населения, рассеянность его по равнине. Под влиянием этих условий сформировался характер народа. Достаточно благоприятные условия жизни не вызывали «деятельность и напряжение умственных и физических сил», не способствовали развитию «различных сторон человеческого духа», «начал науки, промышленности, изящных нравов». Расплываясь в пространстве, русский народ был лишен «внутреннего средоточия», не имел своего центра, что лишало его возможности на собственной основе достичь государственного единства».
Во-вторых, восточные славяне не имели такого источника развития правовых и гражданских институтов, как Западная Европа в лице Рима. Они были оторваны от древнего образованного общества. Однако русский народ, при всех своих особенностях, принадлежит, утверждал Чичерин, к семье народов европейских. Он способен к развитию, и при всей «скудности ее содержания он развивался параллельно с ним, по одним и тем же началам жизни». Различия в истории западных народов и России проявлялись в путях и формах перехода с одной ступени на другую.
Патриархальный быт был поколеблен в результате нашествия внешних сил, призвания варягов. Варяжская дружина разрушила кровные связи и постепенно установила новый порядок. Пассивный характер восточных славян и слабое развитие личного начала не могли способствовать соединению племен в союз, основанный на собственных силах и собственной деятельности. Они не могли выработать из себя «богатого исторического содержания», значительных связей и, вырвавшись из под влияния естественных сил, «предались безграничному разгулу», началось «бессмысленное брожение» народных элементов. Ослабление родовых связей выдвинуло на первый план имущественный интерес. Каждый князь стремился к умножению своей власти и богатств. Это привело к распадению Руси на мелкие княжества. Установилась удельная система.
Государство
Государства и на Западе, и в России появились одновременно, при переходе от Средних веков к Новому времени. Но в России, отмечал ученый, этот процесс имел свои особенности, вызванные остротой противоречий, присущих гражданскому обществу, кочевым характером быта народа, раздробленностью всех элементов. Большую роль в образовании государства Чичерин отводил внешнему фактору, татаро-монгольскому игу, которое приучило народ к покорности и тем «способствовало установлению единой, централизованной власти». В результате государство образовалось «сверху, действиями правительства, а не самостоятельными усилиями граждан».
Чичерин выделял три процесса в образовании государства на Руси: приведение в статическое состояние народа, собрание земли и сосредоточение власти в руках князя. Эти процессы он прослеживал по договорным и духовным грамотам великих и удельных князей. Первыми осели князья и их дружины, затем они покорили и другие кочующие элементы. Много усилий приложили к этому московские князья. Иван IV должен был «вооружиться всею яростью грозного венценосца, Борис Годунов должен был употребить весь разум хитрого политика, чтоб обуздать разгул кочевой жизни». Смута явилась последним проявлением вольницы бояр, казаков, холопов, крестьян». Но «нашествие иноплеменников» вызвало негодование народа. Он «выгнал поляков и выбрал себе царя», предоставив ему свою дальнейшую судьбу.
Длительным был процесс собирания земель и изменения отношений между князьями, приведший в конечном итоге к образованию единовластия и государственного порядка. Чичерин неоднократно подчеркивал, что нигде и никогда новый порядок не является в жизни целиком, он постепенно пробивается сквозь старые нормы жизни. В Древней Руси наследование киевского престола происходило по старшинству — брат после брата. Со временем понятие старшинства разрушалось, то же происходило и с понятием об общей родовой собственности. Преобладающее значение получала собственность каждого члена рода. Земля как собственность князя делилась на основании частного права. Каждый князь стремился к увеличению своих владений за счет земель других князей. Отсюда столкновения между ними. Затем пришло понятие, что сохранить могущество можно, лишь усилив одного наследника за счет другого. Получивший силу стал покорять слабейших. Этим путем начали собираться раздробленные земли и создаваться «единое тело», с единым главою, сделавшимся единодержавцем. Так, при Василии Васильевиче старший сын получил больше владений. Это явилось практическим воплощением стремления перевести территориальное значение великокняжеских достоинств в значение личное, династическое.
При Иване III эти стремления усилились. Он впервые отдал Москву во владение старшему сыну. Но пока, отмечал Чичерин, наследование Московского княжества оставалось личной волей завещателя, т.е. наследование происходило по праву завещания, а не по закону. Отношения между князьями устанавливались на основании договора между частными лицами, т.е. оставались гражданскими. Окончательное торжество государственных отношений определено было в духовной Ивана IV. Он благословил старшего сына своим царством, прекратил раздел земель, записал обязанности князей и, наконец, заявил о совершенном уничтожении всякой самостоятельности удельных князей. Они стали подданными царя. Царство русское стало единой неразделенной землею, в которой частный порядок наследования уже не имел места.
