"Сейчас мы, конечно, оставим иконостас в Новодевичьем монастыре. И в одном храме нет иконостаса - его перевезем, передадим и оставим на хранение", - отметил Авдеев.

Как отметил Путин, в 2010 году не реставрацию объектов, которые принадлежат Церкви, предусмотрено более 2 миллиардов рублей.

По словам министра культуры, эта цифра на 23% меньше, чем в прошлом году, но "больше, чем секвестр".

"На реставрацию в этом году выделяется поменьше, чем в 2009 году, но не меньше, чем в 2008-ом. А 2008 был хороший ход с точки зрения наполняемости бюджета", - сказал в свою очередь Путин.

В адрес Дмитрия Медведева в марте 2010 года было направлено открытое обращение представителей культурной общественности России в поддержку возвращения церковного имущества РПЦ. Среди подписавших его - кинорежиссер Николай Бурляев, писатели Валентин Распутин, Владимир Ганичев и Владимир Крупин, композитор Алексей Рыбников, историк Наталья Нарочницкая и другие.

С отдельным посланием президенту в поддержку передачи Церкви религиозных памятников выступил глава Союза кинематографистов РФ Никита Михалков.

Эти два обращения стали своеобразной реакцией на письмо, которое накануне направили Патриарху Кириллу руководители российских музеев, видные историки искусства, реставраторы и специалисты музейного дела, назвавшие "непродуманными" действия властей по продвижению законопроекта "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности".

Текст нового обращения к президенту РФ опубликован порталом Интерфакс-Религия. Вот, о чем в нем говорится:

«Обращаемся к Вам не только как к главе нашего государства, но и как к гражданину России, которому близки нужды и чаяния его сограждан.

Государственная власть России готовится принять долгожданное решение о возвращении Русской православной церкви исторически принадлежавших ей церковных зданий и святынь. Расценивая данный шаг как восстановление государством исторической справедливости, основанное на объективной оценке роли и значения православия в истории и современной жизни нашей страны, мы не можем остаться в стороне от общественной дискуссии вокруг этого вопроса, развернувшейся в последнее время.

Мы убеждены, что обретение Церковью некогда утраченных ею храмов и святынь, в числе которых бесценные шедевры, созданные древними мастерами, является не только актом восстановления исторической справедливости, но возвращением к первоначальному замыслу их создателей. Храмы и обители воздвигались великими зодчими прошлого как места, где должны совершаться богослужения и возноситься молитвы. Иконы и фрески, в том числе принадлежащие кисти выдающихся иконописцев Руси, созданы для живого и непосредственного соприкосновения верующих с событиями священной истории и утверждения их в православной вере. Для созидания и украшения храма как дома Божия наши предки зачастую жертвовали последним имуществом, надеясь на молитвенное поминовение в последующих поколениях. Чаяния всех этих людей заключались отнюдь не в том, чтобы церковные здания впоследствии стали безликими и формальными "очагами культуры", а намоленные иконы пылились на полках музейных хранилищ или служили предметом праздного любопытства. Поступать вопреки их воле - значит предавать память наших прадедов.

Мы знаем, что изъятие церковного имущества, осуществлявшееся в годы послереволюционного безбожного лихолетья, было насильственным и проводилось вопреки воле православных верующих, составлявших подавляющее большинство населения России. Эти трагические события были сопряжены с гибелью многих людей, самоотверженно встававших на защиту своей Веры и святынь от поругания. Отстаивать сегодня позицию невозвращения Церкви отнятого у нее тогда - значит встать на сторону тех, кто участвовал в ограблении и разорении храмов и пролитии крови невинных людей.

Мы полагаем, что вопрос сохранности памятников искусства, о которой пекутся противники возвращения церковного имущества, может быть успешно решен и в условиях нахождения этих раритетов в церковных стенах. Об этом свидетельствует уже имеющаяся многолетняя практика. Да, в ее ходе были и ошибки, и упущения, достойные сожаления. Но число случаев порчи древних икон, имевших место при их церковном хранении, не идет ни в какое сравнение с размерами их утрат и безвозвратных потерь в музейных фондах, о которых мы регулярно узнаем из СМИ. Икона, оставаясь музейным экспонатом, является только "единицей хранения". Она не защищена благоговейным отношением, которое испытывает по отношению к любому иконописному образу, вне зависимости от его ценности и древности, верующий человек.

Мы верим, что для сотрудников музеев настало время отказаться от устаревших воззрений и страхов. Невозможно отрицать значение вклада тех из них, кто в условиях господства государственного атеизма своим кропотливым подвижническим трудом сохранил для нас православные святыни. Воздавая этим самоотверженным труженикам дань уважения и признательности, мы призываем их к диалогу и соработничеству с Церковью, в котором могут быть успешно применены профессионализм и опыт, которыми они обладают. Сегодня, по нашему глубокому убеждению, настало время совместными усилиями Церкви и музеев делать общее и очень значимое дело по сохранению и приумножению национального культурного достояния. Убеждены, что этот союз послужит достойному будущему нашего Отечества»[1].

