С позиции российской цивилистической науки ценные бумаги:

1) представляют собой документ, составленный с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов (документарность);

2) удостоверяют имущественное право кредитора и корреспондирующую ему юридическую обязанность должника;

3) быть приспособленным к передаче как вещи (транзитивность), с целью обеспечения возможности передачи и воплощаемого в документе права;

4) обеспечивают совпадение владельца ценной бумаги с субъектом права, выраженного в ней;

5) законом или в установленном им порядке причислены к категории ценных бумаг;

6) имеют публичную достоверность [16. С. 22].

Данный список признаков не является устоявшимся, однако он достаточно полно характеризует ценные бумаги как объекты гражданских прав.

Таким образом, понятие ценной бумаги, которое дает ГК РФ, можно представить в следующем виде:

Ценная бумага - это неделимая совокупность имущественных прав, удостоверенная:

- либо установленной формы и с обязательными реквизитами документом, предъявление которого необходимо для осуществления или передачи указанной совокупности прав;

- либо фиксацией указанной совокупности прав в специальном реестре - обычном или компьютеризованном.

Статья 142 ГК РФ зафиксировала различные эволюционные пути института ценных бумаг, и это как раз то, чего можно ожидать от позитивного права. Но сегодня оба пути и в теории идут не пересекаясь, а все, более отдаляясь, возможно, благодаря тому, что и сторонники и противники классической теории ценных бумаг расчленяют единое понятие ценных бумаг и рассматривают его части изолированно.

Далее является целесообразным рассмотреть юридическую природу ценной бумаги. Стойкий признак, связывающий все ценные бумаги – удостоверенное ими имущественное право - представляется слишком широким. Известно, что имущественные правоотношения распадаются на вещные и обязательственные. Соответственно имущественное субъективное право также делится на вещное и обязательственное. Такое разделение можно вывести и из Гражданского кодекса: п. 2 ст. 48 ГК РФ говорит о вещных или обязательственных правах участников в отношении к юридическим лицам; п. 3 той же статьи указывает на юридические лица, в отношении которых их участники не имеют имущественных прав, т. е. объединяя в одну категорию и вещные и обязательственные права [28. C. 276]. Возможно, что имущественные права не исчерпываются этой комбинацией, но права, удостоверенные ценной бумагой, относятся только к обязательственным. Признать такие права вещными нельзя, потому что они не обладают абсолютным характером: по ценной бумаге устанавливается связь только между держателем бумаги и обязанным по бумаге лицом.

Так называемые товаро-распорядительные ценные бумаги (коносамент, складское свидетельство) тоже удостоверяет лишь право собственника бумаги на получение товара от определенного обязанного лица. ГК РФ последовательно стоит на обязательственном характере права, удостоверенного ценной бумагой там, где используется термин иной, чем «имущественное право» (см. ст. 147 ГК РФ). Последнее положение не отрицает и одновременно существующее право собственности на товар, поскольку товаро-распорядительная бумага дает ее держателю опосредованное владение над вещью. Передача товаро-распорядительного документа на вещь приравнивается к самой вещи (п. 3 ст. 224 ГК РФ) и, следовательно, служит моментом возникновения права собственности на вещь (п. 1 ст. 223 ГК РФ).

Таким образом, собственник товаро-распорядительной бумаги совершенно справедливо считает себя собственником вещи, но отношения, свойственные вещному праву, находят свое выражение в отношениях между прежним и новым держателем ценной бумаги («передача товаро-распорядительного документа»). Обязательственное право (даже как разновидность имущественного) не ограничивается только требованием выплаты денег или получением имущества (п.1 ст. 307 ГК РФ).

