Отмеченные проекты и мероприятия были разновид­ностью практического меркантилизма, который брался на вооружение русским абсолютизмом. Об этом свидетельст­вуют попытки усилить приток в Россию серебра, ограни­чить сферу деятельности иностранных купцов, усилить по­зиции русского купечества, дать ему некоторые «послаб­ления», попридержать ввоз предметов роскоши, использо­вать пошлины в фискальных целях. В этом сказывались элементы теории «торгового баланса».

Вместе с тем, выступая за развитие торговли и кредит­ных отношений, Ордин-Нащокин обращал внимание на развитие отечественной промышленности. Он принимал активное участие в организации различных мануфактур: бумажных, стекольных, кожевенных, а также в создании металлургических и металлообрабатывающих предприя­тий. Однако если западноевропейские меркантилисты рассматривали национальную промышленность только с точки, зрения экспорта, то Ордин-Нащокин связывал развитие промышленности с удовлетворением потребностей населения собственной страны, с уменьшением им­порта товаров из-за границы. В стремлении расширить торговой оборот главным образом внутри страны — осо­бенность идей его меркантилизма.

Видное место в истории русского меркантилизма занял Петр I(1682—1725). Правда, он не писал специальных сочинений, но решительно проводил политику мерканти­листского характера. Она была несомненно прогрессивной и отвечала потребностям России начала XVIII в., имела много общего с кольбертизмом, но отличалась важными особенностями. Петр I не ограничивался поощрением тор­говли и промышленности, а принимал действенные меры для развития сельского хозяйства.

Большое значение Петр I придавал фискальной поли­тике. Бюджет казны увеличился втрое, стала составляться его роспись. Вводились все новые и новые налоги. Ис­пользовались казенные монополии на торговлю вином, солью, табаком и другими товарами. Уже в этом сказыва­лись меркантилистские тенденции. Как отмечалось, меркантилисты были сторонниками высоких налогов и вмешательства государства в экономику.

Еще более отчетливо эти тенденции обнаруживались в торговой политике русского реформатора, в запрете вы­воза денег, во взимании пошлин ефимками, в предоставлении льгот русским купцам, в учреждении Бурмистерской палаты, Коммерц-коллегии, магистратов, которым следова­ло «пещись об умножении ярмарок и торгов», об органи­зации бирж и т. д. В Петербурге был создан порт, и поощ­рение его торговли считалось важной задачей. В новую столицу переселялись купцы. Принимались действенные меры для строительства флота. Экспорт товаров через Петербург освобождался, от пошлин. В ряде государств создавались консульства. Заключались торговые догово­ры. Русские экспортеры освобождались от импортных по­шлин, если ввоз по стоимости, превышал экспорт не более чем на 26%. Протекционизм принял весьма жесткий ха­рактер. По тарифу 1724 г. полагалось взимать пошлину в размере 75% с импорта железа, полотна, парусины, шелковых тканей, иголок, воска и т. д. Между тем импорт ценных видов сырья (шелк-сырец) объявлялся беспош­линным. Принимались меры для расширения торговли с Востоком. До 1714 г. внешняя торговля многими това­рами (юфть, поташ, смола, пенька, икра и т. д.) оставалась монополией государства и отдавалась на откуп от­дельным купцам. В 1703—1709 гг. был прорыт Вышневолоцкий канал для транспортировки в Петербург ураль­ского железа и поволжского xлe6a.

Особенно интересна промышленная политика Петра I, и в ней сказывались меркантилистские идеи. Указом 1712 г. предлагалось расширить продукцию Суконного двора (в Москве), чтобы через 5 лет стали возможно «не покупать мундира заморского». Поощрялось полотняное производство, поскольку парусина была нужна для флота. Ускоренно развивалось судостроение — в Воронеже, Лодейном Поле, Петербурге. Но больше всего забот прояв­лялось о горном деле. Стимулировалась разведка рудных месторождений, золота, серебра, меди, железа. В 1724 г. железо с казенных заводов приказано было продавать за границу.

Конечно, Петр I ставил перед собой задачу добиться экономической независимости России. Но эту задачу ре­шал меркантилистским путем привлечения в страну золота и серебра, форсирования экспорта, поощрения русского купечества, развития промышленности, в том числе экс­портной, строительства каналов и портов. Примечательно, что Петр не останавливался даже перед ущемлением прав дворянства на земные недра и «крещеную собственность». Он хорошо понимал нужды страны и действовал реши­тельно, как подлинно великий реформатор, хотя и оста­вался при этом крепостником.

