Психологический портрет вождя

  Взгляды теоретиков психологии масс на фигуру вождя не во всем совпадают. Так, точку зрения Г. Тарда относительно вождей условно можно назвать “элитаристской”. Он во многом следует традиции, заложенной Томасом Карлейлем, который считал вождей и вообще людей выдающихся “героями духа”, т. е. личностями, обладающими какими-то исключительными качествами: талантом, интеллектом, несгибаемой волей, силой духа, отвагой и т. д. (Карлейль Т., 1994). Следовательно, вожди — это элита, лучшая часть человечества, его гордость и высшее достижение.
  Г. Тард тоже делит общество на элиту и массы. Элиту, по его мнению, отличает способность к творчеству и неспособность к подражанию. Массы же, наоборот, — способны лишь к подражанию и неспособны к творчеству. Поэтому массы, словно дети отцу, подражают и подчиняются элите — вождям. Общество своим развитием, прогрессом обязано именно вождям. Они, то есть выдающиеся личности, создают все прогрессивные идеи, совершают открытия, несут новое, небывалое ранее, внедряют новшества в массы. Таким образом, развиваясь сами, они развивают, подтягивают до своего уровня остальную часть общества, которая им безоговорочно подражает, и, следовательно, подчиняется. В результате вождь и массы становятся поразительно похожими друг на друга. Отсюда вытекает, что основным способом существования масс является имитация, подражание своему вождю или группе вождей. Имитация и подражание в то же время выступают и формой внушения, так как с помощью этого механизма осуществляется воздействие вождя.
  Вождь, по мнению Тарда, - организующее, цементирующее ядро массы, он - ее центр. Для того, чтобы внушение посредством имитации происходило более успешно, необходимы вожди второго плана, выступающие в качестве опосредующего звена между верховным вождем и массой. Общество, следовательно, предстает в виде пирамиды, вершину которой занимает главный вождь, ниже находится группа вождей-посредников, а основание образуют массы.
  Логика существования массы следует простой схеме: вождь задает образец, который тут же подхватывается, имитируется, распространяется. Исключительно важную роль здесь играют средства массовой информации, особенно современные. В результате происходит стереотипизация поведения тысяч и даже миллионов людей. Возникает единообразие мыслей, чувств и верований, заимствованных у вождя.
  Поскольку личность вождя начинает занимать одно и то же, центральное, место в психической жизни множества людей, а, следовательно, оказывается как бы растиражированным в тысячах или даже миллионах экземпляров, постольку возникает впечатление о том, что существует “коллективное сознание”, как его называет Э. Дюркгейм, или “душа массы”, о чем говорит Г. Лебон. На самом же деле, полагает Тард, существует лишь одна душа и одно сознание — это душа и сознание вождя, размноженные в массе. Масса — это тысячеликий вождь, бесчисленные его репликации, его зеркальные отражения. В этом, по мнению Тарда, и заключается таинственный и загадочный феномен коллективной психики. Душа вождя, его образ, запечатленный в душе каждого члена массы, — это и есть коллективная душа.
  Кроме того, Тард выделяет еще один аспект в фигуре вождя. Так как вождь является организующим началом массы, ее основанием, то он же выступает и гарантом общественного порядка. Подобно тому, как в индивидуальной психике порядок поддерживается благодаря наличию в ней организующего центра в виде “Я”, или сознания, в психике массы порядок обеспечивает сознание вождя, который тем самым выступает в качестве социального “Я” массы. Поэтому порядок в обществе напрямую зависит от вождя.
  Несколько иной точки зрения на фигуру и роль вождя придержи-вается Г. Лебон. Истинные вожди, по его мнению, люди особого склада. Они, как правило, осознают себя миссионерами, призванными осчастливить весь мир, все человечество. Поэтому сила вождя — в той идее, которой он заразился и фанатичным приверженцем которой он стал, — будь то идея религиозная, социальная, политическая — любая. Убежденность вождя в истинности и величии идеи, рабом которой он является, настолько глубокая, что он слеп и глух к любым доводам разума. Он вообще утрачивает способность ощущать и воспринимать реальность. Поэтому настоящие вожди — это люди с психическими отклонениями, психопаты. Характеризуя их, Лебон использует такие определения, как “полусумасшедшие”, “невротизированные”, “на грани безумия”.
  Интересно отметить, что и американский философ и психолог Уильям Джеймс, рассуждая о религиозных вождях-проповедниках, высказывает такое же мнение: “Они не знают ни в чем меры, страдают одержимостью, навязчивыми идеями, они впадают в экстаз, слышат голоса, у них бывают видения, словом, они дают целый ряд симптомов патологического характера. И, нужно добавить, что эти болезненные явления в большинстве случаев лишь усиливают их религиозный авторитет” (Джеймс У., 1993, с. 17). Как видим, психопатический склад личности является характерной чертой проповедника, которая способствует пропаганде и распространению его идей.
  Идея, которую несет вождь, не выдумана им самим, она воспринята, взята им из коллективных верований масс. Сам же вождь вообще едва ли способен что-либо придумать, едва ли способен на какое-то интеллектуальное творчество. Лебон специально подчеркивает, что наличие ума, интеллекта у вождя, скорее, недостаток, чем достоинство. Высокий уровень интеллекта служит ему помехой, поскольку препятствует формированию таких качеств, как безрассудство, самозабвение и фанатизм. Интеллектуал прежде всего рассуждает, он всегда скептик и в любой, даже самой блестящей, идее способен обнаружить изъян. А это недопустимо для вождя. Поэтому ему необходимы смелость, упертость, зашоренность, настырность, но никак не интеллект. Все великие вожди, а особенно революционные, пишет Лебон, были людьми ограниченными, религиозные — фанатичными безумцами веры. Отсюда вытекает, что ум и прозорливость — вредные качества для вождя, так как ведут к сомнениям и бездействию.