Поэтому необоснованны попытки отграничить, например, жилищный сертификат от настоящих ценных бумаг по тому основанию, что этот сертификат удостоверяет право на заключение договора купли-продажи квартиры, а не имущественное право [34. С. 25]. Не касаясь каких-либо иных юридических пробелов в регулировании жилищного сертификата, надо признать, что удостоверенное им право вполне вписывается в рамки обязательства (напоминая предварительный договор), что очень ясно позволяет выявить сужение используемого законодателем термина «имущественное право».

Серьезным представляется вопрос об удостоверяемых ценными бумагами правах, которые, на первый взгляд, действительно сложно отнести к имущественным. Речь идет об обыкновенной (как именной, так и предъявительской) акции, которая наряду с правами, несомненно имущественными (право на дивиденд и на ликвидационную квоту) удостоверяет и право на участие в управлении акционерным обществом (ч. 2 ст. 2 Закона РФ «О рынке ценных бумаг»). Понятна в этой связи попытка законодателя «исправить» упущение Гражданского Кодекса. Абзац 2 ч. 1 ст. 2 Закона РФ «О рынке ценных бумаг» гласит, что «эмиссионная ценная бумага… закрепляет совокупность имущественных и неимущественных прав». Помимо того, что эта норма выглядит достаточно явным противоречием Кодексу, Закон РФ «О рынке ценных бумаг» вторгается в довольно опасную сферу: Гражданский кодекс знает личные неимущественные права, которые неотчуждаемы и непередаваемы (ст. 150 ГК РФ).

Разумеется, и догма (ч. 1 п. 1 ст. 2 ГК РФ), и доктрина не отрицает личных неимущественных прав, связанных с имущественными в качестве предмета гражданского права [16. С. 339], но Закон РФ «О рынке ценных бумаг» подобной трактовки не предполагает. В то же время даже неимущественные, связанные с имущественными права вполне укладываются в логику обязательства.

Следует отметить, что существует понятие права воплощенного в бумаге, как права субъективного (права конкретного лица в конкретном правоотношении). Но, скорее всего, это понимание слишком общее и обладает мнимой конкретизацией. Различие объективного и субъективного права - первоначальное основание классификации, само субъективное право подразделяется на вещное и обязательственное [13. С. 65]. Вещное субъективное право, так же как и обязательственное является правом конкретного лица в конкретном правоотношении. В число субъективных прав входят и личные неимущественные права [20. С. 40], которые никогда не смогут быть инкорпорированы в ценную бумагу.

Однако и обязательственное право из ценной бумаги может и должно быть конкретизировано (сужено). Обязательства, как известно, возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в Гражданском Кодексе (п. 2 ст. 307 ГК РФ). Отвергая без комментариев причинение вреда как основание права из бумаги, остается выяснить, является ли природа ценной бумаги договорной или же бумага выступает самостоятельным основанием для возникновения обязательства, выраженного в ней. Этот вопрос представляется практически важным, поскольку квалификация ценной бумаги укажет и ее место в системе гражданского права.

Вопрос о характере обязательственного права, удостоверенного ценной бумагой, рассмотрим на примере чека, облигации и акции.

Относительно чека п. 4 ст. 877 ГК РФ однозначно указывает на денежное обязательство, во исполнение которого чек выдан опять-таки вопреки абстрактности этой ценной бумаги, упомянутой в п. 1 ст. 877 ГК РФ. Кроме того, отношения по чеку предполагают еще один договор - обязанность банка, указанного в чеке как плательщик, оплачивать чек, возникает вследствие соглашения чекодателя с банком чекового договора. Без такого договора выдача чека не имеет под собой никакого основания. Нужно заметить, что именно это соглашение банка и чекодателя, Г.Ф. Шершеневич [29. С. 327] рассматривал как «договорное основание чека».

Очевидна договорная природа облигации и государственной заемной ценной бумаги как частного случая облигации в свете ч. 1 ст. 816 и п. 3 ст. 817 ГК РФ: договор займа (государственного займа) может быть заключен путем выпуска и продажи облигаций (государственных облигаций или иных государственных ценных бумаг). )