Отдельные авторы считают, что по смыслу закона при некоторых обстоятельствах посредник во взяточничестве может рассматриваться как исполнитель дачи взятки, так как действует в интересах и по сговору с «представляемыми им лицами». А пресловутые «представляемые лица» в зависимости от конкретной ситуации несут ответственность как соисполнители или соучастники в соответствии со ст. 33 УК РФ. Другое мнение заключается в том, что «если взятка передается должностному лицу через посредника, то такой посредник подлежит ответственности за пособничество в даче взятки» [53.С. 6.]. Вторая точка зрения представляется более верной, так как посредник хотя и непосредственно совершает данное преступление, но он лишь реализует умысел другого лица, действует в его интересах, от его имени и по его поручению, в точном соответствии с его инструкциями. Посредник является передаточным звеном, через него предмет взятки передается от взяткодателя взяткополучателю. Так же, как правильно было отмечено А.В. Горбуновым, «в отличие от взяткодателя, посредник, передающий незаконное вознаграждение, не добивается за счет этой материальной выгоды совершения должностным лицом действия (либо бездействия) в свою пользу. Посредник только передает предмет подкупа, выполняя чужую волю» Поэтому он не должен нести ответственность наравне с самим взяткодателем.

Не совсем определенная позиция отражена Верховным Судом РФ в Постановлении Пленума №6 от 10 февраля 2000 года «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе». В п. 8 Постановления говорится: «Судам следует иметь в виду, что уголовная ответственность посредника во взяточничестве в зависимости от конкретных обстоятельств по делу и его роли в даче или получении взятки наступает лишь в случаях, предусмотренных ст. 33 УК РФ». Однако данная статья УК РФ определяет виды соучастников и дает формулировку каждому из них, включая и исполнителя, и организатора, и подстрекателя, и пособника. Таким образом, исходя из ссылки Постановления на ст. 33 УК РФ, можно сделать вывод, что тем самым Верховный Суд допускает квалификацию действий посредника и как исполнителя преступления, и как любого другого соучастника, в зависимости от конкретных обстоятельств.

Кроме того, в п. 11 Постановления указано: «взяткодатель или лицо, передающее предмет взятки.,» – из чего также можно сделать вывод, что посредник наряду с взяткодателем может признаваться исполнителем преступления. В литературе также неоднократно отмечалась эта неясность в трактовке Постановлением от 10 февраля 2000 года уголовной ответственности посредника [50. С. 32.].

Представляется, что положения УК РФ не в полной мере учитывают содержание посредничества. Анализируя данное понятие, следует согласиться, что посредник является самостоятельной фигурой и его действия должны квалифицироваться самостоятельно.

В современной литературе достаточно часто высказываются мнения, что ничем не обоснован отказ от самостоятельной нормы о посредничестве во взяточничестве. В частности, А.И. Долгова указывает: «Такое посредничество характерно для периодов активизации организованной и профессиональной преступной деятельности. Не случайно число зарегистрированных фактов посредничества было значительным в первой половине 80-х годов, когда активизировалась борьба с организованными экономическими преступлениями, и нарастало в 90-х годах вплоть до отмены нормы о посредничестве. В 1995–1996 гг. каждое третье-четвертое зарегистрированное посредничество совершалось при отягчающих обстоятельствах, как совершенное неоднократно или лицом, ранее судившимся за взяточничество, или с использованием своего служебного положения» [29. С. 281.]. В подтверждение автор приводит сравнительные данные о количестве зарегистрированных фактов посредничества во взяточничестве за 11 лет вплоть до принятия нового УК РФ, то есть до отмены соответствующей статьи уголовного кодекса.

Таким образом, соглашаясь с теми исследователями, которые осуждают исключение из УК РФ статьи о посредничестве во взяточничестве, считаем необходимым внести изменения в УК РФ в части включения в него статьи 291 УК «Посредничество во взяточничестве».

На основании изложенного, можно сделать вывод, единого понятия взяточничества нет. Взяточничество является собирательным термином, который отражает характеристику двух самостоятельных составов преступлений – получение и дача взятки.

Непосредственным объектом получения взятки являются общественные отношения, составляющие основу организации и деятельности государственного аппарата, а также основанная на законе деятельность государственного аппарата и авторитет органов власти и управления.

Предметом взятки могут быть любые материальные ценности или блага материального характера, в том числе изъятые из оборота (например, оружие).

Получение взятки будет оконченным с момента принятия предмета взятки независимо от того, было ли выполнено действие (бездействие), за которое она давалась

Субъект получения взятки – должностное лицо.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом, т.е. сознанием, что материальные ценности переданы (услуги материального характера оказаны) за совершение действия или бездействия в интересах взяткодателя, и желанием получить незаконную материальную выгоду путем использования своего служебного положения в интересах взяткодателя.

Особую опасность представляет квалифицированное взяточничество. Это: получение взятки за незаконные действия (бездействие); получение взятки лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главой органа; получение взятки группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; получение взятки в крупном размере; а так же действия по получению взятки связанные с вымогательством.

3. Проблемы назначения наказания за взяточничество

3.1 Применение принципов и положений общей части Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания за взяточничество

Борьба со взяточничеством, как и с должностными преступлениями в целом, осуществляется, наряду с комплексом мер экономического, организационного, идеолого-воспитательного и иного характера, также и посредством назначения наказания. Институт наказания, по оценкам большинства правоведов, не является основным средством борьбы с должностными преступлениями, но при этом существенно дополняет комплекс мер борьбы с преступностью, оставаясь при этом одним из важнейших институтов уголовного права. Такое его значение определяется тем, что «уголовное наказание – одно из необходимых юридических средств в борьбе с преступностью». Естественно, ни в коей мере не следует переоценивать его действенность, поскольку борьба с преступностью не может принести успеха, если для достижения этой цели используется только наказание. Эта истина является неоспоримой и подтверждена практикой. Вместе с тем состояние преступности свидетельствует, что, и умаление значения наказания было бы совершенно неоправданным и даже губительным.

Прежде всего, начиная разговор о существующей практике назначения наказания лицам, совершающим коррупционные преступления, и в частности, взяточничество, следует рассмотреть, что представляют собой такие положения Общей части УК, как, например, условное осуждение. Данные вопросы можно признать достаточно общими, однако исследование такого многопланового явления как взяточничество, требует пристального внимания к положениям Общей части УК. Это вызвано тем, что рассматриваемые составы преступлений (ст. 290 и 291 УК) обладают повышенной общественной опасностью, которая обусловливается следующим положением: именно от основанной на законах, целенаправленной и качественной деятельности государственного аппарата во многом зависит нормальное функционирование общества и государства в целом. Поэтому четкое уяснение того, каким образом построены санкции в указанных составах, какие виды наказаний установлены законодателем за взяточничество и в каком виде проявляется индивидуализация и дифференциация ответственности в данных статьях, является столь необходимым. )