· Гарантируется свобода вероисповедания. Никакая религия либо нерелигиозная, включая атеистическую, идеология не устанавливается в качестве обязательной, государство не оказывает поддержки пропаганде антирелигиозных идей и учений, никакая религия не устанавливается в качестве основы государственной власти.

· Члены общества обладают равным объемом прав и свобод независимо от отношения к религии и принадлежности или непринадлежности к какой-либо религии.

· Религиозные объединения отделены от государства; религиозные объединения и их иерархии не включены в систему органов государственной власти и местного самоуправления; религиозные объединения не вмешиваются в деятельность органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления и не выполняют их функций; никакие действия или решения органов государственной власти и местного самоуправления, реализующие их функции, не согласовываются с религиозными объединениями и не утверждаются ими.

· Государство не делегирует религиозным объединениям и их руководителям (должностным лицам, священнослужителям) какие-либо государственно-властные либо муниципальные правомочия и не возлагает на них выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления.

· В органах государственной власти, других государственных органах и органах местного самоуправления не могут образовываться структуры религиозных объединений (что не исключает совместного учредительства или участия в каких-либо социально значимых проектах).

· Деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления не сопровождается публичными религиозными обрядами и церемониями.

· Государство, его органы и должностные лица, органы местного самоуправления не осуществляют вмешательства во внутренние дела религиозных объединений, не участвуют в регулировании внутреннего устройства религиозных объединений.

· В государственной судебной системе отсутствуют какие-либо особые духовные, религиозные или конфессиональные суды.

· Нормы религиозных законов (каноническое право) не являются источниками права в государстве (за исключением специально оговоренных в законодательстве); решения руководящих органов религиозных объединений не имеют силы публично-правовых или частноправных норм и актов; государство не участвует в их реализации для верующих.

· В государственных и муниципальных образовательных учреждениях закреплен светский характер образования: не может быть установлено в качестве обязательного какое-либо религиозное вероучение или нерелигиозная (включая антирелигиозную или атеистическую) идеология; государственные и муниципальные органы управления образованием и образовательные учреждения не организуются и не контролируются религиозными объединениями (за исключением участия в общественном контроле системы образования на равных с остальными институтами гражданского общества основаниях).

· Государство, его органы и должностные лица не вмешиваются в вопросы определения гражданами своего отношения к религии, в законную деятельность религиозных объединений.

· Государство не финансирует религиозную деятельность религиозных объединений, но при этом содействует развитию благотворительной и культурно-просветительской и иной социально значимой деятельности религиозных объединений, создает условия для осуществления благотворительной деятельности, осуществляет правовое регулирование и предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказывает финансовую, материальную и иную помощь религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, а также в обеспечении преподавания общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями в соответствии с законодательством Российской Федерации об образовании. Предоставление помощи не нарушает провозглашенного принципа отделения религиозных объединений от государства, поскольку такая помощь предоставляется независимо от конфессиональной принадлежности и выходит за собственно религиозные рамки, имея общественную и государственную значимость. В российском обществе происходит процесс осмысления сущности государственно-конфессиональных отношений и складывается государственная политика в отношении религиозных объединений. Государственная политика предоставляет религиозным объединениям льготы и помощь, что в целом соответствует потребностям общества. Однако законотворчество и правоприменительная практика имеют недостаточно целостный и осознанный характер. Нормативно-правовая база должна существовать на основе концептуальных положений, включающих представления о месте религии и религиозных объединений в современном обществе. Но такая мировоззренческая основа практически отсутствует. На уровне обыденного остаются проблемы, которые должны решаться государственными чиновниками при реализации вероисповедательной политики, понимания роли религиозных объединений в общественной жизни. Совершенно очевидно, что Конституции РФ противоречит само существование Федерального закона, препятствующего реализации каждым гражданином права на "свободу мысли, совести и религии". С учетом реалий конца XX в. (космические технологии, мирный атом, клонирование, Интернет и т.д.) главным аспектом свободы совести становится признание и уважение разнообразия соотношений знания и веры у разных людей. Но никак не российский вариант "специального" регулирования деятельности религиозных объединений в интересах узких групп. Главный смысл такого "права" в сегодняшней России - попытка использования "уважаемых конфессий" в политических целях, ограничение прав остальных религиозных организаций и особый контроль за их деятельностью. Трудности реализации конституционных принципов свободы совести в РФ самым тесным образом связаны с историей России. По словам А. Грибоедова, сказанным в начале XIX в., "русский ощущает себя по-настоящему русским только в православной церкви". Огромную, если не решающую, роль сыграло введение византийского варианта христианства и в становлении российской государственности, варианта, в котором личность с ее правами отходила на второй план. Эта тенденция начала проявляться постепенно с консолидацией княжеств вокруг Москвы, формированием московской государственной идеологии, во многом носящей черты византийской. В Киевскую эпоху византинизм во всех смыслах еще не мог воплотиться в формирующемся общерусском народном сознании, где и церковь, и общество обладали определенной свободой. Но отсутствие последующего юридического закрепления личных и политических свобод в хаосе междоусобиц татарских набегов подготовило почву для дальнейшего вживания византизма в московскую среду. Исчезают последние надежды на свободу, изменяется и статус человеческой личности в государстве - теперь это практически раб под неограниченной монаршей волей и властью, не регламентируемой никаким законом.

свобода совесть вероисповедание конституционный На современном этапе развития правовое регулирование свободы совести во многом зависит от церковно-государственных отношений, а именно: будет ли государство использовать Церковь (религиозные объединения) в политических целях, в качестве государственной идеологии? И станет ли Церковь (религиозные объединения) за определенные льготы, идеологическим обеспечением государства, пренебрегая высшими общечеловеческими ценностями и своим предназначением? Именно взаимоотношения этих двух социальных институтов определяют не только состояние свободы совести в государстве, но и во многом - будущее России. В целом, можно сделать вывод, что российская государственная политика в сфере свободы совести, несмотря на трагические уроки ушедшего тысячелетия, не претерпела серьезных позитивных изменений и Россия, как уже не раз было, вступила в очередной темный период своей истории.

Заключение )