В поддержку возвращения Церкви имущества, отнятого большевиками, выступил и глава Союза кинематографистов РФ Никита Михалков, который с личным посланием обратился к Дмитрию Медведеву. Оно также опубликовано порталом «Интерфакс-Религия».

Кинорежиссер выразил солидарность с деятелями культуры, которые накануне в письме президенту РФ призвали отказаться от страхов в вопросе передачи Церкви имущества религиозного назначения.

"Горячо поддерживаю открытое обращение деятелей культуры России относительно долгожданного решения о возвращении Русской православной церкви исторически принадлежавших ей церковных зданий и святынь", - говорится в обращении Михалкова.

Говоря о возвращении церковного имущества, Михалков напомнил о таких понятиях, как охрана авторских прав и воля художника.

"Я глубоко сомневаюсь в том, что Андрей Рублев смог бы так написать Троицу, да и вообще начал бы ее писать, если бы знал, что она, прожив столько столетий, будет находиться в светском здании без возможности слышать Божественную литургию и выполнять главную задачу - соединять через себя человека с Богом", - считает режиссер.

По его убеждению, иконы, как и все церковные святыни, "должны служить своему народу, укреплять его веру, принимать на себя молитву и отдавать взамен духовную энергию"[2].

Михалков с пониманием относится к беспокойству музейных работников, которых глубоко уважает за их "стойкую верность своему великому делу".

"Думаю, что и Русская православная церковь, - продолжает он, - бесконечно им благодарна за их героический и бескорыстный подвиг. Я так же уверен, что те музейщики, которые понимают истинное назначение церковных святынь, сами же помогут Церкви в создании условий для их хранения и безопасности".

Признавая, что вопрос непростой, Михалков в то же время уверен, что, "если мы действительно хотим двигаться к справедливости во всех областях нашей жизни, первое, с чего нужно начать, - это вернуть Русской православной церкви все то, что у нее варварски было отнято".

Нежелание передавать имущество в собственность религиозным объединениям объясняется должностными лицами опасением его повреждения или утраты. Данный подход видится совершенно несостоятельным. Может ли государство, неправомерно присвоившее и владеющее имуществом, диктовать условия использования этого имущества религиозным объединениям, которые по праву должны быть его полноправными хозяевами? Изложенные выше факты позволяют дать на этот вопрос отрицательный ответ. Кроме того, согласно статье 1 действующей Конституции РФ Россия провозглашается правовым государством, далее, статья 2 гласит: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства". Наряду с этим необходимо вспомнить, что религиозные объединения - это форма реализации гражданами права на свободу совести. Таким образом, оставление открытым вопроса о статусе имущества религиозных объединений непосредственно ущемляет права и свободы граждан на совместное исповедание и распространение веры, а также нарушает конституционный принцип отделения религиозных объединений от государства. Вместе с тем, существует возможность решения этого вопроса с принципиально иных позиций, не способных привести к нарушению Конституции РФ и прав религиозных объединений. Так, признавая за ними право собственности на имущество, отнесенное к памятникам истории и культуры и учитывая его особую ценность, государство может ограничить это право Федеральным законом. Такая юридическая конструкция гармонично впишется в российское законодательство. Согласно пункту 3 статьи 44 Конституции РФ каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры. Причём это положение действует независимо от того, кому и на каких правах принадлежат эти памятники. Пункт 2 статьи 209 Гражданского кодекса РФ в этом отношении позволяет государству устанавливать ограничения в пользовании и распоряжении ими: "Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц". Целесообразно Федеральным законом установить положение, в соответствии с которым право собственности на имущество, отнесённое к памятникам истории и культуры, будет признано за религиозными объединениями. В то же время, оно должно быть ограничено обязанностью использовать его только по назначению, поддерживать в надлежащем состоянии и обеспечивать доступ к нему иных лиц, если это не противоречит интересам религиозного объединения. Таким образом, с одной стороны, будет отдана дань исторической справедливости, с другой стороны, Россия не утратит исторические и культурные памятники, имеющие кроме всего объективную нравственно-воспитательную ценность для всего общества. Исходя из этого, должен быть использован механизм оказания финансовой помощи со стороны государства в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, зафиксированный в пункте 3 статьи 4 действующего Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях". Как мы видим, существует объективная необходимость решения вопроса о статусе имущества, неправомерно изъятого Советским государством. Конечно, в условиях нынешнего кризиса, на первый взгляд, это может показаться несвоевременным, но принятие специального Федерального закона либо поправок к действующему Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях», регламентирующих отношения в этой сфере нужно не для "нового передела собственности", а, напротив, для цивилизованного выражения воли государства к достижению нравственного единства народа. Главное, принимая столь важное решения, не впадать в крайности. Требуется чётко определить принципы возврата имущества, категории имущества, подлежащего возврату, принципы разрешения конфликтов между бывшими и нынешними владельцами имущества, а также статус имущества после его возврата. В сущности, упомянутый закон призван завершить процесс правовой реабилитации религиозных объединений, начатой утратившим силу Законом РСФСР "О свободе вероисповедания". )