1.5. Методологические принципы юридической психологии

  Базируясь на ранее сделанном обосновании объекта и предмета юридической психологии, раскрытии ее истории, а также опираясь на идеи методолого-теоретического характера, которые содержатся в публикациях 90-х годов ведущих отечественных ученых по проблемам повышения потенциала отечественной психологии, основными методологическими принципами юридической психологии необходимо рассматривать следующие:
  1. Принцип системности в изучении и интерпретации психолого-юридических явлений отражает факт, что психика человека, являясь открытой функциональной самоуправляемой системой в силу многоуровневости ее организации, может обеспечивать человеку разноплановые проявления активности в правовой реальности.
  Изучение психики как открытой самоуправляемой системы, где психические явления как элементы могут быть связаны друг с другом прямыми и обратными связями, дает возможность глубже вскрывать детерминацию и механизмы правопослушной или противоправной активности конкретных типов людей, т. к. в данном случае научный анализ может вестись через уровень развитости и характер взаимосвязи следующих структурных компонентов самоуправления в данной системе, связанных:
  - с причинами, обуславливающими правовую активность (нравственно-правовой мотивационный потенциал: ценностные ориентации, идеалы, убеждения, потребности, мотивы, установки и т. д.);
  - средствами, обеспечивающими правовую активность (операциональный потенциал: познавательные, эмоциональные и другие возможности);
  - результативными паттернами правовой активности (потенциал реагирования: реакции, действия, деятельность, общение, поступки, поведение и пр.).
  В методологическом плане именно системная взаимосвязь указанных компонентов обеспечивает следующие узловые моменты:
  • во-первых, в качестве детерминант делинквентной (противоправной, преступной) активности человека могут выступать дефекты как в одном, так и сразу в нескольких структурных компонентах или иначе, видах потенций человека;
  • во-вторых, механизмы правовой активности в различных ситуациях могут быть разными, т. к. психика как целостная система имеет два контура управления: а) сознательный - активность психики, специально направленная на контроль целенаправленности ее функционирования в правовой реальности; б) бессознательный - непреднамерненное, непроизвольное, автоматическое реагирование то ли в силу сформированных установок, то ли из-за ситуативных (в т. ч. стрессогенных) факторов;
  • в-третьих, основные направления и технологии правовоспитания и превентивной деятельности должны выбираться в аспекте возвышения всех трех вышеуказанных видов потенций человека.
  2. Принцип субъектности правовой активности отражает факт, что психика как система есть важнейший атрибут человека именно как субъекта различных видов активности: деятельности, общения, поведения, духовного созерцания и т. д. При этом гуманистическая трактовка человека как субъекта правовой активности (причем на любом уровне анализа: индивидуальном, групповом, социальном, духовном) позволяет, во-первых, преодолеть давлевшее ранее технократическое восприятие его как пассивного объекта правового регулирования, что было для нас типичным в период повсеместного процветания государственной идеологии тоталитаризма, а во-вторых, открывает перспективу одновременного изучения и воздействия по развитию правовой активности людей с учетом доминирования у них определенного способа отношения к другим людям и самому себе.
  Субъектный подход в юридической психологии требует выяснения не только внешних, но особенно внутренних условий правовой активности, т. к. последние у социально зрелого человека в виде высшей системной целостности, отражающей сложнейшие взаимосвязи разноуровневых качеств и доминирующие механизмы, определяют направление и уровень проявления активности. Так, если у некоторых типов людей или их общностей доминируют эгоцентрические или группоцентрические устремления, то их субъектная правовая активность носит парциальный (в т. ч. порой и ущербный) характер. В случае же превалирования просоциальных, а особенно духовных стремлений, субъектная правовая активность может носить уже как гуманистический, так и эсхатологический характер, т. к. здесь правовые реальности сближаются с общечеловеческими императивами и сакральными ценностями.
  3. Принцип процессуально-акторного развития правосознания отражает факт, что, во-первых, психика человека в целом как открытая функциональная система всегда избыточна и поэтому процессуально способна порождать новые содержания (причем в контексте как позитивной, так и негативной правовой ответственности), а во- вторых, акторность проявлений правосознания - это всегда целостное и одновременно индивидуализированно-специфическое выражение правовой активности у конкретных типов субъектов, имеющее по отношению к нормам права строго определенные начало и конец.
  Несмотря на наличие в любом государстве императивно заданных правовых норм, характер и особенности развития правовой активности у различного типа его субъектов будет зависеть не столько от документально зафиксированных норм и особенностей правового регулирования (в т. ч. по виду контроля и серьезности санкций при несоблюдении тех или иных норм права), сколько от сложившейся у субъектов правовой ментальности, проявляющейся в доминирующих смысловых отношениях к правовой реальности. Так, можно утверждать, что конкретный субъект, формируя свою правовую позицию, определенную группу правовых норм может считать личностно значимыми и будет всегда стремиться их неукоснительно выполнять, другую же группу норм, рассматривая также как значимые, но в то же время субъективно трудными для постоянного следования им, будет выполнять уже с определенным волевым усилием, третью же группу норм может вообще считать малозначимыми, т. е. фиксирующими незначительные (с его точки зрения) нарушения, а поэтому одновременно при их слабом контроле со стороны правовых институтов общества последние можно (по его мнению) игнорировать.
  В итоге целенаправленного изучения подобного индивидуально и дифференцированно для групп своеобразного «зонно-смыслового отношения к нормам права», думается, можно, во-первых, вести речь о широте и глубине присвоенности правовых норм конкретными субъектами, а во-вторых, в контексте выделения доминирующего уровня нравственно-духовного развития конкретных субъектов (эгоцентрический, группоцентрический, просоциальный, духовный) делать и более адекватные прогнозы о возможных направлениях в развитии их правосознания и соответственно типе правовой активности, уровне правовой ответственности и т. д.