2. Основные подходы к борьбе против терроризма

  В определении формата и методов устранения террористической угрозы в мировом сообществе отсутствует согласие. Наиболее отчетливо это проявляется в различии между приверженностью политической элиты США вооруженной борьбе с терроризмом и стремлением Европы воздерживаться от использования военной силы.
  Война с терроризмом рассматривается правящими кругами единственной сверхдержавы не только как адекватная реакция на принципиально новую угрозу национальной безопасности, но и как способ укрепления стратегических позиций США в мире, легитимации вовлеченности во все мировые события. В официальных документах по проблематике национальной безопасности декларируется тезис о том, что избавление человечества от международного терроризма приведет к установлению американоцентричного мира и торжеству базовых ценностей американизма. Идеологизация борьбы с терроризмом вызывает неприятие во многих странах, прежде всего в исламском мире. Не случайно администрация Дж. Буша была вынуждена приступить к постепенному пересмотру первоначально жестких политических установок в духе силового «реализма».
  Наряду с наращиванием военной мощи и готовности к ее превентивному использованию первостепенное значение придается использованию во внешней политике инструментария «мягкой силы», прежде всего так называемому «расширению пространства свободы» - принудительной демократизации стран, рассматриваемых как источники и пособники терроризма. При этом насаждается упрощенный тип демократии, основывающийся на формальном соблюдении избирательного права.
  Движение человечества к демократии безусловно является одной из ведущих тенденций мирового развития. Однако, как показывает мировой опыт, в том числе и нынешнего десятилетия, попытки «пересадки» демократии в неподготовленную для нее социальную и культурную среду способны остановить и деформировать естественный процесс демократизации, усилить напряженность в межцивилизационных отношениях. Более того, насильственное «распространение свободы» негативно сказывается на состоянии демократии в самих Соединенных Штатах и подрывает их престиж как демократической страны.
  В рамках контртеррористической стратегии Соединенные Штаты стремятся не только укрепить свой статус гегемона, но и предупредить возвышение потенциальных соперников. Этой цели служит прежде всего политика «сдерживания и вовлечения» Китая, воспринимаемого как угроза жизненно важным интересам США. По существу Соединенные Штаты реализуют политику «двойной превентивности» - предупреждения угрозы со стороны террористов и появления конкурентов, которые могли бы претендовать на роль сверхдержав.
  Террористические акции последних лет и внешнеполитическое поведение единственной сверхдержавы стимулировали дискуссию американских политологов по вопросу о месте и роли контрреррористической борьбы в глобальной стратегии Соединенных Штатов, попытки сформулировать рекомендации, которые позволили бы им оптимизировать внешнюю политику. Влиятельные аналитики отмечают, что терроризм заменил американцам Советский Союз в качестве воплощения «вселенского зла», борьба с которым способствовала бы сплочению нации во имя выполнения глобальной исторической миссии Америки. Такой подход нередко оценивается как нереалистический, таящий серьезные опасности для мирового сообщества.
  Против фетишизации террористической угрозы и возведения борьбы с ней в главную внешнеполитическую задачу Соединенных Штатов со всей определенностью высказывается Зб.Бжезинский: «Борьба с терроризмом не может являться центральным, системообразующим принципом американской политики безопасности в Евразии или внешнеполитического курса США в целом. Эта идея слишком узка по своей направленности, слишком расплывчата в определении противника и, что важнее всего, она бессильна повлиять на фундаментальные причины интенсивного политического брожения в простирающейся между Европой и Дальним Востоком ключевой зоне Евразии...».
  По мнению либеральной части американского политико-академического сообщества, провозглашение борьбы с терроризмом едва ли не главной задачей единственной сверхдержавы, утверждение права на превентивное, упреждающее применение военной силы против угрозы терроризма, поиски очагов терроризма в странах-изгоях направлены не столько на противостояние террору, сколько на достижение своекорыстных целей неоконсерваторов, заинтересованных в проведении политики силового гегемонизма.
