§ 1.1.6. Проблема специфики человеческой мотивации

  Значительных успехов в понимании причинности человеческого поведения достигли еще философы Древней Греции и Древнего Рима. Однако их взгляды страдали и от определенных недостатков, вызванных прежде всего тем, что человек был полностью обособлен от животного. Мотивация человека связывалась только с разумом и волей. Поведение же животных рассматривалось как неразумное, несвободное, управляемое неосознаваемыми биологическими силами. Постепенно произошло сближение крайних позиций. Во многом этому способствовало эволюционное учение Ч. Дарвина. С одной стороны, стали изучаться разумные формы поведения у животных, с другой - инстинкты и рефлексы у человека, рассматривавшиеся в качестве мотивационных факторов. Некоторыми естествоиспытателями даже допускалось качественное отождествление психики животных и человека, что в целом было ошибочно. Однако до сих пор вопрос о том, как развивалась в филогенезе мотивация животных и человека, остается неясным.
  Е. П. Ильин анализирует сходства и различия в поведении животных и человека и указывает на следующие моменты.
  У животных и человека имеется предвосхищение будущих результатов, проявляется избирательность поведения. Так Л. Харрис изучал избирательность пищевого поведения в зависимости от биологической потребности. Если давать крысам пищу, лишенную витамина В, а затем предложить им на выбор еду, которая содержит и не содержит данный витамин, то крысы очень быстро научаются выбирать пищу с витамином. Некоторые продукты, как показал Янг, выбираются из-за особенностей самого продукта. Так, некоторые вредные вещества оказываются более привлекательными. Для обозначения предпочтения некоторых продуктов, не связанных с органическими потребностями, Янг предложил термин «аппетитность». Очевидно предпочтение основывается на вкусовых ощущениях, поскольку перерезание вкусовых нервов эти предпочтения устраняло.
  В опытах с ожиданием награды у животного формируется готовность к получению определенной пищи, в случае подмены наблюдается не пищевое, а поисковое поведение. Все это свидетельствует о том, что цели человеческих действий имеют биологическую предысторию. Однако этот факт не должен заслонять различия. Если мы рассмотрим потребности животных и человека, то мы увидим, что у животных отсутствуют социальные потребности, а биологические потребности у человека существенно отличаются от биологических потребностей у животных. Отличается также диапазон объектов, которыми удовлетворяются биологические потребности. У животных он жестко задан и ограничен самой природой, а у человека он практически не ограничен, социально обусловлен, а сам поиск осуществляется с участием второй сигнальной системы. За животных же «думают» рефлексы и инстинкты. Даже тогда, когда у высших животных наблюдается «борьба мотивов» (например, пищевая потребность и инстинкт самозащиты) или проявления «силы воли», о мотивации здесь можно говорить только в той степени, в которой это поведение носит произвольный характер. В любом случае мотивация человека и животных (если о таковой вообще можно говорить) не равнозначна. Человеческая мотивация имеет социальный характер, она отвечает нуждам общества, разнообразна, изменчива, исторична, а также ее важным отличительным признаком является то, что она опосредована интеллектом, речью, сознанием. Этим объясняется ее устойчивость и надситуативность.