Можно говорить об экономической, правовой и других формах принуждения. Мы не считаем возможным называть насилием воздействие общественного мнения на сознание и поведение людей или применение силы закона в кокой-то области социальной жизни. Поэтому под политическим насилием мы понимаем использование лишь одной из разновидностей принуждения - физического - для осуществления властной воли или овладения властью. Это соответствует лингвистической традиции русского языка, согласно которой насилие представляет собой применение физической силы к кому-либо.

* * *

Что означает слово «физический» применительно к насилию?

Во-первых, оно предполагает определенную характеристику объекта принуждения. Объектом насилия выступает, прежде всего, телесная оболочка человека, его ткани. Конечно, применение насилия имеет и психологические последствия, затрагивает не только физические, но и духовные свойства человека ( эмоции, чувства). Однако их можно назвать побочными эффектами насилия ( за исключением одной разновидности политического насилия - терроризма). Главными последствиями насилия для организма человека являются физические - телесные повреждения и даже физическая смерть.

Поскольку понятие «физический» включает в себя все, что относится к предметам и явлениям материального, вещественного мира. То и объектами насилия выступают также материальные ценности ( здания, средства транспорта и т.д. ).

Во-вторых, физический характер принуждения означает определенный способ воздействия субъекта насилия на его объект. Принуждения кого-то к чему-либо, субъект насилия Использует возможности мышц, мускулов и орудия, которые усиливают их воздействие (огнестрельное оружие, подручные средства, отравляющие вещества и т.д.).

Актами политического насилия являются конкретные насильственные действия: убийства, избиения, принудительное задержание, пытки, взрывы, поджоги, экспроприация собственности и т.д.

Как мы видим, насилие является только одним из средств власти. Однако некоторые политологи рассматривают насилие таким атрибутом власти, который придает ей качественную определенность.

Насилие действительно играет большую роль во властных отношениях. Вплоть до середины XX в. Политическая власть в различных обществах реализовалась главным образом в форме абсолютного доминирования правящего субъекта, а политическое господство полностью совпадало со всеми другими видами господства ( экономическим, социальным, духовным и т.д.).

Государственная власть в этих условиях широко опиралась на насилие как на один из главных ресурсов. Социальные группы, стремившиеся к захвату государственной власти, также активно использовали физическое принуждение.

Однако даже наиболее жестокие деспотии прошлого и тоталитарные режимы ХХ в. никогда не опирались только на насилие. Они использовали и используют целый комплекс политических средств: авторитет харизматического лидера, традиций, манипулирование сознанием, духовное принужедние и т.д.

Более того, с середины ХХ в. в мире (прежде всего в развитых индустриальных странах) под влиянием глубоких экономических, социальных, социокультных изменений все более широко распространяется плюралистическая модель власти. Эта модель отличается большей диффузией власти, перераспределением различных ее видов (экономической, культурной и др.) между различными социальными группами.

Кроме того, ни одна из общественных групп не имеет полного контроля за политическими институтами общества. Политические решения принимаются в результате компромисса между ними. Граждане имеют возможность оказывать влияние на политическую элиту, используя демократические процедуры.

В результате формирования правового государства снизилось значение насильственных средств осуществления власти и овладения ею. В настоящее время субъекты и объекты власти в демократических государствах прибегают к физическому принуждению лишь в крайних случаях. Можно сказать, что в них насилие превратилось сейчас во второстепенное средство политики. Но это не означает, что оно вообще не применяется государствами и его оппонентами.

Поэтому политологи, полагающие, что насилие является средством, которое придает специфику политике, властным отношениям, не вполне точно отражают политическую реальность. Конечно, одинаково трудно представить политику без насилия, так и основанную только на насилии.

Отрицая атрибутивную роль насилия в политике, мы тем не менее полагаем, что специфичность власти (прежде всего государственной) наряду с другими признаками состоит в наличии системы средств воздействия на объект, включающий аппарат насилия (армия, спецслужбы, правоохранительные органы и т.д.).

Политика как особая сфера жизнедеятельности отличается от других тем, что государственная власть может применять насилие в масштабах общества. Для того чтобы в обществе были обеспечены порядок и стабильность, государство должно иметь монополию на использование физического принуждения.

Там, где это требование не соблюдается, возникают различные центры власти, использующие в борьбе против друг друга насильственные средства, а органы государственной власти не в состоянии обеспечить политическую стабильность, интеграцию общества. В результате нормальный политический процесс нарушается бантами, восстаниями и другими формами политического насилия.

Распад СССР привел к ликвидации централизованных органов государственной власти, осуществлявших регулирование политического процесса в некогда едином государстве. Это послужило источником дестабилизации, обострения конфликтов в бывших союзных республиках. В конце 80-х - начале 90-х годов на их территории произошло несколько войн (армяно-азербайджанская, осетино-грузинская, грузино-абхазская и др.), большое количество других насильственных столкновений.

Выступая против отождествления власти и насилия, мы, тем не менее, не разделяем и позицию, согласно которой физическое принуждение исключается из числа средств политики. Так, Х.Арендт утверждает, что использование насилия - это не применение власти, а ее отсутствие. Там, где начинается насилие, заканчивается власть. Арендт полагает, что власть не может существовать без лояльности со стороны граждан, без признания ее легитимности. Если правитель прибегает к физическому принуждения, чтобы обеспечить повиновение, то он не имеет поддержки своих поданных, т.е. власти над ними.

Думается, что такой подход страдает некоторой односторонностью. Безусловно, режим, не считающийся законным большинством населения, нежизнеспособен. Однако в реальной жизни невозможно представить политическую власть, которая имела бы полную поддержку всего общества. Всегда есть группы населения (хоть и немногочисленные), которые недовольны существующими политическими институтами. Чтобы преодолеть их сопротивление властным решениям, иногда приходится прибегать в к средствам принуждения, в том числе к насилию.

Легитимность не дается режиму автоматически раз и навсегда. В целом испытывая доверие к власти, граждане могут быть недовольны какими-то отдельными ее действиями. В этом случае также возможно применение насильственных средств.

В той мере, в какой физическая сила используется для навязывания социальной воли властвующего субъекта объекту власти, ее можно рассматривать как политическое средство, а не как явление психопатологии, уголовной преступности и т.п. Таким образом, политическое насилие - это физическое принуждение, используемое субъектами политики в качестве средства овладения, применения, распределения, защиты власти, прежде всего государственной.

Насилие отличается от других средств власти следующими особенностями. Оно имеет низкий созидательный потенциал. «Различие между насильственными и ненасильственными действиями, - считает Х.Арендт, - состоит в том, что первые стремятся исключительно к разрушению старого, вторые главным образом заинтересованы в установлении чего-то нового.»

В период социальных преобразований насилие служит средством их защиты от внешней угрозы, нейтрализации или устранении политических противников, но не может подменить самих реформ, нацеленных на создание определенных социальных, экономических и политических структур и отношений. Ограниченность возможностей насилия как регулятора общественных отношений осознавали даже те мыслители, которые полагали, что оно играет значительную роль в социальной жизни. )