3. Концепция всемирно-исторической миссии рабочего класса

  Центральными положениями марксистской теории являются тезисы о классовой борьбе как главном содержании всемирной истории и революционном насилии как радикальном способе ликвидации эксплуатации человека человеком.
  К.Маркс и Ф.Энгельс полагали, что победа пролетариата во всемирном масштабе превратит человечество в единую общность без классовых различий и национальных границ, обеспечив тем самым возможность искоренения войн и достижения вечного мира. Марксистское понимание проблем мировой политики основывалось на экономическом детерминизме, согласно которому формирование всемирного рынка определит глобальный характер социального конфликта и последующих изменений в системе международных отношений.
  В истории, особенной современной К.Марксу и Ф.Энгельсу, борьба классов действительно занимала значительное место. Их работы позволяют глубже понять положение рабочего класса и его борьбу с буржуазией в ХIХ веке.
  Самая сильная часть «Капитала» - главы и страницы, посвященные первоначальному накоплению - насильственному сгону крестьян с земли и их разорению в ХVI и ХVII веках, ужасающему положению рабочих - с 14-16 часовым рабочим днем, с низкой зарплатой и проживанием в работных домах, с массовой безработицей без всякого социального страхования. У Ф.Энгельса в работе «Положение рабочего класса в Англии» сообщается о 7 - 8 - летних детях, работающих на фабриках, но с еще более низкой зарплатой, чем у взрослых.
  К.Маркс и Ф.Энгельс были уверены, что прогрессирующему обнищанию трудящихся может быть положен конец только посредством такого переустройства общества, которое сделает пролетариев коллективными собственниками средств производства. Они называли «вульгарными экономистами» либеральных экономистов (Дж.Милль), утверждавших, что обнищание масс - преходящее явление, преодолимое капиталистическим развитием, и потому призывавших пролетариев к гражданскому миру с работодателями.
  Путь к обществу без эксплуатации К.Маркс и Ф.Энгельс видели в применении насилия по отношению к буржуазии, поскольку последняя добровольно власть не отдаст. При этом они прибегали к метафоре, сравнивая насилие с повивальной бабкой старого общества, когда оно беременно новым. В дальнейшем ленинизм как большевистская леворадикальная версия марксизма абсолютизировал роль насилия в истории.
  Последующий опыт показал. что сводить историю прежде всего к борьбе классов - значит неоправданно обеднять ее содержание. Социалистические революции, в которых марксизм видел путь к осуществлению своего идеала - коммунизма, на практике приводили к появлению нежизнеспособной общественной системы, с трудом поддающейся трансформации в систему гуманную и демократическую.
  В России, например, многие вопросы, которые стояли перед обществом до 1917 года, неумолимо и с еще большей остротой встали после социалистического эксперимента, нуждаясь в безотлагательном решении. Это и вопросы собственности, и переход к цивилизованному рынку, и создание правового государства, и решение национальных проблем. Революционный скачок разрушил преемственность и взаимосвязь культур, традиций, нравственных основ, составляющих фундамент российской цивилизации.
  Применительно к революциям еще предстоит изучить феномен, который Ф.Энгельс вслед за Г.Гегелем назвал «иронией истории». Суть этого феномена в том, что лозунги Великой Французской революции «свобода, равенство и братство» обернулись бонапартистским режимом, а социалистический идеал оказался нереализованным или до неузнаваемости искаженным.
  В ХХ веке обнаружилась высокая эффективность реформ как способа социальных преобразований. Именно реформы, а не насилие одного класса над другим привели западное общество к благополучию.
  В странах Запада решение существующих проблем достигается не на пути конфронтации и установления господства одного класса над другим, а в результате поиска консенсуса, достижения баланса интересов различных слоев общества в ходе реформ.
  Таким образом, выявился исторически ограниченный характер марксистского положения о насилии как повивальной бабке истории. Оно отразило период острой классовой конфронтации и оказалось неприемлемым для разрешения классовых противоречий ХХ века.
