Для несовершеннолетних правонарушителей ИТК были предусмотрены школы фабрично-заводского ученичества особого типа, задачей которых являлась подготовка из несовершеннолетних правонарушителей квалифицированных рабочих для промышленности и сельского хозяйства. В эти школы направлялись несовершеннолетние правонарушители в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет на основании приговоров судов и постановлений комиссий по делам несовершеннолетних. Для больных были предусмотрены медико-санитарные учреждения.

В 1934 г., в связи с образованием общесоюзного НКВД, произошла новая реорганизация мест лишения свободы. Находящиеся в ведении НКЮ исправительно-трудовые учреждения были переданы в ведение НКВД СССР и его местных органов. Постановлением ЦИК СССР 10 июля 1934 г. был образован НКВД СССР[160]. ОГПУ влился в НКВД СССР в виде трех главков, одним из которых был ГУЛАГ. При НКВД СССР было организовано особое совещание, которому было предоставлено право применять в административном порядке высылку, ссылку, заключение в исправительно-трудовые лагеря на срок до 5 лет и высылку за пределы СССР. В 1936 г. органам НКВД СССР постановлением ВЦИК и СНК от 8 августа было предоставлено право переводить в дисциплинарном порядке в тюрьму лиц, отбывающих наказание в исправительно-трудовых колониях и лагерях, систематически нарушающих режим содержания, совершающих побеги и т. п. Перевод этих лиц в тюрьму мог иметь место по постановлению начальника республиканского, краевого или областного управления НКВД на срок до одного года с санкции прокурора лагеря и по постановлению начальника ГУЛАГа на срок до двух лет с санкции прокурора. Таким образом, была кардинально нарушена заданная постановлением 1929 г. логика разделения всех мест заключения на две независимые подсистемы: к началу 1935 г. все места заключения СССР были сосредоточены в ведении одного наркомата — НКВД.

Исправительно-трудовые учреждения в своей работе стали руководствоваться, главным образом, инструкциями и приказами НКВД СССР. В этот период главное внимание в деятельности мест заключения обращалось не на исправление и перевоспитание заключенных, а на строгую изоляцию от общества и наиболее эффективное использование их труда. НКВД превратился в крупнейшее промышленно-строительное ведомство. Валовый объем продукции, выпускаемой ГУЛАГом увеличивался быстрыми темпами: в 1938 г. было выпущено продукции на сумму 1,5 млрд. рублей, в 1939 г. – на 2,5 млрд. рублей, в 1940 г. – на 3,7 млрд. рублей, план 1941г. составил 4,7 млрд. рублей[161].

Деятельность ГУЛАГа в 1935 г. — первой половине 1937 г. проходила в условиях, заметно отличавшихся от ситуации предыдущего периода. В этот период руководство НКВД и ГУЛАГа в поисках лучшей структуры управления принудительным трудом проводит реорганизацию. В мае 1935 г. лагеря, занятые реализацией важнейших народнохозяйственных проектов, находящихся в полном ведении НКВД (Байкало-Амурский, Беломорско-Балтийский, Дмитровский и Ухтинско-Печорский, а также снабжавший дровами Москву Темниковский), были переданы в прямое подчинение ГУЛАГу. Руководство остальными лагерями возлагалось непосредственно на начальников НКВД (УНКВД) по территориальности. В этих территориальных органах, в соответствии с находящимися на их территории местами содержания «спецконтингентов» (заключенных, трудпоселенцев), были организованы отделы лагерей и мест заключения или отделы лагерей, мест заключения и трудпоселений.