Особого внимания заслуживает анализ экономических взглядов «купецкого человека» Ивана Тихоновича Посошкова (ок. 1652—1726). Он водился в селе Покровском (под Москвой) в семье серебряных дел мастера. Пере­бравшись затем в Новгород, он промышлял торгами и от­купами, завел полотняную фабрику небольших размеров, купил даже имение с 72 душами. Это был умный и обра­зованный человек, автор специальных сочинений «О рат­ном поведении», «Зеркало, сиречь изъявление очевидное и известное на суемудрия раскольничьи», «Завещание отеческое к сыну». В них давались рекомендации по воен­ному делу, велась полемика с Свекольниками и протестан­тами, трактовались этические проблемы. 0сновное произ­ведение Посошкова —«Книгам о скудости и богатстве» (1724) — предназначалось для Петра-I. Но неизвестно, получил ли он ее и читал или нет. На беду сочинителя царь умер в январе 1725 г., а через полгода Посошков был арестован и заключен в Петропавловскую крепость, где и скончался.

В своей книге Посошков выступает как оригинальный мыслитель. Он не был знаком с иностранной экономи­ческой литературой, но трактовал экономические пробле­мы весьма зрело. Сказывалось хорошее знание экономи­ческой жизни России начала XVIII в. Посошков проявлял значительный радикализм, поскольку осуждал подушную подать (как не учитывающую разницы в экономическом положении плательщиков), обилие внутренних пошлин, самоуправство дворян, их роскошь и разбой, рост оброков и барщины, проявлял интерес к аграрному вопросу, пред­лагал фиксировать повинности крепостных крестьян, наделить их землей. К этому добавлялись предложения о размежевании крестьянских и помещичьих земель, о снижении податей, обложении ими дворянских земель, установлении равного суда для всех сословий, составле­нии нового судебника с участием Земского собора или особой комиссии, включающей также представителей крестьян. Все это были весьма прогрессивные предложе­ния, отличавшиеся известным демократизмом. Не за них ли он попал в тюрьму? Ведь делалось покушение на нало­говые привилегии дворянства и его «священное право» обременять крепостных новыми оброками и барщинами. Подчеркивалось даже, что дворяне являются лишь вре­менными господами крепостных.

Трактуя деньги, Посошков развивал номиналисти­ческую концепцию, полагая, что их курс определяется всего лишь царским штампом. Номинализм Посошкова был связан с его убеждением в самодовлеющей роли госу­дарства в экономическом развитии страны. Такой же по­зиции в отношении государства придерживались и запад­ноевропейские меркантилисты. По мнению Посошкова, если царь повелит на медной монете «положить рублевое начертание», то она будет приниматься в торгах за рубль «до веки веков неизменно».

В трактовке денег во внутреннем обращении автор был близок к монетаристам. Однако Посошков видел, что во внешней торговле деньги должны быть полноценными. В отношении этих денег он придерживался товарно-металлистической концепции, характерной для позднего меркантилизма. Меркантилизм Посошкова отчетливо проявлялся при характеристике торговли. Он полагал, что «торг — великое дело», ибо «купечеством всякое царство богатитца», а без него и «малое государство быть не может», прославлял любую торговлю, в том числе и внут­реннюю. Для ее упорядочений предлагалось устанавли­вать твердые и единые цены на товары, контролировать ход торговли, освободить ее от множества внутренних по­шлин (5%), а взимать одну пошлину «по гривне с рубля» (10%). Высказываясь против конкуренции, в том числе сословной. Посошков предлагая запретить торговлю дво­рянам и крестьянам. Он явно защищал специфический интересы купечества. Речь шла о его монополии на торговлю. Посошков предлагал регламентировать и внешнюю торговлю, повышать экспортные цены, ограничивать опе­рации иностранцев лишь рядом портов, запрещать ввоз предметов роскоши (вина, шелка и т. д.), ибо они влекут «здравию повреждения» и мешают приросту богатства. Ставился вопрос о запрете импорта товаров, которые уже изготовляются в России, а также регламентации одежды для людей каждого «чина». Вместо вывоза льна и пеньки он рекомендовал «на всю Европу полотен наготовить» и экспортировать. )