  Опыт показал не только неразрешимость классовых противоречий насильственным путем, но и отсутствие реального содержания у одной из основополагающих идей марксизма - диктатуры пролетариата.
  К.Маркс понимал эту идею как непродолжительное господство рабочего класса развитых государств для преодоления сопротивления свергнутой буржуазии. В.И.Ленин видел в диктатуре пролетариата власть, не связанную никакими законами и поддерживаемую населением. В ленинских трудах диктатура пролетариата приобрела значение главной идеи марксизма, важнейшего критерия революционности.
  В реальной практике диктатура пролетариата никогда и нигде не была установлена. Марксистская же идея диктатуры пролетариата служила средством легитимации власти партийно-государственной номенклатуры, опиравшейся на люмпенизированные слои населения.
  В ХХ веке в социально-профессиональной структуре общества произошли глубокие сдвиги, изменившие представления о «движущих силах истории» и способах достижения социальной справедливости.
  Самым значительным социальным последствием НТР в странах Запада стало относительное, а впоследствии и абсолютное сокращение удельного веса промышленных рабочих, связанное со структурными сдвигами в экономике. В США уже во второй половине 80-х годов три четверти рабочей силы было занято в сфере услуг, связи и отраслях с преобладанием канцелярского труда. В странах Европейского Союза на промышленность приходится менее трети работников наемного труда, на непроизводственную сферу - 60%, на сельское хозяйство - около 8 %.
  Создание «общества услуг и информации» приводит к снижению роли и даже постепенному исчезновению некоторых традиционных профессий (например, шахтеры). Падает удельный вес крупных рабочих коллективов, растет число мелких и средних предприятий. К разрушению «рабочих бастионов» ведет и расширение сферы надомного труда.
  К концу ХХ века стало очевидным, что рабочий класс, стремясь улучшить свое положение, доказал способность играть конструктивную роль в рамках буржуазного общества, гармонизировать отношения труда и капитала. Вместе с тем он не обнаружил никаких особых качеств возвышающих его над другими классами и слоями, и не проявил готовность через свою диктатуру привести общество к процветанию. Идея всемирно-исторической миссии рабочего класса в ликвидации всех форм социального гнета оказалась утопической.
  В странах Запада 80-85% населения относит себя к «среднему классу». Почти повсеместно являются реальностями 40-часовая рабочая неделя и оплачиваемый ежегодный отпуск. Безработица если и не ушла в прошлое, то в большинстве стран перестала быть самостоятельной проблемой, превратилась в часть проблемы занятости. В разных странах от 60 до 80 % населения живет в отдельных домах. Всеобщим является медицинское и социальное страхование, которое в своей значительной и даже преобладающей части осуществляется не за счет взносов трудящихся, а за счет работодателей и государства. Подавляющая часть населения имеет доступ к среднему и специальному образованию, при этом 40-50% молодежи продолжает его в вузах.
  В результате радикальных перемен в странах Запада сфера социального конфликта значительно сузилась. Традиционные формы классовой борьбы замещаются борьбой идей и интересов в рамках гражданского консенсуса, диалогом и компромиссами для достижения баланса интересов различных слоев общества.
  Следует отметить, что в рамках общей ориентации на революционный переход к коммунизму К.Марксу и Ф.Энгельсу в ряде работ удалось избежать абсолютизации роли антагонизмов в развитии общества. Так, в исследовании «Положение рабочего класса в Англии» Ф.Энгельс сделал вывод о том, что коммунизм стоит выше противоречия и вражды между пролетариатом и буржуазией, ибо он «является делом не одних только рабочих, а всего человечества». В конце своей жизни он писал: «.Коммунизм является не только партийной доктриной рабочего класса, но и теорией, стремящейся к освобождению всего общества, включая и класс капиталистов, от тесных рамок современных отношений».
