Появление новых для международной системы права институтов, отраслей, категорий, понятий нередко встречает весьма сдержанное и противоречивое отношение в научной среде, оценку лишь через призму сложившихся правовых представлений. Новые правовые явления проходят тернистый, порой длительный путь к утверждению своего, адекватного их предназначению, места в системе права, доктрине права, практике правотворчества и правоприменения определенному специфическому кругу общественных отношений; регулируемый такой совокупностью норм специфический круг общественных отношений должен обладать достаточно крупной общественной значимостью, а нормативно-правовой материал - иметь достаточно обширный объем.

Многомерность, сложность и актуальность данной проблемы отражает также и изменение взглядов на сущность предмета исследования. Наиболее показательной представляется трансформация взгляда на сущность международного права (его процессуального компонента) выдающегося российского ученого-международника, основоположника современной российской теории науки международного частного права Л.Н. Галенской.

В 1969 г. в статье, посвященной международному уголовному праву, она подвергает критике идею разделения международного права на две отрасли: частное и публичное, предлагая, в свою очередь, деление международного права также на две отрасли: материальное и процессуальное. Подобное деление, считает Л.Н. Галенская, будет отражать реально существующее положение.

В статье, посвященной международному гражданскому процессу, Л.Н. Галенская критикует концепцию деления отраслей права на материальные и процессуальные. Международные отношения она подразделяет на межгосударственные и негосударственные и считает, что в международных негосударственных отношениях сформировалась самостоятельная отрасль - международное гражданское процессуальное право.

Уровень развития данной отрасли, ее значение для международного и внутригосударственного правопорядка обусловливают необходимость уяснения содержания и внимательного изучения ее места и роли в системе современного международного права, специфики международных процессуальных норм и особенностей их участия в регламентации отношений во внутригосударственной сфере.

Приступая к исследованию, заметим, что категории "международный гражданский процесс", "международное гражданское процессуальное право" широко используются в литературе. Многие авторы употребляют их как синонимы, хотя они обозначают различные явления (МГП - деятельность органов и институтов, МГПП - совокупность правовых норм). В настоящем исследовании будут анализироваться взгляды именно на МГПП, независимо от того, какой термин используется тем или иным автором.

Содержание и сущность МГПП

Содержание МГПП в международных документах не раскрывается, существуют лишь теоретические конструкции отдельных ученых. Однако задача классификации представлений о МГПП достаточно сложна. Дело в том, что отношения, являющиеся предметом МГПП, изучаются в России в рамках нескольких наук - международного и европейского права, международного частного права, гражданского процессуального и арбитражного процессуального права. В каждой из них существует несколько подходов к определению понятия МГПП и его содержания. При этом, как верно подмечено Л.Н. Галенской, многие ученые воздерживаются от оценки юридической природы данной совокупности норм.

Характеризуя степень научной разработки данной проблематики, можно заметить, что не сложилось единого мнения о правовой природе МГПП. Более того, многие точки зрения внутренне противоречивы. Например, А.В. Лесин в рамках одной статьи высказывает противоположные суждения. С одной стороны, он считает МГП подотраслью МЧП, поэтому нормы, которые формируют МГП, являются внутригосударственными. С другой стороны, "в настоящее время предметы международного и частного права довольно тесно переплетены, прежде всего, по предмету регулирования. Особенно ярким примером могут служить отрасли международного экономического права, международного гражданского процесса". А.В. Лесин отмечает, что нормы процессуального права по своей природе являются нормами публичного права. Однако в силу традиций, удобства изучения предмет науки МЧП несколько шире фактических отношений, входящих в отрасль. МЧП изучает ряд вопросов, которые по своей природе являются публично-правовыми и входят в правовую систему международного права. И далее: "Институт международной правовой помощи обладает всеми свойствами типичного института и на этом основании справедливо рассматривается в рамках международного права, хотя тесно связан с институтами международного гражданского процесса, которые носят частноправовой характер".

Как видим, имеет место смешение содержания категорий МГП и МЧП, которое, впрочем, характерно для многих исследователей. Подобное положение вещей можно объяснить сложностью самих отношений, выступающих предметом регулирования.

Однако в большинстве работ анализируется национальное судопроизводство по делам с иностранным элементом. Между тем содержание МГПП намного шире. Международно-правовые нормы определяют стандарты национального гражданского процесса и конкретные правила судопроизводства, придерживаться которых государство обязалось, став участником соответствующих международных документов, определяют компетентность суда, содержат дополнительные гарантии участников процесса, гармонизируют и приводят к общему знаменателю процессуальные нормы различных правовых систем и т.д. На наш взгляд, сводить МГПП только к регламентации специфики дел с иностранным элементом - значит обеднять его содержание.

Некоторые ученые (Е.А. Осавелюк, Г.Ю. Федосеева и др.) полагают, что МГПП представляет собой новую отрасль в рамках внутригосударственного права. М.М. Богуславский, Л.А. Лунц и Н.И. Марышева подчеркивают, что, когда речь идет о МГП как отрасли правоведения, соответствующие проблемы относятся к науке МЧП, ибо "все они тесно связаны с другими вопросами регулирования гражданских, семейных и трудовых отношений, содержащих иностранный элемент и возникающих в условиях международной жизни".

Взгляды на МГПП как отрасль национального права поддерживают и многие зарубежные авторы. Р. Геймер, в частности, считает, что МГП является самостоятельной отраслью национального права, наряду с международным частным правом. Л. Раапе характеризовал МГП как отрасль, "смежную с МЧП".Х. Шак полагает, что "цель международного гражданского процесса скорее частноправовая, в то время как средства, которыми он пользуется, скорее публично-правовые". Поэтому, по мнению Х. Шака, вряд ли следует причислять МГП к той или другой отрасли; он должен акцептироваться как самостоятельная правовая материя.

Думается, МГПП не является (и, добавим, не может являться) структурным образованием внутригосударственного права. На международно-правовую природу МГПП указывают следующие обстоятельства. Во-первых, нормы, которые составляют МГПП, являются международно-правовыми. Они направлены на регулирование как внутригосударственных отношений, так и отношений с иностранным элементом. Международно-правовые нормы играют важную роль в производстве по делам о спорах, участниками которых являются и российские физические и юридические лица, между так называемыми национальными сторонами, например при предоставлении документов, получении доказательств за границей и т.д. Особенность международно-правовой системы состоит в том, что нормативная ее часть формируется в международной сфере, а механизм реализации находится как в международной, так и (в большей мере) во внутригосударственной сфере. Однако от того, где происходит реализация норм, суть отношений не меняется; они предстают как международные юридические отношения, даже когда реализуются внутри государства. Применяемые внутригосударственные средства регулирования (коллизионные нормы, нормы о правовом и процессуальном статусе иностранцев и некоторые другие) являются не чем иным, как способами обеспечения реализации международных норм на национальном уровне. Еще в 1925 г.Г. Трипель, исследуя взаимоотношения между системой международного и внутригосударственного права, считал, что "для того, чтобы международное право смогло выполнить свою задачу, оно постоянно должно обращаться за помощью к внутреннему праву. Без него оно во многих отношениях является совсем бессильным. Оно подобно маршалу, дающему приказы только генералам и могущему достичь своих целей только в том случае, если последние, согласно его указаниям, дают новые приказы своим подчиненным". )