Государственная власть в лице государя, олицетворявшая общественное начало, взяла на себя дело соединения разрозненных сил общества, объединило разобщенные общественные элементы в сословия и местные союзы, подчинила их государственному порядку. Сделано это было не путем определения их прав, а путем наложения на них обязанностей, государственного тягла. «Все равно должны были всю жизнь служить государству... Каждый на своем месте: служилые люди на поле брани и в делах гражданских, тяглые люди — посадские и крестьяне — отправлением разных служб, податей и повинностей, крестьяне служили своему вотчиннику, который только с их помощью получал возможность исправлять свою службу государству». Это было «не укрепление одного сословия в особенности, а всех сословий в совокупности, это было государственное тягло, положенное на всякого, что бы он ни был». Такие отношения окончательно оформились при Петре I. Поэтому ни одно сословие не составляло «единого государственного тела».
По мере укрепления государственной власти появилась возможность освободить сословия от наложенного на них гнета. Этот процесс начался, по мнению Чичерина, во второй половине XVIII в. В его время пришла очередь освободить крестьян. Эти выводы ученого получили название «теории закрепощения и раскрепощения сословия».
Община
Государственная власть, полагал он, не только являлась создателем сословий в России и их корпоративных организаций, но и современной ему сельской общины. В статьях «Обзор исторического развития сельской общины», «Еще раз о сельской общине (ответ г. Беляеву)» Чичерин обращал внимание на то, что сельская община «развивалась по тем же началам, по каким развивался и весь общественный и государственный быт России». Поэтому для выяснения состояния страны в современную ему эпоху Чичерин считал необходимым вникнуть в основы гражданского быта, исследовать ее происхождение и коренные начала, т. е. изучить ее исторически. На первоначальном этапе общественного устройства у восточных славян, так же как и у других народов, существовала община патриархальная или родовая. Под влиянием развития гражданского общества родовая община разрушилась. Вторжение владельческих элементов и общая подвижность народонаселения привела к установлению общины владельческой — «союз людей свободно селившихся на землях владельцев и соединенных временно общими к нему обязанностями». Община имела значение чисто финансовое, административное. Она ограничивалась сбором податей и отправлением повинностей в пользу земледельца.
Появление государственных начал в XV в. в корне изменило общину. Был создан «союз людей, связанных общими постоянными обязанностями государству», — община государственная. Устройство ее вытекало из «сословных обязанностей, наложенных на землевладельца... и преимущественно из укрепления их к местам жительства, из разложения податей на душу». Таким образом, заключал Чичерин, современная община — плод государственной деятельности, когда «государственные начала проникают до самых низких слоев общественной жизни». Свой современный вид община получила в конце XVIII в.
Из потребностей государства в России возникло и земское представительство. Оно наложено было действиями сверху, механически, а не выросло органически, как плод внутреннего развития общества. Чичерин одним из первых в отечественной историографии рассмотрел развитие земского представительства в связи с общим ходом исторического движения России. Его работы высоко ценил и продолжил изучение проблемы В. О. Ключевский. Обращаясь к современному состоянию этих органов, Чичерин считал, что земские соборы исчезли, причем «не вследствие сословной розни и опасения монархов, а просто вследствие внутреннего ничтожества».
Роль государства в русской истории
Соединяя население в прочные союзы, заставляя его служить общественным интересам, государство, полагал Чичерин, тем самым формировало и сам «народ». Только в государстве «неопределенная народность, которая выражается преимущественно в языке, собирается в единое тело, получает единое отечество, становится народом». При этом и народ, и государство имеют каждый свое назначение, свою «надлежащую самостоятельность». Народ «живет и действует, рождая из себя разнообразные стремления, потребности, интересы». Он составляет основу государства. Оно же, в свою очередь, «устанавливает в обществе... согласие, побуждает народ к тому, что необходимо для блага совокупного целого». Государство есть «глава и распорядитель». Оно оценивает заслуги, оказанные личностью обществу, возвышает внутреннее достоинство человека. В нем человек становится деятельным общественным фактором и может достигнуть полного развития своих интересов. Личность имеет возможность проявить себя. Государственная власть соединяет общие воли и частные устремления, в нем достигаются условия для развития разумной свободы, нравственной личности.
Все это и определило в концепции Чичерина особую роль государства в русской жизни. Образование его — есть «поворотная точка в русской истории. Отсюда она неудержимым потоком, в стройном развитии является до нашего времени». На вершине его — сильная самодержавная власть, гарантия государственного единства. Оно направляет общественные силы, ведет «народ за руку и народ слепо повиновался своему путеводителю». Нет такого народа, считал Чичерин, у которого «правительство было бы сильнее, чем у нас».
Этапы развития государства
В развитии государства он выделял два эта. Первый — централизация всей общественной жизни, сосредоточение всей власти в руках государя. Народный элемент более и более отходит на задний план. Правительственная деятельность в наше время, писал Чичерин, достигает «нетерпимой крайности», «управление пустило свои ветви по всем областям, а централизация увенчала все здание и сделала его покорным орудием единой воли... Правительство сделалось всеобъемлющим, господствующим всюду, а народ все более бледнел и исчезал перед ним». Следствием этого стало всеобщее «растление государственного организма»: развитие чинопочитания, бюрократии, удаление способных людей, «умножение письменности, которая стала на место настоящего дела», распространение официальной лжи, взяточничества. Россия достигла критического момента в исторической жизни. Наступает время перелома, возникла необходимость освободить из- под государственной опеки все общественные элементы и прежде всего, освободить и допустить к самостоятельной деятельности «народный элемент». Это положит начало второму этапу — либерализации, вплоть до достижения «всеобщего единения» всех общественных и государственных сил. «Нам нужна свобода!» — писал Чичерин, выражая свою политическую позицию.