  В ХIХ веке К.Маркс глубоко проанализировал механизмы и структуры капитализма, но явно недооценил его живучесть, способность эффективно использовать достижения науки и технологии. Сделанные им выводы оказались в значительной степени неприменимыми для понимания и прогнозирования путей развития современного западного общества.
  Опыт ХХ века доказал, что для раннего монополистического капитализма существовала зона политической нестабильности, где назревали узлы напряженности и революционные ситуации. В этой зоне оказалась и Россия. В дальнейшем капитализм обрел иммунитет к революциям, и его развитие пошло по эволюционному, реформистскому пути. С 60-х годов капитализм динамично трансформируется из индустриального в постиндустриальное и информационное общество.
  В странах Запада созданы механизмы регулирования экономики, позволяющие своевременно разрешать социальные противоречия. Возросла степень удовлетворения потребностей не только первичных, но и более высокого порядка. Иными словами, капитализм оказался способным, пусть в противоречивых формах, нести человечеству прогресс и решить часть задач, которые К.Маркс и Ф.Энгельс относили к функциям социализма.
  Марксова же концепция социализма оказалась в значительной степени заимствованной у социалистов-утопистов ХVI - начала ХIХ веков, поскольку основывается на таких идеях, как необходимость обобществления средств производства и создания единой общенародной собственности, ликвидация товарного производства и переход к непосредственному распределению путем прямого продуктообмена.
  Прогнозируя неизбежность перехода человечества к социализму и коммунизму, К.Маркс и Ф.Энгельс не ставили вопрос о том, кто заменит организаторов капиталистического производства, заинтересованных в прибылях и несущих материальную ответственность за свои решения. Из текстов К.Маркса и Ф.Энгельса неясно, что явится стимулом хозяйствования в обществе, отказавшемся от частной собственности. Отсутствие каких-либо соображений на сей счет плохо согласуется с мыслью К.Маркса о том, что идеи неизменно посрамляли себя, когда отрывались от интересов людей.
  Настаивая на неизбежности преодоления рынка, частного быта и частного обеспечения семьи, К.Маркс тем самым лишал людей первичных условий свободы, возможности выбирать предметы потребления. Он делал людей заложниками тех, кто распределяет общественные богатства и решает, что они должны потреблять. в каких количествах и в какое время.
  К.Маркс и Ф.Энгельс утверждали, что переход к социализму возможет только тогда, когда капитализм себя исчерпает. Но они не высказывали никаких конкретных соображений о критериях, которые позволяли бы определить меру его зрелости.
  К.Маркс не приводит никаких аргументов в пользу своего сверхдальнего прогноза о пришествии коммунизма. В работе «Критика Готской программы» он нарисовал картину общества, лишенного социальных различий и противоречий, живущего по принципу «каждый по способностям, каждому по потребностям!». Однако у К.Маркса отсутствует конкретный предметный анализ будущего общества ассоциированных производителей, способов его создания и механизма функционирования.
  История не подтвердила марксову концепцию социализма как альтернативы капитализму в развитых странах Запада, но доказала привлекательность социализма для отсталых стран. Именно в этих странах, и в частности в России, произошел синтез вульгаризированной марксистской теории и неразвитого политического сознания. Нельзя исключить и того, что революционный потенциал марксизма будет востребован в незрелых обществах.
  На российской почве, а затем и в масштабах «системы социализма», марксистское учение по существу трансформировалось в религию, обретя такие ее черты, как вера в непогрешимость, всесилие и чудотворность; свои пророки и пантеоны святых (мавзолеи в столицах государств); свои тексты (полные собрания сочинений, цитатники Мао). Этот официальный культ поддерживался искренней верой части населения и всей репрессивной мощью государства.
  Ретроспективно можно утверждать, что к восприятию марксизма Россию на определенном историческом этапе подготовили традиции общинности и соборности. Функционирование тоталитарного государства во многом дискредитировало социалистическую идею.