С середины 1937 г. система мест заключения оказалась в новых условиях. Власть развязала массовый террор в самых жестоких формах. Так, если в 1936 г. число осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные преступления равнялось 274670 человек, то в 1937 г. за такие преступления были осуждены 790665 человек, из них – 353074 приговорены к высшей мере наказания – расстрелу[162]. Другими словами, в 1937 г. за эти преступления людей было расстреляно больше, чем в 1936 г. было осуждено в совокупности. Первым следствием новой репрессивной политики была организация новых лесозаготовительных лагерей, а также лагерей, для строительства различных объектов в народном хозяйстве страны. При таких масштабах репрессий не замедлила сказаться и смертность среди заключенных в лагерях ГУЛАГа: по сравнению с 1937 г., в 1938 г. она увеличилась более чем в 2.8 раза и составила 7.83 % от населения лагерей[163]. Значительное увеличение потока заключенных и количества лагерей потребовали укрупнение последних, что выразилось в их специализации по видам работ и последующем дроблении. Так, Из Белбалтлага с 1939 г. начали выделять строительства отдельных крупных предприятий с образованием самостоятельных ИТЛ (в 1939 г. — Сегежский, в 1940 г. — Мончегорский, в 1941 г. — Маткожненский)[164]. Резкое увеличение числа лагерей и одновременное расширение перечня отраслей, ими обслуживаемых вызвали необходимость перестроить и сами лагеря, и систему руководства ими. Это, в свою очередь, породило взрывной рост численности центрального аппарата ГУЛАГа и усложнение его структуры, что свидетельствовало о кризисе лагерной системы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 февраля 1941 г. НКВД был разделен на два наркомата — НКВД и Наркомат государственной безопасности (НКГБ). 26 февраля 1941 г. была объявлена новая структура НКВД, включавшая помимо ГУЛАГа девять специализированных производственных главков и управлений. С началом Великой Отечественной войны из-за естественной смены приоритетов государства быстрый рост лагерной системы сменился столь же быстрым ее сворачиванием: уже 28 июня 1941 г. были остановлены все гидростроительные работы, строительство заводов по производству алюминия в европейской части страны, автодорожное строительство и ряд других проектов (всего — 60 объектов), обслуживавшихся НКВД[165]. Одновременно значительно ухудшились условия содержания заключенных. В результате в лагерях и тюрьмах резко возросла смертность. Так, в 1942 г. смертность в лагерях ГУЛАГа составила 20.74 % или 248877 человек[166], а в тюрьмах 11.77 % или 29788 человек[167]. С 1942 г. ГУЛАГ пополнился «трудомобилизованными» советскими гражданами, сведенными в так называемые рабочие колонны. Эти люди не считались заключенными, но жили на казарменном положении в тех же лагерях и были заняты на тех же работах, что и прочие ГУЛАГовские «контингенты». За годы войны в такие колонны было мобилизовано более 400 000 человек[168].

После войны советское государство приступило к восстановлению и дальнейшему развитию народного хозяйства. В этих условия исправительно-трудовая система стала одним из основных поставщиков бесплатной рабочей силы. Важную отдельную роль в этом процессе сыграли военнопленные и интернированные. Так, только на территории Ленинграда и области за 1947 г., ими были выполнены работы на общую сумму 1 млрд. 34 млн. 879 тыс. рублей[169]. Их численность на всей территории СССР в 1948 г. составляла 1200000 человек[170]. Рост общей численности заключенных после войны, в целом продолжался до весны—лета 1950 г., когда был достигнут абсолютный максимум: количество заключенных в лагерях составляло 1416300 человек, количество заключенных в колониях равнялось 1445051 человек[171].

В 1948 – 1953 гг. в системе МВД формируется сеть Особых лагерей (особлагов). Начало такому формированию послужило Постановление Совета Министров СССР от 21 февраля 1948 г. Такие лагеря должны были сконцентрировать всех осужденных к лишению свободы за шпионаж, диверсии, террор, а также троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов, участников антисоветских организаций и групп, а так же лиц, представляющих опасность по своим антисоветским связям[172]. Именно поэтому в 1946 – 1947 гг. удельный вес осужденных за контрреволюционные преступления в составе ГУЛАГа оказался максимальным за весь период его существования и составил, соответственно 59,5 % и 54,3 %[173]. На 1 января 1952 г. в таких лагерях размещалось 244128 заключенных[174]. Организация Особых лагерей не значительно повлияла на общую динамику наполнения мест лишения свободы, так как при их развертывании, как правило, пользовались уже имевшимися лагерными помещениями и кадрами, а основная масса заключенных была переведена в них из исправительно-трудовых лагерей. )