Таким образом, в построении исторической концепции Чичерин исходил из понимания исторического процесса как единого, как истории всемирной, в основании которой лежат единые цели и общие законы. Отсюда следовало признание им принципиального единства русской и западноевропейской истории. «Россия страна европейская, — утверждал он, — которая не вырабатывает невиданных миру начал, а развивается, как и другие, под влиянием сил, владычествующих в новом человечестве». В соответствии с основными социологическими законами она прошла путь от родового строя, к свободе личности в гражданском обществе и к государству.
Он так же признавал, что «если у каждого европейского народа при общих жизненных условиях есть свои особенности, то тем более имеет их Россия». Один народ может развивать преимущественно одну форму быта, другой — другую. Один может иметь более богатое содержание, другой бедное. Один прошел несколько ступеней, другой остановился на одной и не был в силах достигнуть высшего развития.
Выявляя законы развития, Чичерин полагал одним из них постепенность происходящих в истории процессов, в частности складывание государства. Прослеживая постепенный характер образования государственности, он исходил из того, что каждая новая ступень является следствием предыдущего развития. С появлением гражданского общества кровные связи не исчезают полностью, а входят в него как один из составляющих элементов. Государство, в свою очередь, не уничтожает все элементы гражданского общества. Люди остаются со своими частными интересами, со своими нравами и отношениями родственными, имущественными, договорными, наследственными.
Чичерин подчеркивал сложность исторического процесса. Направления более или менее изменяются, встречаются отклонения в сторону, но «характер движения один», и основу его составляют личные и общественные интересы. Противоречия, возникающие между ними, являются побудительной причиной изменений в общественном организме.
В целом, придерживаясь в своих подходах к изучению и осмыслению прошлого идей гегелевской философии истории, Чичерин вместе с тем отмечал и некоторые уязвимые ее черты. Эта философия, писал он, достигла высших пределов умозрения, охватывая весь мир и все явления. Она подвела их под свою точку зрения, нанизывая факты на «нить ложных выводов», определенных человеческим разумом. Общую схему налагают на факты, насильно подводя их под логические формулы. Порочность этого пути выявляется при углублении в действительность, при соприкосновении с реальным миром. Историческая же наука должна основываться на добросовестном изучении фактов. «Чтобы показать значение и место известного явления, нужно изучить его вполне путем опыта, анализировать отдельно каждую сторону его, показать связь явлений». Таким образом, для Чичерина наиважнейшим принципом исследования является наблюдение и опыт, всестороннее изучение фактов. «Основательно изучать факты и выводить из них точные заключения — такова была историческая метода» в определении Чичерина. Постепенный переход от частного к общему, от явления к законам и началам им присущим, именно это, считал он, придает науке точность и достоверность. Научное знание — знание разума. Оно ничего не принимает на веру, все подвергает строгой критике разума. Цель его — выработка непреложных начал истины. Такое понимание задач исследования и отношение к изучаемому сближает принципы его познания с позитивистским пониманием содержания науки.
История есть изображение духа, «излагающего свои определения по присущим ему законам разума». Все разнообразие событий «слагается в живую картину, в которой каждая особенность становится органическим членом совокупного целого». Наука должна стоять на твердой почве. Но, признавал Чичерин, постоянные колебания общественной мысли приводят к тому, что меняются и научные точки зрения.
Итак, основные положения исторической концепции Чичерина включают: признание государства высшей формой общественного развития и его определяющей роли в русской истории. Особенностью исторического развития России является образование государства сверху, его крайняя централизация, решающая роль правительства в организации общественной жизни, что нашло свое отражение в закрепощении сословий, создании сельской общины, формировании русского народа. Определив в качестве основного предмета исторической науки изучение правовых и общественных институтов, он впервые в отечественной историографии попытался раскрыть содержание «гражданской истории» и представил собственные результаты ее исследования. Как и некоторые его современники и предшественники, Чичерин обратил внимание на развитие личного начала в русской истории, соотношение личностного и общественного, их противоречия, которые особенно в догосударственный период являлись двигателями исторического процесса.
Таким образом, вслед за Кавелиным, Чичерин дал теоретическое обоснование и представил конкретную разработку ряда проблем, составляющих содержание исторической концепции государственной школы.
Литература
Искра Л.М. Борис Николаевич Чичерин о политике, государстве, истории. Воронеж, 1995. Кавелин К.Д. Наш умственный строй: Статьи по философии русской истории и культуре. М., 1989.
Петров Ф.А. К.Д. Кавелин в Московском университете. М., 1997.
Цамутали А.Н. Борьба течений в русской историографии во второй половине XIX века. Л., 1977.
Цамутали А.Н. Вся русская история есть по преимуществу государственная: Константин Дмитриевич Кавелин, Борис Николаевич Чичерин // Историки России XVIII — начала XX века. М., 1996.