  Американские критики глобальной стратегии США видят задачу мирового сообщества и, особенно Соединенных Штатов, главным образом не в нанесении ударов по террористам и их лагерям, а в формировании международной среды, которая сокращала бы возможности для террористической деятельности. По мнению противников гегемонизма, такая среда может быть создана в результате взаимодействия значительного числа факторов и, в первую очередь, сотрудничества мировых держав в обеспечении международной безопасности. К числу мер и действий долгосрочного характера они относят активную публичную дипломатию, эффективную разведку, международную кооперацию в решении глобальных проблем, сохранение и реформирование международных институтов и организаций, выработку новых норм международного права, оказание экономической помощи странам Юга и проведение политики санкций в отношении режимов, являющихся центрами консолидации экстремистских и террористических сил. В целом речь идет о создании мирового порядка, который отвечал бы интересам всего сообщества государств, был бы более демократичным и стабильным.
  Иной подход к борьбе против терроризма сформировался в странах Западной Европы. Значительная часть европейской политической элиты полагает, что пик террористической активности на континенте пройден в 60-70- е годы, и в отличие от американских политиков менее склонна рассматривать терроризм как явление глобального масштаба.
  Еще в 70-80-х гг. лидеры итальянских демохристиан А.Фанфани, А.Моро, Дж.Андреотти в подходе к проблеме терроризма (в частности, палестинского) руководствовались концептуально-практическими соображениями. В исламском терроризме они различали два направления по их целям - ради образования исламского государства и во имя «торжества ислама» во всем мире. Со сторонниками первого направления считалось возможным установление контактов и ведение диалога, к сторонникам второго направления применялись самые жесткие меры.
  Сдержанность европейцев в вопросах борьбы с терроризмом имеет несколько причин. Во-первых, Европа в отличие от США не подверглась шоковому воздействию террористических ударов в масштабах, сопоставимых с событиями 11 сентября 2001 года. Во-вторых, европейцы не верят в возможность превращения своего континента в мишень для террористических атак, поскольку считают их проявлением ненависти прежде всего к Соединенным Штатам из-за их претензий на мировую гегемонию, позиции в палестино-израильском конфликте и военных операций в Ираке. В-третьих, лидеры европейских государств стремятся не акцентировать проблему террористической угрозы со стороны радикальных исламистов, опасаясь осложнений с мусульманскими меньшинствами в своих странах. В-четвертых, повседневные контакты ислама с секуляризированной религией, какой является современное западное христианство, рассматривается частью общественности как фактор, способствующий вызреванию в исламе умеренных течений и тем самым ограничивающий сферу влияния фундаменталистских сил.
  Американский подход к борьбе с терроризмом европейцам представляется упрощенным, не учитывающим сложность и многогранность проблемы. Европейцы считают, что в искоренении источников терроризма мерам политического и экономического характера должна принадлежать более важная роль, чем военным акциям, эффективность которых расценивается как краткосрочная. Высказываются опасения по поводу возможной консолидации экстремистских сил и расширения их политической базы в результате применения военно-силовых средств подавления террористических структур.
  Из-за господствующих в Европе настроений Евросоюз больше тяготеет к правовым механизмам, нежели силовым методам реагирования на террористическую угрозу. При этом принципы и нормы международного права понимаются в значительной степени абстрактно, в отрыве от реальной борьбы с терроризмом.
  Культивируемая в Европе «культура компромисса» порождает определенную терпимость в отношении политических сил, которые в той или иной форме могут быть причастны к использованию террористических методов достижения целей. Высказываются опасения по поводу расширительного толкования проблемы терроризма. Предполагается благодаря «стратегии умиротворения» убедить экстремистские группировки и государства в том, что отказ от агрессивных устремлений и сотрудничество более выгодны, чем конфронтация. ЕС склонен обвинять США в чрезмерном крене их стратегии в сторону вооруженной борьбы с терроризмом, а РФ - в излишнем применении военной силы в Чечне.
  В настоящее время в Европе принимаются меры для того, чтобы остановить ее исламизацию за счет притока эмигрантов, преимущественно из арабских стран и Пакистана, ассимилировать этноконфессиональные анклавы, являющиеся тыловой базой и одним из источников финансирования терроризма, изгнать из ЕС исламских экстремистов. Насколько эти меры будут результативными, покажет время.
  На Западе некоторые ученые и политики полагают, что наиболее адекватной реакцией на действия террористов должен быть империализм, т.е. высокая степень контроля над обстановкой в исламском мире, близкая к колониализму. Опыт воплощения этой идеи в Афганистане и Ираке дает основания сомневаться в эффективности такого подхода.
  Россия рассматривает борьбы с терроризмом как важнейшую национальную и внешнеполитическую задачу. Она исходит из необходимости системного и комплексного использования политико-правовых, информационно пропагандистских, социально-экономических и специальных мер противодействия терроризму с упором на превентивную составляющую; выступает за разработку дальнейших мер по сплочению глобальной антитеррористической коалиции под эгидой ООН с участием региональных организаций.
  Не умаляя значения усилий мирового сообщества по устранению социальных и экономических корней терроризма в «третьем мире», просвещению отсталых социальных групп и формированию у них новых мотиваций политического поведения, следует признать, что стратегия «умиротворения» способна дать желаемый результат лишь в отдаленном будущем. Ситуация может требовать немедленных силовых акций, в том числе и превентивных, направленных на уничтожение территориальных группировок и сетей, ликвидации инфраструктуры терроризма. Поэтому в современных условиях и в обозримой перспективе силовые методы борьбы против терроризма представляются наиболее радикальными.
  Согласно прогнозу авторов доклада Национального разведывательного совета США «Контуры мирового будущего», в период до 2020 г. ключевые факторы, способствующие террористической деятельности, не ослабят своего влияния. Возрождение мусульманства, которому благоприятствует развитие информационных технологий, будет способствовать распространению радикальной исламской идеологии на Ближнем Востоке и за его пределами. Включая Юго-Восточную Азию, Центральную Азию и Западную Европу, где мусульманская религиозность традиционно не была так сильна. Получат дальнейшее развитие неформальные сети благотворительных фондов, медресе, хавали и другие механизмы, которые. используются радикалами. Отчуждение безработной молодежи будет толкать ее в ряды террористов.
  Существует и опасность того, что массовые исламские движения, подобные «Аль-Каиде», сольются с местными сепаратистскими движениями, а информационные технологии будут способствовать децентрализации террористических структур.
  В упомянутом докладе прогнозируются террористические атаки в основном с использованием обычных вооружений, однако с применением новых технологий, адаптированных к приемам антитеррористической борьбы. Наибольшая изобретательность вероятна не в технологиях или вооружениях, а в оперативных концепциях (масштабы операций, рисунок и вспомогательные приготовления к терактам).
  Заинтересованность террористов в приобретении оружия массового уничтожения повышает вероятность крупных терактов с его применением. Не исключены террористические кибератаки с целью повреждения или разрушения жизненно важных информационных систем. Для осуществления актов кибертерроризма не требуется дорогостоящего и сложного оборудования и потому он может стать одним из наиболее распространенных видов террористической активности.
  В целом следует констатировать, что терроризм - это явление, которое вошло в жизнь мирового сообщества надолго, а действенный механизм нейтрализации возникшей угрозы пока не создан.
  Мировое сообщество исходит из того, что принимаемые меры должны быть адекватны масштабам террористической угрозы и разнообразию форм этого явления. В большинстве государств разрабатываются и принимаются законодательные акты по борьбе с терроризмом, отрабатываются методы и способы противодействия терактам, перераспределяются права, обязанности и полномочия между специализированными антитеррористическими государственными службами, полицией, органами разведки и внешнеполитических структур, конкретизируются санкции за участие в террористических актах.
  Остроактуальной становится задача противодействия электронному терроризму (кибертерроризму), порождающему качественно новые угрозы человечеству. Для ее решения необходима разработка комплекса мер правового, политического, экономического, организационного и технологического характера.

Контрольные вопросы

  1. В чем состоит сущность международного терроризма как вида террористической деятельности?
  2. Как повлияла глобализация на содержание и формы терроризма?
  3. Почему международный терроризм расценивается как главная угроза глобальной безопасности?
  4. Охарактеризуйте современную модель организации террористических структур.
  5. Изложите содержание основных мегастратегий терроризма.
  6. Какие факторы стимулируют террористическую деятельность в современных условиях?
  7. Почему радикальные и экстремистские движения формируются прежде всего в мусульманской среде?
  8. Раскройте основные сложности, с которыми сталкивается мировое сообщество в преодолении террористической опасности.
  9. Охарактеризуйте различия в подходах Соединенных Штатов и Европейского Союза к проблеме борьбы с терроризмом. Какова позиция России по этой проблеме?
  10. Какую роль играет контртеррористическая деятельность в глобальной стратегии США?
  11. Какими соображениями вызвана умеренная позиция Европейского союза в вопросах борьбы с терроризмом?